Смит Даниил : другие произведения.

Сталки. Лес

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Далекая планета... На деревню местных жителей падает космический корабль, заражая все радиацией и провоцируя всплеск сверхспособностей у населения, давших этому событию название 'Звездопад'. Действие происходит 29 лет спустя. Главному герою - юноше Ласу - придется встретиться с серьезными испытаниями, первой любовью, предательством лучшего друга, а заодно узнать всю правду о том, что же тогда произошло и в каком мире он живет...
  От автора
  
  В вымышленном мире всегда есть что-то, что отличается от аналога из нашей реальности, а может не иметь аналогов вообще. В других мирах своя культура, жизненный уклад, образ мысли, привычки, ценности и устремления обитателей.
  Так же и в мире, который показан в данном произведении. Я, конечно, постарался, чтобы как можно больше из описанного было понятно нам, жителям Земли, но если и встретится что-то странное и нелогичное, можно будет это списать на различия миров и особенности менталитета персонажей.
  Большинство непонятных слов объяснено в сносках (некоторые можно понять просто по контексту). Также выделены курсивом указания на место и время действия - конечно же, в системе отсчёта описанного мира.
  Надеюсь, этот роман можно будет прочитать до конца. Если это кому-то удастся, значит, моя задача выполнена.
  Вначале я планировал написать что-то вроде "фэнтези ядерного Средневековья", но когда начал реализовывать свою идею, то понял, что у меня выходит на самом деле НФ, стилизованная под фэнтези, плюс ещё и с элементами подростковой мелодрамы...
  В общем, сами судите, что в итоге получилось.
  Напоследок: все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
  
  
  Пролог
  ЗВЕЗДОПАД
  
  
  Неважно где, неважно когда.
  
  Космос вокруг был чёрным, но это не значило, что в нём не было света. Корабль находился внутри звёздной системы, не очень далеко от её центра, и лучи местного солнца подсвечивали с одной стороны корпус судна, приближавшегося ко второй - и единственной планете, находившейся в пределах зоны обитаемости.
  Это был обыкновенный колонизационный корабль; в то время такие тысячами шныряли по Галактике, перевозя людей всё дальше от исторической родины. На этом корабле тоже находились колонисты - сто пятьдесят человек, избравших для себя ту планету, к которой сейчас направлялось судно.
  Планета также была самой обыкновенной - конечно же, в своём классе пригодных для жизни карликов: около половины поверхности под водой, семнадцать процентом кислорода в атмосфере, три материка, покрытых в основном лесами, небольшой наклон оси - отличный вариант для колонизации. Только вот находилась она в таком далёком и неудобном для полётов секторе Галактики, что следующий корабль, скорее всего, отправится к ней минимум лет через пятьдесят-сто. А может, и вообще никогда.
  В главной рубке сидели два пилота, пока ничего не предпринимавшие: машина летела на автопилоте - всё-таки последний участок пути был относительно спокойным, - к тому же, пилоты, если придётся, возьмут управление на себя. А придётся уже скоро: планета маячила в иллюминаторе широкой сине-зелёной блямбой, становясь с каждой секундой всё ближе, - затем будет выход на круговую орбиту, торможение и - наконец-то после долгих месяцев пути - посадка...
  Опасность подкралась неожиданно. Только что всё было спокойно, и вдруг - извещение бортового компьютера о метеорной опасности: сзади и немного сбоку к кораблю стремительно приближался поток космических камней. И всё бы ничего, но поток был по меркам космоса очень густым. И столкновение, как сообщил компьютер, было реальным, поэтому голоэкран мигнул и выдал оптимальную траекторию ухода.
  Пилоты перехватили управление и, понимая, чем грозит промедление, стали выводить судно из опасной зоны. Врубили на максимум маневровые жидкостные двигатели, помогая дополнительно мощностью реактора; варп включать не решались, опасаясь от резкого увеличения скорости слишком рано влететь в атмосферу планеты.
  Но метеоры продолжали лететь точно за кораблём. Бортовой компьютер вякнул что-то насчет совпадения траекторий и принялся выдавать новые. Однако, вопреки логике, опасность все росла, а процент вероятности столкновения на экране все увеличивался.
  Пилоты до последнего старались исправить ситуацию: закладывали всё более крутой вираж, продолжали надсаживать маневровые движки и запоздало разгонять реактор... даже варп-установку осторожно настроили на десятикратное ускорение...
  Но поняли они, что им всё же не удалось, когда первые камни достигли судна.
  Метеоры, словно управляемые чьей-то злой волей, атаковали корабль, как снаряды - танк или самолёт; несколько попаданий - и транспортное средство вдруг раскололось на части. Не спасло даже аварийно включенное защитное поле. Отсеки автоматически герметизировались, но людям в них оставалось жить уже очень недолго.
  Стремясь вывести корабль из-под 'обстрела', пилоты, конечно, разворачивали его от планеты, но когда от целого судна остались лишь кувыркающиеся обломки, это потеряло всякий смысл. У каждой из частей корабля теперь был свой вектор движения, но все они в конечном итоге должны были упасть на планету - причём относительно недалеко друг от друга, - если только не сгорят в атмосфере.
  Из главной рубки теперь было невозможно управлять реактором; похожий на гигантскую трубу, он падал на ночную сторону планеты отдельно от основной массы обломков. Его собственная автоматика моментально среагировала на отключение от центральной системы и приняла крайние меры предосторожности: намертво заблокировала активную зону и стала в экстренном порядке глушить реакцию.
  Варп-установка вообще была разрушена первыми попаданиями, и ее обломки вместе с большей частью гибнущего судна готовились испариться в атмосфере.
  И пилоты понимали, всё быстрее приближаясь к планете - совсем не так, как следовало бы, - что от всего корабля наверняка уцелеет один реактор. Ну и, может быть, какие-то остатки главной рубки - например, компьютер: там тоже была кое-какая защита...
  Обломки раскалялись, горели (некоторые - и взрывались) в плотных слоях атмосферы, забирая жизни как тех, кто находился на корабле, так и тех, кто жил на этой планете.
  И для последних всё происходящее выглядело совершенно по-другому.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, без определённого летосчисления.
  
  Ничто не предвещало такого кошмара, который разразился над деревней в ту ночь. Лес, окружавший её, был спокоен, мирно светила маленькая зеленоватая луна, и казалось, что так пройдёт вся эта ночь, и следующая, и следующая...
  Всё изменилось, когда с неба послышался низкий, почти рычащий грохот, постепенно становившийся громче и громче.
  Жители стали просыпаться, выбегать из своих домов, и все изумлённо смотрели на россыпь светящихся точек в вышине, которые неуклонно увеличивались в видимом размере - и сокращали расстояние до деревни и леса, тянувшегося от неё на многие врести1 во все стороны.
  Люди (а это были именно они, а не какая-нибудь инопланетная раса) стояли, разинув рты, а тем временем куски обгоревшего металла, наконец, достигли земли.
  Самые первые "метеориты" - обломки того самого корабля - бомбардировали окружавший селение лес. Деревья валились под натиском ударных волн, загорались от не испытанного доселе жара, и по страшному зареву, заполыхавшему с разных сторон невдалеке от деревни, люди поняли, что они в опасности.
  А меж тем "метеоритный дождь" добрался и до самой деревни. Когда большой обломок упал и разворотил целый дом, подпалив два соседних, жителями овладела паника. Они кинулись в свои жилища, чтобы собрать и спасти хоть какие-то вещи, пока это неизвестное явление всё не уничтожило. К тому же, кое-что из имущества могло помочь людям продержаться в лесу до конца этого безобразия.
  Куски раскалённого металла на огромной скорости падали на дома, некоторые - на жителей, и с каждым мгновением прибавлялось хаоса, паники, разрушений и погибших.
  Люди бежали из деревни, которая теперь горела вся. У каждого что-то было с собой: у мужчин - топоры, вилы и прочие орудия труда, у женщин - посуда, в которой кое-где даже лежала еда, у детей - любимые игрушки. Всем хотелось жить - и при этом не потерять абсолютно всё, что они имели раньше.
  "Метеоритный дождь" продолжался всего несколько минут в системе измерений тех, кто погиб при разрушении космического корабля. Последней на планету упала труба реактора, как самый большой, странный и радиоактивный "метеорит", под небольшим углом к вертикали зарывшись в землю примерно на треть своей немаленькой длины. Защита выдержала; ядерная реакция прекратилась, но топлива внутри оставалось ещё много, поэтому Труба - а именно так её впоследствии станут называть - застыла посреди горящего леса к северо-востоку от деревни подобно Пизанской башне, пережившей как минимум одну атомную войну.
  И вдруг всё закончилось. Грохот прекратился; вместо него остался лишь монотонный треск - это горел в нескольких местах лес, а также то, что ещё совсем-совсем недавно было жилыми домами.
  Люди молча стояли за редкими деревьями с той стороны от деревни, куда каким-то чудом ничего не упало, и со слезами на глазах смотрели на остатки того места, где они жили.
  Через некоторое время пожар потух. В деревне наступила тишина. Лес продолжал пассивно полыхать там, куда попали обломки; ветра почти не было, поэтому огонь практически не распространялся, а деревья по счастливой случайности падали внутрь выгоревших очагов, так что само бедствие продлилось недолго и к глобальным последствиям не привело. Но локально это был апокалипсис.
  Когда обугленные доски остыли, люди разбрелись по пепелищу и легли спать на то, во что превратились их жилища.
  Утром они стали заново отстраивать деревню.
  Звездопад - так они назвали свой маленький Армагеддон - унёс семнадцать жизней из пятидесяти восьми. А оставшиеся в живых стали жить дальше.
  Вот только они изменились по сравнению с тем, кем были раньше. Звездопад изменил их - каждого по-своему. И продолжал изменять всех тех, кто появлялся в дальнейшем.
  
  
  
  Часть первая
  ПРОБНЫЙ ПОХОД
  
  1. В деревне
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 68-й день весны.
  
  Вредомер застучал: тук, тук-тук, тук. "И зачем только из дому вышел?.." - подумал Лас, как вдруг услышал:
  - Не боись, тут сегодня от силы вреда2 полтора, не больше. Не умрёшь...
  Лас повернул голову и увидел Старика, лежащего на качающейся сетке, которая была натянута между двумя столбами около соседнего дома. Старик был, как обычно, в надвинутой на глаза шапке, отороченной, как и у Ласа, и вообще у всех мужчин в деревне, мехом мута, простом сером кафтане ("И как ему не жарко?" - подумал Лас), тёмных штанах и высоких ботинках. Из-под шапки была видна одна седая борода, которая в этот пасмурный день казалась упавшим с неба клочком тучи. Он не мог видеть Ласа, но, скорее всего, услышал, как тот выходит из собственного жилища - и как проснулся прибор - небольшая деревянная коробочка со шкалой и стрелкой, начинённая какими-то чувствительными штуками, - который тот держал в руке.
   В глаза Старика, конечно, так не звали, но когда его не было в поле зрения, другого имени для него не находилось. Ну а как ещё называть самого пожилого человека в деревне, да к тому же занимающего не самое последнее (а сам он считал, что и первое) место в Совете велков3?
  - ...Вот и я пока не умираю, - не умолкал Старик, которому ни с того ни с сего вдруг приспичило выговориться. - Мне семьдесят было, когда Звездопад-то случился, уже помирать подходил срок, так нет же - девяносто девять лет живу и к Горесталкам пока не собираюсь... Другие, кто не умер тогда, родичей своих потеряли, я тоже - сына у меня тогда убило, внучка, зато вон правнук выжил, правда, год назад помер - хлипкий какой-то оказался. А я теперь дочь его ращу и, может статься, протяну ещё лет пятнадцать-двадцать... Вообще, если сталк в Звездопаде выжил, значит, он был того достоин - жить. Если же нет, - это ему кара за все грехи...
  Всё это Старик пробубнил на одной ноте и закончил, лишь когда захрапел. Видимо, собственные разглагольствования действовали на него усыпляющее.
  Лас сплюнул под ноги и пошёл прочь. Сегодня ему предстояло куда более важное дело, чем выслушивать бредни престарелого тунеядца.
  
  * * *
  
  Самому Ласу было девятнадцать лет - исполнилось прошлой осенью, - и был он типичным жителем деревни - то есть с некоторой долей трагизма в судьбе.
  Родился Лас через девять с лишним лет после Звездопада - год начинался летом, за первый день которого принималась дата этого кошмарного события, делился на четыре равных сезона и длился в общей сложности четыреста дней, - рос, как все, ничем не выделяясь среди своих немногочисленных (после Звездопада детей стало рождаться меньше) ровесников... до тех пор, пока в его жизни не произошёл крутой поворот.
  Прошло уже почти семь лет с того злополучного дня, когда его родители вместе с ним и большей частью населения деревни вышли поработать в поле (кое-какие сельскохозяйственные угодья чудом уцелели при Звездопаде, а часть пожарищ впоследствии была к ним присоединена; мяса мутов было запасено на несколько дней, так что вместо охоты было решено заняться именно этим; к тому же, как раз подходил конец лета...).
  Вокруг деревни не было забора: уже очень давно хищники не выходили из леса к жителям, когда-то завоевавшим право на жизнь с помощью оружия.
  Ничто не предвещало опасности, как вдруг Лас, оторвавшись на миг от работы, взглянул на лес начинавшийся с одной стороны в каких-то тридцати сагнях4 от него, и увидел...
  ...Огромная стая мутов, особей под тридцать, неслась по лесу в сторону деревни. Их глаза были налиты кровью, а из-под когтистых лап летели комья земли и трава...
  Лас на самом деле увидел это, несмотря на то что деревья должны были до последнего скрывать эту наводящую ужас картину; на какой-то миг лес стал как бы прозрачным, хоть Лас и знал, что такого не может быть.
  Отец Ласа был человек толковый - кстати, это он сделал все девятнадцать имевшихся в деревне вредомеров, - так что, увидев, как расширились глаза его сына и как тот вдруг застыл в сковавшем тело испуге, не мог не встревожиться:
  - Ты чего?
  - Муты! Много! Уже на подходе! Там!!! - завопил Лас, показывая пальцем в направлении ближайших деревьев.
  Мать испуганно повернула голову в ту сторону. Другие сталки, услышавшие крики Ласа, в недоумении глядели то на него, то на лес, казавшийся им обманчиво спокойным.
  Отец уже открыл было рот, чтобы спросить у сына, с чего вдруг такие заявления, но в этот момент существа, в которые после Звездопада превратились местные лесные хищники, вырвались из-за деревьев на открытое пространство - и огромными прыжками помчались на жителей деревни.
  Сталками овладела паника. Это мужчины-сталкеры, случалось, на охоте сталкивались с десятком чудовищ, после чего вся Сталочная бывала надолго обеспечена мясом, но женщины и дети видали разве что мёртвых мутов, и даже в таком состоянии звери одним своим видом нагоняли страх; а уж живые муты...
  К счастью, мужчины не растерялись. Они взяли свой инвентарь на манер оружия, которое по закону подлости всё осталось в деревне, и побежали навстречу монстрам, чтобы - если понадобится, то и ценой собственных жизней - уберечь свои семьи...
  Но двадцать бойцов против тридцати мутантов - это вообще-то не очень много. Кое-кто, конечно, брал на себя двух противников, но всё равно тех было больше, чем мужчины могли одолеть. И поэтому...
  Если честно, Лас не удивился, когда оставшийся без противника мут (отец, уже сражавшийся с одним, попытался было связать боем и второго, но не получилось), прорвав линию обороны, кинулся к нему с матерью. Испугался, да, - но не удивился. И, понимая, что теперь на него вся надежда, Лас схватил брошенный кем-то серп и сам встал грудью против зверя...
  В последний момент мут вильнул в сторону и, обойдя по дуге пацана с железякой в дрожащей руке, прыгнул на хотевшую то ли убежать, то ли спасти сына женщину. Пока Лас поворачивался к угрозе и заносил для удара серп, сделанный, как и добрая половина прочих имевшихся в деревне инструментов, из куска упавшего при звездопаде обломка, монстр успел откусить его матери голову...
  Лас не помнил, что случилось потом. Пришёл в себя он, когда всё уже кончилось, на земле рядом с мёртвым, буквально изрезанным на куски мутом, сжимая в мокрой ладони рукоятку орудия, лезвие которого целиком было под слоем тёмно-красной крови, очевидно, ему не принадлежащей.
  Отец всё же заколол вилами своего страшного оппонента, но полученные в схватке раны оказались такими серьёзными, что через несколько дней не стало и его. Лас остался один.
  А потом было общее собрание жителей деревни, на котором выяснилось, что почти все они, кроме детей младше Ласа и его ровесников, обладают какими-то особыми способностями, причём у каждого дар был уникален. Кто-то, к примеру, мог за двадцатую часть дня разогреть рукой горшок с кашей; кто-то хорошо видел в темноте - и так далее; Лас, как выяснилось, обладал "рентгеновским зрением" - жители назвали его способность "дальновидением", но суть от этого не менялась; а Старик просто жил и почему-то не умирал.
  Велки - восемь (девятый погиб при нашествии мутов) самых уважаемых мужчин в деревне - на следующем заседании Совета пришли к выводу, что это тоже последствия Звездопада, и приняли определённые меры: сказали всем, чтобы развивали свои умения, но ни в коем случае - под страхом сурового наказания - не применяли их в дурных целях, в том числе и против друг друга. И это правило практически неукоснительно соблюдалось до сих пор.
  Оставшегося без родительского присмотра Ласа поместили в семью соседки - доброй старой вдовы, откуда он по достижении совершеннолетия ушёл, вернувшись в дом на восточном окраине селения, где раньше жил весте с родителями.
  За прошедшие годы Лас не озлобился, не замкнулся в себе; ненависть к мутам разбавилась радостью от игр и болтовни с другими детьми и подростками, среди которых были и два его ровесника, а ныне - два лучших друга: Стан, который был выше его на голову и вообще чуть ли не сагнь в плечах, обладавший слабенькой способностью двигать взглядом вещи, и невысокий вёрткий Плющ, иногда поражавший всех свои умом и умевший предсказывать погоду.
  И Лас был уверен, что вместе с ними он готов ко всему.
  
  * * *
  
  Между тем несколько слов о деревне. Сталочная представляла собой скопление бревенчатых домишек, с трёх сторон окружённое густым лесом; с четвёртой, южной, находились поля и огороды, где у каждого жителя имелся свой участок, дальше - река Сталка, служившая единственным, кроме дождей, источником воды для населения и даровой энергии для мельницы, а врестях в десяти начинались горы.
  Жители делились на категории: собственно сталки (к ним относились женщины, дети и вообще все, кому по тем или иным причинам не разрешалось ходить в лес) и сталкеры - мужчины-охотники, в число которых входили и велки, не включая, правда, Старика. Совершеннолетние юнцы (то есть парни, которым уже исполнилось восемнадцать; тогда же начинали считаться взрослыми и девушки), обучавшиеся под руководством сталкеров охоте на мутов и ориентированию в лесу, звались подсталкрами; к ним как раз и относились Лас, Стан и Плющ. Горесталки, о которых в своём монологе упомянул Старик, - те семнадцать погибших при Звездопаде; "отправиться к Горесталкам" означало "умереть". Остальные мёртвые носили наименование "пересталки". А мистическое существо, которое в представлении сталков правило всем этим парадом, называли "Первосталк".
  Вообще жители уж и не помнили, откуда пошло слово "сталк". Одни думали, будто оно восходит к фразе "когда-то нас не было, но потом мы стали" - в смысле появились; другие считали, что всё началось с реки, которая зимой в некоторые годы могла стать (в этом случае имелось в виду - покрыться льдом), и это название плавно перенеслось на деревню и её жителей.
  Как бы там ни было, селение стояло, и в нём жило несколько десятков человек. У деревни находилось весьма небольшое месторождение железной руды, обеспечивающее металлом маленькую мастерскую - конечно, сталки называли её по-другому, - где отец Стана по заказу изготавливал орудия труда или оружие взамен сломавшихся. Зерна с полей обычно хватало, чтобы обеспечивать всех хлебом. Муты в лесу также не заканчивались, снабжая людей мясной пищей.
  В общем сталки жили - пусть просто, без изысков, но даже в этой тусклой действительности находя иногда повод для радости. У них был свой язык, а также свои традиции и обычаи, на которых в основном и держалась жизнь в деревне.
  
  * * *
  
  Точкой сбора была выбрана северная окраина деревни, где лес начинался всего лишь шагах в двадцати от крайнего дома. Именно оттуда подсталкры всегда уходили в пробные походы, из которых возвращались... почти все: ещё сталками подростков начинали обучать владению оружием, в качестве которого выступали мачеты - местная помесь ножа и меча, по весу и длине занимающая промежуточное положение между этими двумя "крайностями" и применяемая в бою чаще всего максимально эффективно. Самопалы, стрелявшие кусочками дерева и изготавливаемые опять-таки по придумке отца Ласа - в отличие от вредомеров, их конструкция была известна, - были только у некоторых сталкеров, в том числе и у велков, кроме Старика, как некий отличительный знак.
  Такой самопал был заткнут за пояс и у наставника Ласа и его друзей - велка Зора, который вместе с уже подошедшим Станом стоял на условленном месте и дожидался, когда подойдут остальные участники похода. "Ну хотя бы я не последним пришёл", - подумал Лас и направился к оживившейся при его появлении парочке.
  - Доброго дня, велк Зор, - слегка поклонился он наставнику - высокому широкоплечему, но не такому, правда, как Стан, мужчине лет сорока с короткой русой бородой, одетому, как и подсталкры, в летнюю тёмно-зелёную рубаху, штаны и сапоги из кожи мута. Лёгкая шапка на голове - это вообще по умолчанию. - Привет, Стан. - Короткое рукопожатие.
  - И тебе доброго дня, юноша, - ответил велк негромким низким голосом; именно за такую интонацию Лас отчасти и уважал наставника: громко ли, тихо ли тот говорил, но его всегда было слышно, и своей речью Зор мог воздействовать на слушателей, вселяя в их души то весёлость, то уверенность - как, например, сейчас, - то (это бывало пореже) скорбь, - такова была его сверхспособность. - Готов ли ты?
  - Надеюсь, велк, - сказал Лас и коротко коснулся рукой висящих справа на поясе ножен с мачетом длиной в четверть сагни. Долгое прикосновение означало бы готовность пустить оружие в ход, но в спокойной обстановке делать это запрещалось.
  - Хорошо, что ты надеешься на это, - проговорил велк Зор. - Те, кто говорил "да", обычно не возвращались.
  - А те, кто говорил "нет"? - спросил Плющ, в это время как раз подошедший к друзьям и учителю. Если его смекалка порой вызывала лишь восхищение, то любопытство и уж тем более некоторое пренебрежение правилами поведения иногда всех просто выбешивали.
  - Опаздываешь, - вздохнул велк, уже давно знавший, что перевоспитать этого подсталкра невозможно никакими средствами.
  Плющ развёл руками с притворно-виноватой улыбкой.
  - Те, кто мог сказать "нет", до похода не доживали. Так, раз все в сборе... - заговорил велк Зор, и стоящие около него полукругом друзья обратились в слух, - ...то скажу вам несколько важных вещей. Во-первых, не бойтесь; это бессмысленно и ничем вам не поможет. Во-вторых, будьте бдительны и сосредоточенны, не позволяйте себе отвлекаться ни на миг, иначе я вам также не позавидую. В-третьих, помните: у мутов уязвимых мест два - это голова и сердце. Отрубите одно или проткнёте другое - всё, зверь вас больше не побеспокоит. Ну и, наконец, - велк сделал небольшую паузу для придания веса следующим словам, - ни шагу без моего приказа. Это даже не обсуждается. Всё поняли?
  - Да! - в унисон прозвучали ответы трёх друзей.
  - Тогда = идём, - тихо сказал велк и не быстрым, но и не медленным шагом направился точно на север.
  Лас, Стан и Плющ молча последовали за ним. Это был их первый выход за пределы деревни.
  
  
  2. В лесу
  
  Сразу по входе в лес вредомеры начали постукивать сильнее; их стрелки колебались теперь чуть за отметкой в два вреда. Но Лас понимал, что это полная ерунда по сравнению с тем, что, наверное, творилось у Трубы. Он знал, что велк Зор знает лес как свои пять пальцев и, конечно, проведёт их мимо самых "грязных" участков. Так что та невидимая опасность, которая пришла в деревню и лес со Звездопадом, в ближайшее время главной не будет.
  В лесу было темно и тихо; пасмурное небо виднелось в вышине между кронами прямых стройных исполинов, достигавших десяти ростов Ласа в высоту, часть из которых имела листья, а часть - иголки, кое-где прямо-таки неестественно зелёные. Лас слышал рассказы бывалых сталкеров о том, что недалеко от Трубы листья и иглы почти полностью рыжие, как осенью, только там так всегда, и содрогался при мысли, что, пройди Звездопад немного по-другому, этим рыжим кольцом окружена была бы Сталочная.
  "Не отвлекаться! - приказал себе Лас, поняв, что думает о чём-то постороннем - Я здесь не на прогулке... хотя... впрочем, всё же нет, и не надо об этом забывать!"
  Он огляделся по сторонам, убеждая себя, что сохраняет внимательность и, удовлетворившись, продолжил движение.
  Внезапно велк Зор поднял руку, и все тут же замерил на месте. Уж где-где, а в походе дисциплина была наипервейшей необходимостью.
   - Лас, посмотри вокруг своим "дальновидением", - попросил (именно попросил!) велк. - Мутов нет?
  Лас вздохнул и напрягся. Как он ни тренировался в последние годы, самостоятельно вызвать сверхспособность было трудно, а если это получалось, то сопровождалось ощутимой затратой сил - как умственных, так и почему-то телесных. Но, если сосредоточиться на процессе, то "дальновидение", как правило, включалось.
  Как и в этот раз. Поле зрения Ласа вдруг расширилось едва не на целую вресть; взорву разом открылся большой отрезок леса перед ним - к счастью, почти пустой, без мутов, разве что пара мелких животных бегает; пока "прозрение" не закончилось, Лас крутанулся на месте, обшаривая "дальновидением" и другие направления. Перед глазами на миг показалась деревня, и Лас сжал зубы. Захотелось вернуться, но любопытство - постепенно, правда, затухающее - и, можно сказать, долг призывали к обратному...
  Завершив оборот (способность как раз вновь заснула), подсталкр произнёс:
  - Всё чисто. По крайней мере, на вресть вокруг мутов нет.
  - Добро, - ответил велк. - Можете чуть расслабиться. Но в то же время всегда будьте готовы отразить нападение. Разговаривать разрешаю, только тихо, а то слух у этих тварей знаете какой...
  Отряд пошёл дальше. Отойдя от деревни сагней на шестьсот, начали забирать чуть к западу: на восток, к Трубе, подсталкров никогда не водили. Да и сталкеры, по мнению Ласа, вряд ли там были: якобы ломающиеся от нагрузки вредомеры явно были преувеличением, да и вообще порча приборов, в том числе таким способом, считалась очень, очень серьёзным проступком, так что все вредомеры по сей день пребывали в отличном состоянии.
  "Итак, лес... - вновь подумал Лас. - Когда нет мутов, так тихо... а хотя почти всегда тихо: птицы почти никогда не поют, разве что летом по утрам, а в остальное время прячутся... Гиблое место этот лес, дери его Первосталк... Но я, надеюсь, выживу..."
  - Лас, - неожиданно позвал его Стан - тихо, как и предписывал велк Зор.
  - Что? - Лас подошёл вплотную к другу. - Что случилось?
  - Ты точно мутов не видел?
  Вопрос застал Ласа врасплох. Неужели Стан считает, будто он что-то утаил?..
  - Точно, - сказал Лас как можно более твёрдо. - А что, тебя что-то напрягает?
  Стан задумался. Ненадолго, но всё же.
  - Нет, ничего, - ответил он и немного отошёл.
  А Ласа кольнуло осознание того, что Стан начинает от него отдаляться. Интересно, из-за чего бы это?..
  Повернули ещё чуть к западу. Тучи, казалось, спустились ещё ниже. Было прохладно и свежо. "Кстати, какая дальше будет погода?.." - подумал Лас и негромко обратился к Плющу:
  - Слушай, а дождя не будет?
  - Будет, - ответил Плющ, не оборачиваясь и не замедляя шаг, чтобы не отстать от остальных, - но ближе к вечеру. Или к ночи.
  "Вот же..." - подумалось Ласу, но он поборол досаду и сдержанно поблагодари друга.
  Радостное нетерпение и предвкушение предстоящих приключений, владевшие Ласом перед самым отправлением, теперь полностью улетучились, уступив место странному равнодушию. Лас понял, что велк Зор был прав, говоря подсталкрам в ходе обучении, что походы ни в коем случае нельзя воспринимать как развлечение и уж тем более отдых; нет, это на самом деле опасная, тяжёлая и - посмотрим правде в глаза - ужасно скучная работа. Но другого пути нет: либо ты сталкер, либо никто, - и второй вариант ещё никто ни разу не выбирал. "Надо, - сказал себе Лас, - просто - надо".
  - Слушайте план похода, - проговорил велк Зор через плечо, не замедляя шага, и друзья привычно навострили уши. - Сегодня мы пройдём врестей двадцать - я одно место на северо-западе знаю, там поляна есть, где привал можно устроить... Нет, вредомеры там с ума не сходят, - пресёк велк на корню невысказанные вопросы подсталкров, - и пожаров при Звездопаде там не было, хоть и трудно в это поверить; это самая обычная поляна - единственная на многие врести вокруг... До неё по прямой от деревни самое большее пятнадцать врестей, но сегодня мы туда пойдём кружным путём. Устроим привал и, пока не пошёл дождь (если что, Плющ, я всё слышал), убьём какого-нибудь мута. Поужинаем - и спать. В начале ночи караулить буду я, потом - по очереди - Стан, Лас и Плющ. Утром позавтракаем остатками ужина и напрямик вернёмся в деревню. На обратном пути вредомеры будут стучать посильнее, но не обращайте на них внимания; воспринимайте это как данность. Вопросы есть? Значит, нет. Продолжаем идти, тут главное - держать скорость...
  Какое-то время шагали молча. Под ногами шелестела трава и хрустел кустарник, втер изредка шумел в ветвях, серое небо опасно низко нависало над лесом, но по-прежнему сверху не падало ни единой капли воды. И всем хотелось, чтобы Плюща сейчас подвело его знание насчёт погоды и дождя не было вообще.
  Лас решал про себя, как быть со Станом. Если тот считает, что друг способен ему врать, то сильно ошибается. Но чем вызван мелкий всплеск подозрительности по отношению к Ласу, такому же подсталкру, как и Стан? Лас, не задумываясь, отдал бы свой мачет за то, чтобы докопаться до истины. Однако он понимал, что открыто спрашивать светловолосого громилу об этом нельзя, иначе подозрения Стана обретут почву, и поэтому Лас решил пока забыть об этом. Что, если Стан просто хотел уточнить обстановку?..
  Вскоре мысли Ласа потекли в совершенно ином направлении. Он вдруг осознал, что почти ничего не знает о мире, в котором живёт. Деревня, река, бескрайний, как кажется, лес вокруг - и что, это всё? Как и другие дети, Лас раньше обращался к взрослым с таким вопросом, но получал какие-то невразумительные, в его понимании, ответы: мол, по преданиям, за лесом на западе и востоке есть море - это как река, только намного больше, и вода там горькая, а если идти много-много дней прямо на север, выйдешь в такое место, где нет леса, а есть что-то другое... У Ласа не укладывалось в голове, как такое может быть, поэтому он уже давно бросил попытки понять это. Тем более, что все эти рассказы относились к "устному народному творчеству", поэтому могли и вовсе оказаться вымыслом.
  Также его когда-то интересовал и Звездопад - что именно тогда произошло? Родившись через несколько лет после этого страшнейшего, как считалось, события, он мог получить об этом представление лишь из рассказов очевидцев. Но те не любили говорить об этом - и Лас их понимал: как можно с холодным и ясным умом воспринимать то, что на твоих глазах однажды разрушило деревню и у кого-то даже убило родственников? Объяснение происшествия было простым и вместе с тем непонятным, порождающим целую кучу новых вопросов: откуда-то с неба упали железные обломки, принесли с собой какую-то невидимую заразу, - и всё. Ни почему, ни откуда именно, ни что именно упало - этого никто не знал. И это незнание пугало Ласа, так что о Звездопаде он тоже старался не думать.
  А о чём ещё думать? Планы на будущее давно известны, поход - вот он, только недавно начался... конечно же, о противоположном поле.
  Вообще-то Лас этим пока не увлекался, да и не было в деревне совершеннолетних девушек младше его. А несовершеннолетние ему были не нужны; с давних пор в деревне это осуждалось, причём весьма серьёзно, вплоть до возможного изгнания в лес (в устных преданиях были описаны и такие случаи), так что Лас благоразумно не торопился с этим делом, полагая, что в будущем всё как-нибудь само собой образуется.
  Споткнувшись о корень, укрытый от глаз густой весенней травой, Лас снова вернулся к действительности и шёпотом выругался, помянув Первосталка и все его части тела.
  - Будь сдержанней, - не оборачиваясь, посоветовал велк Зор, а усмехнувшийся Плющ пробормотал:
  - Надо будет запомнить...
  Подсталкры шли и шли, ведомые мудрым велком, и лес вокруг них был как огромный лабиринт, производящий гнетущее или умиротворяющее впечатление - в зависимости от настроения. Приборы показывали уровень "загрязнения" уже в три-четыре вреда, но эта цифра никого не пугала. Возможность нападения мутов в промежутке между двумя "взглядами" Ласа, конечно, беспокоила юношей, но была маловероятный. И каждый надеялся только на себя и своё оружие, зная, что в случае успеха вернётся в деревню.
  
  * * *
  
  Муты - это собирательное название всех крупных хищников, претерпевших изменение из-за той невидимой дряни, которую принесла в лес Труба, как безошибочно определили велки.
  Всякая мелкая травоядная живность также изменилась: зверьки стали меньше, шустрее, незаметнее и пугливее, заслужив у сталков прозвище 'шмыги'. Но так как они были маленькими и невкусными, на них не охотились. В отличие от...
  Муты бывали разных размеров - меньше мачета и вдвое больше взрослого человека, но у всех них имелось кое-что общее: острое зрение, в том числе в темноте, потрясающе тонкие слух и обоняние, а также значительно выросшие за последние тридцать лет клыки.
  Этот мут был именно таким. Он настороженно озирался и порывался бежать то в одну, то в другую сторону, но густой заслон из деревьев мешал ему набрать большую скорость.
  - Может, уже пора? - почти неслышно шепнул Лас на ухо Стану. Тот коротко и незаметно пожал плечами, мотнул головой: мол, не я решаю.
  Двое подсталкров и велк Зор сейчас лежали пластом на траве и наблюдали за своей будущей добычей. Пока что приблизиться не получалось - мут сразу же начинал убегать от преследователей, сохраняя расстояние сагней в двадцать пять. И друзьям это начало надоедать. Но пойти на зверя в открытую никто не решался: засада, дери её Первосталк.
  - Ну-ка тихо, - прошелестел с другой стороны наставник. - Так, догнать мы его не сможем... Надо расходиться и окружать, а по моей отмашке - наброситься всем вместе. Используйте свои мачеты по полной; я добью его из самопала.
  "Был бы здесь Плющ, он наверняка предложил бы что-нибудь ещё получше", - подумал Лас. Но Плюща с ними не было - он остался на поляне, где занимался поддержанием костра, разведённого с помощью кремня, который велк Зор доверил подсталкру. Там же остались и фляги с водой - каждому по две, взятые из деревни; сторожить их тоже входило в обязанности Плюща. И Лас не сомневался, что тот со своей работой справится; а вот насчёт себя "дальновидец" не был полностью уверен.
  Велк Зор выждал ещё несколько мгновений и стал потихоньку откатываться вправо, начиная по широкой дуге подбираться к муту. Стан, обменявшись с Ласом взглядами, пополз влево, вжимаясь в землю, чтобы его массивную тушу было труднее заметить. А Лас ещё чуть-чуть полежал на месте, мысленно готовясь к первому в жизни бою с настоящим мутом, а потом медленно и осторожно, не поднимаясь, направился прямо к чудовищу.
  Следуя совету велка, Лас пробовал убедить себя, что он не боится, а то непонятное чувство, заворочавшееся в его душе, - это обычное волнение, просто очень сильное: ведь Ласу ещё никогда не доводилось охотиться на мута... Он не хотел признаваться себе, что им в действительности владеет страх; даже шершавая рукоятка мачета под ладонью не добавляла уверенности - скорее, вселяла надежду, что он хотя бы не погибнет, но это было неточно...
  Двадцать сагней... пятнадцать... По прикидкам Ласа, Стан и велк Зор были уже на полпути к расчётным точкам, с которых по сигналу последнего ринутся на зверя - тяжёлого, в сагнь длиной и с трёх людей весом, покрытого тёмной, почти чёрной шерстью. Ласу надо будет всего лишь не прозевать нужный момент и вовремя подключиться к методичному умерщвлению.
  Тихо, стараясь ни единым звуком себя не выдать и молясь, чтобы замолчавший было ветер вновь не подул, Лас подобрался к мечущемся на месте муту на положенный десяток сагней. Наверное, Стан и велк Зор тоже уже на своих местах и скоро нападут на зверя. Главное - не замешкаться, иначе получится так, что они кинутся на мута - и погонят того на Ласа, и в таком случае подсталкру придётся драться за свою жизнь.
  Лас внимательно вгляделся в пустую паутину стволов, ветвей и листьев и рассмотрел не без труда малость возвышающегося над травой Стана, а также - с большим трудом - почти что слившегося с лесом наставника. "Приготовились... - подумал подсталкр. - Ждём... - Мут вдруг замер на месте и зарычал. - Вот сейчас..."
  Увлёкшись обозрением места предстоящей битвы, Лас, державший ладонь на рукояти оружия, не заметил, как вытащил мачет из ножен на пару врехов5, забыв о том, что муты особенно хорошо чуют запах металла, а уж на расстоянии в жалкие десять сагней это им вообще как кулаком в нос.
  Лас почуял неладное, когда мут внезапно застыл на месте, принюхался - и помчался, петляя между деревьями, точно на него.
  Краем глаза Лас заметил чьё-то резкое движение рукой - это велк Зор, поднявшись, давал запоздалую отмашку к нападению. Уже и Стан нёсся к товарищу, занося мачет, чтобы кинуть в мута... Но Лас понимал, что отражать атаку монстра ему вначале придётся в одиночку.
  В движении вынимая клинок из ножен, перекатился по земле, на мгновение уходя с пути зверя, на развороте встал и приготовился нанести муту первый удар. Страха почти не было - его место заняла жажда действия.
  Прикрыв на миг глаза, Лас полоснул лезвием по морде мута, состоящей, кажется, из разинутой пасти с двумя рядами острых зубов и двух маленьких красных щёлок сверху - глаз чудовища. Отпрыгнул было в сторону... но ступня предательски зацепилась за выброшенную вперёд лапу мута.
  Ласа развернуло и отбросило вниз и вбок; в падении подсталкр увидел, как в опасной близости от него пролетает, вращаясь, мачет Стана, и врезался спиной в дерево, приложившись ещё и затылком. Слетела шапка. Из-за боли, на короткое время затмившей ум, Лас пропустил момент, когда мут погасил скорость и повернулся к нему, крутанувшись на двух передних лапах. А когда Лас это заметил, зверь как раз разбегался, чтобы в прыжке вцепиться ему в глотку.
  Звонко щёлкнул несколько раз самопал: велк Зор, подбегая, стрелял с одной руки, в другой держа мачет. Разогнанные особым механизмом кусочки дерева один за другим воткнулись в бок мута, не причинив тому ощутимого вреда, - зверь даже не повернул голову в сторону стрелявшего.
  Лас присел, понимая, что уйти не успевает, и тут его накрыло...
  ...Труба, окружённая вечно рыжими кривыми деревьями и землёй с клочьями такого же цвета травы, а рядом с ней, чуть ближе, на площади по меньшей мере в половину дсетня6, - какие-то обломки, очевидно, упавшие при Звездопаде, но уцелевшие и даже не потревоженные мутами. Среди них выделяется одна большая штука, пострадавшая хоть и значительно, но всё же не настолько, чтобы разрушиться, - обгоревшая, металлическая, примерно в четверть сагни высотой, с большинства сторон квадратная, а с одном чуть скошенная, и на скосе - нечто уже не из железа: не то прозрачная, не то отражающая свет, как гладь реки Сталки, чёрная прямоугольная плоскость, а вокруг неё - несколько маленьких круглых штучек с непонятными значками...
  "Дальновидение" работало у Ласа в среднем на одну вресть, самое большее - на две; но в этот раз способность проявила себя намного сильнее: Лас знал по рассказам сталкеров, что Труба находится в сорока с лишним врестях на северо-восток от деревни, а если прибавить к этому расстояние от Сталочной до поля битвы с мутом... получается ни много ни мало - врестей пятьдесят, а то и больше! Возможно, причиной такого всплеска стал кратковременный шок от осознания предстоящей гибели от клыков мута; можно придумать тысячу причин, но вряд ли удастся чётко, правдиво и объективно объяснить, что же в тот миг произошло.
  Видение исчезло так же быстро и неожиданно, как и появилось. Зверь стремительно сокращал расстояние до застывшего под деревом подсталкра, как вдруг что-то со свистом воткнулось ему в шею, заставив изменить свои планы на ближайшее время.
  Лас вышел из охватившего его оцепенения, когда понял задним умом, что предмет, который теперь торчал из шеи чудовища, преодолевавшего последнюю сагнь до подсталкра, - это мачет, брошенный велком Зором и вонзившийся в плоть мута одной стороной лезвия. Взгляд красных бешеных глаз зверя на миг обратился в сторону, к остальным противникам, но Ласу было достаточно и этого.
  Оттолкнувшись ногами от земли, подсталкр отпрыгнул вправо, пригнувшись, чтобы когти мута, уже начинавшего в полёте разворот к Стану и велку, не задели его. Монстр в воздухе не мог погасить скорость движения, поэтому сделал это, наткнувшись на ствол дерева своим массивным левым боком, и соскользнул, обдирая жёсткой шерстью кору, вниз, на траву. Лас к тому времени уже поднялся и готовился подбежать к зверю сзади, замахнувшись мачетом.
  Велк и другой подсталкр вдруг оказались рядом - видимо, Лас, занятый видением и ожиданием смерти, не заметил, как они добежали до него с мутом. Наставник вскинул руку с самопалом и дважды нажал на спуск, острые щепки кольнули зверя в ухо, а когда тот повернулся от приближавшегося Стана, отыскавшего в траве свой мачет, к стрелку, велк Зор выстрелил ещё два раза, и вылетевшие из дула оружия последние кусочки дерева поразили мута в глаза.
  Лас подбежал к ревущему и бросающемуся туда-сюда ослеплённому чудовищу одновременно со Станом. Мачет велка Зора от метаний зверь выпал из раны на его шее, а наставник подсталкров подобрал своё холодное оружие и вместе с учениками принялся за умерщвление противника.
  Вскоре всё было кончено. На земле лежало тело мута с отрубленными головой и двумя задними лапами (ну, перестарались немного, подумаешь...), рядом стояли, восстанавливая дыхание, подсталкры, на которых внимательно глядел велк Зор.
  - Теперь, стало быть, пора возвращаться к Плющу? - отдышавшись, спросил Стан.
  Наставник кивнул со своим обычным сурово-задумчивым видом.
  - Целиком мы эту тварь не унесём, и даже половину - тоже, - ответил он, вкладывая в ножны оттёртый от тёмно-красной крови мута мачет. - Надо кусками... Каждый пусть отрезает себе столько, сколько, как думает, съест сегодня вечером и завтра; я возьму себе и Плющу.
  Лас! - грозно сказал велк, когда Стан первым сел на корточки и стал увлечённо терзать труп зверя. Лас весь подобрался, зная, что ему сейчас придётся выслушать. - Что это было? Как можно быть таким беспечным?! По тому, что мут бросился к тебе, я могу заключить, что он почуял твой выдвинутый из ножен мачет. Ты забыл, что ли, что запах металла эти чудовища чуют ещё лучше, чем наш, а?!
  - Забыл, - понурившись, признался подсталкр.
  - Ну ладно, эта твоя ошибка смертельной не стала - мут всего лишь кинулся в твою сторону. Но вот объясни мне: какого Первосталка ты и дальше продолжил тупить?! От дерева сразу отпрыгивать надо было! А ты оставался на пути зверя до последнего! Вот зачем, скажи мне на милость, а?!
  - Я... увидел... - неуверенно начал Лас, не зная, как повести разговор об обломках около Трубы, но велк, уловив в ответе подсталкра только желание оправдаться, не дал тому договорить:
  - Что ты там увидел?!! Ты должен был на мута смотреть, а не куда-то в сторону! Если бы ты попытался отпрыгнуть на миг позже, ты бы просто не успел - зверь бы уже откусил тебе голову по самые плечи! Вот это на самом деле могло стоить тебе жизни. Хорошо, что мы вовремя подоспели... В следующий раз, запомни, спасать твою жизнь мы не станем; выкручивайся сам, как сумеешь. Шапку подбери, - добавил наставник, давая тем самым понять, что отповедь окончена, - и давай отрезай свой кусок, - сказал он, увидев, что Стан поднимается с увесистым шматом истекающего свежей кровью мяса в руках.
  Лас тихо вздохнул, сел на траву, забрызганную красным, и воткнул в плоть убитого мута свой заляпанный этой же жидкостью мачет.
  
  * * *
  
  Идя обратно, к месту привала, в хвосте отряда, Лас размышлял над тем, что же он увидел во время схватки с мутом.
  Теперь понятно, что у Трубы никого на самом деле не было, иначе в рассказах сталкеров обязательно всплыла бы та странная штука. Лас сделал в памяти зарубку насчёт того, чтобы как-нибудь в будущем, когда он сам станет сталкером, сходить туда и попробовать разобраться с этим предметом.
  ...Во время боя Стан кинул мачет, который пролетел в опасной близости от головы Ласа. Снова дала о себе знать подозрительность в отношении друга. Какую в действительности цель желал тот поразить? Убить мута и спасти тем самым Ласа? Возможно, но не достоверно. Снести Ласу голову? Маловероятно: ведь велк Зор всё видел и мог обвинить Стана в убийстве, а такое в деревне не прощалось... А может, тот хотел промахнуться, но отвлечь Ласа от битвы, а мут тем временем прикончил бы подсталкра? К сожалению, эту возможность теперь нельзя было сбрасывать со счетов...
  Но зачем Стану желать его смерти? Что это - зависть, ненависть, что-то ещё? Но зачем идти на такие крайние меры?..
  "Ладно, оставим это, - решил Лас. - Всё можно будет выяснить и позже". И он ускорил шаг, неся в руке (а как ещё? Надо привыкать к тяжёлым походным условиям...) свою порцию сырого мяса мута.
  Тучи тем временем опускались всё ниже и темнели. До начала дождя - а скорее, ливня - оставалось совсем немного. Надо было поторапливаться.
  Успели. Плющ всех уже заждался. В ямке, получившейся при срывании дёрна, весело трещал костёр. Подсталкр даже принял меры к тому, чтобы предсказанный им дождь не залил огонь, - соорудил навес из трёх воткнутых в землю вокруг костра длинных веток и положенной на них сверху какой-то толстой тряпки, которую он предусмотрительно захватил с собой. Под навес поместился и запас хвороста для того, чтобы вновь разжечь костёр утром.
  Велк Зор скупо, но ощутимо похвалил ученика и отдал ему шмат мутятины. Вскоре все уселись у огня и принялись жарить первую половину мясных резервов отряда, насадив пищу на веточки и держа над пламенем.
  Никто ничего не говорил, все сидели в задумчивости. Лас продолжал мысленно мусолить почти что не странное на первый взгляд поведение Стана вкупе со своим непонятным видением; Стан и велк Зор... лишь Первосталк ведает, о чём они тогда думали; Плющ наблюдал за членами маленького отряда, по их неразговорчивости и невесёлости догадывался о том, что что-то произошло, но узнать ничего, к собственной досаде, не мог.
  И тут, наконец, хлынул дождь. Вот только что не было, вдруг раз - и уже ливень стеной. Тряпка над костром сразу же начала темнеть от впитываемой воды. Лас почувствовал, дожаривая свой ужин, как волосы вмиг промокли от просочившейся сквозь шапку влаги, и поёжился, ощутив текущие по шее холодные струйки. А чтобы утешить себя, в последним раз провернул над огнём кусок мяса, подсел на несколько врехов поближе к костру и с удовольствием впился зубами в истекающую соком обжигающую мутятину.
  Стан, Плющ и велк Зор последовали его примеру.
  
  * * *
  
  Дождь прекратился к позднему вечеру. Стало совсем темно: свет маленькой местной луны не мог пробиться через толстенную пелену туч, которые уходить всё ещё не собирались, - холодно и очень мокро: одежда всех членов отряда увеличилась в весе в десятки раз и бесполезным грузом прилипла к телу, но раздеться никто не решался, иначе поступил бы в полное распоряжение пронизывающего ветра и влажной травы на раскисшей от влаги земле.
  По поляне туда-сюда расхаживал велк Зор, охраняя сон подсталкров. В бою с мутом он полностью разрядил свой самопал, но, к счастью, он догадался взять с собой дополнительный боезапас, так что ещё пару десятков щепочек всадить во что-нибудь велк мог. В деревянных ножнах на его поясе болтался мачет, превращая его в очень, очень сильного и грозного противника.
  Но подсталкры, чей сон, как думал, оберегал их наставник, не спали, а просто тихо дышали, лёжа рядом друг с другом на мокрой траве и делая вид, будто спят. Но они не могли заснуть: обстановка не слишком располагала. Всё-таки холодная лесная земля оказалась намного менее удобной, чем грубая лежанка в доме в деревне, которая теперь была, как всем казалось, далеко-далеко...
  Подсталкры не спали: они тихонько переговаривались - так, чтобы их шёпот не достиг чувствительного слуха велка Зора.
  Начался разговор с вопроса Плюща:
  - Так всё-таки что у вас случилось, из-за чего вы все такие смурные были? - Подсталкр сгорал от любопытства, но врождённое терпение сталка всё же заставило его подождать подходящего момента, чтобы спросить о происшествии в лесу.
  Лас со Станом переглянулись. Обоим не хотелось делиться подробностями охоты, но отвечать молчанием на вопрос друга было невежливо, и после недолгой душевной борьбы Лас проговорил, благо шум налетевшего порыва ветра заглушил звук его голоса:
  - Когда мы окружали мута, я случайно чуть вытянул мачет из ножен, и зверь бросился на меня. Стану с велком Зором пришлось идти мне на выручку...
  Кратко, но точно Лас изложил недавние события, не обмолвившись ни словом о своих подозрениях по отношению к Стану. Тот кивнул, подтверждая слова подсталкра.
  - Но есть кое-что, о чём я не смог рассказать нашему велку, - продолжил Лас. - Дело в том, что, когда мут нёсся на меня, у меня проснулось "дальновидение", и... - И Лас поделился с друзьями тем, что увидел во время своего внезапного "прозрения".
  - Ну, Труба, ну, какая-то металлическая штуковина... и что такого? - не удивился Стан. - Просто очередное странное последствие Звездопада.
  - Ты так думаешь? - не согласился с ним Плющ. - По-моему, та штука, которую ты увидел, Лас, в наших краях единственная, - если только Звездопад не случился где-нибудь ещё... И в ней, наверное, есть какая-то тайна, которую мы, скорее всего, вряд ли сможем разгадать...
  - А я-то считал, что у тебя как раз с мозгами всё в порядке... - На этот раз Стан всё-таки удивился.
  - Если мы до сих пор не поняли, что же произошло двадцать девять лет назад, то ничьих, даже моих мозгов не хватит, чтобы понять, что это за штуковина, ни разу на неё не посмотрев...
  - Жаль, но с тобой приходится согласиться, - вздохнул Стан и заткнулся: велк Зор, обходя поляну, направлялся к ним.
  Лишь когда наставник, убедившись, что с подсталкрами всё в порядке и они как бы крепко спят - Стан не поленился даже изобразить звучный храп, - отошёл, молодые люди вернулись к прерванной беседе.
  - А посмотрев?
  Поначалу вопрос Ласа ни до кого из подсталкров не дошёл; в первое мгновение никто не увидел в нём мысли, в следующие десять все просто не могил осмыслить его; лишь затем Стан и Плющ поняли, что Лас не шутит.
  - В смысле - "посмотрев"? - не понял Стан. - Ты что имеешь в виду?
  - А нельзя будет, когда все мы станем сталкерами, отправиться к Трубе и разобраться с той штуковиной? - уже более чётко сформулировал Лас своё предложение.
  - А ты уверен, что тебе оно надо? - сказал Плющ. - И вообще: стоит ли оно того? Вдруг это окажется обычная бесполезная железяка?
  Лас пожал плечами, не сообразив, что в темноте его жеста никто не заметит.
  - Пока не знаю, - ответил он. - Сейчас мне действительно кажется, что ничего особо важного там нет и это очередной особенно "грязный" кусок металла... Возможно, в будущем я изменю своё мнение; но пока что с этим спешить не стоит. Когда придётся, мы всё выясним... Как думаете, что будут показывать вредомеры возле Трубы?
  - Там, наверное, они вообще взорвутся, - усмехнулся Стан.
  - Нет, просто испортятся, - возразил Плющ. - Хотя... не слышал, чтобы кто-нибудь испытывал приборы в таких условиях...
  Лас вынул из кармана свой вредомер (у него он был собственный; Стану и Плющу приборы выдал велк Зор на время похода - а на ночь забрал назад). Изо всех сил напрягая глаза, всмотрелся в шкалу - по тихому постукиванию отгадать точные показания было практически невозможно. Стрелка, как и в течение всего дня, колебалась около отметки в два вреда - больше, чем в деревне, но для леса сравнительно немного.
  - Спрячь, - посоветовал Плющ, - а то велк Зор услышит...
  Поздно: велк уже услышал и теперь лёгким пружинистым шагом направился к подсталкрам. Те попытались было опять притвориться спящими, но не успели.
  - Так, что здесь за ночные посиделки... э-э-э, вернее, "полежалки"? - шёпотом, но тем не менее хорошо слышно - и грозно - поинтересовался наставник, подходя к своему небольшому отряду. - Дня вам не хватило поговорить?! Вот сейчас возьму и...
  Лас сжался, ожидая возможного пинка в бок (а что, велк, когда что-то идёт вопреки его приказам, и не на такое способен!), но ничего не последовало. Зато...
  - Так, Лас, - сказал наставник, - давай вставай, карауль.
  - А почему я?!
  - Не ной. Я решил поменять тебя со Станом. И это не обсуждается. Я же сказал - ночью не болтать! Вот теперь расплачивайтесь.
  Лас со вздохом встал и начал обход поляны. Велк Зор улёгся на его месте. Стан и Плющ не раскрывали рта - знали, чем может обернуться гнев наставника.
  Ночь продолжалась - первая ночь подсталкра в лесу.
  
  * * *
  
  Когда, по ощущениям Ласа, настала середина ночи (а до этого времени с начала его смены прошли как минимум три вечности), подсталкр направился к лёжке своих друзей и наставника. Пихнул Стана, а когда тот с недовольным ворчанием поднялся - зрелище, надо сказать, захватывающее, - без всяких мук совести занял место товарища.
  На этот раз сна долго ждать не пришлось: Лас провалился в сладкую тьму сразу, как только его голова в промокшей шапке коснулась промокшей намного сильнее травы...
  
  Лас неожиданно ощутил себя в совершенно иных месте и качестве. Деревья вокруг все как одно были огненно-рыжими, как осенью, но чересчур для осени неестественно, излишне яркими. Вредомера не было, но Лас буквально носом чуял ту заразу, которую прибор должен был измерять, - ведь Труба возвышалась над лесом сагней на сорок не более чем в половине врести впереди. И Ласу, скорее всего, предстояло идти именно к ней.
  Сам он с удивлением почувствовал себя сталкером в подлинном значении этого слова - не охотником, чья задача - убить мута и принести мясо в деревню, а исследователем, стремящимся раскрыть как можно больше тайн леса. Кроме обязательного для мужчин мачета, у него на поясе висел и самопал - трубка с ручкой и спусковым крючком, слабо, но остро стреляющая щепками. "Можно было приспособить для этого и кусочки металла, - вдруг подумал Лас. - Правда, металл у нас - вещество редкое, поэтому мы и остановились на дереве..."
  Во сне, оказывается, даже мысли были не такие, как обычно.
  Не удивившись осознанию этой истины, Лас пожал плечами и пошёл вперёд, отметив про себя, что вся его одежда, в том числе и сапоги, сейчас совершенно сухая.
  Это сон - а значит, будем развлекаться по полной.
  По пути к Трубе, а вместе с этим - и к той непонятной железной штуковине около неё, Лас, перевернул самопал, открыл небольшую крышечку в нижнем торце ручки оружия и высыпал оттуда на ладонь боезапас. Что ж, неплохо: десять острых кусочков дерева - полный заряд. Вместе с мачетом - вполне достаточно, чтобы в одиночку прикончить не самого мелкого мута. Лас усмехнулся в короткие юношеские усики, засыпал щепки обратно, защёлкнул крышку (а то высыплются наружу), повесил оружие назад на пояс и продолжил путь по лесу.
  По мере приближения к Трубе деревья становились всё реже, и в конце концов Лас вышел на большую поляну - такую, как там, где он заснул, только когда-то выгоревшую и немного в другом цветовом обрамлении. На заднем плане возносилась под углом вверх тёмная, чёрная с коричневым налётом, круглого сечения Труба, а перед Ласом стояла на земле та самая штука из видения. Дополняло картину небо - всё в тучах, совсем как прошедшим днём.
  Ласу оставалось сделать всего несколько шагов до той железной балды со стеклянным прямоугольником на скошенной части и какими-то маленькими кружками вокруг неё, на которые, как подумал Лас, нужно было нажимать...
  ...как вдруг услышал из-за спины знакомый голос:
  - Эй, а ты ни про кого не забыл?
  Лас обернулся - и молниеносно отпрыгнул в сторону: поднятый ствол самопала и звонкий щелчок не оставляли времени на раздумья. Разогнанная до головокружительной скорости щепка пролетела мимо; в прыжке Лас успел снять с пояса собственные самопал и мачет. Приземлившись на ноги, он взял оружие наизготовку и окинул взглядом неожиданно появившегося противника.
  - Ты!.. - только и произнёс Лас.
  Нет, его удивление было лёгким; он просто не знал, что тут можно ещё сказать.
  Стан со снисходительной улыбкой и чем-то необычным - презрением? жалостью?! - в голосе сказал:
  - Я ждал тебя, Лас. Рано или поздно ты пришёл бы сюда. Пришёл, чтобы остаться. И как же меня это радует...
  - Собираешься меня убить? - напряжённо спросил Лас. Палец его подрагивал на спусковом крючке самопала. - Зачем тебе это?
  Стан не ответил. Ещё раз снисходительно усмехнулся, а затем вдруг сорвал с пояса мачет и метнул.
  Лас начал поднимать своё оружие, развернув плоской стороной лезвия к противнику, чтобы таким способом отбить летящий в голову "ножик", но тот двигался намного быстрее, и Лас понял, что - не успеет.
  А мачет становился всё ближе, и ближе, и ближе...
  Потом всё прекратилось.
  
  
  3. Путь обратно
  
  Лес (15 врестей к северо-западу от деревни), 29-й год после Звездопада, 69-й день весны.
  
