Беляков Сергей
Кор-3: Желатиновые мишки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
       - Такая маленькая - и одна? - Он осуждающе покачал головой, потом без перехода сказал, придыхая от волнения:
       - Какие чудесные у тебя глаза, Мила... Ты любишь шоколад?
       Хищная гримаса мгновенно сменилась на ее лице простодушной детской улыбкой:
       - Я люблю Gummy Bears...

   - Ну вот, из-за тебя я теперь опоздаю... Виталий Леонтьевич опять меня ругать будет!
   Девочка капризно нахмурилась и нажала кнопку на мобильнике.
   Ее нельзя было назвать красавицей. Короткие, неровно подстриженные темные волосы, круглое лицо с низким лбом, широкий торс без талии, иксообразные ноги, кривизну которых подчеркивали плотные черные колготки. Единственная деталь, которая сразу привлекала внимание - ее выразительные глаза. Омут черной воды в молоке. Бархат страсти. Он непроизвольно скользнул глазами вниз: клин света в проеме между ее ногами, ограниченный сверху краем застиранного платья, заставил рот наполниться вязкой слюной. Господи-и-и...
   Девочка перехватила его взгляд, но никак не отреагировала. Не красавица, еще раз констатировал он, но это даже лучше. На вид ей лет десять-двенадцать. Сейчас многие в этом возрасте уже...
   Он сглотнул.
   - Здравствуй! Тебя как зовут? - Лицо его было подкупающе-открытым. Сколько раз он репетировал этот момент начального контакта перед зеркалом.
   - Мила, - девочка снова не выразила эмоций. - А вас?
   - А меня Николай Константинович, - имя у него заготовлено заранее, это - часть легенды, часть игры. Он досконально знал, о чем и как с ней нужно говорить, он знал, какие вопросы она будет ему задавать, и у него были готовы наиболее убедительные ответы, он знал, как заговорить зубы, как увлечь, увести... Лишь бы только добраться до машины. И пусть даже его видела желчная кассирша с опухшим от перепоя лицом - он изменил внешность до такой степени, что не поверил своим глазам, глядя в зеркало перед уходом. Интеллигентный блондин с аккуратной бородкой, выходящий из магазина вместе с дочкой - ха, дочкой! -у кого это отложится, отпечатается в памяти? Кто проследит их до машины, стоящей за углом? Кто окажется до такой степени подозрительным, что попытается различить буквы и цифры на заляпанном грязью номерном знаке?
   Пузырьки безнаказанности в крови вспенивались в предвкушении удовольствия, которое ему доставит эта дурочка.
   - Ты, наверное, спешишь, Милочка? Курсы? Занятия? Танцы? Музыка? Каратэ? - Он легко хохотнул. - Я могу тебя подвезти, тебе ведь в сторону Кутузово, наверное? - Он прекрасно знал, что из этого богом забытого ларька на окраине нового микрорайона дорога только одна - на Кутузово.
   Ничего не ответив, она взяла с полки пакетик со снедью и пошла к кассе. Он поспешил вслед:
   - Ты не подумай ничего плохого, у меня у самого две дочки, растут без матери, занимаются музыкой, я их всегда стараюсь отвозить ко времени... Но ты же знаешь, у родителей ситуация разная может сложиться, работа там, начальство, нагрузки, так? - Он частил, стараясь говорить все тише по мере того, как девочка подходила к кассе.
   Она рассчиталась за снедь, аккуратно положив сдачу в большой кошелек с Микки Маусом на боку. Короткие пальцы, плоские ногти, окаймленные черными полукружиями. Возбуждающе приятно.
   - Английский, - сказала девочка, выйдя вслед за ним на улицу.
   Он прикрыл глаза ладонью от солнца:
   - Что - английский?
   - Занятия у меня, углублёнка, ну, кружок... - Она потянула в стороны края пакетика, и тот легко разорвался, рассыпав часть содержимого на асфальт. Он бросился подбирать снедь, невольно прикоснувшись к ее ноге.
   Похлеще удара током. Кровь бросилась ему в голову, и не только в голову... Теперь придется что-то делать, иначе если он быстро встанет, девочка сразу обратит на это внимание. Он сконфуженно стал поправлять якобы развязавшийся шнурок. Когда он решился поднять голову, девочка, не мигая, смотрела ему в глаза.
   - Ну что, пошли? Вы же обещали подвезти. Я опаздываю. - Она сложила пакетик вдвое и спрятала его в кошелек
   В следующий раз нужно носить с собой какую-нибудь вещь - куртку там или свитер. Этим можно прикрыть место.
   В следующий раз.
   Кровь снова взбурлила.
   Теперь у него точно будет следующий раз. И не один.
   Он засунул одну руку в карман, второй взял девочку за шершавую ладошку и повел ее к машине. Рука в кармане нащупала гладкую поверхность шприца.
  
