"Что такое аристократ? Человек, который потрудился родиться."
Пьер Огюстен Карон де Бомарше
Стулья в Салатовом зале были расставлены широким полукругом. Благодаря мягкой обивке на сиденьях и спинках, а также удобным подлокотникам, придворные чувствовали себя весьма комфортно. Рассказчик сидел на таком же стуле, установленном лицом к остальным, в центре полукруга. Для хозяйки вечера, леди Мирейи Альмиконте, было приготовлено особое место, недалеко от рассказчика. Оно указывало на особое положение этой женщины, но одновременно демонстрировало её готовность уступить право на всеобщее внимание специально приглашённому гостю.
Жерар Рошьен, коренастый мужчина лет пятидесяти с почти совсем седыми волосами и в то же время по-детски весёлыми глазами, избрал весьма нестандартное увлечение. Чрезвычайно редкое для представителей дворянства, хотя весьма распространённое среди крестьян. Этот человек был сказочником. Он собирал волшебные истории, записывал их, общаясь с простыми людьми, затем перекраивал на свой лад, в частности облекая в форму, более подобающую для высшего общества, а затем рассказывал эти новые версии на светских приёмах. Таково было его хобби. Впрочем, он так серьёзно относился к этому занятию и уделял ему столько времени, что, возможно, оно стало и профессией. Кто же разберёт, где проходит неуловимо тонкая грань между первым и вторым?
Мы с Дэйвидом сидели на стульях среди прочих гостей. Можно сказать, это было второе наше свидание. Первое (не считаю знакомства на балу) состоялось несколько дней назад, по инициативе молодого человека. Тогда мы гуляли по саду и вполне неплохо провели время. Разговаривали обо всём и ни о чём. Он рассказывал о своем детстве, о матери, о книгах. Я - о хитросплетениях придворной жизни. Всё было чинно, спокойно, так, как положено. Никаких неожиданных поцелуев, страстных объятий и пошлостей в разговоре. Никаких сюрпризов - в том числе и неприятных. И я сочла, что второе свидание вполне допустимо. И на этот раз сама позвала его на чтения.
По моей просьбе Мирейа устроила для Дэйвида приглашение на сегодняшнее мероприятие, хотя оно и было предназначено в основном для придворных. Более того, она по собственной инициативе развернула бурную деятельность и организовала для молодого барона право беспрепятственно входить во дворец тогда, когда ему заблагорассудится. Так что теперь мы с Дэйвидом имели возможность встречаться довольно часто. Оставалось выяснить, хотим мы того или нет.
Рассказываемые сказочником истории делились на три категории: смешные, страшные и романтические. Некоторые были написаны в прозе, другие - в стихах. Начал Рошьен как раз со стихотворения - новой версии сказки про золотоволосую красавицу:
Ивана король отослал из столицы.
'Даю тебе денег, еду и коня.
Вот волос златой; молодую девицу,
Хозяйку его, отыщи для меня.'
Совсем не хотелось, признаться, Ивану
Оставить родные поля и луга.
Но как отказать королю-старикану?
Иван-то всего лишь обычный слуга.
Путь долог, но сказка так долго не длится.
По суше и морю, весной и зимой
Он странствовал и наконец-то девицу
В пути отыскал, и поехал домой.
Иван задремал (очень сильно устал он,
Хотя и положено быть начеку).
А дева пришла и ему прошептала:
'Зачем отдаёшь ты меня старику?
Глаза у тебя словно синее море,
Ты мне за отвагу и молодость люб.'
Ну, кто же с такою красавицей спорит?
И губы коснулись накрашенных губ.
Расстёгнуто, платье сползает по телу.
Поспешно развязан последний шнурок.
Что дальше случилось - не детское дело.
Узнаете сами в положенный срок.
Наутро царевна сказала Ивану:
'В мой сказочный терем поедем со мной!
Я, знаешь, невеста с богатым приданым
И буду тебе идеальной женой!
Не быть мне счастливой с величеством в паре,
К нему никогда, как к тебе, не прильну.
Он пальцем о палец, гляжу, не ударил,
А ишь, захотел молодую жену!'
Чему же нас учит такая вот сказка,
В которой Ивану вдвойне повезло?
Совсем не о том говорит 'Златовласка',
Что женщины - это вселенское зло.
Коль хочешь найти молодую супругу,
А впредь не браниться вослед парусам,
Не сваливай дело на слуг или друга,
Изволь своё счастье устраивать сам!
Я слушала вполуха, сосредоточенная всё больше на собственных мыслях. Взгляд то и дело скользил к расположившемуся в самом конце зала Эстли. Граф сидел недалеко от двери, готовый быстро покинуть помещение в случае, если его вызовут по какому-нибудь неотложному делу - что случалось нередко. Эстли никак не шёл у меня из головы, поскольку проблема с приданым Мирейи по-прежнему стояла весьма остро. Было необходимо придумать какой-нибудь план на мену провалившейся затеей с герцогской печатью. Впрочем, тот факт, что она провалилась, меня скорее радовал, чем огорчал. Повезло ещё, что Эмме удалось без особых сложностей возвратить печать.
