Кузнецов Константин : другие произведения.

Путешествие Гнева ( прода 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация: Там, где миром правит пар, и сотни механикусов трудятся во славу Вер-хушки - нет места добру. Великая машина прогресса неумолимо набирает обороты, и только обычный ученик виртуоза сумеет избежать стальных лап ужасной системы, вырваться за ее пределы и насладиться свободой далеких островов, где существует неведомая магия. Эта история именно о нем - юном адепте, который решил бросить вызов собственной судьбе
  Глава 9 Побег, плен, свобода
  
   Пересадочная станция Бриге, до которой мы добрались к рассвету следующего дня напоминала огромный копошащийся муравейник. Один из пяти взлетных площадок, откуда ежедневно на острова отправлялись сотни караванов с поселенцами, путешественниками и другими авантюристами, желавшими раз и навсегда изменить свою привычную жизнь.
   Попрощавшись с возницей, я забросил на спину свой скромный скарб и направился в сторону огромного двухэтажного здания, возле которого приютилась высокая наблюдательная башня. Остановившись, я с интересом уставился на взлетающие крылопланы. В отличии от привычных металлических махин, что я ежедневно видел над Плактой, здешние оказались менее шумными и неповоротливыми. Они словно облака не спеша набирали высоту, исчезая среди слепящих просторов небесного океана.
   - Поторопись, а то будешь ждать посадки до вечера, - хлопнув меня по плечу, предупредил одноногий.
   Машинально потянувшись к шее, где должен был висеть жетон, я остановил руку. Без проездного документа мне не пройти даже посадочного контроля - что уж там говорить о самом полете.
   Нахмурив брови, Райдер заметил оборванную цепочку, часть которой была обмотана вокруг моей руки. Его взгляд пару минуту блуждал по зданию летной станции, а потом вновь уставился на меня. Кажется, он и без моих сбивчивых объяснений понял, что к чему. Приблизившись к уху, он едва слышно прошептал:
   - Остров Ли-Таки лучшее место для тех, кто встал перед сложным выбо-ром...
   - Дело в том, что я. - Рука Райдера с силой сжала мое плечо.
   - Не надо оправдываться, сынок, - его глаза пристально уставились на мое растерянное лицо и он добавил: - Жизнь сама расставит все на свои места. - Затем пожав мне руку, засунул подмышку свой скромный дорожный мешок и, прихрамывая, зашагал к ангарам расположенным в восточной части взлетной поляны. И на этот раз его шаг казался весьма неустойчивым: одноногий часто помогал себе клюкой, опираясь на нее всем своим могучим телом.
   Не знаю, стоило ли доверять моему случайному попутчику, но выбора у меня не было. Если мне посчастливиться добраться до Ли-Таки и не привлечь внимания рубежников, я поставлю Райдеру "благословенную чашу" в храме Икара.
   Последовав еще одному совету одноногого, я отправился в здание пересадочной станции, где, по всей видимости, и располагались отправительные кассы.
   Стеклянные двери порта приветливо раскрылись передо мной, позволив без труда попасть в широкий мраморный зал.
   - Волнение на границе! Жители материка в панике покидают города! Сенсационные заявления капитана Воздушных заступников, Кемирона Фли! Только в "Граничном вестнике"! Только у нас самые свежие новости с обеих сторон света!
   Повернув голову, я без труда отыскал горластого продавца новостей, который на ходу придумывал свои забавные кричалки. Шныряя между хмурыми пассажирами, он с легкостью уличного жонглера подбрасывал свернутые газеты и получал взамен скромное вознаграждение от скучающих путешественников.
   - Эй, юноша! - окликнул я сорванца.
   - Да, мистер, - мгновенно откликнулся он и, шмыгнув носом, недоверчиво осмотрел мой более чем скромный наряд.
   Видимо здесь, как и в Плакте печатными новостями в основном интересовались состоятельные господа, все остальные же - не желали тратить понапрасну время и деньги на столь дорогое удовольствие, и удовлетворялись местными сплетнями и слухами.
   Расставшись с парой монет, я сунул газету в мешок и попытался найти нужные мне указатели. Справа виднелась деревянная вывеска "Небесное питание Клиф", рядом "Выход для провожающих", а еще левее "Владение созерцателя". Я несколько минут гадал, кому из служащих станции может принадлежать столь странная должность и только когда увидел высокого плечистого усача в темно-синей парадной одежде с аксельбантами и металлическими бляхами, наконец, понял, что так на островах называют рубежников.
   Протиснувшись чуть дальше, я попал в ту часть зала, где ожидали своего рейса пассажиры. Многие из них были одеты весьма состоятельно: мужчины - в дорогие сюртуки, а дамы - в пышные платья. И те и другие всеми возможными способами пытались спастись от изнуряющей жары. Мужчины махали перед собой шляпами или газетами, а дамы закатив голову - прибегали к помощи вееров. Ни у кого из них я не заметил и намека на машинерию. Ничего. Даже крохотного вентилятора, который у нас в Плакте использовался почти повсеместно.
   - Осторожно, куда прешься, - послышался злой, почти рычащий голос.
   Я отпрянул назад и только сейчас заметил, что все это время стоял на мыске длинных лакированных штиблет. Владелец элегантной обуви не стал слушать мох оправданий. Оттолкнув меня в сторону, он зло огрызнулся и, вытащив изо рта толстенную сигару, обратился уже к сидящей рядом даме.
   - Милая, я же предлагал тебе покупать билеты в Локрии, там гораздо меньше проходимцев.
   - Ты прав дорогой. В следующий раз не будем скупиться и полетим избранным классом.
   Попытавшись извиниться, я быстро поклонился и поспешил к стойкам, возле которых змеей извивалась длинная очередь пассажиров.
   В центре касс высился огромный помост с обычной темной доской, где белым мелом были расчерчены неровные квадраты содержащие информацию о рейсах. Вначале указывался номер коридора, куда следовало заходить чтобы попасть в нужный дирижабль, затем имя капитана воздушного судна и время отправления.
   Суетившийся возле доски гном кружился по подиуму, словно механическая балерина. Вытирая бородой надписи, он постоянно вносил в расписания изменения, одновременно пытаясь что-то растолковать грудившимся возле него пассажирам, из-за чего среди недовольных постоянно разгорались стычки. Сам бородач, теряя к происходящему конфликту всякий интерес, продолжал свою суетливую работу.
   Решив, что перепачканный мелом гном - мой единственный шанс отыскать в этом нескончаемом лабиринте нужную кассу, я вклинился в толпу, добрался до стойки, поднял руку и попытался привлечь его внимание.
   - Тебе чего, паря?! - незамедлительно отреагировал бородач.
   - Мне нужно в Ли-Таки, - попытался я перекричать толпу.
   Недовольно поморщившись, гном вытер руки о широкие шаровары и указал в левую часть зала, где между двух мраморных колонн виднелся крохотный темный коридор.
   Я попытался поблагодарить бородача, но толпа мгновенно выдавила меня назад, отстранив от помоста.
   - Быстрее на посадку, Итаровы дети! Скорее! Иначе жагрою двери, к таким-то небесным демонам! - громко возвестил чей-то дребезжащий механический голос.
   Стеклянные стены, открывающие замечательный вид на взлетные полосы, где словно пузатый жуки ожидали своей очереди гигантские дирижабли, задребезжали. И очередной перевозчик стал вальяжно приподниматься с насиженного места.
   - А ну, дорогу! - меня едва не сшиб худощавый гоблин, кативший перед собой тележку с толстенными чемоданами.
   - Осторожно, юноша. Вы разве не видите, что я здесь ожидаю!
   Повернувшись, я уткнулся в презрительный взгляд пожилой особы, державшей над собой табличку с двумя рунами.
   Нет! Пожалуй, достаточно! У меня едва хватило терпения не сойти с ума в этом вареве из ора, суеты и недовольства. Успев проскочить перед стройными рядами тех счастливцев, кто сошел с ближайшего рейса, я нырнул в длинный указанный мне гномом коридор.
   Не успев сделать и десяти шагов, я ощутил, как исчезает неприятное напряжение. Здесь было гораздо тише и спокойней. Пассажиры, вытянувшись в шеренгу, молчаливо ожидали своей очереди, лишь изредка перешептываясь друг с другом. И причин столь спокойного поведения оказалось несколько. Во-первых, за стойками касс насупив свои сморщенные носы, гордо восседали несколько старых, ворчливых леприхунув. Зло зыркая на претивших пассажиров они недовольно выписывали билеты. И если кто-нибудь позволял себе возмутиться и повысить голос - незамедлительно следовала ответная реакция карликов. Коротким знаком они поднимали свои кривые пальцы и указывали на возмутителя спокойствия.
   А дальше происходило следующие: в тени коридора что-то начинало шевелиться, с потолка сыпалась крошка и, распрямляя могучие плечи, в свете тусклых ламп появлялся двухметровый голем. Толпа постанывая, принимала появление гиганта с обреченностью. Каменное создание оживленное сложными механизмами, с легкостью подхватывало неугодного пассажира и вышвыривало его наружу, за пределы длиннющей очереди. Потом в коридоре наступала тишина, и через мгновение работа возобновлялась. Громко ударяя печатями, леприхуны штамповали билеты, а замершие в ожидании пассажиры, стараясь не проронить больше ни звука, продолжали топтаться на месте.
   - Куда? - раздался дежурный вопрос, когда я дождался своей очереди.
   - Один до Ли-Таки.
   На миг леприхун задумался, поправил съехавшие на нос очки и внимательно посмотрел на меня.
   - Вы уверены, юный путешественник?
   - Всенепременно, - твердо ответил я.
   - И ответите также утвердительно, если я спрошу вас повторно? - уточнил кассир.
   - Безусловно, мистер.
   - Очень смелый поступок, юный путешественник. С вас семь монет, - хмыкнул липрихун и, дунув на штемпель, дежурно хлопнул печатью.
  
   * * *
  
   Поспешив узнать последние новости из Плакты, я с трепетом развернул газету и быстро пробежался по черно-белой странице, разделенной на восемь ровных колонок. Первые шесть были посвящены светским новостям: ...о скором приезде знаменитого на весь материк певца; внезапном разводе одного очень известного толстосума; и падении цен на нюхательный табак и специи с острова Ней-крис. Следом шли две статьи о невероятной засухе постигшей южный острова Ли-Клекс и Бал-Гилкс. И только в самом конце я увидел подчеркнутый жирной полосой заголовок. Механик фолкс сообщает: "Ночной удар блюстителей".
   С замиранием сердца, я прочитал первую строчку.
  ... позавчера, около полуночи, служители закона устроили в Плакте не-сколько весьма значимых задержаний. В северной части города, по указанию городских властей были арестована дюжина весьма почитаемых механикусов. Причина данных событий осталась без комментариев. Глава блюстителей полковник Сатенли Рикс пояснил, что в настоящее время, в интересах следствия, он не может раскрыть подробностей ночной операции.
   Также нашим специальным корреспондентам стало известно, что при задержании в ангарах Рокса погибло двое блюстителей. Другой информацией наше издательство в настоящее время не располагает.
   По факту смерти представителей власти проводится дознание силами городских блюстителей...
   Дальше следовали многочисленные мнения очевидцев и просто сторонних наблюдателей, а также довольно резкое высказывание главы Цеха Изобретателей, который весьма критично оценил работу блюстителей. Сам же городской совет, по всей видимости, отказался от объяснений, не желая совать свой нос в дела законников.
   Тяжело вздохнув, я покосился на боковое стекло. С высоты пассажирской кабины открывался великолепный вид на ровную поляну. Внизу суетились механики, проводя последнюю подготовку к полету. Еще час и я навсегда покину родной материк. И все страхи, и неприятные воспоминания останутся за бортом моей привычной жизни.
  - Простите, разрешите полюбопытствовать ваш билетик?
   Опустив газету, я протянул плотную картонку с печатью пузатому мужичку в светлой униформе. Деловито раздув щеки, он не спеша вынул из кармана жилетки монокль, прищурил глаз, и внимательнейшим образом изучил билет. Причем его тщательности и скрупулезности позавидовал бы даже самый искусный часовщик.
   Минут пять он водил большим пальцем по шершавой поверхности картонки. Еще столько же времени ему потребовалось, чтобы прочитать все надписи. При этом он держал билет в такой близости у глаза, что мне показалось, будто контролер слепой, словно крот и просто создает видимость работы. После он устроил сверку дат и времени. Достав из кармана круглые часы, он неоднократно смотрел на циферблат, бормотал себе под нос какие-то цифры, а затем делал пометки карандашом на обратной стороне картонки.
   - Все в порядке? - уточнил я.
   - Да, да, конечно, - кивнул контролер. - Продолжая вносить записи.
   Пытаясь утихомирить нарастающее раздражение я, решил отвлечься и повернул голову к окну. Двое служащих уже отвязывали канаты, пытаясь закрепить их на борту дирижабля. Помощник капитана, высунувшись из рубки, что-то гневно кричал на механиков. Я зевнул и безучастно уставился на здание пересадочной станции. Из нескольких ворот тянулась вереница пассажиров, пробовавших отыскать на летной площадке необходимый дирижабль.
   Достаточно скучное зрелище в следующую секунду превратилось в занимательное представление. Живая цепь разлетелась в мгновения ока. На площадке возникли три огромные фигуры. Если меня не подводило зрение - это были клыкастые орки. Растолкав пассажиров, они принялись пристально оглядывать дирижабли и в конечном итоге устремились в нашу сторону.
   - Одну минуточку, - пробухтел контролер.
   Возможно, мне просто показалось, но когда я повернул голову, лицо служащего выглядело обеспокоено. Сунув билет в карман, он отступил к выходу и, привстав на мыски, уставился в окно.
   С площадки послышались громогласные голоса орков.
  - Не взлетать!
  - С дороги! Пошел прочь!
   От этих слов меня едва не подбросило на месте. Контролер был с ними заодно и, проверяя мой билет, он просто тянул время, дожидаясь пока здоровяки, попадут на дирижабль. Неожиданная догадка обдала меня жаром и заставила меня действовать решительно.
   Вскочив со своего места, я толкнул контролера и, пробежав по пролету, кинулся вверх по винтовой лестнице. Не зная устройства кабин, в данную секунду я хотел просто затаиться, избежав опасной встречи.
   Поднявшись на второй ярус, я попал в зону, где размещались пассажиры, заплатившие за комфорт кругленькую сумму и желавшие получить взамен безмерное спокойствие и небывалое обхождение.
   Не получили.
   Ворвавшись в узкий проход, я вихрем пронесся между ровных рядов кресел, сбив с ног двух юных стюардов. Ахнув и вжав головы, словно нашкодившие студиозы, никто из персонала так и не попытался остановить меня, предоставив возможность свободно миновать второй пролет.
   Выбор наверх или вниз оказался мгновенным. Почти слетев по лестнице, я очутился в подсобном помещении. Возникшая на моем пути преграда - дорогая деревянная дверь покрытая лаком податливо скрипнула и отварилась. Захлопнув ее за собой, я прислонился спиной и замер, стараясь восстановить прерывистое дыхание.
   Снаружи послышались быстрые шаги и неразборчивые крики охраны.
   Меня уже искали.
   Осторожно повернув замок, я только сейчас осознал, что нахожусь в полной темноте. Нашарив на стене несколько светочей, я стал искать включатель, но не нашел даже намека на тумблер, которым обычно зажигались газовые фонари.
   За дверью вновь стало шумно. Короткие выкрики сменились отдаленными шагами. Вроде бы все улеглось. Но только на время. Я знал точно, что смогу выиграть еще пять, от силы десять минут, а потом клыкастые орки отыщут меня, даже если я спрячусь в моторном отделении, где стойкий запах масла и отработанного пара перебивает все на свете.
   Опять голоса.
   Я инстинктивно сделал шаг, и рука сама нащупала крохотную квадратную коробку. Огниво попалось мне как нельзя кстати. Щелкнув колесиком, я без труда заставил подсобку наполниться ленивым желтым светом. Глаза быстро привыкли к полумраку и в дальней части укрытия обнаружились узкие шкафы с униформой.
   Осторожно выглянув в коридор, я закрыл за собой дверь своего временного убежища, отряхнул неудобный длинный пиджак, напоминающий строгое одеяние блюстителей и не спеша двинулся в направление лестницы.
   Остановившись возле перил, я заглянул наверх, прислушался. Никаких звуков напоминающих волнение.
   Неужели обо мне уже все позабыли?
   Довольно ошибочное мнение тут же развеял внезапно возникший на ступенях между ярусами, управляющий. В такой же строгой униформе как у меня, с одной лишь разницей - правый рукав украшали три золотистые галки - знак третий ступени.
   - Куда ты подевался...Э-э-э, как тебя там?
   - Дейв, сэр, - вытянувшись в струнку, отрапортовал я.
   - Хорошо, Дейв, - кивнул управляющий и, нахмурив свои густые брови, замер, видимо припоминая незнакомое имя.
   - Вы что-то хотели сэр? - звонко гаркнув я попытался вывести его из ступора.
   - Да, хотел...- задумчиво протянул он. - Как ты говоришь, тебя зовут?
   - Дейв, - мой голос слегка дрогнул. Но управляющий не стал долго напрягать свою память и повел меня за собой.
   Второй ярус после моего визита напоминал бочку с порохом, которая могла в любую секунду взлететь на воздух, причем отдельно от дирижабля.
   Не на шутку перепуганные пассажиры, вскочив со своих мест, бойко воз-мущались, вереща на все лады, словно испорченный двигатель.
   - Он пронесся, будто вихрь!
   - Сбил меня с ног и даже не обернулся!
   - Ужас! У него в руках сверкнул кинжал! Я едва осталась жива!
   Больше всех верещала дама в огромном пышном платье. С легкостью перекрикивая своих оппонентов, она уже покрылась багровыми пятнами, но судя по всему не собиралась останавливаться на достигнутом.
   - Эй, помощник, - махнул мне управляющий. - Как там тебя? Ах, да, Дейв. Иди сюда!
   Я быстро переместился в начало прохода, через который не так давно и попал на второй ярус.
  - Значится так, - он указал мне на винтовую лестницу. - Все кто попытаются побеспокоить наших уважаемых пассажиров, смело гони в шею. Понял?
   Я незамедлительно кивнул.
  - И еще, если кто-то попытается покинуть ярус, не выпускать ни под каким предлогом. Понял?
   Я вновь ответил согласием.
  - Так, ну вроде бы все. - Он задумчиво почесал подбородок, и уже собираясь уходить, а сам обернулся и, протянув мне свисток, прибавил: - И если явится охрана, сразу сигнализируй. Я буду поблизости.
   Оставив меня на воображаемом посту, он пулей пролетел по проходу, не забывая на ходу успокаивать возмущавшуюся толпу.
   Теперь у меня появилась возможность немного расслабиться и собраться с мыслями.
   И так, обстоятельства складывались весьма удачно: во-первых, мне удалось избежать нежелательной встречи с воинственными преследователями, а во-вторых, не попасться в лапы разъяренного персонала дирижабля. Череда удачных обстоятельств привели меня к весьма приятному выводу: успокоиться и ждать, пока капитан не выгонит серокожих с борта и объявит отбытие. И время на это - как мне виделось - должно было уйти не так много.
   Развернувшись на месте, я уткнулся в высокого плечистого пассажира, пожелавшего вопреки всем запретам пройти в привилегированный салон. Облаченный в длинный потрепанный плащ, жилет и широкие кожаные штаны гость занял практически весь проход, заставив меня растерянно отступить назад и попытаться позвать на помощь. Я поднес к губам свисток. Но в последний момент твердая рука перехватила мое запястье и хорошенько вздернула, словно тряпичную куклу.
   - Пошеллл... прочуссс... щеноккк!!!
   Я затравленно поднял голову и встретился с безумным взглядом орка. Слава спасительному Икару! - серокожий даже не посмотрел в мою сторону. Быстро осмотрев салон, он недовольно рыкнул, обнажив обломанный клык и оттолкнув меня в сторону, стал продвигаться к противоположному выходу.
   Застыв между двух высоких кресел, я провожал взглядом могучего воина, у которого из-под плаща выглядывали огромные ножны мечей, а рука твердо сжимала рукоять четырехзарядного пистоля.
   Свободный сыскарь проделал ровно половину своего пути, когда кто-то из пассажиров решил выместить справедливый гнев на новом объекте. Полная дама, словно вечно суетливая наседка, преградив ему пути, стала без остановки молоть какую-то несусветную чушь, обвиняя орка во всех мыслимых и не мыслимых грехах.
   Словесное противостояние продолжалось недолго, всего шесть или семь секунд. Схватив безумную дамочку за шею, серокожий взревел, будто разъяренный лев и отшвырнул надоедливую пассажирку на сиденье.
   В салоне воцарилась гробовая тишина. Больше никто не пытался заслонить проход или высказать орку свои претензии.
   Поборов оцепенение, я стал отступать к ближайшему выходу.
   План был прост до безумия: улучить момент и вернуться обратно в салон низшего класса, а оттуда, продолжая притворяться стюардом, покинуть дирижабль.
   Свободные сыскари это не шутки. Они не остановятся ни перед чем, пока не перевернут эту летающую посудину вверх тормашками. И никакая хитрость не поможет мне укрыться от их хищного взора, когда всех пассажиров лично выставят к стенке, чтобы отыскать одного настырного беглеца. Даже если они не знают меня в лицо - то для подобных существ это не беда. Почувствуют по запаху. Для них он гораздо важнее внешних признаков: лица, волос, одежды. Все это можно с легкостью изменить, запутав любого даже самого изощренного в преследовании мастера. А вот запах. Он у каждого уникальный...
   Толи я слишком громко подумал, толи серолицый умел читать мысли, но случилось, то что случилось. Не дойдя до противоположного выхода всего дюжину шагов, орк остановился, обернулся и повел носом.
   Не успев спрятаться за креслами, я оказался на прямой линии его хищного взгляда.
   - Ижжжжж...естттььь...беглец! - прорычал сыскарь.
   Пистоль в его руке дернулся вверх. Я, пытаясь сдержать страх сковавший мои ноги, рванул вниз по винтовой лестнице. Великий Икар! Пролет был свободным. Всего за пару прыжков я достиг нижнего уровня.
   Пассажиров практически не было. Лишь несколько напуганных мастеровых насторожено озирались по сторонам, пытаясь угадать: отменят полет или все загвоздки уже урегулированы?
   Надеясь на удачу, которая надо заметить покровительствовала мне последние дни, я на ходу ловко свалил парочку тяжелых чемоданов, преградивших и без того узкий проход и сиганул в полумрак коридорной кишки. До выхода оставалось всего несколько ярдов, когда меня окутала темнота.
   Я не почувствовал ни боли, ни оцепенения - просто потерял сознание.
  