  
   - Нет, с этого Монка умотаться можно! Прикинь: кадр ему говорит: "Нападавший сломал мне девять костей в руке..." А тот так мечтательно в ответ: "Еще бы одну - и было бы ровно десять!" - Еремин бережно выпрямил ноющую от напряжения спину, отер лоб и с удовольствием закурил.
   - Он что, садист? - Пыхов саркастически посмотрел на Сергея.
   - Да не-е-ет... У него ОКР, психическое расстройство. Оно заставляет людей возводить педантизм в десятую степень. Весь сериал на этом построен, он первоклассный детектив, но вот из-за своей болезни без конца во всякие неловкие ситуации влипает. Если сериалу верить, жив еще дух Шерлока.
   Пока Еремин осматривал машину, Пыхов и милиционеры прочесали лесок вокруг. В добросовестности местных отделенцев убойщики не сомневались, но у них было слишком мало шансов найти нечто, относящееся к делу, в том невероятном количестве мусора, которое было собрано в леске. Влад покосился на заплесневевший презерватив, венчавший кучу собранного отделенцами хлама, и глянул на часы.
   - Что-нибудь стоящее в машине нашел? Документы, техпаспорт?
   Сергей отрицательно качнул головой.
   - Документов нет. Чисто. А остальное... Так, ерунда. Cтранно. Такое впечатление, что точилку специально вылизали перед... Ну, перед... - Он поморщился. - Сейчас телом займусь. Вот, глянь, все что нашел - здесь.
   Влад оглянулся. На прошлогодней хвое сиротливо пристроились три-четыре небольших пакетика со стандартными этикетками вещдоков. Пробежав по ним глазами, Пыхов огорченно хмыкнул.
   Еремин сделал пару десятков фотографий цифровиком и для надежности продублировал поляроидом узловые снимки. Немного поколебавшись, он с усилием, но бережно отделил руку покойника от руля - она мешала Еремину проводить осмотр.
   Они никогда не нарушали правила: труп осматривался последним. Если с этого начать, то, находясь "под впечатлением", можно упустить какую-нибудь мелкую, но критически важную улику.
   Сергей аккуратно отодвинул голову жертвы от подголовника и тихо присвистнул. Влад подошел ближе. Стоявшие кучкой в почтительном удалении милиционеры потянулись было к машине, но Пыхов жестом руки наказал им не приближаться.
   Удар в основание черепа оказался, по-видимому, смертельным. Рана узкая, но глубокая, крови вытекло немного, и снаружи этого видно не было - мешал подголовник; вдобавок, кровь стекала по спине жертвы. Орудием убийства была, скорее всего, заточка с характерным трехгранным жалом.
   Яркий зайчик отразился на потолке салона - Еремин поддел пинцетом волос на плече убитого и спрятал в пронумерованный пакет. Волос не принадлежал убитому, он был длиннее и темнее, чем у жертвы. Оперы молча переглянулись. Сергей снова наклонился к убитому и вдруг ухватился за волосы жертвы.
   - Ты чего, вконец обалдел? - возмущенно крикнул Влад, но, увидев, что под рукой Еремина скальп довольно легко отделился от головы жертвы, все понял.
   Парик.
   Пыхов ловко подставил под парик пронумерованный пакет для вещдоков - с парика капала кровь. Похоже, убитого сперва оглушили, ударив чем-то тяжелым по голове, а уже потом прикончили ударом в шею. Парик был качественным: кровь не просочилась сквозь накладные волосы.
   Еремин таким же театральным жестом отодрал у трупа бороду и усы. Рот у убитого приоткрылся. Ленивая весенняя муха тотчас же пристроилась к углу рта. Пыхов брезгливо согнал ее. Муха перелетела вниз, усевшись на поясной пряжке жертвы. Влад возмущенно махнул рукой, прогоняя муху, и вдруг увидел, что молния на брюках убитого расстегнута. Натянув перчатку, он осторожно отодвинул край ткани. Из расстегнутой прорехи на коврик высыпалось несколько разноцветных кусочков то ли стекла, то ли пластмассы.
   - Это что за фигня? - Еремин удивленно наклонился к убитому со стороны пассажирской двери.
   Пыхов поднял небольшую финтифлюшку и положил на ладонь. Маленький красный медвежонок слегка пружинил под пальцами.
   - Похоже на желатин. Знаешь, что-то типа конфет или жвачки. Мне кажется, я такое где-то видел.
   Он крикнул отделенцам:
   - Эй, мужики, у кого дети есть, которые конфеты-жвачки любят? - И смутился, поняв нелепость вопроса. Милиционеры дипломатично выдавили пару смешков. - Вот, гляньте! - Влад протянул им находку.
   - О, да это "Гамми Беарз"! - оживился один из отделенцев. - Ну, эти, резиновые, кажись, мишки. Моя дочка мультяшки смотрит про них... а еще она жену совсем достала - купи да купи ей этих мишек. Жена несколько дней назад наконец вычислила, где их продают. Желатин самый обыкновенный, только сладкий, подкрашенный и медвежатами сделанный. А цена-а-а... - Он прищелкнул языком.
   - Медвежатами, говоришь? - Пыхов почесал нос, чтобы не рассмеяться. Хотя смешного было мало. Вряд ли покойник забавлялся тем, что прятал желатиновых мишек у себя в, гм-м-м, мотне. Выходит, это сделал убийца? Для чего? Знак? Символ? Вуду какой-нибудь там? Ерунда. Детство, и только.
   - Ладно, пока все, пара минут - и будем сворачиваться. - Влад отошел к машине, перебросился несколькими словами с Ереминым, потом набрал номер дежурки, сказал пару отрывистых тихих фраз и вновь вернулся к милиционерам: - Мужики, кто до приезда судмедэксперта тут подежурит?
   - Я останусь, лейтенант. У меня смена закончилась, а я неподалеку живу, дождусь врача - и домой. - отозвался старший сержант с венчиком седых волос вокруг блестящей лысины. Он держал фуражку в руках: было довольно жарко, несмотря на конец апреля. Сержант подошел к машине, и, покосившись на парик в пакете, повел носом в синих прожилках. От трупа уже прилично несло. Влад хмыкнул:
   - Ты, батя, вроде бы и бывалый, а...
   - Бывалый-то я бывалый, да все никак не привыкну. - Сержант поморщился, вздохнул и промокнул лысину платком. Он уселся под сосной, пристроив фуражку так, чтобы прикрыть козырьком как можно больше света.
   - Влад, смотри! - по голосу Сергея Пыхов понял, что тот обнаружил что-то важное.
   Еремин выпрямился и протянул Владу небольшой разовый шприц, наполненный мутноватой жидкостью.
   - Вот, нашел у него под правым бедром на сиденье...
   На корпусе шприца английскими буквами было написано: "Depo-Provera RL", потом чуть ниже: "Medroxyprogesterone acetate 1 mL injection", и на ребре - "Pfizer".
   - Он что, наркоман? - сержант-доброволец с интересом глядел на шприц.
   Влад сплюнул и сказал:
   - Фигово. Вот что, батя, давай-ка ты дуй домой, мы сами теперь судмедэксперта дожидаться будем...
  
  
   Судмед Табаков задерживался. Разозленный Пыхов потребовал замену, но из дежурки его пристыдили, сказав, что Табаков сегодня нарасхват, а другого эксперта все равно раньше чем завтра не будет. Как только Табаков закончит с пожаром на фабрике в Нефёдово, так сразу и к ним. Пыхов прикинул, что даже при самом благоприятном раскладе судмед появится здесь через час-полтора. Делать нечего, оставалось ждать.
   Запасливый Еремин вытащил из багажника своей "Тойоты" кусок брезента, на котором они и устроились под липой в десятке метров от машины с убитым. Липа тщилась соперничать запахом с покойником. Дабы не терять времени, Пыхов позвонил с мобильника по нескольким точкам: ГАИ, прокуратура, начальство... Стандартная раскрутка.
   Еремин лежал на спине, пялясь в небо. Шприц не давал ему покоя. Где-то когда-то что-то он слыхал о Депо-Провера, но что - вспомнить не мог. Одно помнилось точно: инъекция была не наркотического характера.
   Когда разморенные теплынью убойщики наконец дождались Табакова, тот не прояснил ситуацию. "Депо-Провера" был гормональным противозачаточным препаратом. Озадаченные, Пыхов и Еремин молча переваривали информацию, пока Табаков и фельдшер занимались убитым.
   Когда еще через пол-часа гаишный грузовик увез машину со зловещим кровавым пятном на водительском сиденье, Пыхов и Еремин уселись в "Тойоту" и по дороге в город дали волю своим догадкам. Однако в наступающих сумерках ни одна из них ни тому, ни другому не показалась сколько-нибудь стоящей.
   Еремин подбросил Пыхова до его подъезда, где двое завсегдатаев двора алчно предложили усталому оперу "усугубить". Поколебавшись, Влад выпил почти полный стакан мерзко пахнущей жидкости, утихомирил возмущенный желудок соленым огурцом и микроскопическим бутербродом с колбасой из газетной бумаги, после чего, невзирая на призывы завсегдатаев "посидеть-по###деть", откланялся и отправился на покой.
   "Гамми Беарз" и шприц были слишком приметными деталями, если не сказать - эсктравагантными. Складывалось впечатление, что убийца нарочно подставлялся.
   Зачем?
  
