Кузина Лада Валентиновна
Темногорье

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 4.57*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Катя ссорится с матерью и решает проучить ее. Девушка покупает билет в плацкартный вагон до Темногорья. Что это за город, она не знает - но какая разница, если надумала сбежать из дома? Ведь это же ненадолго - просто немного попугать маму. На станции она встречает парня по имени Игорь и загадочного Хирурга. Больше пассажиров нет. Когда утренний туман рассеивается, им открывается истинная сущность Темногорья. Какая-то мистика свела их троих на призрачном вокзале. И есть лишь один способ вернуться назад: пройти тёмный путь между мирами. Или умереть. Оставлен ознакомительный фрагмент. Книга вышла в серии АСТа "Сказки странных детей". Финалист премии Лайвлиба "Лучшая книга 2017 года: выбор читателей. Ужасы, мистика". Третье место литературной премии "Бегущая по волнам". Группа ВКонтакте: https://vk.com/temnogor_e Купить книгу: https://www.bookvoed.ru/book?id=7265880
[]

  
   Темногорье
  

Человеку нужна только комната, 
комната и кровать, 
чтобы не метаться из города 
в город, не ночевать 
на вокзале, не дрожать от холода. 

(Владимир Гандельсман)

  
   Глава первая. Я тебя ненавижу!
  
   Катя сидела за компьютером и сражалась в очередной битве. В чате высветилось: "Прикрой сзади!"
   Сообщение прислал Вадик. Его ник в игре звучал гораздо круче имени - Повелитель снов. Катя отправила своего персонажа в тыл Повелителя и отбила контратаку двух эльфов. Наивные - надеялись подкрасться незамеченными.
   "Молодец! - тут же получила она новое письмо. - Сейчас Тимофей с Серегой подтянутся".
   Они продержались еще полчаса, последним пал персонаж самой Кати - Мистикс. Один из эльфов изящным движением меча отсек ей голову, и игра остановилась.
   "Все равно мы круче", - набрала Катя. Вадик сильно переживал, когда они проигрывали.
   "Конечно, любимая", - ответил Вадик.
   Недавно они поженились. В игре, конечно. В жизни Кате было пятнадцать, а Вадику семнадцать. Он заканчивал одиннадцатый класс и намеревался поступать в горный институт. Катя училась в девятом и собиралась свалить из школы. Зачем учиться дальше? Все равно работать она не будет. Наверное. С ее красотой можно в любой момент найти богатого мужа и жить припеваючи. Она как девушка с обложки журнала: чуть вздернутый нос, светлые волосы длиной до лопаток, серо-зеленые глаза. А пока мама прокормит.
  
   Вспомнив про нее, Катя набрала номер.
   - Мам, - заныла она в трубку, - кинь пятьсот рублей на вебмани.
   - Катюш, - мамин голос напрягся, - конец месяца, у меня с деньгами не очень.
   Катя взбесилась: как надоело это вечное - нет денег! Вот всегда так! Постоянно приходится на всем экономить. И зачем мать вкалывает от зари до зари, если каких-то жалких полтысячи не может найти, чтобы прокачать Катин персонаж?
   - Елки! - заорала она в трубку. - Да что мы как нищие какие-то? Как же меня все это достало!
   Она швырнула трубку и упала на диван. Катя задыхалась от злости, обиды и разочарования. Ведь они с Вадиком договорились, что Мистикс нужен плазменный меч. А теперь она, как дура, признается, что не получилось купить нужный атрибут. Катя со всей силы ударила по мягким подушкам и затихла. Потом поднялась и пошла к холодильнику.
  
   Мама наготовила борщ и голубцов, но разогревать было лень. Катя взяла яблоко и вернулась в комнату, включила телевизор. Шел очередной сериал про любовь. Катя жадно подмечала шмотки и яркие украшения на главной героине. Все-таки одежда для девушка важна. Иначе никто и внимание не обратит. Раздался звонок.
   - Катюш, - звонила мама, - ты до завтра подождать не можешь?
   - Нет, - резко ответила та.
   - Я тебя прямо с утра деньги кину, - уговаривала мать.
   Катя для вида еще ворчала, но в душе ликовала: все равно в игру она войдет только через сутки - Вадик усиленно готовился к сдаче экзаменов, поэтому долго сидеть за компом не мог.
   - Ладно, - буркнула она.
   - А ты обедала?
   Катя почувствовала недовольство - опять мама лезет со своей заботой. Что она, маленькая? Сколько можно ее контролировать?
   - Не хочу, - сдержанно ответила она. - Пока!
   Положив телефон, Катя несколько раз подпрыгнула и восторженно завизжала: "Да, да, да!" Села обратно за стол и вошла в социальную сеть.
  
   В онлайне высветилась Светка, одноклассница. Катя с ней общалась постольку-поскольку. Временами гуляли в одной компании и вместе ходили по магазинам смотреть одежду. Мать ворчала:
   - Что ты нашла в ней? Ленивая, учится плохо, еще и курит.
   Катя отмахивалась. Со Светкой прикольно. А мама со своими взглядами отстала от жизни. Кому нужна эта учеба? Главное - ухватиться за счастливый случай. В их классе все так считают. А мама пилит: учись, думай о будущем. Можно подумать, ей это образование как-то помогло. Даже на море поехать не могут - лишних денег нет. А Светка два раза в год ездит: весной и осенью. И не в Египет или Турцию, как все, а во всякие экзотические страны типа Вьетнама и Таиланда. Да и Турция нормально или хотя бы Крым, но мама постоянно стонет, что "бабок" нет. И стоило высшее образование получать? Надоела эта нищета!
  
   Ничего, скоро лето. Мама обещала ее курьером устроить к себе на работу. Можно будет денег накопить. В прошлом году за три месяца Катя себе на новый смартфон заработала. Жаль только, что его украли, когда они с девчонками на дискотеку ходили. Пошли танцевать, Катя оставила его на столике, а, вернувшись, уже не нашла. Пришлось у мамы просить, чтобы купила телефон - куда сейчас без него? А та, как всегда, начала выговаривать, что Катя вечно все теряет. Ни чужих, ни даже своих денег не ценит. Катя слушала и едва удерживалась, чтобы не разреветься. И так тошно, а тут еще и мама добавила. Могла бы и пожалеть. Ну что она, Катя, совсем полное ничтожество?
  
   Светка похвасталась новой фенечкой - родители купили ей украшение из муранского стекла. Огненно-красный с черными и серебряными разводами кулон висел на кожаном ремешке. Приятельница с ним здорово смотрелась. Еще бы, с таким украшением без внимания не останешься. Катя прикусила губу: как бы выпросить у матери что-то похожее, только круче? Та точно зажмет деньги, будет перечислять, что им кредит платить надо, а еще на что-то жить, а Катин отец снова тянет с алиментами. Катька нахмурилась: не повезло с отцом. У других папы - бизнесмены или чиновники, а у нее - обычный охранник. Устроился на работу с "серой" зарплатой и платит гроши, да и про те забывает. В последний раз орал на мать так, что слюни изо рта летели. Мол, совсем зажрались они с Катей, а ему на жизнь не хватает.
  
   Катя тогда глядела на него, словно впервые увидела: совершенно чужой человек. Раскрасневшийся от злости и ярости. Почему-то он помнился совсем другим. Что с ним стало? Или и был всегда таким? Как только его мама полюбила? Вот она, Катя, себе нормального парня отхватит, с деньгами и интересного. Такого, как в кино показывают. Чтобы на дорогих тачках разъезжал и по ресторанам водил, и чтобы все подруги облезли от зависти. Чтобы возил на острова с белым песком и лохматыми пальмами. И чтобы любил сильно-пресильно, и заботился. Она сделает все по-умному, не зря кучу сериалов пересмотрела. Ни один олигарх мимо не пройдет, сразу влюбится и разум потеряет. В кино всегда так происходит, и пусть мать не бухтит, что там один вымысел - мама жизни не знает. Что она видела, кроме их маленького города, надоевшего до тошноты, как пенки от кипяченого молока?
  
   Катя взлохматила волосы перед зеркалом, сделала селфи и выложила в сеть. Красота! Любой, кто не дурак, увидит, что она вся из себя. И грудь имеется! А не как два прыща у той же Светки, заклятой подружки. Было бы что подчеркивать при помощи кулона! Моль бледная... Так что, когда мать вернулась с работы, Катя приготовила несколько ссылок с украшениями из муранского стекла.
   - Мам, посмотри, - не дав раздеться, Катька бросилась к ней, - что я нашла!
   - Подожди, - отмахнулась та, - сейчас сумки разберу.
   Катя обиделась: ну что она, пары минут найти не может на собственную дочь? Дались ей эти сумки!
   - Но тут быстро, - Катя потащила маму в комнату. - Классно, правда?
   Та мельком взглянула на экран и нахмурилась:
   - Катюш, ты цены видела? Плохо у меня с деньгами.
   - Ну всего три тысячи!
   Мама развернулась и ушла на кухню, бросив на ходу:
   - Потом поговорим!
   Катя поплелась за ней. Села за стол и выжидающе уставилась на мать. Та разобрала пакет с продуктами.
   - Голубцы будешь? - поинтересовалась мама, заглянув в холодильник.
   Катя перекусила бы бутербродами, но спорить с матерью не хотелось - надо сначала выбить кулон и напомнить про пятьсот рублей. А то та сразу упрется, как будто самое главное для Кати - это правильное питание. Поэтому она съела целых два голубца и сделала вид, что в восторге.
  
   Дождалась, когда мама вымоет посуду и потащила к монитору.
   - Правда, красивые?
   Мама села рядом, подперла голову обеими руками и с отрешенным видом уставилась на картинки. Катя весело щебетала и щелкала мышью.
   - Ты посмотри: прозрачное стекло, а в нем золотой шарик, - не удержалась и ткнула пальцем в монитор. - А этот синий с серебряными блесками. Тебе какой больше нравится?
   Мать вздохнула:
   - Никакой - у меня денег нет. И могла бы убрать со стола: а то чашка с утра стоит, и огрызок валяется.
   Опять заводится по пустякам! Мешает ей, что ли? Катя сдержалась, чтобы не вспылить.
   - Устала? - участливо спросила она.
   Мама пристально посмотрела на нее:
   - Кать, я же понимаю, к чему ты. Но денег нет.
   Катя резко вскочила, оттолкнула кресло, схватила пальто и выбежала на улицу.
  
   Подтаявший с утра снег к вечеру образовал тонкую корочку льда на асфальте. Катя поскользнулась и чуть не упала. Ноги в тапках мерзли, но возвращаться она не спешила - пусть мать поволнуется. Почему у Кати своих денег нет? Постоянно приходится у матери клянчить. Как же надоело! А кулоны такие красивые... Катя уже почти поверила, что один достанется ей. Почему мама не поймет, насколько ей это важно? Не так часто она и просит. Да и отдаст потом деньги, когда заработает. Другие родители просто так своим детям все покупают, а Кате постоянно выпрашивать надо. Катя нашарила в карманах пачку сигарет и закурила. Курить она стала в тринадцать, чтобы казаться старше и увереннее. У них в классе многие курят. Сначала пряталась от матери, затем перестала. Мама первое время кричала и запрещала, потом смирилась. Вот и сейчас, прошло минут двадцать, а уже раздалась тревожная мелодия - звонила мама. Ответила Катя не сразу, пусть помучается.
   - Не замерзла? - виновато поинтересовалась мама.
   - Нет, - буркнула девушка.
   - Иди домой уж.
   - А что мне там делать? - Катя понимала, что победа за ней, но ныла по привычке.
   - Выбирай кулон, - произнесла мать, - но со следующей получки.
   Катя задрала голову в безмолвном крике: да, да, да!
  
   Так и случилось - в начале апреля Катя получила долгожданное украшение. Выложила фотографии на свою страничку: пусть Светка утрется - не одной ей воображать. И подписала: "В каждой девушке должна быть фенечка". Затем примерила выпускное платье вместе с кулоном - класс! Платье мама купила незадолго до конца зимы. К этому времени Катя извела ее и себя: вечно в их городке не найдешь ничего нормального. А что получше, стоит так дорого, что даже покладистая мама отказалась наотрез. Но не придешь же на выпускной в обычных джинсах. Хорошо, что на работе матери посоветовали поискать в интернете, и вскоре Кате досталось долгожданное платье. Цвет назывался "брызги шампанского". Сверху на тоненьких бретельках, грудь и талия подчеркнуты, а от линии бедер шла короткая пышная юбочка. Блеск! И кулон на тонкой веревочке в цвет платья подходил необыкновенно: похожий на увеличенную каплю воды, золотистый и с серебряными искрами внутри. Конечно, подороже вышло, чем три тысячи, но ничего, пусть мать на чем-нибудь другом экономит. Катя, например, может почти ничего не есть.
  
   Она натянула туфли на толстой подошве и огромном каблуке. Эх, выложить бы фотки, чтобы все увидели, какая она красотка, но тогда сюрприза на выпускном не получится. У них многие уходят после девятого класса. Директор школы не хочет несколько десятых делать. Мол, кабинетов не хватает. А на самом деле за экзамены в одиннадцатом классе боится - чтобы показатели не испортились. Катя полюбовалась отражением: сразу рост прибавился. Жаль, что она мелкая, почти самая низкая в классе. Хотелось бы на десять сантиметров подрасти, но мать говорит, что навряд ли. Катя вытаращила глаза, растянула губы в улыбке и собрала волосы вверх - шикарно. Обязательно помимо маникюра и прически надо сделать профессиональный макияж. Она будет самой хорошенькой. Катя стащила с себя одежду и небрежно бросила на диван, потом уберет. Или мама. Села за комп и вошла в игру, внизу сразу же всплыло сообщение от Вадика. Катя прочитала и расплылась в улыбке.
  
   Вечером она осторожно завела разговор: вдруг мама начнет спорить, а ведь Катя уже пообещала Вадику.
   - Мам, а можно ко мне в июне кое-кто погостить приедет?
   Та заварила чай, села за стол и уточнила:
   - А кто именно?
   Катя, как можно небрежнее, ответила:
   - Мальчик один.
   У мамы брови поползли вверх:
   - Какой такой мальчик?
   Катя резко выдохнула: опять мать лезет со своими расспросами. Какой, зачем... Других слов и не знает. Катя к себе Вадика приглашает, а не к матери. От мамы и не требуется ничего, лишь бы не мешала. Почему Катя не может пригласить, кого хочет? Вечно разрешение спрашивать надо!
   - Ты его не знаешь, - ответила она. - Мы с ним вместе в одной игре играем.
   - В какой игре? - не поняла мама.
  