Однако вскоре моё внимание переключилось на другой предмет, и к своему стыду вынуждена сказать, что предмет этот был по-прежнему далёк от творчества сказочника. Потихоньку оглядывая зал, я заметила, что леди Одри Стелтон, самая юная из фрейлин Мирейи (по-моему, ей не было ещё и девятнадцати) сидит рядом с бароном Кроуном, придворным из свиты герцога. Нет, сам факт такого соседства меня бы не смутил, пусть даже он не являлся результатом случайного выбора мест. Да, во дворце имело место своего рода противостояние между двумя лагерями - сторонниками герцога и теми, кто поддерживал его сестру. Однако в большинстве случаев это не подразумевало личного конфликта между придворными. Мы с лордом Кэмероном - исключение. Как-никак мы не просто придерживаемся той или иной стороны, а всеми доступными (а иногда и недоступными) способами продвигаем её интересы. Так вот, смутило меня то, как эти двое - Одри и Кроун - общались во время выступления сказочника. Барон то брал девушку за руку, то приобнимал за плечи, то и вовсе сжимал пальцами её коленку. Словом, его поведение было на грани приличия, а в некоторых случаях, пожалуй что, и за гранью. Одри, в своё очередь, явно чувствовала себя не в своей тарелке. Она сидела, напряжённая, как натянутая струна, на бледном лице выступал ярко-алый румянец. Время от времени девушка пыталась осторожно вывернуться, избегая прикосновений Кроуна, но тот очень настойчиво притягивал её обратно к себе, и она не сопротивлялась.
Увиденное казалось крайне подозрительным и сильно мне не нравилось, однако пока Рошьен продолжал читать, я не могла каким-либо образом вмешаться в происходящее. Поэтому оставалось только наблюдать, что я и делала.
Между тем стихотворение подошло к концу, и Рошьен принялся рассказывать другую сказку, на сей раз в прозе. Это была известная в общем-то история про девушку, у которой была злая мачеха и злые сводные сёстры, заставлявшие её тяжело трудиться сутки на пролёт. Про то, как девушка отправилась на бал в наколдованном феей платье и туфельках, отороченных мехом, и как влюбившийся в неё принц впоследствии нашёл её по потерянной туфельке.
Когда сказочник закончил историю, слушатели привычно зааплодировали. Но, ещё прежде, чем последние хлопки стихли, маркиз Оливер Тролл, поморщившись, язвительно произнёс:
- Вся ваша история шита белыми нитками. В ней невозможно поверить ни единому слову.
Придворные зашушукались, ожидая продолжения.
- Вы не могли бы уточнить, что именно имеете в виду, молодой человек? - поинтересовался Рошьен, склонив голову набок.
- Извольте. - Тролл вольготно устроился на стуле, вытянув ноги, и принялся с показной ленцой в голосе перечислять. - Во-первых, как эта ваша героиня могла танцевать на балу? Судя по рассказанной истории, дома она только тем и занималась, что варила каши, да мыла полы. То есть она была обычной служанкой. Когда же при этом она успела освоить сложное искусство танца? Да ещё и научиться хорошим манерам? И всё это в такой степени, чтобы в неё мог влюбиться сам принц крови?! Итак, это было во-первых. Теперь во-вторых. Вы говорите, что принц нашёл героиню по потерянной туфельке. Но ведь это же бред чистой воды. Какого, по-вашему, размера была ножка у девушки, если её туфелька не подходила так-таки никому другому? Она что у вас, была карлицей, или великаншей? Идём дальше. О службе охраны в королевском дворце я и вовсе молчу. Мало того, что они пропустили на бал совершенно постороннего человека, ничего о нём не выяснив. Они ещё и позволили подозрительной гостье скрыться, при том, что она бежала так быстро, что даже потеряла обувь. Им что же, даже в голову не пришло поинтересоваться, что происходит? А если она - воровка, прихватившая какую-нибудь ценную вещь? А если она подсыпала кому-нибудь из гостей яд, а теперь убегает от справедливого возмездия? А между тем если бы охранники её задержали или по меньшей мере проследили за ней, никаких сложностей с примеркой туфельки не возникло бы.
По мере того, как я слушала, в груди росло чувство возмущения. И что он привязался к безобидному рассказчику? Не нравится - не слушай. Насильно на чтения никого не затаскивали, палач с секирой ни у кого над душой не стоял.
- Что за ерунду он несёт? - тихонько прошептал мне на ухо Дэйвид.
Я кивнула.
