Сели на кухне чистить грибы. Занятие нудное, но посильное. Чтобы скоротать время, поинтересовался:
- Коль, а ты-то чем сейчас занимаешься?
- Грибы чищу, - неожиданно огрызнулся приятель. Но быстро овладел раздражением: - Меня три месяца назад на пенсию отправили. Ничего не поделаешь, возраст. Оказалось, непросто перестроиться. Работа отличная была, все время с людьми, все время что-то происходит, надо разруливать. Разные страны, разная обстановка. Звенели струны на гитаре... А тут вдруг бзынь, и тишина. Я было в наш совет ветеранов ткнулся, но там половина на половину шамкающие вурдалаки и ископаемые инфузории. Мутит меня от их активности. Тебе советник не нужен?
- Ещё как нужен. Особенно, ещё тепленький пенсионер. Но мне, Коля, согласно профилю проекта нужен советник с геолого-разведывательным профилем. Мастер глубинного бурения. И чтобы послужной список это отражал со всей прямотой. Консульский стаж, увы, не годится. Вот если тебе "соседи" дадут выписку из ихнего личного дела, другой разговор.
- Спрошу. Раньше и думать было нечего, а теперь - моя карьера, как хочу так и торгую.
Потом мы пили, ели, отмокали душой на балконе, опять пили и снова ели. Захотелось добрых дел. Отпустили Колину жену смотреть телевизор, а сами на пару загрузили посудомойку, забили холодильник остатками еды, которых даже при усиленной норме потребления должно было хватить на неделю, прибрались на кухне и заварили крепкий чай с чабрецом. К чаю нашлись конфеты и "Рябина на коньяке". Часам к трем утра, когда кончился и чай и рябиновка, спонтанно родилась идея сходить в клуб, но трезво оценив наш объединенный капитал, мы её с сожалением отвергли. Коля принес раскладушку. Нежно обнявшись животами, мы простились до утра. На пороге кухни Коля обернулся и посмотрел на меня с укором:
- Так чего тебе надо?
- Компромат на зама. Неважно, куда он деньги собирает. Хоть на третий крестовый поход. Важно, что ворует.
- А чего дашь?
- Платежки конкретных проводок. Каналы пополнения общака. По твоей версии, финансирования переворота.
- Пробник?
- Обижаешь...
Коля шумно вздохнул, мол, на какую же мелочевку приходилось тратить драгоценные силы и время такому титану как он, и, загадочно покрутив в воздухе рукой, оставил меня наедине с раскладушкой и холодильником. Поколебавшись, я выбрал раскладушку. Сон пришел мгновенно. А вот утро наступило нескоро. Я несколько раз разлеплял глаза, но в кухне неизменно стоял жидкий серый полумрак. Прошло немало времени, пока я сообразил, что уже давно рассвело и день в полном разгаре. Но где-то в другом месте. За окном клубились комья грязной ваты. С высоты тридцать пятого этажа не было видно вообще ничего. Ни вниз, ни в бок. Голова предсказуемо побаливала, но несильно. Считай по-нашему, мы выпили немного. Зато поели капитально. Плюс прогулка по пересеченной местности. Прислушался. В квартире стояла тишина. Включил перемотку - собрал раскладушку, разгрузил посудомойку и расставил на кухонном столе еду. Налил, выпил, закусил. Заливная осетрина с утра пошла отменно. Повторил. В голове просветлело. Дверь кухни медленно приоткрылась, и в неё просунулась Колина голова.
- Жрешь, гад, втихомолку. Проснулся, и жрешь. А о друге подумал? Я там с похмелья маюсь, а ты сволочь...
