Лахтер Георгий : другие произведения.

Расплата

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Георгий Лахтер родился в 1952 году. Окончил Ташкентский Государственный Университет. По образованию филолог. С 1978 по 1999 год работал в органах внутренних дел, в том числе семь лет в должности начальника уголовного розыска района. Имеет звание “полковник” милиции. За личный вклад в борьбу с преступностью награжден двумя правительственными наградами. С 1987 года Г. Лахтер вел дневник, куда записывал совершенные факты раскрытых и не раскрытых преступлений, с которыми ему пришлось столкнуться на практике, цифровые показатели состояния преступности и собственную оценку деятельности правоохранительных органов, направленной на обеспечение общественного порядка в регионе. Приехав в Германию в мае 2002 года, Г. Лахтер систематизировал имеющиеся у него многолетние записи и наблюдения, литературно обработал ряд сюжетов и представил на суд читателя.
  (Из "Дневника начальника уголовного розыска")
  
   Горько сознавать, что человек, пользовавшийся твоим доверием и добрым к себе расположением, вдруг оказался предателем.
   К сегодняшнему дню он отошел в мир иной, и уже не сможет опровергнуть обвинения, брошенные в его адрес. Поэтому, ссылаясь на изречение мудреца: 'О мертвых или хорошо, или ничего', - я вношу в дневник, воистину, беспрецедентный факт, оставляя без комментариев.
   Они излишни.
  
   Ко мне в кабинет ворвался дежурный РОВД и, задыхаясь от волнения, выпалил:
   - Георгий, срочно выезжай! - он протянул листочек с адресом, но передумав, швырнул бумажку в урну. - Ты и без этого знаешь куда. Атаев убит.
   Хотя фамилия прозвучала отчетливо, я недоверчиво переспросил:
   - Кто-кто убит?
   - Атаев. Часа два назад. У себя дома, - ответил майор.
  