- Не хочешь так ему и сказать? - шепнула я в ответ.
- Не думаю, что это хорошая идея. К чему разжигать конфликт? Такую дискуссию лучше всего замять.
Я так не считала. С моей точки зрения конфликт уже был разожжён, причём исключительно стараниями Тролла, и сказочника следовало поддержать. Я даже приготовилась было самостоятельно ответить на слова маркиза. И тут заметила, что Эстли приоткрыл было рот, чтобы что-то сказать. Но промолчал, вместо этого устремив взгляд на Рошьена.
Я тоже посмотрела на сказочника. Тот, к моему удивлению, вовсе не казался обиженным, скорее позабавленным. Он смотрел на Тролла весёлым взглядом, в котором понимание смешалось с любопытством.
- Молодой человек, вы упрекаете меня в том, что мои истории недостаточно похожи на реальность, - заметил он. - Но позвольте полюбопытствовать, а с чего вы решили, будто её отображение является моей целью? Сказки существуют не для того, чтобы создавать жизнь как она есть. Право слово, было бы несколько самонадеянно соревноваться в данном вопросе с господом богом. Если вам нужна реальность, к чему слушать сказки? Просто откройте глаза и смотрите вокруг.
- В чём же, по-вашему, заключается цель сказки? - спросил кто-то из зала.
Рошьен многозначительно улыбнулся.
- Их несколько, - откликнулся он. - Одна из них заключается в том, чтобы развлекать. Да-да, просто развлекать почтенную публику, поднимая ей настроение и позволяя ненадолго оторваться от той самой реальности, к которой столь трепетно относится молодой человек. - Насмешливый взгляд в сторону Тролла. - Есть, конечно, и другая цель: научить. Прошу отметить: ни в коем случае не поучать. Продемонстрировать слушателю некую грань окружающей действительности. Но ради того, чтобы наиболее ярко выделить предмет обучения, все прочие грани зачастую преображаются, работая не на копирование реальности, а исключительно на поставленную автором задачу. О прочем позвольте мне умолчать. Иначе я раскрою все свои секреты и сразу же останусь не у дел: ведь с этого момента моё место сможет занять каждый из вас.
Присутствующие немного посмеялись шутке, после чего мероприятие можно было считать завершённым.
Распрощавшись с Дэйвидом, я шла по коридору в направлении покоев Мирейи, когда снова увидела Кроуна с молодой фрейлиной. На этот раз он буквально-таки прижал Одри к стене в одной из высоких ниш и целовал её шею, явно намереваясь спуститься ниже. Девушка при этом не вырывалась, но стояла, будто окаменевшая, прикусив губу и накрепко зажмурив глаза. Наверное, это было не моё дело, но проходить мимо как-то не захотелось.
- Барон Кроун! - я придала своему голосу максимально строгие интонации. - Вы не находите такое поведение в коридорах герцогского дворца несколько неподобающим?
- Леди Антего! - Молодой человек не пытался скрыть, как сильно его раздражало моё вмешательство. Меж тем его маленькие поросячьи глазки, прямо-таки лучившиеся похотью, вызвали во мне острый приступ отвращения. - Простите, но, мне кажется, вы вмешиваетесь не в своё дело. Как принято говорить, третий лишний.
- Леди Стелтон является фрейлиной госпожи Альмиконте, - ледяным тоном напомнила я, - и потому её поведение не является исключительно личным делом. В случае, если она ведёт себя безнравственно, это бросает тень на весь двор.
Одри приглушённо охнула от такого жестокого обвинения, но я сейчас была сосредоточена на реакции барона.
- В таком случае спешу уведомить вас, - с откровенной неприязнью в голосе произнёс он, - что леди Стелтон является моей законной невестой. Мы помолвлены и намерены в скором времени вступить в брак. А следовательно наше поведение, пуская и несколько вольное, не переходит допустимых рамок. Многие люди в этом дворце ведут себя куда более распущенно.
Я требовательно посмотрела на фрейлину.
- Одри, это правда? Вы действительно помолвлены.
Одри с несчастным лицом едва заметно шевельнула головой. Видимо, это движение должно было сойти за кивок, но вышло весьма неубедительно.
- Одри? - Я вопросительно изогнула бровь.
- Да, - тихо сказала девушка, на этот раз более заметно кивнув. - Да, мы помолвлены.
- Что и требовалось доказать, - с победоносным видом заявил барон.
- Надеюсь, теперь, леди Антего, вы продолжите идти своей дорогой и предоставите нас с невестой самим себе?
По всему выходило, что именно так мне и надлежало поступить. Однако что-то во всей этой истории было не так: уж больно перепуганным, пожалуй, даже затравленным взглядом смотрела перед собой фрейлина. А я хорошо помнила те времена, когда и сама оказалась в роли затравленного ребёнка.