  
   Утро принесло головную боль, преимущественно не от водки, но от недосыпа и беспочвенных размышлений. Влад торопливо выпил холодной воды, стуча носиком чайника о зубы, буркнул "Добрутро!" соседке в коридоре и вышел из дома.
   Пока он, дрожа от утренней свежести, ожидал Еремина и давился дымом первой сигареты - нельзя, ну нельзя курить натощак, болван эдакий! - ему позвонил их начальник, капитан Крапивин, и желчно осведомился, когда они соблаговолят предстать пред его очами.
   Поворот в деле желатиновых мишек, как Пыхов и Еремин, не сговариваясь, назвали этот случай, назрел за ночь. И поворот серьезный.
   Убитый оказался сотрудником аппарата главы администрации области, неким Виктором Васильевичем Гусевым. Он жил одиноко, тихо, и его не хватились бы еще долго - на работе Гусев взял недельный отпуск "для поправки здоровья", как он сказал в отделе кадров. Но настырная секретарша позавчера вызванивала своего шефа в течение всего дня, поскольку он стал срочно нужен главе администрации. По мобильнику Гусев не отвечал, а его мессэдж-ящик был полон и новых сообщений не принимал. Вчера в обед секретарша в конце концов поехала к Гусеву домой, однако на звонок в дверь никто не ответил. Поколебавшись, она все же обратилась в милицию, по месту жительства шефа. Аппаратчики не пропадают ежедневно, и едва секретарша Гусева написала заявление об исчезновении своего начальника, все отделение было живо поставлено на уши. Те из отделенцев, кто принимал участие в прочесывании леса вместе с Пыховым, сразу же допетрили, о какой машине и, соответственно, о ком персонально идет речь...
   Гусев был ответственен за "оказание содействия избирательным комиссиям в реализации их полномочий в период проведения выборов и референдумов", как туманно пояснили Пыхову и Еремину в аппарате главы администрации. В чем конкретно заключалось это "содействие", убойщики догадывались. Вполне возможно, что Гусев оказался жертвой предстоящих предвыборных разборок. Но шприц и мишки по-прежнему сюда не вязались, ну никак.
   Обработка личного дела Гусева и сведений, полученных от его соседей, ничего нового не дала. Он был на редкость тихим человеком, стандартным в плане социальных привычек и поведения. Обыск его квартиры также ничего не дал. Администрация области давила на Угрозыск, предлагая прикрыть дело как можно быстрее - выборы были не за горами, и лишнее внимание к персоне главы администрации было совершенно ни к чему.
   Крапивин жал на них вовсю и в конце дня прямо сказал, что если они сами не разберутся с тем, как эффективно закрыть дело до конца недели, он найдет, кто согласится это сделать за них. Но в штатном расписании отдела после этого для них места не будет...
   Поздно вечером Пыхов сидел в кабинете, который они делили с Ереминым, и уныло прикидывал, куда ему податься после увольнения. Он не собирался пихать в прокуратуру липу, но с другой стороны, шансов вытащить дело до конца недели у них не было - насколько неординарно выглядела пара улик, настолько тривиально смотрелись все остальные факты по делу Гусева.
   Он вздрогнул, когда зазвонил телефон на столе.
   - Пыхов? Владислав Борисович?
   - Он самый. Кто спрашивает?
   - Меня зовут... Впрочем, я не хочу по телефону. У меня есть сведения по делу Гусева. Если у вас уже есть на него дело, - поправилась трубка.
   - Приходите сюда, я вас подожду. - Шустрый какой, подумал Влад. - Только мне пропуск надо будет на вас выписать. Так на какое имя?
   - Нн-н-ет, к вам тоже не годится. Вот что, давайте встретимся в кафе-закусочной у кинотеатра "Юность". Знаете, новое такое?
   - Знаю, "У Регины" называется. Как я вас узнаю?
   - Поверьте мне, у вас не будет проблем меня узнать...
  
  
   Звонивший был прав. Пыхов узнал его сразу: тот был до измумления похож на убитого Гусева, только являл собой более поношенную версию. Метрдотель, приведший Пыхова к нему за столик, дипломатично испарился. Влад огляделся по сторонам, пока Гусев-2 рассматривал его удостоверение.
   Кафе было почти полным, но полумрак был на руку тому, кто хотел бы остаться незамеченным.
   Еремин молитвенно просил Влада обойтись в этот вечер без него. У него гостила некая дальняя родственница "из Урюпинска", как съязвил Пыхов, и Сергею приходилось ее развлекать в куцые остатки свободного времени после работы. Сегодня она потащила его на рок-концерт, и Еремин надеялся, что этот поход развяжет его руки по крайней мере на несколько вечеров вперед.
   Гусев-2 вернул удостоверение Пыхову.
   - Меня зовут Гусев, Арнольд Васильевич. Вы уже, наверное, догадались, что я - родной брат Виктора... Мне дали ваш номер в дежурном отделении. Я решил не приходить к вам и не говорить по телефону... Поверьте, у меня есть для этого основания.
   Он замолчал ненадолго, видимо собираясь с духом, потом отпил кофе, пожевал губами и продолжил:
   - Вот какая история... Я - врач, невропатолог. Виктор... У него было серьезное расстройство, но - может быть, к сожалению - он не был моим пациентом. Два месяца тому назад он написал мне письмо. Я живу в Санкт-Петербурге... Мучительные строки, очень прочувствованные. Сугубо личные. Вот почему я не хочу давать этому огласки, однако я полагаю... я знаю, что его убили, скорее всего, из-за этого. Из-за его мании.
   Пыхов молчал, боясь прервать Гусева.
   - Он был латентным педофилом... - Эти слова явно дались Гусеву нелегко; он замолк, прикрыв глаза рукой.
   Пыхов заинтригованно молчал. Не верить Гусеву у него не было оснований, но все же он не возражал бы иметь нечто более существенное в качестве доказательства сказанному.
   - Он сильно страдал из-за этого, - наконец продолжил Гусев-старший. - Он просил моей помощи, боясь, что не сможет контролировать себя, свои... свои желания.
   - Вы согласились? - Пыхов знал, что по новому законодательству врачи, имеющие дело с таким контингентом, были обязаны информировать милицию и прокуратуру о появлении у них новых пациентов-педофилов.
   - Поймите, он же мой брат! Был... - Гусев опустил голову.
   - Кто был его врачом здесь?
   - Не было у него врача. Он ни в какую не хотел обращаться к психиатру, пока работал в аппарате администрации. Не хотел подставлять своего шефа. Я разговаривал с ним, подолгу, часами - по телефону. Поначалу он не считал происходившее с ним чем-то серьезным, но, похоже, наши беседы сыграли с ним злую шутку. Он стал расценивать свою проблему как нечто все более и более трагичное... в конце концов, я был вынужден предложить ему использовать химические препараты, чтобы контролировать свой секс-драйв.
   Что-то словно щелкнуло у Пыхова в мозгу.
   "Депо-Провера"! Конечно же! Эстрогенный препарат, используемый в некоторых западных странах для укрощения сексуальности педофилов... Он даже вспомнил жесткий термин "химическая кастрация", используемый в сочетании с названием препарата.
   Потом его окатило холодом.
   Желатиновые мишки.
   Гусев поплатился жизнью за изнасилование ребенка? Но где тогда сам ребенок - девочка, мальчик? Кто он?
   Жив ли он?
   - Простите, Арнольд Васильевич... Мне срочно нужно позвонить...
  
