Глава об экономике и ее основах, которые в природе и поведении людей.
Экономика - часть внешнего продолжения человека - связана с производством материальных благ. Хотя создание благ - прерогатива человека в целом, традиция рассматривает только производство. Экономика - часть внешнего мира людей. Для определения феномена внешнего мира людей используют также слова "цивилизация, культура", хотя это не совсем то. В отличие от культуры элементы внешнего продолжения человека могут иметь естественное происхождение, как воздух, например. Лишите человека воздуха - его сознание умрет, и умрет все остальное из атрибутов человека разумного: от абстракций до конкретики, от любви до денег (что не меньшая абстракция, но ее хотя бы можно пощупать).
Потребности людей субъективны, несмотря на то, что чаще всего имеют вещественную основу. Их желания, прежде чем попадут в мир, проходят через их головы. Отсюда и блага, которые эти желания подразумевают, приобретают субъективный характер предметов или явлений, которые, может быть, пригодятся людям, а может быть, нет. Таким образом, экономика - это не то, что людьми создается, а то, что признается необходимым, не только вручную собранный автомобиль Бентли, но и данные нам богом леса Амазонки. Одновременно, экономика не только то, что действительно нужно, но и кажется нужным, не только леса Амазонки, но и револьвер Смит и Вессон. Может статься, желание иметь револьвер убьет, а может быть, принесет пользу.
Цель желаний - создание необходимых условий для жизни и условия эти двоякого рода, обусловлены двойственной природой людей. С одной стороны, они диктуются физиологией человека, с другой стороны, нуждами его внешней организации, и, следовательно, фантомами его сознания, которое есть отражение внешнего мира, полномочный представитель внешнего мира в человеке. Там, где не господствует крайняя необходимость, потребности всегда имеют двойственный характер: плоть уживается с духом, физиология - с эстетикой. Голодая, съешь все. Будучи относительно сытым, от чего-то откажешься.
Отсюда неизбежное вторжение отвлеченных идей в физиологию и предметного мира в абстракции, которые всегда хуже воспринимаются, если не имеют под собой физиологической основы, не тонизируют организм, не создают сопереживания при своем восприятии. Оттого искусство, имея чувственный характер, касается всех и существует этим. Наиболее популярным может быть не самое содержательное из искусств, но самое комфортабельное для восприятия. Наука более отвлеченна, а потому неинтересна по своему содержанию не ученым, и самые популярные из наук те, которые затрагивают чувства и суеверия большинства людей.
Новые желания следуют за появлением новых благ, за развитием производства, тогда как всеобщая нужда, остается единственной и неизменной. Речь идет о самосохранении органики и, следовательно, человека. Когда создаются принципиально новые блага, цель - дальнейшее бытие людей, а такая цель определяет необходимость эти блага сконструировать. Что это будет - никто не знает. До появления новых благ, о них ничего определенного сказать нельзя. Иначе появляется кошмар футурологии - паровая подводная лодка или путешествие на Луну на артиллерийском снаряде. Новые блага подразумевают инновационное производство. Традиционные, уже существующие блага формируются вполне конкретными желаниями людей. Кто-то любит кислые яблоки, кто-то сладкие. В свою очередь размеры потребления конкретных благ определяют размеры их производства.
Речь тут идет о мотивах к двум различным видам деятельности. Для синтеза витаминов и сбора фруктов. Для деятельности, умножающей мощь цивилизации, или лишь поддерживающей ее. Хлеб нужен для существования, но одного хлеба мало для того, чтобы придумать и создать синхрофазотрон или повысить урожайность пшеницы.
Полезность может быть присуща не только вещам, но и любым другим явлениям. "Полезность вещи делает ее потребительной стоимостью". Потребительная стоимость или благо может быть не только материальным предметом, но и весьма отвлеченной идеей, которая, скажем, через посредство полиграфии, влияет на поведение людей. И хотя полезность конкретного блага может иметь весьма отдаленное касательство к конечному результату от ее потребления, тем не менее, он присутствует и выражается, как мне кажется, тем запасом времени, которым люди, поколения людей будут располагать в жизни, если понимать под жизнью и бытие тела, и бытие разума.
Для примера, выпьем вина. В разном количестве оно утоляет жажду, оживляет разум и вызывает похмелье. Похмелье проходит, а мысли иногда остаются, и быть может мысли эти приведут к необычным результатам: к какому-нибудь открытию в естествознании или на худой конец к зачатию незапланированного ребенка.
Это взгляд оптимиста. "Потребительные стоимости образуют вещественное содержание богатства, каковой бы ни была его общественная форма".
Пессимисту несложно представить, что в потреблении господствует неопределенность: человек только поел, а через минуту умер и пользы от еды никакой. Бренность жизни, бренность богатства, и масса других тривиальных истин наталкивает на мысль, что полезность - потенциал и не более.
