Как всегда, Денис Кротов возвращался домой после учебы. До дома нужно было добираться с пересадками: сначала метро, потом электричка и автобус.
В этот раз он ехал со своим одногруппником Мишей. Они устало обсуждали прошедший учебный день. В этом семестре учеба проходила во вторую смену, поэтому последняя пара, которая заканчивалась в восемь часов вечера, давалась всем с особым трудом. Прогуливать последнее занятие по статистике не позволял строгий, принципиальный и очень занудный пожилой преподаватель Евгений Дмитриевич. Вход в аудиторию после звонка - и ты занесен в список персональных врагов. И такое оскорбление просто так не искупишь. А в конце семестра всем грозила не столько сама сессия, сколько сдача экзамена по статистике.
Денис и Миша вспоминали, как сегодня, сидя на лекции на последнем ряду, вставили спящему товарищу в раскрытый рот сигарету и подожгли ее. Как один из парней, увлеченно играющих в карты во время семинара, взял плохую карту и громогласно озвучил свое желание вступить с матерью этой карты в интимную близость, за что был выставлен из аудитории. Как кофейный автомат налил девушке кофе, забыв предварительно выдать стаканчик, и другие забавные мелочи.
Женский голос из динамиков объявил название станции. За окнами вагона стали мелькать огни желтоватых ярких ламп. Подъехав к платформе, плотно забитой людьми, поезд остановился. Через раскрывшиеся двери в вагон стала втекать шумная человеческая масса, утрамбовывая уже стоявших в вагоне пассажиров. Денис услышал, как слева от него какая-то женщина начала возмущаться, что ей наступили на ногу. Кротов повернул голову к источнику шума, и увидел, что люди расходятся в стороны, пропуская кого-то. И это несмотря на то, что вагон был предельно забит людьми.
Денис стал вытягивать шею и вглядываться в щелочки между людьми, чтобы разглядеть вошедшего. Им оказался невзрачно одетый старик. Он подошел к сидениям, и две девочки встали, уступив место. Старик благодарно кивнул и сел на напротив Миши и Дениса. Двери вагона стали закрываться, потом открываться и снова закрываться, чтобы отсечь тех, кто уже не может втиснуться в вагон и стать частью копошащегося человеческого брикета. После нескольких попыток двери закрылись окончательно и плотность людей равномерно распределилась по вагону. Поезд тронулся.
Денис оглядел стоявших перед ним людей: кому бы уступить место? Бабушек с дедушками, беременных женщин, симпатичных девушек или просто очень уставших людей нет. Молодежь, мужчины и женщины среднего возраста обойдутся. Удовлетворенный результатами осмотра, он достал из своей черной дерматиновой сумки книгу и углубился в чтение. Через минуту вагон и люди вокруг пропали, и Кротов оказался в мире книги, в обществе веселого и добродушного главного героя, слушал его монологи и участвовал вместе с ним в магических приключениях.
Миша тем временем нажал "плэй" на своем темно-сером карманном плеере и вставил в уши наушники-затычки, именуемые убийцами слуха. Сам он утверждал, что такие наушники на его слух никак не влияют, зато в метро невозможно слушать музыку без должной шумоизоляции. Денис пробовал его отговорить, но толку вышло столько же, сколько из теоретической попытки чтения корейцу нотаций о том, что собака - друг человека, и употреблять ее в пищу не очень нехорошо.
Через некоторое время поезд подъехал к очередной пересадочной станции, и народ стал стремительно вытекать из вагона под мысленный комментарий Дениса: "Уважаемые пассажиры, опасность сжатия Черной дыры из ваших туш миновала, дальнейший путь пройдет без осложнений". Кротов стал облегченно оглядывать заметно опустевший вагон. Его взгляд остановился на пожилом мужчине, сидевшем напротив него.
- Тот дед, которому уступали место... - подумал Денис.
На старике были надеты старые, истертые и давно потерявшие цвет сероватые джинсы, коричневые стоптанные кожаные ботинки и черный вязаный свитер, усеянный крупными катышками. На плечи как плед была накинута плотная фиолетовая ткань. На фоне остальной одежды плед выглядел довольно новым.
У старика были седые нечесаные волосы, бело-серая борода до груди, всклокоченные колючки бакенбард. Смуглыми бугристыми руками он опирался на длинную кривоватую палку и, глядя себе под ноги, сосредоточенно что-то жевал.
Миша вытащил наушник из левого уха и наклонился в сторону Дениса.
- Интересно, - ехидно сказал он на ухо Кротову, - что он жрет?
- Да дрянь какую-нибудь. Там возле метро целая стая крыс бегает, сто пудов одну из них посохом загарпунил, и теперь смакует ужин.
Миша хрюкнул от смеха.
- Думаю, одной дело не обошлось.
Денис снова посмотрел на старика и хотел что-то сказать Мише по поводу "половой тряпки, висящей на спине крысиного охотника", но поймал на себе его пристальный взгляд и замолчал.
По спине Кротова скатились холодные мурашки. Он понял, что дед уже некоторое время за ним наблюдал, и скорее всего, слышал, над чем они шутили, т.к. ни Миша, ни Денис не старались говорить тихо.
- Чего ты хотел-то? - спросил Миша
Денис быстро отвел глаза, и, замявшись, стал чесать рукой затылок.
- Э-э-эм... Да так... ничего. Потом расскажу.
- Давай сейчас! - шутливо потребовал Миша.
- Потом, говорю! - тявкнул Кротов. - Как из метро выйдем.
- Ну ладно, - пожал плечами Миша. - Хозяин-барин.
Остаток пути в метро Денис провел в задумчивом молчании. Иногда он мельком поглядывал на старика, стараясь не встретиться с ним взглядом еще раз. Но старик сидел с опущенной головой и, судя по всему, дремал.
Вагон становился всё более пустым. Поезд стал снижать скорость, голос из динамиков объявил название очередной станции. "Наша!" - сказал Миша и вместе с Кротовым направился к выходу.
- Попробуй! - хрипло раздалось в правом ухе Дениса, и что-то больно ткнуло его в правый бок.
