Пространство постепенно светлеет. Я кувыркаюсь в светло-синем бездонном небе, лечу навстречу радуге, смеюсь, широко раскрываю глаза и вначале не понимаю, где это вдруг оказалась. Светлые стены, незнакомая обстановка, комфортная постель и почти невесомое, но очень теплое одеяло. Занятно. Поворачиваюсь, смотрю по сторонам и вспоминаю, что оказалась в каком-то исследовательском центре. Прелестно. Времени девять утра. Выспалась просто отлично. Вокруг тишина и ощущение покоя, которого мне так долго не хватало. Потягиваюсь, улыбаясь непонятно чему. Вожу пальцем по рисунку на простыне. Вставать не хочется. Забавно. Как в детстве зарываюсь лицом в подушку. В ноздри проникает запах чистого белья. Будто его сушили на улице. Кстати, а что у нас делается за окном? Легко вскакиваю, отодвигаю штору. Фу, опять зима. Жуть. Нужно срочно исправлять ситуацию.
Выбираю на пульте весну, конец мая, в средней полосе. Ах! Яркое солнце, на деревьях нежная зелень, трава пробивается сквозь просохшую землю, заливаются птицы. Замечательно. Толкаю рамы, давая доступ звонкому ветру. Шторы тут же надуваются, охватывают лицо и вытянутые руки. Так хорошо, что не могу удержаться и танцую. Кружась, смеясь, напевая, открываю окна повсюду. Пусть весенний воздух наполнит все вокруг без остатка. И сама себе сегодня я почти нравлюсь. Строю глазки своему отражению, пленительно улыбаюсь и неожиданно показываю язык. Забавно. Зеркало замирает от удивления. Или так только кажется?
Переодеваюсь в длинную юбку и уютную кофту. Нахожу в шкатулке на комоде бусы подходящего цвета. Очаровательно. Заказываю яблочный пирог, включаю Шопена и приступаю к завтраку, покачивая носком ноги в такт музыке. Господи, спасибо тебе за эту передышку, за радость, появившуюся в моей душе, за все.
И совсем не хочется думать, что ждет меня дальше. После трапезы долго сижу в кресле, наслаждаясь тишиной, нарушаемой только голосами птиц и шелестом листвы. Просто сижу без движения. Замечательно. Так странно, что никто меня не беспокоит, никуда не вызывает. Может быть, позже, дорогуша? А пока самое время прогуляться, ознакомиться, что там снаружи.
Покопавшись в шкафу, нахожу прелестный кашемировый свитер, а в коробке - кожаные туфли без каблуков. Отлично. Причем вещи идеально подходят по размеру. Удивительно. Упаковав в бумажный пакет большое яблоко, выхожу на террасу. Сразу от нее начинается едва угадываемая тропинка. Вот туда мы и направимся.
Иду, не спеша, торопиться совершенно некуда. Постепенно углубляюсь в весенний веселый лес. И оказываюсь на ослепительно красивой полянке, усыпанной первыми хрупкими цветами. Захватывает дух. Неожиданно обнимаю ствол ближайшего дерева и прижимаюсь к нему щекой. Что это со мной, дорогуша? Просто помешательство какое-то. Ой, да все равно! Падаю в траву, раскинув руки. Смотрю в прозрачно-голубое небо с легкими облаками и вспоминаю свой сон. Замечательно сверх всяких границ. Интересно, насколько быстро все это надоест мне?
Наглядевшись вверх и удостоверившись, что задняя часть тела немного намокла от еще влажной земли, двигаюсь дальше. У небольшого озера обнаруживаю облупленную, но крепкую скамейку. Вот тут я и перекушу. Прекрасный вид, уединение и небольшое чувство голода. С хрустом откусываю яблоко. Очень вкусно, моя дорогая. Прелестно. Тревоги и беспокойства кажутся такими далекими, будто нездешними. Что же будет в дальнейшем? А ничего определенного на ум не приходит, как ни странно. Безусловно, я уже не боюсь. Судя по происходящему, билетик мне выпадает совсем неплохой. По-крайней мере, удобнее считать именно так. Вот только жаль, что наверняка забуду то, что переживаю сейчас. Ну-ну. Думаю, такого спокойствия мне не испытать уже никогда. Занятно, еще вчера я полагала, что ужас пропитал память, нервы и тело вплоть до последней клетки, и от него не избавиться. А сегодня прошлые события выглядят почти растаявшим миражом. Забавно. Словно ничего и не происходило.
Вздохнув, поднимаюсь, не весь день же здесь сидеть. И минут через сорок натыкаюсь на невидимую стену. Очаровательно. Тропка продолжает виться между деревьев, но сделать вперед хотя бы шаг невозможно. Ограда. Защита от побега. Как они все продумали, засранцы. И вправо, и влево тянется. Да, похоже, просто так выбраться не удастся. Конечно, обязательно нужно пройти вдоль заграждения до конца. Но, думаю, прорех не оставлено. Жуть.
Усаживаюсь спиной к теплому стволу. Тени от ветвей и листьев узорами ложатся на руки и колени. Поворачиваю ладони, наблюдая за переплетением света и тьмы. Занятно. Затем всматриваюсь в глубь леса, перевожу взгляд вверх, на кроны деревьев и кромку синевы над ними. Что же делать? Без сомнений, вокруг меня реальный, живой мир, часть которого огорожена прозрачной, но прочной стеной. Это отнюдь не декорация, не иллюзия, а настоящее, материальное пространство. Замечательно. Поэтому я по-прежнему надеюсь найти возможность удрать из ловушки. Как можно дальше отсюда. И, встретив людей, затеряться среди них. Наверное, не лучший план, но другого пока нет. Оставаться тут, не представляя, что происходит? Мне претит роль лабораторной крысы, которую исследуют, помещая в те или иные условия, а потом все равно убивают. Какое они имеют право манипулировать мною без моего же ведома? Внешне я предоставлена самой себе. Никто не тревожит, не интересуется. Но я уверена, что изучение началось с момента моего прибытия сюда и ведется, не прекращаясь. Просто органы чувств бессильны уловить это. Нет, ну, какое право? Вот сволочи!
Поднимаюсь, отряхиваю одежду от прилипшей хвои и отправляюсь обратно. Уже не радостно и не восторженно. Подхватываю длинную, отломанную ветку. Веду ею вдоль тропинки. За мной остается след, извилистый как волна. Прелестно. Прямых путей здесь нет, нужно искать обходные, дорогуша. Так-так.
Вдруг налетает ветер. Тучи теснят солнце. Похоже, собирается гроза. Господи. Скорей, скорей. Мокнуть под дождем совсем не хочется. Первые капли падают на лицо. Затем их становится больше. Быстрее же! Вот и дом - коттедж с террасой. Даю сто очков вперед, дорогуша, что обойти его сзади не удастся! Взбегаю, дергаю дверь, заскакиваю внутрь. В тот же миг полумрак режет молния, грохочет гром, и небеса дарят земле ливень. Замечательно.
Прислоняюсь к стене, тяжело дыша. В комнате темно и тихо. Птицы снаружи замолкли, пережидая непогоду. Провожу рукой по влажным волосам, щеке, плечу. Совсем немного не успела. Теперь нужно переменить одежду и согреться. Оставляя мокрые следы, иду в ванную. Скидываю все, сую в стирку, а сама встаю под обжигающе горячий душ. Отлично. Растершись полотенцем, накидываю махровый халат и неожиданно обнаруживаю чистую, сухую и выглаженную одежду, аккуратно сложенную на низком шкафчике в ванной. Чудеса, да и только. Приведя себя немного в порядок, натягиваю чудесные шерстяные носки и намереваюсь плотно поесть.
И тут раздается мелодичный звонок. Посторонний звук так неожидан, что я вздрагиваю. Что бы это могло быть? Ага, пульт на стене мигает, сообщая, что меня хочет видеть Тося. Вот ведь незадача. Совершенно забыла про нее. Ни разу не вспомнила после того, как за ней закрылась дверь. Ай-яй-яй. Как же мне себя вести то? Что говорить? Да, по-настоящему застала врасплох. Причем полнейший. Господи! Разброд мыслей и чувств - неподходящее время для бесед. Ну-ну. Наверное, лучше всего отказаться от общения. Хотя бы сегодня. Замечательно. Помедлив, нажимаю кнопку отмены. Сигнал вызова обиженно квакает и замолкает.