Обособление благ, разделение на духовные и телесные также достаточно приблизительно. На деле все блага имеют в одно общее назначение - сохранение и воспроизводство органической, в данном случае, человеческой материи. Любая потребительная стоимость, любое благо, если оно хочет считаться благом, а не злом, служит именно этой цели и эффект от ее использования (потребления) заключается, проецируется в человеке. Полезность, скорее, не в пользе для человека, а в пользе от человека, от его деятельности, от возможных результатов его создающего нечто новое и полезное, труда.
Благо должно одинаково затрагивать обе природы человека: и тело и разум. Физиология стремится в отвлеченность, а отвлеченность должна задеть за живое и стать, таким образом, всеобщим достоянием. Иначе потребление благ начинает рассматриваться как промежуточное состояние, как навязанная природой или обществом необходимость, как стандарт потребления, как продукт, поглощаемый либо без удовольствия, либо без развития сознания или тела человека. Потребление ради потребления - это уже производство. Унылое дело постоянно бегать на танцы или из-под палки книжки читать. Делать как все.
Нельзя принять то, что не любишь или к чему остался равнодушным, только потому, что это нравится большинству или навязывается модой, рекламой, идеологией, другими людьми, пусть самими умными и продвинутыми. Человек сопротивляется насилию над собой соответственно своей натуре и в своих увлечениях предпочитает крайности. Любовь к богу провоцирует отказ от деторождения и, страшно подумать, от плотских утех. А любовь к женщинам - непреодолимое желание ощутить нечто большее, чем дает простой секс.
Если человек доволен обстоятельствами своей жизни, ему повезло - он просто совпал с эпохой. Выпить водки, расстрелять пару буржуев и трогательно любить отпрысков - несовершенство мира совпало с несовершенством сознания. Но сознание хитрая штука и все, что было довольно отцу, покажется убогим его детям.
Полезность благ по максимуму суть возможное время цивилизующих нас занятий, работы на будущее. Когда ты сыт, обут, одет и образован, когда не сильно озабочен проблемой пропитания или престижа, появляется возможность сделать нечто большее, чем просто потреблять и производить. При этом, чем больше полезность используемых благ, тем больших результатов может добиться индивид для себя и сообщества, включив разум, расширяя ареал обитания людей, создавая принципиально новые блага или условия для их возникновения при одних тех же обстоятельствах объективного (внешняя среда) и субъективного (личные способности) свойства.
"Труд, полезность которого выражается в потребительной стоимости, мы назовем полезным трудом, с этой точки зрения продукт будет рассматриваться в связи с его полезным эффектом, то есть потребительные стоимости могут иметь различный полезный эффект". От изобретателя мыла пользы почти всегда больше, чем от изобретателя философской теории, если только эта теория не приведет к изобретению мыла. Когда же мылу придают другой аромат, то по сути речь идет о создании одного и того же и, в конце концов, все сводится к банальному изготовлению мыла, к тиражированию всем известной формулы, к тиражированию продукта.
Таким образом, труд двояк: человек создает новые блага и тиражирует уже известные. Функциональный труд направлен на воспроизводство нас самих, Инновационный труд - на расширение возможностей для такого воспроизводства. Человек как функция и человек как инновация.
Полезный эффект от использования благ зависит от условий их использования. В какие руки попадет, для чего будет использовано. Мыло для рук чернорабочего и мыло для рук банкира одинаково необходимо и одинаково действует. Однако польза от использования, точнее предотвращение вреда от скоропостижной кончины от столбняка или дизентерии этих двух господ-товарищей различно. С чернорабочим все как-то проще - меньше последствий для окружающих.
Результат любого полезного труда, потребительная стоимость, благо - это возможность жить и жить не бесполезно. Пока еще на свете много потребительных стоимостей естественного происхождения, например, воздух, которым мы дышим. Но в космосе воздух для астронавтов - несомненный результат усилий многих людей, как может быть им изобилие воды в пустыне.
"Труд есть расходование человеческой рабочей силы, производительное расходование человеческого мозга, мускулов, нервов, рук и так далее". Такой расход может быть микроскопическим, а результат очень большим. Правильнее было бы сказать, что труд - это бытие, жизнь человека, в течение которой он создает блага, - реальные, идеальные, какие угодно, лишь бы от них была польза. Это может быть мысль и выражение Декарта: "Я мыслю, следовательно, я существую", - чрезвычайно реально. Мышление - это постоянная, непрекращающаяся работа, польза от которой хотя бы в том, чтобы принуждать к действию. В то же время, такое осязаемое занятие, как рытье котлованов, может стать синонимом бесполезной, бессмысленной работы.
Помимо блага или потребительной стоимости в классической политэкономии существует понятие стоимости товара. По мнению экономистов 19 века, придерживавшихся "трудовой теории стоимости", труд или "расходование человеческой рабочей силы в физиологическом смысле слова образует стоимость товаров".