   ***
  
   Похожая на проплешину выжженная трава, прижавшись к земле, проплывала у меня перед глазами мутными пятнами. Запрокинув голову, я уткнулся в небесный океан, где еще маячил исчезающий в облаках дирижабль.
   С большим трудом я попытался повертеть головой: с начало налево, потом направо. Что тут говорить, моя удача в очередной раз упорхнула, оставив после себя неприятный привкус разочарования. Сплюнув кровь, я не ожидая, что мне ответят, все же поинтересовался:
   - Куда вы меня?
   Правый орк оскалился и недовольно фыркнул. Левый, слегка подбросил меня вверх, отчего сильно заныло плечо.
   - Здесссссь не место! Живввво к крыппппоплану!
   Приказ донесся откуда-то со спины. Я попытался повернуться, но получил еще одно напоминание о том, кто здесь хозяин.
   Меня вынесли со взлетной полосы. Двое созирцателей, кинув в нашу сторону взволнованный взгляд, мгновенно отвернулись, не желая вмешиваться в происходящее. В этот момент я окончательно потерял надежду в благостный исход.
   Остановившись возле металлического бока крылоплана, орки швырнули меня на землю, словно ненужный мешок. Больше я их не видел, но чувствовал - мои пленители где-то рядом.
   Я выжидал недолго, может быть минуту, а потом решил бежать. Не строя планов и не пытаясь предугадать действия моих похитителей, я просто вскочил на ноги и рванул прочь.
   Шаг, второй, третий...
   Укол в спину был сильнее электрического разряда, который настиг меня в доме виртуоза Босвела. Я хорошо запомнил тот резкий удар, показавшийся мне чем-то невероятным. Яркая вспышка. Шок. И пустота. Меня словно выкинули из внешнего мира, лишив возможности двигаться, кричать и даже думать.
   Сквозь пелену бесконечного головокружения я услышал звон металла, выстрелы и сдавленные стоны. Вновь выстрелы и тишина. К жуткой головной боли, прибавилась жажда.
   Я отчетливо помню, как кто-то подал мне воды, расстегнул верхнюю пуговицу рубахи.
   Опять обрыв.
   Время растянулось для меня в некую величину неподдающуюся никакому логическому исчислению. Я падал и падал в какую-то темную дыру, не имевшую ни начала, ни конца, пока меня не выдернула наружу чья-то сильная рука.
   - Ты как? Все в порядке?
  Возможно, между двумя этими вопросами существовала настоящая пропасть длиной в несколько часов, а скорее дней. А дать на них ответ - я смог гораздо позже.
  
   * * *
  
   Одноногий сидел напротив меня и, раскуривая трубку, смотрел куда-то вдаль. Впервые минуты мне показалось, что мой спаситель всего лишь плод измученного воображения. Но оказалось, я ошибся. К моим коротким видениям, преследовавшим меня в дыре, куда я погрузился после удара в спину, образ Райдера ни имел ничего общего. Он был так же реален, как и все, что меня окружало.
   Убранство комнаты напоминало скромную корабельную каюту. Ни каких излишеств - только стулья, широкий стол и несколько подсвечников.
   - Где я? - мой первый вопрос растворился в густых клубах дыма.
   Закатив глаза, Райдер еще раз затянулся и тихо произнес:
   - Ты завел себе весьма опасных друзей. Сыскари так просто не отступают. А я не собираюсь тратить свои силы за просто так.
   - У меня больше нет монет, - разлепив ссохшиеся губы, прошептал я в ответ.
   - Я говорю не о деньгах, - покачал головой одноногий. - Мне нужно знать ради чего я рискую собственной командой.
   Молчал я недолго, всего пару ударов сердца, а потом заговорил.
   Наверное со стороны, мой рассказ напоминал жалобу на нелегкую судьбу юного проказника, но после всего случившегося я должен был выговориться, и вот это наконец произошло.
   Одноногий слушал внимательно, ни разу не перебив и не прервав меня вопросом, а когда я закончил, он просто встал и направился к двери. Я ждал от него жестокого вердикта, но в место этого получил двусмысленное молчание.
   Приоткрыв дверь, Райдер остановился, задумчиво опустил голову, словно что-то вспоминая и немного помедлив, произнес:
   - Занятная вышла история. Как-нибудь перескажешь ее на досуге еще разок. - И буркнув еще что-то неразборчивое, покинул каюту.
  
  
  
  
  
