Кузнецова Анастасия Владимировна : другие произведения.

Он звонит ей со дна моря

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ с феста: http://orig-revers.diary.ru/, написанный по иллюстрации, как её письменное отражение. История о семейных узах

  - Ты куришь? - голос в трубке телефона-автомата повышается от возмущения.
  - Ну что ты, Мэл, конечно нет, - светловолосый паренёк, улыбаясь, щёлкает зажигалкой и прикуривает сигарету.
  - Не ври, я слышу. И ты обещал бросить!
  - Не лишай меня последней радости в этой жестокой жизни, - усмехается он в трубку, выдыхая колечко дыма.
  Мимо стекла телефонной будки проплывает медуза, так близко, что если бы можно было высунуть руку наружу, её можно было бы погладить кончиками пальцев... Он должен был бы уже давным-давно привыкнуть к этому зрелищу, но он смотрит на неё заворожено.
  - Как дела с учебой? - голос сестры выводит его из оцепенения.
  - Стараюсь.
  - Правда стараешься, Рори?
  - Ой, сестрёнка, кончай пилить меня, - он смеётся.
  "Нет, не прекращай пилить меня никогда, Мэл, я хочу тебя слышать".
  - Расскажи, как твои дела?
  Ей всегда интересно всё, вся его жизнь. И он рассказывает. Он любит рассказывать, проматывая плёнку своих воспоминаний таким образом, он и сам частенько находит нечто ценное, что не успел заметить сразу. Он рассказывает и смотрит на проплывающих за окном телефонной будки черепах.
  Ему всегда нравился океан и его обитатели. Это так успокаивает.
  - Знаешь, Мэл, говорят, часть будок скоро переделает Solarbox? Перекрасят в зелёный цвет...
  - Эта никуда не денется, Рори, и не перестанет быть красной. Скорее Лондон разрушится.
  Он молча наблюдает за стайкой маленьких рыбок за окном.
  - Так как её зовут? - неожиданно спрашивает Мэл.
  - Кого?!
  - Девушку, которая тебе нравится.
  - Мне никто не нравится! - он роняет изо рта сигарету и, чертыхаясь, тушит окурок.
  - Скажи это ещё громче для убедительности, - она смеётся.
  
  Его зовут Рори, точнее Родерик, его старшую сестру зовут Мэл, точнее Амелия. Его сестра - лишь голос в телефонной трубке. Это длится уже два года, но лучше так, чем ничего.
  
  Рори идёт назад, в своё общежитие, кутается в лёгкую куртку, затыкает уши наушниками, закуривает новую сигарету, перебирает в голове наставления сестры и ежится от холода. Поздний вечер плавно перетекает, а идти ему ещё далеко.
  Ему кажется, что он слышит её коронное из детства: "Рори, ты забыл шарфик!" Он усмехается.
  Поднимает взгляд на мужчину, идущего навстречу, и перестаёт улыбаться. За мужчиной крадётся тень. И значит это только одно... Мужчина скоро умрёт.
  Рори старается не глазеть по сторонам и просто не смотреть на большого синего кита, проплывающего над его головой. Он старается не замечать странностей до самых дверей своей комнаты.
  - Эй, Рори, где ты опять шлялся? - окликает его Сэм.
  - Просто гулял.
  - Ты пропустил чумовую вечеринку. Так ты никогда не найдёшь себе девушку.
  Рори только улыбается в ответ на подколки своего соседа и по совместительству лучшего друга. Мэл права, одна девушка ему действительно очень нравится, но это пока секрет.
  Рори принимает душ и заваливается спать. Ему снится детство, ему снятся блинчики, которые Мэл пекла на завтрак.
  
  Отца Рори совершенно не помнил, по крайней мере, внешне. Образ отца на фотографиях всегда казался немного чужим. У него было одно воспоминание - нечёткое, смазанное, о длинных стройных ногах отца, за которые маленький Рори держался, чтобы не упасть, когда учился ходить. Вот и всё. Отец умер, когда Рори было пять. Попал под грузовик - так сказали Рори.
  Зато Рори хорошо помнил голос отца. Текучий, мелодичный, очень красивый. Гипнотизирующий голос. У его сестры был такой же.
  Генетика и наследование признаков - странная штука, Рори понял это задолго до того, как стал изучать эту область в университете. Его сестра была смуглой, темноглазой и темноволосой, как мама. Но в остальном почти копией отца. Высокая, стройная, с великолепной фигурой. Рори напротив был голубоглазым блондином, как отец, но с бледной кожей и нежным личиком их матери. И рост его был не таким высоким, как ему хотелось. Когда Рори был маленьким, его частенько принимали за девочку. И никогда никто с первого раза не верил, что Мэл была его родной сестрой.
  Амелия старше Родерика на пять лет. В детстве такая разница кажется вечностью. Но у него никогда не было друга ближе и человека роднее.
  Нет такого человека и сейчас.
  
  На следующее утро Рори просыпается совершенно разбитым, нашаривает рукой майку, потом трусы, потом самые чистые джинсы и заставляет себя вылезти из постели. Расталкивает протестующего Сэма, жарит им обоим яичницу с беконом, потому что печь блинчики Мэл его так и не научила. Ищет джемпер поприличнее. Не слушает возражения Сэма, гонит его и себя на лекции.
  Он очень старается внимательно слушать преподавателей, но не выходит. Слишком часто смотрит на рыжую макушку девушки, сидящей на два ряда ниже него.
  Мэл угадала, на этот раз всё серьёзно. Он увяз по уши, но даже не знает, как поговорить с Амандой.
  На перемене, чтобы отвлечься, Рори курит ещё больше, гораздо больше, чем нужно. А ведь он обещал Мэл бросить.
  - Чувак, если бы не ты, я даже первый курс бы не закончил, - улыбаясь, говорит Сэм, в который раз спасаясь конспектами друга.
  Они оба знают, что это правда.
  "А если бы не Мэл, - думает Рори, - я бы не выжил".
  Но об этом не знает никто, согласно официальным документам и воспоминаниям очевидцев, знавших их семью, у Родерика никогда не было сестры.
  