А правильно ли я поступила? Что, если она обидится и впредь не пожелает со мной знаться? Это однозначно нехорошо. Но прямо сейчас разговаривать нам не о чем. Возвращаюсь к столу. И есть уже не хочется. Сижу, покачиваясь на стуле. Надеюсь, он подо мной не развалится. Постукиваю указательным пальцем по губам, тру нос, но ничего путного в голову не приходит. Очаровательно. В общем, получается, отшила подругу. Вот как это выглядит со стороны. Прелестно.
Дождь за окном заканчивается, выглядывает солнце. На улице становится явно веселее, чем у меня на душе. Пора принять порцию позитивного настроения. На чем остановимся? Может быть, кино? Выбираю в фильмотеке комедию и отключаюсь часа на два. Отлично. Но после финальных титров тревога возвращается. Ложусь на ковер, перебираю длинный ворс. Изучаю потолок. Ничего примечательного там нет. Только постепенно наползают тени, превращаясь в черноту. А холод уже щекочет кожу, проникая за воротник и в рукава. Так-так. Пора заканчивать с разложением. Закрываю окна. Надеваю брюки, свитер. Накидываю куртку и выхожу на террасу. Замечательно посидеть вечером на свежем воздухе, вглядываясь в массу деревьев вокруг, что становятся темнее и темнее по мере того, как заходит солнце. Когда сумрак сгущается до непроницаемости, возвращаюсь в дом. Замечательно.
Зажигаю везде свет, долго изучаю свое отражение в зеркале. Прелестно. Похоже, одиночество начинает утомлять. Надо заняться чем-нибудь отвлекающим. Решаю разобрать личные вещи и переложить их отдельно от предоставляемых в аренду. Ну-ну. Разглаживая ладонью складки кофты, натыкаюсь на твердый, нагретый комочек в одном из карманов. Господи. Неловкими пальцами вытаскиваю забавного зверенка, подаренного Тосей. Не понимаю, как можно было забыть про него. Какая тоска, господи, и глаза сразу на мокром месте. Прижимаю малыша к губам, глажу между ушек. Он явственно теплый и искрится маленькими светлыми точками. Замечательно. Ставлю его на комод. Зверюшка удивленно таращится в пространство. Ну, и пусть, зато здесь она всегда под рукой. Странно, куда все уходит? Эмоции, желания, чувства...
Следующая череда дней будто скопирована под кальку. По-прежнему никто мною не занимается, и я оказываюсь полностью предоставлена сама себе. Словно нахожусь в элитном доме отдыха с вышколенной прислугой и техникой, которых не видно и не слышно. Между тем, я совершенно точно убеждена - эти их дурацкие исследования в самом разгаре, просто их невозможно воспринять. И все бы ничего, если бы не мое бессилие как-то повлиять на ситуацию. Очаровательно. Нигде не единого зазора или неполадки. Идеальная ограда вокруг и наглухо закрытая дверь на станцию. Плюс никакой реакции на мои показательные вопли и ругательства. Будто заперта в ватном мешке. А осознание, что без моего ведома копаются в моих же воспоминаниях и, не спросив меня, собираются удалить часть из них, просто приводит в бешенство. Кошмар.
Обратиться к Тосе не пытаюсь. Не могу объяснить, но чувствую, что делать этого не надо. Даже при одной мысли что-то внутри начинает остервенело сопротивляться. Занятно. Но через какое-то время она связывается со мной сама. Появляется в комнате. Реальная и одновременно призрачная. Словно привидение.
- Привет! - восклицает она. - Как поживаешь?
Тося улыбается. А я не отвечаю, вглядываясь в ее лицо. Оно похудело, твердые складки залегли у рта. Наверное, в отличие от меня, девчонка здесь совсем не баклуши бьет. Теперь она похожа на себя ту, прежнюю. Усталую, измотанную и очень серьезную. Жуть. Боже, оказывается, я действительно рада ее видеть. Мы молчим. Смотрим друг на друга и не знаем, что сказать.
Чуть пожимаю плечами. Слова представляются пустыми, незначительными.
- Ты классно выглядишь, Анна. Отдых идет тебе на пользу.
- Может быть, - я делаю паузу. - Но мне надоело тут до смерти. Понимаешь?
Пылинки кружатся в солнечном свете. Ветер надувает штору, как парус. Нащупываю рукой кресло, сажусь. Закрываю ладонями глаза. Потом вновь смотрю на Тосю:
- Ну, а тебе то тут как? Что собираешься делать дальше? И когда, в конце концов, меня выпустят отсюда?
Вопросы вылетают, как стрелы, и звучат резче, чем мне хотелось бы. Она стоит, сжав губы.
- Очень плохо, что нам нельзя нормально поговорить, - наконец произносит Тося. - И, думаю, не разрешат до окончания твоего карантина. Здесь сплошные правила, которые нарушать нельзя.
Девчонка как-то искоса взглядывает, опускает голову и тоже садится. На что-то там. У себя.
- Блин, - продолжает она. - Я тоже мало, что знаю. И немногим больше тебя понимаю. Все наперекосяк. Не так, как всегда. Короче, мне кажется, еще несколько дней. Ну, максимум, неделю тебе торчать в этом месте. А куда вас всех определят - вообще не представляю. Тухляк полный с информацией. Будто для наших я сама - шпион.
Киваю. Это почему-то совсем неважно.
- Ты выглядишь утомленной, - медленно говорю я. - Опять много работы?
- Зато ты - просто великолепно, - быстрый взгляд из-под полуопущенных ресниц.
- Очаровательно. Ты, как всегда, уходишь от ответа.
Она скребет обивку, кусает нижнюю губу:
- Короче, припахали меня по полной. Аж до зубовного скрежета. Нагрузили одной проблемкой, а я никак разрешить ее не могу. Мне тоже все надоело, Анна. Сейчас бы отдохнуть. К морю. И чтобы уродов не было рядом.
Надо же, никаких изменений. Словно вновь мы вдвоем в кухне за утренней беседой. А вокруг - зачумленный город. И она, как всегда, что-то ищет. И никак не может найти. Ну, а я, как обычно, жду освобождения. Прелестно. Точь в точь замкнутый круг. Да и выйдем ли мы когда-нибудь из этого ада? Или нам предстоит вечно крутиться в одних и тех же обстоятельствах, втиснутых в разные условия? Жуть жуткая. Ответа ведь не существует. По-крайней мере, для меня.
Разглаживаю складки на юбке. Что сказать ей? Как утешить, если сочувствия и помощи жду сама? Господи. Будто страшный сон, от которого не пробудиться. А, может, если разорвать путы, связывающие нас вместе, все закончится? Стоит только забыть. Вычеркнуть ее из жизни. И кошмар уйдет?
Боже, Тося в упор смотрит на меня. Глаза острые, настоящие льдинки. Замираю, как от пощечины. Мгновение кажется, что она вот-вот заплачет. Но эта секунда проходит.
- Извини, - жестко произносит она. - Видимо, нам больше не о чем разговаривать. По-крайней мере, сейчас.
И выключает связь.
Больно. Слезы капают на ладони. Сижу неподвижно, уставившись в пустоту, где совсем недавно была моя подруга. Наверное, это наша последняя встреча. Иначе, зачем вот так? И почему в жизни все предельно сложно? Господи, ты сумасшедший! Ты полный идиот! Ведь только окончательный садист мог создать наш мир.
Рыдания. Вопли. И все это я. Жуть. Анна, дорогая, приди в себя. Очнись. Вытираю лицо. Да, выгляжу ужасно. Очаровательно. Нужно развеяться, отвлечься. Надо быть сильной и жесткой. В противном случае здесь не выжить.
