- Даги! Да-а-а-ги-и-и!

Хельда прекрасно слышала зов дядьки, но не вышла из дома, не оторвалась от зеркала.

Дверь открылась, в спину ей мягко толкнулся ток воды. Зенх приблизился молча, застыл, хмуро разглядывая племянницу. Она спиной ощущала недовольный взгляд старейшины, но не повернулась, пока не удостоверилась, что отражение в зеркале достаточно хорошо для юной хельды. Веки её мягко мерцали жемчугом, брови выделялись на узком лице ровными чёрными дугами, теряющимися своими концами в блестящих волосах. Наконец Даги отложила зеркало. Зенх вздохнул.

- И что тебе неймётся?

С этого вопроса в последнюю четверть луны начиналась почти всякая беседа дядьки с племянницей. Каждый раз Даги хмурилась и раздражалась, но сегодня даже ворчливый Зенх не мог испортить ей настроение. Хельда ослепительно улыбнулась и закружилась по комнате.

- Осторожнее! Расплясалась...

Зенх подхватил сметённую током воды раковину с краской. Случайно ткнул в тёмную пасту пальцем, принялся вытирать пятно.

- Ну что ты, в самом деле, как барабулька по весне?! Наладилась, что ли, куда? - Даги перестала кружиться, но улыбалась по прежнему. - Идёшь, стало быть. С ним идёшь. Отвечай, с ним?

- С ним, - не переставая улыбаться, кивнула племянница.

- Ну и дура. Селёдка глупая.

- Дядя Зенх, ну почему?!

Старый хельд раздражённо пожевал губами. Глянул на племянницу сочувственно, почти с жалостью.

- Почему, спрашиваешь? Вспомни-ка, сколько ты вокруг него уже вьёшься. Думаешь, не вижу? Вижу. И как караулишь, пока он из дома выйдет, и как потом круг даёшь, чтобы нечаянно на пути ему попасться. Что, скажешь, не так?

- Ну и что с того? - недобро прищурилась хельда.

- Да оно вроде и ничего... да только ты вспомни: за всё это время сколько раз вы больше, чем двумя словами, перебросились? - Даги не ответила, набрасывая на плечи гирлянду из нителл, но Зенха её молчание не остановило. - Неужели мало в деревне других? Таких же молодых, красивых, но нормальных?

- Лагу нормальный! - вскинулась Даги.

- Успокойся, малышка, - смягчился старик. - "Ненормальный" - это всего лишь не такой, как все. Не хуже и не лучше, просто - другой. Отличный от остальных. Лагу - другой. Ему наша жизнь совсем иной, чем нам самим, кажется.

- Как это? - недоумевающее сдвинула брови хельда.

- А так. Тебе вот чего в жизни больше всего хочется? Ты не отвечай, я и сам скажу. Дом свой тебе хочется, семью, деток здоровых. Праздников, покоя, уюта.

- Любви... - почти беззвучно прошептала Даги.

- Любви. - Старейшина никогда не жаловался на слух, а может, просто догадался. - Да только любовь, она ведь разная бывает. Твоя любовь - тихая, мирная. Осёдлая. Его - другая.

- Разве бывает другая любовь?

- Бывает, малышка, ещё как бывает. Лагу - он не для дома, а для дороги. Его любовь - там, где нормальный хельд не поселится. И не подумай, что она на суше. Она - на грани. Думаю, живи мы на суше - он бы наоборот, в море рвался. А так...

Старейшина замолчал и махнул рукой. Даги подплыла, заглянула дядьке в глаза.

- Зенх... ну Зенх! Не грусти. Ты ведь не знаешь...

- ...Что он наконец пригласил тебя погулять?

- Откуда ты...

- Можно подумать, большой труд - догадаться! - хмыкнул Зенх, указывая на разбросанные раковины с красками и зеркало. - Что-то я не припомню, чтобы ты даже на праздник Благодарности так лицо малевала.

Хельда смущённо хихикнула, принялась расправлять пряди нителл на груди.

- На праздник Благодарности я не думала, что он со мной всю ночь танцевать будет.

Зенх негодующе фыркнул.

- Лучше б не танцевал. С того танца всё и началось. А только ему танец - забава, ты для него - красивый да ловкий напарник, не более того. Он бы и с этим Ингом, человеком своим, так же плясал. Хе-хе... даже и шибче плясал бы, я думаю, если бы тот только сумел к нам в воду спуститься. Я ведь хорошо помню ту ночь. Ты устала - он дальше один танцевать остался, за тобой из круга не выплыл.

