Лапин Игорь Александрович : другие произведения.

Ловцы И Звери или Каждому - Свое

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Квартирный вопрос испортил не только москвичей, но еще и гостей столицы. Из-за желания перебраться в столицу они готовы продать душу дьяволу.


  

ЛОВЦЫ И ЗВЕРИ или КАЖДОМУ - СВОЕ

  
  
  

А

  
   Афанасий перешел железнодорожные пути и двинулся в направлении к станции. Со стороны леса, где ничего невозможно разглядеть в столь ранний зимний час, кроме, быть может, нескольких стоящих у самого края белых берез, старчески поскрипывали от мороза столетние сосны-великанши, не то пугая Богомазова, не то дружески советуя вернуться ему назад, в теплую кроватку, и не размыкать там глаз до самого полудня.
   "Ничего, -так всегда бывает, главное- перебороть эту минутную слабость",- думал наш герой, -"нужно добраться до электрички, в ней засну до самой Москвы и скоро окажусь на работе, а там уж и окончательно взбодрюсь. Вечером досплю свое точно. Вернусь с работы- и пожалуйста: спи - не хочу!"
   От дум его оторвал стремительно приближающийся к станции прожектор поезда.
   Афанасий быстро взглянул на часы. Если верить им, то оставалось еще в запасе время, однако странно, что никто его не обгоняет и не спешит к платформе: стало быть, все кому надо было, давно уже там.
   "Наверное, часы неисправны",- решил он и побежал к станции. Опоздание на этот рейс означало бы опоздание на работу, за что, вполне вероятно, могло последовать наказание штрафом, и потому Богомазов бежал скоро как никогда. Казалось, еще чуть-чуть, и весь вспотевший и задыхающийся, он все же окажется в электричке, но видимо, сама судьба сегодня была против того, чтобы он ехал этим рейсом.
   Метров за сорок до цели Афанасий поскользнулся и упал, распластавшись во всю ширину пристанционной дорожки, портфель при этом вырвался из рук, и, стукнувшись оземь, предательски раскрылся. Содержимое его, будто на потеху пассажирам отъезжающего в Москву поезда, разметалось во все стороны.
   Несчастный горько посмотрел вслед составу, оставляющему за собой круговерть радостно пляшущих в свете станционных фонарей снежинок, ревматическими движениями собрал вещи в портфель, и, не зная за что держаться от боли - болело решительно все и одинаково сильно, - он поплелся, прихрамывая, к платформе.
  
   Зима, надо признать, в тот год приключилась совершенно немилосердной - по утрам и вечерам, в частности, было никак не меньше тридцати градусов. Так что нетрудно представить себе состояние покалеченного и морально подавленного Богомазова, которому пришлось дожидаться следующего рейса на трескучем морозе целых двадцать минут.
  
   Повезло еще, что поезд подали из двенадцати вагонов, в таком случае в ранние часы всегда имелась возможность найти свободное место в конце состава. Если б он был только из девяти вагонов, то все лавочки давным-давно были заняты, и будь вы хоть трижды инвалид или вовсе мумией, - о том, чтобы присесть, вам оставалось бы только мечтать. Так уж в электричках повелось - хорошо ли то или плохо,- никто не станет добровольно уступать вам занятое в непростой схватке место, чтобы потом самому час ехать стоя. Тем более, что стоя, что ни говори, спать не так удобно, как сидя.
   Афанасий занял место у окна. В другое время года оно оказалось бы, несомненно, уже занятым - все любят сидеть там, где к ним прижимается как можно меньше человек, однако зимой на таких местах было не очень тепло, и тогда их занимали в последнюю очередь. Тем более, что не все вагоны в наших электричках отапливаются, и этот тоже был как раз из холодных.
   Ходить по другим вагонам и искать место теплее было бы глупейшим занятием. Афанасий видел с платформы, что в поезде полно и стоящих пассажиров. И скорее всего, займись он поисками лучшей доли, тем временем заняли бы и самые плохие сидячие места, поэтому наш герой сел где смог и тем был доволен. Пусть здесь не так тепло, как хотелось бы, но все равно значительно теплее, чем на улице,- главное, теперь не стоять всю дорогу!
   Он устроился поудобнее, положив портфель на колени, и закрыл глаза в надежде уснуть. Но сон не шел к нему - из-за пробежки Богомазов порядочно взмок, и гуляющий под одеждами холодок не располагал к безмятежному отдохновению.
   Чем же оставалось себя занять? Плеер доставать не хотелось - все равно сегодня в нем нет никакой кассеты, а радио невозможно слушать целый час на одной волне. Вертеть же колесико, чтобы переключаться между станциями, было бы весьма затруднительно для Афанасия- он сидел в двух парах перчаток, надетых одни поверх других, и совсем не хотелось здесь их снимать. От нечего делать Богомазов стал рассматривать пассажиров.
  
   Тот, что сидел плечом к плечу с ним, был интересней других для наблюдения. На дипломате, находящемся на его коленях, лежал раскрытый модный ноутбук и сейчас, закрыв на его экране какие-то документы, пассажир пытался установить связь с Интернетом. Это у него довольно скоро получилось, он зашел на почтовый сервер, отправил с него несколько писем, и открыл какой-то сайт, связанный с торговлей недвижимостью.
   "Дорогой дядька!",- предположил Афанасий,- людей с портативными компьютерами, которые помещаются на ладони и на которых чаще всего читают оцифрованные книжки, в электричках встречал он немало, но такого, чтобы с подобным ноутбуком с беспроводным Интернетом- сложно было припомнить,- "Скорее всего, у него сегодня вертолет неисправен, потому и пришлось с нами, убогими тащиться!"
   -Вы неромантичны, как посмотрю, дорогой друг!- не поворачивая головы от компьютера, произнес богатый сосед.
   "Что?",- подумал Богомазов,-"Я вроде бы вслух ничего не говорил. Точно он не мне это сказал! Я молчу и знать его не знаю. Может, он вообще помешанный?",- и на всякий случай отвернулся к окну.
   - Пусть даже у меня и ноутбук недешевый и, кроме того, скажем, еще и денег тьма тьмущая,- разве это сразу исключает, что мне может нравиться путешествовать именно таким образом, а не на личном транспорте?
   Афанасий повернулся на голос. Незнакомец смотрел на него.
   - Это вы мне говорите?
   - Именно.
   - Но я ведь с вами и словом не сказался.
   - Да?- сосед на секунду задумался,- Так бывает, впрочем, - человек скажет что-то и считает, что всего лишь подумал об этом. Я же явственно вас слышал.
   Афанасий же никогда так раньше не был в чем-либо уверен, как сегодня в том, что не говорил по поводу незнакомца ничего вслух. Во-первых, не с кем было бы поделиться своими мыслями, а общаться с воздухом он не имел обыкновения . Во-вторых же, в таком холоде без особой надобности и рта не захочется раскрыть,- совершенно серьезно- изо рта при разговоре шел видимый пар.
   Прежде чем ответить что-то, Богомазов бегло осмотрел странного соседа.
   Обычный мужчина лет тридцати восьми, чисто выбритый, с карими глазами и в низко натянутой черной вязаной шапочке такого типа, который с начала девяностых годов прошлого века и до наших дней является самым популярным типом головного убора и носит в простонародье неприличное, но меткое название. Волосы его, неприкрытые убором, были чуть видны лишь сзади головы и имели темный цвет,- правильнее всего было бы назвать незнакомца шатеном.
   Пальто же у пассажира было намного приличнее шапки- кожаное, с теплой меховой подкладкой, оно было светло- коричневого оттенка, и таким образом, то, что надето было на голове, совсем ему не шло. Скорее всего, его собственный головной убор в данный момент находился в химчистке, и чтобы не замерзнуть, пришлось нацепить на себя то, что выпросил на время у соседа.
   Роста он был примерно такого же, что и большинство сидящих в вагоне, то есть если исключить, что ноги его имеют какую-то аномальную длину, можно утверждать, среднего.
   Пассажир нажал несколько раз на клавиши правой рукой (левая его рука в перчатке недвижно располагалась вдоль тела), отнял руку от компьютера, потряс кистью в воздухе, и подышал на нее, отогревая.
   - И со мною такое случается,- продолжил он,- вот сижу, молчу вроде, о своем чем-то думаю, а люди, что рядом присутствуют, вдруг начинают меня стыдить- как, мол, не совестно вам, мужчина, при людях-то свою душонку гадкую выкладывать! Срамят. Кто-то подальше от меня отодвигается, как от психа, а кто-то и драться лезет... Не помню я - как-то мне доктор болезнь эту называл... А, да не важно! Главное при ней, этой болезни, думать уметь красиво да складно. Ну, например, как с вами сейчас вышло, как именно вы выразились, простите? Что-то вроде "козырный дядька"?
   Слова соседа, похоже, заинтересовали и других пассажиров.
   - Не совсем...- смущенный озвучиванием своих мыслей, ответил Афанасий.
   - Ну, примерно. А вот если бы вы подумали, а следовательно и произнесли что-то наподобие "уважаемый, однако, мужчина имеет честь присутствовать здесь",- разве не приятнее тем самым вы создали бы мнение окружающих о себе?
   -Да, да... Вы правы. -Извините ,- желая закрыть тему, Богомазов отвернулся к окну.
   -Я не в обиде, что вы! Знали б вы, как у меня некстати впервые проявилась эта болезнь. Вот уж настоящая катастрофа!
   Афанасий из приличия вновь повернулся к соседу, который продолжил.
   - Вообще, это, надо сказать, весьма редкое заболевание- шанс оказаться ему подверженным не то один на миллион, не то один на три миллиона человек, исключая, конечно, случаи откровенной шизофрении. Может, мы даже сможем оказаться друг другу полезными- вдруг кто-то из нас прослышит, как излечиться от недуга! Меня зовут Филимоном Петровичем. Филимоном Петровичем Харламовым,- он протянул руку Богомазову.
   - Очень приятно, а меня Афанасием Германовичем.
   При знакомствах Богомазов обычно называл только имя, но если сегодняшнему знакомому, который был примерно такого же возраста, что и он сам, захотелось представиться полнее, то отчего же не подыграть ему.
   - И мне очень приятно!- Филимон Петрович захлопнул ноутбук, вынул из кармана пальто перчатку и, положив ее на компьютер, ловко, без помощи другой руки, разместил внутри нее замерзшую правую руку,- И, кстати! Возвращаясь к разговору о личном транспорте. Видите ли, Афанасий Германович, дело тут вот какое. Терпеть не могу никакой обслуги вокруг себя- водителей всяких, горничных... К тому же и тратиться на них не очень хочется. А автомобиль-то у меня имеется- он там, во Фрязине, откуда я, собственно, и езжу. Давно уж им не пользуюсь, все чаще жена на нем по хозяйству мотается. У нас же четверо детишек- три сына и дочка, совсем еще малютка,- всех накорми, в ясли-школу подвези...
   И вот представьте, если водителей личных не признаю,- кто, получается, должен машину до Москвы вести, как не я? А видите,- он кивнул на ноутбук,- у меня ж все дела, дела! Легко ль за шестерых работать- ни минуты покоя! Пробовал я как-то разок на маршрутке с автовокзала добраться: как на Щелковском шоссе в пробке полтора часа постояли, мое терпение лопнуло, я обругал водителя, забрал назад свои тридцать рублей и навсегда зарекся садиться в эти мерзкие "Газели".
   На электричке гораздо удобнее- и дешевле,- подмигнул он,- ведь вы меня понимаете?- на вашей станции ведь тоже нет никаких турникетов!
   На "Зеленом Боре", где садился Афанасий, действительно турникетов не было, что позволяло людям, привыкшим в коммунистические времена жить легко и бесплатно, садиться в поезда, не утруждая себя перед тем покупкой билета. Наш герой не отделял себя от народа и поступал так же. И правда: зачем тратить деньги тогда, когда можно их сэкономить?.
   Однако в Москве, на Ярославском вокзале, все же с этими ненавистными механизмами невозможно было не столкнуться, поэтому приходилось намагничивать транспортную карту хотя бы по минимальному тарифу- до ближайшей к вокзалу станции.
   Выйти с перрона и на обратном пути вновь войти на него, получалось, таким образом, за довольно скромную плату, и экономия по сравнению с полной стоимостью проезда была сумасшедшей.
   Контролеров же на фрязинском направлении Афанасий видел всего несколько раз в жизни, и то тогда все закончилось благополучно: большая часть пассажиров поднялась со своих мест и спокойно перешла в другой вагон, а на следующей остановке кто-то из "зайцев" продолжил движение в том же направлении; те, что поумнее, перебежали в вагон, который только покинули люди в фуражках.
   Таким же образом, полагал он, ездит и его случайный знакомый, и Афанасий поминающее улыбнувшись, кивнул в ответ.
   - С моей работой, может, и следовало бы в Москву перебраться- квартиркой обзавестись, корни там пустить... Но... не о себе забочусь, о наследниках- детям все же лучше на свежем воздухе расти, среди лесов, где еще не тронут озоновый слой и зима со снегом и на настоящую зиму похожа больше, чем там, куда мы сейчас едем.
   И жилище у меня приличное,- Харламов пододвинулся к Афанасию и понизил голос,- у меня по трехкомнатной квартире в соседних подъездах- между ними стенка общая- так я стенку продолбил насквозь и в проеме дверь установил,- таким образом, живем мы в шестикомнатной хатке с четырьмя санузлами, двумя кухнями и двумя номерами телефонов.
   С соседями, опять же, замечательные отношения,- ведь каждый сосед считает, что мы такие же простаки, как и он, и имеем только квартиру в его подъезде,- и зависти и злобы между нами никогда не наблюдается.
   И, в конце концов, во Фрязине я всегда могу разместиться в пустой электричке где мне заблогаросудится,- вот вам уже не всегда так везет, не правда ли? А в Москве я в офисе прямо на Комсомольской площади работаю. Так, получается, что сейчас, в общем-то, я всем доволен- так к чему же что-то менять?
   -Но, простите за любопытство...
   -Да-да, спрашивайте,- подбодрил его довольный собой Филимон Петрович.
   - А как же именно вы расположились в этих хоромах? Вы с супругой занимаете самую большую комнату, а все остальные помещения- гостиные, детские и спальные комнаты?
   - Отнюдь. Вначале, как только я докупил вторую квартиру и с помощью проема в стене увеличил площадь апартаментов вдвое, ту, новую часть и еще одну комнату из старой нашей квартиры, я сдал в аренду каким-то армяшкам. Жену с детьми я поселил в большой комнате, а сам разместился в оставшейся маленькой, занимался там делами и ночевал в ней; жена же спала там, где заставал ее сон- дети, знаете ли, сколько внимания требуют!
   Вскоре армяшки стали регулярно задерживать деньги за свое проживание. И однажды, когда я в очередной раз для внесения ясности в вопрос пытался дозвониться до них по телефону и у меня в течение часа так ничего и не получилось, я, позабыв про всякие приличия, своим ключом открыл сдаваемую квартиру, то чуть не умер от ужаса. Кругом беспорядок, вонь не то от их национальных приправ к пище, не то от немытых тел или испорченных продуктов; через все комнаты и кухню натянуты бесчисленные веревки с сохнувшим на них бельем, и главное- сколько ИХ там было! Армяшки были повсюду- они сидели и лежали на всех поверхностях, которые только имелись в доме: на кроватях, тумбочках, столах, на телевизоре, и даже несколько человек располагалось на шкафах!
   У телефона сидела какая-то толстая баба с бородавкой на носу и что-то без умолку не по-русски тараторила в трубку. Когда ей отвечали и она на мгновение замолкала, трубку выхватывала стоящая возле нее чересчур даже тощая мулатка с бигуди на голове и заполоняла эфир своими визгливыми, должно быть, ругательствами- она выглядела более сердитой и не такой рассудительной, как ее толстая товарка.
   Филимон Петрович думал, что четко оговорил, что там будет проживать семья не более чем из пяти человек, поэтому не смог сдержаться и выхватил у женщин телефон, потребовав больше не плеваться в его трубку, пообрывал все веревки с бельем, и повыкидывал все не принадлежащее ему барахло на лестничную клетку, после чего испуганная армянская братия была вынуждена навсегда покинуть жилплощадь.
   -Тогда я понял, отчего вечерами за стенкой бывало так шумно. Впрочем, мне безразлично было бы, сколько их там утрамбовалось - пусть хоть штабелями лежали бы,- но как же деньги!- брови Харламова уголками поднялись кверху, он стал похож на ребенка, который не понимает, как так можно было предательски с ним обойтись,- Ведь уговор был за каждого постояльца платить по сто долларов!
   Несколько дней после них только гвозди отовсюду вытаскивал- из стен, дверных косяков, оконных рам,- к чему только не крепили они свои веревки!
   - И что, после этого сами там разместились?
   - Не-а,- лениво махнул рукой Харламов,- только еще одну комнату из той квартиры, где и жили, задействовали- туда старших двух отселили. А ту площадь от гастарбайтеров все никак отмыть не можем. Думаю там по весне живность попробовать разводить- цыплят, хрюшек... Может, и козочку заведу- молоко свое будет. Или вообще цех водочный организую, не знаю еще.
   А пока эти комнаты без дела пустуют, я лишь изредка, для моциона, да еще чтобы порадоваться, что денежки удачно и вовремя вложил, прогуливаюсь там. Рост цен на жилье сегодня просто потрясает! Уж что-что, а в этом-то я разбираюсь.
   -Вы работаете в сфере торговли недвижимостью? Агентом по продажам?
   - Совершенно верно. По перепродажам, я бы сказал. Я риэлтер. Моя задача свести продавца жилья с его покупателем и помочь им совершить сделку купли-продажи площади. За это я получаю комиссионные- около шести процентов от стоимости объекта. Неплохие, поверьте, сейчас времена для нашего брата- за последний год стоимость квадратного метра выросла примерно в два раза- неслыханное доселе чудо!- стало быть, и зарплата наша удвоилась. Ну да ладно, в общем-то, что- деньги? Много ль для счастья их нужно? Главное, чтобы жить не скучно было.
   Филимон Петрович вновь открыл ноутбук, закусив перчатку, вызволил из нее руку и нажал кнопку питания.
   - Простите покорнейше, Афанасий Германович, я изредка буду все же по работе отвлекаться.
   - Ничего-ничего! Конечно, занимайтесь, не буду вас отвлекать,- не стал возражать Афанасий.
  

Б

  
   Харламов же отлично успевал и там и здесь.
   - Ведь важно что? Важно чтобы мечты в жизни сбывались. А они, рано или поздно, всегда сбываются, по-другому и быть не может. Если, конечно, всерьез мечтать.
   Будучи школьником, вы мечтаете о велосипеде, и поначалу кажется, что такого чуда вы никогда не заполучите, ведь вот вы- такой маленький и ничего не значащий в этом мире, -вас даже просто часто не замечают, и вот он- такой замечательный, блестящий, с фантастическими светоотражателями и с важными рычагами на руле. Вы, мальчишка, созданы, чтобы восторгаться велосипедом, он же сделан для того, чтобы поставить вас на место. Велосипед нужен всем- а вы- нет.
   Но скоро на ваши дни рождения бабушки начинают дарить не носовые платки и варежки, а рублевые банкноты, да и сами вы уже что-то получаете за собранный металлолом; так, путем тяжкого накопительства вы приближаетесь к цели и однажды вместе с родителями идете в спортивный магазин и становитесь наисчастливейшим ребенком на свете!
   Дальше- больше. Поступаете в институт и все боитесь, что не сдадите экзамен и вылетите из вуза. Учеба штука непростая, и если бы вас спросили в тот момент- "Что будешь делать, как институт закончишь?",- то вы, верно, замахали бы руками,-"Что ты, если б только закончить!". Это тоже ваша мечта. А через пять лет у вас в руках красный диплом.
   Многие из тех, кто мечтает и совсем нескромно, своего добиваются. Не все, правда к этому оказываются готовы...
   Так что, когда мечтаете, будьте осторожны- повторяю- мечты сбываются!
   Плохо, когда люди вообще перестают чего-то желать- что, мол, толку с глупых мыслей, -мы как коровники убирали, так и будем убирать,- все равно сливок нам, рабочему народу, не достанется!
   Через пару минут он продолжил.
   - Сколько уж себя не искал, в каких только сферах не работал- все не то.
   Сейчас вроде ничего, не жалуюсь на работку. Но кто знает, куда душу потянет завтра! А вы, простите, кем работаете?
   Афанасий и сам не знал точно, как правильно назвать свою профессию,- он занимался тем, что сочинял рифмованные комментарии к фотографиям и полосам в желтых газетах. Например, полосу, посвященную светской хронике, он подписал так: "Из звезд никто не будет рад увидать фортуны зад!", а фотографию на той же полосе, где одна известная артистка подшофе обнимает кудрявого молодчика, он обыграл следующим образом: "Легко смазливому ди-джею она свернуть могла бы шею!".
   Оформлен Богомазов был в "Малиновой жизни", и в трудовом договоре он значился в должности редактора. Но так как вся его редактура сводилась лишь к только что упомянутому придумыванию искрометных подписей (что делалось им довольно быстро), то чтобы быть занятым и в остальное время, и тем самым увеличить свой заработок, он подрядился делать то же и для других бульварных изданий. Благо, все их редакции находились в одном здании и почти все на одном этаже.
   Афанасий стыдился своей работы и всем интересующимся говорил, кем он действительно, по бумагам, оформлен, не посвящая в тонкости своей профессии.
   - Я редактором в газете работаю,- и, понимая, что все равно спросят, добавил,- "Малиновая жизнь" называется.
   Харламов, видимо, слышал о такой газете. Он хитро подмигнул:
   - Зарабатываете, небось, неплохо?
   Что еще могло бы держать нормального человека в коллективе подобного издания? Конечно, деньги. И, надобно соврать, что хорошие деньги. Когда перед тобой такой идеалист и мечтатель, можно ль так вот беспардонно с ним обойтись, выложив всю правду о жизни, расстроить тем, что существуют такие неудачники как Богомазов, которые тоже когда-то были романтичными, писали стихи и мечтали о славе! Но та не приходила ни через год, ни даже через несколько лет, и однажды Афанасий плюнул на затею стать властителем дум человеческих, и вместо того договорился еще с парой газетенок писать за небольшое, но твердое вознаграждение, озорные строчки к иллюстрациям.
   - Это верно,- сделав лицо человека, душу которого хорошо прочувствовал собеседник, ответил он,- Чушь, конечно, все это и макулатура, буквально из пальца порой статьи высасываем, однако, можно сказать, благодаря этой работе практически ни в чем себе не отказываем.
   - Сделка с совестью, так вроде?- шутливо продолжил Харламов.
   - Вроде того. Тяжки наши грехи и устремления,- признался, улыбаясь, Афанасий,- но ведь о семье пекусь- жене вот шубку надо,- холодно же; ребенка опять же содержим... Надеюсь, на том свете не шибко за то с меня спросится.
   - Ерунда!- вдруг посерьезнел Филимон Петрович. Он выглядел так, словно собирался говорить о вещах, в которых хорошо разбирается,- Никакого того света не существует. Ни рая и ни ада соответственно. Все, что нас касается, происходит только на этом свете.
   Мы роняем на пол вазу- она, конечно, разбивается, и из-за своей неосторожности мы уже никогда не увидим в ней цветов. Мы собираем осколки в совок и отправляем их в мусорную яму. Все приходит из земли и туда же возвращается. Была глина взята из земли- из нее сделали вазу, а через некоторое время, уже негодная, она опять в земле и землею же становится. Такой вот круговорот. Все просто и понятно. А место той вазы на столе займет другая такая же, и все повторится. И нет никакой разницы- красивые ли цветы в ней стояли или уродливые колючки.
   То же самое случается и с людьми. Чисты ли мы были внутри при жизни, или души наши были черны, словно сажа, место последнего прибежища при любом раскладе уготовано одно: земля. Вот где на самом деле все мы встретимся. Святые и грешники, черные и белые,- все, понимаете, все! Впрочем, этой встрече мы уже не порадуемся; своим приходом... то есть уходом... ну, вы поняли, мы вызовем восторг лишь у трупных червей.
   - Так что ж, по-вашему, у людей и стимула нет жить вне греха?
   - Как же, есть стимул. Вообще жить нужно как вам того хотелось бы и было от того приятно, но при этом не стоит забывать и о расчете.
   Например, если бы вам приятно было кого-то назвать прилюдно дураком, прежде вы все же хорошенько подумаете : "дурак-то он дурак, а вот кулачищи у него потяжелее моих, так как бы не схлопотать опосля!" Вот, господин, вы и убережены от греха!
  