А за окном поют птицы. Им все нипочем. И даже эта тюрьма не является помехой их радости. Мне бы вот так, дорогуша. Спускаюсь по тропинке. Выбираю удобное местечко под дубом. Сажусь спиной к стволу, зажмуриваюсь. Замечательно. Тут же проявляются звуки, которые совсем не замечаешь, когда смотришь. Мысли тают, оставляя вместо себя вакуум. Занятно. Так удивительно, словно нет на земле никого и ничего. Только я и дерево.
Открываю глаза, когда солнце клонится к горизонту. Тело кажется легким, полным сил. Отлично. Радость жизни вновь со мной. Прижимаюсь щекой к дубу, потом вскакиваю и бегу вниз. Запыхавшись, перехожу на шаг. Прелестно. А прямо передо мной с потешной серьезностью ковыляет большой жук. Какой он забавный! И вовсе не торопится свернуть с моего пути. Ладно, пойдем вместе, дружок.
Опа! Утыкаюсь в невидимую границу. А жук ползет себе дальше! Нет, вы посмотрите, какая несправедливость! Не сволочи ли эти гады? Ну-ка, ну-ка, понаблюдаем, понабираем опыта, так сказать, моя дорогая. Устраиваюсь на пригорке рядом с тропкой. В прогалину хорошо видно. Оказывается, и птицы, и насекомые беспрепятственно проникают через барьер в обе стороны. Для них его просто не существует! Пространство закрыто исключительно для меня. Прелестно.
Поздно вечером, лежа в постели и глядя на луну, слишком яркую даже через занавеску, обдумываю создавшееся положение. Очевидно, что самостоятельно выбраться отсюда я не смогу. Что-либо изменить - тоже. То, что меня как-то изучают, по-прежнему не вызывает сомнений. Прошло слишком много времени, а они расчетливы, чтобы тратить его просто так. Да, пока все верно. Отлично. О результатах меня не ставят в известность. Видимо, не считают нужным. Вообще, непонятно, что они хотят в нас всех, выживших, обнаружить. В любом случае, мне трудно представить себя в роли лейтенанта Рипли с личинкой Чужого внутри. Как-то не срастается, не сходится. Нет во мне никого другого. Не чувствую я этого. Замечательно. Идем дальше. Тогда с какой целью меня продолжают держать здесь?
Кручу мысли туда, сюда. Ясности не прибавляется. Мало информации. Мозаика не складывается. Так-так. События последних месяцев уходят все дальше и дальше. Становятся расплывчатыми и почти ненастоящими. Да, вот зацепка. Отлично. Может быть, таким образом они производят стирание памяти? Не единым резким движением, а ненавязчиво и постепенно? Что ж, дорогуша, похоже, именно здесь кроется зерно истины. Печально то как. Что же делать? А, получается, следует заткнуть голову в задницу и не рыпаться. Господи.
Занятно, в моем словаре появилось новое понятие "они". Это те, кто находятся на станции, но вне моего жилища. Так называемые исследователи. Которые слишком много берут на себя. Ты не находишь, дорогуша? Ставить опыты на людях, решать за человека, кем и где ему быть - безнравственно. Да, наверное, они остановили распространение инопланетной чумы, но это нисколько не оправдывает их. Прелестно.
Ежусь от холода и плотнее укутываюсь одеялом. Ночи все еще не слишком теплые. Да, та же самая Тося - тоже нелегкий вопрос. С одной стороны, она принадлежит к ним, этим самым. Но с другой - именно она несколько месяцев жила и работала среди чудовищ. Одна. Где были все другие в этот период? Чего вообще стоит организация, позволяющая своим сотрудникам настолько сильно рисковать здоровьем и жизнью? Причем наверняка умышленно посылающая одиночек на опасное задание. Очаровательно. Плюнуть и растереть такую контору! Ведь ситуация и время позволили мне достаточно хорошо узнать девчонку. Не уважать ее нельзя! Слышите вы? Те, кто сейчас подслушивает мои мысли. Как же там, господи, говорится то... А! Срать я на вас всех хотела с высокой колокольни!! Втыкаете? Теперь запоминайте: Тося сильная, умная и добрая. Вы и мизинца ее не стоите. Понятно? И еще. Я скучаю без тебя, Солнышко.
Утром меня будят птицы, распевающие веселые песни. Лежу, не открывая глаз. По лицу скользят тени ветвей и листьев, которые шевелит ветер. Сегодня солнечный день, расцвеченный яркими красками проснувшейся природы. Я чувствую это всем телом. Хватить хандрить и распускать нюни, дорогуша. Наслаждайся жизнью, пока она есть.
Вскакиваю, в нервном возбуждении бегу умываться, заказываю завтрак. Это правда. Что ждет меня в будущем, да уже завтра - покрыто мраком. Поэтому нужно полно, до конца, проживать каждую отпущенную минуту. Другой может и не быть. Замечательно. Улыбаюсь, глядя в зеркало. Помолодела лет на пять, не меньше. Прелестно. Прочь, черные мысли, вам здесь не место.
Надеваю легкое, приятно льнущее к телу платье. Спешу на прогулку. Здравствуйте все! Я рада вас видеть. Лес тихо шелестит. В траве появились новые цветы. Они так прекрасны и удивительны, что хочется смеяться от радости. Замечательно. Прохожу еще немного и устраиваюсь под знакомым дубом. Привет и тебе тоже. Потешные пичуги перелетают с ветки на ветку, словно исполняют только им известный танец. Забавно. Чувствую, что счастлива настолько, что ничего лучше уже и быть не может. Наверное, именно в такой момент и стоит умереть.
Так! В чем дело? Что это? Умереть от счастья? Нет, вы посмотрите, какой идиотизм! Глупее и придумать нельзя. Такое впечатление, что мысли не мои. Боже, а чьи же? Дыхание учащается. Что-то не так. Я явно чувствую опасность, сжимающую безжалостное кольцо. Резко оглядываюсь. Никого. Отлично. Их, этих самых, может быть просто не видно. Стискиваю пальцы. Ладони взмокли. Непроизвольно вытираю их о ткань платья. Господи, а это еще что? Рука натыкается на нечто маленькое и твердое в кармане справа. Сердце замирает. Зверенок! Точно он. Боже! Но ведь я оставила его на комоде. Отчетливо помню. И не брала оттуда. Тем более, сегодня.
Пульс бьется, как бешеный. Черт, это конец! Сейчас что-то случится. Нужно прятаться, скрываться. Пытаюсь подняться. Ноги скользят. Падаю. Наконец встаю. Лес расстилается передо мной, как прежде. Качаются ветви, поют птицы и светит солнце. Но все, буквально все, пропитано ощущением угрозы. Дрожат губы. Закрываю и тут же открываю глаза. Надо сделать хоть что-нибудь. Так просто я вам не сдамся! Слышите?
Порыв ветра бросает в лицо прошлогодние сухие листья. Заставляет вцепиться в ствол еще крепче. Бежит по траве и уходит в сторону, качая верхушки деревьев. Ухо улавливает посторонний, чужой здесь, звук. Вслушиваюсь, не понимая. Господи, да ведь это я. Кричу на одной визгливой ноте. Поперхнувшись, замолкаю. Малыш - теплым пятнышком в кармане платья. Сую руку и хватаю его. Он со мной. Единственный против них.
Снова налетает ветер. Кружится рядом. И отрывает меня.
Мне кажется, что я стою посреди леса. И в то же время - лечу, вращаемая вихрем. Который уносит мои мысли. Одну за одной. Мое тело. Клетку за клеткой. Пока я не осознаю, что растворяюсь в нем, исчезая.
Я, Анна, такая, какой была, прекращаю свое существование. Наступает темнота.