  Всё сломалось, когда умер отец. И если для Рори детство не кончилось, то для Мэл от него не осталось и следа. Для Рори в тот день тоже что-то кончилось. Кончилось волшебство.
  Когда Рори был маленьким, каждый его день был волшебным. Папе ничего не стоило достать кролика прямо из воздуха, запустить с ладони стайку бабочек или сделать какое-нибудь другое чудо. Мэл смеялась, мама не успевала пристраивать крольчат, потому что всех их нельзя было оставить. В детском саду Рори с гордостью говорил, что его папа - волшебник. За что Мэл готова была его просто убить. А папа лишь улыбался и говорил, что никакой он не волшебник. Но Рори-то знал правду.
  Его мать была замечательной женщиной. Доброй, улыбчивой, тихой, мягкой, очень домашней. Она не умела делать бабочек из ничего, зато пекла самые вкусные в мире лимонные пироги и лучше всех читала, подражая голосу Винни-Пуха. Она работала в детской библиотеке и каждый день приносила с работы новые книжки с картинками.
  Его сестра была самой лучшей сестрой на свете. Она была очень умной и немного высокомерной девочкой, но она обожала своего младшего братика, баловала его, отдавала ему самые вкусные кусочки и всегда могла вызвать его улыбку, даже после того, как ему брали кровь на анализы. И хотя именно она ругала его за то, что он всем и каждому хвалился отцом-волшебником, она же объясняла ему непонятные вещи.
  Почему он видит, как соседка из квартиры напротив, умершая полтора месяца назад, приходит из магазина как всегда, к вечернему чаю, а другие люди не видят. Почему иногда, когда он приглядывается, то внезапно замечает в небе дивных птиц с человеческими лицами, прямо как с картинок в его книге сказок. А если приглядеться совсем внимательно, можно оказаться, например, на дне океана, и коснуться кончиками пальцев плавника акулы. Но для этого надо гулять непременно по Кэмден-стрит.
  И об этом нельзя никогда и никому рассказывать, даже маме с папой, потому что это их с Мэл секрет.
  Рори мало запомнил отца. Но один разговор с ним он запомнил на всю жизнь, до последнего слова. Рори нередко думал впоследствии, что отец сам захотел, чтобы его сын помнил.
  Кажется, Рори тогда было четыре. Они с папой играли в машинки. Голос отца стал каким-то невероятно мелодичным.
  - Рори, обещай мне не бросать Мэл?
  - Я знаю, папочка, - ответил Рори, - я должен заботиться о сестричке, когда вырасту. Потому что я мальчик.
  - Кто сказал тебе такую глупость?
  - Воспитатель в садике.
  - Не нужно о ней заботиться, она может позаботиться о себе сама.
  - Тогда что мне делать, пап?
  - Просто всегда будь её другом и её братом.
  - Я обещаю, папа, - быстро и просто ответил Рори.
  Разве могло быть иначе?
  
  Со дня смерти отца прошла неделя, Рори много плакал и мало ел. Мама старалась, как могла, но ей самой было безумно тяжело. И тогда Мэл решила немного отвлечь младшего брата.
  Должно быть, со стороны они смотрелись немного комично в тот день. Темноволосая, не по годам серьёзная и высокая девочка, ведущая за руку маленького светловолосого мальчика, напоминающего ангела с рождественских открыток. Только ангел был ужасно грустным. Но Мэл крепко сжимала руку Рори, и он шёл за ней.
  Они уходили всё дальше от дома, и Рори начал волноваться, что мама отругает их за то, что они забрели так далеко. Но спорить с Мэл он не осмеливался.
  Наконец они добрались до цели своего пути. Ей оказалась обычная красная телефонная будка, стоящая в небольшом переулке.
  Мэл затолкала брата внутрь.
  - Рори, смотри внимательно, сейчас будут настоящие чудеса. Смотри в окошко.
  Но Рори продолжал смотреть на Мэл, отчего-то ему сделалось страшно.
  Девочка сняла телефонную трубку и набрала странный, безумно длинный номер, затем назвала в трубку какие-то непонятные цифры.
  - Ну же, братик, смотри! - Мэл легонько подтолкнула его, разворачивая лицом к стеклу.
  Рори открыл рот от изумления. За окном телефонной будки был океан. Телефонная будка вместе с ними каким-то странным образом очутилась на дне тропического океана.
  Это было потрясающе!
  Рори уже был в океанариуме, но это было в миллион раз круче. Потому что этот океан - Рори знал это точно - был настоящим. Не воссозданный человеком подводный мир, но самое что ни на есть настоящее океанское дно в свой первозданной красе. Они находились, по всей видимости, где-то совсем не глубоко, на шельфе, потому что света сюда проникало достаточно, чтобы рассмотреть всю красоту.
  Рори всегда ужасно любил подводный мир, и уже в два года с интересом рассматривал взрослые энциклопедии про морских существ. В этом крошка Рори разбирался лучше некоторых взрослых.
  Мальчик зачарованно уставился наружу, прижав ладошки к стеклу. Девочка устало улыбнулась.
  - Мэл, Мэл! Смотри, какая красивая медуза! Сказать, как она называется? А какая рыбка! Вон та с разноцветными плавниками. Эту я не знаю. А эту знаю! Эта рыба-клоун. Мэл, Мэл, ты только глянь! Они же настоящие? Да?!
  - Ну, конечно, Рори.
  - Они такие классные, не полупрозрачные, как на Кэмден-стрит, а всамделишные.
  - Да, - Мэл широко улыбалась. Глядя на счастливого малыша, она чувствовала, как уходит её тоска.
  - Мэл, а где мы?
  - На дне Тихого океана, - ответила Мэл. Братик оказался куда смышлёнее, чем она думала.
  - Мэл, а выйти к ним можно? - Рори хотел уже открыть дверь телефонной будки.
  - Нет, - Мэл не дала ему это сделать. - Тебе к ним выйти нельзя.
  Рори немного приуныл. Но потом его внимание привлёк проплывающий совсем рядом скат.
  После двадцати минут любования, восторженных охов и рассказов, Мэл повесила телефонную трубку.
  - На сегодня хватит, а то мама начнёт нас искать, незачем её волновать сейчас.
  - А мы придём сюда ещё?
  - Обязательно!
  
  - Мэл, а почему рыбки на Кэмден-стрит полупрозрачные, а там настоящие?
  - Я расскажу тебе, Рори, я всё объясню, когда ты капельку подрастёшь.
  - Но я не маленький!
  - Ну конечно нет! Просто это сложно. И чтобы всё понять, ты должен хорошо учиться в школе.
  - Как ты, Мэл?
  - Как я.
  - Тогда я очень постараюсь... Мэл, а я ведь тоже вырасту волшебником, как папа?
  - Ты уже волшебник, мой волшебник, Рори, - сестра обняла его, пряча слёзы в его белобрысой макушке.
  
  - Так тебе Аманда нравится?! - Сэм проследил взгляд друга и, наконец, начал что-то понимать.
  - Ну да...
  - Что ты в ней нашёл, не пойму. Самая обычная девчонка, таких пруд пруди.
  - Она такая одна.
  - Ну точно втрескался, - констатировал довольный Сэм.
  Трудно объяснить что-то лучшему другу, когда ты видишь мир по-другому. Полнее, чем он. Когда он лишь складывает кусочки паззла, а ты уже видишь всю картинку. Когда ты видишь все мелкие детали, все нюансы, подмечаешь даже дрожания воздуха в том месте, где его не должно быть. Когда ты видишь намного больше, чем просто детали. Ты видишь не только внешний фасад маленькой заучки, ты уже знаешь, какая она добрая, замечательная, ироничная и умная.
  - Ладно, ладно, как скажешь, Ромео.
  И дело совсем не во влюбленности.
  