Даги чуть нахмурилась, но с усилием прогнала неприятно царапнувшее воспоминание.

- Зенх, ну что ты, в самом деле! Может, сейчас как раз всё и изменится!

- Что это - всё? - скептически прищурился старый хельд.

- Ну... Лагу.

- Лагу изменится, это ты верно сказала, - непонятно вздохнул Зенх. - Уже изменился. Да не так, как ты думаешь.

- Что ты хочешь сказать?

- Ничего. А только выбросила бы ты эту блажь из своей головы...

- Почему? Он ведь позвал меня...

- Глупенькая ты моя селёдка, - покачал головой старейшина. - Молодая ещё, оттого и глупенькая. Ладно уж. Плыви. Тебя, я так понимаю, нынче и южный шторм не удержит.

Когда Даги приплыла к условленному месту, Лагу уже был там. Сидел на колком, поросшем водорослями и кораллами камне, цепляясь гибкими пальцами ног за старые, более гладкие кораллы и увлечённо расковыривая что-то в молодой поросли.

- Наконец-то! Что ты так долго?

- Зенх задержал, - объяснила Даги. Её обрадовало нетерпение Лагу, она почувствовала, как помимо воли расползается на лице улыбка.

Хельд рассеянно кивнул, принимая объяснение, и снова вернулся к своему занятию.

- Что ты там нашёл? - заинтересовалась хельда.

Лагу чуть сдвинулся в сторону и поманил её рукой. Даги послушно подплыла ближе, вгляделась в плавное мельтешение водорослей и взбитой руками хельда мутной взвеси. Из коралловой поросли слепо блеснул металл.

- Что это?

Осторожно, чтобы не повредить молодые кораллы, Лагу вытащил из переплетения ветвей маленький плоский кругляшок.

- Монета! Человечья монета! - Хельд бережно потёр поверхность, счищая налёт.

Даги недоумённо сдвинула брови.

- Простая железка. Наверное, недавно к нам попала. Скоро море её съест...

- Не съест. Это серебро, море него не портит. Только налёт... но его можно оттереть. Интересно, откуда?

- Может, рыбак какой уронил, - Даги равнодушно пожала плечами. Она не понимала восторга Лагу, - а может, корабль проходил. Или плотогоны.

- Представь, где побывала эта монета!

- Где-где... у человека какого-нибудь.

- Нет, - задумчиво протянул хельд, - не у человека, а у многих-многих людей. Может быть, во многих землях.

- Почему ты так уверен?

- Это же монета. Ею люди платят друг другу.

- За что?

- А за всё. За еду, одежду, дома...

- Как это?

- Ну, если кому нужна рыба, и у него есть монеты, можно отдать эти монеты тому, у кого есть рыба, и тот может ею поделиться. За монеты.

- Глупость какая! Зачем этому, с рыбой, нужны монеты? Их же не съешь! А если у этого второго есть лишняя рыба - её надо просто отдать тому, у кого её нет. Или просто наловить, всё лучше, чем с какими-то монетами по домам шнырять...

- Нет, у людей всё иначе. Мне Одал рассказывал.

Лагу бережно спрятал находку в небольшую сумку у пояса. Посмотрел на Даги. Глаза его загорелись. Хельда заулыбалась и принялась машинально теребить гирлянду на шее.

- Даги, а хочешь, я тебе человечьи верви покажу?

Она растерялась, улыбка сползла с лица. Пожалуй, совместную прогулку она представляла немного иначе.

- Да ну... что в них интересного...

- Ты что, боишься? Не бойся, я туда уже много раз приходил! - Он оттолкнулся от камня, взвился вверх, кувыркнулся и завис вниз головой, смеясь и заглядывая в её перевёрнутые глаза. - Ну поплыли, а?!

Даже издали россыпь приземистых домиков с ровными столбами поднимавшегося над ними дыма не казалась Даги привлекательной. А уж вблизи... вблизи стало видно, как между домами ходят люди. И не только между домами - а и на самом берегу, там, где были развешены для просушки лабиринты рыбацких сетей. Крепко вцепившись пальцами в заросший водорослями большой камень, хельда осторожно высунула голову, рассматривая вервь.

- Поплыли, выйдем!

- Не хочу! - Даги замотала головой и покрепче обхватила камень, словно боясь, что взбалмошный приятель силой потащит её на берег.