   Катя сдерживалась из последних сил: что же мать настолько непонятливая? Все разжевывать нужно!
   - В интернете которая. Мы уже год играем.
   Мама удивилась:
   - То есть вы даже не видели друг друга?
   - Да что ты начинаешь?! - Катя повысила голос. - А скайп на что? Он москвич, заканчивает одиннадцатый класс. Сдаст экзамены и приедет к нам.
   Мать поджала губы, не замечая, что дочь снова хамит:
   - А зачем он к нам приедет?
   Катя пожала плечами. Зачем, зачем... Влюбился, конечно. А ей лестно: взрослый парень, симпатичный и умный. Все девчонки перемрут, как осенние мухи, когда она с ним гулять выйдет. У них в классе из девчонок многие с парнями встречаются. А у Кати нет никого. Только Вадик, но он в другом городе. Но мама уперлась:
   - Ну как ты его пригласишь? У нас всего две комнаты. А ты даже постель убрать не можешь. Такое ощущение, что Мамай прошелся - сплошной бардак.
   - Не преувеличивай, - нахмурилась Катя. - Никому, кроме тебя, нет до этого дела.
   Что мама за человек такой? Вечно начнет, к чему прикопаться! Неужели запретит?
  
   Тогда мать попробовала надавить с другой стороны:
   - Катя, неужели ты не понимаешь? Парням в этом возрасте только одно нужно - секс.
   Катя закатила глаза:
   - Ну и дам.
   Воцарилась тишина, словно из матери весь воздух откачали, а потом начался дурдом.
   - Что значит "ну и дам"?! Ты хоть понимаешь, что говоришь? - мать повысила голос.
   - Да что я такого сказала?! - сорвалась Катя. - Тоже, ценность великая. У нас в классе почти все девочки попробовали.
   - Даже не думай! - заорала мама. - Я тебе запрещаю.
   И тут Катя высказала все, что давно думала:
   - Да иди ты! Что ты вечно ко мне лезешь?! Только попробуй запретить! Мне скоро уже шестнадцать исполнится. Я узнала: подам в суд на определение, что я эмансипированный подросток. Буду делать, что захочу, а ты мне алименты платить.
  
   Мама замерла. Смешно получилось: вот она округлила щеки, собираясь ответить, воздух изо рта вырвался, а звуки остались. Точно забыла, что хотела сказать. Потом часто заморгала, будто в глаз что-то попало.
   - Катя, ты понимаешь, что говоришь? - повторила она.
   Катя взвилась в воздух, словно сорванная пружина.
   - Я все продумала! А ты постоянно мешаешь. Думаешь, я совсем дура?! Отстань от меня!
   Мама тоже подскочила:
   - Не смей! Слышишь?!
   Катя выплеснула накопленное раздражение:
   - Ненавижу! Если бы ты знала, как я тебя ненавижу!
   И тут мать отвесила ей пощечину. Еще и еще. Катя схватилась за щеку: та горела, словно от крапивы. Не сказав ни слова, она выбежала из кухни.
  
   Глава вторая. Плацкартный билет
  
   Весь вечер ее колотило от злости: как мама посмела поднять руку?! За что? Что Катя такого сказала?! Что ненавидит? Так понятно же, что случайно вырвалось. Просто не выдержала. Вечно придумаешь что-то классное, а мама все испортит. Но ничего, мать еще пожалеет. Ей придется долго вину заглаживать. Катя сидела в обнимку с подушкой. Слезы застряли, не в силах прорваться. Она с хрипом дышала, подавившись рыданиями, не хватало воздуха. Уснула далеко за полночь, пообещав себе, что не простит мать никогда.
  
   Утром Катя проспала в школу - мама не разбудила. В недоумении вышла из комнаты, но оказалось, мать уже ушла на работу. Ни записки, ни приготовленного завтрака - ничего. Неужели обиделась? Не может быть! Это Кате следует обижаться - ей бунтовать по возрасту положено, об этом везде пишут. А пощечины получать - нет. Она наспех выпила чай с бутербродом и побежала на уроки, как раз успела к третьему. Вернувшись домой, дернулась позвонить: у них с матерью была договоренность. Но раз они поссорились... Пусть поволнуется, все ли с ее доченькой в порядке. Глядишь, к вечеру сговорчивей будет. Но вечером мама, как ни в чем не бывало, прошла на кухню и приготовила еду. Для себя одной! И Катю не позвала. Делать нечего, пришлось проявлять инициативу.
   - Я, вообще-то, есть хочу, - заявила она.
   Мама спокойно посмотрела и ответила:
   - Я узнавала. Раз ты эмансипированный подросток, значит, полностью готова к взрослой жизни: зарабатывать деньги, обслуживать себя. Так что действуй. Возьми и приготовь ужин. Сама.
   Приехали...
  
   В школе стояла тоска. Учителя, как под копирку, только и говорили об экзаменах. Что камеры в кабинетах поставят, что дежурить будут чужие преподаватели. Не спишешь, и не подскажет никто. Ага, так им и поверили. Учителям надо, чтобы класс экзамены сдал, вот пусть и выкручиваются, как хотят. Хотя иногда и Катя чувствовала нарастающее беспокойство: куда потом со справкой из школы? Но Светка успокоила: в крайнем случае можно на второй год в девятом остаться. Ничего страшного. Да и нечего об этом думать - скоро районные соревнования по баскетболу.
  
   Несмотря на низкий рост, Катя давно занималась в школьной секции и была лучшей из нападающих. В спортивном зале она преображалась, словно скидывала маскировочный халат. Становилась напористой, активной и смелой - здесь вылезала ее настоящая суть. Даже Танька по прозвищу Скала ничего не могла поделать: Катя ныряла, перехватывала мяч и уходила от рук соперницы, похожих на ветви. А затем отправляла мяч в кольцо. Оранжевый шар слушался, точно она держала его на резинке. Обмануть опекуна, взять пас, бросить с центра поля точно в кольцо - три раза в неделю Катя была звездой. Жаль, что только школьной команды. Тренер доходчиво объяснил, что не с ее ростом мечтать о большем. Против двухметровых соперниц она, пигалица, ничего не стоит. Катю просто раздавят на поле и не заметят. Эх...
  
   Прошло несколько дней. Мама так и молчала: ни здрасьте, ни до свидания. Катя ощутила беспокойство: а вдруг мама не остынет? Так и будет относиться к ней, как к соседке? А ведь скоро экзамены, выпускной вечер и стоит подумать, что дальше. Мысли снова сбились на окончание девятого класса. Лучше бы засесть дома, но мать станет брюзжать, что надо получить профессию. Значит, колледж... В городе был только один, педагогический. После него и воспитателем в детский сад не устроишься - мест рабочих мало, мама как-то говорила. Значит, надо ехать в областной центр. Но не поедет же она одна! Дома стало так неуютно, она уже несколько раз пожалела о своей несдержанности. И как к маме подойти, не знает. И как быть с Вадиком? Тот несколько раз интересовался, приезжать ли. Катя пока тянет время, но нужно решать: да или нет. Что же делать? Катю осенило: надо сбежать из дома! Точно! Мать переполошится, поищет, попсихует, а когда доченька отыщется, сразу же на радостях простит и согласится на все. Осталось только все тщательно продумать.
  
   У Светки родители как раз махнули во Вьетнам, можно спрятаться на несколько дней у нее. Подружка не выдаст, прикинется, что не в курсе. Она подошла к Светке на перемене и завела разговор. Та сразу же откликнулась:
   - Здорово, Кэт! Сама придумала?
   Катя самодовольно кивнула.
   - Прикольно! Надо и мне будет на вооружение взять, если предки заартачатся. А твоя мать у меня искать не станет?
   Катя замотала головой: она все продумала. Купит билет до какой-нибудь станции, дома записку оставит, пустит по ложному следу. Светка дала добро.
  
   Сразу же после школы Катя поехала на вокзал. По дороге в маршрутке работало радио: "В Темногорье отмечают необычно раннее цветение каштанов в этом году. Весь город утопает в белоснежных свечах..." Катя заинтересовалась: она никогда не видела цветущих каштанов. В их городке только тополей полно, а от них лишь пух, ничего красивого. Катя добралась до вокзала и пошла в кассы. Судя по расписанию, поезда в городке останавливались редко. Елки, надо было дома в интернете посмотреть направление и стоимость билетов - ее личная копилка изрядно похудела за последние дни.
   - Девочка, тебе чего? - окликнула кассирша.
   В голове всплыло название города - Темногорье. Классно было бы смотаться туда и посмотреть на цветущие деревья. Правда, ехать она никуда не собирается, но вдруг...
   - До Темногорья билеты есть? - спросила Катя.
   Кассирша посмотрела в мониторе и ответила:
   - На завтра, один плацкартный билет.
   По деньгам хватало и туда, и обратно. Но обратно Катя не собиралась брать, ведь это для отвода глаз. Она протянула паспорт и деньги и купила билет.
  
   На следующий день после уроков она подошла к Светке:
   - Ну пошли?
   Та удивленно уставилась на нее:
   - Ой, Кэт, я совсем забыла - ко мне же сейчас Ирка со Скалой собираются. Мы еще неделю назад договорились.
   - А я как же? - Катя растерялась.
   - Давай завтра. Предки еще только через три дня возвращаются, успеешь.
   И Светка унеслась.
  
   Катя задумалась: что же делать? До завтра ждать нельзя - билет сегодняшний. Все должно быть правдоподобно. А что если махнуть в это Темногорье? Полюбоваться каштанами и вернуться обратно. А можно еще хитрее сделать. Посидеть на вокзале, поплакать. Наверняка, полиция обратит внимание на одинокого подростка А потом звонок мамочке: "Ваша дочь находится там-то и там-то. Приезжайте за ней, а заодно объясните, как вы довели ребенка до того, что он решил сбежать из дома". Вот-вот, пусть объяснит! А после Катя поплачет, попросит прощения, и все будет, как раньше.
  
   Катя забежала домой, схватила паспорт, билет, нарезала бутерброды, налила воды в бутылку и поехала на вокзал. Маршрутка мелко тряслась, будто в ознобе - дороги в городе были разбиты, а Катю кидало в жар: она решилась! Будет чем козырять в школе перед одноклассниками. Мама вечно ворчит, что Катя не умеет дружить. А теперь все с ней френдиться захотят, и стараться не надо. Катя прошлась по платформе: вроде отсюда. Она еще раз сверилась со световым табло: да, первая платформа. А как же узнать, какой вагон ее? Сердце от волнения забилось сильнее. Но вскоре показался поезд. Он с грохотом остановился возле перрона.
   "Пятый вагон, а у меня седьмой. Значит, через один. Черт, в другую сторону!" - мысли бились в голове, как бабочка об окно.
   Катя протянула билет проводнице и зашла в поезд.
  
   В ее отделении находилась семья: мама, ребенок и бабушка. Напротив - парень с девушкой. Катя устроилась на нижней полке. Поезд качнулся и помчался прочь от родного города.
   "Представляю, как Светка удивится, когда завтра не приду в школу, - подумала она. - Плохо, что не сказала, куда я билет купила. Ой, и маме записку забыла оставить!"
   Ее пробил холодный пот. Но она успокоила себя: зато точно, как по-настоящему.
  
   Вечером Катя не могла уснуть. Она ворочалась и представляла: вот мать возвращается, дочери нет. Сначала мать не волнуется: где-то гуляет. Затем ее охватывается беспокойство. Она старается выдержать характер, но не получается. Набирает Катин номер, но та вне зоны доступа - мобильник отключила, как приехала на вокзал. Звонит Светке, другим одноклассникам. Никто не в курсе. Мама выбегает во двор: вдруг Катя там? Но и во дворе ее нет. И за полночь мать сдается и сообщает в полицию: пропала дочь. Катя ощутила смутную вину, но отмахнулась: мама сама виновата. Нечего было доводить до этого.
  
   Рано утром проводница разбудила:
   - Через двадцать минут прибываем.
   Катя умылась, взяла сумку и вышла в тамбур. Поезд мчался, рассекая туман. Белесая дымка укутывала железнодорожный путь, скрывая все, что происходило за ним. Лишь изредка мелькали смутные тени. Но, как ни щурилась Катя, разглядеть что-либо не получалось. Наконец, состав лязгнул и остановился. Проводница отворила дверь и помогла Кате спуститься. Локомотив зашипел и тронулся дальше. Катя осталась одна. В густом тумане пришлось идти наугад. Катя медленно брела: платформа была настолько разбита, что из бетона торчала арматура. Немудрено споткнуться и упасть, не хватало еще колени разбить.
  
   Она дошла до края перрона. Платформа резко кончалась, словно ее обрубили топором. Катя растерялась: Может, надо спрыгнуть и перейти через рельсы? Нет, должен быть нормальный проход. Она развернулась и побрела в противоположную сторону. Вскоре добралась до перехода и стала подниматься по железной лестнице. Ступени состояли из толстых прутьев, покрытых ржавчиной. Перила пугали хлипкостью, поэтому девушка держалась от них подальше. Кате казалось, что она плывет в молоке - туман никак не хотел рассеиваться. Медленно, но все же она спустилась к вокзалу. Это было одноэтажное здание, с облупившейся штукатуркой и темными от грязи окнами. Поколебавшись, Катя толкнула дверь - не стоять же на улице. Внутри никого не оказалось, окошко билетной кассы было закрыто. Рядом висела табличка: "Время работы с 9.00 до 18.00, перерыв на обед с 13.00 до 14.00". Катя села на скамейку и принялась ждать. А что еще делать? Вскоре она задремала.
  
   Глава третья. Бегунок
  
   У слова "бегунок" в интернете отыщется куча определений: это и часть застежки молнии, и обходной лист при увольнении, и вид муравья, и даже какая-то птица. Но про себя Игорь точно знал: бегунок - это он. Каждую весну он чувствовал неумолимый зуд в ногах, из дома тянуло со страшной силой. Небо, избавившееся от зимней пыли, звало: в дорогу! Солнце, отразившееся в мать-и-мачехе, требовало: в путь! Воркующие голуби, повеселевшие воробьи, кошачье оживление на крышах, все твердило: жизнь проносится мимо. Надо выдвигаться. Из школы, из дома, из города, только не на одном месте. Этого он не вынесет.
  
   В первый раз Игорек сбежал в шесть лет - из детского сада. Дождался, когда воспитатели на прогулке заболтаются, спрятался за веранду, оттуда кустами к калитке. На замок ее не запирали. Потом начнут закрывать, после этой истории, но в тот момент Игорек толкнул дверь и вышел. И отправился вдоль дороги. Мимо родного дома, минуя микрорайон, к дальним пятиэтажкам, нависшим над рекой. Игорек обошел их и спустился по крутому склону. Берег зарос побегами ольхи и орешника. На березах проклевывались почки, без умолку трещали птицы, всходила первая трава. Мальчик сел на землю и уставился на темную воду. По ней неспешно проплывали ветки и прошлогодние листья. И Игорек хотел пойти вслед за рекой, но было тяжело пробираться через кустарник, поэтому вечером вернулся домой. Ничего, в следующий раз лучше придумает, куда пуститься.
  
