Я остановился перед большими стеклянными дверьми "Карандаша". Так называли 24-этажное здание нового телецентра. Верхние три были построены так, что образовывали острый угол, и со стороны стеклобетонное сооружение напоминало наточенный карандаш. Вдохнув в легкие воздух, я сделал шаг вперед. Двери, разъехавшись в стороны, впустили меня. Показав охраннику пропуск, я прошел через просторное фойе первого этажа. Вызвал лифт.
В который раз прозрачный ящик бесшумно доставил меня на шестнадцатый этаж. Здесь находилось крупнейшее на сегодняшний день издательство "Успех".
Мне следовало пройти через большое помещение с множеством столов, на каждом из которых стоял компьютер. Тут работали преимущественно молодые люди в хороших дорогих костюмах, уже признанные журналисты, писатели, поэты. Я подошел к двери, на которой висела табличка с надписью "Главный редактор Векслер С. А.". Семен Абрамович был моим дядей по материнской линии.
Я постучался и вошел в приемную. Все как обычно: по периметру комнаты от пола до потолка выпущенные издательством книги; справа от входной двери мягкий уголок, оббитый черной первоклассной кожей; у окна стол, из-под которого виднелись прекрасные женские ножки.
- Семен Абрамович не стареет, - сказал я, как бы про себя, едва переступив порог, сделал шаг вправо и плюхнулся на диван.
Девушка, сидящая за столом, удивленно подняла на меня глаза. Она была новенькой и не могла знать ввалившегося наглеца.
- Простите, но г-н Векслер в этот час не принимает.
- Я знаю. С десяти до часу дядя Сеня просматривает новые работы, - невозмутимо ответил я, приступив к более детальному осмотру секретарши.
За последние несколько лет в этой приемной работал не один десяток женщин, и каждая следующая оказывалась красивее предыдущей. Мой осмотр, как и у большинства мужчин, начался снизу. Как уже было замечено, девушка обладала прекрасными стройными ногами, казавшимися еще длиннее оттого, что на них были надеты туфли на очень высоком каблучке и юбка, короче которой быть уже не могло. Широкие бедра. Под плотно обтягивающим гольфом замечательно угадывалась тонкая талия и высокая полная грудь. Изящные линии рук, шеи, правильный овал лица, в чертах которого не было ни одного изъяна, как и во всем дышащем жизнью теле. Темные, отливающие бронзой волосы, легкой волной падали ей на плечи. Даже одежда девушки не казалась неуместной или вульгарной. Все было тонко, как лезвие бритвы, по которому она шла, одеваясь таким образом. Новенькая, сидящая сейчас передо мной, была без сомнения лучшим приобретением дяди Сени.
Некоторое время я разглядывал секретаршу. Наконец мой взгляд вернулся к ее карим глазам. В них играл веселый огонек насмешки. Смутившись, я отвел взор в сторону, встал, достал из заднего кармана джинсов портмоне. В одном из отделений лежала моя последняя визитка со старого места работы. Я вытащил ее, подошел к столу и подал ей. Девушка взяла листок и вслух прочитала:
- Девид Райтман - продавец-консультант мобильной связи. - Она улыбнулась и протянула руку, возвращая мне визитку. - Боюсь, ваши услуги нам не понадобятся, у г-на Векслера есть два мобильных телефона.
Я взял визитку и, не спросясь разрешения, ручку со стола. Зачеркнул, написанное мелким шрифтом "продавец-консультант мобильной связи" и большими буквами написал "ПИСАТЕЛЬ". Обновленная визитка вернулась в руки девушки.
Также улыбаясь, секретарша твердо и уверенно произнесла слова, которые ей надлежит говорить при вторжении наглецов, подобных мне:
- Г-н Райтман, я уже сказала, главный редактор сейчас занят и потом, я не припоминаю вашего имени ни среди людей, которым назначена на сегодня аудиенция, ни среди вообще писателей, сотрудничающих с нашим издательством.
Я был невозмутим, еще бы, каждый раз новая секретарша, а проблема всегда одна и та же.
- Просто сообщите г-ну Векслеру, что я пришел, вы будете удивлены, как он мне обрадуется.
Видя, что моя наглость не знает границ, девушка нажала на кнопку селектора и сообщила:
- Г-н Векслер, к вам некий г-н Райтман. Вы его ждете?
После небольшой паузы, последовал ответ:
- Да, Наташа. Спасибо, Наташа. Очень жду.
- Наташа, очень приятно, Девид, вы можете называть меня просто Деви. Я же говорил, что он обрадуется.
В правой стене в проеме между книжными шкафами находилась дверь, оббитая той же кожей, что и мягкий уголок. Я снова вошел в кабинет главного редактора Векслера С. А.
Г-ну Векслеру было уже за пятьдесят. Издательство "Успех" стало последним приобретением удачливого предпринимателя. Семен Абрамович хорошо умел чувствовать время. Перемены в стране не застали его врасплох. Их он только и ждал. Много лет назад инженер-конструктор Векслер С. А. начал удачно зарабатывать деньги, спекулируя всем, чем можно, а особенно тем, чем нельзя. Тогда же он начал продавать книги диссидентов. Многие его коллеги оказались за решеткой тюрьмы или сумасшедшего дома. Семен Абрамович был хитрее и осторожнее других, он уцелел. Когда запреты были сняты, затаившийся инженер Векслер снова стал на свою волну. Чувство уверенности не покидало его никогда, за что бы он ни брался. Так г-н Векслер занялся издательским бизнесом - такое же дело, как и любое другое, естественно, со своими правилами. Главный закон печати - рейтинг: что продается, то и печатается. Это правило не было исключением ни для кого.