Гирлянда на шее зацепилась за приросшие к камню мидии. Даги почувствовала, как от резкого движения расходится так заботливо сплетённая ею травяная низка, и досадливо перехватила ладонью обрывок. Лагу заметил, подплыл сзади, перехватил украшение. Хельда ощутила осторожное прикосновение его пальцев к шее и замерла, позволяя соединить, заново сплести разошедшиеся пряди травы.

- Ну, если так боишься, плыви вон туда, где сетей нет, - на мгновение оторвавшись от своего занятия, Лагу коротко ткнул пальцем в сторону пустого пляжа, отгороженного от верви естественным каменным гребнем. - Я познакомлю тебя с человечкой. Всё, твоя гирлянда цела.

- Спасибо! - Даги растеряно улыбнулась, в последний момент сообразив, что её "спасибо" может равно относиться и к гирлянде, и к предложению познакомить её с человеком.

Увы, Лагу понял её слова совсем не так, как она хотела. Улыбнувшись, хельд нырнул и двинулся к берегу. Проводив его взглядом, Даги повернула к пустому пляжу, не переставая ругать себя за неуклюже вырвавшееся слово.

Выбравшись на мелководье, Даги немного успокоилась. Невысокая каменная гряда надёжно прикрывала её от любопытных человечьих взглядов, буде те начнут вдруг обшаривать пустой берег, а круто обрывающееся в этом месте дно оставляло надежду на быстрое бегство в случае опасности. Хельда не стала выбираться на сухое место, села на камни по пояс в воде.

Время шло. Солнце докарабкалось до макушки неба и понемногу начинало валиться вниз, увлекая за собой короткий день. Даги скучала, рассеянно перебирая собравшиеся на мелководье пустые домики раков-отшельников. Каждая миниатюрная раковинка несла в себе какой-то изъян: трещину, отверстие, отбитые края. Отшельники не терпят плохие домики. Обнаружив повреждение, сразу ищут другой, целый. Или меняют его, когда вырастают...

Растерянность хельды постепенно сменилось недоумением, а потом и обидой. Лагу бросил её в этом пустом месте, а сам пропал где-то в человечьей верви. Разве это называется прогулкой?!

Даги уже собралась домой, когда из-за каменного гребня наконец показалась тёмноволосая голова.

- Даги, ты здесь? Мы идём! - Хельд немного замешкался, помогая перебраться через камни невысокой фигурке, закутанной в длинную одежду. - Знакомься, это Лерена! Не волнуйся, она нас не боится!

Даги внимательно оглядела спутницу Лагу. Невысока, плотно сбита, по сравнению с хельдами выглядит даже полной. Светлые пряди волос заплетены в толстую косу, коса перехвачена широкой яркой тесьмой. Через плечо переброшена расшитая ярким узором полотняная сумка на длинном ремне. Из-за просторной и многослойной одежды Даги никак не могла оценить, красива или нет человечка: из-под толстой ткани виднелись только бледно-розовые кисти рук и крепкие полноватые ноги в высоких сапогах из рыбьей кожи.

Лерена улыбнулась и сказала "привет". Даги смущённо кивнула. Лагу поманил её рукой:

- Вылезай, постоим тут немного!

Оскальзываясь на крупной гальке, хельда выбралась на берег, сразу ощутив, насколько неповоротливым и тяжёлым сделалось тело без родной воды.

- Красивая! - спокойно произнесла человечка, окинув взглядом Даги. - У вас все, что ль, тёмноволосые? Светлых нет?

Даги поёжилась. Ей не нравилась Лерена, не нравился её пристальный взгляд и беззастенчивые вопросы.

- Хельды не бывают светловолосыми, - ответил за Даги Лагу, - то есть, морские - нет. Есть ещё наши родичи в реках... те - светлые, даже кожа...

Он запнулся и замолк. Лерена продолжала вежливо улыбаться. Повисло молчание.

- Тебе что, совсем неинтересно? - повернулся хельд к Даги.

- Неинтересно - что? - не поняла хельда.

- Лерена может рассказать тебе о людях, - пояснил Лагу. - Мне часто рассказывает. Она хорошо знает Инга.

Инг. Тот самый человек, что сначала чуть не убил Лагу, а потом ушёл куда-то далеко, в какое-то большое человечье поселение далеко от моря. Зенх теперь частенько ворчал, что после встречи с этим самым Ингом Лагу словно помешался на всём человечьем...

Даги стояла и судорожно соображала, развернуться ли ей и уплыть прочь, или же всё-таки ради Лагу начать расспрашивать о чём-нибудь человечку, разыграть из себя интересующуюся людьми хельду. Лерена между тем вытащила из своей сумки натянутый на рамку кусок полотна с воткнутой в него иглой. Следом за иглой тянулась яркая тонкая нитка. Сделала стежок, другой - на ткани послушно проявлялся затейливый, прихотливый узор.

