У профессора рыжие усы. Они смешно топорщатся каждый раз, когда он говорит.
- У человека два полушария. Левое отвечает за логику, познание окружающей реальности. - Он ловко натягивает на голову Олега сетку, словно шапочку для купания. - Правое же полушарие...
- Смотри, - шепчу Олегу в самое ухо. - Проводки на сетке - совсем как усы профессора.
Олег передёргивает плечами. Он всегда так делает, стоит ему услышать мой голос. И тихо спрашивает:
- Что - правое?
Профессор смотрит на него несколько секунд удивлённо, видимо забыв уже, о чём разговор.
- Правое полушарие мозга пытается оправдать наше существование, - отвечает, наконец, водрузив поверх сетки шлем. - Мы называем этот прибор Шлемом Бога.
- Ты как адский гонщик, - смеюсь я.
В маленькой комнатушке института лишь кресло да пара компьютеров. Олег лежит, напряжённо вжавшись божественным инструментом в изголовье. Глаза закрыты, но я вижу, как мечется под веками взгляд.
- Нам, людям, необходимо верить, что есть что-то кроме нас. Что-то большее. - Профессор отворачивается к монитору. - И правым своим полушарием мы ищем доказательства, Бога.
- Зачем? - Олег чуть приоткрывает левый глаз, утыкается взглядом в спину профессора.
- Потому что вы - крайне тревожные существа, - отвечаю я. - Вам необходимо ощущение защищённости. Господи... как же всё это глупо.
Олег смотрит на меня, придерживая шлем рукой.
- Неужели ты веришь, что это сработает? - улыбаюсь. А он в ответ лишь пожимает плечами. И в глазах... нет, не усталость от меня, не страх. Что-то другое. Надежда? - На что ты надеешься? Что я от тебя отстану?
- Было бы неплохо.
Профессор оборачивается, но удивление на его лице быстро сменяется пониманием:
- Что он делает? Ваш призрак?
- Сейчас или вообще? - отвечает вопросом на вопрос Олег.
- Ну... допустим, вообще.
- Скажи ему, - ухмыляюсь, прижавшись к самому потолку. - Скажи про телевизор.
- Он любит смотреть телевизор. - Олег снова закрывает глаза. Ему не нравится видеть меня.
- И что именно? - улыбается профессор, развернувшись к своему клиенту всем корпусом.
- Помехи преимущественно, - пожимает плечами Олег. - Он говорит, что один процент помех - это микроволны, долетевшие до нас от большого взрыва. Он любит заглядывать в прошлое.
- Как любопытно. - Профессор хлопает себя по бёдрам, видимо в поисках записной книжки. - А что он ещё говорит?
- Что вы верите в бесконечность, - продолжаю я, спустившись чуть ниже. - И пытаетесь заполнить ей своё конечное существование.
Олег передаёт мои слова, не открывая глаз. Профессор довольно ухмыляется на это.
- Взять хотя бы гуголплекс. - Я задумчиво потираю подбородок, словно кто-то может оценить мой жест. - В сущности - конечное число. Но количество нолей после единицы таково, что места им в вашей бесконечной вселенной маловато.
Профессор смеётся над словами Олега, от чего последний резко садится в кресле, ладно хоть шлем с головы не срывает.
- Экий у вас ум изворотливый, - поясняет профессор. - Это надо же... так самого себя запутать.
- Ну да, - отвечаю я. - Ну да. И как он всё это объяснит тебе? Что ты сам порождаешь меня от скуки?
Олег ложится обратно, а профессор запускает свою программу и склоняется над клиентом, тихо и вкрадчиво говорит:
- Мы сами заполняем бытиё чем-то сверхъестественным. Чтобы не сойти с ума от одиночества и понимания, что когда-нибудь мы все исчезнем. Шлем действует на определённую часть мозга, вызывая эффект присутствия. Иногда люди могут сделать это и сами, как вы. Я просто хочу доказать, что ваш невидимый друг - лишь плод вашего же воображения. - Он ещё раз проверяет что-то на мониторе, встаёт. - Я покину вас минут на десять. А как вернусь - вы поделитесь своими ощущениями, хорошо?
- Хорошо, - еле слышно отвечает Олег.
Мне не хочется оставаться в комнате, я видел такое уже не раз: и приёмы у психоаналитика, и гипноз, и даже штука вот эта... Всё заканчивается одинаково. Всё всегда заканчивается одним и тем же. Всегда!
Ох, Олег... Я думал, что хоть ты... Ведь ты был единственным, кто попытался пойти на контакт, понять.
И я поднимаюсь выше, вылетаю сквозь крышу. Я за чистоту эксперимента.
Профессор возвращается ровно через десять минут. Надо же, какая пунктуальность. Садится на своё место, жестом просит Олега снять шлем.
- Ну как?
- Вы знаете... - отвечает тот поражённо.
Остальное я могу сказать за него, слово в слово: "Я действительно видел сущностей сейчас. Они были вон там, под самым потолком. Один даже пытался со мной заговорить. Доктор! Неужели... неужели это всё действительно лишь плод моего разыгравшегося воображения?" И профессор кивнёт на это, с улыбкой спасителя. А Олег откинется на спинку кресла и будет лежать так ещё некоторое время, с облегчением вздыхая, пытаясь до конца поверить, что кошмар закончен.
Так всегда.
- Как у вас всё это началось? - спрашивает профессор, отстёгивая датчики и снимая с головы клиента шлем и сетку.