Главный редактор Векслер С. А. стоял спиной ко мне, глядя в окно. Мне сразу бросилась в глаза его озабоченность. Он напряженно думал, казалось, мысли вот-вот побегут печатным текстом по его блестящему лысому затылку. Я стоял молча возле двери, не смея пройти дальше в кабинет. Этот немолодой человек, ростом ниже среднего, с короткой седой бородой и умными зелеными глазами вселял в меня огромное уважение и какой-то неясный страх.
Наконец, Семен Абрамович развернулся и грузно сел в большое кресло за письменный стол, на котором в непривычном для него беспорядке лежали разноцветные папки, стопки бумаг и толстые подшивки. Да и сам редактор не был похож на себя. Пропали прежняя живость движений, бодрость духа и уверенность в себе. Усталость чувствовалась в каждом вздохе, глаза ввалились и сверкали еще больше обычного. В последний раз, когда мы виделись, он выглядел на десять лет моложе.
Г-н Векслер молча указал мне на кресло. Я сел. Несколько минут мы молчали. Я смотрел на моего властелина, пытаясь проникнуть в его мозг. Его взгляд пронзал меня, устремляясь куда-то вдаль.
Не выдержав неловкого молчания, я тихо спросил:
- Что случилось, дядя Сеня?
Вопреки обычному: "Я же просил не называть меня так здесь", он задумчиво ответил:
- Пока ничего, - и добавил, - Деви, ты нового ничего не принес?
Возможно ли? Г-н Векслер интересуется моей писаниной!
- У вас на столе должен быть мой последний рассказ.
- Нет, Деви, это не то... Как обычно хорошо, но не то. Не продастся.
Ничего другого я и не ожидал. Несколько лет я приносил ему свои работы, никто больше их смотреть не стал бы. Семен Абрамович был моим дядей и поэтому всегда уделял мне немного времени, но не напечатал ни одной страницы. Он безошибочно определял, что и когда станет бестселлером, а что не стоит и исписанной бумаги. Г-н Векслер никогда не ошибался на счет денег. Не будучи литератором и не имея никакого гуманитарного образования, он знал цену каждому напечатанному слову. Однако сегодня он был на себя не похож.
- Понимаешь, Деви, твои произведения по-своему замечательны. Но сейчас не то время. Нам нужно нечто другое. Ты менял профессии, но не бросал литературу. И я отлично понимаю, что ты больший писатель, чем многие из тех, кто находится в этом здании. Но запустить тебя я все еще не могу. Если бы ты хоть раз написал что-нибудь популярное. Другой бы давно бросил с тобой возиться, боюсь, что и мне придется. Впрочем, если хочешь, попробуй свой последний шанс.
Он замолчал. У меня действительно была отчаянная ситуация. Я бросил все. Два месяца назад ушел из магазина мобильной связи, и деньги были на исходе. "Если у меня не получится сейчас, больше никогда не сяду за письменный стол", - такое обещание дал я самому себе, когда полностью отдался письму.
- Что от меня требуется?
- Через три дня мы должны сдать в набор сборник рассказов новых писателей, первый и, по-видимому, последний из серии "Литературные открытия". Собственно, сборник уже написан и он убыточен, если он выйдет в таком виде, но теперь менять что-то слишком поздно. И если быть откровенным до конца, ни одного открытия в нем нет, он обречен на провал. Мы потерпим большие убытки. Я вложил в него много денег. Особой надежды нет, и надо думать через неделю-другую я буду объявлен банкротом. - Дядя кисло улыбнулся и впервые за сегодняшний день посмотрел мне прямо в глаза. Никогда он не выглядел так беспомощно. - Короче, у тебя в распоряжении три дня, если успеешь сделать что-нибудь коммерческое, по-настоящему крутое, подымишься, а тогда делай что захочешь.
- Я все понял. Попробую. - Встал и направился к выходу. И тут дядя меня добил.
- Кстати, как тебе моя новая девочка? - Он раньше никогда не интересовался моим мнением. На лице его застыла вымученная старческая улыбка.
- Она чудо. - Я вышел, оставив его одного. Г-ну Векслеру никогда не была нужна секретарша. Он все привык делать сам. В мире не существовало более организованного человека, чем Семен Векслер.
Я вышел в приемную. Мое лицо расплывалось в улыбке. Наташа, набивающая что-то на компьютере, посмотрела на меня с недоверием. Разумеется, о нашем с дядей разговоре не следовало говорить никому. Но уходить так просто не хотелось, я остановился в нерешительности посреди комнаты. Нужно было что-то спросить, и я задал первый пришедший мне в голову вопрос:
- Наташа, вы кто?
То ли вопрос оказался совершенно бестолковым, то ли я показался девушке ужасно смешным, но она с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться.
- Простите, я не совсем поняла ваш вопрос, но если вы хотели спросить замужем ли я, то нет.
Тут я чуть не взорвался от смеха. Впрочем, какой вопрос - такой ответ.
- Я имел в виду: кто вы по специальности, ваше образование?