  - Рори, ты, наверно, уже понял, что видишь этот мир совсем не так, как другие люди?
  - Да, Мэл.
  - Ты мой умничка.
  - Но почему так?
  - Потому что ты сам другой. Каждый человек особенный и уникальный. А вот твой уникальный талант - видеть мир. Но об этом не следует говорить в школе. Не надо рассказывать те вещи, которые ты всем рассказывал в детском саду.
  - Но почему?
  - Разве красиво хвастаться своим талантом?
  - Нет, - Рори задумался. - Но, Мэл...
  - Пожалуйста, пусть это будет наш секрет. Я всё расскажу тебе, я обещала, помнишь?
  - Я большой, Мэл, мне скоро семь лет, - мальчик насупился.
  - Ну хорошо, - девочка присела рядом, на его кровать. - С чего бы начать... Наш папа правда был волшебником. Ты ведь это знал?
  - Знал, знал! - Рори просиял.
  - Только немного не таким, как это рассказывают в волшебных сказках.
  - А мама волшебница?
  - Нет.
  - Но это же не важно, - легко согласился Рори. - Она же мама.
  - Правильно, - Мэл погладила брата по голове. - Но мы с тобой тоже не волшебники. То есть не настоящие волшебники, а только наполовинку. Поэтому мы можем видеть то, что простые люди не видят. Но это большой волшебный секрет волшебников, про который нельзя говорить. Иначе нас накажут.
  - Кто?
  - Другие волшебники.
  - Но наш папа был таким добрым...
  - Не все они как папа...
  - Мэл, ты же знаешь намного больше, - недоверчиво протянул её младший брат, который действительно многое умел видеть. - Папа тебе рассказал?
  - Да, папа успел рассказать мне больше, потому что я старше.
  - Но ты же всему научишь меня, сестрёнка, - глаза мальчика загорелись.
  - Конечно, милый, - она отвела глаза, чтобы он не заметил грусть в них. - Только будь послушным.
  Эти годы, со смерти отца и лет до десяти-одиннадцати, Рори запомнил на всю жизнь. Наверно, обладай он талантом писателя, он написал бы об этом замечательную фантастическую повесть.
  
  Мэл действительно стала рассказывать ему удивительные вещи, когда он немного подрос.
  - Наш мир, всё, что ты видишь вокруг себя - лишь видимость.
  - Иллюзия?
  - Нет. Но это лишь часть реальности. Люди не могут видеть её всю.
  - А мы можем, - радостно сказал он.
  - Нет, глупенький. Никому не дано увидеть всё бытие.
  - Бытие...
  - Бытие. Всё сущее. Всё, что есть этот мир. Потому что по сути дела это не один мир, а множество миров, сосуществующих в едином дыхании, просто в разных измерениях. И все они проходят сквозь друг друга, соприкасаются в безумном танце граней.
  - И я вижу китов из другого мира на Кэмден-стрит.
  - Да, всё именно так, ты всё понял, - она радостно улыбалась его сообразительности.
  - Но иногда я вижу плохие вещи... я не хочу видеть тени и знать, что кто-то скоро умрёт.
  - Прости, Рори, - улыбка Мэл увяла.
  - Ты-то тут причём, - просто ответил он.
  Для него тогда всё было просто.
  
  А потом мама заболела. Вначале Рори ничего не понял, просто мама стала быстрее уставать, часто забывала, куда и что она положила. Поначалу эта рассеянность казалась Рори забавной. Маме тоже, она говорила, что слишком устаёт на работе. "И вообще не о чем волноваться"! - повторяла она. И только Мэл почему-то испугалась. Она стала относиться к маме с повышенным вниманием, словно к больной. В ответ мама очень злилась...
  Пока мама не забыла имя Амелии.
  Вот тогда мама тоже испугалась. Рори никогда не забудет её лицо в тот день. Она была в полном отчаянии. Ночью Рори слышал через стенку, как тихо-тихо в своей комнате рыдает его сестра. Всю ночь...
  Мама пошла к врачу на следующий же день.
  Врач позвал ещё врача, и они созвали большой консилиум. Консилиум постановил, что это болезнь Альцгеймера с необычной симптоматикой.
  В тот вечер мама и Мэл долго говорили, закрывшись в её комнате.
  А Рори психанул. Ему надоело, что его держат за маленького несмышлёного ребёнка. Ему уже двенадцать, чёрт побери.
  Он так и сказал Мэл: "Я уже не маленький!"
  Она лишь грустно вздохнула и отвела его в свою комнату на разговор.
  Рори привычно окинул комнату Мэл взглядом. Небольшая, уютная, светлая комнатка, с мансардными окнами и огромным количеством стеллажей с книгами по всем стенам. Всегда аккуратно прибранная комната, идеальная, как и сама Амелия. Рори притих, осторожно сел на кровать сестры, глядя в её напуганное лицо, он впервые задумался, как нелегко было ей все эти годы.
  Впервые Рори посмотрел на сестру отрешенно. Перед ним стояла невероятно красивая семнадцатилетняя девушка. Стройная, очень высокая, с длинными темно-каштановыми волосами, глазами цвета шоколада и безупречной кожей. Его сестра всегда притягивала взгляды.
  Сейчас она выглядела осунувшейся из-за бессонницы. Она слегка наклонила голову набок в неосознанном жесте, как делала всегда, когда приглядывалась к младшему брату пристальнее.
  - Рори, - она начала очень мягко, - мама больна... очень больна, понимаешь? И это не та болезнь, которую диагностируют у неё доктора.
  Он понял. По её взгляду, голосу, жестам, он понял самое страшное.
  - Так вылечи её, Мэл.
  - Я не могу... никто не сможет... - на её щеках появились влажные дорожки. Он встал, чтобы обнять её.
  - Это из-за плохих волшебников?
  - Нет. Это из-за отца.
  Рори непонимающе уставился на сестру.
  - Если человек живёт с таким, как наш отец, долгое время, то... Если такой, как наш отец, умирает... умирает и его человек. Мама очень долго держалась. Ради нас.
  - Ты знала! - в ужасе прошептал он.
  - Да, с момента, как умер папа... Прости, что не сказала. Я не хотела омрачать тебе жизнь. Разве тебе было бы легче, знай ты это?
  Рори сел на кровать сестры, низко опустив голову.
  - Рори, выслушай меня, - Амелия встала на колени перед братом, пытаясь заглянуть ему в глаза. - Маме будет становиться хуже стремительно. Скоро она превратится в овощ. Очень скоро, скорее, чем думают врачи. И нам надо быть осторожными, придётся поменять наш жизненный уклад. Мне только семнадцать, понимаешь? Нам надо протянуть ещё год. Год, чтобы никто не догадался, что мама недееспособна. У нас нет родственников, Рори, наша мама сирота. Наш папа... Тебя заберут в детский дом, а меня...
  Амелия осеклась и не договорила.
  - Больше никаких вечеринок, никаких ребят в гости. Дом теперь - запретная территория... Мне так жаль, но это единственный способ.
  - Теперь у нас новый секрет, - он поднял на нее заплаканные глаза и силился улыбнуться.
  Нет, он не сердился на сестру. На её прямоту и излишнюю практичность. Он знал её, знал, что ею движет только забота о нём. Впервые он смотрел на свою сестру со стороны. Он видел сильную, бесконечно одинокую молодую девушку, которая делает для него больше, чем она должна. Наверное, в тот день он повзрослел.
  Амелия всегда была слишком хороша. Её походка, её речь, её развитый не по годам ум, её эмоциональная сдержанность, её лучшие оценки в классе. Она всегда была слишком другой, чтобы люди простили ей это. У Мэл не было друзей, её сторонились. Одноклассники либо боялись её, либо считали жуткой снобкой. И хотя определённое высокомерие было ей присуще, как часть натуры, снобом Мэл уж точно не была. Одиночество тяготило её, пусть даже она не признавалась в этом даже самой себе. Её брат видел это. Всё изменилось, когда Рори пошёл в школу, а его друзья чаще стали бывать у них в гостях и оставаться с ночёвкой. С друзьями у Рори никогда проблем не было. Он был любознательным, добрым, весёлым мальчиком. Его друзья видели другую Амелию. Не ту, которой она бывала на людях. Они видели добрую старшую сестру, обожавшую своего брата, которая с удовольствием возилась с ними, не считая зазорным дружить с малышнёй, помогала им делать уроки. И пускай порой она была к ним строга, они обожали её не меньше, чем Рори. Сейчас не только он лишался друзей, его сестра тоже. Точнее лишалась их именно она. Он-то будет видеть их в школе, ходить с ними в кино, пока Мэл будет сидеть с больной матерью. И это чертовски несправедливо. Но он ничего не сможет сделать для матери в случае ухудшения. А Мэл... он настолько по-детски сильно верил в свою сестру, что знал, что она сможет. Его великолепная Мэл. Слишком нездешняя, как прекрасная принцесса из сказки. Или может быть фея? Она была такой же, как их отец.
  Эта мысль поразила Рори.
  Он точно не волшебник. А вот Амелия...
  - Мы ничего не можем, Рори, только заботиться о маме. Баловать и любить её. И быть с ней до конца, - Мэл говорила это и много чего ещё, старалась успокоить его.
  Он встал и помог Мэл подняться с колен. Он больше не плакал.
  - Я буду помогать тебе с мамой. Я справлюсь, я уже взрослый. Сделаю всё, что смогу. Не бойся, Мэл, ты не одна, я буду с тобой всегда.
  Сестра посмотрела на него с такой гордостью, что он покраснел.
  