   Скоро электричка оказалась на Ярославском вокзале.
   Первым выйти с перрона Богомазов пропустил нового знакомого. Тот миновал турникет, пристроившись за каким-то пассажиром, Афанасий же, как обычно, прошел по своей магнитной карточке.
   Филимон Петрович обернулся:
   - Ну что ж, до свидания господин Богомазов! Очень приятно было с вами познакомиться!
   - Но минуточку- я же не называл вам своей фамилии,- возразил Афанасий.
   - Болезнь, Афанасий Германович, болезнь! Забыли уже?
   - Да, наверное, в этом дело... Неловко даже...
   - Ничего страшного,- улыбнулся Харламов, и, сделав прощальный жест рукой, исчез в толпе.
  

В

  
   В тот вечер у малыша Мвабы, как и у его четырех сестренок, на ужин была горсть приторных фиников да кружка воды.
   Отец и мать ужинали отварными корнями куумбы- совершенно невкусными, однако кое-как утоляющими чувство голода. Без соли их невозможно было употреблять в пищу, но портить всю воду в котелке, подсаливая ее, никто не посмел бы- ведь драгоценную жидкость еще можно использовать для чая,- поэтому корни посыпали солью уже на тарелке.
   Здесь, в провинции бедной африканской республики, все так жили. Изнывающая от жажды растрескавшаяся земля была слишком скупа в вознаграждении работающих на ней денно и нощно людей, а прочей работы, которая могла бы позволить сносно питаться на полученные от нее деньги, было очень мало.
   Отцу Мвабы, главе семейства Ноууа Мааби, еще повезло- он пас буйволов в фермерском хозяйстве, находящемся милях в пяти от их дома. Примечательно, что стадо, за исключением нескольких голов, состояло сплошь из особей женского пола, -самцов забивали сразу при рождении- ведь их пришлось бы долгое время кормить, прежде чем они достигнут своего максимального веса и принесут хороший доход от мяса; буйволицы же приносили пользу всю свою жизнь - их доили. Двух-трех буйволов вполне хватало для продолжения племени.
   Получал за свой труд Ноууа очень мало- при отсутствии работы слишком много найдется желающих предложить свои услуги работодателю почти бесплатно, но учитывая, что иногда отцу удавалось, пользуясь благополучной ситуацией, надоить в полиэтиленовый пакетик немного молока и принести его за пазухой домой, семья была довольна своим добытчиком.
   Мать же занималась детьми и домашним хозяйством,- следует отметить, что в нем имелась и живность: около десятка тощих курочек, которые почти никогда не неслись, однако благодаря их присутствию в хозяйстве по праздникам (далеко не всяким, правда) детям перепадало и по кусочку мяса. Единственный на деревню облезлый петух помогал восполнять куриное семейство.
  
   - Так вот, Мваба, - обратился к малышу Ноууа за ужином,- Завтра для тебя будет особенный день- ты впервые пойдешь в школу.
   - А почему девчонки не пойдут?- перебил мальчик отца.
   - Сколько тебе повторять- помалкивай, когда старшие говорят! Твоим сестрам это ни к чему- с детьми нянчиться много ума не надо.
   Увидев обиженный взгляд жены, Ноууа поправился:
   - То есть, я хотел сказать, и в этом деле, наверное, какой-то ум требуется, но в школу для того ходить совершенно необязательно. К тому же, сынок, это стоит денег, которых, как ты уже можешь понимать, у нас не целая гора. Поэтому в школу идешь ты один. Не расстраивайся, там не будет тебе скучно- с тобой в классе будет еще много детишек.
   -Но,- отец сделался серьезнее и поднял кверху указательный палец,- Мваба, ты должен понимать, что ходить туда ты будешь не для проказ, а для того, чтобы внимательно слушать учителей и запоминать все, чему они будут учить. Я не знаю, точно, что там да как происходит, в этой школе- у моего отца не было возможности пристроить меня туда,- но зато могу точно сказать, что те, кто окончил-таки ее, становятся не только уважаемыми людьми, но и начинают преуспевать в этой жизни. Какой стороной не повернулась бы к нам всем судьба, они все равно будут последними, кто пропадет с голоду.
   Не хочу жаловаться- я, в общем-то, хвала богам,- устроен в жизни, но знаком я с техником на нашей ферме, и, -представляешь ли - он, будучи намного младше меня, зарабатывает раз в десять больше моего. Он наверняка не ужинает сегодня кореньями- если б я получал, сколько он, мы сейчас кушали бы курочку.
   Дети облизнулись.
   - И попробуй его уволь- сколько потом этому парню замену искать- такие везде давно заняты. Я хочу, Мваба, чтобы наш техник был тебе примером. Запомни это и не смей отлынивать от учебы.
   - Хорошо, папа.
   - Смотри же! Не раз еще поблагодаришь бога, что у нас в деревне школа есть,- у многих твоих сверстников в республике нет такой замечательной возможности учиться.
  
   Учиться оказалось не так легко и весело, как носиться с сестренками по двору. Несколько раз за те годы, что Мваба ходил в школу, он подумывал о том, чтобы бросить ее и, как многие соседские ребятишки, тратить свое время на более интересные детские забавы и гуляния, однако тотчас вспоминались поучения отца, и желание ужинать каждый вечер курочкой заставляло делать над собой волевые усилия и продолжать учебу.
  
   В торжественный день, когда в школе Мвабе вместе с одноклассниками вручали аттестаты, к родителям мальчика подошел директор школы.
   - Вы родители Мвабы Мааби, не так ли?- спросил он.
   - Именно так, господин директор,- с достоинством ответил наряженный в единственную свою незаношенную до неприличия рубашку Ноууа.
   - Господин Мааби, мне приятно сообщить вам радостную весть. Ваш ребенок, как вы знаете, очень талантливый ученик. Школа, безусловно, очень многое ему дала, и он уже точно не пропадет, как говорится, в этой жизни, но я убежден, что Мваба должен продолжить свое образование,- в таком случае он принесет еще больше пользы нашей стране, и, соответственно, себе и вам тоже.
   Школа с радостью вместе с аттестатом выдаст ему рекомендательное письмо для поступления в университет.
   - Но ведь... это же далеко, в городе...- робко возразила мать.
   - Конечно, в городе. Мы предоставим ему там комнату в общежитии, а на выходные он сможет к вам приезжать. Поверьте, здесь ему никогда не поздно будет работать, а шанс выбиться в люди, который предоставляет школа сейчас, может быть единственным в жизни, так стоит ли испытывать судьбу? В университет так много желающих попасть!
   Итак, вас я проинформировал о возможных перспективах, с мальчиком поговорю тоже. Так что подумайте хорошенько, через неделю я свяжусь с вами. Мое почтение!
  

Г

  
   Со слезами-причитаниями, а сына все же отпустили в город учиться.
   Мваба исправно посещал университет, а в свободное от учебы время подрабатывал разгрузкой продуктов в магазинах, и заработанные деньги, кроме той малой части, которая была необходима ему для жизни, привозил по выходным родителям и сестрам. Благодаря отличным отметкам и особым университетским положениям, поддерживающим старательных своих посетителей, Мваба учился бесплатно.
   Таким образом, сын начал оправдывать надежды отца.
   Через два года, прошедших с момента поступления Мвабы в университет, когда преподавателям стало ясно, что их ученику не развить всех своих способностей в стенах родного заведения, юноше было сделано очередное важное предложение - продолжить образование за рубежом.
   Выбор иностранных вузов, правда, был не очень велик- мало кому было интересно иметь отношения с небольшой африканской республикой, и студент выбрал Российский Университет Дружбы Народов, как будто неспроста названный именем негритянского общественного деятеля, проведшим свои младые годы в такой же нищете, что и Мваба.
   Был послан запрос в Москву, и как только на него пришел положительный ответ, студента сразу же начали обучать русскому языку.
  
   Через год Мваба приехал в Россию, где был зачислен, согласно его желанию, в РУДН на Аграрный факультет по специальности "Агрономия".
   Юноша верил, что скоро, через пять лет, он в статусе бакалавра Агрономических наук вернется на родину, в свою провинцию, и развернет там такую грандиозную сельскохозяйственную деятельность, что наконец соотечественники позабудут, что такое недоедание, и у каждой семьи будет по автомобилю с кондиционером- чего еще не хватает для роскошной жизни в Африке?
   Как и раньше, он не забывал семью и ежемесячно высылал ей деньги. Было бы стыдно осознавать, что он здесь кушает регулярно по три раза в день и получает удовольствие от культурной стороны столичной жизни, а родственникам по сей пору приходится довольствоваться какими-то корешками, и все свое время за вычетом этих несчастных минут "питания" они проводят именно в поисках очередной порции чего-нибудь мало-мальски съестного.
   "Что жалеть деньги, когда есть работа,- попробуй встать на их место и найти денег, когда никакой работы нет!"- думал Мваба и без сожаления делал переводы.
   Он брался за любую работу: развозил цветы, был человеком-гамбургером- ходил около солярия с рекламными щитами на груди и спине, на которых утверждалось, что так замечательно загорел он именно в этом заведении; был официантом, наконец, и много еще кем,- человек с экзотической наружностью в мегаполисе тогда еще не мог пропасть задаром!
  
   Юношу приятно удивило то обстоятельство, что за его учебу в престижном иностранном университете он не только не платит денег, но даже наоборот,- ему самому за то выплачивали какие-то, пусть и небольшие,- деньги. Стипендия была для него откровением нового мира.
  
   В своих письмах родителям Мваба много поведал нового и удивительного. Чтению и письму никто в его семье не был обучен, но выручал, к счастью, полуграмотный сосед.
  
   Мваба писал, например, о том, как замечательно живется в России летом,- не то что на родине: весь день потом обливаешься да тенек ищешь и вечера ждешь, и так в муках вся жизнь и проходит.
   "Многие здесь думают, что раз африканцы родились в своем жарком климате, то и отлично к нему приспособлены,- мол, "сорок градусов для них то же, что для нас двадцать наши!".
   Конечно, мы лучше их жару переносим, однако при двадцати градусах и нам комфортнее живется - тогда не приходится отвлекаться на то, чтобы обмахивать себя банановым листом. А здесь летом именно такая температура. Так что когда нет ветра, чувствуешь себя чуть ли не как в раю!
   Все чаще прихожу к выводу, что в большинстве своем люди во всем мире одинаковы и ощущения с потребностями у них до удивительного схожи!"
  
   Не странно, что в африканских городах все, кто может себе позволить, покупают кондиционеры! Я вам тоже купил бы, но вначале нужно провести к дому электричество.
  
   В другие же времена года- а их в местных широтах всего четыре и длятся они по три месяца ,- правда, значительно холоднее, чем хотелось бы. Особенно холодно зимой (вот тогда по-настоящему тяжело нашему человеку!), но ничего, с помощью теплой одежды проблема все же решается.
   Скажу даже больше: на зиму всякому стоило бы посмотреть- у русских столько забав для этого сезона придумано!
  
   Мваба пробовал кататься на коньках, но после того, как несколько раз здорово ударился о лед, невзлюбил каток и предпочитал впредь ему катание на лыжах в Воронцовском парке.
   А видели бы они зимнюю, сверкающую разноцветными огнями вечернюю Москву! Он высылал в Африку фотографии с некоторыми виденными чудесами, но разве могут карточки с небольшими запечатленными на них фрагментами передать саму атмосферу всей этой жизни?
   "Здорово было бы, дорогие мои родители и сестренки, если б вы тоже смогли здесь побывать и увидеть все то, что повидал я; тем более, что мне порой вас так сильно не хватает!"- писал Мваба.
  
  

Д

  
   На работе Богомазов оказался с десятиминутным опозданием.
   Несмотря на то, что никакой надобности в его присутствии в редакции с самого утра не было- ему ведь платили не за отсиженное время, а за выполненную работу,- согласно подписанному Афанасием типовому трудовому договору, ему надлежало приходить на работу к девяти часам. И хотя присутствие работников по утрам проверялось крайне редко, он все же никогда не испытывал судьбу и был на месте не позже девяти ноль-ноль.
   Но если внимательно прочесть тот самый договор, Богомазова могли подвергнуть штрафу, только если бы он опоздал на пятнадцать минут и более, так что сегодня ему точно нечего было бояться.
  
   "Харламов... Филимон Харламов..",- думал он, сидя у себя за столом,-"Что-то уж очень знакомое в этом имени. Кажется, что сколько живу, столько и знаю его... нет- скорее, только фамилию... Может, сотрудник какой-нибудь с другого этажа? Не могу вспомнить...
   Вообще очень странный типчик. Не иначе, прохиндей какой-то... Как он с турникетом-то! Жмот, видать, несусветный- за копейку удавится; даже я, чтоб ближе к седым годам не позориться, карточку оплачиваю, а этот, с таким ноутбуком дорогущим... Правильно, вот у подобных-то в результате по нескольку квартир и оказывается!
   Но надо признать- мужичек не без способностей- не то мысли читать умеет, не то гипнотически так воздействует, что забываешь, что говоришь порой. Болезнь, говорит! Сколько живу, а такой чуши ни разу не слыхал! Уж кто-нибудь, верно, обратил бы мое внимание на подобные казусы в общении и раньше, коли что не так было б!
   И все-то он о жизни знает, и о смерти тоже. Ни ада, видишь ли нет, ни рая. Живи здесь и сейчас. А что такого замечательного я имею в этой жизни?
   Вздорную жену, не упускающую повода прочистить мне мозги за что бы я ни сделал?
   Двенадцатилетнего сына, которому я нужен только для того, чтобы купить новую компьютерную игру?
   Маломерную двухкомнатную квартирку на первом этаже и с окнами на дорогу в каком-то богом забытом поселке, где приходится ютиться, сражаясь за жизнь с вышеупомянутыми персонажами? Наша с Люсей комната, причем, проходная- не самый удобный вариант для некоторых моментов супружеской жизни, когда ребенку ночами приспичивает попить воды на кухне или высморкаться в ванной. Руки оторвать архитектору, который придумал такую планировку!"
   К тому же во всех домах поселка последнее время холодная вода всегда идет со ржавчиной- если дать отстояться воде в банке, то на ее дне неизменно вы обнаружите горстку рыжей пыли. Горячая вода и раньше никогда не бывала прозрачной- она отличалась только насыщенностью оранжевого окраса.
   "Тьфу!",- распалялся Богомазов,-"И эта вечно холодная батарея на кухне!". Много раз он отпрашивался пораньше с работы и путем нечеловеческих усилий отыскивал вечно пьяных сантехников и приводил их чинить батарею; некоторое время она работала, но вскоре снова переставала греть. Сейчас она опять не выполняла своих функций.
   "Или, может, мне повезло с соседями?! Как в квартире над нами молодежь музыку включит- и ну прыгать по головам! Обидно порою, что мы таким же способом никому досадить не можем, ибо ниже нас только наполовину затопленный подвал!".
   Да, первый этаж - тоже отдельная, печальная песня. Тут вам и грохающая подъездная дверь- напрасно Афанасий срывал с нее пружину,- очень скоро морозобоязненными бабками она прицеплялась на место. Тут же и беспрестанный шум от машин и людей - дорога за окнами вела к станции и потому была весьма востребована.
   "Или же мне повезло с моей позорной работой?! Никто из друзей так точно и не знает, чем я занимаюсь- жаль людей расстраивать. Пусть считают, что редакторы вроде меня делают какую-то важную и полезную для общества работу. Я всех смогу обмануть! Кроме себя.
  
   И теперь мне говорят, что лучше жить и не приведется: меня закопают как те черепки от вазы и позабудут. А потом мое место займет такой же вновь родившийся несчастный.
   Впрочем, вполне разумная цепочка... Ведь если б каждому умершему надлежало попасть на тот свет, тот свет давно бы оказался переполнен и пребывать там стало бы вовсе не столь чудесно, как обещают святые отцы; да и кто бы обеспечивал в нем бесконечный комфорт геометрически умножающийся армии блаженствующих, если в раю никому не полагается работать? Прости Боже, грешного, но привыкши жить в материальном мире, никак не смею надеяться, что тебе было бы под силу выдюжить все это в одиночку, не забывая при этом поглядывать за нами и на Земле. А рабочими ресурсами Ада тебе в силу своей светлости не пришло бы и в голову воспользоваться. Да. Именно так."
   Еще в юношестве Афанасий все именно таким образом разложил для себя по полочкам, и, желая добиться чего-то уже в этой жизни, веря в свой поэтический дар, начал предпринимать попытки с помощью рифмы и мир сделать лучше, и себя прославить. Но время иллюзий миновало, Богомазов убедился в собственной бездарности, ничего не достиг, и стал жить как все, а именно - не задумываясь о своей будущности.
   Теперь ему под сорок, и вот этот странный случайный знакомый вновь заставил поразмыслить его о настоящем положении вещей.
   "А может, все еще у меня случится? Вот приду домой и попробую стариной тряхнуть- еще одно стихотворение написать. Ведь так бывает, что первые полжизни ничего не клеится, а ко второй половине настоящий дар открывается. Сколько великих людей раскрыли свои таланты лишь только в солидном возрасте! Да! Пусть это будет необычно для меня сегодняшнего- и сам уж от себя такого не ожидал, -и пусть пропущу очередную серию веселого сериала по телевизору, и пускай даже из моего пера выйдет полнейшая несуразица- что там бояться, если и без того давно уже вся моя жизнь напоминает одно сплошное недоразумение!- но я должен сделать еще одну попытку! Надежда умирает последней!"
   Ободрив себя таким образом, Афанасий наконец переключился на работу и весь день более от нее не отвлекался.
  
   Редко случается встречать тех же людей, с которыми едешь в Москву, и на обратном пути в электричке, поэтому нет ничего странного в том, что вечером Богомазов с Харламовым не встретился.
   "А жаль",- подумал он,- "Хоть, конечно, он чем-то меня и раздражает, а все же интересный субъект!"
   Интересностей в жизни немало, но случаются они с нами довольно-таки редко, и потому Афанасий принял решение ехать завтра в редакцию тем же рейсом, что и сегодня.
   "К лешему дисциплину! - жизнь увлекательней, когда забываешь порою о некоторых правилах. Пронесло сегодня- пронесет и завтра! К тому же все опаздывают и не особенно оттого страдают. Двадцать лишних минут сна пойдут мне только на пользу!"
  
  

Е

  
   "Дорогие и горячо любимые мама, папа и сестрички!
   Только недавно вернулся от вас с каникул и уже соскучился.
   У нас в России кончился теплый сезон- лето, и наступил ветреный (как я его называю)- осень.
   Новый учебный год почему-то начался с практики. Практиковаться нас привезли в достаточно отдаленный от места, где находится университет, колхоз- иначе, фермерское хозяйство,- который носит имя Карла Маркса.
   Я ожидал, что здесь нас будут учить тому, как производить замеры земли, ознакамливать с системами, орошающими почву во времена отсутствия дождей, и прочим другим, что мы видели в учебниках в Москве, однако подобное, видимо, нам предстоит только в последующие годы обучения.
   Бригадир Григорий- мужчина средних лет с красным, пропитым лицом (помните, я вам рассказывал про водку и что такое "пить" в здешнем понимании?) привел нас в поле, вручил каждому студенту по жестяному ведру и по паре пустых мешков. Потом махнул рукой в сторону движущегося по полю трактору, сказал: "Вам туда", и посоветовав не работать в темной одежде, "а то как бы нас, черномазеньких, тракторист не переехал, не разглядев на земле", ушел по своим делам.
   Оказалось, что трактор на поле выкапывал из земли созревшие клубни картофеля, а нам нужно было собирать их в ведра, а потом пересыпать в мешки. Здесь картофель является одним из главных продуктов питания. Урожай его собирают один раз в году, поэтому осенью, когда выкапывают клубни, каждая российская семья непременно спешит приобрести мешок-другой этого питательного продукта, как они говорят, "на зиму". На самом деле картофель хранится у них до следующего лета, пока природа не сможет предложить что-то из нового урожая. Жаль, что в Африке не растет так просто картофель!
   Григорий время от времени появлялся на поле на своем тракторе, забирал наполненные мешки, взамен них снабжал нас пустыми, и при этом не забывал покрикивать на нас, чтобы мы работали как следует, "а не спали вместо того".
   Ночевали мы в каком-то деревянном бараке,- наверное, для таких, как мы, практикантов и построенном. В нем, конечно, было прохладно, но Григорий сказал, что и тому мы должны быть рады- многим русским студентам частенько на практике приходится спать и вовсе в тканевых палатках, и чтобы совершенно не околеть, они вынуждены на протяжении ночи у палаток жечь костры.
   "Правда",- заметил бригадир,- "костер- это жутко романтично!"
   И перед сном у нас стало традицией разжигать неподалеку от барака костер и толковать с Григорием о жизни часы напролет.
   Мы делились с ним традициями и особенностями жизни наших соплеменников, он рассказывал нам о том, каково жить здесь, в российской провинции.
   Вообще он хороший малый, добрый, этот Григорий.
   Разговоры наши перемежались употреблением самодельной бригадирской наливки, которую мы закусывали нарезанными здесь же бутербродами из черного хлеба с колбасой. Вначале мы, опасаясь, что сами того не заметив, можем спиться, отказывались и пробовать наливку. Но Григорий все же как-то смог нас убедить, что "ничего-то с бутылочки страшного не случится, а вот колорита местного без нее нам точно ни в жизнь не ощутить",- и главное, его слова оказались правдой!
   Подозреваю, что у него дома приготовлена бочка этой наливки и еще много чего подобного имелось, ибо каждая следующая бутылка никогда не оказывалась у нас последней. На сон после таких посиделок порою у нас оставалось всего по нескольку часов.
   Я буквально влюбился в это российское местечко, а Григорий на полном серьезе предложил мне, как только вуз закончу, переехать к нему сюда и внедрять полученные научные знания в жизнь, возродить в полную силу и мощь бывший лучшим когда-то во всей их Смоленской области колхоз имени Карла Маркса.
   "Ибо",- как сказал он,-"сейчас вся надежда на науку",- он лично спасение только в ней и видит. Григорий знает, что говорит,- у него на все свой взгляд имеется! Иногда, слушая его, я удивляюсь,- отчего он еще не президент этой страны?
   Но не пугайтесь, милые родные, хоть и хорошо в гостях, а дома лучше,- так гласит верная русская пословица. После учебы я, конечно, вернусь домой!

Ваш Мваба."

  
  

Ё

  
   Дома Богомазов расспросил о школьных отметках сына Василия, за ужином побеседовал с женой о ее делах на работе, и разомлев от еды, прикорнул на диване, и если бы не кот Багратион, то, пожалуй, Афанасий поднялся бы с него лишь только утром.
   - Вставай, Фоня- пошли уже!- топчась на груди у хозяина, будил кот.
   - Черт тебя дери... Ну что, разок без меня погулять не можешь?!- заворочался Богомазов; но все же встал и принялся одеваться.
   Кот у Афанасия умел разговаривать по-человечески, только этого никто не знал, кроме Богомазова. И сейчас, перед тем как обратиться к хозяину, он прежде хорошенько осмотрелся: Вася был в своей комнате, а Люся чем-то занималась на кухне. Им ни к чему знать его тайны- о чем с ними потолкуешь!
   А с Афанасием они были настоящие друзья.
   Летом они вместе ходили на рыбалку,- правда, Багратион рыбу не удил, а только помогал с нею расправляться; по грибы хаживали. Сам он корзинки не имел и грибы рвать не был приспособлен, зато как что найдет- непременно приятеля подзывает.
   Зимой, когда все в снегах, и день короток, жить скучнее.
   Лежишь день-деньской на подоконнике, в окошко смотришь да радио слушаешь.
   Форточку на день тогда редко оставляют открытой, даже на улицу для разнообразия не выйдешь. Впрочем, что там за разнообразие за окном- все одно- поговорить не с кем- коты в округе сплошь недалекие,- при общении с ними Багратиону каждый раз неизменно приходила на ум мысль, что, видимо, неспроста они в деревне родились. Сам-то он из Москвы родом, но встретившись однажды в столице с Афанасием, полюбил его навек за общительность и тонкую душу, и увязался с ним в Лесные Поляны. Лучше в сельской местности иметь близкую натуру, чем в городе от снобов не знать куда деваться.
   Близкая натура же чаще всего возвращалась домой к ужину, и, дабы утолить эту свою повышенную потребность в общении, Багратион каждый вечер тащил Богомазова на улицу, заверяя того, что вдыхать вечерний, особо свежий воздух- самое полезное для организма занятие, и там уже, не отвлекаясь на конспирацию от домашних, подолгу разговаривал с ним.
   -Но знай, Бодя- на улице очень холодно! Может, сегодня дома посидим, а завтра я тебе комбинезончик в зоомагазине присмотрю?
   - Не-а, меня мех греет. Наряжайся поживее. Вот мороки-то с тобой, почему о тебе природа не позаботилась, как обо мне! Слаб человек безо всего того, чем сам себя окружил...
   - Люся!- крикнул наконец в кухню Афанасий,- мы с Багратионом пошли! Закрой за нами дверь.
  
