... Услышав звук мотора, Бешеный приподнялся и замер: с противоположного берега прямо на него шла моторка! Вынув наган, проверив готовность и пригнувшись, стал пробираться поближе к берегу. Рядом с причалом кустов не было, ближайший куст ивняка находился в метрах двадцати от причала. Забравшись под подмытый куст и скорчившись,
Бешеный замер. Моторка приближалась. В лодке было трое, все с оружием. Впереди стоял мужчина в телогрейке и с ружьем наготове. Внимательно осматривая прибрежные кусты, он задержал взгляд на кусте, где прятался бандит. Бешеный затаил дыхание, его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Звук мотора стих.
- Все в порядке, выходим, - с этими словами мужчина
выскочил из лодки, еще раз оглядевшись, закинул ружье за спину и подтянул лодку. За ним выскочил мужчина с портфелем и ружьем на плече.
- Григорьевич, заряди ружье, - донесся до Бешеного голос мужчины, первым выскочившим из лодки. Мужчина поставил портфель на землю, снял ружьё и, переломив его, вставил патрон . Затем повесив оружие на плечо, подхватил портфель и споро зашагал в направлении трассы.
- Повнимательней, Григорьевич! И не забудь зайти в
Управление...
Мужчина с портфелем, не останавливаясь, поднял руку в знак того, что он слышит. Первый мужчина, обращаясь к сидящему в лодке, произнёс:
- Пусть до трассы дойдет, подальше от берега, и мы
отчалим.
Достав папиросы, он присел на край лодки и закурил, следя взглядом за уходящим.
Бешеный, решив, что это самый подходящий момент, выскочил из кустов и, направляя наган в сторону лодки, быстро пересек разделяющее пространство. Куривший папиросу изумленно обернулся на звук шагов, но успел только снять с плеча ружье. Не останавливаясь, Бешеный выстрелил ему в грудь и тут же перевел наган на второго, сидящего у мотора. Первый мужчина грузно упал рядом с лодкой. Выстрелив два раз во второго, бандит, не мешкая, оттолкнул лодку от берега и прыгнул туда сам. Лодку тут же подхватило течение и быстро понесло. Мужчина, сидевший у мотора, после выстрелов лежал на дне лодки. Бешеный, ослабевший после трехдневного голодания, с трудом поднял тело и, перевалив через борт, спихнул в воду. В спешке он сбросил одно из весел в воду, и теперь оно вместе с телом плыло рядом. Кинувшись к мотору, бандит попытался его завести. Это ему удалось: мотор взревел. Бешеный резко убрал газ, и мотор снова заглох. Лихорадочно осмотревшись, он заметил , что его несет на кусты, торчавшие из воды...
... Тем временем Стасюк, услышав выстрелы, обернулся и, довольно быстро оценив происходящее, сорвал с плеча ружьё. Бросившись на землю, он прицелился и выстрелил в человека, орудующего в лодке. Находясь в метрах пятидесяти от берега, вряд ли можно нанести ощутимый вред выстрелом из дробовика. Но он в этот момент об этом не думал. Бандит, услышав выстрел и ощутив, как дробь хлестнула по воде рядом с лодкой, вскинул голову и вначале никого не увидел. Потом он все-таки разглядел лежащего человека и тоже выстрелил в ответ, скорее, чтобы испугать, чем ожидая какого-то результата. Затем, отвернувшись к мотору, снова дернул за шнур. Хорошо отлаженный мотор снова взревел. На этот раз Бешеный плавно убрал обороты двигателя и включил скорость. Лодка двинулась вперед и, описав дугу, двинулась вниз по течению. Вслед прозвучал еще один выстрел, но бандит не обратил на него никакого внимания...
Дмитрий Григорьевич некоторое время лежал на земле, глядя вслед удаляющейся моторке. Он никак не мог прийти в себя после происшедшего. Ему казалось, что это кто-то другой, а не он , лежал на земле и стрелял... Затем он встал и заторопился к берегу. Соснин лежал на боку, без сознания. Директор осторожно перевернул его на спину и, расстегнув телогрейку осмотрел рану. Рана была в правой половине груди, пульс прощупывался... Убедившись, что Соснин жив, Дмитрий Григорьевич снял плащ и прикрыл им участкового. Выпрямившись, он пошарил взглядом по берегу. Директор видел, что бандит бросил тело егеря в воду. "Неужели утонул?" Пройдя полсотни шагов вниз по течению, он заметил тело в торчавших из воды кустах, неподалеку от берега. Подбежав, он вошел в воду и вытащил тело Игната на берег. Игнат был мертв. Постояв над телом, он вернулся к Соснину. Сняв с себя верхнюю одежду, затем рубашку, он наложил ее на рану Соснина. Застегнув на участковом телогрейку на все пуговицы и прижав рану, он, таким образом, как смог ограничил кровотечение. Зарядив ружье, он снова выстрелил в воздух. Присмотревшись и видя суету на берегу, понял: его услышали...