  Мама была очень сильной, мама очень старалась. Она боролась ради них. Всё было не так уж плохо, Мэл нашла себе подработку. Рори старался больше помогать ей по дому...
  Всё стало совсем плохо за два месяца до восемнадцатилетия Мэл. Это было очень-очень тяжелое время.
  Потом Мэл исполнилось восемнадцать. Она перешла на полную ставку на работе, оформила все бумаги по опеке над ним и мамой. Поступила в малопрестижный университет, поближе к дому. Она каким-то невероятным образом справилась со всеми свалившимися на неё проблемами. Только ещё больше заперлась в себе, превратилась в тень себя прежней.
  Рори видел, что она вообще не спала. Люди не могут не спать.
  Он боялся задать ей тот самый вопрос, ответ на который уже знал.
  Мэл отклонила предложение доброжелателей сдать маму в специальное учреждение и решила сама заботиться о ней, пока это возможно. И Рори поддержал её. Они держались друг за друга крепко. И, несмотря на все тяготы, семья по-прежнему была для Рори самой надёжной гаванью.
  Пока однажды к ним в дверь не постучали совсем нежданные гости...
  
  Рори идёт за Амандой по длинному коридору, ведущему в кафетерий, на расстоянии примерно метра. В потоке студентов незаметно, что он идёт именно за ней. Он безумно хочет позвать её в кино, но также безумно трусит.
  Нелепая ситуация. В глубине души он тихонько смеется сам над собой.
  В кафетерии Рори плюхается на место рядом с Сэмом.
  - Так и не подошёл?
  Рори мотает головой, его друг сочувственно молчит.
  - Эх... тебе нужен волшебный пендель, но я даже не представляю, какой...
  Зато Рори представляет.
  В следующий уикенд он снова идёт к неприметному переулку с красной телефонной будкой.
  По дороге он встречает фигуру в сером балахоне с капюшоном, несущую в руках большую картонную коробку. Рори хмурится, ссутуливается, старается стать как можно незаметнее. Он боится Архивариусов.
  Он вспоминает, как они с Мэл сидели на кровати в его комнате в день похорон отца; Мэл крепко обнимала его, а по дому сновали Архивариусы, которых никто кроме них не видел.
  - Кто это? - спросил перепуганный Рори.
  - Это Архивариусы. Никто не знает, откуда они приходят и куда уходят.
  - А что они уносят? Они не унесут... нас?
  - Нет, они уносят воспоминания. Их посылают, чтобы уничтожить последние следы, потому что они могут забрать всё. Но куда он потом это унесут, неизвестно. Наверно, в свой мир...
  - Мы забудем папу?
  - Нет, это у нас точно не унесут, не бойся. Их цель не в этом.
  
  Наконец Рори добирается до желанной будки. Он снимает трубку и привычно набирает длинный-предлинный номер, затем называет диспетчеру координаты.
  Океан принимает его в свои спасительные, успокаивающие объятия.
  Кто-то, чтобы успокоиться, считает воображаемых овец, а Рори пересчитывает реальных рыбок в большом косяке, проплывающем мимо, пока не сбивается...
  Он ждёт ответа слишком долго, наконец в трубке раздаётся голос его сестры.
  - Привет, прости за звонок не по графику. Не спалимся?
  - Пустяки, - она говорит спокойно, это хороший знак. Мэл маскирует напряжение в голосе за весёлостью, ему слишком хорошо известен этот её приём. - Но времени у меня маловато, так что сразу к делу. Что у тебя случилось?
  - Мне и правда нравится одна девушка. Её зовут Аманда. Я смотрю на неё и вижу, что она могла бы быть идеальной частью моего паззла. И она такая...
  И он рассказывает о рыжих волосах Аманды, о её смешной привычке их жевать. О её потрясающем неповторимом внутреннем мире, который ему чуть виднее, чем обычным людям. О её смехе, о том, что он смотрит на неё уже две недели и не решается позвать в кино.
  - Братик, ну почему ты такой растяпа?
  - Не знаю...
  - Вы хотя бы знакомы?
  - Конечно! Я даже один раз одолжил ей свои лекции, когда она не успела всё записать.
  - Тогда в чём же дело? На какой фильм ты хочешь её позвать?
  - На что-нибудь романтическое...
  - Ни в жизни не поверю, что ты хочешь идти на романтическое кино. Признавайся, на какой фильм хочешь её позвать?
  - На "Мстителей: Эра Альтрона".
  - Так дерзай!
  - Но я...
  - Чего ты? - она смеётся.
  Они, как обычно, говорят о тысяче мелочей, увязая в них по уши. И пусть они не говорят ни о чём конкретном, но когда Рори идёт назад в общежитие, он понимает, что волшебный пендель получен.
  