   Наш автомобиль замер у распахнутых ворот. Аршалуйсян, я и трое сыщиков вошли в дом.
   В просторном зале рыдала женщина. Услышав негромкий разговор, она опустила платочек до уровня подбородка и рукой слегка повела вглубь помещения: - там ...
   Все ещё не веря в случившееся, я ткнул пальцем дверь спальни, вгляделся в запрокинутую на подушку голову и констатировал:
   - Он ... Назир.
   В комнате повисла режущая уши тишина.
   Затаив дыхание, опера уставились на мужчину, голый торс, губы, глаза которого облепили роем налетевшие мухи.
   Молчание нарушил Карен.
   - Я поговорю с его женой. А вы пока осмотрите комнаты. Скоро набегут прокурорские работники, начнется бестолковая суета, поработать в тишине мы уже не сможем. Давай, Георгий, поторопимся.
   Переминаясь с ноги на ногу, инспектора ждали моих распоряжений. В этом доме они бывали многократно: пили водку, кушали плов, играли в карты, парились в сауне.
   Начальник милиции против традиционных посиделок не возражал. Сотрудники угрозыска нуждались в психологической разрядке, а более укромного места, чем вместительный подвал, оборудованный для приема гостей, в районе не было.
   Лучшего, собственно говоря, никто и не искал. К тому же, Назир вкусно стряпал заказанные блюда, подавал на стол, наливал, убирал, вытирал, не требуя компенсации.
   Поэтому я, разумеется, понимал нерешительность оперов.
   Мы начали осматривать покрывающийся пятнами труп.
   Атаев лежал на пропитанной кровью простыне. На его теле отчётливо зияли две раны. Одна из них - в сердце, оказалась смертельной.
   Пока инспектор щёлкал затвором фотоаппарата, я стал перебирать одежду, брошенную с вечера на стул. Рассмотрел рубашку, трико, вывернул карманы джинсовых брюк. Однако, кроме маленькой книжечки, ничего не обнаружил.
  Открывать её не было надобности, удостоверение пенсионера МВД вручал Назиру лично я, во время проводов на заслуженный отдых.
   Атаев проработал в угрозыске двадцать лет. Все годы, как сыщик, он числился на хорошем счету - раскрывал десятки преступлений, возвращал потерпевшим ценности, задерживал вооруженных преступников. Его оперативную смекалку начальник отдела хвалил, а с моей подачи включал фамилию инспектора в приказы о поощрении.
   Но внезапно физически крепкий майор заболел странной болезнью, выражавшейся в приступах головной боли, ухудшении памяти, потере координации во время ходьбы.
   Он стал посещать врачебные кабинеты, валялся в госпитале, получил заключение медкомиссии о профнепригодности, и через полгода, к удивлению коллег, оказался в рядах пенсионеров.
   Сзади раздался негромкий голос Аршалуйсяна:
   - Не помешаю, Георгий! Хозяйка знает причину гибели мужа. Но семейный секрет раскрыла под моим давлением.
   Я вложил удостоверение пенсионера обратно в карман.
   - Какие, к черту, семейные секреты? Мы раскрываем убийство самого близкого ей человека! Она обязана нам помочь. Так что за причина?
   Карен прошёл вдоль стены, обогнул платяной шкаф, наклонился и приподнял край персидского ковра.
   - Женщина сказала так, как оно есть на самом деле: в этом углу Атаев соорудил тайник, в котором хранил драгоценности. Килограмма три. Все изделия - серьги, кольца, броши обрамлены бриллиантами... Клад убийца нашел.
   Сотрудники угрозыска догадывались, что у Назира завелись деньги, причем немалые. Уже через пару месяцев после увольнения, он развил бурную деятельность. Пенсионер переселил свою семью в квартирку родителей, подогнал строительную технику, и снес принадлежащий ему дом.
   Рабочие трудились круглосуточно. Люди месили бетон, поднимали кирпичную кладку, прокладывали канализационную систему. В итоге, к середине осени 1993 года, на месте сыробитного строения вырос особняк.
   Аршалуйсян выдохнул:
   - Никогда бы не подумал, что наш коллега сказочно богат. Назир всегда экономил на сигаретах, предпочитая курить дешевые сорта... Бесспорно, преступники к нападению готовились, и нагрянули за еще нерастраченным золотишком. Не ошибусь, если буду утверждать: бандиты вычислили даже стоимость драгоценностей. Иначе бы не отважились убить бывшего сотрудника милиции.
   Цепким взглядом Карен оглядывал комнату.
   - А это что за предметик? - он указал на солнцезащитные очки, застрявшие между сброшенных с сундука ватных одеял.
   Подцепив их пинцетом, я сказал:
   - Старомодные. Местного производства. Такую форму носили лет двадцать назад. Клей рассохся... оправа потеряла эластичность... глазок из неё вывалился. Кому очки принадлежат?
   Не успел звук моего голоса раствориться в воздухе, как послышался стон, прислонившейся к двери хозяйки дома:
  - Вещь не наша.
  
   Мы вернулись в отдел. Я полез в шкаф, надеясь быстро найти тетрадь с записями прошлых лет. Аршалуйсян плюхнулся на диван.
   За годы на полках скопилось множество исписанных листов. Часть их пришлось выложить на стол.
   Докурив сигарету, заместитель обратился ко мне:
   - Не ищи. Мы уже навели подробную справку и располагаем информацией.
   Я улыбнулся краешком губ:
   - Ну, телепат, выкладывай его анкетные данные.
   Раскрыв блокнот, Карен прочитал:
   - Тереков Ринат Рустамович, 1959 года рождения. Судим за квартирные кражи. Кличка 'Ринго'. Последнее наказание отбывал в колонии ? 22. Освобожден в мае 1996 года. Убыл к месту прежней прописки: город Ташкент, улица Ибн Сино, корпус 2, квартира 5.
   Сыщик попал в точку. Эту фамилию я давно увязывал с именем покойного Назира. Мне было известно, что вора-домушника и майора связывает прочная, невидимая глазу, ниточка. Информацией я ни с кем не делился, но не считал её абсолютно недоступной сотрудникам угрозыска.
   Как выяснилось, такая же мысль сейчас витала в голове Аршалуйсяна, а личность Ринго его заинтересовала не ради праздного любопытства.
  