   Дома никто не ждал: родители метались по городу в поисках сына. Пронырливые старушки перехватили Игорька у подъезда. Дальше последовали долгие расспросы: "Где был? Что делал?", пока одна из соседок бегала за родителями. Игорек пожимал плечами. Потом мама допытывалась, почему он ушел, но Игорек молчал. Да и как объяснить? Не может он выразить это словами. Паутину несет ветер - за ней, проплывают облака - хочется поймать их в наволочку и лететь вслед. Игорек сам толком не понимал, что толкнуло его уйти в тот первый по-весеннему теплый день. Но через два года покинул город снова.
  
   Все повторилось. Их второй "А" гулял на продленке. Игорек спрятался в домике на детской площадке, а дальше по накатанной: кусты, растущие вдоль забора, и калитка. Но в этот раз он отправился не к реке, а к автостанции. Купил в кассе билет, залез в первый отходивший от остановки автобус и сел рядом с незнакомым мужчиной. Тот покосился на мальца, но промолчал. Мало ли самостоятельных ребят, которые сами добираются из города до деревенского дома. Кондукторша же решила, что Игорек с отцом возвращается. А что сам билет протянул - так независимым хочет казаться. Но ни в одной деревне Игорек не вышел. Что там делать? Ждать следующий рейсовый автобус? Он доехал до конечной и высадился в огромном областном центре.
  
   Центр поражал размерами. Раз в пять больше родного городка. Крупный, шумный, суетливый. Игорек весь день катался на автобусах и даже трамваях. Облазил дворы, походил по магазинам. Там и засветился. Очень хотелось есть, а еще больше пить. Осторожно, чтобы никто не заметил, взял маленькую бутылку с водой и шоколадку. Засунул под куртку и отправился к выходу. Тут его и остановил охранник. Оказалось, что в супермаркете установлена система наблюдения. Вызвали полицейских, те сообщили родителям, и ночью Игорька доставили домой. В квартире пахло лекарствами. Отец порывался дать ремня, но мама схватила сына и так прижала, что Игорек едва не задохнулся. Его снова спрашивали: почему, зачем? А что он мог рассказать про неясный зов, который позвал его? Про томление в груди, дрожь в ногах, сны о дороге? Это как дышать - так же необходимо.
  
   Водили к психологу. Или психотерапевту. Игорь запутался в названиях специалистов. Хорошо, что не к психиатру. Он же не псих! Тот долго беседовал с ним, разговаривал с родителями, но ничем не помог. Как ни караулили предки, в десять лет побег повторился. Отыскали его только через неделю. В тот раз Игорь подготовился лучше. Заранее разработал маршрут, приготовил деньги и продукты не забыл. Ночевал в подъездах на площадке, ведущей на чердак. Один раз залез на заброшенный склад. Замок ерундовым оказался, а он до этого год учился открывать замки шпилькой, все ссылки в интернете изучил. А поймала его тетка. Обычная тетка с бородавкой на носу. Узнала в пацане разыскиваемого мальчика. Схватила за руку со всей силы, так что вырваться Игорек не смог. Наверное, думала, что ей вознаграждение за его поимку дадут. Наивная.
  
   Дома отец тряс его, как перезревшую грушу.
   - Хоть бы мать пожалел! - орал он.
   Игорек молчал. А что тут ответишь? Если люди не понимают, что ему, Игорьку, плохо без дороги. Они же его не жалеют, когда водят за ручку, будто маленького. Когда телефон просматривают, с учителем и одноклассниками беседуют: не говорил ли Игорек, что хочет куда сорваться. Он весь год с родителями, терпит, не дает зову укрепиться в груди, заполнить сердце. А весной не может. Прошлую весну пропустил, потому что свалился с гриппом. Температура за тридцать девять, кидает то в жар, то в холод. С постели подняться не можешь - голова кружится. А в этом году сорвался, как только ручьи потекли. Родители подготовиться не успели.
  
   В четырнадцать Игорь был опытным бегунком. С маршрутами стало легче. Заранее, в интернете Игорь пробивал, где и на сколько можно остановиться. Благо желающих предоставить жилье - пруд пруди. Главное, историю пожалостнее придумать: про злую мачеху или сурового отчима, детский дом, где царствует злыдня директорша. Мол, издеваются над ним, как хотят. А до доброй бабушки-тетки-старшей сестры надо как-то добраться, чтобы в пути не перехватили плохие люди. Пара пустяков такое насочинять. В интернет для этих целей Игорь выходил не из домашнего компа или планшета, а со смартфона. Подобрал его во дворе, кто-то потерял. Старую симку выбросил, а новую купил у уличного торговца. Даже в их городишко добрались эти смуглые люди, приехавшие на заработки. Им лишь бы продать, а не до законности.
  
   Симка была оформлена на вымышленного человека, так что отыскать по ней Игоря не могли. Вот только родители, наученные прежним опытом, следили. Отвозили в школу, забирали из школы. Предупредили охранников, переговорили с учителями, соседями. В доме воцарилось нервное ожидание, напряженность. Мать всматривалась в него, стараясь обнаружить признаки зуда, умоляла не валять дурака, даже плакала. Отец грозился ноги повыдирать и чип под кожу вшить. А потом сдались, поняли, что смысла нет. Можно подумать, он не сможет сбежать. На каждую дверь замок не повесишь. Да и на запор отмычка найдется - недавно целый комплект приобрел. А пока затаился. Все готово для похода, надо лишь выждать.
  
   Отец недавно разговаривал с ним серьезно. Мол, мать беременна, ей волноваться нельзя. Игорь кивал, а про себя радовался: наконец-то, от него отстанут. Родится ребенок, вроде девочку на УЗИ показали, им не до сына будет. Но посулил, что матери беспокоиться не придется. Игорь знал, что выполнит обещание, ведь роды уже в апреле. А там не до него будет, пусть дочерью занимаются. Словно можно легко заменить одного ребенка другим. А пока бегал по утрам и вечером в сквере недалеко от дома. Наушники в уши, музыку на всю громкость и по дорожкам, наматывая минуту за минутой. Обязательная передышка возле детской площадки, где установили турник. И подтягивание, раз десять. Ни один из одноклассников так не может. Суррогат, конечно, но пока можно погасить жажду странствий. Хотя одним утром чуть не ушел. Очнулся, когда направлялся по центральной улице к объездной дороге. Резко встал, в глазах потемнело, из носа потекла кровь.
  
   В школе Максим, одноклассник, подколол на днях: "От себя не убежишь, Бегун". Ха-ха, очень остроумно. Зато девчонки пялятся с повышенным любопытством: дернется он в этом году или останется? Одна даже подкатила: мол, возьми с собой. А то здесь все надоело, а хочется путешествий и приключений. Дура! И дня не пройдет, как начнет ныть и страдать, что устала. Пообещал ей фотографии присылать из путешествия.
   "А писать будешь?"
   Господи! До чего же все девчонки глупые! Только о любви и думают. Хотя за любовью не к нему. Им красавчиков подавай, а Игоря в рост хорошо вытянули, а в ширь забыли. Ноги-руки длинные, мешаются, лицо узкое, подбородок острый. Циркуль, а не парень.
   Как бы еще немного продержаться? Найти бы чемодан с деньгами и отсыпать всем. Родителям, учителям - чтобы отстали. И жить, как хочется, а не как надо.
  
   ...Роды начались около полуночи. Игорь лежал на диване и всматривался в щель под дверью. В коридоре загорелась лампочка, дверь родительской спальни несколько раз хлопнула. Послышались суетливые шаги и приглушенный разговор.
   - Воды отходят, - сказала мама. - Надо в роддом ехать.
   - А как же он? - видно, отец спросил про Игоря.
   Мама охнула, точно от боли, и ответила:
   - Отвезешь и сразу обратно.
   Значит, времени у него немного.
  
   Дверь скрипнула, и в комнату Игоря вошла мама. Она погладила его по голове и аккуратно, чтобы не разбудить, поцеловала в щеку. Игорь не шевельнулся. Но как только за родителями закрылась входная дверь, вскочил. Включил смартфон и нашел в интернете нужную группу. Пробежался по адресам, отметил для себя несколько. Затем проверил наличие билетов в кассе. Как раз один имелся в нужном направлении. Так же через интернет забронировал его на себя и расплатился, благо наизусть знал реквизиты отцовской карточки. Тем более что на телефон смс-ка о списании денег не придет - Игорь снял привязку карточки к мобильнику отца. И заранее переписал одноразовые пароли. Сфотографировал электронный билет на смартфон и принялся одеваться.
  
   Рюкзак со всем необходимым был приготовлен давно: набор отмычек, спички, прочная веревка, небольшая аптечка, складной нож и запас одежды. Несколько шоколадок, печенье, чипсы и бутылка с водой. И еще по мелочи. На первое время хватит. Все остальное купит - знает, где родители хранят деньги. Он взял несколько бумажек и отправился на вокзал. Но перед этим скатал покрывало и положил на диван, накрыв одеялом. Пусть отец думает, что Игорь дома, тогда до утра будет запас времени. Хотя пока узнают о списании денег, пока отследят, куда Игорь приобрел билет - несколько дней пройдет. Тем более, он не до конечной едет, как на купленном билете, а раньше выйдет - в Темногорье. Там у какого-то парня, чуть старше его, хата несколько дней свободна. А потом дальше двинет, на автобусах или попутках. Опыт есть.
  
   Он нацепил наушники, закинул рюкзак за спину и побежал - до вокзала час добираться. Ночью автобусы не ходят, а частника не вызовешь - ребенка одного не повезут. Да и светиться не хочется. Если кто из знакомых в такси подрабатывает, сразу заложат. Игорь мерно бежал по темным улицам, стараясь, чтобы дыхание не сбилось. Мимо школы, мимо детского сада, мимо маминой работы, мимо поликлиники - из города. Фонари светили тусклыми кляксами, выхватывая тени деревьев и черные проемы подъездов. Разбитый асфальт пытался подставить подножку, деревья растопырились, точно охранники в магазине, но Игорь ничего не замечал. Скорее прочь отсюда, как можно дальше.
  
   На вокзале распечатал билет через терминал: очень удобно и маячить перед кассиром не надо. В здании оставаться не стал, на всякий случай. Встал недалеко от платформы и вытащил из рюкзака теплую куртку - ночи прохладные, а поезд только через час. Он ждал и не верил: вдруг отец обнаружит, что сын сбежал? Тогда поднимет всех на уши - успел за эти годы обрасти связями. Первым делом на вокзалах станут искать. Но Игорю повезло. Состав пришел ровно по расписанию, заспанная проводница мельком посмотрела билет и паспорт и впустила в вагон. Получилось! Постельное белье уже лежало на верхней полке, соседи по купе спали. Игорь залез на свое место и тоже уснул.
  
   ...Будильник на смартфоне завибрировал за пятнадцать минут до нужной станции. Игорь сходил в туалет, приготовил рюкзак и вышел в тамбур. Состав с лязгом остановился, а проводница так и не появилась. Зачем? Ведь, по ее мнению, здесь никто не сходил. Игорь отмычкой открыл дверь и спрыгнул на платформу. Светало, но вокруг стоял плотный туман, точно садовую побелку пролили. В такой видимости искать в незнакомом городе нужную улицу смысла нет - потеряешься. Он поколебался и вошел в здание вокзала. Там дремала какая-то девчонка, больше никого. Обшарпанные стены, изрисованные художником-недоучкой, открытые дверцы камер хранения, сломанные стулья. Ну и глушь... Игорь сел на целый стул, включил плеер и незаметно для себя вырубился.
  
   Глава четвертая. Хранитель пути
  
   Катя проснулась, потому что замерзла, и хотелось в туалет. Сначала она не сообразила, где находится: странное помещение, залитое тусклым светом. Зарешеченные окна, облупившаяся штукатурка. Катя в растерянности посмотрела по сторонам. Точно, вокзал! И как же здесь пусто. Пока она спала, появился только какой-то парень, больше никого. Ох... И зачем она уехала из дома? Вот дура! Вчера еще все казалось таким простым, а теперь...Мама наверняка поставила всех на уши, бегала по городу, искала ее, Катю. И сейчас, наверное, не спит. Может, позвонить? Но что сказать? Что?! Что сбежала из дома, чтобы проучить? А проучила, похоже, себя. Мама с ней и разговаривать не захочет после этого. Катя достала телефон из сумки, набираясь решимости, и включила. Но сети не было. Катя несколько раз потыкала кнопки мобильника, перезагрузила - безрезультатно.
  
   Она еще раз взглянула на парня. Видно, что моложе ее, - лицо скорее подростка, чем юноши, не загрубело. Хотя длиннющий, вон как ноги протянул, - на ползала. С таким ростом легко в баскетбол играть. Катя вздохнула - зря она придумала все это. Теперь вот мерзнет в тонкой курточке, и в туалет надо, терпеть сил нет. Где же его найти? Она поискала указатель на стене. Так и есть: табличка показывала, что нужно выйти на платформу и затем налево. Катя вылезла на улицу, зябко поежилась и в рассеивающемся тумане побрела к туалетам. Те оказались в конце платформы в крошечном здании, на удивление приличные и чистые. Минут через десять Катя отправилась назад. Она уже почти добралась до здания, как справа то-то заворочалось и застонало. Катя дернулась в сторону и заорала.
  
   ...Кто-то визжал. Игорь открыл глаза: в окне забрезжил рассвет, а в зале ожидания никого не было. Даже девчонка исчезла. Может, это она и кричала? Но уж нет, узнавать, что произошло, Игорь не станет - не дурак. Ему надо поскорее отсюда сматываться, пока народ не набежал. Тут же наверняка есть дежурный по вокзалу и патруль. Он толкнул дверь в город и замер: ни черта не видно! Какой плотный, неестественный туман, даже руку протянуть страшно. Вдруг там притаилось какое-то чудовище? Того гляди выпрыгнет и сожрет. Игорь захлопнул дверь. Хотя, если туман, это объясняет, почему в здании никого нет. На ощупь по улицам не походишь, и транспорт наверняка не работает. Но приезжающие? Их же тоже нет. Распахнулась противоположная дверь, и в зал влетела девчонка.
  
   - Слушай, - обратилась она, - посмотри, пожалуйста. Там человеку, кажется, плохо.
   Игорь пожал плечами: он, что, похож на супермена?
   - Я здесь причем? Пусть дежурные разбираются.
   - Нет никого, - девчонка мотнула головой.
   - Скорую вызови, - отнекивался Игорь.
   - Не работает телефон, сеть не ловится, - ответила она и зло уставилась на Игоря.
   Тот психанул: вот тоже мать Тереза нашлась! А ведь и не скажешь по ней. Мелкая, невзрачная, а туда же - спасать человечество.
   - А тебе больше всех надо? - огрызнулся Игорь, но все же отправился следом.
  