  ...Поводом к пробуждению стал чей-то неслабый толчок в бок. Лас охнул и открыл глаза, вырываясь из вязкой паутины сновидения, которое могло продолжаться ещё долго: субъективное время подсталкра тогда замедлилось, и тот злосчастный кусок металла летел ему в переносицу со скоростью дохлого мута; впрочем, и сам Лас в тот миг вряд ли двигался быстрее. Так что насильственное - а какое же ещё? - возвращение в мир действительности было для него невероятным облегчением.
  Впрочем, облегчением ли?.. Лас решил поразмышлять об этом чуть позже, на обратном пути в деревню, а сейчас просто одним плавным движением поднялся на ноги. Плющ как раз будил Стана - таким же недружественным способом; велк Зор, уже вставший, невозмутимо наблюдал за подсталкрами с небольшого расстояния.
  Начинался новый день. Дождь закончился ещё вчера, но его последствия до сих пор ощущались: вся одежда у подсталкров, да и у велка тоже, была мокрой - как от дождевой воды, так и, как почуял Лас, от пота - и попахивала сыростью. "В деревне надо будет помыться и постираться", - подумал он и направился вместе с остальными членами отряда ко вчерашнему кострищу.
  Из-за деревьев всходило бледно-жёлтое солнце, превращая деревья из чёрных страшных теней в растрёпанных зелёных великанов и высвобождая на небе тот неповторимый цвет, который так нравился Ласу, - светло-синий одновременно с зеленоватым и фиолетовым оттенками, будто светило не могло выбрать из всей этой мешанины что-то одно. Лас вдохнул полной грудью воздух, до предела насыщенный влагой, и довольно улыбнулся, глядя на это великолепие.
  По счастью, навес, сделанный Плющом, пропустил сквозь себя не очень много воды, так что хворост для утреннего костра почти не промок ("Правда, тряпку теперь выжимать замучаешься", - пробурчал себе под нос Плющ). Землю тоже развезло не до твёрдых пород, поэтому завёрнутые в листья куски мяса, вечером закопанные, чтобы не пришли муты - хотя от наличия или отсутствия запаха еды вообще-то мало что зависит, - грязью не пропитались. А посему все четверо приступили к приготовлению своего нехитрого завтрака сразу после того, как Плющ после недолгих трудов разжёг-таки костёр.
  По тому, как хмурился велк Зор, поворачивая над огнём свою будущую еду, подсталкры поняли, что ожидается какой уже по счёту в их жизни поток поучений. И они не ошиблись: ещё до того, как мясо начало подрумяниваться, велк заговорил:
  - Лас, Стан, в схватке с мутом вы, конечно, победили, но только с моей помощью; будь вы вдвоём, вы бы, скорее всего, не справились. Не знаю, что было бы у вас вместе с Плющом, - в следующий раз надо будет выяснить... Как бы то ни было, вас обоих хвалить не за что; тебя, Плющ, кстати, тоже: ты ничего особенного не сделал... Лас, тебе я вчера всё уже выложил; главный совет - не медлить и не тупить. Стан, теперь разберёмся с тобой; я решил отложить это на сегодня... Ну кто так кидает мачет?! Ты же мог Ласу голову снести! А мут в это время занялся бы тобой... - Ласу показалось, или на лице Стана, если можно назвать лицом эту широкую харю, действительно появилось немного виноватое выражение? - К тому же, ты - да и Лас, наверное, тоже - не умеешь быстро бегать, петляя между деревьями, - надо будет с вами этим позаниматься... а между прочим, ничего особо сложного в этом нет... Ладно, заговорился я; сейчас поедим - и отправимся. Посмотрим, как вы будете держать себя, когда вредомеры застучат в полтора-два раза сильнее...
  И, закончив свой монолог, велк впился зубами в кусок мутятины, от которого уже шёл ароматный пар.
  Дальнейший завтрак проходил в молчании. Подсталкры переваривали вместе с едой слова наставника, а тот продумывал, как ему дальше обучать этих людей.
  Когда мясо известным образом исчезло, велк Зор сказал:
  - Если кому надо в кусты, сейчас самое время. Потом - идём обратно.
  Вскоре отряд направился в сторону деревни.
  
  * * *
  
  Велк Зор сказал правду: вредомеры действительно застучали сильнее. Вытащив свой прибор из кармана, Лас посмотрел на стрелку - та колебалась уже около отметки в три вреда и явно собиралась ползти дальше. Но Лас успокоил себя: это всё равно не смертельно, да и у Трубы наверняка намного больше.
  Сегодня шли быстрее, чем вчера: велк устроил подсталкрам настоящий марш-бросок, задав такой темп, что времени и сил на разговоры просто не оставалось. Тем не менее, в этом была и польза: отряд быстрее пройдёт более опасные места, да и для подсталкров это будет ещё одно испытание - на выносливость.
  Лас думал только о том, чтобы переставлять ноги с достаточной быстротой, не путаясь в высокой влажной траве и переступая через валяющиеся на пути останки упавших когда-то деревьев. Какие-то мысли на другие темы изредка появлялись у него в голове, но тут же пропадали, вытесняемые одним стремлением, одной потребностью - не отставать!
  Но в какой-то момент подсталкр заметил, что велк Зор всё же очень постепенно снижает скорость (может быть, намеренно, чтобы сделать подопечным небольшую поблажку; а может, и непроизвольно), и немного воспрял духом: значит, по пути ещё можно будет потрепаться о чём-нибудь с друзьями!
  Но - позже: пока что темп всё равно оставался высоким, так что поддерживать разговор было бы довольно затруднительно... зато думать - нет. И, обрадованный этой возможностью ещё больше, Лас дал волю собственным мыслям.
  Итак, решено: к Трубе он рано или поздно, но обязательно отправится - с товарищами или один, как получится. Почувствует себя сталкером из сна, но - наяву. И непременно разгадает тайну той непонятной штуковины которая для жителей деревни может стать чем угодно - от предмета поклонения до "проклятия Звездопада".
  Звездопад вообще был странным и загадочным явлением: с одной стороны, он, как выяснилось, даровал сталкам разнообразные сверхспособности, которые можно счесть за благо; но я другой, то, как это всё произошло, безусловно, было проклятием. В деревне приветствовалась вторая точка зрения, но и первую сталки, а особенно - сталкеры, не отвергали; в итоге получалось какое-то "единство противоположностей".
  "Деревня... дери её Первосталк... - с неожиданной болью и злостью подумал Лас. - Единственный островок жизни в этом бескрайнем лесу... Неужели мы совсем одни? Мы - и больше никого?! В это слишком трудно поверить... Это тоже надо будет выяснить - после похода к Трубе: есть ли ещё кто-то, кроме нас? Может быть, двигаясь в этом направлении, у нас получится разгадать и тайну Звездопада..."
  Безмолвная вспышка эмоций вскоре прекратилась. Лас мысленно вернулся к действительности и стал думать уже о другом.
  Со Станом ещё не до конца понятно, чего тот хочет в отношении Ласа. И вроде бы на самом деле случайно промахнулся - в противном случае с какого перепугу у него на морде появился виноватый вид при словах велка Зора? Но Ласу не давал покоя странный сон. Что означало это внезапное появление Стана у Трубы? А выстрел из самопала, а бросок? Это что, знаки того, что Стан в будущем может стать помехой Ласа и его планам? Бред какой-то...
  "Что ж, поживём - увидим, - решил Лас. - Я сделаю всё, что от меня зависит; и будь, что будет. А на всю эту чушь мне наплевать".
  И он ускорил шаг, возвращая потерянную было скорость: мыслительный процесс - серьёзная помеха движению.
  Вдруг велк Зор остановился - и застыл, очевидно, в раздумье. Подсталкры послушно, но непонимающе встали неподалёку.
  - Что-то мне это не нравится, - пробормотал Плющ.
  Было слышно, как наставник произнёс себе под нос:
  - А, впрочем, зачем с этим тянуть - сделаем сейчас... - и уже нормальным голосом, развернувшись, обратился к ученикам: - Я решил не откладывать всё на потом и позаниматься с вами петляющим бегом сегодня. Прямо сейчас. Смотрите и делайте, как я!
  Велк Зор побежал в сторону, чтобы подсталкрам было видно, как он набирает скорость, помогая себе руками, которыми хватался за стволы деревьев, и при этом, похоже, совершенно не замечая кривизны своего пути.
  Лас, Стан и Плющ дружно вздохнули, понимая, что поболтать им светит разве что вечером, и стали пробовать повторять движения своего наставника.
  Придётся им задержаться в лесу ещё на некоторое время...
  
  * * *
  
  В деревню отряд вернулся после полудня, даже можно сказать, - ближе к вечеру. Все были усталыми, грязными и всё ещё немного мокрыми, а посему желали пойти в баню да прямо там и заснуть.
  Велк Зор полдня гонял подсталкров по новой методике, пытаясь научить их маневрировать в лесу с ловкостью молодого мута. Пока получалось не очень, даже совсем не очень, но наставник признал, что парни не безнадёжны и когда-нибудь всё-таки дорастут до гордого звания сталкеров.
  На окраине деревни отряд встречали отец Стана и мать Плюща, не сумевшие по такому случаю усидеть дома. Шутка ли - их дети вернулись из первого похода в лес! Естественно, последовали тёплые объятия. Лас дипломатично стоял в сторонке, ожидая конца тёплой встречи, в то время как велк Зор, пользуясь высоким положением, благополучно слинял по своим велковским делам.
  Наконец, родители и дети расцепились; все необходимые слова приветствия, кажется, были сказаны. Лас уже хотел было незаметно отвалить, но отец Стана вдруг заметил его и ещё сильнее расширил свою радостную улыбку:
  - О, Лас! Привет и тебе. Хочешь, пойдём к нам, пообедаем, а вечером баню сделаем? Что скажешь?
  - А давайте! - улыбнулся подсталкр.
  День определённо начинал быть хорошим. Как приятно, что есть люди, готовые делать добро просто так...
  - Я к вам позже присоединюсь! - крикнул Плющ, вместе с матерью направлялись к дому.
  Поход закончился. Но это было только начало - как пути юношей к статусу взрослых, так и много чего ещё...
  
  
  
  Часть вторая
  КОНЕЦ ГОДА
  
  1. Решение
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 80-й день весны, утро.
  
  Мачет, вращаясь, летел в дерево. Но, увы, не воткнулся в него, а с глухим стуком ударился рукояткой о кору, отскочил и упал в траву.
  Лас кратко, но мощно выругался. Метание мачета было одним из того немногого, что ему никак не давалось. Но будущий сталкер должен быть подготовлен по всем направлениям, поэтому и мачет кидать тоже входило в программу обучения подсталкров, к вящему недовольству Ласа и Плюща, у которых это получалось плохо - как вообще, так и сравнительно со Станом, пятнадцать раз подряд броском вонзившим своё оружие в узкий ствол брези7 с пятнадцать шагов.
  Теперь Стан просто сидел на траве, отдыхал после выполненного упражнения и смотрел на потуги товарищей повторить его достижение.
  Велка Зора в тот день с ними не было - у него неожиданно нарисовалось заседание Совета, так что наставник приказал подсталкрам тренироваться самим - и поработать как раз над метанием. Кратко изложил (напомнил всем) основные принципы успешного броска и ушёл, оставив учеников упражняться на северной окраине деревни.
  Они и упражнялись - каждый в силу своих способностей.
  - Ну что за?.. - пробормотал Плющ, когда его мачет вообще пролетел мимо дерева, которое подсталкр избрал в качестве мишени. Пошёл подбирать оружие - и вдруг громко сказал: - Да как так-то, а?! Стан, это нечестно - бездельничать, пока товарищи трудятся в поте лица! Хоть бы помог!
  - И как же? - ехидно поинтересовался "подсталкр-гора", продолжая нагло сидеть. - Дерево, что ли, держать в руках и так им двигать, чтобы в него в кои-то веки вошло остриё?
  - Хотя бы сказал, как у тебя это получается! - недовольно ответил Плющ, отходя от сусьвы8 на положенные пятнадцать шагов и готовясь к следующем броску. Примерился, размахнулся и метнул мачет. Тот перекувыркнулся в полёте какое-то количество раз, соприкоснулся с деревом боковой стороной лезвия ближе к острию и соскользнул на землю, оставив на коре заметную царапину. - В зад Первосталку, это почти произошло!..
  - "Почти" не считается, - ответил Стан. - Я при всём желании не могу сказать тебе больше, чем велк Зор, - я просто следую его советам. Не знаю, почему я попадаю в цель чаще. Знаете, у меня раньше были такие же трудности, как и у вас, - я сразу, как получил мачет, начал упражняться в метании - конечно, с ещё меньшим успехом. Но когда мною занялся наш велк, у меня всё постепенно стало получаться: я прислушивался к его словам, иногда занимался в свободное время, - и вот вам итог. Видимо, мне придётся увеличивать расстояние до цели, потому что с пятнадцати шагов попасть в дерево для меня - раз плюнуть...
  - А в мута? - спросил Лас, кидая свой "ножик" и одним глазом косясь на друга.
  - В смысле? - не понял Стан. Или сделал вид, что не понял.
  - Тогда, в лесу, во время нашей схватки с мутом, - терпеливо стал объяснять Лас, - ты бросил в него мачет - правда, с чуть большего расстояния, но в свете твоих нынешних достижений это несущественно, - и промазал. Меня едва не зашиб. Скажешь, случайность?
  При первых словах этой реплики на лице Стана, как показалось Ласу, мелькнула тень подозрительности, а ближе к концу - чуть ли не испуг. Или у Ласа разыгралось воображение?
  Там было на самом деле побольше, чем жалкие пятнадцать шагов, - недовольно - и, похоже, сердито - стал отвечать (оправдываться???) Стан; было видно, что это ему неприятно. - Да и времени не было, чтобы как следует прицелиться... И вообще - какая тебе разница?! - внезапно крикнул он.
  - Ладно-ладно, не кипятись, просто спросил, - поспешно пробормотал Лас и, тщательнейшим образом прицелившись, опять метнул свой многострадальный мачет. На сей раз тот по середину лезвия ушёл в дерево. - Есть! Получилось!
  - Посмотрим, сможешь ли ты это повторить... - произнёс Стан, наблюдая за тем, как Плющ, стараясь сделать всё точно так же, как и Лас, готовился к очередному броску.
  Плющ на миг отвлёкся, услышав эти слова, и его "ножик" зацепил лишь самый край ствола - но остриём, отщепив от немолодой сусьвы кусочек коры толщиной в полвреха...
  
  * * *
  
  А в это время в центральном - и самом большом - доме деревни проходило заседание Совета велков.
  Надо сказать, Совет действительно управлял жизнью в деревне, а не занимался чепухой. Нет - велки решали все важнейшие вопросы: например, составляли план сельхозработ, при этом беззастенчиво используя прогнозы погоды, делаемые Плющом; рассчитывали оптимальный годовой объём лесозаготовок - на топливо для печей и бань; однажды даже приняли решение об усовершенствовании самопалов - до этого те стреляли совсем слабо, - а мелкие бытовые вопросы (к примеру, что и в каком количестве выращивать сталкам на огородах, когда устраивать помывку и стирку) оставались в компетенции сталков. И всех всё устраивало.
  И вот что интересно: хоть велки могли применить силу, чтобы утвердить своё решение среди жителей, им не приходилось этого делать: сталки уступали Совету и выполняли всё, что бы велкам ни приходило в голову, будь это хоть чуть-чуть обоснованно, в то же время не считая авторитетами отдельных членов Совета. На том всё и держалось в течение последних двадцати девяти лет, - так как именно Звездопад стал поводом к появлению такого органа власти.
  Теперь велков из десяти, как было изначально, осталось всего семь: один умер через несколько лет после Звездопада, другого задрал мут, третий - а по совместительству ещё и отец Плюща - просто однажды ушёл и не вернулся. А править деревней остались их коллеги: велки Зор, Круз, Чмур, Райга, Айфад, Ыйим - и Старик в качестве "почётного консультанта"; причём Зор в свои сорок три был среди них самым молодым, но тем не менее одним из самых важных. Те же Райга или Ыйим, старые пни соответственно шестидесяти трёх и семидесяти пяти лет от роду, могли лишь мечтать о таком уважении.
  Велки собирались в среднем три-четыре раза в год, а также при всяких чрезвычайных происшествиях. Хвала Первосталку, сегодняшнее заседание было самым обыкновенным.
  Члены Совета сидели на лавках за большим столом в относительно просторной комнате и говорили об основных проблемах деревни. Перед некоторыми велками на столе лежали куски брешти - брезевой коры - и письменные принадлежности в виде заострённых палочек, чтобы "лучшие умы" селения могли делать заметки; в углу стоял маленький столик с едой и напитками - на случай, если заседание затянется.
  Речь шла о повседневных делах деревни.
  - ...Какая летом будет погода, Плющ нам пока не говорит, - вещал Чмур, ответственный за выращивание зерна. - Надо бы его с этим поторопить, чтобы определиться, как часто летом будет необходимо поливать поля. Если постараться не ошибаться, то, по подсчётам, мы сможем прокормить деревню, и ещё останется запасов на пару лет! Всё будет зависеть от того, насколько заблаговременно мы будем узнавать о погодных условиях.
  - Я скажу Плющу об этом, - сказал велк Зор, который отвечал за охоту и обучение подсталкров. - Несмотря на то что всё, как вы говорите, благополучно, я настаиваю на проведении летом нескольких крупных охот, чтобы обеспечить деревню не только зерном, но и мясом.
  - Конечно, конечно; но это тоже будет зависеть от погоды, я прав?
  - Да, - вздохнул Зор. - Вы правы.
  Поднял руку велк Айфад, руководивший лесозаготовками.
  - Вопрос о топливе пока что не стоит, и дома не нужно новые строить; может быть, я покину заседание?
  - Ни в коем случае, - ответил Ыйим, чьим полем деятельности являлся контроль над образованием и нравственностью в деревне. - Все мы должны знать одинаково много о текущих делах деревни, иначе совместное управление, которого мы добились без малого тридцать лет назад, будет обречено на провал.
  - Ну ладно, тогда хотя бы послушаю вас, - сказал Айфад, отошёл к маленькому столу и быстро умял полкаравая хлеба. Когда вернулся к остальным велкам, те уже обсуждали совершенно другое.
  - ...Вы все знаете, что в деревне сейчас четверо подсталкров, - говорил Ыйим, - трое у вас, Зор, и ещё один у вас, Круз. И все хотят поскорее сделаться сталкерами... Может быть, уже пора?..
  - Вы о сталкатлоне? - открыл рот молчавший до этого и вообще не подававший признаков бодрствования Старик. - В последний раз это было... дай Первосталк памяти... короче, несколько лет назад...
  - Я что-то пропустил? - осведомился Айфад, вновь усаживаясь на лавку.
  - ...Да, думаю, пора, - сказал велк Зор, отвечая на вопрос Ыйима. - Мои трое горят жаждой действия, так что я не вижу никаких препятствий...
  - Дело в том, - зашептал на ухо Айфаду Райга, следивший за техническим оснащением деревни, - что в Сталочной живут четыре - представьте себе, четыре! - подсталкра, которые, как уверяют господа наставники, скоро будут готовы стать сталкерами. И мы думаем, что через какое-то время - наверное, ближе к концу лета - надо будет провести сталкатлон - ну, чтобы выяснить...
  - А-а, понятно, - произнёс Айфад, старательно вслушиваясь в беседу остальных велков.
  - ...в конце лета, - вещал Зор, - потому как сейчас Лас, Стан и Плющ ещё не до конца готовы...
  - Мой Квильд тоже, - вставил Круз.
  - ...и я предлагаю назначить сталкатлон на последний день лета. Как раз уборка урожая будет, так что хотя бы всех развлечём, - закончил велк Зор и умолк.
  - Вопрос ставится на голосование, - сказал Райга. - Кто "за"?
  Подняли руку все, кроме Чмура и Старика.
  - Кто против?
  Рука Чмура одиноко взметнулась вверх.
  - Воздержавшиеся?
  Старик помахал ладонью, не выходя из дрёмы.
  - Итак, предложение считается принятым большинством голосов, - заключил велк Райга и повернулся к Чмуру: - Позволите узнать причину вашего несогласия?
  - Сталков от работы оторвём, - хмуро ответил тот. - А вдруг именно в названный день погода будет наиболее благоприятной? И вообще...
  - Так, с вами всё понятно... А вы?.. - обратился Райга к Старику и замялся, - очевидно, так и не вспомнив, как того зовут на самом деле.
  - А что я? - пробормотал Старик, не открывая глаз. - Мне всё равно...
  - Больше ничего обсудить не нужно? - спросил Ыйим. Ответом ему было дружное молчание. - Значит, можем расходиться. И готовиться к тому, что в деревне скоро станет по меньшей мере на одного сталкера больше...
  
  * * *
  
  Теперь, наверное, надо пояснить, что это за сталкатлон и с чем его едят.
  Начнём издалека. Есть две категории мужчин: подсталкры и сталкеры; есть проблема: как из первых сделать вторых? Ответ пришёл сам собой: устроить соревнования. И победитель (один или двое - в зависимости от результатов) станет новым сталкером деревни.
  Соревнования, согласно решению Совета велков от двадцать пятого дня лета третьего года после Звездопада, включают в себя забег по лесу на десять врестей - с конечной точкой в деревне, заплыв по реке Сталке на одну вресть - опять же с финишем в Сталочной, метание мачетов в дерево с двадцати шагов - всего по десять попыток у каждого, бои без правил и конкурс загадок, чтобы будущие сталкеры были подготовлены не только физически, но и умственно. Всё это идёт в один день практически подряд - с короткими перерывами. Ничего так нагрузочка.
  Сталкатлон в деревне проводился нерегулярно - в третьем, восьмом, двенадцатом, шестнадцатом и двадцать третьем годах после Звездопада. И новые, шестые по счёту состязания были назначены на тридцатый год; не забывайте, что год у сталков заканчивается весной и начинается летом. До утверждённой Советом даты проведения оставалось только сто двадцать дней...
  За это время подсталкры должны были пройти до конца что-то вроде "курса молодого бойца" в местном исполнении - и подготовиться к соревнованиям, чтобы один из них (или двое, - как повезёт) после этого вступил в новую фазу своей жизни. А остальным придётся ждать следующего сталкатлона - самое меньшее, также по вышеупомянутому решению, два года...
  
  
  2. Знакомство
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 80-й день весны, вечер.
  
  ...Лас, Стан и Плющ сидели на траве на северной окраине деревни. Солнце висело где-то на юго-западе и добавляло теперь в зеленовато-лилово-синее небо ещё и оранжевый оттенок. Было тепло, было светло - было хорошо.
  Несмотря на это, подсталкры были какими-то задумчивыми. Оно и понятно: велк Зор недавно сообщил им о грядущем сталкатлоне - сообщил и опять оставил их без своего присмотра. И, пользуясь тем, что в тот момент до них никому не было дела, молодые люди, как обычно, принялись за разговор.
  - ...Вот зачем это? - говорил Лас, подкидывая вверх и ловя правой рукой мачет, метать который пока всё равно хорошо не научился. - Зачем эти тупые соревнования? Нельзя ли разом принять нас всех в сталкеры - и дело с концом?
  - Эти велки вечно что-то мутят, - произнёс Плющ, завязывая один за другим узлы на травинке; его оружие покоилось в ножнах. - Если не одно, так другое. В этом вся их работа.
  - И это говорит человек, у которого отец сам был велком? - ехидно поинтересовался Стан. - Даже не верится...
  Плющ смерил взглядом своего массивного ровесника и сказал:
  - Если бы я не знал, каков ты в ближнем бою, то обязательно врезал бы тебе за такие слова. Да, мой отец был членов Совета - и что? Это не значит, что я сейчас, говоря про велков, имел в виду и его. Он ушёл, а значит, он больше не с ними. И не с нами, - подумав, добавил подсталкр.
  - Парни, хватит о грустном, - сказал Лас и вложил мачет в ножны. - Ну, поучаствуем - велика ли беда? Один за другим - все сталкерами станем.
  - Мы-то да, а вот насчёт него не уверен, - усмехнулся Стан, подбородком указывая на подходящего к их живописной группе четвёртого подсталкра деревни.
  - Квильд, а ты что тут забыл? - спросил Плющ у "гостя" компании.
  - Вам-то что за дело? - ответил Квильд, рослый, но вместе с тем тощий, не обременённый большим умом и знанием правил приличия парень двадцати трёх лет, из которых последние пять проводил, обучаясь под руководством велка Круза. По тому, что он до сих пор не стал сталкером или хотя бы человеком, с которым приятно поговорить, можно было судить об эффективности обучения в отношении подсталкра.
  - Нам-то вроде бы и никакого, - сказал Стан, поднимаясь на ноги и как бы невзначай взявшись за пояс рядом с тем местом, где были закреплены ножны с мачетом. - Так, просто спросили... Ну в самом деле, чего пришёл? Сам знаешь, что тебе мы не очень рады...
  - Я это знаю ещё с детства. Слушайте, раз уж мы всё равно в скором времени станем соперниками в борьбе за новое звание, не лучше ли нам на время забыть обо всех наших тёрках и хоть один день провести как следует?
  - О, как мы заговорили! - улыбнулся Лас. - Неужто не врёшь?
  - Не вру, - кажется, немного обиделся Квильд - Полдня, между прочим, готовился, чтобы сказать вам это.
  - И что ты предлагаешь? - В вопросе Стана ехидство уже отсутствовало напрочь, заменённое любопытством.
  Квильд пожал плечами.
  - Прогуляемся хотя бы?..
  - Это можно, - произнёс Лас и встал. - Сейчас, только попробую ещё раз...
  Вынул мачет из ножен и после недолгом подготовки запустил им в ближайшее дерево - на глаз расстояние было шагов двадцать, как на будущем сталкатлоне. Оружие уткнулось в ствол рукояткой.
  Привыкший к подобным неудачам, Лас вздохнул, подбежал к дереву, поднял мачет, отошёл обратно к ожидавшим его подсталкрам и снова кинул "ножик"...
  Из десяти бросков успешными оказались два. Но Лас, похоже, был этим удовлетворён. Он улыбнулся, спрятал оружие в ножны и махнул всем рукой:
  - Всё, можно идти; я с вами.
  
  * * *
  
  По деревне без дела шататься смысла особого не было, поэтому подсталкры направились к реке - как можно медленнее, так как им нужно было пройти всего-то пару сотен шагов.
  Лучше всего было то, что им никто не мешал: согласно традиции, ученики сталкеров находились на немножко особом положении, и беспокоить их во время обучения ради того, чтобы заставить поработать, считалось неправильным. Да и вообще с подсталкрами связываться мало кому хотелось: юность ведь на всё способна... К сожалению, это работало и в отношении противоположного пола - по крайней мере, так говорили взрослые.
  ...Юноши сидели на берегу и занимались тем, что время от времени кидали в воду валяющиеся на земле камни или что-нибудь произносили. Но вскоре у них вновь завязалась оживлённая беседа.
  - ...Как вы думаете, кто из нас выиграет этот факнутый9 сталкатлон, дери его Первосталк? - затронул Квильд волновавшую всех тему.
  - А сейчас-то какая разница, - ответил Плющ задумчиво и плюнул в водный поток. - Во всяком случае, кто-то точно выиграет.
  - Нет, ну всё-таки - кто?.. - не отставал Квильд.
  - Себя небось видишь новым самым молодым сталкером деревни, - усмехнулся Стан.
  Квильд, ухмыльнувшись в короткую русую бороду, развёл руками.
  - Я-то точно выиграю состязание с бросанием мачетов, - сказал Стан.
  - Да мы в этом и не сомневаемся, - ответил Лас. - А вот насчёт забега по лесу я бы с тобой поспорил...
  - Это да, - вздохнул Стан.
  Ученики велка Зора помнили тренировку десятидневной давности, когда наставник с утра до вечера гонял их по окрестностям деревни свои новым способом - по криволинейной траектории со скольжением руками по деревьям. Лас и Плющ с их небольшим весом быстро освоили этот вид передвижения - кстати, дающий неплохой выигрыш в скорости, - но Стану, "подсталкру-горе", это не удавалось: собственная туша тянула его к земле, да ещё иногда и застревала между стволами. Так что бег по лесу Стан возненавидел крепко.
  - Загадки наверняка все Плющ отгадает... - продолжал Лас. - В боях, возможно, победит Стан... А с заплывом непонятно...
  - Чего сейчас об этом гадать?.. - пробормотал Плющ, отрешённо разглядывая противоположный берег Сталки.
  - Давайте дальше пойдём, - сказал Квильд. - А то засиделись тут...
  - Не, мы ещё посидим, - ответил Стан и вдруг заинтересованно уставился куда-то вдаль. Взор его при этом как-то странно изменился, что привлекло внимание остальных подсталкров.
  - Ты что там, Первосталка увидел?.. - осведомился Лас и тоже взглянул в ту сторону.
  Ничего особенного: просто две девушки лет шестнадцати сидели на берегу двадцатью сагнями западнее и стирали бельё. Но Лас зацепился взглядом за одну из них - невысокую, но складную, в красной рубашке, опрятно заправленной в тёмно-синюю клыповую10 (ничего удивительного: вся одежда у сталков была из клыповой ткани) юбку, с тёмно-русыми волосами, собранными сзади с помощью травинки в хвост. Разглядеть ещё что-то с такого расстояния подсталкру при всей его зоркости не удалось, но и этого было достаточно. Лас понял, почему взгляд Стана стал таким расплывчатым: тому тоже понравилась эта сталочка. Другую - тонкую, с чёрной косичкой и наивным детским лицом - он даже не заметил.
  - ...И ты тоже? - Квильд толкнул Ласа в бок, и тот вздрогнул от неожиданности. - Теперь я могу не париться: стоит им прийти на сталкатлон, как вы тут же обо всём забудете и отдадите мне победу.
  - А почему именно тебе? - спросил Плющ. - Не видишь, что ли, что на меня это также не действует?
  - Да за тобой они прям бегать вообще должны - с твоей-то внешностью... - Квильд явно намекал на правильные черты физиономии своего будущего соперника в борьбе за звание сталкера и его небольшую, но рельефную мускулатуру, - ...да и всем остальным.
  - Эй, девчонки! - внезапно крикнул Стан, обращаясь к замеченным сталочкам. - Не хотите ли провести вечер вместе с нами? Обещаю: скучно не будет!
  - Да ну вас! - звонко ответила та из них, на которую продолжал откровенно пялиться Лас. - У нас своих дел полно!
  - М-да, обломчик... - пробормотал Стан и напрягся.
  Край чего-то белого, клыпового и мокрого, что в данный момент полоскала тонкая подружка нахалки, неожиданно поднялся из воды и облепил голову той, которая почти прямым текстом послала подсталкров куда подальше. Сталочка стряхнула ткань с волос и бросила на Стана такой взгляд, что даже с расстояния в двадцать сагней было заметно, что он должен был испепелить Стана на месте. Но "подсталкр-гора" остался невредим: очевидно, спасли габариты, - зато разом поскучнел и погрустнел, как будто у него сломался его единственный - а у кого он не единственный? - и любимый мачет.
  - О, да наш Стан как-никак влюбился! - зычным голосом прокомментировал ситуацию Квильд. - Настойчивее надо быть... а не светить направо-налево своими способностями...
  - Знаешь что, Квильд? - сказал Стан, медленно поднимаясь на ноги. - Заткнись. - И быстро заехал свои пятивреховым кулаком в лицо Квильду.
  Насмешник полетел в воду: всё же удар был неслабый, - а Стан молча развернулся и пошёл прочь.
  - Не ты один, Стан, влюбился - я тоже... - прошептал Лас, глядя одним глазом вслед товарищу, а другим - на новый предмет обожания.
  Квильд вылез на берег и теперь выжимал свою одежду. Шапка его поплыла по течению - прямо к девочкам.
  - Эй, красотки! - обратился к ним Квильд. - Шапку мою можете выловить?
  - А зачем? - искренне удивилась тонкая. - Ты и в ней круто не смотришься.
  Между тем головной убор проплыл мимо и уже приближался к водяному колесу мельницы.
  - Ну вы!.. - Квильд употребил совсем уж не хорошее слово. - Да идите вы!..
  - Сам иди! - донеслось до подсталкра.
  Квильд со злостью сплюнул и зашагал домой. Лас и Плющ остались вдвоём.
  
  * * *
  
  - ...Ну и зачем тебе понадобилось привлекать к нам внимание? - спросила Лина - так звали тонкую. - Могла б просто промолчать...
  - Тогда бы они пришли и стали бы к нам приставать, - ответила Ксюня (это на неё смотрели Лас и Стан), почти досуха отжимая выстиранное полотенце. - А вообще ты тоже хороша - так послала этого с его шапкой, что он сам пошёл... ну ты поняла.
  - Я вот думаю: может быть, они не просто так заглядывались на нас?.. Может, когда нам исполнится шестнадцать, кто-то из них выберет нас?
  - Не знаю, - пожала плечами Ксюня. - Если честно, я бы не хотела связать свою жизнь с тем придурком, чью шапку мы отказались выловить. А вот остальные вроде ничего... кроме того из них, который позвал нас к ним, - ну ты видела, такой большой...
  - Между прочим, это он напялил тебе на голову ночную рубашку моей мамы, - хихикнула Лина. - Прямо взглядом, с расстояния...
  - Именно поэтому мне он показался таким же придурком,. Умные, а тем более хорошие люди такими вещами заниматься не станут.
  - Мне он показался забавным, - возразила Лина. - К тому же, он так красиво врезал этому...
  - У кого что на уме... - пробормотала Ксюня и принялась за последнюю тряпку из тех, которые ей сказали постирать. - А вот тот, который рядом сидел, наоборот, не показался мне таким тупым...
  - Который из них? - Лина показала глазами на Ласа с Плющом. - Да, впрочем, какая разница: ведь они оба молчали...
  - Слушай, даже не знаю... - протянула Ксюня, разглядывая двух оставшихся подсталкров, которые не обращали на них внимания, а тихо перетирали что-то между собой. - Наверное, оба хороши...
  - Посмотрим... - сказала Лина и добавила к лежащей на земле охапке белья ещё один предмет. - Я закончила. А ты?
  - Сейчас... - Ксюня выжала тряпку и присоединила её к своей горе вещей. - Я тоже. Пошли.
  
  * * *
  
  - ...И вот что это было? - удивлённо поинтересовался Плющ, глядя в спину удаляющемуся Квильду. - Не хватало ещё, чтобы между нами война началась...
  - Стан сегодня разошёлся... - поддержал тему Лас. - Кажется, он действительно влюбился...
  - Его головная боль, - ответил Плющ. - Он же знает - и ты, надеюсь, тоже, - что им нет шестнадцати и будет ещё нескоро; за это время можно сто раз разлюбить...
  - Нет, ты не понял, - сказал Лас. - Мы с ним, похоже, влюбились в одну и ту же...
  - Значит, то ваша общая головная боль.
  "И ведь не поспоришь", - подумал Лас.
  Какое-то время сидели молча. Потом Плющ равнодушно заметил, провожая взглядом уходящих девочек:
  - Ну вот, уходят... Мы им явно не нужны.
  - Это пока, - ответил Лас. - Я сделаю всё, чтобы стать нужным... А они нам нужны уже сейчас.
  - Это невозможно.
  - Посмотрим, - сказал Лас. - Посмотрим.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, ночь с 80-го на 81-й день весны.
  
  Лас лежал на жёстком топчане в углу своего небольшого домишка и пытался заснуть. Не получалось: ночь была довольно прохладной, лежать приходилось, натянув на себя побольше одежды, не считая одеяла из меха мута, а вдобавок в голову лезли всякие мысли, отпугивавшие сон напрочь.
  Лас никак не мог забыть события этого вечера; внутри безостановочно крутился клубок переживаний, связанных прежде всего с той прелестной сталочкой, которая затмила какую-то часть его ума и заполнила добрую половину его души. Лас испытывал к ней непонятную нежность; это ещё не было любовью в обычном смысле этого слова, но какие-то тёплые чувства уже пробуждались, что вообще-то не означало, что та девочка ответит Ласу взаимностью, когда станет достаточно взрослой, однако вселяло некоторую надежду на такой исход.
  "А что мне делать сейчас, пока она несовершеннолетняя? - думал Лас, ворочаясь с боку на бок. - Настоящие отношения в подобных, да и вообще в любых обстоятельствах запрещены законами деревни... а дружба? Что, если я просто постараюсь стать её другом? Это, по крайней мерен, возможно. А понравлюсь ли я ей? В любом случае, попробовать стоит. Стан, естественно, тоже захочет что-нибудь предпринять, но с ним я, надеюсь, как-нибудь справлюсь... Кстати, а Квильд всё так же будет его подкалывать? Если так, то это увеличивает вероятность моего успеха. Главное, чтобы Квильд на меня не переключился... Плюща в расчёт можно не брать: ему-то откровенно наплевать на все наши разборки. Значит, будет к кому прийти, если всё станет совсем уж плохо... В общем, поживём - увидим..."
  И с этой последней мыслью Лас, наконец, заснул. В ту ночь ему ничего не снилось.
  
  * * *
  
  Ксюне тоже было не до сна. Это обусловливали как твёрдая лавка под телом в ночной рубахе, на которую для защиты от холода был надет ещё и дневной наряд, так и раздумья о том, что же произошло вечером.
  У Ксюни из головы всё не шли те двое подсталкров, которые остались на берегу, после того как двое других разошлись, чего-то там не поделив. Девочке казалось, что один из тех двух, которые, по её же словам, "оба были хороши", так смотрел на неё... она даже не могла описать, как именно. Но в этом она уверена не была.
  Сама же Ксюня думала об этих двоих примерно одинаково: "Не очень приставучие, раз тогда до этого не додумались, не драчливые, не... спаси Первосталк, какие они вообще?! Я о них ничего не знаю, кроме того, что они подсталкры и им явно больше лет, чем мне! Впрочем, как и они - обо мне: всё-таки Сталочная не такая маленькая, как тридцать лет назад; всех не упомнишь... Но дело в том, что я не знаю: кого из них выбрать? Кто из них может мне быть небезразличен? Я знаю, что мне пока рановато об этом заморачиваться, но присмотреть себе парня на будущее не помешает. Однако как?! Как выбрать? Хотя есть способ... В конце лета же какой-то там сталкатлон должен пройти, да? Я, кажется, видела что-то такое лет семь назад, правда, ничего не поняла тогда: маленькая была... Короче, все четверо должны будут участвовать в этом безумии. Если я ещё не определюсь к тому времени, кого предпочесть, то выберу того, кто выиграет сталкатлон; хотя... он же в таком случае станет сталкером, и у него станет куда больше всяких там обязанностей... а, ладно, какая разница?! Пусть сердце подскажет..."
  Но сердце молчало.
  Засыпая, Ксюня успела подумать: "...Надо хотя бы узнать, как их зовут, чтобы потом... чтобы..."
  
  * * *
  
  Река Сталка, примерно 100 сагней вверх по течению от деревни, 29-й год после Звездопада, 81-й день весны.
  
  Вода в реке была холодной, но Лас терпел. Ноги едва не сводило, но он упорно шевелил ими, стараясь не отстать от остальных.
  Сегодня подсталкры практиковались в плавании по Сталке - единственной водной артерии, известной жителям деревни. Сначала молодым людям надо было позволить течению унести их на вресть от Сталочной - до велка Круза, который заблаговременно пошёл в лес, чтобы встать на условленное место, отмечая эту самую вресть, - а потом ученикам следовало как можно быстрее доплыть до деревни, где их встречал велк Зор. При этом тому, кто приплывёт первым, не полагалось никаких послаблений: после небольшого отдыха с лёгким обедом все без исключения подсталкры должны были идти на занятие по метанию мачетов.
  Лас ещё чуть поднапрягся и поравнялся с Плющом. Дух соперничества уже прочно овладел юношами. Пока что они боролись за психологическое превосходство друг над другом, при этом стараясь и улучшить свои результаты, чтобы на сталкатлоне превосходство вылилось в победу.
  В данный момент лидировал Квильд, чьи ступни плескали водой в лицо Ласу, который всё же чуть обогнал Плюща. Сзади пыхтел Стан: никогда он не любил особенно эту воду, поэтому и плавал не очень уверенно.
  До деревни оставалось совсем немного: было уже видно, как лес впереди на правом берегу резко обрывается, что было знаком того, что там, где лес вырублен, живут сталки. Квильд был совсем близко, но хотя бы поравняться с ним у Ласа никак не получалось. На победу в будущем состязании по плаванию пока был один кандидат.
  Время от времени Ласу в голову лезла та вчерашняя сталочка, но он отгонял эти мысли, говоря себе, что ещё время. Надо дождаться вечера... или хотя бы момента, когда велк Зор, наконец, на время от них отвалит.
  "...Кстати, а вот и он", - подумал Лас, глядя на правый берег и из последних сил стараясь ускориться. Вот Квильд опережает его только на корпус... на полкорпуса...
  "Ну и облом!" - подумал Лас, выпрыгивая из реки на берег на пару мгновений позже Квильда. Следом вылез Плющ, а последним, тяжело дыша и высмаркивая попавшую в нос воду, - Стан.
  Кожу обжёг холодный ветер. Лас охнул и начал ускоренно натягивать штаны, не обращая внимания на остальных подсталкров, занимавшихся тем же самым.
  Вдруг до его слуха донеслись тихие девичьи смешки, и Лас вскинул голову, чтобы разобраться в происходящем, при этом продолжая одеваться: очень уж было холодно.
  Велк Зор как раз грозил паре сталочек, находившихся неподалёку, сагнях в пятнадцати, и глазевших на подсталкров:
  - А ну пошли отсюда! Вот я вам сейчас!..
  Девчонки посмеялись ещё чуть-чуть, а потом благоразумно укатились восвояси.
  Лас заметил, что это те самые сталочки, с которыми его друзья вчера так мило поболтали, и, охваченный внезапным желанием разузнать о них побольше, спросил у наставника:
  - Велк, вы их знаете?
  - Конечно, - последовал недовольный ответ. - Это Ксюня и Лина, главные проказницы деревни. Сколько хлопот с ними когда-то было...
  - Не ваши случайно? - нахально осведомился Квильд, застёгивая рубаху.
  Велк Зор взглянул ему в глаза, отчего подсталкр резко захлебнулся слюной, и твёрдо сказал:
  - Нет, не мои. И вообще: задавать такие вопросы недостойно не то что сталкера - сталка. Запомни это, болван.
  - А кто их них - кто? - спросил Лас.
  - Первосталк с тобой, ты что, на самом деле с ними не знаком?! - искренне удивился велк.
  Лас потупился и пожал плечами. Если честно, его никогда не интересовали игры с девочками.
  - Лина - это тонкая и чернявая; вредина та ещё... Другая - Ксюня; вот она более вменяемая... А тебе зачем? - неожиданно нахмурился велк Зор.
  - Да так, просто - пробормотал Лас, а сам подумал: "Ксюня... Вот, значит, как её зовут... Ну что ж, такое пристальное внимание к нам, возможно, означает, что и мы им небезразличны. Будем надеяться, что и я - тоже".
  
  * * *
  
  - ...Ну и зачем мы туда попёрлись? - спросила Ксюня, когда они с Линой оказались на достаточном расстоянии от группы подсталкров со строгим велком. - Тебе что, кто-то из них приглянулся?
  - Не говори ерунды! - отмахнулась Лина. - Сама знаешь, что нам ещё рано...
  - Рано - стараться, чтобы всё было как у взрослых, - возразила Ксюня. - А вот дружить никогда не рано. Но мы почему-то об этом забываем...
  - Если ты так хочешь, можно с ними и подружиться, - хмыкнула Лина. - Только пускай этот вредный велк на время куда-нибудь свалит...
  "Это ещё кто тут вредный!" - подумала Ксюня, но вслух сказала другое:
  - Хорошо. Давай так и сделаем. Только попозже... ближе к концу года...
  - Уж куда ближе! - фыркнула Лина. - Меньше двадцати днем осталось...
  - Всё равно - не сейчас. Надо понять, а нужно ли нам это вообще...
  - Думаю, что нужно, - улыбнулась Лина, как показалось Ксюне, с оттенком мечтательности.
  - Всё-таки тебе кто-то приглянулся. Не скажешь, кто именно?
  Лина помотала головой.
  - Потом узнаешь... А тебе? - взглянула она на Ксюню.
  Та подумала - и пожала плечами. У неё из головы всё не шли те двое: один - среднего роста и телосложения, да и вовсе ничем не примечательный, зато очарованный чем-то (Ксюня надеялась, что - ею), а второй - красивый, невысокий, черноволосый, но какой-то отрешённый. "Кто они? Какие они в душе?" - пыталась догадаться Ксюня, но не могла. А ещё она теперь твёрдо знала, что выбор между ними лучше сделать как можно скорее, чтобы потом не страдать от собственной нерешительности.
  
  
  3. Разборки
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 84-й день весны.
  
  В это промозглое пасмурное утро подсталкрам, как всегда, предстояла очередная тренировка. Четверо молодых людей, между которыми в последнее время установились немного напряжённые отношения, молча шли по влажной холодной траве, предводительствуемые велком Зором, на северную окраину безмолвной пока что деревни - обычное место их занятий.
  В прошедшие два дня они особо не ругались, но между ними уже повисло что-то недоброе. Лас, Стан и Плющ теперь не были такими закадычными друзьями, как раньше, а сохраняли некоторую дистанцию; нахальный Квильд только мешал им наладить прежние отношения.
  Путь до "спортплощадки" оказался привычно коротким и безрадостным. Велк Зор остановился примерно посредине межде жилыми домами сталков и ближайшими деревьями и сказал:
  - Сейчас будем заниматься бегом по прямой. - Было слышно, как Стан вздохнул с долей облегчения. - Круз сегодня с другими сталкерами идёт на охоту, поэтому ты, Квильд, в дополнение к ним, - наставник мотнул головой в сторону остальных подсталкров, - временно поступаешь в моё распоряжение. Понятно?
  Квильд угрюмо кивнул: видимо, помнил, как велк окоротил его тогда у реки, - и поправил на голове шапку, которая с недавних пор у него осталась одна, так как другая уплыла по реке.
  - Вот и хорошо. Так, сейчас немного разомнитесь, затем начнём. Буду ждать вас там. - Учитель указал на восток и отошёл в этом направлении на пару десятков сагней.
  Подсталкры остались вчетвером.
  - Стан, может, тебе уйти? - издевательски спросил Квильд, приседая попеременно на левой и правой ноге. - А то с таким весом ещё и устанешь; все сталочки от тебя разбегаться будут...
  - Размечтался, - буркнул Стан, прыгая на месте. - Умный, в зад Первосталку, выискался...
  Квильд оскалился, но не придумал, что ответить.
  Лас и Плющ молча выполняли подготовительные упражнения и, почти не вслушиваясь в речь тех двоих, думали: "Какие же они дураки: на ровном месте начинают..."
  - Так! - крикнул велк Зор через какое-то время. - Всё, начинаем! Идите все сюда!
  Подсталкры нехотя поплелись к учителю.
  - Двое из вас сейчас по моей отмашке начнут бежать наперегонки - по пять раз туда, - наставник показал на запад, - до деревьев, и обратно. Я буду считать, насколько быстро это у вас получится. Потом это же сделают двое других. Далее - посмотрим. Надеюсь, всё ясно? Стан и Квильд, вы первые.
  Названные подошли к велку Зору, встали рядом с ним лицом на запад и, когда учитель махнул рукой, помчались вперёд. Но перед этим Лас успел заметить напряжённый взгляд, которым обменялись двое подсталкров и который оставлял впечатление двух скрестившихся мачетов у противников, сошедшихся в трудной схватке.
  Лас легонько покачал головой, отгоняя странное сравнение ("Какая, к Первосталку, схватка?! Ведь всем известно, что сталки, а тем более - подсталкры и сталкеры, не убивают друг друга!"), и переключился на другие мысли, при этом следя глазами за бегущими соучениками.
  Ксюня и Лина в последние дни всё так же были где-то рядом, постепенно подходя к ним поближе; вчера расстояние сократилось до десяти с лишним сагней. Лас не сомневался, что сегодня девочки подойдут ещё ближе, а вскоре окажутся на расстоянии вытянутой руки - и захотят с ними познакомиться, поговорить...
  Эту мысль Лас тоже решил отогнать - от греха подальше, чтобы вечером - или когда там в занятиях намечается перерыв? - самому не начать всю эту возню с покорением девичьих сердец и всего остального...
  Квильд и Стан уже в последний, пятый раз, развернувшись около велка Зора, понеслись к деревьям на противоположной стороне рукотворной поляны. Наставник отсчитывал ведомые ему одному короткие единицы времени, один за другим разжимая пальцы одной руки, а затем сжимая их обратно в кулак и начиная сначала. Наверное, в его голове работал и некий счётчик "разжатых кулаков".
  Вдруг Лас увидел, как нога Квильда совершила быстрое, почти незаметное движение, после чего Квильд продолжил мчаться вперёд, готовясь вскоре развернуться и победно подбежать к остальным, а Стан как-то странно споткнулся и полетел на полной скорости на траву, выбрасывая вперёд мускулистые руки, чтобы защитить лицо от удара о землю.
  К счастью для себя, Стан не растерялся, а оттолкнулся руками от земли, перенёс вес тела на ноги, проскользил по мокрой траве до деревьев, при этом поворачиваясь лицом к велку и подсталкрам, и понёсся к финишу, отчаянно ускоряясь. Но Квильд всё равно оказался быстрее.
  Велк Зор вмиг просчитал обстановку и тоже сделал неуловимое движение ногой, в результате чего Квильд упал, прокатившись по земле несколько сагней и остановившись только после удара о деревья на востоке поляны, - так велика была его скорость.
  - Квильд, подлость - это не выход! - От громового голоса велка Ласу, да и всем вокруг, наверное, стало не по себе и показалось, что окружающая прохлада проникла под одежду. - Так поступают только те, кто сам ни на что не способен! Если ты не уверен в своих беговых способностях, то... двадцать раз оббеги вокруг деревни! Нет, двадцать пять! Пошёл!
  Кое-как поднявшийся на ноги Квильд ненавидяще оглядел всех и побежал по ровному пространству между лесом и домами, стараясь держаться ближе к последним.
  - Запомните: никогда так не делайте! Этим вы показываете свою слабость и бессилие! - продолжал распинаться велк Зор, расхаживая перед оставшимися подсталкрами. - Будьте честны с другими, а прежде всего - с собой! Определитесь с тем, что вам нужно, и идите к этому - сами, какие есть, при этом улучшаясь своими силами, а не за счёт других! Так жить пускай иногда и сложнее, зато совесть будет чиста. - Наставник перевёл дыхание и перешёл к другой теме: - Значит, меняем условия сегодняшнего занятия... Стан, сейчас беги с Ласом, потом вы оба по очереди - с Плющом. Всё ясно? Выполнять!
  Идя "на старт", Лас вспомнил взгляды, какие бросали на него девочки - и какие кидал на них Стан. Ласу была интересна Ксюня, и он видел только её. Правда, он не учёл тогда, что, кроме него, в деревне есть ещё парни.
  Лас и Стан встали на одной линии около наставника. Тот поднял руку - и резко опустил её. Лас взял с места почти максимальную скорость своего бега.
  Мчась по траве приблизительно наравне со Станом, он думал о том, какие же планы имеет "подсталкр-гора" в его отношении. Если Стан хочет убить его, то теперь, по крайней мере, появился повод - соперничество за возможную победу в сталкатлоне. Даже два повода; второй - "делёж любви". В связи с этим нынешнее положение Ласа становилось всё опаснее. Попытка - возможно, успешная - навредить ему может последовать в любое мгновение...
  Лас уже в четвёртый раз ускорялся по направлению к деревьям на западе, когда неожиданно почувствовал чей-то сильный и точный удар по лодыжке, споткнулся и начал стремительно приближаться к поверхности, по которой бежал. Падая, он успел сообразить, что значила эта, без всякого сомнения, поставленная Станом подножка.
  Набранная Ласом скорость также была далеко не маленькой, поэтому дело не ограничилось простым падением. Подсталкр шлёпнулся на траву, проехался по ней носом, пару раз подпрыгнул и остановился, ударившись плечом о какой-то торчащий из земли угловатый корень.
  Плечо, казалось, взорвалось от боли. Усилием воли разогнав туман, появившийся перед глазами, Лас поднял голову, взглянул на корень, о который приложился, - и вздрогнул. Край корня был обрублен - наверное, каким-нибудь сталкером, - и голову Ласа от места сруба, резко обрывающего корень, отделяло не больше вреха. Упади Лас на этот врех левее, его голова обязательно ударилась бы об угол между "боковой поверхностью" и "поперечным сечением" корня, что означало бы либо ушиб головы с некоторым временем лежания в беспамятстве, либо - прощай, Лас и все мечты о сталкерстве и будущем походе к Трубе...
  Поднимаясь, Лас слышал, как велк Зор распекает уже Стана, который теперь тоже валялся на земле после "симметричного воздействия" наставника:
  - Стан, чужая подлость не повод совершать собственную! В чём перед тобой провинился Лас? А? не можешь ответить? Тогда - и тебе двадцать пять кругов по окрестностям Сталочной!
  Повернувшись и помчавшись к велку и Плющу, Лас встретился взглядом со Станом. Глаза толстяка метали молнии, как бы говоря: "Я тебя достану".
  
  * * *
  
  Ксюня и Лина прогуливались по западной окраине деревни, выполнив большинство своих обязанностей на этот день. Солнце клонилось к закату, и западная половина неба была целиком расцвечена оранжевым; за день погода заметно улучшилась.
  Сегодня девочки опять наблюдали за подсталкрами - конечно же, когда те остались без пригляда со стороны их велков, - и, как всегда, отошли, так и не решившись начать разговор. Но расстояние, отделявшее сталочек от предметов их любопытства, на этот раз уменьшилось ровно до десятка сагней, хоть это и было чересчур медленным и осторожным продвижением к будущей любви.
  Лину такая осторожность стала напрягать.
  - Ксюня, ты понимаешь, что своей нерешительностью даёшь им понять, чтобы они первыми начали знакомство? - спросила она. - Так мы сможем поговорить с ними самое раннее в праздник Конца года!
  - Не преувеличивай, - ответила ей подруга. - Вообще-то мы их совсем не знаем; мы и они - совершенно разные люди. Кто знает, что им может вздуматься? Ты ещё не задумывалась о том, что будет после того, как мы с ними познакомимся?
  - Ну, познакомимся, станем встречаться, разговаривать, а потом... - Лина замолчала; видимо, её мозги только сейчас начали работать в этом направлении.
  - То-то и оно. Что потом? Потом либо мы с ними разбежимся, либо всё будем как у взрослых, ты понимаешь? А я не уверена, что мы к этому готовы. К тому же, неизвестно, чем всё это может закончиться...
  - Не надо о грустном, - сказала Лина. - Сначала просто познакомимся, разведаем обстановку - а там по обстоятельствам...
  - К сожалению, придётся делать именно так, - вздохнула Ксюня. - Уже скоро... Скоро...
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 92-й день весны, вечер.
  
  Четверо подсталкров снова сидели на берегу реки: Лас и Плющ - в центре, а Стан и Квильд - по бокам на некотором расстоянии.
  Вчера они вернулись из второго похода (на этот раз - по восточным окрестностям деревни) - сначала Квильд с велком Крузом, затем велк Зор с остальными, чтобы сократить число столкновений между учениками. За последние несколько дней между ними установилось некое напряжённое перемирие; все молчали, вели себя более-менее прилично, но понимали, что это временно.
  Говорить было не о чем: занятия на сегодня закончились, сталочки ещё не пришли... Лас загрустил. Впервые он осознал, какие же они все разные: у каждого свой мир, свои взгляды, желания, стремления... И всем надо как-то друг с другом уживаться.
  Но один брошенный в сторону взгляд - и настроение Ласа заметно улучшилось: к подсталкрам уверенно шли те самые девчонки, которые в последнее время только мозолили им глаза; видимо, решились-таки... Остальные тоже оживились; было ясно, что сейчас в их жизни наступает значимая перемена.
  - О, кто к нам идёт! - в своей обычной манере прокомментировал Квильд. - А мы-то гадали: произойдёт ли это когда-нибудь или нет?..
  - Произошло, как видите, - улыбнулась Лина, вместе с Ксюней подойдя - наконец-то! - на расстояние меньше сагни; насчёт вытянутой руки - это всё ещё было преувеличение.
  - Я Ксюня, - представилась вторая, - это Лина. А вы кто?
  Подсталкры по очереди назвали свои имена. Лас заметил, как у Лины на миг потеплел взгляд, когда она услышала, как его зовут, и тут до него дошло, что у сталочек тоже могут быть свои виды на подсталкров. Например, на него.
  "Нет, пока об этом рановато думать", - решил Лас и вернулся к реальности.
  - А чем вы любите заниматься? - как раз спрашивал Стан. - Будете вместе с нами метать мачеты да по лесам шляться?
  - Нет, - рассмеялась Лина, - мы для этого не созданы.
  - А для чего тогда вы созданы? - с интересом осведомился Плющ.
  - А это пока не ваше дело! - сказала Ксюня.
  - Скоро будет, - усмехнулся Квильд.
  - Не сомневаюсь! - предостерегающе посмотрел на него Стан.
  - А вы не обращали внимание, - вдруг заговорил Лас, - что нас четверо, а этих прелестных сталочек всего две? Это как-то неправильно...
  - И что ты предлагаешь? - спросил Стан.
  - Я? Ничего. А вы?
  - А может, не надо? - произнесла Лина.
  - Да, зачем? Что мы скажем их родителям? - поддержал её Плющ.
  - Что-нибудь придумаем, - сказал Квильд, обходя подсталкров и приближаясь к девочкам.
  Ксюня вытянула руку ладонью вперёд, останавливая его:
  - Без глупостей. Ограничимся приятной беседой и, чем Первосталк не шутит, прогулкой вокруг деревни. Сейчас - всем вместе, а потом - в смысле, не сегодня - по обстоятельствам...
  - Как угодно, - ответил Лас и взглянул на Ксюню - так, как считал нужным.
  Его серые глаза встретились с чёрными глазами Ксюни; это было похоже не на скрещённые мачеты, а на тёплое дружеское рукопожатие. И это, по-видимому, нашло отклик у неё, потому что она ответила Ласу таким же взглядом. И обоим что-то показалось, но что именно - они пока не поняли.
  Потом Ксюня перевела глаза на Плюща и так же посмотрела на него, пытаясь понять, а что чувствует тот в её отношении. Плющ взглянул на нем с любопытством, как рассматривал бы мута новой разновидности, стремясь запомнить увиденное, но чувств в этом взоре почти не было... почти. Что-то всё же шевельнулось внутри Плюща и отразилось в его зелёных глазах. Но что - тоже было непонятно.
  Ксюня чуть расстроилась, однако тут же воспрянула духом: она ещё успеет понять, кто из этих двоих ей нужен больше.
  Стан тоже принял участие в этом обмене взглядами. По примеру Ласа он посмотрел на Ксюню, посылая ей свои чувства, но ответа почему-то не получил: сталочка нахмурилась и отвела глаза в сторону. Стан сжал один угол рта: что ж, поглядим, кто кому нравится.
  Плющ обводил обеих девчонок изучающим взглядом исследователя; чтобы понять кого-то, считал он, надо внимательно и долго к нему или к ней присматриваться. В данный момент ни Ксюня, ни Лина по-настоящему его не зацепили.
  Квильду, казалось, было вообще плевать на то, какие у сталочек характеры: если он и глядел на них, то не в глаза, а на грудь, выбирая, у кого больше.
  Наконец, молчание стало каким-то затянувшимся. Лас, кашлянув, сказал:
  - Может, погуляем? А то уже вечер, и времени немного...
  - А вот через пару лет ты мог бы сказать, что, наоборот, всё только начинается, - заметил Стан.
  - Посмотрим, - откликнулся Лас и встал; остальные - за ним. - Ну что, вы готовы?
  Ксюня, вернувшая на своё лицо улыбку, кивнула и вместе с Линой подошла к подсталкрам почти вплотную.
  Живописная компания направилась на север, от реки. Шаги их были неторопливыми, а мысли - приятными. И юноши на время забыли все свои разногласия, подозрения и придирки; в них просыпалось какое-то странное чувство, которое они не могли назвать, да в этом и не было нужды, поскольку всё в тот вечер было хорошо и так.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 29-м год после Звездопада, 95-й день весны, вечер.
  