- Лерена, расскажи про город! - попросил Инг, сообразив, что от засмотревшейся на вышивку Даги Лерена вряд ли дождётся вопросов.

- Тебе про Кнезов Град? - мирно поинтересовалась вышивальщица.

- А есть и другие города? - вступила в беседу Даги.

Инг и Лерена одновременно уставились на неё, и хельда поняла, что ляпнула какую-то глупость.

- Есть конечно, и много! - с той же вежливой улыбкой, и, как показалось Даги, снисходительно откликнулась Лерена, - Есть большие и поменьше, но Кнезов Град - самый большой. Столица. Там сам кнез живёт.

- Инг туда ушёл, - вставил Лагу.

Даги нахмурилась. А то она не знает, куда ушёл этот человек! Вот уж сколько лун - наслышана... ну ушёл - и ушёл, ему-то какое дело?!

- Инг пошёл долю пытать, - кивнула Лерена. - Вот обживётся в граде, на ноги станет, разбогатеет, а там, дай святая Гета, и в родную вервь весточку пришлёт. Расскажет, как оно в большом городе живётся. Говорят, там дома высоченные, люди прямо на крыше ещё дом строят, а над ним - ещё... Так на головах друг у друга и живут.

Даги представила себе картину и ужаснулась. Лерена, наверное, это заметила, и поспешила продолжить:

- Зато и красота там - не опишешь. Башни с флагами весь город окружают, а самый большой дом - кнезов. Называется - "дворец". А у стен дворца - рынок. Когда к нам приезжают кнезовы аргузии за жемчугом, отец их всегда расспрашивает, что да почём на этом ихнем рынке. Знатное место! - Лерена аж зажмурилась мечтательно, - там всё, что хочешь, можно купить! Отец однажды в город ездил, мне вот нитки шёлковые оттуда привёз. - Она помахала перед Даги рамкой с тканью и снова углубилась в вышивку.

- Послушай, а за вот такую монету там много купить можно? - заинтересовался Лагу, извлекая из сумки свою недавнюю находку.

Лерена взяла монетку, повертела в пальцах, зачем-то попробовала на зуб.

- Серебро. На хлеб да ночлег, может, и хватит. Отец говорил, дешёвый трактир за сутки в серебряную монету как раз обходится.

Лагу кивнул, пряча монетку. Даги не понравилось выражение глаз хельда - задумчивое, мечтательное. Неужели Зенх прав, и Лагу задумал покинуть родную деревню, чтобы поглядеть на человечью жизнь? Но как? Она уже сейчас чувствует, как становится жёсткой подсохшая кожа, как обжигает ветер непривычные к воздуху лёгкие. Значит, и Лагу?.. Что имел в виду Зенх, когда говорил, что он изменился? Ей захотелось как-то отвлечь, поскорее сбить его с мысли, прогнать мечтательное выражение из длинных тёмных глаз.

- Что это у тебя? - протянула она руку к человечке и её вышивке.

- Вышивка, - Лерена наклонила голову набок. - Разве вы не рукодельничаете?

- Рукодельничаем. Но не вышиваем. А вышивка - зачем?

- Что - зачем? - не поняла человечка.

- Ну, куда она потом?.. - Даги беспомощно развела руками, отчаянно стесняясь и не умея объяснить. Но Лерена поняла.

- А, вот ты о чём! Вышивку можно на одежду пришить. Можно сапоги украсить. А можно, - тут она хихикнула и многозначительно глянула на задумавшегося о чём-то Лагу, - и приворожить того, кто люб.

- Приворожить?

- Ну да. Магия такая. Люди знают...

- Как?

Вопрос вырвался у хельды раньше, чем она поняла, что спрашивает.

- Смотри... - Игла проворно засновала в пухлых коротких пальцах, заставляя ярко-красную нить ложиться ровными стежками. - Берёшь, да пришиваешь. Покрепче, поровней... к себе пришиваешь. Или к кому ещё. Меняешь судьбу.

- А получится?

- У меня - получится.

- А если кто вышивать совсем не умеет?

- Ну, тогда можно к ведьме али колдуну пойти. Они за тебя всё сделают.

От насмешливого, понимающего, и оттого неприятного взгляда человечки Даги захотелось поскорей нырнуть назад, в родную воду. Она резко и глубоко вздохнула, закашлялась, обжигаясь сухим, дерущим в груди воздухом. Лагу вышел из задумчивости и недоумённо, а потом встревожено посмотрел на зашедшуюся в кашле хельду.