  Рори помнил день, когда они пришли к ним в дом. В дверь позвонили, и он пошёл открыть.
  Но Мэл остановила его, глазами приказав идти на кухню, и насторожено направилась к двери.
  Конечно, он подсматривал. Когда дверь открылась, на пороге оказалось двое мужчин. Высокие, светловолосые, очень красивые, одетые в безукоризненные деловые костюмы, они неуловимо напомнили Рори отца. И он поначалу обрадовался.
  - Леди Амелия, время пришло.
  - Вы совсем из ума выжили?!
  Рори был в шоке, чтобы его сестра, сама вежливость, так говорила с незнакомыми людьми.
  - У юной девы шок, - мягко заметил второй. - Она ещё не осознала своего счастья.
  - Значит так, уроды! - Амелия чеканила каждое слово, в её волосах забегали фиолетовые искорки. - Не все превозносят ваше благородное общество. Я уважаю людей.
  Мужчины смотрели на Амелию, как на умалишенную.
  - И самое главное - у меня несовершеннолетний брат.
  - Второй бездарный ребёнок? - уточнил первый мужчина.
  - Его зовут Родерик. И его не с кем оставить. Это понятно? Моя мать уже почти мертва. Разумеется, если вы поможете матери, я пойду с вами хоть сейчас.
  - Увы, это не в наших силах, леди, вы и сами знаете.
  - В таком случае, вы же понимаете, что я не могу отказаться от обязанностей опекуна до совершеннолетия брата. Это дело чести, господа, - Амелия говорила куда более спокойно и сдержанно.
  - Мы понимаем, что вы, очевидно, привязаны к этому ребенку и, несомненно, это ваш долг чести, - сказал второй.
  - До встречи, - сказал первый.
  Когда Амелия пришла на кухню, у неё мелко дрожали руки. Рори сделал вид, что ничего не слышал.
  
  Рори решается подойти к Аманде на следующий день.
  - Привет, ты не хотела бы пойти в кино? - Рори всегда предпочитал в общении с противоположным полом тактику с места в карьер.
  - Мммм, а какой фильм? - Аманда улыбается и на её щеках появляются ямочки.
  - "Мстители: Эра Альтрона".
  - Заманчиво...
  Она видит, как он то краснеет, то бледнеет, и наконец сдаётся.
  - Я пойду с тобой, - она улыбается гораздо шире. - Но учти, я точно знаю о комиксах гораздо больше тебя и после сеанса замучаю тебя нюансами различий киновселенной с вселенными комиксов разных лет.
  - Ещё посмотрим, кто кого замучает!
  - Хорошо, спорим, я найду больше различий? - она протягивает ему руку.
  - Идёт, - он улыбается и поживает её. Она разбивает пари.
  - Твои новые сережки восхитительны.
  - Спасибо, - ответила она удивленно. - А ты наблюдательный.
  Они ещё долго стоят в коридоре, обсуждая детали предстоящего свидания и просто болтая, пока не начинается пара.
  - Ну что, он всё же созрел? - подружка тянет Аманду за рукав.
  - Да, - Аманда довольно улыбается.
  Сидящий несколькими рядами выше Рори любуется ямочками на щеках Аманды и отвечает Сэму невпопад.
  Если спросить Рори, что больше всего нравится ему в Аманде, он ответит с лёгкостью - её ум.
  И да, она на неё похожа. Своими характером она несомненно похожа на Амелию. Пусть он не хочет в этом себе признаваться.
  
  Рори сделал вид, что ничего не слышал тогда и продолжал делать такой вид до последнего.
  Не было двух странных мужчин, напоминающих отца, и они не обещали отобрать у него сестру.
  Поначалу ему было просто некогда об этом думать. Потому что через две недели тихо ушла мама.
  Вначале она не смогла дышать сама, а потом её сердце просто остановилось.
  Похороны целиком организовывала Мэл. И она держалась молодцом.
  А на следующий день после похорон Рори целый час прождал Мэл внизу, сидя за кухонным столом, думая, что, может, она ещё спит; просто боясь её потревожить.
  Когда он всё-таки поднялся к ней в комнату, то проклял свою врождённую деликатность. Мэл сидела прямо на полу, привалившись спиной к кровати, и тихо-тихо плакала. Сейчас она выглядела такой потерянной, сейчас впервые она выглядела маленькой девочкой. Ей было всего лишь девятнадцать.
  Рори присел рядом, обнял её и позволил ей плакать столько, сколько она захочет, уткнувшись ему в плечо.
  Потом она не раз с улыбкой говорила, что тогда он спас её душу от полного отчаяния.
  Проще было делать вид, что ничего не было. Потерявший за свою недолгую жизнь слишком много близких, Рори понял, что жить надо здесь и сейчас.
  Постепенно их дом снова наполнился его друзьями, а Мэл вновь стала путеводной звездой их небольшой компании. Она по-прежнему помогала им с уроками, лечила их разбитые подростковые сердца, позволяла им устраивать вечеринки, следила за тем, чтобы эти вечеринки не превращались в попойки, старалась направить на пусть истинный, никогда не давила авторитетом, хоть и любила иногда поучать. В неё были безответно влюблены все друзья Рори мужского пола, и ему порой казалось, что не только мужского.
  Его сестра редко подпускала кого-то близко, но узнав её достаточно хорошо, ею тяжело было не восхищаться.
  Мэл была его матерью, его отцом, его домом, сестрой, лучшим другом. А он был просто её семьёй. Он знал, что это всё, что ей нужно.
  Он очень боялся своего восемнадцатого дня рождения.
  Но всё прошло отлично, Мэл разбудила его, широко распахнув дверь комнаты и напевая "Happy Birthday to you!" На кухне ждали любимые блинчики с вишнёвым джемом. После была лучшая вечеринка-сюрприз в его жизни.
  Потом он с головой ушёл в учёбу, так как готовился к поступлению в престижный медицинский вуз. Рори мечтал стать врачом с детства. Но теперь ему казалось, что надо выбрать профессию попроще, где надо меньше учиться, чтобы скорее стать на ноги и помогать сестре. Однако именно Мэл настояла, чтобы он попробовал, несмотря ни на что.
  Ему предстояла учёба на врача, Мэл - повышение в должности и более интересная работа...
  Их ждала уютная простая жизнь.
  
  Однажды утром Рори проснулся от непонятного, болезненного ощущения в области сердца. Он пулей выскочил из кровати, выбежал в коридор.
  Дом был наводнён Архивариусами, у некоторых в руках было по две-три картонные коробки, но они уже устремились к выходу.
  Он попытался схватить одного из них за рукав плаща, но его пальцы прошли сквозь пустоту.
  Рори замер, скованный страхом.
  От Мэл не осталось ничего. Ни одной вещи. Ни одного воспоминания.
  Все вокруг думали, что у него никогда не было старшей сестры, но он помнил. В памяти других его мать прожила дольше, это мать вырастила его до восемнадцатилетия и умерла. Изменилась даже надпись на её могильном камне.
  Это было не просто страшно, это сводило с ума.
  Но Рори держался. У него остался дом, счёт в банке, чтобы безбедно жить ещё с десяток лет, неплохие вложения в ценные бумаги. Он понимал, что это дело рук Мэл, хотя по бумагам всё это оставила ему мать.
  Ещё он понимал, что сдаться нельзя, потому что Мэл не понравилось бы, если бы он сдался. Рори продолжал готовиться к экзаменам.
  Тогда он и начал курить, кто-то из друзей сказал, что это помогает снять стресс.
  
