Аннотация: Только начавшийся день будет последним, осталось два часа, что за это время станет с людьми...
Николай проснулся от страшного сушняка, будильник на табурете у изголовья дивана показывал только полседьмого, шатаясь из стороны в сторону, он дошёл до кухни, открыл ржавый кран и жадно начал пить воду. Вода, как и во всём районе, была поганой на вкус и отдавала хлоркой, но Николаю было сейчас всё равно, выпив литра два воды, он сунул голову под кран, сразу стало гораздо легче. Вернувшись в комнату, он окинул её похмельным взглядом, на столе рядом с телевизором стояла полупустая бутылка чернила, Николай допил её одним залпом, оставалось теперь только надеяться, что главный инженер не унюхает, а если и унюхает, то чёрт с ним, можно будет сказать, что перегаром несёт после вчерашнего, да и сам он не лучше будет, вчера праздник был, небось, тоже поддал хорошо.
На работу идти было ещё рано, а спать уже не хотелось, под окном отпитыми голосами переговаривались бомжи, звеня пустыми бутылками, за стеной раздавалась музыка, это сосед Михалыч слёг в больницу, с перепою начало шалить сердце, а его шестнадцатилетний отпрыск, забив на школу, отрывался сутки напролёт, жена от Михалыча ушла уже с год назад, поэтому веселью мешали только матюги соседей, милицию вызывать боялись, зная нрав Михалыча, лучше было не связываться.
Николай включил свой старый переносной телевизор, поднятый у знакомого барыги за пару бутылок водки, телевизор шёл плохо, на экране были шумы, динамик хрипел, это было и не удивительно, так как принимал он на пятиметровый кусок антенны, по этой же причине смотреть можно было только один канал и начал одеваться.
Новости уже шли, дикторша что-то рассказывала о борьбе с коррупцией, о жёсткости принимаемых мер, потом начались новости культуры, после них милицейская сводка, внезапно звук полностью перешёл на хрип, изображение поплыло и превратилось в "белый шум", Николай поднялся с дивана и двинул кулаком по телевизору, безрезультатно. Ругнувшись про себя, Николай убрал звук и пошёл на кухню рыться в холодильнике, из еды удалось найти только банку шпрот и высохший кусок варёной колбасы, надо будет в магазин с работы зайти, подумал Николай, открывая ножом консервы.
За стеной, где играла музыка, началась какая-то возня, послышались крики, похоже там началась драка, не моё дело, подумал Николай, выковыривая ножом шпроты из банки, пора уже давно порядок навести, в этом доме в первую очередь, сделали общагу синяков, сам Николай хоть выпить и любил, но к синякам себя не причислял. Разве одной парой рук тут порядок наведёшь, думал он, тут и ста мало будет, а эти, он мысленно кивнул на стену, из-за которой доносились крики, хотя подразумевал конкретно не их, а вообще молодёжь, сами не знают чего хотят, всё лезут куда-то, только другим жить не дают, работать надо, а не гулять, взять бы за шкирку и показать, куда идти надо, а то сами не видят.
Крики стали сильнее, уже слышалась какая-то возня, похоже, явно началась драка, Николай достал из-под кровати топор, куда дурак лезешь, мысленно одёрнул он себя и схватил телефонную трубку, гудков не было, не было даже треска, в трубке была полная тишина. В следующую секунду из головы вылетел и отключенный телефон, и крики за стеной, когда на улице раздался тихий, но настойчивый вой сирен гражданской обороны. "Началось" - пронеслось в голове.
Внезапно в дверь позвонили, потом ещё раз, потом подёргали за ручку, "Осталось два часа" - утвердительным тоном произнесла трубка и снова наступила тишина, Николай уже ничего не соображал, "Ну всё, допился" - сказал он себе и, положив трубку, не выпуская из рук топора, подошёл и открыл дверь, в этот момент телевизор вдруг резко сам увеличил громкость, вся комната утонула в шипении. На пороге квартиры стояла низенькая старушка, Зинаида Марковна - соседка с верхнего этажа, за руку она держала свою внучку, смазливую и нескладную, редкостную дуру, лет восемнадцати, которую какой-то дальний родственник по блату устроил в институт. Нисколько не смущаясь топора в руке Николая, старушка, перекрикивая шипящий телевизор начала говорить:
-Коля, мы ж ужо столько год живём у одном подъезде, я жа тебя маленького помню...
