- Ты же знаешь Клава как для меня важно... Может я и делаю глупость, что пытаюсь вытащить прошлое наружу...
- Ох Тоня, Тоня... Это не просто прошлое... Это прошлое от которого ты бежала... Твой Бландин в аду, и то что он совершил: там ему и место... Добрая ты душа, и ребёнок этого выблюдка... - она замолчала, без лишних слов Антонина почувствовала от нее всю злобу, - он испортил тебе жизнь... Тебе решать!
- Я знаю...Клава.... Знаю... Но, я хочу знать о его судьбе...Я не могу врать своему сердцу... Он мой сын, и то что его отец негодяй... Всё равно он мой ребёнок...
- Надеюсь ты понимаешь что делаешь?...
Антонина Михайловна открыла конверт, бережно и осторожно боясь повредить документ находящийся внутри. И ....бегло прочитала бумагу: "Уважаемая Антонина Михайловна на ваш запрос...."
Антонина выхватила взглядом несколько строк из небольшого официального ответа, и с горестью прочитала вслух: ... сообщаем вам, что все документы касающиеся вашего запроса не нашли подтверждения...
- Клава, что это значит? - Тоня подняла на соседку растерянные глаза, - как так возможно?
- Так ты читай Тонечка, читай дальше...
- "В случае подтверждения мы сообщим вам дополнительно..." - дочитала она, и опустила письмо на колени.
- По видимому Тонечка не сохранились бумаги, или утеряли...
- Но они не могли потерять ребёнка...
- Тонечка, по-видимому они просто не нашли бумаг... Вся документация велась вручную... Нужно время... Не расстраивайся, возможно отыщут.
Валя как раз появилась в тот момент, и Антонина неловко скрыла бумагу, но дочь заметила.
- Привет тёть Клав, чёт это вы в коридоре?...
- Я уже ухожу... - ретировалась Клавдия Степановна, - я к тебе потом Тонечка зайду.
Валентина пронесла сумку с продуктами на кухню, и наблюдала за растерянностью матери:
- Мам, что-то произошло?
- Нет, всё хорошо, - ответила Антонина, и удалилась в комнату.
Валя разложила продукты по полкам, а когда зашла в комнату, то мать сидела отрешённая, и той бумаги которую Валя заметила в её руках уже не было.
- Представляешь мама, дед мне предложил возглавить строительную компанию...
- ...
- Ты меня слышишь? - Валя тяжело вздохнула и тяжело посмотрела на мать, - мама ты себя хорошо чувствуешь? Я там тебе принесла продуктов... Мне бежать надо... С тобой всё будет нормально?
- ... не переживай Валечка, иди. Мне просто нужно побыть одной.
Валя сильно обеспокоилась, но не успела выйти из квартиры как Антонина её окликнула, и Валя метнулась обратно в комнату:
- Тебе плохо?...
- Да нет дочка... Ты мне вот что скажи... В доме у деда Пётр Александрович появляется?
- Громов?... Честно говоря с тех пор как Капитолина на лечении, то и сыщика я больше не видела...
- Валечка, а можешь попросить разузнать деда: он в городе или нет? Или может ты его попросишь чтобы он со мной встретился.
- Значит всё таки что-то произошло?
Антонина молчала и смотрела на дочь....
- Это очень странная просьба... - сказала Валя. - Ну хорошо мама, я постараюсь сделать для тебя это. Найду я твоего Громова... По-видимому ты
мне не расскажешь...
* * *
Ирина никогда не была избалована роскошью, в прямом смысле этого слово. Можно жить в достатке, и не думать о том что, тебе: чего то не хватает... И с Серёжей, при его жизни, жили не плохо: скромно, и не бедно.
У Егора был загородный, шикарный дом. Когда Ирина зашла в дом, то не прислуга её встречала: во всем доме не было ни одной души, кроме огромного пса стаффордширского терьера по кличке: Тайсон.
Не смотря на свой грозный вид пес обладал добродушием, и он виляя хвостом лениво подошел к Ирине:
- Как мило... - сказала она, не решаясь погладить, и всё же опасаясь его огромной морды.
- Не бойся Тайсон тебе рад... - Егор внимательно наблюдал, как Ирина опасливо дотронулась до макушки пса.
- Тайсон? Действительно милота... Мне еще никогда не приходилось гладить такую огромную собаку..
Когда она ласкала пса, и казалось, что Тайсон даже улыбается своей собачей улыбкой.
-мне кажется, ты ему очень понравилась, - сказал Егор, - женский пол он очень любит...
- Он ко всем так добродушен?
- Нет, точно нет. У меня был пару раз сосед, так Тайсон, готов был вцепиться в его. Не знаю почему: ну не нравиться ему Аркашка... Может от того, что бухает часто.
- Собаки очень чувствуют человека. Твой сосед может быть плохим человеком.
- Не могу про него ничего знать. Мы исключительно общаемся как соседи. Знаю, что серьёзный человек... Директор то ли торгового центра, то ли какой то организации.
- А еще собаки могут запоминать обиды...
- Возможно, но если ты не пытаешься ограбить дом, то тебе ничего не угрожает... Тайсон здесь на правах сторожа. Мне приходиться часто мотаться, и по долгу отсутствовать.