Он шарахнулся, врезавшись плечом в грань раскрытой двери вагона, и резко посмотрел направо. Это был старик. Он стоял, растянув рот в безумной улыбке, широко раскрыв глаза и обнажив редкие коричневые зубы.
Почти вышедший из вагона Миша развернулся и сделал шаг в сторону деда. Но тот выставил перед собой палку, прохрипел "И ты попробуй!" и ткнул Мишу палкой в грудь. Толчок не был сильным, но Миша почему-то сделал несколько неуклюжих шагов назад и, споткнувшись, упал. Денис выскочил из вагона, и двери закрылись сразу за его спиной. Раздалось шипение, поезд отъехал от платформы.
- Ах ты скотина! - рявкнул Миша, подскочив с пола, и побежал вслед за уезжающим составом.
Денис ошалело стоял на месте и испуганно следил за скрывающимися в тоннеле вагонами и бегущим за ними с угрожающими криками Мишей. Его сердце сильно билось в груди, в животе похолодело, а перед глазами прокручивалась сцена с противным стариком. Из мыслей его выдернул раздавшийся рядом громкий голос Миши.
- Вот козел, а! Попадись мне еще раз! - бурно негодовал он, тряся сжатыми кулаками.
- Слушай, хватит орать уже! - сказал Денис, озираясь. - Тебя сейчас менты заберут.
- Да хватит уже всего бояться! - недовольно выпалил разгоряченный Миша. - Менты, не менты. Ты видел, как он меня своей шваброй ткнул? А где он ей до этого ковырялся?! Фу! Кофту выбрасывать теперь!
Миша скорчил брезгливую гримасу и стал энергично отряхивать кофту рукой, на которой теперь действительно красовалось темное пятнышко. Денис тем временем потер ладонью пострадавший правый бок.
- Побаливает...
- Да у тебя вечно все побаливает! - отмахнулся Миша. - Хорош уже болячки у себя искать, пойдем по домам лучше. Я себе новую игру-страшилку купил. Дома сразу установлю и буду активно зарабатывать седые волосы. Так что завтра не удивляйся.
Кротов позавидовал способности друга так быстро меняться в настроении и моментально забывать о случившемся. Сам-то он до сих пор слушал беспокойное биение своего сердца.
- Да, давай по домам. Шел бы спать лучше! А то будешь завтра опять клевать носом на занятиях.
Миша демонстративно закатил глаза, издал губами лошадиное фырканье и направился в сторону лестницы, ведущей к выходу из метро.
- Вот уж что мне действительно до одного места, так это клевание носом на завтрашних парах. Если бы не вел этот старый пень, вообще бы не поехал!
- Да уж, подлатал он твою дырявую посещаемость, - ехидно заметил Денис, поднимаясь по лестнице вслед за Мишей.
На улице смеркалось. Солнце уже начало прятаться за громадами многоэтажных домов, готовясь окончательно нырнуть за горизонт. Небосвод украшал красивейший закат: синее небо было окрашено светилом в красные и ярко-оранжевые с золотым переливом тона. Длинные лучи как стрелы пронизывали фиолетовые облака насквозь, добавляя величия впечатляющему вечернему пейзажу.
Рядом с метро находилась обширная асфальтированная площадка для остановки маршрутных такси и автобусов. Справа виделась железнодорожная станция. В часы пик здесь было достаточно шумно из-за постоянно приезжающих и отъезжающих электричек, автомобилей и снующего во все стороны народа. Но под вечер становилось достаточно спокойно.
Дул прохладный осенний ветерок, несильный, но навязчивый. Он сразу встретил двух вышедших из метро студентов своим морозящим дыханием, потрепал им волосы на голове и забрался под расстегнутые куртки.
- Э-эх, осень! - поежившись, сказал Миша и поспешил застегнуть ветровку.
- Да уж, - застегивая молнию на своей куртке, произнес Кротов, сутулясь от неожиданной прохлады. - Надо было теплее куртку надевать, простужусь еще.
Миша с добродушной ухмылкой посмотрел на друга и ткнул его кулаком в плечо.
- Спортом бы лучше занялся! Дрищ ты эдакий. Можешь не бояться простуды, микробы все равно не могут в такую мелкую мишень попасть.
Денис оглядел плотного по телосложению друга, который был почти на голову выше его. Миша улыбался, на упругих щеках играл здоровый румянец, за спиной красовался неизменный черно-красный небольшой рюкзачок.
- Зато тебя ветер облюбует со всех сторон, с твоими-то габаритами! - сказал Денис с легкой завистью и тоже ткнул Мишу в плечо кулаком.
- Да мне-то что! Пусть хоть три раза облюбовывает. Ладно, - он протянул руку Кротову, - до завтра. Я побежал, а то у меня сейчас маршрутка уедет.
- Давай, до завтра! - Денис пожал его крепкую руку и проводил убегающего Мишу взглядом. Затем вытянул руки в стороны, сладко, со стоном потянулся. Ветер тотчас пробрался под его задравшуюся куртку, обдав холодом обнажившиеся живот и поясницу. Денис сжался, прервав потягивания, поправил куртку и засеменил к железнодорожной станции.
По дороге домой он не мог отвязаться от крутившегося в голове случая в метро. Противный хрип старика так и стоял в правом ухе, вызывая в нем неприятный зуд. Денис то и дело энергично тер ухо ладонью. А постоянно думая о своем правом боке, он превратил его в не дающий покоя очаг дискомфорта.
- Миша, небось, уже и думать забыл про всё. Засранец. Эх, правду он сказал про мой поиск болячек, - подумал Кротов, и, решив отвязаться надоедливых мыслей, посмотрел в окно электрички.
