Кулешов Михаил Алексеевич : другие произведения.

Охранник

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  ОХРАННИК
  1.Зверь выходит на тропу
  В этот день у Александра опять было плохое настроение, которое в последнее время повторялось довольно часто. Обычно в такие дни он старался уходить куда-нибудь в лес, оправдывая свое отсутствие необходимостью привезти дров для камина. Правда, сейчас стояла середина лета, и острой нужды в том, что хозяину захочется погреться, не было. Но тетка Дарья посмотрела на него, хотела было сказать, что хозяин уже вот-вот приедет с гостями, и он может понадобиться, но передумала и только молча махнула рукой. Она уже знала, что в такие дни лучше с ним не связываться.
  Александр заехал подальше в лес и остановил грузовичок на уже знакомой ему поляне, на которой он обычно проводил подобные дни. Как и в прошлые разы, необъяснимая ярость вдруг нахлынула на него, он резко взбежал по стволу наклонившейся сосны и с гневом ударил по нему ногами. Мощное дерево, которое вот-вот должно было окончательно упасть от старости, содрогнулось, с него посыпались ветки и иголки, но устояло.
  - Ага! - злобно крикнул Александр. - Ты еще можешь, ты еще стоишь! Ничего!
  Он еще раз подпрыгнул на нем, но опять безрезультатно. Тогда парень подбежал к другой сосне, стоявшей невдалеке и начал яростно колотить ее голыми кулакими. Удары становились все сильнее и быстрее. Уже почти нельзя было различить мелькания кулаков. Потом темп изменился и постепенно удары прекратились. Сделав несколько вздохов, он повернулся к дереву боком и цапнул его одними пальцами. Толстая кора отлетела, обнажив белую плоть ствола. Последовал подобный же скользящий удар-цапок другой рукой. На этот раз удалось отломить несколько щепок. С поворотом он хватанул еще и еще, с каждым ударом чувствуя, что гнев постепенно проходит, а тяжелое, навалившееся с утра настроение уходит куда-то. Теперь можно было просто позаниматься, отработать удары, поэкспериментировать над ними, поварьировать удары в прыжке, сидя, лежа. Теперь ему уже не хотелось убивать дерево: уничтожить его, свалить, раздробить на кусочки и щепочки - ему просто нравилось чувствовать силу своих ударов, их мастерство.
  Он не знал, почему он такой вурдалак, то есть вундеркинд - не такой, как все. Почему ему не хочется никуда идти работать, ничем особенным заниматься, учиться, чего-то достичь в жизни. Все подобное казалось каким-то мелким, не стоящим того, чтобы тратить на это свое время. Трудиться ради того, чтобы постоянно ругаться с начальством, испытывать нехватку денег или зависть коллег, соответственно и свою зависть к коллегам, если что-то у них лучше получается или они просто лучше живут, переживать из-за увиденной и некупленной вещи или ее же, но испорченной?
  Нет, все это не стоит его жизни. Но чем именно хочется заняться лично ему - он не знал. И именно из-за этого с ним приключались приступы грусти, отвратительного настроения, когда не только ничего не хочется делать, но просто порой хочется убить кого-нибудь.
  Убить за свои двадцать два он еще никого не убил, потому что всегда сдерживал свои эмоции, и к тому же пытался снять разрядку каким-либо другим способом. Чаще всего - именно вот такими поезками в лес, потому что других способов было немного. А если подумать, то других-то не было вообще. Да, действительно, других он не знал. То есть знать-то знал, но от спиртного настроение только ухудшалось. Он уже пробовал его как-то раз, когда хозяин в шутку предложил ему выпить стакан водки. Александр водку выпил, но сохранил после этого самые тягостные воспоминания и впечатления о спиртном вообще и о водке в частности. Потому что тогда вдруг пропало ощущение своей силы, здоровья, рассудка, вместо этого появилась какое-то безразличие, идиотская блажь в голове и слабость в теле. Он чувствовал себя малолетним ребенком, которого любой может обидеть, если только захочет. Нет, пить в такие дни он не будет. Да и в другие дни тоже.
  Был и еще один вариант разрядки, который он часто видел по телевизору - провести время с женщиной. Но его как бы не существовало вообще, потому что поблизости не было женщин, хотя бы облегченного положения. Иногда он пытался с кем-нибудь познакомиться в деревне, как вчера, например. Но это почему-то всегда плохо кончалось. Он вспомнил свою вчерашнюю драку, и было пропавшее тягостное чувстсво появилось вновь. Да, зря это он вчера так. Думал, раз бывшая одноклассница, значит, поймет, поговорит!
  И ведь ей хотелось поговорить с ним!
  А оно вон как обернулось. Он даже сплюнул от досады. Нет, такого поворота он не ожидал. А если они заявят в милицию или, не дай Бог, нажалуются хозяину. Понятно, откуда у него сегодня такое настроение. А каким оно бы еще могло быть после вчерашней драки? А, может, ему вообще не нужны женщины - ведь бывают же такие люди. Александр задумался над этим, но, проанализировав себя и свою тягу к противоположному полу, так и не пришел ни к какому выводу.
  Он сплюнул от огорчения и пошел по лесу, выглядывая какое-нибудь засохшее дерево. Все-таки он сказал, что поехал за дровами, поэтому надо что-нибудь привести. Чтобы все выглядело прилично и правдоподобно. А то этот вредный повар еще скажет, что он, Александр то есть, а не повар, конечно, лодырничает и от него нет на усадьбе никакой пользы. И так в последний приезд хозяин поглядывал на него как-то странно. С какими-то подозрениями и непонятными мыслями.
  Он какой-то не такой, этот парень...
  Обычно Александр почти всегда знал или догадывался, что про него думает тот или иной человек, но иногда и мог ошибиться. Редко, но... Ошибся же вот вчера при разговоре с одноклассницей.
  Наконец подходящая сухара нашлась, он свалил ее бензопилой и, распилив на несколько частей, постоял, обоняя шумящий лес. В нем было так спокойно, все знакомо, как дома. Он всегда знал, есть ли кто сейчас вон в том темном уголке стоящих плотной стеной елок
  там всего-то спит пара ежей
  и скоро ли начнется дождь. Будут ли этим летом грибы и какая травка от какой болезни годится. А, может, ему уготована судьба стать лесником? Бродить по лесу и гонять браконьеров? Хм, ну что ж, если он не придумает за этот год ничего лучше, то можно попробовать и этот вариант. Но только если ему ничего больше не придет в голову.
  Подогнав грузовичок, он закинул распиленные части дерева в кузов и оглядел на прощание знакомые с детства лужайки и деревья. Расслабились, пора и на работу.
  Повар Андраник Агасович встретил его на заднем дворе неласково, как, впрочем, Александр того и ожидал.
  - Ты бы еще до вечера ездил, а? - сердито зашипел на него Андраник. - Опять прогулки устраиваешь? Убирайся со своими дровами куда-нибудь подальше и не вздумай сегодня еще колоть их, а то от тебя стуку на всю округу. Ты слышишь, да?
  Александр молча взглянул на него, причем у него как-то странно сверкнул левый глаз, как будто в таких случаях действовала какая-то эссенция, в смысле флюоросценция. Такое было впечатление, что левый глаз в редких критических случаях живет своей отличной от всего остального лица жизнью. Андраник уже не первый раз замечал эти странные сверкания, и они никогда еще не поднимали ему настроения, за что он, собственно и не любил этого молодого охранника. Сегодня гости, причем Константин Георгиевич специально его предупредил, чтобы все было на высшем уровне, потому что будут не просто гости, а Очень Высокие Гости, от настроения которых зависит вся последующая карьера хозяина. А как, скажите на милость, можно приготовить что-нибудь по-настоящему вкусное и тонкое, если тебе портят настроение? Как без настроения можно работать с поистине ценными блюдами? Ведь нормальную пищу без души не приготовишь! Надо, чтобы сердце пело, тогда и каждый кусочек тебе улыбаться будет. А как душа запоет, если этот уродец с с разными глазами и странной физиономией убийцы косится на тебя? Это мне кто-нибудь объяснит? И, что самое обидное, за такую нервную и виртуальную работу ему платят столько же, сколько и этому непутевому сторожу. Есть ли, скажите на милость, справедливость на свете?
  Александр молча выслушал упреки Андраника, не обращая на них внимания, и даже не поправил виртуальную на виртуозную, хотя определенный высший пилотаж в работе повара был, в чем ему уже приходилось не раз убеждаться. Еще раз взглянув на расстроенного Андраника, он направился к себе в комнату. Непонятно, из-за чего это он так разошелся. Ну, пусть вопит, кто ж ему мешает, тем более что дальше крику дело никогда не идет. Только один раз он нажаловался хозяину, что Александр его хочет убить. И все это было неправда. То есть, возможно, где-то в глубине души у него и мелькнуло тогда что-то такое, но убивать Андраника он вовсе не собирался. Тот тогда так от него попятился, замолчал с каким-то странным видом, и побежал прямиком к хозяину. Впрочем, и сегодня у него было почти такой же вид. Что-то тут не так. Александр подошел к зеркалу, посмотрел в него, покорчил рожи самому себе, но ничего такого, что могло бы сильно напугать повара, не заметил. Черт его знает, этого Андраника! Вон, тетка Дарья, никогда ничего ему такого не говорила, а ведь он с ней живет чуть не всю жизнь, не то, что повар, который тут всего семь лет.
  В тот день у Константина Георгиевича, руководителя фирмы "Эксим", что переводилось на нормальный русский как "Экспорт-Импорт", действительно были Высокие Гости. Если раньше (имеется в виду до сегодняшнего дня) его фирма заключала договора и имела дело только с небольшими заграничными предприятиями, то сегодня должно было все измениться. В гости к нему пожаловал сам генеральный директор германского продовольственного концерна герр Генрих Раубов. Вообще-то он прибыл (не приехал, а именно прибыл - почувствуйте разницу) в Москву в составе государственной делегации ФРГ. Два дня ему пришлось составлять компанию самому федеральному канцлеру, а сегодня вот удалось вырваться и провести время в неофициальной обстановке, которая, если по правде сказать, ему нравилась гораздо больше, чем фуршеты по протоколу.
  В неофициальной, зато с гораздо большей пользой, потому что "герра Поверина" ему представили как самого энергичного и перспективного российского... как это есть по-рюсски?.. а! пред-отнимателя, работавшего в знакомой ему отрасли продуктов питания. А уж в этом-то деле Генрих разбирался досконально. Что бы ни выпускалось в его стране съедобного, будь то собачьи консервы или любимые им копченые колбасы, все в той или иной степени проходило через его руки. А если во время хорошего ужина он сможет продать этому русскому эшелон сосисок, так что же в этом плохого? И к тому же герр Поверин упоминал что-то про незабываемую национальную кухню. Попробуем, попробуем...
  Поэтому в этот день на веранде дачи Константина Георгиевича собралась тесная, но заинтересованная друг в друге компания. Точнее, заинтересованы были сам хозяин и его гость, а все остальные составляли окружение и делали вид, что тоже заинтересованы. Впрочем, постепенно дочка хозяина, которую буквально вырвали из очередной столичной тусовки, заинтересовалась телохранителем немца - статным белокурным мужчиной лет тридцати. В свои девятнадцать Ляночка, как ее звали, была уже пресыщена своими одногодками и решила переходить на старшее поколение. Но пока что удачных партнеров не появлялось. А тут такой типаж! Стройный, красивый, видный. По русски, правда, ни бельмеса. Хорошо, хоть сама Ляночка что-то помнила из университетского курса, поэтому в общих чертах могла поддержать беседу.
  Как ни странно, и жена Константина Георгиевича Калерия Павловна также вполне сносно говорила по-немецки. Это было странно, потому что в последние десять лет она имела ош-шень ош-шень мало-помалу практик (то Турция, то Италия, а там бюргеров не фига нет). Но... хорошие дворянские корни и старая закалка дали себя знать, и она к середине обеда раскраснелась и очень мило вворачивала какие-то чисто немецкие остроты, от которых герр Генрих хохотал как заведенный, а его довольно молоденькая переводчица-секретарша менялась в лице всеми цветами радуги и со спазмами в горле передавала для всех остальных смысл сказанного. Сами посудите, разве можно, например, со всем смаком перевести на английский язык анекдот про коренных представителей Севера? Так что и Константин Георгиевич порой не совсем верно понимал, над чем смеется Высокий Гость, но чувствовал, что все идет по намеченной им колее.
  Беседа за столом постепенно оживилась и приобрела характер почти вполне русской застольной, да и герр Генрих, толстенький бюргеришка небольшого роста, вел себя преотлично. Геррова секретарша после третьей рюмочки якобы слабенькой наливочки тоже постепенно освоилась и почти совсем не мешала их разговору с хозяином. Так, иногда вставит подсказочку-деталишку какую...
  Только один раз произошла заминка, когда Генрих увидел подошедшего ко столу Андраника с очередным блюдом. Константин Георгиевич просто физически почувствовал, как высокий гость напрягся и ни мог вымолвить ни слова, пока повар не ушел.
  - Герра Генриха что-то беспокоит? - спросил он через переводчицу.
  - Я не знал, что у вас служат арабы, - помявшись, выдавил немец. - У меня с ними связаны неприятные воспоминания. Так... еще из моей юности...
  Поняв, в чем дело, Константин Георгиевич чуть не начал материться. Андраник Агасович по виду был вылитый араб, хотя одновременно он выглядел, и был на самом деле, вылитый армянин. В Германии же работает много выходцев из арабских стран. Большей частью они находятся на нелегальном положении, законопослушными гражданами не считаются, за что частенько подвергаются всякому давлению. И если предположить, что сам герр Генрих когда-то что-то приложил к этому руку, или еще что-нибудь в таком же роде, то-о-о...
  - Нет, что вы, - начал исправлять положение хозяин, чувствуя, как возможный выгодный заказ ускользает из рук.
  Господи, если бы только это касалось одного контракта, он бы так не боялся. Но тут возможна серия контрактов, по которым можно было бы работать не один десяток лет.
  - Мой повар вовсе не араб, он армянин, это совсем другая страна, другие люди, другая вера, - напирал Константин Георгиевич. - Конечно, у них сейчас в стране тоже не все хорошо, но к арабам они себя никогда не причисляли и даже особой дружбы между ними не было во всей истории.
  - Так он армянин? - спросил немец, успокаиваясь. - А какую же кухню вы имели в виду, когда говорили про ее особенности? Армянскую?
  Константин Георгиевич тоже успокоился, потому что разговор принимал уже не такой острый характер.
  - Вообще-то я имел в виду национальную кухню Советского Союза. Не СНГ, потому что такой страны нет, нет и той прежней общности между странами СНГ, которая была во времена Советского Союза. Понимаете, с тех как-то сложилось исторически, что у нас на столе можно увидеть блюда совершенно из разных стран. И это не считается чем-то особенным, странным или непонятным. Нет, в порядке вещей, когда на первое мы едим украинский борщ, на второе кавказкий шашлык, вот как сейчас, или русские пельмени, а качестве десерта может быть узбекский люля-кебаб. И все это запивать действительно армянским коньяком, молдавским вином или литовским бальзамом. В этом сочетании и есть особенность нашей национальной кухни, о чем я и собирался сказать за этим ужином, а заодно и представить своего повара. Прошу прощения, что я сильно затянул с этим. Вот, попробуйте этой рыбки.
  Рыбка на данном столе присутствовала в нескольких качествах. Это были жареные в сметане караси, суп из миноги, малосольная семга. К рыбным блюдам с некоторой натяжкой можно было отнести и копченых кальмаров. Потом был уже вышеописанный шашлык, пирог с грибами, языки под красным соусом, домашняя колбаса. Все это понемножку перемежалось салатами из капусты, рыбы, яиц, кальмаров, отдельно (и вместе тоже) присутствовали помидорки, огурчики, зелень, совсем немного лучка.
  Все это очень пригодилось, потому как герр Генрих был горазд поесть. Особенно когда вкушаешь что-то новенькое и хорошо приготовленное. Часа через три после начала ужина (вообще-то его можно было назвать и поздним обедом) он совсем забыл про схожесть местного повара с арабом и даже выразил свое удовлетворение его мастерством, что для Константина Георгиевича прозвучало как полное согласие сотрудничать с ним. И, когда пришло время для кофе и десертов, он сделал прятавшемуся Андранику незаметный знак приблизиться.
  Ляночка к этому времени уже познакомилась с телохранителем Эриком настолько, что пересела к нему поближе и болтала на очень интимные темы.
  - Папа, - вдруг сказала она, - ты знаешь, а Эрик - чемпион Германии по каратэ.
  - Поздравь его от меня, а вам, герр Генрих, скажу, что вашими друзьями и партнерами могут быть только чемпионы. Кто-то по каратэ, кто-то в политике, кто-то еще в чем.
  Калерия Павловна на другом конце стола дернулась от такого резкого намека и чуть не замахала руками, сигнализируя мужу "Дурак, тоньше надо быть, тоньше". Но подвыпивший Генрих вслушался в перевод и бурно выразил свое согласие.
  - О, да. Мы тоже с вами чемпионы в питании, в торговле, - сказал он, косвенно подтверждая если не свою дружбу с господиным Повериным, то хотя бы партнерство, что тоже неплохо.
  - Ну что, - мягко возразил Констатин Георгиевич, - по сравнению с вами я просто перворазрядник, точно так же как мой охранник по сравнению с вашим телохранителем.
  Анализируя спустя некоторое время свою встречу с немцем, Константин Георгиевич поначалу думал, что лучше бы он этого не говорил (да кто ж знал!). Потому что Генрих сразу загорелся (неизвестно, был ли тому виной армянский коньяк или просто страсть к зрелищам) и закричал что-то своему Эрику. Тот выслушал и молча кивнул головой, после чего Генрих обратился уже к хозяину.
  - Константин Георгиевич, вы какой вид спорта предпочитаете?
  Хозяин на некоторое время замешкался. Спорт - это тоже политика, и стоит не совпасть интересам, как ты можешь вообще оказаться или не в той команде или вообще вне команды. Когда же ты играешь в команде, тебя стараются поддержать, если ты чуть отстаешь, дружески пожимают руку, когда ты со всеми на равных, но не особенно приветствуют выскочек. Выйти вперед ты в принципе можешь, но нужно сказать всей команде, что это сделано только благодаря общим усилиям, и ты не останешься одинок. А стоит увлечься не тем видом спорта и про тебя вообще забудут. Вот полюбил у нас "друг Борис" теннис, так и наши теннисисты постепенно стали захватывать главные позиции на всех важнейших соревнованиях. Потом все вдруг прониклись необъяснимой симпатией к горным лыжам, и в этом направлении стали появляться свои чемпионы. Поскольку до других видов спорта "любовь" еще не дошла, то и остаются они (футболисты, хоккеисты и прочие "исты") в заднице (извините великодушно, наверное, недостатки воспитания).
  Поэтому Константин Герогиевич схватил большую рюмку с вином и начал как будто что-то запивать, лихорадочно соображая, что же может нравиться самому Генриху. Но пить долго было нельзя, потому что гость с нетерпением ожидал ответа на свой вопрос.
  - Герр Генрих, дело в том, что мои привязанности как-то меняются с возрастом, - осторожно начал он, так и не придумав что же конкретно выбрать из широчайшего спортивного ассортимента, - в детстве мне нравился хоккей, потом я некоторое время увлекался бегом на лыжах, а сейчас все больше склоняюсь к таким видам спорта, как... - его глаза метались от жены к дочери, прося помощи, и тут наткнулись на сидевшего рядом с Ляночкой Эрика.
  Э, будь что будет, решил он.
  - Я имею в виду такие очень зрелищные виды спорта, как например, каратэ, борьба, бокс...
  Но, собственно, он мог и не перечислять. Генрих, услышав первое слово, понял его без переводчицы и просто завопил от восторга:
  - Я, я, каратэ! Предлагаю выпить за это! - и он поднял свой бокал с коньяком.
  Константин Георгиевич заметил благодарный взгляд жены, незаметно вытер пот, и с удовольствием поддержал гостя. Вот из таких-то, на первый взгляд мелких совпадений, которые он на самом деле считал большими удачами, и складываются ступеньки карьеры. Там камешек положил, здесь зарубочку сделал, а в итоге получается нормальная лестница, по которой можно сделать очередное восхождение вверх. Сейчас, похоже, он может себя поздравить еще с одной пройденной ступенькой. Вот только они поговорят о каратэ, спорте, ну, и так далее... Но герр Генрих, и без того очень подвижный и шустрый, после коньяка стал просто неуловим для глаза.