  Идиллия продолжалась ещё два дня. За это время между подсталкрами не случилос никаких внезапных драк и разборок. Молодые люди с утра до вечера усердно тренировались, стремясь стать сильнее, быстрее и метче, а когда велки их отпускали, они шли на берег Сталки на восточном окраине деревни, куда из остальных жителей просто так мало кто забредал, и встречались там с Ксюней и Линой, которые, надо полагать, испытывали от этого такое же удовольствие.
  На четвёртый день знакомства юношей со сталочками всё пошло не совсем так, как раньше.
  Лас остался на "спортплощадке" дополнительно поупражняться в метании мачетов, Плющ заявил, что ужасно устал и поэтому пойдёт домой, так что Стану и Квильду пришлось ждать сталочек вдвоём. На этот раз по предложению Квильда они не пошли до самой реки, а остановились примерно на полпути - в том месте, где между домами и лесом было сагней десять, не больше.
  Ждать пришлось не так уж и долго. Солнце меньше чем наполовину зашло за деревья на противоположном краю деревни, когда в поле зрения подсталкров оказалась Ксюня.
  Сейчас она была без подруги, но причина этого тех двоих волновала мало. Стан и Квильд неотрывно следили за сталочкой - за тем, как она подходит по берегу реки к устоявшемуся месту встречи, недолго там стоит, наверное, ожидая подсталкров, а заметив их, думает несколько мгновений - других мелких единиц отсчёта времени юноши не знали - и, наконец, нерешительно направляется к ним.
  - Лина сегодня не придёт, - сказала Ксюня, оказавшись чуть дальше, чем в сагни от Стана и Квильда. - Мать заболела, надо ухаживать... А где остальные? Почему вас только двое?
  "Где Лас?" - добавила она ещё и мысленный вопрос, который не решилась произнести вслух.
  Стан с Квильдом переглянулись. Оба подумали об одном и том же, но по-разному.
  - Лас сейчас мачет учится точно бросать, а Плющ уже ушёл домой, - объяснил Стан. - Придётся тебе сегодня терпеть лишь нас двоих.
  - Может, я тогда тоже пойду домой? - спросила Ксюня; всё в ней стремилось воспрепятствовать времяпрепровождению только с этими двоими, которых она сама каких-то полтора десятка дней назад назвала придурками.
  - Неужели ты хочешь нам отказать? - с гадкой, но обезоруживающей ухмылкой поинтересовался Квильд, как бы без всякой задней мысли обходя сталочку, загораживая ей путь к бегству с одной стороны (с другой находился Стан) и приблизившись к ней на расстояние едва ли в десяток врехов.
  - Смотря в чём... - испуганно пробормотала Ксюня, ища глазами свободное пространство, куда в случае чего могла бы проскользнуть, чтобы скрыться.
  - Я ненадолго, - вдруг сказал Стан, схватившись за живот, быстрым шагом преодолел несколько сагней и скрылся за ближайшими деревьями.
  Ксюня хотела было воспользоваться возможностью и убежать, пока образовавшийся проход был свободен, но Квильд выставил в сторону руку, и сталочка наткнулась прямо на неё, тем самым угодив в объятия Квильда. Попыталась закричать, но вторая рука подсталкра предусмотрительно зажала ей рот. В голове у Ксюни мелькнуло страшное осознание того, что сейчас должно было произойти.
  Приперев пробующую сопротивляться сталочку к стене ближайшего дома, Квильд стал жарко шептать ей в ухо, попутно шаря одной рукой у неё под одеждой:
  - ты знаешь, что ты мне нравишься? Нет? а я это знаю; и ты тоже скоро это узнаешь... Да не дёргайся ты так! Ты же не променяешь меня на этих факнутых задохликов, не так ли?..
  
  Именно эту сцену и застал Лас, в свете заходящего солнца шедший по восточному краю деревни к реке, где надеялся застать остальных (ну, кроме Плюща) подсталкров вместе с девочками, разговоры с которыми стали в последние дни их главным развлечением.
  Увидев, как его будущий соперник в борьбе за сталкерское звание и - посмотрим правде в глаза - личный недруг тискает сталочку его мечты, причём та, как видно, не особо этому рада, Лас на миг потерял голову. Совсем ненадолго, но этого было достаточно, чтобы в мгновение ока кардинально изменить ситуацию.
  Кулак, закалённый на тренировках ударами о дерево (не надо забывать, что бои без правил - одно из пяти направлений сталкатлона), врезался сбоку в скулу ничего не подозревавшего Квильда и отбросил того сагни на три, не меньше. Ксюня, успевшая беззвучно зарыдать, теперь открыла рот для крика, но, к счастью для неё и Ласа, смогла издать лишь короткий негромкий писк. Рядом с ней приземлился после прыжка Лас, тяжело дыша и потирая костяшки кулака, ноющие после такого впечатляющего удара.
  Ксюня тихо плакала, прижавшись к Ласу, пахнущему потом после занятий, пока Квильд медленно поднимался на ноги. Когда это всё-таки произошло и несостоявшийся насильник, прижав ладонь к скуле, с неприкрытым бешенством во взоре повернулся к подсталкру, осмелившемуся треснуть его, Лас тихо сказал, на всякий случай выставив перед собой согнутую в локте левую рук со сжатым кулаком:
  - Даже не думай. Ксюня не твоя и твоей никогда не будет. Есть Лина; чем она для тебя хуже? Вали отсюда, пока ещё не схлопотал.
  - Факнутый урод... - прошипел Квильд, почти в прямом смысле слова уползая с поля короткой битвы.
  Когда он скрылся из виду, а Лас стоял с Ксюней на месте, настороженно провожая его взглядом, из-за деревьев вышел Стан, наконец закончивший своё неотложное дело, - и застыл, удивлённый произошедшим изменением в мизансцене.
  - Что случилось? - спросил он. - Где Квильд? Что ты здесь делаешь, Лас?
  - Я? Я возвращался с занятий, когда увидел, что "место встречи" перенеслось на этот раз сюда, - ответил Лас, отодвинувшись от Ксюни, которая уже почти успокоилась, и на шаг приблизившись к Стану. - А Квильд... Квильд ушёл. У него вдруг появились дела поважнее.
  - Чё-то мне это не нравится, - произнёс Стан; на его лице появилось подозрительное выражение. - А не гонишь?
  - Первосталк свидетель! - Ласу показалось, что в навешивании товарищу клыпа на уши лучше перегнуть палку. - Слушай, а ведь уже поздно: видишь, солнце почти скрылось? Надо бы проводить нашу сталочку до дома, а то ещё заблудится...
  - Да не заблужусь я! - сердито ответила Ксюня и чуть помягче добавила: - А проводить, пожалуй, стоит: у нас же сегодня не получилось такой беседы, как вчера или позавчера...
  - И не надо, - сказал Лас, трогаясь с места и призывая остальных сделать то же. - Можно ведь просто пройтись и полюбоваться чудесным вечером; к чему нам какие-то слова?
  - Только не до дома! - попросила Ксюня. - У меня там...
  - Хорошо, - сказал Стан. - Значит, просто прогуляемся по берегу реки.
  Так они и пошли - втроём: Ксюня - посередине, Лас и Стан - по сторонам, но не в обнимку с ней, а всего лишь рядом, как хорошие друзья. И от этого молчания, будто связывавшего их в тот вечер лёгкой незримой цепью, они все получили больше удовольствия, чем за последние несколько десятков дней, вместе взятых.
  Когда Ксюня решила, что ей на самом деле пора домой, и убежала, Лас со Станом остались вдвоём. Встав друг напротив друга в паре сагней от реки, они посмотрели друг другу в глаза и приготовились к серьёзному разговору.
  - Может, всё же скажешь, что случилось? - спросил Стан. И на этот раз отвертеться от ответа Ласу было бы намного труднее.
  - Квильд приставал к Ксюне. И я не очень вежливо попросил его уйти.
  - Ну ничего себе!
  - Знаешь, мне кажется, что его к сталочкам вообще подпускать нельзя. Надеюсь, я - хотя бы на время - отвадил его от них. Но... с таким придурком ничего нельзя знать наверняка...
  - Я буду следить за ним, - пообещал Стан и взглянул на Ласа, как бы добавляя: "И за тобой тоже".
  - Мы будем, - поправил его Лас. И подумал: "Я Ксюню в обиду не дам. Никому".
  - А как ты сам к ней относишься? - вдруг спросил Стан. Причём без подсказок было понятно, о ком он говорит.
  - Если ты о Ксюне, - ответил Лас, изо всех сил стараясь сохранять твёрдость в голосе, - то она мне нравится. И я хочу, чтобы в будущем она была моей.
  - А если я хочу того же? Ты уверен, что сможешь мне помешать?
  - Не знаю, - честно сказал Лас. - В конце концов, у Ксюни по этому вопросу может иметься собственное мнение. Да и вообще - есть ещё Лина. У кого не удастся с Ксюней, у того будет запасная возможность. И мне не хотелось бы, чтобы это был я.
  - Ну смотри: я за Ксюню буду готов на всё, - проговорил напоследок Стан, собираясь уходить.
  - Я тоже, - тихо ответил Лас. - Я тоже.
  
  * * *
  
  После той истории Квильд снова начал тренироваться отдельно от остальных подсталкров; этому способствовало и то, что велк Круз закончил свои дела, связанные с охотой на мутов в целях обеспечения деревни мясом накануне праздника.
  Кроме того, Квильд перестал по вечерам появляться на берегу реки и общаться с другими юношами и девочками (Лина не приходила всего два-три дня: болезнь матери оказалась неопасной и не очень тяжёлой, так что постоянный уход уже не требовался). Лас, Стан и Ксюня молчали о том случае, и поэтому Плющ с Линой пребывали в счастливом неведении насчёт того, что едва не случилось и всё не разрушило.
  Всё - в смысле складывающиеся отношения между парнями и сталочками, уже имевшие под собой некоторый фундамент. Ксюня со всё большей теплотой смотрела на Ласа, а он - на неё. Стан тоже заглядывался на Ксюню, а Лина - на Ласа, но вот это результата не приносило, зато имело последствия, которые открыто пока не проявлялись.
  К примеру, Стан начинал ненавидеть Ласа. Мало того, что тот бегал и плавал быстрее его, так ещё и девочку как-то умудрялся постепенно охмурять! В общем, грядущий конфликт становился не только неизбежным, но и скорым.
  А Лина стала как-то по-другому относиться к Ксюне - за то, что той больше благоволил Лас, которого тонкая черноволосая вредина мечтала сделать своим. Так что и между девчонками назревало выяснение отношений.
  А случай вскоре представился - и для того, и для другого.
  
  
  4. Испорченный праздник
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, 100-й день весны (праздник Конца года).
  
  С самого утра в деревне царило радостное оживление. В тот день все - по крайней мере, большинство - встали пораньше, чтобы побыстрее разобраться со своими делами и предаться заслуженному отдыху.
  Праздник Конца года... Созданный в память о трагическом событии почти тридцатилетней давности, он за несколько лет превратился во всеобщее гулянье, как будто Звездопада, о котором следовало помнить, не случалось вовсе. Конечно, в "программе" праздника была и памятная речь велка Зора о том страшном событии, но лишь как символ, отличающий это празднество от остальных. А вообще Конец года отмечался с огромным размахом по сравнению с остальными особыми датами: обильная еда, напитки, в том числе и самогон, и связанное с этим неудержимое веселье делали его фактически одним из главнейших событий года. Сталки, предаваясь радости перед сезоном тяжёлой работы, совершали иногда самые важные, а иногда и самые безрассудные - впрочем, одно другому не мешало - поступки в своей жизни. В этот день и, естественно, ночь создавались и распадались семьи, находились и терялись друзья; это было время больших дел и больших перемен.
  ...Утро и день у подсталкров прошли как обычно: Лас, Стан и Плющ бегали и кидали мачеты на северной окраине деревни ближе к востоку (Квильд занимался тем же самым немного западнее). Велк Зор сообщил им, что боями и загадками они займутся через несколько дней, когда наступление нового, тридцатого, года окончательно станет прошлым.
  "Бои без правил - это будет жёстко, - думал Лас, пока его "ножик" раз за разом летел к цели. - Стан не упустит возможности отыграться за то, что я стою у него на пути к сердцу Ксюни. А если подключится и Квильд... ох... Непросто будет... непросто..."
  Тренировка в тот день закончилась пораньше - примерно между полднем и закатом, чтобы подсталкры, да и велки-наставники тоже, не сильно отстали от других жителей в начинавшемся веселье. И вскоре Лас, Стан и Плющ, помывшиеся и переодевшиеся в праздничные красные и синие рубахи, присоединились к остальной деревне.
  Между домами и даже кое-где на окраинах уже стояли вынесенные из домов столы, на которых тесно было от свежего хлеба и горшков - деревянных, конечно же - с кусками мяса мутов: варёного, жареного, с приправами - на любой вкус. Также на каждом столе находился кувшин с водой, а на двух (правда, их стерегли велки Ыйим и Айфад) - и со спиртным, чтобы всё не было всухомятку. Сталки ходили туда-сюда, брали что-нибудь со столов, болтали и увлечённо предавались радости. И это было куда менее масштабно и разгульно, чем обещало стать после наступления ночи.
  Подсталкры сразу втянулись в этот шумный водоворот веселья. Подошли к столам, взяли немного еды и стали прогуливаться, - как всегда, с неизменной дружеской беседой.
  - Да, давно мы так не отрывались... - сказал Стан, жуя хлеб с засунутым внутрь мясом. - Жалко, что это всего на один день...
  - Не последний же раз в жизни, - возразил Плющ.
  - Какая разница?! Главное, что - хорошо, - проговорил Лас, откровенно наслаждаясь обстановкой. Вдруг его блуждающий вокруг взгляд наткнулся на знакомые до боли фигурки. - О, смотрите, это они!
  Невдалеке, в нескольких сагнях от юношей, спиной к ним стояли Ксюня и Лина.
  - Вперёд, - решительно произнёс Стан, и троица направилась к сталочкам.
  Ксюня вдруг обернулась, заметила приближающихся подсталкров, улыбнулась им ("В основном - мне", - показалось Ласу), толкнула Лину, показала ей на них; девочки повернулись к юношам, подошли к ним - и все вместе стали прогуливаться дальше.
  - Как жизнь, как настроение? - спросил Лас у сталочек, внутренне обращаясь к одной Ксюне.
  - Не жалуемся, - пожала плечиками Лина и выжидательно посмотрела на Ласа. Тот отвернулся.
  - Что думаете делать после заката? - поинтересовался Стан, напряжённо глядя на Ласа.
  - Что получится, - сказала Ксюня, чем вызвала у Стана обаятельную и одновременно чуть страшноватую улыбку.
  - Мне это нравится, - пробормотал Плющ. С помощью своего интеллекта он давно разгадал чувства каждого подсталкра и каждой из девочек, то есть понял, что по-настоящему для него там места нет, и поэтому решил ограничиваться такими осторожными намёками и замечаниями.
  - Как у нас с погодой? - спросил у Плюща Стан. - Надеюсь, дождя не будет?
  - За последние дни велки у меня это спрашивали раз пятьдесят, наверное, - улыбнулся тот. - Могу тебя обрадовать: сегодня закат будет таким рыжим, как ещё никогда до этого, а ночь - такой же ясной и звёздной, только чуть прохладней.
  - Это нам и нужно, - оскалился Стан и как бы невзначай приобнял Ксюню за плечи. Та вздрогнула, но вырываться не стала, успокаивая себя мыслью, что у всех на виду ничего сверх этого не последует.
  - Эй, Лас! - неожиданно донёсся до ушей подсталкра голос велка Зора.
  Лас покрутил головой по сторонам и вскоре увидел наставника. Тот стоял у одного из ближайших столов и смотрел на своих подопечных, выбравших для себя приятный, но довольно рискованный вид досуга.
  - На два слова, - сказал велк, указывая пальцем на Ласа, и поманил того к себе.
  - Я быстро, - предупредил друзей подсталкр и, лавируя между празднующими, подошёл к учителю.
  - Лас, тебе надо быть более осторожным, - негромко заговорил тот - так, чтобы его слова мог услышать только Лас. - У тебя есть три сврестника11, и из них - два врага. Ты понимаешь, чем это может грозить тебе.
  - Откуда вы знаете? - быстро спросил Лас.
  Велк усмехнулся:
  - Я заметил твой покрасневший кулак, потом узнал о фингале Квильда и сопоставил два этих обстоятельства. А совместно с Крузом провёл расследование - разумеется, чтобы никто посторонний не знал. В итоге Квильд сейчас дома сидит, его там Круз караулит, чтобы ещё чего-нибудь не натворил... А тебе я так скажу: поступаешь ты, в целом, правильно, вот только хлопот себе столько добавляешь, что хоть в лес уходи.
  - И что же мне делать?
  - Будь собой. Покажи всем, на что ты способен. Я знаю: у тебя это получится. Но это будет очень трудно. Приготовься к этому. Всё, можешь идти.
  - Спасибо, велк, - ответил Лас и повернулся, чтобы пойти обратно к друзьям.
  Совет наставника вмиг вылетел у него из головы, когда он увидел, что Стан уже уверенно одной рукой обнимает Ксюню, которой это дело не очень нравится, а Лина бросает злорадные взгляды на неё и мечтательные - на Ласа.
  "Я же говорил тебе, урод, что Ксюня должна быть моей!" - подумал Лас и решительно направился к своей компании.
  - Что он хотел от тебя? - спросил Стан, словно не зная, что делает его левая рука на торсе Ксюни.
  - Да так, ничего особенного... Можно и тебя на два слова? - сказал Лас, буравя недобрым взором глаза Стана.
  Тот, похоже, кое о чём догадался, но не подал виду, будто это его обеспокоило. Кивнул:
  - Хорошо. - Сказал Плющу и девочкам: - Побудьте чуток без нас, ладно? - и вслед за Ласом направился к ближайшим деревьям: в данный момент компания находилась на юго-западной окраине селения, где от столов до леса было от силы сагней десять.
  Когда двое подсталкров углубились в лес сагни на три, Стан остановился и спросил у притормозившего следом Ласа:
  - Ну, чего хотел?
  - Не лезь к Ксюне, - без обиняков заговорил Лас. - По-хорошему тебя прошу. Ей нравлюсь я, и ты это знаешь.
  - Тебе кажется, - агрессивно ответил Стан. - И вообще чё ты тут разважничался? Чё ты мне сделаешь?
  - Ты пожалеешь об этом, - холодно казал Лас.
  "Будь осторожнее", - прозвучал внутри него голос велка Зора, но Лас мысленно отмахнулся: "Не сейчас. Мне это по-настоящему важно".
  - Да чё ты из себя строишь, а? - вспылил Стан, разозлённый таким отношением, и толкнул Ласа в грудь, заставив отступить на шаг.
  Подсталкр не остался в долгу - толкнул в ответ. Стан не сдержался и дал Ласу в челюсть. В следующее мгновение оба катались по траве, отвешивая друг другу удары.
  Вскоре начал одолевать Стан. Сцепившись с Ласом и оставаясь сверху, он стал дубасить недавнего друга по морде, сквозь зубы говоря в ритме наносимых ударов:
  - Это... ты... пожалеешь!.. Ксюня... моя... моя... понимаешь?!.. Ей!.. Нужен!.. Я!.. Понятно?!..
  Дерущиеся не услышали негромкие торопливые шаги, недалеко от них перешедшие в бег, поэтому для Стана полнейшей неожиданностью оказались крепкая отрезвляющая оплеуха и выкрик вдруг очутившейся рядом Ксюни:
  - Да не нужен ты мне, урод! Отвали от Ласа, ты, подлая тварь! Мне он нужен, а не ты!
  Мягко говоря, обалдевший от этого Стан повернулся к сталочке, отвлёкшись от Ласа, и тут же получил сразу два удара: босой ногой Ксюни в нос и кулаком Ласа - в челюсть.
  - Он мой, слышишь?! - крикнула Ксюня, вслед за этим выбив Стану пяткой пару зубов, - и получила по шее от подбежавшей Лины.
  - Твой?! Да как ты смеешь?! Я люблю Ласа, а не ты?! - не менее громко провизжала та и, расквасив Ксюне нос, умчалась прочь.
  Тем временем Лас и Стан (оба - немного в шоке от увиденного) встали на ноги и теперь, тяжело дыша, пытались испепелить друг друга взглядами; но это, естественно, у них не получалось. Кулаки их всё ещё были сжаты, но повторно пускать их в ход ни один из подсталкров не решался, не желая ещё больше злить Ксюню. А она, не сумев догнать свою тоже уже бывшую подругу, подошла к Ласу и, приобняв его, с такой же неприязнью посмотрела на Стана.
  - Да идите вы все к Первосталку!.. - проговорил тот, видя такое к нему отношение, и, то и дело злобно оглядываясь, побрёл прочь.
  На месте только что завершённой битвы остались лишь Лас, Ксюня и Плющ. Какое-то время они не находили слов, осмысливая случившееся.
  - А ты что скажешь? - спросил вскоре Лас у Плюща, погрузившегося в раздумья, которые вообще-то следовало назвать "анализом ситуации".
  Плющ пожал плечами:
  - А что тут говорить?.. Мы стали ждать вас, услышали какую-то возню, девчонки пошли проверить, что там у вас, я - следом... Ну, и всё.
  - На чьей ты стороне? - спросил Лас, обнимая плачущую Ксюню и не замечая крови из её носа, всё равно незаметной на его красной клыповой рубахе.
  - Да ни на чьей, - ответил Плющ. - Мне все ваши разборки до одного места... Оба хороши: до чего докатились - из-за девчонок драться...
  - Это было необходимо.
  - Возможно. И вместе с тем просто глупо.
  Лас не ответил. Он только высморкал кровь из собственного разбитого носа, вытер физиономию, а ладонь в тёмно-красных, почти чёрных в лучах заходящего солнца каплях обтёр о штаны. Потом посмотрел на Ксюню - сверху вниз, поскольку она была на добрых шесть или семь врехов ниже его, - и стал вытирать от крови и её лицо.
  А Ксюня подняла голову и взглянула Ласу в глаза - благодарно и преданно, и это стало той цепью, которая и сковала этих двоих.
  - Не плачь. Всё хорошо... - произнёс Лас, одной рукой обнимая Ксюню за талию - не властно, как Стан, а нежно и естественно, - и они вышли из леса вслед за Плющом, который в своей синей одежде растворился в наступающих сумерках, и пошли под углом к скоплению домов, маячившему перед ними, желая и дальше не уходить с окраины.
  - Погуляем до полуночи? - спросила успокоившаяся Ксюня. - Сегодня на закате всё только начинается...
  - Давай погуляем, - устало ответил Лас. Та драка почему-то так его вымотала...
  И они пошли по сухой жёсткой траве - две тени в постепенно надвигающемся на деревню ночном мраке.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 29-й год после Звездопада, ночь Конца года.
  
  Наступала удивительная ночь. На чёрном небе яркими белыми точками сияли звёзды, хорошо видные сталкам с их острым зрением; но на небо мало кто обращал внимание: сталкеры уединялись со своими жёнами в домах - или где-то в тёмных закоулках деревни, если дома спали дети, одинокие люди проводили время в компании кувшинов с самогоном, - а Лас и Ксюня просто гуляли - наедине друг с другом, и им не было дела ни до чего другого.
  - Ты как, в порядке? - спросил Лас.
  Ксюня кивнула и ещё сильнее прижалась щекой к боку Ласа.
  - Спасибо тебе, - прошептала она.
  - За что? Это я должен благодарить тебя за ту пощёчину Стану... М-да, глупо всё как-то получилось... Зато хотя бы отношения с этими выяснили...
  - Мы оба потеряли по одному другу, - сказала Ксюня, - ты - Стана, я - Лину... Даже Плющ, кажется, от тебя отвернулся...
  - У меня есть ты, а у тебя - я, - ответил Лас и положил свободную ладонь на руку Ксюни, обнимавшую его спереди. - И поэтому нас двое, а они все - по одном. А значит, мы сильнее их.
  Ксюня довольно прикрыла глаза.
  Внезапно из темноты перед гуляющей парочкой вынырнул Старик - вдрызг пьяный, размахивающий пустым кувшином.
  - Эт-то ещё кто тут гуляет?! - невнятно проговорил он, пошатываясь и воняя перегаром. Всмотрелся в тех, кто ему встретился: - К-ксюня, т-ты, что ли? Быстро домой: уже п-поздно... А эт-то что за хм-хмырь, а? - спросил он, глядя на Ласа. - А ну ж-живо от-отвали от неё, к-кому с-сказал!
  - Велк, отстань, а? - ответил Лас, стараясь и не выходить за рамки приличий, и не прогибаться под этого старого пьяного придурка. - Тебе же лучше будет...
  - Т-ты к-как со м-мной раз-разговариваешь?! - вскипел Старик. - К-ксюня, п-пошла д-домой б-быст-тро...
  - Ну, ты сам напросился, - сказал Лас и легонько пихнул так называемого велка в плечо.
  Эффект оказался сильнее, чем предполагал Лас: Старика повело в сторону, он широко раскинул руки, выронив кувшин, и, не удержав равновесия, мешком шлёпнулся на землю, а через мгновение уже увлечённо захрапел.
  Увидев, как погрустнела Ксюня, Лас спросил у неё:
  - Ты что, расстроилась? Этот гад чем-то обидел тебя?
  - Дело не в этом. Просто Старик - мой родственник. - У Ласа брови взлетели вверх на целый врех. А Ксюня повернулась к нему и посмотрела ему в лицо. - Я его праправнучка.
  Лас вспомнил, как Старик дней тридцать назад - в утро перед первым походом подсталкров в лес - говорил что-то, в том числе и про свою семью.
  - И что это меняет? - спросил Лас, возобновляя прогулку. - Ты по-прежнему мне нравишься, да и я - тебе, наверное...
  - Мне будет не очень приятно, если ты рассоришься с ним - каким-никаким, а одним из старейшин деревни.
  - Обещаю, я скоро с ним помирюсь, - сказал Лас и потёрся щекой о волосы Ксюни. - По крайней мере, попробую.
  - Спасибо.
  Какое-то время шли молча, описав по окраинам Сталочной почти полный круг.
  Вдруг Лас остановился, положил руки Ксюне на плечи и спросил, глядя на неё в темноте сверху вниз:
  - Скажи, ты будешь со мной?
  - Буду, - после паузы ответила Ксюня, но, когда руки Ласа заскользили по её телу ниже, добавила: - Но не сейчас. Я ещё... не готова.
  - Понимаю, - сказал Лас, вернул свои ладони сталочке на плечи и поцеловал её - сначала в лоб, потом в нос, затем в губы.
  На последний поцелуй Ксюня ответила, обвив руками шею Ласа и понимая, что сейчас их дружба окончательно перешла в любовь.
  Так они какое-то время и стояли, слившись в своём первом настоящем поцелуе, - вместе, нераздельно, едино. А оторвавшись друг от друга, они оба поняли, что все слова на сегодня уже сказаны, а всё, что нужно, сделано, и постояли ещё немного просто так, обнявшись и вдыхая свежий аромат ночи.
  Затем каждый из них отправился к себе домой - набираться сил перед начинающимся летом.
  
  * * *
  
  Стан вернулся домой и сразу же лёг на свою лавку, чтобы заснуть и ненадолго забыть о сегодняшнем позоре. Но вместо сна к подсталкру шли мысли, распалявшие его ум и заставлявшие злиться ещё сильнее.
  "Этой дуре нужен Лас, а не я... - думал Стан, скрежеща зубами, но не беспокоясь, что это кто-нибудь услышит: его родители, похоже, сейчас приятно проводили время где-то на траве, у стены кого-нибудь дома или, чем Первосталк не шутит, в кустах за ближайшими к селению деревьями. - Я так старался понравиться ей, завоевать её, а она... Я этого так не оставлю... Лас всё равно вряд ли доживёт до сталкатлона, а Ксюня в таком случае станет моей... А пока он жив, будет утешаться тем, что есть, - то есть Линой..."
  И, приняв это решение, Стан заснул со своей обычной чуть страшноватой ухмылкой на лице.
  
  * * *
  
  Лина сидела на земле и плакала, прислонившись спиной к стене своего дома. Признание Ксюни разозлило и оскорбило сталочку, у которой окончательно увели парня, которого она пыталась добиться.
  "Почему она?! - мысленно вопила Лина, смотря в мрак и изредка вытирая кулачками мокрые глаза. - Почему Лас выбрал её, а не меня?! Мало того, Стану тоже нравилась эта факнутая Ксюня! А на меня всем на-пле-вать!..
  Ладно, - подумала она, чуть успокоившись. - Раз с Ласом не получилось, попробую полюбить кого-нибудь другого. Того же Стана, например... А эти двое за всё ответят. Рано или поздно - но ответят..."
  Эта мысль вернула девочке спокойствие. Лина в последний раз вытерла глаза, встала и пошла домой.
  Начинался новый, тридцатый год после Звездопада.
  
  * * *
  
  ...Дождавшись темноты и помедлив ещё пару часов - сутки на этой планете были покороче, чем на Земле, так что этого должно было хватить за глаза, - тёмная фигура, практически не видимая в специальном комбинезоне-"хамелеоне", выскользнула из-за деревьев с восточной стороны селения. Микробатарейки в "жучках" почти сели; надо было забрать устройства и отнести на базу для подзарядки - а заодно и проанализировать свежие данные с них, большая часть которых ("жучки" ведь работали последние несколько дней, дистанционно выключаемые на ночь) уже была прослушана в реальном времени.
  "Невидимка" тенью обогнул деревню по дуге, на бегу подхватывая нарукавным магнитом из травы мельчайшие устройства, местоположение которых в темноте угадывалось лишь по точечному белому мерцанию на визире шлема; нажатием одной сенсорной кнопки герметично запечатал микроконтейнер с собранной электроникой - а затем без какого-либо всплеска прыгнул в воды Сталки ("М-да, небогатая у аборигенов фантазия на названия..." - промелькнула мысль) и, активировав встроенные в комбинезон двигатели, поплыл против течения прочь от деревни.
  На сегодня работа закончена. Но только на сегодня... хотя информации уже накоплено выше крыши... однако всегда можно постараться узнать ещё чуть побольше...
  
  
  
  
  Часть третья
  СТАЛКАТЛОН
  
  1. Подлость
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 8-й день лета.
  
  Лас не сумел среагировать, и кулак Стана относительно несильно впечатался ему в скулу, вызвав вспышку боли и досады.
  - Лас, ты заснул, что ли?! - услышал подсталкр окрик велка Зора и заработал активнее, нанося лёгкие удары противнику по корпусу, заставляя медленно пятиться назад и закрываться.
  - Всё, достаточно! - крикнул наставник, и парни прекратили бой, в очередной раз коротко схлестнулись взглядами и привычно, но не испытывая никакого удовольствия, пожали друг другу руки. При этом каждый словно пытался сломать другому конечность.
  - Отдохните, - бросил наставник Ласу и Стану, и те, отойдя друг от друга на довольно приличное расстояние, сели на траву и стали наблюдать за дальнейшим ходом тренировки. - Плющ, Квильд, вставайте!
  Названные двое, уже поднявшиеся на ноги, подошли к учителю и, также обменявшись рукопожатием, приняли боевые стойки.
  - Начали! - сказал велк Зор, и пошла новая учебная схватка.
  Наставник выполнил своё недавнее обещание - теперь к бегу, плаванию и киданию мачетов добавились бои без правил и загадки: от самых простых - "отгадайте, что это" - до настоящих арифметических и геометрических задач. В данный момент, как видно, шли практические занятия по боям, чем подсталкры решили воспользоваться для выяснения отношений - по крайней мере, Лас и Стан, а Квильд, вернувшийся в их "группу" на третий день года, - просто для вымещения накопившихся негативных эмоций.
  Лас со Станом продолжали враждовать по поводу Ксюни, которая теперь в свободное время ни на шаг не отходила от Ласа. Стан выплёскивал на него свою злость на тренировках - разумеется, так, чтобы велк Зор как можно реже мог это заметить и произвести симметричное наказание, - и не замечал взоров Лины, нацеленных уже на него. Лас же хранил ледяное спокойствие и никогоне подпускал к Ксюне ближе, чем на полсагни.
  Квильд же из нахального спутника, каким был ещё тридцать дней назад, превратился в озлобленного мстителя: ежедневно не удерживался от того, чтобы отпустить в адрес Ласа пару комментариев "ниже пояса", на которые ответа обычно не получал. Из-за скудости ума Квильд не мог разработать полноценный план мести, поэтому постоянно гадил Ласу по мелочам и надеялся, что однажды представится случай расквитаться за тот удар "из-за угла". Потерпев сокрушительную неудачу с Ксюней, он стал посматривать на Лину, которая при его взглядах только хмурилась и поджимала губы, чем лишь злила его ещё больше.
  Таким образом, среди подсталкров снова начался опасный рост напряжённости, которая однажды непременно должна была выплеснуться наружу.
  - Всё ещё хочешь переманить Ксюню? - спросил Лас у Стана, наблюдавшего за тем, как Плющ уходит от удара Квильда в челюсть.
  - Не твоё дело, - буркнул Стан.
  - Нет, друг, как раз таки моё. Тебя она не любит, и ты это знаешь.
  - Заткнись! - процедил "подсталкр-гора", всё не поворачиваясь лицом к Ласу, который понял, что лучше этот разговор не продолжать. - Ты не понимаешь... - вдруг добавил Стан, заставив Ласа с интересом взглянуть на него. - Я так хотел ей понравиться, хотел, чтобы она выбрала меня... Но ты всё испортил!
  - Не я - ты испортил, - пробормотал Лас и быстро отодвинулся, чтобы массивная нога Стана промахнулась мимо его головы.
  - Вы там прекратите немедленно, - приказал велк Зор, продолжая стоять к ним двоим спиной, но явно обращаясь именно к ним. - Биться сейчас не ваша очередь...
  - Я тебя достану... - прошептал Стан, сверля глазами повёрнутое к нему правое ухо Ласа.
  "Посмотрим, кто кого", - подумал тот и отвернулся от бывшего друга совсем.
  
  * * *
  
  - Ну и зачем было устраивать эту встречу? - недовольно пробурчал велк Зор, вторым и последним из приглашённых входя в полупустой дом Совета, где, кроме него, находились также велк Ыйим и Старик, инициатор этого совещания.
  - Причина есть, - хмуро ответил Старик, а Ыйим спросил:
  - Я не понимаю, почему нельзя было дождаться очередного заседания и там выставить ваш вопрос на повестку дня?
  - Я не хотел бы выносить это на всеобщее обсуждение, - раздражённо сказал Старик, - поэтому и позвал лишь вас двоих, так как это вообще-то относится к вашему полю деятельности.
  - "Это" - в смысле что именно? - поинтересовался велк Зор, усевшись за стол переговоров рядом с остальными.
  - Дело касается одного из ваших подсталкров, уважаемый велк, - сказал Старик. - Он такой... среднего роста, тёмно-русый...
  - А, Лас, - догадался наставник юношей.
  - В общем, я требую принять в его отношении меры!
  - Поподробнее, пожалуйста, - пророкотал велк Зор, которому ещё толком не начавшееся совещание уже успело надоесть.
  - А зачем меня тогда позвали? - спросил Ыйим, тоже будучи не в восторге от этого странного разговора.
  - Это дело и по вашей части.
  - В таком случае я весь внимание.
  - Сразу к сути: этот подсталкр, откровенно говоря, ухаживает за моей Ксюней! Она ещё несовершеннолетняя, и мне влияние на неё этот парня очень не нравится!
  - Они просто крепко дружат, - возразил велк Зор. - Это разве запрещено?
  - "Крепко дружить", как вы выражаетесь, он может со своими ровесниками, а к такой девочке, как Ксюня, у него могут быть только всякие пагубные чувства! Они сами ещё не понимают, до чего у них всё может дойти...
  - Вот когда дойдёт, тогда и поговорим, - сказал велк Зор и собрался встать и удалиться, но Старик продолжил:
  - Это не всё. Этот... Лас и вообще отличается скверным поведением. Вот на днях, когда я увидел его с Ксюней и спросил, почему они вместе, он нагрубил мне, а когда я возмутился, толкнул меня!
  - Простите, а "на днях" - это когда именно? - поинтересовался наставник.
  - В ночь Конца года, - надувшись от злости, ответил Старик.
  - А позвольте спросить, вы разве тогда не были вдребезги пьяны и настраивали всех на дружелюбное общение?
  Такая реплика повергла старейшего жителя деревни в шок. Старик побагровел и только хватал воздух ртом, приходя в себя после такой вежливой наглости.
  - Я понимаю, зачем пригласили меня, - сказал велк Ыйим, - но, похоже, мне не имеет смысла вмешиваться. С вашего позволения я пойду.
  - Конечно, - кивнул Зор. - Я с вами.
  Оба поднялись из-за стола и направились к выходу, оставив Старика в прострации.
  На пороге учитель подсталкров остановился и обернулся к единственному "ненастоящему" велку:
  - Запомните: Лас уже совершеннолетний, и он вправе делать то, что сочтёт нужным, самостоятельно оценивая последствия своих поступков. И если не доказано, что он совершил что-то запретное, то я - и тем более велк Ыйим - не буду предпринимать ничего в его отношении. До свидания.
  И он вышел, оставив Старика в злобном одиночестве.
  
  * * *
  
  В тот день привычный порядок впервые был нарушен. Ксюня и Лина пришли прямо на тренировку, а когда велк Зор скомандовал им, чтобы уходили, Ксюня сообщила ему, что его зачем-то зовут в дом Совета. Со вздохом объявив, что занятие завершается раньше положенного, наставник ушёл, правда, пообещав, что завтра подсталкры будут потеть до самого заката.
  Как только широкая спина велка скрылась за ближайшими домами, Ксюня подбежала к Ласу, а Лина, тихо хмыкнув и недобро посмотрев на неё, сделал пару неуверенных шагов к Стану. Но тот, даже не взглянув на неё, пробормотал:
  - Пойду я: одно дело есть... - и ушёл примерно в том же направлении, что и учитель.
  Ксюня с Ласом о чём-то шептались чуть в отдалении, а Лина осталась с Плющом и Квильдом.
  Посмотрев по сторонам и вздохнув, Плющ произнёс:
  - Скучно мне с вами... Да и жрать охота... - и тоже удалился.
  Из "свободных" подсталкров остался только Квильд, общество которого вовсе не привлекало Лину. Она повернулась было, чтобы опять-таки покинуть тренировочную площадку, как вдруг услышала тихий и усталый голос, в котором прежних интонаций было поменьше, чем обычно:
  - Красавица, и ты уходишь? А как же я? Ты обо мне подумала?
  Лина в удивлении обернулась. Квильд стоял в паре сагней от неё и смотрел на неё с грустной усмешкой.
  - Всем я мешаю, - продолжил он. - Никому я не нужен. Может, хоть ты не станешь убегать от меня? Хотя бы сегодня, а? Обещаю, при них, - он мотнул головой в сторону влюблённой парочки, - я тебя не обижу.
  Лина, ещё не веря даже подобной небольшой перемене, неуверенно шагнула к Квильду. Его усмешка приняла в некоторой степени победоносный характер.
  Подсталкр подошёл к девочке, неожиданно мягко приобнял её одной рукой, так что ей почему-то пока не захотелось вырваться, и сказал:
  - Знаешь, я сначала тоже хотел быть с ней, - взгляд в сторону Ксюни; Лина хотела было оттолкнуть Квильда, но тот сжал её покрепче, пресекая эту попытку, - но после того, как этот хмырь отбил её у меня, - подсталкр потёр свободной рукой ещё побаливавшую скулу, - я подумал: "А на кой она мне нужна?" Короче, я послал этих уродов; им я ещё отомщу, а пока, раз уж не получилось с ней, - может быть, со мной побудешь, а?
  - А если ты мне не нравишься? - отважилась Лина озвучить то, что в этой затее её не привлекало.
  Улыбка Квильда стала жёсткой.
  - Понравлюсь. Вот увидишь. Обязательно понравлюсь, - сказал он и обнял Лину ещё крепче.
  Сталочка напряглась, ожидая дальнейших жадных прикосновений, но их не последовало. "Хм, - изумлённо подумала она, - может, действительно понравится?"
  
  * * *
  
  Стан как можно незаметнее пробирался через деревню, суетливо доделывавшую всё, что нужно было успеть сегодня, и готовившуюся отложить остальное на завтра, к своей цели.
  Приходилось делать вид, будто ничего не происходит и он просто возвращается домой после тренировки, и в то же время никому не попасться на глаза, так как шёл он сейчас вовсе не домой.
  Стан собирался кое-что сделать, но сначала надо было добыть то, без чего сделать это нельзя.
  Он уже почти добрался до нужного ему дома - оставалось пройти ещё два и повернуть направо, - как вдруг навстречу из-за угла вынырнул Плющ, который ("Зараза!!!" - подумал Стан) как раз направлялся по этому же пути к себе.
  Увидев Стана, Плющ не остановился, а всего лишь замедлил шаг.
  - А я думал, ты там живёшь, - заметил он, указывая пальцем в ту сторону, где находился дом Стана.
  - И что? - сердито ответил "подсталкр-гора", которого неожиданное появление товарища застало врасплох.
  - Да ничего, - пожал плечами Плющ и невозмутимо прошёл дальше.
  Стан отдышался, спрятавшись за углом дома и успокаиваясь, потом продолжил свой тайный маршрут. "Плющ следил за мной? - подумал он, подходя к нужному строению. - Да нет, вряд ли... Но он мог что-то заподозрить... Ладно, буду делать вид, будто оказался там случайно. Да и к тому же, Плющ не слишком любит трепаться о всяких замеченных мелочах, хоть ничего и не забывает и умеет делать выводы..."
  Отбросив мешающие делу мысли, Стан, оглядевшись и убедившись, что вокруг никого нет, выбрался из-за угла дома, за которым прятался, по стеночке продвинулся к двери, тихо приоткрыл её и вскоре закрыл, перед этим прошмыгнув внутрь.
  Окна были приоткрыты, но обращены на север и восток, так что в постройке, состоявшей, как и все другие дома в деревне, из одной-единственной комнаты, царил полумрак, делавший поиски необходимой для задуманного Станом дела вещи несколько проблематичными. Однако подсталкр только вздохнул и, понимая, что у него мало времени, принялся обшаривать комнату.
  Искомое обнаружилось в сундуке, у которого была такая тяжёлая металлическая крышка, что Стан едва смог её поднять. "Хм, как же все допустили, чтобы столько добра пошло на какой-то сундук какого-то велка?! - удивлённо подумал он. - Здесь же пундов12 шесть, не меньше!" Сам подсталкр весил чуть больше семи.
  Придерживая крышку одной рукой, на которой от такого усилия взбугрились могучие, но всё же не железные, в отличие от самой крышки, мышцы, Стан другой взял требовавшийся ему предмет и, чтобы не наделать шума, аккуратно опустил крышку за это короткое время прокляв её, наверное, раз сто. Во всяком случае, вряд ли намного меньше. Затем выглянул в окно и, не заметив п ту сторону проёма в стене ничьих любопытных глаз, одним махом выпрыгнул наружу. Спрятал в карман штанов то, что взял, и, поначалу всё ещё скрываясь, но вскоре уже плюнув на конспирацию, пошёл к себе домой, напоследок подумав: "Надеясь, сегодня велку Зору не понадобится его замечательное огниво".
  
  * * *
  
  Поздним вечером Лина лежала на своём спальном месте, уставившись в потолок и переваривая события этого вечера.
  Квильд оказался довольно-таки хорошим парнем. Сильно не приставал, обнимал в меру, даже целоваться не пробовал, хотя - Лина усмехнулась, подумав об этом, - наверняка очень хотел. Вообще он вёл себя в целом прилично, и Лине показалось возможным продолжить с ним отношения.
  "А Стан пусть подавится! - подумала она. - Раз не обращает на меня внимания, пусть делает это и дальше. А если и обратит, то... то у меня уже есть Квильд!" О том, что будет в таком случае между этими двумя подсталкрами, Лина предпочла не задумываться.
  "Посмотрим, что будет дальше", - мысленно сказала она, прежде чем заснуть.
  
  * * *
  
  Удара лезвием по кремню Лас не услышал, ибо спал дома, в сотне сагней от места, где раздался звук. Окно было открыто для проветривания, поэтому горящую ветку туда закинуть оказалось проще простого.
  Лас проснулся от запаха дыма, шума огня и ужасного жара. Открыл глаза - и увидел, что половина дома охвачена огнём, который уже подбирался к топчану Ласа и вместе с этим отрезал тому путь к двери.
  Лас мгновенно оценил обстановку и кинулся к выходу, прихватив с собой и вредомер - самую ценную свою вещь. Он выскочил наружу за миг до того, как пламя лизнуло участок пола перед дверью, и тут же завопил во всю мощь своих лёгких:
  - Пожар!!!
  На крик сбежалась вся деревня, исключая, правда, Старика и пары других наиболее немощных жителей. Хорошо, что велк Зор прискакал едва ли не первым: он сразу развернул бурную деятельность, подключая прибывающих сталков к процессу пожаротушения. С помощью таких решительных действий удалось спасти половину дома - другая сильно обгорела и готова была обрушиться, к тому же, так воняла гарью, что Лас понял: в ближайшее время в своём доме он жить не сможет.
  Когда всё было закончено и горелый дом вяло дымился, к Ласу, печально смотревшему на это, подошёл велк Зор. Постоял, посмотрел подсталкру в лицо и сказал:
  - Говорил я тебе: будь осторожнее. Нечего было соперника злить, вот он и решился на такое... - И добавил, глядя уже куда-то вдаль: - Спёр, в зад Первосталку, у меня огниво, а когда всё сделал, подбросил на порог... За такое я сам кого угодно порву: брать чужие вещи, а тем более - у одного из велков... В общем, это либо Стан, либо Квильд, либо они в сговоре, хоть последнее и маловероятно... Я обещаю разобраться в этом...
  - А Старик не мог это сделать? - спросил Лас. - Он как бы тоже против моих с Ксюней отношений...
  - Нет, - подумав, ответил велк Зор. - Огниво, скорее всего, выкрали как раз тогда, когда я был на совещании со Стариков и велком Ыйимом. Конечно, это могли сделать по наущению Старика, но, скажу тебе, не того склада ума он человек, чтобы на такое пойти... Он будет враждовать с тобой по мелочам, но отправлять тебя к Горесталкам не станет. Нет, это явно кто-то из тех двоих...
  - Что вы с ними будете делать? - спросил Лас и посмотрел на остальных подсталкров, стоявших кучкой чуть в стороне и, кажется, пытавшихся подслушать разговор.
  - Следить, - сказал учитель так тихо, что Лас понял, что это слышит он один. - Если я что-то сделаю, они подумают, что я помогаю тебе и как-то замешан в этом. Но ты должен справляться со всеми трудностями сам. Ты должен дожить до сталкатлона. Впрочем, как и они.
  Велк Зор отошёл, а Лас продолжил смотреть на свой дом, которому теперь нужен был капитальный ремонт. Стан, Плющ и Квильд переглянулись и подошли к "другу".
  - Лас, - окликнул его Плющ, - я тут поговорил со своей мамой... короче, поживи пока у нас, места достаточно...
  - Спасибо, - ответил Лас и понюхал пропахший дымом рукав рубахи.
  А затем он взглянул на своих так называемых "товарищей". Стан глядел на него с плохо скрываемой ненавистью, а Квильд - с затаённой, но не менее сильной неприязнью. По их взглядам Лас так и не смог понять, кто из них устроил поджог. Говорить ничего не стал - только очень долго сверлил глазами их лица.
  Противостояние начинало становиться очень жёстким.
  
  
  2. Расследование
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 9-й день весны, вечер.
  
  Миновал ещё один напряжённый день. Занятия снов закончились раньше обычного: наставника снова вызвали - теперь уже на настоящее внеочередное заседание Совета велков. Принесли эту весть опять-таки Ксюня с Линой, а когда учитель ушёл, - сразу же кинулись к подсталкрам.
  ...Ксюня подбежала к Ласу и без лишних предисловий обняла его, не обращая внимания на глубоко впитавшийся в его одежду дымный дух.
  - Ну чего ты? Ну чего?.. - ласково сказал Лас, поглаживая волосы Ксюни и сам обнимая её. - Не волнуйся: всё почти хорошо... Я жив, и ты всё ещё мне нравишься...
  - Я так боялась за тебя, так боялась!.. - всхлипнула Ксюня, отлипла лицом от рубахи Ласа, и тот увидел в глазах сталочки непрошеные слёзы, а на своей одежде - два мокрых пятна там, где Ксюня прижималась к нему.
  Лас вздохнул и своей ладонью, пахнущей древесиной рукоятки мачета и потом, начинающей приобретать обычную для ладони сталкера жёсткость, принялся ненавязчиво вытирать лицо подруги, приговаривая:
  - Прекрати... что ты, как маленькая... Я пока у Плюща поживу, а мой дом будут восстанавливать - вот, сегодня целое заседание по этому поводу устроили... А потом, ещё до сталкатлона, его достроят до того, как было изначально, и, - тут Лас конкретно зашептал в ухо Ксюне, - у нас будет место, где можно уединиться, чтобы...
  Парень умолк, когда его губ коснулся пальчик сталочки. Ксюня, уже спокойная, поглядела на него снизу вверх и сказала:
  - Давай пока не будем об этом... К тому же, к тебе домой всегда могут прийти они, - Ксюня мотнула головой в направлении остальных подсталкров, - ты не подумал об этом? Лас, - вдруг спросила она, понизив голос чуть ли не до шёпота, - это ведь кто-то из них, да?
  Лас вздохнул и ответил:
  - К сожалению, да. Пока не знаю, кто именно, но как узнаю... - Он выдохнул воздух сквозь зубы, показывая свои эмоции по отношению к поджигателю.
  - Кстати, как там Старик? - сменил тему подсталкр. - Всё ещё недолюбливает меня и наши с тобой встречи?
  - Угу, - невесело кивнула Ксюня. - Хорошо, хоть не может помешать мне видеться с тобой...
  - Не помешает. - Лас положил руки Ксюне на плечи. - А если и попробует, то мы обязательно что-нибудь придумаем. Пусть нам не будет страшен ни он, ни они.
  - Лас, я тут подумала... У тебя ведь есть сверхспособность?
  Юноша удивился такому вопросу. Несмотря на то что особые умения считались как бы личной тайной каждого сталка и о них всех положено было знать лишь Совету велков, на самом деле, как думал - и слышал - Лас, все - ну, по крайней мере, большинство - в деревне были осведомлены о способностях друг друга и постоянно этим пользовались. "Неужели моё "дальновидение" для простых сталков - страшная тайна? - подумал он. - Да зачем? Это же была первая и самая сильная из открыто проявившихся способностей..."
  - Да, - ответил Лас, сглотнув. - А что, у всех вроде есть... А у тебя?
  Ксюня грустно покачала головой.
  - Не переживай: она просто, может быть, ещё не проявилась... Может, в деревне нет подходящих условий для её проявления... Как бы то ни было, не отчаивайся: в конце концов, это не главное.
  - Знаю, что не главное, - сказала Ксюня и вновь обняла Ласа. - Знаю - и всё же надеюсь, что у меня это будет.
  
  * * *
  
  У троих остальных подсталкров с Линой в это же время случилась совершенно иная сцена.
  - Всем привет, - сказала Лина и встала рядом с Квильдом.
  - Красавица, а чего это ты там стоишь? - нарочито шутливо осведомился у неё Стан. - Давай ко мне, я тебя так развлеку - не забудешь...
  - А ты думаешь, что я ни на что не годен? - спросил Квильд, ненавязчиво приобнимая Лину за плечи. - Может, девочке я больше нравлюсь...
  - А вдруг я? - не унимался Стан. - И вообще, не говори за Лину...
  - А может, Квильд меня на самом деле больше привлекает? - спросила в ответ сталочка. - Вовремя обращать внимание нужно было... Сам виноват.
  - А этот, значит, нравится тебе, потому что просто успел, да? - проговорил Стан, обращаясь к Лине, но глядя почему-то на Квильда. - Как-то странно...
  - Странно то, что кто-то из вас пытался убить Ласа, но сейчас ведёт себя как ни в чём не бывало, - неожиданно сказал Плющ, и все повернулись к нему.
  - А почему это - "из нас"? - спросил Квильд с какой-то нехорошей интонацией. - Может, это ты пожар устроил, а чтобы от тебя все отстали, сжалился и поселил погорельца у себя?
  - А смысл? У меня причин навредить Ласу не было; а у вас?
  - Ты ещё поговори тут, - огрызнулся Стан. - Может, это он сам всё и устроил...
  - А смысл? - возразил Плющ. - Что бы это ему дало? А разрушать своё жилище в каких-то целях Лас ни за что бы не стал. Это не в его духе.
  - Уверен? - недоверчиво поинтересовался Стан. А когда Плющ кивнул с серьёзным выражением на физиономии, "подсталкр-гора" повернулся к Квильду с Линой: - Слушай, Лина, ты ведь ластишься к нему, а ведь именно он мог поджечь тот факнутый дом...
  - И ты тоже, - парировала сталочка. - Ещё раз говорю: тебе просто не повезло. Если б вчера ты не ушёл, то сейчас я могла бы быть с тобой. Кстати, а куда ты вчера свалил? Что за "одно дело" такое, ммм?
  - Личное, - буркнул Стан и подумал: "Вот же дерьмо Первосталка!.. Может, в самом деле вчера Лина замутила с Квильдом, пока я... Да, они тогда вдвоём остались! Плющ же тоже тогда ушёл!.. Не за мной ли?.."
  И "подсталкр-гора" смерил Плюща испытующим взглядом.
  - Ты чего так на меня смотришь? - удивился тот. - Я же не спрашиваю у тебя...
  - Вот и не спрашивай, - оборвал его Стан, вовремя поняв, о чём Плющ хотел упомянуть.
  - Как скажешь, - насмешливо произнёс тот и с видом полнейшего безразличия удалился.
  Стан, Лина и Квильд остались втроём, что практически не оставило препятствий, исключая с некоторой долей вероятности Лину, для конфликта между парнями.
  - Лина, ну зачем тебе этот хмырь? - предпринял ещё одну попытку Стан. - Ему же только одно от тебя нужно...
  - Любопытно - что? - усмехнулся Квильд. - Ты-то сам чего к ней пристал? Решил: раз с Ксюней не получилось, теперь надо с другой попробовать, ведь так?
  Стан не сдержался и схватил Квильда за одежду на груди.
  - Не твоё дело, понял, урод?
  - Остынь! - Квильд оттолкнул от себя массивную тушу Стана. - Лина сделала свой выбор, и я тоже. А ты в таком случае лишний. Усёк? Проваливай.
  - Я сейчас так "провалю" - мало не покажется! - крикнул "подсталкр-гора" и съездил Квильду по морде, попав точно туда же, куда и Лас, - в правую скулу.
  Квильд пошатнулся, но на ногах устоял. В этот момент Лина, не дожидаясь, пока её новый друг опомнится после такого удара, а его противник - приготовится нанести следующий, сама треснула Стана коленом в живот - правда, очень слабо, с его точки зрения, - и громко сказала:
  - Иди ты в пень, урод! Сам виноват, что не успел, - а ещё на Квильда всё сваливает! Не лезь к нам, понял? - И уже Квильду, который злобно смотрел на Стана и с перекошенным от боли лицом держался за пострадавшее место, где теперь должен был обновиться синяк: - Ты как? Не очень больно?
  - Терпимо... - процедил тот, не отрывая от Стана испепеляющего взора.
  - Пойдём отсюда, - сказала Лина, беря "кавалера" за вторую руку (первую тот прижимал к скуле), и парочка поспешила уйти в сторону реки.
  Сталочка не поленилась, ведя Квильда прочь от соперника, обернуться и кинуть на Стана взгляд, полный осуждения и презрения.
  Оставшись один посреди поляны, "подсталкр-гора" в ярости сплюнул на землю и направился домой. День у него определённо не задался...
  
  * * *
  
  ...как и у велков, сидевших в тот момент за большим столом в доме Совета. Ночью пришлось успокаивать жителей, утром - отсыпаться (велку Зору - работать с подсталкрами, а Крузу - вести в лес группу охотников), днём - самостоятельно раздумывать над внезапно возникшими проблемами. Теперь же пришло время собраться вместе и слепить из этих раздумий что-нибудь путное.
  Начал, естественно, велк Зор:
  - У вас всех, конечно, не вызывает сомнений то, что ночью был совершён именно поджог. У меня выкрали огниво, воспользовались им, а потом подбросили обратно; это неопровержимое доказательство. А раз действия умышленные, значит, необходимо установить и наказать виновных.
  - Есть подозреваемые? - оживился Ыйим. Ему сложившаяся ситуации не нравилась, и он желал побыстрее с ней разобраться.
  - Стан и Квильд.
  В комнате поднялся нестройный гул - велки переваривали информацию.
  - Точно? - спросил Ыйим.
  Наставник подсталкров кивнул.
  - Кто бы это ни был, я его поддерживаю, - вдруг заявил Старик.
  Все уставились на него: велк Зор - с раздражением, Круз, Райга и Айфад - с изумлением, а Чмур и Ыйим - с ужасом.
  - Что?!!! - вскоре раздался общий вопрос.
  - Давно пора было окоротить этого выскочку, - безапелляционно продолжал Старик. - Нечего ему с Ксюней моей водиться... Вот и получил...
  - То есть вы хотели бы, чтобы с вашей праправнучкой дружил возможный поджигатель, я правильно понял? - спросил велк Зор.
  Старик поморщился.
  - Не нужно лишний раз напоминать мне, сколько поколений разделяет меня и Ксюню, - сказал он. - Я хочу, чтобы она встречалась с человеком, который будет мне опорой до самой моей смерти. И плевать, что он там сделал: все мы сталки...
  - Уважаемые велки, - неожиданно заговорил Зор. - У меня такое предложение - исключить Старика из состава Совета.
  На какое-то время в комнате воцарилась тишина: все приходили в себя после услышанного. Потом велков прорвало.
  - Да что ты себе позволяешь!.. - шипел Старик, взбешённый упоминанием ненавистного ему - на его взгляд, пренебрежительного - прозвища.
  - Зор, ты чего? - поражённо спрашивал Круз.
  - Неслыханно! - восклицал Чмур.
  - У меня нет слов!.. - шептал Райга.
  - О... - потрясённо говорил Айфад.
  - Я, конечно, понимаю, что то высказывание можно счесть предосудительным, но сразу исключать!.. - бормотал Ыйим.
  Велк Зор молчал, с решительным видом взирая на своих коллег.
  Когда все, немного погалдев, успокоились, он продолжил:
  - Вижу, вы колеблетесь. Значит, придётся отложить этот вопрос до следующего заседания. Тогда и проведём голосование... А сейчас возвращаемся к поджогу. Необходимо предпринять какие-нибудь действия. Я предлагаю провести расследование. Но виновного, когда он отыщется, накажу сам. Всё-таки молодой парень (если это один из тех двоих), может, ещё одумается и вообще в своей жизни хорошо послужит деревне...
  - Кто "за"? - тут же спросил у всех Райга, выполнявший, кроме собственной работы, функцию секретаря Совета.
  Подняли руку все, кроме Старика, так что спрашивать, кто против или воздержался, было лишним.
  - Значит, это предложение принято, - далее сказал Райга. - Поступает следующее: необходимо восстановить домик Ласа, а ответственность за выполнение возложить на вас, велк Айфад, - повернулся Райга к коллеге. - Итак, кто "за"?
  Снова не проголосовал лишь Старик.
  - Отлично. Так... срочные вопросы решены, теперь можно обсудить и что-нибудь другое, - продолжал вести заседание Райга. - Кто желает высказаться?
  - А чего тут высказываться... - проговорил велк Чмур. - Вроде деревня не голодает, погоду на ближайшие тридцать дней благодаря недавнему озарению Плюща мы знаем, так что...
  Не закончив фразу, Чмур умолк, пожал плечами и покачал ладонью, видимо, считая, что и так все всё поймут.
  - Ну, раз больше вопросов для обсуждения нет, - подвёл итог Райга, - то и смысла затягивать заседание я не вижу. Соберёмся здесь же - в семидесятый день лета, если, дай Первосталк, ничего не случится. Все согласны?
  Велки подтвердили своё согласие и потянулись к выходу.
  Старик вышел из дома Совета последним, плюнул, сказал:
  - Чтоб вас всех... - и направился к себе. Он был очень и очень зол.
  