Николай с удивлением смотрел то на Зинаиду Марковну, то на внучку, взгляд у обоих был какой-то одержимый, старуха, так вцепилась в руку внучки, что кожа под её пальцами побелела, но той, кажется, было всё равно.
-Ты ж два года ужо как развёлся, - продолжала старуха, глядя Николаю прямо в глаза, - что деука буде пропадаць, жанись на ней, а, Коля.
Взгляд у старухи стал умоляющий.
"Ни хрена себе!" - подумал Николай.
Старушка не унималась:
-Ну што жа ты, Коля, ну перад смертью маёй, волю последнюю мою выполни, ну хоць...
Старуха не договорила, внучка закричала не своим голосом:
-Дура! Ты жизнь мне всю испортила, - с этими словами она с удивительной ловкостью выхватила из рук Николая топор, Николай испуганно отпрыгнул назад, через прихожую в комнату, и схватил стоявший там табурет, будильник и полупустая банка шпрот со звоном грохнулись на пол.
Внучка, тем временем, вырвавшись из рук старухи, с размаху огрела ту топором, один раз потом другой, Николай, испуганно выставив перед собой табурет, стоял, не зная, что делать. Зинаида Марковна, не издав ни звука, медленно завалилась на пол, внучка снова занесла топор, потом вдруг дёрнулась, выронила его из рук и свалилась сверху на старуху, у двери квартиры застыла композиция из двух мёртвых тел. Николай застыл в ступоре.
-Внимание всем! - вдруг заорал телевизор, на экране возникла фигура человека, он был в противогазе и костюме хим. защиты, из-за чего голос был неестественно низким и нечётким, - в городе объявляется военное положение, граждане, - фигура на секунду замолчала - люди, возьмите самые необходимые вещи и направляйтесь в ближайшее убежище, убедительная просьба...
Звук снова пропал, изображение исчезло, комната снова утонула в шипении, не выпуская из рук табуретку, Николай нажал на кнопку выключения, но телевизор не выключился, тогда он выдернул штепсель из розетки, тот же результат. Понимая, что уже сходит с ума, Николай в ужасе кинулся к окну, это был второй этаж, внизу трава, можно было прыгать, с улицы доносились автоматные очереди, но ему было уже всё равно, он распахнул окно и стал на табуретку, реальность уже воспринималась как во сне, хотя Николай сомневался, была - ли это реальность.
-Стой! - рявкнул телевизор, Николай обернулся, на экране, на фоне "белого шума" возник тёмный серый угловатый, но вполне человеческий силуэт.
Николай был уже в шоковом состоянии и напрочь утратил способность удивляться, он замер.
-Следуй моим указаниям, - сказал силуэт таким голосом, что возразить было невозможно.
-Возьми телевизор и выходи на улицу, - сказал силуэт.
Сверху на телевизоре была ручка для переноски, Николай снял его со стола и выдернул антенный провод, изображение даже не дрогнуло. Теперь не могло и речи идти о том, чтобы прыгать с телевизором из окна, можно было запросто сломать ноги и что-то подсказывало Николаю, что телевизор тоже бросать не стоит. Он поднял с пола нож, вытер его об диван, после чего осторожно переступил через тела у порога, стараясь не смотреть на них, дверь в квартиру осталась открытой. Отовсюду из-за соседних дверей, сверху и снизу доносились вопли и ругань, будто весь дом в это утро решил устроить семейные разборки. На заплёванной лестнице было темно, окно выбили ещё пол года назад и теперь оконный проём был забит фанерой, телевизор слабо подсвечивал стены и Николай пользовался им, как фонарём, чтобы не споткнутся на ступеньках. На площадке между первым и вторым этажом, на куске картона лежал бомж, он, вытаращив глаза, уставился на Николая и с испугом то - ли спросил, то - ли сообщил:
-Кажется сегодня конец света.
-Здоров мужик! - загробным голосом сказал телевизор, бомж ничего не ответил, а лишь продолжил пялиться то на телевизор, то на Николая.