- Да у тебя же кожа совсем высохла! Домой пора. Ты плыви, я тебя догоню. Только помогу Лерене через гребень перебраться.

Даже нырнув и отдышавшись, Даги ещё долго чувствовала в груди раздражающее жжение. Ей вдруг припомнилось, что Лагу совсем не выглядел пересохшим или задыхающимся, и это почему-то окончательно испортило ей настроение в и без того незадавшийся день.

- Что ты дома сидишь? Погуляла бы. Или к Благодарному камню сплавай, посмотри на томайат, может, новые принести надо...

Зенх полировал инкрустированную перламутром чашу. Плавные круговые движения завораживали Даги. Она приблизилась, вгляделась в переливчатый узор.

- Нравится?

Хельда рассеянно кивнула. Зенх нахмурился и отложил работу.

- Да что с тобой? Ты уже который день как снулая. Не заболела?

- Нет, дядя Зенх. Всё хорошо.

Старейшина внимательно посмотрел на племянницу и вдруг точным и цепким движением ухватил её за руку.

- Расскажи-ка мне наконец, как вы с Лагу погуляли.

- Хорошо. - Даги старалась, чтобы ответ прозвучал как можно естественнее, но чувствовала, насколько бесцветно и тускло вылепилось короткое слово.

Зенх не торопил, но и руки не отпускал. Пришлось продолжить.

- Мы монету нашли. Человечью. А потом он меня на берег пригласил, на людей посмотреть.

- Совсем помешался, - пробормотал старый хельд. - И что, ты на берег выходила?

- Выходила, - кивнула хельда. - Человечку видела.

Зенх заинтересованно приподнял бровь.

- И как тебе человечка?

- Не знаю... наверное, обычная, - растерялась Даги. - Рыхлая какая-то вся. А может, и нет... не разглядеть - в тряпки по самую макушку закутана.

- Ну, раз рыхлая и в тряпках - стало быть, и впрямь обычная, - хмыкнул старейшина. - А чего это вдруг Лагу тебя с ней познакомить решил?

- Наверное, хотел, чтобы она мне про людей рассказала. Про город... дядя Зенх, а на хельдов человечья магия действует?

Вопреки ожиданиям Даги, Зенха вроде бы нисколько не удивил невпопад заданный вопрос.

- Так вот что тебе покоя не даёт, - выпуская наконец её руку, удовлетворённо протянул старейшина. - А я уж волноваться начал, не заболела ли. Магия человечья, спрашиваешь... действует, конечно. Не так хорошо, как собственная, но действует.

- Так наша магия сильнее? - принялась допытываться хельда.

- Не сильнее и не слабее, просто - другая. Для нас - более верная. А для людей, ясное дело, лучше подходит их собственная.

- Дядя Зенх... - Даги потупилась, замолчала, собираясь с духом. Зенх не торопил, только всё сильнее хмурился. - Я ведь знаю - вы магию ведаете.

- Допустим...

- Скажите - есть у нас в магии приворот? Та человечка мне показывала вышивку, говорила, в человечьей магии - есть...

- Зачем тебе? - резко спросил старый хельд. - Неужто так запал в душу?

Вопреки его ожиданиям, юная хельда не потупилась виновато, а наоборот - подняла голову, глянула в глаза прямо и отчаянно.

- Запал, дядька Зенх. Хочу судьбу изменить.

- Судьбу, говоришь... - покачал головой старейшина. - Чью судьбу?

- Его, конечно!

- Почему ж ты так уверена? А может, твоя судьба - вовсе не он?

- Не может такого быть, - убеждённо замотала головой Даги. - Люблю его!

- Любить и жизнь связать - не одно и тоже, глупая ты моя селёдка, - обидное слово прозвучало неожиданно ласково. Старейшина смотрел на племянницу с сочувствием, и от этого Даги запаниковала.

- Так ты не поможешь? Придётся мне эту... Лерену просить?

- Лерена, стало быть... - задумчиво протянул Зенх, и Даги подумалось, что дядька живёт уже так давно, что знает, наверное, всех людей на побережье. Если выходит на сушу. Интересно, выходит или нет?

- Ты с ней знаком?

Зенх не ответил, о чём-то сосредоточенно размышляя. Даги замерла, боясь спугнуть свою удачу. Старый хельд, прищурившись, окинул её взглядом. Потёр лоб и махнул рукой.

