Джулиан Ричардс, наверное, всё ещё до конца не верил в происходящее. Это казалось ему абсурдом, глупой шуткой, нелепым розыгрышем. Чем-то напоминающем те фильмы и сериалы, в которых он уже успел сняться в качестве молодого, начинающего, но подающего большие надежды актёра.
Ему было куда проще поверить в секту, чем в существование вампиров. Впрочем, он немного знал людей, подобных Софи де Фуа. Несмотря на то, что он не так уж часто посещал тусовки со знаменитостями, несмотря на то, что его мать играла в кинолентах и сериалах, а отец создавал сценарии, Джулиан в достаточной мере изучил характеры богатых тусовщиков.
Его семья никогда не любила публичность. Выставлять себя напоказ и зарабатывать очки популярности с помощью нелепых выходок и эпатирования публики считалось в его семье низким и непристойным. Упор делался на кропотливую работу и налаживание полезных связей. Каждый из членов его семьи стремился прослыть профессионалом, а не клоуном с бокалом зажигательного коктейля в одной руке и с косячком в другой. При этом без трусов и с размазанным на лице макияжем - не важно, своим или чужим.
Если он присутствовал на различных вечеринках или официальных мероприятиях, то стремился понять суть происходящего за вежливыми улыбками и ничего не значащими фразами. Многие знаменитости и их прихлебатели, а также обслуживающий персонал, просто обожали сплетничать. При этом им было всё равно, кто находился рядом, навострив ушки. Даже если это был репортёр, фотограф или популярный блоггер.
Не то, чтобы он считал, что в свои двадцать два года вдруг стал редким умником или обзавелся третьим глазом на затылке, но всё-таки ему казалось, что он хоть немного начал разбираться в игре под названием жизнь очень богатых и знаменитых людей.
И графиня не казалась ему самой ужасной из тех, с кем его сталкивала жизнь. Хотя он признавал, что слишком мало знал её, чтобы делать далеко идущие выводы. Кроме того, все его мысли крутились насчёт собственного незавидного положения. Раньше он, любимчик родителей, красивый начинающий актёр, парень себе на уме, практически ни в чём не знал отказа. А сейчас он превратился в бесплатного наёмника, слугу, раба.
Когда Софи навещала его, она общалась с ним снисходительно, и было заметно, что её раздражает необходимость изображать из себя преподавателя и читать лекции.
Да и навещать его Софи могла лишь после того, как закончит с многочисленными делами, которых у девушки, по её словам, было слишком много. Джулиан даже не собирался вникать в её проблемы, твёрдо убеждённый в том, что у всех красоток, включая вампирш, больше всего времени уходило на приведение себя в порядок, наложение макияжа, а также на подбор причёски, одежды и туфелек с сумочками под цвет основного наряда. И не забыть про маникюр со зверски длинными ногтями и яркими узорами на них, про выбор аромата парфюма - это важно! - и украшения.
Джулиан, конечно, не был трансвеститом, чтобы во всё это вникать, но у него были две любимые женщины: мать и сестра. Да и многочисленные подружки тоже волей-неволей посвящали бедного парня в подробности своего становления женщиной. То есть, рассказывали ему все перипетии, через которых им приходилось проходить каждый день, вставая рано утром с постели.
Кое-что Джулиан познал на собственной шкуре, так как, будучи профессиональным актёром и сыном состоятельных родителей, постоянно посещающих модные вечеринки, был вынужден стать метросексуалом, иначе его бы никто не понял. Нет, конечно, если бы он стал мега-звездой, то мог бы являться на любые мероприятия в виде бомжа с бородой как у Билли Гибсона из известной группы ZZ Top, воняя, словно мусорный контейнер на ножках.
Как Джулиан уже знал, Софи де Фуа вместе со своей Семьёй владела целой высоткой, в которой и располагался тот самый отель с пафосным и явно указывающим на вампиров названием "Лунный свет". Кроме того, в этом самом здании, расположенном в деловом центре Лос-Анджелеса Даунтауне, также размещался офис компании, занимающейся обделываем самых разных делишек вампирской мафии. Официально же брокерская компания с простеньким названием "Софи" занималась торговлей на фондовой бирже, покупкой и перепродажей акций и прочих ценных бумаг.
