Кроваль Яна. Псих

Псих

Пролог

Просторное помещение. Я радостно вдохнула свежий воздух, огляделась, но не заметила окна.

В кресле сидел худощавый мужчина доброжелательного вида в белом халате, в руках он держал пластиковую доску и палочку. Как много изменилось...

Из пола появилось второе кресло, уже для меня. Санитары подвели меня к нему, усадили, пристегнули ноги, тело руки и даже голову, и ушли. Я посмотрела на свои руки. Тонкие, бледные даже в свете тёплых ламп, с просвечивающими венами. Как чужие.

Кресло само по себе развернулось, и я оказалась лицом к лицу с врачом.

--Что вы искали? -- Наклонившись вперёд, он улыбнулся мне.

--Окно. Здесь пахнет улицей.

--Ах. -- Он вернулся в прежнее положение, продолжая излучать доброжелательность. -- Это обычная вентиляция.

--В камере такого воздуха нет.

--Правильно. В палатах другая система обеспечения кислородом. Для безопасности пациентов.

Я хотела покивать, но ремень не дал мне этого сделать. Пришлось закрыть глаза.

--Давайте пообщаемся.

--Я уже общалась со многими психиатрами. Я не могу ответить на ваши вопросы.

--Я не хочу конкретных ответов. -- Услышала я спокойный голос. -- Я хочу послушать вас. Расскажите мне всё.

--Мне нечего рассказывать. Я не помню, где была всё это время. Я не знаю, сколько прошло времени. Я не хочу вспоминать...

--Поймите, это необходимо для адекватного лечения.

Я резко открыла глаза и дёрнулась вперёд, но безуспешно. Мужчина едва заметно вздрогнул и несколько раз моргнул, но не испугался.

--Я здорова!

--Мы должны в этом убедиться.

--Ваши лекарства мне не помогают, а только мешают!

--Без них вам было бы хуже, поверьте.

--Транквилизаторы на меня не действуют!

--Вам это только кажется.

Я снова закрыла глаза. Спинка моего кресла плавно опустилась, и я оказалась в лежачем положении.

--Расскажите. -- Примерно через минуту снова попросил врач.

--Я мало что помню. В голове лишь не связанные отрывки... Я с трудом могу расположить их в каком-то порядке, но он необязательно будет верным.

--Поделитесь со мной.

--Я уже пробовала. Вам это неинтересно, вы не будете меня слушать. Как и другие, что были до вас.

--Вам станет легче. Это и есть моя основная цель - облегчить вашу ношу.

--Мне не тяжело!

--Но почему-то вы не хотите это вспоминать. -- Напомнил он.

--Не хочу. -- Согласилась я. -- Но я нормальная!

--Я вижу. Это действительно так. Вы обращаете внимание на окружающее, адекватно реагируете. Но чтобы выпустить вас отсюда, мне нужно узнать, что с вами произошло.

--Не будет ли это помехой моей жизни в обществе?

--Да.

Я скривилась.

--Я не могу облечь в слова большую часть того, что испытала.

--Ничего страшного. -- Успокоил меня мужчина. -- Расскажите, как получится. Я постараюсь понять.

--Будет коротко. Это не займет много времени.

--Так даже лучше.

Я помолчала минуту. Врач терпеливо ждал.

--Вы обещаете, что мы не будем обсуждать мой рассказ?

--Если вы сами не захотите углубиться. -- Подтвердил он.

--Даже если по-вашему всё это - бред сумасшедшей пациентки и меня надо возвратить в реальность?

--Да. Даже если мне покажется так.

Я поёрзала, но ремни держали крепко.

--Столько новшеств, а вы всё равно используете простые кожаные ремни для фиксации.

--Простите, но это обычная мера предосторожности. И, кстати, фиксаторы из полимера, а не кожи.

Я пропустила его замечание мимо ушей, погружаясь в прошлое.