  
   ...Вон те две девочки. Очень симпатичные. Лет девяти, наверное. Волосенки там еще не выросли, у них все такое гладенькое, и кожа нежная до умопомрачения...
   Он стал осторожно подходить к девочкам, стараясь не привлекать их внимания раньше времени. Похоже, они были без присмотра. Он запустил руку под плащ и расстегнул брюки. Приближение кульминации подстегнуло его возбуждение. Еще пару шагов... Еще немного... лучше обойти со стороны мусорных контейнеров, тогда у них не будет шанса убежать, по крайней мере, убежать так просто. Ах, почему он уже так стар? Ведь в свое время он запросто уволок бы их к себе силой - обоих, а потом долго и настойчиво учил бы, как нужно сперва терпеть, а потом получать такое же удовольствие, как и он... Как это было с теми двумя сестренками в Керчи, которых он держал на привязи, как свинок... Какие у них были аппетитные... Так, так, не спешить, иначе пропадет эффект!
   В самый последний момент к девочкам подошла еще одна, постарше - подружка? Они о чем-то заговорили, посмеялись, щебетуньи... Это дало ему возможность подойти на расстояние прямой видимости. Теперь, даже если ему и не удастся их поймать, они наверняка увидят его...
   Какая досада! Две девятилетки ушли...
   Но осталась та, постарше. Она, конечно, не такая привлекалочка, как ушедшие девочки, но все же... А какие у замарашки глаза! Ах...
   Она спокойно глядела на подошедшего мужчину. Тот распахнул плащ, почти воткнувшись в нее животом, потом закопошился у себя в паху... застонал...
   Короткая струя молочно-белого цвета упала на землю.
   Она все так же бесстрастно смотрела на него. Мужчина обессиленно опустился на скамью рядом. Девочка достала из кармана кошелек и, порывшись в нем, вынула несколько маленьких разноцветных конфет:
   - Хотите мишек?
  
  
   Вода в ручье порозовела. Потом цвет стал насыщеннее. Она исступленно отстирывала кровь со свитера, дрожа всем телом. Холода она не чувствовала.
   - А ты молодец, Мила!
   Мужчина с гривой волнистых седых волос, одетый в джинсы и кожаную куртку, стоял сзади. Она сцепила зубы от страха. Мужчина прикурил сигарету, потом подошел к девочке, присел рядом с ней на корточки и пристально посмотрел ей в глаза:
   - Ты толковая девочка, я давно это говорю. Так им всем, кобелинам, и надо, поделом... За твои мучения! Нам нельзя останавливаться, мы их всех... Вот есть в соседнем районе учитель физкультуры, про него в газете писали, помнишь?
   - А ты, падла? Ты чем лучше их? - взвыла она сквозь сцепленные зубы. Клочья пены слетали у нее с губ. - Гришка, ты сам меня сколько раз, а? Сколько, помнишь? А я все разы помню... Все, понимаешь, тварь! Оставь меня в покое, убирайся... Я больше не хочу, не могу, слышишь... Не могу...
   - Ты не переживай так, Милочка. Я думал, ты уже привыкла. Ну, ничего, еще пару-тройку сделаем, а потом тебе станет легче, я уверен...
   Узкие плечи затряслись в рыданиях. Когда она перестала плакать, мужчины рядом уже не было.
  