Мы успели основательно подлечиться, снова потянуло на подвиги, но тут появилась Колина жена и взяла завтрак в свои руки. Я отправился в душ. Упругие струи горячей воды смыли и сон, и хмель. К моему возвращению кулинарный пейзаж на кухонном столе сильно изменился. Вместо вчерашних закусок я нашел на нем яблочный пирог, горку блинов, банку мёда и чай с сушеной земляникой. А в моём телефоне - сообщение от Эрталбека "куда прислать машину?" Хорошо хоть, не вертолет, подумал я с облегчением. От моего зама, а тем более от его друзей, можно было чего хочешь ожидать. Так куда бы прислать машину? Точно не сюда. Рационально объяснить своих опасений я не мог, но засвечивать Колин дом Эрталбеку мне не хотелось. Ответил "угол Большой Бронной и Сытинского переулка". За припозднившимся завтраком болтали не о чем. На втором десятке блинов и третьей чашке чая трубка свистнула, просигналив о приходе нового сообщения. "13:30, черная "семерка". Надо понимать, "бумер", а не "жигули"? На часах двенадцать с минутами. До места мне на метро полчаса, плюс минут 10 пешочком до метро, да три-четыре минуты от.
Пора прощаться. Запихнул в рот блинчик, Запил чаем.
- Коля, я пойду. У меня до отлета ещё одно дело осталось.
Грибы заняли две трети сумки. Всё лишнее за борт. Протянул приятелю сапоги:
- Пользуйся. Чтобы мне каждый раз не таскать.
Остальное барахлишко поместилось без проблем. У двери Коля посмотрел на меня с печалью сострадания. Как на приговоренного:
- Ну, ладно. Давай.
- На, - по команде подсознания моя руку нащупала шнурок на шее и вытянула из-под майки мини-флешку. Я стащил её через голову и вместе со шнурком передал Коле: - Спасибо тебе.
- Про спасибо разговор будет отдельный, - флешка утонула в широкой ладони: - Целую тебя в рот.
Хлопнул по спине, выталкивая на площадку. Дверь за мной захлопнулась. К месту встречи я подошел минута в минуту. Помаячил на углу. Нарисовался паренек лет тридцати, квадратного телосложения:
- Добрый день. Вы Алексей Борисович? Мы Вас встречаем по просьбе Эртала. Пойдемте.
Мы прошли по Сытинскому с полсотни шагов и завернули направо за угол, в Малый Палашевский. Мой сопровождающий открыл заднюю дверь черной "семёрки":
- Прошу Вас.
Сам сел вперед, рядом с водителем. Машина плавно тронулась. Бензиновая восьмерка, отличный движок, подумал я автоматически. Через арку проехали до выезда на Тверскую. Движение выглядело неплотным. Водитель подождал немножко, и когда все три ряда оказались на пару секунд пустыми слева придавил газ, пересёк половину Тверской, пару раз нажал на крякалку и легко влился в поток машин, шедших из центра. Маневр был исполнен виртуозно и обыденно.
- Далеко ехать? - поинтересовался я.
- Минут сорок, - ответил водитель.
Через тридцать девять минут мы подъехали к воротам в высоком зеленом заборе на западной окраине населенного пункта Подушкино. В обе стороны забор тянулся на сотню метров. Ворота сдвинулись вправо, машина проехала во двор. В промежуточный двор. Метрах в пятнадцати впереди тянулась каменная стена, повторявшая геометрию забора. Пространство между внешним забором и стеной заполнял идеальный газон. Ворота в стене оказались двухстворчатыми и распахнулись к нам. В проеме показались цветники и березовая рощица. Вдалеке виднелось невысокое здание в кубическом стиле. На полпути до него машина остановилась. Дальше к дому вела липовая аллея с просторным проездом из каменных плит посередине. Сопровождающий обернулся ко мне:
- Добро пожаловать, Алексей Борисович. Вон Ваш приятель спешит, он Вас проводит.
По аллее к машине шагал Эрталбек. Я вылез из подушек и медленно пошел ему навстречу. "Бумер" уполз назад в ворота. Погода улучшилась. Моросившие с утра дождиком ватные облака поднялись и потихоньку таяли в небе. Где-то каркали вороны. В воздухе пахло свежестью. Прямо нереальный какой-то запах. С неба лился рассеянный желтоватый свет, как от уличного фонаря, делавший всё вокруг четким и контрастным. Эртал сиял.
- Здравствуйте, Алексей Борисович, как я рад, что Вы нашли время приехать! Надеюсь, получите большое удовольствие.
- Я предпочитаю много удовольствия, - хитро пошутил я.