  Но в один прекрасный день, в один из самых прекрасных дней в его жизни, он нашёл в мамином любимом издании "Винни-Пух и все-все-все" записку, узнал подчерк Мэл и разрыдался, как маленький ребёнок. Там было множество цифр и короткая просьба: "Позвони мне".
  Он быстро набросил на плечи куртку, натянул любимые кроссовки и побежал.
  Ему нужен был особый телефон.
  
  Это было через три недели после смерти мамы. Погода была типично лондонской, город просто утопал в бесконечных потоках дождя.
  - Мэл, - он нерешительно позвал сестру. - А давай снова сходим посмотреть на океан?
  Вначале она его не поняла, а потом улыбнулась, в первый раз после смерти матери, и сказала: "Пошли".
  У них был огромный клетчатый зонтик, один на двоих.
  Мокрые и взбудораженные, они с трудом вдвоём протиснулись в телефонную будку. Они оба выросли и стали немного великоваты для таких забав.
  А потом Мэл снова набрала нужный номер. И он вглядывался в разноцветные стайки рыбок и хитросплетения кораллов, перечисляя Мэл всех их научные названия и особенности. А потом Мэл набрала другой номер и...
  Она достала фонарик, чтобы осветить тугой сумрак, окружающий будку.
  - Это же...
  - Да, Северный ледовитый. Правда, удивительно, что жизнь есть даже здесь?
  Они осмотрели дно всех океанов Земли, потратив на это около пяти часов. Рори охрип от своих лекций.
  Это было словно смотреть самый лучший документальный фильм на свете.
  Мэл и Рори шли домой, держась за руки, в другой руке Рори нёс зонтик.
  Дождь кончился, вечерело.
  - Мэл, а что это за будка? В смысле, не все ведь телефонные будки... такие?
  - Нет, не все. Далеко не все, таких совсем немного и надо знать места. Вообще это универсальные телепорты, просто надо знать координаты, куда "звонить".
  - То-то мне показались знакомыми некоторые цифры...
  - Ну да, это долгота и широта. Но там ещё много всего. Еще надо знать телефон оператора, они тоже меняются время от времени.
  - А звонить по ним можно?
  - Не поверишь, обычные люди по ним просто звонят. Это не только телепорты, это и универсальные телефоны тоже. По ним можно позвонить на любой номер.
  - Просто надо знать номер.
  - Ну да, и что сказать оператору.
  - А если случайно, балуясь, кто-то наберёт нужную последовательность?
  - Плохо его дело.
  
  Рори рывком распахнул дверь будки. Звонить можно на любой номер, неважно какому миру он принадлежит.
  Трясущимися пальцами он набрал номер, указанный в записке.
  - Я слушаю...
  - Диспетчер, соедините, - его голос дрожал.
  - Выполняю, - отрапортовал мелодичный женский голос.
  Рори ждал, не находя себе места, в трубке играла расслабляющая музыка, но это не успокаивало. А потом он вспомнил координаты.
  - Диспетчер, добавочный.
  - Я слушаю.
  Рори назвал координаты.
  Океан накрыл его с головой своим великолепием, спрятав от всех бед этого мира, от всех страхов.
  Через пару минут в трубке раздался голос его сестры, наполненный дикой необузданной радостью.
  - Рори, ты меня не забыл!
  - Мэл, я думал, что схожу с ума.
  - У меня мало времени, внимательно слушай. Встретимся в следующий вторник в полдень, в ресторане "Час Пик", где мы праздновали моё шестнадцатилетние. Закажи столик на веранде.
  - Мэл...
  - Я всё объясню. Теперь я всё объясню. Но сейчас мне пора.
  Короткие гудки.
  Рори остался стоять один в телефонной будке, в толще Тихого океана, с надеждой в сердце.
  
  - Ты ведёшь себя как идиот, ты в курсе? - уточняет Сэм, который уже полчаса наблюдает за Рори, который так и не может решить, майку с Тором или Капитаном Америкой ему надеть.
  - Это буквально выбор всей моей жизни, - Рори может быть убийственно серьёзным.
  Сэм просто покатывается со смеху.
  - Придурок, - беззлобно отвечает Рори и выбирает Капитана Америку.
  