  
   - Ничего и слышать не хочу! Я вас предупредил! Мне мое место дороже ваших домыслов, так что не никаких дополнительных розысков-расспросов не растевать! В пятницу - шабаш!
   Крапивин метался по кабинету, натыкаясь на стулья и брызжа слюной. Тугой воротничок едва удерживал покрасневшую от натуги капитанскую шею. Пыхов переглянулся с Ереминым - надо же, как капитана переклинило, совсем контакт с действительностью потерял!
   На оперативке присутствовал почти весь отдел, поэтому Крапивин вскоре поутих и перешел к другим делам. Когда зазвонил телефон, Влад никак не ожидал, что звонок будет иметь отношение к их делу, и уж тем более не ожидал, что он придаст делу новый импульс.
   Сперва Крапивин хотел оторваться на секретарше - какого черта, сказано же, оперативка! - но, выслушав говорившего по телефону, вдруг потускнел лицом, положил трубку и сказал враз осевшим голосом:
   - Пыхов, Еремин, срочно выезжайте в двадцатую школу. Убийство. - И с досадой добавил: - Опять мишки эти ваши объявились...
   Когда оперативники приехали в школу, их встретила взволнованная директриса.
   - Ну, слава богу! У меня дети с ума сходят... Милиция оцепила часть двора, там, где ручей течет, но мальчишки все равно любопытствуют, через забор лезут... Я бы попросила дворника хоть накрыть его... а без вас ничего трогать не разрешено. - Она просительно скрестила руки на груди: - Ребята, вы постарайтесь побыстрее, пожалуйста!
   Нога в ботинке торчала из кучи мусора, наваленной рядом с контейнерами, которые не вывозили, похоже, несколько недель. Первыми обнаружили труп трое пятиклассников, выскочившие на перемене покурить. Забыв про сигареты, они помчались обратно в школу, где с восторгом рассказали директрисе о том, что "у ручья лежит мертвый мужик в мусоре, и не просто так, а со всем хозяйством наружу...".
   Первым, что Пыхов и Еремин увидели при осмотре задней части школьного двора, примыкающей к ручью, были несколько кровавых следов на земле, ведущих к ручью от мусорника. Потом - капли крови на камнях у ручья. Следы были затоптаны любопытной детворой, но кровь на камнях была нетронутой. Еремин аккуратно взял тампонами несколько мазков крови и упаковал их. После этого он принялся фотографировать место убийства. Мальчишки гроздьями висели на деревьях по ту сторону школьного забора и при каждой вспышке цифровика Еремина оживленно обсуждали, что именно он фотографировал. Сергей прошел несколько десятков метров по обоим берегам ручья вниз и вверх по течению, но ничего интересного не обнаружил. Владу повезло больше: возле скамейки за мусорником он нашел кошелек, в котором, кроме нескольких смятых купюр и двух жвачек, лежал пустой пакетик из-под желатиновых мишек. На кошельке был вышит Микки Маус.
   Мужчина лежал на спине, глядя неживыми синими глазами на подошедших оперативников. На брюках и на сморщенном хозяйстве, полностью вытащенном из ширинки и небрежно прикрытом полой плаща, лежало несколько разноцветных Gummy Bears. Из-под головы натекла лужа темной крови - Пыхов не сомневался, что мужчина был убит ударом заточки в подзатылочную область.
   Влад накрыл убитого плащом. Паспорт, лежавший в кармане, перекочевал в пакет после того, как Пыхов переписал основные данные - Заславский Эдуард Григорьевич, 58 лет, проживает по адресу: Индустриальная 8, 34. Он отправил наряд на квартиру убитого и проинструктировал остальных милиционеров, как нужно опросить детей, которые могли что-то видеть. Все-таки школа, а не лес. Пусть даже не сегодня, но завтра, послезавтра... - оперативники узнают что-то важное; кто-то из детей наверняка обратил внимание на детали, на прелюдию убийства, может, даже стал свидетелем самого преступления.
   Теперь он был убежден, что оба случая были частью сериала. Оба убитых, похоже, активно искали возможность использовать детей в качестве секс-объектов. Убийца мстил педофилам? За что, за какую провинность... Стоп, сказал Влад сам себе, "за какую провинность" - понятно, но выбор жертв... Каким образом убийца вычислял их? Знал их по прежней жизни? Имел доступ к данным врачей-психиатров? Надо будет проверить, не пересекались ли Гусев и Заславский у врачей... Нет, ведь Гусев не обращался ни к кому, кроме брата.
   Он посмотрел на пакетик из-под желатиновых мишек.
   Зачем убийца метил жертв таким необычным способом?
   А может...
   Ему стало не по себе.
   Может, он использовал ребенка в качестве живца?!
   Просто и легко - подставлять ребенка в наиболее популярных для педофилов местах. Кинотеатр. Школа. Магазин.
   Он набрал номер лаборатории.
   - Можно Трофимчука к телефону? Спасибо. Игорь Константинович? Пыхов. Вы с волосом из машины Гусева закончили? Прекрасно. Вот что - он не детский ли случайно? Нет? Точно? - Влад поморщился: мимо... - А как вы это установили, если не секрет? Нет-нет, если можно, вы в двух словах... Я на выезде сейчас.
   Криминалист объяснил ему, что структура и состояние волос у взрослого и у ребенка существенно отличаются. Простое микроскопическое исследование даст ответ с достаточной долей точности, ну, а если нет, то химический анализ...
   Пыхов прервал словоохотливого эксперта и, сославшись на занятость, попрощался.
  
  
   Следующий день был необыкновенно везучим.
   Во-первых, оправдались результаты кропотливого опроса школьников. Две девочки-третьеклассницы видели, как дядя в плаще стал разговаривать с Милой после того, как они, перебросившись с ней несколькими словами, пошли назад к школе. У него как-будто бы живот болел, а Мила ему помогала. А потом Мила и дядя пошли за мусорник. А потом урок начался...
   Нет, Милу до того они не видели. Но узнать смогут - она с ними немного поговорила, про школу и про учителей. Сказала, что она с папой только что сюда переехала, и хочет в эту школу ходить. Она английский очень любит, хотела бы в класс с углубленкой попасть. Только она на три года старше...
   Девочки дали детальный словесный портрет Милы. На ее поиски отрядили столько народу, что Пыхов и Еремин поняли - лед тронулся. Начальство осознало серьезность ситуации и больше не ломалось под администрацию. Более того, как установил Еремин, в течение нескольких предыдущих месяцев в двух соседних областях были убиты еще шестеро педофилов и "подозреваемых в педофилии" (Пыхов сардонически скривился, услыхав это определение) - убиты, как проницательно догадался капитан Крапивин, ударом заточки в шею. Дело желатиновых мишек взял под личный контроль начальник Угро области полковник Абакумов. Теперь Пыхов докладывал о результатах непосредственно ему.
   Во-вторых, тандем "пакетик из-под мишек - кошелек с Микки-Маусом" вывел их на продуктовый магазин в непосредственной близости от места убийства Гусева. После обхода нескольких магазинов, которые торговали Gummy Bears, оперативники нашли тот самый, где Мила купила мишек. Кассирша узнала кошелек, вспомнила девочку, купившую пакет со снедью, и подтвердила описание Милы школьницами, припомнив, что та вышла из магазина вместе с интеллигентным мужчиной - отец, вроде?
   Наконец, самым важным в этот день оказалось то, что им удалось сузить район поисков места, где могла жить Мила. Помог все тот же кошелек. Оказалось, что на замусоленной этикетке, вставленной во внутренний шов, Еремин к своему непреодолимому удивлению прочел не стандартное "Made in China", а "ООО Заря". Общество "Заря" оказалось мотыльком начала девяностых, который вспорхнул весьма рано, так и не успев наплодить сонмы шарфов "Спартак - Чемпион!" и вязаных шапок с надписью "Metallica". Что касалось кошельков с Микки-Маусами, то их было выпущено несколько сотен, и почти все они были в свое время проданы на Павловском рынке, в полусотне километров от леса, ограничивающего микрорайон Клыково, где был убит Гусев.
   Пыхов приколол на стену кабинета карту трех областей-соседей и начертил на ней красные линии, соединяющие Павловский рынок и восемь мест преступлений. Получилась восьмиконечная звезда с неровными лучами. Потом он обвел циркулем окружность радиусом в две трети расстояния до самого дальнего места преступления. Еремин попытался выдавить нечто наподобие шутки про получившегося осьминога, но заткнулся, увидев, что Пыхов мрачен как туча. Искать место жительства Милы в этом круге было почти бессмысленно.
   Почти.
   Через шесть с небольшим суток обходов и опросов участковыми жителей домов, попавших в нарисованный Пыховым круг, прорезалась первая обнадеживающая информация. Девочку на фотороботе опознал ее сосед по дачному домику в кооперативе "Придорожный-4", в десяти минутах езды от Павловского рынка.
   Он сказал примчавшимся оперативникам, что Мила и ее отец - при этом слове Пыхов подпрыгнул от неожиданности - появляются на даче бессистемно, иногда даже зимой; сосед, работающий сторожем в дачном кооперативе, жил на участке постоянно. Когда он видел Милу и отца в последний раз? Милку вот пару недель назад, а отца - наверное, с пол-года как не было.
   Высадив дверь, они сразу поняли, что промазали. Дух в домике стоял нежилой. После детального обыска, проведенного подоспевшими технарями, Влад укрепился во мнении, что потенциальный убийца имел близкие отношения с Милой, значит, не исключалась возможность того, что использовал ее как приманку. На десятке-другом фотографий, найденных в домике, она и мужчина с седыми волосами были часто сняты вместе... Несколько фотографий имели предельно откровенный характер - настолько, что даже считавшийся асом в сетевом порно Барков, компьютерный спец отдела, удивленно качал головой.
   Мужчину, изображенного на снимках вместе с Милой, звали Петром Фомичевым. Удостоверение слесаря Серпуховского вагоноремонтного завода с его фотографией нашлось довольно быстро, под стопкой расчетных книжек оплаты за кооператив и электричество.
   Еремин уехал в отдел - составлять ориентировку на "отца". Пыхов остался с технарями.
   Мысль, пришедшая Владу во время длинного обыска, оказалась ключевой.
   - Мужики, - обратился он к технарям, - помогите мне найти волосы... Все, какие найдете в доме, тащите сюда, - он расстелил в углу на досках пола несколько листов белой бумаги.
   Он оказался прав.
   Последующее исследование образцов в лаборатории Трофимчука показало, что в доме были найдены волосы только двух человек - длинные, волнистые и седые, которые принадлежали Фомичеву, и существенно более короткие, шатеновые. Последние были идентичны тому волосу, который был найден в машине Гусева.
   Детских волос в домике не нашли.
   Не веря, что он ошибся, Пыхов сидел в кабинете до позднего вечера, снова и снова рассматривая привезенные с собой фотографии Милы и Фомичева. Сальные детали некоторых из них его не трогали - Влад был предельно сосредоточен на разгадке секрета волоса из машины.
   На одной из фотографий Фомичев и Мила были сняты на фоне Детского Мира в Москве. Они получились на снимке мелковато, поскольку фото было сделано с приличного расстояния, так, чтобы как можно больше самого здания и надпись на магазине попали в объектив. Счастливая улыбка девочки, похоже, была искренней, чему Пыхов удивился еще в первый раз, когда увидел это фото.
   Но вот этой детали он тогда не заметил.
   Не веря своим глазам, он всматривался в фото.
   Потом набрал номер Еремина, который ушел "отбывать ссылку" с урюпинчанкой.
   - Серега, ты не помнишь точно, в каком году памятник Дзержинскому с Лубянки убрали?
  