   На улице действительно оказалось смертельно холодно.
   Сделав несколько шагов по морозцу, кот понял, насколько абсурдным было его предложение.
   - Хох!- поежился он,- ты, кажется, о каком-то комбинезоне для меня говорил? Правильно говорил. Пожалуй, давай его все-таки купим, а там видно будет... Разворачивайся.
   - А как же насчет подышать? Мы нарушим традицию. Давай я тебя за пазуху суну, только голову снаружи оставим- не промерзнешь особо?
   - Спасибо, конечно, за заботу, но мне как-то совестно на людях в таком беззащитном виде появляться. Пойдем лучше в подъезде побеседуем. Окошко приоткроем- тем и подышим.
   Друзья поднялись на пролет между верхними этажами, расположились у окна на чьих-то давно забытых там досках и неторопливо обсудили все, что с ними происходило сегодня.
   - Не сомневайся, ты встретился с телепатом,- я тоже не замечал, чтоб ты что-то говорил, а потом отнекивался от этого,- высказал свое мнение о Харламове Багратион,- по радио часто о таких вещах рассказывают.
   На четвертом этаже отворилась дверь и на лестничной площадке с мусорным ведром в руке оказался сосед и приятель Афанасия Ленька Бигмак, получивший свое прозвище за бесконечную любовь к тому, чтобы сытно покушать и, собственно, за округлую же форму, которой был схож с модным иноземным гамбургером.
   - Здорово, Афоня! Чего это ты здесь с котом расселся, жена выгнала что ли?
   -Не,- глупо улыбнувшись, пожал протянутую руку спустившегося к нему Леньки Афанасий,- кота выгуливаю.
   - Ха!- рассмеялся Бигмак,- Так эдак вы и в квартире вокруг табуретки гулять могли б! Построй!- посерьезнел он,- Надеюсь, тут чисто после вас будет?
   - Как можешь в этом сомневаться! Багратион не собака- не для облегчения гуляет,- эти дела он и в туалете проделывать может. У него иные цели- ради смены обстановки чаще из дома выходит. И воздухом подышать- видишь, не зря же мы окно открыли.
   - Гуляйте тогда, сколько нравится,- почему б не гулять,- вновь принял веселый вид сосед и понес ведро на улицу.
  
   - Да-да, - вернулся к их разговору кот,- полагаю, он самый настоящий телепат. И некоторые из их братьев, я слышал, способны не только на расстоянии вытянутой руки мысли читать, -они при желании в твою голову за сотни километров проникнуть могут. Откуда, говоришь, он сам-то?
   - Из Фрязина, если не соврал.
   - Ну вот, совсем неподалеку разместился. Так что ты теперь постарайся о нем дурно не думать, а то гляди-ка и наколдует чего-нибудь не того... А если колдовать не умеет, все равно ведь отомстить за неугодные мысли о себе может захотеть. Подкараулит тебя на станции- он же видел, небось, что ты на "Зеленом Бору" вошел?
   - Как не видеть- я влетел в вагон и сразу на место плюхнулся, чтоб другому не досталось!
   - Вот-вот! Подкараулит у лесочка- и с рассветом тебя с ножиком в боку мертвеньким найдут!
   Багратион говорил с устрашающим убеждением, глаза его были раскрыты так широко, как никогда, - будто он прямо сейчас видит перед собой эту ужасную картину, от которой в жилах стынет кровь, и в выражении его -нет- не морды, а лица!- застыл вопрос к злодейке-судьбе: за что?!
   Мистический тон его голоса все более и более повышался:
   - А если посмеешь подумать о нем и вовсе скверно, то не сомневайся- он таким манером с тобой решит расправиться, что ты сам взмолишься обойтись лишь ножом меж ребер!
   Последние слова кот почти что уже кричал.
   - Не говори ерунды, это просто несерьезно, в конце концов. Ты, похоже, радио своего переслушал. И стоит ему из-за пустяков мараться.
   - Это для тебя пустяки, а для него- кровная обида! Они ж по-другому устроены!
   В этот момент заслышались шаги снизу, и Багратиону пришлось остановиться. Вскоре перед ними явился Леня с пустым ведром.
   - Афонь, с кем ты тут такой балаган развел? Аж снизу слыхать!
   - Я вообще-то один здесь.
   - Вижу, что один.
   - А ты говоришь, что слышишь голоса?
   - Слышал. Сейчас уже не слышу.
   -Да дед с твоего этажа недовольство выражал- ему, видишь ли, от того что мы здесь окно приоткрыли, в квартире холодно сидеть,- наконец нашел, что соврать Богомазов,- Я пообещал закрыть окно, -и Афанасий демонстративно совершил "обещанное".
   - Вот ведь чудак старик! Представляешь, с каким соседом мне приходится жить, он и мне тут своими поучениями плешь скоро проест! Ладно, спокойной ночи вам с котом! Привет Люсе передавай.
   Когда Бигмак заперся в квартире, Багратион негромко продолжил.
   - Поверь, я знаю, что говорю. Будь осторожен! Как друга тебя прошу, как брата...
   Похоже, кот не на шутку увлекся своей страшилкой и даже заплакал.
   - На кого же, Афонечка, ты оставишь меня... Роднее тебя никого в целом мире у меня нетушки!
   - Ну хватит, дурашка,- потрепал по голове кота Афанасий,- я не буду о нем плохо думать. Тем более, что я о нем вообще почти что ничего не знаю. Получается, пока и думать не о чем.
   Багратион скоро успокоился и Богомазов поведал ему и свои мысли о том, что, похоже, как и говорит Харламов, того света не существует, и стало быть, неплохо бы успеть чего-либо добиться в этой жизни. Кот согласился, что вновь попробовать свои силы в поэзии- хорошая мысль, и между прочим спросил у Афанасия, а что он думает об общепринятом мнении, что у кошек девять жизней. Сам он в это мнение свято верил, но поддержка друга никогда не бывает лишней.
   - Интересно, как по-твоему- есть ли способ прояснить, какую именно жизнь я проживаю сейчас? Что если девятую- тогда, может и мне впору стихи писать?
   Афанасий о котах думал ничуть не лучше чем о людях, и дабы не расстраивать друга, соврал, что мир животных для него сплошная загадка.
   - Фоня, а что если этот телепат знает? Не поинтересуешься ли ради меня при случае?
   - Конечно, я так и скажу: Филимон Петрович, вот мой кот интересуется тем-то и тем-то, что вы по этим поводам думаете? Я обещал ему передать ответ! Так что ли?- представил Богомазов.
   - Нет, просто спроси как будто для себя,- ну может же человека интересовать что-то для общего развития.
   - Не много ль ты о нем вообще возомнил-то, друг мой? Вряд ли есть такой человек, которому все на свете известно... Но хорошо, если еще встречу, обязательно спрошу. Пошли теперь домой, поздно уже.
  

Ж

  
   Люся закончила свои дела и разговаривала по телефону с подругой в комнате; Василий же, наверное, и не выходил из своей комнаты. Афанасий с котом расположились на кухне.
   Богомазов сел за стол, развернул перед собой тетрадку, и почесал голову.
   В последний раз сочинением стихов он занимался так давно, что теперь не помнил, как это делается и с чего начинается.
   Поиск мысли был поистине мучителен. Афанасий положил ручку на тетрадку, направил руку обратно к голове и начал взлохмачивать волосы- так обычно происходил у него мыслительный процесс, требующий срочной мобилизации всех существующих в нем способностей. Он был так напряжен и серьезен в тот момент, пытаясь припомнить, как обычно рождаются стихотворения, что если б кто-нибудь посмел вдруг побеспокоить его, то, пожалуй, поэт отреагировал бы, забыв о существовании всяческих приличий.
   Даже уголок юмора, заведенный им же самим, который находился прямо напротив него над столом, куда упал его взгляд, вызвал у него чувство, схожее с раздражением, хотя состоял из того, что в другое время чрезвычайно веселило Афанасия.
   На этом участке стены Богомазов размещал с помощью скотча примеры самых забавных проявлений жизни, таких, например, как кассовый чек из магазина, на котором против обыкновения почему-то вместо строчки "скидка" красовалась надпись "наценка" и возле нее имелась даже сумма в размере одной копейки. Такого "поощрения" покупателей Афанасии нигде ранее не встречал, и потому поместил чек на самом видном месте в своем уголке.
   Там же висела вырезка из газеты: большущая фотография бутерброда с черной икрой (так и подмывает это фото назвать портретом - человек, сделавший снимок, наверняка большой профессионал в своем деле!) и забавным комментарием, что врачи настоятельно рекомендуют самым больным из нас обязательно включить в свой рацион этот уникальный морепродукт. Если б баночка этого продукта стоила не дороже короба жизненно необходимых для больных лекарств, то подпись не была бы столь забавной. И циничной.
   А недавно, после случайно увиденной по телевизору передачи "Малахов +", в которой этот стихийный доктор и народный целитель Малахов советовал всей стране лечиться принятием вовнутрь керосина, и когда Афанасий не мог остановиться от смеха полчаса, в уголке появился еще вырезанный из газеты портрет довольного собой лысого лекаря.
   Но уголок юмора давно живет собственной жизнью, а сейчас нужна была свежая идея.
   Вероятно, следовало чем-то подкрепиться. Говорят, сладкое очень способствует умственной активности. Афанасий достал из шкафа плитку козенаков и целиком ее уничтожил, однако мысль все не шла.
   Он подошел к окну и раскрыл форточку- голова лучше работает в прохладе.
   "Вот оно!",- понял Афанасий и, закрыв форточку- было все-таки очень холодно,- сел на место и, вновь взъерошив волосы, принялся за дело.
   Багратион же тем временем, расположившись на столе неподалеку от хозяина, гадал японские ребусы "судоку". Многого своими лапами, как например, человек руками, кот делать не мог, но карандаш худо-бедно он ими удерживал. Цифры в клеточках получались кривыми, словно писаные пьяницей, но Багратион не расстраивался и верил, что всякий навык можно отточить со временем, и когда-нибудь он будет писать не хуже Афанасия. А пока, чтобы Люся не задавала мужу лишних вопросов о том, что это случилось с его координацией движений (больше некому же, по ее мнению, баловаться головоломками!), кот зарисовывал отгаданные ребусы каракулями, чтобы невозможно было разобрать, что именно в них вписано.
  
   К тому моменту, когда стихотворение было закончено, Багратион уже спал на газете, не дождавшись шедевра, поэтому пришлось его будить.
   Афанасий шепотом, чтобы не вызывать подозрений у домашних, впрочем, давным-давно спавших, прочел стихотворение коту.
  

Морозной зимою.

   Мой друг! Морозною зимою,
   Когда темнеет очень скоро
   Я от тебя ничуть не скрою,
   Что скучно мне тогда совсем.
   Но я тогда не умираю,
   Судьбы я вызов принимаю
   В ответ скажу ей: "Не сдаюсь я!"
   И буду счастлив все же тем,
  
   Что есть еще другое счастье,-
   Не то, что летом, кувыркаться
   В зеленой травке и купаться
   -А звезды счастье лицезреть!
   Я заберусь к себе на крышу
   И, тишины призыв услышав,
   Во сказку звездную вгляжусь я
   И увлечет меня она:
  
   Вот стая рыб, оленей стадо
   - Не просто знаки Зодиака!
   И феерия карнавала-
   Как зачаровывает все!
   Пробуду я в фантазий власти
   Всю ночь, и будет то же завтра
   И не взропщу уж никогда я
   На жизнь претемною зимой!
  
   Багратион своего хозяина любил, каким бы тот не был поэтом, и потому солгал:
   - После этого стиха для меня существуют только два поэта- Пушкин и ты. Даже, наоборот, пожалуй: ты и Пушкин.
   Ничего-то для него в хозяине не изменилось, и сказав это, кот снова лег на газету и уснул.
   "Усатый подхалим!",- подумал Афанасий и, решив показать стихотворение еще кому-нибудь завтра, погладил кота, положил тетрадку в портфель и тоже пошел спать.
  
  

З

  
   "Здравствуй, дорогая семья!
   Я очень рад за сестричку Мнуви, которая, как вы писали, вышла замуж!
   Мнуви, дорогая, обнимаю тебя и по-братски целую! Счастлив, что ваш брак произошел по любви, но не стоит за то, что ты имела возможность дождаться этого человека, так уж меня благодарить- мне даже совестно было читать твои строки! [Чаще на их родине случались браки по причине, что старикам становилось невыносимо тяжело содержать своих дочерей, кормить их,- а брак все эти материальные заботы перекладывал уже на женихов; тому, кто первый соглашался кормить дочь- люб он ей или нет- родители без колебаний ее и отдавали.]
   Ведь мы родня, и помогать друг другу- для нас само собой разумеющееся дело.
   Со своей же стороны и я хочу вам похвалиться- я познакомился с замечательной девушкой, на которой тоже готов хоть сейчас жениться, однако понимаю, что вначале мне следовало бы окончить университет и получить постоянную работу.
   Девушка эта (ее зовут Лаайа) учится на том же курсе, что и я, только в другой группе. Она тоже чернокожая и даже родом из Африки, правда, от нас это далековато- ее родина- Зимбабве. Но я полагаю, для любви ведь это не помеха, не так ли? Доучимся, вернемся на свой континент и женимся, а где уж жить будем- там решим.
   Сейчас в Москве очень холодно, одно слово: зима, и по возможности мы стараемся не показываться на улице, и спасаемся тем, что поедаем в большом количестве горячие пельмени- традиционное здешнее блюдо (очень вкусное!). А еще мы с Лаайей полюбили пить чай с вишневым вареньем. Лаайа выменяла аж трехлитровую банку с ним за несколько африканских монеток у нашей вахтерши из общежития. Правда, большую часть банки мы уже съели,- что же мы будем делать, когда и оставшаяся часть исчезнет?
   Да, чуть не забыл. Скоро у нас в России праздник большой- наступит Новый Год. В полночь каждый должен выпить по бокалу шампанского вина за то, чтобы наступающий год был лучше всех предыдущих, и при этом нужно загадать свое самое сокровенное желание,- говорят, оно обязательно сбудется!
   Я загадаю... Впрочем, говорить о желании никому не разрешается. Но оно непременно будет о моей Лаайе! Ведь она такое чудо- сами посмотрите- наши фотографии прилагаю. Она передает вам привет!

Счастливые Мваба и Лаайа."

  
  

И

  
   С Филимоном Петровичем довелось встретиться и на следующий день.
   Когда Афанасий вошел в последний вагон и не увидел там Харламова, он, несколько расстроившись, сел на единственное свободное место и включил плеер; однако через пару минут из тамбура появился некий человек в пальто как у вчерашнего знакомого, но в величавой пушистой шапке рыжего цвета, сзади которой свисал полосатый енотовый хвост, и походкой, соответствующей головному убору, человек двинулся внутрь вагона.
   Все без исключения пассажиры, которые только могли видеть вошедшего, следили за ним с интересом, с каким обычно наблюдают за сумасшедшим- мало того, что шапка мало подходила к его светлому кожаному пальто, но и вообще- что именно желает донести до присутствующей публики сей манерный мужчина своим кичливым одеянием?
   Обладатель убора, похоже, обладал железной волей и презирал общественное мнение- простой бы человек на его месте сгорел от стыда,- он шел совершенно невозмутимо и- о Боже!- по мере его приближения Афанасий разглядел в чудаке Филимона Петровича!
   "Нет! Нет!",- думалось ему, -"надо притвориться спящим, сделать вид что я- это не я!",- и в этот момент Харламов оказался рядом с его лавкой. Пассажир, сидевший напротив Богомазова, решил почему-то встать и выйти в тамбур (что ж- возможно, сейчас будет и впрямь его остановка), и вот Филимон Петрович уже сидит перед нашим героем и протягивает руку Афанасию, смертельно позоря того перед публикой своей дружбой .
   "Хорошенькое дельце! Теперь весь вагон и обо мне так же дурно думает!"
   Трудно быть другом импозантного человека, ибо всем известно давно, что по тому с кем вы дружите, безо всяких сомнений будут судить и о вас. Вчера бы с таким чудаком Богомазов и рядом не сел.
   Что же,- страшное все же случилось, и ничего с этим не поделаешь.
   " Интересно, он и сегодня через турникет пройти за кем-то намеревается? И при этом остаться незамеченным?",- подумал Афанасий.
   - Вот, Афанасий Германович, шапку себе прикупил- вы вчера справедливо заметили, что та не очень солидно на мне смотрелась!
   Богомазов ничего про шапку ему не говорил, а только про себя это отметил, но спорить по данному поводу было бы пустым занятием, ибо тот наверняка снова стал бы твердить о мифической болезни. Вместо этого Афанасий вежливо кивнул в ответ:
   - Да, теперь убор у вас высший класс! Полагаю, вам многие уже успели позавидовать.
   - Спасибо. Но не стоит, право, в комплименты пускаться. Вещь- она и есть вещь, чего вещам кланяться.
   Я сегодня в предыдущем вагоне ехал почему- там теплее, как мне показалось. Руки резвее по клавиатуре бегают. Но я уже не буду его до Москвы открывать,- он постучал ладонью по ноутбуку,- все что надо, успел от Фрязина посмотреть. Кстати- а у вас-то как, простите, с жильем дела обстоят, все ли устраивает? А то если что- возможно, чем-то помочь смогу. Я же риэлтер, если помните.
   "Нет, спасибо- у меня тоже жилплощадь из шести комнат с несколькими санузлами- живем как все!",-с чувством, близким к тому, с которым родственники повесившегося слышат о веревке, подумал Богомазов.
   - Да все вроде бы нормально. Пока все в доме помещаемся. Благо, ребенок у нас только один.
   - Вот и славно. А то если что- обращайтесь, не стесняйтесь. В самом деле, советую хорошенько подумать,- чего там скромничать- я очень хороший риэлтер и при надобности подберу вам по знакомству максимально выгодный вариант. Я люблю свою работу, и именно потому хорошо ее делаю. Если вы любите свою работу, то должны меня прекрасно понимать. Ведь, даже несмотря на некую специфику, вы любите вашу работу?
   Афанасий выработал привычку врать на этот вопрос без запинки.
   - Конечно, конечно. Иначе как работать, не испытывая особого энтузиазма, творческого подъема!
   - Я правильно почувствовал в вас творческую личность!- с восхищением произнес Харламов и будто бы просверлил взором портфель Богомазова,- Должно быть, вы и для души, помимо работы, еще что-то пописываете?
   - Да, бывает...- смутился Афанасий,- Я, правда, не особенно считаю это выдающимся...
   - Не позволите ознакомиться?- перебил его Харламов,- Если, конечно же, образец плода вашего вдохновения случайно имеется при вас.
   - Пожалуйста,- открыл портфель и достал оттуда тетрадку сочинитель,- вы об этом, наверное?
   Уточнение это Богомазов сделал нарочно, указуя собеседнику на то, что следует получше маскировать свои неприличные умения без помощи рук шарить по чужим портфелям и благодаря тому не казаться столь бессовестной личностью.
   Филимон Петрович потупил взор в знак извинения и принял протянутую тетрадь.
   - Сейчас посмотрим... О! Стихи! Да, значит об этом!
   Ознакомившись с исписанной страничкой, риэлтер со словами "бездарщина неслыханная!" вернул тетрадь автору.
   Трудно передать чувства Богомазова. Он же душу в стихи вложил!
   Наверное, если бы Харламов захотел его свести в могилу, то ему оставалось лишь после произнесенных слов как ни в чем бывало откинуться на спинку лавки, зевнуть и заснуть.
   - Что?- сомневаясь, не ослышался ли все же он, спросил Афанасий,- Что вы сказали?
   - Я пока ничего не сказал,- как ни в чем неповинный смотрел на него Харламов.
   Афанасий не знал уже, чего ждать.
   - Полагаю, очень даже неплохие стихи! Вы молодец, мой друг!- удивил сосед.
   - Но ведь только перед этим вы, кажется, сказали обратное! Вы прокомментировали их как "неслыханную бездарщину"!
   - М-да? Так это болезнь опять же...
   - Что - я болен, по-вашему, еще и другой болезнью- когда мне кажется, что я что-то слышу, а на деле все молчали?!- рассердился Богомазов.
   - Нет, простите... Честное слово, мне стыдно, простите тысячу раз! Это ваша... то есть моя... ну- наша общая болезнь. Вы забыли- я же говорил, что и я тем же недугом, что и вы, страдаю. Надо, надо как-то лечиться, не то все определенно плохо кончится!
   Я считал, что эти слова только подумал, но на самом деле, выходит, и произнес! В конце концов я не литератор... Дьявол! Я рад бы был сейчас признаться и в том, что и читать даже не умею, лишь бы как-то реабилитироваться перед вами... Ведь вы не обижаетесь?
   - Что уж там,- растерялся Афанасий, не понимая, паясничает ли Харламов или вправду он сожалеет,- Ведь мне хорошо стихи-то писать и вовсе ни к чему- я всего лишь обычный редактор,- и грустно подумал: "Рожденный ползать, видимо, и впрямь не полетит!".
   После этого, стараясь замять неприятный эпизод, риэлтер всю оставшуюся дорогу до Москвы веселил Афанасия курьезными историями из своей жизни, а перед тем как расстаться, он еще раз напомнил о том, что если потребуется помощь по его специальности, то он всегда готов прийти на выручку.
   - Вы мне очень симпатичны, дорогой Афанасий Германович, вы замечательный собеседник. Не то, что я,- прибавил он шутливо,- Был бы рад пообщаться еще! До встречи!
   Через турникет сегодня он прошел самостоятельно,- Богомазову могло это показаться, но было ощущение, что на долю секунды в месте, где расположены кулачки турникета, Харламов исчез,- по крайней мере, никакого билета он точно не подносил к аппарату.
   "Так если меня рассмотреть, то получаюсь насквозь порочным- то говорю сам не знаю чего; то, как сейчас, можно усомниться в моем зрении",- нашел в себе силы иронически отнестись к ситуации Афанасий.
   С этого момента он больше ничему не удивлялся относительно нового знакомого и для себя решил считать его чертом. В конце концов, если даже того света не существует, это вовсе не исключает присутствия нечисти в повседневной жизни.
  