   Человек лежал возле стены здания. Мужчина, не старый вроде, заросший щетиной, но в целом на бомжа не похож. Волосы отросшие, темно-русые. Точнее, когда-то были темными, как стог сена, который всю зиму простоял в поле. Игорь однажды ночевал в таком. А сейчас их словно припорошило снегом из-за седины. Лоб прорезали две глубокие продольные морщины. Игорь прикинул: одежда не новая, но в хорошем состоянии - в таком прикиде никто сейчас в поход не ходит. Все покупают модные бренды, чтобы покрасоваться друг перед другом и фото в сеть выложить. А что мужик собрался именно в поход или дальнюю поездку, сомнений не оставалось: высокие ботинки, плотные брюки с карманами даже на коленях и куртка цвета хаки. Такие куртки можно купить на любом рынке, их не рекламируют по Интернету и телевизору, но именно в подобных и ходят бывалые путешественники. Рядом лежал рюкзак болотного цвета. Мужик то ли стонал, то ли плакал. Видимо отравился паленой водкой - его вырвало. А может, просто перепил.
   - Он же пьяный, - заметил Игорь.
   - Да? - удивилась девчонка. - А я думала...
   И замолчала. Такой как раз лучше жевать, чем говорить. За умную сойдет.
  
   Игорь присел рядом с незнакомцем и окликнул:
   - Вы меня слышите?
   Тот заводил головой, будто слепой, стараясь отыскать, откуда идет звук, и открыл глаза. И Игорь поразился: у незнакомца оказался мудрый взгляд. Уставший, но такой понимающий, будто тот полжизни провел в Тибете у монахов и постиг тайны Вселенной. Затем мужик часто заморгал, и ощущение всепонимания ушло. Глаза как глаза, в красных прожилках и опухшие. Мужик сел и огляделся.
   - Где я? - прохрипел он.
   Девчонка тут же услужливо подсказала:
   - Темногорье. Это станция так называется.
   Незнакомец захлопал по карманам, видимо в поисках сигарет, не нашел и уточнил:
   - А как я здесь оказался?
   Игорь пожал плечами, им-то откуда это знать. Тот снова зашарил по карманам, наконец, что-то отыскал и вытащил. Это оказался билет. Мужик медленно перечитал его, потер лоб, но бесполезно.
   - Ничего не помню, - сознался он.
  
   Встал и полез в рюкзак. Девчонка что-то сообразила:
   - Вам сигареты нужны?
   Достала из сумочки свои, тонкие, дамские. Игорь скривился: сам не дымил и не уважал курильщиков. Считал слабаками. Но незнакомец замотал головой:
   - Не курю.
   И вытащил из рюкзака фляжку. Жадно припал к ней, видимо, сушняк замучил. Игорь потоптался и направился в здание. А что тут еще делать? И в этот момент туман совсем рассеялся, и стали видны старые, поржавевшие от времени рельсы, разбитые платформы и оборванные провода. Игорь почувствовал, как раскрылся и не хочет закрываться рот, как вытянулось лицо. Как же он приехал сюда? Как? Ведь видно, что здесь тысячу лет не ходили поезда. Вот потому никого и не было на вокзале всю ночь, кроме них троих. И глядя на Игоря, остальные тоже повернулись к путям и замерли в изумлении. Мужик даже фляжку уронил. Ведь понятно, что какая-то чертовщина происходит.
  
   Они в растерянности переглянулись, первым заговорил мужик:
   - Ребята, а вы из этого города?
   Видимо решил, что его инопланетяне сюда доставили - все забыл. А у девчонки глаза сразу поплыли, губа затряслась:
   - Я на поезде приехала.
   - Я тоже, - Игорь поддержал разговор.
   Незнакомец взглянул на билет:
   - Похоже, и я. Странно.
   Странно - не то слово. Может, над ними эксперимент поставили по изменению сознания? Распылили наркотики какие-нибудь, вот им и мерещится всякая чушь? Но кому это надо?
  
   Мужчина прошел в здание, а они за ним. Сейчас стало заметно, что вокзал заброшен. Ранним утром он еще притворялся старым, но благополучным, а теперь видна разруха: облупившийся потолок в паутине трещин, стены в щербинах, словно от ударов злых кулаков. Будто незачем больше притворяться и можно сорвать маску. Игорь толкнул дверь, ведущую в город. За ней разлилось белое ничто. И выходить туда не хотелось даже за деньги. Лучше отсидеться здесь, переждать, чем соваться в опасность. А что там не маленький уютный город, Игорь готов был об заклад биться. Другие, похоже, считали так же. Никто не дернулся, чтобы высунуться. Но Игорь на всякий случай подобрал кусок штукатурки и бросил в мутную завесу. На той стороне чмокнуло смачно, и больше ничего, никакого звука. Просто засосало.
   Мужик предложил:
   - Может, выйдем обратно на перрон, подальше отсюда?
  
   Они снова отправились на платформу, словно там что-то могло измениться. Стояла тишина, настолько плотная, что хотелось заорать, чтобы убрать ощущение ваты в ушах. Даже ветра не было. Будто это место вырвали из прочего мира, отменили и вынесли за скобки Вселенной. Его нет, и если остаться здесь, то исчезнут скоро и незнакомый мужчина, и Игорь, и Катя. И тут раздался громкий стук, все обернулись. Позади них возникла будка. Вот только что ее не было и в помине, а теперь она прилепилась к зданию вокзала, точно корни пустила. Деревянная, выкрашенная в светло-серый цвет, с небольшим окном посередине. Сверху торчала надпись: "Хранитель пути". Окошко было открыто, и они подошли.
  
   В будке сидел старик. Точнее, он выглядел стариком, но Кате мнилось, что это мираж, отвод глаз. Короткий ежик белых волос, коричневая от солнца кожа и едва заметный шрам на щеке - словно в молодости старик пиратствовал на морях где-нибудь в районе Бермудского треугольника или брал в плен космические звездолеты. Его чуждость бросалась в глаза, словно клеймо - я иной, я не тот, кем вы меня видите. Глаза казались провалами - будто две черные дыры смотрели на нее, засасывая, поглощая, стирая из этого сейчас и здесь. Ни за что на свете Катя не желала бы встретиться с этим "милым" дедушкой один на один.
   - Ваши билеты, - небрежно бросил Хранитель.
   Все полезли в карманы, не задавая вопросы. Да и в голову прийти не могло, что можно поинтересоваться чем-либо.
  
   Он проверил билеты:
   - Конечный пункт Темногорье.
   Игорь дернулся оспорить: у него в билете другой город, но скосил глаза и увидел, как название изменилось.
   - Главное не буква, а дух слова, - засмеялся-зашелестел Хранитель.
   И у всех мурашки побежали от его смеха, и никто не мог глаз поднять. Хотелось спрятаться, раствориться, укрыться.
   - Беглец, манипулятор и убийца, - подытожил Хранитель, - троица в сборе.
   Снова возникли вопросы: что за троица, какие сборы? И кто убийца? И вновь никто не отважился озвучить их, даже Игорь, растерявший свою дерзость. Лишь девчонка испуганно посмотрела сначала на него, а потом на незнакомца. Да и Игорь подобрался - с убийцей надо быть настороже. Ведь не девчонку же имел в виду Хранитель пути. Понятно, что речь о мужчине. Хотя...
  
   Хранитель выдержал паузу, как в лучших театрах. Долгую, глухую, давящую, от которой зарыться бы поглубже. И добавил:
   - Чтобы вернуться домой, вам придется пройти один из трех путей: темный, серый или светлый. Уж какая перед вами откроется дверь. Выбирать не вам.
   Они молчали. Хранитель продолжал:
   - Обратно можно возвратиться только втроем. Если кто отстанет по дороге или умрет, остальные тоже застрянут на пути. И еще: держитесь радуги. Дверь домой найдете возле ее начала.
   - А если мы не хотим никуда отсюда уходить? - мужчине все же удалось выдавить из себя фразу.
   И Хранителя как подменили: исчезла нездешность, эти врата в далекие миры. Перед ними в разваливающейся будке сидел сумасшедший. Его глаза бегали от одного к другому, в руке появился огромный тесак.
   - Чтобы здесь остаться, надо принести жертву, а иначе никак! - закричал бывший Хранитель. - Убить своих спутников и меня. Полить кровушкой пути, чтоб пропитались. Только не получится, мил человек.
   И он задвигал в воздухе ножом, точно в танце с саблями. А потом выскочил из будки и, взмахивая руками, как крыльями, убежал прочь. А они остались.
  
   Будка рухнула, как будто держалась лишь на костлявых плечах старика. А когда осела пыль, Игорь и остальные увидели три двери. Те находились в конце платформы, висели прямо в воздухе. Ближайшая была ослепительно-белого цвета, вторая - серая, как асфальт. Никаких рисунков или букв, простой строгий прямоугольник. Третья поглощала свет и потому казалась черной. Но это, скорее, был антицвет, а не привычная темнота. Она пугала и манила одновременно.
   - Идем? - полуутвердительно спросил мужчина.
   Если он убийца (ну не девчонка же), надо держаться от него подальше, но и здесь оставаться нельзя.
   - А выбор есть? - сплюнул под ноги Игорь.
   Он не мог оторвать взгляд от бурых пятен на рельсах.
   "Значит, кровь, а не ржавчина, - думал он. - Вот как. И остаться нельзя. Потому что этого места..."
   Он замер, не в силах поверить: "...не существует".
   Они выпали из своего мира, сбились с пути. И чтобы вернуться, надо пройти через дверь. Какую?
  
   Белая дверь не открылась, не поддалась и серая. Они замерли перед последней. На мгновение Игорь испугался: вдруг и эта не отворится? И тогда придут страшные существа, зубастые монстры из фильма ужасов - лангольеры, вроде бы. И сожрут их вместе с вокзалом, утилизируют, как... Он снова мысленно запнулся. Как... Как коты-утилизаторы! От мысли о котиках стало веселее, и Игорь протянул руку. Но дверь сама распахнулась, и перед ними возник яркий свет, который раздробился на миллионы светящихся точек. Те вспыхнули, каждая становясь сверхновой звездой, а затем перед путниками появились цветущие каштаны.
  
   Глава пятая. Темногорье
  
   Когда-то городок был уютным. На это намекали невысокие двух- и трехэтажные дома, которые лепились друг к другу вдоль мостовой. Только крыши в большинстве домов провалились, а выбитые окна зияли, как прорехи на штанах. Городок был заброшен, и давно. Вовсю зеленела трава, среди которой солнечными шарами рассыпались одуванчики. Цвела черемуха, наполняя улицы сильным, неповторимым запахом. И, конечно, росли каштаны. Их было много. Могучие стволы возвышались над улицей, словно великаны, торжественно держа в руках белоснежные пирамиды цветов.
  
   Вокзал потерял объемность, стал двухмерным, точно карандашный набросок на листе ватмана. Вернуться обратно - невозможно. Мужчина, неизвестно откуда взявшийся на вокзале, вертел головой, не понимая, что делать. Идти? Но куда и зачем? Сумасшедший старик почти ничего не сказал. Что-то про радугу, и что вернуться они могут лишь вместе. Послышался всхлип - плакала девочка. Слезы по щекам текли непрерывно, но она даже не пыталась их вытереть. Парень стоял немного поодаль: вроде как с ними, но в то же время сам по себе. Мол, не рассчитывайте особо на меня, я с вами не на вечно.
  
   Мужчина заговорил:
   - Думаю, нам надо познакомиться. Меня зовут Дмитрий Иванович, можете называть Хирургом - это прозвище, или дядей Димой, кому как удобно.
   И заметил, как насторожился парень. Ведь все складывается: хирург - значит, зарезал кого-нибудь во время операции. Логично. Но парень промолчал, а девочка, похоже, растерялась. Но ответила первой:
   - Я - Катя.
   И вопросительно посмотрела: достаточно ли этого? Но Хирурга не тянуло на расспросы. Захочет - сама скажет. Парень представился не сразу, точно сомневаясь - а нужно ли?
   - Игорь. Только не уверен, что я с вами надолго. Я бегунок.
  
   Хирург понимающе кивнул:
   - И как часто из дома сбегаешь?
   - По весне обычно. А там как получится: от пары недель и до двух месяцев. Когда ловят, когда сам возвращаюсь.
   Хирург заметил:
   - Привозили к нам в отделение как-то парня с пробитой головой, тоже из ваших. Помер. Думаешь, и здесь потянет в странствия?
   Игорь неопределенно пожал плечами:
   - Не знаю, не от меня зависит. Сейчас мы вроде и так в бега подались. А в принципе, домой хочу вернуться. Я же не бомж, чтобы всю жизнь землю топтать.
  
   Катя всхлипнула:
   - Я собиралась обратно поехать, ждала, когда касса откроется. Мы с мамой просто поссорились. Я просто не знала, что так будет.
   - Что так непросто получится, - съехидничал Игорь.
   - Значит, ты манипулятор, - сообразил Хирург и, заметив недоуменный взгляд Кати, пояснил: - это человек, который старается управлять другими людьми с выгодой для себя.
   - Я не управляла, - сильнее зарыдала Катя. - Просто... - это слово к ней точно приклеилось.
   - Просто врать надо меньше, хотя бы нам, - добавил Игорь.
   - Не твое дело! - закричала Катя. - Я, я...
   Села на корточки, обняла колени руками и уткнулась в них лбом. Лишь плечи продолжали подрагивать.
  
   Игорь оценивающе посмотрел на Хирурга и обратился к нему:
   - А вы убийца, получается?
   Тот дернулся, как-то погас. Вот только что стоял настороженный, но вполне уверенный в себе мужчина. И вдруг, словно десяток лет прибавился, лег на плечи невыносимой тяжестью. И Хирург сразу замкнулся, ушел в себя. Осталась лишь физическая оболочка. Он ничего не ответил. Катя почему-то успокоилась, наверное, от страха. Ведь Хранитель не обманул, один из них на самом деле - убийца. Она поднялась и спросила:
   - Куда теперь? И что нам делать?
   Озвучила общие мысли, только услышал их один Игорь. И обратил внимание: не трусливая девчонка, другая бы на ее месте уже удрала, только визг стоял бы.
  