  
   Они сидели у Трофимчука в лаборатории - Пыхов, Еремин и совершенно обалдевшая от непонимания происходящего родственница Еремина "из Урюпинска", Галина (которая, кстати, оказалась милашкой). Пока Игорь Константинович рылся в справочниках, сопя гигантским носом Ататюрка (он сам гордо заявлял об этом - его корни происходят из Анатолии), оперы и девушка пили чай, заваренный криминалистом в двухлитровой химической колбе на газовой горелке.
   - Да, Владик, вы правы... Есть такая болезнь - синдром Тёрнера. Ребенок, больной Тёрнером, останавливается в развитии. Это вызвано моносомией или аберрацией Х-хромосомы... Гмм, неважно. Словом, внешние признаки инфантилизма доминируют всю жизнь. К примеру, у женщин не развивается, - пардон, Галочка... - грудь (Игорь Константинович мило покраснел и отвел глаза от прелестей урюпинчанки)... М-м-мда... Не увеличиваются в длину ноги, туловище, руки... руки имеют характерный вид "бочки" в локтевых суставах... как у вашей этой, как ее... Милы. Вот, взгляните - здесь это очень хорошо видно, - он любезно придвинул к гостям один из наиболее откровенных снимков Милы. Глаза Галины увеличились до размеров фар ереминской "Тойоты". - Да что же это я... - Он выдернул снимок из рук Галины. - Есть еще ряд характерных признаков. Ногти, низко посаженная линия волос на затылке... Вот еще что - как вы правильно догадались, строение волос и их состояние меняются пропорционально возрасту независимо от болезни. Так что совсем неудивительно, что вашей Миле может быть под тридцать... Простите великодушно.
   Трофимчук снял трубку зазвонившего телефона.
   - Слушаю. - Да, у меня... Вас, Владик.
   После нескольких односложных ответов Пыхов опустил трубку на аппарат и какое-то время молчал, потупив взгляд. Все ждали.
   - Сережа, отвези Галину домой. Будем танцевать от печки...
   Один из ответов, присланных на разосланную Ереминым ориентировку, содержал важную информацию. Петр Фомичев, бульдозерист вахтовой бригады буровиков, исчез под Уренгоем в феврале 1992-го.
   Оперативники скомканно попрощались и ушли.
   Расстроенный потерей внимательной аудитории Трофимчук еще пытался рассказать им что-то вдогонку - то ли про ярлычок из кошелька, то ли еще что-то...
  
  
   Еремин был классным опером. Влад недаром уважал его за усидчивость и педантизм, любил работать вместе с Сергеем. За четыре дня Еремин перелопатил сотни уголовных дел, просмотрел тысячи фотографий, переговорил с десятками людей...
   И нашел.
   Людмила Корецкая родилась в 1977 году в Саратове. Синдром Тёрнера достался ей от матери, но до возраста в девять лет ни она, ни родители не подозревали о трагедии. Просто в какой-то момент Мила стала существенно отставать от своих подружек в физическом развитии, и встревоженная мать обратилась в городскую поликлинику за консультацией. Эндокринолог внимательно осмотрел девочку, задал множество бессмысленных, по мнению матери, вопросов... и жизнь Милы превратилась в череду посещений всяческих врачевателей, от ведуньи в сибирской деревне до медицинского светила в клинике под Трускавцом.
   Девочкой овладела серьезная депрессия. Она забросила учебу, научилась курить, потом стала пить.
   В одиннадцать лет ее совратил некий Виталий Сладких, который, воспользовавшись депрессивным состоянием Милы, настроил ее против родителей и уговорил уйти из дома. Сладких, к тому времени дважды судимый по пунктам 1 и 4 статьи 117 и по статье 115 УК РСФСР, но оправданный по невыясненным причинам, поселился с Милой в Саранске, где торговал ей в обмен на еду и водку, однако и сам не гнушался пользовать малолетку.
   Мила была безропотна на удивление. Но однажды, во время очередного "сеанса" с постоянным клиентом, она взбунтовалась. Вытолкав его на мороз, Мила зашла в комнату к Сладких, который допивал принесенную клиентом бутылку водки, и, связав вяло сопротивляющегося сутенера бельевой веревкой, облила керосином и подожгла.
   Сладких чудом остался в живых.
   Суд признал Милу невменяемой и отправил в психиатрическую больницу строгого режима. Лечили ее там ни шатко, ни валко - до того момента, пока с ней не начал работать новый зам главврача больницы, Григорий Петрович Бессонов. Он только что защитил кандидатскую диссертацию по психологическим проблемам полового созревания у больных синдромом Тернера. В Миле, с ее уже богатой биографией, он видел основу своей докторской диссертации. О синдроме Тернера он знал - по тем временам - удивительно много, и лечение стало постепенно приносить плоды.
   Но талантливый врач не был бессребренником.
   Выяснилось это уже после того, как весной 1991-го Бессонов пропал. Вместе с ним исчезла и Мила.
   На даче Бессонова нашли изуродованный донельзя труп мужчины, дактилоскопия которого показала, что убитым был Виталий Сладких...
   Как он оказался на даче Бессонова, зачем Бессонову нужно было убивать его, да и Бессонов ли это сделал - все вопросы остались безответными.
   Врач и его пациентка растворились в эфире. Объявленный всесоюзный розыск в государстве, уже не являвшемся союзом, был слабым утешением родственникам и, естественно, результата не принес.
   Рассказывавший результаты своего поиска Еремин протянул Владу фото Бессонова. Увидев гриву уже знакомых седых волос, Пыхов буднично кивнул и сказал:
   - Кучеряво...
   Это было высшей похвалой на их слэнге. Но этого, к сожалению, было мало. Где сейчас скрывается Бессонов? Кто станет его очередной жертвой? В чем причина его жестокости по отношению к педофилам?
   Лишь одно они знали точно: найти Милу означает найти Бессонова.
   Как?
  
