- Виолетта Витальевна, ваша соседка по дачам, - представилась Плотникову пожилая, но еще хорошо сохранившаяся женщина. Федор Иванович бросил на вошедшую короткий и быстрый, как фотовспышка, взгляд. У него давно уже выработалась такая привычка. Люди не любят, когда их разглядывают. Поэтому он делал "мгновенный фотоснимок", отводил глаза в сторону и говорил о чем-то другом, а сам в течение нескольких секунд анализировал полученную информацию. Да, конечно, он видел ее на дачных улочках. Эта светлая шляпка, брючный кремовый костюм... Кажется, крайний к лесу домик в параллельном переулке.
- Здравствуйте, Виолетта Витальевна! Плотников Федор Иванович, - в свою очередь представился он. - Чем обязан?
- Соседи мне сказали, Федор Иванович, что вы работаете в следственных органах. Мне нужна ваша профессиональная помощь.
- Но почему бы вам не обратиться в милицию, официально?
- Да видите ли в чем дело: мое дело столь необычно, что я не хотела бы обращаться официально... Там меня могут неправильно понять. А вы человек деликатный...
- Вы мне льстите! Но давайте же тогда, присаживайтесь и рассказывайте. Я должен вас сначала выслушать, а потом судить о деле.
Виолетта Витальевна ободрилась и присела на краешек предложенного Плотниковым стула. Было видно, что она заметно нервничает. Уголок ее левого глаза изредка слабо дергался, как это бывает при нервном тике.
- Я вижу, вы нервничаете, - заметил Плотников. - И совершенно напрасно. Прошу вас успокоиться и изложить мне обстоятельства дела.
Кажется, это немного успокоило гостью. Она вздохнула и начала говорить.
- Начну издалека. Я всегда любила детективы, но у меня никогда не было на них достаточно времени. Сначала маленькие дети, потом проблемы карьеры на работе, потом повзрослевшие дети с их свадьбами и квартирами... И вот, наконец, когда я вышла на пенсию, я сказала себе: ну, вот теперь-то я отыграюсь! Это была мечта всей моей жизни - оказаться на покое, лежать себе в гамаке под тенью раскидистой яблони в своем собственном саду и читать детективы. Но лежать в гамаке можно будет только сейчас, когда мы открыли дачный сезон и перебрались сюда, а первые несколько книг я начала читать еще на квартире. Вот об этом я и расскажу. Я решила читать неторопливо, по одной - две книге в месяц. Я не собиралась глотать романы, как фастфуд, торопливо и не прожевывая, я хотела наслаждаться детективной прозой как гурман, обдумывая и смакуя каждую фразу, каждое слово. И, конечно, я не люблю боевики. Вернее, даже не боевики, а любые романы, в которых много действия, но мало тонких размышлений и вдумчивых наблюдений над жизнью. В качестве спокойных романов с размышлениями лучше всего подходят романы Агаты Кристи. Поэтому я решила перечитать все те ее романы, которые я еще не успела прочитать к этому времени.
- Небольшой вопрос, - мягко перебил ее Плотников. - Как можно читать романы Агаты Кристи после того, как на телевидении прошли многочисленные экранизации практически всех ее романов? Ведь о ее романах всем все уже давно известно!
- У нас, слава Богу, нет телевизора. У одной моей хорошей знакомой еще в середине 70-х годов от загоревшегося телевизора выгорела квартира, и, помня этот ужас, я категорически не желаю его заводить.
- Интересный поворот событий! Ведь квартиры горят больше от забытых в спешке утюгов. Да и телевизоры с тех пор стали намного надежнее... Однако, прошу вас продолжать свой рассказ...
- Итак, я пошла в книжный магазин. Начать я решила с романа "В 16-50 от Паддингтона", мне всегда нравилось это название. Есть в нем что-то таинственное и завораживающее.
- У вас есть вкус! - пробормотал Плотников. Виолетта Витальевна бросила на него понимающий и благодарный взгляд и продолжала.
- Я начала свое неторопливое чтение, в действии уже появилась обожаемая мною мисс Марпл, и я уже предвкушала великолепное интеллектуальное чтение, как вдруг..., - здесь гостья взмахнула руками, словно увидела в окне страшный призрак, - ... как вдруг на 20-й странице я обнаруживаю надпись на полях, сделанную шариковой авторучкой с черной пастой: "ЭТО ДОКТОР КУИМПЕР УБИЛ В ПОЕЗДЕ СВОЮ ЖЕНУ, ЧТОБЫ ПОТОМ ЖЕНИТЬСЯ НА БОГАТОЙ ЭММЕ". Я чуть в обморок не упала! Это были следы авторучки моего мужа, Анатолия. Я никогда не ожидала от него такой подлости по отношению ко мне! Мы живем вместе уже около 30 лет, и он ко мне всегда хорошо относился. Правда, несколько дней назад мы повздорили из-за младшего сына, но я не думала, что из-за этой нашей размолвки он станет мне так мелко пакостить. Я пошла к нему, скандалить. Ведь он испортил мне мое сокровенное чтение! Дальше читать было уже совсем не интересно.
- Ну, почему же не интересно, - деликатно высказался Плотников. - Конечно, чтение приобретает несколько другой оттенок, но некоторым это даже больше нравится: читатель уже знает убийцу и наслаждается тем, как писательница ловко обыгрывает моменты его укрытия для читателя, становятся яснее многие ее намеки и приемчики. Существует даже такой жанр, как детектив "наоборот", там преступник известен с самого начала, и весь смак от чтения состоит в перипетиях и ньюансах его поимки. Ведь здесь тоже можно сильно удивить читателя чем-то необычным.
Виолетта Витальевна фыркнула от негодования.
- Возможно, он некоторым и нравится, этот детектив навыворот, но мне нет. Кому интересно читать вчерашние газеты? Для меня это то же самое, как для вас, мужчин, знать счет в футбольном матче перед его просмотром. Вот представьте себе: идет чемпионат мира по футболу, играют лучшие команды мира, например Англия и Франция. Вы заранее запаслись пивом, садитесь перед телевизором в кресло, и потираете руки с большим нетерпением... Как вдруг в комнату входит ваша жена и равнодушно эдак говорит вам: "А что ты собираешься тут смотреть? Я по радио уже слышала результат, 2:1 в пользу Франции". Что бы вы ей сказали в ответ?
