Несколько дней кряду Масипенсио был сильно озабочен. Хвост его нервно метался из сторону в сторону. Даже когда он спал, хвост не поддавался никаким способам успокоения. Масипенсио несколько раз вскакивал среди ночи. Устав от собственной невозможности, он включал телеэкран, смотрел в него без мыслей, и, не находя ничего интересного, выключал. В нем, и без того нервозном, включился какой-то дополнительный нервный мотор, и он не находил себе покоя. Одно ухо его горело красным, другое оставалось белым. Так было всегда, когда он особенно волновался.
Днем Масипенсио был на базе. Товарищи, заметив его состояние, посоветовали ему успокоиться и взять выходные. Штатный психолог группы, Р Кат, заметил, что ему, молодому коту, пора бы было уже завести себе хорошенькую кошечку и этим решить все свои внутренние проблемы.
От всего этого Масипенсио только еще больше нервничал. Курил он крайне редко. Вообще, далеко не все пилоты были некурящими. Масипенсио же так себе - он больше баловался. В кармане его брюк часто лежала пачка особенно тонких сигарет. Закуривая, глотая дым, Масипенсио ощущал, как нервы отделяются от разума, и что хвост - он сам по себе, и управлять им почти невозможно.
Он не мог точно указать себе причины, по которой все нутро его не соглашалось с разумом. Что он видел на темной стороны Луны? Что это было? Он курил, и ему казалось, что он слышит едва различимый зов. Может быть, то было лицо человека? Возможно, именно такие встречи и навели котов на мысль о его существовании.
Наконец, Масипенсио не выдержал. Он взял выходной в пятницу. Таким образом, он мог отдохнуть три дня, успокоиться, попытаться прийти в себя.
Первую половину пятницы он проспал. Ему ничего не снилось. Однако, проснувшись где-то около десяти утра, он мельком взглянул на свой хвост. Увиденное его не утешило - хвост продолжал жить своей собственной жизнью. Кончик его ритмично подергивался, точно посылая невидимые сигналы.
Развернувшись из клубочного положения, Масипенсио встал, прикрикнул на домашнего робота, и тот сварил ему зеленый кофе. Позавтракав, он вышел на лужайку, что располагалась возле подъезда. Там, прямо на лужайке, стоял его файтер. Это, кстати сказать, ужасно не нравилось соседям.
Масипенсио влез в кабину, включил питание и стартовал с места. На мгновение он потерял сознание. Такова была перегрузка. Придя в себя, он с облегчением вздохнул. Скорость наполняла мысли ароматами звезд. Он посмотрел вверх.
Бертолетовый кот! Вот, кто знал правду!
Выведя файтер на орбиту, Масипенсио сделал маневр по высокой орбите. Войдя в вечную тень ночной луны, он спикировал вниз. Автомат файтера включил аварийное торможение. Масипенсио тут же отключил его. Он не любил вмешательство компьютеров в его скоростные помыслы. Все, что казалось управления, по его мнению, должно было делаться вручную.
Файтер круто развернулся у самой лунной поверхности и едва не врезался в высокий пик. Лишь случайное движение штурвалом спасло молодого пилота. Обогнув гору, он включил резкое торможение. Пространство впереди аппарата зажглось. Внизу засияли косые тени. У подножия горы росли низкорослые ночные леса, которые вообще никогда не знали света. Лишь тусклые насекомые мерно поблескивали средь ветвей. Порой эти огни отражались в глазах Реликтового Ночного Полукота - дикого неразумного родственника всех котов. Встреча с таким существом считалась опасной. Однако, ночные Полукоты ныне были большой редкостью. Оставшиеся популяции были очень пугливы. Дух цивилизации ничем их не радовал.
Файтер приземлился. Масипенсио выключил свет в кабине и осмотрелся. В темноте обратной стороны Луны ничего не двигалось. Легкие тени, отличавшиеся от общей мглы то ли особенной темнотой, то ли легкой подсветкой, время от времени проносились вдоль низкорослого леса. На вершине горы иногда вспыхивала короткая молния. Масипенсио закурил и удалился в мечтания.
Что он знал о жизни? Став пилотом, он не потерял страсть к мечтаниям. Мечты звали его далеко. Но что он видел? Были ли в его жизни какие-нибудь особенные свершения. Даже тот факт, что он умел передвигаться на своем файтере сумасшедшей маневренностью, даже личное знакомство с Кошкой Сиа не могли его успокоить. Он как будто знал, а как будто и не знал, чего же он хотел. Душа бросалась в небо. Но мог ли он поспеть за ней?
Выкурив сверхтонкую сигарету, Масипенсио закурил вторую. Мечты глодали его, и он понимал, что всему причина.
Бертолетовый кот не сомневался!
Но разве сегодня так уж чтят его? Он - просто символ. Память о нем - всего лишь атрибут.
Масипенсио взглянул на звезды, и тут боковое зрение его поймало невнятное зеленое свечение. Он вздрогнул. Хвост его задрожал. Кончик его завибрировал сам собой. Свечение вдруг пронеслось над файтером, и пилоту явилось странное прямоходящее существо, подсвеченное изнутри. Уши его были плоские. Совсем не кошачьи. Лицо круглое, без шерсти. Зрачки почти не блестели, и лишь зеленый свет указывал на то, что они присутствуют.
- Что это? - вырвалось у Масипенсио.
Он почувствовал холод чужого разума. Усы его вытянулись вперед, осязая эту энергию.
-Масипенсио, - услышал он у себя в голове.
Голос отдавал прохладой звездной пыли.
-Кто ты? - прошептал Масипенсио.