  
  Глава 10 Через два небесных океана
  
   Ловко выскочив на бушприт, я уцепился за крепление парусов, резко дернул, проверив их надежность, и вернулся на палубу.
   - Ей, малец, погляди еще вон ту, - раздался с мостика надрывный голос старпома. Я оглянулся, проследил за его движением и, отсалютовав, стал стремительно карабкаться на мачту.
   Наш полет длился шестой день, и до цели нашего недолгого путешествия оставалось всего несколько часов. Упиваясь небесным великолепием, я с небывалой легкостью выполнял приказы мистера Барибалы . Пузатый здоровяк, - как оказалось - был правой рукой капитана Райдера, и пользовался немалым авторитетом в команде. Любая мелочь на нашем летающем гиганте не обходилась без присутствия его всевидящего ока. И хотя один его глаз был скрыт темной повязкой, он не испытывал неудобств и всегда оказывался в нужное время в том самом месте, где затевалось что-то нехорошее. Лично я дважды стал свидетелем его невероятной прозорливости.
   В первый же день нашего восхождения мы наткнулись на пару летающих карсов, пожелавших испортить нам путешествие. Разместившись на краю крыла, они заметно затруднили управление кораблем. Последовав примеру летных - я схватил багор и попытался прогнать этих мерзких длинноносых тварей, которые к тому времени, почистив перышки, уже начали присматриваться к деревянной обшивке.
   К несчастью, наши многочисленные попытки прогнать пернатых не увенчались особым успехом. Наши острые крючки немного не доставали до карсов, а когда один из летных, перегнувшись через борт, проявил излишнюю прыть - птицы разозлились. Захлопав крыльями и издав душераздирающий вопль, они взмыли ввысь. Помню, кто-то даже порадовался, решив, что проблема упорхнула сама собой. Но не тут-то было. Потревоженные птицы не собирались сдаваться. Сделав круг почета, они устремились на своего обидчика.
   Попятившись, напуганный летный отбросил бугор и бросился к капитан-скому мостику.
   Зависнув над парусами карсы атаковали. Острые перья градом обрушились на бедолагу-летного и он едва успел увернуться. Но опасные птахи не собирались сдаваться, не дав передохнуть, они оглушили нас очередным боевым кличем и обрушили новую порцию острых игл.
   Я схватил первое что попалось под руку - деревянная крышка от пузатой кадушки защитила не хуже щита. А вот летному побеспокоившему карсов на этот раз не повезло: два пера воткнулись ему в ногу. От боли он запрокинул голову и, подвывая, стал кататься по палубе, даже не пытаясь увернуться от опасности.
   Мы были в панике. Не зная как справиться с подобной напастью, большая часть команды металась среди мачт, стараясь найти надежное укрытие. Именно в этот самый момент и появился старпом.
   Хлопнув в ладоши, он гаркнул на нас заставив выйти из ступора и пере-стать паниковать. Следом мистер Барибала начал командовать. Выходило у него это просто на загляденье. Четкие, рубленые фразы содержали максимум информации при минимуме времени.
   Всего через пару секунд мы уже дружно меняли направление ветра, переставив паруса на противоположную сторону. Не ожидая такого поворота событий, карсы врезались в плотную парусину и с недовольными криками отправились восвояси. Маленькое сражение осталась за нами.
   Распорядившись сменить рулевого и оказать помощь раненому, старпом сцепил руки за спиной и поспешно удалился к себе в каюту. Позже от беззубого Билла я узнал, что карсы опасны до тех пор, пока им не окажешь сопротивление - лишь после этого они бегут без оглядки, прищемив свои клювы.
   Второй случай, когда Барибала пришел нам на выручку произошел на второй швартовке.
   Небольшой Каймовый островок приютил нас всего на ночь. Приказ капитана был безапелляционным - всем оставаться на корабле, а любой, кто ослушается, действует исключительно на свой страх и риск. Я не сразу понял: к чему нужна такая строгость?
   У воздушного пирса, где пришвартовался наш летающий гигант, было более чем безопасно. Десяток легких строений носивших, скорее всего хозяйственное назначение и еще ряд жилых шалашей. Местные жители тоже выглядели вполне приветливо: улыбались, махали нам руками, некоторые из них даже умели общаться на материковом наречии. Но главным был тот факт, что никто из них не носил оружия. Я не заметил даже крохотных кинжалов - только трубки и бамбуковые палки за спиной.
   Звезды стремительно заполонили небосвод, округа вспыхнула множеством костров и по острову поползли тягучие мелодии. Незнакомые мне инструменты играли приятно, создавая впечатление своей иллюзорности. Я словно слушал звуки ветра, деревьев, успокаивающий шум моря, но только не струны неведомых артистов. Спустя некоторые время в плавную мелодию вплелись женские голоса. Мягкие слова, вздохи, усыпляли и расслабляли, обволакивая ночной дымкой безмятежности.
   Подойдя к борту, я посмотрел вниз, уставившись в иссиня-черную рябь воды. От горизонта, прямо к нашему кораблю тянулась лунная дорожка, приглашая меня отправиться в дальнее путешествие.
   Я смотрел на проплывающие облака, мириады звезд, ночной пейзаж и понимал, что нахожусь сейчас за сотни миль от привычного для меня мира. Там, где живут совсем по иным законам, и солнце светит слишком уж ярким белым светом.
   Веки стали слипаться. Я уже не стоял, а плыл, медленно паря над высокими каменными постройками города. Уворачиваясь от высоких шпилей производственных цехов, возле которых кружили боевые крылопланы, я летел вдоль улиц, где пыхтя как натруженные жуки, толпились механические повозки. Знакомые улочки, дворы, проулки - я упивался приятным зрелищем. Вдыхая тяжелый запах городской гари.
   Случайно, в толпе мелькнула знакомая куртка. Я напряг зрение, присмотрелся. Неужели это я? Прозорливый Итар! Кто же еще? Безусловно - я! Я и никто другой. Совершив размашистое движение руками, я устремился вниз.
   Небольшая пробежка. Я едва не упал, хотя в целом приземление прошло удачно. И вклинившись в толпу, стал одним из немногих, кто спешил по своим делам, выполняя заранее установленные задачи, функции, требования. Город-механизм не терпел хаоса - четкость во всем, вот каков был девиз Цеха механикусов. Только мне сейчас было не до прописных истин - меня больше интересовал таинственный двойник.
   Мрачные лица, стеклянные глаза, механические движения - я не сразу по-нял, что те, кто меня окружают, совсем не похожи на обычных горожан. Винтики в огромном узле городского механизма. Даже слова, которые удалось мне услышать - отдавали туннельным эхом. Но и на эти очевидные детали я не обратил внимания.
   Мой бег по собственному видению продолжается. Здесь я не чувствую усталости. Дотягиваюсь рукой до впередиидущего. Очень знакомая куртка, и старое масляное пятно на месте.
   Поворот.
   Я пошатнулся и замер.
   Передо мной оказалось мое собственное лицо. Очертания, глаза, скулы - с одной лишь разницей. Мой двойник был полностью металлический, словно порождение искусного мастера он являлся истинным воплощением безумного гения. Миниатюрные медные линии создавали овал черепа, две огромные шестерни - напоминали мозг, а крохотные окуляры впитали в себя цвет голубых глаз - моих глаз!
   Механическая рука медленно поднялась, и указательный палец осторожно коснулся моего плеча. Теперь уже я оказался в роле экспоната, приводящего в восторг моего механического двойника. Сотни, тысячи глаз уставились на меня. Чужака. Пришельца из другого города. Иного мира, где существует жизнь, а механика - всего лишь способ выразить свой талант.
   Рука сомкнулась на моем плече - я почувствовал легкое покалывание, а чуть погодя тело обожгла жгучая боль. Я вскрикнул. Лица вокруг меня изменились. Стали злыми, острыми. Сотни механических людей, сложные конструкции города созданного вовсе не из каменных глыб, а сотканного из металлических свай и пластин. Только теперь я понял, что вокруг меня все чужое! Лишенное жизни и плоти!
   Я не сразу узнал Рифт в его былом виде...
   - Хватит спасть! Очнись, новичок!
   Меня словно выбросило на берег крутой волной. Один миг и свет сменил полумрак ночи, высоченные строения - хлипкими лачугами, и не осталось и следа от медных жителей неведомого, но в то же время узнаваемого города. И разве что крепкая рука все еще сжимала мое плечо.
   Мистер Пирси, наш рулевой, напугано взирал на меня и, по всей видимости, уже собирался звать на помощь старпома.
   - Со мной все в порядке, - я легко втянул дурманящий аромат ночи. Сколько же запахов собрала она сегодня в этом прекрасном месте? Тысячи, не меньше. Прохлада легкого бриза затерялась среди свежести зелени и пряности, выложенных для сушки трав и кореньев, а море добавило к этому аромату благоухание сушеной рыбы и бамбуковых заготовок.
   - Опасное место, сынок. Разрази меня туча! - если это не так.
   Я с недоверием покосился на старика, хотя прекрасно понимал, что нет причины не доверять его словам.
   - Вы бывали здесь раньше?
   - Утащи меня Буй, если я поверну штурвал сюда еще хоть раз!
   Взгляд рулевого заметался по острову, словно наш корабль пытались окружить ночные ворчуны, способные проделать дырку в любой, даже самой крепкой обшивке.
   - Тогда откуда такая уверенность?
   - А то сам не видишь? - уклончиво ответил старик, и недовольно шмыгнув носом, сплюнул за борт. - Ты глянь, тут же все кишит опасностью. Эти голожопые только с виду радушные хозяева, приютили на ночку и ходят лыбятся.
   - И что же в этом плохого? - не понимая куда клонит Пирси, продолжил я спор.
   - Все плохо. Добра не может быть так много. Тем более, здесь - в Небесной пустоши. Что, удивлен? Не слыхал о такой? Так вот тогда сиди и не спорь, а послушай-ка лучше, что про нее летные рассказывают... Просторы эти опасны в первую очередь своими облаками. Глянь, какие они большие, пузатые. - Дрожащий палец рулевого уткнулся в линию горизонта. Дождавшись, когда я посмотрю на небо, голос продолжил. - Гиблые они, новичок. Ох, какие гиблые! Представь, летишь ты по бескрайним просторам, вдруг, хрясь. - Ладони старика сомкнулись и издали глухой хлопок. - И перед тобой такая вот громила нарисовалась. Ну, приборы там, магнитные карты, все в порядке. А как попадешь внутрь - и день с ночью изменится, горизонт с небом махнуться местами, и сам уже не знаешь, толи в этой ты жизни находишься, толи в той...
   Я заворожено смотрел на старика, не в силах понять одной неуловимой истины: пугает ли он меня нарочно, или все это чистая правда? Ну а пока я размышлял, Пирси продолжил рассказ:
   - Бывало что Потерянные - так мы называем летных, что попали в небесный капкан, - появлялись вновь... Только это были уже совсем другие люди. Голова вся седая как лунь, хотя со дня их исчезновения прошел день или неделя, да ко всему прочему плетут всякую чушь о летающих тварях, что способны пожрать само пространство.
   Я почувствовал, как по коже побежал морозец. На материке в отличие от свободных островов ничего подобного не рассказывали. Даже Граничные торговцы, от которых всякое можно услышать, никогда не упоминали о потерянных кораблях и чем-то похожем.
   - А островетяни знают, что творится в небесах?
   - Думаю, да. - Рулевой прищурил глаза и покосился на ближайшие шалаши. - Этим хитрецам ведомо гораздо больше, чем нам. Все эти истории родились не на пустом месте, сынок. Да и на островах у них худого хватает. Ты думаешь, капитан по доброте душевной нам на берег запретил спускаться? Нет, я его хорошо знаю, не первый год с ним вместе летаем... Опасается он за нас. Дурное чует, вот и предупредил. Так бы я уж давно к местным мулаточкам в гости наведался. Я в этом деле знаешь какой... О-го-го! Только начну, не остановишь...
   Обнажив пеньки старых, сгнивших зубов, Пирси хищно улыбнулся и ловко притопнул ногой.
   Рулевой уже собирался перевести разговор в иное русло и поведать мне о своих любовных приключениях, но я вовремя остановил его, задав очередной вопрос:
   - А бывали случае, что аборигены нападали на летных?
   Старик мгновенно погрустнел. Обветренное лицо осунулось, и выцветшие глаза стали пронзительно синими. Подозвав меня ближе, он огляделся и тихо прошептал на ухо:
   - Можешь не верить, но лично мне кажется: здешние поселенцы - одержи-мы...
   - Как это? - удивился я.
   - Да очень просто. Есть тут поблизости один островок, называют его Серым поплавком, ну на вроде удильной принадлежности. Когда к нему подлетаешь, создается впечатление, что он покачивается на волнах. Хотя о чем это я... Один штурман сболтнул - остров тот и правда двигается, смещается то в одну, то в другую сторону. Но ни это самое странное. Приземлялись мы как-то, на Поплавок, и знаешь, что там произошло?..
   Рулевой заговорчески оглянулся, и продолжил:
  - Поначалу все шло вроде бы хорошо. Мы праздновали удачную вылазку в Стронцу, где продали весь табак из Лукретца. Веселье устроили знатное: ромус, дурманящий лист, южные фрукты. Но после полуночи - праздник закончился. Мы не сразу разобрали, что произошло, а когда, наконец, поняли, было уже поздно. Они накинулись на нас, словно пантеры... черные тени, способные только убивать... крик, кровь, боль - вот как нас встретили на Поплавке...
   - Это были звери?
   - Звери, а кто же еще, Итар их забери! - всплеснул руками Пирси. - Поджарые, низкорослые, с горящими глазами! Сущие твари, не иначе! И зубы такие острые - словно добинские иглы.
   - А откуда они взялись?
   - Знамо откуда, из деревни. Я же к чему и говорю: с аборигенами связываться себе дороже. Ходят слухи, что они специально выпивают какую-то дрянь и становятся одержимы, вот оно как...
   Живая картина слишком отчетливо нарисовалась в моем воображении, что я едва не вздрогнул от ужаса. Люди рвали людей на части. Да как такое вообще могло произойти?!
   - Почему они так поступили?
   - Да кто ж его разберет? - пожал плечами старик. - Может прогнать нас хотели, а может полакомиться решили человечиной. Я же тебе о чем и талдычу: Небесные океаны - гиблое место, не заплутаешь, так в силки попадешь. Не погибнешь в небе, так на земле глотку перегрызут...
   - Осторожнее! Смотрите, там!
   - Куда он лезет! Совсем ополоумел!
   - Хватай его! Помогай!
   Десятки голосов обрушились на нас со всех сторон. Я резко повернул голову и ахнул. Один из наших - кажется, его звали Перстом - перемахнув через борт, и очутившись на берегу, беззаботно растянулся на песке. Но ни это заметил дозорный со своей вышки. Рядом, всего паре футов от берега, возле двух пальм показались черные тени.
   Если бы не рассказ рулевого, я принял бы их за пару неподвижных валунов, но сейчас мне удалось уловить в сложной игре света и тени легкое движение.
   Люди?
   Точно - люди!
   Догадка оказалась еще кошмарнее рассказа Пирси. В ночи возникли горящие огнем буркала и угловатые формы худощавой фигуры распрями-лись...Миг. При всем своем умение и помощи команды, Перст не успел среагировать - нападавшие оказались быстрее молнии.
   Жадно чавкая, они впились в его тело, разрывая его в клочья. Захлебываясь собственной кровью летный попытался отползти к воде, но не тут-то было. Одержимые не собирались отпускать жертву.
   Я стоял, замерев на месте и четко осознавая, что не могу сделать и шага. Все тело сковало такой ледяной коркой, словно я превратился в одну из статуй первых механикусов, стоявших в летнем парке Пара-винта.
   - Пошли прочь! - один из летных, высокий бородач в широких штанах и жилетке, ловко спрыгнул за борт и, обнажив кривую саблю, стал прибли-жаться к аборигенам.
   - Стоять! Не сметь!
   Голос старпома обрушился на нас сверху как раскат грома.
  Команда замерла в исступление, и только бородач не остановился, продолжая осторожно двигаться вперед.
   Несчастный уже не орал, а тихо постанывал. Его тело не произвольно со-дрогалось под напорами ненасытных ртов. Чавкающее хрюканье стало от-четливо слышно даже на корабле, а вскоре раздался хруст ломающихся костей.
   - Будьте вы, прокляты, итарово отродье! - взревел бородач и занес саблю для удара. В этот самый миг, его запястье оплел кнут старпома.
   - Не сметь!
   Тело летуна дернулось и повалилось на землю. Барибала оказался возле бородача и прижав того коленом к земле, одним ловким движением отобрал оружие. Затем он повернулся к нам и, указав на одержимых, произнес:
   - Напасть на них - значит умереть! Помочь жертве - значит умереть! Попытаться спасти - умереть! Варус, выпускай...
   Летный отсалютовал и отпустил с цепи огромного пса, на котором будто на гирлянде висели связки каких-то весьма вонючих плодов. Пленник припустился прочь, а старпом задорно присвистнул.
   Одержимые отвлеклись, и заводили носами, будто голодные волки. А уже через мгновение, они на четвереньках помчались вслед за четвероногим.
   Дождавшись пока одержимые не исчезнут в ночном сумраке, старпом по-дошел к безжизненному телу летуна и повязал ему запястье красную ленту - в знак воздушной традиции. Именно такой дар должен был принести мертвец, попав на суд к воздушному покровителю Икару.
   Утром мы отвязали концы и стали медленно набирать высоту, оставляя за спиной прекрасный пейзаж опасного острова. Аборигены весело кричали, улюлюкали, провожая нашу летающую крепость. С наступлением солнца их неведомая болезнь исчезла без следа, оставив после себя лишь неприятный привкус крови и багровые следы на песке.
  
  
   * * *
  
   - Чего застыл? Живо к капитану! - рявкнул мне на ухо старпом и, смерив меня лобным взглядом толкнул в спину.
   Недавние воспоминания в одну секунду рассеялись, словно дымка над водой и я поспешил в верхнюю каюту.
   На мой неуверенный стук, послышался слегка хрипатый голос одноногого. За долгий месяц путешествия, мне так и не удалось перемолвиться с ним словом. Райдер нечасто появлялся на палубе, проводя время в уединении, как мой бывший наставник виртуоз Босвел.
   - Проходи, садись, - холодно произнес одноногий.
   Сам он расположился возле небольшого секретарского столика.
   Прикурив трубку, капитан долго изучал какие-то пожелтевшие бумаги, а затем не глядя на меня, поинтересовался:
   - Та история, что ты рассказал мне... Могу ли я верить твоим словам?
   - Мне нет выгоды врать, тэр, - не раздумывая ответил я.
   - Стало быть, ты действительно какое-то время был в услужение гнома-великана и даже умудрился побывать с ним в Ржавом городе...
   - Так и есть, - кивнул я в ответ.
   Капитан отложил исписанный лист в сторону. Затем глубоко затянулся и выпустил наружу клубы сизого дыма.
   - Ты говорил, его рука была механической. Верно? Точно ли ты запомнил: правая, а не левая.
   - Безусловно, - вновь откликнулся я.
   Оказавшись возле стола, одноногий уткнулся в небесную карту, по которой осторожно со скрипом передвигались металлические конструкции облаков и воздушные караваны тянулись с запада на восток, создавая настоящий небесный тракт, отмеченный тонкой красной нитью. Подобное чудо техники, созданное искусными кранксами мне не раз приходилось видеть на материке, но здесь, в свободных землях, где презирали технический прогресс и любое изобретение механикусов, подобная вещь была явна в диковинку. Я искренне удивился, но спросить капитана о ее происхождение так и не решился.
   - Тебе знакома эта конструкция? - одноногий указал на карту.
   - Мне приходилось собирать подобный механизм, когда я служил у моего учителя, виртуоза Босвела, - честно ответил я.
   Капитан кивнул:
  - Что ж, это хорошо. Видишь эти два полукружья? - капитан обрисовал рукой огромное пространство. - Мы называем их Небесными океанами. Мир, который живет по неведомым нам законам. Можно долго рассказывать о тех чудесах, что творятся в его пределах, но найти им хоть какое-то внятное объяснение - невозможно. Направление ветра и общие ориентиры здесь не поддаются никаким законам, впрочем, как и все на свободных островах. Именно по этой причине я пользуюсь механической картой... - Правая линия широты которая должна была перемещаться вместе с движением корабля, внезапно остановилась и, задрожала, будто струна. - Гадский гоблин! - прервав беседу, прорычал капитан и, потеребив металлические крепления, пожаловался: - Всегда заедает... Ну что ты будешь делать?
   - Это все из-за пружины, она видимо совсем проржавела. Если желаете, я могу посмотреть, - тут же откликнулся я.
   - А сможешь?
   - Да раз плюнуть, - откликнулся я и, не дожидаясь позволения, принялся откручивать расположенные в углах крепления.
   Управился я не так скоро как хотел, но в целом капитан остался доволен и даже похвалил меня. Если бы он только знал каких усилий стоила мне эта казалось бы, не значительная поломка, он никогда не назвал бы работу "отличной". Механизм лишь внешне выглядел безупречно, а вот внутри, творилось нечто невообразимое. Ржавые детали увязли в толстом слое вековой пыли, а от смазки не осталось и следа. Я был поражен - как вообще этот механизм до сих пор функционирует и умудряется сбиваться лишь на один градус в сутки?
   Я поправил маховик, подтянул крепежи и сделал неутешительный прогноз:
   - Вам повезло, что эта карта все еще работает, тэр.
   - Неужели все так критично? - удивился капитан, осторожно выглянув у меня из-за плеча.
   - А как же? - всполошился я, даже не почувствовав насколько приятно ощущаю себя в привычной среде. Проверив еще два узла, я не спеша принялся объяснять: - Вот здесь вот кривошипно-шатунный механизм почти вышел из строя. А тут - поршень едва работает. Так что, на мой взгляд, еще неделя и ее смело можно отправлять на свалку.
   Райдер заметно погрустнел.
  - Да, действительно дело плохо. В Небесных океанах без карты никуда. А лететь нам как минимум один лунный цикл, - и после недолгой паузы, поинтересовался: - Скажи, а может быть что-нибудь можно придумать? Ну, подлатать там, например или что-то поменять, переставить? Прости, я плохо в этом разбираюсь...
  - Сейчас посмотрим, - растерянно оглядев конструкцию и прикинув что к чему, я стал перечислять: - Мне понадобится: ветошь, машинное масло, набор ключей и ...
   Капитан внимательно выслушал, и уже через десять минут у меня были все необходимые вещи. Еще раз бегло осмотрев сложный кранкский механизм, я решил начать с шестеренок: подтянул крепления, хорошенько их смазал и, перепроверив работу, остался вполне удовлетворен.
   - Знаешь, раньше было куда проще, чем сейчас, - стараясь не отвлекать меня от работы, тихо произнес капитан. - Ни тебе тяжеленых машинерий и самозаводящихся вещичек типа этой. Все проще и легче...
   - Но ведь они вам помогают! - Уже зная как одноногий относиться к про-грессу, я все-таки удивился.
   Но у него и на это нашелся вполне вразумительный ответ.
   - Все очень просто. Механизм лишь поначалу работает на своего создателя, а потом происходит необратимое и они меняются местами - создатель становится рабом своего детища. Так называемая зависимость.
   - Я о таком никогда не слышал? - честно признался я.
   - Уверен? Тогда попробуй вспомнить свою жизнь на материке.
   И тут меня словно осенило. Из памяти, как из табакерки выпрыгнули манипуляторы - лишенные контроля и способные выполнять лишь запрограммированную функцию. Уж не их ли имел в виду капитан?
   - Механикусы всегда были слепы в своем выборе. Для них была важна сама цель, а не последствие, - скрывшись за клубами дыма, вкрадчиво прошептал одноногий. - Да что там говорить: долгие годы я ошибался, доверяя лишь неумолимому прогрессу, который несся вперед с бешеной скоростью. Безумный монолотив , сносящий все на своем пути. Но когда-то он должен был сломаться. И это произошло именно на Рифте, месте, где никогда не существовало правил и запретов. Знаешь, Ржавый город всегда напоминал мне здешние просторы. Только небо, море и сотни лиг настоящей свободы.
   - Вас сковали законам?- предположил я, припомнив рассказ Хвоста.
   Райдер грустно улыбнулся и покачал головой:
   - Мы сами загнали себя в ловушку. Пошли слишком легким путем. Решили, что машинерии способны полностью нас заменить. Понимаешь? Полностью. Зачем утруждать себя? Копать, переносить, колоть, если за тебя это может сделать ратник...
  - Ратник?
   Во взгляде капитана появилась некая тревога.
  - Я совсем позабыл... В твоем рассказе их звали манипуляторами. Это вначале они казались бесценными помощниками, а сейчас, по всей видимости - они обычные стражи ржавой равнины. Псы на поводке, способные только лаять и огрызаться на непрошеных гостей.
  - Получается, что машины вышли из-под контроля? - как мне виделось, я дал вполне правильный ответ, но одноногий не согласился со мной.
  - Уверен, что нет. Даже умудренные в своем деле кранксы неспособны вло-жить в созданную им вещь человеческий разум. Впрочем, давай не будем ворошить прошлое... Ну, что у тебя получилось?
   Я отложил инструмент и продемонстрировал капитану работу.
  - По-моему, великолепно!
  - Надеюсь, мы дотянем до намеченной цели. - Я стер со лба пот и завел хо-рошо смазанный механизм.
   Карта протяжно скрипнула, выказывая свое нежелание работать, затем защелкала и после недолгого ожидания, стремительный бег механизма начался вновь. Символ нашего корабля - крохотный треугольник - устремился на запад, а фигурки островов, облаков и других небесных путешественников стали медленно плыть вдоль металлических границ.
   - Слава, Икару! Тебе удалось оживить эту старую, скрипучую гадину, напоминавшую мне о подагре, - расплылся в улыбке капитан. - Клянусь бурей, мы достигнем Глаага точно в срок.
   Наверное, даже подслеповатый Керк, что служил на корабле дневальным, заметил бы, как я изменился в лице. Мысль о том, что мы вновь окажемся на земле, и надо мной нависнет угроза столкнуться с опасными преследователями, заставила содрогнуться. Даже два небесных океана не смогут остановить свободных сыскарей если они получили контракт.
   Заметив мое волнение, капитан задумчиво побарабанил пальцами по столу и вскоре изрек:
   - Предлагаю тебе сделку... - я открыл было рот, но одноногий незамедлительно пояснил. - Твоя безопасность - в обмен на небольшую услугу...
   - Что я должен сделать?
   - Ничего невозможного, - попытался меня успокоить Райдер. - Тебе необходимо всего лишь повторить свой рассказ, слово в слово.
   - И только? - удивился я.
   - Абсолютно. Большего я от тебя не требую.
   - Кому же будет интересна моя история?
   Капитан внимательно посмотрел мне в глаза, словно решая - стоит мне знать ответ на этот вопрос или нет, и видимо так и не сделав выбор, уклончиво ответил:
   - Ее хочет услышать один мой старинный приятель, живущий на самой окраине Глааги.
   Иной информации мне знать не следовало.
   Немного подумав, я согласился. Мой скудный выбор, все равно не оставил мне другого варианта.
   Ударив по рукам, я бросил взгляд на механическую карту, которая надо заметить худо-бедно, но продолжала работать и, поклонившись, оставил капитана наедине со своими мыслями.
  