...Костя, копаясь в моторе, не сразу понял, что означают глухие хлопки. Подняв голову, он всматривался в противоположный берег, пытаясь разобраться в происходящем. Заметив уходящую вниз по течению моторку с одиноким пассажиром, до него дошло, что происходит что-то страшное. Яркое солнце мешало рассмотреть подробности, однако Костя все-таки сумел увидеть появившуюся фигурку, размахивающую рукой. Снова выстрел... Константин метнулся к посёлку, но тут же притормозил: к причалу спешили люди. Впереди озабоченный возложенной на него миссией размашисто шагал Володя Устинов, следом семенил корот-коногий Чертов, за ним остальные...
Увидев бежавшего навстречу моториста, Устинов понял, что то, чего они надеялись избежать, случилось, и побежал к нему. За спиной тяжело затопали остальные.
- Что, что?.. - на ходу кричал Устинов.
Костя остановился, переводя дыхание, и показал на противоположный берег, где маячила одинокая фигурка.
- Дела... - Устинов повернулся к мужикам, сгрудившимся
вокруг них, - А ну давай, мужики, навались!
Катер, как пушинка, слетел на воду.
- Заводи!
Моторист нажал на стартер, мотор закашлялся и глухо заурчал. Устинов секунду помешкал, осматривая команду:
- Давай, Метла, Петр Кононенко и Вы, Сергеич...
Юрий Сергеевич Чертов, тертый бывший опер, покрутил головой:
- Кому- то за врачом надо...
- Иван, сбегай, ты самый шустрый , -Устинов обратился к
светловолосому парню, уже готовившемуся прыгнуть в катер. Иван поморщился, но не переча, передал свое ружье одному из товарищей и помчался в поселок. Устинов и мужики попрыгали в катер, последний оттолкнул его от берега. Взревев, катер, поднимая бурун, направился через Таскан...
Через полчаса на левый берег Таскана высыпала половина населения поселка. Соснина отправили в больницу, тело егеря - в местный морг, примитивный ледник. С трудом передвигаясь с помощью палки, пришел председатель поссовета, Лукьянов. Галдящая толпа притихла. Предсе-датель откашлялся и, посмотрев на реку, произнес:
- Так, мужики, что будем делать?
- Конечно, догонять! - Устинов недоуменно смотрел на
Лукьянова.
- На чем?! На чем ты собрался догонять? У него "Москва", скорость в два раза выше, чем у этого корыта!
- Скорость может и выше, да бензина у него на полчаса, а мы на своем корыте хоть до Усть-Среднекана допрем.
- А откуда ты знаешь, куда он направится?
- Да ему только в сторону моря дорога, больше некуда! В
Дебине его ждут, да и против течения далеко не уедешь! Ему только вниз, в Амбарчик, там хоть какая-то надежда выбраться...
- Да, до Амбарчика можно и догнать...
Ладно, Володя, набирай людей, все равно надо до телефонной связи добираться...
Лукьянов повернулся к мотористу:
- Сколько до Усть-Среднекана будешь добираться?
- Горючего хватит, за два - три дня, с учетом течения, дойдем.
Председатель пошарил по толпе:
- Иванов, где ты?
- Здесь я, Анатолий Иванович! - Иванов, заведующий
Магазином, протиснулся сквозь толпу.
- Бери с собой людей и выдай паек на пять человек в
расчете на десять дней. Спиртное тоже выдай, под ответственность Устинова. Выпишешь накладную и счет на поссовет. Да побыстрее...
Лукьянов проводил взглядом завмагазином и снова повернулся к Устинову:
- Кого возьмешь?
Володя в раздумье смотрел на толпу. Потом, что-то решив про себя, произнес:
- Так, я, моторист, Чертов, Александр Семеныч Метла и ... - Устинов помедлил, - Кононов. Пойдешь, Петро?
Петр Кононов, громадный, мрачноватого вида мужчина, молча кивнул головой. Он не сомневался, что Устинов возьмет его: лучший механик, заядлый рыбак ну и, конечно, охотник! Да и собака у него классная...
- Все слышали, кого это касается? Не против? Всем будет выписана командировка, ну и командировочные... Полчаса на сборы и, - Лукьянов посмотрел на часы, - в одиннадцать ноль-ноль сбор здесь...