- Б-р-р! - вздрогнул Плотников. - Да... Мне даже трудно себе представить, что бы я сгоряча рявкнул в подобной ситуации...
- Тогда вы легко можете вообразить мое взбешенное состояние. Толик, конечно, в ответ на мои обвинения тотчас скроил недоуменное лицо, начал божиться, что он ни сном ни духом... А сам стоит и улыбается, негодяй! Ну вот, я вижу, и вы улыбаетесь, вам тоже смешно...
- Простите меня, - спохватился Плотников, и натужно постарался придать своему лицу озабоченное выражение. - Но это действительно со стороны выглядит несколько... забавно...
- Вот-вот! И он также ответил. Я взорвалась! Я была вне себя! Я рвала и метала! Я наговорила ему кучу неприятных вещей... Словом, мы впервые в жизни крупно поссорились. И ведь что самое подлое - он писал печатными буквами, чтобы я его, значит, не уличила по почерку...
- А вы не допускали мысль о том, что это, все-таки, сделал не он?
- Я бы с радостью, так ведь больше некому! В то утро мы были одни. Если же вы насчет возможных причин, то здесь все может быть очень просто. Знаете, как говорят - седина в бороду, бес в ребро. Доказательств у меня никаких нет, но другого мотива такого недружественного по отношению ко мне поступка я не вижу.
- Давайте попытаемся разобраться в этом спокойно. Вы вряд ли точно заметили момент появления записи в книге... Вряд ли вы заглядывали именно на 20-ю страницу с момента покупки. Следовательно... - Плотников на секунду задумался. - Вот скажите - когда вы купили книгу, где она лежала после покупки, и когда вы начали ее читать?
- Ну, вы знаете, я ведь тогда не думала, что так обернется! Такого никогда в нашей семье не было. Я купила книгу, она несколько дней валялась у нас, где попало - то на подоконнике на кухне, то на моей тумбочке в спальне. За это время в квартире была масса народа, так что здесь все возможно. Но я видела, как он листал ее!
- То, что ваш муж листал книгу, еще ничего не значит.
- Это смотря кто листает! Надо знать презрительное отношение моего мужа к детективам, чтобы по достоинству оценить его поступок. Когда человек много лет отрицательно и с негодованием высказывается по поводу любой детективной прозы, а потом берет с подоконника книгу и начинает ее заинтересованно листать, тогда, согласитесь, это очень подозрительно. А когда он ее листал, он при этом хитро улыбался! И я только потом поняла значение этой гнусненькой улыбки. Но это еще не все. Оказывается, это было только начало. Через несколько дней я успокоилась и решила продолжить свое Чтение. Я купила новую книгу Агаты Кристи, роман "Человек в коричневом костюме". Я много читала об Агате Кристи и знаю, что этот роман был довольно высоко оценен критикой. И на этот раз я решила зорко отследить, чтобы никто не мог в ней ничего написать. Но что бы вы думали? На следующий день, когда я дошла до 20-й страницы, я увидела там..., - рассказчица даже поперхнулась от волнения, - ...я снова увидела там эту злостную надпись. На этот раз там было написано "ЭТО СДЕЛАЛ СЭР ЮСТАС". Только теперь надпись была сделана синей шариковой ручкой, и тоже печатными буквами.
- Так! - крякнул Плотников. - А вот теперь давайте подробнее то же самое, что я уже спрашивал о первой книге: когда она куплена и так далее...
- Я купила книгу в пятницу, в нашем магазине "Три ступеньки" - это книжный магазин недалеко от нашего дома, а читать начала в субботу... С утра я прочла пару страниц, потом занялась завтраком, потом было что-то еще... Ах, да - по субботам я с удовольствием смотрю передачу "Сто к одному", мне очень нравится ее ведущий Саша Гуревич... затем я продолжила чтение и дошла до этой ужасной 20-й страницы...
- Кто-нибудь заходил к вам в указанный промежуток времени, начиная с момента покупки книги?
Необычная гостья задумалась.
- Дайте вспомнить. Вечером в пятницу у нас гостила дочь - она давно живет отдельно, поэтому она не в счет... Затем утром в субботу... Ко мне на пять минут забегали три мои подружки, занесли по пути корешок алоэ - они давно мне обещали, но заскочили случайно, по дороге. Было немного сумбурно, весело, но они были от силы десять минут и убежали... Конечно, было много галдежа и суеты, как это обычно и бывает при таких встречах, но я могу твердо поклясться, что никто из них не вынимал авторучку или карандаш. Я поневоле была настороже и хорошо это помню.
- И, тем не менее, кто-то из указанных пятерых сделал эту надпись! Я имею в виду вашего мужа, дочь и троих подружек.
- Я понимаю! Но подружки, как я уже сказала, не могли, дочь... Хоть мы с ней в последнее время и не в лучших отношениях, но она не могла опуститься до такой низости по отношению ко мне. Так что остается снова он, Анатолий! Тем более, что ручка с подобной синей пастой у него тоже есть.
- Но с чего вы вообще взяли, что он может быть способен на такой поступок?
- Вы, ведь, наверное, знаете, что мой муж работал старшим следователем в районной прокуратуре. Он уже на пенсии, но еще со времен работы считает детективы сплошным враньем и досужими выдумками праздных людей, которые эксплуатируют человеческое любопытство. Он ненавидит детективы за их искусственность и фальшивость.
Плотников неопределенно кашлянул.
- Гм! Вполне допускаю, что к детективной прозе можно относиться подобным образом. Наверное, с точки зрения людей, искушенных в применении Уголовного Кодекса, и Агата Кристи писала сущую ерунду - ведь она никогда не служила в прокуратуре. Но искусственность не значит фальшивость... Ведь детектив - это не уголовная хроника, а литературное произведение особого жанра.
- Меня, сами понимаете, в этом убеждать не надо...
- И после этого вы решили обратиться ко мне?