  * * *
  
  Выйдя из центрального здания деревни, велк Зор направился прямо на северную окраину селения, чтобы застать там подсталкров, если они ещё не разошлись.
  Всех застать не удалось - только Ласа, который, кажется, уже собирался отправиться с Ксюней на вечернюю прогулку - но передумал, завидев приближающегося велка.
  - Лас, у меня к тебе очень важный вопрос, - без всяких предисловий начал тот.
  - Слушаю, велк, - сказал Лас. Ксюня, ничего не понимая, стояла рядом с ним, держа за руку.
  - Вчера, когда я ушёл, ты сам где был?
  - Мы с Ксюней сначала здесь были, потом к реке пошли, затем - по домам, - ответил Лас. - Вот, Ксюня подтвердит.
  - Да, всё так и было ,- кивнула та.
  - Точно?
  - Да!
  - Ну хорошо, - сказал велк. - Надеюсь, это правда. До завтра, Лас.
  Наставник ушёл, а подсталкр с подружкой глядели ему вслед, пока его широка спина не скрылась за домами восточного края деревни.
  - Как думаешь, зачем он у нас это спросил? - произнесла Ксюня.
  - Наверное, расследует поджог, - ответил Лас. - Но мы-то знаем, что мы чисты, правда?
  
  * * *
  
  После Ласа велк Зор решил отправиться к Плющу, отложив "подозреваемых" напоследок. "Да, с этим учеником мне повезло, - подумал наставник, - по крайней мере, всегда известно, где его можно найти".
  В это время Плющ с матерью сидели дома и ужинали. При появлении велка они было вскочили, но Зор отмахнулся и поманил подсталкра:
  - На два слова.
  - Я сейчас, - сказал юноша похожей на него женщине примерно вдвое большего возраста и вслед за учителем вышел на свежий воздух.
  - Что случилось? - спросил он.
  - Ответь мне на один простой вопрос: вчера вечером ты куда пошёл, когда я вас всех отпустил?
  - Домой, - не моргнув и глазом, ответил Плющ. - Мать подтвердит.
  - И ночью не выходил?
  - Только по нужде.
  - Точно? - Велк напустил на себя строгий вид.
  - Клянусь Первосталком!
  - Что ж, этого и следовало ожидать... А в тот день ты что-нибудь подозрительное видел?
  - Видел, - подумав, сказал Плющ. - Стан зачем-то околачивался в этой части деревни - как раз на моём пути от северной окраины до дома... Сразу вас говорю: я не свидетельствую против него, а просто излагаю, что видел.
  - Спасибо, - ответил велк Зор. - Ты сейчас мне очень помог. Всё, иди домой. Матери скажи, чтоб не беспокоилась.
  - Обязательно, - кивнул Плющ и зашёл обратно в дом.
  - Ну, что он от тебя хотел? - тут же спросила его мать.
  - Задал мне один - нет, точнее, четыре простых вопроса, - после краткого раздумья ответил подсталкр, садясь назад за стол. - Наверное, поджог расследует... Но мы-то знаем, что я ни при чём, правда?
  
  * * *
  
  Далее велк Зор направился на берег реки, надеясь застать там кого-нибудь из "подозреваемых" с Линой. Удача улыбнулась наставнику: в сагни от кромки воды сидели, обнявшись, Квильд и Лина. Назад они не смотрели, поэтому бесшумное появление велка стало для них сюрпризом.
  "Сладкая парочка" вздрогнула и обернулась, услышав неожиданно раздавшийся откуда-то сзади голос учителя:
  - Я вам не помешал?
  Лина дёрнулась было, чтобы уйти, но Квильд сильной рукой прижал её к себе, советуя остаться на месте, и ответил:
  - Нет, велк. Что нужно?
  - Узнать, где вы были вчера вечером, когда меня вызвали на совещание.
  - Сначала там, на площадке, побыли немного, потом сюда пошли, - сказал Квильд. - Вместе. Лина рассказала бы то же самое.
  - Точно?
  - А зачем нам врать?
  - А ещё кто-нибудь может подтвердить?
  Квильд промолчал.
  - Хорошо, тогда пойду к Стану. Но смотри: если врёшь... - Велк Зор погрозил пальцем.
  - Да понятно всё, - отмахнулся Квильд. И добавил: - Это не я. Это кто-то другой дом поджёг. Вы у остальных спросите.
  - Спрошу, - сказал велк, уходя.
  Когда парень и сталочка остались вдвоём, Лина спросила:
  - Это и вправду не ты?
  - Нет, конечно. Что, я совсем факнутый?.. Мы-то знаем, что я не виноват. Как я поджёг бы тот дом?.. Да и вообще - на кой мне это? - Вспомнив о событиях девяносто пятого дня весны, Квильд скривился и потёр свободной рукой (другой он обнимал Лину) скулу с синеющим фингалом от Стана. Впрочем, он быстро скрыл вырвавшееся было наружу раздражение и погладил плечо девочки: - У меня есть ты, а на всех остальных мне чихать с Трубы. Это их заморочки, а я тут ни при чём. И ты, надеюсь, тоже.
  
  * * *
  
  Напоследок велк приберёг Стана - главного недруга Ласа в последнее время. Наставник понимал, что от того, что скажет Стан, будет зависеть дальнейший ход расследования; может быть, оно и вообще завершится. Конечно, существовала маленькая вероятность, что Квильд врёт и это он устроил пожар, но, если честно, велк Зор в этом сомневался. Квильд говорил, кажется, совершенно искренне; по крайней мере, не поверить ему было очень трудно. И всё больше подозрений велка падало на Стана - у того причины были повесомее.
  Стан обнаружился дома - заканчивал с семьёй нехитрый ужин. Наставника он явно ждал, потому что вышел сразу, как только услышал своё имя от появившегося в дверях велка.
  Тот был настроен серьёзно: об этом говорил нахмуренные брови и вообще ужасно строгий вид. Стан понял, что ему понадобится всё его хладнокровие, чтобы выйти победителем из предстоящего разговора.
  - Ты вчера вечером где был, когда я ушёл на совещание?
  Стан ответил в следующее же мгновение:
  - Сначала погулял немного, потом домой пошёл. А что?
  - "Немного" - это сколько? И, главное, где? Не около ли моего дома, а?
  Стан немного растерялся под таким напором. "Он знает?! - подумал подсталкр, но тут же отмёл эту мысль: - Да нет, вряд ли. Его же там тогда не было... Или Плющ всё-таки проболтался? Как бы там ни было, сейчас надо как-то выкручиваться",
  - А вам какое дело, - наконец, ответил Стан. - Может, когда я гулял, мне именно там по нужде приспичило... Это разве запрещено?
  - В любом случае, ты знаешь, как обращаться с огнивом, - ты присутствовал, когда я объяснял Плющу, как им пользоваться, - а к тому же, тебя видели недалеко от моего дома, где ты обычно не появляешься! На это ты что скажешь?
  - Вам Плющ наболтал, что меня видел? - презрительно сказал Стан, глядя на велка чуть свысока из-за своего выдающегося роста. - Так он сам там проходил - почему вы его не дрючите за это?
  - Он шёл к себе домой, - процедил наставник, подпуская в голос холодного металла. - Это было почти сразу после того, как я отпустил вас. А ты первым делом не только не остался на поляне, а направился даже не к себе, а туда! К тому же, огниво лежало в сундуке с такой тяжёлой крышкой, которую никто, кроме тебя, не мог приподнять так, чтобы под неё можно было просунуть руку! Даже Квильд! Ну, отвечай!
  К концу речи велк Зор уже не говорил, а рычал, надвигаясь на подсталкра. А тот, невзирая на свои габариты, потихоньку отступал к стене дома, с испугом смотря на искажённое злостью лицо учителя, и не смел вставить ни слова, поражённый обилием аргументом, которые говорили сами за себя.
  Когда велк умолк, прочищая горло и переводя дыхание (он выпалил всю свою тираду на одном выдохе), Стана отпустил овладевший им внезапный паралич; подсталкр собрался с мыслями, фыркнул Зору в лицо, сказал с презрительной ухмылкой:
  - Думайте, что хотите, - и собрался было обойти велка и вернуться к незаконченному ужину, но в этот момент наставник ухватил юношу за толстое плечо.
  - Я думаю, - прошипел мужчина. - Я думаю, и мне кажется, что загадка пожара разгадана, а отгадка стоит передо мной.
  С этими словами велк Зор завёл упирающегося Стана за угол дома - а затем нанёс быстрый, точный и сильный удар правой в живот, прежде чем подсталкр успел активировать свою мышечную "броню". Стан икнул, чуть согнулся и теперь судорожно втягивал воздух маленькими глотками.
  - Никогда больше не смей так делать, - сказал наставник в ухо юноше, оттолкнул того от себя и пошёл домой.
  Стан же от толчка не удержался на ногах, завалился назад - и приложился затылком о бревенчатую стену жилища. Стиснул зубы от нахлынувшей боли и медленно сполз на траву. Посидел какое-то время на пятой точке, отдышался. Потом кое-как поднялся на ноги и вернулся в дом.
  Родители уже спали. Стан решил последовать их примеру. Лёг на свою скамью и вдруг подумал: "Плющ, гад, всё-таки спалил меня! Ну ничего, я и ему устрою, мало не покажется!.."
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 10-й день лета.
  
  - Лас, ты идёшь? - спросил Плющ, кладя на стол ложку и вставая.
  Лас посмотрел на остатки зерновой каши с мясом и овощами в общей тарелке.
  - Подожди чуток. Или иди, я догоню.
  - Ну ладно, - пожал плечами Плющ и вышел из дома, направившись на северную окраину селения.
  Лас же усиленно заработал ложкой, выуживая из большой - десяток врехов в поперечнике - глубокой тарелки, занимавшей законное место в центре стола, последние сгустки вязкой, светлой, питательной, но почти безвкусной - именно поэтому туда добавляли всякие другие продукты - массы. Мать Плюща, уже наевшись, просто сидела за столом и смотрела на Ласа.
  Когда тот закончил завтрак и отложил ложку, женщина поинтересовалась:
  - По-моему, ты не просто так остался здесь. Тебя явно что-то волнует больше, чем еда. Я права? Ты хочешь что-то у меня спросить?
  - Ничего-то от вас не скроешь, - вздохнул Лас и озвучил то, что по меньшей мере полночи не давало ему заснуть. - Тут такое дело... Давайте я буду говорить всё, как есть, но - без имён, ладно? Короче, мне нравится одна сталочка... хотя не только мне, но и ещё кое-кому. И этот кое-кто, узнав, что ей нравлюсь я, а не он, решил мне за это мстить. В частности, подпалил мне дом. А та сталочка нравится мне всё сильнее, и я не хочу с ней расставаться, чтобы уберечь себя. Вот как бы вы на моём месте поступили, а? Я не знаю: продолжать мне бороться или нет? Имеет ли это смысл?
  - Имеет, - ответила мать Плюща и накрыла своими натруженными пальцами ладонь Ласа. - Смысл имеет всё, в том числе и борьба за то, что считается важным. А любовь как раз и создана для того, чтобы защищать, не останавливаясь ни перед чем и часто не щадя себя. И если ты знаешь, что готов на это пойти, то можешь смело продолжать любить ту сталочку и дальше. Ты ведь это имел в виду, когда говорил, что она тебе нравится?
  Лас кивнул. В горле растаял комок, образовавшийся, пока говорила мать Плюща. И подсталкр понял, что он достоин того, чтобы защищать Ксюню и чтобы она в случае чего она защитила его.
  - Спасибо вам за совет, - сказал Лас и поднялся. - И за завтрак тоже.
  - Не за что, - улыбнулась женщина.
  
  В тот день Лас занимался одухотворённо и с полной самоотдачей; его душу грело услышанное утром от матери друга. Лас знал, что должен сохранить себя для Ксюни, поэтому внимательно следил за Станом и Квильдом, которым не доверял ни на полмизинца. И когда подсталкры в очередной раз бегали наперегонки и Ласу в пару достался Стан, "дальновид" смог отследить ещё более незаметное, чем в прошлый раз, движение ноги своего противника и перепрыгнуть эту неудачную подножку, доказав самому себе, что все трудности на его пути преодолимы.
  
  * * *
  
  ...Вечером, когда велк Зор объявил очередную тренировку завершённой, а девочки уже ждали своих "кавалеров" у стены одного из ближайших строений, Ласа подошёл к наставнику, пока тот ещё не ушёл, и тихонько спросил:
  - Велк... а вы узнали, кто поджёг мой дом?
  Мужчина посмотрел на юношу понимающе, но ответил:
  - Знаешь, Лас... Не скажу я этого тебе. Не потому, что не хочу, хоть и поэтому тоже, а потому, что - так надо.
  - Кому надо? - начал злиться Лас. - Вам? Или поджигателю?..
  - Тебе, - сказал велк. - В первую очередь тебе самому. Если ты узнаешь, кто это, то будешь все силы направлять на борьбу с ним, забывая про остальных; а если, как, надеюсь, и будет, ты останешься в неведении, то будешь осторожен со всеми и сможешь лучше противостоять возможным будущим ударам. В этом смысле незнание мало кому вредило.
  - Я же всё равно узнаю...
  - Только если вынудишь его самого признаться. Надеюсь, ты всё же прислушаешься к моим словам, - сказал напоследок наставник и направился в деревню.
   А Ксюня и Лина подошли соответственно к Ласу и Квильду, и две влюблённые пары отправились на вечернюю прогулку по окраинам деревни: Лас с Ксюней - на западную, Квильд с Линой - на восточную.
  Поглядев им всем вслед, Стан шёпотом выругался сквозь зубы и, заметив Плюща, который уже собрался идти домой, сказал, шагая ему наперерез:
  - А ну-ка постой. Нам с тобой надо поболтать кое о чём...
  - Тебе, может, и надо, а мне - нет, - ответил Плющ и хотел было обогнуть Стана по широкой дуге, но тот поймал "предсказателя погоды" за плечо и процедил:
  - Надо. Нам обоим надо.
  Плющ попробовал вырваться, но ладонь "подсталкра-горы" превратилась в некие тиски металлической прочности.
  - Отпусти ты!..
  - Заткнись, - сказал Стан. - А ну рассказывай: это ты настучал велку про то, что видел меня?
  Плющ смерил его недовольным взглядом.
  - Говори немедленно!
  Стан со всей силы сжал плечо подсталкра, тот скривился и зашипел от боли, но рта не раскрыл.
  - Упираться вздумал? Ну я тебя!..
  Стан замахнулся своим огромным кулачищем. И тут Плющ сказал:
  - Так всё же это ты сделал? Что-то я подобное предполагал... Тебе что, так нужна Ксюня, что ты готов убить того, кто, как ты думаешь, тебе мешает?
  - Тебя не спросили! - крикнул Стан и опустил кулак на физиономию Плюща. Вернее, на то место, где она находилась в предыдущее мгновение.
  Плющ в последний момент качнул головой вбок, так что Стан ударил в пустоту. Пока "подсталкр-гора" соображал и готовился нанести следующий удар, Плющ успел продумать ход схватки. Отмёл вариант с подсечкой из-за разницы в весе и силе - и нашёл более подходящее и изящное решение проблемы.
  Так как его плечо держал Стан, а значит, Плющ имел точку опоры, он решил рискнуть: быстро подпрыгнул, вскидывая вперёд ноги, и оттолкнулся ими от груди Стана. Тот, не ожидав такого приёма, выпустил верхнюю часть руки Плюща, который отпрыгнул в сторону - а потом помчался прочь, в деревню. Стан ринулся в погоню, стремясь разобраться со "стукачом", наведшим велка Зора на его след.
  Какими бы сильными ни были ноги "подсталкра-горы", его соперник, лёгкий и вёрткий, был всё-таки чуть быстрее и маневреннее, благодаря чему немного увеличивал отрыв на прямых участках пути и всё сильнее вырывался вперёд на поворотах. Наконец, Плющ остановился в паре сагней от двери своего дома, развернулся к Стану, который только что вынырнул из-за последнего поворота и теперь нёсся вперёд, стремительно сокращая накопившуюся дистанцию, и крикнул:
  - Стан, ты потерял всех своих друзей! Запомни это и вспоминай почаще!
  А потом молниеносно юркнул в дом, куда "подсталкру-горе" в подобных обстоятельствах хода не было.
  Стан постоял несколько мгновений на улице, стараясь побыстрее отдышаться, затем выругался, плюнул на дверь жилища Плюща, а на ближайшее время ещё и Ласа, после чего, кипя от злости, потопал к себе.
  Похоже, у него в последнее время шла сплошная "полоса невезения", которую он, как ни старался, преодолеть не мог, - не хватало гибкости ума, о чём он, к несчастью для себя, не догадывался.
  
  
  3. Новое испытание
  
  В следующие пару десятков дней ничего особенного не происходило. В смысле - не было крупных стычек между подсталкрами. Да, они продолжали враждовать между собой: Стан против всех и Лас против Квильда, - но делали это... по-тихому, что ли, ограничиваясь разве что злобными взглядами да нелестными замечаниями в адрес противников.
  Ласу, честно говоря, так больше нравилось, чем когда чуть ли не ежедневно были драки, споры и прочие разборки, так как было проще отвлечься от проблем в коллективе и сосредоточить внимание на отношениях с Ксюней, которые несколько продвинулись с ночи Конца года. Теперь у них со сталочкой друг от друга секретов; они оба понимали друг друга, как никто иной; но пока дальше поцелуев и объятий - правда, уже намного более откровенных, чем раньше, - пока не заходило: по ощущениям влюблённых, они ещё не были готовы зайти дальше, чем позволялось законами деревни. Но пока им и этого было достаточно. К тому же, наконец-то отремонтировали дом Ласа, так что подсталкр был счастлив вдвойне.
  Ксюня с Линой открыто также не конфликтовали - лишь холодно смотрели друг на друга при вынужденных встречах на северной окраине селения и не разговаривали.
  У Квильда и Лины всё было довольно хорошо, почти как у Ласа с Ксюней, и до запретного не доходило, хоть Лина и чувствовала, что её ухажёру и хочется уже перейти от слов к делу; но Квильд сдерживал себя, не желая повторения той некрасивой истории с Ксюней: вдруг тогда Лина возненавидит его, а в самый неподходящий момент неподалёку нарисуется Стан и в прямом смысле слова отобьёт у него подругу?..
  Квильд и Лина пока не могли придумать хорошую месть парочке оппонентов - интеллект не позволял, - но верили, что рано или поздно, может быть, даже до сталкатлона, они это сделают.
  Стан же был зол на всех: на сталочек - за то, что они обе по очереди ему отказали; на парней - за то, что те ему мешали; на велка Зора - за то, что... вот насчёт него Стан не мог внятно сказать, за что, но всё же злился. Только родители не попали в его "чёрный список" - да и то лишь потому, что, не зная всей ситуации, предпочитали не вмешиваться.
  Плющ же, если раньше был словно отдельно от всех - не встревал ни в отношения с девочками, что сохранялось и теперь, ни в "тёрки" между подсталкрами, сейчас уже как бы присоединился к Ласу и Квильду в их вражде со Станом, который, казалось, становился всё более неуправляемым, но изо всех сил скрывал это.
  Велк Зор, который в тот период официально стал наставником всех четверых - Круз нацарапал на листе брешти расписку о передаче Квильда в подчинение своему "коллеге" до конца обучения, которое, если подопечный не выиграет сталкатлон, могло затянуться ещё на несколько лет, - чувствовал накапливающееся среди его учеников напряжение и всячески пытался найти для него выход: поддразнивал подсталкров, чтобы те на тренировках выкладывались по полной, говорил с каждым по отдельности, стремясь стать кем-то вроде психолога, - но все эти меры результат давали очень слабый. Как перед грозой, между юношами накапливался заряд негатива, которому однажды при любом раскладе суждено было выплеснуться.
  И, понимая, что простыми, обычными методами здесь ничего не добьётся, велк Зор посовещался с Крузом, изложив тому появившуюся у него идею. "Коллега" отнёсся к ней не очень одобрительно, но возражать не стал, согласившись променять руководство охотами на участие в задуманном предприятии.
  Остальные велки были недовольны, когда оба главных "специалиста по лесу" сообщили им о своих планах, но те поговорили с охотниками деревни, которые единодушно высказались за то, чтобы ими во время отсутствия в деревне Зора и Круза руководил отец Стана - третий по "лесным навыкам" сталкер после этих двоих. Так что планы по поставке в деревню мяса мутов не срывались.
  Оставалось лишь подойти к ученикам и объявить им о том, что скоро у них будет прекрасная возможность понабраться сталкерского опыта и разобраться-таки друг с другом. Последнее, хоть прямым текстом и не было озвучено, но всё же подразумевалось, и подсталкры уловили это, поняв, что в ближайшее время им будет не до игр в отношения и вообще не до шуток.
  Им предстоял, возможно, самый крупный поход в лес в их жизни.
  
  * * *
  
  Лес (почти три врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 37-й день лета.
  
  Было так же пасмурно, как и при первом походе подсталкров в лес. Но ветер, временами обдувавший отряд, был тёплым: лето неуклонно двигалось к своей середине.
  В этот раз народу в группе было побольше: к бывшей "неразлучной троице" под предводительством велка Зора добавились Квильд со своим предыдущим наставником. Шли не быстро, но и не очень медленно: торопиться вроде было некуда, но всё же всем хотелось вернуться в деревню до сталкатлона.
  Юноши на ходу переваривали то, что рассказали им велки до выхода из Сталочной насчёт этого похода, его целей и особенностей.
  - ...Вылазки в лес, конечно, важная и неотъемлемая часть подготовки будущих сталкеров, - говорил тогда велк Зор. - Но больше двадцати лет назад Совет решил, что подсталкров необходимо проверять и, скажем так, на выносливость в походных условиях. Поэтому и было учреждено такого рода испытание - путешествие по лесу как можно дальше на север. За время пути, как полагали велки, ученики должны были развить прививаемые им наставниками навыки и собственные способности, которые далее подвергались проверке на сталкатлоне. Ну, в действительности, естественно, без этого не обходилось, хотя, по поему мнению, этот поход мало на что влияет, а точнее, расставляет все точки над "i" и "Ï"13 в отношениях между участниками... - При этих словах велк обвёл строгим взглядом четверых подсталкров, а те, в свою очередь, посмотрели друг на друга. - Как сталкер, скажу вам, что я вместе со своим другом Крузом, - взгляд на "коллегу", - сам участвовал в том первом походе неизвестно куда... и не столько научился существовать в лесу, сколько постарался разъяснить, какое положение я хотел бы занимать...
  - Без подробностей, - тихо попросил велк Круз.
  - Короче, дело не в этом, - продолжил Зор, строго посмотрев на хихикнувших подсталкров. - В том, первом, походе было сделано открытие, которое тогдашний Совет - ещё без меня и Круза и с некоторыми другими членами, - Плющ вздохнул, вспомнив своего отца, который был среди тех "некоторых других", - решил сохранить в тайне от жителей деревни; исключение предусматривалось лишь для отправляющихся по тому же пути подсталкров. Итак, вот что я сейчас скажу вам... - Велк сделал интригующую паузу и, скользнув глазами по лицам юношей с читающимся на них интересом, проговорил: - Когда мы отошли от деревни примерно на четыреста врестей, то увидели... Край леса.
  Именно так это и прозвучало - с большой буквы. Молодые люди удивлённо переглянулись, обрабатывая информацию.
  - Да, мы сами удивились, - заговорил велк Круз. - Представляете: идём спокойно по лесу, вдруг видим - деревья кончаются, за ними несколько сагней каменистой земли, а дальше - обрыв сагней в десять высотой. А внизу - плоская пустая равнина, от края до края, докуда хватает глаз. И мы долго смотрели на это, долго... Тогда вредомеров ещё не было; а в следующий раз мы пошли уже с ними, и приборы показывали у обрыва десять вредов...
  Слово перехватил Зор:
  - По итогам первого похода было решено сделать Край леса самой дальней точкой пути. Но было внесено и ещё одно условие: если все идущие туда подсталкры - подчёркиваю: все! - захотят повернуть обратно, то можно будет завершить поход раньше времени. И так уже было: в шестнадцатом году отряд, предводительствуемый уже мной, - велк Круз при этих словах "коллеги" шумно выдохнул сквозь зубы, - прошёл только триста тринадцать врестей, прежде чем все ученики попросили вернуться, да и в двадцать третьем - всего двести сорок семь. Надеюсь, вас хватит на большее.
  ...И теперь все подсталкры, идя вдаль за велком Крузом - Зор шёл в арьергарде, следя за всеми сзади, - вычисляли про себя, на сколько их может хватить. И все были уверены в том, что они дойдут до самого Края леса, чтобы никто не посмел усомниться в том, что они способны на всё.
  
  * * *
  
  Лес (22 врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 37-й день лета, поздний вечер.
  
  Дотлевали угли затушенного костра - единственные светлые точки в обрушившемся на лес сине-фиолетовом мраке. Дождь так и не пошёл, но тучи не рассеялись: маленькой луны не было видно сквозь их непроницаемую пелену.
  Лас размеренно бродил по поляне вокруг спящих остальных членов отряда: в эту ночь именно ему достался первый караул. Было тихо - лишь шуршали сапоги подсталкра об траву, да ветер изредка шумел в крона деревьев, - и Лас надеялся, что за его смену, да и вообще за всю эту ночь и все следующие ничего необычного не случится.
  Лас был начеку: навострённые уши, бегающие во все стороны глаза и ладонь, лежащая на рукоятке мачета, позволяли ему в считанные мгновения среагировать на любую опасность, - но пока всё было спокойно, мысли юноши, текущие параллельно с "охранным алгоритмом", витали немного в стороне.
  Ему не очень нравилась атмосфера внутри группы - вернее, даже очень не нравилась: подсталкры за весь день не перебросились ни единым словом; все полсотни сказанных за время, прошедшее с начала пути, фраз принадлежали велкам - да и то были лишь размышления вслух и приказания. Лас понимал, почему это происходило, но не знал, сколько это ещё продлится. Но предложение прекратить вражду из его уст прозвучало бы глупо и беспомощно, на что откликнулся бы разве что Плющ, - и поэтому подсталкра молчал вместе со всеми, не желая выделяться на их фоне.
  Отогнав тяжёлые раздумья о своих бывших закадычных друзьях, Лас тут же перенёсся мыслями к Ксюне, которую ему пришлось оставить в деревне. Вспомнил своё с ней прощание накануне выступления в путь.
  ...Ксюня отнеслась к нежданному известию без лишних эмоций, но Лас понял, что она уже начинает скучать по нему.
  - Но ты ведь вернёшься? - спросила она, словно боясь потерять последнюю надежду.
  Лас обнял её и шепнул:
  - Ну конечно, милая. Я вернусь. Мы все, скорее всего, вернёмся.
  Ксюня вздохнула, ещё теснее прижавшись к нему, так что Лас почувствовал её тепло сквозь одежду.
  - Не давай себя в обиду, - сказала сталочка. - А я пока за себя уж как-нибудь постою...
  - Мы справимся, - ответил Лас. - Мы оба справимся.
  И он поцеловал её - так же крепко и страстно, как и в самый первый раз.
  Потом они долго гуляли вокруг деревни, опять целовались и говорили друг другу слова утешения и поддержки, желая остаться вместе и после предстоящего возвращения Ласа...
  ...Вспомнив Ксюню, подсталкр, стараясь в то же время сохранять бдительность, впервые всерьёз задумался о том, что у него с ней может быть дальше.
  Сейчас, да, у них всё было хорошо; но будет ли так вечно? Подходят ли они друг другу так, чтобы прожить вместе всю оставшуюся жизнь? "Может, да; может, и нет, - подумал Лас. - Кто знает?.." Он решил пока не загадывать наперёд так далеко, а ограничиться лишь их с Ксюней ближайшим будущим.
  Всё ли у них на самом деле? Или, может, их отношения закончатся, так толком и не начавшись? Ксюня говорила, что ещё не готова зайти дальше, чем сейчас, и Лас не знал, случится ли это когда-нибудь, а если да, то при каких обстоятельствах? Юноша не хотел терять такую подругу - никаким образом: ни погибать самому в битве с мутом или, не приведи Первосталк, своими спутниками, ни отдавать её кому-либо другому. Ксюня была единственной для него, и без неё он уже не мыслил своей жизни.
  "Ладно, поживём - увидим, - подумал он, придя к такому выводу. - Пока что мы счастливы вместе, и надеюсь, так оно и останется".
  В этот момент Лас опомнился и вернулся к реальности. Хвала Первосталку, всё по-прежнему было тихо. Подсталкр прикинул, сколько прошло времени с его заступления в караул, и понял с удивлением, что его смена почти закончилась; скоро надо было будить Плюща, которому на этот раз выпало дежурить в середине ночи.
  Ласу следовало немного подождать, и он, дохаживая вокруг "лагеря" последние круги, снова подумал о Ксюне. Правда, теперь его занимало другое: как это всё будет, когда она, наконец, отдастся ему? Воображение Ласа рисовало ему такие картины, от которых он распалялся всё сильнее и сильнее, приходя в неудержимое возбуждение, и вскоре был вынужден зайти ненадолго в кусты, словно бы по нужде (ну, так оно отчасти и было), чтобы освободиться от этого приятного груза.
  Придя в себя, Лас понял, что уже пора будить Плюща, и почувствовал навалившуюся усталость от дневного перехода и бессонного куска ночи. Зевая, он подошёл к спящим, легонько толкнул ногой Плюща, а когда тот, просыпаясь, заворочался, Лас с облегчением плюхнулся рядом на своё спальное место и быстро заснул.
  В эту ночь ему снилась Ксюня. Как, впрочем, и во все следующие до возвращения из похода и даже ещё чуть-чуть после.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 38-й день лета, вечер.
  
  Цвет неба - оранжевый на западе, где садилось солнце, переходящий при движении на восток в зеленовато-синий, - никак не соответствовал настроению Ксюни, одиноко сидящей на берегу реки и глядящей на воду, в которой отражалось всё это буйство красок.
  Было тепло и свежо: днём всё-таки прошёл дождь, собиравшийся ещё накануне, - но Ксюня словно не замечала этого, погрузившись в пучину тоски по ушедшему в поход другу.
  "Он ушёл не навсегда, - пыталась успокоить себя сталочка, - а всего лишь на два-три десятка дней; скоро он вернётся, и тогда у нас всё будет ещё лучше, чем прежде... Может быть, даже..." Ксюня оборвала себя, не смея думать о том, что, возможно, позже будет у неё с Ласом.
  Но, несмотря и на такие ободрительные мысли, девочка продолжала грустить; знание того, что однажды они с Ласом снова будут рядом, не могло заменить ей возлюбленного. А воды Сталки, на которые она не переставала смотреть, всё текли и текли мимо...
  Тихий звук чьих-то лёгких приближающихся шагов босыми ногами по траве отвлёк Ксюню от её занятия и заставил повернуть голову в сторону деревни, откуда приближался этот почти неслышный шелест.
  Это была Лина - на вид такая же, как и до их знакомства с подсталкрами, но на самом деле (Ксюня это знала) довольно сильно изменившаяся, но в какую сторону, - Ксюня не хотела этого знать.
  - Скучаешь? - без приветствия начала разговор Лина, подходя к ровеснице и садясь на низкий берег рядом с ней. - Я вот тоже маленько это... Что, Старик твой сильно обрадовался, когда твой дружок в поход ушёл?
  Ксюня не ответила - просто вздохнула.
  Вчера и сегодня, чтобы отвлечься от мыслей насчёт Ласа, она с головой ушла в повседневные дела и свою обычную работу. Старик иногда был дома, где сидел на лавке либо ел то, что готовила Ксюня, иногда - бродил по деревне, предаваясь своему обычному безделью. И сегодня, совсем недавно, когда они оба одновременно находились в доме, Старик посмотрел на занятую делом Ксюню и ехидно так произнёс: "Вот, правильно! Этот твой ушёл, и теперь ты, надеюсь, за своей работой про него забудешь". Сталочка, услышав это, вскочила, бросила своё занятие, закричала: "Нет! Я никогда его не забуду! И работаю я не для этого! И вообще - отстань от нас!" - и в слезах убежала. Походила по селению, успокоилась - и пришла на берег, где наконец-то предалась своей тоске.
  И вот всё это Ксюня вложила в тот негромкий вздох, который Лина поняла по-своему - сказалось, видно, влияние Квильда:
  - Что, боишься, что его там, в лесу, муты задерут или свои же прикончат? Ну, ничего, кроме него, и другие в деревне есть; если пропадёт, другого найдёшь...
  - Не найду, - всхлипнув, ответила Ксюня. - Он один такой для меня... И не смей о нём говорить! - вдруг со злостью и слезами в голосе крикнула она Лине, вскакивая на ноги. - Что ты вообще можешь знать о нас, о нём?!
  - Да всё! - также на повышенных тонах заговорила Лина, вставая напротив Ксюни. - Я его первая полюбила, а ты увела его у меня! Я с Квильдом связалась только затем, чтобы вам обоим отомстить! Я для твоего ненаглядного Ласа пустое место! И он дурак, что связался с тобой! Я ненавижу вас обоих!..
  Лина не закончила свою пламенную речь, так как Ксюня, покраснев от слёз, гнева и обиды, с низким для неё горловым рыком вцепилась ногтями в лицо бывшей подруги. Та, естественно, стала отбиваться, царапая противнице ладони и выкрикивая в её адрес проклятия.
  - Гадина! Со своим Квильдом сговорилась, чтобы нам с Ласом жизнь портить! - провизжала Ксюня, заезжая мыском голой ступни Лине между ног.
  - Дура! - ответила та, качнула головой вперёд и попала противнице прямо в нос, тут же брызнувший красным во все стороны.
  - Сама дура! Считаешь всех ниже себя со своим факнутым Квильдом! - сказала Ксюня; схватив соперницу за плечи, скинула её в реку и, отвернувшись, пошла прочь, никем не поддерживаемая и не понимаемая, утирая рукавом льющуюся из носа кровь.
  А Лина, откашлявшись и отфыркавшись, побарахталась немного, плывя по течению, и выбралась обратно, на берег, уже на другом конце деревни, ужасно злая и мокрая. "Ксюня за это мне ответит! - думала она - Обязательно! Вот только когда и как?.."
  Тут в её небольшой аккуратной головке начал складываться долгожданный план мести - за всё, начиная с праздника Конца года. Только этот план требовал возвращения Ласа, и Лина решила, что подождёт - а потом сделает всё, что в ем силах, чтобы разрушить жизнь этим двоим, которые так, по её мнению, грязно с ней обошлись.
  
  * * *
  
  Лес (39 врестей к северу от Сталочной), примерно в это же время.
  
  Отряд продолжал продвигаться на север, к загадочному Краю леса. Сегодня закончились припасы, которые все взяли с собой из деревни, поэтому днём пришлось остановиться, найти с помощью Ласа какого-то мута, загнать и убить его, часть зажарить, немного от этой части съесть, а остальное положить в заплечные мешки велков, которые (в смысле - велки, а не мешки) взяли на себя контроль за питанием группы; обеспечение питьевой водой, напротив, было индивидуальным: каждый нёс с собой пару десятков лёгких деревянных фляг, большая часть которых была ещё полной, а в остальные можно будет залить дождевую воду, - естественно, когда будет дождь.
  Лес не становился ни гуще, ни реже - он просто был, такой же, как и везде. Тучи, сгущавшиеся вчера над отрядом, прошли стороной, так что было и нежарко от тенистых крон, и сухо.
  Лас утром, днём и ближе к вечеру бросал взгляд на шкалу вредомера - и с лёгким удивлением, смешанным с интересом, обнаружил, что уровень невидимого "загрязнения", достигнув максимума на первых врестях пути, теперь постепенно уменьшался, обещая в скором времени совсем сойти на нет: при последнем измерении прибор отстукивал лишь жалкие две трети вреда. Но об этом Лас никому не сказал, а только вздохнул, поражаясь непостижимости того, что принёс на их землю Звездопад.
  Шедший рядом Квильд воспринял его вздох по-своему.
  - Что, скучаешь по своей любимой - посмеиваясь, негромко сказал старший из подсталкров, обращаясь к Ласу. - Второй день без неё живёшь, и уже тоска заедает? Что же с тобой будет у Края леса?..
  "Спокойно, спокойно; он просто меня подначивает", - проговорил про себя Лас, медленно выдыхая через нос, чтобы не дать волю всколыхнувшимся чувствам.
  - Слушай, - ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более дружелюбно, - завали свою грязную пасть, по-хорошему тебя прошу, иначе мне придётся помочь тебе с этим.
  - Чё?! Ты хоть знаешь, кому это говоришь?! - последовала ожидаемая реакция Квильда.
  Наслаждаясь процессом, Лас продолжил:
  - А ты, я смотрю, по своей Лине совсем не скучаешь? Что, только делаешь вид, будто она тебе нужна? Так я скажу ей об этом по возвращении...
  Квильд схватил Ласа за ворот рубахи и зашипел ему в лицо:
  - Слушай ты, ещё раз скажешь что-нибудь про Лину...
  - Ещё раз скажешь что-нибудь про Ксюню, будет то же самое, - невозмутимо ответствовал Лас, пытаясь на ходу отцепить пальцы спутника от своей одежды.
  - Вы что там делаете? - обернувшись, но не останавливаясь, спросил велк Зор. - Без ужина хотите остаться?
  - Ничего... это мы так, - сказал Лас, освободившись-таки от хватки Квильда и уйдя от него вперёд, ближе к остальным.
  - Ещё скажи, что вы больше не будете, - пробормотал велк, отворачиваясь.
  "Главное - не подавать виду, будто меня задели, - подумал Лас, шагая с прежней скоростью и глядя в широкую спину наставника. - И не обращать внимания на всяких придурков".
  Взгляд Квильда, нацеленный в спину Ласа, не сулил тому ничего хорошего. От слова "совсем". И, кажется, Квильд уже знал, что сделает в ближайшее время.
  
  * * *
  
  Лес (43 врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, ночь с 38-го на 39-й день лета.
  
  Ласа разбудило какое-то безотчётное предчувствие, которое он счёл достаточно веской причиной для пробуждения. Полежал немного, вслушался в звуковой фон леса - и различил чьи-то еле слышные мягкие шаги.
  "А, у кого-то сейчас смена", - подумал Лас и хотел было заснуть снова, как вдруг понял, что шаги слышатся не совсем оттуда, где должен ходить караульный, а приближаются по прямой - точно к нему.
  "Это мне не нравится, - сказал про себя Лас и чуть приоткрыл глаза, вглядевшись в пейзаж через полуприкрытые веки, особенно внимательно - туда, откуда приближались шаги караульного. - Кстати, а кто сейчас?.."
  Додумать свой вопрос Лас не успел. Неизвестный ему дежурный как раз вынырнул из ночного мрака прямо около него, сделал неуловимое движение рукой, как будто что-то откуда-то доставая, присел рядом с лежащим Ласом на землю и поднял вверх одном рукой то, что откуда-то у себя вытащил. Тускло блеснул металл в слабом свете луны.
  Не теряя времени на лишние размышления, Лас резко распахнул глаза и, изогнувшись, засветил обеими ногами "неизвестному" сбоку в челюсть, частично прикрытую надвинутой на лицо шапкой. Раздалось сдавленное мычание; "неизвестный", вскинув руки - из одной разжавшейся ладони выпал мачет - вот что там блеснуло, - отлетел в сторону и врезался головой в дерево, снова что-то неразборчиво промычав.
  Лас приподнялся со своего спального места, прополз немного, взял выпавший мачет нападавшего и воткнул его по рукоять в землю, после чего наступил на то, что выпирало вверх, ногой, вдавив в грунт почти целиком. Затем повернулся к поверженному противнику, который, пошатываясь, поднимался на ноги.
  С головы нападавшего слетела шапка, так что Лас кое-как смог разглядеть его лицо - и, не удивившись, вздохнул.
  Это был Квильд. Сейчас он держался рукой за разбитую челюсть и что-то сплёвывал - то ли кровь, то ли выбитые зубы.
  - Ты!.. - без всякого выражения прошептал Лас, вставая в полный рост. - Зачем? Только потому, что я вечером не дал тебе меня обидеть?
  - Пошёл ты!.. - донеслось от Квильда и прозвучало почти неотличимо от шелеста листьев под ветром.
  - Ладно, неважно... Слушай, ты же сейчас на страже стоишь? Будем считать, - Лас позволил себе снисходительную усмешку, - что ты меня таким способом разбудил. Если сейчас сторожил ты, значит, осталась всего одна смена - моя... Ложись спать; оружие верну утром. И отвали от меня, понятно?
  Не дожидаясь ответа, Лас пошёл караулить, по дороге к "периметру лагеря" окончательно втоптав мачет Квильда в землю.
  Отличная выдалась ночка, просто отличная.
  Теперь-то Лас понял, что именно хотел ему сказать велк Зор вечером в десятый день лета: "Не доверяй никому, если хочешь выжить". "Стану и Квильду - в особенности", - подумал подсталкр, начиная обход "лагеря".
  
  
  4. У Края леса
  
  В следующие дней десять или двенадцать ничего серьёзного не происходило - как в отряде, так и в деревне.
  Лас больше не подвергался атакам со стороны спутников; подсталкры по-прежнему мало общались; велки изо всех сил делали вид, будто их всё устраивает. Но вопросы с личными отношениями оставались пока нерешёнными, так что все были насторожены и готовы к неожиданному нападению - или, наоборот, к спланированной схватке.
  Ксюня и Лина старались не видеться друг с другом; их прежняя дружба умерла окончательно. Обе они понимали, что конец их вражде может положить лишь какое-то очень значительное событие (какое - они не имели понятия) либо, и это было более вероятно, они будут ненавидеть друг друга всю оставшуюся жизнь. Как бы там ни было, между сталочками противоречия также устранены пока не были.
  Старику тоже было несладко. Мало того, что его не любила собственная праправнучка, так ещё на горизонте маячило возможное исключение из Совета велков, а значит - лишение всех привилегий, в том числе и возможности принимать участие в управлении деревней, и переход на положение иждивенца, что в деревне очень не приветствовалось, так как все - ну, исключая, пожалуй, совсем маленьких детей, - должны были отрабатывать свой кусок хлеба. Так что проблем у Старика было достаточно; и в ближайшее время ему следовало наладить отношения с Ксюней и укрепить своё положение в Совете, и он хотел это сделать, по возможности отомстив всем своим противникам, главными из которых считал велка Зора и Ласа.
  В остальном пока разлада не наблюдалось. И дай Первосталк, чтобы так продолжалось и дальше...
  
  * * *
  
  Лес (337 врестей к северу от Сталочной). 30-й год после Звездопада, 51-й день лета.
  
  Несмотря на время года, солнце теперь не поднималось так высоко над горизонтом, как в деревне: в полдень ненадолго показывалось над лесом, а в остальное время от рассвета до заката скромно светило между стволами деревьев. Небо постепенно перестало радовать глаз зелёными, лиловатыми да оранжевыми оттенками - оно словно выцвело, превратившись в скучную светло-голубую крышу с редкими белыми дырами облаков. Но дни, наоборот, становились не короче, а длиннее, что начинало мешать высыпаться по ночам, но радовало подсталкров тем, что смены в карауле понемногу укорачивались.
  Хоть настрой отряда давно переключился с боевого на какой-то загашенный, участники похода понемногу начали преодолевать ту стену молчания, которая стояла между ними в первые дни после выхода из деревни. Правда, общение состояло в основном из ругательств и язвительных замечаний, но всё-таки это было хотя бы что-то. Надежда на мирное медленное урегулирование существовала, но оправдается ли она, было неизвестно. Подсталкры - как и раньше: Лас против Квильда и Стан против всех остальных - всё ещё ненавидели друг друга, так что была и возможность продолжения "боевых действий". И пока этот вариант был более вероятен.
  ...Был пятнадцатый день похода. Как всегда, отряд шёл цепью: впереди и позади - велки, а между ними - юноши: Квильд, Стан, лас и Плющ - именно в таком порядке, если смотреть сзади вперёд, что, конечно, не способствовало налаживанию дружеских отношений.
  Между членами группы была установленная велками дистанция в полсагни, так что протянуть руку и коснуться идущего спереди было трудновато, а вот негромко окликнуть - так, чтобы никто другой не услышал, - без проблем.
  - Чего тебе? - чуть приобернулся Стан к Квильду.
  - Можешь передать Ласу, что он урод?
  - Хватит тринадцатый день подряд просить об одном и том же! И вообще - от такого и слышу.
  - Слышь, мутово отродье факнутое, за языком следи! - прошипел Квильд, еле подавляя в себе желание схватить Стана за рукав, а когда "подсталкр-гора" остановится, - набить ему морду.
  - Сам следи! - ответил Стан - и тут его осенило. Появилась идея, как отомстить всем врагам сразу. - Слушай, а давай решим вопрос по-мужски?
  - Как это? - заинтересовался Квильд.
  - На привале расскажу, когда ветки для костра собирать будем.
  - Замётано.
  Стан отвернулся, чтобы Квильд не увидел на его лице злобную ухмылку и не заподозрил никакого подвоха.
  
  * * *
  
  Немного погодя (отряд успел пройти ещё две врести) Стан тихонько окликнул Ласа:
  - Эй, Лас, Квильд просил передать тебе, что ты урод.
  - А мне какое дело? - пробурчал тот, не оборачиваясь.
  - А я с ними согласен. Отбил у меня Ксюню, понимаешь ли, а теперь и другим жить спокойно не даёшь...
  - Ой, да слушай всех больше... И вообще - что тебе надо? Я думал, вопрос давно закрыт.
  - Как закрыт, так и открыт. Давай напоследок всё друг с другом решим - раз и навсегда, а?
  - Каким образом? - Лас медленно повернул голову к идущему позади него подсталкру.
  - Позже расскажу. Вечером, когда перед сном по нужде пойдём.
  - Мне это не нравится... - пробормотал Лас, отворачиваясь. - Ладно, послушаю, что там, а потом и скажу: да или нет.
  
  * * *
  
  Лес (351 вресть к северу от Сталочной), тем же вечером.
  
  - ...Ну, и что ты мне хотел предложить? - спросил Квильд, обрывая ветки у какого-то тонкого и довольно чахлого деревца.
  - Короче, - вполголоса ответил Стан, занимаясь тем же самым в сагни сбоку, - когда дойдём до Края леса - а я уже знаю, что дойдём, - ночью в мою смену отправимся к обрыву, и там - по-взрослому - схватка на мачетах. Проигравший отстаёт от Лины навсегда. Ну как?
  - То есть - всё или ничего?.. - задумался Квильд. Помолчал немного, потом взглянул на Стана и добавил: - А всё-таки ты хитрая гадина... Ну ладно; я согласен. Только, чур, по-честному, а то я за себя не отвечаю.
  - Взаимно, - сказал Стан и сорвал ещё несколько веток, завершая свою охапку хвороста. - Ну что, пошли? Нас там уж все заждались...
  
  * * *
  
  Увидев, как Стан, доев свою порцию мутятины, отошёл от костра и полез в кусты, Лас выждал немного, заканчивая расправу со своим ужином, а потом направился следом.
  "Предлог просто отличный, - подумал он, забираясь в соседние заросли. - Главное: никто ничего не услышит. А если позже у кого-то возникнут вопросы, а Стан отопрётся от того, что что-то мне вообще предлагал, доказать, что я не вывернутая шапка, будет ой как трудно..."
  - Ну, чего звал? - спросил Лас, начиная своё "дело".
  - Короче, когда будем у Края леса, ночью в мою смену идём к тому самому обрыву и там сражаемся на мачетах. Победителю достаётся Ксюня, а проигравший ещё и отказывается от победы в сталкатлоне. Ну, как тебе?
  - Ничего себе у тебя запросы! - присвистнул Лас. - Что, всё не можешь понять, что Ксюня сама выбрала меня?
  - Она и сейчас так говорит?
  - Конечно! С чего бы ей менять собственное мнение?
  - Так договорились? - посуровел Стан: похоже, его начинал напрягать такой разговор.
  - Нет! Ты что, с брези рухнул? Ну пойду я на такую глупость!
  - А, слабо, значит.
  - Нет, не слабо; просто не хочу.
  - Значит, слабо.
  - Хорошо, - раздражённо вздохнул Лас. - Приду я на эту долбаную схватку. Только, чур, без крови... ну, или до первой.
  - А второй и не будет, - ухмыльнулся Стан. Но Лас из своего куста не увидел его злобной усмешки.
  
  * * *
  
  Тем временем велки Зор и Круз ненадолго отошли в сторону от костра и любопытных ушей подсталкров.
  - Ну, что стряслось? - спросил Круз негромко.
  - Мне кажется, - прямо ответил ему Зор, - что они, - кивок в направлении "лагеря", - что-то замышляют. Не все, конечно... по крайней мере, Плющ, как всегда, вовсе не при делах...
  - Откуда сведения?
  - Я, когда сегодня шёл позади отряда, видел как сначала Квильд о чём-то тихо потрепался со Станом, потом - Стан и Ласом; вечером Стан и Квильд вместе собирали ветки для костра (причём нарочно напросились; я-то хотел Ласа с Плющом поставить...), а вот прямо сейчас Лас со Станом в соседних кустах сидят и - я уверен в этом - что-то обсуждают...
  - Любопытно - что? - вставил Круз.
  - Вот-вот. Мне бы тоже хотелось это знать... Знаешь, надо бы получше следить за ними - особенно по ночам. Но так, чтобы они ничего не заподозрили...
  - Ты их боишься, что ли?
  - Нет - просто не хочу становиться их главным врагом. Вот один из них выиграет сталкатлон, а мне с остальными ещё по меньшей мере два года нянчиться...
  - Я могу помочь...
  - В самом деле? Хотя... по-настоящему уважает меня только Лас; Плющу, кажется, всё равно, кто его наставник; а Стан и Квильд явно меня втихомолку ненавидят... Если со Станом у тебя ещё может что-то получиться, то Квильд... ну ты сам хорошо знаешь, что это за...
  - Знаю, - вздохнул Круз. - Слушай, а ты точно уверен, что Лас тоже замешан... во всё это?
  - Не знаю. Может быть, у него хватит сил отказаться... Но если он не сможет, значит, нам однозначно придётся брать всё в свои руки. Как бы не дошло до беды...
  - А кто главный в том, что ты там, как сам думаешь, заметил?
  - По-моему, Стан. В последнее время он стал каким-то очень мутным и - опасным, что ли. Да, за ним надо следить получше: мало ли, на что он способен...
  - Согласен.
  - У меня такое предчувствие, что здесь что-то связано с Краем леса... так что, когда доберёмся, надо будет нам сторожить - хотя бы часть ночи.
  - А как же - "чтобы не заподозрили"?..
  - Это пока. Ночью будем по очереди просыпаться и лежать с приоткрытыми глазами, незаметно следя за обстановкой... но я чую, что, пока мы не у Края, нам ловить нечего.
  - Значит, ждём?
  - Да.
  
  * * *
  
  Край леса (393 врести к северу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 53-й день лета, вечер.
  
  Наконец, это свершилось.
  Перед глазами велков и подсталкров расстилалась совершенно голая равнина, состоящая из чего-то коричневого - то ли камня, то ли песка. Кое-где на этой странной поверхности были не то выбоины, не то просто естественные углубления. Но ничего постороннего там не было - в том числе и живого.
  Картина притягивала взор и поражала своей необычностью и неестественностью: "Ведь не может же быть так, - думали юноши, - чтобы - вообще ничего?.." - так что всем было трудно отвести от ней взгляд. Трудно - но возможно.
  - Вот это и есть Край леса, - отвернувшись от наводящего уныние пейзажа, проговорил велк Зор. - Мы с Крузом сами на это впервые смотрели в тот раз треугольными глазами... Никому, включая и нас, не известно, почему эта равнина такая пустая. И я сомневаюсь, что кто-то из вас да или вообще кто-нибудь когда-то это узнает...
  Подсталкры продолжали пялиться на эту пустынную местность, думая каждый о своём.
  Плющ тихонько хмыкал: не нравилась ему перспектива дальнейшей неисследованности и непознанности этого места.
  Лас думал, что Ксюня вряд ли согласилась бы отправиться сюда: зачем, если всё равно здесь ничего нет?.. - а также что, пожалуй, не следовало соглашаться на предложение Стана сражаться именно тут: всё-таки с непрерывно стучащим вредомером не поспоришь...
  Квильду казалось, что лучшего места для их с Линой первой настоящей близости не найти.
  Стан же размышлял над тем, каким образом таком рельеф местности поможет ему осуществить свой "гениальный" план.
  Велки же в это время глядели на своих подопечных: Зор фиксировал и анализировал в уме их позы, выражения лиц, пытался прощупать настроение и мысли - нельзя сказать, что последнее ему удавалось полностью или даже частично; а Круз равнодушно ждал, когда созерцание пустынного пейзажа надоест в конце концов молодым людям.
  - Всё, посмотрели - и хватит, - вскоре сказал велк Зор. - Возвращаемся на полсотни сагней и становимся там на ночлег. Завтра начнём путь обратно.
  Нехотя юноши отвернулись от безжизненной бесконечности и вместе с наставниками потопали к месту ночёвки.
  Ночь им всем предстояла непростая...
  
  * * *
  
  - ...Как будем сторожить? - спросил Стан, доедая свою порция добытого вчера мяса и понимая, что от ответа велка Зора будет зависеть многое, если не всё.
  Наставник подумал несколько мгновений, потом сказал:
  - Сначала я, далее - Плющ, затем - велк Круз. - Заметив, как помрачнело лицо "подсталкра-горы", поинтересовался: - Что-то не устраивает? Хочешь сам? Да ладно, ты итак почти всегда в одну из смен стоял, сегодня разрешаю тебе отдохнуть. И это не обсуждается, - добавил велк, заставив уже было открытый рот Стан захлопнуться. - Всё, всем спать. И, кто-нибудь, затушите костёр.
  Плющ, вызвавшийся, как обычно, добровольцем, принялся гасить огонь, который всё равно поддерживать смысла не было, а остальные трое подсталкров поплелись к небольшому пространству между деревьями, которое было определено как место сегодняшнего ночлега.
  - Что, накрылось сражение? - спросил шёпотом Лас у хмурившегося Стана.
  - Не дождёшься, - процедил тот, легонько махнув рукой Квильду, намеревавшемуся встать поближе и прислушаться: мол, личное, не лезь. - Короче, всё будет в смену Плюща.
  - Он же нас запалит!
  - Не запалит. Я беру его на себя. Постарайся проснуться примерно в середине ночи, а то я не собираюсь ещё и будить тебя. Значит, идёшь туда, видишь какую-то тень - это буду я, - и начинаешь... если успеешь.
  - Помни: до первой крови, - напоследок шепнул Лас и улёгся на сухую бледную траву, положив под голову руку.
  - О чём спорим? - тут же спросил Квильд у Стана, также устраиваясь на ночёвку.
  - Да так, выясняли отношения по одному вопросу... Короче, всё в силе. В смену Плюща просыпаешься и незаметно уползаешь к месту битвы. Увидишь кого-то - это буду я. Плющ говорил, ночь будет тёмная, так что на глаза мало надейся. Просто молча начинай.
  - А если Плющ меня заметит?
  - Да не парься: я его на время выведу из строя... но так, чтобы и велки ничего не узнали.
  - А сколько будет длиться бой?
  - Пока кто-то не сдастся, - коварно усмехнулся Стан.
  - Но ведь так можно и убить!
  - Поверь, умирать ты не захочешь. Как и терять Лину.
  - Это точно, - вздохнул Квильд, закрывая глаза и зевая.
  "Жаль, что подслушать не удалось... - подумал велк Круз, ложась рядом со всеми. - Так бы было что рассказать Зору..."
  
  * * *
  
  Лес (50 сагней к югу от Края), той же ночью.
  
  Стан не смыкал глаз всё то время, пока караулил велк Зор, - естественно, кроме моментов, когда тот проходил в опасной близости от него.
  Усиливалось желание спать, но подсталкр упорно отгонял от себя сон. Ему очень не хотелось пропустить, пожалуй, важнейшее событие в своей жизни.
  Наконец, велк Зор отдежурил положенную треть ночи и, подойдя к спящим - Стану снова пришлось притвориться, - растолкал Плюща. Тот поднялся, зевнул и пошёл сторожить. Наставник лёг на его место, находившееся всего в двух сагнях от Стана.
  "Подсталкр-гора" начал вслушиваться в дыхание века. Он опасался, что тот тоже только делает вид, будто дрыхнет, и ушам своим не поверил, когда услышал мерные глубокие вдохи и выдохнул.
  Наставник заснул. Пора.
  Стан выждал ещё чуть-чуть и, когда Плющ, обойдя лёжку отряда, направился дальше вокруг "лагеря", пополз следом за ним, неизвестно как умудряясь двигаться практически бесшумно. "М-да, вот и пригодились уроки велка Зора по выживанию в лесу", - подумалось Стану.
  Когда он подобрался к спутнику на расстояние примерно в сагнь, таиться уже не имело смысла. Стан вскочил на ноги и одно молниеносное движение спустя зажимал Плющу, не успевшему вовремя обернуться на звук, одной рукой рот, другой - ладонь, положенную было на ножны с мачетом, а одной из ног захватив его лодыжки, сам стоя на оставшейся.
  - Значит, так, - почти беззвучно выдохнул Стан в ухо Плющу, который даже не пытался сопротивляться, понимая, что это бесполезно. - Так уж вышло, что твоя смена оказалась самым подходящим временем для моей затеи. Сейчас я тебя вырублю и отберу оружие, а потом - ты сам не заметишь, как пройдёт время, - разбужу тебя и верну мачет; ты спокойно досторожишь свою смену и скажешь велкам, что ничего не случилось и ты ничего не видел и не знаешь. Не сделаешь этого, будешь кричать - на тебе живого места не останется. Понял?! - Плющ быстро кивнул. - Вот и хорошо. Считай, что это - моя тебе месть за то, что ты меня тогда сдал. Спокойной ночи.
  Последовал короткий удар кулаком по голове, и Плющ безвольной куклой обвис в руках Стана. Тот отпустил его, и бесчувственное тело мягко шлёпнулось на траву. Стан присел рядом с ним, снял с пояса Плюща ножны, самим поясом связал подсталкру руки за спиной, а сам тихо пошёл через лес к месту предстоящего "веселья".
  