  
  Глава 11 Суеверия и предрассудки
  
   "Подать узел" на этот раз у меня получилось с первого раза. Я долго це-лился в узкую прорезь огромной металлической платформы и наконец, рискнул. Одним движением руки направил узел точно в цель. Вуаля и канат змейкой угодил в приготовленное для него отверстие. Теперь наш летучий корабль мог швартоваться.
   Скрипучий механизм колеса заработал на полную и вскоре наш красавец, выпустив пар из воздушных резервуаров, покачиваясь, приземлился на подготовленную площадку. Двое неугомонных гоблинов - служители посадочной платформы, еще долго размахивали флажками, указывая нам на лучший вариант, но капитан, отдав приказ, стал стремительно спускаться вниз.
  - Подавай мостик, криворукий малек! - скомандовал старпом.
   Сэм и Нилс, браться близнецы, исполнили все в лучшем виде. Деревянные края вошли в пазы, дерево затанцевало под тяжелой поступью Райдера, и уже через мгновение, он вступил на твердую поверхность.
   - Нельзя, нельзя! - засуетился один из гоблинов, тот, что носил на голове смешной остроконечный колпак. - Подъем, потом, сноваааа, вниз! Слишком криво, может быть крен!
   Капитан обернулся, сделал мгновенную оценку и вынес свой вердикт.
   - Не стоит беспокоиться. - Потом нашел взглядом меня, и грозно сдвинув брови, погрозил пальцем, мол, почему это я все еще на корабле.
   Отсалютовав в ответ, я подхватил сумку с инструментом, подаренную мне капитаном и прыгнул за борт.
   Перед тем как мы очутились на узких улочках Глааги, нас поджидал еще один неприятный служитель воздушного порта. Коротконогий кранкс указывая на нас пером, уже спешил не выпустить нас с поляны.
   - Погодите, господа! Не спешите, господа!
   Едва не потеряв свою толстенную кожаную тетрадь, кранкс весьма проворно проскочил в арку и, встав там, словно пробка в бутылке, попытался для начала отдышаться.
   - Очень своевременно, господа хорошие, - наконец пробухтел он себе под нос и прежде чем внести очередную запись, поинтересовался: - Позвольте уточнить: откуда вы прибыли в наши края?
   - Разве это столь важно? - удивился капитан, пытаясь обойти внезапную преграду.
   - А как же? Еще как важно! - широкое лицо кранкса расплылось в масленой улыбке. Сделав шаг в бок, он лишил одноногого последнего шанса избежать неприятного разговора.
   - Не вижу необходимости отчитываться перед вами, - не растерявшись, ответил Райдер и попытался обойти сборщика с другой стороны.
   - Поспешу с вами не согласиться, милостивый капитан. - Узрев на рукаве капитана потертую от времени нашивку, кранкс попытался рассмотреть рисунок. Остановив одноногого, он прищурился и нервно покусывая перо, стал шептать известные ему символы тэров.
  - И без этой информации никак нельзя? - решив играть по правилам бюро-крата, деланно удивился Райдер.
  - Ни единой возможности, - раздался в ответ тяжелый вздох. - Новые правила, требуют жесточайших мер. Мистеру Сквайру, нашему любезнейшему господину, который, между прочим, входит в городской совет, жизненно необходимы подобные сведенья. Вопрос безопасности как-никак. Ни поймите меня превратно. Да вы ведь и сами все понимаете, мистер. Э-эээ простите...
  - Капитан Райдер. Свен Райдер.
  - Ну конечно же, тэр Райдер. Мы наслышаны о вас и вашем великолепном дирижабле. "Купер", так кажется ее название?
   - В самую точку, - согласился капитан.
   - Бесспорно, это прекрасный корабль, - восхитился кранкс, хотя мне показалось, что в его словах не было и капли искренности. - Ветер донес слух, что вы весьма состоятельный ловчий.
   - Именно по этой причине я и не хотел бы распространяться о цели своего визита и подобных регистрационных мелочах, которые не играют суще-ственной роли. Не так ли, мой дорогой друг?
  Сборщик заискивающе уперся взглядом в капитана. Разговор явно был ему по душе.
   - Конечно же, прославленный капитан прав. Тысячу раз прав, но, к сожалению, я не могу ослушаться своего господина. Мистер Сквайр весьма суров со своими служащими и порой никакие увещевания не могут усмирить его безмерной ярости...
   - Но даже у самого сурового тирана, существует пята - так сказать слабое место, - заметил капитан.
   - Увы, - кранкс мгновенно изменился в лице, изобразив печаль. - Отыскать у мистера Сквайра столь ценный ключик не так-то просто. Это требует, как вы помаете определенных затрат.
   Капитан хмыкнул, и коротко кивнув, сунул в руку кранкса несколько ла-тунных монет. Оценив размер вознаграждения, тот низко поклонился и, не произнеся больше ни слова, проводил нас до самого выхода, при этом его лоснящееся лицо светилось от радости не хуже прожектора.
   - За подобное вымогательство у нас давно бы окольцевали, - задумчиво произнес я, проводив взглядом сборщика.
   - Окольцевали?
   - Ну да, достаточно эффективный способ для борьбы с типами вроде этого хорька.
   Видимо, капитан был не в курсе тех методов, что использовали в своей работе блюстители.
   - Знаете, это такие металлические рукавицы.
   - И они способны отучить от пагубного пристрастия? - удивился Райдер.
   - Я думаю, что эта мера устрашения используется скорее для остальных горожан. Клеймо блюстителей хорошее предупреждения для любого, кто собирается приступить закон.
   - Вот как? - глаза капитана округлились.
   - Да, подобная жесткость законников известна всем с самого детства. Осту-пившись, любой житель города получает от блюстителей грубую метку. Знаете, в детстве, я боялся этого знака больше, чем ячменной чумы.
   - Серьезные меры, - согласился капитан.
   - Обычные.
   - Но не для них, - капитан обвел рукой свободные улицы города совершенно не похожего на Плакту. Ни единой машинерии, даже самой захудалой ветрянки. Удивительный мир островов.
   Мы двинулись вверх по улице вдоль одноэтажных каменных домов, которые словно вырастали из огромных покрытых мхов валунов. Крутой подъем был всего лишь подножием горы, но даже тут ощущался крутой нрав этого гиганта. И чтобы не будоражить беспокойного соседа, жители Глааги строили дома как продолжение природного ландшафта.
   Узкие улочки напоминали мощеные булыжниками ступеньки, где вверх-вниз сновали груженые повозки, да так умело, что я просто диву давался их изворотливости. Приближаясь к какой-либо преграде, извозчик издавал звук на подобии "хой" и в эту самую секунду остальные участники движения мгновенно расступались, включая тормозной механизм своих повозок. Рычаг с деревяшкой на конце повозки начинал скрипеть, но останавливал груженую махину. Затем следовал повторный сигнал, и процессия двигалась дальше, не создавая заторов в движение.
   Со стороны это цепочка невысоких смуглых людишек напоминала неуто-мимых муравьев.
   - Я чувствую себя мастером среди сборища дикарей, - пробурчал я себе под нос, однако капитан меня услышал.
   - Если бы мир вокруг нас определялся только прогрессом и ничем больше, я бы непременно с тобой согласился.
   - А разве это не так?
   Райдер покачал головой:
   - Многие из них бежали с материка не только из-за губительной силы механического нашествия, но и от его последствий.
   - Я не совсем понимаю, о чем вы тэр?
   - Скажи, ты знаешь, почему правила "Параменика" настолько строги?
   - Вероятно по причине большого количества брака в работе неопытных механикусов, - произнес я первое, что пришло в голову.
   - По сути своей так оно и есть. Но подобный ответ является лишь поверх-ностью истинной причины. Гильдия боится не недоучек способных обгадить самую великолепную идею. Они опасаются, что материк настигнет участь Рифта.
   - Вы имеете в виду мятеж?
   Капитан нахмурился.
   - Мятеж по своей природе не так страшен, если его цели пусты, а поддержка ничтожна. О нет, юноша, я виду разговор совсем о других материях. То, что случилось на Рифте нельзя отнести к разряду обычного бунта. Тогда власть столкнулась с достаточно серьезной проблемой, чем могло показаться вначале. И в этом их огромная ошибка. Именно она стала причиной последующих неверных шагов.
   Я обратился в слух, приготовившись слушать. Но капитан, указав на деревянную вывеску " Горный ковш" радостно сказал.
   - Кажется нам сюда, - и интереснейшая беседа закончилась так и не успев начаться.
   Таверна была весьма скромной - всего три круглых стола и хозяйская стойка, за которой возвышался представитель семейства циклопов. Облаченный в кипельно-белый фартук и темную бандану, он умело протирал тарелки, недовольно поглядывая на пустое помещение.
   - Ого-го-го, Луцлаф! Не морщись, иначе Икар никогда не проявит к тебе свое великодушие.
   Мгновенно отложив свое скучное занятие, циклоп кинулся навстречу капитану. Два быстрых шага, - и от его объятий у Райдера затрещали кости.
   - Ну довольно, дружище. Хватит, а то меня потом придется собирать по частям, - простонал капитан.
   Поставив гостя на место, циклоп вытер глаз, который уже начал слезиться и, не обращая на меня внимания, пригласил капитана к столу.
   - Какими судьбами, мой спаситель? - поинтересовался Луцлаф.
   - Хотелось бы сказать, что проездом, но это не так, - отмахнулся капитан.
   - Ладно, к Итару все разговоры, давайте-ка для начала я вас хорошенько накормлю. Эй, юноша, ну что стоишь столбом? Присаживайся рядом. Или испугался моей физиономии? Не бойся. Я не кусаюсь! - циклоп хлопнул Райдера по плечу и оба громко рассмеялись.
   Я приблизился, присмотрелся к лицу Луцлафа и вздрогнул. Те глубокие морщины, что издали, выглядели достаточно безобидно, оказались глубокими уродливыми шрамами. Извилистые швы походили на впадины с узкими поперечными линиями. Но главное их было такое бесчисленное количество, что создавалось впечатление, будто лицо циклопа соткано из множества крохотных лоскутов песочной кожи.
  - Ты что и вправду никогда раньше не видел, одноглазых? Я слышал в Плакте их живет не так уж мало.
   - Наши совсем другие, - растерянно ответил я. - У них лица содержат множество родовых татуировок и они на голову меньше вас, мистер...
   Циклоп подошел ближе и, указав на шрамы, пояснил:
   - Так обычно выглядят наши северные братья. Рисунки на их лицах напоминают о прошлом величие, а мои - о прошлых ошибках. Помаешь?
   - Думаю, не совсем.
   Однако циклоп и не подумал объяснять. Вместо этого он вновь рассмеялся, и на этот раз так громко, что с потолка посыпалась соломенная крошка.
   Принимали нас как дорогих гостей, от снеди выставленной на стол трещали подпорки и к середине трапезы я понял, что если съем еще хотя бы кусочек, то обязательно лопну. Капитан же в отличие от меня и не думал останавливаться, продолжая набивать брюхо.
   Циклоп с радостью суетился вокруг нас, время от времени поднимая с Райдером бокал во славу их прошлых побед!
   - Он летал с вами на " Купере"? - улучив момент, поинтересовался я у капитана.
   - Конечно же нет, мой друг, - доживав мясо и запив его вином, откликнулся Райдер. - Луцлаф осел в Глааге еще до моего вступления в ряды ловчих пара. Порой, мне кажется, что он живет здесь целую вечность. Весьма мягкие порядки и размеренная жизнь изменили моего друга до неузнаваемости. Если бы ты только знал, каким могучим воином он был раньше.
   - Почему бы вам тогда не предложить ему присоединится к нам, и принять его в члены команды?
   - О нет, юноша. Луцлаф не согласится, - отмахнулся капитан. - Слишком много времени прошло с тех пор, как он держал в руках оружие. К тому же циклопы жутко боятся летать. Я слышал, что даже сюда, на Глаагу, мой друг добирался морем, что заняло у него целую прорву времени.
   В этот момент циклоп выпорхнул из кухни, держа в своих лапищах огромный поднос с жареной индюшкой в окружении диковинных фруктов.
   - Нет-нет, ни в коем случае, - мгновенно запротестовал капитан. - Я ценю твои кулинарные способности, мой друг, но еще один кусочек разорвет меня в клочья. - В знак подтверждения своих слов, Райдер похлопал себя по выпирающему пузу.
   Дальше последовал долгий и, на мой взгляд, весьма скучный разговор, наполненный множеством абсолютно без интересных воспоминаний.
   Вначале капитан перечислил с десяток незнакомых мне имен, а циклоп, уставившись в одну точку, грустно кивал, временами протяжно вздыхая и потягивая вино. Потом они поменялись местами и история повторилась.
   Стараясь не мешать задушевному разговору, я незаметно выскользнул на улицу и, облокотившись на каменную стену, принялся с интересом наблю-дать за жителями Глааги.
   Ростом они были гораздо ниже материков, а самый высокий из них, доставал мне разве что до плеча. Однако этот недостаток с лихвой компенсировала природная крепость - широкие в плечах, они могли претендовать на явное родство с гномами, и лишь отсутствие растительности на лице и голове отличало их от жителей рудников.
   Одежду островетяни носили свободную и одновременно весьма простоватую: мужчины - холщовые штаны и рубахи; женщины - предпочитали халаты или всевозможные юбки с сорочками и даже знатные по виду товарки отличались от простых трудяг лишь изящной вышивкой и насыщенным цветом ткани.
   В целом мне здесь очень понравилось. Неспешный ритм жизни сильно отличался от городского. Островетяни никуда не спешили. И даже если где-то в толпе раздавались возмущенные возгласы, заставлявшие поторопиться, они быстро стихали, и все возвращалось на круги своя. Размеренность и медлительность опутывали город у подножия горы.
   - Вы не могли бы мне подсобить? - раздался низкий мужской голос.
   Деревянная повозка, груженная тяжеленым белым кирпичом лишившись одной из опор, держалась исключительно на одном колесе. С другого же края вцепившись в борт и пытаясь дотянуться мыском ноги до потерянного колеса, стоял короткостриженый тянульщик. Судя по выражению его лица и испарине выступившей на висках, держался он из последних сил.
   Подскочив, я ловко подхватил деревянный борт повозки и дополнительно подпер его металлической шпалой, которую я прихватил у входа в " Горный ковш".
   Извозчик среагировал мгновенно. Подняв колесо, он тут же приладил его на место, несколько раз глухо ударив по нему киянкой.
   - Благодарствую, молодой путешественник. - Прижав руку к груди, извозчик низко поклонился. - Мое имя - Эл-Сид. Если понадобиться помощь, только попроси, меня здесь все знают. Всегда буду рад отплатить вам той же монетой.
   - Спасибо, но надеюсь, не пригодится. - Отряхнув куртку, я уже собрался было идти, но его голос заставил меня остановиться.
   - Я бы и сам рад, только неспокойные нынче времена.
   - Почему это? - опешил я.
   - Калуку говорит: слишком много чужаков, жди беды. Время войн и сражений всегда приходит вместе с теми, кто прибыл к нам из-за большой воды.
  - Калуку? - вырвал я из всей фразы непонятное мне слово.
   Эл-Сид кивнул и указал на утопающий в небесах пик горы. Покрытый снегом склон выглядел довольно устрашающе - тонкие иглы вершин тянулись с запада на восток, создавая вид непреодолимой преграды, перед которой не могу устоять сами боги и рваные облака были прекрасным тому доказательством. Мой взгляд опустился чуть ниже и сквозь надвигающийся сумрак я смог различить темные кроны деревьев - там, по всей видимости, не так давно случилось настоящее бедствие. Последствие пожара захватило огромную площадь и даже у последних городских домов возвышались обгоревшие груды пеньков.
   - Он наш покровитель. Только благодаря ему, мы все еще встречаем рас-свет, и вкушать дары природы, - приложив руку к груди, раболепно прошептал Эл-Сид.
   - Повезло вам с благодетелем, - решив не спорить, согласился я.
   Попрощавшись, я уже собирался вернуться в таверну, но извозчик схватил мое запястье и быстро прошептал.
   - Бойся ночного света, он наступает тебе на пятки и любая преграда на его пути - лишь испытание. - Его испуганный взгляд уставился на меня, будто на прокаженного.
   - О чем это вы?! - возмутился я.
   Тянульщик вновь стал прежним, исчезла бледность, дрожащий рот вытянулся в тонкую линию. Низко поклонившись, он в очередной раз поблагодарил меня за помощь и продолжил свой нелегкий путь в гору.
   - Постой! - крикнул я ему в след, но он меня не услышал. Скрипучая повозка быстро исчезла среди узких проулков каменных домов.
   Вернувшись в таверну, я устало присел напротив капитана. Зал был покружен в серую пелену табачного дыма. В отличие от Райдера, циклоп курил трубку с длинным мундштуком и делал это с таким изяществом, словно передо мной сидел не здоровяк, а манерный аристократ.
   - Выходит, Латунный гигант не смог справится с ним, - тяжело вздохнул Луцлаф.
   - Я доверяю парню, и не думаю, что он мог спутать, - кивнул капитан.
   Только сейчас я понял о ком идет разговор и немного напрягся.
   - Голову даю на отсечение - на всем материке мы больше не сыщем такого высокого гнома, - хлопнул по столу капитан.
   - Да уж, Хром всегда отличался от своих собратьев, - согласился циклоп.
   Капитан повернулся в мою сторону и попросил:
   - Пришло время выполнить уговор. Расскажи ему все, что знаешь. А лучше начни с вашего путешествия на Рифт. Я тебе скажу, Луцлаф, весьма занимательная история.
   - Небесные силы, ты это серьезно? - циклоп едва не подпрыгнул на бочке.
   - Провалиться мне на месте, - взревел капитан и подал мне знак начинать.
   Вспоминать последние дни, проведенные в Плакте, оказалось не так уж просто. Постоянно сбиваясь, я едва смог пересказать историю своих злоключений до середины, когда Луцлаф остановил меня, и тяжело вздохнув, опустил голову.
   - Не думал, что настанет время, и я вновь услышу о ставрийце еще хоть слово.
   - Сам Икар даровал нам шанс заплатить сполна за наших братьев, - согласился капитан. Только в отличие от своего старого друга, как мне показалось, Луцлаф имел на данный счет противоположное мнение. Виновато посмотрев на Райдера, он устало поднялся, добрел до камина, над которым имелась полочка с памятными безделушками, и зажег огромную земляного цвета свечу.
   - Ты чего? - удивился капитан.
   Взяв паузу, циклоп прикоснулся указательным пальцем к огромному пе-пельному камню похожему на огромное яйцо и осенил себя странным знаком - приложив указательный палец ко лбу. И совершив странный ритуал, ответил:
   - Все это пустое. Пускай прошлое остается прошлым. От наших ошибок сохранились только ржавые балки и заброшенный город на самом краю света. Возвращаться туда не самая лучшая затея. Калуку не любит, когда беспокоят тех, кто ушел в долину истины.
   Второй раз за сегодняшний день я слышал от островитянина имя местного божества, и вновь перед моими глазами возник недосягаемый пик великой горы, где, по всей видимости, обитал загадочный покровитель Глааги.
   - Да в своем ли ты уме? - не на шутку возмутился одноногий.
   Еще одна свеча вспыхнула ярким, слегка голубоватым пламенем.
  - Неужели ты все позабыл?! - не унимался Райдер.
   К двум огонькам присоединился третий.
  - Мы же поклялись! - не выдержал капитан.
   Наконец Луцлаф повернулся - его глаз скрывала мокрая пелена.
  - Именно поэтому я и не желаю больше крови. Думаешь, ты один помнишь тот проклятый день? Хватит! Мне надоело прятаться от теней, которые приходят по ночам. Пора успокоиться. И перестать тешить себя иллюзиями. У меня получилось. Советую и тебе поступить также!
   - Советуешь? По-твоему честно предать близких людей и бежать подальше, скрывшись за толстыми стенами убежища?!
   - А что ты прикажешь мне делать? Вернуться на материк и отыскать причину всех наших бед? Выпустить ему кишки и посмотреть последний раз в глаза ненавистному врагу? Считаешь, что это нас спасет?!
   Потерев глубокий шрам на левой щеке, циклоп обессилено развел руками.
  - Посмотри на что мы стали похоже, Рай. Сколько сил, сколько жизней было принесено в жертву. А что взамен? Где мы с тобой оказались. Ты вечный ловец, у которого вместо крова скрипучие доски под ногами, а я - забытый всеми ветрами чужак, сменивший веру, но так и не обретший родину. В награду за наши старания мы получили немыслимое горе и клеймо отступников. Чего еще тебе надо? Да пойми ты! Мы пилигримы, заплутавшие в чужих землях. Поиски истины и призрачной справедливости сделали нас отшельниками, а кучка головорезов продолжают топтать кости наших друзей. Чего мы добились, капитан? Кому нужна такая правда, скажи?
   Райдер ничего не ответил. Встал, поклонился и вышел вон.
  