  
   - Владик, как же так, ну когда же вы ко мне объявитесь? - Трофимчук звучал очень расстроенно. Пыхов подумал, что мужик, наверное, очень одинок в жизни.
   Впрочем, его судьба тоже не здорово балует. Взять хотя бы Серегину родственницу, Галину. Как она на него смотрела после чаепития у Трофимчука - и-и-э-э-э-эххх... И что? Да ничего. Вся жизнь его проходит в этих дурацких стенах...
   Да. Трофимчук.
   - Игорь Константинович, сегодня же вечером к вам загляну. Закуска под коньяк будет? Ну вот и чудесно.
   Он едва вспомнил про обещание, уже перед самым уходом. Выскочил в магазин пососедству, подивился летней уже теплыни в девять вечера, купил коньяк и пошел в лабораторию к Трофимчуку.
   Криминалист расстарался - лимон, ветчина, свежие огурцы (откуда?), шпроты и какие-то феноменальные, как он сказал, греческие маслины. Они сразу же дернули по мензурке и закусили лимоном.
   Но вот остальной вкуснятины Пыхову отведать не довелось. Трофимчук капризным тоном сказал, что он, мол, все пытался рассказать Пыхову про странную находку в кошельке Милы, но Владик все отнекивался и отмахивался...
   Влад припомнил, что Трофимчук действительно что-то мямлил последние несколько дней по телефону, но он был занят по горло - от отчаяния они с Ереминым решили перечитать двенадцать скоросшивателей с результатами обхода участковыми "круга-осьминога"...
   - Простите, Игорь Константинович. Так что вы там нашли, неужели что-то важное?
   Он сказал так для красного словца, но криминалист, как оказалось, вытащил из рукава козырный туз.
   На дне кошелька Милы Трофимчук отловил крошки - не то хлебные, не то печеньевые, - немного, но достаточно для того, чтобы в за пару дней хранения в пакете для вещдоков на них завелась плесень. Плесень была не хлебного вида - не зеленая, не синяя, а угрожающе-золотистая.
   Заинтригованный криминалист провел анализ состава крошек и с изумлением обнаружил, что плесень действительно не была хлебной - в состав крошек входила костная мука... И еще туда входил рыбий жир, куча витаминов и далеко не хлебные белки.
   Получалось, что Мила носила в кошельке шарики еды для домашних животных - кошек или собак. Пыхов пожал плечами - ну и что? А то, азартно сказал Трофимчук, что эти шарики не были обычным тебе кормом для Мурзика или Жучки в твоем дому. Как сумел установить дотошный криминалист, они производились для ветлечебниц и были усредненно-универсальными - и для кошек, и для собак, и для хомяков... Да и человек тоже может при необходимости этим питаться, и вполне сносно, только вот к запаху нужно привыкнуть.
   Пыхов не верил своему везению.
   Конечно, все это может быть чистой воды совпадением, но...
   У него не было сомнений в том, что Мила коротала ночи в какой-то из ветеринарных лечебниц города.
   А их было не так много...
   Пожав на бегу руку растерянному и огорченному криминалисту, Пыхов дернул еще одну мензурку, схватил кусок хлеба с ветчиной и понесся в дежурную часть.
   К облегчению Влада, машина для него нашлась сразу же - старый заслуженный "Москвич" с такой раздрызганной коробкой, что он боялся переключать скорости...
   Еремин на звонки не отзывался. Влад азартно гнал по ночному городу возмущенно хрюкающий коробкой "Москвич", стараясь заглушить трезвую мысль о том, что следовало бы дождаться утра, сообщить о его идее Абакумову, заказать ОМОН для оцепления... Сейчас он чувстовал дыхание рока, он ощущал себя тем самым героем ужастика, который лезет в темнющий погреб без фонаря, терпеливо ждет приближения плохо передвигающегося зомби, и покорно дает вампиру укусить себя в шею.
   Он чувствовал, что дело приближается к развязке.
  
  
   Пыхов легко установил, что в городе есть шесть ветбольниц или лечебниц, из которых только три имеют некое подобие стационара, виварии, в которых животные восстанавливаются после сложных операций. Стало быть, если его предположение верно, Мила может ночевать в одной из них.
   Осмотр двух первых ничего не дал - виварии в них были небольшими, и дежурный персонал в обоих лечебницах уверил его, что сама мысль о том, что кто-то может там ночевать, является совершенно абсурдной.
   Он приехал в ветлечебницу на Колывани около половины второго ночи. Недавно выстроенное здание было огромным, в три этажа. Виварий занимал здесь подвал и часть первого этажа, но, как считал Пыхов, если Мила тут и пряталась, то она наверняка пользовалась подвалом - туда было легче пробраться через канализационную систему или вентиляционные шахты. Наказав перепуганному дежурному набирать номер мобильника Еремина до тех пор, пока он не услышит живой голос, Влад спустился в подвал.
   Освещение было минимальным. Новая лечебница еще не успела обрасти четвероногими пациентами, и немногочисленные животные содержались в клетках на первом этаже. Непомерного размера подвал был наполнен анфиладами из полок, уставленных клетками, и шкафами с медицинскими принадлежностями и кормом - это скрадывало пустоту помещения.
   Пыхов вынул пистолет, снял его с предохранителя и начал осторожно обходить подвал. Метр за метром, клетка за клеткой - пусто. Досадуя, он уже прикидывал, что предпринимать дальше. Скорее для формальности Влад дошел до самого дальнего угла, где секция клеток заканчивалась тремя большими шкафами, загораживающими обзор - из-за них он не мог увидеть, что скрывается в углу.
   Влад медленно выглянул из-за последнего шкафа.
   В темноте на него пялились два фосфоресцирующих глаза. Сердце прыгнуло в горло и тут же вернулось на место. Тьфу ты, надо же, так кошки испугаться...
   Он уже поворачивался в сторону выхода, когда сильный удар сзади по голове лишил его сознания.
  