Именно там происходила встреча с вампирами и обычными людьми, которые могли пригодиться кровососам. Иногда даже не в виде сосудов с кровью, а в качестве деловых партнёров. Джулиана, конечно, это очень удивило, но оказалось, что вампирам тоже нужны хрустящие баксы.
Учить кого-либо Софи явно не умела. Не её это была стезя. Она могла лишь угрожать и шипеть сквозь зубы, когда словесные аргументы заканчивались. В особо запущенных случаях демонстрировала своих верных телохранителей под два метра ростом, поперёк себя шире, буквально лопающихся от переизбытка мускул и со зверскими выражениями словно бы окаменевших лиц.
Джулиан пытался не представлять, как такие махины разгуливают по городу и влезают в лифт высотки. Впрочем, их проблемы перемещения его не касались. Тем более, что парень был искренне уверен в том, что вампиры способны превращаться в туман или маленьких летучих мышек.
Однако пока что он видел лишь превращение одного из самых доверенных телохранителей, крупного мужчину с кожей цвета эбенового дерева. Однажды тот, желая похвастаться, перевоплотился в огромного льва с великолепной гривой. Лев, как это ни странно, оказался чёрным и вдвое больше обычных львов из зоопарка, которых Джулиан видел.
Парень едва не обделался, узрев это чудо.
Всё же дикий и опасный зверь пугал его большое белокурой красавицы.
При этом умом Джулиан понимал, что Софи намного опаснее.
Как Джулиан уже знал, Софи занималась своей основной деятельностью в тридцатиэтажном здании в Даунтауне. Собственно говоря, она вообще редко его покидала. Здесь девушка и работала, и отдыхала.
В гигантском офисном здании она назначала деловые встречи вампирам и тем из людей, которые могли оказаться полезными.
Проживала же принцесса в пентхаузе своей высотки. Её покои занимали целый этаж, в котором проживала она сам, два её телохранители, Боб и Джоб - Джулиан старался не думать о том, как эти "терминаторы" залазят и вылазят из лифта и протискиваются в дверные проёмы - и некоторые личности, особо приближённые к принцессе. Вроде уборщиков, верных курьеров, готовых в любое время добыть пакетики с кровью или отвезти важные документы.
В личные комнаты принцессы допускалась только трижды проверенная прислуга - явно под каким-то кровавым заклятьем верности (если такое существовало) - а также он сам.
Уже в первые дни знакомства Джулиан осознал, что его Госпожа совершенно не умеет учить. Это была явно не её стезя. Для этого красотке не хватало и терпения, и желания, да и знаниями она явно не любила делиться.
Однако, узнав, что девушка увлекается боксом, Джулиан решил, что ошибся в своём первом впечатлении, что принцесса - белоручка, пусть и вампирша, которая способна лишь на то, чтобы поднять бокал или столовый прибор, а в драке полный ноль. Хотя бы по той причине, что у неё имеются телохранители, которые всегда рады дать волю кулакам, когтям и зубам.
- Гипноз - это очень важная магия нашей Семьи, - однажды сообщила ему Софи, с надменным и немного утомлённым видом из серии "как ты меня достал!".
- У нашей семьи Аристократов она особенно сильна, - с высокомерным выражением лица произнесла блондинка, раздражённо глядя на ученика. - Кроме того наша Семья обладает кроме Гипноза мощным Щитом от физических атак и Вытягиванием магической энергии у врагов. Мы убиваем не так эффектно, как, допустим, представители Магов или, - принцесса явственно скривилась, - Свободные. Но мы отнюдь не самые слабые. Хотя некоторые считают нас белоручками, так как нам проще кого-то загипнотизировать, чем самим лезть в драку. Но в этом плане я согласна с Гламурщиками: если можешь кого-то заставить работать вместо себя, то почему бы этим и не воспользоваться? Пусть другие носят угли из горящего костра!