За окном быстро мелькали деревья, становившиеся черно-зелеными в сгущающихся сумерках. Небо вдалеке потемнело. Денис посмотрел в окно с противоположной стороны вагона и увидел, что там все еще пляшет красно-золотой взрыв заката. Решив, что это наиболее благоприятное зрелище для отвлечения мыслей, Кротов пересел на противоположную сторону вагона, вытащил из кармана наушники, завязанные в хитрый узел, позволяющий им не запутываться, освободил их и вставил в уши. Сделав звук погромче, он погрузился в музыку и, оставив неприятные мысли позади, ехал, покачивая головой в такт тяжелым гитарным рифам. За окном пролетали смазанные тела серых фонарных столбов, пробегали деревья и медленно проползали вдалеке многоэтажные дома.
Выйдя на своей станции, Денис подошел к началу платформы, где останавливается первый вагон, и стал спускаться по длинной лестнице к дороге. Платформа находилась на холме, и с нее открывался обширный вид на утопающие в сумерках окрестности. Массивы деревьев, петляющая автомобильная дорога, островки домов, железнодорожный мост и тянущиеся далеко-далеко влево и вправо рельсы, скрывающиеся от взгляда за далекими поворотами.
Спустившись к дороге, Кротов перешел на бег, увидев, что автобус уже рычит мотором и отъезжает от остановки. Денис стал активно махать рукой, привлекая внимание водителя. Автобус остановился и двери открылись, впуская внутрь запыхавшегося студента.
Рассыпавшись в благодарностях перед уставшим водителем, Кротов сел на свободное место возле окна и, прислонившись головой к стеклу, задремал. Через несколько минут он проснулся от удара головой об окно - автобус наехал на кочку. Решив не проверять аккуратность водителя ценой своей головы, он скрестил руки на коленях, лег на них головой и снова задремал.
На конечной остановке Денису пришлось приложить немало усилий, чтобы разъединить свое наполнившееся свинцом тело с удобным сидением и выпроводить себя из автобуса. На улице окончательно стемнело, моросил еле заметный дождик. Кротов потянулся, вдыхая свежий и важный прохладный воздух, поднял воротник ветровки, закрыв шею, и побежал в сторону дома.
- Три, два... Какой же код... - Денис уже несколько минут пытался вспомнить код от нового домофона, чтобы открыть дверь подъезда старенькой пятиэтажки. - Три, два, пять, ноль... Опять нет... Ноль, два, три, пять... Да чтоб тебя! - очередной раз набрав неправильные цифры, Кротов от досады с силой дернул ручку двери. Дверь с гулким щелчком открылась.
- Надо же... - удивился он и, заходя внутрь, мысленно поблагодарил установщиков двери за их кривые руки.
Поднявшись на четвертый этаж до своей квартиры, он вставил ключ в замочную скважину и стал очень медленно его поворачивать, чтобы не потревожить спящих родителей грохотом открывающегося замка. Наконец, механизм тихонько щелкнул, извещая о том, что дверь открыта. Денис сжал ключи, чтобы они не звенели, убрал их в карман и аккуратно зашел внутрь. Сняв куртку и разувшись, он тихонько закрыл дверь на два замка и пошел по темному коридору до упора и свернул направо в свою комнату.
"Странно, почему я так устал...", - подумал Денис, недоуменно моргая слипающимися веками. Включив стоявший на полу музыкальный центр, он сел на кровать и, чтобы прийти в себя, энергично растер ладонями щеки, уши и лоб. Но стоило ему закрыть глаза, как по всему телу пробежала волна приятной, убаюкивающей усталости. А сладкая темнота под веками, не посоветовавшись с Денисом, стала утягивать его забытье, обещая приятные сновидения. Кротов не стал сопротивляться и просто рухнул боком на кровать. Уткнувшись носом в подушку, он полной грудью вдохнул ее пьянящий запах и дал себе раствориться в нахлынувших ощущениях. Вот только темнота под веками его обманула.
Денис увидел угол светлой пустой комнаты. Она была залита синим светом, пол и стены выложены крупной квадратной плиткой. На полу, в этом самом углу, сидела обнаженная девушка. У нее были прямые черные волосы, достающие до лопаток.
Она подняла левую ладонь на уровень груди, раскрыла ее. Затем подняла правую руку, сжимая в ней длинную толстую иглу, коснулась ее острием середины раскрытой ладони. И стала медленно, но с силой втыкать иглу в ладонь по направлению к запястью. Ее лицо исказила гримаса боли, и она громко закричала.
Вгоняя иглу все глубже в руку, она плакала и кричала все сильнее, сжималась от боли, но не останавливалась.
Вдруг все, что видел Кротов, стало обрамляться четырьмя черными полосками: сверху, снизу и по бокам. Денис понял, что видит все это на экране телевизора.
За своей спиной он услышал крик отца: "Выключи! Выруби это немедленно! Я сказал, ВЫКЛЮЧИ!!"
Испуганный Денис попытался дрожащими пальцами нажать на кнопку телевизора, но не смог по ней попасть. Пальцы были будто чужими, не гнулись, не слушались его. Громкий крик и плач девушки давили на уши, и Дениса начало трясти от нарастающей паники.
"Я сказал, ВЫРУБИТЬ НЕМЕДЛЕННО!!!"
Кротов, потеряв контроль над собой, закричал и стал бить кулаком по кнопке, но та и не думала поддаваться. Его трясло от страха, крики отца и девушки били по ушам и стали невыносимо громкими. Денис снова закричал.
- А-А-А-А!!! - и с криком подскочил на кровати.
Часто и прерывисто дыша, он испуганно оглядел комнату. Вокруг все было спокойно, из динамиков музыкального центра играла негромкая музыка. Поняв, где находится, и увидев, что ничего страшного с ним не происходит, Денис плюхнулся обратно на подушку.
- Господи, опять кошмар...
Темнота перед глазами стала возвращать очертания кошмара, но Денис помотал головой в стороны, избавляясь от навязчивых образов.
- Давно уже ничего подобного не снилось... - подумал он, восстанавливая дыхание.
Он сосредоточился на играющей музыке. Стал вспоминать недавно увиденный клип на звучащую песню. Через несколько минут он вновь почувствовал сонливость, и, поплотнее закутавшись в одеяло, провалился в сон.