--Когда я последний раз была на Земле, всё было иначе. Были телевизоры, компьютеры, мобильные телефоны...

--Вы уверены, что всё это время отсутствовали на родной планете?

--Да. -- Я слабо улыбнулась. -- А вы обещали просто слушать.

--Простите.

--Рассказать вам, как это было? -- Я усмехнулась. -- Слушайте.

***

Ночь. Почему-то всё такое всегда происходит ночью. С другими, по крайней мере. В книгах, фильмах.

Со мной это было впервые.

Я возвращалась домой после тяжелого трудового дня. Отчёты, срочность, аврал. Как обычно. Это и есть нормированный рабочий день для бухгалтера, коим я являлась.

Я всегда сокращала путь через неприглядные дворы, заставленные гаражами так, что для прохода и проезда остаётся лишь узкий коридор. Несколько минут быстрым шагом по темноте и вот она, спасительная светлая улица с фонарями, машинами и редкими прохожими. В обход же путь занимал не меньше десяти минут. Наверное, этого места уже и не сохранилось...

Когда до подворотни оставалось около десяти шагов, мне навстречу во двор вошел какой-то высокий мужчина. Он был таким же крупным и мускулистым, как ваши санитары. Только они в белом, а он был в черном. Я не помню его лица, хотя успела его разглядеть... Что-то незапоминающееся, без каких-либо шрамов, родинок, щетин или носов с горбинкой. И глаза никакие. Это было самое страшное.

Он шёл прямо на меня. Я взяла немного влево, он зеркально отразил мой манёвр. Я остановилась, а он продолжил движение.

--Стойте! Не подходите! -- Крикнула я ему.

Он не послушался, не улыбнулся, не ухмыльнулся. Вообще не показал, что услышал меня.

Я начала отступать спиной вперёд, не прекращая попыток договориться:

--Кто вы? Что вы хотите?

Он молчал. Расстояние сокращалось.

Как назло, в моей сумочке не было ничего, пригодного для защиты. Никаких спреевых дезодорантов, лаков для волос и, уж тем более, перцовых баллончиков. Про более серьёзное оружие я вообще молчу.

Сама по себе сумка, конечно, была нелегкой, но будучи из мягкой кожи, была негодной для моих целей.

--Прекратите! Я буду кричать!

Мужчина не реагировал.

--Помогите! Грабят! Убивают! Насилуют! -- Заорала я во всю мощь.

Жители окрестных домов должны были бы вызвать милицию, выскочить на улицу или хотя бы посмотреть на нарушителя спокойствия. Я с надеждой посмотрела на горящие окна, и это стало моей ошибкой.

Так как движение назад я не прекращала, но немного отклонилась от курса, то буквально через десять шагов я упёрлась спиной в один из гаражей.

--Не надо!.. -- Я вжалась в стену. -- Пожалуйста...

Мужчина остановился, склонив голову вправо, пристально разглядывая меня. Я затаила дыхание в тщетной надежде, сделала шаг в сторону. Ещё один. И путь мне преградила резко выпрямленная рука. Я проследила её источник и снова остановила свой взгляд на преследователе.

Пустые глаза, будто мёртвые, в них не отражалось ни единой мысли или эмоции.

--Проводите меня до дома, пожалуйста. -- Решила сменить тактику я. -- Мне нужно вон туда. -- Я протянула свою руку над плечом вплотную стоящего мужчины, указывая на подворотню.

Он дёрнулся, замахнулся второй рукой и ударил меня по лицу тыльной стороной ладони.

Темнота.

***

Следующее, что я помню - странное круглое помещение без дверей и окон. Я стояла у стены, но в комнате я была не одна. Несколько мужчин о чем-то переговаривались в противоположном конце, но я не слышала ни звука.

Вдруг металлический голос произнёс:

--Раздевайся.

Я заозиралась в поисках источника звука.

--Раздевайся. -- Повторил голос.