19.Тося
-------------------------------------------------
Просыпаюсь, а вокруг мрак. Странно. Где это я, нафиг? Начинаю на автомате сканить пространство. Тут же проступают контуры незнакомых предметов. Но ничего угрожающего не ощущается. И никого из живых существ рядом. Интересненько, интересненько. Даже напряги берут. Бли-ин! Дошло. Ну, совсем сдурела, хе-хе. Надо же было так отрубиться. Вот ржача. Кому расскажешь, так не поверят, реально. Окей. Потягиваюсь, зажигаю свет. Вставать неохота, хотя в животе натурально бурчит. И пить, блин, хочется. Короче, лежу, поглаживая плед, и думаю, до чего довела меня работа. Скоро сама себя буду спрашивать, а кто это, блин, такой. Хе-хе.
Ого, уже почти полночь. Нифига я подрыхнуть. Ну-ка, ну-ка, проверим, как там наша Анна. Подключаюсь к ее отсеку. Лампы погашены. Похоже, она спит. Вон, в кровати. Неподвижный силуэт на фоне едва светлеющего окна. Прикольно. Хоть отдохнет тут, отъестся, успокоится. Ну, все, короче. Эй, хватит пялиться! В конце концов, это неприлично. Верно? Методы у нас, конечно, просто зашибенские. Вот разве можно наблюдать за людьми, когда они считают, что находятся в одиночестве? А? Это нормально, что ли? Думаю, что изврат. Реально. Короче, пора отсоединяться. Окей.
Пытаюсь подвигнуть себя на выползание из-под пледа. Вытаскиваю ногу. Шевелю пальцами. Короткие, блин, какие. Хе-хе. Будто нельзя было сделать подлиннее. Наверное, красиво бы смотрелось. Окей. Вздыхаю, кручусь и все-таки поднимаюсь. Какая тишина, с ума сойти. И никакой тебе опасности. Прикольно. Шлепаю в кухню. Мелкими глотками пью сок. Потом заказываю рагу. Двойную порцию, хе-хе, жрать хочется. Ну, и до кучи кусок шоколадного торта. Круто. Короче, пока ем, пытаюсь понять, чего добивается руководство. Снова, блин, какие-то игры. Реально. Ведь очевидно, что мне не удастся вычислить, а тем более почувствовать инициатора. Хоть разбейся в щепку, нафиг. Какого черта тогда торчать тут, а? Может, с наставниками обсудить? Без этого сраного посредника. Ну, да. Очень может быть. Только это уже завтра. Окей?
Час ночи. Наверное, всех найденных уже разместили на станции. Верно? И если сканеры до сих пор не распознали вражину, то куда мне то рыпаться? С этим, как его... Ну, со свиным, короче, рылом, хе-хе. Получается, чувак умеет идеально экранироваться. А это реально зашибись. Если только сволочь Алексей не врет. Окей. В общем, не найти мне чела ни за какие коврижки. Глубокий анализ полей живых существ - точно не моя специфика. Не умею и не понимаю. Вот нафиг я им сдалась? Ерунда какая-то, ей-богу. Да уж. Утираю салфеткой рот, зеваю. И пендюрю досыпать.
Проваливаюсь сразу. Без всяких снов. Поэтому зуммер вызова втыкается в мозг, как отвертка. Еле продрав зенки, жму кнопку приема без визуализации. Не до нее сейчас, реально. Ну, и кто бы это мог быть, а? Какой идиот станет звонить в восемь утра? Правильно! Долбанный индюк. Смотри-ка, вещает. Основная мысль - "Тося должна". Первое: восстать из постели. Второе: приступить к работе. Третье: немедленно. Суховатый голос с нотками превосходства просто выводит из себя. И я окончательно просыпаюсь. Рычу, ругаюсь. И, послав гада в далекие края, отключаю связь. Зашибись, блин. Указания он мне еще дает. Выискался тоже начальничек. Как же. Всю, можно сказать, жизнь такого искала. Недоносок, гадство, чертов.
Завтракаю себе в тиши и покое, хе-хе. Не торопясь, хрюкаю в туалете, потом одеваюсь. Окей. А теперь можно и к наставнику обратиться. Верно? Тук-тук, блин. Дзынь, короче, хе-хе. Куратор опять выражает благодарность за выполненное задание. Немногословно, но так, что любой на моем месте почувствовал бы гордость. Ржача. Затем пускается в объяснения. Это, короче, отдельная песня.
Судя по некоторым данным, каковые мне не указываются, инициатор был оставлен среди выживших. С какой целью неведомый противник решил так сделать, покрыто мраком. По крайней мере, для меня, хе-хе. Таким образом, указанный товарищ сейчас должен находиться в числе людей, доставленных на станцию. Понятно, блин? Конечно же, было проделано предварительное, а затем и глубокое сканирование полей этих несчастных. Которым, к слову сказать, и так пришлось пережить немало. Но ничего странного выявлено не было. Ну, да. Куда уж вам, реально. Следовательно, негодяй (во сказанул!) умело притворяется, экранируя свое поле. Поэтому обнаружить инициатора можно только в случае какого-нибудь прокола с его стороны. Круто. Что предполагает длительное непрерывное наблюдение всех найденных людей. А это достаточно затратно. Ну, отсюда понятно. Можно пропустить. Так. Вот. Соответственно требуется иной способ выявления отщепенца. И таким способом стану я.
В этом месте на меня нападает неудержимый кашель. Куратор мужественно пережидает. А я в реальном ауте. Наконец отдышавшись, пытаюсь вставить фразу протеста и недоумения, блин. Фраза игнорируется. Более того, мне популярно разъясняют, что я слишком долго была в энергетической связи с этим чуваком, который неоднократно пытался блокировать мою деятельность. Что не прошло даром для нас обоих. Зашибись. Вследствие чего при непосредственном соприкосновении наши поля могут реагировать друг на друга совершенно неадекватно. И полностью контролировать такую непроизвольную реакцию ни один из нас не в состоянии. Офигеть. Поэтому мне предлагается вступать в энергетический контакт с каждым из выживших. Столько раз, сколько потребуется. Рано или поздно, вероятнее всего рано, мое тело уловит нечто знакомое в воздействии чужой энергетики. И я почувствую это. Таким образом злоумышленник будет уличен. Зашибись.
Короче, веселуха, черт побери. Пытаюсь отказаться. Привожу разные доводы. Вполне разумные и доходчивые. Но наставник непоколебим. Вот гадство. Мысли об уютном домике на безлюдном берегу океана снова посещают меня. Совершенно непроизвольно, как и предрекал наставник, хе-хе, делаю попытку открыть проем именно в такое место. Действие сразу же грубо пресекается. Причем куратор сурово указывает, что здесь подобные штучки не пройдут, и мне придется остаться на станции до тех пор, пока инициатор не будет идентифицирован. Нормально. А потом еще раз напоминает о долге, ответственности и чести. Жесть.
Окей. Перспективы вырисовываются реально крайне интересненькие. Получается, я должна искать вражину вне зависимости от того, есть он тут или нет. И попутно сидеть взаперти, как заключенный. Прикольно. Можно даже сказать, я фигею. С дуба они там, что ли, рухнули? Реально. А если он не здесь? Или выявить не сумею, а? Что, блин, тогда? Вечная тюрьма? Зашибись, короче. Сволочи. Да будьте вы все прокляты! Хорошо слышно? Гады! Мечусь по комнате, ругаясь и сшибая то, что попадается на пути. Блин, стоп. Только сама ведь нарываюсь. Стоп, балбесина! Надо как-то по другому действовать. Реально. Окей. Плюхаюсь в кресло. Нужно время, чтобы подумать. Чтобы решить, как поступать дальше. Окей.