- Зря надеетесь, - отрезала я. - Леди Альмиконте желает видеть свою фрейлину. Так что леди Стелтон отправится со мной. А вам придётся отложить общение до другого случая.
Барон сжал зубы, но спорить не осмелился. Желание герцогской сестры - закон в этом дворце, если, конечно, оно не идёт вразрез с желаниями самого герцога. Фрейлина, выглядевшая совершенно запуганной, не спешила выходить из ниши. Пришлось добавить во взгляд строгости. Это заставило её последовать за мной. При этом она смотрела всё больше в пол. С предполагаемым женихом не попрощалась даже глазами.
Я молча шагала по коридорам, изредка краем глаза удостоверяясь в том, что Одри следует за мной. В покои Мирейи не пошла, вместо этого направившись к комнатам, предназначавшимся для фрейлин. Закрыла за своей спутницей дверь первого пустовавшего помещения и указала ей на кресло.
- Садись. - Я снова указала на кресло, и она послушалась. Я опустилась в кресло напротив. - Леди Мирейа не придёт. Она тебя не звала. Я просто использовала этот предлог, чтобы поговорить с тобой наедине.
Я внимательно следила за фрейлиной, и видела, как, услышав моё признание, она крепко сжала подлокотники кресла.
- Одри, что происходит? - Я старалась говорить мягко, но одновременно добавляла в голос немного строгости, чувствуя, что в противном случае она точно не раскроется. - Барон Кроун - действительно твой жених?
- Да, - опуская голову, подтвердила девушка.
- То есть ты дала согласие выйти за него замуж?
- Да.
- Добровольное согласие? - настойчиво спросила я.
На этот раз она долго молчала, и сжала подлокотники так сильно, что казалось, ещё чуть-чуть - и они разлетятся в щепки. Однако ответ её в итоге был прежним.
- Да, - снова прошептала фрейлина.
Я глубоко вздохнула, пытаясь понять, как быть дальше. Вроде бы моя совесть должна быть чиста. Я задала свои вопросы. Дала понять, что могу предложить помощь. Она отказалась. Что ещё? Тем более, что поведение Одри, признаться, начинало меня злить. Ведь очевидно же, что её совершенно не устраивают отношения с Кроуном. Зачем же тогда отмалчиваться, когда тебе пытаются помочь? Если она сама выбирает такую линию поведения, значит, туда ей и дорога.
- Леди Инесса, можно я пойду? - проговорила она, будто в подтверждение справедливости моей последней мысли. И, подняв на меня умоляющий взгляд, совсем тихо добавила: - Пожалуйста.
- Иди, - пожала плечами я.
Девушка подскочила с кресла и пулей вылетела из комнаты. При этом я успела заметить, что у неё в глазах стояли слёзы. Я раздражённо запрокинула голову. Ну, и что прикажете с ней делать?
В течение следующего дня я возвращалась мыслями к этой теме, и в итоге решила всё-таки поговорить с Мирейей. Когда мы остались вдвоём, я вкратце пересказала ей то, что успела заметить. Мирейа выслушала меня очень внимательно.
- И что ты предлагаешь? - спросила она.
- Попробуйте с ней поговорить. - Я передёрнула плечами. - Со мной Одри предпочла отмолчаться, но есть вероятность, что с вами она будет более откровенной. Если ли же нет, то... я буду считать, что мы сделали всё, что могли, а остальное - не в нашей компетенции и не на нашей ответственности.
Так и поступили. Мирейа вызвала фрейлину для беседы, при которой присутствовали только мы втроём. Я оказалась права: в обществе герцогской сестры Одри довольно быстро раскололась. Отчасти потому, что Мирейа вызывала в ней доверие, отчасти, по-видимому, сработала привычка подчиняться вышестоящим.
В итоге ситуация оказалась следующей. Семейство Одри скрывало некий неприглядный факт своей истории, или страшную тайну - это уж кому как нравится формулировать. Заключалась эта тайна в том, что отец фрейлины был незаконнорожденным. Мать, бабушка Одри, родила его не от мужа-виконта, а от безродного любовника. Казалось бы, дела давно минувших дней. Однако же отсюда выходило, что отец фрейлины получил свой титул незаконно. Он не являлся сыном виконта и, следовательно, в отсутствии других сыновей, виконтство должно было перейти к более дальним родственникам.
Поместья барона Кроуна и семейства Стелтон располагались по соседству. Соответственно представители этих родов постоянно бывали друг у друга на виду. Слуги тоже общались между собой. В такой ситуации трудно сохранить семейные секреты. И вот недавно выяснилось, что это не удалось и в данном случае. Барон заявился к Одри и заявил, что знает тайну её отца и планирует открыть общественности глаза на такое вопиющее преступление. Откажется от своего намерения лишь в том случае, если она согласится выйти за него замуж. Разглашение подразумевало крупные неприятности для отца, позор для всей семьи, ну и, разумеется, потерю всего имущества. Несколько дней девушка металась в сомнениях, но в конечном итоге приняла условия барона. А тот, видя её беспомощность, стал позволять себе совершенно непристойное поведение, свидетельницей чему я и стала.