Й

  
   В обеденный перерыв Афанасий, как и обещал коту, зашел в зоомагазин посмотреть ему одежку. Запомнив все, что могло заинтересовать Багратиона, Богомазов вернулся в редакцию и позвонил домой. Как и ожидалось, домочадцев -кроме четырехлапого- в квартире не оказалось, и к телефону подошел кот- нажать кнопку аппарата и включить спикерфон для того не составляло никакого труда. Телефон к тому же был с определителем номера.
   - Да, Фоня, слушаю!
   - Привет, пушистик. Комбинезоны продаются нескольких цветов: синено, черного, белого, серого и даже красного цвета. Какой выбираешь?
   - А серенького в полосочку, как я сам, там нет?
   - Нет, только просто серый. Его брать?
   - Не - не надо. Я в нем на тучку буду похож. Праздника хочется,- рассудил Багратион.
   - Стало быть, красный?
   - Нет, бери лучше синий. Представляю себя в синем на фоне сугроба- ничего так, наверное, будет выглядеть,- симпатично!
   - Хорошо. Башмачки на лапы брать?
   - Пожалуй, возьми. Только не синие, -ладно?- а то плоско все вместе будет смотреться.
   - С обувью и не разбежишься- есть только пурпурные боты.
   - Да и ладно- пойдет. К тому ж кто их увидит, когда у меня лапы по колени в снегу всегда утопают! Надеюсь, они на меху?
   - Не подумал что-то об этом справиться. В любом случае куплю- другой кошачьей обуви в магазине нет. Без меха окажутся- не беда - с твоего боку сострижем и внутрь положим,- нашелся Афанасий.
   - Только посмей- я тебя самого ночью обрею- огрызнулся кот.
   - Ну все, вечером увидимся!
   - Давай. Шутник...
  
   Обычно на вечернюю электричку Богомазов садился не позже чем за де­сять минут до ее отправления- тогда еще было достаточно свободных мест и самому можно было выбрать, где располагаться ближайший час, но сегодня из-за того, что Афанасий задержался в зоомагазине, покупая одежду коту, в электричку он зашел за пару минут до момента, когда поезд должен был покинуть перрон. Шансов присесть практически не было, однако Афанасий решил все-таки испытать удачу и прошелся сквозь не­сколько вагонов, и вот она- его фортуна!
   Но за место под солнцем следовало еще побороться: пришлось будить раскинувшегося на всей лавке нетрезвого молодого человека и придвигать его к окошку, дабы он меньше занимал места.
   Богомазов сел, а вот третьему пришлось бы сначала хорошенько пора­ботать локтями, чтобы, впрочем, потом все равно оказаться и в тесноте и в обиде, поэтому до самого "Зеленого Бора" они так и ехали вдвоем на трех местах.
   В тамбуре на станции, как то частенько случается, вновь не открылись двери. Афанасий привычно прижал ладонь к одной из створок и с усилием толкнул ее в сторону. Что ж,- хочешь жить- умей вертеться. Предстояло еще десять минут ходьбы по морозцу к своему пристанищу.
   "Как же надоело все это, тьфу!",- думал, анализируя свой непростой путь домой, Афанасий,- "Ну почему у нашего Комбикормового завода нет своей газеты,- мне б тогда до Москвы и обратно таким манером каждый день не таскаться! Сколько живу ведь- все работаю в Москве... И Люся тоже все свои дела там же ведет... Что, впрочем странного- где есть работа - там и работаем... Пересели нас только в Москву- и все по-человечески было бы! Может, и впрямь с Харламовым поговорить- глядишь, что и присоветует в самом деле?
   Только б не здесь и не в таких условиях жить! Ясное дело- на новую, хо­рошую квартиру в городе у нас денег не хватит, но ведь можно же, верно, в обмен на наше жилище с доплатой что-то придумать! Существуют же кре­диты к тому же, ипотеки разные! Выход обязательно должен быть. "
   Жене пока ничего о своих мыслях он решил не говорить- что толку впустую сотрясать воздух- вначале хорошо бы разузнать о конкретных возможных перспективах.
  
   Комбинезон и башмачки Багратиону пришлись как раз впору. Теперь довольный кот мог сколько угодно наслаждаться "особенно целебным вечерним воздухом".
   - Отлично, Фоня!- пройдясь в обновках вперед по дорожке и обратно, и даже сделав несколько прыжков, заключил питомец,- Нигде не жмет, как по мне сшито! И обувка теплая! Цвет вот только ботинок... как это сказать... гламурненький несколько... Ну да ладно- кто в таких потемках разглядит! Благодарю, в общем,- ты настоящий друг!
   - Чего уж там! Не так и сложно было зайти в магазин...
   - Так что- ты видел сегодня того чудака?- переменил тему кот.
   - Видел. У него талантов, оказывается, и вовсе не счесть. Мы думали: ну, читает мысли- и молодец! Так это не все- сегодня он посмотрел на мой портфель- и уже знает, что у меня в нем внутри. Не глаз- рентген-машина! Бессовестный такой- говорит: дай мне вон ту тетрадку почитать,- ту самую, где стих у меня вчерашний записан!
   - Да что ты! Прямо вот так и сказал?- так удивился, что даже остано­вился, кот.
   - Почти. Он умеючи так придурился: "Не пишешь ли ты стихов, или еще чего там, для души?" и так далее. А сам в портфель мой вперился.
   - Чудеса,- охнул Багратион и снова продолжил движение.
   - Еще он прозрачным становиться может.
   - Это как?
   - Как, как! Невидимым то есть. Он так через турникет сегодня наха­лявку прошел.
   - Нет,- думаю, это тебе точно почудилось.
   - Может и так, но вряд ли. Я теперь уверен, что он все что угодно может сделать. Мне вообще кажется, что я познакомился с чертом.
   - Того света, значит, нет, а черти существуют?
   - Кто знает, может и так... Почему бы и нет?
   - Мда... Кстати, а ты не спросил у него о кошачьих жизнях? Их и правда девять или как?
   - Не спросил. Что ты- он как насчет моего стиха высказался, так у меня сразу же и настроение с ним общаться пропало!
   Афанасий рассказал подробности произошедшего эпизода.
   - Впрочем, расстался с ним я уже без особой злости. Что тут по­делаешь, в конце концов, если из меня и в самом деле плохой поэт. Не удивлюсь, если даже у тебя получше моего сочинять выйдет!
   - Не слушай его, он просто ни бельмеса в поэзии не смыслит,- серьезным тоном возразил кот,- Ты- талантище!
   - Хм... Так или иначе, а в следующий раз обязательно поинтересуюсь насчет твоего вопроса.
   Насчет мыслей о квартире в Москве Багратион с энтузиазмом поддер­жал Богомазова:
   - Да! Да! В Москве и впрямь неплохо живется- я же долго жил там до знакомства с тобой. В цирк станем часто ходить, в зоопарк,- в общем, не соскучимся! Только ты сразу "трешку" бери, и чтобы там безо всяких проходных комнат. Тогда у нас с тобою кабинет свой будет- творчеством в нем будем заниматься, сочинять, да и просто иногда от Люси отдыхать- любит она у тебя поворчать порою. Врежем в свою дверь замок- и пусть себе ворчит в замочную скважину!
   - Ну, не стоит так уж строго...- мягко возразил Афанасий.
   - Хорошо. Пусть без замка. Но все равно "трешка"! А представь, какое счастье выйдет, когда мы позабудем, как теща выглядит!
   Теща действительно всем, кроме жены, надоела.
   Она жила на улице Ленина, которую разделяло от их улицы расстояние в несколько сотен метров, и по этой причине Варвара Петровна бывала час­тым гостем в их доме. Являлась она когда ей вздумается и безо всякого приглашения, обсуждала с дочерью всякие недавно произошедшие сель­ские пустяки, и поучала всех, кто бы ни попадался ей на глаза в квартире, жить "по-людски", а не как они- "по-уродски", и, что самое мерзкое, без конца дымила на кухне своей вонючей трубкой.
   Причиной какого количества семейных ссор она случалась, невозможно было сосчитать; все разговоры с женою убедить тещу реже к ним загляды­вать неизменно заканчивались люсиными обвинениями в нетерпимости к людям, а иногда даже истериками.
   Этот довод кота оказался решающим.
   - Правильно!- воскликнул Афанасий,- Мы переезжаем! Мы обязательно уедем отсюда, даже если мне придется заложить свою душу этому дьяволу!
   - Если так, то не надейся, что как в сказках, сейчас ты легко все полу­чишь, а сочтешься лишь после смерти,- твой Филимон реалист, если пом­нишь. Так что готовься к тяжелой расплате сейчас же,- шутливо заметил Багратион,- Он наверняка заставит тебя бутылки собирать или у вокзала клянчить милостыню на морозе! Ладно, пойдем уже домой- вижу, тебе не так тепло, как мне.
   У подъезда, под фонарем им встретились две старушки-соседки с тро­сточками. Богомазов с ними поздоровался, и они мило ему ответили, но только Афанасий с котом зашли в подъезд, как снаружи послышалось:
   - Ты, Дуся, представь до чего дожили- котов уже в одежды одевают! Вот в наши годы, в войну,- помнишь- нам самим-то носить было нечего, и мирное уже время мы скромно жили- а теперича-то посмотри, что творят- совсем зажрались!
   - Не к добру все это,- не иначе, происки нечистого,- поддакивала Дуся.
   - Я бы определенно не смог дольше жить с этими дикими людьми в од­ном доме,- вознегодовал Багратион,- как хорошо, что мы переезжаем!
   - Не говори "гоп", пока не прыгнул,- напомнил Афанасий и открыл дверь квартиры.
   Кот прыгнул через порог и тихо, чтобы слышал только Богомазов, ска­зал: "Гоп!"
  

К

  
   На кухне, легка на помине, уже сидела Варвара Петровна.
   Она, с собранными сзади головы в пучок волосами, в страшных очках в пластмассовой оправе и с неизменной дымящейся трубкой в зубах, сидела в уголке у стола, и, полистывая найденную там же газету, давала очередные бесценные жизненные советы дочери, которая мыла у мойки посуду.
   Чтобы в доме не слишком пахло табаком, на кухне настежь была рас­пахнута форточка, а для того, чтобы присутствующие не околели от хо­лода, были зажжены все четыре конфорки газовой плиты.
   - А! Горе твое луковое явилось,- разглядев в коридоре Афанасия, объя­вила она,- Здорово, зятек! Проходи на огонек, не стесняйся! Любимая теща поужинать вот зашла.
   Богомазов выключил в коридоре свет и прошел на кухню.
   - Здрасте-здрасте, Варвара Петровна.
   - А есть-то у вас и нечего,- продолжила теща,- чем меня кормить бу­дешь? До Нового Года еще не дожили- а у вас вон уж и картошка на ис­ходе,- махнула головой она в сторону, где у них с Люсей хранились клубни,- И того, что осталось, заесть нечем. Умные потому то больно.
   - Мам, прекращай уже, сколько можно об одном и том же,- попросила дочь.
   - А что "прекращай"? Говорят вам: коли по-людски решили поступать и картошку осенью покупаете- так берите из расчету по мешку на человека- и до следующего урожая хватит ! Огурцы, помидоры- говорила закрывать? Вон я из Болшева летом задарма почти натаскала, ну а вам разве что-то нужно! Вы сами с усами. А теперь жрать нечего. Слушать потому что умных людей следует. Вот и заботься о вас как о маленьких. В коридоре я сумку оставила, что уж делать,- неси сюда, зятек!
   - Да ничего, мы перебьемся,- вы смотрите- вам не хватит,- попытался возразить Афанасий.
   - Ты перебьешься, а Васе перебиваться никак нельзя- у него организм растущий. И Люське, пожалуй, нечего голодать- ты кушай, Люсенька, мать о тебе не забудет! А вот не станет матери- ох, не знаю, кто о тебе позабо­тится...
   - Мама! Не нужны нам твои банки. Могла бы их не волочить, мы найдем, чем пропитаться.
   Богомазову стало скучно слушать старую песню, и он ушел с кухни.
   - Будет тебе!- не унималась Варвара Петровна,- Васятка! Принеси из коридора сумку бабке!
   Вася, недовольный тем, что его вытащили из-за компьютера, принес сумку.
   - Внук! Скажи правду, тебя кормят в этом доме?
   - Ну ты даешь, бабуль! А что ж, голодом морят?- удивился Васятка.- Мы совсем недавно поужинали- сегодня у нас гречка с рыбой была.
   - Да?- будто бы не ожидала такое услышать Варвара Петровна,- А огурчиков с помидорами у вас, лентяев, все равно нет! Выставь их куда-нибудь из сумки.
   Внук сделал что просили и удалился.
   Варвара Петровна долистала газету до последней страницы и глянув на нее, воскликнула:
   - Вот! Вот на это дело у него всегда время найдется!- она бросила газету на стол и постучала пальцем по разгаданному вчера котом ребусу.
   Люся посмотрела на пляшущие внутри клеточек цифры и удивилась: в их квартире таким почерком писал разве только сын, и то лет семь тому назад.
   - И что, частенько твой ненаглядный навеселе тут шарады гадает? Иль удивишь мать, что это и вовсе твоя работа?
   Богомазов с котом в тот момент сидели в комнате и смотрели телевизор, но от гласа тещи спрятаться было невозможно. Услышав последние слова, Афанасий посмотрел с укором на Багратиона.
   - Прости, друг- виноват. Заснул как-то вчера, сам не того не заметив, вот и не зачиркал цифры, а сегодня что-то и в голову не пришло об этом подумать...- потупился тот.
   - Афоня!- донесся с кухни тещин голос.
   - Афоня!- повторила Варвара Петровна, когда зять оказался возле нее,- Твои проказы?- указала рукой она на газету.
   - Да, мои. Я люблю, знаете ли, порою принять на грудь хорошенечко. А когда я пьян, влечет меня всякие там головоломки решать- спасу нет!
   - О чем и речь! Ты посмотри,- обратилась гостья к дочери,- картошки нет, все в этом доме на соплях держится, а он считает, что лучше всего проводить время в попойках! Хозяин, что и говорить!
   - Мама!
   - А что "мама"!
   - Варвара Петровна!- не выдержал Афанасий. Это, простите, все-таки наше дело, какой образ жизни вести в своем доме, так что если вас что-то не устраивает, вы вольны сию же минуту покинуть эти стены,- поверьте, никто удерживать вас не станет!
   - Браво, молодой человек! Вы прямо читаете мои мысли! Мне и впрямь неприятно находиться в вашем дурном обществе. Но я ухожу не потому, что вы, как должно быть, вам кажется, поставили меня на место- о ,нет!- для того вы, несмотря на свой далеко не юный возраст, еще слишком зелены; к тому же я давно научилась не замечать вас тем временем, пока общаюсь с дочерью или внуком. Я ухожу потому, что здесь стало слишком холодно!
   -О, это совсем не странно! Обычно форточка зимою у нас плотно закрыта, так что, простите, -получается- виной тому вы же сами с вашей махоркой.
   - Невежда! Это не махорка, а первосортный табак! К тому же у меня на кухне форточка всегда открыта, но против вашего случая, там никогда не околеешь! Батарею потому что чинить давно пора, а не водку хлестать!
   - Мама, ну почему мы не можем по-человечески общаться!- расстроилась Люся,- почему бы не проявлять друг к другу побольше терпимости?
   - Стерпи такого! Не могу более находиться в одном месте с дикарем! Я пошла, дочка! Добрый совет тебе: подумай хорошенько о своем будущем с этим человеком!
   - Подумаем, подумаем,- подбодрил тещу Афанасий,- Мы обязательно подумаем о своем будущем, не сомневайтесь. Проходите, пожалуйста, к выходу. И не забудьте ваши презенты забрать!
   - Я хочу чтобы ты подавился моими презентами.
   - Хорошо, я подавлюсь ими вам в угоду,- вы, главное, не задерживайтесь особенно. Сейчас у нас сосульки от холода намерзнут!
   У Варвары Петровны не нашлось достаточно емкого и точного слова в ответ дерзновенному поведению зятя, и она молча, лишь смерив Богомазова надменным и презрительным взором, покинула квартиру, не забыв, согласно этикету, громко хлопнуть дверью.
  
   Ничего-то особенного в этой сегодняшней встрече с тещей не произошло. Варвара Петровна нередко вела себя в их доме агрессивно и провоцировала громкие стычки; каждый раз она уходила от Богомазовых с проклятиями на устах, но каким-то непостижимым образом вновь и вновь оказывалась в их доме и все повторялось.
   "Ничего, все скоро станет на свои места!",- думал Афанасий, запирая дверь.
  

Л

  
   Вечером следующего дня Богомазов решил обсудить вопрос с женой.
   - Люся, дорогая, я вчера смолчал, но у меня больше нет сил жить с твоей матушкой,- начал он.
   - Ну, она же не с нами живет...
   - Конечно. Формально-то она живет не с нами, но ее частое появление в этих стенах... в общем, это не многим лучше, чем если бы она здесь поселилась. Постой, я знаю, что ты хочешь возразить! Мы уже не раз обсуждали этот вопрос, и я сам не знал, что можно было предпринять для его решения, но теперь я знаю, как поступить: давай переедем жить в другое место... в лучшее... В Москву!
   Супруга смотрела на него как на пришельца.
   - Так ведь.. Это денег, должно быть, сумасшедших стоит... У нас только, помнишь, Коробкины из всего поселка смогли туда перебраться- но у них-то, сам знаешь,- денег куры не клевали! А то кто бы отказался... в Москву-то!
   - А что, коли оказалось бы, что есть деньги - вот так, не подумав даже, и поехала б?
   - Что ж тут думать! Взять хотя бы, как мы на работу ездим- так намотаешься за всю неделю в этих электричках, что в выходной уже в парк аттракционов, или в театр тот же, и не захочешь поехать- все ж увеселения в городе; вот и сидишь дома, ничего кроме телевизора не видя! Счета за телефон- это, что ли, должно нравиться,- хочешь в Москву позвонить- плати за междугородние разговоры! А Вася по межгороду еще в Интернет выходит... Что ж- ему надо, и ничего тут не поделаешь, - жизнь такая,- прощающе махнула она рукой,- Да и с мамой, наверно, и вправду перебор выходит. В Москву, конечно, она пореже к нам ездила бы.
   - А я, право, и сам о таком варианте не подумывал раньше. Знаешь, как оно- живешь себе, как всегда привык жить,- с чем-то неудобным смиряешься как с неизбежностью, и на ум не приходит, что возможна другая, более благополучная жизнь.
   А на днях с одним типом случайно в электричке познакомился,- он риэлтером назвался. Разговорились с ним о том, о сем, и он предложил мне на всякий случай свою помощь. Говорит: "выгодный вариант подыщу- не пожалеешь!". Сегодня он мне все доступные способы приобретения жилья описал.
  
   Первый- конечно, просто купить квартиру- в только что построенном доме или на вторичном рынке- у хозяина, который сам в ней жил.
   Это очень дорого- по моим подсчетам, в таком случае нам пришлось бы брать кредит лет на двадцать и на это время к тому же перейти на черный хлеб с водою. Всю оставшуюся жизнь не жить, а существовать- вряд ли нам этого хотелось бы, правда? Мы могли бы продать эту нашу квартиру, и тогда с долгами мы расквитались бы в два раза быстрее.
   Здесь ничего нового он для меня не открыл.
   Но есть варианты поинтереснее.
  
   Второй, например: покупка квартиры с отсрочкой заселения.
   - Это как так?- не поняла Люся.
   - Вот! И я тоже не понял без разъяснений.
   Выглядит все следующим образом: мы платим несколько десятков тысяч долларов за квартиру старушке, которая является собственницей квартиры и дышит на ладан, единовременно. Эти деньги она использует, как говорит Филимон- так зовут того риэлтера- на свою достойную старость, а она за это расписывается в том, что после ее смерти жилплощадь переходит к нам. Правда, время от времени, пока жива, ее придется еще навещать- продукты, например, какие-то приносить, веселить ее общением и тому подобное в этом роде. Все эти моменты должны быть оговорены в особом документе, который всегда составляется в таких случаях,- наше дело только не забывать их выполнять.
   Филимон только предупредил, что старушки порою попадаются такие бесстыжие, что всеми благами, перечисленными в договоре, могут по полной программе годами пользоваться ( а иногда они настаивают прописать в документе и такие причуды, как дорогостоящие ежеквартальные туристические поездки!), а потом, видя что ты их всем сердцем возненавидел и уже справедливо желаешь их кончины, -находят мелкую оплошность в обращении с ними и безжалостно прекращают действие договора в суде.
   Так с этим старичьем можно и в дураках остаться.
   Да, и к тому же - божьи одуванчики не мрут на следующий же день после заключения договора, а жить в Москве, прости Господи, хотелось бы в ближайшем времени.
  
   Есть и еще один вариант.
   Можно купить квартиру на этапе ее строительства. Выгодней варианта не найдешь.
   Например, если мы хотим получить "двушку", которая будет построена и сдана госкомиссии в третьем квартале следующего года, то вдобавок к тем деньгам, что нами скоплены, потребуется занять еще сумму, которую, как полагаю, я смогу заработать за несколько лет. Конечно, если продать сегодняшнюю нашу квартиру, то мы никому ничего не будем должны, но пока что этого сделать мы не можем- не у Варвары Петровны же около года жить, верно?
   - Верно...
   - Так что решим?
   - Неожиданно-то как...
   - Да, конечно. Я пойду Багратиона выгуляю, вернусь- обдумаем все хорошенько!
  
   Ближе к утру было решено купить двухкомнатную квартиру на этапе возведения дома.
  
  

М

  
   "Здравствуйте, милые мама, папа, и сестры!
   Если говорить честно, то учеба моя закончилась, дипломную работу я уже написал. Остается лишь пустяк- через месяц защитить ее перед комиссией. Полагаю, это будет совсем несложно,- то же самое говорит и мой научный руководитель, который в своей рецензии на работу, между прочим, рекомендует членам комиссии отметить ее отличной оценкой.
   Перед своим отъездом на родину мне захотелось еще раз навестить места, которые мне здесь полюбились, и в первую очередь это должен был быть непременно тот колхоз, в котором я работал на втором курсе.
   Лаайа не захотела со мной поехать, я и не стал настаивать,- пусть свое оставшееся в России время проведет так, чтобы не было потом жаль.
   Хотя, возможно, это была моя ошибка, и я должен был настоять,- трудно сказать,- сейчас вы поймете, о чем я говорю.
   Приехал в колхоз, отыскал бригадира Григория,- "Вот",- говорю,-"попрощаться приехал".
   А Григорий теперь уже не красное лицо имел, как тогда,- а чуть ли не фиолетового цвета, и постарел как будто даже не на тот срок, что меня не было, а лет на десять, думается.
   "Знаю",- соглашается,-"что гибну на глазах, что мне об этом рассказывать,- вот так точно и с хозяйством нашим марксовским происходит. Раньше хоть что-то здесь было,- работало, какие-никакие доходы нам, местным, приносило, а теперь здесь не дождешься работы- как думаешь, чем нам свободное время заниматься?"
   "Пьете, то есть, без конца?",- спросил я, и Григорий кивнул.
   Я удивился: а где ж они в таком случае деньги на выпивку достают, на что бригадир задумался, а потом вдруг ответил, что и сам удивляется, откуда, но все же почему-то всегда находятся. К тому же это и не так дорого стоит- у соседа Митьки есть самогонный аппарат,- так он по сносной цене свою продукцию и отпускает.
   И Григорий уговорил меня сходить к Митрию Евсеичу взглянуть на чудо техники. Воистину удивительный аппарат - даже из картофельных очисток алкоголь может делать, но не он привлек особенно мое внимание в том доме.
   В общем, там я и встретил Настю.
   Мама, папа! Не ругайте своего непутевого сына за то, что он снова влюбился! У русских есть еще одна мудрая пословица: насильно мил не будешь, так вот и я, познакомившись с этой девушкой, уже не смог бы остаться с Лаайей.
   Настя- русская, и ничего с нашей африканской культурой общего не имеет, и я, наверное, должен бы был сразу же, увидев, и позабыть о ней, но ведь не получается того! Здесь есть и еще одна пословица, но она слишком жестоко звучит, но и она, к несчастью, очень точна. Она о том, что жизнь не разбирается, в кого тебя влюбить.
   Я, возможно, и смог бы пережить свои чувства и вернуться к Лаайе, если б они не оказались взаимными; мы уже объяснились во всем с Настей и понимаем, что теперь едва ли сможем быть порознь.
  