С ненавистью смотрю на индикатор вызова. Он горит, не переставая. Индюк страстно жаждет общения. Да пропади ты пропадом, черт побери. А ответить все-таки приходится. Нагнетать обстановку пока не стоит. Верно? Ведь игноря Алексея, я, по сути, вступаю в конфликт с наставниками. Нафиг сейчас это нужно? Окей. Жму кнопку. Круто. Разливается соловьем. Убеждает подойти. Якобы для уточнения деталей. Недоносок, блин. Молчу, сосредоточенно дергая нитку на штанах. Не отдирается, гадство. Окей. Выключаю этого подлипалу и начинаю собираться. Поступим сейчас так, как хотят они. Верно? Подыграем, короче
Задумчиво смотрю на себя в зеркало. Надо хотя бы чуть-чуть постебаться. Подействовать, так сказать, на нервы. Окей. Чего же, блин, устроить то? А к черту косички. Реально. Тщательно причесываю свои волосины и, изображая местных красоток, разделяю на три части. Как раз по числу волосин, хе-хе. Две направляю вдоль рожи на плечи, а третью пускаю по спине. Прикольно. Потом репетирую пленительный взгляд. И, в соответствии с существующими обычаями завлечения особей мужского пола, медленно повожу головой из стороны в сторону, одновременно слегка потряхивая ею. По-моему, получается офигенно. Но чего-то, блин, явно не хватает. Окей. Роюсь в сумке. Ага, круто! Вытаскиваю замурзанную косынку. Зеленую в белую крапинку, хе-хе. Каковую повязываю на шею, кокетливо размещая концы чуть сбоку. Зашибись. Да, вот теперь образ завершен. Правда, на моське нет килограмма косметики. Пымс-пымс. А ногтям явно не хватает длины. Но это уже мелочи. Верно?
Появившись в кабинете Алексея, с порога бросаю на него убийственный взгляд. А потом без единого слова сажусь, закинув ногу на ногу. И иногда дергаю головой. Индюк слегка обалдевает. А после десятого движения моей башки прямо спрашивает, какого черта я тут комедию ломаю.
- Послушай, пупсик, - сладко начинаю я. - Я, в общем-то, не в курсе, что за игру вы тут затеяли. Понял? Но участвовать в ней не желаю. И нефиг давить на меня, обломаешься. Задание твое - просто дерьмо, реальный фарс. Сечешь? Пустая трата времени. Твоего, моего. И еще чьего-то. А потом, ты разве не в курсе, что насильно задерживать сотрудника нельзя? Так сказано в правилах, пупсик. Разве нет?
Алексей свирепо сжимает челюсти. Не мигая, глядит в упор. Затем выдыхает. И предлагает все-таки выслушать. Окей. Посмотрим, что он тут навещает, дерьмоед хренов. Ага, по его словам на станцию было доставлено шесть человек. Включая Серегу, который по-прежнему находится в отключке. Кроме Анны есть и еще одна женщина. Офигеть.
Такое количество выживших не может не поражать. Реально. Ведь четверо сумели остаться людьми совершенно самостоятельно. Без моей помощи. Круто, снимаю шляпу. Но ведь фиг забудешь о тысячах, что погибли, не дождавшись помощи. Жесть абсолютная, если задуматься. Полнейший провал наставников. Уж лучше было бы вообще без них. Своя, в общем, судьба, своя ответственность, своя планета. Окей. А еще до кучи, судя по рассказу, пацан был зафигачен вовсе не ими. И выходит, все же сюда вмешались какие-то третьи. Зашибись. Блин, реально хотелось бы знать, что все они делят. За какую правду, гадство, колбасятся.
Индюк тем временем подключается к секторам, в которых размещены найденные. Предлагает посмотреть. Окей.
Алевтина. Тридцать пять - сорок лет. Плотного, даже спортивного, телосложения. Широкое лицо с твердо стиснутыми губами. Сильные большие руки сложены на коленях. Короче, про коня на скаку - явно о ней, хе-хе. Понятно. Другая фиг бы выдержала. Интересно, как ей удавалось отбиваться? Окей. Сидит такая в кресле. Взгляд прямо перед собой. Явно в ступоре. Столько всякого понаслучалось. Бедняга, короче, блин.
Владимир. Лет двадцать пять на вид. Юркий, скользкий. Как хорек, реально. Глаза хитрые, прищуренные. И все бегают, будто не могут остановиться. Ну, этот кадр выжил благодаря изворотливости. Не иначе. Окей. Перелистывает журнальчик, поглядывая по сторонам. Короче, вылезет, откуда угодно. Да и залезет тоже без мыла, хе-хе. Наверняка уже замышляет план побега. Короче, на первый взгляд он вполне мог бы быть инициатором. Конечно, в обмен на какие-нибудь услуги или привилегии.
Александр. Ему около тридцати пяти. Стоит к нам спиной. Выбирает в шкафу книгу. Словно почувствовав наше присутствие, оборачивается. Лицо приятное. Явно не дурак. Прикольно. Тело подтянутое. Нет даже намека на брюхо, хе-хе. Но точно не спортсмен. Просто занимается чем-то. Помедлив секунду, он возвращается к стеллажам. Окей. Трудно сказать что-то определенное. Наверное, странно, что он так быстро сориентировался. С другой стороны, похоже, у него неплохие мозги. И было время обдумать ситуацию. Верно?
Виктор. Блин, вот мы встряли - чувак то торчит на унитазе. Нормально. Треники веером раскинуты вокруг волосатых ног. Короткие толстые пальцы рук нервно шевелятся. Грубое, даже несколько звероватое лицо. А в глазах - вызов и угроза. Нормально. И ему точно не по себе. Но пока не понять, отчего. Окей. Мужик начинает медленно вставать. Ой, блин, убирай картинку!
- Мы порнуху, что ли, смотрим? - сквозь зубы интересуюсь я. - Ты чего тормозишь как придурок??
- Еще одно подобное слово, и я внесу предложение о твоей дисквалификации!!
- Мне очень страшно. Реально, - хмыкаю я. - Прямо уже описалась. Давай, флаг в руки!
- Ты забываешься! - от злобы он глотает звуки.
- Поторчи, пупсик, с мое на полевой работе. Посмотрим тогда, как ты запоешь.
Индюк бледнеет, краснеет. Идет всеми цветами радуги. Прикольно. Я все-таки достала его. Ура.
Анна. Расположилась, вытянув ноги, в кресле. Тонкие руки сомкнуты в замок. Подносит пальцы к губам, слегка касаясь их в задумчивости. Отводит прядь волос со лба. Никакой нервозности. Милое, даже родное лицо. Было бы реально ржачно, если бы инициатором оказалась именно она. Ведь я сама привела ее к себе. Доверяла и полагалась. А разве не проще всего вершить злодейские планы, находясь рядом? Хе-хе. Ну, да. Только не верится мне в это, хоть ты тресни. Хе-хе. А в детективах то обычно так и происходит. Верно? Зашибись.
Сергей. Бледный до синевы, исхудавший. Совершенно не похожий на того сорванца, которого я знала. Лежит, вытянув руки вдоль тела. Его все еще не могут вернуть. Жесть. Бедный пацан. Ему реально досталось выше крыши. Хуже только тем, кто превратился в уродов. Блин. Конечно, чисто теоретически можно предположить, что его полурастительное существование - просто способ укрыться от наших сканеров. Но это абсолютно дикая идея. Даже несмотря на то, что он пытался убить меня. Никакой, нафиг, мальчишка не инициатор. А просто малолетка, втяпавшийся по недоумию в жутчайшее дерьмо. Вот так. Для меня до сих пор загадка, почему его не забрали полностью. Фиг знает, с чем это может быть связано. Чтобы вернуть в удобный момент? Хе-хе.
Короче, по моему мнению реальных кандидатов только четверо. В виновность своих подопечных я не верю. Что бы этот идиот не говорил. Окей. Поворачиваюсь к сопящему Алексею. Смотри-ка, уже успокоился. Рожа вновь кирпичом, хе-хе. Он кивает, а потом, чуть наклоняясь, дает пояснения.
Для меня подготовлен рабочий кабинет. На этом этаже. Именно оттуда я должна наблюдать за подозреваемыми. Там же находятся материалы по выжившим людям, а также специальный экран, с помощью которого предлагается осуществлять удаленный энергетический контакт с ними. В случае опасности оборудование мгновенно закроет от нападения.
Где-то я уже такое слышала. Верно? И думаю, полагаться на их аппаратуру все-таки не стоит. Окей. Интересуюсь продолжительностью трудового дня. Алексей немедленно выдвигает нижнюю челюсть вперед и рекомендует работать дольше и продуктивнее. Офигительный ответ. Главное, ничего определенного. Окей. Чего с болваном спорить? Реально. Честно говоря, мне до сих пор непонятно, за какие такие способности его взяли к нам. Короче, дальше нефиг резину тянуть. Верно?