- Такой огромный дом. Кто ж здесь убирается? - Ирина восхищённо осматривала комнаты, не сравнить с квартирой в которой они проживали с дочкой, и в которой приходилось делать не мало усилий, чтобы поддерживать чистоту. А тут такие просторы...
Егор на удивление Ирины признался, что конечно без женских рук он бы повяз в грязи. Вернее в пыли:
- Два раза в неделю приходит уборщица, - признался он, - и всё убирает, и даже выгуливает Тайсона, если я по долгу отсутствую...
- Похоже твоя уборщица ни как была сегодня? - заметила Ирина, так как в комнатах было чисто, и даже кухня большая и светлая сияла.
- Ты права. Не мог же я допустить, чтоб ты увидела холостяцкого беспорядка...
Егор смеялся... Ему приносило удовольствие наблюдать за Ириной. В таких больших домах она явно никогда не была.
- Егор, а зачем тебе столько комнат? - спросила она, - такой огромный дом, и ты один.
- Ну во-первых, когда то всё же обзаведусь семьей. Дело времени, а потом: я всегда хотел иметь такой дом. У меня большие амбиции. Деньги позволяют почему бы нет?
- Да купить можно всё, - с сентиментальной грустью сказала Ирина, -кроме... Кроме здоровья...
- Да ты права... И, любви... - сказал Егор, нежно глядя на смущённую Ирину, - если нет чувств, то деньги не помогут.
Егор опустился перед Ириной, и прижался к ней небритой щекой. От этого прикосновения её тело задрожало, и миллион нервных импульсов побежали по всему тело. Его руки обхватили её хрупкую талию, и она почувствовала себя словно бабочка попавшая в сеть... Нет, она не хотела вырваться из сладострастных объятий, Ирина ждала этой сладкой расправы.
* * *
Ильсия позвонила поздно, и голос её тревожно дрожал: со стариком что-то творилось неладное. Валя вызвала такси, чтобы в два ночи умчаться в дом к деду.
- Валюха, твой дед тебя скоро доведёт до нервного срыва, - ёрничал Костя в постели, и наблюдая как супруга мечется по комнате.
- Ну что ты Костик такое говоришь? Не могу же я сказать: что сплю, и очень устала... И, меня это не касается... Да у меня появился родной дед...
- А что происходит то? - Костя перевалился с одного боку на другой, - неужели нельзя подождать до утра?
- По-видимому нельзя... Сама не знаю. Его сиделка звонила: по голосу очень обеспокоена.
- Я вижу ты тоже на взводе?
- Просто боюсь, дед в последнее время очень слаб, а тут еще из-за Капитолины... Надеюсь что всё разрешиться...
Такси быстро летело по ночному, пустому городу. Когда остановилось у дома, то в комнате у деда Валерьяна на втором этаже горел свет. Впрочем не только, свет горел почти везде: по-видимому внутри царила суета, что очень встревожило Валю.
Ильсия испуганная встретила её в гостиной:
- Я сама просто не нахожу места... - твердила женщина, возбуждённо, и беспокойно, - Валерьян Арсеньевич ведет себя крайне беспокойно. Я его таким никогда не видела...
- В чём это проявляется?
- Он кричит, и плачет, - сдержанно произнесла сиделка.
- Плачет?..
- Как ребёнок... Я сама подумала, что мне показалось. С вечера он был очень погружен в себя, и не разговаривал, - произнесла Ильсия с долей обиды? - обычно, он не прочь поговорить. Хотя бы немного... Но весь вечер был угрюм, и молчалив. И лекарство отказался пить, а затем на него что-то нашло... И, он не пускает меня в комнату...
- Закрылся?
- Нет, просто прогоняет, - в её голосе снова прозвучали нотки обиды, - что с ним? Я перепугалась, и позвонила вам... А, кому мне еще обратиться? В этом доме только: вы сейчас при делах, и поговаривают, что скоро станете хозяйкой этого дома...
Когда Валя поднялась на второй этаж, где располагалась комната деда, то действительно доносился звук напоминающий: не то плачь, не то мольбу. И она затаившись у двери тихонько постучала:
- Дед? Это я, Валя!.. Впустишь меня? - прошептала она, но довольно громко, чтобы старик её слышал, на мгновение повисла тишина, - прошу, впусти меня? Позволь мне войти...
Валя приоткрыла дверь не дождавшись ответа, и зашла в комнату. Валерьян Арсеньевич сутуло сидел в кресле в углу комнаты, и на его коленях лежал большой альбом. Он был по-видимому старым, и фотографии вываленные в кучу валялись рядом, даже на полу...Чёрно-белые, потрёпанные временем.
Свет от лампы, который падал на серое, морщинистое лицо старика выдавал блеск слезящихся глаз.
- Вот и всё деточка... Вот и всё, - твердил он тоскливо.
- Дедуль, ты чего?..
Валя склонилась над стариком, а затем в поспешности принялась собирать фотографии рассыпанные с пола... И сейчас, она заметила, как дед Валерьян зажал в ладонях одну из фотографий... Старое фото с которого улыбалась женщина. Она узнала эти схожие черты... Это фото Валя видела и ранее:
- Моя мама очень красивой была, - сказала она вынимая из зажатых ладоней старика фотографию, - я даже схожа с ней...
- Она приходила, - сказал старик безнадёжно, едва поднимая на внучку тоскливый взгляд, - скоро я уйду. Да дочка, всему свое время. Мое время истекло... Виктория приходила во сне... За мной....