В рассказе, я так полагаю, надо о чем-нибудь рассказывать. Рассказ это ж не просто так - взял да написал. Тут думать надо. Головой. А о чем рассказывать? Сюжет то какой? Герой тоже нужен, да не простой какой-нибудь лох, а такой чтоб читателю подражать ему захотелось, герою этому. А такого найдешь в жизни? Но герой то ладно, героев в литературе куча лежит, поменял имя, сделал из д'Артаньяна Иван Иваныча Пупкина и все, а вот сюжет, это да, это сложно, тут надо чтоб как в жизни и чтоб интересно. Те кто рассказы пишут у них непременно что-то в жизни такое происходило о чем есть рассказать. Может и не часто, но достаточно чтоб на один то хоть рассказец наскрести. У меня вот что то как то...... не припомню. Было кое чего, но такая ерунда, что и рассказывать стыдно. Ну станешь разве рассказывать о том как в детстве старушку напугал? Из-за кустов выпрыгнул и напугал. Да ладно б д'Артаньян напугал, это может и интересно было бы если б д'Артаньян из-за кустов старух пугал, это ему определенный колорит придавало. Представляете сидит д'Артаньян с тремя мушкетерами в кустах, мимо старуха идет, сумку тащит с капустой, одышка у нее, старуха такая большая, русская, непременно большая, большую пугать не жалко, вот есть такие маленькие, сухонькие, больные старушонки - их жалко пугать, а большую, толстую старуху - не жалко, читатель даже может подумает во время такого рассказа: "Так ей и надо, проклятая, большая старуха!" и по своему будет прав, потому как д'Артаньян герой положительный, он сухоньких старушонок пугать не будет, он им должен помогать и защищать их от ненавистного всем кардинала Решилье, который этих старушонок угнетает, непонятно, правда зачем, но так должно быть и читатель во время прочтения не должен задаваться вопросами насчет того зачем злодей сделал то или это, он злодея этого должен ненавидеть всем сердцем, ненавидеть так как ненавидит его д'Артаньян, притаившийся в кустах. Вот если б кардинал в кустах притаился, тогда другое дело, даже если б он не сухонькую старушонку пугал, а большую, дородную старуху с капустой - все равно был бы в глазах читателя в этот момент самым отъявленным негодяем и подлецом, а д'Артаньян - он герой положительный и старуху пугает из молодецкой удали, и старуха писателем должна быть изображена так чтоб д'Артаньян молодцом выглядел когда пугал бы её, чтоб читатель сам бы захотел эту старуху напугать или убить даже, но это лишнее. Так вот, притаился, значит, д'Артаньян в кустах, рядом три пьяных мушкетера сидят, проходит мимо кустов старуха, а д'Артаньян прыг из кустов глаза на старуху выпучил, усищами шевелит, на голове шляпа с пером, сапожищи на ногах со шпорами и орет во всю глотку. Сцена эта должна описываться так чтобы старуха в начале как нибудь испугалась смешно, как то захрипела или взвизгнула, сказала что-то вроде: "Батюшки светы!" или "Присвятая богородица!", а потом опомнилась, увидала, что перед ней д'Артаньян в шляпе и тут же начала бы его ругать, ругать как нибудь тоже смешно, как у Шукшина, вроде: "Ах ты паразит этакой, ах ты нехристь поганый!" и непременно д'Артаньяна сумкой ударить, вот тогда когда она д'Артаньяна сумкой бьет читатель и должен вознегодовать и понять, что д'Артаньян был прав когда старуху эту проклятую пугал, тогда читатель и должен захотеть убить эту старуху, потому что д'Артаньяна бьют только злодеи, вроде гвардейцев кардинала и у читателя уже всякий кто д'Артаньяна бьет, ассоциируется с кардиналом и даже само слово "кардинал", уже вне контекста рассказа, вызывает у читателя такое выражение лица, какое бывает когда кто то перданет в лифте, пусть даже кардинал, про которого говорят вне рассказа, был каким-нибудь общественным деятелем и старушонок через дорогу переводил, читатель все равно этого кардинала ненавидит и ждет когда д'Артаньян появися и проколет кардинала шпагой, непременно сопровождая схватку разными веселыми комментариями.