- Хороший руководитель должен грамотно перенаправить усилия работников, а не самому делать за них всю работу, - выдал Джулиан основной тезис отца.
- Правильно мыслишь, - кивнула она. - Хм, а я уже готова была признать, что из тебя вышел бы куда лучший Гламурщик, чем Аристократ. Чтобы соблазнять, нужна только красота, а не мозг, - с презрением заметила Софи.
Несмотря на то, что Джулиан был с ней в корне не согласен, он мудро промолчал, решив, что не стоит спорить с истеричкой.
- А ты научишь меня Гипнозу, ведь правда? - загорелся Джулиан. - Давай сыграем в игру: кто кого загипнотизирует?
- Я тебя, конечно, - невозмутимо ответила Софи, бросая на него тяжёлый взгляд. - Я тебя старше. Кстати, это не игра, а способ выживания. От этого может зависеть твоя жизнь. Встань на колени, - невозмутимо добавила она, глядя куда-то в сторону.
Джулиан, ругаясь про себя, подчинился.
- Ты специально меня унижаешь? - поинтересовался Джулиан, стараясь сдержаться, хотя внутренне и кипел от негодования.
- Это ещё не унижение. Для более быстрого овладения этой способностью, я могла бы, например, приказать тебе раздеться догола и прогуляться в таком виде по Даунтауну.
- Не надо, - тихим голосом попросил Джулиан. - А как это у тебя получается? Я считал, что загипнотизировать можно, только если смотреть в глаза или вертеть перед глазами блестящим предметом. Моя мама страстно увлекается посещениям различных психологов, - пояснил он свой интерес к этой теме.
- Мне не хочется тебя гипнотизировать. Я тебе не психолог. К тому же, мне мало интересны твои детские воспоминания и болевые точки, - усмехнулась женщина. - И, да, я могу применять Гипноз без контакта глаза в глаза. Но для тебя такое пока что невозможно. Тебе потребуется поймать взгляд жертвы и ещё лучше коснуться её. Это поможет.
- А если это какой-то урод или старушка? - скривился Джулиан. - Я не хочу лапать всех подряд! Не все же настолько красивы, как вы, - выпалив это, он отчаянно смутился, но постарался не подавать вида. - Кроме того, не все люди любят, когда их касаются. Личное пространство, всё такое...
Но это прозвучало жалко, словно попытка прикрыть голую задницу обрывком газеты. Джулиан не был дураком, и понимал, что графиня многое замечает и подмечает все детали, хотя и может показаться, что ей это совершенно не интересно. Парень был уверен, что красотка как раз отмечает его слабости. Возможно, что ей это доставляет некое извращённое наслаждение.
Джулиан сознательные годы потратил на то, чтобы создать себе хорошую репутацию. Печальная судьба Майкла Джексона, которого обвинили в растлении детей, не слишком положительное отношение консервативных режиссёров к распутникам, - всё это он осознал с самого детства. Да и родители не махали на него рукой, а всё объясняли, тщательно и подробно. Не то, чтобы за ним регулярно бегали репортёры и журналисты, проверяя, с кем он сегодня переспал, но в тени славы своих насквозь положительных родителей он уже побывал. И знал, что, стоит ему оступиться, и ничего хорошего от будущего можно не ожидать. А он, чёрт возьми, любил своё будущее! И не хотел испортить карьеру глупостью.
По этой причине он не употреблял наркотики, хотя на многих вечеринках экстази, кокаин или даже героин предлагали даром, попробовать. Или раздавали "таблетки счастья" юные потомки миллиардеров, либо же недавно раскрутившиеся Звёзды, которым слава в голову ударила и они пустились во все тяжкие.
Конечно, те, кто начинали с низов, и кому было нечего терять, зачастую пробивались на скандалах, публикуя в Твиттере и Фейсбуке свои фотки в непотребном или почти обнажённом виде, демонстрируя себя в сомнительных компаниях. Публикуя интимные откровения. Но здесь требовалась удачливость, связи и абсолютная непрошибаемость.
Не всем же в конце концов подойдёт роль Кэрри Брэдшоу из сериала "Секс и город".