Эрталбек запнулся. Он хоть и отлично говорил по-русски, но раскусить такой каламбур оказалось ему не по зубам. Улыбка стала резиновой, но сбить себя с толку он мне не дал:
- Здесь сегодня человек десять гостей. Сейчас пообедаем, потом появится хозяин. Он к Вам сам подойдет. Разговор вряд ли будет длинным, но поверьте, каждая минута здесь дороже золота стоит.
Вблизи дом оказался огромным. Три полных этажа, витринные окна, опоясывающие террасы. Насколько он уходил в глубину, оставалось загадкой. За обращенной к аллее стеклянной стеной находилась оранжерея-столовая. Среди пальм, папоротников, орхидей и лиан стояли столики. Не хватало только стаи диких обезьян. Половину одной из стен занимал камин, в котором пылали не поленья, а целые бревна. На площадке под пальмами трио из гитары, саксофона и ударника играло что-то страстное и печальное. Пальмы росли в просторном колодце и уходили ввысь до стеклянного купола над третьим этажом. К боковым стенам колодца лепились балконы, увитые пестро цветущими лианами.
По дорожкам оранжереи дефилировали в поисках столиков люди с тарелками. Пополам мужчины моего возраста или постарше и девушки из общества. Никакой вульгарности. Скромные коктейльные платья. Деловые прически. Мужчины в пиджаках или костюмах без галстука. Рубашки светлые и однотонные. Ботинки из крокодиловой кожи. Чинно и даже чопорно. Одним словом, бомонд. На этом фоне я в полосатой рубашке, жеваных брюках неопределенно-зеленого цвета, мятой бежевой куртке и турецких кроссовках смотрелся немного богемно.
Буфет особого впечатления не произвел. В таком интерьере я ожидал увидеть, скажем, охлажденные обезьяньи мозги. Или питона запеченного вместе с дюжиной кроликов внутри. Барана, жарящегося на вертеле в камине. Блюдо с акульей головой. Ничего подобного. Обыденные салаты типа тигровые креветки с манго и перепелиными яйцами в соусе карри. Нарезанный колёсиками рулет из лосося, запеченного в осетрине. Мне это провинциальное великолепие напомнило отдел деликатесов в супермаркете "Зеленый Перекресток". На горячее, видимо с учетом пищеварительных ограничений гериатрической клиентуры, предлагались только тушеные блюда. Я взял филе морского черта в трюфельно-сливочном соусе с гарниром из запеченного камоте. Нашел свободный столик. Эрталбек куда-то предсказуемо исчез. Официант предложил заказать напитки. Водку среди пальм показалось пить вульгарно, и я, не особо выпендриваясь, попросил сансéр урожая 2011 года. Гарсон, бочонок луарского...
- Вы не возражаете? - перед моим столиком остановилась одна из курсирующих среди орхидей красоток.
- Будьте любезны, - галантно ответил я, не найдя причины нахамить этому ангелу.
- Меня зовут Анжела, - объявил ангел, прикусив идеальными зубами тигровую креветку: - Я Вас здесь раньше не встречала.
- А Вы здесь постоянно...
- Мы в штате. Называемся хостесс.
- И в чем Ваша, простите, функция?
- Здесь гости исключительно мужчины, - Анжела предельно элегантно положила одну божественную ногу на другую, одновременно держа спинку: - Приходить с женщинами запрещено. Но это очень скучно. Иногда разговора с хозяином им приходится ждать часами. Оставлять их в одиночестве даже неприлично. Вот мы и помогаем коротать время.
- А в гости Вы ходите?
- Фу, какой Вы грубый, - ангел насупилась, приняв выражение оскорбленной невинности: - Нет, конечно. Хозяин никаких вольностей не терпит. Ни от гостей, ни тем более, от нас.
- А как же насчет скоротать время? - выпендривается, решил я. А может, брезгует. Оно понятно, не её я круга дичь. Годами не вышел.
- Только в беседе, - отрезала Анжела ледяным тоном.
- И что Вы думаете по поводу Сергея Федотова? - спросил я наобум. Ничего о Федотове не знаю, кроме того что в недавнем прошлом модный среди бомонда художник.
- Авангард не в моем вкусе. Мне нравятся разве что его крупноформатные работы маслом для интерьеров. Но после 2009 года он в этом жанре практически перестал писать.