Мужчины, оказавшиеся при внимательном рассмотрении женщинами с незначительно выделявшимися вторичными половыми признаками, продолжали своё обсуждение, только теперь один из них смотрел на меня. И в нем было что-то знакомое.

--Раздевайся!

Я не двигалась. Молчала. В голове не было ни единой мысли.

Обритые налысо женщины, которых язык не поворачивался так назвать, подошли ко мне, двое крепко взяли за руки и плечи, третья разорвала пальто, я видела, как куски ткани отлетели в сторону, затем кофту, блузку брюки, колготы и бельё. Четвертая, та самая, что смотрела на меня, наблюдала за процессом издали.

Меня отпустили.

Помню, пол под ногами был тёплым и приятным на ощупь, хотя совершенно не мягким.

Силы меня оставили, я медленно сползла на пол, села, обхватив колени руками и стала наблюдать за женщинами снизу вверх. Одна вышла, зато вошла другая, сказала что-то трём оставшимся и ушла.

Меня подхватили под руки, поставили на ноги и повели к стене, сквозь которую все проходили. Впереди шла та самая женщина, которую я сильнее всего заинтересовала.

Я не успевала передвигать ноги, так быстро они передвигались, меня практически тащили на себе.

Перед погружением в стену я зажмурилась. Ощущения остались неизменными. Теплый воздух, крепкие руки и гладкий пол.

Открыла глаза я вовремя. Если то помещение, где я оказалась, было белым, как любой кабинет врача, то коридор отливал сталью. Как и та стена, что оказалась прямо перед моим носом.

***

--Глянь! Баба!

--Сбылись наши молитвы!

--Живая?

Голоса надо мной все как один были мужскими. Я открыла глаза. Множество разных лиц, частью изуродованных, разной национальности и возраста. Мужчины. Обнажённые. Возбуждённые.

Я помню, как запылали мои уши и щёки, как я попыталась вскочить, но сумела только сесть и прикрыть свои прелести. Это сейчас тут не на что смотреть, а тогда и грудь, и попа ещё были, и не маленькими...

--Ну-ну, малышка! Будь паинькой! -- Мужчина со сломанным носом и без глаза улыбался щербатым ртом.

--Эй! А чего это ты первый к ней руки тянешь?! -- Возмутился стоящий рядом молодой паренёк. -- Давайте тянуть жребий!

--Да пошёл ты со своим жребием! -- Зарычали на него со всех сторон и оттеснили подальше от меня.

--Он прав, надо решить, кому первому она достанется. -- Кивнул мужчина без одной ноги. Он подпрыгал поближе, опираясь на плечи товарищей, и присел рядом со мной. -- Крошка, пойдём со мной. -- Подмигнув, предложил он.

--Ты хочешь, чтобы она решала сама?! -- Возмутился мужчина, лицо которого когда-то было изуродовано оспой.

Я переводила взгляд с одного отвратительного лица на другое. Одноглазые, со шрамами, без зубов, ушей и даже языков... Последний общался с товарищами жестами. Им не хватало только бород и сальных патл, чтобы стать классическими пиратами.

Немного дальше, за ними, гордо сложив руки поперёк груди, стояли четверо мужчин, похожих друг на друга, как братья. Ровные, худые лица, с глазами разных цветов, несколько разного роста, но зато одной комплекции. Они стояли и спокойно наблюдали за развитием ситуации.

--Я тебе сейчас вмажу промеж глаз, чтоб знал, кто тут главный! -- Брызгая слюной, продолжали делёж "пираты".

Добыча, то бишь я, сидела и дрожала, умоляюще смотря на пятого мужчину, в отдалении. Он был очередным "братом", только его кожа была неестественно бледной, а глаза усталыми и безразличными.

Кто-то больно схватил меня за руку и дёрнул. Я вскрикнула от неожиданности, попыталась выдернуть руку, но не хватило сил. Мощный смуглый коротышка уже тащил меня куда-то, а остальные пираты расступались, споря за второе место.

