Первое, что чувствуешь, оказавшись здесь. Пронизывающе ледяной, сухой и клейкий. Он обволакивает, не дает дышать, набрасывается серым маревом, срывает одежду и сбивает с ног, немногие способны выстоять, но ... казалось, человек на уступе его не замечает.
Длинный плащ, волнистые волосы, нитки седины, еще молодое лицо. Он сливался со скалой, такой же черной и неподвижной, в единый монолит. Чувствовалась сила и безграничная воля, воля которая сминает врагов, спасает друзей, не знает преград, воля способная творить, менять, уничтожать. Наделенные редко остаются в тени, они становятся или добродетелями или злодеями. Но, несмотря на внутреннюю мощь, этот человек выглядел каким-то потрепанным и измученным. В нем не было жизни, и даже глаза не излучали внутреннего тепла. Уставшие, пустые. Когда-то голубые, а сейчас блеклые, они практически потеряли цвет ... зеркало перестало отражать, два мира слились.
Вот уже два года я прихожу сюда каждую ночь.
Стою, смотрю на шипы горных вершин, врезающиеся в небо, на маслянистые сгустки реки внизу, вода похожа на расплавленную смолу, не течет и не стоит на месте, лишь медленно тянется.
В этом месте нет цветов, деревьев, ни одного живого существа.
Вокруг только черное и серое.
Река, скалы, ветер.
Солнца практически не бывает, день и ночь неразличимы, лишь изредка за заплатками туч мелькают желтые блики, но будто испугавшись, спешат закутаться в грязное покрывало неба.
Вместе с солнцем приходит запах мяты и смех, чарующий, зовущий, но неизбывно далекий; он льется, эхом блуждает в разрезах скал, кувыркается в порывах ветра и стихает, захлебнувшись в воде.
Иногда я слышу голоса, там ... Они приходят из-за гор, из другого мира, они поют. О любви, о жизни и смерти, страхе и смелости, богатстве и нищете. Разрезают серость и наполняют Мирок эмоциями, появляются краски, мелькают смазанные образы птиц, время убыстряет ход, кажется, еще чуть-чуть и спадет оцепенение... Но, нет, голоса исчезают, все возвращается на круги своя.
Нет пути назад.
Представлюсь.
Балакшин Константин Владимирович, 40 лет.
Неженат. Детей нет.
Состоятельный бизнесмен.
Про таких как я говорят: "Любимец Богов".
В 20 лет основал свое дело. Быстро сколотил капитал, обеспечил родителей. Машина, дом, дача, любовница, деньги, много денег.
Идиллическую картину портил один мазок - все, все это, вся моя жизнь была искусственной, ненастоящей; вкус есть, а радости - никакой.
Бежал, стремился, достигал. И столько терял, каждый день.
У меня нет, да и не было друзей - партнеры, знакомые - им что-то нужно, мне что-то нужно, симбиоз.
Я не любил, никогда.
Жил, а на жизнь не было времени.
Успех затягивает, ты покоряешь рубежи, чувствуешь себя победителем, а однажды ... однажды, просыпаешься и понимаешь, что все чего достиг - пыль, суета.
Хочется теплоты, радости, любви.
Но не можешь, уже не можешь и не хочешь чувствовать.
Бесстрастие.
Внутри пустота. Работа превращается в сплошную механику, жизнь - в существование. Нет радости, ни в чем.
Сорок лет - нет прошлого, нет настоящего, нет будущего. Впереди - старость и одиночество.
Каждый раз, стоя на уступе, я хочу ... и не решаюсь сделать шаг.
Боюсь. Высоко.
А сегодня, впервые за два года...
Раздался странный звук - будто порвали ветхую ткань.
Выглянуло солнце.
Ослепило, обожгло.
Согрело.
Не жалкие отсветки, а круглый желтый шарик подмигивал сверху.
Смех, голоса, они струились, переливались, обретали цвет, наполняли окружающее до предела .
Красный, синий, желтый. Цвета смешивались, играли.
Из туманной дымки сплетаться образы - люди танцевали. Это были не безликие тени, а настоящие живые существа, Мирок просыпался, возрождались Фантазии.
Музыка, все вокруг сочилось, трепетало.
Я слушал и пел, пел вместе с ними.
Что-то менялось, пустота уходила.
Внезапно все оборвалось и застыло.
Звуки, цвета, образы.
Галлюцинация.
- Шагни, - голос шел изнутри и одновременно извне.
- Чего ты боишься? Это же сон. Порождение разума, измученного тела.
- Шагни.
Во мне, впервые за много лет, забурлили чувства, эмоции плескались через край. Захотелось сделать что-то необдуманное, по-мальчишески залихватское.
А прыгну-ка с этого проклятого уступа, прыгну и проснусь. Начну новую жизнь, полную любви, смеха и радости. Женюсь, заведу детей... обязательно. Троих. Навещу родителей, переломаю к чертям эту заскорузлую бытовуху. Почувствую наконец-то, что значит быть ЧЕЛОВЕКОМ.
Я посмотрел вниз. Не так уж и высоко.
Вода из черной превратилась в нежно-голубую, теплую, манящую, она искрилась и переливалась.