  - Все! - кричал он посредством подвыпившей, а потому зараженной его природной компрессией, то есть экспрессией, конечно, переводчицы. - Давайте, тащите вашего охранника! Пусть они нам покажут, что такой настоящий спорт. Спорт настоящих мужчин, а не какое-нибудь там фигурное катание. Ну, где он?
  - Кто? - вытаращил глаза Контантин Георгиевич.
  - Да ваш охранник! - уже приятельски хлопнул его по плечу Генрих, что хозяин, конечно, оценил по достоинству, но понять смысла предложения все же никак не мог. - Пусть они подерутся!
  - Кто? - опять глупо повторил Константин Георгиевич, чувствуя, что еще один такой вопрос, и все его будущие контракты уплывут обратно в Германию, потому что невозможно делать бизнес с такой темный рюсский деревня.
  - Ваш охранник с моим Эриком, - торжественно провозгласил Генрих. - Сколько вы можете поставить на вашего парня?
  - Андраник, позови Александра, - шепнул Константин Георгиевич повару, начиная понимать суть происходящего.
  Вообще-то он зря назвал Александра охранником, так как в его понимании тот был просто сторожем и мальчиком на побегушках. Выстоять против чемпиона страны по каратэ он, конечно же, не мог ни в коем случае. С другой стороны, если сейчас же эта схватка не состоится, то его только начинающаяся дружба с Генрихом пойдет коту под хвост и прости-прощай все его усилия пробиться на западный рынок равноправным партнером, а не зеленщиком из Торжка. Черт с ним, с Александром, авось выживет. Ну, выбьют ему пару зубов, так за эти зубы он получит столько, что хватит на полон рот золотых, тут ему Константин Георгиевич может обещать железно. А ничего серьезного, будем надеяться, не произойдет. Скажу, чтобы особенно не выпендривался, если что - падал на пол и притворялся убитым навовсе.
  - Так сколько же стоит ваш боец? - не унимался герр Генрих, хотя и с этим было не все ясно.
  Было бы очень кстати проиграть этому немцу довольно приличную сумму денег, тем более что позже все вернется сторицей. Сам же герр Генрих будет как бы обязан. Но очень большую сумму ставить подозрительно. Нельзя же в самом деле, оценить простого охранника без всякой специальной подготовки в сто тысяч евро, да еще в схватке с чемпионом страны? Это будет выглядеть очевидной подставкой, поддавкой. А в денежных вопросах палку перегибать нельзя, особенно когда речь идет о дружеских (ха-ха-ха!) отношениях. Слишком мало ставить тоже нельзя - подумает, что я вообще без денег сижу, этакий нищий, целый год копивший на один обед с иностранцем. И до полной победы биться также нельзя. Вдруг этот Эрик разойдется и в самом деле убьет Александра? Во-первых, придется отвечать Где Следует, хотя с этим справимся, во-вторых, и это самое важное, обед будет испорчен. Пусть дерутся на время.
  - Я думаю поставить двадцать пять тысяч евро на то, что мой охранник продержится против вашего чемпиона десять минут, - наконец пришел к заключению Константин Георгиевич.
  Герр Генрих задумался на секунду, но тут же махнул рукой:
  - Идет!
  - Андраник, - опять подозвал Константин Георгиевич повара, - иди, позови Александра.
  Александр лежал в своей комнате, когда пришел повар и сказал, что его зовет хозяин. Черт, подумал Александр, наверное, те ребята нажаловались. Что теперь делать? Выгонит к чертовой матери и будет прав. Потому что ребята пострадали очень сильно. Но я же не хотел, они сами начали.
  Вчера он ходил в поселок, чтобы посмотреть себе новые сапоги, но так ничего и не выбрал. То размер не тот, то цена не устраивает - ну, вы понимаете о чем я. Немного упавшее настроение ему подняла встреча со своей бывшей одноклассницей, в которую он когда-то был влюблен. Она не то чтобы отвечала ему взаимностью, но и ухаживаний не отвергала. Ей нравилось, что за ней кто-то ухаживает. Для дальнейшего развития событий она не давала повода, так как, по-видимому, считала, что Саша не тот парень, который ей нужен. Но он-то про это не знал до сих пор, и решил немного проводить ее. Лидочка похохотала над его некоторыми шутками, постреляла по привычке глазками, но, когда он решился ее обнять, решительно оттолкнула.
  - Саша, Саша, подумай, что ты делаешь? - как ему показалось, с мягким упреком сказала она.
  Саша подумал и пришел к выводу, что он все делает правильно, надо только немного форсировать ситуацию, чтобы девушка не считала, что она слишком легко пошла на поводу своих инстинктов. И Саша форсировал, прижав девушку еще сильнее. Мало того, пытался и поцеловать. Лидочка же, в свою очередь решившая, что ухажер понял всю бессмысленность своих попыток и более ничего такого не предпримет, вдруг с ужасом поняла, что "ухажер" действует не так, как бы ей хотелось. Ну, понятно, можно проводить до дому, подержаться за ручки, повздыхать сообща при луне, но зачем же руками под юбку? Это же только после третьего свидания можно!
  Высвободив зажатую руку, Лидочка от души и со смаком влепила недипломатичному Александру звучную пощечину. Тот оторопел, так как считал, что дело почти на мази, нужно только предпринять немного усилий, чтобы довести дело до логического конца. И вдруг такое... В добавление к пощечине трое ребят его возраста, непонятно где до сих пор скрывавшиеся, в кустах сидели, что ли, вдруг вынырнули из темноты и стали защищать честь и достоинство поруганной односельчанки.
  - Ты что же, буржуй недорезанный, наших девушек обижать? - зло спросил один из них, которого Александр немного знал по школе. - Думаешь, живешь в такой хибаре, так тебе и все можно, а?
  Неважно, что "хибара" совсем не принадлежала Александру, но сам тот факт, что он жил, и причем давно, в таком доме, уже ставила преграду между ним и жителями поселка. Причин этой вражды Александр до сих пор не мог понять.
  Лидочка, завидев заступников, еще раз с размаху, чтобы все знали, что она девушка порядочная, а не какая там нибудь, приложилась к щеке Александра и спряталась за спины парней.
  - Приставал, - всхлипывая, сообщила она. - Изнасиловать хотел, гад такой! Я его считала приличным парнем, учились вместе, а он...
  Александр никак не мог понять, почему совместное обучение несовместимо с приставанием, но выступить в свою защиту ему не дали, так как справедливому гневу парней в этот момент не было предела.
  - Это что ж получается! - зло зашипел тот же самый парень. - Приходят тут всякие баре и наших девушек трахают? Ну, сейчас ты у нас...
  Что именно "у нас", он не договорил, потому что все трое разом бросились на Александра. Он совсем не хотел с ними драться, и сначала хотел объяснить, что он совсем не виноват и что у него были только самые человеколюбивые намерения, а она его не так поняла, но сработал какой-то защитный импульс, и его руки автоматически отбили первую атаку.
  - Эй, ребята, - сказал он, отскакивая в сторону, - да все совсем не так, я ж ее просто хотел проводить...
  - Да, да, проводить, а потом снасильничать! - поддакнул на ходу один из парней.
  Все трое опять уже бежали на него. Его знакомый был самым здоровым, и потому самым наглым. Развороту руки этого парня для удара позавидовала бы любая ветреная мельница, но и двигался он так же деревянно. Все его замахи и напряжение мышц, по которым сразу можно было определить, что он собирается делать, Александр видел как в замедленном фильме. Изгибами уклонив тело от двух его ударов "с развороту", он "молотом" ударил его в грудь, услышав, как треснули кости, и тут же поднырнул под несущиеся удары двух его приятелей. Они еще не успели сообразить, что их главарь сражен и падает, и продолжали размахивать руками, наивно надеясь ударить обидчика.
  Это было не просто, потому что, хотя Александр практически и стоял на месте, его тело было в постоянном движении и попасть в него было невозможно. Резко выпрямив обе руки в локтях, Александр применил удар "коса" - плоскости его рук от кистей до локтей одновременно ударили по груди обоих парней. В животах у тех что-то булькнуло, они замерли на секунду с изумленным выражением лица, покачнулись, бледнея и выплескивая изо рта комки крови, потом рухнули на землю. Вся схватка заняла по времени не более полминуты, и Лидочка еще находилась в ожидании возмездия. С трудом осознав, что справедливость на этом свете так и не будет восстановлена, она с криком бросилась прочь, а Александр решил, что объяснений в любви сегодня не получится и покинул негостеприимный поселок.
  Об этом случае он сейчас и размышлял, спускаясь вниз, а заодно гадая, выгонит его хозяин или нет. Гости и хозяева ожидали его с напряжением, которое Александр сразу заметил. Что-то тут не так, точно выгонит. При виде Александра толстый персидский кот Чубайс испуганно прижал уши, змеей сполз с колен Калерии Павловны и постарался как можно незаметнее ушмыгнуть. И этот туда же - машинально отметил отступление Чубайса Александр. Хотя тут дело было не в сложности данной ситуации, просто кошки его почему-то не любили с самого детства.
  - Звали, Константин Георгиевич? - спросил он, мельком глянув на внимательно смотрящих на него немцев.
  Герр Генрих смотрел на него, как на быка во время аукциона, Эрик - немного снисходительно, а переводчица с откровенной жалостью. Она уже имела счастье видеть "работу" Эрика, и судьба этого парня ей была ясна. Позвали как-то раз вот одного такого же недотепу поучаствовать в празднике, а он возьми да и упади очень неловко на кулаки Эрика. Даже не смог потом держать бокал, чтобы выпить за его победу.
  - Александр, - начал подготовку хозяин. - Ты когда-нибудь дрался?
  "Так я и знал, нажаловались", потускнел Александр. Но сразу признаваться он не стал.
  - Я занимался боксом в школе, - ответил он, что вызвало легкий шум за столом, а герр Генрих довольно закивал.
  Вот видите, говорил весь его вид, я так и знал, это настоящий спорт. Боксер против каратиста - это то, что надо! Константин же Георгиевич слегка удивился услышанному. Он не ожидал, что его сторож окажется довольно подготовленным человеком. С другой стороны, это немного успокоило его. По крайней мере, парень сможет продержаться живым и невредимым хотя бы несколько минут, что очень понравится этому бюргеру. Да и совесть Константина Георгиевича будет чиста - он же выставил против чемпиона ФРГ не простого деревенского парня, а все же более-менее...
  Со своей стороны, Александр не стал признаваться, что поначалу его занятия боксом были довольно успешными и ему прочили большое будущее, но однажды на областных соревнованиях, тогда он учился еще в восьмом классе, с ним что-то случилось. Обычно он не испытывал против своих противников на ринге никаких негативных чувств. Это были такие же ребята, как и он сам. Кто-то боксировал лучше, кто-то хуже - сказывалась подготовка, физические данные и то, что называется волей к победе. У Александра все три составляющие всегда были на высоком уровне, благодаря чему он постоянно побеждал.
  Но в тех соревнованиях он впервые почувствовал злость к противнику. Сначала тот прижал локтем его перчатку, потом, во время клинча, незаметно двинул ниже пояса, что было категорически запрещено. Противник знал, что такой соперник как Александр не станет жаловаться на это. Потом он обозвал его маленьким гаденышем (а Александр действительно был ниже его). И тут Александр впервые разозлился, причем очень сильно. Он заорал и буквально смел своего противника с ринга. Все бы ничего, но после боя выяснилось, что у наглого противника сломана челюсть (это еще ничего - дело обычное) и разорваны мышцы правого предплечья и груди (что было вообще невозможно и необъяснимо). Тренер того парня обвинил Александра в том, что он укусил его подопечного и его дисквалифицировали на год. А через год Александр уже не захотел заниматься боксом, потому что он никогда не кусал своего противника. Он-то знал, что если бы он стал еще и кусаться, то... В этом месте фантазия Александра иссякала, потому что он и сам не знал, повлияло бы это как-то на всю его общую мощь или еще на что-то или нет.
  - Видишь ли, Александр, - продолжил Константин Георгиевич, - мы тут с герром Генрихом немного поспорили на тему, чьи бойцы сильнее - российские или германские. Я, естественно, отстаивал честь России и говорил, что наши все же лучше. Ты ж понимаешь, я не мог по-другому.
  Александр кивнул. Кивнул и герр Генрих, которому секретарша переводила вступление Константина Георгиевича. Собственно, вся эта речь и была предназначена по большей части для него, нежели для самого Александра.
  - Мы поспорили, и я поставил на тебя. В том смысле, что ты если не побьешь Эрика, - он показал на телохранителя, - то продержишься не менее десяти минут. Видишь, на победу я не стал ставить, потому что Эрик очень сильный боец - он чемпион Германии по каратэ, а ты хоть и сильный парень, но все же простой охранник.
  - А сколько вы поставили? - перебил его Александр.
  - Двадцать пять тысяч евро, - изумленно ответил Константин Георгиевич.
  - Ставьте пятьдесят, и, если я выиграю, десять процентов мне, - сказал Александр, разглядывая немца.
  Константин Георгиевич внутренне потер руки, уже не удивляясь его словам. Парень ведет себя как надо. Он не хотел по всяким тонким соображениям проигрывать Генриху пятьдесят тысяч евро, но его заставил сам боец. Что ж, хорошо! Если этот бюргер заглотит мои пятьдесят тысяч, да еще и бой окажется приличным, тогда он у меня в кармане. Небольшими партиями продуктов ему не отвертеться. Только крупный опт, и только на несколько лет! Придется сторожу увеличить зарплату, ну... предположим, долларов на двадцать-двадцать пять. Ах, еще ведь и эти десять процентов!
  - О чем речь, Александр, разумеется, ты их получишь, - сказал он, не особенно задумываясь в этот момент о расплате.
  Сумма ведь, в принципе, небольшая, не жалко. Зато герр Генрих так прямо-таки расцвел после слов Александра. Судя по всему, он и мечтать не мог, что так дело повернется. А тут все пошло, как на настоящем бое гладиаторов, будет, что рассказать у себя в клубе! А ведь ему еще говорили, что в России с развлечениями туго...
  - Я восхищен! - быстро начал тараторить он. - Естественно, я отвечаю, господин Поверин. Вот мои пятьдесят тысяч. И, вне завимости от исхода поединка, назначаю вашему парню премию в эти самые десять процентов. Бог мой, кто бы мог подумать, в такой глуши!.. Нет-нет, герр Поверин, я совсем не в этом смысле... Ну что, мы начинаем?
  - Давайте выйдем в сад, - предложил Константин Георгиевич, - там прекрасная мягкая трава, много места, есть где разгуляться...
  - Отлично, отлично, - суетился герр Генрих.
  Ему это развлечение нравилось все больше и больше. Его и без того быстротекущая кровь вообще разбежалась до немыслимой скорости, но зато он чувствовал, что вот она - настоящая жизнь, перед ним. Пока он живет именно так - он живет! Ведь жизнь так коротка, нужно успеть везде побывать, все увидеть, почувствовать, попробовать... А иначе зачем мы живем?! Если он изменит свой образ жизни, Господи, что это будет за жизнь? Нет, сегодняшний вечерок получается что надо, можно сказать, одним из самых лучших. Надо бы как-то отблагодарить господина... как его по-русски... Ко-ст-а... Ну, неважно.
  Вся эта суета как-то мало коснулась его телохранителя Эрика. Он уже понял, что ему придется драться с этим парнем в старых самопальных джинсах и треснувших в нескольких местах кроссовках из кожезаменителя. Он знал, что этот парень обречен, но надо же доставить шефу удовольствие. В конце концов, ему платят и за это тоже. Так почему бы и не размяться? Конечно, он не будет его убивать, упаси Боже так испортить деловой обед, но хороший урок он ему преподаст. Не может же быть настоящая драка без крови, тогда и деньги обратно. На вид парень крепкий, спокойный, но он на своем веку справлялся и не с такими. Как вспомню схватку с Никомацу в Сингапуре, так дрожь берет. Чертов Генрих, как он меня тогда втянул в этот спор? Повернул так, как будто я сам и захотел драться с этим япошкой. И денег тогда почти не дал, хотя я и вышел победителем. Интересно, сколько он мне даст за этот бой? Или тоже надует, как в Сингапуре?
  С этими мыслями Эрик снял обувь, пиджак и рубашку, оставшись в одних брюках. Ляночка чуть не взвыла при виде его гладкого мощного торса. Настоящий мужчина, вот бы затащить его после ужина в свою комнату, а то эти умненькие хлюпики-студентики просто задолбали! Александр, видя, что его противник раздевается, недоуменно пожал плечами - мол, коли тут так принято, то ради Бога, и тоже сбросил свои дешевые кроссовки и пропотевшую ковбойку. Его немного смутили грязные ноги. И то сказать, с последнего посещения бани прошло уже пять дней, а за это время пришлось прилично потрудиться, как тут не запачкаешься? А немец выглядит неплохо, придется с ним повозиться, наверное. Хотя гладкие да красивые, они завсегда жидковатые в деле. В настоящей борьбе нужны совсем другие качества. И Александр с удовлетворением кинул взгляд на свои суховатые жилистые руки. Они его еще не подводили.
  Да, против Эрика Александр выглядел даже как-то странновато. Тетка Дарья как-то обозвала его Гераклом в засушенном виде. А Эрик тянул на нормального, не засушенного, потому и симпатии собравшихся были на его стороне. Никто, собственно, и не сомневался в его победе. Только Калерия Павловна подошла к мужу и тихонько шепнула на ухо:
  - Ты знаешь, тут ко мне утром приходили жаловаться.
  - Что? - недоуменно переспросил Константин Георгиевич. - Лера, ради Бога, о чем ты? Давай после.
  - Жаловаться на Александра, - настойчиво продолжила Калерия Павловна. - Он вчера в деревне побил троих здоровенных парней. У всех сломаны ребра, причем у одного очень сильно.
  - Что? Серьезно? - Константин Георгиевич был занят другим. - Значит, он сможет продержаться эти десять минут. Так, - он захлопал в ладоши, - все, давайте сюда. Схватка состоится на этой лужайке. Желательно далеко не удаляться, бегство за деревья будет считаться поражением. А полной победой будет считаться... Как вы считаете, герр Генрих, - обратился он к гостю, - если кто-то лежит на земле без движения в течение десяти секунд, можно засчитать ему поражение?
  - Да, думаю, это будет справедливо, - важно ответил Генрих.
  Он-то уже повидал на своем веку немало подобных схваток, и правила ему были известны.
  - Как вы думаете, следует ввести какие-то ограничения на удары? - спросил Константин Георгиевич.
  Хозяин-то он пусть хозяин, но ведь гостю приятно, когда с ним советуются по наиболее важным вопросам.
  - Да, - кивнул Генрих, - обычно запрещаются удары пальцем в глаза, в горло, все же остальное приемлемо.
  - То есть... - настаивал Константин Георгиевич, - видите ли, я хочу, чтобы вы сообщили об общепринятых нормах, потому что мой парень, думаю, их не знает.
  - Допускаются удары руками, ногами, - менторским тоном продолжил Генрих, - в любую область тела. В подобных боях практически ничего не ограничивается. Кроме, как я уже сказал, удары в глаза, и укусы. Последние, знаете ли, выглядят очень неэстетично, поэтому многие федерации стараются исключить их из разрешенных ударов.
  - Александр, ты все слышал? - спросил Константин Георгиевич.
  Тот выслушал переводчицу и кивнул хозяину.
  - Все нормально, Константин Георгиевич, можете считать, что деньги у вас в кармане.
  Хозяина немного насторожила его фраза насчет денег. В настоящий момент деньги интересовали Поверина менее всего. Черт побери, а если он вдруг и в самом деле побьет немца - сомнение возникло на секунду, и тут же исчезло. Да кто в этой дыре может побить чемпиона страны, пусть и Германии, по каратэ? Что это я, в самом деле!
  Все вышли на окруженную плодовыми деревьями небольшую полянку внутри сада. Здесь была специально посажена трава, которую Александр каждую неделю подстригал, и на которой любила загорать Ляночка, а также пить и гулять все гости Константина Георгиевича. Очень удобное место для шашлыков, дружеских попоек, траханья, и, как только что выяснилось, гладиаторских боев. Эрик разминался, приседая и делая выпады ногами с поворотом в воздухе. Смотрелся он эффектно. Константин Георгиевич смотрел на него и радовался. Благодаря Эрику он сможет получить такое, что обеспечит его и всех его детей и внуков. Хотя этот Александр как-то странно себя ведет, как будто он уверен... Нет, не может быть. И Константин Георгиевич отогнал от себя печальные мысли.