Во время рассказа Одри предсказуемо расплакалась и более-менее успокоилась лишь через несколько минут после завершения своей истории. Мирейа вела себя с ней ласково, напоила чаем, а потом отпустила, передав на попечение горничной и пообещав оказать посильную помощь. Когда за фрейлиной закрылась дверь, Мирейа повернулась ко мне.
- Ну, что думаешь?
Задав этот вопрос, она поднялась на ноги и неторопливо прошлась по комнате, видимо, взвешивая собственное отношение к ситуации. Остановилась возле приоткрытого окна.
- Скажите, а как вы относитесь к этому пятну на её семейном древе? - ответила я вопросом на вопрос.
Всё-таки от взгляда Мирейи на данную проблему многое зависело.
Герцогская сестра с демонстративным пренебрежением махнула рукой.
- Я тебя умоляю! - откликнулась она. - Сколько воды с тех пор утекло? Нет, я, конечно, не поддерживаю незаконную передачу титулов. Но отец Одри, кем бы он ни был зачат, фактически рос как сын виконта Стелтона. Можно считать, что виконт его усыновил. А в таких случаях вопрос наследования становится крайне неоднозначным.
- Да, но король навряд ли решил бы этот вопрос в пользу отца Одри, - осторожно заметила я.
- Верно, - поморщилась Мирейа, - но, повторяю, сколько воды утекло с тех пор? Я не считаю правильным сейчас, по прошествии десятилетий, пересматривать вопрос наследования. К тому же, - её глаза озорно блеснули, - с Одри я хорошо знакома. А вот её дальних родственников, которые в теории могли бы унаследовать виконтство, знать не знаю. Так что мне нет особого дела до их интересов.
- Ужасно, - со смешком и без малейшего ужаса произнесла я. - В дворцовых делах всё решает не справедливость, а вопрос того, кто с кем знаком.
- А как же иначе? - Мирейа, кажется, даже удивилась моей иронии. - По-другому и не бывает, девочка, и не только во дворце.
Она иногда называла меня девочкой. Не потому, что была намного старше; наша разница в возрасте равнялась трём годам. Скорее тут играла роль разница в статусе. Меня, так или иначе, такое обращение не обижало.
- В таком случае, - перешла к главному я, - надо найти способ приструнить барона. Это будет непросто. Нет, устроить ему всевозможные пакости я могу с лёгкостью и, признаюсь, не без удовольствия. Но нам важно добиться того, чтобы Кроун не предал разглашению имеющуюся у него информацию. Для этого необходимо надавить на него очень серьёзно. И, честно говоря, пока я плохо представляю себе как.
Мирейа тяжко вздохнула и, со стуком закрыв окно, подошла к банкетке.
- Брат мог бы об этом позаботиться, - хмуро сказала она. - Уж он-то сумел бы прижать это ничтожество к стенке, тем более, что барон состоит в его свите. Но ты же знаешь: у нас с Конрадом сейчас не самые лучшие отношения. После того, как он надумал меня ограбить, а я ему наговорила такого... В общем, неважно, - отмахнулась она. - Даже если я обращусь к брату с просьбой, он наверняка её не выполнит, просто мне назло. Поэтому такой ход просто лишён смысла.
Я задумчиво взглянула на Мирейу. Может быть, она права, и обращение к герцогу действительно обречено на провал. А может быть, к этому методу стоило бы прибегнуть - по меньшей мере попытаться, но Мирейа просто не хотела этого делать. Не хотела унижаться перед братом, с которым конфликтовала, обращаясь к нему с прошением. Или боялась, что в награду он потребует добровольного отказа от части приданого. Впрочем, гадать не имело смысла. К герцогу Мирейа не пойдёт, это данность, и, следовательно, именно от этой данности и надлежит отталкиваться.
Правильное решение пришло в голосу само собой. Во всяком случае, я надеялась, что правильное.
- Не надо обращаться к герцогу, - заявила я. - Можно поступить проще. Я обращусь к лорду Эстли. У него достаточно влияния, чтобы разобраться с бароном и без вмешательства герцога.
- К лорду Эстли? - Мирейа свела вместе кончики пальцев правой и левой руки и в задумчивости нахмурила брови. - Ты полагаешь, он согласится нам посодействовать?
- Думаю, что согласится, - кивнула я. - В конце концов, не в его интересах, чтобы люди из ближайшего окружения герцога позволяли себе подобные выходки. Это бросает тень на весь двор. А лорд Эстли некоторым образом следит за порядком.
