На окружённой молодыми соснами поляне ярко горел костёр. Под напором ветра деревья стонали и словно тянули руки-ветви к своей пламенной погибели. "Мы лучше умрём, чем будем частью этого проклятого леса" - казалось, говорили они.
Сидящая у огня женщина могла одним щелчком пальцев обратить всё вокруг в горы пепла, и даже древняя магия Тёмных Времён, пропитавшая здесь каждую былинку, каждый камень, не смогла бы её остановить. Но колдунье не было никакого дела до того, что происходит вокруг. Что ей вой ветра да скрип деревьев? Ей, слышавшей шёпот чёрных демонов Бездны так близко, как иная слышит шёпот пылкого любовника. Поглощённая своими мыслями, женщина смотрела в огонь, не замечая ничего.
Не замечая?
О нет.
Уж кто-кто, а он прекрасно знал, что даже во сне она всё видит и слышит.
Запах. Ветра, деревьев, костра, земли, опавших листьев, хвои. И её. Женщины. Колдуньи. Он не спутает его ни с чем. Нет-нет, только не теперь. Не здесь. Едва она переступила незримую простым смертным границу, он тут же почуял это.
И, в конце концов, пришёл.
Серебряные волосы, глаза-агаты. Светлая кожа, острые, но изящные черты. Подбитый мехом плащ, штаны, сапоги, рубаха, жилетка. Одежда совершенно обычная, простая, добротная. Но даже она не может полностью скрыть красоту тела.
Жёлтые глаза, не отрываясь, внимательно следят за малейшим его движением. Темнота и раньше никогда им не мешала, а теперь и вовсе стала лучшим другом и помощником.
До костра всего несколько шагов.
Или миров?
Да.
Огромных, необозримых.
Непреодолимых.
- Ну что же ты? - вкрадчиво протянула колдунья. Ветер тут же подхватил и унёс её слова, но женщина прекрасно знала, что для того, кто сейчас наблюдает на ней, это не помеха. - Так и будешь там стоять? Иди сюда. Ко мне.
Уйти? Нет. Это выше его сил.
Он подчинился. Почти против воли.
Почти.
Шаг. Ещё. Ещё.
Колдунья обернулась. Из лесной тьмы на неё двигались жёлтые глаза. Но вот показались очертания тела. Большого, но гибкого. Красивого.
Волчьего.
Густая песочно-рыжая с чёрными подпалинами шерсть, пушистый хвост, чуть светящиеся во тьме глаза.
Человеческие.
- Молодец, - усмехнулась женщина, снова отворачиваясь к костру.
Помедлив, волк подошёл и сел чуть поодаль от колдуньи. Она даже бровью не повела, хотя мощные челюсти зверя могли бы в единый миг отделить голову от тела.
Волк тихо угрожающе зарычал. Но как-то устало, словно из последних сил.
Колдунья фыркнула, но тут же снова усмехнулась и вдруг обняла его за шею.
- Соглашайся... - неожиданно горячо зашептала она на ухо зверю. - Неужели тебе не надоело это?.. Блуждать в лесу, где даже кора деревьев пропитана отчаянием?.. Не иметь возможности снова стать человеком?.. Ты знаешь, что надо сделать... и тогда получишь всё... слышишь?.. Силу, власть, деньги... меня... - Зверь напрягся, резко дёрнувшись, словно желая отстраниться, уйти. Но женщина не пустила, прижавшись крепче, зарывшись лицом в жёсткую шёрсть. - О нет... К чему отрицать?.. Я прекрасно знаю, что это правда... Согласись... и я твоя...
Волк совершенно по-человечески фыркнул.
Несколько лет назад Вильгельм был оборотнем. Одним из сильнейших. Вольнолюбивый, он, как и все остальные ему подобные, превыше всего ценил свободу. В зверином облике - большой чёрно-рыжий волк, в человеческом - высокий широкоплечий мужичина с длинными рыжевато-каштановыми волосами.
Вильгельм любил женщин, но ни одной не врал, говоря, что она значит для него больше, чем остальные. Так длилось много лет, пока однажды он не повстречал Сагимину. Колдунья покорила свободолюбивого оборотня с первого же взгляда. Она не говорила о любви, но ясно давала понять, что он ей нужен. Вильгельм был готов сделать всё и даже больше... пока однажды не узнал, что для Сагимины мужчины лишь игрушки. Избавившись от старой, она ищет новую. Влюбляет в себя, использует, а потом выбрасывает. Вильгельм был нужен колдунье, чтобы подчинить остальных оборотней, а вовсе не потому, что она испытывает какие-то чувства.