   Анкетные данные Терекова я внес в специальный журнал еще в начале 1992 года.
   В холодное февральское утро жители высотного дома задержали Ринго в момент совершения кражи. Тогда он слегка просчитался. Вор вскрыл сложный по конструкции замок, опорожнил металлический сейф и упаковал добычу в чемодан. В этот момент, за забытым от автомашины ключом, вернулся хозяин квартиры. Толстячок, столкнувшись нос к носу с одетым в длинный плащ незнакомцем, испустил далеко не боевой клич и вылетел на лестничную площадку. На шум откликнулись бабульки. Они мертвой хваткой вцепились в домушника и не выпустили его до прибытия наряда милиции.
   Признав свою вину, авторитетный в мире криминала вор, не глядя подписал составленные операми документы. Затем посмеялся над умело обезвредившей его 'группой захвата', и попросил разрешение заглянуть в мой список нераскрытых преступлений.
   Тереков вчитывался в строки, по ходу отмечая адреса ранее вскрытых им квартир.
   Закончив непривычное дело, вор заметил, что в документе перечень украденных вещей приведен не полностью.
   Ринго жадно затягивался табачным дымом, что-то вспоминал, переводил взгляд с одного инспектора на другого, и вдруг разоткровенничался:
   - Я 'бомбил' хаты только высших милицейских чинов, прокуроров, судей. Брал по-крупному, миллионами. А в ваших списках фигурирует лишь мелочёвка. Впрочем, оставшуюся неразбазаренной часть драгоценностей, верну следствию добровольно, в обмен на 'культурное' со мной обращение.
   Поведение Ринго меня не удивило. Он сидел на воровской иерархической лестнице высоко и был обязан поддерживать авторитет криминальными подвигами. А они измерялись количеством вскрытых замков. Причём в тюремной камере в особый зачёт шли кражи, совершенные из квартир сотрудников правоохранительных органов, одно упоминание которых доставляло арестантам мстительное наслаждение.
   Терекову на слово я не поверил, уж больно астрономические цифры вор называл. Перечисленные кражи действительно были зарегистрированы, и из месяца в месяц включались в число нераскрытых. Но в заявлениях потерпевших говорилось о минимально понесенном ущербе: серьги с рубином, кольцо с александритом, фотоаппарат, золотой портсигар.
   Тем не менее, отправив Ринго в камеру, мне захотелось его 'честность' проверить.
  
   Старшие оперуполномоченные Назир Атаев, Султан Фатхуллин и я направились к служебному автомобилю.
   Увидев меня в зарешеченное окно, дежурный крикнул:
   - Георгий, из МВД поступила телетайпограмма. Министр собирает руководителей уголовного розыска районов. Оперативка начинается через тридцать минут.
   Ослушаться генерала, не прибыть на совещание или направить вместо себя заместителя, означало накликать на отдел неприятности.
   Я отвел Атаева в сторону и сказал:
   - Вот ключ от квартиры, в которой Ринго, якобы, хранит награбленное. Если факт подтвердится, то составь протокол изъятия вещественных доказательств. Если нет, возвращайтесь на базу.
  
   Совещание в министерстве затянулось. Я записал указания генерала, сбежал вниз по лестнице, сел в автомашину и подъехал к отделу, чтобы отдать документы начальнику.
   Шеф встретил меня неприветливо.
   - Опера доложили, что хата оказалась пуста, - стал бурчать он. - Ринго вам на уши лапшу повесил. Продолжайте его 'колоть', перетрясите всех скупщиков краденого, контактировавших с ним.
  
   - На вещественные доказательства мы особо не рассчитывали, - ответил я, протянув пакет с директивой министерства, - не ясно, зачем опытный вор погнал милицию на заведомый порожняк. Такие шутки опера не прощают.
   - Показания Ринго распространились по городу с быстротой молнии. Если следствие не вернёт потерпевшим ценности, то нас они поймут не правильно. А это люди могущественные. Иметь недруга в их среде равносильно потере должности. В ближайшей перспективе. Цена вопроса, Георгий, наше благополучие. Поэтому отрицательный результат слышать не же-ла-ю. - Отчеканив последнее слово, полковник вскрыл пакет и уткнулся в него носом.
  