Председатель повернулся и медленно побрел в поселок. Мрачные мысли обуревали его: беспокойство за здоровье Соснина и организация отправки трупа егеря в Эльген. Печальные заботы...
Через тридцать минут у причала оставались Володя Устинов и добровольцы с женами, которые упрашивали мужей быть поосторожней.
- Продукты уложили? Теплые вещи не забыли?.. - Устинов
посмотрел на Александра Метлу, возившегося в катере, - Александр Иванович, палатку взял?
- Взял, - Метла понял голову, - вот укладываю...
- Добро... Отчаливаем!
Все погрузились, катер отошел от берега и, набрав скорость, устремился вниз по течению. Вскоре фигурки людей на переправе слились с задним планом и словно растворились в воздухе. Катер ходко шел навстречу слепящему солнцу...
... Солнце пригревало, становилось жарко. Колян сбросил ватник и принялся за работу. Прежде всего вытащил мачту, парус, весла. Затем выбросил на берег остальные вещи. Вскоре ял был пустой. Колян осторожно вскрыл второе дно и вытащил увесистые ящики на берег. Дно было свободно, и он внимательно осмотрел его. Средний отсек был сухой. В носовом отсеке дно было влажное, но воды не было. Сутки назад мокроты было больше. Колян облегченно выпрямился. Прогноз Миронова сбылся: древесина намокла, и все щели закрылись. Оставив открытым тайник, чтобы проветрился, Колян выбрался из лодки. Разложив на солнышке парус, теплые вещи, одежду, расстелил телогрейку и, улегшись на нее, подставил лицо теплому солнышку: " Скоро лето... Все, пора за работу!" Решительно поднявшись, он поднял один из ящиков и замер: далекий звук мотора доносился со стороны Таскана. " Неужели Игнат возвращается?" - тревожное предчувствие охватило парня. Поставив ящик на землю, он поднял ружьё и присел. Прибрежные кусты прикрывали шлюпку и разбросанные по берегу вещи. Звук стал громче и, наконец, он различил моторку. Она шла метрах в ста от берега, постепенно отдаляясь от него по направлению к противоположному темнеющему вдали берегу. Отыскав среди вещей бинокль, Колян, несмотря на слепящее солнце, разглядел, что моторка егеря, а мужчина в ней не егерь.
"Что же это такое? Как мог Игнат попасть в ловушку? - размышлял Колян,- Я же его предупреждал!" Он уже был уверен, что Игнат мертв или, в крайнем случае, ранен. Проводив взглядом лодку, Колян подумал, что бензина надолго не хватит. Подняв снова бинокль к глазам, он в последний момент успел заметить, что моторка изменила направление, круто повернув к левому берегу, где находился Колян. Он знал, что по обе стороны Колымы проложены трассы. По левому берегу шли знаменитые Колымские прижимы от Дебина до Усть Таскана, с правой стороны Колымы, между сопок и болот, вилась трасса Магадан - Усть-Среднекан. Видимо бандит сообразил, что левый берег, как более безлюдный, безопаснее.
- А мы пойдем к правому, так, Абрек?
Пес сидел у лодки и внимательно смотрел вслед исчезнувшей моторке. "Собственно, чего мне опасаться? К берегу я не подойду, ружьё всегда наготове, пес рядом..." Вздохнув, Колян снова поднял ящик и поставил его в шлюпку. Вскоре вещи были уложены, и парень принялся за такелаж.
Установил мачту, закрепил на рее парус, свернул его и положил сверху уложенных вещей вдоль борта. Ял был готов к отплытию.
Колян вновь окинул взглядом реку. Дул южный несильный ветер, в небольших волнах поблескивало солнце. На фоне ярко-синего неба отчетливо вырисовывались белые шапки хребта Черского. Ближайшие сопки, уже освободившиеся от снега, приобрели серовато-сиреневый оттенок.
- Перекусим перед отходом, Абрек? Что нам, опять на ходу жевать?
Колян снова вытащил котелок, рюкзак с продуктами - от ужина и завтрака осталась рыба и кусок запеченной утки. Он бросил рыбу собаке и занялся костром. Вскоре языки костра весело лизали закопченные бока котелка. Достав хлеб, Колян занялся уткой, приговаривая:
- Еще дня два и перейдем на сухари. А тебе, псине,
наплевать, лишь бы мясо было...
Абрек только ушами повел: зажав рыбу между лапами он в темпе доедал кусок в расчете на добавку.
Через час, насытившись и напившись чаю, собрав продукты и затушив костер, Колян направился к ялу. Спихнув его на воду, он уже приготовился шагнуть в него, но поведение собаки его насторожило. Абрек, успевший запрыгнуть в шлюпку, снова выскочил и беспокойно повизгивая, заметался по берегу.