- Не знаю что, г-н Райтман, вызвало у вас такой интерес ко мне, но вам я отвечу. У меня два диплома: факультет прикладной математики, кафедра модулирования математических систем и факультет филологии.
Такого ответа ожидать я не мог. Получилась небольшая заминка в разговоре. Второй раз эта девушка меня смутила. Я не мог припомнить, чтобы кто-то в последнее время так часто меня смущал.
- Извините, пожалуйста, Наташа, но теперь так редко можно встретить такую красивую девушку с таким образованием. На вашем месте до сих пор работали менее красивые барышни, имеющие, как правило, одно из двух образований: либо курсы секретарей-референтов, либо школа моделей.
- Вы очень любезны, г-н Райтман, надеюсь, ваше любопытство удовлетворено? - Наташа сделала паузу и улыбнулась. - Стало быть, вы не будете возражать, если я вернусь к работе.
- Да, конечно, только позволю себе еще одно замечание. Я очень давно знаком с г-ном Векслером и хотел бы дать вам один личный совет. Через пару-другую недель он вас уволит, так что рекомендую, пока этого не случилось, подыскать что-нибудь еще. Думаю, вам это не составит никакого труда. Во всяком случае, вы можете всегда позвонить мне. На визитке есть мой домашний телефон. Буду очень рад помочь. - "Боже, ну что я мелю?", - подумалось мне.
- Спасибо за заботу, Девид, и все-таки я вернусь к работе, удачного дня.
- Удачи и вам, до свидания. - Ответил я и удалился.
2
Выйдя из здания "Карандаша", я почувствовал облегчение. Тут же, перед входом, была раскладка с книгами. Обычно, я ни за что не остановился бы рядом с ней. Меньше всего в книге меня интересовала яркая обложка. Но сегодня мне стало интересно, что же скрывается за пестрой внешностью переплета.
Я взял первую попавшуюся в руки книгу. Она называлась "Месть блондинки". На ней изображалась полуобнаженная пышногрудая девица с большим пистолетом. В ее ногах лежал парень с простреленной головой. Кровь заливала весь глянец обложки. Я решил пролистать книгу. Вначале описывалась сцена вторжения каких-то негодяев в квартиру молодой супружеской пары. Его убивают. Ее насилуют, затем тоже убивают. Все это происходит на глазах маленькой девочки, которая в следующих главах вырастает и мстит убийцам. Постельные сцены, насилие описываются максимально подробно. С отвращением я положил книгу на место и взял другую с противоположного конца стола.
Эта называлась "Втроем на острове". Здесь рассказывалось о потерпевших кораблекрушение двух мужчинах и женщине, выброшенных на необитаемый остров. Сюжетная линия проходит через изредка прекращающуюся дуэль благородных рыцарей. Дама переходит от побежденного к победителю и обратно. Цель: красочное описание сцен любви на лоне девственной природы. Заглянув в конец романа, я увидел последнюю сцену, где представлялась картина уходящей вдаль маленькой лодки со всеми тремя, влюбленными друг в друга сердцами. Вторая книга мне понравилась больше, но, как и в предыдущей, в ней не было мысли, одни лишь приторно сладкие картинки, напоминающие нечто среднее между старыми туристическими открытками и рассказами из какого-нибудь журнала.
Решив рискнуть еще раз, я попросил у продавщицы книгу, которая может заставить о чем-то задуматься. Мне была предложена самая популярная за последнюю пару недель книжка "Загадка Мета Бленда", жанр которой я определил, как политический детектив, но больше практически ничего из нее не понял. Вроде бы, Мет Бленд - английский суперагент, завербованный русскими, борется одновременно и с американцами и с японцами. У него несколько любовниц, а он мечтает однажды затеряться в одной из стран востока. В общем, смысл приблизительно такой. Невообразимая круговерть событий и героев. Все усилия читателя направляются на то, чтобы уследить за всеми перипетиями сюжета.
Я поблагодарил продавщицу и отошел от прилавка. Невдалеке был маленький уютный садик. Мне вдруг ужасно захотелось туда сходить. В ближайшем ларьке я купил бутылку пива и пачку сигарет, позабыв о том, что пару дней назад бросил курить, и двинулся в сторону отдыха и размышлений.
Сегодня был будний день, и я без особого труда нашел в садике свободную скамейку. Впрочем, для рабочего полудня людей оказалось даже многовато. На одних скамейках нежились прогуливающие пары студенты с прогуливающими уроки школьницами, на других - бабушки, крошащие хлебный мякиш шустрым воробьям и отяжелевшим за лето голубям. Я вспомнил. Впервые в жизни осень осталось мною незамеченной. Сентябрь был уже на исходе. Как же я закрутился... Стояла чудная погода, последние теплые деньки. Раньше я так любил это время. "Черт!", - сказал я вслух и, закрыв лицо руками, засмеялся. После была распечатана новая пачка сигарет, и губительный дым приятно наполнил легкие. Первый глоток холодного пива показался просто божественным. "А жизнь-то налаживается", - подумал я. Глаза радовались игре света в золотой листве засыпающей природы, в ушах шелестели перешептывающиеся деревья, нос жадно вдыхал ни с чем несравнимый аромат прекрасного увяданья. Мое тело расслабилось и ловило каждый вздох уходящего года. Вдруг я почувствовал, что, как никогда, понимаю осень. Во внутреннем кармане куртки всегда лежала записная книжка и ручка. Я вырвал листок и, строчка за строчкой, написал стихотворение. Мысль шла тонкой непрерывной линией, картина сменяла картину. В такие моменты я точно знал, что делаю, и мне было неважно кто я такой. Потому что это мое, и это есть Я.