Кабинетец больше всего напоминает место охранника торговых и офисных помещений, хе-хе. Удобное кресло перед пультом. Огромный монитор. Во всю стену рама желто-серого цвета. Индюк, понтуясь, активирует все это хозяйство. Показывает, как управляться с ним. Ну, окей. Потом, сделав еще одно внушение, хе-хе, уходит. Ага, давай, вали отсюда.
На дисплее появляется мозаика из шести ячеек, в которых тусят подозреваемые. При необходимости кого-то можно отключить, другого подключить, масштаб изображения изменить, ну и еще всякую лабуду проделать. Окей. А рама оказывается тем самым специальным экраном. Ржача. Блеск и полет фантазии, черт побери. Люди в каждой из ячеек, не подозревая ни о чем, занимаются своими делами. А камера, или фиг знает что, неизменно следует за ними. Зашибись. Подглядывать исподтишка - грязное, блин, занятие. Реально. Как же мне отвязаться то от него?
Встаю и прохожусь по комнате. Здорово, что здесь есть окно. Будет, куда отвлечься. Окей. Настраиваю пространство за ним на осень и приоткрываю. Круто. Ворвавшийся ветер приносит чистые свежие запахи увядающих листьев и мокрой земли. Недавно там шел дождь. Прикольно. Стучу костяшками пальцев по стеклу. Наверняка каждый из выживших сделает попытку бежать через такой вот кусочек пространства. Бедняги. Они не знают, что это невозможно. Окей. Оборачиваюсь к монитору. Ситуация немного изменилась. Все принялись за что-то другое. Зараза, блин. И как же мне их исследовать? Сделай, короче, то, не знаю что. Зашибись. Беру со стола верхнюю папку. Это оказываются материалы по Алевтине. Ну, что, приступим?
Женщина в данный момент вскапывает землю рядом с жилищем. Она увлечена. Сосредоточенно пендюрит небольшим инструментом, напоминающим лопату. Прикольно. На лице явное удовлетворение. Хе-хе, а где она лопату то взяла? Было бы ржачно, если бы та входила в стандартный набор отсека. Типа, закопай себя сам. Хе-хе. А что, с наставников или долбанного Алексея станется. Поди, и тапочки белые где-нибудь припасены. Хе-хе. Окей. Что там у нас про эту огородницу накалякано?
Алевтина обнаружена в двухкомнатной квартире на третьем этаже пятиэтажного дома. Сейфовая входная дверь оказалась наглухо заблокированной двенадцатизначным кодом. Хе-хе. Который запомнить женщина была не в состоянии. А посему записала и спрятала в надежном месте. Ну, молодец, чего ж. Таким способом она защищала себя от гипнотического влияния хищников. Окей.
Вглядываюсь в героиню, вытирающую со лба пот. Она опирается на лопату и счастливо улыбается. Глаза смотрят вполне себе ясно. Прикольно. Похоже, физический труд приносит ей исключительно радость и успокоение. Окей. Вероятнее всего, Алевтина наблюдательна и сметлива. Поэтому поняла, что большинство людей сами идут на призыв уродов. Круто.
Окна в квартире, за исключением того, куда было выставлено ведро для сбора снега, были наглухо забиты. Одна из комнат представляла собой склад продуктов, используемых очень разумно. Что позволило бы продержаться, за счет экономного потребления, как минимум, полгода. При хозяйке постоянно находился большой нож, а около двери - топор. Женщина найдена в удовлетворительном психическом и физическом состоянии. При освобождении оказала сопротивление. Но, убедившись, что рядом с ней люди, прекратила его. Сейчас ведет себя абсолютно адекватно.
Здорово, блин. Сориентировалась быстрее той же Анны, которая без моей помощи точно скопытилась бы. Замечательно практичная и толковая особа, хе-хе. Интересно, как она проводила нескончаемый досуг в жесткой осаде врагов. Ведь читать, похоже, не любит. А телевизор и радио не работали. Окей. Думала, что ли? Узнать бы, блин, о чем. Короче, в любом случае, наверное, именно крестьянская натура помогла ей выжить. Офигеть. Не могу не восхищаться. Снова смотрю на женщину. Теперь она трудолюбиво сажает какие-то семена. Молодец, блин. И здесь не растерялась.
Все-таки, наверное, каждый отсек подстраивается под своего обитателя. Сильно сомневаюсь, чтобы в жилище Анны нашлись лопата, лейка и саженцы, хе-хе. Тут Алевтина поднимает голову, заправляя волосы за ухо. Наши взгляды пересекаются. У нее реально лицо прямого честного человека. Без фокусов и заковырок, блин. Живущего так, как положено людскими законами. Окей.
Барабаню пальцами по столу. Не похожа она на инициатора. Никаким, нафиг, местом. Реально. Поле ее, что ли, пощупать? Окей. Включаю экран и прикасаюсь к ней. Оболочка хорошая. Без изъянов и инородных вкраплений. Следов подсоединений тоже не видно. Короче, обычный здоровый человек со средней энергетикой. Который, по крайней мере в последнее время, не являлся постоянным донором энергетического вампира. Окей. Женщина начинает нервничать и ежиться. Оглядывается раз, другой. В глазах появляются непонятки. В общем, пора заканчивать. Нефиг ее дальше мучить. Окей.
Ну и работка, блин. Ерзаю в кресле. Беру вторую папку. Следующим у нас Владимир. Зашибись.
Трехкомнатная квартира на одиннадцатом этаже двенадцатиэтажного дома. Огромные канистры с водой. Тазики под снег на лоджии. Склад продуктов в кухне. Упаковки патронов в большой комнате. Круто. При себе постоянно имел пистолет. Успел запастись провиантом, пока хищники охотились в одиночку. Говорит, что стрелял в них сразу, не дожидаясь нападения. Когда появились стаи, стал отсиживаться дома, надеясь переждать и выжить. Предполагал стабилизацию ситуации путем вмешательства властей. Окей.
Рассматриваю Владимира. Тот исследует пространство рядом с отсеком. У него лето - лучшая пора для побега. Как раз сейчас мужчина двигается вдоль прозрачного купола, ограничивающего доступную ему область. Вот он останавливается. Ищет что-то под ногами. Ага, поднимает камень. Прицеливается. Бросает, отскакивая в сторону. Видимо, боится рикошета, хе-хе. Ржача. Обломок беспрепятственно проходит сквозь невидимую стену. И с шумом падает в кусты. На лице Владимира проявляется изумление. Он тянется за другим камнем, тоже швыряет. И тут же стремительно бросается вслед. Но ограда откидывает чела назад. А предмет летит себе дальше. Прикольно. Мужчина матерится. Исподлобья осматривается. Надо полагать, в поисках подвоха, хе-хе. Потом втягивает голову в плечи, пинает невидимый барьер. Вновь оглядывается. Похоже, предполагает слежку. И не зря, черт побери. Окей. Рожа у него, конечно, неприятная, лисья. Не поверила бы ему реально ни на грош. Ага, вот пошел дальше. Крадучись, словно ожидая нападения. Что-то выглядывает впереди. Ладонью ведет вдоль купола. Нормально. Мне нравится только то, что он не собирается сдаваться. Представляю, сколько вариантов сейчас прокручивается в его голове. Хе-хе. Обхитрить наставников, конечно же, не удастся. Но тот, кто не пытается, проигрывает заранее. Верно?
Окей. Непонятно, как Владимир оборонялся от зова хищников. Ведь противиться ему очень трудно. Вообще-то инициатору это, наверное, и не нужно. Вопрос в том, является ли чувак тем, за кого себя выдает. Окей. Подключаюсь к его полю. Оно грязненькое. Но ничего особенного. Вроде, все нормально, короче. А может, это просто защита? Ведь здесь, чтобы выжить, инициатор обязан экранироваться. Иначе его в два счета разделают под орех. Окей. С другой стороны, мое поле никак не реагирует на установившийся контакт. И что? Фиг знает, как оно должно отзываться. Верно? Тоска зеленая, короче.