К горлу подкатил ком, на глаза навернулись слезы. Я упёрлась ногами, замычала что-то, но пол был гладким и ровным, мужчина сильным, а я - желанной...

Вдруг движение прекратилось, мою руку выпустили, и я с размаху упала на пятую точку, сжавшись и приготовившись к худшему.

--Прекратить. -- Строго произнес кто-то. -- Я не дам её калечить.

--Калечить её будут другие. И уродовать. -- Скрипуче засмеялся коротышка. -- А мы всего лишь удовлетворим свои потребности и желания.

--Нет. -- Твёрдо стоял на своём этот кто-то.

Я подняла голову. Это был он, пятый "брат".

--Согласен, хорошо. -- Поднял руки вверх "пират". -- Ты сильнее любого из нас. Хочешь первым её попробовать? Бери, конечно. -- Он повернулся, снова схватил меня за руку и бросил к ногам собеседника. -- Только не забудь потом нам уступить, ладно? -- Заискивающе попросил он, возвращаясь к своим.

Я дрожала, не смея поднять глаза и обхватив голову руками.

Ужас пронзил всё моё тело. Волос, моих роскошных рыжих волос не было! Гладкий лысый череп, как у всех в этом помещении.

--Не бойся. Я тебя не трону. -- Услышала я над ухом.

Я резко отстранилась, посмотрев в грустные серые глаза. Собравшись ответить, я не смогла членораздельно высказать свою мысль, из горла вырывалось лишь бессвязное мычание.

--Правда. -- Понял меня мужчина. -- Пойдём, тебе не стоит оставаться одной.

Он провёл меня в угол, где прямо на полу лежало одеяло в цвет стен, а так же пола и потолка. Чёрного.

--Ложись, отдохни. -- Указал мужчина мне на коврик. -- А я буду охранять твой сон.

Я замахала руками, уже не пытаясь ничего выразить словами.

--Ничего, я могу и сидя подремать.

Я сдалась, легла и уснула почти мгновенно.

***

Как развивались мои отношения с этим благородным мужчиной? О, он действительно был благороден. Никогда не трогал меня, не желал меня ни телом, ни как-то ещё. Мы с ним разговаривали. Да, только и всего.

Но говорили лишь о том, что видели в данный момент общения. За пределы помещения, где мы все были заточены, наши мысли выбирались с большим трудом.

Я помню несколько самых ярких примеров.

Так, я заметила, что постоянно, с некоторой периодичностью, по моим ощущениям, равной четверти суток, к нам заходили охранники и забирали одного-двоих из нас на время, чтобы потом вернуть.

"Пираты" возвращались ещё более изуродованными. На их телах образовывались свежие шрамы, иногда они вваливались в помещение, истекая кровью. И каждый раз после этого они не могли говорить. Прямо как я в первый день.

Меня не трогали, зато однажды забрали одного из "братьев". С концами.

--Что они делают там с ними?

--Узнаешь. -- Уклончиво ответил мужчина.

--И с тобой было то же самое?

Он кивнул.

--А почему ты тогда не такой, как они?

--Они прибыли недавно, а я здесь уже очень давно. Дольше всех.

--Всё зажило?

--Это первая стадия.

Я не поняла сказанного, но добиться более внятного ответа не сумела.

Некоторые "пираты" не возвращались. Когда я осознала этот факт, я спросила своего защитника:

--Они умерли?

--Да.

--Их убили.

--Да.

--Меня тоже убьют?

--Возможно.

--А тебя?

--Вряд ли.

--Почему?

--Я уже слишком далеко зашёл.

--Ты знаешь свое будущее? -- Удивилась я.

--Я понимаю, что они делают со мной, кого пытаются создать.

--И кого же?

Он не ответил. Тогда было немного обидно, но я очень быстро научилась принимать его таким, каким он был.