  Александр не разминался. Он прошелся босыми ногами по траве, что всегда доставляло ему невероятное удовольствие, глянул в светлое небо (хороший сегодня денек), принюхался - пахло шашлыками, запеченной рыбой и вообще творчеством Андраника. Все-таки готовит он божественно! Бог мой, и в такой день драться? Да и парень-то он вроде неплохой, Эрик-то. Злости никакой. Нет, чтобы с утра все это затеять, он бы этого Эрика... Александр двинул желваками. Господи, что это он? Причем здесь Эрик? У него свои неприятности, у меня свои. Хотя драться, похоже, все равно придется.
  Из-за веранды выглянула тетка Дарья, прослышавшая про поединок, и издалека перекрестила своего Сашеньку. Своих детей у ней не было, а сейчас могут и этого... Все эти забавы... И бедная Инга где-то там мается, а сейчас и сыночка ее хотят извести, изверги... Рядом с ней ухмылялся хозяйский водитель Володька. Ему-то лишь бы позабавиться.
  Все зрители расположились в тени деревьев, а два бойца встали на поляне друг напротив друга и некоторое время вглядывались и изучали друг друга. Эрик наконец пошел вокруг Александра, стараясь сбить его ориентировку, заставить чувствовать себя беспокойнее, а излишняя самоуверенность, которая чувствовалась в Александре, ему немного не нравилась. Конечно, это может происходить просто от непонимания серьезности происходящего, но, может быть, и от осознания своей силы. А это хуже. Сейчас посмотрим, какой он боец.
  Эрик прыгнул ногами вперед, пытаясь обвить ими шею противника, но Александр сделал неуловимое движение головой, и немец пролетел мимо цели. Но, чтобы не выглядеть полным идиотом, чтобы никто не догадался, что его первый удар оказался безрезультатным, в полете он несколько раз ударил руками по голове Александра. Издалека и полет, и удары выглядели очень эффектно и красиво. Как будто какой-то болид врезался в земную твердь и взорвал ее. По крайней мере, удары руками звучали очень громко и выглядели убедительно. Но только сами бойцы знали, что Эрик попал руками в блок, по сути не причинив никакого вреда противнику.
  Они немного разошлись в стороны, еще раз пригляделись друг к другу и сошлись снова. Несколько ударов ногой с одновременнывм поворотом туловища смотрелись просто ужасно. Все, кто хоть раз был на балете, помнят, что так балерины крутят фуэтэ, причем очень ценится количество поворотов "на одном дыхании". Эрик был немного похож на такого артиста, если бы не зловещая сила ударов. Одним таким ударом он мог бы убить человека. Все так и подумали, что Александр уже мертв, но стоит на месте только по инерции. На самом деле все удары не задели его. На этот раз Александр даже не ставил блоков, он просто уклонялся от ударов, изгибая тело, но не двигаясь с места. Его неподвижность и создавала впечатление, что он уже поражен.
  - Вот и все, - даже сказал Константин Георгиевич, вздыхая.
  Проигранных денег, конечно, было не жаль, но уж больно быстро все кончилось. Не успели даже насладиться как следует боем, а этот сторож уже готов. Да и герр Генрих, похоже, недоволен. Секретарша закрыла хорошенькие глазки, ожидая падения безчувственного тела, подождала, вновь открыла. Александр по-прежнему стоял на месте, а Эрик крутился вокруг него, примеряясь к новым ударам. Последняя серия вывела его из себя. Он понял, что так просто этот бой не закончится. Даже непонятно, КАК он может закончиться, потому что его противник еще не нанес ни одного удара. А, может быть, он просто не умеет драться? Защита на очень высоком уровне, такой есть не у всех мастеров мирового класса, а вот как он дерется? Надо его разозлить, тогда он, быть может, начнет какие-то действия. А то такая схватка становится скучной.
  Бездействие Александра заметил и герр Генрих.
  - Что-то ваш боец очень пассивен, - сказал он Константину Георгиевичу. - Он может хоть раз ударить, пусть не попасть в моего Эрика, но хоть что-то он может сделать?
  Хозяин разозлился. Он уже думал, что все закончено, и можно продолжать ужин. Но, оказывается, этот сторож просто дурит их. Будет так себя вести, не получит никаких десяти процентов. Вообще может остаться ни с чем, чертов ублюдок!
  - Эй, Александр, что это с тобой? - крикнул Константин Георгиевич. - Ты можешь хоть раз ударить этого немца, или ты боишься его?
  В это же самое время Эрик нанес несколько ударов в грудь, промахнулся, но, пролетая мимо, успел шепнуть Александру на ухо:
  - Чертова русская свинья, береги свою задницу.
  Александр, отклоняясь от его ударов, удивленно посмотрел ему вслед. Смысла слов он не понял, но тон уловил. Похоже, этот немец хочет специально разозлить его. Да и гости чего-то нервничают, блюда не кушают, вина не пьют. Была же договоренность, что он просто продержится десять минут, но если они хотят... В этот момент Эрик, почти не закрываясь, так как Александр еще ни разу не ударил и вроде бы и не собирался, начал разворачиваться для очередного удара ногой. Александр мотнул головой, уклоняясь, и, когда грудь Эрика оказалась прямо против него, ударил по ней "молотом". Немец приземлился метра через три, охнул, закрылся и попытался восстановить дыхание. Чисто внешне его движение выглядело продолжением удара. Как будто тело двигалось по инерции, а вовсе не отлетало после удара, поэтому присутствующие ничего не заметили и продолжали скучать, ожидая развития действий.
  Но Эрик сжался и несколько секунд приходил в себя. Он еще не знал, что Александр называет свой прямой удар в грудь "молотом", но впечатления у него возникли именно такие - как будто по груди саданули таким большим молотком... ну, майн готт! как это есть говорить по-русски?.. - я! я! - ку-вал-дой. Ош-шень, ош-шень нихт зер гут!
  Он нащупал саднящую ссадину, она немного кровоточила, но основные повреждения, судя по всему, были внутри. Неужели этот русский отбил ему легкие? Если так, то долго он не продержится. Надо что-то предпринимать. Боксируя руками по воздуху, Эрик двинулся вперед, надеясь сбить противника с толку. На самом деле он готовил свой коронный удар ногой в лоб. Так ему удавалось сшибать даже самых крепких бойцов. Посмотрим, выдержит ли его русский?
  - Эй, ты, грязная русская свинья! Ты не умеешь драться. Сейчас я надеру тебе задницу!
  Но лучше бы он этого не говорил, потому что Александр на самом деле рассердился. Его лицо перекосилось, явив уже знакомую Андранику Агасовичу картину. Если правая половина лица оставалась просто сердитой и сосредоточенной, но человеческой, то левая половина исказилась до почти звериного выражения. Так выглядит волк перед нападением, но не на беззащитную жертву, с которой он справится легко, а на смертельного врага. До сих пор Александр стоял на одном месте, лишь уклоняясь от ударов, но сейчас он вдруг взлетел в воздух перед Эриком, повернулся в полете и при повороте цапнул немца "волчьей хваткой". Тот в этот момент также хотел нанести удар, как раз пытался повернуться в прыжке, но прыжок был прерван более мощным ударом. Всхлипнув, сбитый Эрик упал на землю, так и не закончив своего маневра.
  Константин Георгиевич и Генрих, одновременно посмотрев друг на друга, бросились к поверженному Эрику, перевернули его и замерли от удивления, граничащего с некоторым ужасом. Несколько ребер Эрика были сломаны, вывернуты наружу и белели острыми осколками. Под ними ярко краснела кровоточащая печень. Она была порвана в нескольких местах.
  - Майн готт! - выдохнул герр Генрих.
  Он не мог поверить в то, что предстало перед его собственными глазами. Он повидал немало схваток, которые иногда заканчивались очень трагически, но чтобы случались такие вот повреждения... А эти внутренности, особенно кишки... Он оттолкнул протянутую руку Константина Георгиевича и, шатаясь, пошел прочь. Подбежала переводчица, побледнела, и, зажав рукой рот, бросилась к ближайшему дереву.
  - Герр Генрих, герр Генрих, - Константин Георгиевич бросился спасать положение. - Я и подумать не мог, что так случится... Да я этого парня сейчас собственными руками удушу, я с ним такое... - бормотал он в растерянности, не понимая, что говорит.
  - Ах, бросьте вы, господин Поверин, - отмахнулся от него герр Генрих. - Если есть бой, должны быть и побежденные. Лучше помогите моему бедному Эрику, пока он не истек кровью.
  Константин Георгиевич замер, лихорадочно соображая. Действительно, что это он тут оправдывается? Сделанного сейчас не исправишь, а вот если немец, не дай Бог, помрет, то тут будут такие неприятности, что...
  - Володька! - заорал он. - Телефон мне! Быстро! Нет, лучше езжай сам в деревню и привези этого костоправа. Найди его хоть под землей, но привези, даю тебе десять минут.
  Пусть не через десять, но через пятнадцать минут водитель действительно привез деревенского фельдшера. Других медиков в поселке не было. Тот осмотрел рваную рану и поднял глаза на Константина Георгиевича.
  - Кто это его так? Медведь, что ли, поломал?
  Константин Георгиевич помялся, не зная, говорить правду или нет.
  - Ну не совсем так, - неопределенно сказал он. - Вы можете что-то сделать? Я вам хорошо заплачу. Сколько вы здесь получаете? За год, например...
  Фельдшер задумался. Парень явно был не жилец,
  куда ему с разорванной печенью?! Надо уколоть чем-нибудь, чтоб не мучался!
  но, с другой стороны, годовая зарплата - это нечто!
  Я думаю, если наложить несколько швов здесь и вот здесь, - ответил фельдшер совсем не то, что думал, - то большая кровопотеря ему не грозит. И потом можно будет спокойно дождаться "скорой помощи" из областного центра.
  Гробовщик тут нужен, а не "скорая помощь"!
  Тут он заметил стоящего невдалеке Александра.
  - А это случайно не он сделал?
  Константин Георгиевич опять замялся, размышляя, сказать все, как было, или соврать что-нибудь правдоподобное. После вполне вероятной смерти Эрика может начаться следствие, от которого будет не отмыться. И фельдшера наверняка допросят. Тот и скажет, врал Константин Георгиевич поначалу или выкручивался. А если выкручивался, то какие у него были причины защищать своего сторожа?
  - Да, вообще-то это сделал Александр, - признался наконец он, и даже облегченно вздохнул.
  По крайней мере, греха на его дуще не будет.
  - Я так и знал! - ни с того, ни с сего начал вдруг возмущаться фельдшер. - Еще когда они хотели поселиться здесь, все в поселке были против. И мамаша у него была сумасшедшая, а этот ублюдок еще дальше пошел. Надо было их еще тогда прикончить! Или выгнать хотя бы, - на убывающей ноте опасливо закончил фельдшер, заметив, что Александр направляется к нему. - Что тебе надо? Иди отсюда, тут дело срочно.
  Но Александр наклонился к фельдшеру и что-то шепнул ему на ушко. До Константина Георгиевича донеслось лишь что-то вроде "отравление" или что-то в этом роде. Он не был полностью уверен. Но фельдшер, судя по всему, прекрасно понял, о чем шла речь, потому что он побледнел, перестал возмущаться и согласно кивнул головой.
  - Да, я постараюсь, - сказал фельдшер и принялся обрабатывать рану.
  - Александр, - позвал Константин Георгиевич. - Нам надо поговорить.
  Они отошли вглубь сада.
  - Вы понимаете, Александр, - медленно начал Константин Георгиевич, но замолчал, увидев бегущую к ним Калерию Павловну. - Что такое, дорогая?
  - Герр Генрих уехал! - крикнула она метров с пяти. - Ничего не сказал, сел в машину и уехал.
  Константин Георгиевич сжал челюсти. В этих хлопотах возле раненого Эрика он совсем забыл то, ради чего пригласил сюда герра Раубова. Пока ездили за фельдшером, они успели перекинуться парой слов, но так, ни о чем. А потом он начал возиться с раненым и совсем забыл... Черт побери, все его усилия теперь коту под хвост, придется прозябать, как какой-нибудь "челнок"! И все из-за этого сторожа!
  - Александр, - сказал он строго. - Ты уволен. Собирай вещи и уматывай, ты мне больше не нужен.
  - Я уеду завтра, - сказал Александр.
  - Что?! - заорал Константин Георгиевич. - Да как ты...
  Но, очевидно, ему пришла в глову какая-то мысль, потому что он вдруг замолчал и согласно кивнул.
  - Ладно. Сегодня поезда все равно не будет. Можешь остаться на ночь. Расчет получишь у Калерии Павловны.
  После этого он позвал своего водителя и долго о чем-то шептался с ним. Александр чувствовал, что речь идет о нем, но не мог понять, почему это его касается.
  На следующее утро Александр взял свой рюкзак, в которым были только туалетные принадлежности и полотенце - других вещей он не завел за свою жизнь, и направился в поселок, на железнодорожную станцию. Премию в размере десяти процентов от ставки за бой он не получил.
  - Ну ты же видишь, Александр, - сказал ему накануне Константин Георгиевич, - как все получилось. Хорошо, если Эрик выживет, тогда обойдется без уголовщины. Но и в этом случае сколько придется потратить на его лечение - ты себе и представить не можешь, сколько сейчас берут в этих частных клиниках. А я же не положу человека герра Генриха в обычную областную больницу. Да и зачем тебе вообще столько денег? Ты же никогда не держал и десятой части этой суммы и не сможешь ими распорядиться.
  Так что Александру заплатили только за последние два месяца, что-то в общей сложности около ста долларов, и посоветовали больше никогда здесь не появляться, что он и пообещал, не кривя душой. Провожать его вышла только тетка Дарья, да и ту вскоре позвали обратно на кухню. От огорчения у Константина Георгиевича разыгрался аппетит.
  Александру не понравились его последние слова - "зачем тебе деньги". Они его насторожили, поэтому он шагал по грунтовке и время от времени настороженно всматривался в наиболее темные кусты. Все было спокойно, если не считать шуршания ветра в сосняке и посвисты птиц. Тихо и хорошо. Он всегда любил такие прогулки. В лесу отдыхаешь душой, она раскрывается и впитывает в себя неомраченное сознанием дыхание природы. Если только ей не мешает человек, который и в лесу не может избавиться от своих дурных привычек.
  Там кто-то есть. И у них очень нехорошие намерения.
  Там как раз было очень интересное место - с одной стороны дорогу обступали крутые скалы, с другой возвышалась нагребенная при строительстве дороги насыпь. Сейчас там кто-то сидел и ждал его. Что ему надо? Точнее им, потому что их было, кажется, двое. Александр замедлил шаг и осмотрелся. Попробовать уйти в лес? Тогда он не узнает, что они хотят от него. А идти вперед становилось все опаснее.
  Они могут выйти с ружьем, когда я окажусь в этом узком месте. Там не удастся убежать в лес, придется идти только вперед. А если они будут на машине? Повернуть назад и попробовать добраться до деревни лесом? Можно сделать и так. Решив не испытывать судьбу, он свернул в лес и около километра пробирался через чащу, стараясь не отходить от видневшейся в просветах между деревьями дороге. Перед скалами он заметил стоящую возле дороги машину и сидящих в ней людей. Они ждали его. Ну, пусть подождут, усмехнулся Александр. Против ружей в этом месте мне не светит, обойдусь без этой приятной встречи. Но уж больно они близко стоят к лесу.
  Александр покрался ближе к УАЗику. Задом он упирался в кусты. Очевидно, они специально стали так, чтобы машину не было видно издалека с дороги. Зато очень удобно подойти к ней из лесу. Он заглянул в заднее окно и заметил там здоровенноого ризеншнауцера. Он лежал на заднем сиденье и при виде Александра шевельнулься, но Александр пригрозил ему кулаком - пес опустил голову и вжал ее в лапы. Рычать на этого человека ему совсем не хотелось. Скорей наоборот, ему хотелось убежать от этого человека. Будь на его месте какой-нибудь питбулль с его безрассудной яростью, он бы бросился на кого угодно. Но у этого ризеншнауцера имелось вполне ясное собачье понятие о табеле о рангах, и он не собирался бросаться на зверя, превосходящего его самого силой и злостью. Когда у тебя ясная голова на плечах, пусть и собачьих, ты можешь прожить дольше и спокойнее, чем с дурными наклонностями. Пусть эти люди разбираются между собой, коли им так хочется поскорее покинуть сей мир, а я лучше сделаю вид, что ничего не вижу и не слышу. Пес вздохнул и постарался унять дрожь в лапах.
  - Ты чего вздыхаешь? - захохотал один из сидящих впереди мужиков. - Подожди, сейчас тебя ждет хор-рошая работка. Получишь мяса, сколько захочешь, только стоит немного потрудиться. Любишь мясо, а, зверина?
  - Как ты с ним обращаешься, - проворчал водитель, - экая страшилина, того и гляди самого тебя слопает.
  - Не слопает, - хозяин похлопал пса по загривку. - Он меня знает. Знаешь, а, псина?
  Пес благоразумно промолчал, старясь не слышать, как тот человек снаружи что-то делает с машиной.
  - Что-то этого недоумка не видать, - забеспокоился водитель. - Как бы он не свернул куда.
  - Да куда тут свернешь - такие кругом гиблые места, мышь не проскользнет.
  - Нам за мышей и не платят. Ну что ж, будем ждать, - вздохнул водитель.
  На вокзале, к огорчению Александра, оказалось масса народу, и он вспомнил, что завтра начинаются занятия, и студенты спешат попасть в свои университеты. На эту узловую станцию обычно съезжались со всех близлежащих деревень и поселков. Билеты в кассе были только в общий вагон, и то возле него уже толпилось человек двести будущих пассажиров. Похоже, что поездка не будет очень удачной, несмотря на то, что он избавился от своих преследователей.
  - Саша, это ты? - дернул его кто-то за рукав.
  Александр с удивлением обернулся и узнал Юльку, симпатичную веселую девчонку, с которой он познакомился год назад, когда приезжал вместе с теткой в их городок, расположенный по соседству. Тетка дружила с ее бабушкой, зашла навестить ее вместе с Александром, а там оказалась еще и приехавшая на каникулы Юлька. Тогда они погуляли, вместе искупались, даже поцеловались на прощание, но с тех пор и не встречались.
  - Слушай, Сашка, - зашептала Юлька, отводя его в сторну. - Видишь, сколько желающих? Поможешь место занять, а я твою сумку подержу. Ты только залезай вперед всех и занимай нижнюю полку, мне самой не прорваться. Ну что, сделаем?
  Александр улыбнулся. Юлька ему понравилась с самого начала. И если нужно что-то сделать для нее, что ж, он готов. Он так и сказал.
  - Сашенька, ты у меня молодец, - Юлька пригнула его голову и чмокнула в щеку. - Ты давай, пролезай ближе к двери, а то как откроют, тогда поздно будет, - она толкнула его в толпу.
  Действительно, когда дверь открылась, то все желающие попасть именно на этот поезд хлынули к дверям, и пролезти сквозь них было непросто. Но все же Александру удалось растолкать самых рьяных и прорваться в вагон одним из первых. Пробежав первые несколько купе, он занял нижнюю полку, положил на нее для убедительности свою куртку и стал ждать. Юлька зашла, когда вагон был уже заполнен битком. Она шла по проходу, вглядываясь в каждое лицо, потому что людей в вагоне было чуть ли не в два раза больше положенного, и пропустить знакомого было довольно просто.
  - Я здесь, - окликнул ее Александр.
  - Наконец-то, - выдохнула Юлька, присаживаясь рядом на лавку. - Я уж думала, что ты вообще не попал сюда. Потому что в дверях тебя было не видно, и я до этого момента не знала, здесь ты или нет.
  - Ну что ты, - ласково сказал Александр, - я ж тебе обещал.
  - Да-а, - протянула Юлька, - ты вон обещал в прошлом году еще раз приехать, а сам что?..
  - Ну, - смутился Александр, - я как-то точно не знал, когда ты там будешь, да и потом дел было невпроворот.
  - Мог бы и написать, ведь адрес у тебя есть, - опять упрекнула его девушка. - Ой, ладно, что это я? Ты мне так помог, а я накинулась. Приехали на станцию поздно, билетов не достать, думала, что вообще сегодня не уеду, а завтра уже занятия.
  Они проговорили почти час, делясь впечатлениями и рассказывая о происшедшем, пока поезд не остановился на следующей станции.
  - Ой, смотри, и тут масса народу! - показала девушка в окно. - Что это? Они хотят сесть к нам? Слушай, давай будто я сплю, а?