Чисто умозрительно, конечно, можно предположить, что некие существа склонили мужичка к сотрудничеству. Взамен на какие-то услуги. Или преимущества, блин. Окей. Думаю, от такой выгоды он бы не отказался. Но я по-прежнему не просекаю, какого фига эти новые орлы оставили инициатора нам. Кинули, что ли? Почему тогда сам не ушел, пока было время? Запутанная, нафиг, история. Мутная. Может, вообще, инициатор - бомба замедленного действия. А? Террорист-самоубийца, хе-хе.
Вздыхаю. Ставлю жирную галочку на папке Владимира и встаю. Все, блин, затекло. Пора отдохнуть. Верно? Выглядываю в коридор. Пустой тоннель тянется направо, налево. И ни звука вокруг. Зашибись. Подпрыгиваю и несусь, что есть мочи. Пулей влетаю в холл. Скачу вдоль стен, молотя воздух кулаками. Потом бросаюсь в другую сторону. И дальше. И еще. Круто. Когда выдыхаюсь, чувствую, что хочу жрать. Окей. Диким воплем напоследок сотрясаю помещение, хе-хе, и спокойненько шкандыбаю к себе. Короче, расслабилась на славу. Реально. Давно так не отрывалась.
Окей. В отсеке, на первый взгляд, все в порядке. Похоже, в мое отсутствие никто тут не рылся. И это не может не радовать. Верно? Здорово. Делаю заказ. Заваливаюсь на диван, болтая ногами, пока обед готовится. Потом ем, вслушиваясь в окружающую тишину. За окнами ветер. И пасмурно. Но без дождя, хе-хе. А сразу от крыльца ведет тропинка, пропадающая в стонущем лесу. Прикольно. Долго смотрю на нее. На ели и березы, прячущие дорожку. Блин, неудержимо хочется пойти туда. Посмотреть, куда выведет. Офигеть. Почесав за ухом, посылаю Алексея и его задание в задницу. Роюсь в шкафах. Нахожу сносные резиновые сапоги с теплой подкладкой, шерстяные носки, куртку. Одеваюсь, заматываю шарф, натягиваю капюшон и смотрюсь в зеркало. Ржача. Гном, честное слово. Проказливый такой. Хмыкаю. Ну и что? Вперед, короче, на поиски сокровищ.
Несмотря на окружающую сырость, тропинка оказывается почти сухой. А чуть поодаль начинается настоящая глухомань с поваленными деревьями, нависающими аркой ветвями и ведьминой пряжей, развевающейся по ветру. Прикольно. Идти сплошное удовольствие. А воздух настолько свеж, что его хочется не только вдыхать, но и пить. Ржача. Топаю себе, бормочу сочиняемую на ходу песенку. Как вдруг чувствую чье-то присутствие. Нормально. Словно в лесу я не одна. Интересненько, блин. Тут никого не должно быть, за исключением птиц и мелких животных. Задерживаю дыхание. Резко оборачиваюсь. Пусто. Что опять за ерунда? Противник нащупывает меня и здесь? Исключено, блин. Если он разблокирует защиту хотя бы на секунду, сканеры мгновенно уловят это, и ему крындец. Верно? Выходит, такие упражнения не для него. Да и, вообще-то, на кой хрен я ему сдалась? А? Короче, зашибись. Фокусы продолжаются.
Смотрю на часы. Гуляю уже тридцать минут. Пора, короче, возвращаться. Собачиться с долбанным придурком вовсе неохота. Окей. А, может, это сама станция контролирует сотрудников? Ну, типа, хватит плевать в потолок, пора и потрудиться. А? Тоже не стыкуется, блин. За все время работы с наставниками никогда не сталкивалась с подобной фигней. Ведь сотрудничество якобы целиком построено на добровольной основе. И любое влияние оказывается на сознательном уровне. Могут на совесть давить, на чувство долга. Рисовать радужные перспективы и далее в том же духе. Но вот так - никогда. Странно все это. С другой стороны, никто чужой не в состоянии проникнуть на станцию. Воздействовать снаружи - тем более. Она полностью экранирована. И находится вне времени в определенном пространственном кармане. То есть вне каких-либо миров. Это трудно понять, а уж вычислить - вообще нереально, хе-хе. Окей. Напрашивается только один вывод. По крайней мере, пока. Что кто-то из сотрудников служит и нашим, и вашим. Зашибись. Несусь, как ненормальная. Край капюшона наползает на глаза, спина взмокла. Нет, ну я фигею от таких мыслей. Реально. Вбегаю в дом, перевожу дыхание, откашливаюсь.
Блин, сейчас, вроде бы все спокойно. Никакого присутствия. Уж не двинанулась ли я? Осталось, короче, только голоса услышать, да с ангелами начать беседовать. Зараза. Завариваю чай. Забираюсь с чашкой в кресло. Прикольно, вид за окном вполне себе невинный. Ничего пугающего. Может, все это мне почудилось? Хе-хе. Окей, посмотрим, что дальше будет. А вот и сигнал вызова пошел, гадство. Алексей жаждет узнать о результатах работы. О, еще интересуется, когда соизволю вернуться с обеда. Слова то какие находит, урод чертов. Вглядываюсь в светлые и какие-то никакие глаза, и на ум приходит, что вот этот вполне способен сотрудничать с несколькими сторонами. Офигеть. Интересно, насколько я ошибаюсь.
Надо бы подумать о чем-нибудь приятном. Но ничего толкового в голову не лезет. Со вздохом вылезаю из кресла. И тут меня осеняет, что сегодня обещал зайти Борис. Здорово! Офигительно даже, блин. Провались-ка ты, Алексей, в самую задницу. Дерьмоед хренов, честное слово.
Не спеша, хе-хе, шкандыбаю на трудовой пост. Пусть индюк на какашку поисходит немного. Верно? А там все по-прежнему. Шесть ячеек с шестью людьми. В третьей слева показывают Анну. Невольно задерживаюсь на ней. Она пробирается по весеннему лесу. Выглядит счастливой. Ну, круто. Наверное, сегодня ни разу не вспомнила обо мне. "Жисть" есть "жисть", короче.
Окей, блин. Кто у нас следующий? Так. Ага, некий Александр. Вот он. Второй справа. Читает книгу, нафиг. Зашибись. Видимо, местная интеллигенция, черт ее дери. Окей. Открытое лицо. Правда, немного нервное. Красивые сильные руки с длинными пальцами. А ведь он симпатичный, блин. Реально. Поднимает глаза - офигеть - и смотрит прямо в мои! Чуть со стула не падаю. Становится не по себе. Сразу же отвожу взгляд, не знаю, почему. Ведь видеть меня, а уж тем более вглядываться, он не может. Верно? Жесть. Гхм. Через несколько секунд зыркаю украдкой. Порядок. Углубился в чтение, будто и не было ничего. Зашибись. Да, странный субъект. Слава богу, не в моем вкусе, хе-хе.
Что там пишут про него? Нифига себе! Найден, блин, глубоко в тайге. В охотничьей избушке. Куда поисковый отряд привела практически занесенная снегом лыжня. Круто. В общем, один из поисковиков случайно заметил след, когда обследовали местность вблизи города. С собой у Александра имелись запасы продуктов, ружье и снаряжение. При появлении спасателей чувак впал в шоковое состояние. Пытался защищаться. Это он орел, с нашими то драться, хе-хе. Короче, оказывается, ни на какую помощь чел не рассчитывал, поэтому принял вынырнувших из темноты людей за монстров. Очень интересно. Вновь поворачиваюсь к мужчине. Тот собирается на прогулку. Одет аккуратно. Выбрит. Прикольно. Вот выходит из дома. Оглядывается по сторонам. Видимо, решает, куда пойти. Потом топает к лесу. Ну, да. Соскучился, хе-хе.