Думаю, физиология тут не причем. Если заставлять человека работать, то для него - это потеря времени, которое он мог бы потратить на что-нибудь, по его разумению, более интересное. Для него вполне естественно тогда попытаться продать себя подороже, обменять себя на что-то более ему полезное. Но коли ему нравится дремать на работе, то куска хлеба с маслом ему будет довольно для полного счастья.
Все это, наверное, так. Воздух пока бесплатен. Хлеб стал недорогим, и заработать на хлеб сейчас несложно. Но некоторые блага верхнего предела цены не имеют, являясь единственными в своем роде. Уникальность варьируется обстоятельствами. Очень дорого люди готовы заплатить за свою жизнь, за право обладать чем-то для них важным: вопрос - в возможностях. В экономической науке зависимость цены от редкости блага пытается описать теория "предельной полезности товара", которая, впрочем, оставляет без ответа вопросы о том: может ли быть благ слишком много? И сколько стоит одно такое, как жизнь или корона?
Уже из названия видно, что в теории предельной полезности стоимость товара зависит от обстоятельств использования, от редкости данного продукта и субъективного восприятия такой редкости. Вода в пустыне и вода в Сибири имеют разную ценность. На деле же полезность товара всегда одинакова, усилия по приобретению разные, которые зависят как от объективных сложностей по добыванию, изготовлению и доставке благ в нужное время в нужное место, так и от ограничений, вызванных взаимоотношениями людей. Если озеро в частной собственности, напиться из него может стать проблемой. Если отсутствует желание приложить усилия, чтобы напоить "жаждущих", - это тоже может стать проблемой.
Итак, верхняя граница стоимости товара - бесконечность, нижняя - возможность. Стоимость всегда расход времени жизни. Хватит ли жизни, жизненных сил, чтобы осуществить задуманное. Достать звезду с неба, отменить частную собственность. Есть виды труда совершенно несоизмеримые по затратам и, главное, по своим результатам. Одному надо полжизни на то, что другой уже знал, потому что учился. Третий всю жизнь учился и стал Сальери.
Так в чем же дело?
Рабочая сила человека, его способность создавать блага - сама по себе благо. Чтобы его создать, надо вложить много сил и времени, потраченного на обучение, на умение работать, на здоровье, в конце концов. Затраты времени на изготовление чего-то достаточно сложного, телевизора или нитроглицерина, несоизмеримы у знающего и незнающего работника. У последнего они много больше, он вынужден обучаться в процессе труда, иногда с ущербом для себя и окружающей среды.
Если же человеком создается нечто исключительное, то, чего раньше не было, - это эксклюзив, продукт творчества индивида. Творчество тоже не возникает на пустом месте и, по сути, - квинтэссенция, выжимка из опыта человечества, а это опять время. Новое благо не запланировано, вероятность его появления колеблется от единицы до нуля. Коктейль Маргарита и искусственное перемещение тел быстрее скорости света неравноценны по вероятности своего изобретения, ну и по затратам усилий и времени. А пределом возможного инвестирования, расходы на появление новых благ могут ограничиваться только богатством людей, пожелавших их создать или приобрести.
Талант имеет точно такое же различие блага, созданного трудом или данного природой. Талант невозможно измерить там, где он исключителен. В рутинном труде он всегда измерим. В рутинном деле талант всего лишь способен повысить производительность труда. В творчестве затраты времени не имеют такого значения для получения результата. Есть труд и труд. Отношение к создающей и повторяющей деятельности различно.
Можно добиться превосходных результатов в исследованиях, но, если на данный момент в них нет заинтересованности, все усилия ничего не стоят. В таком случае требовать компенсации за произведенные усилия мог бы человек, занимавшийся делом по принуждению. Такое бывает. Большинство же исследователей природы согласны на вознаграждение довольное лишь для того, чтобы продолжать изучать природу дальше.
Творчество само по себе - благо, цель для человека в его жизни. Он для этого создан. Поэтому он выбирает направление своего движения по собственному разумению, в зависимости от своих возможностей и интереса к работе, а не из расчета того, во что ему это обойдется. Для него это не потеря, а приобретение, не затраты сил, а их совершенствование - в этом специфика игры по изучению мира: оно дает, а не отнимает.
Для него существует только один риск: риск надорваться. В той степени, в какой этот риск увеличивается, растет профессионализм работника. Он вынужден требовать компенсации в той мере, в какой позволяет его талант и квалификация. Обидно остаться инвалидом, как футболист после подката сзади, только потому, что на высшем уровне, эта игра - зона повышенного риска. Будучи востребованным обществом, инновационный труд отчасти становится функциональным. Видя перед собой кучу денег, славу, возможность для самоутверждения, ты уже не можешь так просто отказаться от создания "Евгения Онегина" или ядерной бомбы.