  * * *
  
  ...Квильд проснулся с осознанием того, что ему нужно кое-куда ненадолго отлучиться. Вечером он этого не сделал, так что вынужден был думать об этом сейчас. "Как же не вовремя!.." - мысленно сказал он, присовокупив к этому ещё пару словечек, встал и, не увидев поблизости Плюща, в темпе шмыгнул в лес, направившись к обрыву и рассчитывая сделать свои "дела" по дороге.
  Через некоторое время очнулся Лас. Первой его мыслью было: "Я проспал!" - но вид спящих велков в стороне развеял поднявшиеся было эмоции. "Главное, чтобы с Плющом всё было в порядке!" - подумал он, также углубляясь в редкие заросли на пути к Краю леса.
  До начала "спектакля" оставалось совсем немного времени...
  
  * * *
  
  Край леса, немного погодя.
  
  Квильд ждал, стоя безмолвной тенью примерно на середине каменистой полосы между лесом и обрывом. Рукоятка оружия успела нагреться и повлажнеть в его ладони.
  "Ну где этот Стан?! - думал он, прохаживаясь взад и вперёд по твёрдой поверхности и внимательно следя за тем, чтобы не свалиться вниз без схватки. - Его что, не волнует исход нашего спора?.."
  Наконец, со стороны "лагеря" послышался тихий шелест приминаемой травы, и на "поле боя" появился ещё один тёмный силуэт, заставший на месте, видимо, не зная, что дальше.
  "Не знаешь, что делать? Так я тебе подскажу!" - подумал Квильд, идя с мачетом в руке по направлению к запоздавшему противнику. Занёс было оружие для первого - и последнего, как он надеялся, удара, как вдруг тёмный силуэт спросил голосом Ласа:
  - Стан, это ты?
  - Лас?! - изумился Квильд, опуская мачет. - Ты-то что здесь делаешь?!
  - Квильд?! А где Стан? Ты его видел?
  - Нет. а что? У меня сейчас вроде как бой с ним намечался...
  - И у меня - с ним... По-моему, он нас кинул... И вообще тут пахнет подставой...
  - Согласен, - сказал Квильд и добавил уже громче: - Эй, Стан, если ты нас слышишь, то мы тебя раскусили! Давай выходи, урод! Хотел битвы - ты её получишь!
  
  * * *
  
  Стан прятался в кустах неподалёку от места предстоящей схватки и жадно вглядывался в почти абсолютную темень, стремясь разглядеть, что будет дальше.
  "Первый шорох... это, вероятно, Квильд - у него более веский повод попытаться расправиться со мной, - думал Стан, подключая к молчащему зрению свой тренированный слух. Чуть позже: - Ага, ещё шорох... Ну всё, и Лас пожаловал. Всё, сейчас начнётся... Главное, чтобы никто из них ничего не успел понять..."
  Две практически не различимые в окружающей темноте фигуры сблизились и... остановились. Стан буквально зашипел от досады на себя и собственную тупость, которая помешала ему придумать более изящный план, когда Лас вдруг спросил у своего "противника": "Стан, это ты?"
  Пока шёл разговор "по душам" между двумя несостоявшимися оппонентами, Стан в бешенстве долбил кулаками в землю, как будто это она была виновата в срыве, казалось бы, продуманного плана. Подсталкр прекратил это бесполезное занятие и прислушался к доносящимся до него звукам, лишь когда, Квильд, очевидно, догадавшийся о местонахождении виновника всего происходящего, закричал, призывая его выйти и доказать, что он не зря всё это затеял.
  "Ну что ж, надо выкручиваться", - подумал он, вынул из ножен два мачета - свой и Плюща - и вышел из кустов навстречу судьбе.
  
  * * *
  
  Лес (50 сагней от Края), в это же время.
  
  ...Разбуженный чьими-то отдалёнными криками, велк Зор открыл глаза и тут же, вскочив, огляделся. Никого из подсталкров не было на месте! Увидев храпящего неподалёку Круза, он заключил, что сейчас должна быть смена Плюща. Но где же караульный?
  "Нет, - в отчаянии подумал велк. - Они всё-таки сделали это! А я, дурак, заснул - в такое время!.." И, продолжая мысленно клясть себя на все лады, он стал будить своего "коллегу".
  - Что?.. - спросонья буркнул Круз, переходя в сидячее положение. Углядев рядом с собой знакомое взволнованное лицо, спросил уже серьёзно: - Что случилось?
  - Долго объяснять; нельзя терять время! Подсталкры всё-таки пошли зачем-то к Краю, что-то сделав при этом с Плющом, - скороговоркой отбарабанил Зор.
  - Что?!
  - То. Слушай, поищи Плюща, а я к остальным. Надо их остановить!..
  И, не дождавшись ответа, наставник юношей умчался к упомянутой днём географической цели путешествия.
  А Круз, быстро поняв, что хотел сказать ему друг отправился на поиски нейтрализованного караульного.
  Плющ обнаружился в десятке сагней к юго-востоку - лежащее без сознания на траве тело. Присев на корточки рядом с ним, велк Круз заметил отточенным за долгие годы ночным зрением стянутые поясом за спиной запястья и отсутствие ножен с мачетом. "Плохо дело!.." - подумал мужчина и, развязав руки юнцу, принялся приводит его в чувство.
  После серии быстрых и хлёстких ударов ладонью по физиономии подсталкр замотал головой, словно прося прекратить это безобразие, а через несколько мгновений открыл глаза - и сразу же схватился руками за голову. Прошептал:
  - А... дери Первосталк... - и замолк, заметив над собой одного из двух руководителей отряда.
  - Да ничего, ничего - вполне тебя понимаю... - отмахнулся тот от ещё не высказанных извинений. - Голова небось болит? - Плющ кивнул. - Ты помнишь, кто тебя шарахнул? Помнишь? Говори, это важно! Ну, кто?
  - Стан, - с явным облегчением сказал, будто выдохнул, подсталкр, уже осознавший, что заговор, невольной жертвой которого он стал, провалился.
  - Ну, я ему устрою... Мы с Зором им всем устроим... - пробормотал велк, помогая Плющу встать и дойти до "спальных мест" отряда. - Всё, отдыхай, - добавил он, когда юноша, всё ещё стонущий от боли в костях черепа, привалился спиной к ближайшему дереву, - а я к остальным - заодно и узнаю, что тут творится...
  И, оставив Плюща в одиночестве, Круз также понёсся к Краю леса.
  
  * * *
  
  Край леса, в это же время.
  
  ...От зарослей отделился новый тёмный силуэт и неторопливо пошёл к Ласу и Квильду, по пути превратившись в большую грузную фигуру Стана.
  - Ты что это, мерзавец, удумал? - когда тот ещё не прошёл и десятка шагов, заговорил Квильд. - Вызвал нас с Ласом по отдельности сюда в одно и то же время... зачем? Столкнуть нас решил? Думал, раз мы не ладим, теперь глотки друг другу должны перерезать? Так нет - шиш тебе! Мы, хоть и не любим друг друга, а на такое откровенное попадалово не пойдём.
  - Вот поэтому я и решил за вами проследить, - ответил Стан, крутя в каждой ладони по мачету, как понял Лас по неясной игре смазанных в общем мраке теней. - И, раз вы не хотите покончить друг с другом, я с радостью вам помогу.
  И он метнул оба мачета: один - туда, откуда до этого звучал голос Квильда, другой - приблизительно в направлении Ласа, который казался почти невидимым в густой ночной мгле.
  - Стоять!!! - раздался в этот момент сзади нечеловеческой мощи крик велка Зора, бежавшего к подсталкрам. - Всем отойти от обрыва и спрятать оружие!
  Сразу же после этого послышались одновременно два разнородных, а потому не слившихся в один звука. Что-то звякнуло где-то внизу и за спиной у Ласа - и кто-то издал сдавленный хрип в нескольких шагах от обрыва.
  Если первый звук Лас разгадал моментально - это был звон мачета, которым Стан промахнулся мимо него, - то второй...
  - Квильд? - негромко окликнул Лас и услышал в ответ лишь ещё один хрип и шуршанье кожаных сапог по камню "площадки". - Квильд?!
  Лас подбежал к подсталкру, которого уже почти начал считать приятелем, и в ужасе остановился, кое-как увидев в темноте, что с ним произошло.
  Квильд медленно, но верно пятился к обрыву, распахнув глаза и держась обеими руками за какой-то предмет, торчащий из его шеи. "Это же... мачет! - в странном паническом недоумении подумал Лас, хватая воздух широко открытым ртом. - Стан... попал в него!!!" Квильду до падения оставалось уже только один или два шага.
  - Квильд!!! - закричал Лас, бросился к нему, протягивая руку, чтобы спасти, удержать...
  Пальцы не дотянулись до рукава рубахи Квильда не больше чем на врех, но и этой малости было достаточно. Квильд, из последних сил пытаясь вдохнуть, вдруг повалился назад; через несколько мгновений стал слышно, как он - а вернее, уже его тело ударилось о поверхность о поверхность, и всё затихло.
  Лас хотел было прыгнуть вслед за ним, но тут чья-то сильная рука схватила его за плечо и оттащила от обрыва, а голос велка Зора проревел в ухо:
  - Ты куда?! Жить, что ли, надоело?!!!
  Этот рык вернул Ласа к реальности. Подсталкр пришёл в себя и вдруг осознал всю ситуацию, увидел всё "поле битвы" разом.
  Стан убил Квильда, но промахнулся мимо него, Ласа. Квильд упал с обрыва, Лас не успел его спасти, велк Зор спас Ласа.
  Теперь Лас и велк Зор стояли в двух шагах от края пропасти; невдалеке корчился на земле, тяжело дыша от волнения и всяких болевых ощущений, Стан, которому наставник, перед тем как вытягивать Ласа, успел крепко связать поясом руки у локтей, а из леса, со стороны лёжки, запоздало бежал велк Круз.
  - Квильд... - прошептал Лас, внезапно почувствовав - уже не в первый раз в жизни - боль утраты.
  - Угу, - угрюмо произнёс велк Зор, отпустив руку подсталкра. - Эх, если б я крикнул "стоять!" на миг раньше!.. А, да чего уж!.. - И он в сердцах сплюнул на камень под ногами.
  - Мы так и не узнали, какая у него была сверхспособность... - пробормотал Лас - просто потому, что надо было говорить, чтобы не сойти с ума от витавших в воздухе эмоций
  - Он умел видеть будущее - ответил наставник. - Правда, только на самое ближайшее время и только для себя. Поэтому, наверное, и поднял в последний миг руки, - чтобы попробовать перехватить мачет, летящий в горло...
  Тем временем к ним подошёл велк Круз - мрачнее тучи, наверняка уже догадываясь, насколько всё плохо.
  - Я всё пропустил, да? - спросил он, кивнув на связанного Стана. Велк Зор подтвердил это, чуть наклонив голову. Круз огляделся. - А где Квильд?
  - Там, куда нам хода нет, - ответил Зор - Пойдёмте, что ли, досыпать: уж скоро рассвет...
  
  * * *
  
  Путь обратно, к деревне, занял чуть меньше времени: шагали быстрее, чем раньше, так как численность отряда подсократилась, да и обстоятельства как-то не располагали к неторопливости - следовало поскорее доставить "убийцу" в селение, к тому же, оставалось не так много времени до ближайшего заседания Совета велков, на котором, кроме судьбы Стана, должны были решиться и некоторые другие вопросы...
  На обратном пути настроение в группе было подавленное. Да и чему вообще было радоваться?.. Ласом и Плющом владела какая-то серая вязкая грусть, в которой залипали и растворялись мысли, так что по-настоящему думать о чём-то конкретном - например, о Ксюне или сталкатлоне, - было решительно невозможно. Велки, наоборот, постоянно напряжённо размышляли - о том, что им придётся говорить на Совете, как выкручиваться из ситуации... Стан же просто брёл в центре, гадая, какая в итоге участь его настигнет; велк Зор держал его за пояс, которым были связаны руки "подсталкра-горы". В течение пути все молчали: тем для разговора просто-напросто не находилось.
  Вредомер, у Края непрерывно стучавший, на большей части обратной дороги практически молчал, лишь ненамного отклоняясь от нуля, и по тому, как после двенадцатого дня пути в деревню показания помаленьку поползли вверх, Лас понял, что Сталочная уже близко. А значит, близко и Ксюня.
  ...У всех в отряде сердце забилось сильней, когда впереди за деревьями под лёгкий стук прибора показалась знакомая большая поляна с кучкой домов посредине. "Вот и пришли", - подумал Лас, быстрым шагом преодолевая последние из остававшихся сагней пути по лесу.
  По свободному пространству между морем древесной растительности и ближайшими строениями прохаживались Ксюня и Лина; подсталкр спонтанно, но безошибочно догадался, что они так подкарауливали их возвращение по меньшей мере дней двадцать.
  Увидев Ласа, Ксюня, не помня себя от счастья, радостно взвизгнула и, раскинув объятия, помчалась босыми ногами по траве ему навстречу. Лас же заулыбался и кинулся к ней. Пару мгновений спустя они уже крепко обнимались, не замечая никого вокруг.
  Лина также сделала несколько шагов навстречу входящему в деревню отряду, но остановилась, почуяв неладное, когда не увидела в группе своего последнего на данный момент возлюбленного.
  - А где Квильд?.. - дрожащим голосом спросила она у велков.
  Круз с каменным лицом опустил голову и слегка покачал ею. Лина всё поняла; пробормотав с каким-то надломом:
  - Как же это?.. Что, совсем?... Да?.. - закрыла ладонями лицо, ноги её подкосились, девочка тяжело села на траву и затряслась в беззвучном безудержном рыдании.
  Поход закончился.
  
  
  5. Приговор
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 70-й день лета.
  
  - ...Начинается суд над подсталкром Станом, девятнадцати лет от роду, обвиняемым в убийстве подсталкра Квильда, двадцати трёх лет от роду, совершённом в ночь с 53-го на 54-й день лета сего года! - провозгласил велк Райга.
  Шло очередное заседание Совета, которое в данный момент было не формальной встречей руководителей деревни, а суровой необходимостью. Это подтверждали и нахмуренные лица велков со сжатыми ртами и чем-то горьким и тёмным во взглядах, и сидящий с опущенной головой на полу в углу связанный Стан.
  - Первым делом выслушаем показания свидетелей, - объявил Райга и, сверившись со списком на куске брешти, добавил: - Введите подсталкра Ласа!
  Велк Круз поднялся со своего места, подошёл к двери, приоткрыл её и выглянул наружу. Негромко позвал первого свидетеля и вернулся за общий стол. Лас же вошёл и остановился в трёх шагах сбоку от входа, стараясь не смотреть на человека, который ранее долгие годы был его лучшим другом.
  - Подсталкр Лас, девятнадцати лет от роду, - обратился к нему Райга, - клянёшься ли ты гооврить правду и только правду и никому не разглашать то, что видел и слышал в этом помещении?
  - Клянусь, - ответил Лас, глядя в пол.
  - Расскажи нам, что случилось в ночь с пятьдесят третьего на пятьдесят четвёртый день лета и какие предшествовавшие события были с этим связаны, если тебе это известно, - приказал Райга, всё больше изощряясь в точности и запутанности формулировок.
  Лас вздохнул и начал рассказывать - про договорённость со Станом насчёт "товарищеского боя", про встречу с Квильдом у обрыва, про приход Стана и то, что за этим последовало... Стан в это время неотрывно смотрел на Ласа, словно ожидая, что тот начнёт свидетельствовать в его пользу. Но это ожидание не оправдалось: Лас, хоть и с некоторым душевным трудом, изложил все события, имеющие отношение к делу, со своей точки зрения.
  - Хорошо. Мы тебя услышали - сказал велк Зор, сидевший к Ласу спиной и чуть боком, когда подсталкр умолк. - Ты свободен. Иди.
  Лас слегка поклонился членам Совета и вышел, так и не найдя в себе силы бросить хотя бы один взгляд на Стана.
  - Введите подсталкра Плюща! - сказал Райга.
  Точно так же вошёл и Плющ, встав туда же, куда и Лас. Юноша спокойно и бесстрастно глядел на велков, а на наблюдавшего за ним Стана ему словно было плевать с Трубы. Хотя почему "словно"? Так оно и было; "предсказатель погоды" не любил обращать внимание на мешающие, на его взгляд, делу мелочи.
  - Подсталкр Плющ, девятнадцати лет от роду, клянёшься ли ты говорить правду и только правду и никому не разглашать то, что видел и слышал в этом помещении? - обратился к нему велк Ыйим, заставив Райгу досадливо вздохнуть: вообще-то ритуальные фразы не были его прерогативой, а сам Райга вёл заседания, просто чтобы поднять свой не очень высокий авторитет...
  - Да, - без всякого выражения ответил подсталкр.
  - Расскажи нам, что случилось в ночь с пятьдесят третьего на пятьдесят четвёртый день лета и, если знаешь, что этому предшествовало, - попросил Ыйим, немного упростив формулировку Райги.
  - Что этому предшествовало, я не знаю, - сказал Плющ, - да и о событиях той ночи у меня весьма смутное представление, но, раз вы настаиваете...
  И он поведал о предательской выходке Стана, а также о своём спасении велком Крузом. Стан смотрел на Плюща с ненавистью; "Стукач!!!" - казалось, кричали глаза "подсталкра-горы". Показания Плюща заняли гораздо меньше времени, чем у Ласа, потому что тут и рассказывать-то было почти что не о чем.
  - Спасибо, Плющ. Можешь идти, - сказал велк Зор и проводил подсталкра до двери. А затем сам встал на место свидетеля. Взглянул на недоумённые лица остальных членов Совета и заговорил: - А что вы все на меня так смотрите? Третий свидетель по этому делу - это я. Я клянусь говорить правду и только правду и никому не разглашать то, что видел и слышал в этом помещении. Я лично видел, как подсудимый метнул мачеты - свой и отнятый у Плюща - в Квильда и Ласа; в первого попал, по второму промазал.
  - Прошу слова, - вдруг сказал Стан.
  - Говори, - "великодушно" разрешил Райга.
  - Велк Зор, как вы могли это видеть, если ночь была такой тёмной, что хоть глаз выколи?
  - ты ошибаешься, думая, что более чем двадцать лет хождений в лес и ночных дозоров не могут развить ночное зрение, - ответил наставник и вернулся на своё место.
  - Итак, свидетельские показания выслушаны, обстоятельства дела прояснены... можно начинать обсуждение приговора, - сказал Райга, делая заострённой палочкой пометки на листе из коры брези. - Предлагаю пожизненное изгнание в лес без права убийства при обнаружении.
  - А как же отягчающие обстоятельства? - возразил Круз. - Как мы поняли из показаний свидетелей, у подсудимого была личная неприязнь к убитому...
  - К тому же, это он поджёг дом Ласа, - вставил велк Зор. - И не забывайте: именно в Ласа летел второй мачет.
  - М-да, это, бесспорно, немного меняет дело, - пробормотал Ыйим. - Таким образом, подходящее наказание - пожизненное изгнание с убийством при обнаружении, что ли?
  - К сожалению, да, - вздохнул Райга. - Эх, упустили такого парня... Но уже ничего не поделаешь. Предлагаю голосовать. Кто за предложенное велком Ыйимом наказание?
  В первые несколько мгновений вопрос повис в воздухе. Воцарилась тишина, какая бывает перед принятием важного решения. Велки, которым вообще-то полагалось быть беспристрастными, внутренне боролись сами с собой: с одной стороны был труп и три свидетеля, с другой - молодость и неопытность парня, который при другом стечении обстоятельств мог бы послужить на благо деревни.
  Но решение следовало принять прямо сейчас, потому что на кону была и безопасность её жителей. Поэтому одна за другой стали подниматься руки, обладатели которых признавали справедливость приговора. Последним поднял свою велк Зор.
  "За" проголосовали... шестеро из семи велков. Большинство, так сказать.
  - Кто-то против? - удивлённо спросил Райга, записывая результаты голосования.
  Над столом одиноко вознеслась рука Старика.
  - Вы?.. Опять за своё?.. - произнёс велк Чмур.
  - Если он хотел убить того выскочку, с которым гуляет моя Ксюня, то я не желаю ему такой участи, - ответил Старик с закрытыми глазами - похоже, он проспал по меньшей мере половину заседания.
  - Один - "против"... - пробормотал Райга, фиксируя всё на брешть. - Приговор привести в исполнение сегодня на закате... на восточной окраине деревни. Возражения есть? - Возражений не было. - До этого времени приговорённый будет находиться в... бане при своём доме под охраной из... скажем, двоих сталкеров, не состоящих с ним в родстве. Кто именно, - неважно. Главное, чтоб была охрана.
  - Я за этим прослежу, - сказал Круз, встал, сделал Стану знак, чтобы поднялся на ноги, и, держа теперь уж бывшего подсталкра за узел верёвки из особого сорта клыпа, обвивавшей его мощное тело - второй у юноши были связаны запястья, - потащил его наружу.
  Вскоре велк вернулся; к этому времени в доме Совета шёл уже совсем другой разговор.
  - ...На прошлом заседании вы предлагали исключить меня из состава Совета, - говорил Старик велку Зору под удивлённый неодобрительный ропот остальных. - Так вот теперь - в связи с последними событиями - я предлагаю исключить из Совета велка Зора.
  - За что, позвольте полюбопытствовать? - спросил Круз, усаживаясь на своё место.
  - За плохое выполнение обязанностей по надзору за подсталкрами и допущение подобного безобразия!
  - А замена мне будет? - поинтересовался обвиняемый в безответственном поведении.
  - А зачем? Руководство охотой останется в поле деятельности велка Круза, а присмотра за учениками в ближайшие годы, скорее всего, не потребуется: двое самых трудных из них уже ни в чьём подчинении находиться не смогут, один из оставшихся выиграет сталкатлон и сам будет заниматься со вторым, которому звание сталкера можно будет дать за... - "За какие-либо заслуги", - хотел было сказать Старик, но тут понял, что этим "вторым" может оказаться Лас, которого он, как все знали, не любил, поэтому поправился: - Ну, короче, за что-нибудь. Или вообще подождать до следующего сталкатлона. Но речь не об этом. Предложение внесено - снять с нашего уважаемого Зора звание и полномочия велка. Кто за? - И Старик сам поднял руку.
  Вновь в доме Совета повисло тягостное молчание. Все с изумлением смотрели на Старика, который, казалось, окончательно выжил из ума, и с выражением непонятно чего (может быть, сочувствия?) переводили взгляд на велка Зора. Конечно, определённый смысл в словах самого пожилого человека в деревне был; но лишать велка руководящей работы, для которой он, что поразительно, практически и создан, и делать его простым сталкером?!! Это не укладывалось в головах у членов Совета. Они понимали, что другого такого, как велк Зор, они ни за что не найдут; поэтому ни один из них не присоединился к Старику.
  Велк Райга взял новый кусок брешти и стал писать на нём о голосовании на новую тему.
  - "За" - один, - сказал он, быстро водя палочкой по коре. - Кто против?
  Тут же вверх взметнулись пять рук: Круза, Чмура, Райги, Айфада и Ыйима, - сам Зор не имел права участвовать в голосовании по такому поводу.
  - Значит, предложение отклонено большинством голосов, - резюмировал Райга. - Велк Зор остаётся в составе Совета.
  И он захлопал в ладоши, выражая своё восхищение. К нему присоединились ещё пять велков, тоже начавших хлопать, а Круз - ещё и свистеть от радости. Лишь Старик сидел на своей скамье с искажённым от злости лицом.
  Когда общее веселье поутихло, заговорил велк Зор:
  - Да, я остаюсь. И моё право как действующего члена Совета - напомнить всем о моём предложении, внесённом на предыдущем заседании, снять со Старика звание и полномочия велка. Запишите это, Райга, и объявите ещё одно - надеюсь, последнее на сегодня - голосование.
  - Позвольте узнать - за что? - полюбопытствовал Старик, будучи в тихой ярости из-за того, что его вновь назвали этим точным, но немного пренебрежительным прозвищем.
  - За сочувствие преступнику и необоснованную личную неприязнь к отдельным жителям нашей деревни! - воздев кверху указательный палец, провозгласил велк Зор.
  На это Старик не нашёл, что ответить, - так что просто застыл изваянием, меча полными бешенства глазами громы и молнии.
  - Итак, голосуем. Кто за? - сказал велк Зор и первым поднял руку.
  За ним это постепенно сделали все остальные. Мнение самого Старика, конечно же, не учитывалось. Он со своими вредоносными заявлениями у всех уже вот где сидел...
  - Никто не против и не воздержался? - Райга увлечённо заскрипел палочкой по брешти. - Значит, это предложение принято единогласно. Отныне Старик больше не является членом Совета - и должен покинуть помещение.
  - Помочь? - поинтересовался велк Зор, видя, что Старик не торопится подняться с места.
  - Не надо, - процедил тот сквозь редкие зубы, встал и, презрительно вскинув голову, удалился.
  Велки остались вшестером.
  - Я тут заметил, - вдруг заговорил Ыйим, - что наш Совет с годами понемногу тает. Калеб умер, Птурса убил мут, Нурс ушёл в лес, теперь вот Старик отвалился... Сколько нас в итоге останется?..
  - Новые придут, - ответил велк Зор. - Мы их и растим, чтобы в случае чего они могли занять наше место...
  - Итак, все спорные вопросы разрешены? - сказал Чмур. Ответом ему было утвердительное молчание. - Так давайте поговорим о наших обычных делах. Близится уборка урожая, а погоду до конца лета мы ещё не знаем. Велк Зор, вы можете поговорить об этом с Плющом, а? А то мне очень надо...
  
  * * *
  
  - ...Ну можно к нему зайти, а? Я ненадолго - и только поговорить, - говорил Лас двум сталкерам, караулившим вход в баню, где сидел Стан.
  - Пускать никого не велено, - ответил один из них. - А что, если он и тебя?..
  - Да не волнуйтесь: у меня оружие с собой; к тому же, если он и попытается что-либо сделать, я это пресеку в самом начале!
  - Ну ладно уж, Первосталк с тобой, проходи, - сказал второй "охранник" и, почесав рыжую бороду, открыл двери "камеры временного заключения", впуская туда Ласа.
  В бане было темно и прохладно, так как там не имелось окон и летняя жара, хорошо ощутимая в деревне, туда не проникала. Лас даже чуть позавидовал Стану: самому бы в теньке посидеть...
  Но по самому приговорённому что-то не было видно, что ему нравятся - или хотя бы имеют для него значение условия содержания. Стан живым связанным камнем сидел на дощатом полу и тупо пялился в полумрак. Появления Ласа он сначала вообще не заметил, и лишь когда тот нерешительно кашлянул, обратил на него внимание.
  - А, это ты... - пробормотал "подсталкр-гора"; подсталкром он уже как бы и не был, а вот "горой" - остался. - Поизмываться пришёл?..
  - Нет, Стан, - произнёс Лас, усаживаясь рядом с ним на пол. - Только поговорить. Задать несколько волнующих меня вопросов, - потому что другого случая может и не представиться.
  - Ну, валяй, говори, задавай свои вопросы, - сказал Стан почти что без интонации, и Лас понял, как же тот устал от сего с ним происходящего.
  - Тогда, весной, в нашем первом походе, ты случайно промахнулся, бросив мачет?
  - Да, случайно, - ответил Стан, чуть оживившись: в нём всколыхнулись недавние и потому ещё не успевшие потерять свою яркость воспоминания. - Да, случайно! - вдруг сорвался он на крик. - Я в мута целился, а не в тебя! И вообще - я начал ненавидеть тебя позже, когда ты увёл у меня из-под носа Ксюню! А потом нам сказали о готовящемся сталкатлоне, и я захотел на нём победить, а ты мне мог помешать! Я хотел стать сталкером, чтобы доказать девчонкам, что я круче тебя и всех остальных, чтобы они полюбили меня за это!..
  В помещение заглянул один из "охранников", видимо, встревоженный донёсшимся шумом. Лас махнул ему: мол, не мешайте, всё в порядке, - и дверь закрылась, вновь оставив юношей вдвоём.
  Тело Стана теперь, после этого признания, как-то странно колыхалось; убийца сидел, закрыв ладонями лицо, и весь ритмично от чего-то сотрясался. По характеру его дыхания - "прерывистому, неглубокому, неровному - Лас понял, что "подсталкр-гора" плачет, стал ждать, пока пройдёт эта внезапная вспышка эмоций, которые Стан за последние по меньшей мере десять лет на его глазах не проявлял ни разу.
  Когда сдерживаемые рыдания поутихли и Стан отнял руки от лица, он уже снова был самим собой - такими, как раньше. Лас похлопал его по плечу:
  - Скажи, именно из-за этого ты бросил мачеты в меня и Квильда, - потому что хотел отомстить за уведённых сталочек и обеспечить себе победу в сталкатлоне? Но ты не мог не знать, что у велков тоже есть головы на плечах и они на раз вычислят, что это ты всё подстроил!
  - Как видишь, мог, - более-менее ровным голосом ответил Стан. - Тогда я думал лишь о том, что таким образом избавлюсь от двух главных соперников; а что будет со мной, - мне было наплевать. Как я теперь об этом жалею... Теперь я уйду в лес, и мне придётся прятаться от охотников из деревни, чтобы они меня не убили...
  - Всё будет зависеть от направления, которое ты изберёшь, - сказал Лас. - Ты не знаешь, из какой точки деревни тебя будут изгонять в лес?
  - С восточной окраины. Как раз от твоего дома. Да, это тоже моих рук дело, - ответил Стан на невысказанный вопрос собеседника. - А что? Ты думаешь, что не всё так плохо?
  - Помнишь, я во время нашего первого похода увидел Трубу и какую-то странную штуку перед ней?
  - Ну, и что? Хочешь, чтобы я притащил её в деревню и велки за это меня простили? Не выйдет...
  - Да я не про то. Если ты пойдёшь туда, к Трубе, то ты будешь в относительной безопасности - сталкеры туда просто не ходят, боятся.
  - Так ведь и я боюсь! Там же, наверное, вредов под тысячу или даже больше...
  - По-моему, явно больше... Но и ты-то не клыпом шит - такой здоровый! Тебя никакие вреды не возьмут!.. Короче, просто иди туда и постарайся со всем этим разобраться. А заодно жди меня с Плющом: через некоторое время после сталкатлона мы обязательно к тебе заглянем...
  - А Плющ не станет следовать своему долгу перед деревней и н прирежет меня при встрече, как сказали велки?
  - Я смогу его уговорить. Ты же знаешь, как он по пустякам вечно нарушал правила, - нарушит и это. Ладно, всё, не могу долго с тобой болтать, а то могут что-нибудь заподозрить... Я пойду.
  - Лас, - вдруг окликнул его Стан, когда юноша поднялся с пола и сделал было шаг к двери.
  - Что? - обернулся Лас.
  - Ты... - видно было, что этот вопрос даётся Стану с большим трудом, - ты... простил меня?
  - Да, - ответил Лас, стоя на месте и глядя на дверь, словно собираясь "прошибить" её своим "дальновидением" и посмотреть, что там делают "охранники". - Ксюня тоже со временем сможет тебя простить: она понятливая... Лина вот не захочет ни в какую.
  - А чихать мне на неё, - отмахнулся Стан. - Я тут подумал: Ксюня любит тебя, Лина любила Квильда... может быть, мне с этим делом просто не судьба, а?
  - Возможно, - сказал Лас и подошёл к двери. Произнёс напоследок: - Помни, что я тебе сказал: иди на восток. - И он вышел, оставив сврестника уединённо дожидаться, когда приговор приведут в исполнение.
  
  * * *
  
  - ...Как грустно, - сказала Ксюня. - Вас было четверо, теперь осталось двое. И всё из-за него.
  - Стан просто поддался своим чувствам, - ответил Лас, поняв, кого имела в виду его подруга. - А сам он был таким, что... В общем, так получилось.
  - Тебе что, не жалко Квильда?!
  - Жалко. - Лас пожал плечами. - Но знаешь, Стана мне тоже жалко. Только подумай: вечера наедине со сталочками накрылись, все были против него, а ему самому не удалось - в отличие от Плюща, будь тот на месте Стана, - продумать, как со всем этим справиться. Он решился на крайние меры - и облажался. Так что его можно разве что пожалеть.
  Лас и Ксюня стояли бок о бок на восточной окраине селения, рядом с домом Ласа, и наравне ещё с парой десятков любопытствующих дожидались, когда сюда приведут Стана и навсегда выпроводят его из деревни. В отличие от всех остальных (и даже, скорее всего, Ксюни), пришедших просто поглазеть на приведение в исполнение вынесенного Советом велков приговора, Лас решил присутствовать при изгнании Стана, чтобы проводить своего, как он надеялся, нового старого друга и поддержать его в такой трудный момент. И Лас надеялся также, что Стан отплатит ему за это добром, а именно - помощью в разгадке тайны той непонятной железяки.
  - Пожалеть можно, - согласилась с ним Ксюня. - Но простить... не знаю. Я бы не смогла.
  - А ты попробуй - вдруг получится?
  - После всего, что он сделал нам с тобой и Лине с Квильдом?! Ты шутишь?!
  - Разве ты такая злопамятная? Надо уметь прощать - и, возможно, другие это оценят.
  - В том-то и дело, что - возможно...
  - Если что, я его простил.
  Ксюня не стала издавать очередное изумлённое восклицания - всё отразилось в её глазах, когда она, услышав эту реплику, потрясённо взглянула на Ласа.
  - И тебе советую, - продолжал тот. - Если долго держать в себе зло, оно разъест в тебе всё твоё добро, а само останется в тебе, и в итоге будет только хуже - главным образом тебе самой.
  - Что ж, - вздохнула Ксюня, - я тоже попробую его простить. Но ничего не обещаю.
  - И этого достаточно, - улыбнулся Лас - и приобнял сталочку за талию. - А как у нас с решимостью? Ещё не готова?.. - Ксюня промолчала, и подсталкру показалось, что это значит - "нет". - А что так?.. Сколько, кстати, тебе осталось до совершеннолетия?
  - Год и тридцать четыре дня, - сказала Ксюня. - Я родилась в четвёртый день осени. - Девочка посмотрела Ласу в лицо и заметила отразившийся на нём неподдельный интерес. - А что?
  - А я - в шестьдесят седьмой.
  - Для чего ты мне это говоришь?
  - Просто чтобы ты знала. Мы оба, получается, родились осенью...
  - Лас, - вдруг повернулась к нему Ксюня. - Я отказываю тебе в... этом не потому, что не готова; просто сейчас неподходящее время: одного убили, другого выгоняют, а мы, значит, должны радоваться жизни?..
  - Может, пока и не должны, - задумчиво проговорил Лас, глядя куда-то вдаль. - Может, ты и права... Знаешь, а сталкатлон никто не отменял, так что мне всё же придётся заниматься день и - иногда - ночь... Слушай, а как твой Старик? Продолжает меня ненавидеть?
  - По-моему, теперь не только тебя, но и вообще всех, - вздохнула Ксюня. - Сегодня после заседания он пришёл домой сам не свой, достал из тайника в полу кувшин самогона - у нас в доме знаешь сколько этих тайников!.. как будто все члены семьи за последние двести лет считали своим долгом что-нибудь где-нибудь там спрятать... - короче, достал он кувшин и (поверишь, нет?) одним махом вылил его в себя. Я не стала спрашивать, что у него там стряслось - наверняка что-то неприятное, - потому что в таком состоянии он способен на всё, и тихо смылась. Не знаю, как он будет себя вести, когда я приду домой, - надеюсь, будет спать...
  - О чём речь, - можешь сегодня переночевать у меня: я всё равно один живу...
  - Нет, ты что! Если он ночью проснётся, а меня нет, - это же ужас, что тогда будет!..
  - Как всё сложно...
  - Тихо, - вдруг прошептала Ксюня. - Идут!
  Это Лас уже и сам видел. Опального подсталкра - всё ещё со связанными руками - вели велки Зор и Круз: один шёл впереди, другой - позади, держа концы верёвки, стягивающей запястья Стана. Шли медленно, чтобы все могли вдоволь на это полюбоваться. Всё-таки это не хухры-мухры, а событие - пусть и не очень приятное.
  "Процессия" остановилась примерно на середине пространства между домами и лесом; стали расступились: становиться на пути у велков и убийцы никому не хотелось. Велк Зор развернулся, оказавшись лицом к лицу со Станом, и проговорил, соблюдая какой-то ритуал:
  - Подсталкр Стан, ты приговариваешься к пожизненному изгнанию из деревни. Желаешь ли ты что-нибудь сказать перед этим?
  - Нет, - подумав, ответил Стан. - Ничего.
  - Так как твой мачет, ставший орудием преступления, был утерян, я вручаю тебе свой старый. - С этими словами велк достал из-за пазухи ещё одни (помимо тех, что висели на поясе) ножны с десятивреховым "ножичком".
   Круз развязал руки Стану и отступил на шаг. Стан принял от велка Зора оружие и слегка поклонился, благодаря.
  - Отныне и навеки ты не имеешь права входить в Сталочную под угрозой смерти. Также ты будешь убит при обнаружении в лесу. Отныне ты не сталк и не подсталкр. Иди в лес, и да пребудет с тобой Первосталк.
  Велк Зор отошёл в сторону, открывая Стану путь в лес. Бывший подсталкр надел ножны на пояс и неуверенно пошёл навстречу пугающей неизвестности леса к востоку от деревни. У границы травы и деревьев он приостановился и - подмигнул Ласу. А потом глубоко вздохнул и вступил в лес. Через несколько мгновений его уже не было видно: солнце заходило, так что в лесу царил быстро сгущающийся мрак.
  Изгнание состоялось.
  Сталки начали понемногу расходиться; некоторые - небольшими группами - продолжали стоять на месте и негромко переговариваться.
  - Я пойду, - сказала Ксюня. - Уже поздно...
  - Хорошо. До завтра, - ответил Лас, провожая её взглядом.
  Подсталкр собрался было зайти к себе домой, чтобы лечь спать и приготовиться к новому дню, но тут к нему подошёл велк Зор.
  - Лас, - обратился тот к юноше, - мне сказали, что ты сегодня заходил к Стану поговорить. А когда он уходил в лес, я видел, как он подмигнул тебе. О чём вы с ним говорили в бане? Что ты ему сказал?
  - Ничего особенного, велче. - По тому, что Лас употребил устаревшую форму обращения, и его жёсткой прохладной интонации наставник понял, что подсталкр не хочет ему отвечать, но и не лжёт - так, говорит лишь самое общее. - Просто дружеское напутствие, вот и всё.
  - Дружеское?.. - нахмурился велк, но Лас перебил его - впервые за всё время обучения:
  - Если вы позволите, я пойду. Уже поздно, а завтра занятия...
  И, пока наставник осмысливал то, что ему сказали, делал выводы и планировал своё следующее действие или реплику, Лас развернулся и вошёл к себе в дом, мягко прикрыв за собой дверь.
  "Ну и молодёжь нынче пошла! - подумал велк, направившись к своему жилищу. - Липнут к сталочкам, ругаются, дерутся, убивают друг друга и, наконец, грубят старшим! Один Плющ ещё туда-сюда... А, к Первосталку их! Пусть живут, как умеют; это их жизнь, а не моя".
  
  
  6. Соревнования
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 77-й день лета, вечер.
  
  Мачет несколько раз перекувыркнулся в воздухе - и воткнулся в дерево под углом примерно одним врехом лезвия у самого острия. Повисел немного в таком положении, а потом тихо упал вниз. "Ну, уже неплохо..." - подумал Лас, подбирая оружие: теперь он с двадцати шагов попадал в цель пять-шесть раз из десяти - намного лучше по сравнению с тем, что было весной.
  А вот у Плща в последние дни что-то плохо получалось. Но его можно было понять: мачет совсем новый - старый покоился под обрывом за Краем леса, - надо примериться, набить заново на нём руку... Но три-четыре попадания на десять бросков - это он выдавал и сейчас, надеясь, что к сталкатлону вернёт прежнюю форму - примерно такую же, как и у Ласа.
  - Зараза... - пробормотал Плющ, когда его выкованное пять дней назад оружие в седьмой раз подряд отскочило от ствола сусьвы рукоятью.
  Подсталкры тренировались в тот момент вдвоём: велк Зор отпустил их ещё в середине времени между полуднем и закатом, чего раньше, до того злополучного похода и изгнания Стана, никогда не делал. Но после суда над его учеником, в котором - в смысле в суде - он сам - в смысле велк Зор - принимал участие, наставника словно подменили: ходил какой-то загруженный, перестал улыбаться, пусть даже изредка, по мелочам, начал рано завершать занятия. Подсталкры понимали, что ему тяжело (ещё бы - такой удар!), но велк сам по себе сильный, со временем должен с этим справиться, - и занимались сами после его уходов почти что до заката, как было раньше - как было полтора прошлых года; Ласу после этого оставалось время разве что на то, чтобы сказать Ксюне несколько тёплых слов любви и пожелать спокойной ночи.
  Сейчас было ещё не сильно поздно - солнце не коснулось своей нижней частью верхушек деревьев на западе, - но юноши уже выдыхались: без Стана и Квильда тренироваться было намного спокойнее и скучнее, энтузиазм - типа "я им всем ещё покажу!.." - почти что безвозвратно терялся, так что результаты, если они были, радовали меньше, чем в то странное время, когда подсталкров на поляне собиралось четверо. Но Лас и Плющ продолжали изнурять себя: на сталкатлоне им в любом случае придётся показать всё, на что они способны, потому что, если показатели окажутся так себе, то из них двоих сталкером может не стать никто. А могли - и они оба...
  - Если так и дальше будет продолжаться, - сказал Плющ, отходя от дерева-мишени на положенные двадцать шагов, - то сталкатлон я, наверное, завалю...
  - Во-первых, у тебя ещё есть время - больше двадцати дней, - ответил Лас, в очередной раз отправляя свой мачет в полёт. - А во-вторых, можно сделать так, чтобы все увидели, что способности у нас равные.
  - Это как? Попросить велков засчитать нам ничью по всем состязаниям? - удивился Плющ.
  - Нет. никто, кроме нас, ничего знать не будет. Нам просто надо: а), - Лас сжал ладонь в кулак и разогнул один палец, - добежать по лесу до деревни за одно и то же время; b), - второй палец, - с одинаковой скоростью проплыть вресть по Сталке; v), - третий, - попасть мачетом в цель одно и то же число раз - желательно хотя бы пять; г), - четвёртый палец, - делать вид, будто дерёмся, до тех пор, пока всем не надоест; и д), - Лас разжал последний палец и помахал открытой ладонью, - отгадать одно и то же число загадок, в этом либо ты меня быстренько поднатаскаешь, либо на соревновании "случайно" затупишь. Ну как, идёт?
  - Чуть-чуть схитрить? - задал Плющ риторический вопрос и задумался.
  Знал бы Лас, какая сейчас душевная борьба шла внутри "предсказателя погоды", - ни за что бы не предложил тому сыграть на сталкатлоне по договорённости. Плющ, хоть и не считал нужным иногда придерживаться установленных правил, но на жульничество - даже такое - в обычных обстоятельствах пойти никак не мог.
  - Да мы и так с тобой примерно наравне, - начал убеждать его Лас. - Так мы просто ещё сильнее друг друга уравняем. К тому же, можно сделать и по-иному: допустим, я выиграю два состязания - например, бег по лесу и бросание мачетов, ты - тоже два (ну, скажем, заплыв и загадки), а бой сведём вничью? Если так, то нам вообще почти не придётся притворяться: ты умнее меня, я чуть быстрее тебя; я могу поддаться тебе в плавании, а ты мне - в метании...
  - А никто не заметит? - всё ещё колебался Плющ.
  - Если мы никому не скажем и будет вести себя естественно, - то нет.
  - Что ж, тогда... - Плющ, наконец, прицелился и метнул свой мачет. Тот - хвала Первосталку!!! - вонзился в дерево, как надо. - ...я согласен.
  - Ну и хорошо. Посмотрим, как оно всё обернётся... О, вот и Ксюня идёт. Давай закругляться.
  - Давай, - ответил Плющ, идя к дереву с торчащим из него "ножиком"; Ксюня уже подходила со стороны селения.
  - Ты не знаешь, как там Лина? - спросил у его спины Лас.
  - Ходит сама не своя, грустит, по ночам - плачет. Всё. Не знаю, сможет ли она найти себе второго такого же...
  - О чём говорим? - поинтересовалась Ксюня, будучи явно в хорошем настроении, подходя и обнимая Ласа. - Что за - "второй такой же"?..
  - Лина и Квильд.
  Ксюня всё поняла - и тихонько вздохнула.
  - Жалко их... - сказала она.
  - Раз место освободилось, - вдруг пробормотал Плющ, засунув мачет в ножны, соя недалеко от товарища и задумчиво глядя вверх и вдаль, - то, может, со временем я смогу его занять...
  - Попробуй, - ответил ему Лас. - В любом случае, навредить ты можешь разве что ей или себе. И то, - если совсем уж не повезёт. Всё, до завтра. Пошли, Ксюнька, погуляем... не пропадать же твоему хорошему настроению...
  
  * * *
  
  В тот же день, чуть ранее.
  
  Ксюня, закончив большинство запланированных на сегодня дел, принялась за последнее - уборку в доме. Название процесса было чисто символическим: так, вымести из дома немного накопившейся пыли, поставить ровно две скамьи у стен и две - у стола, а также проветрить помещение... Ксюня всегда быстро с этим справлялась, поэтому сейчас она решила, что на скорую руку приберётся в доме и поспешит к Ласу, в чём Старик ей, как была почти уверена сталочка, не помешает: сегодня он весь день лежал на качающемся полотне, натянутом между двумя столбами в восточном части деревни - рядом с домом Ласа, и должен был вернуться разве что к ночи.
  Ксюня взяла стоявший в углу пучок прутьев и стала подметать пол - не земляной, как было в большинстве домов, а дощатый, - стараясь не наступать всем своим весом на те места, где находились известные ей тайники её предков.
  Вдруг, когда девочка подмела уже полкомнаты, она почувствовала, наступив на одну из досок, что под ней, в смысле - под доской, тоже есть тайник. Небольшой, но всё же.
  Ксюне стало интересно. Ещё бы - самостоятельно найти закладку кого-то из умерших (она надеялась, что это тайник не Старика) членов своей семьи! Сталочка отбросила импровизированный "веник" и, встав на колени около того места, - если честно, она почти не видела разницы между "чистым" и "грязным" полом, - стала искать способ вскрыть этот тайник.
  Это ей удалось не сразу. Крышка закладки оказалась частью доски и была так плотно пригнана к окружавшему её полу, что её было очень трудно заметить, хоть зрение у Ксюни и было идеальное, и ещё труднее поднять: девочка справилась с этим ценой трёх поломанных ногтей. Трудно - но возможно.
  У Ксюни, признаться, немного дрожали руки, когда она открывала тот тайник. Наконец, крышка была вынута из отверстия и отложена в сторону, и можно было увидеть, что там, внизу.
  В закладке оказалась тонкая стопка кусков брешти - очевидно, чьи-то записки. Ксюня знала буквы - все двадцать восемь! - и хорошо умела читать: всё-таки труды велка Ыйима не пропали даром! - да и словарный запас у неё по меркам деревни был неплохим, так что она посчитала, что сможет понять эти записи.
  У неё перехватило дыхание, когда её взгляд упал на верхний из семи листов брезевой коры - а вернее, на первую строку рукописи, представлявшую собой, скорее всего, имя автора: "Эйала, дочь Шфина и Кумбры". Ксюня вспомнила: Эйала - так звали её мать, умершую, когда дочери было восемь лет! Любопытно, что та хотела оставить в наследство потомкам, какие такие знания?..
  Сталочка перевела взгляд чуть ниже. "Той, которая не хочет, чтобы..." - так начинался собственно текст рукописи. Ксюня начала читать - и поняла, что у её матери, кажется, были такие же затруднения, как и у неё самой: до шестнадцати лет ждать ещё долго, но уже есть, скажем так, хороший друг из подсталкров, который время от времени намекает на своё желание первой близости с ней, а она боится, как бы чего из этого не вышло!.. Как видно, Эйала смогла найти решение проблемы, записать и надёжно спрятать, чтобы рукопись не нашёл подслеповатый Старик! Ксюня поняла, что гордится своими предками - всеми, кроме задолбавшего всех и вся в деревне, начинающего выживать из ума прапрадеда.
  Текст сталочка прочла на одном дыхании, запомнив при этом все ключевые моменты. А потом, убрав рукопись обратно в тайник, поняла, что в скором времени сможет дать Ласу согласие на следующий шаг в их отношениях, и так этому обрадовалась, что забыла про незаконченную уборку - Старик со своим "великим горем" всё равно ничего не заметит - и отправилась на очередное свидание с Ласом...
  
  * * *
  
  В тот же день, на закате.
  
  ...Лас возвращался домой, заразившись Ксюниным хорошим настроением. Вроде всё и было как обычно, но Ласу почему-то казалось, что сталочка еле сдерживает какое-то непонятное возбуждение - может быть, то самое... Короче, Лас отчасти радовался ещё и потому, что, очевидно, постепенно приближался тот самый миг, которого он ждал с праздника Конца года...
  "Но, конечно, не этот", - подумал подсталкр, на подходе к своему дому с запада увидев Старика, лежащего на качающемся полотне между двумя столбами. (Слово "гамак" в языке сталков отсутствовало.) Он хотел было обойти нежелательного встречного за несколько домов, но Старик вдруг открыл один глаз, увидел Ласа, открыл другом глаз и заговорил:
  - А, это ты... Слушай, не уходя, давай поболтаем, как... как бывший велк с будущим сталкером.
  - С чего бы такая готовность к переговорам? - буркнул Лас, подходя к предку своей подружки.
  Так как было лето, Старик давно расстался со своим серым кафтаном, оставив на себе тонкую рубаху того же цвета, так что до Ласа теперь отчётливо доносился его запах - вонь старости и, чего уж греха таить, лёгкого безумия.
  - Сразу скажу: с Ксюней я не расстанусь, и не мечтайте! - сказал Лас, стараясь не вдыхать воздух, "испорченный" его давним ненавистником.
  - Это я уж давно понял... Короче, так: я, так и быть, разрешаю вам встречаться.
  - Этим мы уже всё лето без вашего разрешения занимаемся, - холодно вставил Лас.
  - ...но ничего сверх невинных разговоров и... и всего того, что у вас пока есть! Узнаю, что вы... ну ты понял... лично прикончу! Обоих!
  - Посмотрим, - пожал плечами подсталкр и, обойдя бывшего велка по широкой дуге, вошёл в своё жилище.
  А Старик с кряхтением слез на землю и, пошатываясь (ноги переставали держать его; сколько ему ещё осталось?..), направился к себе - сообщить то же самое Ксюне.
  
  * * *
  
  В оставшееся до сталкатлона время ничего особо важного не произошло.
  Лас и Плющ продолжали усиленно тренироваться под руководством велка Зора, который со временем приходил в норму. Наставник видел и сравнивал достижения учеников и всё чаще задумывался о том, что не знает, кто из них победит; если честно, велка устроил бы любой вариант, при котором сталкерское звание достанется хоть кому-то. Мыслей о том, что это равенство может быть подстроено, у него не появлялось: незаметно было, что кто-то из подсталкров поддаётся.
  Лас с Ксюней продолжали наслаждаться жизнью. Каждый день у них находилось хоть немного времени, чтобы встретиться и ещё больше укрепиться в мысли о том, что они нужны друг другу. Даже когда настало время уборки урожая и все, включая и подсталкров, с утра до ночи были загружены работой, эти двое по дороге от поля до деревни успевали шепнуть друг другу что-то нежно-весёлое и, если никто не видит, несколько раз коротко или один - длинно и страстно поцеловаться.
  Лина постепенно отходила от того горя, которое настигло её при возвращении отряда из леса. Да, она всё ещё грустила и не улыбалась, носила преимущественно тёмную одежду, но той отрешённости и ухода с головой в себя, как в первые дни после страшного известия, уже не было. А работа в поле и вовсе почти что излечила её: Квильд остался в прошлом, и переживать теперь о нём было бы глупо; а настоящее пока было пустым, не заполненным никем. Из "свободных" юношей в деревне остался один только Плющ, но у Лины душа к нему что-то не лежала; однако этот вариант больше не представлялся сталочке невозможным.
  Мать Стана в это время умерла от горя, не перенеся изгнания единственного сына. Муж, похоронив её, запил: в подвале дома стояло много кувшинов с хлебно-овощной перегонкой, - бросил мастерскую, перестал ходить на охоту, а за три дня до сталкатлона исчез. Записка, найденная после этого на столе в его доме, гласила: "Пашол тапитца"; впрочем, без ошибок в деревне писали только велки и Плющ. Дом опустел; его старались обходить стороной, потому что понимали, что такое место счастья уже не подарит.
  А тем временем лето как-то подошло к концу. Настал день состязаний.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 100-й день лета.
  
  В ночь перед сталкатлоном Лас почти не спал. Раньше он не задумывался о том, как всё должно будет проходить, но одна - всего одна! - посетившая его мысль о том, что он будет соревноваться со своим товарищем на глазах у всей деревни, заставила его заволноваться и почти до рассвета промучиться раздумьями насчёт того, что их с Плющом план может не сработать. Лишь под утро он смог-таки убедить себя, что вероятность этого ничтожно мала, и забыться коротким некрепким сном.
  Проснувшись - не с первыми, а по меньшей мере восьмыми - лучами солнца, Лас понял, что отдыха было явно мало. Но времени до начала состязаний оставалось ещё меньше, поэтому подсталкр только застонал сквозь зубы от головной боли и не успевшей раствориться со вчерашнего дня усталости и отправился приводить себя в порядок перед, пожалуй, одним из важнейших событий в его жизни.
  Закончив с делами и убедившись, что голова почти прошла, а ножны с мачетом крепко прицеплены к поясу, Лас поспешил на северную окраину деревни, где, судя по раздававшемуся шуму толпы, собралось едва ли не всё население.
  В том числе и Ксюня. Лас зацепил её взглядом среди остальных жителей, она хотела было подойти к ему, но он еле заметно качнул головой: мол, пока не время. Сталочка легонько кивнула: хорошо, не время так не время.
  В центре всего этого столпотворения находились Плющ и велк Зор, Лас направился к ним; сталки и сталкеры приветствовали его бурными аплодисментами.
  Встав рядом с Плющом, Лас пожал ему руку. Чуть наклонил голову, как бы спрашивая: действуем по договорённости? Плющ ответил таким же движением: мол, да, я всё помню.
  В это время велк Зор, стоявший сбоку от подсталкров лицом к толпе, поэтому вряд ли видевший и распознавший почти невидимые жесты подсталкров, заговорил:
  - Приветствуем всех вас на нашем празднике! Сегодня впервые за последние семь лет пройдёт соревнование подсталкров - сталкатлон! - Ещё одна овация. - Участники - подсталкры Лас и Плющ! Сегодня им придётся пройти пять испытаний, которые им, безусловно, по плечу; и сталкером станет тот, кто справится со всем этим лучше! Первое испытание - бег по лесу на десять врестей! Если раньше участники должны были уходить на это расстояние в лес и бежать до деревни, то в этом году мы решили немного изменить условия: теперь путь подсталкров - пять врестей туда, пять - обратно! Велк Круз, согласившийся мне помогать в проведении сталкатлона, уже стоит на рубеже разворота; главное, - продолжал наставник, обращаясь сейчас в основном к юношам, - двигаться строго прямо, иначе вы заблудитесь. И вам придётся преодолевать больше, чем десять врестей! Итак, соревнование сейчас начнётся... - Ещё одна порция хлопков, выкриков и свиста. - Участники, приготовьтесь! - Лас и Плющ повернулись лицом к лесу и изобразили напряжённое ожидание команды к началу. Переглянулись: пока всё идёт по плану. - И... пошли!!!
  Подсталкры одновременно сорвались с места и быстро исчезли под восторженный шум толпы среди невообразимого числа хаотично стоящих деревьев.
  - Можете не расходиться, - крикнул велк Зор жителям деревни, - не пройдёт и пятнадцатой части светового дня, как они вернутся! Не пропустите это! - А потом пробормотал себе под нос, чтобы никто не смог услышать: - Если они везде покажут себя одинаково, то сталкером не станет ни один - это я обещаю!..
  
  * * *
  
  Вопреки последнему прогнозу велка, подсталкры соревновались вроде бы честно, без всяких там жульничеств и поддавков. По крайней мере, такое складывалось впечатление, а свои впечатлениям велк Зор обычно доверял.
  Например, в беге Лас немного да обогнал Плюща, который, вернувшись к деревне вторым, стиснул зубы и тихо вздохнул, выразив (а может, изобразив?.. хотя это, кажется, было вполне искренне...) свою досаду. Первое очко засчитали в пользу Ласа, который отреагировал на это едва уловимой улыбкой.
  В заплыве, наоборот, победил Плющ. Причём с довольно небольшим отрывом, примерно таким же, как у Ласа в беге. Но движения подсталкров - во всяком случае, на финальном отрезке пути, который был виден наставнику соревнующихся, - говорили о том, что юноши стараются изо всех сил, стремясь прийти к финишу как можно быстрее. "Наверное, всё-таки они играют честно", - заключил велк Зор и чуть ослабил бдительность. Самую малость.
  Далее Лас и Плющ оба попали мачетами в деревья-мишени ровно по шесть раз из десяти - совершенно случайно, как определил велк Зор. Сами подсталкры вполне спокойно восприняли то, что им обоим засчитали по второму очку, но когда они встретились взглядами, в их глазах было неприкрытое замешательство. Далее последовал мгновенный беззвучный диалог с помощью неуловимых изменений выражения глаз, который никем не мог быть замечен и тем более верно понят: "Ты нарочно это сделал?" - "Нет. сейчас ничья, остались ещё два состязания..." - "Знаю. Одно выиграешь ты, второе - я". - "Замётано".
  Пора было переходит к четвёртому конкурсу - боям без правил.
  - Сдайте оружие! - приказал велк юношам, и те послушно отдали ему ножны со своими мачетами. - Приготовились! - Подсталкры встали друг напротив друга, приняв боевые стойки. - Начали!
  Вскоре - не без некоторого труда, конечно, - победил Лас. Счёт стал три-два в его пользу. А так как конкурс загадок однозначно бы выиграл Плющ, велку Зору стало ясно, что итогом сталкатлона будет ничья.
  Тем не менее, следовало провести пять состязаний, поэтому загадки обязаны были быть. Но, мотивируя себя тем, что, дескать, всё и так уже понятно, велк решил сделать последний конкурс чисто символическим.
  - Я вам сейчас загадаю одну загадку... - обратился он к подсталкрам, взмокшим и тяжело дышащим после первых четырёх состязаний. - Всего одну... и сталкатлон будет считаться завершённым. Итак, слушайте... Допустим, вы прошли три сагни, потом повернули под прямым углом - неважно, в какую сторону, - и прошли ещё четыре. И сколько сагней после этого нужно будет пройти, чтобы по прямой - подчёркиваю, по прямой! - вернуться в исходную точку?
  - Пять, - немедленно ответил Плющ.
  - Правильно! В последнем состязании победил Плющ, и теперь у нас ничья: три-три! - Зрители устало и немного удивлённо захлопали. - Поэтому понят, кто из этих двоих, - жест рукой в сторону подсталкров, - более подходит для работы сталкера, нельзя. А значит... - велк выдержал интригующую паузу, - ...побеждают они оба!!! Поздравляю!
  Вслед за этими словами наставника наступил достаточно долгий отрезок времени, из которого юноши запомнили только бесчисленное количество прикосновений к себе и оглушительный шум в ушах, состоящий из различных восклицаний, хлопков и свиста.
  ...А потом вдруг всё закончилось. Лас ощутил себя отдельно от всех - наконец-то!!! - вокруг было свободное пространство, почти все сталки разошлись, а оставшиеся тоже удалялись... а рядом в терпеливом ожидании стояла Ксюня.
  - Ну вот, кое-что свершилось, - сказал подсталкр - просто потому, что надо было что-то сказать.
  - Сегодня ночью свершится кое-что ещё, - доверительным шёпотом сообщила ему Ксюня, подходя вплотную и обнимая его обеими руками. - Это я тебе обещаю...
  - М-м-м! Буду с нетерпением ждать, - улыбнулся Лас, и "сладкая парочка" отправилась на свою обычную вечернюю прогулку вокруг деревни.
  Неторопливо пересекли северную окраину, стали заворачивать на восточную...Лас обернулся и увидел Лину, шедшую следом за ними на расстоянии примерно в пятнадцать сагней - и старавшуюся это делать как модно более незаметно.
  - Эй, ты что, следишь за нами? - крикнул Лас застывшей на месте Лине. Ксюня тоже обернулась - и сразу же напряглась, ожидая неприятного разговора.
  - А вам какое дело? - звонко откликнулась Лина. - Может, и я решила погулять?
  - Следом за нами? - усомнилась Ксюня. Внезапно она кое о чём подумала и тихо сказала Ласу: - Слушай, давай сейчас разойдёмся, чтобы она от нас отвязалась, а потом... короче, я тебя найду.
  - Да? А зачем?.. - не понял в первый момент подсталкр, но потом до него дошло, и он потрясённо уставился на подругу.
  - Я уже готова, - сказала она и, чмокнув Ласа в щёку, пошла прочь, напоследок прошептав: - Ещё встретимся.
  А Лас за несколько мгновений мысленно обработал ситуацию и отправился в баню рядом со своим домом, где стояли заготовленные со вчерашнего дня дрова и деревянное ведро с водой.
  