Глаза Денис открыл довольно резко. Еще сквозь пелену сновидений он начал ощущать тревогу, и продолжать спать стало очень некомфортно. Оглядевшись, Кротов понял, что беспокоиться, в общем-то, не о чем.
Он внимательно обвел взглядом свою комнату. Письменный стол, компьютер, шкаф, полки с книгами, окно. Через распахнутые шторы в комнату проникает дневной свет. На стенах висят плакаты любимых групп. Кротов смотрит на эту комнату ежедневно, минимум два раза в день: утром натощак и вечером, после еды. А то и вообще целые сутки проводит в ней, читая книги, играя на гитаре или погружаясь в мир какой-нибудь книги или компьютерной игры. Всё как обычно. Комната как комната. И все-таки что-то было не так.
Вдруг Дениса осенило. Комната на него давила. Стены, потолок, мебель, вещи... каждый предмет и сама комната... словно были злыми.
Денис посмотрел на часы и остался раздосадованным тем фактом, что через двадцать пять минут его уже не должно быть дома. Он взял пульт от музыкального центра и выключил музыку, которая все еще раздавалась из динамиков. Помотал головой в стороны, собираясь с мыслями, и решительно встал с кровати.
Включив свет в ванной комнате и, зайдя туда на один шаг, Денис остановился. Им овладело беспокойство, слово он этого небольшого помещения исходила угроза.
Он нахмурил брови и оглядел ванную. Прямо напротив него стояла белая раковина, над ней висело прямоугольное зеркало в белой рамке, украшенной выпуклыми вензелями. Слева вдоль стены стояли стиральная машинка и унитаз. Справа - ванна, занавешенная голубой шторкой.
- Странно, почему она завешена... - опасливо подумал Кротов. - За ней что-то есть?
Напрягшись, он осторожно стал подносить правую руку к шторке. Коснувшись ее края пальцами, он резко сжал пальцы и дернул шторку в сторону, глядя вытаращенными глазами прямо перед собой, готовясь увидеть все, что угодно.
Его взору открылась белая ванна и стена, выложенная плиткой цвета морской зелени. Никакой опасности не было.
- Тьфу ты! - нервно сплюнул Денис.
Он подошел к раковине и покрутил шестеренку водопроводного крана, открыв горячую воду. Звуки воды, бьющейся об поверхность раковины, были громкими, и неприятно щелкающими.
Отрегулировав температуру воды до теплой, Денис стал чистить зубы. Но после этого он не ощутил во рту привычной свежести и мятной прохлады. Вкус был горьковатым и маслянистым. Тогда он снова открыл кран, набрал в рот воды и прополоскал рот. Не помогло.
Закрыв воду, Денис посмотрел в зеркало и увидел там свое опухшее утреннее лицо с сизыми мешками под глазами. Портрет украшала гримаса отвращения, вызванная дегустацией водопроводной воды.
- М-да, к вопросу об отсутствии девушки, - ехидно сказал Кротов своему отражению, и вышел из ванной.
По пути на кухню Кротов ощутил, как стенки желудка тоскливо трутся друг об друга, извещая своего владельца о том, что пора бы уже и поесть. На завтрак была яичница. Только сырая. И в скорлупе. А доводить ее до состояния готовности времени совсем не оставалось, поэтому, с досадой сглотнув слюну, Денис стал одеваться. Надел ботинки, повязал шарф, напялил куртку, похлопал себя по карманам, проверяя, все ли на месте.
- Та-ак... Ключи, документы, тетрадка, ручка.. Черт, ручка же еще вчера закончилась!
Денис собрался расшнуровать один ботинок и на одной ноге пропрыгать в свою комнату, чтобы взять ручку. Но мысль о том, что ему придется снова войти в это неприветливое помещение, испугала его.
- А ладно, возьму у Миши! - пробормотал он себе под нос, выбегая из квартиры и запирая дверь на ключ. - У него полный рюкзак этих ручек.
Перескакивая ступеньки через одну, Денис быстро спустился по лестнице на первый этаж. Оказавшись перед последней короткой лестницей на первом этаже, он услышал возле своих ног недовольное урчание. Кротов в экстренном порядке вынырнул из мыслей об учебе и отшатнулся в сторону. Оказалось, урчала кошка, которая жила в одной из квартир на первом этаже.
- Что ж ты пугаешь-то так! - выдохнул Денис. - Или это я тебя напугал? Эй, кис-кис-кис! - он стал подзывать кошку, протягивая ей руку. Но урчание из недовольного перешло в угрожающее. Он одернул руку, подозрительно посмотрел на кошку и торопливо вышел из подъезда.
Дорога в институт пролегала все тем же маршрутом. Сначала Денис прошелся до автобусной остановки. В автобусе он дал пожевать пропускному аппарату свой студенческий проездной билет. Аппарат остался доволен, и позволил ему пройти через вращающиеся горизонтальные столбики треноги. Далее электричка, затем - пересадка в метро, и, наконец, пятнадцать минут ходьбы до университета. Ничего нового. Только этот маршрут по своей атмосфере значительно отличался от предыдущих.
Добираясь до учебы по утрам в течение двух лет, Денис часто мысленно сравнивал пассажиров общественного транспорта с зомби. Одни заторможенные, другие агрессивные, третьи вообще не подавали признаков жизни, только иногда синхронно подскакивали или трясли головами в такт кочкам на дороге или изгибам тоннеля метро. Днём люди были уже проснувшимися и активными. Они могли быть уставшими, раздраженными, не выспавшимися, но от них всегда веяло жизнью. А в этот раз у Дениса было впечатление, что все едут на похороны.
В автобусе и электричке Кротов дремал, законопатив слуховые проходы наушниками, и не обращал внимания на происходящее вокруг. Но когда он спускался в метро на эскалаторе, аккумулятор в плеере погрузился в летаргический сон, оборвав песню прямо перед предвкушаемым припевом.
- Тьфу ты! - расстроено сказал Денис вслух. - Когда же я запомню, что тебя надо хоть иногда заряжать...