   И как ответ зазвучал механический голос: "Внимание! Через час будет запущена программа стирания. Просьба всем покинуть город".
   Хирург очнулся от своих мыслей, и путники насторожились: какое стирание? Почему час? Первым опомнился Хирург, словно в нем включатель сработал. Только что человек отсутствовал, а теперь вернулся. Даже страшно на такое смотреть.
   - Думаю, надо уходить. Срочно, - произнес он.
   И быстро зашагал вниз по улице, как робот. Игорь его настиг, а Катя отстала.
   - Я не могу, у меня каблуки!
   Хирург резко затормозил и посмотрел на Катю, точно только сейчас разглядел.
   - Как ты в этом ходишь?
   На ней была тоненькая куртка, короткая юбочка и ботильоны на высоком каблуке. Катя развела руками:
   - А может, здесь магазин есть?
   Словно во всех полуразрушенных городах имеется куча магазинов с одеждой на выбор.
   - Не до этого сейчас, пора убираться, - отмахнулся Хирург. - Но куда?
   И тут Игоря осенило.
   - Подождите, у меня есть адрес! Я у одного парня собирался пару дней на квартире пожить. Вдруг подсказка?
  
   Он достал из кармана бумажку с адресом и зачитал:
   - Улица Радужная, дом три. От вокзала прямо, свернуть на втором перекрестке налево. Радужная...
   Они переглянулись.
   - Похоже, что подсказка, - согласился Хирург, - идем.
   Путники бегом пустились по улице. Та шла под гору - город располагался на холме. Вдали виднелись еще возвышенности, заросшие лесом, и оттого горы казались черными.
   "Потому и название - Темногорье", - совсем некстати догадался Игорь.
   Хотя какая разница, почему город так называется. Им бы выбраться отсюда скорее.
  
   На Радужную добрались быстро, и вот удача - в доме номер три находился магазин, состоящий из нескольких отделов. Об этом сообщала покосившаяся вывеска: "Все для жизни". Хотя здание частично разрушилось, путники вошли внутрь - небольшой запас времени есть. Здесь царил хаос. На полу валялись вещи вперемешку с коробками и книгами. На продуктовых полках почти ничего не было - магазин разграбили до них, но в отделе с одеждой кое-что осталось. Пока Катя растерянно перебирала вещи - все мужские - Хирург отрыл джемпер и джинсы.
   - Надевай, - бросил он.
   Катя растерянно посмотрела на брюки:
   - Велики.
   - Больше - не меньше. Длину обрежем, ремень вденешь, и не спадут.
  
   Катя побрела за шторку, чудом сохранившуюся. Брюки болтались на талии, штанины волочились по полу, но в юбке далеко не уйдешь. Она натянула джемпер - рукава свисали чуть ли не до колен.
   - Готова? - окликнул Хирург.
   Она вышла недовольная - все не по размеру.
   - Рукава закатай, - посоветовал Хирург, а затем складным ножом оттяпал джинсы снизу.
   Катя подтянула свитер и посмотрела в зеркало. То покрылось паутиной трещин, но уцелело. В отражении она увидела чучело.
   - Я не буду в этом ходить! - сорвалась она. - Что за идиотизм?!
   Хирург жестко ответил:
   - Можешь носить, что пожелаешь, - я тебе не папа. Но если заноешь по дороге или собьешь ноги, никто с тобой нянчиться не будет. Ты девочка взрослая, решай сама.
   А Игорь добавил:
   - В конце крыла обувной отдел, там кроссовки валяются.
  
   Хирург и Игорь пошли искать что-нибудь съестное, а Кате пришлось плестись за обувью. Та была свалена кучей: женские туфли, тяжелые мужские берцы, сапоги и сандалии. Катя стала по одной доставать кроссовки, стараясь найти пару ее размера.
   - Поторопись, - окликнул Хирург, - времени мало. Через десять минут надо выдвигаться. И посмотри для себя белье, носки те же, средства гигиены. Пошевеливайся!
   Катя снова чуть не психанула - и тут поучают, но удержалась. Еще бросят ее здесь. С трудом, но раскопала подходящую обувь, правда, правая кроссовка была на размер большей левой, но времени оставалось на самом деле мало. Об этом напомнил голос робота: "Процесс стирания начнется через сорок минут". Она влетела в отдел нижнего белья: снова только мужское! Хорошо, что нашлись небольшие размеры семейных трусов. Ужас, конечно, но не до выбора. Она схватила несколько пар носков и замерла: куда складывать? В ее сумочку вещи не поместятся.
  
   Появились Хирург с Игорем, они тащили рюкзаки, набитые консервами и крупами.
   - Повезло, - прокомментировал Игорь. - В подсобном помещении обнаружили, а то хоть шаром покати.
   - Сумки никакой нет? - жалобно спросила Катя.
   Игорь задумался, а затем метнулся назад.
   - Держи, - протянул он, вернувшись.
   Сумка была наподобие школьной, с широким ремнем через плечо. Катя быстро набила ее одеждой, а ботильоны не влезли.
   - Оставь здесь, - порекомендовал Хирург, - не велика потеря.
   И они уже направились к выходу, как Катя вспомнила, что нужны прокладки. Она метнулась на поиски. Аптеку нашла не сразу, та пряталась в боковом ответвлении. Полки с лекарствами зияли пустотой - кто-то до нее смел все препараты. Взяла несколько упаковок ваты, бинты и уже побежала обратно, но тут заметила на подоконнике мишку. Темно-коричневый, плюшевый, он сидел, уткнувшись носом в окно, словно кого-то ждал. Катя схватила игрушку и затолкала в сумку, та раздулась, словно змея, заглотившая добычу.
   - Что там у тебя? - поинтересовался Игорь.
   - Что надо, - отрезала Катя.
  
   На улице они осмотрелись.
   - Надо вниз, похоже, там граница города, - предложил Хирург. - Тем более что нумерация домов обычно возрастает от центра.
   Сзади рухнуло здание. Совершенно неожиданно просело и обвалилось внутрь себя.
   - Бежим! - скомандовал Хирург.
   Они понеслись к подножью холма, туда, где блестела река, а сзади слышался глухой шум. Игорь обернулся: за ними падали здания, складывались, как картонные домики из детской книжки.
   - Не зевайте! - крикнул Хирург - перед ними обрушился фонарный столб.
  
   Игорь увернулся и перепрыгнул через фонарь. Катя почти не отставала - все же не зря три раза в неделю занималась в школьной секции. Хотя куда ей за физически крепким Хирургом и поджарым Игорем? За ними не угонишься. И тут земля ушла из-под ног: под Катей провалилась мостовая. Девушка рывком ухватилась за край обрыва.
   "Помогите!" - она попыталась крикнуть, но из груди вырвался глухой хрип.
   Катя цеплялась из последних сил, но земля осыпалась под пальцами.
   "Господи, ну почему так?"
   Говорят, в последние мгновения перед смертью перед глазами проносится вся жизнь. Ничего подобного Катя не увидела. В мозгу пульсировало лишь одно желание: спастись, остаться живой, вгрызться в землю, быть! Прямо перед ней торчал корень какого-то растения, упорно державшегося за дорогу. Катя смотрела на него и думала, что оба висят на волоске, и в следующий момент их просто сорвет вниз.
  
   Хирург обернулся и заметил, что Катя пропала. Приказал Игорю не останавливаться, а сам бросился назад. Увидел широкую трещину в земле и похолодел: наверняка девочка загремела туда. Осторожно приблизился, заглянул и обнаружил Катю, висевшую над бездной. Та вцепилась в булыжную кладку так, что побелели костяшки кистей. Схватил за руку и дернул со всей мочи. Часть дороги осыпалась, и Хирург с Катей чуть оба не свалились в пропасть. Хирург старался удержаться, но Катя тянула его за собой в пролом. Мужчина свесился уже по пояс и сам начал скользить вниз. Катина сумка, перекинутая через плечо, словно якорь тащила их в трещину. Подоспел Игорь, кинул Кате веревку, и вдвоем с Хирургом вытянули ее. Рухнул еще один пласт земли. Путники попятились от бездны. Какое-то мгновение смотрели друг на друга дикими от пережитого страха глазами, а затем, не сговариваясь, побежали к выходу из города.
  
   Раздался нарастающий рокот - сзади появилась волна, состоявшая из пыли вперемешку с обломками зданий, черепицы и деревьев. Казалось, еще немного, и путников накроет, завертит и развеет по ветру. Они мчались так, что не замечали ничего вокруг себя. Страх подхлестывал не хуже кнута. Не хотелось, чтобы их стерли, как неудачный набросок, вместе с городом. Но они успели. Появилась надпись на транспаранте, натянутом над улицей: "Приятного пути!". Странники поднажали из последних сил и покинули Темногорье. Уставший женский голос произнес: "Программа стирания завершена".
  
   Раздался хлопок, темный вихрь поднялся в воздух, превращая утро в ночь. А когда опустился, на месте города возникла черная башня. Ее шпиль пронзал небо, вокруг сверкали молнии, и кружили большие серые птицы, похожие на птеродактилей. Хирург, Катя и Игорь увидели истинное лицо Темногорья.
  
   Интерлюдия первая. Глогх
  
   Глогх был родом из древних существ. Его предки бродили по краю, который тогда еще не назывался Темногорьем, задолго по появления двуногих. Даже покрытых шерстью в ту пору не существовало. Выжженная равнина в ярких всполохах бурлящих вулканов, вырывающийся из подогретой земли пар и багровое солнце на полнеба - таким был Скарамунт, мир Черной Луны в древности. Потом название стерлось, забылось, выцвело из памяти, оставив вместо себя красивую обертку, - Темногорье.
  
   Глогх изо дня в день проверял владенья: растворялся в огненном русле, перекатывался вместе с лавой, впадая в белую, точно молоко, реку. Жидкость в русле состояла из расплавленных металлов. На какое-то время Глогх становился и рекой, с шипением струясь в волнах Омирук. Он был частицей этой земли, возникшей после взрыва далекой сверхновой. Все происходило на его глазах. Глогх помнил, как из глубокой впадины, ведущей в сердце земли, вырывались демоны - новые жители Скарамунта, дети огненной лавы и Черной Луны. Изменчивое племя, прародители Хаоса, они носились по свету, перекраивая его под себя. Древние океаны взрывались вулканами, морское дно вздымалось к небесам и становилось горной грядой. Огненные камни падали с небес, оставляя после себя глубокие впадины.
  
   Изменения коснулись и Глогха. Со временем текучесть ожившей магмы уменьшилась, сверху появился плотный панцирь антрацитового цвета. Под ним струилась горячая лава, и панцирь иногда раскалялся, как угли в костре. Демоны частью уснули, частью покинули Скрамунт, им на смену пришли их создания - чудовища. Грифоны, химеры, василиски, горгульи и сфинксы наводнили край черной Луны. А потом появились охотники на чудовищ - герои, давно ставшие легендой. Тогда же вулканы погрузились в дрему. Склоны поросли густым лесом, в котором поселились птицы. Затем пришли животные, а уж потом край наводнили прямоходящие, покою от них не стало. Глогха они мало волновали, он все чаще и чаще устраивался в своей пещере на отдых. И если бы какой случайный путник забрел туда, то принял бы его за обломок скалы.
  
   Скарамунт менялся, словно податливый пластилин в руках скульптора-времени. Становился цивилизованным, ручным. Зародились города с площадями и фонтанами, с тихими скверами, булыжными мостовыми. Кое-где даже проложили рельсы для конки. В здания протянули водопровод и канализацию - все то, что относится к прогрессу. В центре Темногорья появилась белоснежная спиральная башня - вокзал тысячи миров. Скоростные лифты, многоуровневые парковки, телепорты для вип-клиентов, позволяющие мгновенно доставить всех желающих в любой из миров. И для редких неудачников - поезда. Но таких было все меньше и меньше. И пути проржавели, поросли травой. И новое имя, как маска, спрятало истинную суть: Темногорье - заманчивая обложка глянцевого журнала. Остались кое-где островки волшебства, но в целом все стало таким современным, лишь центр по-прежнему оставался аграрным.
  
   Глогх дремал уже несколько сот веков - последний из своего племени, пережиток первобытного мира. Но словно толчок пробудил его ото сна. Он заворчал, не желая покидать край грез, но запах, такой сильный и явственный, точно его источник находился совсем рядом, отрезвил - темный путь открылся. Глогх с трудом поднялся - конечности затекли - во весь свой огромный рост и направился к выходу. Стая летучих мышей всполошилась и в панике полетела из пещеры, будто свита, предупреждающая приход короля. Глогх сбил сталактиты и сталагмиты, выросшие как прутья клетки, и выбрался наружу. Пахло смолой и первой травой, пробуждающейся жизнью, бурным соперничеством и любовью. Ароматы горячили кровь, кружили голову, но основной, от которого Глогх пробудился, звал настойчиво на поиски тех, кто отворил темный путь. Глогх поднял голову и замер в экстазе: над горизонтом вставала Черная Луна. На фоне звездного неба она казалась дырой в мирозданье. Глогх поднял голову и завыл, приветствуя повелительницу.
  
   Глава шестая. Постоялый двор Флута
  
   Катя вскочила, словно ее ожгли крапивой, и замерла: вдалеке слышался странный отзвук, нечто среднее между воем и рычанием. Так мог бы жаловаться на жизнь огромный медведь, если бы медведи выли. Звук пропал и не повторялся, и Катя засомневалась: точно ли он был? Не приснился ли? Рядом тлел огонь, разведенный в большом пне; на еловых лапах, брошенных на землю, спали попутчики. Ночная мгла пугала, будила древние инстинкты. Казалось, из темноты выскочит чудище и набросится на нее. Катя съежилась и замерла: так больше шансов остаться незамеченной. Но ничего не происходило. Потрескивал огонь, сопел Игорь, раскатисто храпел Хирург. Катя пыталась задремать, но не получилось: перебила сон. Она поворочалась, укладываясь удобнее: еловые иголки кололись, но на голой земле спать холодно, поэтому и за такой настил спасибо. Открыла глаза и уставилась в небо. Вокруг сияли звезды. В школе проходили разные созвездия, но Катя не смогла бы назвать ни одно. Зачем голову ерундой засорять? Один из участков неба был темнее прочих - мгла среди тьмы. Катя так долго всматривалась в него, что он раздвоился - и перед ней появились два бездонных колодца, глаза Хранителя. Ужас пробежал холодной волной от затылка через сердце и низ живота к большим пальцам на ногах, и Катя проснулась.
  
   Стояло раннее утро. Солнце окрасило верхушки деревьев в золотистый цвет, птицы завели мелодичные трели, догорал костер. Катя подбросила в него сухой хворост, собранный вечером, и присела рядом, чтобы согреться. Пламя жадно обхватило ветки, набивая ненасытную утробу. Девушка достала из сумки телефон и включила. Чуда не произошло - сети не было. Весь прошлый день она пыталась дозвониться, пока Игорь не посоветовал беречь батарею. Хорошо, что дурой не обозвал, хотя выражение лица у него было соответствующее. Ну да, дура... Даже если бы она дозвонилась, мама все равно бы не приехала сюда, чтобы забрать дочку. Но что-то бы она могла придумать! Отправилась бы сама в Темногорье, отыскала бы Хранителя пути и потребовала вернуть Катю. Припугнула бы его, в конце концов! Катя в очередной раз пожалела, что сбежала из дома. Ну как, как ей пришла в голову эта ерунда? Откуда, из какого космоса? Как же жалко себя...
  