  * * *
  
  Лина скрипнула зубами и, лишившись обоих объектов слежки, направилась домой, при этом прокручивая в голове свои наблюдения последних дней.
  Да-да, она следила за этими двоими и раньше - с того самого дня, как Лас вернулся из похода к Краю леса, скрывая свою "бурную деятельность" тоской по погибшему Квильду - в первые несколько дней настоящей, а затем ещё с десяток - наигранной. Но к концу лета она осмелела, так как Лас с Ксюней её не замечали, интересуясь только друг другом, и подрастеряла осторожность, так что теперь надо было возвращаться к той, прежней, скрытости.
  Но ничего, что можно было бы использовать против тех двоих, Лина пока не обнаружила: только всякий шёпот о любви и иногда простые невинные поцелуи. Лина решила продолжить наблюдение: когда-нибудь Лас с Ксюней зайдут так далеко, что их уже ничто не спасёт.
  Надо только подождать.
  
  * * *
  
  ...Лас сидел в бане на лавке и пытался разглядеть сквозь густую пелену пара противоположную стену помещения. Одежда подсталкра лежала в закрытом ящике у двери, - чтобы и никто не стащил, и не отсырела в горячем влажном воздухе.
  Пот и грязь уже были смыты, так что Лас просто сидел и тупо пялился в пустоту. Мысли вяло ворочались под дурманом усталости и мокрого жара, но Лас не отключался, помня, что сейчас лучше не засыпать.
  "Что имела в виду Ксюня? - через силу думал подсталкр. - Где она меня обещала найти? А сюда она... заглянет?.." Лас был уверен, что верно разгадал недвусмысленные намерения Ксюни; а иначе почему она сказала, что, мол, "готова"?
  Ожидание доселе не изведанного понемногу возбуждало Ласа; он пытался угадать, как всё будет, но его воображение сбоило, когда подсталкр пробовал создавать картины, о которых не имел чёткого представления и которые распаляли его ещё сильнее. В конце концов он вяло прислонился спиной к бревенчатой стене бани и подумал: "Будь, что будет. Ксюня, я тоже готов".
  Уйдя в свои мысли, Лас не заметил, как на миг приоткрылась и сразу же захлопнулась, будто от порыва ветра, дверь, а чья-то тень проскользнула внутрь, не видимая в клочьях пара, и стала совершать быстрые движения, словно сбрасывая с себя что-то; Ласу это казалось игрой отсветов от горящей лучинки на железной пластине в углу помещения.
  Но то, что случилось дальше, обманом зрения быть никак не могло. Хотя Лас в первые мгновения не поверил свои глазам, когда из жаркого тумана прямо перед ним появилась Ксюня. В том же, в чём и он. То есть - без ничего.
  Поражающие воображение картины вдруг материализовались в объёме и цвете; возбуждение возросло скачком, и Лас понял, что - теряет голову.
  - Ксюня?.. Ты - как?.. - пробормотал было он, но подруга села на лавку рядом с ним и приложила палец к его губам, показывая, что слова больше не нужны.
  Но сама всё-таки прошептала:
  - Давай. Мы так долго этого ждали.
  - А Старик?.. А Лина?.. - попытался спросить Лас.
  - Они нам сейчас не помеха.
  "И действительно..." - подумал Лас, когда всё началось само собой, без всяких помех. И даже осознание того, что Ксюне до совершеннолетия по местному календарю оставалось четыреста четыре дня, не могло это остановить.
  Лас и Ксюня любили друг друга - и этот процесс был уже необратим.
  
  * * *
  
  Лес (40 километров на восток-северо-восток от Сталочной), примерно в это же время.
  
  Маячок ярко мигал условным сигналом: две белые вспышки, пауза, - показывая, куда падает заказанный груз; на визире шлема с его ультраоптикой и мощными детекторами это было особенно хорошо видно - и выглядело, надо сказать, довольно красиво.
  "Невидимка" в комбинезоне-"хамелеоне", в котором, кроме всего прочего, имелся и кое-какой экзоскелет, помогающий двигаться чуть быстрее и немного увеличивающий силу, тенью скользя мимо стройных высоких деревьев, успел добраться до места падения груза за несколько секунд до того, как снижающаяся на парашюте капсула соприкоснулась бы с землёй. Поймал её руками, сразу же спрятав маленький купол в специальный карман внутри крышки капсулы размером сорок на сорок на двадцать пять сантиметров и весом всего с десяток килограммов.
  Порядок. Теперь можно ещё долго работать в автономном режиме, не завися от поставок с ближайших планет. Концентраты, оборудование, аккумуляторы... хватит ещё как минимум на полгода. Ещё полгода наблюдений за единственным населённым пунктом на всей планете...
  "Это, конечно, интересно... но как же я от всего этого устала", - промелькнула мысль у "невидимки", но тут же растворилась, уступив место раздумьям насчёт плана работы на ближайшее время и кратчайшего пути до базы.
  
  
  
  Часть четвёртая
  КОНФЛИКТ
  
  1. Идея экспедиции
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 4-й день осени.
  
  Шарик взвился над столом, отскочив от деревяшки в руке Ксюни. Лас попытался было отбить его своей, но не успел, и шарик, сделанный из нескольких слоёв брешти, скреплённых сусьвовой смолой, улетел куда-то в траву.
  - Есть! - Ксюня взяла лежащую на земле палочку и дорисовала на небольшом участке голой земли рядом со столом десятую палочку в ряду. Тут же был и другой ряд - всего из четырёх линий, показывавших успехи Ласа в этой - шестой по счёту - партии в "шар-над-столом". - Я выиграла! - победоносно объявила сталочка, кладя на стол свою небольшую деревянную "биту".
  Лас устало выдохнул и опёрся на стол обеими руками, в одной из которых всё ещё сжимал полукруглую деревяшку с ручкой, которой не смог отбить шарик в десятый, последний, раз за эту игру. Затем свободной рукой стащил с головы шапку и стал обмахиваться ею, гоня прохладный воздух на своё разгорячённое лицо.
  Сегодня был день рождения Ксюни, и Старик разрешил ей весь день отдыхать и веселиться ("Только ты это... поосторожнее со своим Ласом будь, а то!.." - сказал он напоследок). Ксюня решила оттянуться по-крупному, поэтому вытащила из дома стол - разумеется, с помощью Ласа, - сажей из печи расчертила его на две половины, достала из собственного тайника две небольшие "биты" и шарик и объяснила Ласу не очень сложные правила. (Она не знала, что где-то далеко-далеко эту игру называют "пинг-понг", а "биты" - ракетками.) А потом они начали играть, и Лас понял, что его подруга всё же кое в чём его превосходит.
  - Ну ты даёшь... - наполовину пробормотал, наполовину выдохнул Лас, переводя дыхание после напряжённого противостояния, с которым, как думал в тот момент подсталкр, не сравнился бы даже сталкатлон. - Где ты так научилась играть?
  - Отец научил, когда мне было семь лет и я уже могла держать эту деревяшку, - ответила Ксюня, обходя стол и становясь рядом с Ласом, который теперь опирался на стол только одном рукой, другой непринуждённо приобняв сталочку. - Помню, мы с ним целые дни проводили за поочерёдным отбиванием шарика... А потом умерла мама, и стало как-то не до этого...
  - Теперь у тебя появился я, так что мы можем заниматься всем, чем захотим, - улыбнулся Лас и, нагнувшись, поцеловал Ксюню в макушку.
  После их совместного вечера в бане Ласа они уединялись ещё два раза - в те дни, когда удавалось хитростью избавиться от слежки Лины и когда Старик проводил время за кувшином самогона ("И откуда он только эту дрянь берёт?" - поражалась Ксюня), - и каждый раз для влюблённых эти вечера превращались в праздник. Сегодня надежды на это было мало: Старик был трезвым и даже взялся за какую-то работу по дому, а Лина, как они предполагали, вообще могла шпионить за ними целыми днями. Поэтому Лас и Ксюня просто проводили время вместе, стараясь получить от этого максимум удовольствия.
  После сталкатлона Ласу приходилось бездельничать: ведь вся работа сталкера - это охота на мутов плюс возня в поле и на огороде; второе уже практически завершилось, а первое для юноши ещё и не начиналось: мясо в деревне не собиралось прямо сегодня закончиться. С другой стороны, Лас слегка побаивался того, что ему предстоит делать, несмотря на то что в учебных походах в охоте принимал участие; но он не сомневался, что в будущем эта лёгкая боязнь уйдёт совершенно - и будет проявляться лишь в те моменты, когда зубы мута будут щёлкать у самого горла.
  Но кроме мутов, у Ласа-сталкера была ещё одна забота, беспокоившая его с весны. Изредка он включал своё "дальновидение" и глядел в сторону Трубы, но на сорок с лишним врестей, разделявших этот объект и деревню, сверхспособности больше не хватало: после того видения в лесу Ласу удавалось проникнуть взглядом вдаль самое большее на треть этого расстояния. Поэтому он не мог знать, на месте ли та странная штука, на описание которой он мог потратить полдня - и всё равно не добиться хотя бы приблизительной точности. А в связи с этим всё большее значение для новоиспечённого сталкера приобретала альтернативная возможность. Но в одиночку или даже в компании решиться на неё, не попросив совета у велков, Лас пока не мог, так что в планах на ближайшее время у него вырисовывалась необходимость рассказать об этом кому-нибудь. Например, Ксюне.
  Помявшись несколько мгновений, не зная, стоит ли посвящать подругу в эту тайну, Лас принял решение и заговорил:
  - Ксюня, знаешь, я тебе ещё не рассказывал... - И вкратце изложил суть своего видения и собственные мысли по этому поводу, закончив вопросом: - Как ты думаешь, что мне теперь делать?
  - Даже не знаю... - протянула Ксюня; видно было, что она тоже крепко задумалась. Вскоре она чуть приподняла и вновь опустила брови, невольно показывая, что мыслительный процесс закончен, и сказала: - Лас, я считаю, что одному туда идти смысла нет: это ведь знаешь как опасно...
  - А с Плющом? Вдвоём-то - меньше вероятность попасть в беду...
  Ксюня покачала головой:
  - Нет. даже вдвоём идти к Трубе - это почти самоубийство...
  - То есть лучше рассказать об этом велкам, чтобы они собрали отряд со мной во главе?
  - Ну... да.
  - А если они откажут?
  - Тогда не знаю... - Ксюня немного помолчала и продолжила: - Лас, ты же теперь сталкер - решай сам. Но... если ты не вернёшься... я тебе этого не прощу.
  Лас крепко обнял её и прошептал на ухо:
  - Я вернусь, обязательно вернусь... - Вдруг ему в голову пришла одна мысль: - Если хочешь, можешь в таком случае отправиться со мной; всю ответственность я беру на себя. Так мы либо вернёмся оба, либо... ну ты поняла.
  - Я подумаю, - тихо ответила Ксюня и прижалась щекой к груди Ласа. - Но, по-моему, делать этого не стоит.
  - Время покажет, - выдохнул Лас, глядя вдаль, в строну Трубы.
  
  * * *
  
  - Ну, чего звал? - спросил Плющ, выходя из дома наружу, где его ждал Лас.
  - Дело есть. Давай отойдём куда-нибудь, чтобы никто лишний не узнал...
  - Давай туда, - Плющ рубанул воздух ребром ладони, показывая в сторону тренировочной площадки на северной окраине селения. - Там точно никого не будет.
  - Пошли.
  Двое юношей зашагали через деревню.
  Был уже вечер - четвёртый вечер наступившей осени. Лас после откровенного разговора сыграл с Ксюней ещё несколько партий в "шар-над-столом", а потом сталочка пошла домой, чтобы, дескать, таким образом показать Старику, будто ничего предосудительного между ней и Ласом нет. а сам без году десяток дней сталкер помог ей вернуть стол на место и пошёл к своему такому же "коллеге", чтобы и тому рассказать кое-что очень важное - и, главное, выслушать, что тот ответит.
  - Ну, говори, - потребовал Плющ, когда они оказались между кучкой строений и деревьями - ровно посредине, чтобы и никто не услышал, и из леса возможное, но очень маловероятное нападение было менее неожиданным.
  - Помнишь ту штуку, которую я тогда, в нашем первом походе, увидел у Трубы?
  - Помню. Если честно, тогда ничего не понял из твоего описания. И что? Увидел её снова?
  - Нет, зато кое о чём подумал. Слушай, ты же хорошо знаешь законы и обычаи деревни?
  - Допустим.
  - Мы же теперь вроде как сталкеры, а значит, мы можем больше, чем прежде. Так вот, как ты думаешь, имеем ли мы право отправиться туда сами и всё разузнать? И к тому же: ты сам на это согласен?
  - Я-то, может, и согласен... - Плющ потёр переносицу, очевидно, придумывая и формулируя ответ. - Но сталкеры обычно ходят только на охоту, причём тогда, когда решат велки, и то - отрядом не менее чем из пяти человек. Подобного тому, о чём говоришь ты, на моей памяти не предлагали вообще. Во всяком случае, если мы сами, без спроса это осуществим, то нам не поздоровится. Нас могут опять сделать подсталкрами - жди тогда два года до следующего сталкатлона, - могут побить; хорошо, хоть в лес выгнать не могут. Но всё равно приятного мало.
  - Да уж... А если мы сначала обратимся в Совет? Там же велк Зор, он всё поймёт...
  - ...и поэтому, чтобы уберечь нас, запретит нам идти в этот сомнительный поход, - перебив Ласа, закончил его фразу Плющ.
  - Возможно, и нет, - подумав, возразил Лас. - В любом случае, попробовать стоит. А если и не получится добиться разрешения... Я уверен: там мы найдём такое, от чего все забудут про этот наш грешок.
  - И что бы это могло быть? - пробормотал Плющ.
  - Давай завтра же пойдём к велку Зору и всё ему объясним. А там, глядишь, и срочное заседание Совета устроят...
  - Иди один. Я подписался только на сам поход. Все предварительные хлопоты (раз уж это тебе привиделась какая-то там штуковина) должен взять на себя ты.
  - Придётся, - вздохнул Лас. - Но ты не обманешь?
  - Нет. мне самому любопытно, что же уловило твоё хвалёное "дальновидение". Мне почему-то тоже кажется, что там всё не так просто. Совсем не просто...
  
  * * *
  
  Ксюня в это время сидела на подоконнике у себя дома и глядела вдаль, на северо-восток, где посреди бескрайнего леса высилась в сорока врестях отсюда Труба. Старик спал и поэтому побеспокоить сталочку не мог. Ксюня думала, уставившись на темнеющие в лучах заката деревья, о том, что ей предложил сегодня Лас.
  Отправиться в лес, полный мутов и той невидимой "грязи", которую замечают вредомеры? Для девочки, все свои теперь уже полные семнадцать лет прожившей на пятачке земли в полтораста сагней в поперечнике, это было уж слишком круто и неожиданно. А для подруги сталкера... трудно и опасно, но возможно.
  Ксюня и боялась того неведомого, что предстоит ей, если велки всё-таки одобрят этот поход и она сама согласится в нём участвовать, и одновременно с этим не желала отпускать от себя Ласа - даже на жалких несколько дней, которые, как уверял её возлюбленный, продлится предприятие. Опыт летней разлуки во время похода тогдашних подсталкров к Краю леса научил Ксюню ждать - но ей была противна сама мысль о том, что она снова на какое-то время будет лишена Ласа. Он был ей нужен рядом - живой, весь, целиком и полностью, всегда. Пока вроде так и было, и Ксюня от этой идиллии отказываться не собиралась...
  ...в отличие от сомнительного удовольствия созерцать физиономию Лины, появившейся в поле зрения из-за угла Ксюниного дома.
  - Опять следишь? - недовольно спросила Ксюня, заранее зная, что на приятный разговор с этой собеседницей можно не рассчитывать. - Тебе ещё не надоело? Видишь же, что мы с Ласом на сегодня разошлись.
  - А не навсегда? - Лина сделал вид, будто подумала, и издевательски добавила: - Ах да, конечно, если бы вы расстались насовсем, ты бы сейчас ревела в голос, а не сидела бы и не пялилась в окно...
  - Слушай, замолчи, а? - посоветовала Ксюня, глядя сверху вниз на бывшую подругу. - И без тебя забот хватает...
  Лина фыркнула; видимо, влияние её парня сохранялось (и вообще, похоже, увеличивалось) даже после его гибели.
  - Иди отсюда. Достала уже, - сказала Ксюня. - Нечего за нами по пятам ходить...
  - Я не успокоюсь, пока вы не ответите за всё, что мне сделали! - в один миг разозлилась Лина. - Оба!
  Ксюня приподняла левую бровь:
  - Даже так?
  - Да! Ты - за то, что увела у меня Ласа! А он - за то, что выбрал тебя, а не меня!
  - Не вини нас с Ласом в последствиях твоих собственных недостатков, - ответила Ксюня. - Когда ты влюбилась в него, надо было сразу брать мута за уши и пытаться понравиться Ласу, а не смотреть на него своими красивыми глазами и ждать, когда он догадается, что же всё это означает! К тому же, вы просто могли не подходить друг другу по личным качествам - и тогда рано или поздно он постарался бы разорвать отношения с тобой. Наверное, он понял это сразу.
  - Ты, дрянь, ещё смеешь учить меня!.. - По тону Лины Ксюня поняла, что та уже просто в ярости. - Да если бы не ты!..
  - Всё могло бы быть так, как я только что сказала. Ты не понимаешь, что ли, что всё не крутится вокруг тебя, что, кроме тебя, есть и другие сталки, мнение которых тоже важно? Подумай об этом. Если ты требуешь, чтобы к тебе относились, как ты того хочешь, почему этого не могут требовать другие?
  - Да иди ты!.. Ты ничего не понимаешь!.. - У Лины внезапно выступили слёзы на глазах, и она убежала.
  Ксюня посмотрела ей вслед и пробормотала:
  - И где сейчас моя давняя подруга? Во что она превратилась?.. Надеюсь, она когда-нибудь одумается...
  Но сталочка понимала, что надежды очень мало, потому что такие сталки, как правило, не меняются, увязнув в собственных слабостях, которых не замечают и переносят на всех остальных. И Ксюня отдала бы что угодно за то, чтобы Лина стала прежней - такой, какой была до того, как её испортила неудачная любовь - первая, а следом и вторая.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 5-й день осени.
  
  - Внеочередное заседание Совета объявляется открытым, - сказал велк Райга. - Ох, сколько ж их будет, этих внеочередных заседаний?..
  - Если повезёт, то больше не будет, - ответил велк Зор и заговорил, обращаясь ко всем: - Уважаемые члены Совета! Сегодня утром от сталкера Ласа поступили некоторые сведения... не совсем свежие, но, на его - и мой - взгляд, всё равно важные. Лас сообщил мне - я сам не понимаю, почему только теперь, - что в ночь с шестьдесят восьмого на шестьдесят девятый день весны двадцать девятого года у него произошёл некий всплеск "дальновидения", и она - тогда ещё подсталкр - увидел у Трубы (я не шучу, это Лас так сказал!) вот такую штуку...
  Велк Зор достал из-за пазухи стопку листов брешти и раздал их всем остальным. На кусках коры было одно и то же - рисунок этого странного и никем из деревни ещё не виданного предмета, сделанный Зором со слов Ласа. Таких вещей не знали ни велки, ни сталкеры, ни сталки.
  - И что же это такое? - полюбопытствовал велк Чмур. - Забытое кем-то в лесу орудие труда? Или железный сундук, полный еды и вредомеров?..
  - Не смешно. Мне и самому очень хотелось бы это знать... И вот для того, чтобы выяснить назначение - а главное, происхождение! - этой штуковины (не забывайте: по словам Ласа, она находится в лесу совсем рядом с Трубой!), Лас предлагает устроить туда поход, далее - либо перенести эту штуку в деревню, что вряд ли выполнимо: неизвестно, сколько пундов она весит, а отсюда до неё, как ни крути, больше сорока врестей! - либо изучить прямо там, что весьма опасно: у Трубы вредомеры должны с ума сходить от количества растворённой в воздухе невидимой дряни. И если мы что-нибудь выясним, то это, возможно, пойдёт нам на пользу, а если нет, то участникам похода - причём неизвестно в каком состоянии после нахождения у Трубы - придётся вернуться несолоно хлебавши, а деревня в тоге ничего не получит. Но, вероятно, и не потеряет.
  Некоторое время велки молчали, рассматривая вроде бы простой, но непонятный рисунок и обдумывая ситуацию. Наконец, Круз сказал:
  - А стоит ли оно того, Зор? Ты уверен, что эта штука так важна, чтобы отправлять за ней отряд? И ещё: ты уверен, что мы вообще сможем раскрыть эту тайну?
  - Нет, не уверен, - опустил глаза "первый сталкер на деревне". - Но Лас говорил об этом с таким жаром, что я сам словно заразился его рвением. К тому же, откуда нам знать, вдруг это и вправду нечто необычное и полезное?..
  - Голосовать будем? - спросил Райга. - Или ещё подумаем?
  - Подумаем, - без особого энтузиазма откликнулся Ыйим: по его лицу однозначно было видно, что предложение Зора оставляет его равнодушным.
  Какое-то время в доме Совета стояла тишина. Велки думали, целесообразно ли пускаться в такую авантюру или же необходимо оставить всё, как есть; с одной стороны была возможность, пусть и маленькая, познать неведомое, с другой - ответственность за людей и ход жизни в Сталочной.
  Наконец, Райга не выдержал:
  - Всё, подумали? Итак, голосуем! Кто за?
  Вопрос оказался очень и очень трудным. По лицам велков пробегала мимика сомнения, они пытались решить по крайней мере для себя, что важнее: настоящее, которое уже сто раз успело всем надоесть, или будущее, в котором будут перемены, но необязательно - к лучшему? Надо было выбирать прямо сейчас, и правители деревни - осторожные замшелые старые пни - скрепя сердце делали свой выбор.
  В итоге руку поднял только велк Зор.
  - "За" - один... - пробормотал Райга, как обычно, фиксируя происходящее на очередной лист брешти. - Кто против?
  И этот вопрос тоже был непростым. Если не высказаться за предложение сейчас означало просто оставить всё, как было, то прямой отказ свидетельствовал бы о категоричном неприятии к предложенной идее, а значит - и к развитию деревни вообще. Но большинству велков жить оставалось вряд ли больше десятилетия, а основной их задачей являлось, чтобы в деревне всё было хорошо прямо сейчас и в ближайшем будущем; долговременных перспектив эти старики не признавали. А вопрос об экспедиции к Трубе как раз и сулил Сталочной перспективу долговременного развития, но, увы, никто - вообще никто!!! - в Совете об этом даже не подозревал. И это также повлияло на выбор велков.
  "Против" проголосовали трое: Круз, Айфад и Ыйим.
  - Остальные, я так понял, воздержались?.. - проговорил Райга, быстро выводя слова палочкой на коре. - Таким образом, предложение считается отклонённым большинством голосов. Ещё что-нибудь обсудить нужно?
  - Да, - глухо отозвался велк Круз. - Завтра-послезавтра нужно провести охоту, а то мясо в деревне кончается...
  - Хорошо. Против этого мы возражать не станем, - сказал Райга и поднялся со своего места: - Заседание объявляется закрытым. Если ничего не случится, собираемся здесь же в пятидесятый день осени.
  Члены Совета потянулись к выходу. Лица их были мрачны и угрюмы, как будто они жалели о совершённой только что ужасной подлости. Выбор у них был - но они оказались к нему не готовы.
  На улице Круз сказал Зору, поравнявшись с ним:
  - Извини, я просто не мог на это согласиться. Отправлять людей к Трубе неизвестно зачем, на неопределённое время... а в итогу мы могли ничего не получить... кроме заражённых трупов...
  - Я понимаю, - ответил велк Зор, чья физиономия по мрачности и угрюмости могла посоперничать сейчас с чьей угодно. - Я всё понимаю. В конце концов, то, что там может быть что-то ценное, - это всего лишь наши предположения.
  Говоря это, велк думал о другом - о том, что Лас наверняка очень огорчится, узнав о том, что предложение отклонено, и в порыве чувств может совершить какую-нибудь глупость - причём как немедленно, так и много дней спустя.
  
  * * *
  
  - Они отказали... - прошептал Лас, когда велк Зор, принёсший ему безрадостное известие на северную окраину деревни, скрылся из виду. - Они отказали!!! - проревел он и, охваченный эмоциями, единым движением вынул из ножен и кинул мачет вдаль, не целясь, вложив в этот бросок значительную часть только что полученной негативной энергии.
  Быстрее щепки из самопала клинок горизонтально полетел к деревьям, вращаясь вокруг своего центра, и, срезав ствол сусьвы толщиной врехов в пять, усвистел куда-то в лес.
  Лас постоял немного, со злостью вдыхая и выдыхая сквозь зубы, затем, успокоившись, осознал, что именно сейчас сделал, крякнул от удивления и, вздохнув, отправился искать своё оружие.
  Вскоре он снова появился на поляне, размышляя над тем, как ему удалось запустить железку примерно в восьмую часть пунда на верных шестьдесят шагов, чтобы при этом мачет, который теперь спокойно лежал в ножнах, ещё и разрубил не слишком тонкий древесный ствол. Досада продолжала бурлить в юноше, но уж не так мощно, как несколько десятков мгновений назад, - теперь это было просто довольно сильное разочарование.
  - Я так и знал, в зад Первосталку, знал, что они откажут! - крикнул Лас, вымещая часть остаточных эмоций, и вдруг увидел идущую к нему Ксюню. Опробовал было улыбнуться, но не получилось. Тогда он просто пошёл ей навстречу.
  Подруга сразу всё поняла по его хмурому лицу.
  - Что ж, всё, что от тебя зависело, ты сделал, - сказала она, обнимая Ласа, чтобы таким способом его немного утешить.
  Лас не стал отстраняться - обнял Ксюню в ответ. Пробормотал:
  - А я всё равно это сделаю - всем назло!
  Ксюня с опаской взглянула на него снизу вверх. Спросила:
  - Ты не боишься?
  - Если честно, то - да. Чуть-чуть, - признался Лас. - Но ведь не всё так страшно, как иногда любят расписывать... К тому же, Стан обещал помочь... - Молодой сталкер осёкся, поняв, что сказал лишнее.
  Но пути назад уже не было. Врать Лас не любил, поэтому оставалось либо говорить всю правду, либо молчать, но последнее могло выстроить между ним и Ксюней стену недоверия, а этого Лас не желал категорически.
  - Лас, ты что-то отменяя скрываешь? - осторожно поинтересовалась Ксюня. - Как Стан тебе поможет? Он же...
  - Да, он в изгнании, - ответил Лас. - Но это значит, что он может ходить по всему лесу, где только захочет! А перед тем как он ушёл, я успел поговорить с ним - и подсказал ему возможность самому поисследовать ту штуку у Трубы, пока я остаюсь в деревне; я обещал вскоре присоединиться к нему. И я это сделаю, несмотря ни на что, - пойду в лес и помогу ему! Заодно и Плюща с собой возьму... Я не собирался скрывать от тебя это. Просто не было повода заговорить об этом самому... а ты не спрашивала.
  - Понятно. Знаешь, Лас... я, кажется, не готова пойти с тобой. Я боюсь... правда. Очень сильно. Но я буду ждать тебя - тоже несмотря ни на что. Ты ведь вернёшься оттуда?
  - Я постараюсь. Будем надеяться, что у меня получится. Если что, завтра я впервые иду на охоту в качестве сталкера, и меня, скорее всего, не будет весь день. Поэтому давай сегодня оттянемся по полной, - Лас подмигнул Ксюне, - а Лина пусть катится к Первосталку со своей слежкой!
  
  
  2. Непростая охота
  
  Лес (примерно 200 сагней к северо-западу от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 6-й день осени.
  
  ...И опять было пасмурно. На этот раз, возможно, потому, что осень начинала вступать в свои права и дожди при этом - обязательное явление. Но Плющ, как и тогда, во время своего первого похода в лес, откуда-то знал, что на этот раз дождя не будет, а тучи пройдут стороной.
  По траве, всё ещё цепляющейся за свой зелёный цвет, едва слышно ступали обутые в мягкие сапоги ноги шести сталкеров, предводительствуемых велком Крузом, в числе которых были и Лас с Плющом. Их отряд двигался в северо-западном направлении; были и два других - каждый также из шести человек, - которые шли на север и запад, где также могли оказаться муты. Остальные сталкеры, которых сегодня не взяли, чему он втайне были рады, охраняли деревню. И вот у них-то, как считал Плющ, задача была более важной.
  "Предсказатель погоды" бросил взгляд на лицо шедшего рядом Ласа, такое же хмурое, как и небо над головой, и мигом установил причину плохого настроения друга. Спросил:
  - Что, послали тебя вчера велки с твоим предложением?
  Лас кивнул.
  - Что думаешь делать? Оставить всё, как есть, или отправиться самому? Если что, то я в любом случае буду рядом...
  - Я пойду, - подумав, ответил Лас. - Но не сейчас - позже... когда про ту штуку у Трубы все снова забудут... ну, кроме нас...
  - А Ксюня твоя как? Бросишь её дома или с собой возьмёшь?..
  - Во-первых, не брошу, а оставлю; во-вторых, она сама решила остаться в деревне, - буркнул Лас, которому явно не хотелось об этом говорить, как показалось Плющу. Поэтому последний хлопнул товарища по плечу и закруглил беседу:
  - Вот увидишь: всё как-нибудь образуется.
  Лас промолчал, поскольку в этом сомневался.
  Велк Круз, обернувшийся было, чтобы посмотреть, кто там болтает на весь лес, лишь окинул строгим взглядом юношей и продолжил движение вперёд.
  Отойдя от деревни примерно на вресть, велк остановил отряд. Сказал Ласу:
  - Проверь лес своим "дальновидением"... пожалуйста.
  - Ладно, - ответил тот и напрягся.
  Повернулся вокруг своей оси, вдруг всмотрелся в даль - кого-то заметил. Наконец, моргнул несколько раз, отдышавшись, отрапортовал:
  - Три мута в пределах досягаемости. Сагней триста чуть к северу, - Лас указал примерное направление, - движутся на... на юго-запад, ближе к западу, - он провёл рукой в воздухе, рисуя невидимую линию, вдоль которой, как он увидел, бежали звери, - то есть почти что к нам. Наша цель.
  - Так, - сказал велк Круз, - идём навстречу. Вы, - обратился он к двум взрослым сталкерам, не упоминая имён для экономии времени, - опережайте нас и страхуйте на предмет появления мутов. Вы, - это уже Ласу и ещё одному мужчине, - заходите мутам в тыл и гоните на нас с Плющом. - И велк добавил - теперь только для Ласа и Плюща: - Будете знать, что такое настоящая сталкерская охота! Всё, пошли!
  Отряд разделился. Круз и Плющ остались на месте, остальные разошлись в назначенных направлениях.
  Прежде чем отправиться мутам в тыл, Лас напоследок взглянул на Плюща и увидел в его глазах жгучую смесь желания оказаться лучшим, волнения и страха. Подсталкр-"предсказатель" явно нервничал, но старался этого не показывать. Подмигнув другу, Лас пошёл следом за своим сталкером-ведущим; сам он испытывал лишь сдержанный азарт - и знал, что уж он-то не облажается. А вот насчёт Плюща он не был так уверен... хотя никто вообще-то от этого не застрахован.
  
  * * *
  
  Лес (примерно 1 вресть к северо-западу от Сталочной), чуть позже.
  
  - Хей-хо! - донёсся из леса с расстояния примерно в сорок сагней к северу крик загонщиков, означавший, что муты уже близко.
  - Не бойся. - Велк Круз положил свою широкую ладонь на плечо Плюща. - Хайм и Клинт остановят по меньшей мере одного мута из трёх. Значит, нас останется не больше двух. Если что, я беру на себя большого... если, конечно, он на нас выскочит. Главное, продержись, пока Щлер с Ласом не прибегут...
  Плющ кивнул, признавая правоту велка, и сглотнул. У него на душе всё ещё было неспокойно: что-то внутри него не согласилось с Крузом, твердило, что неопытному сталкеру грозила нешуточная опасность...
  И вдруг пришло время действовать.
  Муты (как и предсказывал велк: один большой, другой поменьше) вырвались из густого скопления деревьев сагнях в пяти от Круза с Плющом, не дальше, и, не дожидаясь, пока сталкеры отреагируют на их появление, кинулись вперёд, одержимые яростью и желанием выжить.
  Велк Круз, вмиг выдернув мачет из ножен, с криком бросился на большого мута. Но Плющ этого не видел: всё его внимание в тот момент было обращено на противника, доставшегося ему самому.
  Плющу уже доводилось убивать мутов во время учебных походов в лес, но тогда он был в компании наставников и ровесников, а теперь фактически один на один со зверем. И осознание этого парализовывало юного сталкера, который вообще-то трусом себя не считал, и мешало доказать последнее на деле.
  А мут - в длину не более полусагни, ростом в каких-то полтора десятка врехов - стремительно приближался к Плющу; похоже, чудовище, как и сам "охотник", было весьма молодым. Но у Плюща при виде этого существа, бегущего на него, перехватило дыхание и на миг замерло сердце.
  - Ты что стоишь?!!! - резану слух окрик велка Круза, во время схватки со своим монстром успевавшего ещё и следить за юным напарником.
  Плющ вышел из ступора, хотел было достать оружие (его ладонь, когда он был в оцепенении, так и осталась пассивно лежать на рукояти мачета, покоящегося в ножнах) - но было уже поздно.
  Мут, сокративший расстояние между собой и Плющом меньше чем до сагни, в движении оттолкнулся от земли сильными задними лапами и прыгнул на юного сталкера, только начавшего поднимать вынутый из ножен двенадцативреховый клинок. Толкнул передними конечностями в грудь - так, что затрещали рёбра, повалил на землю, прижав своим как минимум четырёхпундовым весом и обдав животной вонью, и приготовился следующим движением вырвать юноше горло...
  ...но вдруг обмяк на Плюще и начал заливать того и траву вокруг кровью, оставшись без головы, которая, оставляя за собой в воздухе след из тёмно-красных капель, отлетела куда-то в сторону. Прямо вслед за этим что-то, очевидно, и ставшее причиной такого поворота событий, просвистело над лицом Плюща и упало на землю где-то за его макушкой.
  Поняв, что гибель отступила, незадачливый "охотник" выбрался из-под тела зверя, будучи с головы до ног облит его кровью, и встал, дыша часто и неровно, стараясь прийти в себя.
  Повернул голову и увидел лежащий на траве чужой окровавленный мачет. Наверное, именно этот предмет и снёс монстру голову, будучи брошен с невероятной силой. "Но вот кто это сделал?.." - подумал Плющ - и заметил подбегавшего к нему Ласа.
  - Ты как, в порядке? - участливо поинтересовался товарищ, принявшись счищать ладонями кровь мута с лица Плюща. Последний, уже более-менее в себе, кивнул, продолжая ошалело глядеть вдаль и дышать через рот, и стал смахивать красную жидкость с одежды, чтобы как можно меньше успело впитаться.
  Лас этим удовлетворился, отошёл от друга на шаг... а затем поднял мачет, вытер его об траву и убрал в ножны.
  У Плюща (фигурально выражаясь) что-то щёлкнуло в голове, и он уставился на Ласа, внезапно поняв, что же только что произошло.
  - Это... ты кинул мачет? - запинаясь, спросил он у товарища. - Ты... меня спас?
  - Ну, я, - просто ответил тот. - А разве это имеет какое-либо значение?
  Плющ не ответил, только сейчас начиная тихо радоваться продолжению своей жизни.
  Велк Круз оставил большого мута на растерзание остальным сталкерам и подошёл к молодым людям, весь кипя от возмущения и вытирая мокрые от звериной крови руки о штаны.
  - Плющ, вот что это было?! - заговорил он, не обращая внимания на Ласа. - От кого угодно, но от тебя я этого не ожидал! Как можно было так затупить?! Ты вообще понимаешь, что, если бы не Лас, ты бы не выжил?!!!
  - Понимаю... - пробормотал Плющ, в котором что-то стремительно нарастало, отражаясь на физиономии; через пару мгновений уровень этого вида эмоций достиг некоторого критического значения, и Плющ неожиданно для остальных крикнул: - Да пошли вы все!
  А потом развернулся и быстрым шагом пошёл обратно в деревню.
  - Э... это что сейчас было?! - в гневном недоумении сказал велк Круз. - Плющ, что ты себе позволяешь?! А ну вернись!.. Лас, приведи его сюда, - обратился он к другому юноше.
  - А что вы так на него взъелись?! - не остался в долгу Лас. - Каждый мог оказаться на его месте! Да... да со мной самим это однажды случилось! И в таких случаях наш долг - помогать и поддерживать, а не...
  - Ты ещё учить меня вздумал, юнец?! - вскипел велк, чьё раздражение от слов Ласа усилилось в разы, и съездил тому по морде.
  Лас сам не понял, что в тот миг на него нашло. Ощутив прикосновение чужого кулака к своему лицу, он не стал раздумывать, что делать, и ответил практически симметрично - зарядил Крузу в глаз, развернулся и пошёл догонять Плюща. А велк остался на поляне, прижимая ладони к поражённому глазу и громко шипя от боли...
  Лас догнал друга, когда тот был уже на полпути к селению.
  - Плющ, ты чего? Ты обиделся, что ли? - заговорил он, идя рядом с товарищем, всё не сбавлявшим темп ходьбы. - Да ты пойми: мы все так испугались... Я не мог спокойно смотреть на то, как мут жрёт тебя; мне надо было что-то сделать. А Круз... Не сердись на него: он тоже не со зла, а из-за беспокойства за тебя...
  - Я не сержусь, - деревянным голосом ответил Плющ, продолжая насиловать свои ноги нечеловечески быстром ходьбой. - Я просто хочу побыть один. И не ходи за мной, Лас.
  И Плющ перешёл на бег.
  А Лас остановился и нагнулся, опёршись ладонями о колени и переводя дыхание.
  Всё понемногу начинало рушиться.
  
  
  3. Всё потеряно?!
  
  Деревня Сталочная, поздний вечер того же дня.
  
  - ...Скажи, а как так получилось, что ты всё лето мялась, стеснялась, "не была готова"... а после сталкатлона вдруг решилась на... это?.. - спросил Лас у Ксюни, когда они - наедине, без одежды, в натопленной бане у Ласа, - наконец, оторвались друг от друга и теперь просто лежали в обнимку на лавке, пребывая в приятной истоме.
  Сталочка загадочно улыбнулась. Затем, сжалившись, ответила:
  - Однажды в конце лета я, убираясь дома, нашла в одном из тайников рукопись своей матери. В моём возрасте у неё, похоже, были такие же затруднения, как и у меня, ну, в смысле... ты понимаешь... Короче, там было написано, что делать, чтобы при... при этом... ничего такого не получилось. Ну ты понял...
  - Да? - Лас изумлённо приподнял брови. - И что же нужно делать?
  - Мама придумала такой отвар из трав, который, как она написала, устраняет последствия... этого... Там есть список необходимого, способ приготовления... Теперь я раз в несколько дней варю это питьё, - Ксюня усмехнулась, - с запасом, чтобы на каждый раз вроде сегодняшнего хватило...
  - Да? Ну тогда я спокоен, - сказал Лас с улыбкой, и руки его задвигались по телу Ксюни. - Повторим?..
  Девушка радостно улыбнулась и прижалась к своему парню... но в следующее мгновение резко вскочила и бросилась к двери, которая в тот миг приотворилась - было видно заглянувшее в щель очень знакомок лицо - и тут же закрылась, вновь оставив любовников вдвоём. Лас тоже отреагировал: сел на лавке прямо, потом, когда Ксюня высунула голову наружу, крикнула: "Стой, тварь!" - затем вернулась в помещение и, опустив голову, прошептала: "Всё, это конец..." - встал, подошёл к ней и обнял.
  - Лина всё видела, - тихим и как бы не своим голосом проговорила Ксюня, обняв юношу в ответ. - Она всё знает... Выследила-таки нас... Теперь она всё Старику расскажет...
  - М-да, ему это не понравится... - сказал Лас, прижимая к себе подругу, уткнувшуюся лицом ему в грудь. - Ничего, что-нибудь придумаем...
  - Что? Что мы можем придумать? Когда Старик узнает, то не жить ни мне, ни тебе... Он и велков к тому подключит, чтобы тебя (а может быть, и меня тоже) выгнали, как Стана, из деревни...
  Не удержавшись, Ксюня беззвучно заплакала, и её горячие слёзы потекли по и так влажному от воды, пара и пота животу Ласа.
  - Не убьют же, - ответил юноша. - К тому же, тебе до восемнадцати остался какой-то там год, мы любим друг друга и хотим быть вместе, наконец, ты сама говорила, что теперь у тебя есть способ предохраняться... постой, а свой отвар ты дома хранишь?
  - Да, - всхлипнула Ксюня, - в тайнике за печкой...
  - Вот засада: там же, наверное, Старик... Ну, ничего: послушай, что я придумал...
  Через некоторое время они тихонько вышли из бани, и прохладный вечерний воздух (солнце уже закатилось, так что их вроде бы никто не заметил...) коснулся их лиц и, забравшись под одежду, - тел. Ксюня пошла по направлению к своему дому, Лас - следом за ней на некотором расстоянии, стараясь быть как можно неприметнее.
  Но прежде чем они добрались до места предстоящего конфликта, они увидели Плюща - и сразу поняли, что с ним что-то не так.
  Плющ, пошатываясь и как-то неестественно хихикая, что-то писал - что именно и чем именно, не было видно в темноте ночи - на двери дома, принадлежащего, как определил Лас по его местонахождению, велку Крузу.
  В первый момент Лас и Ксюня остолбенели, не зная, что делать. Но уже в следующий миг у Ласа в голове сложился новый план действий.
  - Так, Ксюня, иди к себе одна, разберись там со всем сама - только не прогибайся под Старика... - сказал он, подбегая к Плющу. - И не забудь выпить эту свою шнягу...
  - Не-е-ет, я не пил никакой шняги... - очевидно, услышав последние слова Ласа, ответил Плющ, - насколько ему вообще хватало сил говорить. - Только то, ч-что наш-шёл в доме С-стана... А там м-много б-было, я в-всё н-не усп-пел выпить...
  - Что бы было, если бы успел?.. - пробормотал Лас, волоча вяло упирающегося Плюща к своему дому.
  А Ксюня, собравшись с духом, отправилась к себе.
  
  * * *
  
  Добравшись до собственного жилища, Лас первым делом втолкнул Плюща внутрь, не особо заботясь о последствиях, потом заглянул в баню, схватил там бадью для воды и опрометью бросился к реке. Он твёрдо решил, что друга следует приводить в себя как можно скорее. Причём без разницы, какими средствами.
  Набрал воды и бегом понёсся обратно. В темноте было трудно бежать через деревню с пундом жидкости в руках, чтобы, во-первых, не споткнуться, а во-вторых, расплескать как можно меньше, - но Лас как-то с этим справился.
  Рванул дверь на себя, ворвался в помещение, поставил почти полную бадью на пол, нащупал рядом собой Плюща, уже, судя по всему, проваливающегося в пьяный сон, отвесил ему несколько оплеух, а когда юный сталкер заворочался, издавая какие-то нечленораздельные звуки, - схватил за шкирку и обмакнул лицом в холодную прозрачную жидкость.
  Почти сразу же Плющ стал сопротивляться, очевидно, приходя в себя, и Лас убрал руку.
  - Ты совсем, что ли, в зад Первосталку?! - ужасно недовольным голосом сказал Плющ, глядя в темноте своими зоркими глазами на Ласа. Пьяным он уже почти что не выглядел.
  - Не совсем, успокойся, - ответил Лас. - Надо же было с тобой что-то делать... Что это было?
  - В смысле? - не понял сначала Плющ, но тут, видимо, он вспомнил всё, что делал этим вечером, и протянул, проведя ладонью по лицу: - О-о-о-ох... Зад Первосталка, неужто всё это было со мной?..
  - Вспомнил? Рассказывай, - потребовал Лас.
  И Плющ, пересилив себя, рассказал.
  После того, как он ушёл с охоты, он заглянул к себе - мать не обрадовало его плохое настроение и односложные ответы на вопросы, да и сам Плющ не хотел никого видеть, - а потом ему пришла в голову одна мысль. Тогда он не задумался о возможных последствиях - а стоило бы. Он пошёл в пустой дом, оставшийся от семьи Стана, отыскал там кое-какие недопитые запасы самогона и, чтобы на время избавиться от расстройства, принялся тихонько, в одиночку пьянствовать. Выпил, правда, не слишком много - но достаточно, чтобы его, что называется, "развезло" и, как ожидаемое следствие, "потянуло на подвиги". Вот и... всё.
  - Да уж, ничего себе подвиги... - хмыкнул Лас. - Велку Крузу дверь хотел испоганить - за то, что накричал сгоряча?
  Плющ виновато кивнул.
  - И что же ты там написал? И чем?
  - Всякие... нехорошие вещи, - ответил юный сталкер. - Печной сажей.
  - М-да... Завтра наверняка поднимется буча... - стал думать вслух Лас. - Так как у тебя есть повод для такого поступка, ты станешь главным подозреваемым. Да и мне несладко будет: я же, когда ты, весь из себя обиженный, пошёл в деревню, - сцепился с велком, стал доказывать ему, что ты не виноват и такое на охоте - особенно одной из первых - может случиться с каждым... короче, я ему врезал. В ответ.
  - Дела-а... - протянул Плющ. По голосу было понятно, что ему сейчас не очень хорошо - как морально, так и физически. - Как же мне...
  Не договорив, он вдруг вскочил и кинулся наружу. По звукам, через мгновение донёсшимся до Ласа, тот понял, что Плюща рвёт. А чего, не надо было пить...
  Вскоре юноша вернулся в дом друга и тяжело опустился на пол.
  - Как же, к Первосталку, спать хочется... - пробормотал он.
  - Подождёшь, - отрезал Лас. - Нам надо придумать, что теперь делать. Ты облажался на охоте и дважды оскорбил велка (если что, надпись тоже считается), я - вообще дал ему в глаз... Нас завтра начнут живьём есть. Прямо с утра.
  - Уходить надо, - вдруг сказал Плющ. Взглянул на Ласа: - Уходить в твой долбаный поход к Трубе. Это же несколько дней будет, да? Всё малость поуляжется, мы уже сможем рассчитывать на некоторое снисхождение... а если твоя штуковина окажется не пустышкой, то нас могут и вовсе простить. Только спать ужасно хочется... хотя бы полночи...
  - Нет, - отчеканил Лас. - Мы не можем ждать, пока станет поздно и к нам будет применено нечто неприятное. Наше спасение - в том, чтобы по-быстрому отсюда свалить. Подрыхнуть мы и в пути можем. Ой, а Ксюня! Как же я про неё-то забыл!..
  - А что, у неё тоже есть причины удрать из деревни? - язвительно спросил Плющ. - Старика, что ли, грязью облила?..
  - Нет. Тут всё пострашнее... - Лас поколебался несколько мгновений, решая, стоит ли посвящать Плюща в то, что до этого вечера было маленькой тайной, о которой знали всего двое... и сказал: - Понимаешь, у нас с ней... было.
  - Что - было?.. - непонимающе спросил Плющ, у которого голова после почти полного кувшина перегонки отказывалась работать по назначению в полную силу, но вскоре до него дошло. - Что, правда? Всё - было?
  - Да. Причём - несколько раз. А сегодня об этом узнала Лина. И, скорее всего, успела нажаловаться Старику. Иди велкам... хотя нет, вряд ли: те тогда, наверное, уже спали... В общем, всё плохо. Как говорится, что знают двое, знает и мут. И за эти вот дела меня могут начать есть живьём без малого в прямом смысле. И изгнание - лучшее, что ждёт нас с Ксюней.
  - Тогда по-любому надо валить, - сказал Плющ. - И как можно дальше... Надо еды взять, воды про запас... и оружие. У Трубы без оружия делать нечего...
  - И вредомер, - добавил Лас, доставая из единственного тайника в доме мудрёное устройство, непрерывно постукивающее с умеренной интенсивностью.
  - И это тоже... Так, я сейчас всё устрою... - Плющ поднялся на ноги. - Давай флягу, а сам иди зови Ксюню.
  - Надеюсь, её ещё не убили... - пробормотал Лас, направляясь к выходу.
  Оказался снаружи - и бегом понёсся к дому Ксюни.
  
  * * *
  
  ...Ксюня некоторое время боялась войти в дом, не желая даже думать, что её там ожидает, но потом всё же пересилила себя, потянула на себя дверь, открывшуюся с лёгким скрипом, и безмолвной тенью проскользнула в помещение.
  - Это ты, Ксюня? - тут же раздался резкий голос Старка, в котором отчётливо слышались холодная ярость, ненависть и лёгкое безумие. - Нам с тобой надо кое о чём потолковать.
  У сталочки внутри всё сжалось, но она не подала виду (хотя... в таком мраке Старик всё равно не смог бы её разглядеть), что боится. Решив сделать всё необходимое побыстрее, пока есть возможность, Ксюня, ничего не отвечая своему прародителю, прошла к печке, нашарила за ней горшок с отваром - почти полный: вчера только варила... - и, стараясь быть как можно тише, отпила три глотка - необходимую дозу.
  Вдруг её сзади схватили за волосы, она испуганно вскрикнула, роняя горшок. Жидкость с ощутимым запахом трав разлилась по полу.
  - Ты что, оглохла?! - крикнул ей в ухо Старик. - Не хочешь говорить со мной?.. Ну конечно: сначала сои дела мутим, а как время отвечать приходит, так нет же - бегаем! Ты где только что была, соплячка, а?!
  - У Ласа... - обречённо ответила Ксюня, понимая, что отпираться уже бессмысленно.
  - Да как... да как он посмел тебя втянуть в свои игры?! И ты тоже ну о-очень хороша: взяла и не смогла отказаться!..
  - Я люблю его, - едва слышно сказала сталочка.
  - Что?!!! Да как ты посмела?!.. Да как тебе только в голову могло это прийти?!.. Тебе ещё нет восемнадцати - какая тут, к Первосталку, любовь?!!! Как ты могла спутаться с этим выскочкой?.. Ты понимаешь, что, как только об этом пронюхают велки, вас обоих выпнут из деревни коленом под зад! До старости жить в лесу хочешь?!..
  - Лучше уж в лесу, чем с тобой, - прошептала девушка.
  - Что?!!! А ну заткнись!.. - сорвавшись на фальцет, провизжал Старик и рукой, которой зажимал волосы праправнучки, с силой толкнул её в затылок.
  Ксюню качнуло вперёд, она споткнулась о выроненный горшок и, в падении поднабрав скорость, ударилась головой о стену.
  Из глаз, казалось, брызнули искры пополам со слезами, а макушка взорвалась осколками боли. В беззвучной истерике Ксюня, повернувшись, сползла спиной вниз по стене, а когда достигла пола, то обнаружила где-то внутри себя всего одну мысль, одно желание. И момент для его исполнения наставал прямо сейчас.
  - Ненавижу тебя!!! - крикнула она, подобрала с пола посудину и, вскочив на ноги, с размаху опустила её на череп Старика.
  Правда, силы в этом ударе было не очень много: всё-таки Ксюня была девочкой, ни разу не подвергавшейся серьёзным физическим испытаниям...
  Старик покачнулся, но не упал. Кажется, он был в шоке от того, что только что произошло. Но понять, что у Ксюня для этого были достаточно веские причины, ему не удалось. Поэтому Старик взревел - то ли от боли, то ли от ярости, - одной рукой схватил сталочку за плечо и рывком поднял на ноги, а другой - вслед за этим - сжал ей горло. Прошипел ей в лицо, глядя на неё сверкающими от бешенства глазами:
  - Как... ты... посмела?!.. Ты... мелкая тварь...
  Ксюня стала вырываться, но цепкие пальцы Старика мёртвой хваткой сжимали её плечо. Дышать почти не получалось: пращур окончательно слетел с катушек и уже не контролировал свою хоть и угасающую, но ещё полностью не угасшую старческую силу.
  Ксюня поняла, что её может спасти только чудо. Или Лас, что в данных обстоятельствах - примерно то же самое.
  
  * * *
  
  ...Лас влетел в дом Ксюни и увидел, как одна тёмная фигура душит другую тёмную фигуру, припёртую к стене. Старик и Ксюня были примерно одинакового роста, так что сразу разобраться, что здесь происходит, было трудно. Но когда тёмная фигура-"жертва" издала голосом Ксюня сдавленный хрип: "Лас..." - все сомнения разом отпали.
  Подскочив к сражающейся парочке, Лас вклинился между ними, наугад ударил локтём - наверное, расквасил Старику нос, - схватил Ксюню в охапку и, пнув всё не отстающего Старика в голень, выскочил наружу.
  - Ходу, ходу, ходу! - крикнул он сталочке и потащил её на восток, в направлении своего дома; через пару мгновений Ксюня опомнилась и побежала сама, держа Ласа за руку, чтобы не отстать.
  - Куда мы?.. Что происходит?! - на бегу спросила она, ничего не понимая, кроме одного: её спасли.
  - А ты не понимаешь?! - ответил Лас; они уже подбегали к его жилищу, и можно было сбавить темп: всё равно Старик не догонит... - Нам надо валить из деревни! Если узнал твой предок, то узнают и велки, а тогда нас изгонят насильно! Если что, Плющ тоже уходит: он сегодня почти как мы покуролесил...
  - Куда мы уходим? В лес?! Там... там же муты!.. - Они вбежали в дом; Лас встал у двери, Ксюня подошла к окну, переводя дыхание. - Я боюсь...
  - Мы с Плющом тебя защитим, - ответил Лас, выглядывая в темноту и осматривая еле видную в эту безлунную ночь местность на предмет неожиданных визитёров. - Мы знаешь какие сильные... А вот и он.
  В помещение ввалилась ещё одна тёмная фигура - Плющ, нагруженный тремя мешками: двумя большими и одним поменьше - с едой и флягами с водой. Без лишних слов разделил всё это между собой и остальными. Спросил у Ласа:
  - Вредомер взял?
  - Да. Оружие с собой?
  - Угу. Готовы?
  - Да. Выходим в окно.
  - А что так?
  - За нами Старик гонится.
  - А почему?
  - Долго объяснять... Быстро, быстро!
  Трое "преступников" по очереди вылезли в окно, прежде чем разъярённый Старик, теряя силы, добрался до дома, ворвался внутрь, тяжело дошагал до окна и в изнеможении опёрся руками на подоконник, смотря вслед трём тёмным силуэтами, практически не различимым во мраке ночи.
  - Стоять!.. - попробовал он крикнуть им вслед, но вместо этого прозвучало лишь какое-то тихое блеяние.
  Лас, Ксюня и Плющ успешно сбежали из деревни.
  В полном упадке сил Старик осел на пол, хватая воздух ртом и держась рукой за сердце, внезапно начавшее сбоить. "Будь он все прокляты!.." - пришла мысль в помутившееся от напряжение сознание.
  Удар... пауза... ещё два удара... и - всё. Старость заявила о себе остановкой сердца.
  "Не дожил немного до сотни..." - успел подумать Старик, прежде чем перестал дышать и навсегда потерял сознание.
  
  * * *
  
  Лас, Ксюня и Плющ быстрым шагом шли по лесу на северо-восток, кратчайшим путём направляясь в сторону Трубы. Ксюня была подавлена случившимся, Лас волновался за неё и за себя: всё-таки не каждый день рушится привычный порядок жизни, - Плющ же был, как обычно, относительно спокоен, словно вокруг не было темно, прохладно и чуть страшновато. Каждый думал о своём: Ксюня упорно заставляла себя глядеть только под ноги, чтобы не так сильно бояться, Лас тревожился за их вероятное возвращение в Сталочную - не вечно же по лесам бродить... - а Плющ прикидывал возможные исходы неожиданной экспедиции и последствия, которые могли бы встретиться на пути.
  Лес казался размазанным вокруг молодых людей чёрным пятном, от которого можно было ожидать чего угодно - от подвернувшегося под ноги корня до смыкающихся вдруг на горле зубов мута. Шли на ощупь, выставив вперёд хотя бы одну руку, чтобы не наткнуться на дерево, и тщательно пробуя ногами подстилку из травы, хвои и начинающих опадать листьев, чтобы не споткнуться.
  И никто не знал, что будет дальше. Будущее сейчас было скрыто такой же густой завесой мрака, как та, через которую прорывались два юных сталкера и девушка.
  - Как вы думаете, мы ещё вернёмся?.. - шёпотом спросила Ксюня, и её слова прозвучали громче любого возможного в данных условиях шума.
  - Не знаю, - честно ответил Лас. - Не знаю... хотя надо надеяться на лучшее. Авось всё и обойдётся...
  
  
  
  Часть пятая
  ЭКСПЕДИЦИЯ
  
  1. Трудный день
  
  Лес (9 врестей к северо-востоку от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 7-й день осени, утро.
  