К тому же, больше мне было банально не с кем общаться. А необходимость была. Свербело прямо как у "пиратов" в первые часы нашего с ними знакомства. Вот только к ним я бы пошла в последнюю очередь.

Первое время я спала на чужом месте и никуда не отходила от мужчины, точнее, он везде меня сопровождал. Когда пропал один из "братьев", я стала спать на его месте, под негласной защитой таких похожих друг на друга мужчин. "Пираты" старались даже не смотреть в мою сторону, а я вовсю их разглядывала.

--Кто они такие? Похожи на пиратов, но их же не существует. -- Спросила как-то я своего защитника.

--Они и есть пираты.

--Как?! Откуда?

--Из четырнадцатого века.

--Не может быть! -- Я не поверила его словам. -- Это сколько же времени они тут?

--Меньше меня.

--А ты тогда кто?

--Я? Аристократ. Из девятнадцатого века.

Я потрясла головой:

--Не понимаю.

--Мы вне времени. Нас нигде нет.

--Чушь! Я могу поверить в инопланетян, но в путешествия во времени - увольте.

Он пожал плечами.

--А как тебя звали? -- Попыталась я увести разговор в мирное русло. Пока была призрачная возможность успеха.

--А тебя?

Я вдруг задумалась. Я не помнила ни одного имени. Ни своего, ни друзей, ни родных. Даже клички кошки! Осталось только само понятие.

--Не знаешь. -- Констатировал аристократ. -- Никто не знает.

--Но я же помню, что я из двадцать первого века! Помню, кем работала!

--До тебя здесь была компания из трёх человек, тогда я ещё только появился здесь... -- Задумчиво проговорил мой защитник. -- Он утверждали, что жили в начале третьего тысячелетия...

--А где они сейчас?

Он посмотрел на меня, как на дуру. До сих пор перед глазами стоит этот взгляд.

***

Ничто в нашем мире не вечно. Пришла и моя очередь страдать.

Когда ко мне подошли двое охранников, я покорно встала и пошла с ними. А вот дальше был ад. Они резали мое тело, били меня дубинами, заставляли бегать, прыгать, дышать или задыхаться... И все это - со специальным шлемом на голове, который присасывался к коже. Пренеприятнейшие ощущения.

И это был только первый раз.

Когда я вернулась в камеру, меня встретил наш аристократ, заботливо обнял за плечи, отвел на свою постель и просидел со мной молча не один час. Это была самая правильная поддержка за всю мою жизнь.

О, как я хотела заплакать! Ничего не получалось. Рассказать я тоже не могла, ни пожаловаться, ничего. Только переживать внутри себя снова и снова самые яркие моменты этого дня.

--Рано или поздно всё закончится. -- Перед тем, как я, наконец, заснула, сказал он.

--Я хочу умереть. -- Ответила я на следующий день.

Всё тело болело, мышцы ныли, сил не было. И желаний тоже.

--Не надо. Любая жизнь лучше её отсутствия.

--Я соглашусь терпеть это и стараться только при одном условии.

--Каком?

Я посмотрела на его симметричное лицо, отдающее каким-то идеалом, вспомнила всё то тепло, что он дарил мне, его заботу и защиту...

--Будь со мной вечно.

Слова вырвались сами! Наверное, я тогда чувствовала эмоции, которые называют любовью. А сейчас? Нет. Я не понимаю, что это такое. Красивое слово, и только.

--Будем вместе, обещаю.

Внутри стало так хорошо и спокойно...

Я прижалась к его гладкой груди. Чужое, но такое родное сердце билось тихо и ровно.

Следом за первым, через несколько дней, меня ждал ещё один удар. Забрали аристократа. И больше я его никогда не видела.

Но его образ действительно со мной до сих пор.