  Когда Рори вышел из телефонной будки, он прямиком направился к ресторану. Заказал столик. Он пришёл в "Час Пик" в назначенный день в одиннадцать. Поэтому ему пришлось ждать ещё час.
  Она пришла ровно в полдень. Он так и не смог определить, с какой стороны улицы она появилась, хотя постоянно оглядывался по сторонам.
  Он её не узнал. Она была ослепительно прекрасна. На смену простым недорогим нарядам пришёл строгий безумно дорогой костюм, волосы, обычно распущенные или убранные в тугую косу, были собраны в сложнейшую причёску. Эта прекрасная девушка могла быть Амелией, принцессой или даже королевой, но никак не его Мэл... Рори испугался.
  Она поприветствовала его кивком головы, села напротив.
  А потом она разрыдалась. И Рори долго гладил свою родную, любимую сестру по руке.
  - Извини, мне приходится изображать из себя статую без эмоций, я слишком вжилась в образ, - наревевшись, произнесла она. - Как же я рада тебя видеть!
  - У тебя нескоро получиться поплакать? - хмуро заметил Рори. Его сестра выглядела абсолютно несчастной, это его бесило. Впервые в жизни ему захотелось убить, убить всех тех, кто сделал ей настолько больно.
  - А я больше не буду! - глаза девушки недобро сверкнули. - Ты меня не забыл. Они тебя не отняли. Мне есть ради чего жить и бороться.
  - Наш папа не был волшебником? - просто спросил он.
  - Нет, не был, - она рассмеялась. - Он был феей.
  И его сестра наконец рассказала ему всю-всю правду. Правду, которая ещё долго не давала ему спать по ночам. Правду о мире, который способен увидеть он, но не способны увидеть живущие в нём люди.
  Потом они ещё много говорили об этом в их бесконечных и таких коротких телефонных разговорах. Мэл объяснила ему многие вещи подробно и тщательно, она рассказывала о своей жизни. Далеко не всё рассказывала, Рори это понимал. О некоторых вещах его сестра не хотела ни говорить, ни думать. Но начало всем этим разговорам положил разговор в кафе. Когда небольшая щель, в которую всю жизнь подглядывал малыш Рори, стала вдруг открытой дверью, в которую взрослому Рори входить не хотелось.
  - Наш народ, я буду говорить наш, хотя я не считаю их ни твоим, ни моим народом, люди называли по-разному: феи, фэйри, народ богини Дану... - так начала Мэл. - Тысячи и сотни названий и имён. А по сути, всего лишь раса существ, близкородственных к людям по ДНК, проживающая в одном из параллельных миров.
  - А миров много, - он констатировал факт.
  - Да, ты уже и сам многое понимаешь, - она грустно улыбнулась. - Я говорила тебе так мало, потому что хотела, чтобы ты как можно больше прожил в счастливом неведении, чтобы у тебя было детство, которого мне испытать не довелось. Ты простишь меня, Рори?
  - Я никогда не сердился... Я слишком давно раскусил твой хитрый план, сестрёнка.
  - И подыгрывал, я знаю, - она протянула руку и привычным жестом взъерошила его волосы, он улыбнулся. Мэл продолжала:
  - Миров тысячи, миллионы, миллиарды, и все они сосуществуют тут, рядом, стоит только правильно взглянуть. Разные миры и совершенно разные обитатели, разные ступени развития, разные грани реальности, разные измерения, разное время. Фэйри лишь одна из рас, населяющих параллельные миры. И не самая развитая, насколько я могу судить по тому, что я уже узнала. Но, конечно, они мнят себя высшими. А ещё фэйри - самая человекоподобная из рас. Полагаю, у нас всё же был общий предок. И ещё непонятно, кто от кого произошёл. Их история слишком искажена в угоду политической системе, чтобы делать разумные выводы на её основе. Фэйри не любят людей, хотя даже не так, просто презирают. Мы для них - низшие. Существа недостойные интереса, как и наш мир. А их мир прекрасный, великий... и поистине тоталитарный. Уроды, помешанные на чистоте крови... Из-за этого они и вымирают, их раса стара, старше нашей. Их раса больна. Для этого им нужны мы.
  - Все эти фольклорные истории про похищенных младенцев?
  - Всё не совсем так. Зачастую женщины-фэйри просто соблазняют мужчин и рожают от них. Но этот путь хуже, такие дети болезненны и слабы. А вот дети, выношенные женщинами-людьми от мужчин-фэйри, крепче.
  - Наш папа?.. - ужаснулся Рори.
  - Нет, ну что ты... Конечно, нет! Таких младенцев забирают сразу из роддомов, создавая иллюзию мертворождённых детей. А наш папа... Был очень хороший и тоже ненавидел всё это. Всю эту элитарность, эту закрытую систему отношений, которая затягивает твои чувства в тугой корсет условностей и правил. Все эти правильные семьи, правильные браки, правильные дети. Он просто сбежал от этой идеально прекрасной жизни. А потом встретил нашу маму и полюбил её. Но это мир, из которого нельзя уйти. Фэйри слишком мало, им нужен каждый. Но не тот, кто может развалить систему...
  Она замолчала.
  - Они убили его? - он уже знал ответ.
  - Да. Он до последнего надеялся, что справится. Но он всё мне рассказал незадолго до смерти, подробно проинструктировал. Тогда моё детство и кончилось. Я не хотела, чтобы кончалось твоё.
  Официант принёс кофе.
  - Ты заказал моё любимое капучино, - она отпила пару глотков и продолжила. - Есть одно большое "но". Способности фэйри бывают только у первого ребёнка, только он рождается носителем нужных генов, все последующие дети должны родиться просто людьми. Это проверено многократно. Но у тебя способности есть.
  Рори вздрогнул.
  - Больше всего я боялась, что они узнают. После смерти отца я осознала, что мне не отвертеться, что рано или поздно они придут за мной. Главной моей целью всегда было, чтобы они не узнали о тебе, и ты не стал объектом исследования. Но ты был хорошим, умным мальчиком и слушался меня.
  Она поморщилась.
  Рори осторожно погладил руку сестры.
  - Мэл, так плохо?
  - Всё очень гадко и непривычно. Люди всегда считали меня высокомерной, и не спорь, даже твои друзья считали. Но они не видели истинного высокомерия. К каждому фэйри, пришедшему из мира людей в сознательном возрасте (а таких мало), назначается Опекающий совет. Несколько старых, родовитых фэйри, которые следят, чтобы ты грамотно тратил выделенные государством деньги, а также соблюдал Высокую нравственность Великого рода. Это зомбирование. Настоящее... Если бы я была моложе, мои способности были чуть меньше, я бы сломалась, как ломается множество других. Я бы сломалась, не будь тебя... А ещё учёба, я же недоучка для них, это другой уровень знаний, техники, технологии, меня учат по ускоренной программе. Тяжело. А вдобавок я красивая, у фэйри, даже рождённых от людей, темные волосы и глаза - огромная редкость. Я - экзотическая красотка, выросшая среди дикарей, неведомая зверушка, за которой уже выстроилась очередь завидных женихов, от которых меня тошнит.
  - Столько всего успело произойти, - удивился Рори.
  - Я же сказала, разные измерения времени. Там время идёт быстрее. Я не видела тебе около двух лет, по моему времени. Но фэйри и живут дольше, намного дольше людей.
  - Может, тебе сбежать? Спрятаться ото всех, как папа?
  - Нет, - очень печально возразила она. - Ему не удалось. Мне тоже может не повезти. Я боюсь, что они выйдут на тебя, как-то поймут.
  Они замолчали.
  - Я знала, что мама умрёт, - тихо продолжила Амелия. - Я просто решила тебе не говорить. Она тоже знала. Понимаешь, между фэйри и человеком устанавливается особая связь, умирает фэйри - угасает человек. Но для этого нужны настоящие чувства, любовь, преданность, взаимное уважение. И наоборот, умирает человек - угасает фэйри, поэтому фэйри бояться людей, мы для них и спасение, и отрава. Мама была очень сильной, по-настоящему. Никто из людей, мне теперь удалось узнать, не протянул так долго после смерти своего фэйри. Мама сделала это ради нас. Ради меня. Я так горжусь ей.
  - А я горжусь тобой, - просто сказал Рори.
  - Я фэйри, и не горжусь этим.
  - Нет, ты - моя сестра!
  - Это определение мне подходит.
  - Ты справишься, Мэл. Ты их всех сделаешь. Я знаю, я в этом уверен. Как бы глупо это не звучало. Я знаю, что ты найдёшь выход, чтобы твоя жизнь не была такой невыносимой.
  - Справлюсь, - твёрдо пообещала она.
  - Эй, сестрёнка, теперь ты же наверняка умеешь делать настоящие чудеса? - он дурашливо улыбнулся, стараясь её приободрить.
  - Я и раньше это умела.
  - То есть, - он картинно опешил, - ты тоже умела пускать бабочек с руки, как папа? И не играла так со мной? Как такое простить?
  - Из тебя ужасный актёр, - она звонко рассмеялась, слегка истерично, но всё же легко. Потом посерьёзнела. - Я много что умела тогда, сейчас умею ещё больше, Рори. Но это не делает меня счастливее.
  - Мэл, а всё же, кто такой я? - задал он, наконец, мучающий его вопрос.
  - Ты - мой брат. Ты проживёшь жизнь обычного человека, может быть, чуть дольше. Но ты всегда будешь видеть и чувствовать чуть больше, чем обычные люди. Все эти годы я говорила тебе: "Не смотри". Сейчас скажу: "Смотри и отводи взгляд, прячься от таких, как я". Ведь ты один способен узнать нас в толпе.
  - Знаешь, я рад этим своим способностям...
  Она недоверчиво посмотрела на него.
  - Не будь их, я бы забыл тебя, так, Мэл? А я хочу тебя помнить всегда.
  Они снова замолчали.
  Она взяла его за руки, взглядом поймала его взгляд.
  Рори снова испытал то чувство, что когда-то в детстве с отцом. Этот разговор он также запомнил на всю жизнь.
  - Послушай меня, Рори. Ты не виноват. Не смей думать, что я загубила себе жизнь ради тебя. Ты - то единственное, что наполнило мою жизнь смыслом. Ты научил меня не сдаваться, твой оптимизм и здоровый пофигизм. Я больше всего хочу, чтобы ты просто жил. Не вместо меня, не ради мамы и папы. А просто жил. Потому что ты любишь эту жизнь, как немногие люди. И причина тому вовсе не в крови фэйри, которая в тебе течёт. Причина в тебе - ты лучший братик на свете.
  Она отвела глаза.
  - Я думаю, тебе лучше переехать в общежитие, - этот вечный воспитывающий, назидательный тон Мэл. Помнится, все в их компании от него волком выли, только не он.
  - А дом?
  - Будешь там жить, когда заведёшь семью. Пожалуйста, сделай это ради меня. Во-первых, мне будет поспокойнее, если ты будешь среди людей, а не один, во-вторых то, что ты сменишь место дислокации будет нелишним. Так ты подчеркнёшь, что полностью забыл меня.
  - Хорошо.
  - Чёрт...
  Амелия взглянула на хорошенькие миниатюрные часики со странным циферблатом, наполненным непонятными символами.
  - Мне пора.
  Мэл увидела, как в миг вся краска сошла в лица её брата.
  - Не бойся, я тебя не брошу. Ты можешь звонить мне в это время по средам и субботам, лучше чередуй дни, потом сменим и время. Но я не знаю, когда мы ещё увидимся.
  Она не сказал: "Возможно, никогда". Но он всё понял.
  Они встали, долго смотрели друг на друга, стараясь запомнить, потом крепко обнялись.
  - Не кури слишком много, - шепнула она на прощание, чмокнув брата в щёку.
  Он покраснел и сжал в кулак пачку сигарет, лежащую в кармане куртки, глядя как она уходит. Миг - и она просто растворилась в дымке, и никто из прохожих этого не заметил.
  Теперь для всех у Родерика не было сестры.
  Но для него самого она была, есть и будет всегда.
  