  ***
  
   Темнело на острове стремительно, словно огромная птица в одночасье накрыла город своим размашистым крылом. Не успев спуститься к торговой площади, мы оказались среди одинаковых домов, разбросанных у подножья кучкой ненужных камней. Я старался ориентироваться на шпиль наблюдательной башни, что высилась у стен летной поляны, но капитан почему-то упрямо двигался в противоположном направлении, не замечая ничего вокруг. Я послушно шел следом, не нарушая тишины и не задавая лишних вопросов.
   Островитяне проскальзывали мимо нас серыми тенями, стараясь быстрее оказаться в свете факелов. Теперь, в ночном полумраке их напряженные лица виделись мне застывшими масками - воплощением местного божества Калуку. По непонятной причине, с наступлением сумерек любая тень стала напоминать мне грозного покровителя здешних мест.
   Узкая каменная дорожка привела нас к очередной возвышенности, за которой виднелась череда отвесных скал - такое препятствие не смог бы преодолеть сам Тартус, небесный отец Икара.
   - Капитан, - осторожно позвал я.
   Одноногий остановился и обернулся. Его задумчивый взгляд нашел меня.
   - Кажется, мы выбрали неверный путь. - Я указал на западную часть острова, где угадывались яркие огни взлетных лент.
  - Все верно мой друг, - охотно согласился Райдер, - пока мы не попали на Ро-мини стоит ограничить ночные прогулки.
   Я кивнул, и только сейчас понял насколько он прав. Безлюдные улочки были идеальным местом для засады.
   - Сыскари? - первое, что пришло мне в голову. Образы безжалостных убийц выбравших своей целью мою скромную персону в последнее время стали моим самым ужасным кошмаром.
   - И они тоже. - Нахмурившись, капитан извлек небольшой пороховой пи-столь и направил его в темноту.
   Вокруг не было ни одного постороннего звука, но я не стал разубеждать одноногого. В отличие от меня, капитан обладал исключительным чутьем, и не собирался паниковать понапрасну.
   - Держись чуть позади, но не отставай. И смотри в оба, если что - не ори, а просто подай знак. Договорились?
   Получив инструкцию и слегка ссутулившись - сам не знаю зачем - я дви-нулся следом за капитаном.
   Приветливая днем, ночью Глаага выглядела устрашающе. Горбатые панцири улиц походили на чешую гигантской рыбы, которую выбросило на берег и палящее солнце оставило от нее лишь затвердевшую оболочку. Дома притаившиеся между валунами пугали меня своими массивными очертаниями. Я словно попал в другой мир, наполненный немыми слугами таинственного Калуку.
   В отличие от меня капитан смотрел исключительно вперед, не замечая мрачные строения. Ускорив шаг, мы продолжали блуждать среди одинаковых улиц, прислушиваясь к воцарившейся тишине. Удивительно, но отсутствие ноги не мешало капитану двигаться почти бесшумно, словно вместо деревянного костыля, у него была мягкая подошва ботинка.
   В конце улицы мы попали на перекресток. Внимательно оглядев три направления, Райдер выбрал правый поворот. Но, по моему мнению, данная дорога могла увести нас вглубь города, а никак ни к летной поляне.
   На улице не осталось ни одной живой души, и только пронизывающий морской бриз пытался задуть запрятанные в стеклянные колбы огоньки, тусклый свет которых вряд ли был в силах отвоевать у тьмы даже малую часть улицы.
   - На что я им? - устав бороться со страхом, озвучил я собственную мысль.
   И не надеясь на ответ, я все же услышал тяжелый голос капитана.
   - Ты для них обычная цель. Одна из миллиона. Наемники не спрашивают у хозяина причину: они либо берутся за работу, либо скрещивают руки в знак нежелания присваивать контракт. Третьего не дано!
   - Но почему именно я? Насколько я слышал, сыскари требуют за свою работу огромные деньги. Кто мог предложить им столь высокую цену за меня?
   Не скрою, я до последнего думал, что мое неудавшееся похищение всего лишь ошибка, неприятное стечение обстоятельств, но Райдер в одну секунду разубедил меня, заставив совсем иначе взглянуть на проблему.
   - Все дело в твоем последнем покровителе - Белом Хвосте. Ты даже не представляешь себе, с кем тебя свела Итарова судьба. Поверь, гном не прощает предательства...
   - Но я ведь не помышлял... - едва не вскрикнул я, пытаясь оправдаться.
   - Послушай! - Райдер внезапно остановился и, схватив меня за плечо, притянул к себе. - Тебе пора снять с глаз гугглы счастья! Ты попал в скверную историю, мой друг. Но даже из нее существует выход. Гном, что взял тебя в услужения, в прошлом был мятежником. Тем, кто поднял восстание на Рифте. От его действий пострадали тысячи безвинных душ. Для меня он исчадие Итара, не меньше! Поэтому намотай себе на ус: если будешь держаться меня, спасешься, решишь уйти - не протянешь и дня. Выбор за тобой.
   Пораженный я с трудом сглотнул. В горле все пересохло, и мир задрожал под ногами, словно могучий Калуку соизволил пробудиться и потревожить жителей островка.
   - Я с вами, - едва слышно прошептал я в ответ.
   - Правильный шаг, мой друг.
   Не успел я опомниться, а капитан уже оказался у стены соседнего дома.
   Дорога до взлетной поляны выдалась длиной - мы часто останавливались, Райдер выдерживая паузу, указывал мне на случайную тень в переулке и затем произносил странной словно "ноэль".
   Вначале я решил, что это означает нечто вроде - опасности, но вскоре мои догадки разбились, обратившись жестокой реальностью.
   Треклятые небесные океаны! Место, о котором летные всегда говорили с волнением, а многие откровенно выказывали страх перед этим огромным пространством свободных островов. Для меня, видевшего в своей жизни лишь чудеса механики, открывалась совершено противоположная сторона мира. Здесь не знали законы "Параменика" и не изобретали хитроумные машинерии. Здесь пытались выжить. Приспособиться, а вернее будет сказать подчиниться - а не стать хозяином. Я не сразу уловил эту тонкую грань. И уж тем более не сразу понял причину подобного поведения путешественников.
   Запределье - так переселенцы называли те необъяснимые явления, что случалось им встречать в свободных землях. Обман? Шарлатанство? Окажись я вновь на материке, то придумал бы именно такое объяснение, но здесь, на Глааге, а ранее на Каймовом островке, все сомнения рассеялись, уступив место неподдельному страху.
   Ночь и день. Брат и сестра, разделенные горизонтом - так учили нас в приюте. Обычная сказка, объясняющая элементарное строение мироздания.
   Но истина оказалась куда страшнее.
   На материке с заходом солнца мир не переворачивался с ног на голову, сигнальные огни и фонари не задувал случайный ветер, а ночной туман не скользил вдоль домов шипящей змеей, ища себе беспомощную жертву. Там, законы мира не менялись с заходом солнца. Единственная опасность, которая могла поджидать тебя в свете луны - отчаянный грабитель ни разу не сталкивавшийся с блюстителями.
   Так устроена большая суша, но здесь все было по-другому.
   На островах Небесных океанов, даже вооруженный до зубов блюститель порядка не осмелился бы выйти на улицу, когда повсюду властвовала тьма, потому как те, кто жил среди сумрака и ночной пустоты, не признавали чужих законов и чувствовали себя полноценными хозяевами жизни и смерти.
   Каменная стена, хранившая на себе лунный свет, внезапно дернулась и пошла рябью, будто водная гладь. Я решил, что ночь играет со мной злую шутку. Забыв об осторожности, я сделал шаг вперед и был мгновенно остановлен тяжелой рукой капитана. Оттолкнув меня в сторону, он зажал мне рот рукой и указал на противоположную улицу.
   - Смотри. - Голос Райдера прозвучал у меня в голове.
   Случайный ветер, заблудившись в переулке, засвистел, попав в металлический водосток. С этой минуты привычный уклад вещей закончился. Я отчетливо расслышал капли дождя - но на небе не смог разглядеть ни одного захудалого облачка. Кап, кап, кап. Невидимый поток усилился. Черепичные крыши отозвались звонкой дробью, заставив меня вздрогнуть.
   Если происходившее со мной и было искусным обманом, то я - всемогущий Икар! - не мог раскрыть его секрета.
   - Ноэли не любят чужаков. Внимательнее. - До боли сжав мое плечо, пре-дупредил капитан.
   Не вдаваясь в подробности, я кивнул, продолжая наблюдать.
   Шум невидимого дождя стал громче. Удивительно, но никто из горожан не высунулся из своей каменной крепости.
   Ничего не слышали или не хотели слышать?
   Всплеск, будто кто-то со всего маху нырнул в воду. Я вытянул шею и попытался определить то место, откуда идет звук. Ничего. Только горбатая дорога, кряжистые словно пни дома и пара одиноких фонарей, огонь которых все еще теплился в закопченных колбах.
   Сон наяву? Ловкий трюк? Фокус? Или все-таки что-то большее?
   Вслед за новыми звуками пришел скрип. Нет, скорее не скрип, а стон. Могу поклясться чем угодно, что мне удалось различить чей-то мерзкий дребезжащий голос. Еще секунда. Протяжное клокотание некоего существа повторилось, и я, наконец, разглядел того, кто потревожил тишину острова.
   Каменная кладь одного из домов - того самого, что был освещен луной - изменилась. На ней возникло множество кругов. Один за другим они стали увеличиваться, исчезая между неровностей швов. Затем появилась лапа. Длинная и худая словно жердь, с острым загнутым когтем на конце.
   Напрягшись, я покосился на капитана. Пистоль был направлен в сторону чудовища.
   Следом за конечностями в стене возникла вытянутая клыкастая морда. Первое впечатление, что я наблюдаю за ожившей корягой, с множеством веток и отростков. Подав голос, чудовище продолжило высвобождаться из каменного плена.
   - Вниз по улице и направо поляна! Когда скажу бежать, беги. Не оборачивайся. Жди минут десять. Если не появлюсь, кричи старпома. Берите факелы и на выручку. Главное, чтобы было больше огня.
   Схватив меня за руку, Райдер вложил в мою ладонь пистоль и резко вы-нырнул из темноты, оставив меня одного.
   Ноэль узрел жертву и издал такой рык, что от меня мгновенно пробил холодный пот. Подобного чудовища я не видел даже на картинках "Материкового уклада", в котором содержалось описание всех рас, проживавших по обе стороны Чисарских гор.
   Наблюдать за тем, как ловко капитан управляется со своим костылем, мне приходилось видеть не раз, поэтому я не удивился, когда оттолкнувшись от стены, он ловко перепрыгнул через ноэля и побежал - невероятно! - вверх по улице. Резко остановился. И развернувшись, выставил вперед тонкую иглу сабли.
   Завыв, словно голодный волк, чудовище кинулось следом.
   Выскочив из своего укрытия, я прицелился. Не знаю, что на меня нашло, но я не желал отступать, спасаясь бегством. Стиснув зубы, я затаил дыхание и прикрыл левый глаз. Ноэль отпрыгнул в бок, а потом ринулся на капитана. Я без труда навел пистоль. Медлить было нельзя. Я слегка придавил курок.
   Напрягся.
   И грянул выстрел.
   Пуля прошла почти в дюйме от чудовища. Дернувшись, ноэль лишь на секунду замешкался, повернув морду чтобы найти мой силуэт во тьме - капитану этого оказалось вполне достаточно. Уйдя с линии атаки, он очутился за спиной клыкастого существа. Взмахнул саблей и ловко сбил уличный фонарь.
   Когда ноэль резко повернулся и собрался совершить повторную попытку напасть на прыткую жертву, в него уже летел огненный шар.
   Бах. Чудовище взвыло. Бах. Рык смешался с завыванием. Вздыбленная шкура, похожая на древесную кору запылала не хуже гурских костров. Пытаясь сбить пламя, ноэль причудливо выгнул лапы и стал кататься по мостовой.
   - Не стой! Беги! - махнул капитан, устремившись мне на встречу.
   Недолго думая, я рванул в сторону воздушного порта.
  