   На следующий день я отыскал председателя колхоза и предложил ему свою посильную помощь знаниями, полученными в Москве.
   Он рассмеялся, но сказал, что ради забавы может меня устроить помощником- ведь терять-то хозяйству уже давно нечего. Соответственно, до тех пор, пока в колхозе не появится то, что можно было бы потерять, человеческой зарплаты я и не увижу.
   Так что получаю диплом- и пробую себя в настоящей, пусть и непростой работе.
   Даже так лучше: получаю диплом, на пару недель приезжаю к вам, а потом- назад, работать. А позже и определимся, где нам дальше с Настасьей жить. Фотографию ее пока не прикрепляю,- судя по предыдущему опыту, это плохая примета.

Ваш глупыш Мваба."

  
  

Н

  
   Запорошенные снегом люди уже толпились на платформе, словно пингвины на льдине.
   На эту электричку Афанасию никак не хотелось опоздать- мысль о квартире настолько завладела им, что у него не хватило бы выдержки ждать еще один день для важного разговора с Харламовым, и Богомазов значительно ускорил шаг.
  
   Филимон Петрович обрадовался ему.
   - Афанасий Германович! Доброе утро, уважаемый!
   Свободных мест в вагоне- редкий случай- не было, и риэлтер вежливо обратился к сидящему напротив него мужчине:
   - Господин, вы не могли бы сделать одолжение и уступить место моему знакомому?
   Мужчина, было видно, приготовился ответить что-то резонное по данному случаю, но Харламов не дал возможности открыть ему рот.
   - Простите, но у меня есть основания вас об этом просить- горемыка вследствие трагического случая оказался лишенным обеих ног, и ему не очень удобно подолгу стоять на протезах, к тому же...- Филимон Петрович наклонился к пассажиру и понизил голос до шепота,- у него не совсем в порядке с головой! Ну, и много еще чего, о чем из соображений приличия не хотелось бы распространяться...
   Я бы уступил, да вот беда- сам еще тот калека!
   Он стянул зубами перчатку с левой руки, и рука своим неестественным цветом и блеском выдала, что является ненастоящей.
   Смущенный джентльмен покинул свое место, а Богомазов от стыда за такую беспощадную ложь лишившийся речи, с помощью сердобольных граждан под руки был помещен на скамью.
   - Вот так-то хорошо и правильно! Спасибо, господин,- поблагодарил Харламов, натягивая на протез перчатку.
   - Люди не совершенны, к сожалению,- обратился он к Афанасию,- и утраченные части тела не отрастают у нас снова, как хвосты у ящериц.
   Богомазов кивнул.
   - Так что же, обсудили уже с супругою наше дело?
   Афанасий опять кивнул.
   - Да бросьте переживать,- вы же не хотите обратно поменяться местами с господином, который занимал место до вас?- тихо произнес Харламов,- Ведь сидеть-то лучше, чем стоять?
   Еще один рассеянный кивок был ответом.
   - Что решили, в таком случае?
   Афанасий прокашлялся, чтобы убедиться, что голос к нему вернулся.
   - В общем-то, что вы и рекомендовали...
   - То есть то, чего еще нет и не скоро построится? "Трешку", полагаю?
   - Нет, дороговаты для нас три комнаты. "Двушку" полагаем взять.
   - Бросьте, вы ж еще молодой- заработаете достаточно небось!
   - Боюсь пуп надорвать. Нам много-то и не надо. Пусть лучше "двушка" будет.
   - Все экономите, экономите. Не думаете о комфорте ничуть. Так, пожалуй, можно и в вагончике жить- прицепил к машине и пожалуйста,- живи где хочешь- хоть в Москве, хоть в Петербурге. Самое дешевое жилье! Можно даже несколько вагончиков сцепить в поезд- вот вам и многокомнатные апартаменты. Экономия сумасшедшая, а комфорта никакого.
   Подумайте, ведь при умелом подходе деньги можно достаточно быстро заработать.
   Скажем, устроить подпольную студию, где будете пиратские диски штамповать, за триста долларов наймете человека, который на станции ими торговал бы, и все- сумасшедшие прибыли у вас в кармане. Все умные люди так зарабатывают.
   Возразите, наверное: как это так- ведь дельце-то незаконное- можно и в тюрьме оказаться!
   Чепуха! Сегодня наоборот, создается ощущение, что в тюрьму никак нельзя попасть. Какой толк с хорошего дельца в застенках? Вас те, кто закон должен охранять, сами обучат, как быть- знай отмусоливай им понемногу- и все- никто даже не подумает счесть ваш бизнес противозаконным. Зачем вас "сажать" - ведь некому ж станет их кормить!
   Реальность такова: кто смел - тот и съел, а кто не получил от жизни всего, что желал, так тот сам в этом виноват, ибо не обрел всего лишь вследствие собственной мягкотелости.
  
   Что только люди не придумывают, чтобы обмануть себе подобных и хоть сколько-то не нажиться на нас!
   Вы покупаете жестяную банку кофе, внимательно осматриваете пластмассовую крышку, которой производитель защищает ваше право получить именно столько продукта, сколько указано на емкости; проверяете целостность какой-то там мембраны и верите, что вас не обманули. Однако дома, оторвав мембрану, вы все же обнаруживаете, что на деле банка скорее пуста, чем полна, и тут только догадываетесь перевернуть ее дном кверху и обнаруживаете там аккуратно заклеенное блестящей бумажкой отверстие, через которое жадные торгаши высыпали большую часть вашего кофе.
   Про систематический обсчет в магазинах, когда вам вместо пятирублевой монеты в сдаче предлагают взять двухрублевые кругляшки, я думаю, не стоит и говорить.
   Даже в дорогом баре вы, надеясь получить за свои кровно заработанные денежки бокал хорошего пива, будьте готовы - его, без сомнения, наполовину разбавят водой. Не читайте, что пишут в газетах- что, мол, в алюминиевых бочках, в которых пиво доставляют в бары и рестораны, невозможно пиво смешать с водой! Слабое утешение такая новость- ведь поступают иначе.
   Знаете ли вы, как делают газированные напитки в ресторанах- колы там всякие и прочее? Закупаются концентраты этих напитков в целлофановых пакетах и баллоны с углекислым газом - все это присоединяется к специальной машине, которая смешивает концентрат с водою, охлаждает, и газирует напиток. Исключите из этой системы баллон с газом, а вместо концентрата колы подсоедините пивную бочку- и вы получите фирменное разбавленное пиво!
   И ничего с этими мошенниками не сделаешь,- можно только пополнить собою их ряды. Осознайте наконец, Афанасий Германович- взаимное надувательство давно уже стало образом нашей жизни. В этой игре важно лишь суметь ухватить побольше других.
   - Но по телевизору же часто показывают всякие рейды по поимке недобросовестных граждан- что это, по-вашему- спектакли, которые разыгрывают с помощью актеров, чтобы запудрить нам мозги?- возразил Афанасий.
   - Бывает, и с актерами разыгрывают,- подтвердил Филимон Петрович, - а вообще, главное всякое дело умеючи делать, - тогда вас точно по телевизору в таких передачах не покажут.
   Так я еще вот что хотел рассказать.
   Помню, лет десять назад я и сам в одном мероприятии участвовал. Совестно вспоминать вот так прилюдно, конечно, однако оно принесло мне столько денег, что их хватило нашей семье, чтобы перебраться из моей однокомнатной квартиры в "трешку". Молод тогда был, но без денег, а уже была жена и даже двое детей!
   - Что же вы предприняли?- заинтересовался Богомазов.
   - А,- махнул рукой Харламов,- и смех, и грех. Грушевое варенье продавал!
   - Что грешного-то в этом занятии?
   - В общем-то ничего,- засмеялся риэлтер,- оно было из груши!
   - Вестимо, из груши- грушевое варенье заведомо не может быть из яблок. И что?
   - Вы, похоже, никак не поймете. Как называется дерево, на котором растут груши?
   - Груша!
   - Ну вот, непонятливый вы человек- из грушевых веток оно и было. Плоды-то намного дороже обходились! Мы заключали договора со стопроцентной предоплатой- раньше заведено было верить деловым партнерам,- и, собственно, ни разу не сорвали поставок! Наши партнеры получали продукцию с этикетками, на которых имелась приписка мелким шрифтом, что варенье альтернативное и ниже честно приводились ингредиенты, из которых оно изготовлено.
   - Ерунда какая-то, честное слово,- пробормотал Афанасий,- Да разве ж такое возможно?
   - Да, уважаемый, смутное тогда было время и всякое было возможно. Люди даже верили в "МММ", помните же? "Несите нам сто рублей сегодня, и уже завтра вы получите двести! "- не правда ли, забавно? И ведь впрямь кто-то успел на этом заработать! Многое с тех пор изменилось, конечно, но не все...
   Да не смущайтесь вы, Афанасий Германович, я же говорю- самому стыдно за прошлое- не такой я теперь человек, поверьте!
   - Да, да...- Богомазову вдруг подумалось, что Харламов все это выдумал, чтобы потешить его.
   "Экий остроумный - не соскучишься с ним! "
   - Так главное- вы конкретные варианты квартирок посмотрите для меня?- напомнил о деле Афанасий.
   - Все же "двушку" хотите? Или я вдохновил вас на большее?
   - Нет-нет, пожалуй, двухкомнатную, будьте добры!
   - Как скажете, что же,- пожал плечами Филимон Петрович,- Думаю, ко следующей нашей встрече я уже подберу кое-что,- сказал он и уткнулся в ноутбук.
   Около "Маленковской" Афанасий вспомнил о просьбе кота и деликатно обратился к Харламову:
   - Извините, Филимон Петрович, можно ли вас на секундочку отвлечь?
   - Конечно! Я, кстати, только хотел закрыть ноутбук. Он выключил компьютер,- слушаю вас!
   - Мне вот интересно,- вы, например, убеждены, что человек живет только один раз- на земле, после он попросту навсегда исчезает, не попадая ни на тот свет, ни, видимо на этот - в другом обличии, -верно?
   - Конечно. Умер- и конец песне, тот кто займет ваше место- совершенно иной человек со своими мыслями и собственным опытом.
   - А что вы полагаете, происходит с кошками после их смерти?
   - Вы о их пресловутых девяти жизнях? Враки все это, ими же и выдуманные!
   - Так откуда тогда людям известно об их враках,- ведь кошки не разговаривают!
   - М-да? Странно. А мой кот, например, разговаривает. Он все уши мне прожужжал этой своей теорией. Выдумки это все- они такие же как мы, из крови и плоти, так откуда же у них такие преимущества перед нами! Кошки подобными сказками пытаются оправдать свою никчемность в этой жизни, да и подумайте сами, чем им еще остается заниматься, как не лежать на подоконнике и размышлять о чем-то потустороннем? Бездельники и трепачи!
   - Филимон Петрович!
   - Да!
   - А ваш кот со всеми разговаривает или только с вами?
   Харламов задумался.
   - А ведь точно- со мною только. Никогда об этом не задумывался. Должно быть, он какой-то необычный. Ну, да и бес с ним! Предлагаю вам пройти поближе к выходу,- сказал он, посмотрев в окно, за которым уже были видны бесконечной длины платформы поездов дальнего следования.
  
  

О

  
   "Приветствую дорогих родственников!
   Славно все-таки у нас на родине! Если бы не Настасья, так и остался бы с вами. К сожалению, моя любимая еще не готова поехать со мною в Африку. Так что я продлил российскую визу и зарегистрировался в деревне, к которой относится наш колхоз. Спасибо посодействовавшему в этом ректору университета, который с радостью помог, узнав о моих намерениях.
   А устроились мы с Настасьей неплохо.
   С неделю пожили в доме ее родителей, а потом я прослышал, что поблизости продается за бесценок такой же, как и у большинства местных жителей, деревянный дом, и мы, недолго думая, приобрели его и теперь живем в нем. Здесь много таких домов оказалось - никому тут жить не хочется, все по городам к родственникам разъезжаются.
   Крыша в доме, правда, протекала, и еще некоторые проблемки были,- ведь в нем давно не было хозяина,- но с всеми этими пустяками я почти уже разобрался.
   Благодарю вас, мама и папа, за благословение жениться на Насте. Понимаю, насколько тяжело могло оно вам даться, но в провинции - сами знаете,- где все друг у друга на виду и каждому очень важно, что о нем подумают соседи, раньше чем по крайней мере, объявишь о твердом намерении жениться, о совместном проживании можно и не мечтать. Так что первое, что мы сделали, когда я вернулся от вас, так это пошли в ЗАГС (здешнее государственное учреждение, узаконивающее отношения) и оставили там заявление с просьбою нас поженить. Соответственно, о нашем заявлении знает вся деревня.
   Но похоже, есть касательно наших отношений несколько недоброжелателей- не всем здесь , как видно, я нравлюсь. Настасья говорит, чтобы я "на дураков внимания не обращал", и наверное, она права. Да и где найти человека, который всем подряд бы нравился, тем более, если внешне он отличается от остальных? Надеюсь, когда они получше меня узнают, - их отношение ко мне станет более доброжелательным.
   До свадьбы остается две недели. Когда вы прочтете письмо, мы уже будем мужем и женой. Очень жаль, что вы отказались от предложенного мною путешествия в Россию (я-то знаю, что дело вовсе не в хозяйстве, которое не на кого оставить,- скорее в том, что новый мир вас пугает), и вас не будет на свадьбе. Надеюсь все же убедить вас хотя бы позже слетать сюда- поверьте, не побывав в этой стране, вы много чего удивительного не узнаете!
   Что еще-то поведать?
   В колхозе нашем, полагаю, в скором времени есть шансы все наладить. По крайней мере, многие мои советы председатель одобряет, и воплощение их уже начинает давать некоторые результаты; все, несомненно, идет к улучшению хозяйства.
   Так что все сейчас в нашей жизни замечательно, а будет- уверен- и еще лучше!

Ваш деятельный Мваба."

  
  

П

  
   Афанасий встал из-за стола, стряхнул с бельевой веревки таракана, и растоптав его, подытожил:
   - Так что, Люся, наслаждайся сельской жизнью впрок, ибо в скором времени всего этого ты будешь лишена и превратишься в записную столичную леди!
  
   На прогулке кот сетовал:
   - Зря ты все же не трехкомнатную берешь, пожалеешь еще не раз- точно говорю! Мне ли не знать твоей творческой натуры!
   - Удивляешь ты меня, Багратион,- ты думаешь, что деньги как снег, с неба сыплются? И этот умник Филимон туда же- устрой, говорит, какую-нибудь махинацию- диски, например, нелицензионные штампуй,- вот и будут у тебя деньги! Все, мол, так крутятся- мал-помалу там и сям натаскают- тем и живут.
   - Так что б тебе к нему не прислушаться?
   - Брось. Я не такой. Всегда честно свои копейки зарабатывал, как бы немодно это ни звучало, и поздно уж образ жизни менять. На "двушку" накоплю, и ладно!
   - Ты просто боишься, что тебя посадят!
   Афанасий остановился и ответил с серьезностью:
   - Да, и этого боюсь.
   - А не боялся бы, так жил бы в шестикомнатной квартире уже, как Филимон!
   - Наверное.
   - Не сомневайся! Может, стоит попробовать?
   - Что?
   - Ну, изменить что-то в своей жизни?
   - Вы бы точно с Харламовым спелись. Знаешь, чем этот плут в молодости занимался?
   - Разбоем?
   - Нет. Похлеще- вареньем грушевым торговал.
   - То есть занимался посреднической деятельностью, спекулировал ?
   - Нет. Сам производил и торговал им. Обдирал с грушевых деревьев ветки и их консервировал!
   - Да ну!- охнул кот.
   - Может, и врет... Хотелось бы верить, что врет. Его же не поймешь- где правду говорит, где шутит.
   - Хох! Если уж правду, то он самый жуликоватый жулик изо всех, о которых я слыхивал!- пробормотал Багратион.
   Афанасий этого не расслышал. Он двинулся дальше.
   - Кстати, ты, наверное, удивишься, но у него есть кот, который как и ты, разговаривает по-человечески.
   - Вот это да! Вот бы на него хоть одним глазком взглянуть- я-то думал, что один в целом свете такой уникальный!- удивился Багратион,- А еще лучше б пообщаться с ним,- нам наверняка нашлось бы, что обсудить!
   - Да, вы бы обсудили свою любимую гипотезу о том, сколько на самом деле у кошек жизней и какую из них в данный момент вы проживаете. Филимон, правда, утверждает, что эта теория - всего лишь плод вашей праздной фантазии.
   - То есть?
   - Говорит, что раз вы такие же материальные существа, как и люди, то вы так же проживаете всего одну жизнь.
   Багратион не собирался верить услышанному. Он, как и все остальные коты, склонен был верить только в то, что ему самому нравилось; слова же Харламова его не вдохновили. Кот разочаровался в Филимоне Петровиче.
   - Знаешь, Афоня, никакой он не черт, видно, раз таких простых вещей не знает. Полагаю и то, что он становиться невидимым и читать мысли умеет- все это тебе лишь почудилось!
   - Хорошо бы, если так.
   - Афанасий! - вдруг вспомнил кот,- Я тут вот о чем подумал, пока тебя дома ждал: не хватает нам с тобою развлечений зимой, согласись- не то, что летом!
   - Таковы уж особенности природы. Хочешь, чтобы я тебе лыжи соорудил, или коньки даже?- усмехнулся Богомазов.
   - Нет! Ты про зимнюю рыбалку что-нибудь слышал?
   - Как не слышать!
   - Так в чем же дело, друг? Покупай бур и айда в выходные на Клязьму!
   - Стоит ли барахло в доме скапливать,- вдруг нам это занятие не понравится? Давай для первого раза топориком обойдемся.
   - Хорошо! Обойдемся топориком. А палатка у нас имеется? Я в "Диалогах о рыбалке" видел, как рыбаки, чтоб не околеть с холоду, палатку над лункой устанавливали и ждали себе добычу в тепле!
   - Я захвачу для тебя одеяло- если начнешь мерзнуть и не захочешь пробежаться четыреста метров до дома, оберну тебя в него - и тем спасу!
   - Стало быть, решено?
   - Решено, решено. Что ж с тобою делать...
  
  

Р

  
   "Приветствую вас, любимые мои родители и сестры!
   Простите, что стал писать вам гораздо реже, чем раньше. Поверьте, дело не в том, что я стал о вас забывать,- просто работы здесь невпроворот.
   Хочется верить, что не напрасны мои труды.
   В России сейчас зима (ведь вы уже хорошо знаете, что это за период, не так ли?) , и в общем-то, я мог бы целыми днями бездельничать- земля сокрыта снегом и нечего с ней делать, но вы меня знаете- уж я-то проблем на свою голову всегда найду!
   Я решил расширить хозяйство. Уговорил председателя взять у государства кредит и приобрести коров (это животные вроде наших буйволов, только молока они дают значительно больше), - у колхоза ведь имеются несколько неиспользуемых помещений, где мы могли бы содержать живность. Обычно в этих помещениях мы храним собранный осенью картофель, но весь урожай этого года мы, едва выкопав, сразу же распродали- его было не так уж и много, а до следующей осени, полагаю, мы сможем построить и новые хранилища. На худой конец, если с деньгами будет худо, мы сможем или перепродать коров с их приплодом, или же пустить их на мясо, но думаю, ни до того, ни до другого дело не дойдет. Я же все затраты и ожидаемые прибыли хорошенько просчитываю.
   Итак, хранилища мы переоборудовали под хлева- утеплили, наладили систему подачи корма, только разве что доильных аппаратов не подключили- пока что дороговата для нас эта техника. Зато мы снова заняли людей работой- хоть сколько-то денег, а всё зарабатывают.
   Поверите ли- я и сам доить коров научился,- когда рук не хватает, могу теперь пособить коллективу. Настасья из магазина уволилась- тоже теперь за общее дело радеет,- за коровками ухаживает.
  
   Жить в российской деревне не так уж и просто, особенно зимою.
   В городе- совсем иное дело,- университетское общежитие порой вспоминается мне как самое беззаботное место на Земле. Там все под рукой- вот и вода из крана, из которой ты можешь приготовить себе пищу, да и умыться ею; вот- туалет, где нажатием рычага решаются все проблемы с уборкой за собой; в конце концов, в городском жилище всегда тепло- помните, я рассказывал, как с помощью горячей жидкости, пропускаемой по трубам сквозь помещения, обогревают дом?
   Здесь все настолько по-другому, - вам даже представить сложно.
   У вас в Африке, туалет, например, яму которого нужно время от времени чистить, тоже находится на некотором удалении от жилища, и с водой не меньшие проблемы. Но зато у вас всегда тепло, и ничего для этого делать людям не нужно!
   А в местной провинции? Дом шесть месяцев в году мы вынуждены обогревать с помощью огня, поддерживаемого внутри комнатных печей. Чтобы огонь не угасал раньше того времени, когда он достаточно прогреет помещения, в печки периодически нужно подкидывать древесные поленья, которыми, плюс ко всему, нужно еще не забыть запастись с осени в невероятном количестве.
   Мы купили целых две грузовых машины таких поленьев и сложили их под навесом во дворе. Наверное, и не было б уже печали, но стал я замечать, что в последнее время наша кладка стала уменьшаться гораздо стремительней, чем раньше, хотя дров из нее мы берем каждый раз по столько же, что и в предыдущие дни.
   По следам на снегу я вышел на того, кто таскает наше добро, но дед Егорыч, к дому которого явственно вели следы, на мою просьбу больше так не поступать- а то ведь нам и самим до теплых времен не хватит,- раскричался на меня, и, обозвав "глупой чуркой", вытолкал с порога.
   Как видите, здесь нужно уметь выживать.
   Пришлось огораживать навес и смириться с тем, что после того эпизода при случайных встречах с Егорычем тот стал посматривать на меня с нескрываемой злобой.
   Ничего нет странного, что все кто мог, переехал отсюда в город.
  
   Однако я не унываю- кроме любимой Настасьи, у меня еще есть дело, которое оправдывает мое присутствие в здешних местах, и которое захватило меня настолько сильно, что вряд ли смогу теперь от него отступиться, прежде чем пойму, что выложился на все сто процентов.
  

Обнимаю вас, ваш оптимист Мваба."

  
  

С

  
   Каждый день Афанасий ездил в Москву тем самым рейсом, на котором он раньше встречался с Харламовым, но в очередной раз с ним увидеться довелось только через неделю. Риэлтер объяснил это своей загруженностью работой, вследствие чего приходилось выезжать в офис на час раньше.
   - Но о нашем деле я не забыл, - обрадовал Филимон Петрович,- вот, пожалуйста.
   Он достал из дипломата папку:
   - Здесь распечатано с десяток вариантов,- выберите дома с супругою что-то и сразу же начнем оформлять покупку. Возьмите на всякий случай и мою визитку с телефоном- дело такое, что с ним лучше не медлить- знаете, что творится с ценами на недвижимость и со спросом на то, что есть!
   Сегодня вообще можно что угодно себе позволить: самую дорогую мебель, бытовую технику и даже очень и очень хороший автомобиль,- на все это легко занять денег у знакомых,- но вот квартиру... Всю жизнь можно расплачиваться за нее! Однако стоимость квадратного метра продолжает увеличиваться чуть ли не каждый день, и все равно спрос на жилье не падает!
   А уж на более экономически выгодные варианты, как тот, которым собираетесь воспользоваться вы, похоже, желающих и вовсе не счесть числа. Так что по-дружески советую думать поскорее.
  
   Вечером же Афанасий позвонил Харламову и объявил ему об их с женой выборе. Риэлтер пообещал, что завтра же начнет готовить документы для сделки и посоветовал Богомазову с его стороны приступить к сбору указанной в распечатке суммы.
   - Кстати, вы случайно не собираетесь оформлять ипотеку?- поинтересовался он.
   - Честно говоря, именно об этом и думали- сумма немалая, быстро ее не вернешь, вот и приходится искать способы, чтобы поменьше процентов пришлось выплачивать,- ответил Богомазов.
   - Знали б вы, Афанасий Германович, какая это волокита и сколько она длится! При всем моем уважении к вам, но на этот вариант я соглашусь только в том случае, если вы готовы будете через те два-три месяца, которые потребуется затратить на получение средств с помощью ипотеки, заплатить уже новую рыночную цену за квартиру,- имейте в виду, дорожает жилье страшно быстро!
   - Насколько быстро?- у Богомазова пересохло во рту.
   - Около десяти процентов в месяц! Сопоставьте, что выгоднее- взять обычный, не ипотечный кредит за пару недель и платить по нему на процент больше, либо сразу же купить квартиру на треть дороже. Две недели же я вполне готов подождать.
   Афанасий прикинул в уме разницу и решил отказаться от ипотеки.
   - Вот и замечательно! Но поторопитесь, повторяю- у нас две недели!- напомнил Филимон Петрович.
  