Осенний синдром
Шагая бульварами серого города
По каменным улицам, седого, уставшего,
Мне хочется в лес, увидеть все золото,
Проститься с теплом солнца вчерашнего.
Сентябрь в глазах неба безмолвного,
Осень застыла в руках уходящего,
Сверкающий шар мелькания сонного
В ветвях побежденного, почти уже спящего.
В лесу так спокойно: шелест да шорох,
Шуршание листьев, в пестрых уборах,
Деревья стоят и ждут умиранья,
Снег будет наградой их тихим страданьям.
Прозрачные окна воздушного царства
Открыты дождям, ожидают ненастья,
Но в этой тревоге так много есть счастья,
Короткий миг красного, он так прекрасен.
В голубой тишине наступившего вечера
Тонут все краски благородства изящного,
В полной луне отражается вечность,
Прячется золото в темноту настоящего.
Камень гранитный холодом манит,
Чернеет вода под старым мостом,
Из города к звездам осенью тянет,
Ты ею болеешь - осенний синдром.
Закончив последнюю строку, я прочитал написанное и улыбнулся. Всегда, когда я писал, мне нравился результат, ибо меня не интересовало мнение других. Я лучше всех чувствовал предмет вдохновения, в этом я был уверен, и это главное.
Очнувшись от собственных мыслей, я посмотрел по сторонам. Рядом со мной на скамейке сидело очаровательное создание. Девочка лет пятнадцати. Тонкая, изящная фигурка, милое личико - маленький, только что распустившийся, цветок. Длинные светлые, струящиеся до самой талии волосы, блестели на солнце. Она с любопытством разглядывала меня. Ее алые губки и зеленые глаза грустно улыбались.
Я вспомнил о времени и посмотрел на часы. К моему удивлению, прошло лишь сорок минут, как я здесь. С другой стороны, это достаточно долго, учитывая то, что в моем распоряжении только три дня, в которые должно решиться: быть мне писателем или нет.
Я взглянул на листок бумаги из блокнота в моих руках и понял: это не продастся. Мне вспомнился дядя Сеня и его вечное сожаление, что я такой неудачник, и Наташа с ее насмешкой, - как я глупо себя вел с ней. Стало зло и обидно. Потом я снова посмотрел на сидящего рядом со мной ангела. Мне стало неловко, все черное в моей душе погасло, и я спросил:
- Как тебя зовут?
- Аня, можно Энжи, а тебя? - у нее был нежный душевный голос.
Я взял стихотворение и снизу дописал: "Девид Райтман для Ани", после чего отдал девочке. "Энжи - почти как ангел", - подумалось мне.
- Извини, я должен бежать. Приятно было познакомиться. Пока.
Я встал и, стараясь не оглядываться, пошел к метро.
3
В то время я снимал маленькую однокомнатную квартиру. Мне ее вполне хватало. Диван, шкаф, стул и письменный стол. Больше ничего и не нужно. Жил я в ней почти всегда один.
Войдя, переодевшись, я тут же сел за письменный стол. На нем стоял компьютер - все мое имущество. После загрузки из динамиков раздался мой голос: "Приветствую тебя, Девид!". Я тем же, своим голосом, ответил: "Привет, Девид!". Мы с компьютером были тезки. С полчаса я тупо сидел уставясь в монитор. Мне следовало написать что-то похожее на одну из тех книг, которые я видел сегодня на раскладке. Казалось, подобные вещи писать совсем не сложно, но как раз теперь ничего в голову не шло.
За окном заморосил дождь. До сих пор было на удивление сухо и тепло. Похоже, кончились погожие деньки. Предстояло трудное время. Я вновь вспомнил, что денег осталось мало и о том, что у меня последний шанс. Потом начал думать о Наташе. Никогда в жизни мне не встречалась такая женщина. Ей должно быть года 23 или 24. По всей видимости, она недавно закончила университет. Учитывая два диплома в совокупности с прекрасными внешними данными, могла рассчитывать на более серьезную работу, чем секретарь. Ее мозг мог работать и логически, как мозг математика, и в сфере гуманитарной, как мозг филолога. Впрочем, Наташа предпочла место секретарши, надо думать дядя денег не жалел, нанимая ее. Мне стало тошно и страшно, когда я представил их вместе. Никогда такая девушка не будет со мной, с тем, у кого нет ни денег, ни каких-либо других достоинств. Меня не за что любить. Однако оставался еще один шанс.
Сейчас мне нужно было расслабиться, подумать о чем-нибудь другом. Тут я вспомнил о компакт-диске, подаренном кем-то из друзей на мой день рождения. Я так и не посмотрел, что было на нем. Игра игрой. Герой мужчина, который ненавидит женщин, продающих себя за деньги или изменяющих своим мужьям. Он настолько помешан на этом, что расправляется со всеми, встречающимися на пути, шлюхами, а также теми, кого он причисляет к таковым. Маньяк бродит по улицам, подсматривает в окна домов, находит жертву и убивает. Таким образом, он борется за нравственность.