  
  
  
  
  
  Глава 12 Послание из прошлого
  
   Утро следующего дня я встретил на дощатом полу "Купера". Вынырнув из тревожного сна наполненного ужасными тварями, меня пронзила ноющая боль.
   - А ну вставай, бездельник, - раздался надо мной громогласный голос старпома. - Все уже на палубе, а ты еще дрыхнешь, салага!
   Вскочив, я вытянулся по струнки и, выслушав в свой адрес еще десяток браных словечек, припустился вверх по лестнице, по дороге успев натянуть на себя форменный холщовые штаны, темную рубаху и красный жилет с гербом братства собирателей пара.
   На корабле творилось нечто невообразимое - команда копошилась, словно груда насекомых, перетаскивая, перекатывая и волоча всевозможный инвентарь.
   - Поторопись! Ты глянь на обезьяний парус! Он совсем ослаб!
   - Бочки в трюм! Мешки в оружейную!
   - Шевелите задницами, черепахи!
   - Куда прешь?! Не видишь паровые емкости!
   Даже перед отплытием летные не работали с такой самоотдачей.
   Процедив сквозь зубы острое словечко, мачтовый ударил меня в плечо, заставив пошатнуться. Сзади, непонятно от кого, прилетело еще пару крепких толчков.
   - Гляди, еще не оперился, а уже любимчик капитана, - произнес рулевой.
   - Кончай болтать! А то похлебку из помойной бочки вам обеспечу! - при-крикнул старпом, поднимаясь на командный мостик.
   Воспользовавшись небольшой заминкой, я пристроился в ряд тружеников.
   - И раз, и два, - выкрикивал впередиидущий, задавая темп.
   Я катил бочку успевая стирать со лба крупные капли пота. Полуденное солнце на Глааге палило с такой силой, словно его пропустили через линз-стекло способное воспламенить даже бумагу.
   Скинув куртку, я ловко заскочил на борт и стал проверять крепление тросов. Рядом оказался рыжий Свист - мой ровесник, числившийся на "Купере" юнгоном.
   - Чего это ты так рьяно спину гнешь, рваные паруса? - поинтересовался он.
   Я пожал плечами:
  - Также как и все...
  - А понятно, не успел у капитана отпроситься, - со знанием дела заявил Свист.
  - Слушай! - я резко бросил работу и гневно уставился на рыжего. - Брось молоть языком!
  - А чего? - недовольно нахмурился Свист. - Все знают, что ты любимчик одноногого, рваные паруса. Скажешь не так?
   Я открыл было рот, а потом понял - объясняться бессмысленно. Да и что я скажу: капитан вытаскивает меня из скверной истории... или о том, что у нас с капитаном появились общие враги... Да кто мне поверит? Сплюнув, я отвернулся, решив оборвать неудачный разговор. Свист не возражал - оставшись при своем мнение, он продолжил смолить палубу, сделав вид, что меня не существует.
   Работа продолжалась до полудня, а потом старпом объявил перерыв. Нам подали суп из каких-то водорослей и кислый эль местного разлива. Осилив обед лишь половину, я недовольно отставил тошнотворную похлебку, решив перекусить краюхой хлеба. В животе незамедлительно заурчало, заставив меня все-таки разделаться с жидкой отравой.
   Летуны недовольно косились в мою сторону, словно я проиграл им в кости кругленькую сумму и не собираюсь раскошеливаться.
   Грустно уставившись в пустую миску, я, наконец, осознал, что вновь стал изгоем. Ненужным винтиком в сложном механизме, где все детали отличались размером и резьбой. И как бы я не старался, мне не стать одним из них. Увы, но свободные земли отнюдь не сулили свободу от привычных проблем.
   - Поднимай свою задницу, пострел. - Пирси кинул к моим ногам сумку и не спеша направился к пирсу.
   - Постой. Куда мы? - засуетился я, радуясь, что хотя бы ненадолго смогу вырваться из окружения этих недовольных гримас, напоминавших статуи восьми уныний в парке Эль-сад.
   У самого схода дорогу нам пригородил старпом. Скрестив руки на груди, он уперся в нас взглядом способным испепелить кого угодно.
   - Кто позволил?
   - Приказ капитана. Сопроводить этого сопленыша до "Башни на краю". Там его ожидает тер Райдер.
   Мне показалось или весь корабль и вправду притих, прислушиваясь к дребезжащему голосу рулевого. Каждый, кто тихо ненавидел меня - теперь, желал только одного - сбросить любимца капитана за борт, когда мы достигнем первого пика высоты.
   Собрав в кулак всю твердость, которая у меня еще осталась на тот момент, я, гордо приподняв голову, стал спускаться вниз. Вступил на вытоптанную поверхность площадки, деловито отряхнул куртку и направился к въездным воротам. На Барибалу мое театральное представление не произвело должного впечатления, а вот Пирси, напротив, повел себя как истинный зритель - высморкался, вытер руку об штанину и, немного похлопав, выкрикнул "бравилья!", чем вызвал у меня еще большее раздражение.
   До недавнего времени на корабле ко мне относились вполне сносно. Не принимая в свой круг, члены команды скорее терпели мое присутствие. И мне было этого вполне достаточно. Но сегодня, все изменилось. Я словно чужую одежду примерил на себя ярмо прокаженного. Осторожные взгляды сменились презрительными, едва слышное перешептывание - громкими насмешками, и даже слепой Керк и тот успел прошамкать своим беззубым ртом в мой адрес очередное проклятие. И только грозный нрав капитана удерживал их от скорой расправы надо мной.
   Неудачи, ошибки, крупные и мелкие неприятности - все списывалось на мое скромное существование. Даже неудачный картежный кон имел прямое отношение к любимчику капитана.
  - Пирс, скажи, за что они все на меня так ополчились? - не удержавшись, поинтересовался я у рулевого.
   - А за что тебя любить-то. Ты ж не мадама на выдане! - уклончиво ответил старик, почесав щетинистую щеку.
   Поняв, что и здесь не добьюсь внятного ответа, я отчаянно махнул рукой и, сбавив шаг, пропустил рулевого вперед.
   После вчерашней встречи с ночным хищником, Глаага уже не казалась мне такой приветливой. Вроде бы те же дома, жители, скрипучие повозки - ровным счетом никаких изменений. И все-таки город стал другим. И парящий среди изнуряющей жары ветерок враждебности были лишним тому доказательством.
   Я попытался заглянуть в глаза случайного тянульщика - тот смущенно отвел взгляд. Или не смущенно... Скорее испугано. Ему было неприятно. Так же как и летным. Погодите. Вовсе нет. Причина ни в этом.
   "Он видел нашу схватку с ноэлем!" - меня словно осенило.
   Опустив голову ниже, тянульщик попытался как можно скорее покинуть поле моего зрения - ухватив повозку посильнее, и едва не опрокинул ее на повороте, когда резко сменил направление.
   - Вот это устроил, - довольно хмыкнув, Пирс проводил взглядом покачи-вавшуюся тележку.
   - Одним словом - островитянин, - попытался я поддержать беседу.
   - Что верно, то верно, - откликнулся рулевой.
   Я решил не упускать шанса и поинтересовался:
   - Скажите, а на других островах жители такие же чудные?
   - Еще какие, Итар их побери! - Пирс задумчиво почесал затылок и продолжил: - Помнишь людоедов с пересадки? - и, дождавшись моей реакции, продолжил: - Под сводами небесных океанов почитай сорок островов, и на каждом своя беда. Вот на Роксте-веле например, местные аборигены при свете луны оборачиваются хвостатыми рыбинами - сверху вроде как люди, а снизу твари подводные. А на Бексте-ри - правят песочные люди...
   - Как это?
   - Да очень просто. Прилетаем мы стало быть на остров. Берег пустынный в скалы упирается, а чуть выше непроходимые джунгли. Мы вроде осмотрелись, лагерь разбили. Капитан даже позволил бочонки с ромусом открыть. Ночью все было тихо, а утром мы обнаружили, что наш корабль почитай на десять футов в землю ушел. Болоны слегка сдуты, сам на бок лег, и вокруг горы песка, стало быть. Знаешь, словно ветрище барханы намел. Мы особо рассуждали, взялись за лопаты и стали раскапывать, а оно гляди как вышло...
   Желваки на скулах рулевого заходили ходуном. Тяжелые воспоминания захлестнули старика с головой, и он был не в силах докончить начатое. Видимо встреча с жителями Бексте-ри обошлась для команды "Купера" слишком дорого, и я мог только догадываться, сколько летных погибло в то утро на песчаном берегу.
   Мы миновали еще пару улиц перед тем, как я вновь решил заговорить.
  - Скажите, за что они так со мной? Что я им сделал? - вопрос получился расплывчатый и корявый, но Пирс меня понял.
   Он кинул на меня небрежный взгляд, насупился и начал объяснять:
   - Ты поменял наш привычный образ жизни, сынок. Может быть, ты и не хотел - но что случилось, то случилось. Знаешь, летные не любят перемен, какие бы они не были. Мы летали от острова к острову, торговали понемногу, если повезет, собирали серый пар - отдавали на очистку кранксам, взамен получали от Райдера звонкую монету и веселились в Булиарских кабаках. Так было до тех пор, пока не появился ты. И капитан стал другим. Забыл об обязательствах перед торговой гильдией, сборщиками. Бросил все на самотек. Понимаешь? Место Ферга-ры прилетел сюда на Глаагу, да еще маршрут избрали, что врагам не пожелаешь. Это же надо тащиться через Два Небесных океана. Уму непостижимо! Все равно что к рачерту в клетку сунуться. И все из-за тебя. Вначале мы решили, мол, нет у капитана детей, вот и решил тебе помочь, от бедовых орков спасти. Добросит до ближайшего островка, пристроит к одному из мастеровых и дело с концом. Так нет же, все наперекосяк пошло! Ни пойми зачем забрались на Глаагу, а сегодня утром и того хуже - Райдер объявил, что табак, который мы везли на продажу в Ферг-ду, распродать по местным лавкам, а наш дальнейший путь лежит в Западные пределы! А это, стало быть, почище Небесных океанов будет. Там такие страхи водятся - куда там здешним чудищам. А я, знаешь ли - так запросто голову терять не собираюсь.
   Теперь все встало на свои места. Познакомившись с капитаном, я оживил в нем воспоминания связанные с Рифтом, круто изменив его привычную жизнь. Но еще сильнее на Райдера повлияла моя встреча с Белым Хвостом. Глубокая рана старых обид открылась и стала кровоточить. Я знал о таком не понаслышке, и прекрасно понимал, что теперь, капитан не перед чем не остановится, пока не отомстит. Его ненависть к гному растет с каждым днем, - и никакие уговоры не смогут заставить его свернуть с намеченного пути. С командой или без нее, независимо от обстоятельств, он вернется на материк и вынудит моего бывшего наставника ответить за грехи прошлого.
   Только рулевому об этом знать было не обязательно. Даже под страхом смерти, я не посмел бы выдать тайну капитана. Поэтому немного подумав, я скупо произнес в ответ:
   - Капитан сам решает: куда и зачем ему лететь.
   Получилось вполне убедительно. По крайне мере Пирс не стал приставать ко мне с расспросами и прекратил бессмысленные упреки. Райдеру действительно было видней - забыть о давних обидах или встретиться лицом к лицу с прошлым.
  