  Шли до тех пор, пока небо над головой не начало понемногу светлеть, становясь из чёрного обычным зеленовато-лилово-синим. Над лесом вставало утро.
  Наконец, когда уже рассвело достаточно, чтобы видеть перед собой путь без особых затруднений, а Лас, Ксюня и Плющ вышли в довольно редкий участок леса, Плющ сказал:
  - Вы как хотите, а я больше не могу. Я - спать.
  Все остановились. Плющ лёг на землю, подложив под голову мешок с едой (фляги с водой висели у каждого на поясе, лишь у Ксюни - лежала за пазухой), сказал напоследок:
  - Разбудите примерно на середине между рассветом и полднем, - и сразу заснул.
  Лас и Ксюня, немного удивлённые этим, сели на траву где-то в сагни от спящего друга.
  - Мне холодно, - сказала Ксюня, обхватив себя руками и чуть съёжившись.
  - Иди ко мне, - сказал Лас, протягивая руки, и сталочка скользнула к нему, прижавшись так сильно, чтобы его тепла хватило и для неё.
  - Лас, - сказала она, - мне страшно. Что будет дальше? Дойдём мы до Трубы - а потом? Мы так и останемся в лесу?
  - Нет, - подумав, ответил Лас. - Мы обязательно вернёмся обратно в деревню - пусть даже всего на полдня, дождаться возможного приговора об изгнании. Преодолимо всё, кроме смерти. Я уверен, что мы в любых условиях сможем быть вместе - хоть в деревне, хоть в лесу...
  - Как на нас будут смотреть, когда мы придём назад? Что нам скажут? Как будут относиться?..
  - Всё будет зависеть от того, что мы найдём и узнаем у Трубы. Если эта штука... если я не ошибся и в ней действительно что-то такое есть... то наказание, скорее всего, смягчат. Может быть, даже вовсе отменят. В любом случае, мы должны вернуться - хотя бы для того, чтобы рассказать, как всё было, - скрывать, а тем более - терять нам уже нечего.
  - Лас, а как всё будет у нас? Позволят ли нам встречаться и дальше, если мы вернёмся? Сможем ли мы жить там - после всего, что произошло? Как на нас будут смотреть там - не велки, которые, скорее всего, нас осудят, а простые сталки и... сталкеры?
  - Я буду с тобой - всегда, когда только попросишь, - Лас особенно крепко прижал к себе подругу и поцеловал её, - или пожелаешь. Всегда. А на остальных плевать. Пусть думают, что хотят; мы прорвёмся, как прорвались ночью. Никто нас не остановит.
  - Хотелось бы верить... Лас, ты по-настоящему любишь меня?
  - Да, милая. Сильно-сильно... - Ещё один поцелуй - более крепкий и страстный.
  - Тогда... - Ксюня помедлила. - Лас, я хочу тебя. Прямо сейчас. Как вчера... и тогда - несколько дней назад...
  - У тебя же сейчас с собой нет этого твоего питья... - растерялся Лас.
  - Сейчас и в ближайшие дни оно не понадобится. В той рукописи, кроме состава отвара, были указаны ещё и дни, когда ничего не будет и так. И сейчас настаёт как раз такой день.
  - Только Плюща давай не станем будить, хорошо? Он вымотался вчера, а я, наверное, сейчас так взбодрюсь - до вечера хватит...
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, примерно в это же время.
  
  Велк Круз проснулся не в самом хорошем расположении духа. Оно и понятно: на вчерашней охоте, которой он руководил, многое пошло наперекосяк, его послал куда подальше недавний подсталкр, даже не сумевший сам выкарабкаться из-под напавшего на него мута, а другой недавний подсталкр стал защищать первого, причём не только на словах - глаз велка всё ещё побаливал от его удара. Но главное, что задача по обеспечению деревни мясом всё-таки была выполнена.
  "А на этих юнцов я управу найду", - подумал Круз (нет, не со злорадством, упаси Первосталк, он же не полный урод, в конце-то концов, - а просто с осознанием того, что так надо - поставить наглецов на место) и поднялся с лавки, на котором лежал. Сделал небольшую разминку: даже в сорок пять - а именно столько лет было Крузу - охотник не должен терять форму, - быстро позавтракал тем, что нашлось в доме, и направился к выходу, намереваясь сначала сходить по нужде, а потом отправиться к "мятежным юным сталкерам" и серьёзно потолковать с ними, а если это не поможет, то - обратиться к Зору, чьими учениками до недавнего времени были эти двое...
  Уже снаружи что-то заставило его обернуться, когда он закрывал дверь толчком ноги назад. Велк взглянул на дверь - и окаменел от изумления.
  На гладкоё древесине чем-то чёрным - Круз мимолётно определил, что это сажа, - были коряво написан несколько строк весьма оскорбительного содержания. Буквы были искривлены, а некоторые - изменены до неузнаваемости, а тот, кто это сделал, был слегка - или даже не слегка - пьян. Тем не менее, внизу, под каракулями, стояла вполне разборчивая подпись: "Плiuщ". Именно так на языке сталков записывалось это имя.
  - Вот же мутова отрыжка!.. - вырвалось у велка. - Да как он посмел?!.. Ну, я ему!..
  И, решив, что "природные потребности" могут и подождать, Круз быстрым шагом пошёл к дому автора возмутительной надписи. Ему с Плющом было о чём поговорить.
  Он ещё не знал... он ничего не знал...
  
  * * *
  
  Лина проснулась с улыбкой на лице, радуясь, что её противостояние с Ксюней наконец-то начало подходить к концу. Вчера она уличила-таки её в распутстве и выложила всё Старику. Сегодня, значит, соберутся велки - и судьба Ксюни и Ласа будет решена. "Вот и расквитаемся", - подумала сталочка и, быстро позавтракав и сделав свои обычные дела, направилась к дому бывшей подруги - в последний раз победоносно посмотреть ей в глаза, а потом забыть - крепко и надолго.
  Лина не спешила, захотев растянуть предвкушение этого сладкого мига подольше, поэтому шла медленно; к тому же, так она откладывала время, когда придётся приступить к повседневным делам, которые могли, как обычно, затянуться аж до заката...
  Мимо чуть ли не пробежал велк Круз с мрачным и решительным видом, погружённый в свои мысли, - Лина поняла это по тому, как он не ответил на её вежливое приветствие и вслед за этим споткнулся, так как не смотрел себе под ноги и, судя по всему, не замечал дороги. Велк явно торопился, а выражение его лица явно не оставляло сомнений в цели этой спешки. "М-да, кому-то сейчас достанется..." - усмехнулась Лина и, махнув рукой на предвкушение, ускорила шаг: до нужного дома оставался какой-то десяток сагней...
  Вскоре сталочка стояла у порога перед закрытой дверью. Из дома не доносилось ни звука, но она не обратила на это внимания: обычно у Ксюни было ненамного более шумно.
  Лина подняла руку и постучала в дверь, при этом весёлым голосом сказав:
  - Эй, Ксюня, ты дома? Как вчера с Ласом повеселились, а?..
  Ответа не последовало. Строение оставалось таким же безмолвным, как и прежде.
  - Спит, что ли?.. - в лёгком недоумении пробормотала Лина и обошла дом, ища окно.
  Окно было приоткрыто, но всё же створки не позволяли разглядеть, что происходит внутри. Лина вздохнула, подцепила края створок пальцами, раздвинула их и заглянула в дом.
  Там было пусто: ни Ксюни, ни Старика. Лишь валялся на полу пустой горшок, да витал в воздухе запах каких-то трав.
  - Куда они подевались?.. - удивлённо сказала Лина и закрыла окно. - Не повёл же Старик её в лес, чтобы там прикончить, а потом умереть самому...
  Планы на утро нарушались. Не застав Ксюню дома, Лина захотела во что бы то ни стало отыскать её, чтобы исполнить задуманное, а заодно и выяснить, что же случилось. Теперь это был вопрос принципа.
  "Лас! - подумала сталочка. - Вот у кого Ксюня может прятаться! А Лас же такой, весь из себя правильный, он обязательно придёт на помощь подружке... Кстати, а это у них вчера в первый раз было, или же раньше они как-то делали это, когда я не могла увидеть?.. Тоже надо будет узнать..."
  И, гордо вскинув голову, Лина отправилась на восточную окраину селения, к дому Ласа, своей первой несостоявшейся любви.
  К её удивлению, там тоже было очень тихо: Лина не услышала оттуда ни звука, пока подходила к строению. "Прячутся они там, что ли?.." - подумала сталочка, заметила распахнутую дверь и поспешила туда, по пути начиная испытывать необоснованное нехорошее предчувствие, которое оправдалось, стоило её только шагнуть внутрь дома.
  Там находился всего один человек; если точнее, то - лежал на полу, прижимая ладонь к сердцу. Но это был не Лас и уж тем более не Ксюня.
  Нет - на неровных досках пола мешком с костями валялся Старик. Без движения и каких бы то ни было признаков жизни. На луб слева у него темнел синяк - по всей видимости, след от удара. Но вряд ли этот удар был настолько сильным, чтобы лишить Старика жизни.
  Но Лине в тот момент не было дела до мелких деталей и возможных причин того, что первый человек, исключённый из Совета велков, наконец-то отправился к Горесталкам. На сталочку нахлынули потрясение и ужас, и она выскочила наружу, крича во всё горло:
  - Убили!!! - и не зная, что в такой ситуации ещё можно предпринять.
  Появился веский повод для внеочередного заседания Совета. Лина надеялась, что хоть кто-то (а у сталков это всегда значило - "велки") разберётся в случившемся.
  
  * * *
  
  Лес (16 врестей к северо-востоку от Сталочной), вторая половина того же дня.
  
  Группа "беглецов" продолжала углубляться в лес, продвигаясь к цели своего так неожиданно начавшегося путешествия - Трубе.
  Плюща Лас разбудил позже, чем тот просил, - примерно в полдень, так как приятное взаимодействие с Ксюней напрочь отшибло у него чувство времени. Плющ, конечно, посетовал на непредвиденную задержку, но зацикливаться на этом не стал, потому что благодаря такому стечению обстоятельств смог хорошо выспаться.
  "Беглецы" перекусили частью своих припасов, на четверть опорожнили фляги - больше пить по общему согласию не стали - и продолжили свой путь.
  Пейзаж со временем помаленьку менялся. В то время как у селения деревья, и то - лишь лиственные, только начинали желтеть, здесь, на полпути к зловещей Трубе, всё было иначе: листья через один были ярко-рыжими (а на некоторых деревьях их и вовсе не было), стволы - скрюченными, а неестественно зелёная чуть ранее хвоя постепенно словно выцветала, приобретая всё тот же страшный оранжевый, а кое-где и коричневый, и даже чёрный оттенок.
  Вредомер Ласа теперь стучал намного сильнее, и юноша боялся взглянуть на шкалу, чтобы только не узнать истинные масштабы угрозы. Тем не менее, любопытство и здравый смысл перевесили лёгкую боязнь; Лас достал из кармана прибор и ужаснулся, посмотрев на стрелку указателя: та показывала уровень "загрязнения" ровно двадцать два вреда - больше, чем Лас когда-либо встречал. Предел измерения составлял пятьдесят этих довольно-таки условных единиц, так что молодой сталкер засомневался, доживёт ли устройство до того мига, когда они трое найдут ту странную штуку, которая почти полгода как будоражила его ум и заставляла сердце биться чаще.
  Труба находилась ещё более чем в двадцати врестях от "беглецов", поэтому Лас и не старался пробить это расстояние своим "дальновидением" и посмотреть, всё ли в порядке с искомым предметом, - было пока слишком далеко, а тратить силы впустую, почти что без надежды на результат, как-то не хотелось.
  Шли практически всё время молча: обстоятельства были не те, чтобы трепаться без умолку; к тому же, мало ли что могло случиться - от нападения мута до нового Звездопада, хотя последнее всё же было практически невозможным, и никому не хотелось пропустить мгновение, когда что-то из этого всё-таки начало бы происходить, - жизнь была дороже. Учитывая, что все были молоды и настроены на возвращение, - гораздо дороже. А значит...
  - Лас, проверь, пожалуйста, лес "дальновидением", - вдруг попросил Плющ, остановившись.
  - Хорошо, - вздохнул Лас и напрягся.
  Он занимался этим только вчера днём, поэтому на сей раз вышло лишь с третьей попытки. Но результат оправдал затраченные усилия.
  - Муты, две штуки, - отрапортовал Лас, кладя ладонь на рукоять мачета. - Сагней сто к северу, движутся прямо к нам. Уйти вряд ли успеем, но можно попробовать. Что будем делать?
  - Попробуем улизнуть, - проговорил Плющ, берясь за своё оружие. - Не получится - вступим в бой. Всё, хватай Ксюню и - побежали.
  Но далеко уйти не удалось. Звери, кажется, почуяли их, потому что теперь откуда-то сзади и сбоку доносились мягкие приближающиеся шлепки лап о траву и тихое рычание.
  Ксюня тихонько взвизгнула от страха, и Лас понял, что бой надо дать прямо здесь и сейчас.
  - Стой, Плющ! - сказал он; друг обернулся, сбросив скорость, но Лас уже обращался к подруге: - Ксюня, беги как можно быстрее! Мы с Плющом остановим мутов и догоним тебя, обещаю! Всё, беги! - закончил он и подтолкнул Ксюню в спину, сам тем временем разворачиваясь к приближающейся опасности с обнажённым мачетом в руке.
  Плющ, вздохнув, сделал то же самое; подумал: "А ведь мы так надеялись на лучшее..."
  Ксюня, конечно, послушалась Ласа, побежала прочь, то и дело оглядываясь на спутников, решившихся вступить в схватку, но отдалилась от них максимум сагней на двадцать пять, испуганно замерев на месте, когда муты выскочили-таки из-за деревьев у сталкеров перед носом.
  Ксюня впервые в жизни видела живых хищников. Большие, не менее сагни в длину, покрытые густым тёмным мехом, с огромными клыками, видными даже с такого расстояния, эти существа производили устрашающее впечатление. Но ещё сильнее сталочку устрашала битва, в которую ввязались парни.
  Лас полоснул мачетом по горлу прыгнувшего было на него зверя и отскочил в сторону. Мут тряхнул головой, разбрызгивая кровь, соприкоснулся с землёй, продолжая своё движение, развернулся и снова попробовал атаковать Ласа. Тот нанёс зверю скользящий удар по массивному корпусу, но этом только разъярил чудовище, которое, не остановившись, схватил его зубами за ногу, и противники покатились по земле, чудом не врезавшись в стоявшее рядом дерево. Плющ в это время методично отбивался от "своего" монстра, желая искупить для самого себя позор на вчерашней охоте, и ничем не мог помочь другу.
  Ксюня запаниковала. Нет, она не может позволить себе потерять Ласа! И поэтому...
  - Не-е-е-е-ет!!! - разнёсся по лесу её звонкий крик, в то время как сама девушка на предельной скорости, не обращая внимания на бьющие по лицу и телу ветви, приближалась к полю боя.
  Лас в этот момент пытался мачетом разжать челюсти мута, сдавившие ему голень. Увидев бегущую к нему Ксюню, он крикнул:
  - Прочь! Беги, кому сказал?! - и, отчаявшись, начал тупо бить клинком - лезвием, естественно, - по голове зверя. Тот успевал уворачиваться более чем от половины ударов, продолжая терзать ткань штанов, кожу и мышцы на ноге юноши, уже с трудом удерживавшегося от крика боли.
  Ксюня пропустила мимо ушей слова Ласа. Подскочила к возлюбленному и, в праведном гневе воскликнув:
  - Уймись ты, тварь!!! - ударила мута босой пяткой по голове.
  И тут произошло то, чего никто не ожидал и не мог предвидеть. Зверь преданно и изумлённо посмотрел на Ксюню, разжал зубы (Лас застонал при виде раны, нанесённой чудовищем), отошёл задом на пару шагов, уворачиваясь от брошенного Ласом мачета, и смирно лёг на землю.
  Тем временем Плющ нанёс последний удар, прикончив этим собственного противника, вытер окровавленный "ножик" о траву и подошёл к остальным, которые были чем-то буквально ошарашены.
  - Что тут у вас? - поинтересовался Плющ и увидел мута, который лежал на земле в двух шагах от Ласа и Ксюни с виноватым выражением на морде и - поразительно! - не нападал на них.
  - Ксюня, как ты... это сделала?! - потрясённо спросил Лас, во все глаза глядя на такую же удивлённую подругу.
  - Я... я не знаю... Я крикнула... и ещё мысленно сказала ему... не нападать на тебя... и на нас всех... - стала сбивчиво объяснять сталочка. - Я не знаю, почему он меня послушался...
  Тут Ласа осенила невероятная догадка.
  - Ксюня... ты... только что открыла свою сверхспособность! - сказал он. - Вот почему в деревне она не проявлялась: там просто не было мутов, которых ты бы могла... приручить!
  Перед последним словом Лас запнулся, потому что оно было жутко древним и давно не употреблялось в прямом значении, так как в деревне не использовался труд животных, а сталкер на миг засомневался, подходит ли оно для писания ситуации.
  - И... и что нам теперь с этим делать? - спросила Ксюня, указывая глазами и пальцем на лежащего зверя, от которого несло сильнее, чем от юношей, когда те возвращались из предыдущих походов за пределы Сталочной.
  - Пусть катится на все четыре стороны, - после некоторого раздумья ответил Плющ, также рассматривая присмиревшего мута. - Зачем он нам? Ксюня и так, если что, нас защитит...
  - Хорошо, - проговорила Ксюня и мысленно приказала хищнику уходить от них прочь.
  Мут удивлённо моргнул и, нехотя встав на лапы, покосился на убитого Плющом сородича.
  - Есть хочешь? - догадалась Ксюня. - Ну ладно, давай, только не иди за нами, понял?
  Ответа в обычном понимании не последовало. Мут благодарно посмотрел на сталочку и вгрызся в плоть мёртвого сородича.
  Чтобы не становиться свидетелями этого малоприятного зрелища, "беглецы" продолжили путь к Трубе.
  Ласу при ходьбе теперь приходилось подволакивать правую ногу, которую он кое-как перевязал куском своей же штанины, он не мог уже идти так же быстро, как раньше, хотя рана оказалась лёгкой и кровь скоро должна была остановиться, но ему придавало сил осознание того, что муты их в этом походе больше не тронут, а также мысль о том, какой же сильной и полезной в итоге оказалась Ксюня.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, примерно в это же время.
  
  Пока трое "беглецов" сражались в лесу с мутами, велки опять - уже в четвёртый раз с начала этого злополучного года (даже пятый, если считать и неофициальное совещание Зора, Ыйима и Старика в начала лета, когда последний ещё носил этот почётный титул, а главное - был жив) и второй за последние три дня! - собрались в доме Совета. На этот раз причины для экстренного заседания были совсем уж безрадостными.
  Было очевидно, что Лас, Плющ и Ксюня попросту сбежали из деревни, как выяснилось после осмотра их домов, разговора с матерью Плюща (та была подавлена: сначала муж ушёл в лес, теперь - сын...) и тщательных поисков по окрестностям. Причины этого оставались пока невыясненными; позор Плюща на охоте и конфликт Ласа с велком Крузом всё-таки недотягивали до этой категории, оставаясь на уровне предпосылок.
  Дополнительно осложнял ситуацию труп Старика, обнаруженный почему-то в доме Ласа. На голове был след от удара, но сам по себе он ничего не значил, так что причиной смерти считаться не мог; рука мертвеца, прижатая к сердцу, наводила на другие мысли...
  Велкам предстояло всё это осмыслить, прийти к единому мнению, сделать выводы и добиться согласия по вопросу о мерах, которые следовало принять.
  Члены Совета, все как один мрачные и какие-то пришибленные, по очереди зашли в самое просторное здание в деревне и, не проронив ни слова, расселись, как обычно, за большим столом, всё так же заваленном чистыми и уже исписанными кусками брешти. Надо было начинать заседание, но никто, казалось, не желал брать на себя эту ответственность. Даже Райга, неофициальный секретарь Совета, угрюмо молчал, уставившись на ворох документов, черновиков, набросков и просто чистого письменного материала перед собой.
  Вскоре молчание затянулось, начав становиться опасным, и Райга не вытерпел:
  - Итак, внеочередное заседание Совета велков от седьмого дня осени тридцатого года после Звездопада объявляется открытым. На повестке дня два вопроса: что, Первосталк побери, произошло этой ночью и что нам теперь с этим делать?!
  - Кое-что из случившегося понятно и так, - пробурчал Круз. - Плющ обиделся на меня за то, что я отчитал его за неумелое ведение боя с мутом во время вчерашней охоты, ночью написал сажей на моей двери кучу "любезностей", а потом наказания и смылся в лес!
  - Прихватив с собой Ласа и Ксюню? - невесело усмехнулся велк Зор.
  - Да, согласен, это всё очень странно... - в своей обычной манере забормотал Ыйим. - Однако всем известно, что у Ласа с Ксюней были трудные взаимоотношения со Стариком, который был против того, чтобы они встречались... Давайте думать. Ясно, что наш бывший велк умер своей смертью; во всяком случае, это наиболее вероятно... Допустим, Лас со Стариком опять поссорились - наверное, последний сам пришёл к юному сталкеру домой; у Старика в пылу спора, перешедшего в драку - иначе откуда у него появился бы синяк на лбу? - не выдержало сердце; Лас испугался, что убил его, и решил скрыться вместе с Ксюней, чьё участие во всём этом мне как-то трудно представить... Не обязательно, что те двое и Плющ идут одним путём...
  - Но это возможно, - сказал Зор. - Более того, мне кажется, что именно так оно и есть. Помните, зачем мы собирались позавчера, хотя кажется, что уже прошла целая вечность? У Ласа была мечта отправиться к Трубе; он мог заразить свои желанием Плюща, а Ксюня присоединилась к ним, просто чтобы не оставаться от своего возлюбленного... Кстати, никто не знает, насколько у них там всё?..
  - Насчёт этого я думаю, что они всё же дождутся шестнадцатилетия Ксюни, - ответил Ыйим на последний вопрос "коллеги".
  - Эх, вот бы найти того, кто был к ним близок и знал хоть чуточку больше, чем мы... - проговорил вдруг Чмур, которого вместе с Айфадом случившееся вообще никак не касалось, но который не решался уходить, потому что по правилам Совет велков должен был собираться только в полном составе.
  - Лина! - воскликнул Зор. - Она же вместе с Ксюней тёрлась около подсталкров... тьфу ты, уже сталкеров...
  - Позвать её? - уточнил Райга, занеся на кусок брезевой коры очередную пометку.
  - Я займусь этим, - сказал Круз, встал из-за стола и вышел из комнаты.
  В зале Совета повисло тягостное молчание, которое велки употребили на нелёгкие раздумья, сопровождаемые непроизвольными движениями пальцев по заросшим подбородкам.
  Вскоре велк Круз вернулся, ведя за собой надувшуюся от гордости Лину, которая, по-видимому, придавала большое значение тому, что именно она выложит Совету известную ей информацию.
  Круз жестом показал сталочке, куда встать, а сам сел на своё место.
  - Итак, Лина, - заговорил Райга, - нам нужно кое о чём тебя спросить. Скажи, когда ты в последний раз видела Ласа, Ксюню или Плюща? Не знаешь, что они могли делать?
  - Знаю, - фыркнула Лина. - Вчера вечером я гуляла по деревне... - И она в красках расписала то, что ей удалось тогда увидеть, добавив, когда рассказ подошёл к концу: - ...Вот. А насчёт Плюща я не знаю.
  - Спасибо, Лина, ты нам очень помогла, - невесело проговорил велк Зор. - Можешь идти.
  - Ой, а это они, что ли, Старика убили? - вдруг спросила сталочка. - Ну дела...
  - Нет, Лина, он умер по другой причине, - резко ответил Зор, и девушка замерла с приоткрытым ртом. - Иди.
  Лина закрыла рот, повернулась и (её недавняя гордость куда-то подевалась...) покинула дом Совета.
  - М-да, - произнёс в наступившей тишине велк Айфад, - вот именно: ну дела. Осталось только понять, как нам это поможет в дальнейшем.
  - Теперь всё стало более-менее понятно, - задумчиво сказал Зор. - Лина случайно, как она сама сказала, в чём я сильно сомневаюсь, подсмотрела за Ласом и Ксюней и донесла об этом Старику. Тот разозлился и пошёл к Ласу, у которого эти двое и укрылись. Последовал спор, как, скорее всего, правильно догадался велк Ыйим, драка; Старик получил один довольно сильный удар, тут у него перестало биться сердце, он упал и умер; Лас с Ксюней испугались и убежали; к ним в это время присоединился Плющ, а у нежданного похода в лес появился предлог - поиск подтверждения видению Ласа... Ох, как же трудно свести воедино все данные, когда значительная их часть неизвестна, а посему на её место приходят домыслы...
  - Это да, - вздохнул Райга, но тут же вернулся к основной теме разговора: - Послушайте, давайте не отвлекаться на всякие мелочи, а думать, как нам поступить в данных обстоятельствах...
  - Безусловно, то, что совершили Лас и Ксюня вчера вечером, - это тяжкий проступок, - заговорил Ыйим, решив последовать совету Райги. - Так-то их ждали бы строгое внушение, телесное наказание или, возможно, даже изгнание в лес. Но они и так уже ушли, то есть нам сейчас, наверное, вообще не придётся ничего делать...
  - Они вернутся, - перебил его велк Зор. - Выяснят, что же там лежит, у Трубы, - и вернутся. Хотя бы для того, чтобы заслужить пускай даже частичное прощение. И вот тогда мы должны будем что-нибудь предпринять. А случится это самое большее через несколько дней: подготовить более продолжительный поход они не смогли бы при любом раскладе...
  - Как бы то ни было, - сказал Круз, - пока их нет в деревне и они не могут рассказать нам, как всё было на самом деле - ведь не стоит забывать, что все наши выкладки - это всего лишь предположения, - принять окончательное решение, а тем более привести наказание в исполнение мы не можем. Значит, надо ждать их возвращения.
  - А Плющ? - спросил Ыйим. - С ним мы тоже пока ничего не можем сделать?
  - Ну, с ним-то вроде всё понятно, - ответил Круз. - Когда вернётся, надо будет всыпать ему по первое число, чтоб впредь неповадно было!.. Если что, ту запись я уже стёр, - на всякий случай добавил велк.
  - В любом случае сначала они должны вернуться, - подытожил Зор. - Если кого-то их них убьют муты... что ж, это само по себе сможет считаться достаточным наказанием. А также решение, которое мы тогда примем, будет зависеть от того, что они принесут нам из леса. Почему-то мне кажется, что вся эта затея возникла не на пустом месте и Лас действительно полагает, что у Трубы находится штука, способная изменить всю нашу жизнь...
  - Отлично. Таким образом, наш Совет переносит принятие решения по известному нам вопросу на неопределённый срок в промежутке между... десятым и пятнадцатым днями осени сего года, - заключил Райга, вновь увлёкшись витиеватыми "заумными" фразами, и поднялся из-за стола. - Заседание объявляется закрытым.
  
  
  2. У Трубы
  
  Лес (41 вресть к северо-востоку от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 8-й день осени, ближе к вечеру.
  
  Шли так быстро, как могли, учитывая босые ноги Ксюни и её неподготовленность к таким предприятиям; на ночь устроили большой привал, вяло перекусили (фляги опустели уже почти наполовину), утром снова пошли, а днём ненадолго остановились отдохнуть. Парни более-менее держались: им-то что, они почти полгода по лесам шастают, - а вот Ксюне приходилось по-настоящему туго: её ступни покрылись сеткой порезов и царапин от лежащих на земле острых веток, корней и вездесущей - теперь полностью рыжей - хвои; но девушка держалась, стараясь не отставать от сталкеров и жалуясь, только если совсем уж становилось невмоготу. Припасы кончались: Плющ впопыхах захватил не очень-то и много, - поэтому мешки с остатками еды были скомканы и засунуты под одежду или в карман - в зависимости от величины оставшегося содержимого...
  И вот они добрались...
  У Ласа сильнее заколотилось сердце, когда Труба, возносящаяся ввысь из-за деревьев впереди, стала поистине гигантской в размерах, а под ногами начали попадаться оплавленные и покорёженные металлические обломки, означавшие, что осталось идти совсем немного... "Скоро, - подумал Лас, - совсем скоро мы доберёмся до цели и раскроем, наконец, эту покрытую мраком тайну!.."
  Вредомер сейчас не просто стучал: удары спрятанного внутри этой деревянной коробочки молоточка теперь слились в один непрерывный звук. Лас не вынимал прибор, чтобы посмотреть на стрелку, - он и так знал, что она застыла в зашкаленном положении. Подумал: "Как бы не сломался... это единственное, кроме дома, что осталось мне от отца..."
  Впереди уже была видна большая, когда-то выжженная от падения Трубы с неба поляна. Лас ускорил шаг, и это же сделали его спутники, молча следовавшие за ним и надеявшиеся, что он знает, что делает. Оставалось пройти какой-то десяток сагней - и они увидят, возможно, первыми из деревни, как тёмная цилиндрическая громадина торит из земли, погружённая вниз на неведомую глубину...
  ...и - всё. Кроме Трубы и нескольких особо неприглядных на вид обломков, на поляне, которую покрывали клочки бледно-жёлтой чахлой травы, больше ничего не было.
  - Что? - прошептал Лас в пустоту - Что?! Я же видел... Куда оно подевалось?!
  Ксюня и Плющ подошли к нему и встал по обе стороны, глядя то на выбитого из колеи юного сталкера, то на поляну, на которой не оказалось того, чем жил и бредил Лас со времён своего первого похода.
  - Куда это подевалось?!!! - крикнул вдруг юноша во всё горло и побежал вперёд.
  Ксюня и Плющ, мало что понимая, помчались следом, чтобы оградить его от необдуманных действий.
  Сагнях в тридцати от Трубы Лас остановился и упал на колени, в шоке глядя на то место, где в его видении стояла та странная штуковина, - квадрат голой придавленной земли со стороной примерно в четверть сагни.
  - Нет!!! - крикнул Лас. - Этого не может быть! Я же видел!..
  Плющ с Ксюней подбежали к нему и подняли на ноги. Лас выглядел неприятно потрясённым, можно даже сказать - ошарашенным, но безумия в его взоре не было, что несколько успокоило друзей юноши.
  - Не расстраивайся, Лас, - проговорила Ксюня, на всякий случай обняв его. - В конце концов, у нас уже есть повод для гордости: из деревни, кроме нас, ещё, наверное, никто не видел Трубу так близко...
  - Судя по всему, - сказал Плющ, трогая обутой в сапог из кожи мута ногой землю там, куда продолжал с отсутствующим видом вглядываться Лас, - здесь когда-то действительно что-то было. И унесли это, что бы это ни было, не очень-то и давно, я бы сказал - от десяти до ста дней назад, точнее определить не могу... Значит, Лас на самом деле что-то тогда увидел...
  - Ну конечно, на самом деле! - обиженно воскликнул Лас. - Я же тогда не спал...
  - Я ничего такого не имел в виду. Какая-то штука здесь была, это точно, и по размерам вроде такая, какой ты её и описывал... значит, кто-то её унёс?
  - Кто? - невесело усмехнулся Лас. - Муты, что ли? Им-то это зачем?.. Может, мы вообще зря сюда пришли? Может, ну её, эту штуковину?..
  - Нет, не зря, - раздался за спиной подозрительно знакомый голос, от которого юношу мороз продрал по коже, несмотря на то что вокруг было не так уж холодно.
  Голос принадлежал Стану.
  На миг Лас вспомнил сон, приснившийся ему в ночь первого похода - через полдня после того видения, - в котором (в смысле - сне) Стан прямо на этом месте убивал его, Ласа; ассоциативное восприятие юного сталкера провело параллель между этим сном и нынешней ситуацией... и Лас резко нагнулся, разворачиваясь при этом лицом к бывшему другу, далее - предателю и изгнаннику, и вынимая в движении мачет из ножен. В это время прямо у него над головой пронеслась щепка, однозначно выпущенная из самопала.
  Что-то мелькнуло у Ласа перед глазами, толкнуло его в грудь - Лас отлетел на Плюща, который чудом успел отвести руку со своим мачетом в сторону, и оба юных сталкера упали на землю. Тут же вскочили, нашли глазами Стана... и замерли.
  Стан, одетый в то же, в чём был, когда его изгоняли из Сталочной, - простую зелёную рубаху, штаны и сапоги, только немного грязный и растрёпанный, стоял в нескольких сагнях от молодых сталкеров с мачетом в руке; из кармана штанов высовывалась рукоятка неизвестно как появившегося у него самопала. И всё бы хорошо, но лезвие мачета было приставлено к горлу Ксюни, которую - с остекленевшими от ужаса глазами - Стан свободной рукой прижимал к себе, одной из ног захватив её голые лодыжки, уничтожая любую возможность вырваться и убежать.
  - Даже не пытайтесь ничего сделать, или твоя, Лас, подружка умрёт в самом расцвете лет, - сказал Стан - без страха, с уверенностью и... снисхождением в голосе. - Бросьте оружие. Вам сейчас оно всё равно не поможет.
  - Ты, мразь!.. - крикнул Лас, кладя мачет на землю и отступая на пару шагов. - А я-то, дурак, думал, что ты изменился, простил тебя зачем-то... И что в ответ?!
  Стан молча нахмурился, напрягся, и лежащие на земле мачеты, движимые его сверхспособностью, отползли примерно на сагнь в его сторону.
  - Ты меня, может быть, и простил, - всё с тем же выражением ответил он. - Зато я тебя - нет. когда ты мне сказал про то, что в скором времени ты отправишься сюда, к Трубе, я получил надежду на последнюю попытку отомстить тебе за всё. Я научился жить в лесу, убил вот этим мачетом не меньше десятка мутов, каждый день приходил сюда - утром и вечером, чтобы посмотреть, не пришёл ли ты, а если пришёл, то не привёл ли с собой кого-нибудь. Но я не ждал, что мне улыбнётся такая удача.
  Он провёл рукой по животу Ксюни, которая вся подтянулась и боялась вздохнуть, чтобы лезвие не вонзилось ей в шею.
  - Ты видел ту штуку, которая здесь раньше стояла? - спросил Плющ, указывая на квадрат примятом земли чуть в стороне от них.
  - Видел. Больше тебе скажу - я уносил её отсюда, - ухмыльнулся Стан. - И даже знаю, что это такое. Но этого - а также где та штука теперь - вы не узнаете. Не ваше это дело.
  - Почему это не наше? - возмутился Лас. - Ведь именно для этого мы сюда пришли!..
  - Потому что вы всё равно сегодня умрёте. И никто вас здесь не найдёт - кроме, разве что, мутов. И то - вряд ли.
  - Ты нас убьёшь? - спросил Лас.
  - А вы думали, будто я вас просто попугать сюда пришёл?
  - Ксюню хотя бы пощади!
  - А зачем? Она же сбежит от меня при первом удобном случае, заявится в деревню, там всё расскажет, сталкеры прочешут весь лес, найдут и прикончат меня! Нут, уж лучше сначала я получу желаемое, а потом сделаю-таки с вами то, что считаю нужным.
  - Чего ты хочешь? - спросил Плющ.
  - Получить удовольствие, ставшее для меня недостижимым после того, как она, - взгляд сверху вниз на Ксюню, - упорхнула к Ласу. - Довольная, с оттенком злорадства, усмешка.
  - Не смей, урод! - закричал Лас, поняв, что Стан имеет в виду. - Не трогай её!
  - А то что? Что ты мне сделаешь? Одно движение в мою сторону - и Ксюне не жить. Вы ведь этого не хотите, да?
  Ответа не последовало.
  - Значит, не хотите, - кивнул Стан - и свободной рукой залез Ксюне под юбку.
  Сталочка уже, кажется, готова была потерять сознание от охватившего её ужаса. "Неужели мне придётся отдаться этому вонючему безумцу?!" - в панике думала она, изо всех сил сжимая ноги вместе, чтобы помешать Стану осуществить задуманное.
  Внутри Ласа поднялась волна ярости; он готов был сорваться с места, в одно мгновение подобрать мачет и, молниеносно метнув его, отхватить Стану голову - но понимал, что тот в таком случае сдержит своё обещании и Ксюня погибнет первой. Поэтому Лас кое-как сдерживал себя, стараясь придумать что-то, что поможет им троим спастись или хотя бы потянуть время, которого сейчас для решения проблемы катастрофически не хватало.
  Плющ был занят тем же, но с таким же успехом и без заполняющей душу ярости, которая, как он считал, в этот момент могла только помешать.
  Тем временем пальцы Стана, похоже, несмотря на противодействие Ксюни, добрались до цели.
  - О, да у тебя, Лас, с ней всё, кажется, уже было! - с наигранным удивлением произнёс "подсталкр-гора". - Быстро вы перешли от слов к делу...
  - Не трогай её, - со странным отчуждением в голосе ответил Лас. Видно было, что сейчас он принимает какое-то очень важное решение. - Лучше... лучше убей меня, только убери от Ксюни свои грязные лапы!
  Стан захохотал. Это прозвучало особенно жутко в той гнетущей тишине, что царила около Трубы.
  - Что, не хочешь смотреть, как я имею её? Боишься этого больше, чем смерти? Тогда ты ещё больший дурак, чем мне казалось! Ведь то, что ты сдохнешь первым, ничего не изменит! Вы всё равно в моей власти - все! И я в любом случае сделаю с вами то, что хотел, - со всеми!
  - Если ты всё равно нас убьёшь, - заговорил вдруг Плющ, - скажи тогда нам, куда ты утащил ту штуковину, за которой мы сюда пришли! Или хотя бы её название!
  - Где она сейчас, вам знать ни к чему - ни живым, ни мёртвым, - ответил Стан. - А как называется, я, пожалуй, скажу вам. - И он чётко и раздельно произнёс по слогам: - "Бор-то-вой ком-пью-тер". И не спрашивайте, что это значит: всё равно не поймёте.
  Он помолчал немного, потом продолжил:
  - Не пытайтесь тянуть время - ничего не получится. Ты хотел умереть первым, Лас? Что ж, я могу предложить тебе кое-что получше - выбор: или я сейчас имею и убиваю Ксюню, а уж потом тебя с Плющом, или первым гибнешь ты сам, или - Плющ. Выбирай. Если что, времени у тебя в обрез.
  - Зачем? - процедил Лас. - Зачем ты это делаешь? Зачем ты мучаешь нас, прежде чем убить?
  - Вы меня достали - уже тогда, в деревне. Меня бесило то, что ты, Лас, быстрее меня - как по бегу и плаванию, так и со своей сталочкой; то, что ты, Плющ, умнее меня и что тебе с виду на всё наплевать. Я так не умею. Вы меня вынудили. Вы меня просто достали!
  - Как ты собираешься убивать нас? - спросил Плющ. - Из вот этого самопала, что ли? Он же довольно маломощный... К тому же, где ты его взял?
  - Где взял, там уже нету... А что: по две щепки в глаза - вы ослеплены и вырубаетесь от боли. Вскоре либо вы умираете сами, либо я просто, когда до этого дойдёт очередь моих действий, добиваю вас - считайте, что из милосердия... Итак, Лас, ты выбрал? Я не могу так долго ждать: мне уже становится скучно...
  На последние слова Стана Лас не обратил внимания, чуть наклонив голову вперёд и рассматривая землю у себя под ногами. Он думал; и от его решения зависела судьба всей группы.
  Ксюня не должна умереть ни в коем случае; этот вариант Лас отбросил сразу. Остаются Плющ и он сам. Но может ли он, имеет ли он право обрекать друга на бесполезную смерть, зная, что это им всё равно не поможет? Нет, Лас не хотел предавать ни подругу, ни товарища. А значит...
  - Я выбрал, Стан, - сказал Лас, делая шаг вперёд. - Можешь убить меня, если хочешь. Прости, Ксюня, но лучше я пожертвую собой, чем вами.
  - Лас... - прошептала Ксюня, но лезвие мачеты чуть сильнее упёрлось ей в шею, и сталочка замолчала, почувствовав, как по её гладкой коже устремляются вниз три тонкие струйки крови.
  - Ты выбрал, - сказал Стан, вытащил засунутый на время в карман после того, первого, выстрела самопал и медленно поднял его, нацеливая в голову Ласа.
  Тот молча стоял и смотрел на оружие в руке противника, который так и не изменился без малого за сорок дней вдали от деревни. Ласу было страшно - и правильно: кто не боится смерти? - но он старался не показывать виду, зная, что умирать за дорогих людей - дело, как-никак, достойное.
  Палец Стана напрягся на спусковом крючке, как будто "подсталкр-гора" сомневался, стоит ли стрелять или нет. он действительно колебался: всё-таки долгие годы Лас был его лучшим другом... но память тут же подсунула Стану несколько эпизодов из его жизни, в которых Лас становился у него на пути, мешал добивался цели да ещё и жизни учил, и сомнения сразу отпали. Стан медленно потянул спуск на себя...
  
  
  3. Спаситель
  
  Время на миг словно остановилось, а когда снова пошло, всё вдруг изменилось резко, окончательно и бесповоротно.
  Что-то еле слышно просвистело в воздухе за спиной у Стана - и внезапно из его шеи спереди вышло остриё мачета с несколькими врехами лезвия! Брызнула кровь. Разжались руки "подсталкра-горы", мачет и самопал упали на землю. А вслед за этим на глазах у оторопевших юных сталкеров рухнуло наземь тяжёлое тело Стана, который, уже будучи мёртвым, с приоткрытым ртом изумлённо пялился куда-то вдаль и вверх, будто бы не в силах принять такой поворот событий.
  Ксюня, всё ещё не веря в своё спасение, обернулась, и тут Лас с Плющом увидели человека, стоявшего у края поляны, сагнях в десяти от свежего трупа; без сомнения, это он бросил мачет, решив таким способом сиюминутные проблемы "беглецов".
  Заметив, что на него смотрят, "незнакомец" неспешно направился к молодым людям, ещё не пришедшим в себя от неожиданного завершения так толком и не состоявшегося боя.
  Он был немолод - длинные, до плеч, седеющие волосы, некогда бывшие чёрными, такая же (ну, не до плеч, конечно) борода и усы не позволяли дать ему меньше пятидесяти лет, - невысок, но в нём явно - по характеру его движений, по манере держать себя - ощущалась сила, подкреплённая опытом, а в зелёных, как у Плюща, глазах проглядывал острый раскрепощённый ум. Заношенная чуть ли не до дыр, но более-менее чистая обычная для жителей деревни клыповая одежда, а также сапоги, очень похожие на те, что носили Лас и Плющ, позволяли сделать вывод, что он когда-то жил в Сталочной, но потом на долгое время перебрался в лес. И черты его лица показались юным сталкерам смутно знакомыми...
  - По-моему, я подоспел вовремя, - сказал он низким, как у велка Зора, раскатистым - и таким же смутно знакомым голосом, остановившись рядом с Ксюней и глядя на юношей, начинающих понимать, кто именно пришёл к ним на помощь.
  - Велк Нурс? - спросил Лас, вспомнив этого человека - когда-то одного из лучших сталкеров деревни и члена Совета велков по вопросам изучения леса. - Вы как здесь оказались?..
  - Отец... - прошептал Плющ, поражённый появлением Нурса гораздо сильнее. - Ты жив...
  - Плющ? Хм, ты сильно вырос за последние несколько лет, - ответил бывший велк, однажды ушедший из деревни и туда не вернувшийся. - Давно мы с тобой не виделись... - Нурс сделал несколько шагов вперёд, подойдя к юным сталкерам почти вплотную, и сердечно обнял сына, который, оказывается, во многом был похож на него. Постояв немного в обнимку с Плющом, велк отпустил его и повернулся к другому юноше: - А ты, как я понял, Лас. Вот этот, - (Нурс, не оборачиваясь, указал большим пальцем правой руки себе за спину, на тело Стана), - многое рассказал мне о том, что произошло в деревне за годы моего отсутствия, - в том числе и о вас... А ты, значит, Ксюня, да? - посмотрел он на сталочку, и та покраснела, смущённо улыбнувшись. - Я, кажется, знаю, зачем вы сюда пришли, и, думаю, могу вам помочь.
  - Стан говорил, что помогал утаскивать отсюда этот... как его... "боковой компукер"... - начал было Плющ, но, почувствовав в своей фразе что-то неправильное, умолк, не договорив.
  - "Бортовой компьютер", - поправил его отец. - Да, мы действительно недавно перенесли его отсюда в мою хижину, хоть я и считал, что этому прибору здесь ничего не угрожает, раз его без малого за тридцать лет не тронули ни муты, ни погода... хотя радиации в этом месте он впитал будь здоров...
  - Прибор? - спросил Лас, ухватившись за это слово. - Как мой вредомер?
  - Что-то вроде того, - подумав, ответил Нурс, - только намного сложнее. Кстати, насчёт вредомера... вытащи его, пожалуйста.
  - А зачем? - удивился Лас, но просьбу выполнил.
  Бывший велк взял у него устройство - а затем сделал то, на что никто в деревне ещё никто не осмеливался: подцепил ногтём на корпусе едва заметный паз, откинул крышку, которая, как оказалось, имелась у прибора, и что-то сделал пальцем внутри - то ли что-то нажал, то ли передвинул, в результате чего вредомер замолк.
  - Вот так, - сказал Нурс, отдавая прибор Ласу. - Теперь меня - да и тебя, наверное, тоже - не будет напрягать этот бесконечный стук.
  - Что вы наделали?! - крикнул Лас, потрясённо уставившись на молчащий прибор, стрелка которого уже плавно откатилась к нулю. - Вы же его сломали!..
  - Не сломал, а отключил, - возразил отец Плюща. - Когда соберётесь обратно, научу, как включать; а пока пусть будет так...
  - "Радиация"? - спросил у "спасителя" Плющ, зацепившись, в свою очередь, за слово, которого не знал. - Это ещё что такое?
  - Это, сынок, то, что ваши вредомеры, хотя правильнее их называть "дозиметрами", измеряют, - та невидимая зараза, которой Звездопад поразил вашу деревню и лес. А исходит она, - палец Нурса указал на возвышающуюся невдалеке громадину, - от Трубы! Поэтому, чтобы не слишком сокращать наши и без того не очень длинные жизни, пойдёмте-ка лучше отсюда - ко мне: у меня тут домик в полудесятке врестей на юго-восток есть... Там я вам всё и расскажу. Ну, может, и не я, а... - Бывший велк осёкся, поняв, что сказал лишнее, и замолчал.
  "Беглецы" не стали спрашивать, что он имел в виду: если обещал рассказать всё, значит, объяснит и это.
  - Ну, пошли, - сказал Плющ.
  - Подождите чуток, - ответил его отец и мягкой, неспешной, но вместе с тем довольно быстрой походкой направился к трупу Стана.
  Постоял немного, глядя сверху вниз на раскинувшееся на земле тело, нагнулся, выдернул мачет из шеи убитого (Ксюня в это время отвернулась), со вздохом вытер о штаны и вложил в ножны на поясе, а затем подобрал валявшийся тут же самопал и сунул в карман, прокомментировав это для остальных:
  - Это вообще-то мой самопал... Нечего брать без спросу чужие вещи.
  Вернулся к "беглецам" и сказал:
  - Вот теперь и в самом деле - пошли.
  И группа вслед за ним отправилась на юго-восток, прочь от Трубы.
  
  * * *
  
  Поначалу шли молча, глядя в спину идущему впереди велку-"отшельнику": Лас - с интересом ("Что же он делал всё это время в лесу?.."), Ксюня - с обожанием ("Как он вовремя выручил нас!.."), а Плющ - с изумлением ("Отец, ну ведь можно же было как-нибудь сообщить, что ты жив!.."). и всем хотелось поскорее дойти до его лесного жилища и услышать наконец, что же Нурс хотел им рассказать.
  Но, к всеобщему удивлению, "спаситель" сам нарушил молчание:
  - А что же вы в лес-то дёрнули, с какого перепугу? Что-то я не верю, что ваша экспедиция - ой, простите, поход был санкционирован... тьфу ты - разрешён Советом...
  Лас с Плющом переглянулись, не зная, кому из них стоит ответить на этот вопрос. Потом Плющ шепнул:
  - Давай ты: ты больше знаешь...
  - Ну, если коротко, то... - И Лас вкратце изложил бывшему велку события последних дней, приведшие к известному результату.
  Какое-то время Нурс помолчал, не оборачиваясь, поскрёб пальцами бороду и пробормотал:
  - М-да, натворили вы дел... И как дальше планируете - то есть собираетесь выкручиваться?
  - Вся надежда на этот... "компьютер", - ответил Плющ, гордый собой, что запомнил-таки это странное слово, - и твой рассказ, отец. А там уж решим... Кстати, может быть, объяснишь, с чего вдруг ты заговорил какими-то мудрёными словечками, а? прежде я их от тебя что-то не слышал...
  - То было прежде, - сказал Нурс не замедляя шага. - Теперь я знаю гораздо больше против того, а значит, имею право на интеллектуальные... - тут он запнулся, но пояснять новое заимствованное неведомо откуда слово не стал, а просто закончил фразу: - ...заскоки.
  - А почему ты ушёл из деревни? - спросил Плющ. - Я понимаю, что ты никогда не делал ничего просто так; то есть и здесь должна быть своя причина, ведь так, да?
  Велк-"отшельник" помедлил, шумно выдохнул через нос, показывая, что эта тема ему не очень приятна, но потом всё же ответил:
  - Они не понимали меня. Я хотел изучать лес, предлагал всякие мероприятия, методы, технические решения, строил концепции - но Совету на это было наплевать. Им важнее поддерживать жизнь в Сталочной, ни о чём больше не задумываясь. А я хотел понять, что же случилось двадцать девять лет назад, почему всё вокруг так, а не иначе... Лас, это ведь я подсказал твоему отцу идею и конструкцию вредомеров, которым тогда ещё присваивал такое несовершенное название... И однажды я не выдержал. Ушёл, не оставив никакой записки, потому что считал, что только так я принесу больше пользы - как себе, так, возможно, и селению.
  Признаться, выживание в лесу в течение такого долгого времени, да ещё и на этой заражённой территории было нетривиальной задачей. Я построил себе домик неподалёку - ну, относительно... - от Трубы, как вы её называете, и всё свободное время, кода я не был занят поисками пропитания и не совершал регулярное путешествие за водой к Сталке, думал, стараясь докопаться до истины. Кое-что я понял самостоятельно, но большую часть мне всё-таки подсказали... - Нурс снова осёкся, поймав себя на выбалтывании лишнего.
  - Кто подсказал? - допытывался Плющ. - Можешь хотя бы намекнуть?..
  - Нет. Всё узнаете, когда дойдём до моего жилья, - жёстко сказал велк-"отшельник" и замолк, больше не отзываясь ни на какие попытки разговорить его.
  А Лас, Ксюня и Плющ независимо друг от друга пришли к единому мнению, что Нурс от них что-то скрывает. Что-то очень важное...
  Вскоре они добрались до маленького, всего две с половиной на две сагни и полторы в высоту, неприметному в сгустившемся к тому времени лесу, на который, сменяя полыхавшие за спиной у путников последние оранжевые отблески заката, падала ночная мгла, домика без окон и с небольшой дверью, на которую был навешен крепкий деревянный засов.
  - Это на всякий случай, - пояснил велк, снял с крючков по обе стороны двери ("беглецы" не знали, как ещё можно назвать эти штуки) примерно двухпундовый на вид кусок бревна, взял его в одну руку - было видно, что такая тяжесть вызывает у Нурса затруднения: ну ещё бы, в таком-то возрасте, - другой открыл дверь и запустил внутрь группу молодых людей, после чего вошёл сам, закрыл дверь и опустил засов на пол около неё так, чтобы часть "брёвнышка" всё же подпирала выход.
  А потом - в полной темноте этого не было видно - потёр ладони, предвкушая предстоящее потрясение юных сталкеров и сталочки, связанное с тем, что они сейчас увидят и узнают...
  - Отец, а чё тут так темно?.. - неуверенно спросил Плющ, интуитивно ожидая какого-то подвоха.
  - Сейчас будет светло, - ответил Нурс и нажал на стене не замеченный молодыми людьми выключатель, расположение которого помнил с точностью до долей вреха.
  На потолке помещения зажёгся ослепительно яркий маленький кружок белого света, к которому от выключателя по стене и потолку тянулись провода, от выключателя продолжающиеся также вниз и уходящие под пол в углу, и который на удивление хорошо освещал всю внутренность строения.
  - Что это?.. - зажмурившись, прошептал Плющ, потрясённый и восхищённый этим явлением; впрочем, подобные чувства в тот момент испытывали все трое.
  - Спаси Первосталк!.. - пробормотал Лас, заслоняя ладонью глаза от света и осторожно смотря сквозь пальцы на не виданный в деревне источник освещения.
  Ксюня промолчала, только открыв рот от изумления и с ладонью "козырьком" у лба уставившись на это маленькое "чудо".
  - Люминесцентная лампа, - с усмешкой наблюдая за реакцией "беглецов", сказал бывший велк. - Технология, которая вам в деревне и не снилась. Вернее, снилась, но вашим предкам, которые давным-давно потеряли даже это - мелкое, по сути своей, - знание.
  Лас, Ксюня и Плющ в полном шоке смотрели на Нурса, не в силах выговорить ни слова от настигшего их потрясения. Но вскоре Плющ прочистил горло, сглотнул и спросил у улыбающегося "отшельника":
  - Отец, что ты знаешь такого, чего не знаем мы? И, если уж на то пошло, то где этот... компьютер?
  - Сейчас вы всё увидите и узнаете, - ответил Нурс.
  Бывший велк вдруг опустился на корточки, нашёл на полу рядом с собой нужное место, постучал по полу в каком-то быстром замысловатом ритме (стук получился не глухой, каким являлся бы, будь под полом земля, из чего Лас, Плющ и Ксюня заключили, что там - что-то вроде погреба, где, наверное, и находилось самое интересное...) и сказал:
  - Зелма, это свои. У меня тут гости, так что не пугайся...
  Ещё до того, как он договорил, в полу открылся квадратный люк. Откинулась крышка, и снизу в помещение заглянул тот, кто прятался внизу. Вернее, та.
  По голове, высунутой из "подвала" в комнатку, было видно, что это довольно миловидная молодая женщина (возраст на глаз был точно не определим - примерно между двадцатью и "так не бывает") с не очень длинными прямыми светло-русыми волосами и голубыми глазами; большего пока сказать было нельзя. Она окинула изучающим взглядом "гостей" бывшего велка и, видимо, сочтя их не представляющими опасности, только после этого вылезла наверх полностью.
  Росту она оказалась невысокого - всего на два-три вреха повыше Ксюни, - но сразу производила впечатление, что она тут самая главная; в основном это было заметно по спокойному и одновременно жёсткому выражению её красивой физиономии и будто бы пронизывающему насквозь взгляду. На незнакомке была какая-то странная, неизвестная "беглецам" одежда - серебристая, блестящая под лучами лампы, облегающая её стройное тело от шеи до пят и снизу плавно переходящая в такую же сверхъестественную на вид мягкую обувь. Тем не менее, молодые люди буквально чувствовали, что этот "наряд" напичкан всякими штуками, о назначении которых "беглецы" не имели ни малейшего понятия, но понимали, что с их помощью можно сделать гораздо больше, чем если использовать мачет, самопал или что-либо другое из инвентаря деревни.
  - Ну и кто это? - спросила та, кого назвали Зелмой. - Нурс, надеюсь, они-то окажутся более вменяемыми, чем тот толстый придурок?..
  - Успокойся; это, похоже, те, о ком он рассказывал, - ответил велк-"отшельник" и положил ладонь Зелме на плечо. - И я уже пообещал им, что ты расскажешь им всё. То есть - вообще всё. Раз уж они сами сюда пришли, значит, время настало.
  - О чём вы?.. - спросил Плющ. - Какое такое время?.. И вообще, отец, кто это?
  Нурс и Зелма обменялись взглядами - и, очевидно, поняли друг друга без слов.
  - Давайте спустимся вниз, - сказала женщина в необычной одежде. - Там и поговорим.
  "Беглецам" ничего не оставалось, кроме как последовать за бывшим велком и Зелмой по приставной деревянной лестнице в подвал.
  