Пару часов я просидел за компьютером, с азартом выслеживая проституток и неверных жен. Эта забава действительно отвлекла, и мне пришла в голову любопытная мысль. А ведь сюжет игры ничуть не хуже тех книг, которые лежали передо мной на раскладке. Подобные вещи заранее обречены на успех. В чем же дело? Следует разобраться, какие его составляющие существуют. Зная эти компоненты и собрав их воедино, можно быть уверенным, что получишь запрограммированный бестселлер. Вот и вся формула успеха!
Итак, что же присутствовало во всех виденных мной книжках и в этой игре?
Первое обязательное условие - захватывающий сюжет. Он должен приковывать к себе читателя. Какими средствами - не важно. Чем меньше лирических отступлений в виде описаний и праздных размышлений, тем лучше. Книга должна проглатываться, быть легкой и приятной. Одним словом, ее цель развлечение. В таком случае, можно писать сколь угодно много продолжений с теми же персонажами, меняя только время и место действия.
Второе. Следует придумать яркого героя, но, ни в коем случае, не сложного. Чем проще персонажи, тем лучше. Хороший или плохой не имеет значения. Люди также страстно ненавидят, как и любят. Впрочем, сложные характеры вообще неуместны в таких книгах.
Третье условие: мотивация героя. Им управляет сила, образуемая путем сложения трех векторов: деньги, любовь и власть - это рациональные факторы. Следует отразить также и иррациональные направляющие, например: навязчивые идеи, в том числе и маниакальные, страсть, боль и другие, то есть такие двигатели человеческой души, которые делают его поступки нелогичными, непоследовательными, неожиданными. Все эти "не" являются залогом интересного обывателю непредсказуемого чтива. Неизвестность и необычность всегда завораживают. При этом не следует стесняться существующих в мире таких явлений как: секс и насилие, безумие и страх, рождение и смерть. Более того, люди любят думать об этих вещах, так почему бы им ни предоставить этой возможности.
И последнее, четвертое: счастливый конец. Все должно закончиться хорошо. Несмотря на всю тягу людей к жестокости, грязи, греху, им все-таки нравится, когда пережившие нечто ужасное герои возвращаются к нормальной жизни, будто бы ничего и не происходило. Единственное, чего не следует делать, - хоронить зло окончательно. Нужно всегда оставлять дверь слегка приоткрытой, тогда оно еще сможет вернуться, а значит, у книги будет продолжение.
Я ввел эти четыре постулата в компьютер. Как все просто. Передо мной была формула успеха. Оставалось только набросать скелет рассказа, остальное - дело техники. Недолго думая, я положил в основу сюжет игры. Дальше набросал небольшой план. Нарастить мясо и готово! С ожесточением я набросился на реализацию своего проекта.
Всю ночь пальцы беспощадно били по клавишам, и к утру, первая часть рассказа была закончена. Я заснул прямо перед дисплеем, рядом стояла переполненная окурками пепельница. Сигареты закончились еще в пять утра.
Проспав несколько часов, я решил выйти на улицу за сигаретами. Дождь мерно падал, но теперь это меня ничуть не огорчало. Не теряя времени, по возращении домой, я сразу же приготовил крепкий кофе и пару бутербродов с ветчиной. Подкрепившись таким образом, я снова сел за написание своего бестселлера. Станица за страницей, сигарета за сигаретой, я чувствовал, как приближаюсь к своей цели. Мне нужно было написать эту чушь, чтобы стать настоящим писателем. Я слышал крики жертв моего героя и видел реки крови, бесконечный секс и насилие. В голове стучало, события проходили через меня, отдавались в каждом ударе сердца. Мне казалось: "Еще чуть-чуть, пару абзацев и все - сойду с ума". Но я писал как заведенный.
В середине дня я позвонил в офис г-на Векслера. Мне ответила Наташа. Услышав ее голос, я еще больше разволновался. Она соединила меня с Семеном Абрамовичем. С трудом собравшись, я сообщил главному редактору о том, что через два дня у него на столе будет лежать стопроцентный хит. Он с большим сомнением в голосе поинтересовался, как мой хит будет называться. Через секунду ответ был готов: "Дневник серийного убийцы". Семен Абрамович заметно повеселел и спросил, нужна ли мне помощь. Я ответил, что не нужна, главное сейчас, не отвлекаясь работать, попрощался и повесил трубку.
Минуту я сидел, ничего не делая. Невольно все мысли вновь устремились к Наташе. Пытаясь вернуться к рассказу, я никак не мог вспомнить, на чем остановился, от чего отталкиваться. Думалось совсем о другом.
Послав потерянную мысль к дьяволу, я вернулся к началу. Теперь у меня было название. Поразмыслив над ним, я понял, что следует изменить. Рассказ необходимо преобразовать в дневник. Эта находка показалась мне большим плюсом, вернее двумя. Во-первых, повествование превращалось в откровение, которые так обожает публика, во-вторых, грубый безмозглый маньяк превращался в изысканного тонкого психолога с глубокой душевной болезнью, под влиянием которой убийца становился, если не мессией, то, как минимум, святым, поборником нравственности и чистоты, орудием справедливости в руках божьих. В принципе, я-то знал, что за всей этой психологией ничего нет, но другие этого не знали, и у них не было формулы успеха, а значит волноваться не о чем. И мне нужно работать.
