"Слушаю вас, - сказал Карпов председательше избирательной комиссии Курицыной, зачем-то вызвавшей его к себе.
"Что же это вы, Николай Иванович, закон нарушаете? Ваши конкуренты жалуются на вас", - Курицына потрясала текстом чьего-то заявления.
"А что же я такого нарушил?"
"Агитацию за себя начали, хотя мы вас еще и не зарегистрировали".
"Я? А в чем это выражается?"
"Вот в газете рекламного агентства "Тамара" опубликован ваш подписной лист с предложением поддержать вашу регистрацию".
"Правильно. Я прошу разрешения избирателя на начало агитации. А где агитация-то? Здесь что - изложена предвыборная программа и содержится призыв проголосовать за Карпова?"
"Нет, но подписной лист опубликован..."
"А что, предвыборный закон запрещает публикацию подписного листа?"
"Не-ет. Но мы же с вами понимаем, что вы начали..."
"Начал что? Подписи собирать? Так на это закон, наоборот, прямо предоставляет мне полномочия".
"Ну, я не знаю. По-вашему выходит, что все правильно?"
"Абсолютно".
"Мы же с вами знаем, что это не так", - сменила тактику Курицына.
"Мы с вами знаем, что я не зря заранее готовился к выборам и умею использовать недосказанность закона. Вы можете быть уверены, что и в дальнейшем все, что я обнаружу в законе в свою пользу, я использую. Но так, что у вас не будет оснований обвинить меня в нарушении его норм".
Пройдет десять дней, и Курицына отыграется на неуступчивом Карпове. Всех, сдавших подписи, избирательная комиссия пригласит на свое заседание. Курицына поздравит претендентов с тем, что комиссия зарегистрировала всех в качестве кандидатов в депутаты.
"Однако, - добавила она, - у нас были некоторые сомнения относительно качества собранных подписей у двух кандидатов - Карпова и Ухова. Но мы сочли возможным зарегистрировать и их".
"Что за чертовщина? - с тревогой подумал Николай. - Неужели из-за похожести подписных листов? Предупреждал же я этого дурака Цаплина, что это он зря сделал бланки для Ухова. "Деньги хотел сделать"! Только проблем нажили".
Но не только повод для кривотолков беспокоил новоиспеченного кандидата в Государственную думу. К тому времени от перенапряжения сил на подписные листы смотреть можно было только в качестве рвотного средства. Последние трое суток сбора подписей Карпов и его команда спали очень мало. Все боялись, что пять с половиной тысяч подписей никак не доберут. А вышло наоборот. В последние двое суток сборщики буквально завалили офис "Сигмы-плюс" своими листами. Избирком насчитал около восьми тысяч подписей.
А теперь выясняется, что команда сборщиков зря недосыпала, пробиралась вечерами по полутемным подъездам, мимо злых собак и подозрительных типов? Что Николай с инвесторами зря нервничали и строили планы? Теперь достаточно победить на выборах и шесть обиженных конкурентов заявят, что его победа основана на фальшивом фундаменте?
От слов Курицыной стало так тоскливо и пусто на душе.
Выходя из помещения избиркома, Карпов вяло произнес:
"Это все ты, Серега! Говорил же я, чтобы не связываться с Уховым! А ты ему подписной лист-близнец на твоей офисной машине выпекал. Ну как такое было сразу не понять?"
"А при чем тут бумага-то? - зло огрызнулся Цаплин. - Нет, дело не в ней. Я выясню, в чем там дело" - Сергей развернулся и вернулся в здание, чтобы попытаться узнать детали.
Карпов долго ждал его у входа. Цаплин вышел от Курицыной злой, с красными пятнами на лице и только остервенело курил свои дорогие сигареты.
"И что она сказала?" - спросил Николай в машине.
"Да, говорит, будто подписи у нас ненастоящие встречаются..."
"Как так?"
"Погоди, сначала сам разберусь".
Через пару дней, сверив закорючки на ксерокопиях подписных листов, Цаплин пригласил Карпова "на разборку" с двумя студентами. Это не были люди из круга личных знакомых Николая, с которыми он вместе работал в политических организациях. Студентов порекомендовал активист одной из демократических организаций.
Теперь эти тщедушные парни сидели в прокуренном офисе "Сигмы плюс", вжавшись от страха в кожаный диван. Специально для Карпова Цаплин повторил "допрос".
"А теперь кандидату объясните, как это все вышло. Вот ты говори, очкарик".
"Вы извините, мы подработать хотели..."
"Да не тяни резину!"
Очкарик замолчал, а Цаплин Карпову пояснил:
"Эти два придурка подрядились собирать подписи и на наших конкурентов. Платим им, видите ли, мало! Козлы!"
"Да ты не отвлекайся, говори конкретнее!"
"Вот этот очкастый предложил вот этому прыщавому взять подписные листы во всех избирательных штабах. Они обходили квартиры один раз, а потом брали и где-то в подъезде или на квартире "срисовывали" подписи с одного подписного листа на другие. После чего ублюдки шли получать денежки ко всем подряд! У, твари!"
Цаплин замахнулся на студентов какой-то большой папкой с бухгалтерскими документами, которая лежала на столе.
"И много они нам сдали?"
"Достаточно, чтобы испортить всю картину! В передовиках у нас ходили. А я-то думал, почему у них так хорошо получается, как ни у кого другого?"
Николаю стало страшно. Выходило, что основания для подозрений у избирательной комиссии имелись самые что ни на есть законные. Не хватало еще следствия и обвинения в мошенничестве! Ничего себе, начало бизнеса!
"Пусть вернут полученные деньги", - сказал Николай, обращаясь в сторону студентов.
"Я уже вытряс из них все до копеечки!"
"Тогда гони их, надо обговорить ситуацию".
"А, может быть, попросить хулиганов, чтобы этим "вправили мозги"?
"Серега! - Карпов умоляюще посмотрел на Цаплина. - Некогда заниматься воспитанием чужих детей. Давай поговорим".
"Вы слышали, козлы? Марш отсюда, чтобы духу вашего вонючего не было!"
Как только не верящие своему счастью парни захлопнули дверь кабинета, Карпов нервно, с тоской в душе, стал говорить:
"Все, Серега! Надо сворачивать работу. Судя по мониторингу, мы побеждаем. Тогда обиженные кандидаты наверняка напишут протест, сославшись на слова Курицыной. Начнется проверка подписных листов, а потом дело передадут в прокуратуру. Ты хотя бы адреса этих поганцев знаешь?"
"Адреса их "общаги" у меня есть. Но дело в том, что мы не можем "выйти из игры".
"Это еще почему?"
"Ты же помнишь, что "Тамара" сделала для нас все работы по договору. А деньги еще до конца не перечислены. Ребята обещали подбросить капитал ближе к концу кампании. Если ты сейчас заявляешь о выходе из игры, то деньги на ветер тебе никто не даст. И тогда тебе нечем будет расплачиваться с рекламщиками..."
"Но если все будет идти прежним чередом, мы же победим, ты понимаешь это?"
"Ну и победим, чего ты волнуешься? Ты же слышал, что фальшивые подписи у всех. Они тоже не выиграют".
"Да плевать мне на их проблемы, мне важно доказать, что я могу сделать сам!"
"Я тогда не знаю, что делать. Ты - кандидат, сам и решай".