Ты вот читатель не видишь, а я сейчас сидел очень долго и думал чего я тут вообще нагородил и как мне из этого всего выйти к началу того что я нагородил, а именно - как мне незаметно вывести повествование мое к какому то выводу который бы был связан с тем что писал я выше еще до д'Артаньяна в кустах. Я не знаю. Не знаю даже о чем я собирался писать когда начал все это, какой то д'Артаньян, кардинал, о чем вообще я говорил? Сейчас перечитал. Ничего не понял. Ты, читатель, понял что нибудь? Непременно надо что то вывести из всего мною выше сказаного, что то такое, поучительное, нет не поучительное, скорее.......................... я даже слов не могу подобрать. Но не могу же остановится я, надо чего то написать, нельзя же вот так вот бросать на полпути, если брошу все непременно скажут что я человек который не доводит начатое до конца. У меня и начала то нет чтоб до конца доводить, это вот разве начало, это ГОВНО, а не начало, о чем я писал только что, бред какой то. Я бы на твоем месте, читатель, бросил бы дрянь эту читать, полная дребедень, ужас какой то. Один очень умный человек, забыл фамилию, сказал одну очень умную фразу, и вот как раз точно про меня, стыдно мне что я фамилии его не знаю, так всегда бывает, стыдно когда встречаешь человека на улице, лицо знакомое у него и видно что он тоже тебя узнал и руку правую освобождает от сумки чтоб поздороваться, а ты идешь и думаешь: "Может просто так руку освобождает, может сумка у него тяжелая. Но в глаза то глядит, и лицо знакомое. Надо поздороваться. Хотя вот он уже подходит, а руку еще не тянет, наверное просто так руку от сумки освободил, а руку ему протянуть - может он меня и забыл. Может он и вглаза то смотрит только потому, что я ему в глаза смотрю. Ну конечно. Я ему в глаза смотрю и он мне в глаза смотрит, так оно и есть." А потом когда сходитесь с ним он как то так руку неожиданно протянет, так неожиданно, что замешкаешся и видишь по лицу человека, что у него те же самые мысли сейчас в голове, что он тоже сомневается ты это или не ты. И как то неловко так получается, он вроде как руку то тянет, а ты как бы мимо проходишь, потом замечаешь руку то его, тоже руку тянешь, а он подумав что обознался и что ты - это не ты, руку убирает, уйти хочет побыстрей, а тут видит что ты руку тянешь, свою протягивает, а ты завидев что он руку убирает и уходить собирается, тоже руку свою убираешь и так вы мешкаетесь вдвоем, обоим как-то неловко, потом руку пожимаете и быстрыми шагами удаляетесь друг от друга с еще не остывшим чувством неловкости и смущения, тешась только тем, что знакомый ваш тоже смущен. Так вот и я сейчас ощущаю себя, когда фразу помню, но забыл кто её сказал, а фраза эта такая: "Только закончив рассказ понимаешь с чего его надо было начинать". Это вот как раз про меня, я хоть еще рассказ то свой и не закончил и хоть еще и не понял с чего его надо было начинать, но вот ситуация точно такая же, я так же чувствую, что начато не так и переделать уже нельзя, тоесть можно, но нельзя. Ведь тут что написал то уже все, уже как в жизни, уже не переделаешь. Да, рассказ мой, он про жизнь, как в жизни все тут, я могу только глянуть тихонько что в начале было и поправить только что написанные мною слова, а так нет, по большому счету никак не могу ничего стереть или удалить ( я сейчас заметил что сделал в слове "никак" ошибку, вместо "никак" написал "ниакк" ( сейчас заметил что в примере своей ошибки сделал ошибку и вместо "ниакк" написал правильно "никак" ( опять ошибка - в "никак"е, написал "нкак" (опять ошибка, но уж лучше ошибки больше комментировать не буду потому как могу завязнуть в этом "ошибочном" болоте, проще не делать ошибок)))).
Я вот говорил выше, что бросил бы на твоем, читатель, месте читать эту дрянь. Соврал. Не бросил бы я читать, по той же причине по какой не бросаю писать. Надо, надо доводить все до конца, иначе скажут что ты рохля или еще как скажут обидно про тебя ( то есть про меня, но который на твоем месте, читатель. Вообще странно почему все время в примерах говорят "ты", я не про приличия, нет, я не про то что надо "вы" говорить, я про то что в примере лучше говорить "я". Но я опять запутался. простите меня пожалуйста.) так скажут, неприятно вобщем. Нужно найти логический конец. Как? Вот найти конец нелогический очень просто, а вот логический с каждой буквой все сложнее и сложнее. И ты читатель тоже, я уверен, ждешь когда же все это дерьмо закончится. Ты не представляешь просто как мне сейчас тяжело, когда пишу я все это и ищу конца и чем дальше отдаляюсь от начала тем больше понимаю отдаленность конца. Я пишу отдаляя самого себя от конца, несмотря на то, что по логике должен к концу этому приближаться. Тем самым я отдаляюсь от логики и от самого логического конца. Тебе читатель легче чем мне, ты в будущем, ты можешь заглянуть в содержание и узнать сколько еще страниц осталось, а я нет. Я сам должен определить конец, где и когда он будет. Хочется взять все да и закончить как то нелогически, но мне тебя жаль читатель, ты ведь конца то ждешь, хотя у тебя тоже есть выход: взять да и бросит читать, но так как ты читаешь еще все мною написанное, все эти буковки перебираешь в голове, собираешь их в слова, определяешь этими словами все мною сказанное, то значит не бросил еще читать. И читаешь, читаешь, читаешь......................
Хотел сейчас закончить, этим вот многоточием, плюнуть на все и закончить, да жалко как то, столько написал уже и все так многоточием заканчивать. Жаль что ты читатель не можешь мне сказать когда конец будет.
Сидел сейчас и смотрел на эту палку на мониторе из под которой буквы выходят. На нее, кажется, можно бесконечно смотреть как на то как бежит вода или как костер горит. И писать можно бесконечно.
Я так много написал и в то же время не написал ничего.
А вначале ведь хотел рассказ написать или эссе о том как писать эти рассказы.
Зачем начал вообще писать все это? Тебе лучше, читатель, стало от прочтения всего этого? Мне, лично, от написания этого лучше не стало.
Сеичас высунул язык, зажал его губами и дунул. Получился такой звук знаете как будто пернул кто-то. И в этот же момент понял что буквенно его передать нельзя. ПРФФ - не то. ПУРВВ - тоже не то. ПВРРР - не то. Этим рассказ заканчивать нельзя.
Вышел в ларек, купил пиво и спички, забыл купить газету. Все бессмысленно.
Глупость.
После такого - вешаться надо. Или вешать.
Заканчиваю рассказ нелогически. В логике толку нет.