   Вчера весь день шли нескончаемой дорогой. Останавливались лишь три раза на полчаса, чтобы передохнуть. А ведь она на ногах не стояла после того, как пришлось удирать из города. Думала, упадет на дорогу, и пусть что хотят с нею делают. Но дядя Дима поднял, встряхнул и сказал, что никаких истерик не потерпит. И лично ему обратно не надо, его там ничего хорошего не ждет. И если он вернется, то только ради нее и Игоря, а точнее их родителей. Потому что те не должны страдать из-за того, что у них дети дурные. И если Игорю еще можно сделать скидку на его болезнь (Катя вспомнила, как дернулся Игорь при словах о болезни), то ей, Кате, должно быть стыдно за то, что она сплошная идиотка. Дядя Дима произнес все это очень тихо и по слогам, как для плохо понимающей, но у Кати возникло ощущение, что ей влепили оплеуху. В ней проснулась спортивная злость, как на баскетбольной площадке, она собралась и пошла. И за весь день ни разу не пожаловалась. И даже хворост помогала вечером собирать, хотя не обязана - она еще подросток. Только Игорь смотрел чуть насмешливо. Ну и плевать она хотела на сопляка. Ха, он младше ее!
  
   Осталась только неясность насчет дяди Димы. Он сам сознался, что убийца. Значит, убил кого-то. Может, операция неудачная была? Раз Хирург - значит, врач. Он же говорил что-то про парня с проломленной башкой. Или? Дядя Дима сказал, что Хирург - прозвище. Может, его так назвали, потому что ему нравится резать людей? Может, он маньяк? Нормальный, нормальный, а потом, бац, и переклинит. По дяде Диме видно, что с ним не все в порядке. Прячется внутри себя. Иногда несколько раз приходится окликать, чтобы услышал. А когда крыша съедет, достанет свой нож и начнет их с Игорем убивать. Хотя Игорь успеет убежать, он себе на уме. Но деваться им друг от друга некуда, связаны одним путем. Придется следить за попутчиками.
  
   Катя поворошила костер, искры взметнулись в воздух красными точками. Как там мама? Наверное, переживает. Хотя ей-то нормально, она же дома. Это Катя неизвестно где и непонятно зачем. Она вздохнула. Дядя Дима прав - она непоправимая идиотка. И зачем ей пришла в голову эта безумная идея? Из-за Вадика? Она только сейчас о нем вспомнила. Нужен он ей... Да и он, наверное, не думает о Кате. Как же хочется домой... Только сейчас Катя сообразила, как не хватает уверенности, что все будет хорошо и сегодня, и завтра. Слеза, одна за другой, быстро выкатились из глаз. Но тут к костру подсел Игорь, и она украдкой вытерла глаза - его это не касается.
   - Не спится? - поинтересовался Игорь.
   Катя пожала плечами: ему-то что? Для него бродяжничество - вещь привычная, не как ей.
  
   Проснулся и дядя Дима. Сначала с недоумением посмотрел на них, а потом буркнул приветствие. Долго тер лоб, затем поднялся и полез в рюкзак.
   - На рыбалку пойду, - сообщил он. - Игорь, ты как?
   Тот кивнул, и они пошли к берегу, а Катя осталась.
   С другой стороны, повезло им, что дядя Дима с ними. Навряд ли Катя справилась одна, а Игорь давно бы ее бросил. По нему видно, что он девчонок за людей не считает и что к Кате, как к обузе, относится. А дядя Дима как в поход собирался, много чего с собой набрал. И костер развел, который всю ночь тлел, и даже коробку из бересты соорудил. Проворчал, правда, что не на трезвую голову вещи укладывал. Про тот же котелок забыл. Береста, как ни странно, на огне не горела, они сварили в ней суп из зеленого горошка и тушенки. Продуктов, правда, мало, в основном крупа. Скоро придется одним горохом питаться. А еще он воду из реки в презервативе принес! Катя не выдержала и захихикала, а Игорь снисходительно объяснил, что в походе презервативы - вещь первой необходимости, а ей поменьше о глупостях думать надо. Только бы точно знать, что убийство по неосторожности было. Но спросить страшно.
  
   Через пару часов, когда в Катином желудке засосало от голода, вернулись рыбаки. Им удалось поймать несколько рыбешек, чуть больше ладони. Дядя Дима почистил их, посолил, а затем обмазал глиной и положил в костер, чтобы запекались. В коробке вскипела вода для чая, они позавтракали, затем дядя Дима заварил чай в термосе и потушил костер.
   Катя подумала: "Ну хорошо, здесь есть река. А дальше? Где потом брать воду и еду? Как же все надоело. Ничего еще не началось, но уже приелось".
   И они снова зашагали по узкой тропе, которая когда-то была широким трактом, а теперь поросла травой. Дорога шла параллельно реке, иногда отклоняясь чуть в сторону, иногда пересекая, когда русло делало изгиб. Пару раз переходили по шатким деревянным мостам. В одном месте Игорь чуть не загремел вниз, когда перила, за которые он держался, обвалились. Хоть и невысоко, но Катя потом шла с ощущением тяжести в животе. Ужасно.
  
   Над дорогой нависал молодой лес, со временем обещавший совсем заглушить тропу. Светлые березки, ажурные рябины, дубки и ольха разрослись во все стороны. Пару раз из кустов выскакивали пегие зайцы, не успевшие сменить белую шубку на летнюю. Игорь проводил их взглядом, полным сожаления, да и Катя не отказалась бы от зайчатины. Но ружья у них не было. Около полудня путники остановились, дядя Дима развел небольшой огонь, чтобы сварить рисовую кашу: вместо молока использовали пакеты со сгущенкой, которые нашли в магазине. Пока каша варилась, он же насобирал березового сока, а затем замазал насечки на деревьях землей. Путешественники еще пару раз останавливались для отдыха, а потом увидели большой дом. На нем виднелась надпись: "Постоялый двор Флута".
  
   ...Флут готовился ко сну. Протопил камин, проверил окна на втором этаже, спустился на первый и повторил процедуру: закрыл ставни и окна. После запер входную дверь на крепкий засов. Такую дверь можно тараном выбивать - не дрогнет. Сделана из железного дуба еще прадедом Флута. Легче дом по бревнам разобрать или взломать окна, которые помимо ставней охраняются надежным заклинанием от воров и лихих существ. Заклинание поставил проходящий волшебник, расплатившись им за еду и ночлег. Так что дом представлял собой крепость из известной поговорки, но Флут все равно беспокоился: открылся темный путь, впервые за тысячелетия.
  
   Торговый тракт, по которому за день проезжало не менее двадцати подвод, сузился до узкой тропы, обезлюдел. Среди разросшегося за ночь леска Флут различил пару неизвестных деревьев: с темно-стальными гладкими стволами и ярко-красной листвой. Сроду ничего подобного в лесу не росло. И неизвестно еще, что ждать дальше. Флут мог бы поклясться, что деревья двигаются. Еще утром никаких дубков не видел, а теперь полюбуйтесь - растет напротив дома, точно лет десять назад Флут его собственными руками посадил. И луна... Прошлой ночью она посерела, точно укуталась в дым от пожара. После такого зрелища у Флута разыгралась бессонница. А ведь слушал в далеком детстве все истории об открываемых путях, как сказку. А сказка обернулась былью. И как бы кто не явился. Всем известно: по темному пути идут отверженные.
  
   Он собрался выпить отвар из трав, который дает глубокий и спокойный сон, как в дверь постучали. Кружка выпала из рук и со звоном покатилась по полу. Сделанная из огненной глины, она не разбилась, но выдала, что дома кто-то есть. Что же делать?! По законам дорожников Флут не мог не пустить путников, но они же пришли по темному пути! Лоб покрылся испариной, а зубы выбили нервную дробь. Как же быть? Нарушить закон или отворить? В дверь снова забарабанили и звонкий девичий голос попросил: "Пустите нас, пожалуйста!"
   И Флут дрогнул. Не то чтобы он отличался особенной жалостью или состраданием, но ни один из членов гильдии не мог отказать в помощи путникам. Устав дорожников! Да и паук-секретарь, засевший в углу напротив входа, запишет, что нарушена клятва - помогать тем, кто в пути. Хотя Флут все же попытался отговориться.
  
   Он открыл небольшое окно, проделанное в двери, и, стараясь не глазеть на пришедших, ответил:
   - Я уже сплю.
   Но девица продолжала:
   - Нам очень надо! Мы устали и хотим есть.
   Флут заметался: нет, он не может не открыть. Такой жалобный голосок. Его сердце не выдержит, если он откажет путникам в крове. Да и закон... Нельзя нарушать устав, иначе у него отберут постоялый двор, а его с позором изгонят из гильдии.
  
   Паук-секретарь заинтересовался, подкрался к краю паутины, уставился на Флута восемью глазами. Шпион засланный! Флут дрожащими руками отпер дверь и приоткрыл. Сам немного отступил в сторону, чтобы в случае опасности удрать в подпол, а оттуда через потайной ход в лес. Но ничего страшного не произошло - в помещение вошли трое людей: мужчина и подросток с девицей. По ним не скажешь, что явились по проклятому пути.
  
   Он изобразил на лице самую любезную улыбку, на которую был способен, и спросил:
   - Чем могу быть полезен?
   И тут произошло из ряда вон выходящее: девица, это молодое создание, вдруг завизжала со всей мочи:
   - Черт! Черт!
   И ткнула в него пальцем! Сроду никто не оскорблял Флута подобным образом. Между прочим, это ему следовало кричать: кто знает, что от них ожидать? От подобных путников ничего хорошего не светит.
   - Он не черт, - мужчина дернул девушку за плечо, и та замолчала, но не сразу.
   - У него копыта!
   С таким возмущением заявила, будто копыта - нечто ужасное. Флут гордился ногами, каждое утро мыл шерсть шампунем из цветов каштана для лучшего лоска. А копытца натирал воском для блеска. Ведь скоро конкурс красоты среди членов гильдии. А эта девица вопит так, точно увидела таракана на кухне или, что гораздо хуже, крысу.
  
   Но тут подросток ущипнул ее за руку, и девица умолкла. Какая красота - тишина, а то нежные ушки Флута чуть не разорвались от шума. Не привык он к таким громким постояльцам.
   - Добрый вечер, - поздоровался мужчина, остальные просто кивнули.
   На взгляд Флута, молодежь воспитанием не отличалась.
   - Простите, не скажете: где мы и кто вы? - поинтересовался мужчина у Флута. - Мы здесь недавно, и ничего не знаем.
   Совсем другое дело. На вежливые речи такой же ответ, и Флут представился:
   - Флут, урожденный мохноног из гильдии дорожников, хозяин лучшего в Темногорье постоялого двора. Приятно встретить учтивого человека, чтящего традиции.
   И посмотрел на пришедших с превосходством: учитесь, неучи!
   - Дмитрий Иванович, - ответил мужчина, - из гильдии врачей.
   - Игорь, - добавил подросток после паузы, - из гильдии бегунков.
   Девица замялась, но все же сказала:
   - Катя, из гильдии школьников.
   Церемонии были соблюдены.
  
   Флут проводил постояльцев за стол и спросил:
   - Что будете на ужин? Рекомендую яичницу из свежих перепелиных яиц со сморчками на сале.
   Старший из путников, Дмитрий Иванович, уточнил:
   - А как быть с оплатой? Не уверен, что наши деньги подойдут.
   Флут махнул рукой и со значением произнес:
   - Здесь постоялый двор гильдии дорожников. У нас в ходу многие валюты.
   Но тут же глаза его загорелись, и он поинтересовался:
   - А нет ли у вас что-нибудь из вашего мира? Какой-нибудь особой вещички?
   Они переглянулись, а затем подросток по имени Игорь достал из кармана маленькую черную коробочку, от которой шли две нити.
   - Это плеер с наушниками. Вставляете в уши, нажимаете вот эти кнопки и слушаете музыку.
   У Флута аж руки затряслись от жадности: какая ценная вещь! Но неудобно обманывать путешественников из другого мира. Они же неопытные, незнающие. Нет, Флут не таков! Он не воспользуется их бедственным положением. Беднягам и так придется несладко на темном пути, это как пить дать.
  
   Флут распрямился и торжественно сказал:
   - Благодарю, Игорь. Предоставляю тебе и твоим спутникам кров и еду на постоялом дворе, а также набор в дорогу.
   Он нырнул за стойку и вытащил сверток. Развернул его и достал несколько предметов, благоговейно называя каждый:
   - Огонек, горит даже в мире, где нет магии.
   Огонек больше всего походил на белую головку одуванчика. Сейчас он потух, но ночью просыпался и светил не хуже ночника.
   - Ключ от любой двери, но работает только раз, - продолжал перечислять мохноног.
   Бронзовый ключ с темно-серым камнем в головке удобно лег в ладонь. Жалко, конечно, отдавать, но дорожные комплекты - не такая редкость, как вещь под названием плеер с наушниками.
   - И веревка, - Флут протянул последний предмет, - крепкая, надежная, самопривязывающаяся и отвязывающаяся. Только надо точно бросить, а потом попросить привязаться или отвязаться.
   И добавил мешочек с названием гостиницы:
   - А это от меня в качестве небольшого подарка. Если в него что-то спрятать, то вещь не потеряется, никто ее не украдет и даже не увидит.
  
   Игорь из гильдии бегунков (Флут до этого дня и не подозревал о существовании такой гильдии) хотел забрать вещи, но вмешался его спутник.
   - Вы нас извините, но взять не можем. У плеера скоро сядет батарея, и он перестанет работать, а зарядить его здесь нечем. Будет неравноценный обмен.
   Флут растрогался: какие честные люди! Хотя насчет Игоря у него и возникло сомнение.
   - Не беспокойтесь, - замахал он руками, - к нам тут изредка волшебники заходят, правда, другими дорогами. Что-нибудь придумаем. А пока позвольте предложить вам самые лучшие комнаты.
  
   Глава седьмая. Истории дядюшки Флута
  
   Флут зажег лампы, закрепленные на стене, и Катя с размаху упала на кровать. Наконец-то! Нормальная кровать! Не сиденье на вокзале, не охапка еловых веток, а кроватка. Мягкая, удобная и домашняя. Два дня прошло, а Катя уже наелась дикой жизни досыта. И как люди добровольно в походы ходят? Ни за что в жизни! Только добраться бы поскорее до радуги. Надо будет подробно расспросить обо всем козлоногого. Как он обиделся, когда она его чертом обозвала. Но она же не специально. Откуда ей знать, кто он такой. Она не ожидала встретить существо, похожее на Флута. Хотя рогов у него нет. А вообще, он похож на доброго дядюшку. На макушке лысина, а полукругом растут рыжие кучерявые волосы. Нос картошкой и хитрые глаза в сети мелких морщинок. Поэтому кажется, что хозяин гостиницы улыбается. На вид вроде нормальный.
  