Существо скрылось за деревьями.
Масипенсио не раз слышал рассказы о призраках на темной стороне Луны. Да и сам он их видел и слышал. Но такое было с ним впервые. Он щелкнул кнопкой биозащиты. Индикатор показал мощную аномалию.
-Ты меня боишься? - услышал он.
-Нет, - сказал он решительно, - я не боюсь.
-Ты закрываешься.
Голос шептал шорохом мертвых лесов.
-Нет, - ответил Масипенсио и отключил защиту, - я разве я похож на труса?
-Нет, Масипенсио! Но твои чувства закрыты, а внешность плюются лишними потоками нервов!
-Это все мне говорят! - воскликнул он.- Неужели это так заметно?
-О! Ты проявляешь уверенность, - прошептало видение и приблизилось.
Масипенсио вновь мог рассмотреть его. Руки существа были длинными, болтались, будто веревки. Между синеватых пальцев проскакивал огонь.
-Кто ты? - спросил Масипенсио.
-Я призрак двух сторон, - ответило приведение, как будто смеясь.
-Каких еще сторон.
-Той, что ушла, и той, что еще не пришла! Ушедшее и грядущее, и ты - между всем этим!
-Ты знаешь мое имя?
-Может быть, ты сам его мне сказал?
-Этого не может быть, мяу! - закричал Масипенсио.
-Откуда ты знаешь, что может быть, а что - не может. Мы, возможно, части одного и того же. Ты должен понять это. И - не просто части. Это не такие же компоненты, как почва на земле и компот на Луне, хотя по своей органике они удивительно близки - и в том, и в другом - много воды. Это гораздо ближе, Масипенсио! Уверен ли ты сейчас, что не спишь?
-Уверен, - ответил Масипенсио.
- Вот и отлично. Значит, ты чувствуешь?
-Может быть, ты явился ко мне из моего воображения?
-Хм.... Тут есть некая связь. Цепочка мыслей.
- Если это так, то знаешь то, о чем я не могу догадаться, а только чувствую. Ты можешь мне это сказать? Я прямо-таки извожусь. Наверное, именно поэтому я не сумел испугаться! Меня что-то глодало, а я и сам не мог догадаться, что это?
-Это - прорыв? - прошептало приведение.
-Какой прорыв.
-Прорыв одного из другого. Ты - не один в себе! Возможно, ты просыпаешься. Возможно, я выглянул сюда из себя и смотрю на этот черный лес твоими глазами.
-Что ты за существо?
-Тебе не понять. Разве ты видел что-нибудь подобное?
-Нет. Иногда так рисуют инопланетян. Но никаких инопланетян до сих пор никто нигде не встретил.
-Мир - ракушка, Масипенсио. Они, миры, довлеют друг над другом, их просто нужно увидеть и различить. Ты знаешь, как много миров в тебе самом? Если ты начнешь разделять их, один от другого, ты напрочь запутаешься в них. Миры многослойны.
-Но я хочу многого! - воскликнул Масипенсио.- Ты можешь мне сказать, достоин ли я всего того, что я хочу?
-Все зависит от тебя.
-Но так любой скажет.
-Любой призрак.
-Нет, любой - вообще.
-Любой, как ты?
-Почему же. И такой, как я, и такой, как ты. Любой! Субстанции одинаковы, Масипенсио. Как шашки на доске! Или черные, или белые, а все одно!
-Но ты не ответил на мой вопрос!
-Ты хочешь знать будущее?
-Хотя бы примерно. Тогда бы я знал, стоит мне что-то делать или не стоит.
-Это слишком обычно, Масипенсио. Все хотят знать будущее. Все живут далеким. Многие тяготятся сегодняшним. Вчерашнее как будто светлее. Но ты должен понять вчерашнее. Потому что оно когда-нибудь вновь настанет, когда ты начнешь жить по второму кругу. Ты задаешь не те вопросы мне?
-Гм.... Но что спросить? Есть ли у меня силы?
-Они есть у многих.
- Но разве я - как все?
-Но это тебе решать! Будь прозрачней! Ощутить мир.....
Тут Масипенсио обнаружил, что он летит. Летит вместе с файтером. Пульт светится привычными зелеными огнями. Он постучал себе по голове. Заглянул в зеркало. И тут закричал:
-Мяу!!!!!!!!!
Это был исход всех его накопленных эмоций.
-Ничего не понял! - закричал он.- Мур! Так было это или не было.
Темная сторона подходила к своему краю. Был видна ровная полоса терминатора, разделителя двух разных миров. Масипенсио включил радио, и оно огласило кабину:
-На конференции двух сторон выступила Кошка Сиа, - сообщал диктор, - отвлеченным вопросом была публикация списка лучших пилотов в общем рейтинге объединенной федерации. Впервые в топ-лист включены имена пилотов Кибер Котса. Что, впрочем, не намного им помогло. По прежнему лучшим пилотом считается Иеронимус Мо, представитель Клана Звездолетов Кошки Унтерлугауэрр. Вторым же стал Масипенсио, пилот центральной базы Кошки Сиа.
-Мяу! - вскричал Масипенсио.
Файтер выскочил на освещенную сторону, и стекло кабины мгновенно затемнилось.
-Невероятно, - произнес он, - такого со мной еще не было.
-Все дело именно в многослойности сознания, - сказал Котэн Де Кот, - подобные примеры известны в медицине.
-Но все они - из разряда клинических случаев, - возразил Мишель Котуавзье.
-Да. Согласен. Но не всегда проблемы восприятия связаны с нарушениями мозговой деятельности.