Спустившись с эскалатора, Денис, задумчиво глядя под ноги, прошелся по платформе и зашел в последний вагон подъехавшего поезда. Обмотав наушники вокруг прямоугольного серого плеера и положив его во внутренний карман куртки, он сел на свободное место и закрыл глаза. Когда не было музыки, ему нравилось слушать, что происходит вокруг. В метро он старался уловить как можно больше диалогов, расслышать как можно больше слов, которые люди говорили друг другу, угадать настроение человека по голосу. Но в этот раз кроме шума едущего поезда он ничего не услышал.
- Денис? - раздалось позади Кротова, едва он вошел в здание университета. Он рывком обернулся от неожиданности. Перед ним стоял Миша с непривычно серьезным лицом.
- Э-э... Миша? - неуверенно протянул Денис, слегка нахмурив брови и немного повернув голову вбок.
Надежда на единственный оплот разумности и жизни на сегодняшний день в лице Миши начала таять, как комок снега возле пылающего костра.
- А... ты нормальный? - не долго думая спросил Миша. Сквозь выражение крайней настороженности на его лице проступила мольба об утвердительном ответе.
Кротов впервые испытал такую благодарность Мише за его прямолинейную натуру. Это фирменное выражение лица стабильно формировалось у него после ответа преподавателю на экзамене. Отличные оценки были Мише ни к чему, но сам факт того, что ему придется тратить время на дозубривание материала и сидение в ожидании еще одной сдачи экзамена просто выводила его из себя.
Поэтому такой поворот послужил Денису зеленым светом, на девяносто процентов развеявший его сомнения в текущей адекватности друга. Не затронув мнение о его адекватности в целом.
- Нормальный, нормальный, - с облегчением выдохнул Денис и, кривовато улыбнувшись, протянул Мише руку. - Вот уж действительно рад тебя видеть!
После секундной паузы Миша с готовностью протянул руку в ответ.
- Вот уж действительно взаимно! - он энергично потряс руку Дениса. Затем оглянулся и нахмурил брови. - А что сегодня со всеми случилось? Массовое состязание на лучшую роль покойника?
- Я, честно, не понимаю, что происходит. Вчера же все были нормальными! Никакого траура, вроде, не объявляли. Война, тьфу-тьфу, не начиналась, - начал тараторить Кротов. - А... ты у себя дома не заметил ничего странного?
Миша отрицательно помотал головой.
- Не успел. Проспал! - усмехнулся он. - Я прямо за столом перед монитором вчера уснул. Проснулся от того, что показалось, будто кто-то кричит. Вскочил на стуле, огляделся. Оказалось, это так шумело в ушах... Бр-р, мерзкое ощущение! - он поежился. - А потом глянул на часы и понял, что если сейчас же не выскочу из дома - наживу себе пожилого врага.
- А с водой все нормально было?
- С какой водой? - Не понял Миша.
- С водопроводной!
- Да кто ее знает... а, да, воняла чем-то. Трубы, что ли, поменяли.
Денис опустил глаза и нахмурил брови.
- А... снилось что-нибудь?
- Не-а, ничего. Да я только пару часов успел подремать! А тебе?
- Да страсти всякие, - махнул рукой Денис. - Ладно, пойдем! А то этот хрыч нас расстреляет. Кстати, дай ручку, пожалуйста. А то я свою дома забыл.
Просторная аудитория, в которую вошли Миша и Денис, была сделана в фроме амфитеатра. Около пятнадцати рядов парт следовали друг за другом, спускаясь вниз, образуя подобие лестницы. Внизу аудитории находилась преподавательская кафедра, а вбок от нее тянулся длинный стол. Позади стола на стене висела большая "доска", которая во время занятий исписывалась непристойными формулами и терминами экономики, высшей математики и других снотворных предметов. Слева и справа от рядов парт были ступеньки. В левой стене было четыре огромных окна, благодаря которым аудитория хорошо освещалась. Через них были видны деревья и лавочки, стоявшие на территории университета
Аудитория была уже наполовину заполненной. Денис и Миша молча огляделись. До начала занятий оставалась еще пара минут, и сидящему за партами народу полагалось возбужденно шуметь. Но в аудитории царила гробовая тишина.
- Меня достал этот кукольный театр, - нарочито громко проворчал Миша, усаживаясь на жесткую деревянную лавку рядом с Денисом на самом верхнем ряду.
Затем он наклонился к переднему ряду парт, поднес руку к плечу одного из сидящих ребят и открыл рот, собираясь задать вопрос. Но сложная комбинация движений была прервана раздавшимся стуком шагов. В аудиторию вошел пожилой преподаватель статистики. Миша повернул голову в его сторону и, не меняя красноречивой позы, замер с открытым ртом.
Евгений Дмитриевич всегда был скуп на эмоции. Но сегодня его лицо явно брало гран-при в негласном конкурсе усопших.
На нем был черный деловой костюм, темно-серая рубашка, на ногах блестели черные лакированные ботинки. Его худое морщинистое лицо с выпирающими скулами было бледным, губы сжаты, челюсть стиснута.
Кротов, исподлобья рассматривал преподавателя, вжав голову в плечи. Тот, гулко отчеканивая шаги по деревянным ступеням, спустился вниз, занял место у кафедры и обвел присутствующих ледяным сосредоточенным взглядом. Прошло еще несколько наполненных давящей тишиной секунд, прежде чем он открыл рот и начал вести лекцию.
- Какое-то собрание сектантов, чтоб их, - шепнул Миша на ухо Денису через некоторое время.
- И не говори, - ответил ему Денис шепотом. - Домой, что ли, уйти совсем. А, нет, мне...
Миша осек Кротова, резко толкнув его локтем в бок. Тот опомнился и быстро перевел взгляд на преподавателя. Евгений Дмитриевич смотрел на них, гневно сжав губы и широко раскрыв глаза. Через несколько секунд он продолжил рассказывать о важнейших формулах и показателях статистики.
Лекция и следующие два семинара протекли, как ртутный ручей. Тяжело, молчаливо и как-то безрадостно серо.