  Окрылённый Рори ворвался в комнату.
  - Друг, ты светишься просто, - выдохнул Сэм. Иногда в такие минуты ему начинало казаться, что его друг по-настоящему светится, но он тряс головой и наваждение проходило. - Смотрю, свидание удалось?
  - Да, - Рори просто констатировал факт. Сэм тряхнул головой, но Рори всё ещё сиял.
  Кажется, Сэм перезанимался. Однажды, по пьяни, Сэм даже признался Рори, что порой считает его ангелом, посланным ему с небес, чтобы он смог получить высшее образование.
  Они дурачились до самого рассвета, Рори пытался заставить Сэма хотя бы написать шпоры к пересдаче, ожидавшей его с утра, Сэм пытался выведать у друга подробности судьбоносной встречи.
  Потом Рори принялся писать шпоры сам.
  На самом деле в их дружбе с Сэмом всё было обоюдно. Сэм хоть и лентяйничал, хоть и сваливал на Рори написание конспектов, именно он помог ему два года назад выбраться из депрессии и снова начать жить.
  Рори тогда растерял всех школьных друзей, кроме двух. И он не мог их в этом винить. В тот период, после исчезновения Мэл, его было трудно выносить, он и сам никого не хотел видеть. Он сам сделал всё, чтобы люди, забывшие Мэл, исчезли из его жизни. Он просто не мог их простить, не мог простить их забывчивость, хоть и понимал, что они не виноваты.
  Но ленивый, порой вредный и жутко искренний Сэм сумел пробраться через все заградительные сооружения Рори за эти два года.
  Мэл снова оказалась права, в общаге Рори нашёл замечательного друга.
  Мэл... внезапно Рори полностью осознал факт, который заставил его покраснеть. Аманда была удивительно похожа на Мэл характером, и даже её манера общения с Рори была похожа.
  - Сэм, я только, что понял, что Аманда похожа на мою маму, - простонал парень (небольшая, привычная ложь).
  - Дурак, - сонно пробормотал Сэм. - Это же вообще идеально. Дедушка Фрейд тобой бы гордился.
  "Мэл была бы рада, что я не один", - подумал Рори, засыпая.
  
  Их самый тяжелый разговор с Мэл состоялся два месяца назад.
  - У меня есть новость Рори, - сказала Мэл, и что-то в её голосе его напугало.
  - Плохая или хорошая?
  - Всякая.
  Он замолчал, мучительно вслушиваясь в паузу по ту сторону... За окном телефонной будки проплыла акула.
  - Помнишь, я жаловалась, что меня чуть не силком выпихивают замуж за одного придурка. Опекающий совет и не только они... Я, кажется, нашла способ этого избежать. Моё обучение скоро будет законченно, и я могу выбрать род деятельности. Я хочу уехать подальше, в глушь. Для исследований флоры и фауны. Так я смогу вырваться из-под их присмотра. Да и, говорят, в глуши много "революционно настроенных отщепенцев", то есть тех, с кем можно хотя бы поговорить.
  - Мэл, так это же здорово! - радостно выдохнул Рори.
  - Да, но ты уже не сможешь мне звонить...
  - Чтобы я мог звонить, ты должна жить в крупном городе?
  - Да. А живя там, я буду приезжать в город редко, мы сможем созваниваться раз в несколько лет по твоему времени.
  - Тогда поезжай.
  - Рори...
  - Ты не должна жить мной и только ради меня. Теперь моя очередь.
  Она молчала.
  - Мне ещё учиться около трёх лет, думаю. Это по твоему времени...
  - Учись старательнее, ты же можешь быстрее, Амелия, я верю в тебя. Не посрами статус лучшей старшей сестры в мире!
  Он знал, что она улыбается на том конце провода.
  
  Симпатичный невысокий паренёк снова, как по расписанию, подходит к телефонной будке в небольшом переулке. Он заходит в будку, закуривает сигарету, набирает привычный номер. Он нажимает последнюю цифру и мир меняется. За стеклом будки проплывают разноцветные рыбки, красивые полупрозрачные медузы и большие черепахи, а у самой её двери растут причудливые кораллы. Паренёк любуется ими. Он звонит своей сестре. Он боится того дня, когда не сможет ей дозвониться.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"