- Ладно. Будет тебе приворот. Наш, не человечий. А к людям больше не ходи, там тебе делать нечего. Людская магия от нашей всё же сильно отличается.

- Чем отличается?

- Да всем, - улыбнулся Зенх, - как мы - от людей, так и их магия - от нашей. - Старейшина перестал улыбаться, стал серьёзен и деловит. - Делать всё будешь сама. Это только у сухопутных принято к колдунам бегать, свой труд на чужие плечи перекладывать. Наша магия такого не терпит, она в саму душу заглядывает, и то, что в той душе есть, оживляет. Да ещё вот о чём подумай: колдовство и тебя изменить может. Об этом тебе человечка не рассказывала? Вижу, не рассказывала. Плыви теперь.

- Куда? - растерялась хельда.

- Как это - "куда"? К Благодарному камню. Я же просил томайат проверить. А вернёшься - научу, как тебе с твоим приворотом быть.

- Даги! Ты, говорят, на берегу была, человека видела?

- Кто говорит?

- Мало ли, кто... сказывают хельды! Так видела?

- Может, и видела, - недовольно отозвалась Даги. - Тебе-то что за дело?

В последние дни Даги совсем перестала общаться с подружками, и сегодняшняя встреча с Тикой, давней приятельницей, напарницей по детским шалостям, а позже - девичьим мечтам и грёзам, вызывала только раздражение. Тика, конечно, почувствовала, что Даги ей не рада. Фыркнула и повернула прочь. "Обиделась", подумалось хельде. Что поделать, нынче Даги занята делом, и сплетни подружек ей ни к чему. Каждый сам плетёт свою судьбу.

Даги осторожно вытеребила из клубка очередную нитку. Приложила к работе. Выкрашенная иссиня-чёрной краской нителла ярко выделялась на выделанной рыбьей коже. Хельда вдела нить в костяную иглу, кольнула себя в запястье, уже покрытое множеством следов от таких же уколов. Игла приняла капельку крови. Даги рассеянно лизнула руку, унимая ранку. Теперь предстояло самое сложное.

Хельда прикрыла глаза, вспоминая наставления Зенха. "Станешь ворожить - с каждой ниткой в свою душу заглядывай. Проси богов Бездны, чтобы надоумили, научили, как самую суть разглядеть. Только настоящее желание сможет в вышивке воплотиться. Если сама себя обманешь - кровь твоя не даст обману жить, всё равно истинную суть вещей выявит."

Она воткнула иглу в работу, сделала очередной стежок. Дом уже был давно готов, горбился нарядной, покрытой водорослями крышей. Вышить его не составило труда - Даги хорошо знала, что ей нужно. Добрый дом, ладный, уютный... такой, как не раз снился хельде в счастливых снах. В этих снах её дом стоял рядом с домами родичей, она выходила на порог и ждала, завидев издали подплывающую ладную, гибкую фигуру. Лица, правда, ещё ни в одном сне разглядеть ещё не удалось - больно далеко был любимый. Но что за беда? Даги и так знает, кого вышить рядом со своим домом. Вот только что-то не выходит, и любимое лицо приходилось уже дважды спарывать...

Игла засновала, обозначая контуры прихотливо изогнутых бровей и пряди прячущих их волос. Ещё одна нитка - абрисы глаз, тени от ресниц на впалых щеках. Даги нахмурилась, разглядывая обозначившееся лицо. Торопливо закрепила и оборвала лишнюю нитку, разгладила работу.

Снова не похож. Всё по отдельности - брови, волосы, глаза, губы - это Лагу. Всё вместе - не он. С вышивки на Даги глядел совершенно другой хельд. Красивый, улыбчивый. Чем-то даже похожий на Лагу. Но - не он.

Досадливо нахмурившись, хельда вытащила тонкий костяной нож, принялась спарывать неудачно лёгшие нитки. Ей не нужен на этой вышивке кто-то другой! Рядом с её домом должен быть Лагу. Такой, каким она его знает.

- Хочешь, я тебе человечьи верви покажу?..

Нитка запуталась, зацепилась за кожу, и Даги пришлось особенно осторожно выпутывать её, чтобы не задеть уже вышитый дом.

- Если сама себя обманешь - кровь твоя не даст обману жить...

Неужели она в чём-то себя обманывает? Но в чём?! Хельда огорчённо провела рукой по работе, пальцами ощущая следы множества мелких отверстий - следов от неудачной вышивки. Она склонилась над полотном, пытаясь определить, насколько сильно оно испорчено, и поняла, что уже почти совсем стемнело. Вздохнув, Даги свернула работу и поплыла домой.