- Скажите, Анжела, а какой пистолет лучше, "беретта" или "зигзауер"? - решил я прощупать ангела поглубже.
- Смотря для чего, - Анжела ничуть не смутилась резкой смене темы: - "Зиг" надежнее. Но это очень индивидуальное оружие. И дорогое. К тому же в России слишком велик риск, что его отследят. Так что как сбросовый ствол для разовой акции не годится. "Беретта" более анонимное оружие. Но для ближнего боя удобнее всего всё же хорошо пристреляный "Макаров". Дёшево и надёжно. А начиная со средней дистанции, или для тихой работы, могу рекомендовать "хеклер и кох" МП5СД калибра девять миллиметров под патрон "парабеллум". На левую руку не забудьте надеть плотную кожаную перчатку. Иначе после первого же выстрела обожжетесь о глушитель.
Мое мнение об Анжеле изменилось к лучшему. Разложила как по полочкам, явно со знанием дела. Может, киллером подрабатывает:
- Анжела, а Вам приходилось стрелять?
- На стрельбище. Весь обслуживающий персонал два раза в год проходит переаттестацию. В том числе по владению оружием.
Ангел как-то заскучал. Возможно, проявленный мной интерес к её снайперским навыкам вышел за рамки салонных приличий. Ладно, вернемся на паркет:
- А в шотландском виски Вы понимаете, Анжела?
- Кое что... - - она посмотрела на меня явно снисходительно.
И впрямь, ну что сидящий перед ней мятый чел в турецких кроссовках может понимать в виски. Что бы это у неё спросить позаковыристей...
- Откуда берут воду для виски "мортлак"?
- Из ручья Фиддик поблизости от Даффтауна, графство Морей....Хотите, о футболе поговорим? - миролюбиво предложила Анжела, стремясь сгладить эффект, произведенный её неслабой эрудицией. Но наш интеллектуальный спарринг меня утомил. К тому же я безнадежно проигрывал:
- Спасибо, Анжела, но футболом я не интересуюсь. Как Вам удается столько всего запомнить? - поинтересовался я с искренним восхищением.
- Мне интересно быть интересной, - победно объявил ангел.
Мол, мне палец в рот не клади. Член тебе в рот, а не палец, нелогично подумал я в ответ. Видимо Анжела умела читать мысли по глазам. Или как в классических шахматных партиях, знала наперед все ходы. Она томно сдвинула брови, вытянула вперед приоткрытые губы, высунула свернутый трубочкой розовый язычок и пошевелила кончиком. Победа нокаутом.
Из-за усыпанного рыжими цветочками куста появился Эртал.
- Алексей Борисович, пойдемте, хозяин скоро спуститься.
- Счастливо, Анжела... - я постарался использовать минимум слов, необходимых для соблюдения приличий. Но даже не спасло это меня от прощального унижения.
- Будете в Подушкино, заходите. В гости... - радушно попрощался со мной дьявол-оборотень, снова надевший маску ангела.
Так она же лесбиянка, осенило меня. Ни о чем не догадавшийся Эртал проводил меня пять метров от дверей оранжереи до пустующего столика на краю выходившего в парк патио, мощеного плитами темно-оранжевого в черную крапинку мрамора, и вернулся к закулисной работе. Я подвинул поближе тарелку с фруктами и закусил горечь поражения в битве полов сладчайшим персиком. Жизнь налаживалась. Другие гости фланировали туда-обратно или, как я, присели за столики. Все поодиночке, кроме одной группы из трех человек. Хозяин появился откуда-то сбоку и прямиком направился именно к ним. Невысокого роста, худощавый, с зачесанными назад жиденькими бесцветными волосами. Скуластое лицо, мелкие глаза, вытянутый нос сливой. Возраст чуть за шестьдесят. Одет в темно-синий однотонный костюм и белую рубашку с расстегнутым воротом. Он присел за столик к тройке, официант принес поднос с чашками и пузатым чайником. Как и прочая посуда, белый фарфор без рисунка. Я повернулся к патио правым профилем и стал разглядывать клумбу пышных георгинов оранжево-вишневых оттенков. И ёжику понятно, что хозяин подойдет ко мне последним.
Я никуда не торопился. До отправления рейса "Аэрофлота" из Шереметьево на Бишкек оставалось три с половиной часа. Я нисколько не сомневался в том, что мой зам обеспечит нашу своевременную доставку в аэропорт и даже проследит, чтобы нас посадили в соседние кресла. Поэтому воспользовался возможностью полюбоваться яркой картиной подмосковной осени, обрамленной изысканной рамой этого поместья. Начало смеркаться. Потянуло сырой прохладой. На патио зажглись фонарики. Я объелся персиками с виноградом, и теперь желудок пучило. Ох, и устрою же я моему заму в полете газенваген, подумал я с неожиданным злорадством. К столику подошли два силуэта. Хозяин в сопровождении Эрталбека. Я поднялся со стула. Хозяин протянул мне руку:
- Добрый вечер, меня зовут Владимир Иванович.
- Алексей, - рука оказалась мягкой. Может, и не совсем уж "снулая рыба", но какая-то безразличная. Хозяин едва доставал мне до плеча. Ему пришлось запрокинуть голову назад и смотреть на меня снизу вверх. Я предпочел присесть. Эрталбек дал задний ход и растворился в сумраке.
- Спасибо, Алексей, что дали мне возможность с вами познакомиться. Я уже пять лет вкладываю деньги в Кыргызстан. В основном это инвестирование в чисто деловые проекты. Вложил в общей сложности восемьдесят два миллиона и уже смог вернуть почти двадцать. Согласитесь, хороший бизнес.
Хозяин сидел точно напротив меня. Расположенный слева фонарик освещал половину его лица. Правая половина оставалась в тени. Ну, чисто "Джокер" в исполнении Джека Николсона. Владимир Иванович, очевидно, не обладал телепатическими способностями Анжелы и продолжал с полной серьезностью излагать мне своё кредо, не подозревая о комичном световом эффекте:
- Суммы, конечно, для меня небольшие. Но теперь эксперимент подходит к концу, результатами я доволен. Пришло время вступать в дело по-серьезному. Единственное осложнение, которое требуется устранить, это некоторая политическая нестабильность. Но область, в которой я компетентен, бизнес, а не политика. В том, что касается политики, мне помогает Эртал. Он у меня отвечает за создание благоприятной для моих деловых планов и интересов стабильной политической обстановки. Какими средствами он этого собирается добиться, меня не интересует. Он за это взялся, мне важен результат. Но если ему понадобится моя поддержка, он её получит. В той форме, которая ему покажется необходимой.
Хозяин замолчал. Возможно, чтобы я мог взять слово в прениях. Но затевать беседу по существу вопроса не входило в мои планы. Спорить с олигархами бесполезно. И опасно. Попытаться объяснить ему, где он, а где я, тоже смысла нет. Потому что мы жили на разных планетах. Дышали разным воздухом. Говорили на разных языках. Какой смысл предлагать ему, пусть, мол, Эртал уволится, и занимается чем угодно. Просто не поймет, в чем тут заноза. Я для него призрак, оптический обман. Сморгнет, и я исчезну. Потому я промолчал.
- Вот и прекрасно. Очень рад, что Вы меня поняли, - хозяин поднялся из-за столика. Я остался сидеть. Теперь он посмотрел на меня сверху вниз и, чуть улыбнувшись, поставил в своем монологе точку: - Не мешайте Эрталу.
Наверное, от меня требовалось серьезно задуматься. Впрочем, нет, о чем тут думать, только исполнять. Но разбуженная Анжелой плебейская строптивость всё никак не унималась. Тоже мне, секретарь парткома. Планы партии - планы народа, не мешайте, исполняйте, а то выговор с занесением. Но похоже я им пока не очень мешаю. Угроза от меня в основном потенциальная. Поэтому можно со всем соглашаться и продолжать делать по-своему. Совсем стемнело. Ярко светились окна дома. Вдоль липовой аллеи к воротам шла полоска фонариков-светляков. Из темноты появился Эртал:
- Пора ехать, Алексей Борисович. Я договорился, нас отвезут в аэропорт.
Сопровождающего на сей раз не оказалось, и я сел спереди. Разговаривать с Эрталбеком мне не хотелось. Он, видимо, это понял. И всю дорогу молчал. Казалось, движение расступалось перед "бумером". На подъезде к "Шереметьево" я, не поворачивая головы, спросил у Эрталбека:
- У тебя билет уже есть?
- Я ещё в Бишкеке купил, там дешевле получается. Да и с местами нередко сложности. Популярное направление стало...
- Тогда придется меня немного подождать.
Когда мы подошли к билетной стойке, мой зам чуть отстал. Проявил деликатность. Очереди не было.
- Один на Бишкек, пожалуйста.
- Вам эконом или бизнес?
- А по деньгам какая разница?
- Двадцать тысяч.
- Бизнес, пожалуйста, - четыреста евро показались мне приемлемой переплатой за возможность вытянуть ноги и избежать общества Эртала. Может, даже вздремнуть удастся.
Мы почти без задержки прошли паспортный контроль. До посадки оставалось больше часа, и не скрою, нелегко было удержаться от соблазна сделать заму ручкой и скрыться от него в ВИП-зале. Но я не сторонник демонстрации грубой силы. И к тому же побаивался проходимости Эрталбека. Вдруг он попробует пролезть вслед за мной в бизнес-класс? На борту возможности его будут куда более ограничены. Так что лучше потерять час, чтобы выиграть почти четыре. Венец стратегического планирования. Поэтому мы присели в кафе-баре, взяли тушеных баклажан и триста водки.
- Быть Добру! - торжественно провозгласил Эрталбек, опрокинул в пасть рюмку и на том же дыхании с ехидцей поинтересовался: - Ну, как, дары природы везёте?
Я не спеша прожевал баклажанное колесико:
- А как же. Вон, полсумки свежих грибов набрал. Полдня вчера Подмосковье чесал.
- Так Вы за грибами в Москву летали? - спросил Эрталбек с нескрываемым удивлением.
- А что тут такого? - пришла моя очередь удивиться. Я как раз по новой наполнял рюмки.
- Так на эти деньги можно в Бишкеке отдохнуть по полной, с первоклассными девушками!
- Ну тебя, Эрталбек, вместе с твоими девушками. Скучный ты и неинтересный...... Ты же тоже деньги заплатил, чтобы мою встречу с хозяином организовать?
- Это по делу... И, кстати, билет мне прислали, - брякнул зам. И прикусил язык.
Чтобы скоротать ещё остававшееся до посадки время, я решил поиграть с замом в кошки-мышки. Молча, как бы в задумчивости, выпил. Положил в рот баклажан. Маленький. Эртал последовал моему примеру и потянулся к тарелочке с закуской. Может, переживал за допущенный ляп. Может, соображал, как его исправить. Я отправил непрожеванный баклажанчик за щеку и неодобрительным тоном заметил:
- Вообще-то, хозяин мог бы мне тоже билет оплатить. Раз уж ему приспичило со мной познакомиться.
Эртал поперхнулся.
- Так Вы же собрались лететь до того, как... в общем, по своим делам...
- Так ты бы сказал мне о встрече сразу, а не по прилете в Москву. Или хотя бы в самолете, вместе же сидели всю дорогу. Чего ты вола-то крутил?
- Так Вы же уже билет себе сами купили...
- Может, хотя бы на обратном сэкономил. Ты бы за меня попросил, глядишь чего и выгорело бы. Нет, Эрталбек, ты меня просто вокруг пальца обвел. Всё сделал, как ты просил, хотя мне это нафиг не нужно. А в результате ты в шоколаде, а мне теперь голову ломать как всё разрулить.
Зам окончательно потерял нить и сидел, понурив голову. Я решил его добить:
- Извини, Эрталбек, но я вижу теперь только один выход. Тебя уволить. Хочешь, пиши по собственному, не хочешь, могу по статье. А то ты меня точно до цугундера доведешь.
В глазах Эртала неожиданно для меня сверкнула злоба. Похоже, я слегка перегнул. Футы-нуты, надо отрабатывать назад. Разлил по рюмкам остатки водки и, постаравшись придать голосу доверительную нотку, признался:
- Да я же без тебя как без рук, Эрталбек. Не боись, никому тебя не сдам. Быть Добру!