  
  4. Рассказ незнакомки
  
  Спускаясь по узким и ужасно, казалось, непрочным деревянным ступенькам, Лас шёпотом спросил у Плюща, шедшего спереди:
  - Ты что-нибудь понимаешь?
  - Кое-что, - так же тихо ответил Плющ. - Но из предстоящего рассказа я попытаюсь понять как можно больше, и если чего-то не поймёте вы, я объясню.
  - Спасибо, - сказал Лас и не стал продолжать разговор: лестница закончилась, и ноги жителей деревни ступили на пол подвала велковской хижины.
  Тут было темно - примерно так же, как и наверху, когда они только вошли, - но через считанные мгновения и подвал оказался залит холодным и ярким белым светом: к потолку была прикреплена такая же маленькая, но мощная лампочка - только провода, спущенные сверху через щель в перекрытии и связывающие здешний выключатель с источником освещения, были подсоединены к предмету, стоящему на полу около дальней стены помещения.
  Это был тот самый "бортовой компьютер" - немного покорёженный металлический куб высотой примерно до колена; одна из граней - передняя - была скошена под небольшим углом, и там всё так же находился тёмный прямоугольник неизвестного "беглецам" материала, в котором на ярком свету довольно-таки чётко отражалась комната - в том числе и фигуры находящихся в ней людей. Экран - будем уже называть вещи своими именами - был окружен несколькими кнопками; Лас и Плющ независимо друг от друга поняли, что с помощью этих маленьких круглых штучек с непонятными значками Нурс и Зелма смогут заставить тот чёрный прямоугольник засветиться. Дополняли картину провода, входившие в металлическое "тело" устройства сбоку и создававшие впечатление, что от компьютера зависит всё в этом доме. Хотя, впрочем, так оно отчасти и было.
  Отчасти - потому, что в подвале также имелись предметы, на которые компьютер не мог оказать никакого воздействия. Это были простенькие деревянные табуреты (хоть это название - да и сама такая мебель - не были известны "беглецам") - три штуки: два обычных, третий побольше - наверное, его Нурс и Зелма могли использовать как стол.
  Как бы то ни было, как только все спустились сюда и зажёгся свет, бывший велк и "женщина в странной одежде", не сговариваясь, заняли два таких сиденья; "столик" между ними остался пустым: никто из молодых людей не захотел единолично садиться на последнее "свободное место", поэтому Лас, Ксюня и Плющ вместе, как по команде, присели на корточки на пол, готовясь слушать.
  Зелма прокашлялась - и заговорила, произнося слова на удивление быстро и внятно:
  - Итак, начнём. Коротко о себе. Моё полное имя - Зелма Арсеньевна Видевская, но, основываясь на собранных сведениях об обычаях вашей деревни, я разрешаю вам звать меня только по имени. А как зовут вас? Имена - и ничего лишнего, - непререкаемым тоном добавила она.
  - Лас.
  - Плющ.
  - Ксюня... - прозвучали друг за другом три слова.
  - Сейчас я начну рассказывать - всё, как есть, с самого начала. Перебивать не советую, задавать вопросы - тоже. Если встретятся непонятные вам слова - а я уверена, что так и будет, старайтесь их запомнить даже в том случае, если вы не в состоянии хотя бы предположить, что он -и означают. Когда я закончу, будет можно задавать вопросы. Готовы?
  "Беглецы" одновременно кивнули.
  - Начну я издалека, - сказала Зелма и почему-то улыбнулась. - В смысле - совсем издалека. С того, что мир, в котором вы живёте, круглый.
  Плющ тут же спросил, пока Лас с Ксюней молча переваривали это утверждение:
  - Это как? Как тарелка? Или как шарик?..
  - Я же просила меня не перебивать, - нахмурившись, резким тоном - Плющ аж поперхнулся собственными словами - ответила Зелма. - На этот вопрос мне, пожалуй, придётся ответить. Мир круглый, как шар, но такой большой, что вам он кажется плоским. Раз он круглый, значит, из одной его точки можно, допустим, пойти на запад - и вернуться в ту же точку с востока, пройдя по вашему счёту, примерно тридцать три тысячи врестей. Можно также направиться вглубь и теоретически достичь его центра, то есть сердцевины, а можно и вверх. Надеюсь, это пока понятно?
  Плющ кивнул. Лас пожал плечами. Ксюня промолчала, обрабатывая поступающую информацию.
  - Будем считать, что понятно. Далее. Ваша луна - это такой же шар из камня, только поменьше, без воздуха и воды. Луна вращается вокруг вашей планеты (я буду использовать это слово для обозначения вашего мира, ладно?), а её свет - на самом деле отражённый свет солнца. Мало того, ваша планета сама вращается: вокруг своей оси, поворачиваясь к солнцу то одним, то другим боком, что обеспечивает смену дня и ночи; а также вокруг солнца, чуть наклоняясь то к нему, то от него, что заставляет меняться времена года. Ладно, это так, для общего развития. В связи с тем, что я сказала ранее, напрашивается вывод, что из вашего - да и любого другого, если честно, мира можно улететь вверх - вообще.
  Если отдалиться от поверхности планеты на достаточное расстояние - скажем, несколько десятков врестей вертикально вверх, - Зелма жестом показала, как именно, - то вы попадёте в пустое пространство, в котором отдельными островками материи движутся планеты, звёзды (забыла вам сказать: ваше солнце - это тоже звезда!) и просто камни. Это пространство называется космосом, царящая в нём пустота - вакуумом; множество звёзд образует спиральное скопление - галактику, а во Вселенной таких галактик триллионы...
  Так, что же дальше?.. Я имела в виду, - продолжала Зелма, - что ваш мир, ваша солнечная система (так называются звезда, вращающиеся вокруг неё планеты - их может не быть, а может быть довольно много - и всякий космический мусор) не единственная. Есть и другие обитаемые планеты, на которых также живут люди. Только людей на них больше. Гораздо больше...
  Зелма немного помолчала, видимо, собираясь с мыслями и скользя взглядом по лицам "беглецов": одухотворённому у Плюща, которому сейчас открывались не ведомые ему прежде истины; сосредоточенному у Ласа, который старался получше вникнуть в рассказ; недоумённому у Ксюни, которая пыталась понять, а не разыгрывает ли их Зелма, - а потом женщина заговорила вновь:
  - Среди всех этих миров есть один, где и зародилась человеческая цивилизация. Это планета Земля, расположенная за тысячи световых лет отсюда, - Снова недолгая пауза. - Там появилось наше общество, достигшее однажды такого уровня развития, что начало с помощью космических кораблей - специальных больших штук, созданных для полётов по космосу, - колонизировать... то есть осваивать, - с громким вздохом, похожим на стон, пояснила Зелма, устав смотреть на то, как Лас морщится при каждом непонятном слове, - другие планеты, другие звёздные миры.
  Когда мы покорили Солнечную систему - то есть все основные планеты, вращающиеся вместе с Землёй вокруг её Солнца, - люди начали улетать за пределы системы на особых колонизационных кораблях, способных уместить на себе большое количество людей - это зависело только от размеров судна, - а также необходимые для выживания на выбранных планетах сведения плюс ещё много всякой информации - как нужной, так и совершенно бесполезной, - Зелма указала рукой на "железку" около стены, - вот в таких вот бортовых компьютерах с банками данных поистине колоссальной ёмкости. Кстати, эти устройства за всё прошедшее с той эпохи время изменились не очень сильно...
  - А... вы были... там... на Земле? - запинаясь, спросила Ксюня, которую сообщаемые сведения поразили, похоже, больше всех.
  - Я там родилась, - с некоторой гордостью ответила Зелма и добавила, возвращаясь к теме своего монолога: - Сейчас вы узнаете, кто вы на самом деле.
  "Беглецы" подобрались, готовые услышать любую правду, которую в деревне узнать было невозможно.
  - Однажды, - продолжила Зелма рассказ, - примерно через двадцать лет после начала экспансии или, как тогда говорили, свободной миграции, с Земли стартовал корабль "Би-22", отправившийся, судя по записям из архивов, в этот сектор Галактики. Тогда таких экспедиций летало куда больше, чем сейчас, хотя и сейчас переселение всё ещё идёт, поэтому никто - или почти никто - не обратил внимания на то, что корабль канул в неизвестность за тысячи световых лет от центра Галактической Федерации, как стали называть совокупность всех человеческих владений в космосе. Миссия "Би-22" для землян просто перестала существовать.
  А на самом деле произошло вот что. На корабле, по-видимому, произошла серьёзная авария - детали её навсегда останутся тайной, - он стал падать на планету и в конце концов взорвался, упав на лес приблизительно в четырёхстах пятидесяти километрах к северу и чуть на запад отсюда... то есть в четырёхстах с лишним врестях, - поправилась Зелма, видя, что слушателям метрическая система оказалась незнакома. - Там образовался кратер - участок бесплодной заражённой равнины, на котором при взрыве мгновенно было уничтожено всё живое. Ближнюю к деревне точку этого кратера вы, если не ошибаюсь, зовёте...
  - ...Край леса, - прошептал Плющ, сражённый наповал открывшейся ему правдой, переворачивающей всю сложившуюся за годы жизни картину мира.
  Зелма кивнула.
  Именно так. Но люди - по крайней мере, часть - смогли спастись, покинув корабль на специальных десантных капсулах или прыгнув в лес с парашютами. В любом случае, сколько-то членов экипажа оказались за пределами зоны поражения от взрыва - правда, неизвестно, на каком точно расстоянии, хотя это не так уж важно. Важно то, что они добрались до реки, которую вы - я не представляю, по какой причине, - называете Сталкой, и основали там поселение, создав тем самым более-менее устойчивый оплот цивилизации на этой планете, которой даже не стали по такому случаю придумывать название. Как мне кажется, им тогда было не до этого.
  Нужно было выживать, пользуясь тем, что удалось взять с собой с корабля. Технологии, позволяющие упростить это дело, были в основной массе своей утеряны для участников полёта, а возродить то, что ещё оставалось в памяти, в местных условиях не удалось. Поэтому люди постепенно деградировали: им уже были не нужны ставшие бесполезными знания, и жители Сталочной (опять-таки не пойму: откуда название?) сосредоточились на тесном взаимодействии с природой - стали разводить злаки на хлеб, технические культуры на одежду и охотиться в лесу на животных. Как они стали "мутами", вы, наверное, знаете; но раньше - задолго до Звездопада, а также до прилёта людей в этот мир - местные звери были немного другими: их было множество видов, и охотиться на них было проще, потому что все эти огромные когти, клыки и рога развились именно в результате того, что произошло здесь без малого тридцать лет назад...
  Но я отвлеклась. Любопытно, что у вас - я уже имею в виду не тех, самых первых жителей планеты, а их потомков через несколько поколений, не выродившихся, кстати, за это время, так как для первых колонизаций подбирали людей с максимально чистым генетическим кодом, то есть описываю нечто более похожее на ваше нынешнее сообщество - за прошедшее время так изменился язык. Вообще-то в Галактической Федерации основным языком является английский, на котором говорят примерно вот так... - Зелма прокашлялась и сказала по-английски: "Привет. Как дела? Как вам сегодня погода?.." - чем заставила Плюща приподнять брови, Ласа - улыбнуться углом рта, а Ксюню - коротко хихикнуть. - Но основной состав группы колонистов представляли русские, на базе чьего языка (и моего тоже: ведь и я отношу себя к этому народу) и сложилось ваше наречие - с добавлениями английского, казахского и украинского языков, чьи носители также присутствовали в экипаже; недаром у вас есть слова с корнем "фак" и кое-какие буквы в алфавите: казахское "ғ", - Зелма нарисовала пальцем в воздухе очертания этого символа, - которое вы непонятно почему стали читать как "ф", и украинская "i" с двумя точками. В вашей азбуке смешались русские и латинские, то есть английские, буквы, чему я, конечно, сильно удивилась...
  - Откуда вы так много знаете о нашем языке? - резко спросил Плющ, которого начала напрягать осведомлённость рассказчицы. - Вы что, следили за деревней?
  - Я ещё не дошла до своего присутствия в вашем мире, - холодно ответила Зелма, недовольная тем, что её опять перебили, и, если уж на то пошло, некоторой бестактностью вопроса. - Если позволите, я буду всё излагать в хронологическом порядке для полноты картины. На все вопросы отвечу позже, - если только вы не отобьёте у меня это желание...
  Плющ выдержал напряжённый взгляд женщины не дрогнув лицом, а потом, когда острое молчание затянулось, коротко кивнул, как бы прося продолжать повествование.
  - Таким образом, хоть и с большой натяжкой, люди обустроились на новом месте, и деревня стала существовать автономно, не завися ни от чего извне. - Зелма усмехнулась и сказала: - Прошло примерно четыреста лет, прежде чем на ваше планету прилетел ещё один колонизационный корабль; судя по всему, организаторам экспедиции просто попалась информация о мире с пригодными для жизни условиями, но без зарегистрированных поселений, с которыми поддерживалась бы связь. И вот с этого времени я могу рассказывать более-менее точные сведения, которые подтверждаются тем, что реально есть в окрестностях, и не являются домыслами и предположениями...
  - Постойте, вы сказали: "четыреста лет"?! - только-только опомнившись, спросил поражённый Лас, пытаясь объять умом названный промежуток времени. Получалось что-то не очень.
  - Да вы уже заколебали перебивать! - не выдержала Зелма. - Ещё один раз - и я замолкаю! Да, прошло именно четыре столетия - плюс-минус двадцать лет. Затем случилось то, что вы называете Звездопадом. Корабль "Би-202" - так называлась эта миссия по некоторой аналогии с первой из-за совпадения маршрута - на подлёте к планете попал в поток метеоров, космических камней, и, разрушившись, упал на поверхность; обломки бомбардировали деревню и окружающие леса, а реактор - базовая двигательная установка - упала невдалеке отсюда, и именно её вы и назвали Трубой.
  Вот эти сведения - а конкретно насчёт метеорного потока - я выудила отсюда, - Зелма снова показала на бортовой компьютер. - Всё сохранилось: вся информация, все записи, - ведь защита у компьютера была чуть ли не такая же, как у реактора; главная рубка, в которой находился этот электронный агрегат, раскидана по леса по меньшей мере на гектар, в то время как компьютер уцелел и даже не получил серьёзных повреждений (разве что голопроектор оказался сломан), а проанализировав ситуацию, залёг в "спящий режим", ожидая реактивации.
  Но я опять отвлеклась. В отличие от "двадцать второго", исчезновение "двести второго" не прошло бесследно: прежде чем на долгое время "залечь в спячку", компьютер успел послать по межзвёздной связи сигнал тревоги. На корабле имелся квантовый ретранслятор, который следовало оставить на орбите и с его помощью связываться с остальной Галактикой мгновенно, но так как метеорная атака была внезапной и произошла до того, как решено было бы запустить устройство (я так думаю), ретранслятор в итоге остался неактивированным и вместе с кораблём сгорел в атмосфере.
  До ближайшей к месту катастрофы, которая, оказывается, была уже второй по счёту, обитаемой планетной системы, Миракля, примерно двадцать пять световых лет. То есть сигнал тревоги достиг первых людей, которые имели возможность его услышать, неполных четыре года назад. До этого в метрополии, конечно, тревожились за судьбу "Би-202", нервничали из-за отсутствия новостей, но так как этот район насыщен всякими опасностями, осложняющими полёты, посчитали, что и та экспедиция погибла из-за какой-то из таких опасностей, причём ещё не долетев до планеты. Но полученный сигнал нёс в себе смысловой пакет: "Падение на планету", - на что мы уже не могли никак не отреагировать.
  Дело в том, - пояснила Зелма, - что у нас в Федерации строгая экологическая политика, направленная на максимальное сохранение природы всех - в том числе и необжитых - планет и её охрану от вредного антропогенного воздействия. Занесение в ваш мир обломков корабля было как раз таким пагубным воздействием. Нужно было полететь туда, разведать, что к чему, составить карту разрушений и возможного заражения, чтобы те, кто прилетит следом, могли быстро устранить эти последствия и обжить-таки эту чёртову планету. Если что, - добавила женщина, вернувшись к предыдущей микротеме, - компьютер "Би-22" не был запрограммирован на автоматическое оповещение о катастрофе, поэтому первая экспедиция и канула безнаказанно в Лету.... Ой, простите, совсем уж неизвестными вам выражениями заговорила...
  - Ничего-ничего, - ответил Плющ. - Общая суть мне понятна.
  - Ну, общую суть любой дурак уловит... - проворчал Лас.
  - Я продолжаю, - заткнула их Зелма. - Короче, было необходимо выслать сюда разведчика, чтобы тот собрал сведения и по возможности восстановил картину произошедшего. Выбор пал на меня. Так как обе погибшие миссии были гражданскими, руководство решило, что разведчик-наблюдатель должен иметь военную подготовку.
  И вот теперь я могу представиться полностью. Зелма Арсеньевна Видевская, капитан тактической разведки, наблюдатель от Галактической Федерации в системе... - Женщина назвала буквенно-цифровое обозначение звезды, по экстраполяции распространявшееся на все её планеты. - Прошу любить и жаловать.
  - Любить и... жаловаться? - не поняла Ксюня: в языке сталков, кроме утраченных за четыреста лет терминов, недоставало и некоторых других слов.
  Зелма вздохнула.
  - Всё-таки трудно находить адекватные эквиваленты отсутствующим выражениям... и тем более втискивать их в иную грамматическую систему... Это была ритуальная фраза при знакомстве, используемая на моей родине. Как видно, правильно перевести её на ваш язык не получилось. Ну да ладно, это неважно...
  Меня сюда три года назад привёз военный корабль - его название я вам сообщать не имею права. На орбиту был выведен ретранслятор, а меня спустили на поверхность в небольшом челноке, который, высадив меня, вернулся обратно, на... ну вы поняли. Я оказалась одна на этой на первый взгляд обычной планете с необычной историей.
  Первым пунктом программы моих действий было определение степени военной угрозы этого мира: ну, мало ли что могло уничтожить "двести второй"... С корабля мне скинули (образно выражаясь) карту планеты и топографический план этой области, так что о вашей деревне я знала с самого начала. Я приземлилась в двенадцати километрах - ну, то есть врестях - к северо-востоку от селения и поразилась странно высокому уровню радиации. Начала исследовать лес со включённым дозиметром и установила местоположение реактора. Там излучение, по моим наблюдениям, достигало пары рентген... пардон, то есть тридцати тысяч вредов... - Зелма проигнорировала отвисшие челюсти троицы слушателей. - А у меня не было защиты от такого фона; к тому же, у реактора электроника сошла бы с ума; и я решила туда не соваться. Как выяснилось гораздо позднее, - зря.
  Я не устраивала себе убежища - никакой постоянной базы; каждую ночь я спала в новом месте. Со мной был - да и сейчас есть - богатый технический арсенал, который позволял мне особо не заморачиваться по поводу сбора информации, оставляя мне разве что заботиться о собственной безопасности: поставила "жучки" на ночь - утром собрала данные и прослушала...
  Увидев лица изнывающих от непонимания "беглецов", Зелма сжалилась, нажала пальцем на левый рукав своего комбинезона около запястья. Открылся малюсенький - врех на врех, как показалось Ласу, - контейнер, заполненный какими-то намного более мелкими (чуть ли не пылью) отсвечивающими металлом устройствами.
  - Это "жучки", как их называют у нас по старинке, - подслушивающая электроника, с помощью которой можно как слышать всё, что происходит на данном участке местности, в реальном времени, так и записывать эти шумы, чтобы прослышать в любое удобное время. - После ещё одного нажатия на рукав контейнер закрылся. - Кроме того, у меня имеются также микровидеокамеры, которые, по сути, делают то же самое - только не подслушивают, а подглядывают. С помощью всей этой техники я стала наблюдать за Сталочной - как называлась деревня, я узнала на третий день своей миссии - и за месяц, то есть примерно три десятка дней, окончательно утвердилась во мнении, что военной угрозы для Федерации вы не можете представлять даже теоретически, потому что ваш уровень развития, простите, не идёт ни в какое сравнение с нашими возможностями. Следовательно, "Би-202" вы уничтожить не могли. Значит, он пострадал от каких-то более естественных причин, для расследования которых требуются методы гражданской науки.
  - Можно вопрос? - подняв руку, как только Зелма остановилась, чтобы перевести дыхание, спросил Плющ.
  Разведчица подумала несколько мгновений - и кивнула.
  - Чем вы питались всё это время? Как мне кажется, не только мутами...
  - У меня был полугодовой запас концентратов - сухой питательной еды, которую можно разбавлять водой или (некоторые виды) есть так, пригодной к употреблению в течение многих лет. - Зелма повернулась к сидящему рядом с ней бывшему велку, сказала: - Нурс, покажи им.
  - Тебе просто невозможно отказать, - пробормотал велк-"отшельник", встал со своего "табурета", походил по комнате, отыскал нужное место, сел на корточки и, подцепив пальцами доски, откинул крышку тайника.
  Вынул оттуда коробку такого же стального цвета, как и обшивка компьютера, размерами десять на десять на шесть врехов, как отметил Плющ намётанным глазом. "Беглецы" тут же столпились около него. Нурс усмехнулся в бороду - и снял крышку.
  - И что это? Как нам понять, что где лежит? - спросил Плющ. - Нам незнакомы все эти вещи...
  - Концентраты - слева, вот эти разноцветные пакетики, - стал объяснять бывшиё велк. - В середине - пять сверхмощных универсальных аккумуляторов, от них могут работать и компьютер "Би-202", и все "примочки" комбинезона Зелмы; а как вы думали, откуда у неё энергия для всяких фокусов с одеждой?.. Рядом - шлем Зелмы, "продолжение" комбинезона для головы; там функций едва ли не больше, и видно там всё гораздо лучше...
  - Поносить не дам, - вставила разведчица.
  - Да они и не просят... Ну, а справа - медикаменты (то есть лекарства) и всякая мелочёвка: маячки, капсулы с топливом для двигателей комбинезона и всё такое прочее... это уже неинтересно, - сказал Нурс, закрыл коробку, убрал назад в тайник и вернулся на своё "сидячее место".
  - А дальше? - спросила Ксюня у Зелмы, молча наблюдавшей за происходящим.
  - Дальше? В смысле - после того, как я убедилась в вашей относительной безобидности? Согласно инструкциям, в таком случае дальнейшие наблюдения и исследования должны проводиться гражданскими методами. Но учёных из ближайших институтов, которые смогли бы заняться вашей деревней вплотную, ещё надо было ухитриться вызвать сюда; а у меня, кроме законченного факультета тактической разведки Военного университета Земли, в резюме были также законченные курсы по социологии плюс отличные оценки по филологическим дисциплинам, что сделало меня альтернативным кандидатом на должность федерального наблюдателя в этой звёздной системе. Военный корабль улетел и теперь пролетает мимо планеты раз в месяц при патрулировании космоса... а я в среднем каждые полгода получаю с него вот такую "посылку". - Зелма показала рукой на участок пола, под которым находилась коробка с оснащением.)
  - Сколько же вам лет? - вырвалось у Ксюни.
  Зелма внимательно посмотрела на неё, и сталочка смущённо потупилась.
  - Вообще-то спрашивать об этом несколько неприлично, но я отвечу. Двадцать семь. Вопросы не по теме ещё остались?
  Молчание в комнате, судя по всему, означало, что - нет.
  - Прекрасно... Мне уже немного осталось рассказать... Ну, что, я стала вас изучать. Незаметно для вас слушала вашу речь - поначалу ничего, правда, не понимала, но, воспользовавшись микрокамерами, стала видеть ситуации, в которых вы говорили те или иные фразы, исходя из этого, восстанавливать смысл речи, вычленять оттуда понятия... словом, через полгода я понимала практически любые ваши разговоры, благо у вас для них не очень-то много тем, и могла бы кое-как с вами объясниться, а ещё через три месяца говорила на вашем языке свободно. Никогда бы не подумала, что мой родной русский может так безобразно мутировать... Но, как говорится, прошлого не воротишь...
  - А как вы узнали наши буквы? - задала новый вопрос Ксюня. - Тоже подглядывали?
  - Вы уже достали перебивать! - повысила голос Зелма. - Вы же, наверное, не знаете, что я сейчас в одиночку способна превратить это место и всех вас в том числе (тебя, Нурс, я не имела в виду) в облако дыма и кучу обгорелых ошмётков!
  Молодые люди переглянулись - и синхронно отодвинулись от разведчицы на полшага назад. Ксюня теперь смотрела на неё с неприкрытым ужасом.
  При виде этой краткой немой сцены Зелма тяжело вздохнула и сказала:
  - Да не волнуйтесь вы так: я же не говорила, что прямо сейчас собираюсь это сделать! Да, ваш алфавит мне тоже пришлось узнать путём шпионажа. Проникла однажды ночью к вам в деревню, заглянула в этот ваш... дом Совета... ну, порылась там в документах... как дикари, на коре пишете...
  - Это кора брези - такое дерево есть, - сказал Лас. - Брешть называется...
  - Да знаю я: я же, как-никак, три с половиной года за вами пристально наблюдаю... Разумеется, я только поначалу в лесу жила, - пока не наткнулась на эту халупу - тогда ещё без этого подвала и освещения...
  - Э-э, полегче, всё-таки о моём жилище говоришь... - сказал бывший велк неодобрительно.
  - Извини, "ракетный снаряд", но прими уж эту горькую правду! Тем более, что на любой планете Федерации дома выглядят намного внушительнее...
  - Как вы отца назвали? - спросил Плющ, опять зацепившись за непонятную фразу. - Какой ещё "ракетный снаряд"?..
  - Да это просто игра слов такая, - ответила Зелма, смирившаяся с тем, что от "беглецов" можно ждать только новых и новых вопросов. - "НУРС" в федеральной терминологии означает "неуправляемый ракетный снаряд", то есть взрывающийся боеприпас, которым во время его полёта до цели нельзя управлять... впрочем, это вам знать пока ещё рано...
  От Нурса я узнала много нового о деревне; строго говоря, он как раз и научил меня вашему языку... а заодно сам усвоил базовый уровень русского и английского. В общем, мы стали жить вместе... только жить, ничего более!.. ну, и всё.
  - А спите вы оба на полу, что ли? - поинтересовался Плющ. - Я что-то ни тут, ни наверху кроватей не видел...
  - У Зелмы в её "схроне" есть два сверхтонких спальных мешка, - ответил юному сталкеру отец. - Второй она специально для меня заказала... Они были среди той мелочи справа; если их свернуть, в ладонь легко поместятся...
  - А как вы так сделали, что, хоть тут и нет окон, а подвал и вовсе закрывается наглухо, в доме не душно, как будто он постоянно проветривается? - спросила Ксюня.
  - Это Зелма придумала, - сказал Нурс. - Система небольших (вы их, похоже, не заметили) отверстий в стенах собственно дома и потолке подвала, обеспечивающих воздухообмен между помещениями и окружающей средой. Их так много, что их общая площадь сравнима с размерами полноценного окна. К тому же, через них удобно было бы стрелять из самопала по чему-нибудь, что находится по другую сторону...
  - А... что произошло сегодня? - задал Лас вопрос, который мучил его в течение всего разговора. - Вы знали Стана? Догадывались о том, что он замышляет... замышлял?
  - А, этот... попал к нам примерно месяц назад, - махнув рукой, проговорила Зелма. - Его обнаружил Нурс, когда в один прекрасный день вышел на охоту: всё-таки моя еда ему казалась странной... А Стан в это время шёл от ой поляны с Трубой, куда, как выяснилось, ходил каждый день. Ну, они встретились, Нурс привёл его сюда, познакомил нас. Я рассказала Стану примерно то же, что и вам, он в ответ подарил нам "взгляд изнутри" на деревню за последние годы, когда наш дорогой велк там уже не жил. Я была потрясена его собственной историей; мне и в голову не могло прийти, что в двадцать лет человек способен иметь такой, с позволения сказать, "послужной список"... Но нам с Нурсом показалось, что он искренне раскаивается в содеянном, и позволили ему остаться у нас. Как мы поняли позднее, - зря.
  Стан, конечно, помогал нам, чем мог, ходил с Нурсом на охоту... Самым большим вкладом в мою исследовательскую деятельность стала находка компьютера "Би - двести второго". Я тогда была вне себя от счастья; вставив в машину новый аккумулятор, я получила исчерпывающую информацию о причинах катастрофы и сразу же отослала её в Федерацию...
  - А как вы узнали про... "двадцать второй"? - спросил Плющ, для которого имели значение мельчайшие детали.
  - Отправила запрос на проверку архивов Департамента колонизации и вскоре получила ответ, тем самым восстановив историю заселения этой планеты в полном объёме. Фактически моя изначальная миссия была выполнена.
  Но так как на планете жили вы, мои задачи были существенно расширены. Моя командировка сюда и так была на "неопределённый срок", а тут ещё и грозила затянуться на годы - хорошо, если не на всю жизнь. Я должна была исследовать вашу планету тайно до тех пор, пока меня не отыскали бы жители, которые желали бы знать всю правду и, главное, были бы готовы к её восприятию. Подчёркиваю: жители, то есть не один, как Нурс, а несколько, что свидетельствовало бы не о причуде конкретного человека, а о коллективных сознательных действиях, доказывающих, что вы вышли на необходимый уровень развития. Наконец, это случилось, и, значит, моя миссия как разведчика завершена полностью. Можно подавать заявление на включение планеты в состав Федерации. Только название придумайте вашему миру...
  - Это всё может немного подождать, - сказал Лас. - Вы плавно перешли от Стана обратно к тому, о чём говорили ранее. Но всё-таки: что сегодня случилось? Что произошло со Станом?
  - Самим бы узнать, какой мут его укусил, - буркнул бывший велк. - Ходил, понимаете ли, к Трубе каждый день - вас зачем-то подкарауливал... Мы в свободное время тоже хотели с ним сходить и вместе встретить, но он отказывался: мол, моё появление вас и особенно Плюща может шокировать (ну, он же уже какое-то время пожил с нами, вот словечек и нахватался...), а Зелма в своём наряде вообще заставит вас выпасть в осадок... Мы, конечно, не сразу поняли, в чём подвох, и настаивать на своём не стали.
  Несколько дней назад Стан обмолвился, что, мол, вот прошёл сталкатлон, значит, вы должна скоро наведаться на ту поляну. Зелма, как только он ушёл, поймала меня, припёрла к стене и шёпотом сказала, что мы должны его остановить, так как он явно что-то насчёт вас задумал. Мы стали незаметно, как мы были уверены, следить за ним во время его ежедневных походов к Трубе, тратили на это много времени... Зелма даже подзабросила свои исследования, а я перестал ходить на охоту, так мы концентратами питались...
  Позавчера вечером я попытался было провести со Станом разъяснительную беседу насчёт вредного действия радиации, которая у Трубы была опасно высокой (как сказала мне Зелма, включив на минутку дозиметр во время той слежки, - два рентгена в час); так он меня послал практически прямым текстом! В общем, я тогда, во-первых, обиделся, а во-вторых, сам он понял, что он действительно хочет с вами разобраться...
  Вчера Стан, как обычно, около полудня направился к Трубе, мы - за ним. У Зелмы есть препарат, доопределённого предела помогающий справляться с воздействием радиации, поэтому за себя мы были относительно спокойны. Стану мы об этом предусмотрительно не сказали...
  Короче, стоим мы за деревьями по разные стороны поляны, замаскировавшись, и наблюдаем за ним, прохаживающимся между нами; компьютер мы уже перенесли сюда - разумеется, не без помощи Стана, но это ни на что не влияло... И вдруг Стан останавливается, задирает голову вверх и кричит: "Нурс, Зелма, выходите; я знаю, что вы здесь!" Ну, мы и выходим. Он говорит: "Следите за мной, значит? А я-то вам ещё доверял... Всё, ухожу от вас! Буду, как раньше, один в лесу жить!" И уходит. Мы, естественно, домой - обсуждать, делать выводы, строить планы...
  А утром Стан вернулся. На наши вопросы о том, где он был и что вообще происходит, не ответил; сам был какой-то хмурый, серьёзный... И вдруг он бросился на Землю, приложил её головой, подушил немного - так, чтобы побыла в отключке... Я, естественно, не выдержал, бросился на него, схватился за самопал... это стало моей ошибкой. Одна рука оказалась занята, и... Короче, этот урод, всё ещё держа Зелму, крутанулся на пятке и с разворота, освободив одну руку, приложил меня по черепушке... - Нурс поморщился и потёр макушку. - Очнулся я днём, даже, наверное, ближе к вечеру - всё-таки крепко он меня звезданул... Привёл в чувство Зелму. Приняли по дозе обезболивающего: всё же головы у нас обоих трещали тогда не по-детски. Хорошо, что основное оружие у нас было в тайнике - нет, не в том, который мы вам показали, а в другом, - я туда каждый раз после охоты кладу мачет; а у Зелмы, помимо всего этого арсенала, ещё и комбинезон напичкан всякими опасными штуками... Так что Стан смог только забрать у меня самопал, - и тот, когда я дома, никогда не заряжен... Ну, щепки он в принципе мог и добыть в лесу с помощью мачета...
  Я решил пойти вас выручать - ведь ради чего весь этот спектакль, если вас нет? - но этот урод припёр дверь снаружи вот тем самым бревном, которое сейчас защищает дом изнутри. Однако Зелма включила в своём спецкостюме экзоскелет и просто-напросто выбила дверь - и, пока я ходил вас спасать, починила... Что было дальше, вы знаете.
  - А если бы Стан ошибся и мы бы сегодня не пришли? - спросила Ксюня - Что бы случилось тогда?
  - Он попытался бы превратить нас в своих пленников, но мы бы быстро с этим справились. Он смог застать нас врасплох только благодаря эффекту внезапности. Но больше мы бы такого не допустили.
  - Итак, - перебила его Зелма, - нашу историю вы выслушали. Теперь я бы хотела услышать вашу - от вашего лица, как вы воспринимали события последнего времени. Можете не останавливаться для пояснений, я достаточно осведомлена о жизни в деревне, чтобы составить примерное представление; но мне нужна чёткая картина. Я уверена, что по дороге сюда вы уже всё рассказали Нурсу, но всё же прошу вас повторить это для меня.
  - С вашего позволения... - сказал бывший велк, поднялся с места и по лестнице поднялся наверх, где стал чем-то заниматься: до тех, кто находился внизу, доносились тихие шорохи, иногда - стук, а также лёгкий шелест, как от брешти (наверное, это брешть и была), - Нурс, похоже, листал свой архив.
  На этом звуковом фоне и прозвучала история "беглецов", рассказанная всеми троими попеременно и почти не удивившая Зелму. Нашёлся только один факт, который её по-настоящему заинтересовал.
  - Сверхспособности... - проговорила она, когда "беглецы" закончили рассказ. - Да, это ускользнуло от моего внимания... То, что они есть у вас троих (плюс ещё, наверное, у Стана - он же тоже был из вашей компании...), - это уже удивительно и достойно всестороннего изучения; а если ими обладает каждый сталк, достигший определённого уровня зрелости... то это феномен галактической важности. И секретности. Если об этом станет известно, то вашей судьбе я не позавидую... Давайте договоримся: когда я подам в Федерацию отчёт о вашей деревне и сюда прилетит новый колонизационный контингент, никто посторонний не должен будет узнать о ваших возможностях. Это может быть опасно - в первую очередь для вас самих.
  - Постойте... - сказал Плющ. - А если мы не дадим согласия на то, чтобы сюда прилетали другие люди? Тогда о нас вообще никто не узнает?
  - Может быть, - подала плечами Зелма. - Но здесь так или иначе - я не смогу повлиять на это решение - будет создана федеральная военная база, так что планета в любом случае войдёт в Федерацию; различаться будет только степень её влияния. Но конкретно этот регион, я гарантирую, полностью останется вашим. Как бы то ни было, всё это в будущем. Ещё пара лет спокойной жизни максимум у вас есть. И на их протяжении мы можем попытаться изменить вашу жизнь к лучшему.
  - Каким образом? - поинтересовался Плющ.
  - С помощью вот этого. - Зелма в очередном раз за вечер указала рукой на компьютер, стоящий на полу у стены. - А точнее, его банка данных объёмом восемьсот терабайт. Там содержатся сведения по выживанию в условиях практически любой сложности и обустройству поселения со всеми необходимыми удобствами. Вам понадобится лишь малая часть всего этого, чтобы выйти на качественно иной уровень жизни и получить хоть какое-то представление о том, как живут в остальной Галактике. Но это будет позже; а сейчас давайте спать: время позднее... А завтра с утра на свежую голову подумаем, что дальше. Заодно я объясню вам все сказанные сегодня непонятные словечки...
  ...Вскоре электрический свет двух люминесцентных ламп потух, оставив в полной естественной темноте всю эту странную компанию: молодую разведчицу и бывшего "министра науки" деревни Сталочная, лежащих в спальных мешках, а также двух юных сталкеров-исследователей и подружку одного из них, прикорнувших на полу, положив головы на опустевшие мешки из-под провианта.
  В этот день у них всех в жизни многое кардинально поменялось.
  
  
  5. Возвращение
  
  Дом велка Нурса (40 врестей на восток-северо-восток от Сталочной), 30-й год после Звездопада, 9-й день осени, утро.
  
  - ...Ну-с, посмотрим, что тут у нас?.. - бодро пробормотала Зелма, подсаживаясь к бортовому компьютеру "Би-202", на котором Лас, Ксюня и Плющ - именно в таком порядке - проходили тест интеллекта; сами они сейчас стояли за спиной у разведчицы и ждали её вердикта.
  На экране высветились результаты: "106; 94; 125".
  - Удивительно! - воскликнула Зелма и выключила программу. Повернулась к молодым людям и, чтобы не сидеть на полу, в то время как они стояли, уселась на аппарат, переведя его в режим ожидания. - Показатели неплохие даже для Федерации. Четыреста лет технической отсталости вашего мира не сделали вас глупее. В этом я уже убедилась вчера, когда вы почти с ходу въехали в мой рассказ... Я пришла к выводу, что вы нужны Федерации - и как можно скорее.
  Технически мы развиты на несколько порядков лучше, чем вы, но это лишь следствие прогресса веков этак с девятнадцатого по двадцать пятый. Освоение Вселенной идёт по экстенсивному пути, с каждым десятилетием обходящемуся нам всё дороже. Исследования проводит становится постепенно всё менее целесообразно; мы довольны тем, что уже имеем. Потенциал нашего общества иссякает; ещё пара-тройка веков - и мы остановимся в своём развитии, но вероятнее - начнём деградировать. Но у вас потенциал есть, раз он сохранился за столетия дегенерированного существования. И я хочу привнести его туда, - она указала пальцем в потолок подвала, имея в виду космические владения человечества, - чтобы помочь им избежать такой участи. Но для этого мне нужно будет ваше согласие. Я вас не тороплю; думайте, сколько потребуется.
  - Дело не в том, сколько времени нужно на раздумья, - ответил Плющ. - Просто такие решения мы трое принимать не вправе. Этим должен заниматься Совет велков деревни.
  - Ты серьёзно, что ли? - раздался сверху голос Нурса. - Да эти старые пни - ну, кроме Зора и Круза, эти-то ещё вполне себе... - отказали вам в экспедиции! И вы после этого ещё хотите на них рассчитывать?
  - Значит, надо предъявить им неопровержимые доказательства и рассказать то же, что и нам, - сказал Лас, водя по полу ногой с заклеенной особым составом из запасов Зелмы раной. - Тогда они точно поверят. Не думаю, что всех устраивает нынешний образ жизни.
  - Какие же вы наивные... - донеслось сверху. - Ладно; если что, я готов. Мне терять нечего. Мне уже за полтинник, а вдобавок я в этом лесу поднабрал пару десятков лишних рентген... Стан, кстати, получил в разы больше...
  - А вы? - обратился Лас к Зелме. - Вы-то согласны отправиться с нами? Уверяю, вас в деревне послушают... тем более, что вы сами доказательство...
  - Попробовать стоит, - подумав, ответила разведчица. - А чтобы сразу развернуть кампанию по благоустройству, надо будет взять и это... - Она похлопала по металлическому боку аппарата, на котором сидела. - Материалы я буду заказывать из Федерации в дополнение к поставкам для строительства будущей базы, которую я постараюсь, чтобы развернули на другом материке... Короче, я согласна. Выдвинемся сегодня же, но - чуть позже. Мне надо упаковать свои вещи... - Женщина улыбнулась, как будто только что озвучила некую тонкую шутку. - А пока давайте поедим на дорожку. Концентратов хватит на всех. И вот этого, - Зелма посмотрела на Нурса, спускающегося по лестнице к ним с ведром воды, принесённой от протекавшей не очень далеко отсюда реки, в руках, - тоже.
  - Кстати, - сказал Лас, обращаясь к велку-"отшельнику" и доставая всё ещё молчащий вредомер. - Может быть, покажете, как его включить обратно?
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 11-й день осени.
  
  В деревне было непривычно тихо. Не раздавались громкие голоса и смех, но и плача тоже не было слышно. Селение словно опустело с уходом Ласа, Плюща и Ксюни. Не добавляла веселья - по крайней мере, открытого - и недавняя смерть Старика, которого успели похоронить, но ещё не до конца забыли.
  Погода соответствовала царящему в деревне настроению: всё небо было белым с серыми разводами. Лишь незаметно шелестел лёгкий ветерок, заглушавший изредка раздававшиеся негромкие звуки: жизнь-то не остановилась, а просто шла пока что на уменьшенной громкости.
  ...Лина, накинув тёплую кофточку, ведь ветер был не простой, а холодный, пронизывающий - с севера дул, чтоб его... - гуляла по деревне, которая из-за последних событий казалась пустынной, едва ли не вымершей: жители в большинстве своём сидели по домам, чувствуя грусть, странную апатию и слабое смутное беспокойство за тех, кто ушёл предположительно на время, и тех, кто - навсегда. Сталочкой владело сходное с этим настроение, но - немного по другой причине.
  "Это всё из-за меня, - думала Лина; этим в основном она и занималась последние дни. - Ну, не всё, но многое... Лас и Ксюня побоялись, что Старик всё расскажет велкам, и сбежали; Плющ же письменно обругал велка Круза и решил уйти вместе с ними - поддержать, так сказать, в трудное время... И они не возвращаются. Вот уже пятый день! Я... волнуюсь зав них. Да, волнуюсь, хоть это я и сдала Совету Ласа с Ксюней! Она была моей подругой с самого детства! Такое не забывается! А в Ласа я просто однажды сдуру влюбилась... напрасно, наверное: кроме него, тогда в деревне были ещё трое парней подходящего возраста! А сейчас - только Плющ, да и его нет на месте... Что же я наделала! Может быть, они уже того... умерли?.."
  При этой мысли из глаз Лины потекли непрошеные слёзы. Сталочка смахнула их, но они не прекращались, застилая глаза искажающей видимое изображение мутной прозрачной плёнкой. Лина проморгалась и тут поняла, где именно находится.
  В паре сагней от неё зиял распахнутыми дверью и окном пустой дом Ласа, покинутый им ради спасения собственной любви.
  Лина больше не могла сдерживаться. Чувство вины усилилось до предела, как бы компенсируя этим то, что оно не работало всё лето, и слёзы полились потоком. Лина на негнущихся ногах подошла к дому, села у его стены на начинающую желтеть и вянуть траву и безудержно, но тихо зарыдала.
  - Не помешаю? - раздался у неё над ухом чей-то низкий голос, в котором слышались сочувствие и участие.
  Лина подняла заплаканное лицо и сквозь мутную пелену слёз увидела стоящего рядом с ней и смотрящего на неё сверху вниз велка Зора, неизвестно как незаметно к ней подошедшего. Его глаза излучали понимание и надежду, и Лина невольно почувствовала то же самое, а у неё из глаз перестало лить как из ведра. Сталочка поняла, что велку тоже несладко, но он реагирует на это по-другому, а сюда пришёл, чтобы её успокоить и подбодрить. Ей это было сейчас очень нужно.
  - Я присяду? - спросил мужчина, указав рукой на траву рядом с Линой. Та только кивнула, глядя на него как на единственного человека, который вызвался помочь ей в трудной ситуации.
  Велк благодарно кивнул и сел наземь рядом со сталочкой, затаившей дыхание в ожидании того, что он скажет.
  Велк не торопился начинать. Он посидел немного, обхватив руками колени и сосредоточенно глядя вдаль, как будто в поисках нужных слов, моргнул несколько раз, сглотнул и заговорил:
  - Пятый день - это не показатель. Они могли взять припасов на десять дней, на пятнадцать... К тому же, Сталка на востоке заворачивает к Трубе, так что без воды они не останутся... да и без еды: ведь Лас с Плющом, как-никак, сталкеры... Они могут существовать в лесу сколь угодно долго - предположительно, конечно, но предположение может и сбыться... В общем, пока не доказано обратного, следует считать их живыми.
  - И велка Нурса тоже? - спросила Лина. - Его нет уже шесть лет... Его вы тоже живым считаете?
  - Пока да, - подевав губу, ответил велк Зор. - Ему сейчас лет вдвое меньше, чем было Старику! Так что... Короче, не хорони их заранее. Всё может быть. Возможно, они вернутся...
  - Возможно? - переспросила Лина. - Возможно?! - Она повернулась к велку, и тот понял, что у неё сейчас начнётся истерика. - Это всё, что вы можете мне сказать?! Когда вы уходили в тот факнутый поход к Краю леса, вы тоже говорили, что, вероятно, вернётесь все! И что? Я потеряла Квильда! Возможно... Что вы вообще понимаете?! Я мечтала им отомстить, я всё подстроила, но сейчас мне их жаль! Жаль, понимаете?! И если они не вернутся, я буду думать, что это я их убила! Даже Плюща, хотя он-то ни в чём не был передо мной виноват! Да и остальные вообще-то тоже! Я вела себя тогда как последняя дура...
  И Лина, выговорившись, наконец, снова зарыдала.
  Велк не смотрел на неё; он сидел на траве, прислонившись спиной к бревенчатой стене, казавшейся прохладной ладе сквозь утеплённую рубаху, глядел вперёд, на соседнее здание, косясь при этом влево, на восток, где до сих пор находились (неизвестно, в каком состоянии) беглецы, и думал, что же такое ответить Лине, чтобы не вызвать у неё новый приступ самокопаний.
  Но в этот момент, случайно отведя взгляд на тот участок леса, где четверо с половиной суток назад исчезли Лас, Плющ и Ксюня, он увидел то, что заставило его моментально забыть то, что он уже приготовился сказать Лине, и исторгло у него изо рта вскрик изумления. Сталочка повернулась в ту же сторону - и, обомлев, замерла с открытым ртом.
  Из леса рядом друг с другом выходили беглецы: Лас приобнимал Ксюню, Плющ шёл чуть сбоку. На их лицах застыли лёгкие улыбки, а в глазах теплилось что-то... велк Зор даже не смог понять, что именно. Они как будто смотрели в будущее, зная, что скоро - может, и прямо сейчас, как подумал бывший наставник нынешних сталкеров, - что-то произойдёт. Что-то... необычное...
  И Зор не ошибся.
  Вслед за тройкой молодых людей из-за деревьев вышли ещё два человека, встретить которых "первый сталкер на деревне" даже и не мечтал, а увидев, - потерял дар речи.
  Это были велк Нурс ("Всё-таки он вернулся... - мимолётно подумалось Зору. - Не прошло и полувека...") и незнакомая молодая женщина с короткими по меркам деревни светло-русыми волосами, уложенными в причёску явно не по моде Сталочной, миловидным, практически идеальным лицом и в странной одежде, которую велк никогда доселе ни на ком не видел: "костюм", обтягивающий всё её тело, кроме головы и кистей рук, был словно единым целым и отливал металлической серостью, хотя не казался на вид таким тяжёлым, как то, что находилось у женщины на спине.
  Пожалуй, именно это больше всего и поразило велка Зора. Когда эта странная парочка, маячившая за Ласом с Ксюней и Плющом, подошла чуть ближе, бывший наставник понял, что именно незнакомка тащила на себе, и его глаза расширились по меньшей мере вдвое, едва не приняв, образно выражаясь, квадратную форму.
  На спине у женщины, казалось, прямо из одежды параллельно земле вырастала железная с виду тонкая пластинка ("платформа для грузов" - вот как называлась эта опция её комбинезона) размером примерно пятнадцать на пятнадцать врехов, как на глаз определил велк Зор, на которой и лежал так потрясший его груз, для устойчивости привязанный одной верёвкой к пластине, а ещё одной - к самой женщине поперёк груди.
  На коробку шириной с десяток и высотой в несколько врехов, представлявшую собой нижнюю часть этого груза, мужчина не обратил внимания, уставившись на то, что стояло прямо на коробке. "Всё-таки Лас не ошибся... это оно..." - подумал ошеломлённый велк, сразу узнав в этой штуке "бортовом компьютер", описанный Ласом, тогда ещё не знавшим названия этого предмета, и задним умом осознав, что неожиданная экспедиция "беглецов" к Трубе увенчалась поистине грандиозным успехом.
  Лину, впрочем, в данныё момент интересовало не это. Всё ещё не веря собственным глазам, "тёмная сталочка" медленным и неуверенным шагом направилась навстречу группе молодых людей, сейчас радовавшихся возвращению домой, а посему не успевшим пока переключиться на Лину, о "просветлении" которой ещё не знали.
  - Вы... вы живы... - прошептала она, восхищённо или как-то в этом роде пялясь на вернувшихся "беглецов".
  Группа остановилась, обратив внимание на подошедшую сталочку. Лас и Ксюня насторожились. Устремив на Лину колючие взгляды, в которых сквозило... неодобрение? укор? презрение?! - а Плющ принял обычное спокойное задумчиво-отрешённое выражение и пожал плечами:
  - Ну конечно, живы. А ты что, сомневалась?
  - Ребята... простите меня! - произнесла Лина всё, что пришло в тот миг ей в голову, и, резко метнувшись вперёд, заключила изумлённых Ласа с Ксюней в объятия, до предела раскинув руки в стороны и уткнувшись лицом в соприкасающиеся плечи сталкера и сталочки.
  Немая сцена, если не считать беззвучных рыданий Лины - уже от счастья, продолжалась недолго. Почти сразу же после раскаяния "предательницы" к группе людей подошёл велк Зор, буравивший взглядом не "беглецов", а тех, кого они привели с собой.
  - Кто вы? - спросил бывший наставник, обращаясь к Зелме, вместе с Нурсом дипломатично стоявшей позади и, что называется, особо "не отсвечивавшей". - Что происходит? Лас... Плющ... кто-нибудь может мне объяснить?..
  - Не волнуйтесь, уважаемый велк Зор, - ответила разведчица, с улыбкой глядя на ошарашенного мужчину, - всё в порядке. Даже более чем. Вы всё скоро узнаете. А чтобы не повторять одно и то же много раз, я прошу вас сегодня созвать Совет велков. Желательно - прямо сейчас. Мы всё расскажем - но только в том случае, если нас будут слушать сразу все достойнейшие люди деревни, а также если мы, - женщина обвела рукой всю пришедшую из леса группу, обойдя этим жестом Лину, не входившую в её состав, - будем рассказывать вместе, чтобы у вас сложилась наиболее полная картина происходящего. А пока вы будете всё устраивать, может быть, подскажете, где мы могли бы помыться, поесть и отдохнуть?
  Велк Зор несколько мгновений просто стоял столбом, приоткрыв рот, потом быстро обработал поступившую информацию и сформировал для себя план действий на ближайшее время.
  - Да, конечно, - сказал он. - Пойдёмте; я вам всё сейчас покажу.
  Лина только теперь обратила внимание на остальных членов группы, но по выражениям лиц всех, кто находился в её поле зрения, поняла, что немедленные объяснения ей не светят. Как и всем в деревне, кроме велков.
  
  * * *
  
  Деревня Сталочная, тем же вечером.
  
   ...Они стояли у входа в дом Совета, глядя кто куда и думая каждый о своём; а со всех сторон - кто открыто, кто из-за углов чьих-то жилищ - на них глазели сталки: некоторые - с любопытством, другие - с робостью, кто-то - даже со страхом. Всем было ясно, что здесь и сейчас решается судьба деревни - всего лишь второй раз за всю её историю (первый был на следующий день после Звездопада), - а также тех, из-за чьих действий этот выбор стал неминуем.
  Ксюня прижалась к Ласу, рассеянно поглаживавшему её плечо и смотрящему то вдаль, то себе под ноги; спросила:
  - Как думаешь, что с нами будет?
  - Скоро узнаем, - ответил юноша. - Почему-то мне кажется, что у нас всё будет хорошо. Но пока это неточно.
  Стоявший рядом Плющ коротко взглянул на друга, но ничего не сказал. Сидевший на "кубике" компьютера Нурс (на обсуждение и голосование его не пустили, обосновав это тем, что, дескать, участвовать в принятии такого решения велк-"отшельник", долгое время отсутствовавший в деревне, не вправе) хмыкнул, согласившись с последней фразой Ласа, а находившаяся возле своего "помощника" Зелма укоризненно на него посмотрела, но, как и Плющ, ничего не сказала.
  Заседание Совета началось ещё днём. Сначала Лас, Плющ и Ксюня изложили события последних нескольких дней, каждый - со своей точки зрения, и вышли наружу - дожидаться своего приговора. Нурс и Зелма покинули зал совещаний заметно позже: их рассказ о происхождении сталков и жизни с остальной Галактике занял намного больше времени. Но бушевавшие внутри строения страсти длились ещё дольше: солнце уже почти склонилось к закату, а заседание всё не кончалось; видимо, такой эпохальный выбор давался велкам с огромным трудом. Оставалось только ждать их решения и надеяться на благоприятный вердикт по обоим пунктам.
  - Я, честно говоря, не верю, что они примут то, что мы им рассказали, - произнёс Нурс негромко. - Велки - это велки, большинство из них - замшелые пни, для них любая новинка - опасность. За опасностью (часто - гипотетической, но сейчас - более реальной) они не видят благ, которые сулит эта новинка. Не удивлюсь, если даже наше появление в таком вот составе и с, так сказать, вещественными доказательствами, - он хлопнул рукой по боковой стенке компьютера, на котором сидел, - не является достаточно веским аргументом. Не готовы они к этому. Хотя, с другой стороны, когда, если не сейчас, когда всё - ну, почти всё - идёт как раз в нужную сторону?.. Короче, посмотрим. Я своё мнение озвучил.
  Некоторое время на "пятачке" между домом Совета - своеобразной "главной площади" деревни, где вряд ли бы уместились все её несколько десятков жителей, - царило молчание. Даже зеваки, буквально пялившиеся на Зелму, поразившую их своей красотой, Нурса, "восставшего из мёртвых", каким его, вопреки мнению велка Зора, считали несколько лет, молодых людей, преступивших законы деревни ради любви и познания мира, - и те, словно попрятались, хоть и не уходили, ожидая развязки.
  Наконец, дверь распахнулась, и из зала заседаний вышел велк Зор - с важным видом, как будто ему доверили какое-то дело огромного значения, что, впрочем, было правдой: все поняли, что именно он сейчас скажет то, чего большинство ждало весь день, а некоторые - намного дольше. Лас, Плющ и Ксюня затаили дыхание: в ближайшие мгновения они узнают, какая награда или кара им уготована велками.
  Зор немного помолчал, нагнетая напряжение ожидания, затем заговорил:
  - Совет только что вынес два решения. Одно из них касается только этих троих, - он указал головой на замерших в нетерпении юных сталкеров и сталочку, - другое - всей нашей деревни. Итак, слушайте...
  То, что совершили эти молодые люди, конечно, заслуживает порицания, и даже, принимая во внимание наши законы и обычаи, довольно сурового. Но, если вдуматься, вина Ласа, Ксюни и Плюща не так уж велика на самом деле. Первые двое просто поддались любви, выйдя за установленные нами ограничения - по моему мнению, весьма условные. Лас и Ксюня не виноваты; мне кажется, у них всё по-настоящему, может, даже больше, чем у некоторых из нас. И только это здесь имеет значение. Любовь не стоит того, чтобы её ограничивать. Она стоит того, чтобы её поощрять. И судить стоит не столько по закону, в котором, если честно, нет ни капли жизни, а по справедливости, то есть - как и должно быть. Совет оправдывает Ласа и Ксюню по этому делу, но советует им всё же не сильно торопиться со своими намерениями...
  Но есть и другое дело, более мелкое, но такого немыслимого снисхождения по нему добиться не удалось. То, что Плющ оскорбил велка Круза, безусловно, плохо. Но если вдуматься, то юный сталкер повёл себя как заносчивый мальчишка, не приняв поучений и осмелившись на дерзкий ответ. Защищавший его Лас тоже поступил не совсем умно, решив применить силу, когда встретил жёсткое сопротивление; и он также должен за это ответить. Совет назначает им наказание в виде двадцать ударов прутьями - завтра, на рассвете. Негоже пускать в ход оскорбления и кулаки, когда можно решить всё миром - или не решать вообще.
  А теперь, что касается наших гостей и того, что они нам открыли...
  Велк помолчал с десяток мгновений, показавшихся всем вечностью. В ожидании того, что Зор готовился сказать, Лас даже позабыл на время про назначенное на утро унизительное наказание - так было для него важно то, к какому выводу пришёл Совет, выслушав историю Нурса и Зелмы.
  - Итак... - продолжил оратор, и напряжение достигло своего апогея (хотя это слово здесь знала только землянка-разведчица). - Как вам всем известно, мы очень долго жили сами по себе, заботясь только о том, как бы прожить следующий день. Звездопад внёс в этот порядок кое-какие изменения. Помимо стремления выжить, у нас появилась потребность к исследованию всего того, что принесло нам это явление. У нас появились вредомеры, мы стали по мере сил изучать лес... - Нурс хмыкнул, услышав эту фразу. - Но всё это ничего не значит по сравнению с теми возможностями, которые нам открываются сейчас. То, что мы улучшим свою жизнь, сможем в будущем повидать другие миры и всё такое прочее, - для нас не пустой звук, как вы могли бы подумать, велк Нурс. - "Отшельник" поперхнулся, когда до него дошёл смысл слов бывшего "коллеги". - Мы согласны на ваше предложение, уважаемая Зелма Арсеньевна. - Разведчица зарделась: её, похоже, ещё никто не называл по имени-отчеству. - Решение было единогласным. Мы понимаем, как это важно для нас всех; наконец-то мы сможем выйти из той дыры отсталости, в которой сидели четыреста лет! Вперёд, в будущее!
  По мере того, как велк Зор говорил, жители помаленьку выходили из-за домов, слушая его уже открыто, не таясь; их собиралось всё больше, к концу речи "площадь" была заполнена до отказа - судя по всему, собралась едва ли не вся деревня; а когда "главный сталкер" произнёс последнюю фразу, выбросив вперёд и вверх вытянутую руку со сжатым кулаком, все собравшиеся - в том числе Лас, Плющ, Ксюня, Нурс и Зелма - поддержали его бурными аплодисментами, криками и свистом.
  Решение было принято.
  Всеобщее ликование длилось, как определила Зелма по хронометру, чьи показания высвечивались голограммой с помощью проектора на левом запястье при нажатии еле заметной сенсорной кнопки, около двух минут. Потом шум стал постепенно сходить на нет, и землянка поняла, что "стихийный митинг" надо закруглять.
  Из дома Совета один за другим стали выходить велки, выстраиваясь в ряд по сторонам от Зора, вызвав новую вспышку рукоплесканий и свиста - на этот раз длиной не более чем в полминуты. Когда шум снова пошёл на убыль, Зелма подошла к велку Зору, встала лицом к толпе и с улыбкой сказала:
  - Тогда завтра у вас начнётся новая жизнь. Здесь, - она указала на компьютер под седалищем Нурса, - содержатся все необходимые сведения, которые нам могут помочь. Я говорю "нам", потому что я теперь тоже с вами; я буду направлять и корректировать ваше развитие, а позднее буду способствовать вхождению в Федерацию вашей планеты. Но уверяю вас: вы будете жить так, как захотите сами! - Это заявление тоже было встречено взрывом ликования. - Завтрашний, двенадцатый день осени тридцатого года после Звездопада или, по федеральному летосчислению... - она назвала дату, - станет переломным днём вашей истории! Грядут большие перемены, и надеюсь - на благо!
  Последние её слова потонули в новой буре хлопков, свиста и улюлюканья.
  А пока толпа шумела, Лас крепко обнял Ксюню, негромко сказал ей - так, чтобы услышала только она:
  - Я же говорил, что всё будет хорошо, - а когда сталочка улыбнулась, поцеловал её.
  Так они и стояли, застыв во времени, слившись друг с другом, пока все вокруг них радовались тому, что скоро в их жизни всё будет по-другому.
  Лас тоже радовался, но - тому, что однажды, всего лишь через какой-то год, Ксюня наконец-то будет по праву принадлежать ему.
  День заканчивался, и вместе с ним уходила в прошлое их прежняя жизнь, уступая место новой, о которой они уже получили общее представление, но пока не изведали. Кто знает, какой она будет, эта новая жизнь? Разве что Первосталк, да и в этом нельзя было быть уверенным до конца; хотя, если честно... какая разница?
  
  * * *
  
  - ...Как думаешь, она меня примет? - спросил велк Нурс у Плюща, пока они вдвоём в сумерках подходили к дому.
  - Надеюсь, - пожал плечами Плющ, открыл дверь и первым вошёл.
  Нурс немного потоптался в нерешительности у входа, но потом подумал, что это может глупо выглядеть, - и переступил порог дома, откуда однажды (он сам уже всё меньше понимал - зачем) ушёл - и куда теперь вернулся.
  Его жена сидела за пустым столом и смотрела в стену. Казалось, ей не было никакого дела до того, кто сейчас вошёл в жилище.
  Плющ кашлянул и негромко проговорил:
  - Мам, у нас тут...
  - Ты вернулся, - бесцветным тоном сказала женщина, поднялась из-за стола и взглянула на Нурса, стоявшего, потупившись, у двери. - Где ж тебя носило-то?..
  Бывший - пока не восстановленный в звании - велк шагнул к ней, вдруг обнял её и положил голову ей на плечо. Забормотал:
  - Знаю, я... виноват, что ушёл тогда... без предупреждения... чисто из упрямства... Я о вас не подумал; я понимаю, что поступил плохо, прости, прости, прости меня, я не должен был так поступать, делай со мной что угодно, только прошу, позволь мне остаться, и я теперь всегда буду рядом...
  - Что с тобой делать... Мужчины, сходите помойтесь, - сказала женщина, не предпринимая, впрочем, попыток высвободиться из объятий мужа, - потом ужинать будем...
  Плющ молча подошёл и молча обнял мать.
  Так они и стояли - втроём, сцепившись вместе, как когда-то счастливая и теперь воссоединившаяся семья.
  
  3 мая - 16 августа 2019,
  Красноярск.
  
  (Редакция 2020 г.)
  
  
  Примечания
  
  1Вресть - местная мера длины, равна примерно 1,09 км.
  2Вред - местная мера радиационного фона, созданного обломками корабля и Трубой; равна примерно 75 мкР/ч.
  3Велк - член совета старейшин деревни; также просто уважаемый человек у сталков.
  4Сагнь - местная мера длины, равная 1/500 врести (2,18 м).
  5Врех - местная мера длины, равная 1/50 сагни (4,36 см).
  6Дсетень - местная мера площади, равная площади квадрата со стороной в 1/10 врести (примерно 1,138 гектара).
  7Брезь - местное лиственное дерево; аналог земной берёзы.
  8Сусьва - местное хвойное дерево; аналог земной сосны.
  9Факнуть - ругательство сталков со значением неприличного действия; 'факнуться' означает 'сойти с ума'; 'факнутый' - производное, употребляющееся в обоих значениях.
  10Клып - местное растение, культивируемое сталками для последующего превращения в нитки и ткань; аналог земного льна.
  11В данном слове присутствует корень слова 'вресть', так что это не ошибка.
  12Пунд - местная единица массы; равна примерно 13,6 кг.
  13Две буквы местного алфавита; обозначают соответственно звуки 'и' и 'й'.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"