- Ну, Даги, как сегодня твоя вышивка?

Зенх встретил её у порога.

- Дядя, я, наверное, к магии совсем не способная, - огорчённо покачала головой хельда, - надо мне всё же к человечьему колдуну идти...

- Глупости. В нашем народе не бывает к магии неспособных, - уверенно отозвался Зенх. - Селёдки глупые, правда, изредка попадаются, - он усмехнулся, многозначительно посмотрел на племянницу, - те, что сами не знают, чего хотят. Дом-то вышила?

- Давно, два дня назад ещё.

- Покажи!

С годами глаза Зенха не утратили ни зоркости, ни способности видеть в темноте.

- Быстро ты. И дом какой красивый! Стало быть, насчёт этого у тебя сомнений нет. А вот с женихом - проблема... - Даги вспыхнула, но старейшина вернул вышивку и успокаивающе положил ей руку на плечо. - Что ж, помогу тебе ещё раз. Видно, плохо ты богов Бездны просила - не вразумили они тебя. А может, вразумляли, да ты их не услышала. Поплывём. Будем твои перекрёстки смотреть.

Мерцали приоткрытые створки томайат, освещая Благодарный камень и две фигуры рядом. Зенх усадил Даги, дав ей облокотиться о камень. Натёр племяннице виски чем-то пряным, холодящим кожу, и велел закрыть глаза.

- Вообще-то это средство редко используют. Но раз уж ты такая упрямая... придётся тебе в свою жизнь заглянуть. Теперь молчи, и гляди на свой дом, тот, что давеча вышила.

- Лагу! Где ты?

- Здесь.

- Что в дом не идёшь?

- Не хочется что-то...

Она подошла к сидящему на пороге мужу. Села рядом, обняла, заглянула в глаза. Он накрыл её руку своей, но смотрел по-прежнему вверх, туда, где сквозь толщу воды розовело закатное солнце.

- Хочешь на закат поглядеть? Поплыли?

Выплыв на поверхность, она улеглась на спину, подставляя лицо тёплым лучам. Море баюкало и ласкало кожу. Повернув голову, она посмотрела на Лагу.

- Ложись на воду.

- Не хочу, - он чуть виновато улыбнулся. - Тогда не видно берег.

Снова этот берег...

- Ну хочешь, выберемся на пляж?

- Давай!

Он ответил так быстро, будто до этого только о том и мечтал, а теперь боялся, что она передумает.

Берег был пустой, люди оставили свои сети сушиться под колким вечерним ветром, а сами, верно, давно сидели по домам.

Присев на поросший водорослями камень, она искоса наблюдала за Лагу. Тот стоял, глядя на светящиеся окошки верви, и в глазах его тлела тоска.

- Он так и не вернулся. Я даже не знаю, жив ли он...

Она знала, о ком он говорит. Инг. Тот самый человек.

Он вздохнул и провёл рукой по её щеке.

- У тебя кожа сохнет. Поплывём домой?

Они медленно плыли в темнеющей воде, и тоска в глазах Лагу сгущалась, словно в неё вливалась сила заката - медленная и неотвратимая.

- Ну что, видела что-то?

Даги проморгалась, ошарашено покрутила головой. Неужели она уснула и увидела сон? Зенх не дал ей долго раздумывать, снова провёл по вискам остро пахнущим снадобьем.

- Смотри дальше. Другую дорогу смотри...

Берег был пустой, люди оставили свои сети сушиться под колким вечерним ветром, а сами, верно, давно сидели по домам.

Присев на поросший водорослями камень, она искоса наблюдала за Лагу. Тот стоял, глядя на светящиеся окошки верви, и в глазах его тлела тоска.

- Он так и не вернулся. Я даже не знаю, жив ли он...

Она знала, о ком он говорит. Инг. Тот самый человек.

Он вздохнул и провёл рукой по её щеке.

- У тебя кожа сохнет. Поплывём домой?

Она представила, как его глаза будут наливаться тоской, и сердце вдруг защемило.

- Ничего со мной не случится. Хочешь - пойдём вместе в город?

Он резко обернулся, неверяще заглянул ей в глаза, несмело улыбнулся.

- Ты серьёзно?!

Она кивнула. Куда уж серьёзнее.

Внезапно он погрустнел и нахмурился.

- Ты не выживешь без воды. Нет, Даги. Давай вернёмся домой.

"А ты - ты выживешь?" - хотела спросить она...

- Всё, хватит с тебя.

Зенх помог ей подняться, принялся растирать лицо. Даги ошеломлённо покачала головой.