  Она быстро скинула кроссовки, положила голову на колени Александру и растянулась на лавке. Александр замер от неожиданности. Ему все как-то не везло с женщинами, а тут такая красивая девушка лежит у него на коленях и как будто все в порядке вещей. Такого еще не бывало. Новая порция пассажиров пробежалась мимо их купе и исчезла. Юлька подняла голову.
  - Уже темно, - проговорила она. - Что, если мы мою курточку положим под голову, а твоей накроемся?
  - По-моему, неплохая мысль, надо попробовать.
  Александр лег рядом с девушкой, правую руку положил ей под голову, и некоторое время не знал, куда деть свою левую, потом обнял Юльку за талию и успокоился. Но так долго продолжаться не могло. Действительно становилось темно, шум в вагоне постепенно стихал, но заснуть Александр все равно бы не смог. Потому что попка девушки упиралась ему прямо в живот и очень обжигающе воздействовала на него.
  Пролежав так несколько минут, он весь измучался сомнениями, но наконец решился на определенные действия. Осторожно просунув руку под футболку девушки, он прошелся рейдом по лифчику и попытался высвободить грудь. Хотя это и далось с некоторым давлением, но Юлька не шевельнулась. То ли так крепко спала, то ли просто не обращала внимания на его шалости. Гладкие груди под рукой округлились еще больше и приятно холодили ладонь. Он стал гладить их более энергично. Девушка вздохнула и чуть повернулась набок, в результате чего ему стало удобнее играть с ними. То ли это получилось случайно, то ли девушка действительно хотела облегчить его движения - Александр не знал. Но пока все складывалось удачно.
  Решив, что первый этап пройден, Александр, поглаживая обнаженную кожу, опустил руку к поясу. Сначала пришлось расстегнуть ремень на джинсах, потом молнию. Тут его куртка, прикрывавшая их от любопытных глаз, если бы таковые нашлись в этот поздний час, зашуршала и стала сползать на пол. Пришлось прервать интересное занятие и вернуть ее обратно. Во-первых, конспирация, во-вторых, теплее.
  Вернув руку обратно, он нашел, что завоеванные позиции частично утрачены - молния на джинсах каким-то образом оказалась опять застегнутой. Но по знакомому пути идти гораздо легче, и на этот раз расстегивание молнии далось без всяких угрызений совести. Погладив гладкий живот девушки, он пальцами подцепил резинку трусиков и проник в горячее и самое интимное место. Когда его пальцы прикоснулись к разгоряченному женскому лону, он вдруг услышал явственный шепот:
  - Ты с ума сошел!
  Оказалось, что Юлька не спала, и ее возглас ввергнул Александра в какой-то ступор. Он замер на некоторое время, боясь даже дышать, не то что шевельнуться. Но поскольку никаких действий в добавление к свои словам она не предприняла, Александр расслабился, прислушался к сопящим соседям и попытался немного стянуть трусики вместе с джинсами с девушки. Она приподняла бедра, помогая ему. Приспустив джинсы, он прошелся рукой по стройным и упругим ножкам, прикрытым только его курткой.
  - Идиот, - опять отчетливо прошептала Юлька, вдрагивая от прикосновения и придвигаясь к нему еще ближе.
  Ее попка прижалась к его телу и начала вдавливаться все сильнее и сильнее. Терпеть такое было просто невмоготу и он стал осторожно освобождаться сам. Наконец обнаженные ягодицы девушки уткнулись в его живот. Они оба одновременно выдохнули, замерли на секунду, потом усилили соприкосновение. Стараясь не дышать и не шуметь, Александр начал осторожные продвижения вглубь ее тела. Девушка прогнулась назад, помогая ему. Тут уже протяжно вздохнула она и они оба начали мягко и неслышно двигаться. Через несколько минут девушка вдруг сильно выгнулась в его сторону, сильно, до одеревенения мышц, сжалась и приглушенно простонала. Этот звук подействовал на Александра сильнее всех поглаживаний и прикосновений. Они оба затихли и некоторое время лежали, не двигаясь и наслаждаясь телами друг друга. Потом девушка нежно высвободилась и, чуть отодвинувшись, натянула джинсы.
  - Саша, - прошептала она.
  - Да?
  - Спасибо.
  - И тебе.
  - Может, мы теперь немного поспим?
  - Да.
  
  2. Освоение новых просторов
  Утром он проводил девушку до автобуса, они поцеловались на прощание и она уехала. Александр задумался о том, куда же податься и что делать. В больших городах он бывал не часто, мало знал нравы и обитателей, не говоря уже про знание улиц. Поэтому решил далеко не уходить от вокзала, а сделать вокруг него кружок и посмотреть, что и как. Конкретного плана действий он не имел. Просто надо было приглядеться.
  После двух часов плутаний Александр почувствовал, что пора бы и перекусить. Толком он ел только вчера, когда уходил с усадьбы, а в переполненном поезде поесть было просто негде. Поэтому когда на его пути повстречалась вывеска "Приехали!", он сначала недоумевал, что бы это могло такое быть. Это заведение можно было принять и за автомагазин, потому что на большой площадке вокруг стояло около десятка здоровенных тягачей с разукрашенными полуприцепами. С другой стороны, в конце площадки виднелась заправка, так что они могли просто остановиться для дозаправки, а вовсе не для покупки запчастей. Правда, когда до обостренного полусуточным голоданием обоняния Алесандра донесся запах котлет и поджаренного лука, он выбросил из головы все посторонние мысли. Если водители этих фур не считают для себя зазорным питаться тут, то ему это место и подавно подойдет. Он не из привередливых.
  В зале, правда, оказался не десяток водителей, а чуть больше, но Александр решил, что это их напарники. Главное, тут были свежие беляши и бифштексы, а на гарнир поджаренный картофель. Когда все это польешь хорошим соусом, но не тем, что продают в ширпотребе, а приготовленным здесь же и хорошим поваром, посыплешь перчиком, а потом намажешь кусок каравая горчичкой, какое тебе дело до того, сколько здесь народа! Лишь бы они не путались под ногами, не лезли с вопросами, и вообще держались подальше, пока я голодный.
  Проглотив двойную порцию всего вышеописанного, Александр почувствовал себя лучше и подошел к стойке посмотреть напитки. Сразу он как-то про это не подумал. Здоровенный лысый мужик за стойкой внимательно посмотрел на него и спросил:
  - Пива?
  - М-м-м, - закрутил головой Александр, - нет. Лучше молока. Нет, всю пачку, - остановил он бармена, когда тот хотел налить молоко в стакан.
  - Ты, я вижу, без машины, - как-то мимоходом сказал лысый, отсчитывая сдачу.
  Это выглядело не как вопрос и не как утверждение, скорее как желание завязать разговор. Ну что ж, если ему хочется, почему бы и нет?
  - Да я тут проходил мимо, решил пообедать. У вас вкусно готовят, - ответил Александр, размышляя, как бармен в этой толчее мог рассмотреть и запомнить, кто на чем приехал или пришел.
  - Да, повар у нас отличный. Вон, те ребята, - лысый махнул в сторону крайнего столика, где сидело четверо черноволосых парней, - были год назад, специально сделали крюк, чтобы сюда заехать.
  Александр мельком глянул на азиатского вида водителей и кивнул, соглашаясь.
  Они здесь не ради того, чтобы просто пообедать.
  - Что ж, хорошее дело, когда есть постоянные клиенты, - сказал он, чтобы поддержать разговор, - пусть и редко бывают.
  Он отпил молока прямо из пакета. Они помолчали.
  - У вас тут работы никакой нет? - решился наконец спросить Александр.
  Это место ему показалось не хуже других. И в кафе люди работают.
  - А что ты можешь делать? - спросил лысый, одновременно прощаясь с азиатами.
  - Вообще-то до этого я охранял дачу одного нового русского, - пояснил Александр. - Да надоело в деревне жить, решил в город податься.
  - Охранял, говоришь? - лысый вздохнул. - Хорошо, когда опыт есть. Ты поднимись вот по лестнице на второй этаж, там есть табличка "Директор". Зайди туда, по-моему, нам нужен охранник.
  Александр направился в указанный кабинет, радуясь, что так быстро нашел себе работу. После стука зашел и... остолбенел. За столом сидел тот самый лысый из-за стойки, только не в джинсах, а в дорогом шерстяном костюме.
  - Как это вы... - начал было Александр и понял, что это не тот лысый, потому что он был не так лыс, как первый.
  Но физиономией и комплекцией один к одному напоминал бармена. Наверное, это и был директор. Директор поднял трубку телефона, что-то молча выслушал и уставился на Александра.
  - Да, нам нужен охранник, - после некоторого молчания сказал он. - Только мы берем работников после проверки и испытательного срока.
  - О, - облегченно вдохнул Александр, - нет проблем. Что за проверка?
  - Ну-у-у, - задумчиво протянул диреткор. - Вон, видишь склад? - он подвел его к окну, выходящему на задний двор. - Вот ключи, принеси мне оттуда ксерокс. Сразу у входа в ящике стоит. Войдешь и увидишь.
  Он подал ключи и махнул рукой. Александр пожал плечами - если это и есть проверка, то довольно странная, надо сказать. Но у богатых свои причуды.
  - Сделаем, - кивнул он и пошел на улицу.
  На заднем дворе крутилось две здоровенные черные овчарки, прыгая и играя друг с другом, понарошку кусаясь и рыча. При виде Александра они прекратили прыжки и напряглись, с тревогой глядя на него издалека. Подойти они не решилась. Наверное, это и есть проверка, догадался Александр. А если бы на моем месте оказался кто другой, которой с животными не так дружен? Ну, Бог им судья. Он дружелюбно махнул милым собачкам рукой. Те, как по команде, завиляли хвостами, но ближе подходить не стали. Сочли, наверное, что для более близкого знакомства еще рано. Александр усмехнулся - ничего, привыкнете, если меня примут. Должны принять, ксерокс-то, вот он, получите.
  Он принес ящик с требуемой аппаратурой и поставил на стол перед директором. Тот посмотрел на Александра с интересом, которого не было буквально пять минут назад.
  - Садись, - показал он на кресло. - Ты что, собак не боишься?
  - Нет. Это они меня боятся.
  - Это я заметил, - по-прежнему с интересом глядя на него, сказал директор. - Ну, рассказывай, кто и откуда. Какие документы есть?
  Александр рассказал историю про поселок, в котором в последнее время стало скучно жить.
  - А что за испытательный срок такой у вас? - спросил он напоследок.
  - Ну, - усмехнулся директор. - Это для тебя и вовсе просто, коли ты действительно такой, как выглядишь с первого раза. Надо ночку подежурить возле машин, чтобы их никто не разграбил - и можешь считать, что ты принят.
  - Ну, - усмехнулся Александр, - со второго раза я еще лучше. Присмотрим.
  Оказалось, что "Приехали!" вовсе не кафе, а целый комплекс. Тут можно было оставить машину под охраной, что, собственно, и поручалось Александру, поесть, отдохнуть и помыться в комнатах в соседнем здании, заправиться и купить некоторые запчасти. То есть тут было все, что необходимо водителю, находящемуся в дальнем рейсе. А овчарки, которых звали Фобос и Деймос, полагались охранникам в подмогу. Наверное, хозяин был большой любитель астрономии или мифологии, если назвал овчарок Страхом и Ужасом. Они действительно были злющими и могли наводить на непрошенных гостей настоящий страх. Но это не всегда помогало, потому что за неделю до этого во время ночной стычки с промышлявшими на дорогах ворами был застрелен охранник, на чье место сейчас и приняли Александра. Это ему тайком поведал повар кафе - маленький и кругленький Дмитрий Васильевич.
  - Ты сначала этих псов выводи, вроде у тебя с ними нормально получаетсмя, а уж потом сам выходи, - советовал повар. - Они побегают, распугают всякую шелупень. А против серьезных-то ребят ты в одиночку вряд ли что сможешь селать. Тут уж лучше вызывать другого охранника на подмогу, один и них здесь живет, да и Павел частенько в кафе ночует.
  Двух братьев, владельцев комплекса, звали Петр и Павел. Петр был директором, Павел ему помогал, но иногда мог стать за стойку и даже помочь при ремонте, если была такая нужда. Сразу было видно, что он попроще своего старшего брата, который и одевался более изысканно, и вел себя гораздо надменнее и отстраненнее от обслуживающего персонала, которого расчитывалось со всеми механиками, поварами и продавцами человек двадцать.
  Александру выделили комнату рядом с запасным выходом, через который можно было сразу попасть на стоянку, что было очень удобно. Оглядев довольно приличную обстановку, он решил, что жить можно. По крайней мере, тут было все необходимое. Александр повесил в ванную свое полотенце и обустройство жилища было закончено. Так же, как и новоселье. Впрочем, почему бы действительно его не отпраздновать? И он решил навестить Юльку, тем более что до его первого испытательного дежурства оставалось шесть часов.
  Как выяснилось, Юлька жила почти в самом центре города, где были дома старой застройки. Поплутав по темным улочкам, Александр наконец нашел нужный адрес и, собравшись с духом - как-никак в гости к любимой девушке, постучался. Дверь распахнулась так резко, что Александр чуть не вскинул руки для защиты от возможного нападения. На пороге стоял хмурый накаченный парень, который без особой радости осмотрел Александра и спросил:
  - Ну, чего надо?
  - Юля дома?
  Александр был в принципе готов к тому, что юлины родственники встретят его с некоторой настороженностью, может быть, недоверчивостью, но тут сквозила враждебность.
  - А зачем она тебе? - спросил парень, по-прежнему стоя на пороге.
  Пускать незваного гостя в квартиру он не собирался.
  - Просто поговорить хотел. Мы сегодня в поезде вместе ехали.
  - Юля! - крикнул парень вглубь квартиры. - Ты с кем сегодня в поезде ехала?
  Ответ был неясен, но парень его хорошо понял, потому что он повернулся к Алесандру и хмуро процедил:
  - Убирайся, если не хочешь схлопотать, никто с тобой не будет разговаривать.
  Он хотел добавить что-то еще, но тут в коридоре показалась Юля.
  - Привет, Юля, - начал было Александр и остановился.
  Потому что выглядела девушка просто ужасно. Она была вся какая-то помятая, а под левым глазом чуть ли не всеми красками спектра переливался приличных размеров синяк.
  - Ну что, доволен? - с вызовом проговорила девушка. - Ты этого хотел, да? Видишь, что со мной сделали? Это все из-за тебя.
  - Юля, ради Бога, с чего ты взяла... - начал было Александр.
  - Да потому что они так и сказали - это, мол, из-за твоего дружка, благодари его за наше внимание...
  - Да кто они? Кто сказал, ты можешь объяснить? - недоумевал Александр.
  - Не знаю, - тускло сказала Юля. - Их было двое, подошли во дворе, собаку натравили, сказали, если не соглашусь, то отдадут меня ей... затащили в беседку... - она вздрогнула, вспоминая происшедшее. - Все, катись отсюда, понятно?
  - Так они тебя..? - спросил Александр, все еще не веря.
  - Да! Да! Да! - закричала Юля. - Они меня изнасиловали, доволен?
  Парень отодвинул ее в сторону и захлопнул дверь, чуть не прищемив Александру ногу. Тот постоял возле квартиры, соображая, что теперь делать. Это были явно те двое, которых он обошел на лесной дороге. Даже когда они догадались об этом, то не могли его догнать. Куда же они на спущенных-то колесах? Тогда это Александру показалось хорошей выдумкой, но сейчас он понял, что эти ребята гораздо опаснее, чем он думал, и шутками от них не отделаешься. Мысль, ранее метавшаяся из стороны в сторону, вдруг четко сконцентрировалась на одной задаче. Надо найти этих ребят, которые надругались над Юлькой, и...
  Он вышел на улицу и задумчиво побрел по темной заросшей деревьями улочке. Знать бы, где их найти. Город большой и незнакомый, тут может быть масса мест, где можно укрыться не только от парня, который всю жизнь провел в деревне, но и от всего управления внутренних дел, если оно вдруг заинтересуется этим делом. Жаль, что он не успел спросить, заявили ли они в милицию. Может, стоит это сделать ему самому? Он остановился, раздумывая. Вряд ли ему поверят. Но...
  Какой тут мерзкий уголок! - внезапно пришло ему в голову. В этом месте улочка была перегорожена еще одним домом, а в тупике между ними стояло какое-то небольшое деревенное здание, что-то вроде квартальной агитплощадки, которая еще не была до конца разрушена. Удивительно мрачное и темное местечко, загаженное до предела битыми бутылками, рваными тряпками и прочей гадостью, какая только может найтись в наших домах и душах для такого подходящего случая. И воздух здесь тяжелый и вонючий. Пахнет чем-то... чем-то таким, гнилым, отравляющим и болезнетворным. Кажется, что отсюда уходит какая-то струя это гнилости. Вот в этом направлении.
  Руководствуясь минимальным присутствием молекул, распространяющих запах, может быть, была только одна на кубический метр, Александр ускорил шаг. Не хотелось долго дышать этой отравой, но узнать, почему отсюда идет ЭТО, и зачем оно идет - в этом он чувствовал необходимость. Так хирурги вскрывают гнойные раны, морщась от запаха гноя и вида черной отравленной крови. Но они знают, что это необходимо, это спасет умирающего от гангрены человека.
  На самом деле Александр не знал, был ли на самом деле этот запах, или это только ему казалось. Иногда воспаленное воображение подбрасывает такие сюрпризы, что теряешься от неожиданности и растерянности. А настроение у него сейчас было и в самом деле не из лучших. Так голодная собака из последних сил идет по суточному следу дичи, которая еще может оказаться ей не по зубам. Или к моменту ожидаемой встречи пес-преследователь может сам оказаться в роли жертвы. Это будоражит и озлобляет. Хочется добежать, догнать и сохранить при этом силы для схватки. А то, что схватка неизбежна, он это знал. Кроме запаха, своего рода верхнего чутья, возможно, он руководствовался еще и присутствием присущей каждому человеку ауры, которая также оставляет свой след, только не в атмосфере, а в электромагнитном поле. И у каждого человека свои следы, у кого просто туманчик, у другого четкая полоса, а некоторые просто прорывают постоянное поле. Вот эти-то "дыры" и помогали ему в поисках.
  Александр кружил по городу вот уже три часа, то теряя воображаемый след, то снова находя его. Наверное, он уже обманывал сам себя, когда вновь обнаруживал присутствие запаха. Просто очень хотелось, чтобы этот след был, чтобы он привел его к тем, кого он ищет... Он пока не задумывался, к кому приведут его беспорядочные метания. Это было не главное. Сначала надо найти. Александр несколько раз пересаживался с трамвая на автобус, проходил несколько сот метров пешком, сидел в каком-то кафе, не понимая, почему он тут задерживается. Потом опять срывался с места, пугая своим отстраненным видом людей, и бежал куда-то.
  К десяти вечера он совершенно выдохся, но своей затеи не оставил. Только очень хотелось пить. Тут на его глаза попалась какая-то вывеска с изображением пивной кружки, из которой лилась через край желтая пена. "Может, пивка?" - вспомнилось ему предложение из другой жизни. Почему бы и нет. Пара минут ничего не решает. Он все равно ИХ найдет.
  Александр зашел в бар, заказал себе сразу две кружки, получил в нагрузку кучку вспотевших кусочков сыра, и огляделся в поисках свободного места. Свободных мест почти не было, зато были ТЕ два человека, которые поджидали его вчера днем на лесной дороге. Его трехчасовые поиски увенчались успехом, в который он почти не верил. Они сидели в компании какого-то прилично одетого мужчины лет тридцати и все того же ризеншнауцера. Собака, до этого спокойно лежавшая на полу возле столика, словно почувствовала приход еще одного любителя пива и теперь с тревогой глядела прямо на Александра.
  Что, песик, еще помнишь меня?
  - кивнул он ей через весь зал, потягивая пиво и жуя черствые сыринки. Наверное, придется тебе сегодня поработать, коли уж ты связалась с такими негодяями. Но сначала мы попьем пива, сейчас мне это просто необходимо. А потом подумаем, как тебе реабилитироваться в моих глазах. Ты ведь хочешь реабилитироваться, чтобы я не думал о тебе плохо? На миг Александру показалось, что пес утвердительно моргнул ему, не сдвинув при этом голову ни на сантиметр. Впрочем, от утомления и не такое может почудиться. Но лучше мы почудимся этим приятелям, посмотрим, что они выкинут. И Александр приветливо помахал рукой двум лесным друзьям.
  Виктору Александровичу просто позарез нужен был кто-то, кто бы мог заняться этим тонким делом. Сыскные бюро в городе были, но, узнав, ЧТО именно требуется найти и кто заказчик, во всех соответствующих учреждениях начинали тоскливо ссылаться на ужасную загруженность, на несоответствие задания их профилю ("Вот если бы машину или еще что, тогда пожалуйста!") и на прочие мелочи, которые вдруг вырастали до глобальных неразрешимых проблем.
