Жил да был конкретный перец и брутал,
Во дворе скамейки общие ломал,
Выдирал с корнями саженцы кустов
И песочницы громил - что будь здоров!

А потом с невинной модой говорил:
А чего же я такого натворил?
Вас смущает то, что сломано оно?
Но на улице всё крепче быть должно!

А коль что-то оставляешь на авось
Не стенай, что применение нашлось:
Я ведь тоже здесь имею право быть
Веселиться, и играться, и шалить.

Коль на улице висит твоё бельё -
Это значит, что оно уже ничьё
Захочу - могу и плюнуть, и пульнуть,
Или что-то себе лично утянуть!

Коль мечтаешь о деревьях и кустах -
Так сажай их дома в кадках и горшках,
А посадишь во дворе - так нет проблем,
Это значит, презентуешь прямо всем!

Ну а все - они ведь в том числе и я,
То есть собственность теперь уже моя.
Раз моя, могу с ней делать что хочу,
Захочу - так нафиг всё разворочу!

Ну а если кто-то вышел погулять,
То Брутал к нему мог в наглую пристать,
Обозвать уродом толстым иль лохом,
А потом во всю надуться петухом,

И злорадно насмехался: ню-ню-ню!
Надо крепкую отращивать броню!
А не можешь - так сиди в своей норе,
И не шляйся в одиночку во дворе!

Здесь ведь место, всё же, общее, поди,
Кто наедет - снисхождения не жди,
Это улица, чувак, не детский сад!
То реальность, а она - жестока, брат!

Ну а если так случалось что, пить дать,
На его наезды было всем плевать,
То Брутал к своей шёл цели напролом
И использовал тактический приём:

Начинал на всю округу хохотать,
Тыкать пальцем, ножкой топать и кричать:
Посмотрите, ребья, я его довёл!
В цель попал мой хитрый вдумчивый прикол!

Время шло, и стал унылым старый двор,
Что ни шаг - так упираешься в забор,
Ни деревьев, ни песочниц, ни цветов,
Лица мрачные у нынешних жильцов.