Т

  
   Афанасий вышел на Ярославском вокзале и вместе с толпой двинулся к выходу. Как обычно, приходилось торопиться, и многие люди мешали его скорому продвижению, но сегодня он был настроен позитивно и не обругивал их мысленно скверными словами. И даже старушки, стоявшие с картонками, на которых наклеены образцы имеющихся у них в продаже сигарет, которых он всегда проклинал пуще других за то что не только существенно тормозили пассажиропоток, но и были косвенными инициаторами табачной завесы по всей площади вокзала,- не вызывали у него привычного чувства ненависти и желания с ними разобраться.
   "Милые бабушки",- думал он,-"Радость-то какая, знали б вы,- скоро не будет необходимости всех вас лицезреть! Улыбнуться вам, что ли, расцеловать, может?"
  
   У него был план. Все сегодня должно было получиться.
  
   В десять часов он подошел к главному редактору.
   - Доброе утро, Дмитрий Сергеевич!
   - Здравствуй- здравствуй, Афанасий Германович!- поздоровался начальник.
   - Дмитрий Сергеевич, дело у меня кое-какое к вам. Но вначале ответьте мне, пожалуйста,- на хорошем я счету у вас, ценный ли работник?
   - Что ты такое спрашиваешь!- развел руки в стороны Дмитрий Сергеевич, - дорогой наш, - на самом наилучшем счету, и ты это прекрасно знаешь!
   - Да-да, конечно,- смутившись, продолжил Богомазов,- однако мне хотелось бы уточнить...
   - Спрашивай же!
   - И вы цените меня не меньше, чем Петра Книжкина?
   Главный редактор наморщил лоб, вспоминая, кто такой Петр Книжкин.
   - Ах, да! Тот, который фотографирует знаменитостей в больницах,- ну, после аварий, инсультов, да?
   Богомазов кивнул. "Настоящий герой!",- подумал он с отвращением,-"Не стыдно ли тебе, Афанасий, приличному человеку , с такими навозниками в одном обществе вращаться?! Как ты живешь!"
   - Вас я ценю одинаково высоко,- подтвердил Дмитрий Сергеевич.
   - Тогда у меня к вам просьба. Мне нужны деньги.
   - Тебе тысячи хватит или побольше нужно?- сунул руку в карман начальник.
   - Побольше...
   - Не стесняйся, Афанасий, говори!
   - Думаю, тысяч пятнадцать долларов хватит. Нет-нет, Дмитрий Сергеевич, я конечно же не у вас хотел их попросить- у газеты... у бухгалтерии. Я верну скоро... То есть, мне можно не платить зарплату до тех пор, пока долг не отработаю...
   Богомазов отер рукавом выступивший на лбу пот. "Ведь Книжкину ссудили девять тысяч на покупку автомобиля, и, как он сам хвалился, ссуда была беспроцентной! Неужели я хуже его!"
   Начальник, помолчав, ответил:
   - Так вот ты почему о Петре вспомнил! Правильно ли я понял, что ты тоже желал бы получить именно беспроцентную ссуду?
   - Правильно. Поверьте, я вас не подведу- все отработаю в наименьший срок; готов даже брать на дом дополнительную работу!
   - Но дело тут такое, Афанасий... Книжкин-то полгода назад взял деньги. Значит, он все еще должен газете, а ты хочешь нас еще беднее сделать? А представь- что, если мы и тебе деньги дадим, а завтра вы с Петей возьмете- и того...
   - Умрем? Уедем за границу?
   - Ну хотя бы так.
   - Но ведь нам не по восемьдесят лет и, если объективно смотреть на вещи, очень мала вероятность первого исхода. А уезжать из страны и скрываться с семьями из-за такой суммы- согласитесь, не очень-то здоровая идея. Я подсчитал- за два-три года я все отработаю! Что со мною произойдет за этот срок, если за восемь лет, что здесь работаю, я ни разу вас не подводил и даже не брал больничного? В конце концов, вы что- мне не доверяете?
   - Доверяю, конечно. Ни разу вот сейчас не усомнился в том, что ты веришь в то, что говоришь, но... надо же подстраховываться. Надо думать о будущем газеты, ее коллектива...
   Дмитрий Сергеевич помолчал.
   - Не смотри на меня так, пожалуйста. Хорошо, ты получишь те же девять тысяч, что и Книжкин. Больше не могу выделить.
   Богомазов понимал, что нехватающие шесть тысяч найти будет очень непросто,- у его родителей занять нечего, а перед тем как обратиться за помощью к теще, ему как минимум пришлось бы сойти с ума- кто же пойдет на поклон к Варваре Петровне на здоровую голову? С коммерческими банками связываться дороговато- этот вариант приберегался для исключительного случая, - и Афанасий решил рискнуть.
   - Хорошо, Дмитрий Сергеевич. Я-то думал, вы и в самом деле цените меня как работника и доверяете мне. Что же, Бог судья- я не хотел бы идти на крайние меры, но ситуация, к сожалению, меня к тому подталкивает.
   Как вы полагаете, господин главный редактор, будет выглядеть новый номер нашей газеты без таких потрясающих заголовков, которые я к нему приготовил, как например: "Не так плоха уж Даша, как жаль- она не ваша!", или: "Любовник заводной и рьяный имеет сходство с обезьяной!" . Или вот еще, из раздела рекламы- ведь мы любим зарабатывать денежки: "Если болен менингитом- покупай брелок с магнитом!". Вы напишете что-нибудь простецкое, и все читатели вдруг наморщат носы: "Тьфу,- что это тут такое занудное нам приготовили,- где былой разудалый задор и безудержное веселье?!"- ведь в первую очередь они взглянут именно на заголовки!- и больше никогда не захотят раскрыть вашей газеты.
   Но это не страшно, правда же? Закроют газетенку- а вам это без разницы, наверное,- но вот ведь какая штука- не дождутся своих озорных подписей и "Бурдель", и "Смачный шлепок", и "Так и эдак!" и прочие подобные высокоинтеллектуальные издания,- впрочем, вы поняли, не так ли? Не знаю даже, что вы найдете ответить всей этой братии,- а ведь за ответом они придут именно к вам- оформлен-то был Афанасий Богомазов у вас!
   - Эх, -махнул рукой Дмитрий Сергеевич, впечатленный представленной апокалипсической картиной,- дьявол с тобой, так и быть! Но все же нехорошо ты поступаешь, товарищ Богомазов!
   - Простите, Дмитрий Сергеевич, - у меня не было иного выхода. Вы во мне не разочаруетесь, обещаю!
   - После трех зайди в бухгалтерию,- там рассчитают, сколько времени тебе предстоит жить в долгах.
   - Спасибо большое! Век вашу доброту не забуду!
  
   Афанасий вышел из подъезда редакции и счастливо вдохнул морозный воздух.
   На площади смуглолицые рабочие в оранжевых жилетах с помощью подъемных машин украшали огромных размеров новогоднюю елку. Несколько гирлянд на ней уже горели- получалось красиво. Снежинки на фоне елки, кружащие в свете разноцветных витрин магазинов и вывесок- поистине завораживающее зрелище, а как красиво здесь будет завтра, когда полностью нарядят лесную красавицу, и еще долгое время спустя после того!
   "И представь себе, Афанасий- скоро ты станешь персонажем этой волшебной сказки! ",- радостно подумал Богомазов и вошел в подошедший троллейбус.
  
  

У

  
   "Здравствуй, моя африканская родня!
   Так хотелось бы увидеться с вами, но, к сожалению, здесь у меня каникул не бывает. Однако я полон решимости все же высвободить в ближайшем времени пару недель, чтобы навестить вас вместе с Настасьей.
   Новости же здесь такие.
   Главная новость- несколько месяцев назад умер председатель колхоза; место его занять никто не пожелал, и новым председателем избрали меня.
   Жаль, что Иван Васильевич не дожил до нынешних дней, когда наше хозяйство перестало быть убыточным: на днях мы вернули все кредиты и теперь работаем сами на себя.
   Собираюсь теперь повысить зарплату работникам и приступить к обновлению парка сельскохозяйственных машин.
   Словом, сбываются мои надежды и дело идет в гору.
  
   Но случаются и неприятные моменты в жизни.
   Представляете, недавно из тюрьмы вернулся один житель деревни- Гена Чурбаков. Он сидел за какой-то разбой или что-то в этом роде. Так вот- оказывается, перед тем как сесть, он встречался с моей Настасьей,- именно по этой причине он, вернувшись, частенько вечерами ломился в нашу дверь и требовал, чтобы моя жена вернулась к нему.
   Вот как случается-то!
   Как когда-то Лаайа потеряла меня, оставив вне зоны своего обозрения, так и Чурбаков, исчезнув на время, лишился Насти. Она утверждает, правда, что между ними и до его отправления в тюрьму все было кончено. Впрочем, не все ли теперь равно,- я сам-то оказался не образцом верности!
   Самое неприятное - мне уже от него и досталось.
   Чурбаков нашел в деревне мужиков, которые с самого начала меня невзлюбили (вот, мол, негр какой наглый- приехал в гости, и ну тут деятельность свою негритянскую развивать в нашем-то колхозе!), и которые при любом удобном случае издевались надо мною ругательствами,- и вместе с ними, пропоицами, подловил меня после работы, и ... в общем, мы пообщались. Хоть и цел-здоров остался, а все ж обидно...
   [На самом деле Мвабе выбили несколько зубов, сломали четыре ребра, и, оставив на пустыре лежать в луже собственной крови, пригрозили и вовсе лишить жизни, если пожалуется в милицию,- но об этих подробностях, жалея родственников, он не написал. В завершение расправы Мвабе в очередной раз посоветовали убраться из деревни, Настасью при этом непременно "оставив в покое".
   В милицию же, по настоянию настиного отца, Митрия Евсеича, он все же написал, и после того на всякий случай всегда с собой стал носить остро оточенный перочинный нож.]
  
   Но не подумайте, что я позволил Чурбакову портить нашу жизнь. Я пошел с заявлением к участковому, и теперь Гену будут судить. Надеюсь, что на этот раз из тюрьмы он вернется очень нескоро; как, думается, и его приятели.
   А так в общем-то здесь неплохо живется. Хороших людей на свете, к счастью, все же больше, чем плохих, и с некоторыми из них мы давно и крепко дружим.
  
   Итак, сейчас главная моя задача- найти какого-нибудь дельного, расположенного к хозяйству, человека, который присмотрел бы за колхозом в мое отсутствие,- без надзора ж все запустят да пропьют здесь,- и сразу к вам в гости!
  

Обнимаю вас! Председатель колхоза им. К. Маркса, Мваба Мааби."

  

Ф

  
   В прошлое воскресенье Афанасий с Багратионом уже побывали на Клязьме, правда, в тот день рыбалки не вышло. Богомазов, сэкономивший на буре, орудуя посреди речки топориком, пустил по всей ее ширине нешуточную трещину и насквозь промокшие рыболовы, стуча зубами и проклиная суровый зимний климат, вынуждены были бежать домой несолоно хлебавши.
   Сегодня они были во всеоружии.
   Багратион первый вышел на лед.
   - Вот здесь, пожалуй, и бури!- остановился он , как ему казалось, в наиболее рыбном месте.
   Афанасий весил значительно больше кота, поэтому каждый свой шаг делал аккуратно, медленно перемещая вес с одной ноги на другую,- второй раз провалиться под лед очень не хотелось.
   Оказавшись наконец рядом с Багратионом, он снял с плеча бур и принялся за дело с чрезвычайной осторожностью, не раз останавливая процесс для того, чтобы увериться , что где-то поблизости не образовалась трещина. Когда лунка была готова, Богомазов поставил возле нее раскладной стульчик, сел на него, закинул в воду леску с наживкой и принялся ждать клева.
   Пятнадцать минут рыбаки молчали, боясь спугнуть рыбу. Багратион все это время ходил вокруг лунки, лишь на некоторое время останавливаясь для того, чтобы приглядеться как следует, не колеблется ли вода сильнее обычного и не пора ли тянуть добычу; Афанасий тоже смотрел на воду, но думал больше о своем, чем о рыбе.
   Богомазов накинул поверх шапки капюшон и сказал:
   - Нету клева, Бодя,- видишь?
   - Не все же сразу! Подождать подоле надо.
   - Прохладно, однако. Тебя в одеялко не завернуть?
   - Не- пока что терпимо- комбинезон ты мне хороший приобрел. Эй! клюет же- тащи!- подпрыгнул кот.
   Афанасий потянул леску и снял с крючка маленького пескарика.
   - Уф, юркий-то какой! Сейчас откушаешь или домой возьмем?
   - Дай же посмотреть на него, родимого, получше!- суетился Багратион,- Хорош малец! Клади в пакет: дома пожарим, и все вместе съедим!
   - Я одного его жарить даже не подумаю,- пряча руки в перчатки, возразил Афанасий.
   - Глупыш, клев-то пошел! Это наш день! Не сомневайся, не одну сковородку еще наловим!
   - Твоими бы устами да мед пить. Посмотрим-посмотрим...
   Багратион сел возле пакета, и, любуясь рыбешкой, продолжил:
   - Вот ведь дело какое- сидишь тише воды- и ничего не ловится, а шуметь разговорами начнешь- и прет добыча! Поистине жизнь разрушает стереотипы!
   Опасаясь, как бы клев не кончился, Багратион не желал умолкать.
   - Да, что-то я о твоем Филимоне чудном давно не слышал. На чем вы там с ним остановились?
   - На деньгах. Завтра в банке открою счет, на который мне наша газета пятнадцать тысяч долларов перечислит, сниму я их со счета, сложу со своими накоплениями, и - все. Отдам деньги Харламову и буду себе ждать, когда дом достроят.
   - А что это, тебе пятнадцать тысяч подарят к Новому Году, что ли?
   - Жди больше, чудак. В долг дадут на несколько лет. Неплохо сэкономим, между прочим,- возьми я такие деньги в кредит в банке, столько бы процентов пришлось заплатить, что жилье чуть не вдвое дороже в результате обошлось бы. А так... В общем, намного дешевле. Я-то думал, что раз ссуду дали беспроцентную, то и вернуть должен буду сколько взял, да не все так просто.
   - Что- и тут нашего брата надурили?
   - Не то, чтобы надурили... минутку!- Афанасию показалось, что опять клевало.
   Он вытянул леску- крючок был совершенно гол. Богомазов насадил на него разваренное перловое зернышко и опустил орудие лова обратно в лунку.
   - Понимаешь, мне вот как в бухгалтерии объяснили. Говорят: "Знаешь ли ты, Афанасий Германович, что такое инфляция?" Смешно спрашивать о подобном пережившего девяносто восьмой год. "Как не знать- знаю!"
   Бухгалтер мне: "Стало быть, тебе известно, что без инфляции давным-давно у нас жизни не бывает. Так вот, если бы ты свои деньги копил на тот предмет, на который желаешь потратиться, год, к тому времени предмет непременно подорожал бы на проценты инфляции; а получая у нас деньги разом, ты уж точно не переплатишь эти самые проценты! ".
   Выходит, что в результате принятия ссуды я получаю некую материальную выгоду, обгоняя ход событий и не переплачивая довесок от инфляции. В принципе, через год тот же самый предмет я могу продать дороже.
   Тут вмешивается государство в лице налоговой инспекции и обращается ко мне: "Мы, в общем-то, не против, что вы таким образом экономя, зарабатываете денежки, но вы, как законопослушный гражданин, должны заплатить нам подоходный налог, но в размере не тринадцати процентов от дохода, как в случае с праведным трудом заработанными деньгами, а целых тридцати пяти процентов! "
   - Мудрая больно система,- сказал кот,- Что в результате-то мы будем должны?
   - Если принять величину инфляции равной десяти процентам в год (наша полученная выгода), и из нее вычленить тридцать пять процентов, то получается три с половиной процента годовых. Как ни крути, все равно самая выгодная ставка изо всех возможных. Так что сэкономим мы страшно много!
   Меж тем вечерело. Леску из воды не приходилось вытаскивать так долго, что в результате лунка покрылась тонким слоем льда, и когда снег стал задерживаться на образовавшейся корочке не тая, Багратион сжалился над хозяином и они стали собираться домой.
   Пакет со свежемороженым пескариком решено было поместить дома в морозильной камере до тех счастливых времен, пока ему не подберется достойная компания для сковородки.
  

Х

  
   - Филимон Петрович?
   - Да-да!
   - Это Афанасий беспокоит. Деньги собраны и они при мне. Когда мы сможем оформить сделку?
   - В любой удобный для вас момент. Я все бумаги подготовил и уж сам хотел напомнить о себе.
   - Сейчас я на работе; думаю, через часок освобожусь. Мне подъехать к вам в офис?
   - В офис? Нет, пожалуй, нет в этом смысла. Давайте через час встретимся на "Комсомольской", у выхода к нашему вокзалу? Мы пройдем к нотариусу- там не более пяти минут ходьбы,- и заверим наши документы.
   - Замечательно. Значит, до встречи!
   - До встречи! И не опаздывайте, а то я стану волноваться!
   - Постараюсь. В свою очередь, и вы не опаздывайте слишком, а то придется уже мне с моей ношей поволноваться.
   - Буду точно вовремя!
  
   Через час с небольшим они сидели в очереди к нотариусу.
   - Афанасий Германович, поясню вам коротко, что мы сейчас сделаем. В данный момент квартира, которой еще нет, то есть права на нее, принадлежат мне - естественно, заплатил я за нее значительно меньше, чем предстоит заплатить вам за эту же жилплощадь,- ибо вложился в нее много раньше. Не удивляйтесь- не все квартиры, что я тогда распечатал, мои. Но так получилось, что права на этот вариант принадлежат именно мне.
   Таким образом, скоро права на обладание данной квартирой я переуступлю за оговоренную сумму вам. Наша задача подписать вот этот договор о переуступке прав, в котором к тому же указано, что в финансовом плане мы рассчитались, и заверить его нотариально.
   Пока подойдет наша очередь, у вас как раз будет достаточно времени, чтобы вы ознакомились с документом в подробностях. Вот-с, читайте. Если что непонятно- спрашивайте.
   Афанасий ознакомился с договором.
   - Что ж, прекрасно. А, извините,- эта пара листочков- все, что должно сопутствовать сделке?- поинтересовался он.
   - Нет, конечно! Чуть не забыл...
   Харламов открыл дипломат.
   - Во-первых, этот договор должен существовать в трех экземплярах,- по одному нам с вами, и еще один экземпляр останется у нотариуса. Они совершенно идентичны друг другу- посмотрите- здесь у меня еще два таких же.
   А вот что действительно важно- договор, по которому я приобрел площадь у застройщика - так вы можете убедиться в том, что я действительно ее собственник; и еще документация о проекте того, что, собственно, будет построено. Возьмите и это, пожалуйста, для ознакомления.
   - Филимон Петрович!- пролистав бумаги, спросил Богомазов,- Извините, но есть еще один маленький вопросик. Прошу прощения еще раз- не потому спрашиваю, что не доверяю вам, но... вы должны понять. А как мне убедиться в том, что вы действительно приобрели права на квартиру у застройщика, и этот документ не подделка?
   - Ну уж, господин Богомазов,- сделал обиженное лицо Харламов,- может, вы усомнитесь и в том, что и застройщик с его проектом существует?
   - Нет, - я нашел эту фирму в Интернете, и даже ездил по адресу стройки, - в застройщике уже не могу сомневаться.
   - Ну слава провидению, хоть в это верите. Что же, вы вправе проверить все до мелочей. До завтра управитесь?
   Богомазов задумался. Харламов смотрел на него как честный человек.
   "Хотел бы обмануть - вряд ли стал такое предлагать! В конце концов, я из-под земли его достану, если что не так пойдет,- у меня же есть номер его телефона. К тому же, в договоре есть его паспортные данные! "
   - Нет-нет, не обижайтесь,- я все же склонен вам доверять.
  
   В кабинете нотариуса Афанасий передал Филимону Петровичу деньги, тот подписал договор и отдал Богомазову всю сопутствующую квартире документацию.
   Оплатив услуги юриста, они вышли на улицу.
   - Поздравляю вас искренне, Афанасий Германович,- теперь у вас есть квартира в Москве!
   - Благодарю вас!
   - Остается только дождаться, когда дом примет Госкомиссия, и в регистрационной палате зарегистрировать ваше право собственности на жилплощадь,- только и всего. Впрочем, надеюсь, позже мы еще успеем об этом поговорить.
   - Вы разве не идете со мной на электричку?
   - К сожалению, нет. У меня, видите ли, еще забота денежки пристроить. Удачи вам. Всего хорошего!
   - Что ж, до свидания.
  
  

Ц

  
   "Дорогие родители и сестры!
   Говорю же вам, что здесь мне совершенно нечего опасаться. Будьте спокойны за своего сына.
   Тот Гена Чурбаков сидит в тюрьме и ничего мне не может сделать плохого, те же, кто содействовал ему ,- некоторые из них уже на свободе,- без своего разжигателя бездеятельны и трусливы. Мне кажется, они сами боятся, как бы я их не проучил.
   А Чурбаков, надеюсь, вернется в деревню поумневшим- все равно он не разлучит нас с Настасьей, -лишь только снова может оказаться в тюрьме.
   Да и я теперь безоружным по подозрительной местности не хожу.
   Таким образом, я ничего не боюсь и получаю удовольствие от жизни и работы на этой земле, и хватит об этом.
  
   Колхоз теперь из государственного подчинения перешел в мои руки,- по существу, я стал его единоличным хозяином. Всем отныне хорошо- я и ренту за землю плачу, и налоги с заработанного государству перечисляю,- и мне никто в моей работе не мешает и никаких глупостей не навязывает. Теперь непосредственно я всей деревне работу даю, -меня любить нужно, а вы боитесь, как бы кто-то из них не сделал мне чего плохого!
  
   Недавно случай был. Один наш работник, пожилой уже мужчина, встретился мне у картофелехранилища с рюкзаком за спиною. Домой на обед шел.
   "Странное,- думаю,- дело! До дому ему идти не дольше десяти минут, а он со скарбом каким-то таскается!".
   Пригляделся: по выпуклым бокам рюкзака стало ясно, что внутри.
   Говорю: "Что же ты, Степаныч, так поступаешь! Или есть тебе нечего- зарплату не плачу,- куда картошку-то несешь?"
   Старик испугался, признал вину и просить стал, чтоб только работы не лишал:
   "Мваба, дорогой! - говорит,- ведь и вправду кушать нечего; ну, накажи меня, оштрафуй - вот увидишь, больше ничего такого не повторится! "
   Оказалось, в городе сын у него живет с семьею; и с некоторых пор глава семьи стал инвалидом,- вот отец все, что зарабатывает, пересылает им, а сам чем найдет, питается. Жалко старика чуть не до слез стало. Отпустил с миром...
   Сказал Степанычу, чтоб забирал, что несет, но чтоб такого больше не было (как хозяин я не должен же допускать воровства!), на что он, не задумываясь, высыпал содержимое рюкзака обратно в хранилище, и благодарил меня так отчаянно, что мне аж совестно было при этом присутствовать. Право, мне так стало жаль, что он встретил меня и я помешал ему унести свою ношу домой! Дай бог ему еще не раз стащить картошки, а мне не застать его за этим занятием.
   Людей нужно понимать. К тому же Степаныч по-настоящему хороший работник.
   А вот нескольких пьянчужек мне все же пришлось уволить,- что ни говори, в деле управления людьми одной добротой не обойдешься.
  
   Еще я наладил систему водопровода в доме. Теперь у нас как в городе, в любое время есть в доме вода. Сейчас собираюсь подвести к дому газ- с его помощью будем отапливать помещения и нагревать воду для ванной комнаты, которую думаю в скором времени обустроить.
   Так что еще немного- и мы увидим не дом, а рай на земле, ощутим наконец невыносимую легкость бытия!
  