- Но даже если он согласится, есть другая сложность, - заметила Мирейа. - Посвятив Эстли в суть проблемы, мы раскрываем ему секрет Одри и её отца. Вправе ли мы так поступить? И не создадим ли мы девочке ещё большие неприятности?
- Я так не думаю. Во-первых, шантажировать таких, как Одри, не в духе лорда Кэмерона. Не такая она большая фигура, чтобы ради неё ему стоило марать руки. Во-вторых, даже если бы он и стал её шантажировать...честно говоря, это в любом случае будет лучше для Одри, чем то, что происходит сейчас. Эстли во всяком случае не стал бы её унижать и наслаждаться беспомощностью того, кто слабее. Он просто извлёк бы из общения с ней какую-то пользу, сделав их сотрудничество взаимовыгодным. А в-третьих... в общем, предоставьте это мне. У меня есть причины считать, что с этой стороны Одри ничто не угрожает. Я буду очень осторожна и проверю почву прежде, чем доверять Эстли информацию щекотливого характера.
Мы с Мирейей ещё немного обсудили ситуацию. В итоге мой план был утверждён, и мы разошлись по своим делам. А на следующий день я отправилась на беседу к лорду Эстли.
После истории с герцогской печатью мы практически не общались. Только здоровались в коридорах дворца, как правило ограничиваясь кивком. Тем не менее не могу сказать, чтобы меня сильно тяготила необходимость отправляться к графу на встречу. Приступ злости, вызванный его дерзким письмом, давно сошёл на нет. Теперь я была в состоянии смотреть на то происшествие даже с юмором. К тому же теперь, получив возможность как следует обдумать те события, я хорошо понимала, что мой собственный поступок тоже был, мягко говоря, не самым безобидным и здорово задел мужскую гордость Эстли. Так что я считала, что мы более-менее квиты и, следовательно, вполне готовы к сотрудничеству. Вопрос заключался лишь в том, считает ли так сам Эстли.
Поэтому к разговору я подготовилась. Долго подбирала наряд, и в итоге остановилась на нежном платье цвета фуксии, с цветочным орнаментом и глубоким квадратным декольте. Волосы, как и обычно, собрала в высокую причёску, но только на этот раз использовала не обычные заколки, а особенные, только-только успевшие войти в моду. При каждом движении головой они начинали легонько трепетать, подобно крыльям бабочек. Серьги я выбрала скромные и под цвет платья. И наконец туфли - открытые, хорошо демонстрирующие изящную ножку, и при этом на сравнительно низком, почти детском, каблуке, что придавало образу невинности. Напоследок взглянув на себя в зеркало, я удовлетворённо кивнула и направилась в рабочий кабинет к Эстли.
Лорд Кэмерон уже ждал меня, поскольку я прибыла по предварительной договорённости. Едва я вошла, он поднялся из-за массивного рабочего стола, сидя за которым рассматривал какие-то бумаги. И поприветствовал меня лёгким полупоклоном, отдавая дань этикету. Я, в свою очередь, ответила укороченным реверансом, исподтишка разглядывая своего сегодняшнего не то противника, не то делового партнёра. Кэмерон Эстли выглядел безукоризненно, как и всегда. Белая рубашка, прячущаяся в основном под верхней одеждой, удлинённый фиолетовый жилет очень красивого оттенка - тот вариант фиолетового, который ближе к синему, нежели к красному, - чёрный сюртук и такие же брюки, заправленные в высокие жокейские сапоги. Буквально-таки мечта многих придворных дам. Впрочем, мечта, для некоторых вполне себе реализовывавшаяся. Правда, как правило на весьма непродолжительный срок.
- Леди Инесса, счастлив, что вы сочли возможным снизойти до моей скромной обители.
Ну конечно, Кэмерон Эстли не был бы Кэмероном Эстли, если бы не начал беседу с язвительного замечания. Притом сделанного с совершенно серьёзным лицом.
Ага, скромной. Я не удержалась от того, чтобы обвести взглядом кабинет. И что же конкретно здесь, спрашивается, скромное? Мебель, исключительно функциональная, но при этом массивная, с ножками, изображающими лапы животных и украшенная изысканной резьбой? Вот эта несомненно дорогая картина с изображением трёхмачтового корабля? Или, может быть, вон та статуэтка на каминной полке, продав которую, можно, наверное, прикупить пару лошадей? Впрочем, вы при желании сможете приобрести и целый табун, ничего при этом не продавая.
- Присаживайтесь, - между тем пригласил он.
Я осталась на ногах. Сделала в направлении Эстли пару неспешных и как бы неуверенных шагов и снова остановилась. Сцепила перед собой руки и кокетливо посмотрела на него исподлобья.
- Лорд Кэмерон, а вы ещё сердитесь на меня за ту выходку?