   Выйдя из кабинета начальника, я вызвал Атаева и Фахтулина, а по внутренней телефонной связи дал указание милиционеру привести Ринго.
   Успевший выспаться вор, уловив недовольство на наших мрачных физиономиях, промямлил:
   - Мне удалось схоронить довольно-таки много. Бриллианты потянут в баксах 'лимона' на два ...
   Атаев угрожающе насупил брови:
   - Хата пуста.
   - Этого не может быть, - отчаянно затряс подбородком домушник, - вскрыть кодированый замок... мой подельник не сумеет... квалификация низковата. Да и адрес ему не известен. Кто производил обыск?
   Движением головы я указал на оперов:
   - Будут работать с тобой до тех пор, пока не изымут вещественные доказательства по всем уголовным делам. Предупреждаю, хлопцам разрешено действовать жестко.
   Ринго искоса взглянул на Атаева, закусил губу, пожевал её, затем обреченно выдохнул:
   - Тогда мне хана. Хотел как лучше ... получилось...
   Загадочно высказавшись, он стал отвечать рассеянно, не взял предложенную сигарету и, в конце-концов, замкнулся в себе.
   Спустя день вор отказался от всех ранее данных показаний.
   Через два месяца после ареста суд рассмотрел уголовное дело в отношении Терекова, обвиняемого в совершении кражи, и приговорил его к четырем годам заключения.
   Преступник был этапирован в исправительную колонию ?22, отбыл наказание, а в мае 1996 года вернулся в Ташкент.
  
   До осуждения Тереков проживал в квартире сводной сестры - Зухры. Женщина ненавидила братца, способного на любую подлость. Он приводил в дом корешей-разбойников, проституток, устраивал пьянки, ломал мебель. От месяцами длившегося кошмара, нервных стрессов и сердечных приступов Зухру спас арест вора.
   Сделав вывод, что Терекову прописаться негде, кроме как у единственной родственницы, я сказал Аршалуйсяну:
   - Поговори с ней. Зухра, без сомнения, хочет избавиться от деспота, проживающего в квартире наскоками. Она выложит необходимую нам информацию. Мы должны Ринго найти.
  
   Получив злобный ответ Зухры: 'Да, он был. Переспал с девицей и ушёл', дотошный Карен обследовал убого меблированные комнатенки. В темной кладовке валялся потрепанный фотоальбом. Его майор прихватил с собой.
  
   Зам. протянул мне любительскую фотографию с оторванным уголком.
   - Посмотри-ка сюда, Георгий. Что скажешь?
   Я вгляделся в мутное изображение и довольно воскликнул:
   - На нем очки, обнаруженные рядом с трупом Атаева! От такой улики не открестишься!
   Мы стали думать в каком направлении осуществлять розыск вора.
   Проанализировав ситуацию, я высказал мнение:
   - У Терекова есть два вероятных пути. Он либо сегодня же сбагрит золото скупщику краденного и смотается из города, либо надолго заляжет в каком-нибудь незасвеченном притоне. Прочные связи в мире криминала позволяют ему отстегнуть долю в 'общак', и получить возможность жрать, пить и щупать баб до конца года, не покидая помещения.
   С моими доводами Аршалуйсян согласился:
   - За деньги Ринго купит и гарантированную безопасность, и комфорт в любом из районов Ташкента. Город огромный, укромных мест не перечесть.
   - Мы не знаем с кем из авторитетов он поддерживал контакт, входил ли в группировки, от кого получал коробки с продовольствием, находясь в заключении. Предлагаю, сию же минуту, позвонить операм в исправительную колонию. Они, прежде чем бывшего зэка выпустить на свободу, заполняют специальный опросный лист. Допускаю, что в нём упомянуты имена, клички, адреса.
  