Детство в кругу тех, кто являлся отпрысками знаменитостей, миллионеров и миллиардеров, воспитало в нём жутчайшую паранойю. Он лично видел, как любовницы его друзей отчаянно пытались сделать карьеру, попасть в газету или даже написать книгу об отношениях с сыновьями знаменитостей. Даже оголтелые фанатки, которым, кажется, на роду было написано бесплатно удовлетворять своих кумиров, и те держали карман пошире и ушки на макушке. Стоило только вспомнить происхождение Лив Тайлер...
А одной из девиц, которая на первый взгляд казалось скромной и милой, удалось сделать ещё более яркую карьеру, чем её любовнику. Впрочем, его друг Том не слишком переживал по этому поводу, а вот Джулиана эта ситуация сильно обидела, так как он сам знал эту девушку и даже почти поверил, что она "белая и пушистая". И что "она бы никогда!".
Так что, он знал, стоит ему переспать с моделью, фанаткой или ещё какой-либо карьеристкой - и завтра об этом будут читать родители в какой-нибудь "жёлтой" газетёнке. А потом та девица начнёт за ним бегать и требовать РОЛЬ, денег и внимания. Внимания прессы, естественно.
Поэтому, осознав ещё лет в тринадцать, что его больше интересует карьера, чем коллекция красоток с непомерными размерами бюста и ногами "от ушей", он ни разу не позволил себе запятнать доброе имя родителей. Ну, и своё. Он знал, что метка "плейбой" уже никогда не исчезнет с его репутации. И если татуировки ещё можно вывести, то испорченную репутацию восстановить было невозможно.
Конечно, в последние годы как раз на секс-скандалах многие делали себе имя, но полученное воспитание мешало ему сорваться и начать спать со всеми подряд. Кроме того, ему не хотелось преждевременно изнашивать развратом красивую внешность.
Это настоящие знаменитости могли позволить себе разъесть физиономию, сильно поправиться, совершенно не следить за собой, равнодушно демонстрируя публике ранние морщины, щетину и неудачные последствие пластической хирургии. Или последствия длительного пьянства и прочих излишеств.
Так что, когда ему исполнилось восемнадцать, он начал встречаться с подающей надежды молодой звездой, красивой и богатой девушкой, за которой стоял известный голливудский клан. Кроме того, она была в меру стервозной, с ней вполне можно было ужиться. Да и в сексе она ему редко отказывала, в основном сама же и напрашивалась. С ней они отлично смотрелись как в постели, так и на красной дорожке. Лиза Эрли тоже дорожила своей репутацией, не напивалась вдрызг и не танцевала на столах в барах, не мелькала голой в окне, как жена английского наследника престола. С ней вполне можно было ужиться.
А сейчас же, когда для всего мира он умер, те чувства, которые он столько лет подавлял, вновь начали бурлить в его не-мёртвом теле. Ему даже не требовалось интересоваться, могут ли вампиры испытывать похоть. Он ощущал страсть сполна. А когда рядом находилась столь прекрасная женщина, которую Джулиан мог бы назвать своим идеалом... всё становилось слишком запутанным.
- У нас с тобой не слишком хорошо получается, - покачала головой графиня. - Ты набрался ума и не стремишься причинить мне вред. Да и я не хочу сжигать твои мозги. Бегать же за тобой с тяжёлыми предметами для развития Щита и Вытягивания магии, у меня совершенно нет времени. Хотя, полагаю, в этом я могла бы найти некоторое извращённое удовольствие, - графиня криво усмехнулась. - Что ж, завтра отправлю тебя в спорт зал - будешь упражняться с Бобом и Джобом.
- Что?! Нет! - вскричал Джулиан, вскакивая. Он уставился на неё расширившимися глазами.
- Может быть, не надо? - взмолился он.
- Я прикажу им не убивать тебя и не калечить, - хмыкнула Софи. - Полагаю, мои подчинённые ради наблюдения за таким поучительным зрелищем закажут поп-корн и кока-колу и будут делать ставки. Как ты понимаешь, ставить будут не на тебя.