Я решил больше не останавливаться, пока не закончу. И снова пальцы застучали по клавиатуре. Страница-сигарета, страница-сигарета... Первая часть исправлена. К девяти часам третьего дня закончена вторая. Оставалось ввести переломный персонаж и сделать развязку. Все пришло само собой. Я взглянул на формулу и сразу же заметил, чего не хватает: сюжет был, герой тоже, смысл его существования определен, оставалось ввести антигероя, другую силу, которая может оказать сопротивление и победить. В результате, насилие побеждено, добро торжествует - счастливый конец. Вопрос: "Кто будет бороться со злом?", также не стал предметом долгих раздумий. Опять всплыл образ Наташи. Маньяк встречает прекрасную секретаршу, работающую на немолодого шефа, решает, что она также как и другие, продалась за деньги. Но вдруг понимает - это любовь. Она же пытается убедить сумасшедшего в своей чистоте и невинности. Он разрывается между любовью и ненавистью, безумием и здравым смыслом. Как уже было сказано, добро побеждает. Между секретаршей и бывшим убийцей вспыхивает чувство. HappyEnd.
Без четверти семь вечера в рассказе была поставлена последняя точка. Я набрал номер офиса и передал Наташе, что сейчас приеду. Положил распечатку в папку и вышел из дома. Купил очередную пачку сигарет, закурил. Минутой позже я сидел в такси. Через полчаса был в редакции.
В то время, когда дядя Сеня читал "Дневник серийного убийцы", я уже, лежа на диване, спал в приемной. Наташа сидела рядом со мной и прикладывала мокрый от коньяка платок к моему лбу. Спирта в кабинете г-на Векслера не оказалось, а у меня был жар. Через час дядя отдавал распоряжения по поводу моего произведения.
4
Проснувшись, я почувствовал запах чего-то вкусного, доносившийся с кухни. "Наверное, приехала мама", - подумал я. Пару последних лет мы жили раздельно. Как только мой доход стал достаточно велик, я покинул родительский дом. Последнее время мы очень редко виделись. Чем хуже становилось мое положение, тем меньше мне хотелось, чтоб это замечали другие, особенно родители. Больше всего на свете я не любил проявления милосердия в отношении меня. Ничто так не унижает, как чувство жалости. Я должен спасаться в одиночку.
В памяти всплыл вчерашний вечер. Вспомнил свой рассказ и о том, что повез его в редакцию. Смутно помнил, как мне стало плохо. Должно быть, дядя распорядился, чтобы меня отвезли домой, позвонил родителям, и вот приехала мама.
Я лежал в постели с закрытыми глазами. Самочувствие было вполне удовлетворительным, чуть-чуть болела голова, а в остальном вроде бы все нормально. Я очень соскучился по маме, и мне захотелось немного поболеть, будто бы я снова маленький и не хочу идти в школу. Мягкая прохладная ладонь коснулась моего лба. Я открыл глаза. Руки своей матери, я бы не спутал ни с какими другими, это были не они. Передо мной, улыбаясь, стояла Наташа. Кроме нижнего белья на ней была только моя рубашка. Она принесла картофельное пюре с котлетами и чай с лимоном, поставила тарелку и чашку на табурет рядом с диваном. Я же не мог сдержаться, чтобы не заглянуть ей под рубашку, от чего стало стыдно, и я почувствовал, как кровь бросилась мне в лицо. Наташа посмотрела прямо в мои глаза и засмеялась.
- Рада видеть здоровый румянец на вашем лице, Девид.
- Простите, я не ожидал увидеть вас здесь, - еще больше смутился я.
- Не волнуйтесь, мне скоро нужно уходить, кажется, с вами теперь все в порядке?
- Ну что вы? Я очень рад вам, Наташа. Побудьте, пожалуйста, еще немного. Эти стены еще никогда не видели такого прекрасного создания как вы. - Мой голос показался чужим и был хриплым. Глядя на Наташу, я подумал: "Останься она здесь, мне больше ничего в жизни и не нужно будет". Вдруг я захотел во что бы то ни стало удержать ее. - Наташа!
- Да, Девид.
- Наташа! Оставайтесь здесь навсегда!
- Девид, вы все еще бредите. Подумайте что говорите.
Я смотрел на нее и понимал, что влюбился. Мысли о том, чтобы со мной кто-то один провел весь остаток жизни, до сих пор не было и в помине.
- Ладно, ну вы еще побудете?
- Конечно, но недолго, - ответили прекрасные губы.
Тут я подумал: "Возможно, это дядя распорядился, чтобы она присмотрела за мной".
- Это г-н Векслер вас прислал сюда? - спросил я.
- Нет, Девид. Неужели вы хотите меня обидеть? Я выполняю обязанности секретаря у г-на Векслера, и только. Он собирался позвонить своей сестре, в смысле вашей маме, чтобы она приехала, но я предложила не беспокоить ее и побыть с вами самой.
- Чем же я заслужил ваше участие во мне? - Поинтересовался я. - Признаться, я сильно удивлен. Мне очень приятно. Но ведь вы меня совсем не знаете.
- Напротив. Вы мне понравились, Девид, несмотря на ваше поведение в нашу первую встречу. В вас что-то есть. Я думаю, вы хороший и очень интересный человек. Тогда, после вашего ухода, г-н Векслер дал мне ознакомиться с рассказом, по поводу которого вы приходили. Он назывался "Потерянный ковчег". Верно? - Я утвердительно махнул головой. - По правде, это самый потрясающий рассказ за последнее время. Давно мне не приходилось читать ничего подобного. Единственное, над чем я бы еще поработала - слог написания. Вы помните, я говорила, что филолог? А в остальном он прекрасен. Скажите, ведь вы тоже занимались точными науками? - Я снова мотнул головой. - Удивительные логические заключения, изумительные мысли. И если бы вы были не против, я бы с удовольствием помогла бы вам со словом.
