- Изыди! - сказала Рустафа Абрамовна пьяненькому местному антифашисту в сердцах. Аккурат в день великого дня напоминания о нарушении пакта Молотова-Риббентропа.
С тех пор, как энтропия купировала процесс обработки настоящей, не победной памяти, прошло слишком много времени, чтобы обращать внимание на достоверность деталей и соответствие генеральной линии.
На улицах радовались тому, что случилось хрен знает сколько лет назад, веселые люди со знаменами и лентами, с которыми во время войны дошли бы разве что до стенки, для фанфарного расстрела.
Антифашист чисто случайно забежал в чужую квартиру сообщить старушке, что любит мир особым, нео-пацифистским образом, который надо бы срочно подкрепить фронтовыми "стограммами".
Повидавшая всякое в жизни женщина не поверила такому сложному символизму. Она давно уже не верила ничему, даже авангардному радио в углу прихожей. А тем более тому, что само собой врывалось в квартиру просто так, без спросу. Сами знаете, в какой передовой юдоли альтруизма мы живем. "Все отобрать и заново поделить, но уже справедливо" испортят любого обывателя в общем стремлении к совершенству.
Антифашист хотел возразить, но строгая женщина тут же позвала Русю. Нет, не подумайте, что речь идет о хилом старичке интеллигентного вида. С балкона прибежала злая собака, заставившая гостя неожиданно забыть о цели своего визита.
О нем он вспомнил только возле большого красивого плаката с изображением немецкой военной техники, на которой почему-то удобно разместились советские летчики, ветераны нескольких войн и партизаны с огромными дымящимися самокрутками. Аж через три квартала.
Женщина тем временем подошла к серванту. Вынула из-под стекла пожелтевшее фото, провела по нему ладонью, вздохнула и сказала:
- Мойша. С такой непосредственностью эти люди хотят завоевать мир? Представляешь? "Мамка, млеко, яйка..."
.................
Мойша был старшим братом женщины и.младшим лейтенантом пограничных войск. Из первой десятки погибших за Родину 22 июня. Живым она его никогда не видела. Только на фото.
В наши дни Мойшу назвали бы жидобандеровцем. А "Метаморфозы" Апулею пришлось бы начать не с того конца. Конечно, при умении фантазировать так же хорошо, как сама жизнь...