   Карен помнил все номера телефонов министерства. Он набрал шесть цифр и прилип ухом к трубке.
   Ему ответил дежурный офицер колонии, находящейся от нас за восемьсот километров.
   - Капитан Маслобойников, слушаю... Кого? Султана Ахмедовича? Начальник дома, отдыхает.
   - Есть у него домашний телефон? Могу ли я с ним поговорить, - кричал Аршалуйсян.
   - Конечно есть, минуточку, - отозвался офицер.
   В наушнике послышался треск, протяжные гудки и командный басок:
   - Коженов у аппарата.
   Не вдаваясь в подробности, Карен попросил сделать выписку из архивного дела Терекова, и отстучать нам телетайпом.
   Уловив цель вечерного звонка, начальник лагеря пробасил:
   - Кажется, можно помочь и без оперов. Ринго последние месяцы находился на вольном поселении, жил в бараке химического завода. Там познакомился с буфетчицей по имени Эльгиза и стал за ней ухаживать. Сегодня я встретил отца девушки, разговорился, поинтересовался причиной её увольнения с работы. В нашем захолустном городишке рабочих мест мало. Чтобы уволиться необходимы веские основания, а бросить доходную точку, осмелится лишь сумасшедший. Так вот, мужик огорчен неразумным поведением забеременевшей дочери. Утерев слёзы, он сказал: 'Эльгиза купила авиабилет до Иркутска, и первым автобусом отправилась в Ташкент'.
   Карен открыл справочник.
   - Иркутск .., - медленно повел он мизинцем по расписанию вылета самолетов, - Иркутск... раз в неделю. Посадка на рейс вот-вот начнется.
   Аршалуйсян был уверен, что Ринго намеревается улететь вместе с девушкой, которую можно опознать по выпуклости живота.
   Оперативник бросил взгляд на ходики, взял со стола ключ от автомашины и выжидательно замер.
  
   С момента нашей последней встречи Тереков сильно изменился: некогда густой волос поредел, на щеке появился розовый шрам, кожа загрубела. Не хватало боковых зубов.
   После общих вопросов - фамилия, возраст, место работы - обязательных в ходе допроса, я пошел в психологическую атаку и, как само собой разумеющийся, не требующий доказательства факт, сказал:
   - Твоя баба увешана бриллиантами. Их вы собирались продать в Иркутске. Но выгоду не торопись подсчитывать, нам достоверно известно, что драгоценности похищены из дома Атаева. - Я вытащил из сейфа солнцезащитные очки и любительскую фотографию с оторванным уголком, - отпираться бессмысленно. Следствие ждет чистосердечного признания.
   На загорелом лице Ринго краски сменяли одна другую. Поднесенная к губам сигарета зависла в воздухе, по телу заметно пробежала дрожь.
   За двадцать лет работы в угрозыске я повидал десятки преступников, невозмутимо державшихся во время допроса. Но лишь единицы, при виде выросших на столе неопровержимых улик, оставались непоколебимыми.
   Тереков не относился к числу последних. Маска безмятежности мигом слетела с его лица, оголив разбухшие от ненависти скулы.
   Ледяным тоном Карен произнес:
   - Рассказывай, как на исповеди. Только не ври, показания записываются на аудиопленку.
   Вор затушил обжигавшую пальцы сигарету, прикурил следующую, глубоко затянулся дымом и прерывисто выдохнул:
   - Отпираться нет смысла... мотив нападения вам известен... Атаев присвоил золото ... построил дом, купил автомашину ... Я забрал своё.
   - Кто был с тобой? Кто нанес ранения, - спросил оперативник.
   - Лишать жизни в план не входило. Мой подельник слегка пощекотал его пером (жарг. - нож). Когда мы выпотрошили тайник и уже собирались отваливать, Назир пригрозил достать нас из-под земли ...ну и ...
   - Ты нанес смертельный удар в сердце. К чему тебе понадобилась жизнь пенсионера? Атаев не осмелился бы заявить в милицию.
   - Я не убийца, я - вор и живу по закону, запрещающему насилие над человеком. Искусство домушника состоит в том, чтобы вползти в хату змеёй и свалить из неё незамеченным. Ювелирные стороны ремесла молодежь постигать не хочет... предпочитает махать пикой ... Беспредел устроил юный подельник. За 'мокруху' его вытащат на воровскую сходку и учинят жесточайший спрос. Он будет рад, если лишится только кисти руки, но останется жив. Мой клан за беспощадность, иными мерами вековые традиции не восстановишь.
   Слушать дальше подробности пытки Атаева у меня не было сил. Я вышел в коридор, спустился вниз, сел во дворе на скамейку и закурил.
   Вопреки желанию в памяти всплыли события февраля 1992 года.
   После осмотра указанной вором квартиры, опера Фатхулин и Атаев доложили руководству, что ценностей в ней не обнаружено. Сомнение в искренности офицеров закралось мне в душу сразу же. Я на следующий день подъехал к нужному дому. Возле подъезда, как всегда, бабушки лузгали семечки. На вопрос был ли здесь сотрудник угрозыска, они ответили утвердительно. А наша старая знакомая, сыну которой милиция помогла восстановить утерянные документы, охотно пояснила: 'Видели, как же не видеть! Подкатили на заграничной автомашине. Сначала пробыли в квартире минут десять, и уехали. Вернулись через полчасика, уговорили супругов Чайкиных быть понятыми, обнюхали углы комнаты, но не обнаружив ничего интересного, дверь захлопнули'.
   Наблюдения бдительных старушек расставили всё по местам. Я убедился - опера совершили должностное преступление. Они вскрыли помещение без участия понятых, нашли драгоценности, вывезли их и спрятали. Затем, вернувшись повторно, сделали вид будто квартиру обследуют процессуально.
   Пока я думал как поступить дальше и, вообще, предавать ли беспрецедентный факт огласке, Атаев заболел, стал бегать по врачам, позже лёг в госпиталь. А капитан Фахтуллин, подключив родственные связи, перевелся в аналогичное подразделение другого РОВД.
  