***

Моя жизнь не особо изменилась с его уходом. Зато пираты стали вдруг меняться. Выжившие возвращались все более помолодевшими, шрамы исчезали, у одноногого откуда-то появилась нога, а один из пиратов, что должен был бы носить повязку на один глаз, вдруг пришёл с двумя здоровыми глазами.

Меня забирали ещё несколько раз. Чем меньше нас становилось, тем чаще для меня наступали дни страданий. Все они были похожи друг на друга. Да, как братья. Вскоре я даже запомнила последовательность процедур.

Пропал ещё один "брат", остальные побледнели и стали похожи на покинувшего нас аристократа. Пираты стали занимать новую нишу, уже никто из них не хотел меня. А я страдала, глядя на свои руки, покрытые синяками, на порезы и шрамы. Знаю, сейчас ничего этого уже нет, но, поверьте, они были. И зубов у меня не хватало. Был даже перелом ноги.

А потом к нам запустили целую толпу мужчин. Как оказалось в дальнейшем, солдатов, которых забрали прямо из лесу.

И что они первым делом сделали? Правильно. Попытались получить меня в свое распоряжение. Тяжело быть женщиной. Даже изуродованная и похудевшая, я привлекала их.

Но я не заплакала, не стала молча ждать своей участи. Я ударила одного из них так, что он отлетел к стене, другому сделала подсечку, и он упал под ноги своим же друзьям.

Их было много, а я одна. И как бы положительно не отразились действия мучителей на мне, на моей силе и выносливости, я не справилась.

Одному из солдатов удалось повалить меня, он прижался ко мне своим обнажённым телом. Стало противно до дрожи. Отвратительно. Нет, такого мне не хотелось.

Тут подоспела подмога. На мою защиту встали "братья". Один рывком снял с меня потное мужское тело, прежде, чем обратить своё внимание на других, второй же сразу приступил к воспитательным работам. Им пришлось немного посражаться за мою честь, но победа осталась за ними. Да. Двое против двух с лишним десятков. Они раскидали их, как котят...

Пираты наблюдали за этим издали.

Для меня всё закончилось хорошо, но солдатам требовалась разрядка. Регулярная разрядка.

Ко мне они больше не подходили. Они нашли другое решение своей проблемы.

Разврат. Вот как я могу назвать то, что устроили солдаты. Это были грандиозные оргии, на которые не хотелось смотреть, но от которых нельзя было оторвать глаз. И они продолжались до тех пор, пока мучители не стали забирать солдатов. Хотя и после находились желающие развлечься...

К тому времени "братьев" всё ещё оставалось двое, а вот пиратов всего трое. И я.

***

Чем нас кормили? Раз в сутки в помещение приходили охранники, они же исследователи и мучители, и вносили большую металлическую ёмкость, из которой торчала трубка.

Мы выстраивались в очередь, я всегда оказывалась второй, после своего защитника, но до его "братьев". С его уходом я стала получать пищу следом за ними, но до пиратов.

Смысл питания заключался в том, чтобы взять и высосать некоторое количество абсолютно безвкусной жижи. Никто не отмерял количество, не ограничивал нас во времени. Не знаю, как другие, а я делала два глотка, иногда один, и физически не могла заставить себя проглотить больше.

Что же касается питья, то похожая трубка торчала прямо из стены, с водой. Доступ к ней не был ограничен.

А естественные нужны мы справляли на глазах у всех у специальной стены, пол которой всасывал в себя все, попадающее на неё. Но нас самих не трогал. А жаль.

Первое время мне было ужасно некомфортно, но надобности никуда не девались. Пришлось привыкать.

***

Аристократ был прав. Всё плохое заканчивается. "Братья" опекали солдатов, которые очень страдали. Пираты все поменялись, настала и моя очередь.

Тогда я ни с кем не общалась. Никто ни с кем не общался, кроме солдатов и "братьев".

Сначала исчез один "брат", а через несколько дней - второй. Солдаты остались одни, пираты начали бледнеть, а из моей части мучений вдруг ушла боль. Да, все мы проходили одни и те же стадии по очереди, и я уже знала, что меня ждёт. Если выживу.