  И Виктору поневоле пришлось согласиться на встречу с этими хитрыми жучками, которые пока только даром хлебали его водку, но на работу не соглашались. То есть вроде бы и соглашались, но каждый раз обставляли свой ответ такой кучей дополнительных условий, что дело все больше и больше запутывалось. Но в какой-то момент Виктор Александрович почувствовал перемену в их настроении. Началось все с того, что оба пройдохи почти дружески, но очень лениво, как обычно ведут себя с надоевшим приятелем, махнули в ответ на чье-то приветствие. Но тут же они напряглись и уставились друг на друга испуганными и непонимающими взглядами.
  - КАК ОН НАС НАШЕЛ? - удалось выдавить одному из них.
  Вопрос был чисто риторический, потому второй ничего и не сказал в ответ.
  - Это ваш знакомый? - напомнил о себе Виктор Александрович, заметив наконец того, чье проявление дружеских намерений привело его возможных партнеров в такой ступор.
  "Партнеры" с недоумением уставились на него, видимо, смысл простого вопроса с трудом доходил до их сознания. Наконец один сообразил, о чем именно их спросили.
  - Как же - знакомый... - начал он, но тут заметил, что "знакомый" направляется к ним и вскочил. - Идем! - шепотом крикнул он.
  Другой не заставил себя ждать и, опрокинув стулья, приятели быстро удалились из бара. Подошедший парень удивленно смотрел на Виктора Александровича.
  - А где же эти - ну, с кем вы сидели? - спросил он, оглядывая зал.
  Но тех уже не было видно. И если парень не заметил их спешное удаление, во время которого они перевернули не один стул, а также двух посетителей, то, значит, наблюдательность не является его самым высшим достоинством. Виктор Александрович чуть приуныл, так как поручение шефа опять не было выполнено, но вспомнил реплику одного их своих визави и решил, что парень, возможно, им пригодится.
  - Они куда-то спешили, - пояснил Виктор Александрович и протянул парню свою визитную карточку. - У вас, я вижу, есть некоторые навыки. Мне требуется найти одну вещь, если это вас заинтересует, позвоните мне.
  Парень взял карточку и небрежно засунул ее в карман, улыбаясь своих мыслям.
  - Вы еще не собиратесь уходить? - спросил он. - Тогда давайте закажем еще пива и поговорим. Я сегодня очень устал, мне нужно расслабиться. К тому же мне хочется поговорить с песиком. Песик, ты слышишь меня?
  Виктор Александрович обернулся.
  - Но ведь она убежала, вместе с этими... - начал было объяснять он и не закончил.
  Потому что парень его не слушал, а смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом и вроде бы шевелил губами.
  В это время два лесных приятеля спешили к своей машине, стоявшей в переулке недалеко от бара.
  - Надо сообщить хозяину, - сказал тот, что мог запросто общаться с собакой.
  - Чтобы он всыпал нам как следует?
  - А что ты предлагаешь?
  - Не знаю. Что это с твоей собакой?
  Они посмотрели на пса, который как будто внимательно прислушивался к чему-то. Он даже склонил голову набок, чтобы было лучше слышно.
  - Наверное, тут крысы водятся. Он большой любитель погонять их, - объяснил хозяин.
  И в этот момент пес мотнул головой, как бы с чем-то соглашаясь, и бросился на него.
  
  3. Испытательный срок
  После бара Александр поехал домой, то есть в кафе, где он теперь работал. Время подходило к двенадцати ночи, и пора было выходить на работу. Павел встретил его возле дверей и хмуро пробурчал:
  - Я уж думал, что ты скрылся. Можешь приступать. Дать тебе пистолет? - он протянул Александру ТТ.
  - А если я пристрелю кого?
  - Для этого я его и предлагаю. Тут такой народ, что их надо всех отстреливать. Да ты и сам увидишь. Без оружия тебе придется тяжело.
  - У меня нет разрешения.
  - Завтра будет. Бери, не волнуйся, на нем никаких убийств не числится.
  Алесандр посомневался, потому что с оружием он дела не имел, но пистолет взял.
  - Пойдем, я тебе покажу твое поле деятельности.
  Они вышли на улицу и направились к стоящим невдалеке магистральным тягачам. Возле некоторых из них возились водители, устраиваясь на ночь.
  - Ну что, хозяин, - спросил один из них, высокий и светловосый мужик, простецкой физиономией немного смахивающий на Федора Шаляпина, - сегодня спокойно будет?
  - Не страшнее обычного, - уклончиво ответил Павел.
  - Значит, опять не придется спать, - водитель его понял правильно. - Это что - новый охранник?
  - Да, сегодня он за вас отвечает.
  Верзила хмыкнул.
  - Как бы нам не пришлось за него отвечать. Не больно он на вид-то дюжий.
  Павел ничего не ответил, и они прошли мимо.
  - Сегодня двенадцать машин, - начал инструктировать Павел, - плюс двадцать легковых. Но в них-то обычно не лезут, а больше на грузовики зарятся. Ты отвечаешь за их сохранность и особенно за сохранность груза в них. Угнать отсюда машину нельзя, никто к этому и не стремится, а вот грабить грабят. Поэтому смотри, чтобы ни из одной ничего не стащили. Если кого увидишь тут ночью - не церемонься, бей. Все водители знают, что ходить тут ночью нельзя, поэтому не спрашивай, кто это там идет. Если идет, значит, идет машины "бомбить". Стреляй только в крайнем случае, если на тебя нападет несколько человек или кто-то начнет стрелять первым. Я в твою комнату положил несколько дубинок, выбери себе подходящую. И выпусти собак, пусть побегают. Твоя смена до шести утра. Потом можешь идти спать, если... - Павел замолчал.
  - Что если?
  - Если все будет хорошо, - осторожно ответил он.
  - Ясно.
  В комнате Александра на столе лежали две биты: одна для гольфа, другая бейсбольная. Он взвесил их в руке и зашвырнул под кровать. Пошел на задний двор и выпустил собак.
  - Далеко не убегать, - строго сказал он псам.
  Те внимательно посмотрели на него и, похоже, кивнули.
  - То-то же, - одобрительно сказал Александр. - А теперь поищем дубинку, где-то тут была...
  Вместо дубинки он нашел небольшой ломик и, сев в своей комнате, надел на один конец кусок резинового шланга, чтобы рука не мерзла от железа. А потом улегся спать. Псы предупредят, когда будет надо. Он это знал, потому что всегда хорошо ладил с собаками и понимал их. И они понимали и слушались его. Как тот ризеншнауцер. Интересно, жив он?
  Фобос и Деймос начали скрестись в окно где-то в четвертом часу ночи. Александр сразу же проснулся и понял, что пришло время немного поработать. А, может, и много. Сейчас посмотрим. Фобос на правах старшего брата ткнулся носом ему в колено и побежал по направлению к машинам, стоящим у задней стенки. Раньше здесь была перевалочная база железнодорожных контейнеров, потом эта служба развалилась, а всю недвижимость купили братья Кириловы. Только вместо контейнеров на площадку стали ставить машины под охрану. Поэтому три стены стоянки были сделаны из железобетонных плит, а вот боковая, выходящая на шоссе, - сварена из арматуры. Александр осторожно подкрался к кабине последней фуры. Возле дверей длинного полуприцепа возились какие-то тени. Замки они уже сломали и сейчас выгружали какие-то ящики. Часть людей относила их к арматурной стенке, в которой зияла дыра. Наверное, сваркой прорезали - догадался Александр. Не побоялись тут сверкать огнями. Ну ничего.
  Он прокрался ближе к задней двери прицепа. Два пса неслышными тенями следовали сзади. Придет и их очередь. Орудовало, судя по всему, человек семь. Он дождался, когда возле машины останется только двое, одним прыжком преодолел растояние до них и ударил обеими руками сразу по шеям грабителей. Удар был немного смазан воротниками курток, но им это все равно не помогло. Шеи оказались тонкими, они могли принадлежать только подросткам. Решив, что не стоит губить подрастающее поколение на корню, он положил парализованных и хрипящих воришек возле соседнего автомобиля, так, чтобы их не было видно. Никто из них не успел и слова сказать. Немножко похрипели и успокоились. Пусть поспят.
  - Эй, что за черт? - раздался в это время чей-то громкий возглас, а вслед за ним раздалось рычание и звуки борьбы.
  Оказалось, что в кузове находилось еще двое человек, которые подавали ящики. Заметив, что их никто не принимает, они вылезли наружу и тут-то их встретили Фобос и Деймос. Прыгая вокруг двух здоровенных мужиков, псы делали короткие выпады, заканчивающиеся, как правило, сильными укусами, и отскакивали в сторону, увертываясь от ударов их дубинок. Забеспокоившись, что псов в схватке могут поранить, Александр подскочил к борющимся и взмахнул ломиком. Два удара - и грабители по-пластунски поползли подальше от машины и этого странного охранника. Передвигаться другим способом им мешали перебитые ноги. Фобос и Деймос еще ухватили их пару раз за задние места, очевидно, для круглого счета и вернулись на передовую.
  В это время подоспели основные силы, относившие товар. Самый здоровый из них пошел на Александра, свистя нунчаками. Александр бросил ломик ему настречу и прыгнул следом. Нунчаки сцепились с ломиком и были на некоторое время обезврежены. Но сам противник еще нет. Александр ткнул ему пальцами под ключицу, применив один из своих основных ударов, который он называл "Последним поцелуем". Грабитель рухнул, парализованный на пару часов. Это была самая максимальная скидка, которую Александр позволил по отношению к нему. Обычно после "последнего поцелуя", наносимого в биоэнергетические точки тела, наступала быстрая и легкая смерть.
  - Отойдите! - вдруг крикнул кто-то из нападавших. - Сейчас я его продырявлю.
  Бежавшие впереди кинулись в разные стороны. Александр успел поймать одного из них, швырнул под пули и за секунду замешательства успел схватить того, что с пистолетом. Отнимать у него оружие не было времени, поэтому пришлось дернуть его на себя и придать создавшейся инерции дополнительное ускорение с помощью вращения. Грабитель с огромной скоростью описал полукруг возле Александра и был остановлен прицепом. Кузову-то ничего, он тяжелый и железный, а вот голова грабителя гулко буткнулась и отскочила вместе с хозяином обратно. Грабитель оставил грешные мысли о чужом имуществе и, озаботившись собственным здоровьем, задумчиво прилег.
  Остальные грабители решили, что здесь им ничего не светит и кинулись к забору. Благодаря милым песикам удалось поймать троих, еще столько же мухой перелетели через забор, влетели в стоявший рядом грузовичок и, визжа шинами и собственными нервами, умчались прочь. Теперь можно было и передохнуть.
  - Стойте тихо, не дергайтесь, а то собаки порвут вас на кусочки, - предупредил Александр и стал обыскивать менее быстрых парней, которые сейчас стояли перед ним.
  Предосторожность оказалась не лишней, потому что у двоих нашлись ножи. Свои цепи и дубинки они выронили еще раньше.
  - Ты не знаешь, с кем связался, - прошипел самый старший из них, - еще пожа...
  Тут Александр шлепнул его открытой ладонью по рту. От сильного удара парень отлетел в сторону и, поднеся руки к губам, стал выплевывать выбитые зубы.
  - Теперь слушайте меня, - сказал Александр, подтаскивая грубияна поближе к остальным, чтоб не отбивался от коллектива. - Все ящики сгрузить обратно в машину, чем скорее, тем лучше. Кто будет отлынивать, получит то же самое, - он указал на окровавленный рот парня. - За работу.
  Хотя их было и в три раза меньше, чем сначала, управились ребята на удивление быстро. Потом, по настоянию Александра, они забрали всех, кто выбыл из борьбы чуть ранее (причем подстреленный своими же был, похоже, совсем не жив), и отправились восвояси, получив добрый совет больше не соваться сюда. Все были научены горьким опытом и обет молчания никто не нарушил, но взгляды у всех троих были очень красноречивыми. Они просто кричали, что обязательно вернутся, причем с большими силами, и обязательно поговорят с Александром по душам. Им этого очень хотелось. Александр усмехнулся - пусть приходят. Потом собрал разбросанное оружие, получился неплохой улов: три ножа, один пистолет "Браунинг", нунчаки, пара резиновых дубинок и цепь, словом, целый артикул, то есть арсенал. Закрыв кузов, он отправился спать, считая, что с заданием справился на "отлично" и испытательный срок пройден успешно. Что же касается других возможных воров, то неужели в городе больше нет стоянок, кроме этой? Да и в одной воронке, говорят, два раза яму себе не роют.
  Проснулся Александр оттого, что кто-то начал открывать дверь в его комнату. Дверь открывалась бесшумно, но присутствие чужого человека всегда ощущалось им физически. Это было равносильно тому, как если бы его похлопали по плечу. Поэтому он открыл глаза и увидел входящего Павла. Тот подошел к столу, осмотрел большие, хищного вида, ножи, милицейские дубинки и нунчаки. Потом повернулся и, заметив, что Александр уже не спит, сказал:
  - Вроде бы я тебе другие дубинки давал.
  - Это мне подарили, - пояснил Александр. - Специально зашли, чтобы оставить на память. Сказали, что в работе пригодятся.
  - Вижу. Все нормально?
  - Да как сказать. Они подстрелили одного из своих.
  - Совсем? - присвистнул Павел.
  - Похоже, совсем. Я сказал, чтобы увезли его с собой.
  Павел походил по комнате.
  - Обещали вернуться?
  - Да.
  Когда Александр завтракал в зале кафе, к нему подошел вчерашний "Шаляпин", надсмехавшийся над его внешностью. Он положил на стол блестящий никелированный кастет и еще одну милицейскую дубинку.
  - Все-таки могут у нас в России хорошие вещи выпускать, - так же с некоторой усмешкой сказал он, - эти дубинки, похоже, всем нравятся. Возьми, кто-то обронил на стоянке. Наверное, это он и вымазал красной краской прицеп к "Вольво" одному нашему водиле. Хватает у нас еще хулиганов.
  Потом помолчал и добавил:
  - Ты извини за то, что я вчера сказал. Сразу порой человека не определишь, насчет тебя я, похоже, ошибся.
  Александр приветливо ударил по протянутой ладони.
  - Ладно, с кем не бывает.
  Они познакомились. Оказалось, что верзилу тоже зовут Александром.
  - Тезки, стало быть, - удивился тот. - Я через месячишко буду снова тут проезжать, может, закатимся куда?
  - Идет.
  - О, ты смотри, что делается, - новый знакомый показал на экран телевизора, висевшего за стойкой.
  - Прошлым вечером случилось и еще одно странное и страшное происшествие, - докладывал диктор. - Взбесившаяся собака напала на своего хозяина и его друга, сильно покусав обоих. У хозяина оказалось разорвано горло и поранены руки, которыми он, судя по всему, пытался защититься от своего пса. Раны оказались смертельными. Его другу повезло больше и сейчас он находится в реанимационном отделении городской больницы. У него также обнаружены множественные ранения. Сам пес от нанесенных при схватке ударов скончался. Это еще один пример того, что неправильное обращение с животными может привести к трагедии. А теперь спортивные новости...
  - Бедный песик, - сказал Александр по возможности тише, но "Шаляпин" его услышал.
  - Что? - удивился он. - Что ты сказал?
  - Я думаю, они сами довели эту собаку до такого состояния, что ей пришлось броситься на них, - пришлось немного покривить душой Александру, хотя больше всего на свете сейчас ему хотелось сказать, что это он виноват в ее смерти. Двух лесных приятелей ему жалко не было.
  - Ты так думаешь, - засомневался его новый друг. - Ну не знаю, это же надо быть таким бандитом, чтобы вот так обращаться... Ну ладно, пока, мне пора в путь-дорогу. Через месяц, Бог даст, увидимся.
  - Увидимся, - кивнул Александр. - Обязательно увидимся.
  Он был уверен в этом, так как знал точно, что с его новым знакомым в ближайший месяц ничего не случится. Он бы мог поклясться в этом. Но почему это было ему известно? Может, у него какой-нибудь пророческий дар? Но тогда почему он ничего не может сказать про себя самого? Почему не мог догадаться проводить Юльку до дому? Черт, он скоро свихнется от всего этого! Надо заняться каким-нибудь делом, это отвлечет. Вроде кто-то куда-то его приглашал. Он начал рыться в карманах, ищя визитку вчерашнего товарища из бара, но тут его окликнул бармен Володя.
  - Эй, охранник, тебя шеф требует.
  В кабинете директора сидели оба брата.
  - Можешь считать, что ты принят на работу, - начал Петр. - Но будь готов к сегодняшней ночи. Тут может получится такой расклад, что, может быть, тебе лучше вообще на время затаиться, не дразнить гусей. Как ты думаешь?
  - Я думаю, что сегодня ночью я разберусь с ними до конца, и они отстанут раз и навсегда, - заявил Александр.
  - Ты уверен? - осторожно спросил Петр. - Может быть, нужна какая-нибудь помощь?
  Александр задумался.
  - Ну, если вы случайно найдете слезоточивый газ и пулемет, то это ускорит решение вопроса.
  Братья переглянулись.
  - Пулемет! - воскликнул молчавший до этого Павел. - Да я гляжу, ты хочешь тут настоящую войну развязать! Нас же за это...
  - Помолчи! - оборвал его Петр. - Война уже развязана, и начали ее не мы. Когда убили Валика, кто-нибудь за это ответил, кого-нибудь нашли? И не найдут, потому что это никому, кроме нас, не недо. Пока мы не дадим понять этим "бомбилам", что нас нельзя безнаказанно грабить, они будут ходить сюда каждую ночь. Так что все, что ты просишь, к вечеру будет. Иди отдыхай.
  - Да он и так спал полночи, - встрял Павел.
  - Это правда? - насторожился Петр.
  - Правда, - кивнул Александр. - Зато я всегда знаю, когда надо проснуться.
  Директор удивленно похмыкал.
  - Ну коли так, ладно. Главное, не забудь проснуться вовремя в эту ночь.
  - Не забуду.
  
  4. Ну, ребята, вы меня достали!
  Решив, что надо проветриться, Александр позвонил вчерашнему знакомому из бара и тот назначил встречу в банке "Инвест-кредит". Александр подивился про себя, что даже такие богатые люди порой не могут найти в большом городе нужного специалиста, но ведь всякое бывает. Но ухо с такими надо держать востро. Если они готовы пригласить первого встречного, то наверняка предложат выполнить для них какую-нибудь гадость, которую своим людям они ни за что не поручат.
  До встречи еще было время, поэтому можно было прогуляться и заодно посмотреть город. Все-таки тут придется жить, надо бы выучить окрестности. Продвигаясь в направлении банка, он вдруг увидел в аллейке какую-то странную компанию. Несколько пацанов в возрасте старших классов шли впереди него плотной толпой и кого-то явно тащили, потому что в середине компании наблюдалось какое-то дергание и колыхание. Заинтересовавшись, Александр подошел поближе и разглядел, что ребята держат за руки накрашенную и довольно вызывающе одетую девчонку, время от времени тиская ее за грудь и залезая под короткую юбку. Та дергалась и вырывалась, но это ей не помогало.
  - Чем занимаетесь? - спросил Александр, став на пути компании.
  Компания заметила новый объект для развлечения и прекратила домогательства.
  - Глянь, Ванюха, защитник! - сказал самый шустрый, мелкий и с наглым взглядом.
  Ванюха - качок с короткой стрижкой - процедил сквозь зубы:
  - Сам уйдешь или отнести?
  Компания захохотала. Их было пятеро, поэтому они не сомневались, что без труда справятся со случайным прохожим, ищущим себе на заднее место приключений. Похоже, девчонка им уже надоела, а вот новая жертва обещала принести гораздо больше удовольствия. Тем более что день только что начался и обещал быть таким же скучным, как и вчерашний. Александр тоже видел их намерения. Эта группа будет весь день искать, на что бы купить пойла. Выпив, пойдет драться с такими, как и они сами. Позже они перейдут на какой-нибудь легкий наркотик. А чтобы заработать на него деньги, пойдут грабить машины на стоянках или изыщут другой, но не менее противозаконный способ подработки. Потом отсидят пару лет за хулиганку, выйдут и начнут уже более крупные дела. Пока их кто-нибудь не прикончит.
  - Отпустите-ка ее, - приказал Александр.
  Компания расхохоталась.
  - Щаз! - ответил за всех маленький наглец, являвшийся, по-видимому, генератором идей.