   Допрос продолжался третий час, но Карен уже задавал вопросы, не связанные с убийством Атаева.
   - Кого ты планировал ограбить следующим?
   Тереков ответил, не моргнув глазом:
   - Самым богатым руководителем считается прокурор вашего района. Я намеревался кинуть хату этого господина.
   - А кто сказал, что он богат?
   - Вся столица ведает про его подарок сыну на совершеннолетие.
   Оперативник знал смаковавшийся разговор о достойном шейха подарке отца любимому отпрыску, видевшему себя студентом юридического института. Родители возлагали на юношу историческую миссию - омолодить вымирающую династическую ветвь, и не дать семейному кораблю встать на прикол в неприметной бухточке. Ради достижения цели, по важности не сравнимой ни с чем другим, финансы тратились не скупясь, по принципу: 'Всё окупится сторицей'.
   Аршалуйсян притворно удивился:
   - Что за подарок? На зарплату в сто долларов шибко не разгуляешься.
   - Прокурор осчастливил сыночка джипом стоимостью сорок тысяч долларов. Отсюда и элементарный арифметический подсчет - дорогостоящую игрушку купил не на последние бабки. Его казна пополняется ежедневно. Только Красавчик, бригадир городских мошенников, отстегнул туда шестизначную цифру. Естественно, баксами. И сейчас вместо того, чтобы тянуть срок за убийство пятнадцатилетнего паренька, кайфует на рижском взморье.
   - Какие еще 'легенды' ходят о нём в преступном мире? - спросил майор, пропустив мимо ушей кличку мошенника. Убийство пацана Аршалуйсян раскрыл лично, доказал вину Красавчика и, основываясь на свидетельских показаниях, добился санкции на его арест. Однако в деле замелькали имена 'авторитетных' людей и крупные деньги. В результате прокурор наплевал на принятые в республике законы, общественное мнение, труд заместителя начальника угрозыска и отменил постановление о заключении под стражу. Это не укладывалось ни в какие рамки, но вновь тормошить факт смысла не было.
   - Разговоры самые обычные, земные. Говорят, что в обмен на лавы цвета зелени, вытащит из зоны даже мокрушника. Единственное условие - купюр должно быть много или очень много. Их количество диктует статья обвинительного заключения.
   Я вмешался в затянувшийся диалог:
   - Карен, передай арестованного следователю, дальше с ним будет работать прокуратура.
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"