Самое интересное, что особых различий в процессе изменения, касаемо той стороны, в которой участвовали мучители, я не видела. Шлем, нагрузки на мышцы, нервную систему, дыхательную систему, пищеварение, всё-всё-всё то же самое. Даже порядок не поменялся. А вот ощущения изменились.

Поступили новенькие, но я не заинтересовалась ими. Их, как и полагается, взяли под свою опеку пираты, защитив от нападок солдатов.

Но эта идиллия продлилась недолго. Не дойдя до конца, пираты исчезли. Я чувствовала это, знала. Это трудно объяснить.

Да, я понимала, хоть и очень условно, что происходит. Нет, сейчас я понимаю не сильно больше.

Нас чистили. Возможно, через это проходили не все люди нашей планеты, но очень и очень многие, все типажи. Конечно, и женщины тоже. Может быть, параллельно, может быть мне просто довелось попасть в такой "мужской" момент времени, не знаю.

***

А вскоре для меня изменился и сам процесс. Он стал хуже, ужаснее, отвратительнее.

Каждый раз, как меня забирали, они уводили меня в абсолютно круглую комнату с зеркальными стенами. Не было ни пола, ни потолка. Точнее, всё было всем. Первый раз я ходила по кругу. Несколько часов сумасшествия. Пол был потолком, стены оказывались то над головой, то под ногами. И везде, со всех сторон, была я. Множество моих копий. Меня даже не радовал их здоровый, практически цветущий, залеченный вид... Мой вид. Я уже мало походила на себя. Похудела, осунулась... И глаза неуловимо изменились.

Перед тем, как запустить меня туда повторно, мне сделали какой-то укол. Вот сюда, в шею. Называйте это место как хотите, оно всё равно не изменится. Изгиб шеи, переход в плечо, неважно.

Боли не было. В голове сразу появилась куча эмоций одного направления, хотя на первый взгляд кажется, что они не очень-то и похожи. Предательство, обида, горе, моральная боль. Они тысячекратно усиливались, а зеркала отражали все возможные варианты событий, способных причинить мне эти муки. Они вытягивали из моей памяти события, искажали их или оставляли неизменными, я не знаю. Было невозможно разобраться, где правда, а где ложь. Но страдания были настоящими, это точно.

Да, там была и любовь, и вера, и надежда. Но после. Все эмоции. Ложь, зависть, гордыня. Чувство справедливости. Совестливость. Всё постепенно покидало мой разум.

Чтобы хоть как-то сохранить себя, я взяла под опеку очередных прибывших. Это была несчастная компания наркоманов, оказавшихся не в том месте не в то время. Защита, забота, честь и благородство. Этого всего во мне уже не было, но механизм действий я помнила и, наверное, именно благодаря отсутствию эмоциональной составляющей, казалась наркоманам идеалом, как когда-то мне виделся аристократ. Забавно, правда?

И жалости тоже не было. Ни к ним, ни к себе, ни к аристократу, которым двигало тогда то же самое, что и мной. И его обещание уже превратилось для меня в тонкий слой пыли. Остался только сам факт.

А потом, когда я осталась совсем без эмоций, мне сделали очередной укол. И зеркальная комната стала пустой. Бесконечная пустота. Нет, не тьма, она была цветная. Не белая, не радужная... Цветная. Обрывки воспоминаний, всё, когда-либо виденное мной, мои мысли, сны, фантазии, всё смешалось в одну кучу... Их было так много, но они не вызывали у меня никакого отклика. Я была и не была одновременно. Я была нигде.

Эпилог

Дело N1248-2093.

Из журнала наблюдения за пациентами:

Запись от 10 марта 2089 года. В мусорном баке найдена обнажённая девушка, возраст не определён. Имени не помнит. Направлена в больницу.