Я надула губки и устремила на графа наивно-просительный взгляд. Пару раз невинно моргнула и, для пущего эффекта, слегка тряхнула головой. Заколки затрепетали вместе с ресницами.
Сперва Эстли смотрел на меня своим обычным холодным взглядом, но очень быстро на дне его глаз заплясали смешинки. Он неспешно оглядел меня с головы до ног. Можно было бы принять это за чисто мужской интерес к женщине. Но я словно могла читать его мысли. И почти слышала насмешливый вопрос: "И сколько же часов вы потратили на подготовку к этой одной-единственной фразе?" Я ни капли не смутилась. Да сколько угодно не жалко, раз уж от этой первой фразе зависит весь дальнейший разговор.
- Хорошая попытка, - усмехнулся Эстли. - Не сработала, но всё равно хорошая.
Я лишь невинно улыбнулась. Не сработала, как же. Вы улыбаетесь, лорд Кэмерон, а значит, всё отлично сработало. А говорить вы можете всё, что вам заблагорассудится; мне ведь в сущности не жалко.
- Ну же, лорд Кэмерон, так нечестно, - кокетливо попеняла я вслух. - Как благородный человек вы просто обязаны меня простить. Великодушные мужчины должны проявлять снисходительность к женским глупостям.
Эстли негромко рассмеялся.
- С чего вы взяли, будто я благородный человек и тем более великодушный? - весело удивился он. - Присаживайтесь. - Он повторил своё приглашение, на сей раз подкрепив его кивком в сторону стула.
- Эх, вот если бы вы сказали, что меня прощаете, мне было бы гораздо легче вести с вами разговор, - скуксилась напоследок я.
- А я вовсе не обещал устраивать вам лёгкую жизнь, - откликнулся Эстли.
- Да? Ну и ладно, - заявила я.
Опустилась на стул, разгладила на коленях платье и резко сменила линию поведения. Теперь моё лицо, с которого разом слетели все признаки кокетства, приобрело сугубо деловое выражение. Руки я опустила на стол и наклонилась немного вперёд, давая понять, что намерена, не рассусоливая, взять быка за рога.
Граф сел на своё прежнее место и выжидательно изогнул брови.
- Я вас внимательно слушаю, - сказал он.
- Я пришла по делу.
- Вот как? Полагаю, оно имеет отношение к приданому леди Альмиконте?
А вот и не угадал.
- Ну что вы, лорд Кэмерон. - Я обнажила зубы в ослепительной улыбке. - С приданым леди Альмиконте я разберусь сама, без вашей помощи.
- В самом деле? - Мои слова его явно позабавили. - А каким же образом, не хотите рассказать?
Я укоризненно покачала головой.
- Чтобы вы предприняли соответствующие контрмеры? Конечно же нет. Право слово, лорд Кэмерон, неужели вы столь низкого мнения о моих умственных способностях?
- "... проявлять снисходительность к женским глупостям", - насмешливо повторил он, невинно глядя в потолок. - Знаете, к женским глупостям проявить снисходительность можно. К уму - сложнее. Однако, признаться, прежде я считал вас умнее. Как вы умудрились ввязаться в эту глупейшую затею с печатью?
На этот раз ему удалось меня задеть. Упрёк казался справедливым и потому задел за живое.
- Если хотите знать, - мрачно заявила я, - то я была против этой затеи с самого начала.
- И тем не менее приняли в ней участие, - язвительно констатировал Эстли.
- Служба обязывает.
Я постаралась скрыть собственное раздражение за неискренней улыбкой.
- К чему? - Не знаю, искренней или нет была улыбка, игравшая на губах Эстли, но ядовитой она была как пить дать. - К тому, чтобы бросаться с поцелуями на холостых мужчин?
- Ну не на женатых же! - резонно парировала я.
- Сдаётся мне, - задумчиво проговорил Эстли, - что с вас станется.
Я собралась было рассердиться, но передумала, придя к тому выводу, что граф совершенно прав. Если бы это потребовалось для дела, я бы так поступила, и скорее всего без малейших угрызений совести.
- Давайте всё-таки перейдём к делу, - предложила я.
- Давайте попытаемся.
- Только сначала у меня есть к вам один вопрос. Что вы знаете о леди Одри Стелтон?
- Леди Стелтон? - Эстли отреагировал на это имя без особого интереса. Беззвучно пошевелил губами, припоминая доступную ему информацию. - Младшая фрейлина вашей госпожи. Никакого мало-мальски значимого прошлого не имеет. Безобидная овечка, говоря откровенно, ничего особенного из себя не представляющая. А что с ней?
- Ммм... А что-нибудь ещё вам о ней известно? - прищурилась я. - О ней или, например, о её семье?
Вот теперь во взгляде Эстли появился огонёк интереса.