   Да, и еще одна новость, пожалуй, самая главная и интересная,- нарочно припас ее на самый конец,- мы с Настасьей ждем первенца!
   Надеюсь, это будет мальчик, ведь не сможет на себе потянуть все наше большущее хозяйство девчонка, когда мы с женушкой станем старыми и немощными, правда же?
   Хотя, думаю, на одном ребенке мы не остановимся, так что рано или поздно мужчинка у нас обязательно получится!
  

Целую вас. Ваш довольный всем на свете Мваба."

  
  

Ч

  
   Варвару Петровну не смутил приход зятя.
   Она, как ни в чем не бывало, продолжала разговаривать с Люсей, сидя у стола и попыхивая своей легендарной трубкой, когда Богомазов вошел на кухню.
   - А! Варвара Петровна!- воскликнул он,- Место встречи изменить нельзя! В тот же час на том же месте!
   - Что ж ты орешь как ненормальный! Здорово тебе,- нехотя обратила внимание на него гостья.
   - А почему бы не поорать, коли повод есть!
   - В уме ли ты? Раньше ты мне что-то так не радовался!
   - Нет-нет, не то. Я не столько, прошу прощения, вашему приходу рад, сколько тому, чем хочу вас обрадовать! Люсенька, ты матушке о нашем деле еще ничего не сказала?
   - Ой, да и забыла я совсем!
   - Впрочем, оно и понятно,- Варвара Петровна разве даст слово кому вставить- только ей одной в целом мире и есть что сказать.
   Афанасий открыл дверцы подоконного шкафчика, и пошарив внутри рукой, закрыл створки.
   - Эх,- а отметить и нечем! Так ты, женушка, и не рассказывай, дождись, когда я из магазина вернусь, хорошо? Багратион, идешь со мною прогуляться?
   Кот, крутившийся под ногами, с радостью проследовал за хозяином в коридор.
   Выйдя из подъезда, кот поинтересовался:
   - Стало быть, дело сделано?
   - Точно, Бодя. Сейчас я бабку вусмерть напою- пусть знает мою доброту. Будет тут без меня скучать еще!
   - Скоро ль в новую хатку заселяемся?
   - Деловой какой! Было б во что переселиться- прямо сейчас поехал бы. В третьем квартале нового года только достроят- видимо, тогда и заселимся.
   Кот, грезивший богемной столичной жизнью, как ни странно, будто и не очень расстроился:
   - А знаешь, я даже думаю, что хорошо, что мы не так быстро место жительства поменяем. Попрощаемся как следует с матушкой- природой, твоей малой родиной...
   - Ведь задумал же что-то, шельмец ! - догадался Афанасий ,-Сознавайся, что!
   - Да, есть идейка. Я радио сегодня слушал. Не поверишь- как раз речь о зимней рыбалке шла!
   - И мы в очередной раз идем на Клязьму?
   - Нет.
   - Слава богу. А то я уж намеревался тебя в лунку подтолкнуть- ты там сам, лапой-то, наверняка больше моего наловишь!- усмехнулся Богомазов.
   - Ты недослушал. Так вот, представляешь- в эфир позвонил слушатель и сдал одно рыбное место.
   - Там, небось, на голый крючок кита поймать можно? Где ж это райское место?
   - Афанасий, я без шуток,- место в самом деле то что надо! Оно в нескольких километрах отсюда. Догадаешься, где?
   Богомазов подумал недолго, но ничего не смог припомнить из ближайших окрестностей.
   - Сдаюсь. Где?
   - В Ивантеевке! Там речушка такая- в некоторых местах с ручеек шириною,- Уча называется.
   - А, знаю такую...
   - Ты представляешь, там налимы водятся! И зимой они больше чем обычно голодны, поскольку в холодное время у них самый нерест,- клюнут на что хочешь! Понимаешь ли ты, что мы просто не там ловили?
   - А там-таки поймаем, полагаешь?
   - Не сомневайся!
   - Стало быть, скоро нам опять в ледовый поход...
   Кот кивнул, и они вошли в магазин.
  
   - Теща любимая!- начал Богомазов, выставляя бутылки с вином из сумки на стол,- Очень рад, что в столь знаменательный для нашей семьи день вы оказались здесь с нами!
   - Ты поменьше размазывал бы, зятек,- оборвала его торжественное вступление Варвара Петровна,- Что за день-то? День, когда ты окончательно спятил?
   - Не язвите, дорогая теща! У меня даже нет желания сегодня вас отсюда прогонять.
   - Не верю своим ушам!
   - Ваше дело. А я в данный момент честен. Уезжаем мы от вас,- в Москве теперь жить будем!
   - Вот шут! Люся, ты-то слышишь, что он несет! Где вам там жить-то - на вокзале или в ночлежке вместе с бродягами?- не зная, как и думать об услышанном, обратилась к дочери Варвара Петровна,- Люся, скажи, этот дурень что- проиграл квартиру в карты что ли?
   Дочь с улыбкой покачала головой.
   - Нет, мам, мы новую квартиру покупаем.
   - Купили уже,- вставил Афанасий.
   - Да ну! Ты что- поди, в лотерею выиграла?- не желала замечать зятя теща.
   Люся опять покачала головой.
   - Простофиле твоему что ли свезло?
   - Поспешу вас удивить и, может, расстроить,- сказал Богомазов,- Ее простофиля просто умело воспользовался семейными накоплениями и еще немного занял для того на работе. Ему доверяют и дают беспроцентные ссуды.
   - Дочка, это что- правда?
   - Конечно, правда.
   Варвара Петровна задумчиво вытряхнула золу из трубки на газету, набила трубку табаком, и, раскурив ее с глубокомысленным видом, поинтересовалась:
   - Когда отъезд?
   - Еще нескоро, месяцев через восемь только,- ответила Люся.
   - Тогда налей-ка мне бокальчик, зятек.
   - Вот это пожалуйста!- достал штопор Афанасий,- И мы с вами, Варвара Петровна, вместе будем надеяться, что время это пролетит незаметно, не так ли?
   - Эко тебя разбирает, пустомелю! Делай, что говорят; все одно- не понять тебе сердца материнского!
  
   С тех пор в отношениях между этими двумя людьми в свете неумолимо приближающегося момента расставания стало все больше проявляться уважения и такта. Варвара Петровна, казалось, перестала замечать безобразные черты бесхозяйственности в зяте, а Афанасия как будто больше не раздражала тещина трубка, тем более, что в их доме она практически перестала курить.
   Видимо, так уж устроены люди, что напоследок никому не хочется оставлять о себе дурные воспоминания даже у тех, с кем они были в тяжелейших отношениях и с кем приходилось мириться, пересиливая себя, в силу досадных жизненных обстоятельств.
  

Ш

  
   Пришла весна.
   День стал длиннее, и теперь, когда Афанасий ездил на работу и обратно домой, было светло.
   В один из таких весенних дней Богомазов, возвращаясь в Лесные Поляны, слушал радио и смотрел в окно.
   В Болшеве, на гаражах, располагающихся вдоль железной дороги, ему в глаза бросилась выведенная жирными буквами надпись: "Риэлтер Харламов жулик! ". С ужасом Афанасий вспомнил, что именно потому, что и раньше, давным-давно, он видел эту надпись, фамилия Филимона Петровича показалась ему слишком знакомой.
   Оставшийся путь до дома Богомазов старался себя утешить тем, что вряд ли стоит верить всему, что пишут на гаражах, да и мало ли, какие именно счеты у того, кто оставил надпись, с Харламовым! Скорее всего, это написал какой-нибудь его завистник или просто конкурент по бизнесу.
   Однако сейчас, когда купленной квартиры даже не существует, а деньги за нее уплачены, разве можно по-настоящему утешиться? Страшно становится от любой, пусть и непроверенной, но навевающей определенные мысли информации. Что, если и впрямь он отдал деньги мошеннику и теперь помимо того, что потеряны все их семейные сбережения, ему еще долгое время придется бесплатно ходить на работу! Ради какой цели?
   Харламова не было видно в электричках с самого декабря.
   "Что же делать? Позвонить ему и спросить прямо, почему кто-то считает его жуликом? Так он всю правду и скажет, можно подумать. Да я сам хорош- нашел с кем дело иметь! После того, как он о своем грушевом деле поведал, мог бы предположить, что и меня может объегорить!
   Но в чем именно может быть подвох?
   У застройщика я был- там подтвердили, что он покупал у них квартиру.
   Договор и прочие документы у меня; даже имеются его паспортные данные- по ним все, как он говорил- он прописан во Фрязине. То есть в худом случае можно призвать Харламова к ответу."
   "Если только...",- перепугался Богомазов,-"какая-нибудь чертовщина не случилась... Надо проверить документы!"
   Оказавшись дома, он отыскал заветную папку- к счастью, все документы были на месте. Тогда Афанасий перечитал все бумаги- и в них все как было осталось,- никакие подписи и печати не исчезли; адрес будущей квартиры и прочие точные данные тоже не изменились.
   Богомазов отдышался.
   "Все! Больше никогда с чертом не поведусь- живешь в неведении, словно на иголках, и не знаешь, где обман откроется!"
  
   На следующий день для верности он съездил на стройку- и там все было в порядке,- фундамент не исчез, краны , как и раньше, вращались в разные стороны, рабочие суетились,- и Афанасий вздохнул с облегчением.
   Однако сомнения, однажды закравшись в голову Богомазову, не покидали его теперь все время ожидания своей жилплощади.
   Зачастившие по телевизору программы о резком увеличении числа случаев мошенничества в сфере торговли недвижимостью методично подливали масла в огонь беспокойства нашего героя.
  
   Наконец дожили до июля.
   Третий квартал наступил, и, значит, пришло время тревожить застройщика.
   Богомазов каждую неделю звонил ответственным лицам и интересовался, движутся ли дела и сколько еще ждать, но точного ответа никто не давал; ограничивались, как правило, лишь обещаниями, что "уже в скором времени".
   Афанасий стал чаще посещать стройку, -дом строился удивительно медленно,- к началу сентября только приступили к последнему этажу, где, собственно, и должна была располагаться приобретенная квартира.
   "Странно, что и Филимон больше мне не встречается,- а хотелось бы с ним как следует пообщаться. Посмотреть в глаза ему, вытянуть наконец признание- не трюк ли со мною совершил?"
   "Раньше,- вспомнилось Афанасию, -еще до знакомства с Харламовым, со мною бывало: еду в полупустой электричке, когда места на лавке достаточно, и дремать начинаю,- и порою так случалось, что вдруг просыпался оттого, что будто кто-то тронул меня или на ногу наступил. Смотрел я по сторонам- а все вокруг по-обычному,- никакого движения и быть рядом не могло. Никак не объяснив того, я вновь пускался в дрему, предполагая, что прикосновения мне приснились.
   Теперь-то, зная Филимона, я поверил бы и в бесовщину,- не иначе, как чертяки то по вагонам невидимыми ходили и устраивались на свободных местах! Едешь так, и не подозреваешь, что, возможно, с тобою на одной лавке уже какая-нибудь нечисть соседствует.
   Да! Так и было! Хоть бы и теперь кто задел меня- я бы тотчас воздух кругом руками цеплять начал и изловил бы подлеца. Схватил бы как следует, да вытряс бы из него всю правдушку, чем брат его занимается, да и прибил бы, пожалуй, коли денег своих не получил назад! "
   Но бесовщина будто бы с тех пор научилась ездить аккуратно, никого не задевая, и как бы широко не рассаживался Афанасий, невидимки не дали ни одного шанса себя обнаружить, только обычные пассажиры не стеснялись напоминать о своем присутствии и двигать его вдоль лавки, исходя из соображений, что на ней должно помещаться до трех человек.
  

Щ

  
   Совсем извелся Богомазов в своем ожидании, пока наконец не случилось то, о чем он так мечтал и чего боялся уже никогда не дождаться.
   Вследствие традиционной русской нерасторопности дом был сдан только в четвертом квартале- Госкомиссия приняла его в ноябре,- однако сейчас, когда это все-таки случилось и Афанасий отвез документы в регистрационную палату, все дурные мысли касательно жилищного дела были разом позабыты, и Богомазов начинал даже жалеть, что мог столь скверно думать о Харламове.
   Именно в этот день, словно чуя свой триумф, Филимон Петрович и появился вновь в жизни Богомазова.
   Афанасий ехал домой, как обычно, в третьем с конца вагоне. Он целиком был занят мыслями о том, с чего начать отделку новой квартиры и не обращал особого внимания на окружающих его пассажиров, но вдруг взгляд его привлек нездоровый желтый цвет руки сидящего справа человека с газетой.
   "Какой кошмар!",- подумал Богомазов,-"Протез наверняка. Хоть бы перчатку напялил,- не лето к тому же,- все приличней было б... Стоп!"
   - Батюшки- светы!- воскликнул он, посмотрев в лицо соседу,- Филимон Петрович!
   Тот отвлекся от газеты.
   - Вот сюрприз! Афанасий Германович, дорогой! Как живы-здоровы?
   - Порядком все! Поверите ли, именно сегодня отвозил документы в регистрационную палату!
   - Достроили-таки? Вот здорово!
   - А что,- насторожился Афанасий,- могли не достроить?
   "Не потому ли он мне эту квартирку и спихнул? Верно, кому-то недостроили, вот на гаражах его и увековечили!"
   - Да нет,- должны были. Просто сейчас по телевизору такая шумиха вокруг строительства пошла,- говорят, что-то в законах поменялось с тех пор... Мне ни к чему, впрочем, эти тонкости знать. Много нашего брата и темнее моего. Нам что- свел клиентов, купил-продал, выгоду нажил - чего еще-то надобно?
   - А как ваши-то дела?
   - Все как обычно. Только разве что жилище я сменил.
   - Но во Фрязине все ж живете?
   - Там.
   - Что, теперь у вас, поди, комнат десять?
   - Вот именно. Я купил пентхаус- теперь у нас как в американских сериалах, квартира двухэтажная. А те две "трешки" пришлось продать- иначе денег не хватило бы.
   - Я вот тоже думаю- наверное, следует нам свою квартиру в Лесных Полянах продать- так я разом ссуду на работе верну. По моим подсчетам, еще на ремонт прилично останется. Как по-вашему, правильно рассуждаю?
   - М-мм... Я бы посоветовал вам этого не делать. Это у меня была безвыходная ситуация- мне очень много нужно было денег на пентхаус,- не шутка- лет десять пришлось бы их зарабатывать. У вас-то другой случай.
   Представьте- вы поступите, как сказали, и через пару лет у вас снова скопится приличная сумма денег. Как вы ими распорядитесь? Целиком не проедите все равно.
   Дождетесь очередного дефолта и купите на них кофточку жене? Не очень-то разумно.
   Деньги надо уметь сберегать, вкладывать во что-то,- чтобы однажды они не обесценились, и в определенный момент начали работать на вас.
   Резюмирую. Лучшее вложение - квартира,- и вы в нее вложились, пусть даже в долг; второго такого шанса может уже не быть. Оставляйте все как есть и не пожалеете. Будете на отпуск в свой поселок летом ездить- природа все же, а в остальное время сдавайте ее в аренду- так вы сможете досрочно рассчитаться по ссуде и в конечном итоге будете владеть обеими квартирами.
   -Да и вообще,- Харламов замялся,- кто знает, что день грядущий нам готовит,- всяко случается,- всегда хорошо иметь запасной вариант.
   "Что он имеет ввиду- практически обе квартиры сейчас в моих руках,- чего произойти-то может?"- удивился последней фразе риэлтера Афанасий, однако уточнять не стал.
   Идея же о том, что сдавая нынешнюю квартиру, можно значительно скорее отработать ссуду, ему очень понравилась, и Богомазов согласился с дельностью полученного совета.
  

Ъ

  
   Счастье семьи Мвабы Мааби нарушилось с возвращением из тюрьмы Гены Чурбакова.
   В первый же свой вечер в деревне прослышавший об успехах своего соперника, и о том, что у Настасьи от него родилось уже двое детей, злой Чурбаков застучался с проклятиями в ненавистный ему дом.
   - Выходи, собака негритянская!- орал в бешенстве он,- Я о чем тебе говорил, не понимаешь ты, что ли, языка человеческого!
   Мваба успокоил встревожившуюся жену, и, не в силах больше терпеть, как негодяй пугает своими выкриками детей, взял в сенях ружье и вышел на крыльцо.
   - Что тебе, Чурбаков?- направил он ружье на незваного гостя.
   - Убери, скотина нерусская, от меня оружие,- давай по-мужски поговорим!
   - Не много ли хочешь, когда вон у тебя в руке нож блестит?
   - А, плевать на твое ружье мне. Я тебя предупреждал, ведь, гада, чтоб ты от Настасьи отстал?! Тебе, нечистому, не понять, что это моя женщина, да?! Мы вот с такого возраста с ней знакомы, и с тех пор все давно решили, а тут приезжаешь неизвестно откуда ты, и все портишь! Порядок это, по-твоему?!
   - Настя меня любит, ты же слышал от нее самой,- возразил Мваба.
   - Дурак, что ты бабу слушаешь,- кто есть под боком, того она и любит,- а с глаз долой- и из сердца вон; но я-то без нее не могу, уразумей ты!
   Чурбаков бросил в траву нож.
   - Убери наконец ружье- видишь, у меня в руках ничего нет.
   Мваба приоткрыл дверь и поставил ружье в дом. Против его ожидания, Гена не набросился на него с кулаками.
   - Пойми,- продолжил тот,- я ведь каждый день, что в тюрьме сидел, о ней думал. Плохо мне- ведь сидеть-то не из веселых занятий,- а о ней подумаю и будто легче становится. Ты же не можешь знать, что она для меня-то значит... Мне даже и воли лишиться за нее не обидно... Ушел бы ты из деревни, а?
   - Прости, Чурбаков, я тоже люблю Настасью. Не терял бы ты зря времени на мой счет.
   - Иди сюда, глупый, поговорим,- сел на скамейку у забора Гена.
   - Боюсь, не о чем нам с тобою разговаривать.
   - А все равно сядь,- будто бы смирившись с существующим положением дел, сказал Чурбаков.
   Когда Мваба сел рядом, Гена закурил папиросу и продолжил.
   - По крайней мере, ты должен знать. Думаешь, как вышло, что в первый раз я загремел? Я подарок Насте хотел купить... Гарнитур, -дорогущий такой- ух! Из золота, с какими-то там ценными камнями красными,- я в них не особо разбираюсь. А где ж в этой глуши денег столько заработаешь,- так я в город стал ночами выбираться,- и грабил там водителей.
   Ну, знаешь,- так часто делают. Говоришь: свези меня туда-то, садишься на заднее сидение, потом веревку ему на шею накидываешь и припугиваешь, что так и удушить можешь. Все деньги тебе отдаст! В принципе, так и машину можно отнять, а я только деньги брал и барахлишко всякое. По мелочи...
   Еще немного оставалось поработать- и хватило бы на гарнитур, да сцапали меня. Водила заорал прохожим, чтобы ловили меня, и сам за мной кинулся... Вот так вот отблагодарил меня, за то что не грохнул его...
   Так я первый срок за любовь отмотал. В тюрьме меня уважали.
   А что ты, дурак, в любви понимаешь, чем ты только приглянулся Настасье? Ну, скажи,- чем ты лучше меня!
   - Я и не говорю, что лучше тебя, но Настя...
   - Хватит, говорю, твердить, что она сама тебя выбрала. Ты подумай- с кем она по совести-то должна быть? Ты ж чужой здесь, посмотри на себя- мы вас черномазыми называем, и, если хочешь знать, не очень-то и любим.
   - Но Настя меня любит...
   - А еще-то кто?
   - Дети любят.
   - Эх... Вот и катился б ты со своими детьми в Африку, а Настасью здесь оставил бы.
   - Я не хочу больше с тобой общаться, Чурбаков. Извини, мы ни о чем не договоримся, так что до свидания.
   Гена зло кинул окурок на землю.
   - Да вряд ли свидимся теперь, пигмей!
   Он с силой хлопнул калиткой и растворился в темноте.
   Мваба затушил ногой окурок и, бросив его в урну у скамейки, вернулся в дом.
   "И слава богу, если не свидимся",- рассудил он и принялся убеждать домашних, что такое больше не повторится и все теперь будет хорошо.
  
   Ночью весь колхоз горел.
   Тушили всей деревней и пожарными нарядами до самого рассвета, однако все приложенные усилия оказались почти что напрасными- не осталось больше ни скота, ни хранилищ с запасами зерна, картофеля и кормами, ни даже административного здания хозяйства. Как утешение, невредим остался только один ангар с несколькими тракторами и уборочными комбайнами в нем, - огонь не коснулся его по причине, что находился он на порядочном удалении от основного хозяйственного комплекса.
   Чурбакова нигде найти не могли, и это обстоятельство тем более не оставляло сомнений в том, чьих рук делом был поджег.
   Через день к Мвабе, бродящему среди останков хозяйства, подошел один из приятелей Гены и предупредил, что "некто" просил передать, что "следующим пунктом в кое-чьих планах значится его дом".
   Мвабе и без того после пожара было страшно засыпать в собственном доме,- пожалуй, этот полоумный готов и остаток жизни провести в тюрьме, "страдая,- как он полагает,- за любовь", и от них уже, верно, ничто не убедит его отступиться. Теперь эти опасения оказались подтвержденными самим Чурбаковым.
  
   Страшно было не одному Мвабе.
   Вечером расплакалась Настасья.
   - Дорогой, я чую- не будет здесь нам жизни! Непременно сотворит еще что-то страшное Чурбаков,- давай уедем отсюда!
   Мваба не говорил ей о встрече с гениным дружком. "Да что ж тут не понимать- всякому видно теперь, как дело плохо! "- подумал он.
   - Поедем в Африку?
   - Боюсь я мест чужих... не знаю... Может, позже. А сейчас давай куда-нибудь в город подадимся?
   - В какой же?
   - Ну... В Москву, положим. Говорят, хорошо там жить, а?
  
   Мваба продал уцелевшую сельхозтехнику и дом, но денег с того выручить удалось не так уж много. Деятельный африканец нашел, однако, способ приобрести квартиру в Москве. Правда, не очень просторную- позже, когда Мааби заработает в столице достаточно денег, он улучшит жилищные условия, но сейчас не время привередничать. Как обещал риэлтер, с которым он вел дела, все будет в наилучшем виде, но дешевизна квартиры обусловлена ее недостроенностью, так что жилье еще надобно несколько месяцев подождать.
   Все это время семья Мааби жила в доме родителей Настасьи- находиться в Москве несколько месяцев, снимая жилье, было им не по средствам, и каждый вечер весь дом засыпал со страхом не встретить следующего утра. К счастью, бог миловал и Чурбаков не возвращался.
  

Ы

  
   Через неделю Афанасию позвонили из регистрационной палаты.
   "Должно быть, хотят предложить за доплату провести ускоренную регистрацию",- предположил Богомазов. Такой вариант ему уже предлагали, и он, решив экономить деньги, приготовился дать вежливый отказ.
   Оказалось, однако, что напротив- в регистрации ему вовсе решили отказать.
   К чему угодно Афанасий был готов- к подталкиванию к уплате дополнительных средств, к необоснованной волоките, даже к тому, что его документы где-то затеряют и о нем совершенно забудут- о, это не страшно!- он напомнил бы о себе не раз; но только не к тому, что сейчас слышал!
   - Но позвольте,- в чем именно проблема?- поинтересовался он.
   - Тем же числом, которым были приняты ваши документы, нашлось датированное еще одно заявление на регистрацию права на ту же самую квартиру. Как вы понимаете, и вашу регистрацию, и другого заявителя мы вынуждены остановить,- ведь не может быть два собственника, целиком владеющих одной и той же жилплощадью.
   "Вот что имел в виду Филимон, говоря о непредсказуемом грядущем дне!",- понял Афанасий,- "Благородный разбойник, однако ж,- сам настаивал, чтобы в Лесных Полянах квартиру не продавал- пожалел, чтоб на улице с его трюками не остался!"
   - Но... Не Филимон ли Харламов второй заявитель?- спросил он.
   - Минутку... Вообще-то мы по телефону не должны сообщать...
   - Да-да, я понимаю,- я обязательно скоро подъеду, но все же...
   - Вот заявление... нет, это женщина.
   "Значит, его жена!"- подумал Богомазов.
   - Некая Анастасия Мааби.
   "Все равно не исключено, что его жена - возможно, она не меняла девичью фамилию! Не удивлюсь, если у них целая пачка паспортов на разные фамилии. Ведь надо ж такую выдумать, право- Мааби!"
   - Но я вам ничего не говорила,- подытожила девушка из палаты.
   - Конечно... Спасибо. Что же делать?
   - Приезжайте за своими документами. Скорее всего, с этой Анастасией теперь будете решать вопрос в суде.
   - Так посмотреть бы хотя на нее, с кем судиться-то!
   - Предлагаю вам подъехать к нам к десяти часам в понедельник. Сейчас я свяжусь с ней и порекомендую приехать к тому же времени. Полагаю, ей тоже хотелось бы с вами познакомиться.
   - Хорошо... Я приеду. Спасибо за заботу.
  