Он был в ярости. Хотел растерзать негодяйку на месте. Увы, было уже поздно. Вильгельм любил и ничего не мог с собой поделать. Поняв это, он просто ушёл, не сказав никому ни слова. Но Сагимина нашла оборотня, пыталась уговорить вернуться. "Ты должен быть только со мной, - шептала она, протягивая к нему руки. - Только моим". Вильгельм приказал колдунье убираться и больше никогда не попадаться ему на глаза. Разозлившись, женщина заколдовала его: заставила превратиться в волка и лишила возможности снова стать человеком.
"Ты будешь заперт в этом лесу, пока не одумаешься" - на прощанье сказала Сагимина.
Прошло несколько лет. Каждый год она приходила на одно и тоже место и ждала Вильгельма.
- Ты согласен?.. - прошептала колдунья, гладя широкую спину волка. Тот не пошевелился, не издав ни звука. Женщина отстранилась. - Что ж, хорошо, - с жёсткой усмешкой добавила она. - Тогда уходи. Прочь! В свой любимый лес! Вон!
Зверь взглянул на колдунью. Жёлтые глаза полнились безысходностью. Желание растерзать эту женщину, из-за которой он столько выстрадал, соперничало с жаждой обладания, чтобы она была его и только его. Взгляд же Сагимины пылал, как было всегда, стоило ей только вспомнить Вильгельма.
Совершенно по-человечьи вздохнув, волк неожиданно лёг на землю у ног женщины и закрыл глаза. Колдунья торжествующе улыбнулась.
- Молодец, - опустившись на колени рядом с ним, шептала она. - Давно бы так. Теперь ты мой...
Зверь лишь снова тяжело вздохнул.
Ночь. Отдалённый замок у самого леса. Неприступная крепость снаружи и роскошный дворец внутри. Просторные покои. Мрак разгоняет лишь огонь, танцующий в камине, словно наложница для своего господина.
Уже в облике человека, Вильгельм стоял у окна и смотрел на луну. Он не чувствовал ни радости от того, что, наконец, выбрался из проклятого леса, ни злости на то, что, по сути, освобождение было просто сменой одной клетки на другую, более роскошную и удобную.
В душе оборотня остались лишь холод и пустота.
Скрип двери.
Вильгельм продолжал стоять неподвижно, прекрасно зная, кто это.
Тишина на пару мгновений. Лёгкие шаги. Длинные тонкие пальцы в густых рыжевато-каштановых волосах. Горячее дыхание на шее.
- Я соскучилась...
Оборотень лишь тяжело вздохнул, промолчав. Близость любимой женщины, конечно же, не могла оставить его равнодушным, и когда Сагимина вот так пришла в первый раз, мужчина почти набросился на неё. Но страсть быстро потухла, оставив лишь холод, пустоту, да муки любви к той, которая заставила страдать, которую Вильгельм должен бы ненавидеть всем сердцем.
- Иди ко мне...
Мужчина повернулся. Агатовые глаза пылали, во взгляде читалась нескрываемая жажда. Пышные серебряные волосы свободно раскинулись по плечам и спине, из одежды лишь длинная кружевная сорочка.
Оборотень не пошевелился, просто глядя в чёрные глаза. Одной рукой обняв его за шею, другой колдунья принялась неспешно, одну за другой, расстёгивать пуговицы рубашки Вильгельма, одновременно покрывая поцелуями его грудь.
- Я смотрю, она тебе ближе? - со вдруг появившейся на губах жёсткой усмешкой бросила она, кивнув на окно, сквозь которое в комнату лился призрачный свет полной луны.
Однако агатовые глаза по-прежнему горели той самой жаждой, пусть и с примесью злости.
- Чего ты хочешь от меня? - печально спросил Вильгельм. - Я здесь, как ты и желала. Не убегаю и даже не пытаюсь. Не отталкиваю. Что ещё?
- Это не ты... - неожиданно обняв за шею, горячо зашептала колдунья ему на ухо. - Не тот... другой...
Оборотень промолчал, лишь обернувшись к окну, как бы подставляя лицо свету Волчьего Солнца.
- Что ж. Хорошо, - едва слышным голосом сказала женщина, отпуская Вильгельма и отходя на шаг. - Иди. Уходи отсюда. Куда хочешь. Ты свободен.
Не веря своим ушам, оборотень вновь повернулся.
Никого.
И Вильгельм ушёл. Вернулся к стае, к друзьям, что уже не надеялись увидеть своего вожака живым. Вот она, долгожданная свобода. Но где же радость? Почему на душе скребут кошки? Откуда такая тоска?
Теперь, глядя на луну, мужчина вспоминал серебряные волосы. Как касался их, как вдыхал запах. Да, оборотень вырвался из плена волшебницы, но сердце по-прежнему оставалось у неё.