Запись от 24 апреля 2089 года. Обнаружено явное психическое расстройство. В крови нет следов алкоголя или наркотиков.

Запись от 30 апреля 2089 года. Направлена на лечение в психиатрическую клинику N8-57.

Запись от 1 июля 2089 года. Лечение сильными успокаивающими не имеет должного эффекта. Отказывается говорить о произошедшем.

Запись от 16 июля 2089 года. Реакции на окружающий мир адекватные. Явная потеря во времени. Уверяет, что помнит события начала 2000-х годов. Проверить мелкие факты не представляется возможным.

Запись от 25 сентября 2089 года. Спокойная, буйным нравом не отличается. Физические показатели выше нормы, особенно силовые, причины остаются неизвестными. Адреналин в крови на уровне нижней границы нормы. В остальном физически здорова.

Запись от 10 октября 2089 года. Вынесено решение о продолжении наблюдения без отмены препаратов. Диагноз поставить затруднительно. Предположительно шизофрения.

Запись от 11 января 2090 года. Внесена в список экспериментальных пациентов доктора Заруль А.Ш.

Запись от 5 августа 2090 года. Диагноз: сложный психоз. Бред осмысленный, стабильный, объясняет физическое состояние, но некоторые вопросы остаются без объяснений. Обсуждать отказывается. На вопросы отвечает с неохотой. Реальность воспринимает хорошо, болезнь затрагивает лишь события возможного прошлого. Частичная амнезия. (неразборчивая подпись и полустёртая печать)

Запись от 3 ноября 2090 года. Лечение антипсихотическими препаратами эффекта не имеет.

Запись от 1 декабря 2090 года. Диагноз психоз подтверждается. Лечение продолжить. (подпись, печать)

Запись от 12 января 2091 года. Без изменений.

Запись от 9 января 2092 года. Поведение начало выравниваться.

Запись от 24 февраля 2092 года. Больная замкнулась в себе, наблюдается ухудшение состояния.

Запись от 31 марта 2092 года. Произведена замена препаратов по причине возможного привыкания организма пациентки.

Запись от 2 июня 2092 года. Без изменений.

Запись от 17 января 2093 года. Отсутствует реакция на внешние раздражители. Боль игнорируется. Кормление насильное.

Запись от 29 января 2093 года. Поставить диагноз затруднительно в связи с отсутствием ответных реакций.

Запись от 21 февраля 2093 года. Отменены все препараты.

Запись от 9 апреля 2093 года. Состояние ухудшается.

Запись от 15 августа 2093 года. Больная пропала из палаты. На полу осталась больничная одежда и тапочки. Камеры видеонаблюдения ничего не зафиксировали.

1 октября 2098 года дело передано в архив.

Послесловие

--Раздевайся! -- Раздался знакомый металлический голос.

Я отвлеклась от разговора и повернула голову в сторону новоумершей.

Давно не виделись...я.

05.04.2016-07.04.2016

Москва

Оставить комментарий © Copyright Кроваль Яна (booklover@inbox.ru) Размещен: 07/04/2016, изменен: 26/05/2016. 32k. Статистика. Рассказ: Фантастика, Философия, Мистика Краткая и условно краткая проза Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Мы бороздим время, не имея никакого понятия о пространстве. Наша работа проста и понятна. Мы чистим души, чтобы вернуть их обратно. Нас много, но мы работаем вдвоем, дублируя сами себя бесконечное множество раз. У нас нет времени на общение друг с другом, мы говорим только сами с собой. Мы - два несчастных существа, которые всегда хотят быть вместе, но не могут найти время друг на друга. Мужчина и женщина. Лишь раз мы отступили от правила и дали себе возможность обрести временный покой. Когда случайно перепутали мужскую и женскую половины. Оба. Одновременно. Мы же всё-таки чувствуем друг друга. Мы - единое целое.

Кроваль Яна : другие произведения.

Псих