   Афанасий набрал номер Харламова. Конечно же, абонент оказался недоступен.
   Богомазов хотел было ехать во Фрязино, но вспомнил, что риэлтер уже переехал с того места, что означено в имеющихся в договоре паспортных данных.
   "Как у него все гладко сработано!"- сердился Афанасий,- "Обманул нескольких простачков, как я, и переселился на наши кровные в новый пентхаус! Потом еще где-нибудь сворует и поселится вовсе во дворце- и ищи его! А найдешь- так прислуга с тобою как полагается разделается.
   Что мне еще о нем известно? Говорил, что офис у него прямо у вокзала. Так сейчас офис может располагаться в любом жилом доме среди прочих квартир и в подвалах безо всяких вывесок- вот и обойди всю округу. А может, и офиса-то никакого у него не было? "
   Оставалось дожидаться понедельника.
   "Вдруг, в конце концов, все - просто ошибка, и у той Анастасии номер квартиры в документах перепутан?"- оставалось утешать себя.
  
   В выходные, когда о проблеме стало известно Варваре Петровне,- кто просил Люсю сразу все рассказывать матери?- теща, пришедши, обозвала Афанасия последним дураком, задымила кухню своим табаком пуще, чем в самые неприязненные времена, и вконец испортила ему настроение утверждением, что придется Богомазову терпеть ее всю оставшуюся жизнь и помалкивать, ибо ей здесь появляться нравится (не из-за него, конечно, как она сказала), и делать это она намерена никак не реже, чем все предыдущие годы.
   Афанасий раскричался, что она лжет, и на самом деле посещает этот дом только для того, чтобы заставить его нервничать, поскольку того требует ее садистская натура- деда своего свела в могилу- кого еще-то злить?- и заявил, что все равно отсюда уедет и в крайнем случае будет жить в картонной коробке, но только подальше от нее, и, хлопнув дверью, ушел с котом за водкою, которой так захотелось вдруг выпить.
  

**

  
   Возле площади Комбикормового завода, где на высоком шесте гордо реет на ветру российский флаг, сидел на брошенном кем-то автомобильном колесе Афанасий Богомазов с наполовину опорожненной прозрачной бутылкой в руке, бессмысленным взором уткнувшийся в землю.
   Последние осенние листья падали ему на голову, ударялись о спину, и представлялось Афанасию, что еще немного- и совсем уже не станет его видно под желто-красным кленовым одеялом; потом придет зима и укроет его белым пушистым пледом,- пусть люди думают, что он- это всего лишь заснеженный холмик земли, просто любуются им и ничего от него больше не требуют. Ни глупых заголовков к дурацким статьям в бессмысленных газетах, ни каких-то денег в счет погашения какой-то ссуды, никаких модных шмоток и денег на карманные расходы, никакого, в конце концов, хозяйственного отношения к жизни и просто соображения...
   А по весне на этом холмике взошли бы цветочки- это был бы его бескорыстный дар людям- разве этого им было мало?..
   - Афанасий! Фоня!
   Богомазов с трудом раскрыл глаза и посмотрел перед собой. Это был Багратион.
   - Всем что-то от меня нужно...- произнес слабо Афанасий,- Что еще?
   - Нет, я просто... Темнеть уж начало, да и ветер недобрый...
   - Я не пойду домой!
   - Но ведь теща твоя ушла уже, я видел- вон той стежкой по парку прошла!
   - Не пойду все равно. Иди один, коли со мной здесь невмоготу оставаться...
   - Что ты говоришь такое!- обиделся кот.
   Афанасий глотнул еще из бутылки, и, морщась, пошарив руками в карманах, стал осматриваться по сторонам:
   - Тут этот... сырок, кажись, был...
   Не найдя закуски, он махнул рукой, занюхал рукавом, и подмигнул изумленному Багратиону, никогда прежде его таким не видевшим.
   - Мож ты это.. ну, тоже... того...- потряс бутылкой Богомазов,- Согревает- то, что надо! Я те плохого не посоветую; ты знаешь, мне можно верить!
   Кот и сам знал, что такое водка- он пил ее в Москве не раз за умными философскими беседами с бродягами, но не рассказывал об этом Афанасию, боясь испортить впечатление о себе. Багратион решил, что теперь уж нечего стесняться.
   - А, давай!- согласился он,- ты мне в крышечку налей, так сподручней пить-то.
   - Сделаем... Но тебе-то точно без закуски никак нельзя... Надо бы мойвочки прикупить... Сейчас!
   Афанасий попытался встать, но это ему не удалось. Вместо того он оказался на земле.
   -Э-э!- воскликнул кот,- Да не достаточно ль тебе! А по виду и не подумал бы, что ты так пьян! Я сейчас за Леней Бигмаком сбегаю, хочешь,- поможет до дому дойти?
   -Что ты, что ты! Не хочу! Афанасий приподнялся на руке,- и потом,- ты ж до звонка дверного не дотянешься, чудак кошара!
   - А я на дерево- и через форточку! Так привести?
   - Нет... Сейчас, погоди, в магазин схожу, по парочке опрокинем и все порядком будет.
   - Ты и встанешь-то вряд ли, какой уж тебе магазин!
   - Да-а... Вот с Филимоном, наверно, здорово выпивать! Собачий сын он, конечно, но выпивать с ним... Представь, мы бы тут лежали, не в силах подняться, а он силой мысли бутылки и съестное сюда из магазина доставлял бы! Да что там доставлял бы- мы б только рты раскрывали, а уж бутылки сами как надобно у наших ртов наклонялись! М-да... Будь он человеком... А так кто с мерзавцем дружбу водить станет...
   - Холодно же, право, на земле лежать,- напомнил кот,- как хочешь, а я за Леней иду!
   - Нет! Стой! Непривычно мне так смертно пред соседями позориться... Сами добредем.
  
   Если сопоставить меж собой величины пути, что пришлось им преодолеть до дому, и времени, на этот путь затраченное, то, пожалуй, получится так, что официальная наука глубоко заблуждается, полагая, что знает, кто на этой планете самое медлительное существо и называет его черепахой. В тот день человек в который раз преодолел рекорд природы!
  

Ь

  
   В понедельник весть из регистрационной палаты подтвердилась.
   Не было никакой ошибки с номерами квартир или еще в чем-то,- выходило именно так, что Харламов всех обманул. Оставался лишь вопрос, только двоим он продал эту квартиру или вскоре объявятся еще ее такие же "полноправные собственники".
   - М-да... Что ж нам делать-то?- спросил Богомазов не то у Настасьи, не то у себя.
   - У нас на родине за такие дела, например, руки отрубили бы!- подхватил разговор появившийся неизвестно откуда чернокожий молодой человек.
   - Я бы и здесь с ним с радостью что-нибудь подобное сотворил! Попробуй только сыщи его теперь. Но, впрочем, вам не стоит вмешиваться в чужие разговоры, молодой человек. Даже если у вас на родине так принято.
   - Но ведь именно он покупал эту квартиру,- возразила Анастасия.
   - Да-да, не удивляйтесь, это наша общая квартира,- мы муж и жена. Просто меньше мороки покупку оформить на русского, вот мы и указали в бумагах Настю. Меня зовут Мваба Мааби,- протянул руку африканец,- а вас как?
   Удивленный Афанасий также представился.
   - Кстати, может показаться странным, но одной руки у этого шельмеца уже нет. Возможно, ему довелось ранее пообщаться с вашими земляками. Ничего, я и со второй его конечностью разобрался бы... Эх, знали б вы, с каким пройдохой связались!
   - А вы что, знали его и все равно у него купили квартиру?- удивился Мваба.
   - То-то и обидно, что, в общем-то, мог догадываться, что за человек передо мной... Не хватило смышлености раньше выводы сделать.
   - Я знаю: нам надо обратиться в милицию и в суд,- предложила Настасья.
   - Ни черта они его не найдут, не сомневайтесь. Даже не попытаются найти. У меня знакомый в милиции работает,- он говорит, все их отделение увешено фотографиями разыскиваемых бандюков,- их и запомнить-то всех невозможно, не то что время на поиски каждого из них тратить. Шансы, говорит, только разве у президента будут, если он вдруг пропадет- возможно, его кто-то и станет искать. А уж он-то, согласитесь, поважнее персона, чем какой-то жалкий жулик, что нас объегорил.
   Я другое предлагаю- попробовать его найти самостоятельно. Может, и отыщем, - все не ждать у моря погоды... А после решим, как быть- или выбьем из него свои деньги, или, по крайней мере, не отпустим его до самого суда.
   -Да, правильно!- обрадовался Мваба, начав копаться в документах,- Вот, здесь же адрес указан, где он, по паспорту, живет!
   - Если бы там!- усмехнулся Афанасий,- Как раз в том-то месте он точно не живет. Он переехал. С его слов, Фрязина он не покинул, поэтому поле поисков у нас- всего лишь этот городок. Да, у меня еще его номер мобильного телефона имеется- запишите его тоже- может, вам удастся с ним поговорить.
   - Минутку,- сказал Мваба, отыскивая во внутреннем кармане пиджака записную книжку,- Что, там совсем глухо, да?
   Богомазов кивнул.
   - Но на всякий случай запишите все же. Итак, предлагаю поисками Харламова заняться завтра же- вы-то сможете отпроситься с работы?
   - Я не работаю,- пожал плечами Мваба,- где ж мне отпрашиваться; Настасья тоже свободна.
   "Фантастическое дельце!- удивился Афанасий,- ты из кожи вон лезешь, чтобы что-то обрести в этой жизни, а тут невесть откуда появляется некий негр и, не утруждая себя даже какой-либо работой, соблазняет русскую девушку выйти за него замуж и покупает шутя московскую квартиру!"
   - Вот и хорошо! А я отпрошусь. Но, думаю, мы с вами без супруг справимся.
   Думаю, так нужно поступить. Во Фрязине проверить сначала, точно ли он переехал или соврал мне, если там его нет- расспросить о старом хозяине новых жильцов и соседей, где бы он мог быть. В конце концов, навестим то отделение милиции, в котором ему выдавали паспорт- может, там что-то известно насчет его новой прописки. Как вам такой план?
   - Конечно,- согласился Мваба,- хороший план. Как можно попасть в это поселение- как вы его назвали?
   - Фрязино. Очень просто: выходите со станции метро "Комсомольская" к Ярославскому Вокзалу... на электричках вы вообще часто ездите?
   - Нет, всего несколько раз за последние три года.
   - Хм... понятно. Тогда дальше вы покупаете в кассах билет до Фрязина, проходите по нему на перрон и ожидаете ближайшего рейса до означенного пункта. Как сядете в поезд- позвоните мне. Запишите и мой номер. Сообщите мне, в каком вагоне расположились, и можете засыпать. Через час на станции Зеленый Бор я подсяду к вам, и уже вместе мы едем до конечной. Рано ли вы встаете по утрам?
   - О, мне привычно просыпаться сколь угодно рано. Хотите, в четыре часа встану?
   - Нет, нам так рано и дверь никто не откроет. Впрочем, даже поезда еще не ходят в это время. Постарайтесь лучше быть на вокзале часов около восьми, ладно?
   - Хорошо.
   - Так по домам теперь, - что проку здесь выстаивать,- попытался выглядеть неунывающим и полным сил Афанасий.
   Мваба и Настасья поехали в общежитие университета, где по знакомству им на время предоставили комнату (детей они оставили в деревне), а Богомазов к себе в Лесные Поляны - готовиться к завтрашнему дню.
  

Э

  
   Багратион, до последнего не желавший поверить в то, что квартирный промах вовсе не ошибка, был до такой степени рассержен рассказом вернувшегося из регистрационной палаты Богомазова, что собрался ехать во Фрязино вместе с Афанасием, чтобы выцарапать жулику глаза, а заодно, конечно, чтобы посмотреть на харламовского говорящего кота, однако проснуться к девяти часам утра оказалось для него непосильной задачей, и хозяин вышел из дома один.
  
   - А, вы не спите, Мваба,- подал руку Афанасий,- Что же, час в окно смотрели?
   - Нет. Я всю дорогу думал об этом нехорошем человеке.
   - Что о нем думать,- на гаражах в Болшеве о нем уже хорошо написано.
   - Да. Эту надпись я видел. Разве можно так поступать с людьми? У нас в Африке по-другому все. Сказал человек: сделаю так-то,- и делает это, ни у кого даже мысли не появится, что он обмануть может!
   - Наверное это оттого, что обычаи у вас больно суровы,- руки, как вы говорили, отрубаете сразу, например,- предположил Богомазов,- К тому же, полагаю, вам и красть-то друг у друга нечего,- я смотрел несколько передач о вашей местности!
   - Может, и так. У вас тут есть что красть... В вашей стране меня не один раз всего лишали. Мы с Настасьей в деревушке одной в Смоленской области жили и работали в колхозе. Долго работали и тяжело. Я даже председателем его сделался. Откупился в один день от государства и стал владеть хозяйством.
   - Ну и дела,- удивился Афанасий,- ну- и?
   - Спалили хозяйство.
   - Может, само все сгорело,- от грозы или еще почему-то?
   - Нет. Дурак один сжег. Он Настасьи добивался...
   - Так ты ему руки-то повыдергивал? (Мваба был несколько моложе Афанасия, и потому Богомазов частенько пренебрегал правилами этикета и обращался к нему на "ты".)
   - Сбежал он. А нашел бы- что с того,- колхоза-то нет больше. Все труды, как у вас говорят, насмарку! Так в первый раз меня обокрали. Все что уцелело- продали- и вот, весной отвез деньги в Москву,- квартиру эту купил. Не было б нам в деревне жизни- спалил бы и нас однажды тот подлец.
   Думали, поживем в Москве, поработаем здесь, а после видно будет, что дальше делать. Пожалуйста- и вновь нас обокрали!
   - Да уж, реалии нашего бытия подчас бывают весьма суровы. Как вы полагаете, эту квартиру Филимон только нам с вами продал?
   - А вы думаете как?
   - Он вообще-то пентхаус недавно купил. И наши с вами деньжонки- лишь скромные квадратные дециметры в его роскошных апартаментах. Но хотелось бы, конечно, чтобы только нам- жить всем вместе не так тесно будет,- сострил Афанасий.
   Мваба досадливо пошамкал губами.
   Меж тем Богомазов достал карту Фрязина, развернул ее и принялся ознакамливать товарища по несчастью с намеченными красным фломастером маршрутами, которые им предстоит проделать в первую очередь. Мваба послушно кивал головой и со всеми предложениями соглашался.
  
   День поисков не принес вообще никаких результатов.
   Квартира, в которой согласно паспорту, был прописан Харламов, действительно существовала; судя по количеству окон, была трехкомнатной, равно как и вторая, -имеющая с ней общую стену,- квартира из другого подъезда, тоже состояла из трех комнат. То есть, вполне возможно, что именно в этой шестикомнатной резиденции и проживал ранее мошенник, но звонки в обе двери никакой реакции внутри не вызвали, а соседи по этажу словно все разом повымерли.
   В отделении милиции, где Филимону Петровичу выдали паспорт, без особой санкции прокурора касательно интересующей их информации с пришедшими общаться не захотели, а разобраться, в каких домах имеются двухуровневые квартиры, оказалось не так уж просто. Попытки же осмотра верных вариантов неизменно заканчивались заявлениями консьержей, что кого попало впускать в подъезд они не собираются.
  
   - Отлично,- уставшим голосом подытожил Афанасий в электричке на Москву,- остается только в суд подавать. На того, кого никто и никогда не станет искать. По крайней мере, у нас будет шанс добиться санкции прокурора... впрочем, вряд ли нам дадут ее в руки, а следователям на все плевать... Надобно, однако, что-то придумать,- мы должны как-то выйти из положения!
   Было решено разъехаться по домам, и думать уже там, что бы такого предпринять, чтобы отыскать Харламова с их деньгами, и как только у кого-то из них появится идея, они встретятся снова.
  

Ю

  
   - Алло, это Афанасий?
   - Да. Мваба, вы?
   - Афанасий, я знаю как найти Харламова!
   В последнее время Богомазов перестал даже на это надеяться; он думал давно уже в другом направлении.
   - В самом деле?
   - Да, да! Мы отыщем его совершенно точно!- подтвердил возбужденный африканец.
   - Полагаете, его нужно найти?- с сомнением спросил Афанасий.
   - Ну конечно! Вы что, забыли, что нас обманули?!
   - Нет, помню, разумеется. Я о другом. Знаете, я тут кое-что надумал, намеревался с вами переговорить. Вам не было бы тяжело подъехать к нам, в Зеленый Бор, вместе с женою? Мы должны обсудить это вместе.
   - Мы можем. Когда?
   - Да прямо сейчас и приезжайте- я вас встречу!
  
   Афанасий встретил Мвабу с женой на платформе.
   - Место у вас тихое, спокойное,- не то что в городе,- чем-то нашу деревню напоминает,- дорогой к дому Богомазова заметила Настасья.
   - В самом деле нравится? Присматривайтесь получше тогда.
  
   - Так что вы хотели предложить?- дома, за столом с чаем, поинтересовался Афанасий у Мвабы.
   - Представляете, я нашел людей, которые могут обнаружить, где сейчас находится мобильный телефон Харламова. Если, как обычно, он его с собой носит,- значит, и Филимона найдем! Даже если он у него все время отключен, или старую сим-карту он выкинул и вставил на ее место новую!
   Афанасий удивленно приподнял брови.
   - Вот как! Неужто и такое возможно?
   - Точно говорю!
   - Хорошо. Пусть даже мы его сейчас найдем и мошенник будет согласен сразу или через суд вернуть нам деньги. После этого квартира снова его. Простите за нескромность, сколько вы заплатили за нее?
   - Пятьдесят тысяч долларов.
   - Я и того меньше- я покупал ее раньше вашего, на том этапе, когда только существовал фундамент дома. Так вот, на эти ваши деньги сейчас вы не сможете и полквартиры купить. А я на свои и подавно. Ни на каком этапе строительства. Тем более - видели ль вы по телевизору- сейчас дельцы почище Филимона срабатывают: деньги собирают, а строить даже не думают!
   Так что нам, можно сказать, еще повезло. Да, вышло так, что мы двумя семьями претендуем на одну квартиру. Слава богу, что больше претендентов не выявилось. Мы за нее заплатили -каждый со своей стороны, и таким образом, иного выхода, как каким-то образом ее поделить между собой, у нас не остается.
   Отсюда наше предложение. Вот эта самая квартира, в которой мы с вами находимся, стоит как раз половину стоимости той самой московской жилплощади. Как вы посмотрите на то, чтобы стать ее владельцами, а свою половину столичной квартиры уступить нам?
   Видя не совсем осмысляющий запутанную ситуацию взгляд Мвабы, Афанасий пояснил иначе.
   - В конечном счете выйдет так, что вы за свои деньги приобрели вот эту квартиру, которая, кстати, стоит сейчас не меньше девяноста тысяч долларов, а мы... - Богомазову стало горько, что мало того, что они тоже заплатили немалые деньги, но при этом еще теряют свое собственное жилье, -однако тотчас ему вспомнился образ непримиримой и беспощадной Варвары Петровны, и он решительно завершил фразу: - А мы тоже получим, чего желали. Вот- пожалуйста,- можете осмотреть помещение,- он встал со стула и с энтузиазмом повлек гостей на экскурсию.
  

Я

  
   Леня Бигмак нетерпеливо нажимал кнопку звонка второй квартиры.
   Сегодня он опять видел во дворе настоящего негра. Возможно, Афанасий тоже его встречал, и ему известно, кто же это таков и не их ли теперь он сосед.
   Необъяснимую смесь страха и удивления довелось ощутить Лене , когда дверь квартиры открыл тот самый африканец.
   - Ну что вы так названиваете! Я же и так все слышу! Что вы хотели, уважаемый?
   - Я... да в общем... -Бигмак еще раз взглянул на дверь с наружной стороны,- нет, с номером он не ошибся,- именно здесь всегда и жил Богомазов,- Я к Афанасию...
   Из глубин квартиры на порог выбежал такой же черномазенький мальчонка и на чистом русском языке спросил:
   - Папа, а кто к нам пришел?
   Вслед за юнцом на свет божий явилась и его любопытная мулатка- сестренка.
   - Погодите!- не дав сказать слова в ответ, воскликнул Леня,- Что вы сделали с Афоней, куда вы его дели! Это его дом! Я буду звонить в милицию!- и, причитая, что "беспредела он не допустит", Бигмак устремился на свой этаж.
  

***

  
   Богомазов знал наверняка, что проделывает этот маршрут в последний раз. Он забрал у Мвабы необходимые документы, и больше уже ничего не требовало его возвращения в Лесные Поляны.
   Афанасий и не думал, что это такое грустное чувство. Тринадцать остановок туда и обратно каждый день- этот священный ритуал, без которого не обходился ни один рабочий день его жизни,- каково же лишиться его вот так внезапно, раз и навсегда? Возможна ли вообще жизнь без этой ее столь привычной частицы?
   Одна за другой, скорее чем хотелось бы в тот день, мелькали за окном платформы, и Афанасий, как будто впервые видя, читал их названия:
  
  
   ЗЕЛЕНЫЙ БОР - ФАБРИКА 1 МАЯ - БОЛШЕВО - ПОДЛИПКИ-ДАЧНЫЕ - МЫТИЩИ - ТАЙНИНСКАЯ - ПЕРЛОВСКАЯ - ЛОСЬ - ЛОСИНООСТРОВСКАЯ - СЕВЕРЯНИН - ЯУЗА - МАЛЕНКОВСКАЯ - МОСКВА-3 - ЯРОСЛАВСКИЙ ВОКЗАЛ
  
   Афанасий очнулся от воспоминаний, связанных со многими из этих станций, на конечной, и, как неживой, медленно побрел вдоль перрона, подталкиваемый негодующей от его нерасторопности толпой.
   Однако по мере приближения к турникетам Богомазову становилось все радостнее, - казалось- вот они, врата рая, отделяющие его от иного, веселого и беззаботного мира; стоит только миновать их - и жизнь засверкает новыми, невиданными ранее красками, и главное теперь- правильно войти в этот мир.
   Он перепрыгнул кулачки турникета и, обновленный, продолжил свой путь.
  
  
  
  
  

Эпилог.

  
   "Здравствуй, Афанасий!
   Спасибо за непростое решение отдать нам свою квартиру в Лесных Полянах! Место у вас чудесное, все в нем замечательно. Настасью обещали взять продавцом в продуктовый магазин, а я так никем и не устроился. Были, правда, у меня задумки относительно Комбикормового завода.
   Но сейчас, как видишь по обратному адресу, из Африки пишу- мы решили всей семьей погостить у моих родителей.
   И главное- представляешь,- Насте тут понравилось! Как знать- может, мы и обоснуемся здесь. Я уже представляю, как налаживаю в родной провинции ирригационные системы и поднимаю животноводческое хозяйство! Таким образом, не исключено, что скоро нам могут понадобиться деньги, и придется продать российскую квартиру.
   Но об этом мы обязательно еще вам сообщим.
   Так что если ближайшие выходные вы захотите провести на природе - ключ от квартиры у господина Бигмака!
  

Счастливый Мваба Мааби."

  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"