Я переборщила со скартингом. Теперь лежу, истекая кровью...
Когда во мне просыпается бешенство, то зверь его, мягко расправляя мускулы силы в моём теле, растёт до тех пор, пока всесокрушающая злоба его не перестаёт во мне умещаться.
Не навредить! Я это помню и одному лишь существу позволяю себе навредить - это я.
Тогда я беру Нож. Я долго копила на него. Нож красив. Его обоюдоострое лезвие с одной стороны зазубрено. Его удобная ручка покрыта резиновым составом, дабы потные ладошки не скользили. О да! Я потею, когда режу себя. О драгоценная невеста моя - моя плоть! Ты так нежна, так целомудренна!
Помню, как в детстве я лелеяла каждую свою ранку (их было так немного в моей осторожной жизни), и особое удовольствие доставляло мне срывать корочки с заживающих порезов и ссадин. Тогда оставался шрам. Чем чаще срываешь корочку, тем безобразнее шрам получается. Особенно привлекали меня келоиды. Один раз у меня был такой. О, как я пестовала его, как нянчила, бережно расчесывала его розовую, в белых узлах припухлость, твердую и неровную... Но всё прошло. Он зажил. Теперь он даже не келоид, но воспоминания о нем меня до сих пор умиляют, вызывая слёзы о невозвратном.
Скартинг - искусство (скарт), средство украшения мужественностью, клеймо прошедших тяжких испытаний, восхищение смелостью, наслаждение болью (мазохизм). Я придала ему новый смысл: отрезвляющее очищение затуманенного разума - болью. Мгновенная расплата за несодеянное злодеяние, неудавшееся дело, мыслепреступление, обиду, зависть, презрение...
Вот этот шрам я нанесла себе первым. Он, конечно, не идёт ни в какое сравнение с моим предпоследним шедевром семинедельной давности через всё лицо, который я объяснила взорвавшейся стеклянной банкой с консервированными персиками! Ха-ха-ха! Мне поверили! Но вернемся к первому робкому проявлению моей страсти, стыдливо примостившемуся на внутренней стороне левого локтя. Как там я его объяснила? Упала на железяку, споткнувшись в темноте, когда шла домой с работы? Кажется, так. На самом деле это был мгновенный порыв. Злобища, подогретая бешенством и самонеудовлетворенностью, выплеснулась мгновенно. Подвернувшаяся под руку бритва полоснула по руке: "аумммм..." - и томное очарование сумерек за окном.
Почему я ценю этот невзрачный шрамик? Объясняю всё еще ничего не понявшим обывателям-немазохистам: мы, немазохисты, ценим и любим плоть свою и восстаём против боли, а тем более против добровольного её себе причинения. Вот почему самое главное в скартинге - первый шаг - преодоление страха перед болью. Потом уже не задумываешься о последствиях, как я сейчас. Наверное, это называется "х-хх-аракири поневоле" (это я хриплю и смеюсь одновременно), лёжа в луже крови на полу в собственной третьеразрядной кухоньке в поганенькой малогабаритной квартирке. Я думала, логическим завершением скартинга станет самоотрубление среднего пальца-кольценосца на правой руке, но моя извращенная жажда искусства похоже переросла меня, как перерастала меня моя злость, и, решив меня доконать, они обе моими руками вспороли мне брюхо буквой "П".
Принято считать, что перед смертью вся жизнь проходит перед взором умирающего. Это не вполне верно. Вспоминаются лишь основополагающие моменты существования, определяющие смысл конкретного бытия. Мне видится лишь моя борьба с собственной злостью, выраженная в скартинге. Я вспоминаю каждый шрам, каждый изгиб злости на моём теле. Вот этот нравился моему двухнедельному мужу. Шрам этот похож на удивлённое око, выпавшее из глазницы. Сначала я сказала ему, что во время автомобильной аварии мне в левое плечо воткнулась ручка переключения передач. Он, дурашка, даже его целовал, жалея меня. Ручка - ха-ха! Как бы не так! Это было зазубренное горлышко бутылки. Когда я увидела его, выброшенное и никому не нужное, сразу поняла, зачем оно мне пригодится, - для укрощения следующего приступа бешенства, которого пришлось ждать несколько месяцев. Зато наказание получилось отменное. Я загодя вертикально укрепила бутылочный осколок в щелястом полу, так что всё, что мне оставалось, - упасть на него. Место - плечо - определил слепой случай, или, для фаталистов, - рок.
А потом муж ушел. Не вынес, дурак, "как я себя мучу". Тупой придурок! Хотя за один (простите за интимную подробность) внутренний шрам я ему даже благодарна. Не имея возможности любоваться его совершенством, могу лишь предположить, что он красив, исходя из факта, что боль в момент его нанесения была что надо. Странный народ эти мужики: трахать ему меня было явно приятно, а вот наблюдать за тем, как я себя режу, - нет. Хотя в чем тут разница - не понимаю: в обоих случаях одинаково больно было мне. Ну да бог с ним. Не о нем сейчас речь и не о его философии, а обо мне.
Странно, что я не могу определить, что я сейчас чувствую, кроме усталости и полусонной эйфории. Я имею в виду: хочу ли я умереть или нет. Наверное, так надо, чтобы я умерла именно сейчас. Наверное, цель жизни моей достигнута: побеждена навеки злоба (я теперь уже никому ничего не смогу сделать, даже и себе); мир избавится от такой "свихнувшейся дуры", как я; наконец, я нанесла себе самый изощренный шрам, самый глубокий и самый долгозаживающий. Я просто не доживу до его за-х-хх-х-зах-жития... зах-х-хзживания... хахахах-х-х... как там у Толкина? "Меня победили?..", перефразируя: "Я сама себя победила!.." Ха-ха-ха-кх-х... Жаль, если проиграла, смешно, если ошиблась, да, смешно-хо-хо-хо-х-кх-кх-х-хх...