  
  
   ***
  
   Высоченная каменная башня, укутанная в плотные заросли плюща находилась на восточном краю города. Одинокий каменный выступ, торчащий, словно больной зуб, казалось, пошатывался на ветру.
   Осторожно приблизившись к обрыву, я посмотрел вниз, и у меня сразу же перехватило дыхание - минимум один фарлонг , если не больше. И зависшее на самом краю строение в ответ на мои мысли отозвалось протяжным скрипом, словно уставшая от бесконечного роста мачтовая сосна.
   - Эй, чего встал, пошли, - позвал меня рулевой.
   Сделав шаг назад, я еще раз взглянул на утопающую в облаках башню, на вершине которой виднелось несколько круглых выступов, и подошел к Пирсу.
   - Чего угодно, гостям?
   Дверь открыл пожилой островитянин. Такой же как и все: невысокий, ши-рокоплечий, облаченный в свободную рубаху до колен и широкие шаровары. В его черные кудрявые волосы уже закралась седина, а обветренное лицо украшала паутина морщин.
   - У нас встреча с капитаном Райдером, - отчеканил рулевой.
   - Конечно, проходите. - Сложив руки лодочкой, островитянин низко поклонился и любезно пропустил нас внутрь.
   Следуя за Пирсом, я ощутил охватившее его напряжение. Сильнее сжав рукоять сабли, он поцеловал висевший на груди медальон, пригнулся, чтобы не удариться о низкий потолок и шагнул в полумрак башни.
   Проводник провел нас по темному коридору до винтовой лестницы и, остановившись, вновь низко поклонился:
   - Дальше гостей проводит мой помощник. А теперь прошу меня извинить, гости, мне надлежит удалиться. Да благословит вас всевидящий покровитель.
   Пирс коротко кивнул, а я успел заметить, как из тени выскользнул невысокий человек в длинном до пят халате.
   Повторив привычную для нас процедуру приветствия, он перемолвился парой слов с проводником и подал короткий знак рукой - следовать за ним.
   - Кабусовы дети, как нашего капитана занесло в такое место? - едва слышно прошептал рулевой.
   - А где мы? - только сейчас такой простой вопрос соблаговолил прийти мне в голову.
   - Шут его знает, сынок. Но чтобы здесь не творили эти маленькие хорьки, клянусь Икаром, оно мне не по нраву.
   Чугунная лестница, напоминавшая хрупкий каркас одного из будущих творений вирутоза Босвела, которое носило название "верховоз" закончилось небольшим коридором, ярко освещенным десятком факелов. Закопченные стены создавали ощущение не уюта и затхлости, но когда наш новый проводник распахнул двери и пригласил нас в огромный зал, все изменилось. В глаза ударил яркий свет, и я едва устоял на ногах, пытаясь сориентироваться в пространстве.
   Не успев прозреть, я услышал сотни всевозможных звуков: крики, клекот, треск и даже стрекотание напоминающее шум цикад. Щурясь, мне все-таки удалось сделать неуверенный шаг. Протянув руку, я облокотился на некую деревянную преграду и услышал оглушающий крик младенца.
   - Милостивый гамункул, куда мы попали! - Голос рулевого едва прорвался сквозь невообразимое завывание.
   Я схватился за уши, и еще сильнее зажмурив глаза, застыл, надеясь, что подобные мучения вскоре закончатся. Так оно и случилось.
   Недолгая пауза вернула мне зрение и возможность безболезненно воспринимать окружающий мир.
   Открыв глаза, мне удалось различить сначала проводника, а затем и ошарашенного Пирса, не выпускавшего из рук обнаженную саблю.
   - Успокойтесь, гости. Здесь нет ничего страшного. Просто наши воспитан-ники немного волнуются, когда к нам приходят посторонние, - отвесив очередной поклон, пояснил островитянин.
   И только после его слов, я, наконец, заметил многочисленные стеллажи деревянных клеток, на одну из которых я видимо и имел неосторожность опереться. Но самым удивительным было ни это. Из-за деревянных стен, имевших множество крохотных отверстий, на нас с интересом взирали тысячи глаз.
   Птицы. Именно, к этому виду я бы отнес тех существ, что томились внутри клеток. Имеющие яркий окрас от ярко-розового до темно-фиолетового они обладали огромным тонким клювом похожим на долото и, как я успел убедиться невероятно пронзительным голосом.
   - Что за чудо! - Пирс убрал оружие в ножны.
   - Самые лучшие почтари на всем просторе Небесных океанов, - улыбнув-шись, промурлыкал проводник.
   - Как их называют?
   - Латосас, - охотно ответил островитянин. - Они живут высоко в горах и чтобы отловить одного из них, охотники порой тратят целую луну.
   - Луну? - не понял я.
   - Лунный цикл, - буркнул рулевой.
   - Все верно, - согласился проводник. - Мы считаем их добрыми вестниками покровителя, поэтому позволяем им совершить всего один полет, а потом отпускаем. Иначе можно разозлить Калуку. А разозлить Калуку, означает смерть.
   - Неужели эти птахи такие умные, что сами находят адресат? - поразился рулевой.
   - Вестники покровителя не могу быть глупыми, - осторожно ответил про-водник, и с опаской посмотрел по сторонам, словно нас могли подслушивать. - Но для того чтобы выполнить поручение все-таки необходимы определенные навыки.
   - И как же вы им втолковываете, куда надобно отправить послание? - не унимался Пирс.
   - Именно втолковываем, - на лице проводника застыла загадочная улыбка.
   - То есть?
   - Мы с ними говорим. Я же вам объясняю - они очень умные птицы.
   - И они понимают?
   Островитянин выдержал паузу, его улыбка поменялась на сдержанную и он произнес:
   - Следуйте за мной, господа, и вы сами все увидите.
   Следующий зал был чуть меньше предыдущего, и походил на ученический класс, завешенный всевозможными картами, черными досками и массивными полками с книгами и только вместо привычных парт вдоль стен тянулись жердочки. Вся комната разделялась на ровные участки. Мой бывший учитель Босвел назвал бы их - квадратурином.
   Проводник повернулся к нам лицом и, приставив указательный палец ко рту, попросил вести себя тише. В комнате шел урок.
   Почти на цыпочках мы приблизились к одному из учителей: тощий кривоносый островитянин, приспустив очки на самый кончик переносицы, громко размахивал руками и что-то курлыкал будто настоящая птица. Я обратил внимание на сложную схему, нарисованную на доске. Мел кое-где стерся из-за чего общая картина походила на неразборчивую мазню разбаловавшихся школяров.
   Учитель продолжил свои странные манипуляции и, судя по его надрывному голосу и отчаянным взмахам, он почти выбивался из сил. В отличие от него, птицы, сидевшие на своих ученических местах, вели себя довольно смирно. Вылупившись на островитянина, они лишь изредка издавали довольное кряканье, видимо подтверждая тем самым, что прекрасно понимают, о чем идет речь.
   - Как продвигаются дела, мастер Лоп-ло-Вега? - поинтересовался проводник.
   Учитель отвлекся, растеряно оглядел нас с ног до головы, и тщательно вытерев выступивший на лбу пот, изрек:
   - Данные великие особи весьма сообразительны. Треть морского пути я уже объяснил, осталось еще тридцать миль сушей, горный перевал и они с легкостью доберутся до адресата. - В конце он издал некий свист и радостный гогот сравнимый с гусиным кряканьем.
   - Тогда не будем вам мешать, мастер.
   На этот раз проводник поклонился еще ниже - чуть ли не до самого пола. Повернулся к нам и указал на массивную дверь в конце зала.
   - И как долго они шныряют туда-сюда? - явно утомившись долгим экскурсом, спросил рулевой, не забыв при этом сладко зевнуть.
   - Я же говорил: всего один раз, - пропел в ответ островитянин.
   - Как один? В чем же тогда соль так долго и упорно вдалбливать в их крохотные головки маршрут?!
   Проводник остановился, и уставился на нас так, словно мы несмышлене ребятишки.
   - Поймите, - с должным терпением пояснил проводник, - латосас просто оказывают нам услугу. Мы взываем к могущественному покровителю, тот в свою очередь откликается на наши молитвы и дарует нам возможность прибегнуть к помощи его пернатых слуг. Но если мы задержим их больше чем нужно - Калуку может разгневаться. Поэтому только один раз в своей жизни латосас несут письмо в далекие страны, и если того требуют условия сделки, возвращаются обратно. В знак признательности, они получают от нас серебряное кольцо, и мы обязуемся никогда больше не просить их о новой просьбе...
   - По-моему, он слегка того, - недослушав проводника до конца, шепнул мне Пирс.
   Я не мог с ним не согласиться.
   На материке никогда с таким трепетом не относились к птицам. Конечно, их не истребляли почем зря, но и не ставили в один ряд с великим Икаром. Хотя по слухам, некоторые механикусы пытаясь выведать у пернатых секрет свободного полета, усыновляли целые стаи голубей, изучая их особенности. На подобные чудачества все смотрели сквозь пальцы - среди представителей Цеха Изобретателей мало кого можно было назвать нормальным.
   Следующий этаж башни растворился в полумраке тусклого света. Сотни свечей будто прорастали сквозь деревянные столешницы огромных рабочих мест, где трудились повторятели. Со всей скрупулезностью, они копировали строчки из оригинального письма, на свежей лист бумаги. Букву за буквой, слово за словом.
   Щурясь, они внимательно изучали все завитушки, наклоны и угловатости почерка. Взмах и письмо получало великолепную копию, а иногда две, три - столько, сколько прикажет хозяин Башни на краю.
   Сложный механизм работал как часы и не останавливал ни на минуту. Когда один из повторятелей уставал, он поднимал руку и на его места вставал новый. Письма ложились на поднос ровными стопками: оригинал - слева, копия - справа.
   - Зачем они это делают? - устало спросил рулевой.
   - На случай если послание не сможет достигнуть адресата, - без особого интереса ответил проводник.
   - Хотите сказать, что птицы не всегда добираются до цели? - вопрос сам сорвался с моих губ.
   - Это довольно частое явление, - кивнул островитянин и, уставившись на наши удивленные лица, поспешил продолжить: - Понимаете, жизнь латосас коротка. В лучшем случае - это один небесный оборот. Но зачастую они сгорают гораздо чаще.
   - Вы хотели сказать: умирают?
   - Нет, - нахмурившись, проводник явно обиделся моей смелой догадке. - Слуги покровителя - бессмертны. Закончив свой короткий земной век, они вспыхивают в буквальном смысле этого слова. И тогда пепел тех грехов, что латосас забрали у нас, превращается в прах, а очищающий дым их душ возносится ввысь.
   Закончив говорить, он заметно погрустнел и не произнес больше ни слова. Но на меня его рассказ произвел должное впечатление. Здесь, в мире лишенным машинерий любая работа выполнялась с таким усердием, что "Пышка" виртуоза Босвела и другие изобретения показались мне сущей бессмысленностью.
   И в ту же минуту мне стало жалко этих голосящих крох.
   - Одного не могу взять в толк, - уперев руки в бока, фыркнул Пирс. - Какого руйя, здесь забыл наш капитан?!
   - О, уважаемый летный напрасно волнуется, - замахал руками проводник. - Ваш капитан для нас лучший клиент за всю историю башни.
   Только новость отнюдь не успокоила рулевого, а напротив, заставила нахмуриться.
   - Вы видно тронулись головой! Чтобы капитан строчил послания, словно слезливая дуреха... Да еще платил за это деньги...Не поверю ни за что на свете.
   - И все же придется, - без тени сомнения заявил проводник. - Прошу за мной. Сейчас вы сами все увидите.
  