  Двое из парней с двух сторон начали заходить Александру за спину, чего он очень не любил. Кувыркнувшись, он упал на спину и из положении лежа ударил двух ближайших подростков пятками в грудь. Этого было достаточно, чтобы они пришли в себя только на больничной койке. Если повезет. Пока они падали, он вскочил и сшиб лбами Ванюху и стоявшего рядом с ним наглеца. Треск ударившихся голов был слышен, наверное, в двух ближайших кварталах. В здравом уме и твердой памяти остался только один, который обходил его слева.
  - Иди сюда! - приказал Александр. - И не вздумай убегать. Все равно догоню и тогда...
  Пацан не послушал разумных речей и рванулся. Но недалеко. Александр на бегу подцепил его ногу, отчего та запуталась в другой и пацан с размаху шлепнулся на землю. Все же это было лучше, чем лоб о лоб. Девчонка, которой на вид было лет семнадцать, тоже оказалась не готова к встрече с таким защитником и попыталась улизнуть, что было пресечено в корне.
  - Ты кто такая? - спросил Александр, крепко держа ее за руку.
  - Пустите! - вырывалась девчонка. - Я кричать буду.
  - Ты видишь, что с ними случилось, - показал Александр на лежащих в беспамятстве ребят. - Только открой рот, и уляжешься рядом с ними.
  Девчонка на самом деле открыла рот, хватанула воздуху и... постаралась унять нервеннную дрожь.
  - Вита я, - выдавила она.
  - Витая? - переспросил Александр, впервые услышавший такое имя. - А, Вита! Чем занимаешься, Виточка? - он оглядел ее яркий и открытый наряд. - Ты случайно не..?
  Девчонка поняла намек и, зардевшись как маков цвет, отвернулась.
  - Нет. Я... я по другой линии.
  - Ого! Это какой же?
  - Торговой. Пустите меня. Мне надо домой, отчим будет ругаться, что я деньги ему не принесла. Ой! Они же забрали у меня все, - она испуганно показала на лежавшего наглеца.
  Похоже, что своего отчима она боялась больше, чем всю эту банду недорослей.
  - Ну так забери обратно и не попадайся им больше. Если что - заходи в гости. Знаешь кафе "Приехали!"?
  - Да. Вы там работаете?
  - Да.
  Александр двинулся дальше, соображая, правильно ли он поступил, что отбил эту девчонку у пацанов. Все равно они ее найдут и сделают что-нибудь похуже, чем собирались в этот раз. С другой стороны, как-то неприятно было все это наблюдать. Всех, конечно, не защитишь, но попытаться стоит. Может, стать Робин Гудом? Отбирать деньги у богатых и раздавать их бедным? Нет, это называется обычным грабежом. А кто там у нас еще был из героев? Д,Артатьян? Стать на службу королеве? Это что-то вроде службы безопасности президента. Кто там сейчас главный? Может, ему нужны ребята, которые хорошо орудуют шпагой? А вот, кстати, и банк. Красивое здание.
  И клиенты там оказались симпатичными. Прямо на входе он столкнулся с какой-то высокой худой девушкой, которая, подняв глаза, как-то отшатнулась от него и с некоторой растерянностью взяла у Александра выроненную сумочку.
  - Спасибо, - сдавленно прошептала она и, поникнув головой, прямым решительным шагом направилась к стоящей невдалеке БМВ.
  Потом вдруг повернулась, так же решительно подошла к нему и сунула в руку какую-то блестящую картонку. Это оказалась визитная карточка. Вчера визитка, сегодня визитка - это уже становилось привычным. Только вот подпись была странная - "Сивилла, прошлое и будущее". Александр усмехнулся и положил ее в карман. Вдруг пригодится. Хотя свое прошлое он знал, а насчет будущего не сомневался. Оно будет прекрасным.
  Задание оказалось довольно сложным. В банке украли пять миллионов долларов. Вместе с бухгалтером. Нигде про это не сообщалось, чтобы не вызвать ненужного ажиотажа. А то акционеры могут подумать, что их средства в опасности, и заберут свои вклады. А это банку сейчас очень ни к чему. Конечно, со временем утрата восполнится. Но на это уйдет уйма времени. Придется сократить инвестиции, выплаты. А все это бесследно не проходит. Известных в городе сыщиков нанимать бы не хотелось, милицию извещать вообще упаси Боже, так как все равно огласка неминуема, а вот если бы какой-нибудь "не засвеченный" нигде товарищ взялся за это дело... Вот не могли бы вы... тогда бы мы постарались компенсировать ваши усилия. Ну, скажем, десять процентов от названной суммы.
  При десяти процентах Александр насторожился и вспомнил, что Поверин тоже обещал ему во время боя с немцем десять процентов, но не дал ни копейки. Нехорошее совпадение.
  - Нет, - возразил Александр, - десять не пойдет. Двенадцать с половиной.
  - Вам мало десяти процентов? - удивился заместитель генерального директора по кредитам, холеный молодой человек, одетый с небрежной изысканностью. - Это же полмиллиона зелененьких! Вы такую сумму не то, что не держали, наверное, и не видели никогда.
  - Не ваше дело, видел ли я и держал ли, - ответил Александр.
  Этот красавчик ему сразу чем-то не понравился. Вроде все в нем было хорошо и привлекательно. Но вот не понравился - и все тут. Чем, он и сам объяснить не мог. Слишком уж в нем все было правильно.
  - Остановитесь, Вячеслав, - остановил зама генеральный директор, солидный человек в возрасте, скорее всего, из бывших секретарей обкома или что-то вроде этого. - Если молодой человек гарантирует, что деньги будут возвращены в целости и сохранности, то почему бы и не увеличить вознаграждение. Вы ведь гарантируете нам, Александр?
  - Сейчас я вам ничего гарантировать не могу, - ответил Александр, размышляя, чем же ему этот зам не нравится, - потому что ничего не знаю. Ни как это случилось, ни кто в этом заинтересован. Поработаю пару дней, и тогда скажу точно, насколько это возможно - вернуть все деньги. Вдруг часть из них уже потрачена?
  - Ну да, ну да, - кивнул бывший секретать обкома. - Виктор Александрович вам все покажет.
  Они направились на место событий, в подвал банка, где находилось святая святых - хранилище, сосредоточие силы и власти этого учреждения. Бугрящийся мускулатурой охранник у мощных дверей был предупрежден, поэтому без всяких вопросов открыл замок и отступил в сторону. Они вошли в бетонное помещение с кучей дополнительных дверей.
  - Тут у нас ящики клиентов, - начал пояснять Виктор Александрович. - Где они могут хранить все, что им заблагорассудится. А вот эта дверь ведет в главное хранилище, где у нас неприкосновенный запас. Сами видите, войти и выйти отсюда практически невозможно. Это сразу было бы замечено охраной и зафиксировано камерами. Следов взлома нет, да и взломать это без взрывчатки невозможно. Но тем не менее деньги пропали - пять миллионов долларов наличными. Они были вот тут.
  Он открыл еще одну дверь, в комнату поменьше. Там было несколько столов, на некоторых из них лежали пачки денег.
  - Доллары у вас постоянно хранятся, или появляются время от времени? - спросил Александр.
  - Эти пять миллионов поступили нам после одной сделки и должны были пойти в уплату за... - Виктор Александрович замялся. - В общем, они должны были скоро уйти отсюда. Но через два дня после поступления они исчезли. Вместе с нашим бухгалтером.
  - Он-то знал про эти деньги?
  - Естественно, он был в курсе всех крупных сделок.
  - Он мог кому-то рассказать про них?
  - В этом я сильно сомневаюсь, потому что в свое время тут лежали и более крупные суммы, про которые он мог бы при желании рассказать кому-нибудь. Но даже если он и продался, то надо еще вытащить их отсюда.
  - М-да, "в свое время" все что-нибудь происходит... - задумался Александр. - Задали вы мне задачку. А вы куда-то уже обращались с просьбой о помощи?
  - Дело, сами видите, довольно непростое, - начал чего-то юлить банкир. - Мы обращались в некоторые негосударственные организации, но у них в настоящее время нет возможности нам помочь, поэтому пришлось попросить вас.
  Александр походил возле столов с баррикадами денег, которые здесь воспринимались как товар, подлежащий хранению и не более. Как ни странно, деньгами здесь не пахло. Пахло чем-то очень противным, какой-то смесью псины и отбросов. Александр незаметно принюхался.
  - Вы ничего не чувствуете? - спросил он своего спутника. - Странный такой запах.
  Виктор Александрович начал добросовестно нюхать воздух, как собака в поисках верхнего следа.
  - Душновато немного, вентиляция здесь не очень, - признался он наконец, - но ничего такого особенного... А разве что-то есть? - он недоуменно посмотрел на Александра.
  - Да так, почудилось, наверное, - уклончиво сказал он.
  Хотя запах присутствовал наверняка. В этом не было сомнений. Но уж эти мне городские, у них же все отбито шумом трамваев и выхлопными газами, чего от них ожидать...
  Но вместе с запахом было в помещении и еще что-то. Александр прислушался к себе. Это что-то было страшным и неизвестным, такого он не встречал раньше. От него исходило темное сияние силы и угроза. Лучше не лезь в это дело - как бы говорило это непонятное присуствие чего-то. Не лезь, и останешься жив.
  Посмотрим, сказал сам себе Александр.
  - Что вы сказали? - встрепенулся Виктор Александрович.
  - Да так, ничего. Пойдемте отсюда.
  Они вышли из здания и не спеша направились по аллейке, на которой час назад Александр столкнулся с группой пацанов.
  - А кому могли понадобиться такие деньги?
  - Да кому угодно, - удивленно отозвался Виктор Александрович. - В городе масса организаций и просто отдельных человек, которые постоянно нуждаются в свободных средствах.
  - А кто из них мог организовать похищение бухгалтера? А затем и проникновение в ваше хранилище?
  Виктор Александрович задумался.
  - Если сказать по честному, то таковых значительно меньше, ну, например... - тут он замер с открытым ртом.
  - Ну, что с вами? Язык проглотили? - подтолкнул его Александр.
  - Бог мой, - выдавил Виктор Александрович, - а я-то думал, почему они не хотят со мной разговаривать. Я должен непременно рассказать обо всем шефу, - и он повернулся, чтобы уйти.
  - Стойте, - схватил его за руку Александр. - Сначала вы все раскажете мне, а уж потом пойдете, куда хотите.
  - Отпустите руку, - строго сказал Виктор Александрович. - А то...
  - Никаких "а то", - Александр завернул ему руку за спину и повел вглубь парка. - Давайте посидим на скамейке, подышим воздухом, а то вы тут все такие бледные, наверное, мало занимаетесь спортом. Ну, так что вы там надумали такое?
  - Это строго конфеденциальная информация, я не могу рассказать ее вам без разрешения шефа, - пытался держать марку специалист по особым поручениям. - И вам не поздоровится, если в банке узнают, что вы пытались вытянуть у меня некоторые профессиональные секреты. С вами порвут договор! - почти крикнул он, потому что в этот момент правая рука у него онемела до локтя от сильной боли.
  - Говорите, Виктор Александрович, а то мне придется применить силу, - предупредил его Александр.
  - Вы... вы уже применили... - выдавил упорный служащий.
  - Это так, цветочки. А вот когда будут ягодки... - он сжал ему бедро.
  Виктор Александрович охнул и повалился на скамейку, не в силах унять боль в парализованной ноге.
  - Что же за секрет такой вы вспомнили, что хотите довести себя до инвалидности?
  - Это мог быть Бугор, - поправляя ногу на скамейке, прошептал Виктор Александрович.
  - А кто этой такой?
  Виктор Александрович с изумлением уставился на Александра, сображая, как это он не знает, кто такой Бугор.
  - Ну ты меня достал, - сказал наконец он, - Бугра все знают. Здесь это самый главный вор, авторитет, словом. Им как раз нужны были деньги на... на перевооружение...
  
  5. Испытательный срок-2
  Александр оставил приходящего в себя Виктора Александровича в покое и не спеша направился по уже знакомой аллейке. Погода была отличной, и он надеялся просто отдохнуть, так как следующая смена обещала быть трудной. Мимо него вдруг пронесся какой-то вихрь, поднявший в воздух кучу опавших листьев. Александр поймал один из них и... насторожился. Вихрь оказался с запахом. Тем самым, из подвалов банка. Вонючий и тревожный. Так бывает, когда видишь крысу. Сразу испортилась погода, стало неуютно и захотелось на теплую печку. Он оглянулся. Никого не было. Тем не менее чувство, что за ним наблюдают, не утихало. Наборот, он все больше убеждался, что на него чуть ли не в упор кто-то смотрит. Но заметить этого тайного наблюдателя он не мог.
  Подойдя к пересечению аллеи с оживленной улицей, он оглянулся в поисках соглядатая. Нет, обычные люди, прохожие. Все идут по своим делам, никому до него нет дела. Разве что... Кто-то в черном промелькнул за спиной одного, другого, но его самого разглядеть было невозможно. Словно он материализовался за чужими телами, а в перебежках от одного прохожего до другого начисто исчезал из поля зрения. Наваждение какое-то. Мимо прошествовала группа цыган. Одна пожилая цыганка неторопливо, словно заранее зная, что Александр готов отдать себя в руки этого бродячего психоаналитика, подошла к нему, заговорила нараспев:
  - Ай, дарагой, давай червонец, все расскажу. Как жил, как живешь, как будешь жить. Есть червонец? А "полтинник" есть?
  Александр сунул ей в руку пятидесятку, глядя вдаль, за спины прохожих, где исчезал и вновь появлялся КТО-ТО. Кто-то неизвестный, но тем не менее крепко связанный с Александром чем-то неуловимым, что ощущалось очень сильно. Почти как кровный брат, но не очень приятный и уж точно нелюбимый. Но разглядеть его не было никакой возможности.
  Цыганка схватила бумажку, которая моментально скрылась в толще ее юбок, и глянула на ладонь Александра.
  - Ой, горе мне! - вдруг без всякого акцента отчетливо прошептала она и, испуганно подняв глаза на Александра, тут же склонила голову. - Прости меня, посланник, все верну, все отдам, забудь меня, не гляди на меня! - у нее в руках появилась горсть смятых купюр, которые она торопливо сунула в открытую для гадания ладонь Александра и, не поднимая головы, попятилась от него.
  Александр с удивлением глянул на странную цыганку, спохватившись, опять начал искать ТОГО, но было поздно. Он исчез. Только что был вон за тем мужчиной, но после него нигде не появился. А все эти чертовы цыгане! Отвлекли его своей болтовней. Сколько раз давал себе зарок не связываться с ними.
  К пожилой цыганке, которая по-прежнему старалась не глядеть в его сторону, но ее тревожное состояние выдавала напряженно опущенная голова, подошел бородатый, нарядно одетый цыган, судя по всему, старший в этом таборе, что-то спросил у ней и после ответа так же испуганно глянул на Александра. Но тут же подавил свой инстинктивный бросок глаз, опустил низко голову и вполголоса прикрикнул на суетящихся цыганок и цыганят, которых тут было не меньше десятка. Дисциплина в его таборе была на высшем уровне, потому что всю разноцветную группу чернявых и крикливых путешественников словно смело с лица земли. Только что были здесь и приставали ко всем, а тут разом улица опустела и стало тихо.
  Он разжал ладонь, с недоумением разглядывая словно пожеванные десятки и полтинники. Денег было прилично, наверное, вся ее выручка за этот день. Что это с ней? Похоже, совсем рехнулась. Странное происшествие немного растревожило его. Как-то уж очень быстро она слиняла, и еще что-то такое там говорила, чтобы он не трогал ее или что-то в этом роде. В принципе трогать ее он и не собирался, а то было бы ору на весь околоток. Но все же, все же... Какая-то испуганная она была. Понятно, когда Андраник начинает наезжать и нарывается на неприятности. А здесь-то отчего?
  Побродив еще немного по городу, он решил, что встреча возле банка с той девушкой была очень кстати, и теперь можно воспользоваться этим знакомством. После получасовых блужданий он нашел указанный адрес и вошел в бывший кинотеатр, где сейчас располагалась масса самых различных организаций. Вывески начинались с "Мануальной терапии", а после "Товары Сэконд-хэнд б\у" шла и "Сивилла". Александр немного поразмышлял по части сэконд-хэнда, да еще и бывшего в употреблении, и шагнул в небольшой коридорчик, где жалось на скрипучих стульях еще четверо желающих подтвердить свое прошлое и наметить будущее. Кажется, эта предсказательница пользовалась у местных популярностью.
  Все соискатели пребывали в какой-то самоуглубленной задумчивости и на появление Александра внимания не обратили. Зато обратила сама Сивилла. Потому что через полминуты после его прихода дверь открылась, девушка из банка возникла на пороге и сделала ему приглашающий знак. Четверо клиентов с некоторой завистью и ревностью проводили его взглядами.
  - Вы мне дали свою визитку, - начал было Александр, входя в кабинет, в котором стояли лишь стол и два кресла, - вот я и подумал, что стоит...
  Девушка резко вскинула руку вверх, давая знать, чтобы он помолчал, и махнула в сторону ближайшего к нему кресла. Этикет салонов высшего света здесь явно не котировался. Закрыв глаза, она опустила голову, очевидно, размышляя о чем-то своем. А, может быть, черпала со звезд его прошлое. Чтобы скоротать время, необходимое ей для сбора и обработки информации, Александр огляделся. В комнате не было никаких хрустальных шаров, магических кристаллов и черепов, бывшие хозяева которых не прислушались к совету правильно вести себя на улице. Отсутствие мудрых птиц сов, высушенных лапок неизвестных науке и природе зверей и склянок с ядами дополняли картину. На новейшую технику типа комьютера она, очевидно, еще не заработала.
  Зато сама девушка представляла явный интерес даже для далекого от алхимии и астролябии, то есть астрологии, человека. В том смысле, что любой бы свернул себе шею, встретив такую женщину на улице, но вовсе не из-за ее привлекательности. Именно этого в ней было меньше всего. Судя по всему, природа, создавая Сивиллу, совершенно выдохлась на парапсихологических качествах, а к другим тактико-технических данным потеряла всякое желание.
  У ней (Сивиллы, конечно, а вы о ком подумали?) были прямые черные волосы до плеч и полное отсутствие косметики. Видимо, она не тратила свои заработки на парикмахеров и стилистов-визажистов. Худое лицо выглядело изможденным, как после каторжной работы, а костлявость фигуры совсем не скрывалась одеждой. Простой строгий костюм только подчеркивал ее худобу, местами доходящую до уродства.
  Обычно Алекандр бывал снисходителен в оценке женщин и старался в каждой выискать что-то привлекательное и женственное, по большому счету - сексуальное. Но тут было сделано все, чтобы подчеркнуть недостатки фигуры и скрыть то, что могло быть прелестным. А, может быть, ничего такого прелестного в Сивилле и не было вообще. По крайней мере, после первого короткого осмотра найти такое было сложновато.
  - Не тратьте время на ерунду, - вдруг бросила Сивилла. - Вы не за этим сюда пришли.
  Александр почувствовал, что он краснеет, как школьник, застигнутый за очень неприличным занятием.
  - Ну-у, я собственно, и не собирался... - промямлил он, - просто так... от нечего делать...
  Но его опять оборвали. Давно уже не поступали с ним так бесцеремонно.
  - Вы можете сделать мне все, что хотите, но всего я вам все равно сказать не могу, - отрывисто выговорила девушка, пристально гляда ему в глаза. - Это не мною установлено, не мне и открывать. На текущий месяц Сатурн и Плутон будут находиться вблизи вашей звезды, поэтому...
  - Неужели звезды действительно влияют на судьбу человека? - перебил ее Александр, недоумевая, зачем он сюда пришел.
  - Вы можете не верить, - резко ответила Сивилла. - Но космофизическое влияние на жизнь каждого человека гораздо сильнее, чем вам кажется. Например, вам известно, что расположение Луны управляет приливами и отливами?
  - Слышал что-то такое, - осторожно кивнул Александр, не решаясь подтвердить даже очевидные факты. У любого бы на его месте голова кругом пошла.
  - А то, что в зависимости от количества и размера пятен на Солнце меняется темперамент, проявление эмоций и инстинктов - это вы тоже слышали? Хорошо. Так вот, у каждого человека в окружающем нас пространстве есть своя определенная точка, как правило, находящаяся вблизи какого-либо небесного тела, которая жестко связана с ним. И в зависимости от того, какое в данный момент небесное тело влияет на эту точку, меняется и сама жизнь человека. Иногда ваша космическая точка, если хотите, звезда, пересекается со звездами других людей. Это значит, что ваша встреча или влияние друг на друга неизбежно. Вы иногда задумывались над тем, почему вы в каком-либо случае поступили именно так, а не иначе?