Выйдя из кабинета после второго подряд семинара по статистике, Миша устало произнес:
- Этот парад уродов высасывает из меня все силы. И так скучно, так еще и эти манекены хоть бы словом обмолвились! Думал, может, не выспались, развеселятся через пару часов. Так нет же!
- Меня это тоже напрягает, - ответил Денис, и обреченно добавил, - еще одну лекцию бы высидеть...
- Ты смеешься, что ли?! - вознегодовал Миша. - Я не собираюсь больше в этом склепе находиться. Поехали отсюда! Сейчас как раз добрая тетка вести будет, можно смело сваливать. Хотя сомневаюсь, что она сегодня добрая будет... Да и плевать!
- Да, ты прав, - согласился Денис, - но мне все равно надо к ней подойти. Она хотела какое-то объявление для группы сделать, а половины наших сегодня нет. Спрошу по-быстрому, что она хотела передать, и пойдем. Я ж староста, как-никак...
- Обязательный ты наш! - подразнил его Миша. - Ладно. Подходи к ней, и сразу уходим.
- Договорились!
Пока они шли, Денис обратил внимание на изменившуюся вокруг атмосферу. Воздух стал спертым, затхлым. Проходивших мимо молчаливых студентов хотелось обходить стороной. От них веяло потенциальной опасностью. Казалось, подойдешь к ним ближе, чем на полтора метра - и не избежать конфликта за такую дерзость.
В аудитории Денис занял место на краю лавки самого верхнего ряда, прямо возле выхода, чтобы можно было сразу начать разговор с преподавателем, а потом незаметно уйти. Миша сел слева от него, и они стали ждать.
Дверь аудитории распахнулась и с грохотом ударилась об стену. Денис вздрогнул и подскочил от неожиданности.
- Ой, простите! Эта дверь обычно так туго открывается... Наверное, доводчик совсем сняли!
Кротов и Миша удивленно выпучили глаза. В аудиторию, растерянно улыбаясь, вошла пожилая преподавательница экономики Валентина Михайловна. На ней была одета светло-розовая кофта, лиловые брюки, черные ботинки. На голове неизменно красовались пышные седые кудряшки. Она бодро спустилась по ступенькам и заняла место у кафедры.
- Ну, дела-а! - сказал Миша, глядя на Дениса. Тот молча покивал головой в ответ. Оба улыбались с приоткрытыми от удивления ртами.
- Итак, сейчас мы подробнее рассмотрим большие экономические циклы, - начала лекцию Валентина Михайловна, выкладывая из своей сумки стопки бумаг.
- Ради такого я готов слушать про экономические циклы еще хоть две пары! - оживленно шепнул Миша на ухо другу. - Она же просто оазис на этом кладбище!
- Оазис на кладбище... - усмехнувшись, повторил Денис, представляя себе освещенные золотистым солнцем деревца и прудик с кристально чистой водой посреди серых надгробных плит и жухлых деревьев. - Полностью согласен. Даже настроение поднялось. Вот уж чего я совсем не ожидал от сегодняшнего дня!
- Обратите внимание вот на этот график, - сказала Валентина Михайловна, поворачиваясь лицом к доске. Она взяла мел и стала отточенными движениями рисовать идеально ровные оси координат.
Вдруг откуда-то из средних рядов в сторону доски полетела полная двухлитровая бутылка кваса. Пролетев по параболе, она попала женщине в затылок. Ее голова, повинуясь инерции бутылки, с грохотом врезалась в доску, и преподаватель рухнула на пол. В наступившей тишине раздались звуки скачущей по полу бутылки кваса.
Кротов оцепенел. Миша раскрыл глаза и вскочил с места, всматриваясь в место, куда упала женщина.
- Отличный бросок! - крикнул кто-то с нижних рядов, и по аудитории покатилась волна смеха.
Денис в недоумении обвел глазами аудиторию. Смеялись все. Каждый громко и грубо гоготал, широко разинув рот.
Миша не выдержал и со злостью крикнул:
- Да вы что, долбанулись все?!
Аудитория стихла. Сидящие стали оборачиваться в сторону Миши, а улыбки медленно сползали с их лиц. Денис услышал слева щелчок и обернулся. У студента, который сидел рядом с Мишей, в кулаке лопнул пластиковый корпус шариковой ручки. Он сжал кулак с такой силой, что осколки, видимо, впились ему в ладонь.
Кротов взял Мишу за руку чуть выше локтя и тихо сказал: "Пойдем". Миша, который в другой ситуации уже давно бы съездил сидящему парню по физиономии, покорно кивнул головой и стал двигаться в сторону выхода вслед за Денисом. Тот, не выпуская Мишиной руки, с опаской оглядывал аудиторию. В горле и голове сильно пульсировало.
Дойдя до двери, Кротов быстро развернулся и, дернув Мишу за руку, побежал направо по коридору, к выходу. Миша, споткнувшись при первом шаге, побежал за ним. Свернув через несколько метров налево, они помчались к турникетам, за которыми находился выход на улицу.
Перед турникетами стояла застекленная будка охранника. Денис притормозил, увидев, как охранник, крепкий мужчина средний лет, вышел из будки и направился в их сторону. В руке он сжимал связку ключей, его глаза были широко раскрыты, губы растянуты в широкой улыбке.
- А ну, свали отсюда! - крикнул Миша, обгоняя Дениса.
Приблизившись к охраннику, он подпрыгнул и с разбега ударил его ногой в грудь. Тот даже не предпринял попытки отойти. Все с тем же развеселым лицом он влетел спиной в будку и с грохотом разбил стекло. Сзади послышались крики и отдаленный топот множества ног. Миша с Денисом быстро перепрыгнули через турникеты и выбежали на улицу.
Снаружи их встретил поток сильного холодного ветра. Небо было болотно-зеленым, по нему плыли крупные угольно-черные облака. Здания, машины, лавочки - все было блеклым, тусклым, словно давно заброшенным.
Территория университета была огорожена металлическим забором из длинных чугунных прутьев. В нескольких метрах от крыльца в заборе была калитка, к которой Миша и Кротов быстро побежали, едва оказавшись на улице. Сразу за калиткой была проезжая часть, а после начинался жилой район.