   Катя поднялась и прошла в ванную комнату. О-о-о, вода горячая и холодная. А это что? Зубная щетка? Блеск! Только зубной пасты нет, вместо нее порошок. Надо сообразить. Катя смочила щетку и ткнула ее в белый порошок, тот налип на щетину. Она почистила зубы, помыла руки и спустилась вниз. Там уже собрались дядя Дима и Игорь. Катя посмотрела на дядю Диму: значит, он точно врач, а не профессиональный убийца. Все полегче. Наверное, уморил какого-нибудь пациента.
  
   Флут на кухне готовил что-то необыкновенно вкусное. Катя едва слюной не захлебнулась: как хочется есть. А пока хозяин постоялого двора поставил перед ними по кружке парного молока и тарелку со свежей выпечкой. Катя залпом выпила молоко, откусывая от плюшки большие куски. По телу разлилось приятное тепло. А тут и яичница подоспела. Флут ловко нарезал ее на куски и разложил по тарелкам. Катя думала, что лопнет, но доела порцию. Домашняя еда - самое лучшее на свете.
  
   Она быстро прикончила яичницу и откинулась на стуле - живот надулся, как барабан. А Флут принес еще кувшин с отваром из трав. Такого вкусного чая Катя никогда не пила: горячий, сладкий, с привкусом неизвестных трав, что-то среднее между мятой и листьями смородины. И кусок торта, сочащегося кремом, такого нежного, что только ложкой есть. Катя с усилием пропихнула торт в себя и икнула. Переела! Флут довольно улыбался, глядя на них. И застаревший страх вернулся: вдруг он их отравил? И сейчас она станет корчиться в судорогах, а изо рта пойдет пена? Катя не знала, что испуг возник не беспочвенно - на дальнем конце темного пути Глогх втянул в себя воздух и почувствовал тот горьковатый, ни с чем несравнимый запах шедших по проклятой дороге.
  
   Флут подкинул дров в камин и сел за стол.
   - Поведайте мне ваши истории, - попросил он, - а я отвечу на вопросы или тоже расскажу историю или сказку. Меняю информацию на информацию.
   Катя зевнула. Хочется спать, а не разных баек, хотя надо узнать, что здесь и как. А то бредут, как слепые.
   Флут зажег керосиновую лампу, и вокруг нее запорхали белые мотыльки.
   - Это особая лампа, - пояснил он, - мы можем разговаривать несколько часов без устали, а здесь пройдет всего десять минут. Приступим, если согласны.
   В углу кто-то закопошился, и Катя с удивлением обнаружила там белого мохнатого паука, размером с кулак.
  
   Паук оказался секретарем! Спустился с паутины и залез в комод, доставая нужные записи, которые вели еще предки Флута. Катя подумала, что и ей такой бы секретарь пригодился. Писал бы за нее русский, решал алгебру с геометрией и физику с химией. Красота! А потом Флут зачитал одну из историй. То, что он поведал, никак не укладывалось в голове. Оказывается, Темногорье похоже на шишку. "Еловую", - пояснил Флут.
   Ось - место соединения миров, вокзал. Только не та мрачная башня, которую узрели они, а совсем другая. Она белоснежная, по ней двигаются кабины на канатах, перенося на нужный ярус.
   "Это он про лифты, что ли?" - сообразила Катя.
   От каждого отходит платформа - дорога в один из миров. А то, что видели путники, - искажение из-за темного пути, неправильное отражение.
   "Вавилонская башня", - сумничал Игорь не к месту.
   Название на что-то смутно намекало, вроде есть легенда о башне, которую строили люди, чтобы добраться до небес. А потом боги на них рассердились и разрушили строение, а люди стали говорить на разных языках. Как-то так.
  
   И вот в эту ось или вокзал попадают любыми способами, в зависимости от уровня развития мира. Некоторые пешком или на телегах. Флут как раз и живет в таком мире, где из всех видов транспорта только гужевой развит. Так что им еще повезло с поездом. А дальше от сердцевины расходятся чешуйки. И каждая чешуйка - отдельный мир, но все вместе всё равно Темногорье, ведь шишка одна. Чем дальше от друг от друга, тем больше разница между землями. Где-то процветает магия, где-то технический мир, а где-то полный упадок. Но в тех мирах, которые соприкасаются друг с другом, сходства полно.
   "Параллельные миры", - вновь добавил Игорь.
  
   И существуют три дороги: светлая, серая и темная. Они способны проходить через чешуйки, как нитка, соединяя разные слои Темногорья. По этим путям можно попасть в другие земли, минуя вокзал.
   - Обычно эти дороги закрыты, но иногда на них попадают путники, - поведал Флут, - и тогда Темногорье меняется.
   - Как это? - не поняла Катя.
   - Не знаю, - вздохнул Флут, - и не хочу узнать. Но говорят, что идущие по темному пути видят оборотную сторону мира, его худшие свойства.
  
   Катя узнала, что избранные пути находятся в постоянном движении. Сегодня проходят через постоялый двор Флута, а завтра выведут совсем к другой гостинице. Никто не может предугадать, где путники окажутся дальше.
   - Может, вам повезет, и вы очутитесь в Совскоге, это зачарованный лес. Там водится золотой олень, чьи рога горят, как факелы. А лесные духи водят хороводы среди дубов.
   Он посмотрел на них и тут же поправился:
   - Но скорее всего, ничего хорошего вас не ждет. Темный путь всегда ведет в плохие места. Просто сейчас вы недалеко от вокзала тысячи миров. Да и гильдия дорожников дорожит репутацией. Нас ни один путь не испортит.
   Флут гордо подбоченился, мол, вот он какой правильный. А Катя загрустила: как же все сложно. Хочется поскорее домой, а не бродить опасной дорогой.
  
   Дядя Дима задал вопрос:
   - А что это за дверь возле основания радуги?
   Флут оживился:
   - Это сказка. Хотя сказывают, что быль. Существует место, где старый дракон зарыл сокровища: груды золота, разноцветные камни, тиары и ожерелья, короны и перстни. И там рождается радуга, только не обыденная, с семью дугами, а с тысячью, по числу миров. Только про дверь ничего не слышал, а вот знающие люди утверждают, что нашедший радугу может загадать любое желание.
   Катя заметила, что дядя Дима при этих словах оживился. До этого сидел отстраненный, словно все это мало заботило его. А теперь глаза заблестели, он подвинулся ближе к столу и начал внимательно слушать.
   "Интересно, что его так взволновало? - подумала Катя. - Мне тоже есть, что загадать, если это все правда. Но не так же нервничать!".
   Флут встал из-за стола, открыл буфет и что-то долго искал на полках. Затем вернулся к путникам и выложил три стёклышка.
   - Говорят, - произнес он, - что, глядя через эти стекла, можно увидеть путь к радуге, если собьешься с дороги. Сам не пробовал - ни к чему.
   Они не стали отказываться, и каждый взял себе по кругляшу. А потом Флут поведал сказку, а может миф, а возможно - истинную правду.
  
   Давным-давно в космосе блуждало существо. По меркам Вселенной - крошечное, а по нашим - с целый мир. Из спины пробивались острые каменные шипы, на брюхе росла зеленая шерсть, а кровь была прозрачной и соленой. Существо походило на все и ничего. Если смотреть на него частями, то понимаешь: спина - горная гряда, живот - бескрайние луга, кровеносная система - сеть рек и озер. Правый глаз, ослепительно белый, - Солнце, левый, темный как ночь, - Луна. Существо бродило от звезды к звезде, убегало от черных дыр, пряталось в туманностях. Но однажды повстречало огненную комету с длинным хвостом, переливающимся как сотни солнц: красных, белых, желтых, коричневых и черных. Любовь вспыхнула в сердце создания. Оно бросилось вдогонку за кометой, но та ускользала, заигрывая. Бесконечно долго преследовало существо красавицу, а она дразнила: то подпускала ближе, то вновь убегала. Все быстрее и быстрее, разгоняясь и разгораясь, мчались они по космосу. Наконец, создание догнало комету и заключило в объятья. И тут же вспыхнуло от боли - ведь любовь редко обходится без страданий. Из гор потекла огненная лава, кровь забурлила и превратилась в пар, трава побурела и стала бесплодной землей. Глаза выкатились из глазниц и повисли на небе луной и солнцем. Существо скорчилось, замерло и навсегда уснуло. Так возник Скарамунт, мир Черной Луны. А комета помчалась прочь, такая же легкомысленная, как и раньше. С тех пор по Скарамунту бродили дети существа и кометы - первые жители края.
  
   Катя с интересом выслушала истории Флута. Затем начались бесконечные расспросы: дядя Дима расспрашивал Флута, а того интересовало все из их мира. Казалось, язык отвалится отвечать. Наконец, Флут утолил любопытство насчет их мира, и пришел черед рассказывать истории о себе. Паук-секретарь залез на краешек стола и держал в ногах перо и бумагу. Катя первой о себе рассказала, сама от себя не ожидала, а паук записал каждое слово. Видимо, лампа вызывала на откровенность. Слишком большую откровенность, потому что она бы постаралась смягчить, представить себя в более выгодном свете. Затем выслушали Игоря, а под конец - дядю Диму.
  
   Глава восьмая. Небо падает
  
   Дмитрий Иванович или, как его звали друзья еще со школы, Хирург, злился - Аня снова завела разговор о детях. Мол, ей давно не шестнадцать, подруги все замужем и родили по второму ребенку, а она все ждет, когда он созреет. Сдалось ей это замужество и дети! Ну не готов он и не хочет. Может, и не решится никогда. Так хорошо жили, и вот получите - придется расстаться, видимо. Хирург резко встал из-за стола, оставив недоеденным ужин, аппетит совсем пропал. Аня осталась на кухне, с шумом убирая посуду, - так она выражала недовольство. Потом придет в комнату, сядет на край дивана и уставится выжидающе. А он начнет беситься, что она, как все бабы. А ведь так замечательно все начиналось.
  
   В больницу ее привезли на скорой с приступом аппендицита. Саму операцию, как и Аню, Хирург не помнил - в тот день в операционной пациенты шли сплошным конвейером. К концу смены он и собственное имя бы не произнес. А утром, когда хочется только одного - свалиться и заснуть, - обход палат. Вот тут-то он и разглядел Аню. Она лежала возле окна и вроде бы дремала. Но когда подошел, она посмотрела на него, и Хирурга словно водой окатило. Точно два осколка неба попали в ее глаза. Потом ему долго мерещилось, что в лазури просверлили бесконечные дыры, когда позаимствовали синь для Ани. Хирург оробел и севшим голосом поинтересовался самочувствием. Аня прикрыла глаза и тихо ответила, что все нормально. И с того момента Хирург пропал, влюбился, как подросток. Он злился на самого себя, но все тянул и тянул с выпиской, пока Аня не сказала, что уходит под расписку. И тогда Хирургу ничего не оставалось, как пригласить ее на свидание.
  
   Он ухаживал по законам жанра: цветы, рестораны, вечерние гуляния... Рядом с Аней Хирург робел точно прыщавый пацан. Она была удивительная. Сильная духом, несмотря на внешнюю хрупкость, с ироничным умом и вечным удивлением ребенка. Широко распахнутые глаза казались далекими Вселенными - такие же бездонные. В пушистые волосы хотелось зарыться и долго вдыхать запах. Среди светлых локонов над правым виском росла темно-серая прядь. Хирург сначала думал, что Аня специально красит ее, чтобы выделиться, но оказалось, с рождения.
   "Бог отметил", - пошутила она.
   И вот после пяти лет совместной жизни любовь ушла, осталась привычка. И все разговоры о детях вызывают лишь раздражение.
  
   Аня зашла в комнату.
   - Дима, я серьезно, - продолжила она, - не надейся отмолчаться.
   Хирург выключил телевизор и отбросил пульт.
   - Давай поговорим, раз тебе неймется, - согласился он.
   - Мне тридцать лет, Димка. Я уже не девочка. Я спокойно не могу пройти мимо детских колясок.
   Хирург размышлял: мне тридцать пять, и никого я не хочу. Все эти ночные бдения, бесконечные болезни и ответственность - не готов он брать на себя. В больнице с излишком хватает геморроя.
   - Нет, - отрезал он, - никаких детей.
   Аня долго смотрела на него, точно он открылся с неизвестной стороны, а потом заключила:
   - Ты трус, Димка, ты обычный трус.
   И стала собирать вещи, а он не остановил.
  
   Сначала думал, что она вернется. Поживет без него, поскучает и примчится. Однако ни через неделю, ни через две Аня не объявилась. Да и не в ее характере бегать за ним. А вот самому Хирургу стало неожиданно неуютно, словно в одежде не своего размера: отвык быть один. И даже не в этом дело, а в Ане - сроднился он с ней, пророс корнями и теперь тосковал. Несколько раз во сне привычно пытался обнять и просыпался, не обнаружив. Не хватало ее разбросанных вещей, запаха кофе по утрам, книг с фэнтези, которое она обожала. Ани не хватало! А ведь считал, что любовь завяла, как астры, которые давно не дарил ей. Хотя раньше всю осень таскал стрельчатые цветы. Все-таки привычка заслоняет главное, застилает глаза. И иногда надо отказаться от обыкновенного, чтобы понять, что по-настоящему дорого. Он все набирался смелости, чтобы приехать к ней - она жила у сестры, и объясниться. Но зав. отделением ушел в отпуск, дежурства увеличились, и сил хватало лишь добраться до дома. А иногда Хирург оставался ночевать в больнице.
  
   После одного особо трудного дежурства в глазах потемнело.
   "Не хватало еще самому коньки отбросить", - Хирург успел схватиться за край стола и не упасть.
   - Вам плохо, Дмитрий Иванович? - подоспела Ирочка.
   Ирочка была совсем молодой, на тринадцать лет младше Хирурга. Высокая, под стать Хирургу, видная во всех смыслах девушка. Жгучая брюнетка с длинными до пояса волосами, она давно неровно дышала к Хирургу, но тот не собирался усложнять свою жизнь - аппетиты у Ирочки будь здоров. С такой из кожи выпрыгнешь, зарабатывая на шубы, бриллианты и поездки за границу. А у него с инстинктом самосохранения пока все в порядке. От Ирочки надо держаться подальше.
   - Давайте я вам коньяку налью, чтобы отлегло, - предложила Ирочка.
   Она шустро подскочила к шкафчику, достала небольшую бутылку с янтарной жидкостью и плеснула в чашку. Хирург залпом осушил ее. По телу разлилось тепло, сердце отпустило.
  