  Александр пожал плечами.
  - Вообще-то бывало.
  - Это происходило от того, что такое поведение было продиктовано вам взаимоотношением небесных тел, которым вы подчиняетесь. Изменяется, например, расстояние между ними, и вам приходит в голову, что неплохо бы отдохнуть за городом. Приближается еще одна звезда, и гаишник именно в этот момент выходит на шоссе, чтобы оштрафовать вас за превышение скорости. Но ведь он мог появиться на дороге двумя секундами позже или раньше, не так ли? На самом деле ваша встреча предопределена и неизбежна. То, что вы называете стечением обстоятельств, происходит там, вверху, в космосе, нужно только уметь понимать, как, что, каким образом и на кого влияет.
  - И вы это умеете?
  - Да, я это умею, - подтвердила Сивилла. - Научиться этому можно, хотя и непросто. Нужны... определенные способности, как, например, к живописи или сложению стихов, вы понимаете?
  - Да, - опять кивнул Александр, погруженный в свои мысли. - Но если мы так жестко связаны со своими звездами, то можем ли мы влиять на них, их расположение, движение и все такое? Я имею в виду отсюда, с Земли. Чтобы добиваться того, что мы хотим, или исправлять ошибки.
  К его удивлению, Сивилла как-то напряглась и, кажется, обозлилась.
  - Собиралась мышь сдвинуть гору... Вы просто не понимаете, о чем говорите, - жестко сказала она. - Небесные тела не сдвинуть и ракетами, не то, что вашим желаением. Их движение подчиняется своим законам и своей природе вещей, которая так же отлична от земной, как песчинка от греческой пирамиды. Хотя земная и входит в эту вселенскую природу как ее часть... - вдруг с каким-то недоумением закончила она, словно это только что пришло ей в голову. - Боюсь, это не та информация, которую я могу вам раскрыть, - у нас тоже есть свои правила, за нарушение которых может последовать... ну, это вам неинтересно. Поэтому могу сказать вам только одно - бойтесь Черного Шака.
  - Кого? - удивился Александр.
  - Черного Шака, - повторила Сивилла. - Если вы не знакомы, то скоро узнаете, кто это и что это. Могу дать хороший совет - не связывайтесь с ним ни при каких обстоятельствах. Потому что это может для вас плохо кончиться. То есть это вполне определенно, что ваша встреча кончится плохо для вас, не стройте никаких иллюзий. А теперь идите.
  - А кто он такой - этот Шак? - настаивал Александр.
  - Я вижу только это имя, и черноту вокруг него. Больше ничего, - девушка обхватила плечи руками и остановилась перед ним. - Если вам суждено, вы узнаете больше. Но лучше вам этого не знать вообще. Уходите же.
  - Вам не нужно... - начал рыться в карманах Александр.
  - Нет. Самой высокой платой будет, если вы уйдете.
  Однако она не очень ласкова - подумал Александр, выходя из кинотеатра. Наверное, работа не располагает. Каково ей постоянно узнавать о чужих горестях и гадостях, если, конечно, она не прикидывается. А если и прикидывается, тоже постоянное напряжение - как бы не попасть впросак. И что это она такое про плату сказала? Вроде как спасибо за то, что уйдешь отсюда и больше не появишься. То цыганка вдруг чего-то расщедрилась, то эта бескорыстная попалась. И все так намеками, намеками, никто не хочет прямо сказать, в чем дело. А я тут гадай и переживай! Непонятный какой-то денек, да еще и ночка, похоже, предстоит не лучше.
  На временной стоянке возле стекляшки кафе "Приехали" стояла масса каких-то навороченных мотоциклов, большинство из которых Александр видел только на картинке да по телевизору. Почти все они были с высокими рулями, многоцилиндровыми двигателями - у одного из них он насчитал их аж шесть штук - и множеством хромированных деталей. Не все из них были настоящими этими... как их? ...старлеями, что ли? А-а-а, "Харлеями", в смысле "Дэвидсонами"! Да, так вот, не все, конечно, были знаменитостями, но во всех чувствовалась мощь и скорость. Кроме двух "Харлеев" стояло по три "Хонды" и "Ямахи", еще парочка каких-то неизвестных Александру моделей. Был один "Днепр" без коляски, который после приличного тюнинга неплохо смотрелся даже на фоне популярных во всем мире марок.
  С любопытством рассматривая мотоциклы, стоимость которых наверняка превышала цену самой новейшей модели "жигулей", он подошел к дверям и услышал гомон и хохот. Гости веселились, и их было много, наверное, на каждом таком мотозвере приехало по двое человек.
  Обеденый зал был заполнен бородами, разрисованными кожанными куртками, солнцезащитными очками и пивом. Судя по всему, обладатели бород и курток не считали легкий веселящий напиток чем-то антагонистичным езде на мотоциклах, да еще и без защитных шлемов, потому что их Александр не увидел ни у одного. На головных повязках и футбоках у некоторых виднелась надпись "Скользящие змеи". Было довольно странно, что такая чисто мужская группа (девушек в зале он не заметил) выбрала себе в качестве фетиша зверя с женскими качествами. Неизвестно чем, но его появление в зале вызвало приступ бешенного хохота. Он никогда не думал, что так смешон, но это обстоятельство не вызвало у него эмоций. Пусть смеются, может, они и не такие плохие ребята, как пытаются выглядеть.
  - Эй, заморыш! - окликнул его самый толстый и бородатый байкер. - Чего прижался в уголок? Иди, выпей с нами пива, - с этими словами он протянул Александру большую кружку, в которой что-то плескалось на самом донышке.
  - Спасибо, - отвел Александр его руку в сторону. - Я не люблю пиво.
  - Га! - заорал толстяк. - Стало быть, он не любит! Что же любит наш малыш - молочко?
  - Да, - кивнул Александр. - Именно молоко.
  Его ответ вызвал новый приступ хохота, правда, уже не такого доброжелательного.
  - Бритый, - махнул толстяк кому-то рукой, - ну-ка накорми нашего гостя молочком.
  Свое прозвище Бритый заслужил неслучайно, потому что выбритой оказалась почти вся голова, за исключением самой макушки. Александр не понял - то ли это была новая мода, то ли это просто дань каким-то религиозным традициям. Ведь выбривают же католики цензуру, нет, это называется вообще-то тонзурой, а на "це" у них целибат, то бишь безбрачие, кажется, ну, неважно... В это время Бритый подхватил его под руку.
  - Ну, заморыш, пойдем прогуляемся? - со скрытой угрозой сказал он.
  Александр уже понял, что веселящияся байкеры являются не такими уж безобидными парнями, как это они стараются представить, хохоча во всю глотку и горланя что-то в меру блатное.
  - Ну, ты идешь? - опять спросил Бритый. - Обещаю дать тебе молочка. Хочешь, а? - он сделал недвусмысленное движение рукой возле ширинки, что опять вызвало смех в зале.
  Судя по всему, братия была уверена, что все закончится весело и к их полному удовольствию.
  - Иду, иду, давай ты вперед, - Александр приглашающе повел рукой.
  Братцы, смотрите, чтобы он меня сзади чем-нибудь не огрел, еще поцарапает черепушку, - Бритый шагнул вперед и Александр физически ощутил, как напряглась у него спина.
  Видимо, он и в самом деле боялся удара сзади. Ну зачем же так меньжеваться? А если боишься, что не успеешь ответить на удар сзади, так зачем вообще ввязываешься? Сидел бы себе, тянул пиво, орал песни...
  Александр еще не понял, зачем именно появилась здесь группа байкеров, но был уверен, что они не на слет по интересам собрались. Это в Штатах у них какие-то межвидовые то ли конференции, то ли разборки. А, может, межродовые, так сразу в этом новом увлечении не разберешься. Может быть, они даже связаны с теми, кто появлялся ночью.
  Бритый вышел на крыльцо и, подождав, пока Александр сравняется с ним, облегченно расслабился. Удара спереди он не боялся. Тут он был в себе уверен.
  - Так что ты хотел мне сказать? - спросил Александр, стоя рядом с ним.
  - Мне тебе нечего сказать, - начал Бритый. - Я не собираюсь с тобой говорить. Потому что с покойниками не разговаривают. А ты уже...
  Он еще не закончил фразу, как его мышцы начали группироваться для удара. Александр понял, что Бритый сейчас развернется налево, к нему лицом, и ударит с размаху в лицо. Прежде чем его рука начала свой полет, Александр резко выбросил правую руку, распрямляя ее в локте, и всей плоскостью от локтя до кисти ударил по груди Бритого. У того что-то шумно сломалось внутри, отчего он прогнулся в спине, постоял, пошатываясь, правая рука, нацеленная для удара, повела его влево-вперед и, перевернувшись, он упал на крыльцо. Под самые ноги Александра.
  - Кто с кулаком к нам придет, тот от кулака и того... - констатировал Александр. - К тому же ты слишком долго замахиваешься, - с упреком дополнил он. - Тебе бы надо поучиться бить побыстрее.
  Подхватив за плечи промахнувшегося Бритого, Александр оттащил его за кафе и прислонил к стене.
  - Я думаю, ты еще очнешься, - поправляя скользящее тело, сказал он. - Но вот драться вряд ли сможешь. Ну разве что с детишками, если сможешь догнать. Пойти, что ли, опять в кафе? - начал размышлять он. - Нет, еще драться полезут. Где-то у меня тут была дубинка...
  Он обошел здание и через запасной выход попал в свою комнату. Дубинка - ломик с приделанной резиновой ручкой - была на месте, под кроватью.
  - Ну вот теперь можно и этих буйных ребят навестить, - с удовлетворением сказал Александр, помахивая ломиком.
  Его появление в зале не с той стороны, с которой его ожидали, как-то приглушило общий смех. Байкеры оставили пиво в покое и с недоумением смотрели на Александра, как будто впервые видели его.
  - А где же Бритый? - можно сказать, что толстяк выразил всеобщее мнение, задав именно этот вопрос.
  Он даже посмотрел за спину Александра, словно ожидая, что посланный на задание друг сейчас с криком "Оп-пля!" выскочит на середину зала и что-нибудь сбацает. Но друг не выпрыгивал, что сильно омрачило душевное состояние всей братии в разукрашенных заклепками и бахромой куртках.
  - Ты куда его, гад, дел? - зло спросил, подходя поближе к Александру гибкий парень в красной куртке с черными змеями. - Ты думаешь, что раз ты тут такой, так и все можешь?
  - Могу кое-что, раз такой, - с этими словами Александр выставил из-за спины на всеобщее обозрение ломик, разглядывая красиво вышитых змей. Наверное, этот парень сыграл не последнюю роль, когда они выбирали себе название.
  Парень в красном впился глазами в его самодельную дубинку, потом улыбнулся и ногами вперед взлетел в воздух. Пропустив согнутые для удара ноги в высоких сапогах с застежками мимо себя, Александр ударом ломика снизу сбил его. Насильно прерванный полет наблюдали все остальные сотоварищи по объединению любителей езды на выпендрежных мотоциклах. Вся группа разом вскочила, уронив несколько стульев. Бармен Володя почувствовал, что сейчас будет побоище, и присел за стойкой. Дверка на раздачу захлопнулась. Так-то спокойнее, а то прилетит ненароком какой-нибудь ломик. Но побоища не случилось.
  - Стоять! - заорал толстяк, поднимая руку. - Уходим. Все по машинам!
  - Да ты что, Толстый, - возразил кто-то из парней постарше. - Он же двух человек...
  - Уходим, я сказал! - опять прокричал толстяк. - Не пришло, стало быть, время.
  - Ну, хорошо, стало быть, - повторил Александр, проводив взглядами исчезающую из кафе моторизованную банду. Потом пощупал пульс у парня с переломанной спиной и задумался.
  - Володя, вылезай! - крикнул он.
  Тот осторожно поднялся из-за стойки и оглядел зал с перевернутыми стульями.
  - Кажись, пронесло, - выдохнул он, обнаружив, что особых разрушений не произведено. - А с этим что? Неужто?..
  - Не совсем "неужто", но близко к этому, - подтвердил его мысль Александр. - Ты можешь подсказать, куда его можно пристроить?
  - Ты с этим к Павлу обратись, - посоветовал бармен, наводя порядок. - Он что-нибудь придумает.
  Павел не заставил себя ждать, потому что это именно он захлопнул створки раздачи.
  - Он еще жив? - деловито спросил он, выходя с кухни.
  - Да. Но останется парализован, скорее всего надолго.
  - Ладно, ладно, разберемся. Ты это... не забывай, скоро твоя смена. Кстати, как думаешь, они не заодно с твоими ночными друзьями?
  - Сам же говоришь - разберемся. Скоро узнаем точно, - Александр повернулся, направляясь в свою комнату. - И еще - спасибо за "друзей".
  - Не бери в голову, - Павел протянул ему две обоймы. - Это для "Вальтера", там, в комнате, увидишь. Смесь слезоточивого газа с красным перцем, сшибает любого алкаша или наркомана.
  - Что же ты не применил этот перец минуту назад?
  - Я здесь не по этой части. Прости, мне пора, - он уже тащил парализованного парня в красном к двери. - И по голове тоже не бери.
  В комнате Александра ждал пулемет ПК с двумя коробками патронов и немецкий газовый пистолет "Вальтер", внешне очень похожий на боевой. Он покрутил оружие в руке. Немцы всегда умели делать полезные вещи еще и красивыми. Сегодня обе этих игрушки придутся как нельзя кстати. Потому что вчерашние ребята обязаны придти, чтобы восстановить свое "честное" имя. Если они протянут с санацией, в смысле с сатисфакцией, конечно, хотя бы пару дней, то на их угрозы будет плевать последняя торговка. Тогда прощай любимый бизнес, квалифицируйся обратно в управдомы.
  В дверях возникла голова Володи.
  - Саша, тебя к телефону, - сказала она, с любопытством поглядывая на разложенное на столе оружие.
  Он поморщился на "Сашу", потому так его называла только тетка Дарья, но репрессий решил больше не устраивать. Бармен сегодня и так переволновался, но пусть попробует назвать так его еще раз...
  На стойке бара лежала телефонная трубка.
  - Господин Кольчужный? - раздался в ней голос Германа Петровича, генерального директора банка.
  Александр, собиравшийся уже было сказать "да", споткнулся - после школы его почти никто и никогда не называл по фамилии, так что он и подзабыл ее немного, а тут вдруг...
  - Да, я вас слушаю.
  - Я бы хотел попросить вас аннулировать наше сегодняшнее соглашение, - просительно-настойчивым тоном выговорил банкир.
  - Что, неужели деньги нашлись? - вырвалось у Александра.
  - Пока нет. Но, думаю, мы знаем, кто это сделал, и попробуем договориться. Тем более что владелец уже не настаивает на срочных розысках. Обстоятельства изменились. Большое вам спасибо за согласие сотрудничать с нами. Если у вас будут какие-то просьбы, то мы всегда рады вас видеть у себя. Еще раз хочу поблагодарить вас и попросить забыть о нашей просьбе. Всего вам наилучшего в вашей жизни.
  Раздались гудки, а Александр с недоумением уставился на трубку. Уж эти мне банкиры, все-то у них с подтекстом и подоплекой, слова в простоте не скажут. То полгорода объехали в поисках человека, способного взяться за поиски, а когда он нашелся, сразу же отказываются от его услуг. Обстоятельства, видите ли! Что-то тут не так. Или это в самом деле тот самый Бугор стащил, про которого Виктор Александрович говорил? Неужели он отдаст им деньги просто так, даже за меньшую сумму, чем положенные ему двенадцать с половиной процентов? Не верится что-то. Впрочем, это их дела, как хотят. Но посмотреть на этого Бугра хочется. И Александр стал готовиться провести ночь с пользой.
  
  6. Черный Шак
  Он почувствовал голод и проснулся. Собственно, у него не было других дел, кроме как есть и спать. Но и в этих двух своих состояниях он находил массу преимуществ, удовольствий и развлечений. Его сон не был в полном смысле этого слова сном, потому что во сне он работал, как бы это ни показалось кому-либо удивительным. Обычно он засыпал сразу же, как только насыщался. Некоторое время сон был просто отдыхом, но потом его дух взлетал над землей и отправлялся на своего рода прогулку. Так, посмотреть, кто, где и что. Это было интересно, познавательно и полезно. Потому что именно в этом состоянии ему попадались те люди, которых ему сильно хотелось потом навестить. И не было еще ни одного раза, чтобы намеченный им для визита хозяин не дождался своего гостя.
  (Которого, ха-ха-ха, он ждал давно, но без особой радости).
  Кому-то это покажется удивительным, но его появления всегда ждали. Некоторые ждали всю жинь, некоторые усилием воли заставляли себя не думать об этом и забывали на короткой период. Но все знали, что Черный Шак однажды явится к ним. Он не какой-то там проходимец, он всегда честно предпреждал о своем появлении. Раз явился, значит, все, готовься, парень. Или девушка. Или кто там еще. В принципе его выбор бывал порой случаен, по большой части. Но сегодня ему захотелось развлечься. Развлекался он во время насыщения. Это же самое приятное - совмещать два удовольствия сразу. Если бы эти ничтожные людишки смогли понять всю прелесть такого обеда, они бы простили его. В чем-то. Во всем-то им никогда его не простить, с их-то узостью мышления и всякими родовыми предрасудками. Нет, жаль, что среди них нет такого, который смог понять его. Его, Черного Шака.
  (Клянусь, я бы не причинил ему вреда. По мере сил, конечно.)
  Как это ни прискорбно, но сначала нужно было навестить одну старую, зажившуюся на белом свете, ведьму. Не настоящую ведьму. Шак знавал и таких, просто старую зажившуюся грымзу, чье существование отравило жизнь не только своим родным, но и всем, кто знал ее хоть сколько-то.
  Грымза жила в своем собственном трехэтажном доме. Приличный такой домик: участок обзеленен, специальный подъезд, автономное отопление, громадный подвал и все такое - атомную войну пережить можно. Говорят, что он остался ей то ли от третьего... или все-таки четвертого мужа? Нет, скорее третьего. Он старался не вдаваться в такие семейные подробности, а с этой грымзой дела и вообще обстояли сложно. За свою долгую и и превредную жизнь она выходила замуж раз пять, и все мужья отправлялись на кладбище через очень короткий срок. Нет, в этом Шак не был виноват, просто так складывались обстоятельства.
  Но один, кажется, третий муж... или четвертый? Нет, все-таки кажется третий, ну, тот, что оставил ей дом, сумел выжить, сбежав через год после свадьбы и оставив молодой жене
  (ха-ха, молодой! Ей уже тогда было под шестьдесят!)
  все свое имущество. Наверное, это и помогло ему выжить. Другие-то откидывали копыта с пугающей регулярностью. Шак сам этому подивился. Он был не какой-то там уж злодей, чтобы так часто навещать одну и ту же семейку.
  (Сами понимаете, обстоятельства порой сильнее нас, кеми бы мы ни были.)
  Но эта регулярность нисколько не заинтересовала полицию, то есть милицию.
  (Честное слово, порой путаешься в этих названиях. У одних это называется так, у других эдак, у третьих сначала так, потом вообще черт знает как. Ха-ха-ха, как это я про черта вовремя ввернул!)
  И у этой грымзы, естественно, была куча родственником, которые ссорились при каждом удобном случае (не без помощи самой грымзы, естественно). Словом, не жизнь, а сущий ад. Но скоро все это закончится. Точнее, начнется.
  Черный Шак проник в дом и начал поиски жертвы. Вчера он навестил ее и предупредил, чтобы была на месте и никуда не уходила делеко. Если она послушалась, то сейчас должна быть у себя в спальне.
  (Время-то, слава Создателю, уже позднее. В ее-то годы негоже шататься где попало вечерами.)
   Но спальня была пуста, что Черного Шака немного озадачило. С этими людишками ухо нужно держать востро, потому что так и норовят что-нибудь выкинуть. Но, принюхавшись, он определил по больничному запаху, что грымза, скорее всего, была сильно озадачена его вчерашним предупреждением и сейчас находится под присмотром врачей.
  (Да куда она к черту денется! Ха-ха-ха, опять я очень кстати про черта. Наверняка ему сейчас икается.)
  До больницы он домчался моментально. Специальная отдельная палата, оборудованная по последнему слову существующей техники. Шак внимательно осмотрел сверкающие никелированными тумблерами приборы. Тут и аппарат для искуственного дыхания, и искусственная почка, и для кровообращения... и для чего только нет. Можно заменить все человеческие органы.