- Нет, я терпела дальше! Кроме бушевавшего негодования во мне уже пробудился и азарт: мне стало интересно - а как он это делает? А как он сделает ЭТО еще раз? Мне захотелось поймать его с поличным. На этот раз я купила роман "Азбука убийства". Это одна из вершин творчества Агаты, и я панически боялась, что он мне снова все испортит! Я поминутно проверяла 20-ю страницу - никакой надписи не было. Еще бы! Откуда же ей было взяться, если я так следила, чтобы она там не появилась. Я дочитала до 20-й страницы и успокоилась, что на этот раз, кажется, пронесло. Но я не расслаблялась, я все время цепко держала книгу рядом и носила ее с собой даже в туалет и в ванную. С другой стороны, я хотела читать не торопясь, не больше десяти страниц в день. Несмотря на страшный невроз, связанный с 20-й страницей, я начала получать от чтения желаемое удовольствие. Я уже стала думать, что гроза на этот раз миновала. Да не тут то было.
- Как! - вскричал напряженно слушавший ее Плотников.
- Ага! И вас это уже немного заразило! Все произошло поразительно просто. Он ведь следил за мной, и видел, что никаких шансов сделать надпись непосредственно в книге у него нет. Но он очень изобретателен, и придумал новый ход. Именно тогда, когда я дочитала роман до 20-й страницы, из магазина вернулся сын и по пути принес почту. Вместе с очередной почтой пришел и вложенный в газеты корешок на оплату телефона, а на нем прямо сверху простым графитовым карандашом было написано: "УБИЙЦА - ФРАНКЛИН СИСЛЕЙ, БРАТ ТРЕТЬЕЙ ЖЕРТВЫ". Надпись была сделана печатными буквами, как и в прошлые случаи. Я, естественно, не ожидала прочесть это именно там, и попалась! Он снова обманул меня. Так мне был испорчен и третий роман. На этот раз я решила обратиться к вам. Я в отчаянии. Я не знаю, что делать. Но так жить просто невозможно. После этого мы с мужем разругались окончательно.
Плотников задумался.
- А ваш сын, который принес почту?...
- Это исключено. Сын очень любит меня, и мы никогда с ним не ссоримся.
- Тем не менее, я не спешил бы сбрасывать его со счетов. Знаете, в тихом омуте... Но, однако, продолжим. Корешок на оплату телефона... Это куда лучше, это уже хоть кое-то. Ведь принесла его почтальон... Скорее всего, она вам хорошо знакома, следовательно...
- Перед тем, как обратиться к вам, я проверила эту версию. Действительно, я хорошо знаю своего почтальона, Татьяну. Я поговорила с ней. Конечно, она доставила корешок без всяких надписей, это точно. Но, видите ли в чем дело: почтальоны обычно торопятся сделать свое дело побыстрее, поэтому они быстро рассовывают сложенные газеты и журналы по щелям ящиков и уходят. Корешки на оплату они обычно вкладывают внутрь сгиба газеты. Они торопятся и не проталкивают корреспонденцию в глубь ящика. Поэтому она слегка торчит из ящиков и ее легко вынуть. А это значит, что надпись на корешке мог сделать кто угодно! Вынул, написал на корешке что нужно, и снова засунул в ящик. И я думаю, что это снова сделал мой муж. Он знает, когда примерно приходит почтальон. Именно в это самое время он пошел выгуливать собаку... На обратном пути он проделал то, о чем я только что говорила, и вернулся в квартиру, невинный как ягненочек. Я снова скандалила с ним, но он снова отпирается и говорит, что ни в чем не виноват. Я уж не знаю, что и думать. Вот теперь вы и скажите мне: могла ли я с этим обратиться в милицию? Наверняка меня сочли бы сумасшедшей. Дескать, совсем старушенция спятила на старости лет.
- Да, согласен. В милиции это изложить будет затруднительно. И вообще: что такое преступление? Это то, о чем написано в Уголовном Кодексе? Но подобный случай явно там отсутствует. И, тем не менее, налицо явно злонамеренные поступки, которые сделаны с большой изобретательностью и учетом психологии конкретного человека, то есть вас, Виолетта Витальевна. Поэтому резюмируем. Первое: вы правильно сделали, что обратились именно ко мне. Второе: тот, кто это делает, очень хорошо вас знает. Это человек из ближнего круга ваших знакомых. Он постоянно оказывается рядом в нужный момент, он прекрасно знает, какую именно книгу вы читаете. Поэтому нет сомнения, что мы его вычислим совместными усилиями. Главное, что мне пока непонятно - это мотивы, по которым это делается. Но с этим мы также разберемся. Для того, чтобы взяться за дело, мне нужны улики. Поэтому я прошу вас, Виолетта Витальевна, принести мне все три книги, корешок на оплату телефона и обе авторучки вашего мужа, с черной и синей пастой.
- Я принесу это все вам через полчаса.
Буквально через полчаса, а точнее ровно через двадцать девять минут, улики были на столе у Плотникова, и он принялся их сосредоточено изучать. Первая книга была из серии "Королева детектива", в светлой твердой обложке. Не надо было быть экспертом, чтобы сказать, что надпись на 20 странице была оставлена авторучкой именно с этой черной пастой. Все - и толщина линий, и цвет пасты, и ее вязкость, оставляющая через определенные промежутки небольшие комочки, - все говорило о том, что шариковая ручка - ТА САМАЯ. И, следовательно, косвенно указывало на ее владельца.
Вторая книга также принадлежала упомянутой серии. Надпись на ней, сделанная синей авторучкой, и след от синей авторучки также были похожи, по крайней мере на первый взгляд. След от карандаша на корешке телефонной оплаты идентифицировать было сложнее.
Виолетта Витальевна сидела за столом напротив Плотникова и внимательно наблюдала за его священнодействием. Наконец Плотников со вздохом отложил книги в сторону и сказал:
- Результаты предварительных исследований упорно подталкивают нас к тому факту, что надписи сделаны авторучками вашего мужа. Но это еще не значит, что это сделал именно он. Это может означать еще и то, что кто-то целенаправленно пытается внушить нам эту мысль. Однако, кроме следов авторучки и карандаша у нас имеется кое-что еще...
Виолетта Витальевна недоуменно подняла брови.
- А что у нас имеется? Судить о почерке невозможно, потому что фразы были специально написаны печатными буквами. А больше ничего нет.
- Есть, Виолетта Витальевна, есть! От второй книги явственно и устойчиво пахнет какими-то знакомыми духами. Но я пока не могу понять какими... Может быть, вы с вашим женским опытом поможете мне в этом вопросе...
Виолетта Витальевна с выражением большого сомнения на лице взяла книгу с романом "Человек в коричневом костюме", поднесла ее к своему носу и принюхалась.
- Да, действительно! - с удивлением сказала она. - Как я сама раньше этого не заметила? От книги исходит устойчивый знакомый запах.
- Мы часто не замечаем того, что является для нас привычным, - мягко отметил Плотников. - Так же, как не замечаем воздух, которым дышим.
- Очевидно поэтому я не заметила его при чтении! Мне очень хорошо знаком этот стойкий, терпкий, чуть сладковатый запах: это духи "Красная Москва". У меня нет таких духов. Но эти духи обожает одна из моих трех подруг, Надежда. У меня три подруги с замечательными русскими именами - Вера, Надежда и Любовь. Страшно думать, что одна из них могла предать меня, нашу старую крепкую дружбу... Вера? Надежда? Любовь? Какие простые имена, но какие за ними стоят символы! От меня отвернулась моя Вера? Меня оставила моя Надежда? Меня могла предать моя Любовь? Я не верю, чтобы одна из них могла... так поступить со мной. Но что может означать этот запах? Что она брала в руки эту книгу?
- Э, не-ет! - протянул Плотников. - Для того, чтобы запах, даже очень устойчивый, так долго и явственно чувствовался от книги, подержать ее в руках мало. Скорее всего, на страницы книги каким-то образом попало несколько капель этих духов.
- Постойте, постойте! - вскрикнула гостья. - У меня вдруг мелькнуло какое-то смутное подозрение. Ведь у меня этих духов нет! Дайте-ка я погляжу на внутреннюю сторону задней обложки... Точно! Ведь это не моя книга! На моей книге вот здесь сверху карандашом была написана ее отпускная цена, "69 руб.", я это хорошо помню. А здесь этой надписи нет. Сейчас ведь перестали печатать цену на книгах, сейчас "свободная отпускная цена". Поэтому в каждом магазине цену пишут там, где им вздумается.
Плотников заметно воодушевился.
- То есть вы утверждаете, что книга эта подобна вашей, но не ваша?
- Именно! Она в точности такая же, как моя, но это не моя книга!
- Но тогда злонамеренную надпись на книге можно объяснить значительно проще: кто-то купил аналогичную книгу, сделал в ней надпись, а потом ловко подменил одну книгу другой! И вы знаете, есть в книге еще одна удивительная странность, связанная с запахами. Вы ведь так и не дочитали эту книгу?
- Да, я оставила чтение на 20-й странице...
- Кстати, о 20-й странице! А вы не думали о том, почему именно 20-я? Может быть, это число означает нечто особенное в кругу ваших знакомых?
- Признаюсь, думала. Но ничего особенного, связанного с цифрой 20 я так и не вспомнила. Как мне кажется, 20-я страница была выбрана этим... нехорошим, но умным человеком из других соображений. К 20-й странице мне уже обычно известна завязка преступления, и я максимально заинтригована.
- Жаль! Я рассчитывал, что это окажется веским соображением для разгадки этого... происшествия. Тогда поговорим о другом. Одним из узнаваемых штрихов данного романа является то, что главную героиню романа, которая на свой страх и риск начала расследование двух убийств, на протяжении половины романа преследовал устойчивый и резкий запах нафталина, исходящий от одежды убийцы. Этот запах дал ей несколько крепких ниточек к расследованию... А у нас запах духов "Красная Москва"... Словно кто-то или счастливый случай подсказывает нам: ищи аналогии, запах "Красной Москвы" - это и есть запах преступника!
- Значит, это может быть Надежда..., - не слушая Плотникова, пробормотала Виолетта Витальевна. - Невероятно... Я не могу в это поверить! Но что ей нужно от меня? Милая, добрая Надежда...
- Пока не нужно твердо записывать вашу подругу Надежду в преступницы. Жизнь весьма богата различными неожиданностями, и наличие запаха духов "Красная Москва" вполне может объясниться каким-то другим образом. Но, тем не менее, я нас поздравляю, Виолетта Витальевна. Нам удалось уйти от ситуации с единственным подозреваемым. Теперь их как минимум двое.
- Час от часу не легче! Не муж, так лучшая подруга...
- И это еще, возможно, не все. У меня есть еще одна интересная идея, только вы мне должны с нею помочь. От каждого из потенциально подозреваемых мне нужно получить образец написания ими всех литер русского алфавита печатными буквами. Ваш муж, желая снять ваши необоснованные подозрения, с радостью напишет нам эти образцы по вашей просьбе. Вашу дочь, которую я не хотел бы пока сбрасывать со счетов, вы, я думаю, также легко уговорите...
- Но зачем это вам? Что вы хотите получить от печатных букв?
- Я вам потом расскажу... А для получения образцов от подруг давайте придумаем вот что... Скажите, что вы хотите показать им новую интеллектуальную игру, наподобие игры "Эрудит", и что для этого вам нужны литеры. Скажите им, что для нее нужны именно печатные литеры, написанные от руки. Тот, кто не при чем, с радостью это сделает. А тот, кто виноват, также не станет отпираться, чтобы себя не выдать. Так что у вас все должно получиться...
- Ой, что-то вы чудное задумали, Федор Иванович! Но я постараюсь, если вы считаете, что так нужно...
- Обязательно надо постараться. И еще одно, наверное, последнее... Но это уж так, на всякий случай... Продолжая игры в наши аналогии, не могу вас не спросить: во время событий вокруг третьего романа не было ли чего-нибудь, связанного с чулками?
- С чулками? Какой странный вопрос! Но почему именно с чулками? Хотя постойте! Именно с чулками! Да! В то утро, когда мне принесли телефонный счет с карандашной запиской об убийце в третьем романе, муж ходил утром выгуливать собаку. И когда он вернулся, он задал мне этот странный вопрос - не нужны ли мне чулки? Это был очень странный вопрос, потому что до этого он никогда не интересовался тем, где и что я покупаю для себя. Он, естественно, никогда не знал даже моих размеров. Поэтому вопрос прозвучал для меня довольно дико. А он рассказал, что наша милейшая почтальонша... Кстати, вот еще одно доказательство того, что это он: он виделся с почтальоном, дождался пока она ушла, а потом и сделал свое черное дело!... Он вернулся на час раньше сына... Так вот, почтальонша предложила ему спросить меня о том, не нужны ли мне хорошие чулки по сносной цене. Видите ли, они там на почте довольно мало получают, поэтому она ищет дополнительные виды заработка, и подрядилась у одного коммерсанта продавать чулки и колготки. Ведь в самом деле - она ходит по многим домам, разнося почту, ее многие хорошо знают и она знает многих. Почему бы и не организовать свой маленький бизнес? А чулки и колготки - во-первых, они легкие, во-вторых, они все время портятся и нужны новые, в-третьих - если нет нужных размеров, то на следующий день их просто принести.
- В романе "Азбука убийства", который вы начали читать третьим по счету, главной зацепкой послужили именно чулки, которые продавал один незадачливый коммивояжер. Именно на него пали подозрения в совершении серии убийств, и если бы не Пуаро, который вычислил настоящего преступника - быть бы ему невинно повешенным!
- То есть получается, если верить этим совпадениям, что человек, торговавший чулками, не при чем, и на него пали несправедливые обвинения...
- Поэтому по такой теории ваш муж не при чем, а виноват кто-то совсем другой, который пытается на него свалить свои поступки...
Виолетта Витальевна скептически сдвинула плечами.
- Как-то все это выглядит сильно притянутым за уши. Все эти странные аналогии... Мне кажется, это просто случайные совпадения, и не надо делать из них глубокомысленных выводов.
Плотников весело и заразительно засмеялся.
- Конечно, Виолетта Витальевна, конечно! Я и не собирался так уж привязываться к этим параллельным линиям. Но если это совпадения, то очень странные... Или забавные... Даже не знаю, чего и больше. Впрочем, в жизни все бывает! Однако, наверное, на сегодня нам достаточно. Я буду думать над вашими вопросами. А вы в свою очередь, обещайте мне раздобыть запрашиваемую информацию...
- Обещаю...
Следующие события произошли только через несколько дней, когда вечером к Плотникову снова примчалась Виолетта Витальевна. И первыми ее словами были "Он снова сделал это!" В этих словах было и сожаление об очередной непрочитанной книге, и отчаяние от ломающихся отношений с мужем, и надежда на поимку какого-то другого, настоящего преступника. Отдышавшись, она начала рассказывать.
- Во-первых, я собрала образцы почерка печатными буквами у всех пятерых подозреваемых...
- Огромное спасибо, сейчас будем изучать, - обрадовался Плотников.
- Во-вторых, ему опять удалось сделать Это!
- Невероятно! Но почему ЕМУ? - недоуменно спросил Плотников. - Ведь мы в прошлый раз твердо договорились, что подозреваемых как минимум двое, ваш муж и ваша подруга Надежда.
- Не-е-ет! - зловеще протянула Виолетта Витальевна. - Теперь я точно знаю, что это он! На этот раз я устроила все так, как давно мечтала сделать. Я купила лучший роман Агаты, "Убийство Роджера Экройда". Я велела поставить под цветущую яблоню небольшой садовый диванчик на подвесных качелях. Я расположилась на нем так, как мне мечталось еще во времена моей молодости. Я забралась на диван с ногами, укрылась теплым мохнатым пледом, и начала свое неторопливое Чтение. Читать я начала вчера. Но я дала себе слово не торопиться, и поэтому до двадцатой страницы я дошла только сегодня, примерно в одиннадцать утра. Муж после завтрака уехал на станцию встречать гостей - ко мне обещали приехать те самые мои подруги, а я убрала посуду и устроилась на своем диванчике. Вдруг звонит мой мобильный телефон. К сожалению, мы зря отказались от услуги определителя номера, она для нас дорого стоит. А так, если бы я по определителю увидела, что это звонит он, я бы ни за что не стала брать трубку. Поднимаю трубку, в ней его голос: "Это ты, Летти?" Я отозвалась. И тогда он быстро сказал: "Роджера Экройда убил доктор Шеппард, рассказчик. В этом весь фокус романа". И бросил трубку, подлец. Это точно был его голос. Правда, связь была какая-то неустойчивая, с шумами, но я узнала его голос. Это был он!
- Оч-чень интересно! Телефонный звонок! Виолетта Витальевна! Кто, кроме вашего мужа, мог знать о том, что за книгу вы читаете?
- Это был мой первый вопрос к Анатолию! Я так его и спросила: кто кроме тебя мог знать об этом? И получила неожиданный ответ. Оказывается после того, как он их встретил, об этом спросила Вера. То есть она спросила шире - как я себя чувствую, чем занимаюсь, что почитываю? А он, простая голова, и ответь ей подробно... Вы думаете, что к этому может быть причастна Вера?
- И да, и нет. Вера могла спросить случайно, а результатами ответа могла воспользоваться любая из троих ваших подруг. Или, все-таки, это действительно сделал ваш муж. А дочь, кстати, знала о том, что вы читаете в настоящий момент?
- Могла знать. Она заезжала к нам в предыдущий день, когда я уже начала читать эту книгу.
- Жаль! Так получается, что снова никого из пятерых нельзя исключить из подозрения. А Веру придется добавить к списку особо подозреваемых. И снова совпадение с одной из основных линий читаемого романа. В этом романе доктор Шеппард организовал себе ложный звонок со станции, якобы его вызвал слуга Экройда Паркер, и просил приехать на место убийства. Именно уяснение этого обстоятельства с ложным звонком позволило Эркюлю Пуаро окончательно вычислить настоящего убийцу.
- Я тоже окончательно вычислила настоящего преступника. Я объявила мужу, что подаю на развод! Это будет необычный бракоразводной процесс, но я доведу его до конца, чего бы это мне не стоило! Пусть об этом во всех газетах напишут, как этот изверг третировал свою жену!... Пусть будут смеяться над моей глупой любовью к детективам, но пусть осудят его изощренную жестокость...
- Что вы, Виолетта Витальевна, побойтесь бога! Это слишком поспешное решение. Ведь расследование еще в самом разгаре. Например, вы просто проигнорировали момент с запахом духов "Красная Москва", который вряд ли имеет отношение к вашему мужу. Потом, мы еще не изучили собранные вами улики с прописными печатными буквами...
- Да что мне теперь ото всего этого толку, если он сам себя выдал!
- Виолетта Витальевна! Раз уж вы обратились ко мне за помощью, как к профессионалу в этом деле, призываю вас к порядку! Я взялся расследовать это дело, и я сделаю это. А мне в этом деле еще многое не понятно. Давайте, выкладывайте на стол добытые вами улики. А я пока расскажу вам, зачем я попросил вас сделать это.
Это только человеку несведущему кажется, что, делая надпись печатными буквами, он сокроет свой истинный почерк. Весьма недальновидное умозаключение! То есть да, отчасти он прав, этот наивный человек. Почерк он тем самым скроет, но он не укроет своей индивидуальности! Вы не верите мне? Однако, подумайте: если даже у печатных машинок эксперты различали индивидуальность в почерке, то ведь про людей и говорить нечего: люди не машины. Разные люди, взявшись писать печатными буквами, все равно сделают это по-разному. В основном это происходит потому, что мало кто пишет печатные буквы только с использованием прямых палочек, рука невольно старается писать каждую букву безотрывно, в один прием.
Чтобы не быть голословным, давайте посмотрим на предоставленные вашими трудами образцы, даже пока не сличая их с записями в книгах. Положим их вертикально друг над другом и посмотрим, как подозреваемые пишут одни и те же буквы. В букве "А" различий мало, хотя по углу образования буквы и высоте поперечной планки эксперт может сделать определенные заключения. Оставим подобные случаи экспертам. Давайте отметим хотя бы то, что видно невооруженным глазом. Вот смотрите: Надежда пишет букву "Б" с круглым "животиком", а Любовь с квадратным; ваш муж рисует букву "Г" просто как две прямых линии под прямым углом, а дочь добавляет маленький вертикальный хвостик на конце; Любовь чертит букву "Д" домиком с острым верхом, а Вера пишет ее круглой, как эмблему спортивного клуба "Динамо". Разница налицо! Между тем, если вы попросите одного и того же человека повторить эксперимент, и написать на чистом листе снова все буквы алфавита печатными буквами, то они у него будут очень похожи на те, что он писал в первый раз. Потому что человек делает это механически, не задумываясь.
А теперь давайте вернемся к главному. Вот запись в первой книге, "В 16-50 от Паддингтона" - "ЭТО ДОКТОР КУИМПЕР УБИЛ В ПОЕЗДЕ СВОЮ ЖЕНУ, ЧТОБЫ ПОТОМ ЖЕНИТЬСЯ НА БОГАТОЙ ЭММЕ". Она очень удобна для исследования как самая длинная. Буква "Т" здесь с загнутыми уголками - так пишут ваша дочь, муж и подруга Любовь. Буква "Д" в записке написана домиком с острым верхом - это снова Любовь, ваш муж и Надежда. Видите - ваша дочь пишет ее прямоугольным домиком. Теперь, буква "Е". В книге она написана с короткой поперечной палочкой у среднего отростка. Так пишут ваш муж и Надежда. По совокупности пока получается ваш муж, но букву "Б" в алфавите он написал прямоугольными линиями, а в записке она с круглым "животиком". Интересно, что буква "Ж" в книге написана тремя движениями - сначала написали вертикальную линию, а затем присоединили к ней справа и слева уголки, это видно потому, что соединение уголков не совпало. Так редко пишут эту букву, обычно ее чертят тремя перекрещивающимися линиями. Подобным образом, с уголками, букву "Ж" пишет только Любовь. Еще одна характерная буква в записке - буква "Ы". Видите, ее левая часть написана так: сначала была нарисована вертикальная палочка, а затем к ней приписана полукруглая половинка. А большинство испытуемых пишут левую половинку буквы "Ы" безотрывно, сверху вниз, поэтому левый нижний уголок у литеры получается круглым, а не острым, как в записке. Что ж! Я думаю, уроков достаточно, пора определяться со своим решением. И я хочу, чтобы его сделали вы, как более независимый "эксперт".
Виолетта Витальевна еще несколько минут смотрела на образцы и на записку в книге, сравнивая, чертила буквы на чистом листе бумаги, и, наконец, решилась.
- Мне кажется, что больше всего совпадений с почерком Любы. Именно она старалась писать наиболее угловато, у остальных в буквах больше скруглений.
- Совершенно с вами согласен! Посмотрим теперь еще две другие записки, о сэре Юстасе и Франклине Сислее. Что мы в них видим? То же самое. С очень большой достоверностью можно заключить, что записки писала Любовь. В этом аспекте осталось рассмотреть еще два имеющихся у нас факта - духи "Красная Москва" и голос вашего мужа в телефонной трубке. Как вы говорили ранее, из ваших подруг этими духами пользуется только Надежда. Но ее алфавитный ряд наименее похож на почерк букв в записках, у нее наибольшее число округлостей. Что касается голоса в трубке, то у меня к вам есть вопрос. Вы говорили, что слышали голос с большими помехами...
- Да, я говорила о помехах. Но я вспомнила... И как я могла это забыть! Нет, я не забыла, я просто не связала... Наверное, потому, что сознанию не верилось... Дело в том, что Люба... Дело в том, что Люба в юности хотела стать актрисой, всегда с охотой и всегда ярко участвовала в самодеятельности, и хорошо имитировала голоса. Это был ее конек! Она легко могла подделать голос Анатолия!
Плотников буквально подпрыгнул на стуле.
- Дорогая Виолетта Витальевна! Это же кардинально меняет дело! Теперь у нас под вопросом только "Красная Москва". Но, если сделать дерзкое предположение, что это также сделала Любовь, что она намеренно капнула несколько капель духов в книгу для заметания следов, то все становится на свои законные места! Она хотела направить возможное расследование по ложному пути. При этом психологически можно даже объяснить повышенную угловатость печатных букв именно у нее: из-за подсознательного страха выдать себя своим почерком.
- Итак, Виолетта Витальевна, это ваша подруга Любовь. Именно она предала вас, как вы говорили об этом некоторое время назад.
- Но почему?... За что?...
- Возможно, нам удастся это выяснить... Если вам не за что мстить...
- Нет, нет! Между нами никогда не было недоброжелательных отношений.
- Это вам так кажется, что не было. С ее стороны, возможно, все выглядело совсем по-другому. Но, тем не менее - если вам не за что было мстить, тогда это зависть. Вот скажите - Люба замужем?
- Нет. Она была несчастлива в личной жизни. В юности ее жестоко предали, и с тех пор она всегда одна. Несмотря на ее такое символическое имя, ей мало досталось любви в жизни.
- Вот вам и мотив! Типичный женский мотив. Она завидовала вашему семейному счастью, и в какой-то недобрый момент решилась нарушить его таким странным, иезуитским способом.
Виолетта Витальевна выглядела потерянной и беспомощной. Она нервно передвигала на столе попавшуюся под руки пепельницу.
- Но что мне теперь с этим делать?
- Главное, что я хотел бы пока посоветовать - не нужно торопиться. Мы не знаем истинных мотивов. А они могут быть разные. Если это глупая и слишком далеко зашедшая шутка - это одно. Тогда я советовал бы мягко, на тормозах спустить это дело и простить. Если же здесь другое, если это холодные и расчетливые действия, цель которых - разрушить вашу дружную семью, лишить вас покоя и других тихих радостей преклонного возраста, тогда здесь нужно думать о наказании и возмездии. Исходя из имеющихся фактов, я не могу склонить чашу предпочтения в какую-то определенную сторону. Здесь возможны и иные, отличные от описанных мною, варианты. Например, некоторые люди любят играть, играть на интимных струнах других людей. Давно известно, что интимные, потаенные желания человека - это та веревка, за которую его можно повести куда угодно, хоть в преисподнюю. Бесспорно, это используют преступники. Но некоторые любят просто играть с этим. Они любят и умеют это делать. Это самый отвратительный мотив, и наказание за подобные действия в этом случае должно быть самым суровым.
- А что значит "суровым"?
- Это интересный вопрос. Но что есть преступление? Когда разбойник угрожает оружием и отбирает у нас кошелек - это преступление? Бесспорно, скажете вы. А если в кошельке было всего 10 рублей? Вы начнете сомневаться: да, конечно, остановил и ограбил, но там было-то всего 10 рублей, не стоит из-за этого... А если правительство издало закон, по которому вы лишились всех своих сбережений? У вас было, скажем, 20000 рублей трудовых накоплений по курсу на 1989 год, а правительство их отобрало у вас. Это преступление? Вы начинаете сомневаться. С одной стороны это преступление, а с другой стороны - ведь это ПРАВИТЕЛЬСТВО... Между тем, все три описанных случая - это самые настоящие преступления. Преступления по сути, но не по форме. Можно формально подойти к этому делу и считать преступлением лишь то, что указано в законе. Но ведь мы знаем, сколь он несовершенен. Нет преступлений мелких. И Убийство, и Разрушение маленького человеческого счастья - все это преступления. Не все описано в прокурорских скрижалях.
- Как-то это все сложно, разбираться в этом... Что вы хотели мне этим сказать?
- Я хотел сказать вам, что это, скорее всего, дело неподсудное. У вас муж - бывший следователь, можете проконсультироваться с ним более детально. Но я уверен, что суд не примет этого дела к рассмотрению.
- Да я и не хочу подавать на нее в суд, мне этого не нужно... Я просто хочу избавиться от этого кошмара.
- Я думаю, в этом случае нам нужно... - здесь Плотников перешел на тихий шепот, словно их кто-то мог подслушать.
О чем они там шептались мне, рассказчику, неизвестно. В какой-то момент я услышал только глухо донесшиеся до меня слова Плотникова "...арестовать... стальные наручники... цугундер...". Не знаю, что бы это означало. Зато я знаю продолжение этой истории, случившейся у меня на глазах.
Через некоторое время на дачу к Виолетте Витальевне были приглашены все три ее подруги. Это произошло в аккурат на 9 мая, день празднования Победы. Этот день принято праздновать на природе, с шашлычками. Отчасти это просто праздник Встречи Весны, который начинается Первого мая и заканчивается в конце первой майской декады. Когда все подружки, включая Виолетту, были помоложе, они на майские праздники шли в байдарочный поход, куда-нибудь подальше. Скажем, на бурную Мсту, или на тихий Керженец. Сейчас же больше хотелось уюта и спокойствия, хотелось неторопливо сидеть у костра на даче, неспешно разговаривать о чем-то, вспоминать молодые дни и радоваться успехам детей и внуков.
Так оно было и на этот раз. День выдался на редкость удачный. Ведь май в Подмосковье месяц неустойчивый, и 9 мая зачастую идет снег. Но на этот раз было по-весеннему тепло и солнечно. Виолетта Витальевна пригласила и Плотникова, рекомендовав его как знаменитого сыщика и своего хорошего знакомого, который проживает по соседству. Подружки сразу заахали.
- Вы самый настоящий сыщик? - с кокетливым недоверием спросила Вера.
- Настоящее некуда, - отвечал Плотников. - Но сейчас я не при исполнении, можете не волноваться. Я ничего не собираюсь здесь расследовать, а просто хочу пить хорошую водку под хороший шашлык с прекрасными соседями.
Женщины тотчас попросили его рассказать какой-нибудь необыкновенный случай. Плотников, занимаясь с хозяином обустройством костерка для шашлыков, охотно рассказал им об одном из своих дел. Вам, читатели, я не буду его пересказывать, потому что это целый самостоятельный рассказ, и он увлечет нас совсем в другую сторону. Не будем отвлекаться. А рассказанное Плотниковым я вам как-нибудь в другой раз опишу. Сейчас же, чтобы довести свой собственный рассказ до логического конца, я вынужден вырывать из плотной жизненной ткани только те нити, которые непосредственно касаются нашего сюжета.
Итак, был костерок с параллельным рассказом Плотникова об одном из своих увлекательных дел, затем были шашлыки под красное французское вино. Все это время сыпались шутки, бессвязные вопросы, дурашливые ответы... Словом, все проистекало так, как это обычно и происходит на подобных мероприятиях. Каждый понемногу вставлял слова и о своем житье-бытье, и хозяйка, между прочим, рассказала, что она начала читать сейчас новый детективный роман Агаты Кристи, "Зернышки в кармане". Его еще называют иногда "Карман, полный ржи". Очень интересное издание, надо будет гостям его показать. Вот когда все пойдут в дом, она его покажет, книга у нее в спальне...
Время летело дальше, Плотников балагурил, гости сновали по участку, иногда заходили в дом за какими-то надобностями, затем снова появлялись на площадке перед баней, где был костер и шашлычный мангал. Все было отлично, и только один небольшой эпизод немного омрачил всем приподнятое настроение. Откуда-то из кустов с птицей в зубах вынырнул совершенно черный полудикий кот Амброзио и темной зловещей тенью мелькнул через площадку куда-то за дом. На женщин это произвело угнетающее впечатление.
- Как нехорошо, что он пробежал между нами! - не на шутку огорчилась Виолетта, - Он такой черный! Говорят, это не к добру.
Она имела в виду себя и остальных двух подружек, которых кот отделил своей тенью от их общей подруги Любы.
- Не будем придавать большого значения символам, - успокаивающе поспешил высказаться хозяин. - Это все глупые предрассудки. А от всяких предрассудков надо отмахиваться левой рукой и правой ногой, тогда они не липнут.
Присутствующие засмеялись нелепому и глуповатому каламбуру. Но, судя по всему, удовлетворенный хозяин именно этого и ожидал, чтобы разрядить обстановку.
- Да ведь это он дрозда придушил! - пораженно сказал Плотников, пристально наблюдавший за тем, что нес в зубах кот.
- Ну и что в этом особенного? - спросил хозяин. - Амброзио - он такой, он частенько птичками балуется. Известное дело...
- А почему его назвали Амброзио? - решил уточнить Плотников.
- Да от него иногда за версту несет таким амбрэ, ведь он вечно шляется по каким-то помойкам...
- Дело тут не в плотоядном обжоре Амброзио, - продолжил прерванную своим же вопросом мысль Плотников, - а в том, что это именно дрозд. Дрозды - это одна из основных загадок романа "Карман, полный ржи", который в настоящее время читает Виолетта Витальевна.
Все ахнули.
- Это Знак! - тревожным шепотом сказала Вера.
- Опять эти ваши символы, - засмеялся хозяин.
- Какой Знак? - робко спросила Надежда.
- Не знаю! - отвечала Вера. - Но что-то вскоре должно случиться!
Это Что-то вскоре и случилось. Сначала куда-то исчезла Люба, и на ее продолжительное отсутствие вскоре обратили внимание. Вере показалось, что она зашла в дом, а хозяину запомнилось, что, кажется, она вышла через калитку в лес... Некоторое время решали, что делать - бежать в лес или обыскать дом. Но вдруг из дома выскочила сама Люба с книгой Агаты Кристи в руках, подбежала к Виолетте, порывисто обняла ее и прошептала со слезами на глазах:
- Леточка! Прости меня, старую дуру! Ты все знала...
- Я все знаю, Любочка, - также со слезами на глазах отвечала ей Виолетта. - Я все знаю благодаря быстрому и профессиональному расследованию Федора Ивановича. Но я люблю тебя и хочу как можно скорее забыть ту черную кошку, которая пробежала между нами...
Все с некоторым недоумением поглядывали в сторону двух обнявшихся женщин.
- О чем это она? О чем это вы? - с двух сторон загалдели оставшиеся подружки.
- Это наша тайна, - сквозь слезы отвечала им Виолетта. - Мы никому не будем ее рассказывать...
- Даже нам, самым близким подругам?
- Даже вам. Это слишком личное, оно касается только нас двоих.
- Ну-у, это нечестно..., - возмущенно загудели подруги.
- Девушки, оставьте их! - обратился к ним Плотников. - Они пока не готовы... Может быть, когда-нибудь... Послушайте-ка лучше, что я вам еще расскажу...
И Плотников принялся рассказывать свою очередную увлекательную историю о поимке коварного злодея и убийцы, и увлек внимание в другую сторону, и на крыльях летел вечер в сторону ночи... и все сказанное между подругами понемногу забывалось....
Настала пора расставаться. Плотников собрался уходить домой и его вызвался провести хозяин. Когда они отошли немного за ворота и окончательно остались одни, хозяин осторожно спросил:
- Так что вы там придумали вдвоем с Виолеттой? Очень мне любопытно было бы знать.
- Я никому не расскажу об этом, - строго начал Плотников, - ...Но, - продолжил он уже более мягко, - вам, как лицу наиболее пострадавшему в этой истории с двадцатой страницей, я думаю, рассказать нужно.
И Плотников рассказал хозяину все перипетии расследования этого дела и о том, как они пришли к убеждению, что это делала Люба.
- Я чувствовал... Я догадывался, - время от времени вставлял хозяин, - но не мог ничего доказать. А все улики указывали на меня!
- Это была главная особенность этого дела, - сочувственно отвечал Плотников.
- Так что же такого вы придумали с Виолеттой, что Люба прибежала, как ошпаренная?
- Мы с вашей женой долго думали о том, что бы такое придумать. В суд на нее не подашь, да и ваша жена была категорически против подобных действий. Были варианты публичного осуждения и остракизма, но что бы мы получили в результате? Все четыре подруги перессорились бы на всю недолгую оставшуюся жизнь. И, в конце концов, верх взяло обыкновенное христианское чувство любви к ближнему и всепрощение... Только так можно было остановить процесс недоброжелательства, который возник между подругами. Злоумышленница довольно далеко ушла по широкой и прямой дороге, которая, как известно, ведет нас не в самые лучшие места обитания человеческих душ. Надо было дать ей шанс... Надо было дать ей шанс вернуться на тот путь, по которому идет большинство нормальных людей. И мы придумали все то, чему вы сами были только что свидетелем. В спальне ее ожидала книга с романом "Зернышки в кармане", и там, на 20-й странице, была вложена записка, в которой черной шариковой ручкой печатными буквами было написано:
"ДОРОГАЯ ЛЮБА! Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ДЕЛАЕШЬ ТЫ. ОСТАНОВИСЬ!
МЫ С МУЖЕМ НЕЖНО ЛЮБИМ ДРУГ ДРУГА, И ТЫ НЕ РАЗЪЕДИНИШЬ НАС.
НЕ ЗАВИДУЙ НАШЕМУ СЧАСТЬЮ, А БУДЬ СЧАСТЛИВА ПО-СВОЕМУ.
Я ТЕБЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ И ПРОЩАЮ. ВИОЛЕТТА."
И Люба все поняла и использовала свой шанс! Теперь они снова вместе.