Напротив калитки, посреди дороги, стоял молодой парень. С вызовом тряся широко расставленными руками, он кричал, глядя против хода движения дороги: "ДАВАЙ!! ДАВА-АЙ!!!". Через секунду его сбил автобус, ехавший на полном ходу. Дорога опустела.
Денис, оторопев, сбавил бег, но тут же получил тяжелый толчок в спину.
- Хорош тормозить! - крикнул ему Миша, - Нас еще эти черти из аудитории догнать могут!
Кротов опомнился и снова набрал темп бега. Перебежав дорогу, оба студента направились к метро через дворы. Денис осматривал привычные места. Все было тусклым, невзрачным. Стены домов, газон и тротуары, казалось, попали сюда со старой фотографии. От порывов леденящего ветра с треском гнулись стволы деревьев, шумели кусты, с асфальта поднималась пыль и опавшие сухие листья.
Через несколько минут, толкнув тяжелые стеклянные двери, запыхавшиеся студенты забежали в метро. Внутри было пусто. Не останавливаясь и не оглядываясь, они перепрыгнули через турникеты и побежали вниз по эскалатору, а затем запрыгнули в вагон стоявшего поезда. Двери закрылись за ними, поезд тронулся.
Прислонившись спинами к закрывшимся дверям, ребята оперлись ладонями на согнутые колени и тяжело дышали. Первым не выдержал Миша.
- Твою же ж мать, да что это было?! - зло крикнул он в полном недоумении.
Денис, стараясь проглотить пересохшим горлом вязкую слюну, только помотал головой. Миша сильно схватил его за руку. Кротов вопросительно поднял взгляд и увидел, что он испуганно смотрит вглубь вагона. Денис тотчас повернулся в ту же сторону и увидел парня и девушку, которые сидели в середине вагона. Они смотрели друг на друга с дикими выражениями лиц. Широкий оскал, горящие глаза, в которых была едва сдерживаемая жажда друг друга.
Неожиданно девушка двумя руками взяла парня за голову, рывком притянула ее к себе и вгрызлась в его рот. Парень, положив ладони ей на лопатки, крепко прижал ее к себе и вгрызся в ответ. Они стали жадно рычать, активно работая челюстями, как будто съедая друг друга наперегонки.
Миша и Денис прижались спинами к стенке вагона и наблюдали за спятившими влюбленными. А те с окровавленными лицами продолжали друг друга грызть. Тут парень, ослабив хватку, оттолкнул девушку, держа ее за плечи, и они посмотрели друг на друга. Кровь струилась по их рваным губам, капала с подбородков, стекала на футболки и джинсы, оставляя на них ужасные темно-красные разводы.
Поезд резко затормозил, Мишу и Дениса отбросило на поручни сидений. Поезд проехал мимо станции и остановился в тоннеле, открыв двери. Постояв так около двух секунд, он рывком тронулся с места и поехал дальше с открытыми дверьми. Кротова с Мишей по инерции отбросило обратно к стенке. Из-за раскрытых дверей в вагоне стало очень шумно.
Они выпрямились и снова посмотрели на парня и девушку. Кротов, скорчив гримасу, отвернуться к стенке. Побледневший Миша стойко продолжил созерцать происходящее. Парень полулежал, прислонившись затылком к металлическому поручню сидения. Судя по всему, он был без сознания. А девушка сидела на нем и, оскалившись, жевала его нос. Кровь струйками стекала с лица парня на коричневую дерматиновую обивку сидения.
Кротов уперся лбом в фанерную стенку вагона и стал тереться об нее, стараясь отвлечься от мыслей о том, что происходило у него за спиной. Он был очень благодарен громкому шуму за то, что он заглушал все остальные звуки.
Состав проезжал станции одну за другой, нигде не останавливаясь. Иногда двери вагона закрывались, и Денис начинал гудеть себе под нос обрывки песен или бессвязные наборы слов, чтобы ненароком что-нибудь не услышать. Миша тоже отвернулся от сладкой парочки, но часто оборачивался, чтобы удостовериться, что каннибалы не захотят переключиться на них.
Поезд снова стал тормозить, и Кротов, потеряв равновесие, неуклюже попятился назад. Миша крепко схватил его за руку, не дав упасть.
Состав остановился, и последний вагон оказался там, где должен был остановиться первый. Студенты выбежали через раскрытые двери на перрон. Поезд шумно тронулся с места и скрылся в черном тоннеле.
На пустой станции было тихо. Денис чувствовал, как дрожат его руки и колотится сердце. Миша заметно нервничал, но держался молодцом. Он стоял, опершись руками на бедра чуть выше колен, и приводил дыхание в порядок. Иногда был слышен низкий басовый грохот и гул, доносившийся из глубины тоннелей метрополитена.
Переведя дыхание, Миша распрямился и бегло оглядел станцию.
- Надо ехать домой, - сказал он, торопливо покивав головой, как бы подтверждая собственные слова.
- Да, - кивнул в ответ Денис и задумался. - Знаешь, меня сейчас просто тянет домой...
- И у меня такое же чувство, - взволнованно ответил Миша, глядя на друга. - Вдруг у нас дома что-то случилось? Пошли быстрее!
Миша на ходу достал из кармана телефон и стал звонить родителям. В трубке тянулись длинные гудки.
- Я думаю, что лучше нам будет держаться вместе, - сказал Денис. - Поехали сначала ко мне, а потом к тебе.
- Нет... давай каждый поедет к себе, - нахмурил брови Миша. - Я хочу убедиться, что у меня дома все в порядке. Да что ж они трубки-то не берут! - Крикнул он, ударяя большим пальцем на кнопкам телефона, прерывая очередное предложение автоматического голоса оставить голосовое сообщение.
Тут Денис понял, что за сегодня его ни разу не посетила мысль о том, чтобы позвонить кому-то из родных и узнать, все ли с ними в порядке. Ему стало стыдно. Он достал из кармана куртки телефон и быстро, по очереди набрал номера родителей. Оба номера были недоступны.