- Это были сны?

- Можно и так сказать, - кивнул Зенх. - Только сны из твоей возможной будущей жизни. Я не знаю, что ты видела. И не знаю, как ты этим распорядишься. Но больше я ничем не могу тебе помочь.

Утро снова застало Даги за вышивкой. Хельда глубоко вздохнула, в который раз припоминая увиденное у Благодарного камня. Всю ночь она не сомкнула глаз, снова и снова прокручивая свои "сны". Что она делает не так?!

- Колдовство и тебя изменить может...

Внезапно всплывшие в памяти слова старейшины вдруг зацепили, заставили ухватиться покрепче за ускользающий смысл. Во втором своём сне она хотела измениться, была согласна идти следом за Лагу по сухой и враждебной суше... и оплакивать свою мечту об уютном доме. Даги посмотрела на вышитую на коже крышу, поросшую травой. Так красиво, так хорошо... Боги Бездны, да чего же ей в самом деле хочется?!

Новая нитка, новый укол в запястье. На кожу быстро ложатся новые стежки - поверх дырочек, оставленных прошлыми нитями.

- Здравствуй!

Она подняла голову, поморгала, отучая глаза от мелкой работы. Лагу, чуть наклонившись вперёд, с любопытством рассматривал её вышивку.

- Я думал, ты не умеешь вышивать. Можно посмотреть?

Она чуть помедлила, отрезая нить. Последнюю. И протянула ему кожаный лоскут.

- Красивый дом! И ты. Очень похоже! А это кто рядом с тобой?

Она подплыла поближе, заглянула ему через плечо, словно увидела свою работу впервые. Дом, рядом - она, Даги, и кто-то ещё - высокий, лицом к ней и спиной к зрителю. Длинные тёмные волосы, крепкие ласковые руки... Она улыбнулась, покачала головой.

- Не знаю, Лагу. Пока ещё не знаю.

Он повертел в руках лоскут, аккуратно вернул его ей. Помолчал. Хельда улыбалась.

- Даги, хочешь, снова поплывём на берег?

- Нет, Лагу. Я совсем не люблю сушу.

Он чуть нахмурился, вздохнул.

- Ну тогда просто погуляем?

- Нет. - Она снова покачала головой. - Ты ведь в вервь собирался? - Он смущённо кивнул. - Так и плыви себе.

- Ты не обидишься? - неуверенно произнёс хельд.

- Нет, что ты!

Она улыбнулась. И глядя вслед удаляющемуся хельду, почувствовала, что ей наконец стало легко.

- Ну как твоя вышивка, Даги?

- Готова! Только она не волшебная.

- Почему не волшебная?

- Передумала я, - смущённо призналась хельда. - Пусть его, этого Лагу. Не хочу я никого привораживать.

- Вышивку-то покажи.

Зенх долго рассматривал работу. Потом заглянул племяннице в глаза и удовлетворённо улыбнулся.

- Что-то я вообще не вижу здесь Лагу.

- Его здесь и нет.

- Ты наконец поняла, - кивнул старейшина.

- Ничего я не поняла, дядька Зенх. Просто как-то вдруг подумалось... он мне не нужен. Жаль только, что ты сразу это мне не объяснил. Почему?

- Так я же объяснял, - хмыкнул старый хельд. - По-всякому. Но вам, молодым, всё в лоб надо. А нельзя. Сказал бы прямо - ничего не вышло бы. Ты б всё равно не поверила. Есть вещи, которые только самому понять надо.

Зенх задумчиво провёл пальцем по нитям вышивки.

- Собственно, я пытался тебе рассказать, чем наша магия отличается от человечьей. Наша магия, как и весь наш род - древнее и милосерднее. Она не даст глупому, самого себя не ведающему, себе зло причинить. Если бы ты приворожила этого своего Лагу, он бы при тебе всё одно как привязанный был. Или ты при нём. Как ни крути - не было бы вам счастья. Потому что стержень в нём - другой, не такой, как у тебя. Смять, перелепить на свой лад всё, что угодно можно - что в хельде, что в человеке. Всё, кроме стержня. У Лагу это - дорога. У тебя - дом. Слишком разные.

Она согласно кивнула, забирая у него свою работу. Расправила, любуясь.

- У окна повешу. Красивый дом получился, правда?

- Правда. И колдовство вышло красивое. Правильное.

Она непонимающе вскинула на него глаза.

- Что ты говоришь? Не вышло же ничего...

- Вышло, Даги. Всё у тебя вышло.