А Александр то, получается, не дурак. Выбрал самый нестандартный способ, нафиг. И главное - выжил. Покинул гнойник, кишащий гадами, пока это было еще возможно. Ушел так далеко, как только мог. Здорово. Хищники добрались бы туда только по трагической случайности. Они рыскали в черте города. Совершали вылазки вблизи него. Но всегда возвращались. Причем исключительно по дорогам, избегая леса. Фиг знает, почему. Окей. Я реально в отпаде.
Смотри-ка, идет совершенно спокойно. Дышит глубоко. Улыбается уголками губ. Касается пальцами цветов. У него тоже лето. Прикольно. Присаживается отдохнуть. Потом вытягивается среди травы, раскинув руки и ноги. Смеется! Офигеть. Блин, наблюдать за ним сплошное удовольствие. Фиг оторвешься. И я смеюсь в ответ, хотя он не слышит меня. Так, спокуха. Какой там к едрене фене человеконенавистник, блин? Александр нравится мне, реально. С ума сойти.
Окей. А что с энергетикой? Осторожно щупаю. Блин! Он широко раскрывает глаза. И снова будто смотрит в глубину моей души. Даже сердце останавливается. Может, у него скрытые способности? Это было бы круто. Мужчина переводит взгляд, следя за облаками. Покусывает травинку. Зашибись. Похоже, все вышло случайно. А жаль. Окей. Ну, поле у него обычное, хорошее. Сразу видно, личность достаточно гармоничная. Ладно.
Медленно закрываю папку. Неподвижно сижу. Блин, он мне нравится. Точно. Душа рванулась то ли к нему. То ли от него. Так бывает, да. Но не об этом ли предупреждал наставник, дери его за ногу? Опять перевожу взор на человека. Нет. Вот он не мог выпустить на землю дерьмо. Стопроцентно.
Потягиваюсь. Рабочий день еще не закончен, гадство. А хотелось бы. Следующий у нас Виктор. Во ржача, пытается заказать водку. Блокировка. Вновь и вновь. Хе-хе. О, начал бушевать. Ругается, как хрен. А мебель то не сломать, хоть ты тресни. Ржача. Автоматику - тоже. Ой, не могу. Пора почитать про него. А то лопну.
Окей. Мужчину нашли на дачном участке, в забаррикадированном домике, с ружьем, зажатым между ног. В момент обнаружения Виктор был мертвецки пьян. Питался он, надо думать, овощами, хранящимися не только в его подполе, но и у соседей. Также имелись в наличие различные крупы. Прикольно. На самом деле, Виктору просто повезло, что свора хищников не вышла на него. Но это случилось бы раньше или позже. Ведь на момент зачистки уроды реально голодали. И шныряли как рядом с городом, так и достаточно далеко за его пределами. Хотя, надо признать, в том, что его не сожрали, есть большая заслуга алкоголя. Мужчина не излучал волн на частоте хомо сапиенс. А также был не в состоянии реагировать на призывы хищников. Короче, ржача.
Виктор смачно плюет на пол. Грозит кому-то кулаком и выходит в комнату. Ну и хмырь, ей-богу. Бесцельно кружит. Мятые треники тоскливо свисают с зада и колен. Из полурасстегнутой кофты "Панасоник" выглядывают пучки рыжих волос. Нормально. Сам чувак нечесан и небрит. Натуральная обезьяна, короче. Наконец блуждания его заканчиваются у окна. Виктор садится на стул, кладет локти на подоконник и со злобой глядит через стекло. А там по-прежнему зима. Офигеть. Мужик то ли не хочет, то ли не может настроить пространство на нужное время года. Вот ведь образина, блин. Хе-хе.
Окей. Тру подбородок. Конечно, злости у него хватило бы на все человечество, но вот умственных способностей явный недостаток. Сам бы он ни до чего не додумался. Реально. А использовать его вполне могли. Думаю, чувак не отказался бы размазать по стенке всех людей сразу. Скопом. И получить ни с чем не сравнимое удовольствие. Верно? Окей. И потом, оставить его как снаряд замедленного действия совсем не жалко. Хе-хе. Ну, взорвется, ну и что? Я хмыкаю. Занесло меня, блин. Получается, что люди, как популяция, мне тоже не очень приятны. Зашибись. Короче, и меня можно в некотором роде использовать для уничтожения человечества. По крайней мере, отдельных его групп. Вот ржача! Так додумаешься вообще фиг знает до чего. Реально. Ага, а энергетика у него плохая. Впрочем, неудивительно при таком образе жизни. Верно? Но никаких странностей и вкраплений. Окей.
В общем, на его папке тоже ставлю галочку. И на первый осмотр у меня остаются только Анна и Серега. Пожалуй, отложу их до завтра. Надо еще перекусить. Да и Борис скоро пожалует. Прикольно. Окей. Откинувшись назад, рассматриваю потолок. Рожицы, цветы, орнаменты. Какой придурок придумал все это? Сама бока бы ему намяла, хе-хе. Встаю, потягиваюсь, чтобы хрустнули все кости. Прыгаю на одной ноге, потом на другой. Кидаю взгляд на монитор. Анна бежит домой, спасаясь от дождя. Моська встревоженная и немного несчастная. Александр задумчиво рассматривает камни на дне речки. Блин, хочется смотреть на него еще и еще. Короче, пора валить от греха подальше. Реально. Выключаю оборудование. Оглядываюсь, чтобы проверить, все ли в порядке. И выхожу.
20.Он
---------------------------------------------
Просыпаюсь, вытягиваю руки, тру глаза. Нет, мне ничего не приснилось, я действительно в этом странном месте, где отсутствуют обращенцы, зато имеются люди, которые жаждут меня вычислить. Проверяю экранирование. С ним все в порядке. Славно. Улыбаюсь, а солнце тем временем жарит в окно. Даже занавески служат слабым препятствием для его мощной силы. Некоторое время ворочаюсь в постели, потом все-таки встаю. Зарядка, душ, завтрак - веду себя образцово-показательно, ведь без сомнения за мною постоянно следят. Ну, хорошо, умники, еще поглядим, кто кого. Разве нет? Открываю все окна, выхожу на террасу. Дует теплый запашистый ветер, поют птицы, а метрах в двадцати - заросли деревьев. Просто замечательно. Сажусь на ступеньку невысокого крыльца, подбираю ветку, кручу ее в ладонях, затем рисую на земле веселые рожицы. Что же известно тюремщикам обо мне кроме имени? Поднимаюсь, отряхивая брюки. Делаю шаг в квартиру, оставляя дверь открытой, и осматриваюсь по сторонам. Наверное, для поддержания имиджа необходимо ознакомиться с предложенной литературой, а уж затем целый день провести на природе. Чувствую, что лес невдалеке и правда самый настоящий, не бутафория, не иллюзия. А если так, то в случае необходимости он обязательно поможет, скроет и защитит.
Вожу пальцами по корешкам книг, все давно читаны перечитаны. Могли бы предоставить что-нибудь новенькое или редкое. Разве нет? Беру один том, перелистываю, ставлю обратно, потом - другой. И вдруг что-то касается моего сознания, легко, еле уловимо. Невольно оборачиваюсь, пытаясь увидеть незваного гостя. Однако комната пуста. Славно. Похоже, к моему наблюдению подключился кто-то с сильной или прекрасно знакомой мне энергетикой. Понятно. Плохо то, что реакции сработали раньше, чем мозги. Теперь у соглядатаев имеется зацепка, зазор в моем безупречном поведении. Ну что же, мало ли почему обыкновенный среднестатистический человек может оглянуться. Да. Впредь нужно быть начеку. Вытаскиваю первое попавшееся произведение и опускаюсь в кресло. Некоторое время читаю. Это оказывается критика. Смотрю на обложку, автор мне неизвестен. А пишет он интересно, признаться. Любопытные мысли излагает. Заказываю апельсиновый сок, пью, не отрываясь от книги.
Через несколько часов понимаю, что необходимо прерваться. Устали глаза, да и тело требует тренировки. Но обзор великого искусства настойчиво наталкивает меня на собственное шутливое и ерническое сочинительство. Удержаться выше моих сил. Поэтому напыщенно и громко декламирую: