Глава 11. Однорукий Иуда или каков курс сребреника?
- Да говорю же, не они это, не они! - разорялся я, вышагивая по кухне. Кухонька наша маленькая, всего несколько шагов. Потом разворот, и снова несколько шагов, до следующего разворота. Сеньора Гарсия мурыжила меня второй час. Вначале в присутствии чина из безопасности, тщательно всё запротоколировавшего, позже - сама, задавая прямые и очень непростые вопросы. В данный момент она напряженно думала, о чем свидетельствовала морщина через всё ее лицо, закинув ногу за ногу и курив... То ли четвертую сигарету, то ли пятую - я сбился со счета. Да уж, дозу никотина из-за меня ей сегодня пришлось принять архиударную.
- Не они. Их использовали втёмную, - настаивала она на своем.
- Да не успели их втемную использовать! - ярился я, еле сдерживаясь. - Такие вещи быстро не делаются. Я разговаривал с этими уродами меньше суток назад, и уже - снайпер. На них решили "повесить" дело по факту их наличия на горизонте - раз уж здесь, так чтоб зря звезды не сходились. И это точно не Сколари - команданте ссориться с подшефной бандой не резон. Он изначально собирался лишь "слить" Марио; бизнес же неприкосновенен. - Я ее не убедил. - В конце концов, если бы их хотели подставить, им бы не дали с собой СТО кило золота, сеньора. Золотом так не разбрасываются.
- Однако золото же и не пахнет, - парировала она. - Оно обналичено, мы не можем определить его происхождение.
Спорить с её доводами было трудно, но я чувствовал, что нужно. Нужно убедить её. Ибо если она сорвется...
Ну, не она, королева, которую и так почти втоптали в грязь делом Беатрис. Но если сеньора Гарсия не посчитает нужным её остановить, в Альфе будет слишком весело, чтобы некий камаррадо из корпуса телохранителей сделал что-либо для восстановления своей чести.
- Не трогайте их, сеньора, - в лоб попросил я, понимая, что она всё равно останется при своих. - Да, это звучит непрофессионально, но я ВИДЕЛ, что они невиновны. По глазам. Они приехали ради переговоров и только. Причем тональность развернули на сто восемьдесят градусов. И эти переговоры имели все шансы на успех - их задача была "слить" мне виновников, тех кто был тогда около озера. Дескать, остальной эскадрон не при чем, это их личная инициатива как "физических лиц". Гаучос нет резона убивать меня при любых раскладах.
- Но ты не согласился, - выпустила она ядовитую струну дыма.
- Они не знали, что я не соглашусь, - покачал я головой. - Да это и не конец переговоров, они "подъехали" бы еще раз. И еще. Вплоть до того, что и вправду привезли бы в чемодане головы всех участников, кроме Сколари-младшего. Мне ведь нечего предъявить им, как банде; эскадрон гаучос, как организация, не имеет к инциденту никакого отношения.
- Но ты так не считаешь. И предъявишь, - сверкнули ее глаза. Причем не с порицанием, а лишь с констатацией факта.
- Это мои сложности, сеньора. - Я лучезарно улыбнулся. - Да, предъявлю. И именно поэтому не могу вести с гаучос никаких дел. Но они не знают об этом, вот в чем вопрос. Считают и будут считать, что я ломаюсь.
Из груди вырвался обреченный вздох. Всё, мое красноречие кончилось, большего сделать я не могу.
- Относительно же Сколари... Это тоже не он. Он сделал бы это только если проиграл бы мне Марио. Лично ему мне так же нечего предъявить - никаких доказательств, что он замешан, нет, а единственный человек, который мог пролить свет на его участие, вчера утром был прислонен к испарителю жидкого азота.
- У Толстого подставляться нет резона еще больше, - вздохнула сеньора, туша в пепельнице ненавистную сигарету. Вовремя, у меня уже начали слезиться глаза. - Что ты можешь предъявить ЕМУ, кто вообще не при делах, в стороне? Тоже ничего. Одни голые догадки, или, как сам им сказал, сказки. Так чего ему бояться?
- Я - отмороженный, - улыбнулся я в ответ. Со Сколари я НАЧАЛ разговаривать - а с тем, кого хочешь убить, не ведут переговоры. Во всяком случае, он совершенно точно проживет до их окончания, иначе будет "не по-пацански". По той же причине я не торгуюсь с гаучос - нельзя будет их убивать после того, как заговорю об условиях капитуляции. А к Пепе я с предложениями не подходил, и даже ультиматумов не ставил. Убери он меня сегодня, убери так, что на него не будет падать тень...
- Через час он окажется в моих подвалах, - покачала она головой. - И всё расскажет. Как и за всё ответит.
- Он об этом не знает наверняка. А в противном случае ответит тем более - я дал понять, что не торгуюсь, и он понял всё правильно. Почему бы не попробовать и не подставить кого-то другого? Думаю, на месте убийства самого стрелка в случае моей смерти вы нашли бы много чего интересного. Вплоть до того, что следы потянулись бы к Манзони.
- Эти-то тебе что плохого сделали? - От неожиданности сеньора аж закашлялась.
- Мне - ничего. Я просто вслух рассуждаю.
Моя гибель никому не выгодна. Кроме Манзони. Пепе мог это сделать с психу - покровитель, всемогущий дон Октавио, его "слил", попользовавшись, словно презервативом. Дабы усложнить игру и гарантированно потопить патрона до того, как тот "зачистит" его. Ибо в противном случае его уберу я, и "благодетель" останется белым и пушистым, не заляпанным в этой гнилой истории.
Феррейра же не станет "валить" меня, чтоб не поднимать волну. Королева простит ему многое, но не племянника. Ему и Пепе в ваших подвалах не особо-то и угрожает. Не сомневаюсь, кроме слов самого хефе к делу подшить вы ничего не сможете, а "предъявляь" человеку такого уровня одни слова...
...И только Манзони выгодно вас стравить без всяких оговорок. Чтобы уничтожить альянс королевского клана и Феррейра, который сейчас "рулит" Венерой. Тут как Пепе мог подставить сеньора Умберто, так и тот мог подставить Пепе.
- Манзони, Феррейра... - проговорила сеньора Гарсия и грозно воскликнула, и в глазах ее появились ярость и испуг - Хуан, не шути с этим именем! Это вещи не твоего полета, даже не вздумай туда лезть!
- Мне придется, сеньора, - настырно покачал я головой, понимая, что нарываюсь, и что по-другому не получится. - Это Феррейра организовали... Инцидент с Беатрис.
По кухне словно пролетел порыв ветра, после чего я отлетел к стене, держась за живот, жадно ловя воздух ртом. Медленно сполз на пол, на корточки. Она возвышалась, словно Валькирия, грозно сверкая глазами.
- Я сказала, забудь слово "Феррейра", сопляк. Если хочешь жить и строить планы на будущее. И не смей ничего предпринимать без моего разрешения!
- О, так вы всё-таки раскопали про них, да? - Я приторно усмехнулся.
Она не стала продолжать дискуссию, вернулась, села. Снова закинула ногу на ногу.
- Хуан, я тебя предупредила. Есть вещи, в которых бессильна не то, что я. Лея и сама в них - карапуз, ползающий на карачках в детских штанишках. Феррейра на сегодняшний день ЕДИНСТВЕННЫЙ наш союзник, понятно тебе? СЕЙЧАС его нельзя трогать ни в коем случае.
- Удобный момент выбрала эта погань для укола, да? - усмехнулся я, поднимаясь. - Когда вы ничего ему не сделаете, даже чужими руками.
- Это просчет нашей службы безопасности, - парировала она, качая головой. - НАШЕЙ, Хуан. И надо уметь признавать ошибки. Мы позволили ему уколоть нас, он и уколол - с точки зрения глобальной политики не вижу ничего криминального. Ты можешь сделать в ответ что-либо на свой страх и риск, и я больше чем уверена, мои слова воспримешь только лишь как рекомендацию... Но рекомендую крепко подумать о том, что будет после. Жизнь не закончится вендеттой, и тем более не закончится жизнь Венеры.
- То есть, если я что-то сделаю, меня "зачистят". Как не поддающегося контролю, - перевел я ее слова на литературный испанский. - Это не считая проигранной войны и падения королевской власти, которые я уже не увижу.
Кивок.
- Вот именно, не увидишь. Как человек. Но умирая, будешь знать, что твоя страна умоется кровью из-за тебя, а ты у нас вроде патриот. Стоит ли этого какая-то девочка, пусть даже очень хорошая, но чужая тебе?
- А ребенок? Он был МОИМ, сеньора... - Мои глаза сверкнули. Я был на грани, почувствовал, как кулаки грозно сжимаются...
Но удержался. Из последних сил.
- Предлагаю сделку. Баш на баш, - решил поставить я ва-банк. - Не трогайте Пепе, отдайте его мне.
Она расхохоталась.
- Даже несмотря на то, что ты знаешь, как необходимо нам его... Взять? Хотя бы для того, чтобы нас не посчитали совсем неудачниками? И что же у тебя есть такое в обмен на честь и репутацию клана Веласкес?
- В обмен я пообещаю, что Октавио Феррейра останется жив.
Да, сказал. Да, совесть еще не раз мне это вспомнит, творя в душе адский ад. Но здесь и сейчас даже это предложение я произносил с дрожащими коленями. Ибо кто я такой, чтобы ставить свои условия, чтобы она торговалась?
Но я произнес, и затаил дыхание, ожидая, что будет. Ибо "быть" могло всё, что угодно.
С минуту помолчав, сеньора Гарсия констатировала:
- А ты наглый.
- Стараюсь! - вытянулся я.
- И здоров, - подняла она палец вверх.
- И здоров? - не понял я.
- Не только жив, но и здоров, - пояснила она. - Октавио. Никаких покушений, ранений и прочего шума - нам сейчас не до глупых игр. То же касается и его детей.
Я нахмурился.
- При чем здесь дети, сеньора? Я похож на того, кто может причинить им вред за грехи отца?
- При этом. - Она залезла во внутренний карман и выложила на стол свернутый вчетверо лист. Развернула...
Им оказался скрин листка, оставленного мною в кафешке, на ступеньках. С улыбающейся, но задумчивой Сильвией.
- Надеюсь, оригинал до адресата дошел? - ухмыльнулся я. Она кивнула.
- И это осложняет ситуацию тем, что тебя мог заказать еще и Октавио. Подставив тем самым кого угодно.
- Слишком топорно для Феррейра. - Я картинно покачал головой. - Пусть даже стрелка после бы убрали, это дилетантство, сеньора. Поправьте меня, но на него работают профи самого высокого уровня, которые не допустили бы такой промашки, как он.
- Боюсь, мы никогда этого не узнаем, - покачала она головой. - Слава богу, что ты жив. Слава богу, что девчонки не пренебрегли обязанностями, сработали четко, как должны. Ох, Хуан, что же мне с тобой делать?!
- Отпустите, сеньора, - просто и эмоционально произнес я. - Просто отпустите. Поверьте, это покушение через несколько дней не будет значить ровным счетом ничего. Ни кто заказал меня, ни кто понесет ответственность - всё потеряет любую актуальность. Отпустите меня, не трогайте Пепе, гаучос и Сколари... И я в ответ исполню свою часть уговора.
Она помотала головой, словно отмахиваясь от видения.
- Умеешь ты торговаться, Чико. У тебя в роду не было евреев?
Я вопросительно нахмурился.
- Сеньора, мне кажется, или вы должны это знать лучше меня?
Она снова рассмеялась, на сей раз облегченно.
- Ладно, договорились. Пепе твой. Как и всё это змеиное кубло. Только... - Она пакостно улыбнулась. - Только с сего дня тебя будут охранять еще и "пятнашки". И никаких "но". - Твои девочки - первое кольцо, они - второе. Пусть учатся. Командир группы - Кассандра.
- Есть, - без энтузиазма проворчал я, автоматически вытягиваясь. М-да, таскать за собой ДВЕ машины? Привлекать лишнее внимание? И не отвертишься - и так стоит сказать спасибо, что снизошли до сделки.
- Я уже дала приказ, девочки должны с минуту на минуту подъехать, - продолжила она. - И привезти твою шмякодявку из пополнения. И еще, мама твоя на время отправится в некий пансионат, курорт, поправить здоровье. Куда именно - не скажу даже тебе. В данный момент ей в городе лучше не оставаться.
- Я сам хотел об этом попросить, - опустил я голову. - Спасибо.
- Не за что. ПОЗВОЛИТЬ кому бы то ни было ударить еще и по ней - чересчур даже для самых отъявленных неудачников. Что еще?
- Еще... - Я задумался. - Мануэля и его команду... Ну, этих четверых, что внизу, попросил бы упрятать куда-нибудь. Не в безопасность, а чтобы они были лично у вас под рукой.
- Зачем? - Она снова нахмурилась. - Боишься, что их "зачистят" и без нас?
- Вероятность этого существует, - пожал я плечами. - Но не только. Я обещал Мануэлю, что убью его последним. Знаете, сеньора, есть такой старинный обычай, убивать не всех врагов. Кого-то надо оставить в живых, дабы другим рассказал. Я решил отпустить Мануэля, а ловить его потом... А вдруг случайно грохнем, перепутаем? Всяко бывает...
- Поняла. И передать его тебе перед самым началом твоей вендетты. Потому и ко мне, а не в департамент.
Она ослепительно улыбнулась. А она ничего, красивая. И улыбаться умеет. Если бы не её "железная" репутация, ни за что бы не догадался, кто передо мной.
- Вот чертяка, да что же ты со мной делаешь! - воскликнула Железная Сеньора, глянув в потолок своими антрацитово-черными глазами, словно вознося молитву. - Всё "слила", во всём пошла навстречу... А работать-то теперь как?
- В таком случае, разрешите идти, сеньора полковник? Пока вы не передумали?
- Иди-иди уж... Герой-мститель. - Сеньора фыркнула, но не презрительно, а так, демонстрируя иерархическую разницу. - И смотри, мы договорились!
Я обернулся.
- Сеньора, я всегда держу слово. - Неуверенно помялся. - Сеньора, мне нужно будет от вас еще кое-что...
Она напряглась.
- Кое ЧТО?
- Давайте я к вам заеду, и мы поговорим? У вас в кабинете? - окинул я глазами нашу простую пролетарскую кухню. Глушители работали, но мало ли...
Она меня поняла.
- Договорились. И это... - Она тоже на секунду замялась. - Хуан, мне тоже нужно будет кое-что сказать. Нечто такое, что я не скажу тебе больше никогда в жизни. Не затягивай.
- Есть, сеньора! Разрешите идти?
- Да иди уже... Достал, честное слово! - Она потянулась к пачке - за следующей порцией допинга.