- Я просто проснулся однажды... никого не было в комнате. Вы знаете, я один живу. Ну как... развёлся полгода тому назад. - Олег смущённо потирает шею, совершенно не понимая, с чего вдруг начал оправдываться. Иногда желание конкретизировать свою мысль играет с ним злую шутку. - Но я явно чувствовал чьё-то присутствие.
- Вы обращались за помощью? - участливо спрашивает дальше профессор.
- Нет, - сознаётся Олег. - Как-то стеснялся. А потом ко мне начал приходить призрак. Он... словно вылупился. Сначала я просто ощущал его, а потом и увидел. Доктор?... А я... я совсем от него избавился? Я больше не увижу его?
- Ну, - улыбается профессор, - я не волшебник, к сожалению. Я просто показал вам, что это всё лишь плод вашего воображения. А уж своё воображение можете победить только вы.
- Но как?
- Просто повторяйте себе, что сами же его придумали. Со временем ваше наваждение исчезнет.
- Спасибо вам. - Олег поднимается и как-то неловко пожимает руку профессора.
- Всего хорошего. - Усы профессора снова ходят ходуном, я еле сдерживаю смех. - Надеюсь, мы больше не увидимся. Ну... вы меня понимаете.
Олег понимает.
* * *
На Земле все как всегда. Фонари светят, влюбленные пары танцуют, трамваи несутся по своим путям. Солнце выгорает, рассыпается сполохами по окнам типовых бетонных домов.
Комнатка у Олега чуть больше конуры. И за что он такие деньги платит? Наблюдаю, как он переодевается в халат, умывается, потом садится на дешевенькую кровать, курит, пристально смотря за начищенное стекло. На улице уже по-октябрьски холодно, собаку не выгонишь. Хотя у Олега нет собаки. Ни собаки, ни жены, ни дома. К таким вот я и прихожу, такие умеют слушать, потому что чем-то на меня похожи. Хотя... кому я вру? Мне просто скучно - вот и прихожу. Давно уже не верю, что кто-то может мне чем-то помочь.
Сажусь на другой край кровати, тоже смотрю в окно. Потом перевожу взгляд на спину Олега.
- А ещё вы смотрите на небо, - говорю тихо.
Олег вздрагивает, но не оборачивается. Правда, уши тоже не затыкает - уже хорошо. Бывало и такое - орали, как полоумные, зажав уши, всё повторяли, что меня нет.
- Вы ждёте весточки из других миров. Но если на небе завтра появится новая звезда, это будет означать лишь одно - до вас наконец-таки добрался её свет. А сама звезда... быть может, её и нет давно. И вы снова получаете весточку из прошлого.
Олег ничего на это не отвечает, слушает молча. За это я ему благодарен.
- Но если вселенная расширяется, если действительно она когда-то взорвалась, а теперь разлетается, то всё должно быть с точностью до наоборот - с каждым днём вы видите всё меньше и меньше звёзд. И со временем останетесь в полном одиночестве. Вот так, - усмехаюсь, пытаясь справиться с нахлынувшей тоской. - Это всё, что нам отмерено. Либо прошлое, либо одиночество.
Олег неожиданно поворачивается. Смотрит на меня так... почти с сочувствием.
- Что-то случилось в твоём прошлом, да? Поэтому ты постоянно говоришь о нём?
- Да, - соглашаюсь я.
- Что же?
- Что-то.
- В смысле? - не понимает Олег.
- Я не помню. Я пытаюсь вспомнить, пытаюсь услышать в шорохе помех, увидеть в глазах людей. - Перевожу взгляд за окно. - Но у меня ничего не получается.
- Послушай...
- Почему? - перебиваю я его. - Почему ты не поступаешь, как другие? Почему продолжаешь верить в меня? Тебе же наглядно доказали, что я - лишь плод твоего воображения?
Олег отводит глаза.
- Что? - продолжаю. - Думаешь, что я - какой-то твой нерешённый конфликт? Что стоит не гнать меня, а разобраться, и тогда всё встанет на свои места, а я исчезну?
- А это так? - но в голосе нет надежды, только любопытство.
- Если бы всё было так просто... - грустно улыбаюсь я. - Но ты не ответил.
Он мнётся, тянет время, но всё же отвечает:
- Просто осознание того, что ничего больше нет, что я лишь придумываю... - Олег шумно втягивает воздух, и я слышу, как перехватывает от волнения его дыхание. - Это ещё страшнее. Пусть лучше ты будешь. Как доказательство.
Несколько мгновений я не могу ничего ему ответить, сижу, чувствуя, как к глазам подкатывают предательские слёзы. Моё творение, моя личная галлюцинация, придуманная от скуки и одиночества, рассматривает меня, как доказательство своей Настоящности. Кто бы мог подумать...
- Я больше не потревожу тебя, - говорю тихо, поднимаясь к потолку. - И это не значит, что ничего нет. Очень даже есть. Вот только... так будет лучше.
- Постой! - вскакивает Олег. - Стой! Пожалуйста!
Но я пропадаю из поля его зрения, устремляюсь ввысь, всё ещё слыша вдогонку:
- Умоляю! У меня к тебе столько вопросов!
Этого я и боялся. Этого я боюсь даже больше, чем зажимания ушей и воплей.
Потому что у меня нет ответов.
На небе всё как всегда. Звёзды светят, планеты танцуют, кометы летят по своим орбитам, разнося жизнь и смерть - куда что. А я всё сижу, всматриваясь в прошлое, пытаясь вспомнить, что же было тогда? А что ещё важнее - что было до этого? И почему так случилось, что я тут совершенно один?
Сижу миллиарды лет. И кручу в руках свой Шлем Бога, бесконечно заполненный моими иллюзиями, надеясь, что он поможет найти ответ.