Наташа говорила легко и уверенно. Чувствовалось, что она понимает, о чем говорит, а главное, она восхищалось мной. Разумеется, второго приглашения с ее стороны не требовалось. Я был на все согласен.
- Конечно, Наташа. С огромным удовольствием принимаю ваше предложение. Кстати, - тут я вспомнил о своем бестселлере, - вы случайно не в курсе, как дела с моим вчерашним рассказом?
- С вашим вчерашним рассказом все замечательно, он пойдет первым номером в сборнике "Литературные открытия". Ваш дядя, можно сказать, просто прыгал от радости, когда прочитал его. Никто не припоминает г-на Векслера в таком бодром расположении духа, особенно, в последнее время.
- Спасибо, Наташа. Вы меня тоже сильно порадовали, - я с трудом сдерживался, чтобы не закричать от счастья. Теперь все пойдет по-другому. - Сегодня необыкновенно доброе утро.
- Боюсь вас огорчить, но уже три часа дня и мне давно пора домой. Меня ждет дочь. В выходные я стараюсь побыть с ней подольше.
Я снова был шокирован.
- У вас дочь? Но вы, кажется, не замужем?
- Да, ей шесть лет, ее зовут Анастасия. Расскажу как-нибудь в другой раз. А теперь, больной, будьте так любезны, перевернитесь на другой бок, мне нужно переодеться. Когда вас отвозили домой, шел сильный дождь, и пока мы шли от машины до парадного, я успела сильно промокнуть. Пришлось надеть вашу рубашку. Вы ведь не против? Да отвернитесь же, наконец!
- Ах, ну да, конечно... Вы просто так красивы.
Я лег лицом к стене и слушал, как Наташа переодевается. Когда она закончила, сказала, что можно смотреть. Не более минуты ушло на макияж.
- Ладно, Девид, я пойду. Часиков в восемь-девять я позвоню, справиться о вашем здоровье.
- Еще раз спасибо, Наташа. Если вы не против, давайте перейдем на "ты". И помните, друзья называют меня просто Деви.
- Договорились, Деви, будем друзьями. - И протянула мне руку для рукопожатия. Я снова прочувствовал мягкость и прохладу ее ладони. - Пока, Деви. Я сама захлопну двери. Кушай, уже все остыло.
- Пока, Наташа.
Двери закрылись, и я снова остался в своей холостяцкой конуре. Почему-то в этот момент мне подумалось: "Интересно, что чувствует мотылек, попадающий в сеть паука. Страх? А может быть ему, напротив, хорошо или даже приятно?"
Температура упала, и силы быстро возвращались, о чем свидетельствовал зверский аппетит. Еда оказалась еще достаточно теплой, и я не стал дожидаться, когда она окончательно остынет.
Никогда не ел ничего вкуснее. Во-первых, готовила Наташа, во-вторых, фактически два дня я не притрагивался к пище, а в-третьих, все было действительно очень вкусно. Содержимое тарелки моментально переместилось ко мне в желудок. Я без труда вскочил на ноги и пошел относить опустошенную посуду на кухню. И тут был сражен наповал. Кухня сияла от чистоты. На плите стояла кастрюля с остатком картошки и котлет. И вновь тарелка наполнилась. То, что было недоедено, я решил поставить в холодильник, все полки которого оказались сплошь завалены всякими яствами. Выходит, Наташа всю ночь не спала. Сходила в супермаркет, купила продукты и готовила, пока я спал. Между тем она выглядела великолепно, несмотря на проведенную бессонно ночь. Впрочем, если бы моя новая фея все-таки решила поспать, ей пришлось бы двигать меня: другой постели в доме просто не существовало.
Мне подумалось, будто бы я на самом деле очень болен и у меня какой-то немыслимый бред в голове. Ну, разве возможно, чтобы вдруг мой рассказ решили опубликовать, что мной заинтересовалась такая женщина как Наташа, и уж совсем казались невероятными блеск кухни и изобилие еды в холодильнике.
Наевшись до отвала, я лег на диван, закрыл глаза и начал с удовольствием вспоминать сегодняшнее утро. Соблазнительное тело Наташи... Интересно, хотела ли она такого эффекта, надев мою рубашку, или просто любит и привыкла показывать свою красоту всем, ведь и в день нашего знакомства в офисе она не была чересчур одета. Отношение Наташи... Ее забота, с одной стороны, напоминает материнскую: убрать, накормить, вылечить. С другой стороны, дружескую, сама сказала "будем друзьями". И, наконец, особое расположение могло быть вызвано ее интересом ко мне, как к потенциальному деловому партнеру. Вероятно, как мужчина, я меньше всего интересен. Выходит, особенно радоваться нечему. Наташа отнеслась ко мне хорошо, что называется, "по-человечески" и, следовательно, нечего строить иллюзии. Окажись на моем месте другой, он получил бы то же самое - еще один плюс ей и минус мне.
Отложив в сторону любовь, я решил оценить свои шансы в области литературы. Похоже, здесь мои дела обстояли лучше. Если дядя принял мой рассказ, лед тронулся. С деньгами проблем в ближайшее время не предвидится. О другой работе можно тоже забыть. Теперь издательство должно опубликовать любой мой рассказ, дядя слов на ветер не бросает. У меня есть все шансы стать настоящим писателем, а там может и с любовью получится.