   ***
  
   Бескрайний океан хлестал соленым кнутом прибрежные скалы, шипя и плюясь от злости. Он гнал свое нескончаемое воинство на отчаянный при-ступ серой твердыни волну за волной. И не в силах победить неуступчивого противника лишь сглаживал его острые грани. Только в узком глазке подзорной трубы не было видно и десятой части всей этой прелести, поскольку взор смотрящего вдаль капитана был направлен в небеса. Он ждал последнего - девятнадцатого по счету посланника.
   - Тэр, - нерешительно произнес Пирс.
   Райдер поднял левую руку, замер. Труба медленно опустилась вниз, и на нас нацелился отрешенный взгляд человека лишенного последней, самой призрачной надежды.
   - Я привел ваших гостей, - совершил привычный ритуал приветствия проводник.
   - Благодарю Бао-Лога.
   - У вас будут какие-нибудь распоряжения?
   - Не сейчас.
   Островитянин все понял с полуслова и уже через секунду бесшумно исчез за массивной дверью.
   - Капитан, ваше распоряжение исполнено, - по-военному отчеканил руле-вой.
   Я облегченно выдохнул. В обществе капитана я чувствовал себя намного спокойней, нежели под неусыпным оком Пирса.
   - Благодарю. Я знал, на тебя можно положиться, - устало произнес Райдер и обессилено повалился в глубокое кресло.
   Еще никогда я не видел капитана таким беспомощным.
   - Рад стараться. - Заметив слабость одноногого, рулевой не спешил предлагать свою помощь.
   Даже в свободных землях существовали незыблемые правила поведения в присутствии благородного тэра. Именно они запрещали воздушным странникам оказывать своему капитану излишнюю заботу. Поскольку бессилие летунов начиналось с бессилия их лидера, и главной задачей каждого члена корабля - не выносить это самое бессилие на всеобщее обозрение.
   Безусловно, я тоже знал данный постулат и поступил так как подобало поступить настоящему летуну. Опустив взор, я дождался пока капитан немного придет в себя и продолжит разговор.
   - Сти, присядь рядом, - Райдер указал на соседний с ним стул. - А ты Пирс, возвращайся-ка на " Купер" и проследи, чтобы всем дали двойную порцию похлебки. Завтра мы отчаливаем.
   Приставив к виску два пальца, рулевой отдал честь и направился к выходу. Всего на секунду он задержался у дверей. Сдвинул брови, немного подумал и проглотив горькую пилюлю обиды, вышел вон. Только ни я, ни капитан не придали этому значения.
   Пирс был старым летуном и умел хорошо служить, а стало быть и хорошо подчиняться, - и капитан ценил его за столь нужное качество, никогда не переходя тонкой грани возникавшей между командиром и подчиненным. И никакой юный летун, стоявший на много ступеней ниже Пирса, не должен был нарушать этой четкой границы. Но вышло все иначе. В одно мгновение между Пирсом и Райдером возник "след черной кошки", как говаривали в таких случаях. Одной короткой фразой капитан умудрился посеять в душе рулевого ядовитый росток обиды.
   Весь обратный путь до корабля Пирс ломал голову над сложной задачкой: почему капитан променял его и остальных членов команды на чужака? Зачем заставил сопровождать - назначив его чуть ли не нянькой? А когда надобность в нем пропала, отпустил восвояси, дозволив сопляку сидеть в присутствии тэра!
   Так или почти так размышлял в тот момент рулевой - мне неизвестно. Только именно это недопонимание явилось началом череды довольно неприятных, а вернее будет заметить весьма трагичных событий.
   - Скучаешь по материку?
   Повертев в руке мятое послание, капитан отбросил его в сторону - к куче таких же бесполезных скомканных листов.
   - В первые дни думал, что да, а потом понял, что мне страшно возвращаться назад.
   Отчего-то мой ответ совсем не удивил капитана.
   Подхватив бутылку ромуса, Райдер наполнил кружку и залпом осушил крепкий напиток.
   - Чего же ты боишься?
   - У меня много страхов, - честно признался я. - Но определиться с главным, трудновато.
   - Разве ты клятвопреступник? Или совершил еще какой-то Итаров грех?
   Я вздрогнул, вспомнив блюстителей, колонну арестантов и обезумившие взгляды контрабандистов. Неприятная картинка сменилась ощущением абсолютной свободы - мой первый полет на крылоплане.
   - Я никого не придавал, - решительно ответил я.
   - Тогда в чем же дело?
   Разговор, стряхнув с себя налет недосказанности, обещал превратиться в исповедь. И я был несказанно рад такому повороту. Мне необходимо выговориться, сняв с себя невыносимы груз вины.
   - Мне кажется, я запутался. До недавнего времени, жизнь сводила меня с людьми, которые предоставляли мне кров, заботились и давали работу, и я считал их хорошими. Но со временем я понимал, что ошибался. Я старался плотить добром за добро, а мне давали пинка при первом удоб-ном случае.
   - Ты сейчас говоришь про своего учителя, мистера Босвела, - догадался капитан.
   - Все верно, тэр.
   - Продолжай.
   - Все дело в том, что мастер Хвост... то есть я хотел сказать: если рассуж-дать о тех днях, что я провел в ангаре... в целом он ведь не такой плохой...
   - Ты уверен?
   - Не совсем так... - я слегка запнулся и замолчал.
   Сомнение, - вот какое слово вертелось у меня на языке. Чувство, которое заставляет ошибаться в самые неподходящие моменты. Только благодаря ему, летные капитаны выбирали неверный путь, а механикусы так и не решались совершить по-настоящему великое открытие. Именно оно заставляло довериться слепой удаче и в итоге оступиться, стоя на краю пропасти, и только из-за него я до конца так и не смог довериться Райдеру, назвав моего второго наставника - врагом.
   Я прекрасно понимал, что Белый Хвост был больше чем рядовой механикус. Он работал на Рифте, знал его как свои пять пальцев и с легкостью обходил ловушки Ржавого города. Уживаясь под одной крышей с контрабандистами, он пользовался непререкаемым авторитетом у служителей ангара. Кем же он был на самом деле? Талантливым самоучкой, в услужении жадного леприхуна? Или мятежник, чей непокорный дух требовал новых жертв во имя высшей цели?
   Сомнение - враг не только знати, но и простолюдинов, теперь заключило в свои крепкие объятия вашего покорного слугу. И теперь все суждения не стоили жалкого оловянника, поскольку каждый новый вопрос лишь порождал очередную неуверенность моих суждений.
   Не отрываясь, капитан опустошил еще один стакан ромуса, задумчиво побарабанил по столу и, указав на рваные клочки бумаги, начал говорить:
  - Ты, наверное, хочешь спросить: по какой причине я оказался здесь? - подхватив кувшин с вином, он наклонил его, и тонкая струйка протянулась красной нитью от медного носика до неровной поверхности ненужных обрывков, навсегда связав прошлое с настоящим. - Это все весточки свободных островов. А знаешь что в них? Ни-че-го. Пустота. Одна пустота. Все кто смог выжить в ту роковую ночь, кто проклял Рифт, назвав его стальной плитой для неудачников - мертвы. Икарова участь настигла их всех до одного. Мы бороздили небеса, расспрашивали пилигримов, переворачивали вверх дном города, в поисках Хрома. Мы жаждали мести, но он успел ускользнуть и от регулярной армии, и от нас. Ему удалось стереть собственный след, оставив после себя лишь горькие воспоминания... Бесконечная гонка окончилась много лет тому назад, когда нам удалось-таки обнаружить обоз из маленького города Желзна, того самого, что стал единственным пристанищем и единственным напо-минанием о былом величие Рифта.
   - И что же вы обнаружили? - с замиранием сердца спросил я.
   - Доказательства, жезийские лжецы! Все что мы увидели в тот день было очередным обманом. И он достиг своей цели. Мы, наконец, поверили, что наше преследование увенчалось успехом....Нападение на обоз произошло утром, когда Хром достиг Южной границы Рифта. Используя зажигательные смеси Болди и мощные самозарядные винтовки, мы сделали акцент на внезапность и не прогадали. Засада не была раскрыта, и нам удалось застать их врасплох. Мы не встретили серьезного сопротивления - три крытых повозки горели не больше минуты. Никакого шума и криков. Короткий бой, два десятка выстрелов и исход оказался предрешен. Тогда у нас не возникло сомнений. Нам казалось, что сам Икар в тот миг осенил нас своей дланью. Каждая пуля нашла свою цель. У нас ни одного раненого, у противника - один выживший, непонятно от чего решивший пустить себе пулю в сердце. Хотя о чем я, он, безусловно, поступил правильно. Я никогда не любил наемников, и если бы нам удалось взять его в плен, ему бы не поздоровилось. Тогда нами руководил слепой гнев, способный разорвать в клочья жизнь любого, кто попытался бы встать на нашем пути.
   - И в одной из повозок вы обнаружили тело вашего врага, - сгорая от нетерпения, прошептал я.
   - Все верно. Но самым ужасным было то, что мы не почувствовали желае-мого облегчение. Нас словно выбросили на берег, как беспомощную рыбешку. Получалось, что все наши усилия, долгие годы стараний закончились, а Хром так просто взял и ушел в иной мир. Нет, не такой легкой смерти мы ему желали. Нам нужен был суд и мучительные пытки, чтобы каждый из нас высказал все, что накопилось у него на душе. Мы хотели произнести сотни имен. Тех, кому не удалось покинуть Рифт живым. Имена детей и их матерей, мужей и подростков, стариков и старух. Уж, поверь, список у нас был подлиней министерских указов. Но, увы, он покинул наше общество, так и не успев выслушать наших проклятий.
   - Так вы считали, пока не услышали мою историю, - догадался я.
   Капитан кивнул и загадочно улыбнулся:
   - Ты можешь мне не верить, но я словно заново родился, когда услышал от тебя о гноме-великане с металлической рукой. Признаюсь, он ловко обвел нас вокруг пальца. Но тем хуже для него, подумал я тогда. Теперь то мы уж точно захватим его и завершим задуманное. Суд состоится по всем канонам свободных людей Рифта. И каждый будет вправе спросить с него лично, за давнишние грехи. Но милостивый Икар! - как я ошибался. Время, к сожалению, сыграло злую шутку ни с нашим врагом, а с его преследователями. Я остался абсолютно один. Мне некому сообщить радостную весть и некого позвать с собой в новый праведный поход.
   Повесив голову, капитан уставился на ворох посланий.
   Сомнения, чем они могу помочь? Уберечь от неверного шага или заставить заново проверить все расчеты и не допустить ошибки? Как не крути, человек сам выбирает - стоит ли доверять своим чувствам.
   И я сделал свой выбор.
   - Я готов.
   - Что? - не понял капитан.
   - Я готов отправиться с вами в поход.
   Сдвинув брови, Райдер растеряно посмотрел в мою сторону. Правда его взгляд так и не смог сфокусироваться на мне, а завис в полумраке комнаты.
  - Ты уверен?
   Я кивнул.
   - В приюте мне говорили, что мои родители трудились на Рифте. Если бы они выжили, то непременно нашли бы меня даже на краю света... Думаю, у меня тоже есть причины поквитаться с мистером Хромом.
   Оглушительный писк раздался возле моего уха, заставив меня закрыть уши и спастись от внезапней атаки бедные перепонки, которые уже порядком настрадались за сегодняшний день.
   Розовый латосас распрямив крылья, плавно приземлился на спинку стула и гордо выпятив грудь, протянул капитану послание.
   Дрожащей рукой Райдер принял конверт, скрепленный крохотной сургучовой печатью. Я успел заметить, что ни одно из предыдущих писем не имело подобного клейма.
   - Мученик Икар, неужели кто-то откликнулся?
   Неровно надорвав конверт, капитан приблизился к свечам, сощурился и стал читать. Его губы беззвучно шевелились, словно разъясняя хозяину смысл незнакомых ему слов. Несколько раз Райдер замирал, склонялся еще ниже и, по всей видимости, начинал перечитывать письмо заново.
   Ожидание, превратилось для меня в настоящую пытку. Не смея нарушить тишину, я сгорал от нетерпения узнать, что за весть принесла капитану умная птица.
   Наконец Райдер закончил читать. Откинул бумагу, но мять ее не стал. Затем закрыл лицо рукой и, отвернувшись, уставился на клонившееся к горизонту солнце, которое окрасилось в мрачные тона приближающейся ночи. Решив не спрашивать разрешения, я осторожно поднял с пола пару рваных посланий.
   " Простите, но мистер Морган, умер по старости лет".
   " Смею заверить вас, что Чейз-Синкли скончался от страшнейшего недуга".
   " Сожалею, но мистер Горди наложил на себя руки, накануне дня Урожая"
   Короткие, неровные строчки, способные поставить жирную точку в любой даже самой богатой биографии.
   Я покосился на капитана. Он пребывал в таком же положении, как и минуту назад. Тогда я набрался смелости и притянул к себе последнюю весточку. Листок податливо пополз по столу и перекочевал на мою сторону. Обладая прекрасным зрением, я без труда смог послание от начала до конца...
  
   Мой дорогой, Рай. Прости, что вновь докучаю тебя своим стариковским ворчанием, но на этот раз как мне кажется, мои предрассудки не лишены смысла. Конечно, ты можешь решить, что я в очередной раз потерял свой новый осенний шарф или обнаружил возле калитки подозрительного типа, - спешу тебя разуверить - это не так.
   Последнее время меня вновь стала мучить подагра - видимо, дни мои на этом свете сочтены и вскоре я отправлюсь в царство мученика Икара.
   Старый я ворчун, опять морочу тебя своими проблемами. Пора перехо-дить к главному. Ты, наверное, еще не страдаешь провалами в памяти и прекрасно помнишь те славные деньки, когда мы все-таки ухватили за хвост этого бромвиноского нава, Хрома! В ту минуту я радовался больше всех, представляя, как он будет жариться в подземелье Итара. И больше всех убивался горем, когда оказалось, что ему удалось избежать праведного суда.
   Десять лет я неустанно молился, желая повернуть время вспять. Потому что не такая участь должна была ждать это чудовище. Он обязан был захлебнуться собственной кровью, метаться в агонии мучительной болезни, а не погибнуть от случайной пули, пускай и выпущенной одним из охотников.
   Похоже, я опять забылся. Великодушно прошу меня простить.
  Не прекращая финансировать своих ищеек, которых я выкупил из тюрьмы Антир-нак, мне кажется, удалось невозможное. Благодаря чудесному про-видению, я напал на след Хрома. Да-да мой дорогой Рай, именно так. Не сочти за честь и прими слова старика за чистую монету, на время, отло-жив все сомнения в ящик для старого хлама. Не кривя душой, скажу: я и сам не сразу поверил донесениям моих верных помощников, но факт остается фактом - нашему врагу удалось перехитрить нас.
   Скажу больше - его помыслы вновь прикованы к Рифту. Уж не знаю, что он задумал, только попахивает эта новость весьма скверно.
   А теперь о главном. Обитает наш старый приятель в Плакте, граничном городе, но основную часть времени он проводит в Желзне. Да-да мой доверчивый Рай, именно в Желзне, а ни где-нибудь на Марлайском побережье. Положи вещь на видное место, и ты никогда в жизни не отыщешь ее, если забыл куда подевал.
   Пожалуй, мне больше нечего тебе сказать милый мой соратник по охоте. Жаль только, что мне так и не повезет лицезреть финал этой великой гибели мерзкого чудовища, поэтому всецело вверяю мою судьбы и судьбу моих убиенных братьев и сестер в ваши руки. Будьте тверды и непреклонны. Да благословит вас Икар!
  
  P.s Не ищите помощи у Ристера, Брокка и Вальза - их души уже в мире более светлом и добром, нежели наш.
  
  - Где ты добыл его? - голос капитана заставил меня резко поднять взгляд и отстраниться назад.
   Птица подошла к Райдеру и стала что-то шептать ему на ухо.
  - Молодец, - дослушав, он погладил ее по голове.
  - Что она вам сказала?
  - Усадьба моего старого приятеля давно разорена, остались только дырявые стены и остатки крыши. Латосас не стал улетать и ждал несколько дней. Упорная птица. Наутро второго дня в заброшенном саду появилась женщина. Она была стара и медлительна. Долго копошилась у заросшей тропинки ведущей к дому, а потом приблизилась к птице и передала вот это письмо, сказав, что ее господин давно ждал посыльного.
   - Получается, ваш приятель знал, что вы направите к нему латосас?
   - Я с легкостью допускаю такую возможность. Мистер Филдж был весьма прозорливым кранксом, - заметил капитан.
   Но меня не устроили такие объяснения. На материке - в мире рациональности и порядка не было и не могло быть подобных совпадений.
  - И все что вы мне рассказали, вам сообщила птица?
  - Именно за такие вещи их и ценят служители Башня на краю.
   Заметив мое желание продолжить расспросы, Райдер быстро встал со своего места, убрал доставленное латосас письмо во внутренний карман куртки, и внимательно посмотрев на меня, сказал:
   - Похоже, нас ожидает славная охота, партнер.
  
  
  Глава 13 Схватка без правил
  
   В ночном свете любое оружие кажется безобидным атрибутом, который никогда не разразиться оглушительным громом выстрела. То же самое касается и холодного оружия. В ночной мгле, оно имеет вид жалкий и да-лекий от угрожающего. Возможно все дело в отсутствии четких контуров, которые при свете дня пугают противника своей остротой и ослепляют невероятной яростью. С наступлением сумерек такого эффекта не увидишь. В мире серых тонов все одинаково - и дорогой клинок и дешевая сабля. Оценить огнестрельное оружие в полумраке практически невозможно и зачастую оно приобретает форму достаточно неопределенную, способную ввести в замешательство даже весьма искушенного противника. Может быть, именно по этой причине я со спокойствием каланийского удава готовился к ночному визиту сыскарей.
   Точильный камень скользнул по идеальному лезвию.
   Вжик, вжик, вжик - утопал в ночи резкий звук. Словно эхо предстоящего сражения, он скорее настраивал меня на нужный лад, а не пугал своей неизбежностью.
   Как только мы покинули Башню на краю, я встретил в толпе знакомое лицо Эл-Сида. Тянульщик стоял под соломенной крышей и, озираясь по сторонам, ожидал моего появления.
   Завидев меня, он махнул рукой, подзывая к себе.
   Мы обмолвились всего парой фраз. Я поприветствовал его, а он в свою очередь предупредил меня об опасности.
   С его слов, этим утром на остров прибыли мои враги. Очень грозные серокожие чужеземцы. Я сразу понял, о ком идет речь, - и вздрогнул. Новость неприятно кольнула, заставив вновь вспомнить материк, контрабандистов и опасные взгляды арестантов.
   Эл-Сид поклонился и, скользнув в толпу, исчез между сотней похожих друг на дружку соплеменников. Исполнив обещание, он вернул долг, отплатив за добро той же монетой.
   По дороге к взлетной поляне, я не выдержал и все рассказал капитану. Внимательно выслушав меня, он не произнес ни слова, но не успели мы зайти на борт, как Райдер начал действовать. Дав команде вольную до завтрашнего утра, он оставил на "Купере" только старпома. Видимо из всех летных - он мог доверять только ему.
   Получив недельное жалование, команда, захлебнувшись радостными воз-гласами, быстро рассосалась по местным кабакам, а мы занялись приготовлением к сражению.
   Капитан не сомневалась - сыскари пожалуют к нам после полуночи. И по-лучается, у нас осталось ни так уж много времени для приготовления.
   Не вдаваясь в подробности своего плана, Райдер всучил мне пару кремниевых ружей, короткую тонкую саблю и приказал: отполировать и смазать, чем я собственно и занимался последний час, готовясь к встрече с опытнейшими наемниками материка.
   Еще несколько месяцев назад, окажись я в подобной ситуации то безусловно растерялся и наверняка совершив череду глупых и неосознанных поступков, попался бы в лапы серокожих. Так бы произошло тогда, но не сейчас. В данную минуту я находился под властью гнева, не дававшего мне угодить в омут жуткого страха. А чего мне было страшиться?! Наши силы неровны - плевать! Они опытны и коварны - зато у нас преимущество, внезапность! Их может быть больше - а на нашей стороне хитрость!
   С легкостью городского стихоплета я мысленно выкрикивал лозунги нашей будущей победы, надеясь, что в скором будущем они станут пророческими.
   Случайный шорох заставил меня отвлечься. Погрязнув в паутине собственных мыслей, я чудом заметил возникшие в пустоте сумрака фигуры.
   Неужели они уже здесь?!
   Вскинув руку, я прицелился, затаил дыхание и приготовился обороняться, совершенно позабыв, что мое ружье еще не заряжено.
   - Стоять! - дрожащим голосом выкрикнул я.
   Тень замерла. Немного сместилась к носу корабля.
   Я нервно сглотнул, пытаясь держать цель на мушке.
   Страха не было вовсе - только горькое разочарование. Грезя о победе, я совершенно позабыл о такой важной составляющей, как осторожность.
   Тем временем, тень сделала еще один шаг назад, утонув в глубине ночи.
  - Стреляю! - предупредил я и спустил курок.
   Раздался тихий щелчок, напомнивший мне о бесполезности собственных потуг.
   Как я собираюсь тягаться с настоящими убийцами, если даже не могу подготовить оружие к бою?!
   - Опусти ружье, - знакомый голос окончательно выбил меня из колеи, и я последовал приказу.
   - Бррррр, ненавижу все, что отнимает жизнь.
   Циклоп выступил на свет и устало посмотрев на лежавшие на палубе ру-жья, присел на закрепленные у мачты тюки.
   - Зачем вы здесь? - стараясь проявить поменьше дружелюбие, я почти полностью скопировал голос и манеру капитана.
   - А разве ты не рад меня видеть? - искренне удивился Луцлаф.
   Немного растерявшись, я пожал плечами:
  - Мне все равно. Просто не хочу быть свидетелем вашей очередной ссоры с тэром Райдером.
   Циклоп едва заметно улыбнулся.
  - Не беспокойся, я пришел не для того чтобы трепать языком.
  - И для чего же вы здесь?
  - Хочу помочь, - лицо Луцлафа вмиг стало серьезным. - Те, кто явятся к вам этой ночью, не будут вести долгих разговоров. Клянусь своим глазом, они вообще не будут говорить. Рапиры ценят свое время и тратят его с умом. Поверь, они могу себе это позволить.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"