   Ирочка томно села рядом и добавила:
   - Не бережете вы себя, Дмитрий Иванович.
   И подлила коньяк. Хирург понимал, к чему этот разговор и вздрагивание ресниц, но неожиданно решил - почему бы и нет? Он одинок, Ирочка тоже. Ни к чему не обязывающая интрижка жизнь не испортит. Он выпил еще и еще, а потом Ирочка предложила на брудершафт. Хирурга охватила безмятежность, когда океан по колено, когда горы одним прыжком можно преодолеть.
   "Была - не была", - мелькнуло в голове, и он неловко приобнял Ирочку.
   Она впилась в него губами, будто только и ждала подходящего случая, и тесно прижалась. В голове зашумело, Хирург ощутил нарастающее волнение, и в этот момент со скрипом отворилась дверь ординаторской - на пороге возникла Аня. Увидела его с Ирочкой, тут же развернулась и выбежала прочь. Он пытался догнать, но Ирочка удавкой повисла на шее. Он стряхнул ее, но уже было поздно.
  
   Хирург звонил в дверь Аниной сестры, но ему не открыли, телефон молчал. Он долго кружил вокруг дома, заглядывая в окна, затем побрел к себе, ежась под холодным мартовским ветром. Долго сидел на диване, уставившись в одну точку. Зачем она приходила? Аня - гордая девушка, значит, что-то случилось. С ней? С ее сестрой или племянницей? С кем-то еще? Он набрал номер еще раз. Безрезультатно. Видимо, Аня занесла его в черный список. Он с силой провел рукой по лицу, стирая усталость. Хотелось напиться, вдрызг, чтобы не думать, не ждать, не мучиться. Хирург открыл бар и достал водку. Открутил крышку и отпил прямо из горла. Закашлялся - водка не пошла. Сбегал на кухню, нарезал колбасу и черный хлеб.
   "Хлеб, кстати, кончается", - отметил он.
   Налил в кружку воду из-под крана, притащил в комнату табуретку, куда водрузил снедь, и продолжил.
  
   Хирург забылся тяжелым сном далеко за полночь. Но и потом просыпался с ощущением, что его крутит. Что руки и ноги его раскинулись в стороны, как у человека, распятого на кресте, а самого его вращают с бешеной скоростью. Хирург садился на диван и крепко держался за спинку, помогало ненадолго. Тогда он поднялся и побрел в ванную. Открыл кран и жадно прижался к нему губами. Долго пил воду, затем встал под холодный душ. Но сердце продолжало биться о ребра, словно в клетке. Хирург витиевато выругался и оделся. Взял ключи от машины и, покачиваясь, спустился вниз. На часах было семь утра, воскресенье. Но он не мог ждать, должен был поговорить с Аней.
  
   Долго звонил, затем начал барабанить. Наконец, Аня открыла дверь.
   - Что ты здесь забыл? - холодно спросила она.
   - Тебя, - честно сознался он.
   - Поздно, - ответила Аня.
   - Я не уйду, - он замотал головой.
   Аня пыталась захлопнуть дверь, но он не позволил.
   - Нам надо поговорить, - настаивал Хирург.
   - Черт с тобой, - согласилась она, - а то ты всех разбудишь.
   Она спустилась вниз в тапочках и халате, накинув сверху пальто.
   - Садись в машину, - пригласил он, - а то на улице холодно.
  
   Она села, и они снова поссорились. Она высказывала все намученное за годы ожидания. Припомнила и Ирочку.
   - Все равно я люблю тебя, - упрямо твердил он.
   Аня хотела выйти, но Хирург заблокировал двери.
   - Буду возить тебя по городу, пока не согласишься, - он включил зажигание.
   - Ты же пьян! - возмутилась Аня.
   - Да, - кивнул Хирург, - поэтому соглашайся быстрее.
   Он выжал газ, и они понеслись по пустынному городу. Мелькали дома, черные деревья, бледные пятна фонарей. Вскоре они выехали за город, и Хирург резко нажал на тормоз.
   - Я не могу без тебя, мне очень плохо, - сказал он.
   Аня молчала так долго, что он отчаялся дождаться ответа. А затем скупо произнесла:
   - Нет. Знаешь, перегорела я. Любила, еще вчера утром любила. А потом увидела тебя с медсестрой, и так противно стало. Извини.
  
   Он не сразу понял услышанное, не хотел понять. Уронил голову на руль и судорожно сжал его.
   - Отвези меня домой, - попросила Аня.
   Автомобиль рванулся с места. Здесь шла сплошная, разворот в обратную сторону только через несколько километров. Но Хирург резко крутанул руль влево, нарушая все правила. И в тот же миг справа раздался глухой удар. Хирург со всей силы нажал на тормоз - в машину въехал мотоциклист. Тот мчался по своей полосе и не успел уйти от столкновения.
   "Откуда он взялся? - мысленно застонал Хирург. - Ведь не было никого".
   Молодой парень скорчился от боли на обочине, его отбросило на несколько метров. Одна нога была неестественно вывернута. Хирург вышел из машины, несколько раз встряхнул головой - алкоголь еще не выветрился, и осмотрел мотоциклиста.
   "Перелом", - диагностировал он.
   - Аня, - обратился Хирург, - достань аптечку. Она в багажнике.
   Аня ничего не ответила.
   - Что ты там копаешься? - сорвался он. - Быстрее никак?!
   Она снова промолчала. Хирург обернулся: что с ней? Чтобы она и не выскочила помочь... Аня по-прежнему сидела на переднем сиденье, дверь с ее стороны была смята.
  
   Хирург медленно, будто во сне, распахнул машину - Аня не шевельнулась. Не очнулась она и тогда, когда он уложил ее на свое пальто - над виском, прямо под пепельной прядью, этой чертовой меткой, виднелась вмятина. В глазах навечно застыло удивление, точно она заметила вверху нечто поразительное. И тогда Хирург опустился рядом с ней, обнял и тоже поглядел на небо. Ему казалось, что оно смотрит на него, Хирурга, Аниными глазами. Они лежали целую вечность. Вокруг суетились люди, кто-то вызвал скорую, кто-то помогал парнишке. А Хирург все глядел в лазурь, укравшую Анины глаза, а после небо упало.
  
   Глава девятая. Пора в путь
  
   Сказка про Скарамунт была хороша. В меру длинная и загадочная. О непознанном и понятном, о любви и игре в любовь, о вечном и проходящем. А история Хирурга - безнадежная и больная, как любое горе. Когда все сказки и истории прозвучали, путники увидели, что лампа погасла, и над ней больше не кружат белые мотыльки. И Флут пожелал спокойной ночи. Все поднялись в комнаты и уснули. Ведь чай не зря был настоян на травах, дающих крепкий и глубокий сон. А сон - самое лучшее, что может случиться после сказки. Ведь в нем любая история продолжается. И Хирургу всю ночь снились странные птицы-кометы, похожие на фениксов, первые дети Скарамунта. Они вспыхивали, расцвечивая мрачный небосклон яркими цветами. И сон был такой чудесный, что просыпаться совсем не хотелось. Но все волшебное когда-нибудь кончается, а впереди их ждала дорога, опасная и трудная.
  
   Хирург проснулся рано, в окно еще светила луна. Тени от горящих ламп побледнели и вытянулись. Некоторое время Хирург не мог сообразить, где он. А потом вспомнил, хотя больше всего хотел забыть или чтобы все оказалось неправдой, злым розыгрышем. Если бы переиграть, отменить, исправить... Как всегда: боимся мечтать, ведь мечты разбиваются вдребезги. Боимся начинать новые проекты, потому что отравлены сомнениями и неудачами. Боимся любить... Мы боимся летать, потому что боимся падать. А потом уже поздно. Хирург посмотрел в окно: на луну, видимо, падала тень от облака, и потому она казалась серой. Владелец гостиницы вчера рассказал сказку про радугу, исполняющую желания. Красивая история, только верить нельзя. Мертвых никто не в состоянии оживить. Все эти истории о зомби, некромантах, магии вуду - бред. Наживка, чтобы он, Хирург, никуда не свернул с пути, а сам дошел и детишек довел до нужного места. А там... Он вспомнил Хранителя, и холодная волна пробежала по позвоночнику. Доверять такому - себе дороже. Это как с Новым годом: вечно ждешь новогоднее чудо, а жизнь преподносит очередной салат Оливье. Но выбора нет. Нет... Сам бы он наплевал на все условия, сошел с пути и остался в какой-нибудь деревушке. Но вдруг для детей это возможность вернуться домой?
  
   Никогда он не отличался чадолюбием. Не умилялся при виде малышей, не хотел родить своего. А здесь навязали сразу двоих. Пацан еще ничего, самостоятельный. А вот девочка не нравилась. Капризная, истеричная эгоистка. Насмотрелся он на таких. Мнят себя пупом земли. Однажды в ночное дежурство на скорой привезли девицу с болью в животе. Предварительный диагноз - воспаление слизистой оболочки пищевода. Ощущения при этом неприятные, но ничего страшного. На всякий случай девицу положили в хирургическое отделение под наблюдение.
  
   Пациентка устроила горячую ночь: разбудила всех в палате, закатила скандал на посту, что к ней никто не подходит. Наконец, ворвалась в ординаторскую, где Хирург отдыхал после срочной операции, и наорала на него. Она умирает от боли! А ведь при ее диагнозе надо диету соблюдать и лекарства пить, сразу ни одно не подействует. Он выпроводил ее в палату и пообещал, что, если не угомонится, то поставит нарушение режима в больничном листе. Рано утром пациентку прогнали по всем обследованиям. Диагноз подтвердился, оперативного вмешательства не требовалось, и Хирург выписал девицу из отделения - пусть на дому лечится. С такими истеричками только так и надо.
  
   Он повернулся набок и постарался заснуть. Когда еще выпадет возможность нормально отдохнуть? Этот полуфавн-полухоббит ясно сказал, что впереди ничего хорошего не ждет. И если понятно, за что его проучили, то с ребятами - нет. Катя, конечно, эгоистка, а Игорь своим родителям немало проблем доставил, но наказание несоразмерно. А вдруг? Мысль обожгла, сбила дыхание. Не может быть... Но все-таки. Он размышлял: "Меня наказали за убийство, пусть и неумышленное. А если и с ребятами так? И Катина мать могла не выдержать исчезновения дочери. Давление поднялось, а сосуды плохие. Или тромб сорвался. А у Игоря мать рожала. Тоже могло всякое произойти, как с роженицей, так и с ребенком. Осложнение при родах". Но тогда бы Хранитель пути упомянул об этом. Значит, их не из-за этого. Отлегло.
  
   Хирург перевернулся на другой бок. Хотелось спать, но в голову лезла всякая ересь. Как бы узнать, за что именно ребята попали на темный путь? Неужели за минутную слабость? Тем более, что Игорь не может себя контролировать. В сознании не укладывается, что из-за такой малости. Флут, похоже, ожидал увидеть чудовищ, а не обычных людей. Странная история, и похоже, что дурная, и хреново ото всего. Лучше бы он просто умер.
  
   ...Флут не выспался. И дело не в том, что он вечером вымыл посуду, а затем привел в порядок одежду постояльцев - это привычная работа. Полночи он слушал музыку из плеера, отданного бегунком Игорем. Хороший обмен, замечательный. В травнике1 волшебники приедут на турнир. Будут пить темный эль, настоянный на редких травах, курить трубки, хвастаться волшебством друг перед другом. Дорога к турниру пролегает мимо постоялого двора. Так что найдется волшебник, который за постой сделает, чтобы музыка в этой коробочке звучала вечно. Ни у кого из знакомых Флута нет чудесного плеера. Главное, дождаться, чтобы темный путь закрылся, как можно скорее. Или свернул в сторону подальше от постоялого двора. Конечно, Флут плохого не желает, но в старинных записях указано, что следом за путниками на темную дорогу выходит страшное чудовище. И нет вины Флута, что он промолчал. Кому захочется говорить о таком? Хотя немного их жаль, вроде неплохие люди. И потому Флут напек в дорогу стопку тонких лепешек: съешь одну и день сыт.
  
   Хирург поднялся - все равно не заснуть. Залез в ванну и полчаса лежал, отмокая от беспокойных снов, усталости и ноющей боли в ногах. Надо завтракать и снова в путь. А завтра опять дорога, и послезавтра, и послепослезавтра. До бесконечности, пока не надоест, и они не отступятся. Он не верил, что они дойдут, но деваться некуда. Хирург спустился вниз, Флут уже хлопотал на кухне.
   - Уважаемый, доброе утро, - обратился Хирург. - Мне бы деньги обменять. Вы вчера говорили, что это возможно.
   Флут с готовностью подошел к стойке. Хирург достал из рюкзака наличность. Брови владельца постоялого двора поползли вверх:
   - Разве можно носить с собой столько денег?
   Хирург, похоже, выгреб из дома всю наличку, так что сумма оказалась внушительной.
  
   Флут произвел подсчеты и достал несколько стопок монет.
   - Эти, золотые - стонары. Они равны десяти деснарам - серебряным монетам. А в каждом деснаре ровно десять однаров, - Флут указал на столбик с медными деньгами. - Советую стонары и большую часть деснаров убрать в мешок, который я вам вчера дал.
   Хирург взял одну из монет: она была довольно увесистая. На одной стороне изображена радуга, а на обратной - башня, видимо, тот самый вокзал, настоящий облик которого они так и не увидели.
   - У нас выражение "добраться до радуги" означает исполнение самого заветного желания, - пояснил Флут, указывая на аверс монеты.
   Хирург распихал мелкие деньги по карманам, а крупные убрал по совету Флута. Затем озвучил, что хочет купить котелок с треногой и бурдюки для воды.
   - Кто знает, может, с водой перебои будут, - пояснил он.
   Сторговались за умеренную плату. Хирургу показалось, что Флут идет на уступки, точно чувствуя вину. Напоследок владелец постоялого двора принес лепешки.
   - Вам в дорогу, - пояснил он. - За счет заведения.
  
   Вскоре появились Катя и Игорь. Катя несла в руках игрушечного медвежонка. Хирург поразился: совсем ребенок, с игрушкой не расстается. Они позавтракали манной кашей с медом и орехами, выпили по кружке парного молока со свежайшей выпечкой. Неспешно и с удовольствием. Затем Хирург и Игорь наполнили бурдюки водой и повесили спереди, Катю нагружать не стали, ей и так неудобно сумку таскать. Взяли рюкзаки и отправились в путь. Флут напоследок крикнул:
   - Будьте осторожнее на дороге! Удачи вам!
   Хирург помахал рукой. На какое-то мгновение ему показалось, что полуфавн-полухоббит плачет. Но это, наверное, из-за солнца.
   __________________________________________________________
   1 травник - месяц в Темногорье, соответствующий нашему июню.
  
Оценка: 4.57*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"