Недобрые искорки потухли. На лице зама образовалась недоверчивая, но довольная улыбка. Очень кстати объявили посадку. Последний акт нашей мини-драмы. В самолет я вошел первый, аккуратно поставил сумку в отсек для ручной клади над третьим рядом и сделал шаг в проход между креслами, чтобы не задерживать посадку. Эрталбека по инерции и под натиском идущих следом пассажиров уже пронесло вперед. Он ничего не успел сказать, только повернул голову и мы на мгновение встретились взглядами. Он широко улыбнулся и поднял вверх большой палец, признавая за мной победу в импровизированном гамбите.
Мне опять выпало сидеть у окошка. Соседом оказался тучный кыргыз, но его присутствия не ощущалось. Кресла бизнес-класса в "Аэрофлоте" просторные, по четыре в ряд вместо обычных шести. И для ног места хватает. Через полчаса после взлета принесли ужин - рыбная закуска, утиная ножка с красной капустой, десерт. "Васпуракана" на борту не оказалось, не то направление, но "Ахтамар" меня вполне устраивал. Пучить меня перестало. Я смотрел из иллюминатора в темноту и перематывал в памяти встречу с хозяином. Сосредоточиться мешала картинка невозмутимой Анжелы, грызущей креветку. Тьфу, тьфу, сгинь, нечистая...
Похоже, Колина версия подтверждалась. Дело не в пополнении племенного общака. Задача Эрталбеку была поставлена вполне конкретная. Угодить в эти жернова неизбежно имело бы совершенно фатальные, а возможно, и летальные для меня последствия. При таком раскладе воевать бессмысленно. Но лапки вверх тянуть все равно не хочется. В обход неприятных крайностей вел третий путь. Можно ведь представить дело и таким образом, что весь грех моего зама состоит в использовании служебного положения для подготовки неких мер по укреплению политической стабильности. В конце концов, что в этом плохого? На это я могу закрыть глаза. Причем легко. Сугубо внутреннее дело. К тому же политическое. Про переворот я сам себе нафантазировал. А деньги из проекта ворует кто-то другой. Может, в общак, а может, просто так. Шел по улице, увидел кошелек лежит, почему не поднять? И одно с другим никак не пересекается. Если следовать этой логике, то я вполне мог предоставить Эрталу свободу действий, а сам сосредоточиться на поиске доказательств чисто криминальной коррупции. Что мне конкретно и поручено. Я едва успел допить коньяк прежде, чем заснул.
Приземлились в Бишкеке после четырех утра. У выхода из пальца подождал своего зама. Он предсказуемо выглядел помятым и невыспавшимся, глаза красные, рожа опухшая. Похоже, встретил кого-то из знакомых, кто всю дорогу его из уважения поил.
- Отлично выглядите, - процедил он с завистью: - Меня приятель встречает. Хотите, подвезу.
- Спасибо, Эрталбек. В офис, если по дороге.
Приятелем оказался молодой и крепкий киргиз с внимательными глазами. Он уважительно приветствовал Эрталбека, безразлично поздоровался со мной. Серебристый "Мерин" с безпонтовыми номерами и зашторенными окнами стоял прямо у выхода, но насколько это вообще возможно, неприметно. Приятель сел за руль, ехал быстро, но аккуратно, без признаков агрессивности. Он было начал что-то докладывать Эрталу по-киргизски, но тот его сразу остановил. Ехали молча, слушали радио. Начало светать. Остановились у офиса. Зам обернулся ко мне с переднего сиденья:
- Если ничего срочного нет, я домой заеду. Переоденусь там, душ приму.
- Конечно, отдохни и приходи часам к двум, пообедаем вместе, - снизошел я к его виду. Он фыркнул, мол, спасибо за милость.
Когда в офисе появились наши дамы, я под охи и ахи вручил им дары подмосковного леса. К обеду они сварили котел изумительного грибного супа, который мы всем колхозом ели три дня. Эртал появился в офисе только на следующее утро, всё ещё не очень трезвый, и весь день тщательно меня избегал. Я сосредоточился на раздаче супа и притворился, что ничего не заметил.