- Вы имеете в виду что-нибудь компрометирующее? - осведомился он.
- Совершенно верно.
- И кто же из её родственников вас интересует?
- Ну, например, отец.
- Как я понимаю, вы говорите о сомнительности его прав на титул виконта?
Убедившись по моим намёкам в том, что я в курсе ситуации, он заговорил напрямую.
- Ни секунды не сомневалась, что вам известна эта история, - улыбнулась я.
Граф поморщился, будто от незаслуженной похвалы.
- Леди Инесса, прежде чем человек получает место при дворе герцога, мне на стол ложится отчёт, в котором фигурирует вся его подноготная. Если информация не является достоянием гласности, это ещё не означает, что она неизвестна мне.
- И тем не менее вы допустили леди Стелтон ко двору, - заметила я.
- Почему бы нет? - удивился он. - Повторяю: девочка совершенно безобидна. Уж если я допустил ко двору вас - никогда не прощу себе такой ошибки! - то чинить препятствия ей мне точно нет никакого смысла.
Ясное дело, последнее предложение было произнесено чрезвычайно язвительным тоном.
- А как насчёт спорности её происхождения?
- Леди Инесса! - укоризненно поморщился Эстли. - Такая, как вы говорите, спорность происхождения характерна по меньшей мере для трети наших дворян. Вы же не хотите, чтобы дворец обезлюдел.
- Отлично, - кивнула я. - Вот теперь мы можем перейти к сути вопроса.
И я вкратце, без эмоций и ненужных эпитетов, пересказала лорду Кэмерону то, что мне было известно о шантаже со стороны барона Кроуна и о вынужденной помолвке Одри.
Слушал Эстли с каменным лицом. Понять по выражению этого лица, как именно граф относится к рассказанной истории, было невозможно.
- Вот, собственно, и всё.
Я завершила свой рассказ и откинулась на спинку стула, ожидая его реакции.
- Полагаю, вы хотите, чтобы я решил проблему с бароном, - проговорил Эстли после непродолжительного молчания.
- Полагаю, для вас не составит большого труда это сделать, - подтвердила я. - Главный вопрос в том, как гарантировать, чтобы он не сделал тайну леди Одри достоянием общественности.
- Ну хорошо. - Эстли со стуком опустил кончики пальцев на столешницу. - Допустим, я смогу вам помочь. И что же я получу взамен?
- Большое человеческое спасибо не подойдёт? - просияла я, наивно хлопая ресницами.
- Не подойдёт, - с вежливой улыбкой покачал головой Эстли.
- А как насчёт того, - с напором произнесла я, - что вы постоите за честь герцогской свиты и соответственно самого герцога, позаботившись, чтобы люди из его ближайшего окружения не позволяли себе подобной мерзости?
- У меня есть альтернативное предложение. Я помогаю вам, а вы взамен уговариваете леди Мирейу добровольно отказаться от той суммы из её приданого, которая понадобилась герцогу.
- Исключено. Леди Мирейа никогда на это не согласится, да и я её отговаривать не стану.
Мы немного поиграли в гляделки. Затем Эстли усмехнулся.
- Я предполагал, что вы именно так и ответите. В общем-то ваше содействие мне и не нужно. С этим вопросом я справлюсь в любом случае. Ну хорошо. Пожалуй, я пойду вам навстречу. Проявлю благородство и - как вы там сказали? Ах, да, великодушие. И решу проблему вашей подруги.
Не так чтобы я считала Одри своей подругой, но поправлять Эстли не стала. В данный момент меня смущало совсем другое. Я пристально разглядывала собеседника, стараясь определить, какой именно замысел по извлечению выгоды он сейчас лелеет под маской кристальной честности.
- Ну что ж. Мы все будем вам очень признательны, - сказала я вслух.
- Можете прислать ко мне эту девушку. Леди Стелтон. Я решу её проблему.
- Могу я поинтересоваться, каким образом?
- Уверены, что хотите это знать? Впрочем, давайте сделаем так. Я приглашу вас присутствовать на финальной стадии этого дела.
- Договорились.
Что скрывать, во мне разыгралось любопытство.
- Благодарю вас, лорд Кэмерон. - Я поднялась со стула. - Я скажу леди Стелтон, чтобы она к вам зашла.
Я направилась к выходу, но, кое-что вспомнив, обернулась.
- Ещё один вопрос. Вчера, когда Тролл читал лекцию Рошьену. Вы собирались что-то ему ответить, но потом передумали. Почему?
Эстли немного удивился моему вопросу, но мешкать с ответом не стал.
- Я счёл это бессмысленным, - передёрнул плечами он. - Человек, всеми силами стремящийся доказать окружающим, что он умнее всех, непременно выставит себя на посмешище без посторонней помощи.
Я склонила голову, принимая такой ответ. После чего вышла из кабинета.