В конце концов, не выдержав, Вильгельм вернулся к тому самому замку, желая найти возлюбленную. Но он был пуст, а след давно простыл. Решив, что не сдастся так просто, оборотень продолжил поиски, расспрашивал людей, однако никто ничего не знал. Сагимина исчезла. Пропала. Как в воду канула. Или же просто не хотела, чтобы он её нашёл. Сам не понимая, чего же он ждёт, Вильгельм не возвращался домой, а продолжал скитаться по лесам, изредка заходя в человеческие поселения.
И в одной глухой деревушке, что стояла почти в плотную к лесу, оборотень почуял знакомый запах. Едва уловимый, почти перебитый звериным. Но всё равно ощутимый. Поначалу Вильгельм думал, что волшебница была здесь, но ушла. Однако расспросив местных, понял, что ошибся: все, как один, твердили, что он - первый чужак за много лет. А ещё жаловались, что в лесу теперь не безопасно. Мол, завёлся там белый волк, и никакого спасу от него нет. Лучшие охотники изловить пытались, но или не могли догнать, или возвращались покалеченные.
Едва услышав такие речи, мужчина тут же помчался прочёсывать лес. Тёмный, сплошь сосны да ели. Полян мало, одни буреломы. Оборотню здесь очень не нравилось: уж больно это место напоминало его бывшую тюрьму. Но Вильгельм не уходил, следуя за запахом.
Он становился всё явственней, и, в конце концов, вывел оборотня на опушку.
Скалясь и рыча, они, следуя за огромным белоснежным вожаком, подходили всё ближе.
Отняв ладонь от кровоточащего следа звериных клыков на боку, Сагимина прошипела короткое заклятье, и с тонких пальцев слетела золотая молния. Но разум колдуньи был затуманен болью, она была слишком измотана погоней: магия лишь слегка опалила белую шерсть. Глаза вожака горели яростью, он уже был готов прыгнуть на обессилевшую жертву и сомкнуть челюсти на её горле, но из-за спины волшебницы вдруг выскочил большой чёрно-рыжий волк и бросился на белого. Сагимина лишь коротко охнула и, более не в силах держаться на ногах, повалилась на землю.
Несколько минут между двумя оборотнями продолжалась ожесточенная схватка. Остальные волки, забыв про жертву, кружили вокруг, рычали, но не вмешивались. Едва бросив взгляд на вожака, Вильгельм понял, что перед ним - сородич. Но он был диким, то есть, почти потерявшим разум и способность превращаться в человека. Однако по-прежнему куда более быстрым и сильным, нежели остальные волки.
С тех пор, как дикий пришёл в этот лес, он не знал поражений, но сегодня ему таки пришлось уйти и оставить добычу.
Выждав, пока вожак вместе со своей стаей скроются за деревьями, Вильгельм подошёл к волшебнице. Прислонившись спиной к ели, она, по-прежнему сидя на земле, пыталась залечить рану с помощью магии. Увы, силы были на исходе, и женщине удалось лишь остановить кровь.
- Кто это сделал? - приняв человеческий облик, обеспокоено спросил мужчина, опускаясь на колени рядом с колдуньей.
- Белый, - смерив взглядом обнажённого мужчину, фыркнула Сагимина, стараясь не морщиться от боли.
Вильгельм тяжело вздохнул. Потом очень внимательно посмотрел на колдунью.
- Только не говори, что он был оборотнем, - попыталась усмехнуться она.
Мужчина промолчал. Волшебница вмиг стала белее полотна.
- Нет... только не это... теперь... теперь я...
Вильгельм лишь молча кивнул, взяв её за руку.
Укушенный оборотнем становится им сам.
Вдруг зарычав, Сагимина хотела было подняться, но, коротко вскрикнув от боли, повалилась обратно.
- Тише, тише, - успев её подхватить, сказал мужчина. - Не бойся. Я помогу тебе.
Агатовые глаза полнились беспомощностью, болью и гневом.
- Почему? - хрипло усмехнулась колдунья. - Лучше добей. Ты же наверняка этого хочешь!
- Нет, - твёрдо ответил Вильгельм. - Я люблю тебя. И больше никогда не брошу.
Женщина заметно вздрогнула.
- Любишь? - почему-то очень тихо спросила она.
Теперь во взгляде читалась едва не мольба.
- Люблю. Давно люблю. И теперь мы будем вместе.
- Но...
- Тс-с-с, - перебил Вильгельм приложив палец к губам женщины.- Не трать зря силы.
- Я... я не смогу... я... не умею...
- Я научу.
- Быть... волком?
- Да. Моей прекрасной серебряной волчицей.
- А ведь ты должен меня ненавидеть...
- Я пытался. Но не смог.
- Лю... любимый... Великие силы, прости меня! Прости за всё!
- Прощаю. Нет-нет, не плач. Теперь всё будет хорошо. Видишь, рана уже начинает затягиваться. Я больше никогда тебя не оставлю...
Обняв любимого крепче, Сагимина прижалась к нему всем телом, уткнувшись лицом в каштановые волосы.