Эту приятную мысль прервал телефонный звонок. "Наташа!", - подумал я.
- Будь так добр, отныне называй меня всегда дядя Сеня, - засмеялся голос в трубке. Как здоровье, Деви?
- Спасибо, дядя Сеня, уже хорошо, а у вас?
- Лучше не бывает. Хотел бы я знать, почему ты не радовал меня такими штуками раньше?
Я несколько секунд молчал, а ведь и вправду почему? Мне что-то мешало, но пока я не мог определить что.
- Почему молчишь, Девид? - спросил дядя.
- Думаю... Я не знаю.
- А я догадываюсь, но не скажу, когда-нибудь потом, или сам догадаешься. Я хотел сказать другое. Ты мне завтра нужен в офисе с утра. Твой контракт у меня на столе. Так что, жду.
- Договорились, г-н Векслер, тогда до завтра.
- Деви, позвони маме. Ей будет приятно услышать эту новость именно от тебя.
- Ладно, позвоню, спасибо за все.
- Не за что. Надеюсь, теперь ты радовать нас будешь чаще.
- Не знаю, постараюсь. До свидания, дядя Сеня.
- Пока. И пиши, Деви, пиши, - сказал дядя и повесил трубку.
Писать? Что? В самом деле, что? С минуту я думал, вспоминал свои прошлые планы. Ничего. Ни одной мысли. "Мозговой вакуум" - так я определил свое состояние. Подобного со мной еще не случалось.
Час или два я напряженно думал. В результате, ужасно устал и подумал, что все вернется само собой. Нельзя заставить себя родить, если не носишь плод.
Я встал, взял со стола пульт дистанционного управления от TV-тюнера, встроенного в мой компьютер, и снова лег на диван. На дисплее замелькали каналы кабельного телевидения. Я редко смотрел телевизор. Все, что меня интересовало, - это умное кино, живая музыка и немного новостей, так, чтобы хоть как-то быть в курсе событий за пределами моей квартиры.
Весь день ушел на переключение каналов. Повсюду интриги, глупость, насилие и реклама. Последовательноезомбирование в картинках и словах. Везде учат, как нужно думать, как правильно поступать. Система мыслей и действий. Вскоре я перестал обращать внимание на экран, по инерции продолжая переключать каналы. От этого занятия я всегда чувствовал, что тупею.
Зазвонил телефон. "Наташа!" - обрадовался я и вскочил с дивана.
- Привет, Деви, как дела, сынок? - это была мама, только сейчас я вспомнил об обещании дяде Сене.
- Привет, хорошо, только собирался тебе звонить.
- Что у тебя нового, чем занимаешься?
- Телевизор смотрю. Мама, знаешь, у меня есть новость.
- Ты женишься?
- Нет. Дядя Сеня взял мой рассказ - это раз, а второе, я завтра иду в издательство подписывать контракт.
- Правда? Не может быть! - удивилась мама. Никто из моих близких никогда не воспринимал мою писанину всерьез. - Я хочу сказать, поздравляю.
- Спасибо, мама. А на счет женитьбы - это мысль, - попробовал сострить я и, на всякий случай, добавил, - шучу, мама, шучу, - от чего мне стало почему-то неловко.
Потом мы обменялись еще несколькими предложениями. Я спросил о здоровье отца. Мама попросила передать привет своему брату, и мы попрощались.
Я взглянул на часы. Четверть девятого. "Она уже не позвонит, - подумал я, - ну и замечательно". Снова сел на диван, взял пульт в руку. Каналы замелькали чаще прежнего. Наконец я остановился на одном. Показывали "Горькую луну".
Часы пикнули, сообщая о начале одиннадцатого часа. Снова зазвонил телефон. "Кому это не спиться сегодня? - вслух сказал я. - Неужели она? - подумал про себя, боясь вспугнуть нечаянной мыслью надежду, - да нет, с чего бы вдруг?". На этот раз это действительно была Наташа.
- Ну что, больной, как ваше самочувствие?
- Прекрасно и все благодаря тебе, помнишь, мы договорились перейти на "ты"? И что за мода звонить больным посреди ночи?
- Помню, Деви. Извини, что я так поздно. Ты не спишь? Раньше позвонить не получалось: занималась с Настей, теперь она спит, и я смотрю "Горькую луну", а ты?
- Забавно, я тоже смотрю этот фильм.
- Действительно забавно. Кстати, один из моих любимых, - сказала Наташа.
- И мой, - ответил я.
- Несчастная любовь. Он писатель, она танцовщица.
- Любовь сменяет ненависть. Он играет ею, ее чувствами.
- Она мстит ему, сделав его своей игрушкой.
- А он убивает ее и себя.
- Короче все умерли, - подытожила Наташа.
- Я завтра подписываю контракт с издательством, - сообщил я.
- Поздравляю.
- Я не в этом смысле. Я имею в виду то, что увижу тебя завтра.
- Буду очень рада и я.
- Честно-честно?
- Правда. А теперь пора спать. Завтра важный день для тебя, Деви. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Наташа. Я только хотел сказать... Со мной что-то произошло.
- И со мной тоже. До завтра, Девид Райтман - писатель. Приятных снов.