" Опять кого-то несет! Не Колыма, а проходной двор!" Колян до рези в глазах вглядывался в сверкающую гладь реки. И вновь, как в прошлый раз, со стороны Таскана послышался шум мотора, но не резкий, звонкий, как у моторки Игната, а глухой басовитый... "Кажется, это уже погоня!" На этот раз ждать пришлось долго. Наконец, он увидел темный контур катера, плывущего в его сторону. Когда катер подошел поближе, Колян узнал его: это тот, что стоял на берегу около паромной переправы . "Вроде свои..." Но на всякий случай ружье взял в руки. Подождав, когда катер подойдет ближе, он замахал рукой. Катер сбавил ход, повернул в его сторону и вскоре, прорвавшись сквозь кусты, уткнулся в берег рядом с ялом. Из него выскочил шустрый парень и, ухватившись за скобу, подтянул судно. Следом вылез молодой парень в телогрейке и в форменной фуражке. Приглядевшись, Колян узнал Вовку Устинова, с которым
он учился в восьмом классе в Усть-Таскане. Вовка тогда вместе с родителями приехал из Магадана и считался городским. Он был единственным в классе, кто носил школьную форму. Вовка выгодно выделялся от разношерстно одетых интернатовских и пользовался большим уважением среди одноклассников. Все знали, что в Магадане он занимал-ся боксом, имел разряд, и потому самые отъявленные задиры не трогали его. Кроме того, он неплохо учился, и учителя постоянно ставили его в пример. Когда после восьмого класса Колян вернулся в Эльген, их пути разошлись, и он больше не встречался с Устиновым. Из разговоров он знал, что Вовка тоже служил, был пограничником, потом учился в школе милиции в Магадане... И вот снова встретились.
Устинов сразу узнал Коляна:
- Колька Смолянов!? Ты здесь откуда?
- Да вот решил отчалить с Колымы, - пожимая руку
Устинову, ответил Колян, - так сказать, морским путем на материк...
- Ну ты даешь! Серьезно или шутишь?
- Куда уже серьезней, видишь, какая шхуна у меня...
- Сдурел парень... Жаль нет времени поговорить, надо
догонять бандита.
- Я видел его...
- Где?!
- Час назад на моторке Игната протарахтел к левому
берегу...
- Уверен?
- Так мне показалось, далеко уже было... Сначала он шел к правому, а потом повернул, понял видно, что на левом берегу безопаснее... Что с Игнатом?
- Мертв, - Устинов провел ладонью по лицу, - Соснин
тяжело ранен, даже не знаю, выберется ли... При переправе он их в упор из нагана. Так что, ты поосторожнее...
- А чего мне опасаться, - с наигранной бодростью ответил Колян и похлопал по ружью, - с этим мне не страшно!
- У него похлеще есть, "Белку" Игната прихватил, так что теперь от него подальше держаться надо.
Вынув папиросы, он угостил Коляна, закурил сам и продолжил:
- Мы попробуем дойти до Среднекана и предупредим
местный отдел, возьмем помощь, катер у них получше
нашего, и пошарим сразу по обе стороны реки. Я думаю, мы его опередим...
- Конечно! У него бензина на двадцать минут.
- Уверен?
- У Игната в лодке два бачка было, в каждом - по двадцать литров, а от Дебина до Таскан, где-то сотня кэмэ, так что у него капли оставались, только до Эльгена... Он где-то неподалеку.
- Ну, нам пора, пойдем вдоль левого...Вряд ли мы его в
кустах обнаружим, да еще на ходу. Вот если бы у нас такой аппарат, как у тебя был...
Устинов с завистью смотрел на висевший у Коляна бинокль:
- Шутю, шутю, - улыбнулся он, глядя на засмущавшегося
парня, - у нас есть,тоже семикратный, правда полевой, не морской, как у тебя...
Посерьезнев, продолжил:
- Еще раз предупреждаю, будь осторожен и иди правым
берегом.
Последние слова Устинов произнес уже стоя в катере.
- Да, вот возьми, у нас еще пара есть...
Он протянул Коляну ракетницу и пачку зарядов к ней:
- Если вдруг что-то заметишь, дашь знать, увидим... Мы
тоже посигналим, если что...Ты тоже отваливаешь? Ну пока, удачи тебе...
Двигатель кашляя, забурчал, катер отвалил и, набирая ход, отправился дальше. Колян проводил их взглядом, окинул взглядом свою стоянку ( не забыл ли чего?) и забрался в лодку. Оттолкнувшись багром, он сел за весла, и вскоре мимо вновь нескончаемой полосой потянулись прибрежные кусты...