  (Кроме одного. Нет, не головы. И не сердца. Даю на размышление одну минуту.
  А врачей-то сколько. Засуетились. Так, две медсестры, этот вот, скорее всего, по дыхалке специалист, этот сердечник. А этот, похоже, самый главный. Денежки-то всем нужны. Пока жива - платит. А ну, как помрет? Помрет, обязательно помрет, уж я-то знаю. Иначе зачем бы я сюда приходил, правда?
  Бабка, конечно, напугалась, увидела, значит. А эти не понимают, что теперь не обязательно суетиться, бесполезно. Ну что, грымза старая, не угадала, какой человеческий орган нельзя заменить? Не знаешь, значит. Да откуда тебе. У тебя его сроду не было - души-то. Душу нельзя заменить на искусственную. Ну, пойдем, что ли, мне еще нужно в одно место попасть. Да не дергайся, не дергайся, чего уж теперь-то.)
  Никто из медперсонала не заметил, что реанимационную посетил кто-то из посторонних. Как правило, живые люди заняты другими, живыми делами, и не обращают внимание на разные необъяснимые мелочи. А их, собственно, было немного. Только стойка капельницы почему-то вдруг пошатнулась да как будто пронесся неслышный ветерок. Только не освежающий, наоборот, от него стало еще более душно в плохо проветриваемом помещении. Все сразу почувствовали усталость, а одной медсестре даже стало дурно и она попросила разрешения выйти. Главврач не возражал, потому что и так уже все было понятно. Он еще раз посмотрел на тянущуюся прямую линию на экране кардиографа и остановил уже вспотевшего помощника, занимающегося массажем сердца.
  - Сергей, хватит, тут уже ничем не поможешь.
  Тот облегченно вздрохнул и с удовольствием прекратил занятие, которое он уже полчаса считал ненужным. Но разве все скажешь при начальстве? Старуха была мертва окончательно и бесповоротно. Он это понял еще тогда, когда прибежал сюда по вызову. Когда у тебя такие остановившиеся глаза, то это бесполезно. Да и возраст у ней уже не тот, чтобы что-то можно было изменить. А старуха-то боялась умирать, так и хваталась за все.
  - Посиди, отдохни, - посоветовал главврач, - родственникам попозже скажем.
  - Что, сидят, ждут? - спросил Сергей, устраиваясь возле тела с чашкой кофе, которую любезно налила из термоса медсестра.
  - Да, - усмехнулся главврач. - Человек пять. бабка-то богатенькая была. И состояние миллионное, в долларах, и недвижимость. Вот обрадуются.
  - Надо бы сказать, что пока нет полной определенности, - предложил Сергей. - Живая, мол, но состояние тяжелое.
  Главврач глянул на него испуганно-быстро, потом перевел взгляд на медсестру.
  - Верочка, ты ничего не слышала?
  Нет, Григорий Петрович, - ответила молоденькая сестра, - вы же знаете, я никогда не слышу, когда нужно.
  Значит, договорились, - главврач встал и стал застегивать халат. - Пусть посидят до утра, а уж там все равно придется сказать.
  * * *
  В тот день Витюха хотя и не пил, но был особенно мрачен и насуплен. Даже его новая пассия Арина никак не могла его развеселить. Витюхин водитель Валик несколько раз пытался разговорить шефа, но после парочки угрюмых и недовольных взглядов он оставил свои попытки, здраво решив, что не стоит лишний раз дразнить лучшего бригадира Бугра. Витюха у Бугра был на особом счету, потому что всегда делал то, что тому нравилось. Причем МОГ сделать, в отличие от других, которым также хотелось бы как-то выслужиться перед держателем Привокального района, но им это не всегда удавалось.
  Валик знал, что шеф получил поручение разобраться с какой-то то ли заправкой, то ли стоянкой, но не мог понять, что же в этом такого уж сложного и почему Витюха такой задумчивый сегодня. И раньше бывали случаи, когда приходилось с кем-то разбираться, то есть они бывали очень часто, стоит ли из-за этого так грустить? Нет, тут дело в чем-то другом. Может, бабы? Да нет, вон Аришка сидит, ляжки выставила из-под короткой юбочки, чуть не ложится на него прямо в машине, а Витюха как кабан бесчувственный. Да если бы Аришка мне хоть подмигнула, я бы не стал отказываться...
  Валик коротко глянул в зеркало на красивую девушку, старающуюся развлечь их бригадира, и вздохнул. Ведь это он нашел Арину, тогда ее звали просто Ира, в каком-то кабаке, когда она собиралась первый раз выйти на панель, и совсем уж было собирался трахнуть в подсобке, когда его накрыл Витюха. Накрыл и тут же присвоил добычу. Не то чтобы Валик был особенно обижен на шефа, нет, такое ему и в голову не могло придти. Потому что любая мысль, сидящая в голове, может в один прекрасный день, по пьяни или еще как, выскочить наружу, и тогда - прости-прощай, веселая и раздольная жизнь. Витюха не пожалеет и родного брата, доведись тому встать на пути.
  Так что у Валика и в мыслях не было держать чего против своего шефа, пусть тот и отобрал девушку, которая по всему полагалась именно ему, Валику. Держать не держал, но как много мы порой не знаем про самих себя. И эта информация-обида сидела в водителе если еще не на генетическом уровне, то уж на межклеточном-то точно.
  Перед поворотом их новенький "Мицубиси-Паджеро" обогнал какую-то полуразбитую "волжанку", наверное, еще военных лет выпуска. Аришка с превосходством осмотрела мелькнувшее обшарпанное крыло и вдруг радостно крикнула, схватившись рукой за дружка Витюху:
  - Ой, Витенька, смотри, какая собачка!
  - Где? - недовольно повернул тот голову и она у него сразу же застыла с выпученными от страха глазами.
  Парой секунд позже Валик услышал, как шеф отчетливо выругался, и тоже повернул голову, чтобы посмотреть, что это его так удивило. Но ничего не заметил. Он уже было собирался глянуть на шефа, но тот сам напомнил о себе, начав сильно колотить по его спине и орать что-то непотребное.
  - Го-ни, ма-ть твою, го-ни, го-ни! - наконец разобрал Валик.
  Попробуйте понять человека, у которого от страха стучат зубы, а ваша собственная голова подпрыгивает от ударов. Добавьте к этому для полноты картины рев динамиков магнитофона (особо Витюха любил гимны дальнобойщиков) и непонятные вскрики этой бабенки.
  Решив, что на них напала конкурирующая фирма (такое уже бывало раньше) и вот-вот начнется обстрел или еще что похуже, Валик притопил педаль газа. "Паджеро", и до этого шедший с высокой скоростью, рванулся вперед, оправдывая свое название дикой кошки и распугивая редкие легковушки. Аришка, по-видимому, решила, что ее дружок сошел с ума, потому что, не добившись от Витюхи внятного ответа, испуганно замолчала и забилась в уголок.
  Увертываясь от попадающих навстречу машин, Валик поглядывал в сторону шефа. То, что никакого обстрела нет и не предвидится, он уже понял. Скорее всего, у Витюшки поехала крыша. Надо бы довезти его до какой-нибудь остановки или ресторана да высадить. Но ведь просто так не вылезет.
  Но крики вдруг прекратились.
  - Чего это он? - одними губами спросил Валик у Аришки. - Может..? - он незаметно, чтобы не дразнить Валика, махнул пальцем в сторону виска.
  - Собака, - прошептала Арина и показала на мелькающий мимо пейзаж.
  Валик машинально проследил за ее пальцем, внимательно осмотрел редкие пролетающие березки, ничего не увидел и понял, что Аришка тоже "того". Ехать с двумя сумасшедшими в одной машине никак не улыбалось. Собака, видите ли, их напугала! Нет еще такой псины, чтобы бегала со скоростью сто шестьдесят километров в час. Говорят, что эти... гепарды, что ли, могут быстро бегать. Так они в наших краях не водятся, но даже им слабо против шести форсированных цилиндров. Пытаясь увидеть несуществующую псину, Валик отвлекся и заметил вдали приближавшийся автопоезд с громадным тягачом "Вольво", но не придал этому значения, потому что встречных машин попадалось немало. Тягач и "Паджеро" приближались со скоростью 90+160 километров в час. Общий вес первого составлял почти тридцать тонн, другой чуть не дотягивал до двух тонн.
  Наверное, ничего бы и не произошло, если бы вдруг, когда до "Вольво" оставалась пара сотня метров, он не услышал одновременный вскрик Витюхи и какой-то скрежет, какой бывает, если царапать напильником по стеклу. Аришка тоже не осталась безучастной и внесла скромный вклад в общую какофонию.
  - Вот она! Та собака! - крикнула она.
  - Вижу! Мать твою! - взвизгнул Витюха и вцепился в плечо Валика.
  Тот невольно скривился от боли и попытался стряхнуть окостеневшую руку бригадира, но это ему не удалось и пришлось обернуться назад. На какое-то мгновение. Этого вполне хватило, чтобы "Паджеро" выехал на встречную полосу.
  - Ва-а-а-лик! - истерично крикнула Аришка, тыкая пальцем в лобовое стекло.
  Он повернул голову вперед, увидел надвигающийся автопоезд, и... буквально на пару секунд замешкался. В другое время он бы, не раздумывая, рванул руль и попытался вывести машину из-под удара, но сейчас что-то помешало ему сделать это. Какая-то странная мысль мелькнула в голове, не давая рукам автоматически выполнить обычный прием. А через две секунды было уже поздно.
  Асфальт был чуть влажен, как это обычно бывает осенью. "Паджеро" пошел юзом, разворачиваясь боком к "Вольво". Валик увидел сидящего там, за большим лобовым стеклом, водителя, который также пытался удержать многотонный автопоезд. Но тяжело груженная фура упрямо толкала его вперед, на подставившую свой бок иномарку. Водитель тягача пытался избежать столкновения, которое не просто было очевидным, оно уже началось. Тягач начало заносить, в то время как прицеп продолжал двигаться вперед.
  - А-а-а-а! - раздалось три одновременных вскрика, когда прицеп высокой стеной возник перед левым боком "Паджеро" и, переворачиваясь на ходу, лег на пока еще сверкающую лаком и никелированными деталями инормарку.
  Валик успел заметить, как дверка рядом с ним сминается под весом прицепа и тут же увидел собаку. Похоже, ту самую, о которой ему говорили эти сумасшедшие. Она походила на черного ротвейлера, только очень большого. Наверное, раза в полтора больше обычного. Такая собака Баскервилей.
  Переворачиваясь, фура отцепилась и с размаху шмякнулась на джип, издавая стонущие железные звуки. Задняя дверь распахнулась и оттуда полетели какие-то коробки. Но водитель уже забыл про груз, сейчас самое главное для него было то, что тягач каким-то чудом остался на колесах, съехав, правда, с дороги на поле. Испуганный и побледневший водитель тут же выскочил из кабины и подбежал к иномарке, придавленной прицепом, разглядывая, что и как. Больше всего пострадала левая передняя часть машины. Капот "Мицубиси" вздыбился и представлял собой какое-то подобие изогнутого пропеллера. Из-под него валил легкий сладковатый дымок, какой обычно бывает от сгоревшего масла. Переднее правое колесо было сорвано вместе со всеми тягами и держалось возле кузова буквально на тормозных проводках.
  - Господи, - повторял он, заглядывая под машину, чтобы проверить, не течет ли где бензин, - что же это такое? Я не хотел, они сами подлезли... Я по своей полосе, а они...
  Его нервы должны были выдержать еще одно испытание, когда правая дверка "Паджеро", на которой чудом сохранилось стекло, вдруг распахнулась и оттуда начал вылезать кто-то окровавленный. Вздернувшись от неожиданности, водитель тут же понял, что кто-то из пассажиров остался жив, и кинулся к нему на помощь. Выбравшись из автомобиля, Витюха упал на асфальт и что-то прошептал.
  (Ну ты, гад, живучий попался!)
  - мелькнула у водителя в голове какая-то чужеродная, как будто не его мысль. Впрочем, он и не думал, что она могла принадлежать ему.
  - Что? Что с тобой? - наклонился к нему водитель.
  Аришка... там... вытащи, - опять прошептал Витюха, сделав еле заметное движение в сторону "Паджеро".
  Водитель догадался, что надо кому-то помочь, и полез в салон. Девушка, которой надо было помочь, была зажата смятой дверкой. Отчетливо виднелась лишь рука, все остальное представляло собой кучу порванной одежды. Скорей всего, она уже не нуждалась ни в чей помощи.
  - Ааааа, - вдруг заунывно затянул кто-то впереди, напугав водителя.
  Как ни странно, Валик был еще жив, хотя именно его сторона пострадала сильнее всего. Оказалось, что при столкновении он упал на соседнее сиденье и остался жив. Водитель тягача перелез к нему и, подхватив Валика под руки, потянул на себя.
  - Ну-ка, приятель, давай на выход, - начал было говорить он и чуть не оглох от нестерпимого крика.
  Оказалось, что ноги Валик все же не успел убрать, и их зажало надвинувшейся передней панелью. Рулевая колонка хоть и сложилась при ударе, но не настолько, чтобы не причинить вреда. Именно она прижала Валика к сиденью. Для того, чтобы вытащить его из машины, нужно было сначала освободить его ноги и тело. А для этого как минимум убрать с крыши прицеп.
  - Со... со... - вдруг начал выдавливать из себя Валик.
  - Тихо, тихо, - склонился к нему водитель, думая, что тот просит его вытащить. - Спасем, обязательно спасем, я уже вызвал "скорую помощь".
  - Со... ба... ка... - прошептал Валик. - Она... была. Я видел ее.
  - Хорошо, хорошо. Будет тебе собака, потерпи немного, а там все будет.
  Валик повернул к нему искаженное болью лицо, порезанное осколками стекла.
  - Нет, я не хочу... она заберет меня... заберет с собой...
  - Сейчас придет "скорая помощь", потерпи, - нетерпеливо отозвался водитель, выглядывая из машины. - Слышишь сирену? - спросил он снаружи. - "Скорая помощь" едет, и спасатели. Сейчас тебя вытащат.
  Но Валик не отзывался. Водитель обеспокоенно заглянул в салон. Лежащая на сиденье голова не шевелилась, а раскрытые глаза неподвижно смотрели перед собой. Валик был мертв. Собака все же догнала его.
  (Так, один попался, правда, не тот, что надо, но все равно хорошо!)
  Водитель трейлера мотнул головой, отгоняя странные мысли, которые помимо воли появлялись в его сознании.
  - Чего же тут хорошего, - удивленно пробормотал он, словно стараясь оправдаться перед самим собой, - человек ведь погиб.
  - Кто погиб? - раздалось у него за спиной, от чего водитель подскочил на месте и повернулся при приземлении.
  Он совсем забыл про того, что выскочил из машины. Да, сегодняшний день предоставил ему немало сюпризов, можно сказать, на всю оставшуюся жизнь.
  - Да это водитель твой, похоже, помер, - пояснил он, поняв, что ничего страшного за спиной нет. Только вот непонятно, откуда у него появляются эти мысли.
  - А, так Валик помер, - протянул Витюха с непонятной интонацией, отчего водитель подумал, что уж не поехала ли у того крыша. - А он что-нибудь говорил?
  - Да ничего не говорил, - ответил водитель, немного отодвигаясь на всякий случай от непонятного пассажира. - Так что-то, про собачку... мол, то ли ее надо забрать с собой было, то ли она меня заберет - не разобрал.
  Зато пассажир, похоже, разобрал, что к чему. Потому что он испуганно выпучил глаза и начал оглядываться, словно искал кого-то. И хотя поблизости на трассе в обе стороны не было видно ни одной машины, ни одного человека, что было ясно с первого взгляда, странный окровавленный пассажир продолжал озираться.
  "Точно, рехнулся", подумал водитель, невольно подтверждая недавнюю мысль Валика. "Еще кинется, чего доброго. Надо бы взять чего потяжелее. Наверное, головой ударился. После такого частенько "крыша едет". У нас был такой случай в автоколонне..."
  Какой именно случай у них произошел, вспомнить в деталях не удалось, потому что пассажир вдруг вскрикнул, выхватил пистолет и начать палить из него по невидимой мишени. Мишень, судя по резким поворотам Витюхи, не стояла спокойно на месте в ожидании собственной смерти. Хотя в данном случае не стоило всуе упоминать ее имени. Как говорится, стоит упомянуть черта, и он уже на пороге.
  (Ха-ха-ха, точно, на пороге. А этот мой завтрак, какой он прыткий! И везучий. Те двое сразу загнулись, хотя и не предполагалось, что они должны умереть. Вот им-то просто не повезло. Жаль, конечно, хорошие были люди, ха-ха-ха, ну, теперь уж ничего не попишешь. Кто ж знал, что так получится. А с этим, гляжу, еще придется повозиться. Я еще вчера почувствовал, что сегодняшний обед будет веселым, не то, что эта... ну, грымза которая, первое блюдо то бишь... вот тоска-то. Со старух обычно не выжмешь ничего путнего, так, обычные профессиональные обязанности. Так что долг-то я выполнил, зато сейчас сколько удовольствия, а? Ну, попрыгай, попрыгай еще! Я вижу, что тебе тоже понравилось.)
  "Скорая помощь" подоспела вместе с работниками ГАИ и спасателями. Хмурый капитан, который уже успел сегодня помотаться по трассе, недовольно крутил поданные водителем трейлера документы и разглядывал лежащий на боку прицеп и придавленный им джип.
  - Да они ж по моей полосе шли, товарищ капитан, - на всякий случай оправдывался водитель, хотя против него никаких особенно обвинений никто и не выдвигал. - Сначала спокойно шли навстречу, а потом вдруг как мотанутся мне под колсеса. Я вон вывернул, как мог, да... - водитель не закончил свою мысль, а только махнул рукой в сторону стоящего в стороне от проезжей части тягача.
  - Явитесь завтра в отделение, снимем показания, - капитан протянул удостоверение, - можете ехать, думаю, все ясно.
  Обрадованный водитель, бросив последний взгляд в сторону "скорой помощи", возле которой санитары успокаивали все еще встревоженного и озирающегося по сторонам Витюху, кинулся к своему "Вольво" и постарался покинуть место событий как можно скорее. Приключения - интересная вещь, пока сам в них не участвуешь, а с него на сегодня хватит впечатлений.
  Пистолет у Витюхи забрали, правда, к этому времени в нем уже не было патронов. Но сам факт стрельбы гаишники отметили, и потому сейчас обращались со свихнувшимся, как они не без оснований решили, пассажиром джипа без особой почтительности.
  Капитан подошел к своей машине с мигалками, включил рацию.
  - Дежурный, где там "уголовники"?
  Рация в ответ захрипела и выдала что-то какую-то непонятную для постороннего человека тираду. Капитан однако же все понял.
  - Скажите, что тут есть для них один кадр. Да, пострадал при дорожно-транспортном происшествии, судя по всему, с головой что-то. Оружие: пистолет "Беретта", но на него есть разрешение, все честь по чести. Вот только в машине нашли еще и автомат "Узи", этот, короткоствольный, причем незарегистрированный. Говорит, что знать про него ничего не знает, наверное, принадлежал водителю.
  Из динамика опять раздались переливы и протяжные завывания, которые почему-то очень разозлили капитана.
  - А то я сам не знаю, что надо было спросить! - чуть ли не закричал он в микрофон. - И спросил бы, если бы и водитель, и подружка этого, как его там, не разбились насмерть. Да, он работник какого-то товарищества, как его... да, "Аквитон". Откуда я знаю, что это такое? Вы там все спецы, вот и узнайте, чем они занимаются. Так вот, ему-то хоть бы что, так, немного поцарапался, а этих придавило. Проверьте-ка это товарищество, - он немного послушал хрипы и опять раздраженно повысил голос:
  - Ах, сами знаете? Так чего тогда ко мне лезете с советами?
  Бросив рацию в машину, он пошел к санитарам, что-то по-прежнему ворча себе под нос.
  - Прохоров! - крикнул он сержанта. - Поедешь с санитарами, проследишь за этим пострадавшим, чтобы он чего не выкинул, а то уж больно нервный какой-то. А перед городом тебя встретят криминальщики, передашь им этого типа. И наши наручники не забудь обратно привезти. А то уже сколько растеряли, не наберешься на вас, - последнее предложение он вымолвил уже вполголоса вслед удаляющемуся сержанту, так что тот, возможно, и не расслышал прозвучавших упреков.
  
  
  С ДЕЛОВЫМИ ОБРАЩЕНИЯМИ ОБРАЩАТЬСЯ (34310) 2-08-64 - Михаил
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"