- Крот, пошли быстрее! Слышишь, поезд подъезжает? Не думаю, что стоит испытывать судьбу.
Пробежав по неработающему эскалатору вверх, Денис с Мишей рывком проскочили через турникеты и выбежали на улицу. Им в лицо ударил резкий и шумный порыв ветра. Через секунду ветер пропал и настала полная тишина. Пока они ехали в метро, на улице стало темнеть.
- Всё, как только приезжаем домой - сразу друг другу звоним! - сказал Миша и протянул Денису руку.
- Договорились! - Кротов пожал на прощание руку друга, и они разбежались в противоположные стороны. Миша побежал к стоявшему у остановки бело-серому маршрутному такси, а Денис - к электричкам.
Поднимаясь по короткой лестнице на платформу, Кротов смотрел, как сильно поменялся мир всего за сутки. Не было привычного потока людей, гудков электричек и шума тарахтящих и ревущих двигателей автомобилей. Не грели лучи заходящего солнца. Вокруг было мрачно и пусто. Темно-серые дома и черный асфальт были освещены бледным светом фонарных столбов и слабым сиянием низкого неба в болотно-зеленых разводах. Внезапные порывы ледяного ветра то шумели, гудя в ушах, то неожиданно пропадали, оставляя улицу в абсолютной тишине.
Кротов направился к противоположному краю почти безлюдной платформы, к месту остановки первого вагона электрички. Проходя мимо одиноко стоявших людей, он опускал взгляд, стараясь не встретиться с ними глазами, но боковым зрением внимательно за ними наблюдал. Опасения оказались напрасными - все они стояли, словно манекены, молчаливо ожидая прибытия электрички.
Миновав середину платформы, Денис услышал впереди негромкие крики и сбавил шаг. В конце платформы стоял мужчина, а рядом с ним крутились два шумных мальчугана лет восьми. Они кричали, подбегали к краю платформы, возвращались обратно и били руками этого мужчину, который говорил им не баловаться у края платформы. Судя по всему, он был их отцом. Старательно убирая от себя их руки, он спокойно объяснял, что они могут упасть с платформы и больно удариться. Но в ответ на это получал шлепок ладонью по куртке. Подойдя ближе, Кротов увидел, что у детей были закрыты глаза. При этом они довольно скоординировано бегали, "смотрели" в сторону, откуда должна была приехать электричка, и вообще не производили впечатления слепых или, на крайний случай, лунатиков.
Вскоре послышался шум приближающейся электрички. Мужчина очередной раз попросил детей держаться возле него. Но один из мальчиков нарочно ослушался, подбежал к краю платформы, демонстративно развернулся и сделал вид, что потерял равновесие. А затем просто спрыгнул с платформы. Мужчина бросился к краю, чтобы помочь ему забраться обратно, но мальчик уже залез под платформу. Тут второй мальчик разбежался и с силой столкнул мужчину в спину. Тот потерял равновесие и упал на рельсы прямо перед подъезжающим составом. Денис рванул вперед, но понял, что не успеет помочь.
Вдруг мальчик открыл глаза. Злость сошла с его лица, и он растерянно смотрел с платформы вниз, на то место, куда упал его отец. Денис мысленно порадовался, что край платформы и подъезжающая электричка скрывают от его взора место падения.
Но поезд доехал до конца станции и остановился. Кротов тотчас обхватил мальчика руками и оттащил подальше от края платформы. "ДавайТЕ?.. Кому он это сказал?" - удивленно подумал он.
Двери электрички стали открываться. Часть из них заклинило, и они открылись только наполовину. Через них со злыми криками стали вываливаться люди, распихивая друг друга. Судя по их количеству, электричка была наполнена битком. Каждый пытался вылезти первым, отталкивая остальных, не обращая внимания на упавших.
Держа мальчика, Кротов понял, что на платформе больше находиться нельзя - она стремительно заполнялась опасными людьми.
Вдруг двери поезда стали закрываться, прищемив несколько человек. Они извернулись и все-таки смогли выскользнуть из вагонов. Теперь попасть в электричку стало невозможно, да и по всем разумным причинам делать это не следовало.
Кротов заметил, что дверь в кабине машиниста открыта. Он взял мальчика за руку, и они вместе забежали внутрь кабины. Дернувшись вперед, электричка стала отъезжать от станции.
Денис поставил мальчика на пол и аккуратно просунул голову в отделение, где сидел машинист. Им оказался пожилой мужчина с аккуратно уложенными седыми волосами. Он с печальным лицом смотрел вперед и тихо повторял "Надоело... как же надоело...". Денис произнес дрогнувшим голосом:
- Простите, пожалуйста!
Машинист перевел грустный взгляд на Дениса.
- Пожалуйста, разрешите нам поехать тут. В вагонах очень много народа, и мы не смогли попасть внутрь.
- А где твой папа и Костик? - спросил машинист у Максима.
- Они остались ждать там, - шмыгнув носом, ответил мальчик.
К горлу Дениса подступил комок. "Давайте... Вот кому он говорил, там же еще был его брат... И я оставил его там...". Ему стало не по себе.
- Поехали со мной, переночуешь у меня, - предложил мальчику дядя Слава.
- Да, хорошо! - ответил он, заметно повеселев.
Дальнейший путь Денис провел в молчании. Электричка ехала быстро. Дорогу перед ней было плохо видно - фонарь на крыше головного вагона не работал, а небо стало очень темным и теперь почти не излучало свет. В кабинке тоже не было света. Чтобы разглядеть, где именно они едут, Денису приходилось напрягать зрение. Через некоторое время он стал более четко различать скопления деревьев, дома вдалеке, глянцевую поверхность рельс.
Вдруг у Дениса в правом кармане куртки зазвонил телефон. На дисплее высветилось "Косолапый". Он поспешно снял трубку.
- Да, Миш! Ты уже доехал?
- Эм... Денис, тут что-то странное, - раздался в трубке встревоженный голос Миши.
Денис нахмурился. Сердце сильно ударило в грудную клетку.