  
   Цементный пол был очень холодным.
   Влад застонал и попробовал дотянуться до раскалывающегося от боли затылка рукой.
   Хреново.
   Руки связаны за спиной.
   Что бы такого умного сказать - "Бессонов, неужели ты думаешь, что я сюда один подался?".
   Идиот. Поперся с горячей головы. Коньяк все этот виной. Одна надежда - дежурный дозвонится Еремину...
   Шепот. Или тихое причитание.
   Кажется или нет?
   - Мила?
   - Замолчи, молчи... Ты с ним заодно, я знаю. - Щуплое тело сидящей рядом с ним на полу женщины монотонно раскачивается вперед-назад, как у молящегося буддиста. - Ты пришел сюда помочь ему избавиться от меня, сволочь? Говори правду!
   Острая боль в руке. Заточка?!
   - Мила, я - сотрудник уголовного розыска. Меня зовут...
   - Заткнись, гад! - снова острая боль в руке, и почти сразу же после этого - в плече. Она разъярена, подумал Влад. Хрен с ним. Главное сейчас - установить, тут ли Бессонов.
   - Мила, где он?
   - Ты, сука, еще спрашиваешь меня, где он? Разуй глаза! - Она ткнула рукой в угол: он был освещен даже ярче, чем пространство у шкафа, где лежал Пыхов.
   Влад внимательно оглядел угол и непонимающе посмотрел на Милу.
   Там никого не было.
   - Не зырься на меня, а то я тебе... - острие заточки, торчащей между пальцами хрупкой руки, промелькнуло в опасной близости от глаза.
   - Мила, там же... Там никого нет... А-а-аххх! - захрипел Пыхов.
   Заточка вонзилась ему в мышцу шеи, чуть выше ключицы. Кровь обильно полилась на пол. Он попытался встать, но последовал новый удар, а затем еще один...
   Пыхов с видимым безразличием наблюдал, как из него текла кровь. Он никогда не подозревал, что ее может быть так много.
   Мила выставила вперед пистолет Пыхова и на дрожащих ногах пошла к пустому углу.
   - Ну что, тварь, что, Гришка? Кто теперь сильнее? Сколько лет ты меня унижал, сколько лет ты мне твердил, что все мужики - падлы последние, им только мяса бы бабьего... Виталя, он хоть честно говорил - дашь им шишечку попарить в себе, глядишь, и заработаем что-то на жизнь... А на кой хрен мне жизнь? Скажи, на кой ты меня таскаешь за собой, а? Зачем мы этих недоносков жизни лишаем - ты ведь обещал, помнишь, ты говорил, мне станет легче... Я успокоюсь, так ты говорил?! Ты обещал! Я верила, дура, верила и подстилалась, и что только ни делала, лишь бы больше этих подонков на тот свет отправить... Не-е-ет, Гришка, не успокаиваюсь я... Скоро тридцать лет мне, а где моя жизнь?! У всех семья, дети... Дети, ты понимаешь, сучара?! А меня саму за дитё все считают, и вы все, кобелины в ж... жареные, только и знаете, что меня натягивать... Я даже забеременеть не могу, ты знаешь, как это страшно... т-т-ты?!
   Она зажмурилась и несколько раз нажала на курок.
   Выстрелы оглушили ее.
   Она увидела, как Бессонов согнулся пополам, как из его простреленного горла толчками потекла черная кровь, как он упал на цементный пол и конвульсивно задергал ногой...
   Тогда она подошла к пустому углу и нанесла тот самый удар под затылок, которому он ее научил. Острие проткнуло воздух.
  
  
   ...Выла подъезжающая "Скорая". Еремин держал голову Пыхова на коленях, не обращая внимания на кровь, все еще льющуюся из ран на шее Влада. Искры сознания все же позволили Пыхову понять, что Еремин не смог ответить ему потому, что срочно уехал на станцию Сычево, где мобильной связи еще не было: он получил ответ на ориентировку по Фомичеву-Бессонову, пришедший из местного отделения траспортной милиции. Мужчина, подходивший под описание Бессонова, поскользнувшись на платформе, попал под электричку и погиб.
   Произошло это почти год назад...
  
  
   ...Она заплатила пол-евро жирной албанке, с трудом балансирующей телесами на стуле у входа в туалет. Там было необыкновенно чисто - для нее, привыкшей отправлять надобности по большей части в подвалах, в лесу, иногда в общественных туалетах со стенами, испещренными рисунками и надписями на постылую тему... если не считать тех недолгих дней, когда удавалось останавливаться на их даче.
   Мила долго терла небольшие ладошки мыльной пеной, потом умылась. Поколебавшись, взяла с полки оставленную кем-то расческу и пригладила растрепанные волосы - в Монако в этот день было ветрено, свежий бриз с моря настойчиво заталкивал ветку цветущей акации в распахнутое окно туалета.
   Выйдя наружу, она отыскала пустую скамейку на аллее, ведущей от Океанографического Музея Кусто к церкви Сент-Николаса, и уселась лицом к морю. Ей не хотелось думать. Не хотелось вспоминать. Она наслаждалась пейзажем, наблюдая за лавированием полудесятка яхт далеко внизу, под скалой.
   Ждать ей пришлось недолго.
   Легкие парусиновые туфли в сопровождении трости с блестящим наконечником остановились у скамейки. Она подняла глаза.
   - Как тебя зовут, девочка? - спросил обладатель туфель по-французски. Она не ответила, разглядывая мужчину. За пятьдесят, седина, холеное лицо, маникюр, дорогой костюм, шляпа, трость, часы, платок в кармашке на груди. Он присел рядом, словно бы случайно прислонившись к ней бедром.
   Ей стало легко и весело.
   Он повторил вопрос по-английски.
   Она вытащила из кармана ручку, взяла его ладонь и написала на ней: "Mila". Мужчина повторил ее имя с ударением на последнем слоге. Она засмеялась и поправила его.
   Он с интересом посмотрел на ручку - та была сделана из медвежьего когтя исполинского размера, почти десятисантиметровой длины. Пишущая часть пряталась в небольшое подобие лапы, выточенной из дерева, а верхний конец был остр, как шило.
   Она сказала по-английски, с сильным акцентом:
   - Подарок друга. На хорошую память.
   Мужчина оживился.
   - Я люблю заводить новых друзей. А где твои родители?
   Мила непритворно вздохнула.
   - Я одна.
   - Такая маленькая - и одна? - Он осуждающе покачал головой, потом без перехода сказал, придыхая от волнения:
   - Какие чудесные у тебя глаза, Мила... Ты любишь шоколад?
   Хищная гримаса мгновенно сменилась на ее лице простодушной детской улыбкой:
   - Я люблю Gummy Bears...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"