Держа в одной руке телевизор, а в другой сжимая нож, Николай вышел на улицу, здесь творилось что-то ненормальное, со всех сторон доносились крики, вдали были слышны выстрелы, издав страшный вопль, кто-то вылетел с балкона.
-Направо и прямо по улице, - скомандовал телевизор.
Николай с ужасом начал осознавать, что всё происходящие не бред, отравленного алкоголем мозга, страх начал закрадываться в его сознание, быстрым шагом, испуганно озираясь по сторонам, он двинулся в указанном направлении.
По улице бегали люди, не обращая никакого внимания на Николая, у разбитой витрины продуктового магазина сидело двое, перед ними стоял ящик водки и они глушили из горла бутылку за бутылкой. Отделение банка грабила толпа, из неё то и дело выбегали люди, радостно прижимая к себе охапки банкнот, но далеко убежать им, не удавалось, странно дернувшись, они падали на асфальт и замирали без движения, но этого, кажется, никто не замечал.
Николай ничего не понимал, происходившее внушало лишь страх, в конце улицы, около большого чёрного джипа крутился жирный мордастый мужик, одетый в одни семейные трусы, он сжимал в руках монтировку и кидался на каждого, кто проходил или пробегал мимо.
-Отошли от машины, сволочи! - орал он - Отошли все, я сказал!
Николай предусмотрительно перешёл на другую сторону улицы.
-Я ещё в аду по вашим головам на ней ездить буду, уроды! - не унимался он.
Когда улица закончилась, голос сказал:
- Теперь поворачивай на лево и вперёд.
Николай послушно повернул.
-Что тут происходит, что вообще случилось, - спрашивал Николай у самого себя, но ответа не было.
С низким свистом, разрывая воздух лопастями, над головой прошёл пятнистый военный вертолёт, подлетев к торчащей вдалеке, телевизионной вышке он выпустил несколько ракет, целясь, похоже, по её основанию, ракеты грохнули, подняв в воздух клубы дыма и пыли, но Николай понимал, что трансляция на его телевизор не прекратиться, т.к. велась она, скорее всего не из этого мира. Вертолёт начал делать второй заход, но за высокими домами Николаю не было его видно.
Из-за поворота вышла группа людей преклонного возраста, с красными флагами в руках, они прошли мимо, распевая какую-то революционную песню.
Николай заметил, что во многих местах над городом подымались столбы чёрного дыма. Вдруг откуда-то сзади выскочил бронетранспортёр, пронёсся мимо и на всей скорости врезался в стену дома, проломил её и замер, войдя наполовину внутрь, вся его броня была измазана кровью.
Следуя указаниям из телевизора, Николай вышел на одну из самых больших площадей города, здесь лежало пару десятков человек без насильственных признаков смерти. Кто-то в деловом костюме залез на фонарный столб и прилаживал там петлю и что-то причитал про себя, внизу валялся портфель, из него выпали какие-то документы, "Почему всё кончилось!?" - с отчаянием крикнул он и через секунду уже раскачивался в петле. По площади бегали какие-то люди, они просто метались туда сюда, кричали, ругались, некоторые из них падали и уже больше не поднимались.
Николай заметил невдалеке от себя пожилого мужчину, с абсолютно седыми волосами, тот стоял на коленях и вроде как молился.
-Что тут происходит? - спросил Николай, подойдя к нему.
Мужчина поднял на него глаза, взгляд у него был печальный.
-Страшный суд, - сказал он, - судилище вернее, неужели мы заслужили, почему всё так дико, хотя чего мы ещё заслуживаем.
Он ткнул пальцем в телевизор, силуэт в нём молчал уже довольно продолжительное время:
-Вам сообщили сколько осталось? По моему, уже меньше часа, мы обречены, все они это поняли, - мужчина обвёл рукой площадь - осознали, просто сомнения уже быть не может, но вот, что они делают в свой последний час, да это расплата...
-Нет! - крикнул силуэт из телевизора, - это преступление, он говорит их словами, это ложь, просто эксперимент, чудовищный эксперимент, никто не давал им права. Николай, ты должен остановить это, скоро уже будет поздно.
-Да кто ТЫ такой, кто ОНИ?! - закричал Николай.
-Тот, кого они отправили в отставку, решив исполнить, то, что никогда не задумывалось, как исполнимое, а вот и они, смотри!
Николай поднял взгляд, над ошарашенным, стоявшем на коленях мужчиной, повисла могучая фигура в блестящих доспехах, красном плаще и шлеме, фигура была слегка размытой, словно призрачной, в руке у неё был короткий меч, сверкнуло лезвие, мужчина стоявший на коленях, ничком повалился на асфальт. Николай отпрянул, но фигура вдруг оказалась рядом с ним, он увидел лицо, скрытое до этого призрачной дымкой, это был мужчина, на вид ему было лет пятьдесят, у него были тонкие черты лица и орлиный нос, взгляд серых глаз выражал ледяное спокойствие. Он опять взмахнул мечом, телевизор вылетел из рук Николая и разбился об асфальт.
"Всё, конец", - подумал Николай, он теперь знал, что становилось причиной странной смерти людей, сопротивление было бесполезно, нож выпал из его руки.
-Обречённый, у тебя осталось мало времени, - голос, спокойный и размеренный, прозвучал где-то в сознании, стоявшая перед Николаем фигура стала полупрозрачной, - ты должен успеть выполнить свою последнюю волю, многие уже успели.
-Ты кто такой? Какого чёрта вы делаете? - терять уже было нечего.
-Я Авл Септимий, это моё земное имя - прозвучал в сознании всё тот же голос, - Первый Меч Правого крыла.
Похоже это был какой-то титул или звание, Николай этого не понял.
-Сегодня мы вершим Суд, я ждал этого очень давно, а до этого были другие миры, Землю мы оставили напоследок.
-А это... - Николай кивнул в строну разбитого телевизора, но ему не дали договорить.
-Мы закрываем его проекты, он говорил, что они будут закрыты, когда создавал их, но он отошёл от собственной концепции, если долго держать меч поднятым, рука сама его опустит, мы лишь довершаем начатое, его принципы свободной воли были ошибочны, новый Генеральный Конструктор уже приступил к работе, мы расчищаем фундамент, последующие будут счастливы.
Николай почти ничего не понял из этого монолога, смысл ускользал от его понимания.
На площадь выскочил военный джип и резко затормозил в десятке метров от них, из машины выскочил человек в костюме хим. защиты и противогазе, в руках он сжимал автомат, на поясе у него висела кавалерийская шашка.
-Небесные стервятники! - проорал он из-под противогаза, - кто дал вам право кроить мир под свои представления!
Автомат плюнул огнём, Николай упал на землю и закрыл голову руками, пули вспыхивали в призрачной фигуре, не приводя абсолютно ни к какому эффекту, внезапно прямо из воздуха появилось ещё несколько фигур, они выстроились в шеренгу и, сжав мечи, двинулись на человека в противогазе, патроны в автомате закончились, Николай поднял лицо, в руках у человека теперь была кавалерийская шашка, он ждал. Настоящая сталь встретилась с призрачной, одна из фигур вспыхнула и пропала, схватка длилась недолго, звякнув амуницией, тело в костюме хим. защиты упало на асфальт, шашка со звоном выпала из его руки.
-Он не верил в высшую справедливость, - прозвучало в голове у Николая, перед его лицом лежал брошенный им же нож.
Поднявшись, он, окинул взглядом площадь, теперь тут не было уже ни одного живого человека, мысль была чёткой и ясной.
- Вот моя последняя воля, - сказал Николай...
Он стоял на мраморных ступеньках какого-то здания примыкающего к площади, внизу нескончаемым потоком шли люди, здесь должен был пройти весь город, Авл Септимий незримо присутствовал рядом, Николай это знал точно. Взгляды у проходивших мимо людей были пусты, а лица выражали безмерное счастье и радость. Николай поприветствовал их рукой, он тоже был счастлив. Иногда он замечал среди проходивших своих знакомых, вот только человека в противогазе всё не было видно, но и чёрт с ним, думал Николай, вот прихрамывая, прошла Зинаида Марковна и хоть шагала она и не в ногу со всеми, Николай знал, что всё у неё получиться, ведь это только начало.