Самому Элиду повезло. Он прошел курс в Академии в те годы, когда еще шуршали по коридорам длинными мантиями рожденные в начале прошлого века преподаватели, принципиально называющие пароход "пироскафом" и не понимающие принципа переменного тока. Все тогда было другим, размеренным, правильным, и плавно вело Академию к краху. Потом началась Иберийская война, выпускники Академии глотали арагонскую пыль наравне с прочими родами войск и никаких особых подвигов совершить не сумели. По единодушному мнению военных, пользы от магов на войне с участием авиации, бронепоездов и броневапомобилей было немного - "чуть больше, чем от капелланов". И грянул гром. Финансирование Академии заморозили на довоенном уровне (а расходы на игру в догонялки с придайнскими физиками и химиками возросли неимоверно), коллегиальность выборов руководства сильно ограничили, и так не слишком мягкие правила отбора приказали довести до полной бесчеловечности. Грезящие чудесами детки и озабоченные достойным будущим отпрысков родители обратили свое внимание в сторону среднего технического образования, и тут случилось чудо. Чудо было тринадцати лет и носило имя Людвиг Хохентурм.
Что сделал принц со своими родителями, чтобы быть отданным в Академию, Элид боялся даже думать. Прецедента в династии еще не было - статистика говорит, что детей, кое-как пригодных в Академию, рождается один или одна сотни на полторы, вот первый и родился. Сомнительное магическое искусство вместо высшего военного училища и кафедры юриспруденции Вибонского университета - какой позор для Хохентурмов. Или не такой уж позор - отпустили ведь принца. Для его же блага отпустили, наверняка ожидая, что вскоре обратно прибежит. Не прибежал, хоть и было с чего сбежать - умный, капризный, избалованный ребенок, замечательно чующий в людях врагов и совершенно не умеющий с ними ладить потратил полгода, чтобы с ним кто-то согласился сидеть рядом на занятиях. И то, наверное, все больше родители соучеников вправили своим чадам мозги, чтоб на всякий случай перед принцем выслуживались.
Его Императорское Высочество Людвиг просто не испытывал в сверстниках потребности - приставал к наставникам, лип к старшекурсникам, его пинками было не выгнать из общей комнаты младших преподавателей.
Принц вел себя так, будто происхождение делало его старше и умнее сверстников - впрочем, учился посредственно, друзьями не обзаводился, прихлебателей коротко и ясно отсылыл. Единственным выходом для него стал проснувшийся интерес к прекрасному полу. Тут с ним тягаться было просто некому - Людвиг был как никто другой в Академии красив, обаятелен, свободен в средствах и в перемещениях по городу. Утренние появления бледного и выжатого принца на его успехи не влияли, да собственно ничто на них не влияло. Людвиг успешно служил не то проклятием, не то талисманом для всей Тлавской Академии - вынужденные выставлять лучшие оценки и терпеть любые проказы преподаватели полными ведрами черпали из широко раскрывшейся казны. За четыре года учебы принца весь комплекс зданий отремонтировали, все оборудование обновили, построили новый филиал в Ельнице и само собой, подняли жилищные условия наставников на недосягаемую высоту. Элид даже в Нординге, где цензору городской Коллегии было предоставлено отменное жилье, вспоминал домик на Граной площади с завистью к самому себе - один только концертный рояль "Хольцвег-Империал" в гостиной стоил как вся обстановка нордингской квартиры....
***
-Уже доставили? - деловито осведомился Элид, ожидая осмотра орудий прямо здесь, в лаборатории Коллегии.
-Не совсем, - виновато отозвался дежурный Магистр (не тот, что встречал цензора по прибытии, а другой), - по приказу высшего совета вам предложено произвести осмотр на месте.
Элид немного наигранно повернулся к коллеге профилем и вздернул бровь.
-Я был на месте преступления до преступления. Даже, более того, не "до", а вместо.
-Тысяча извинений, господин Цензор... но мой неловкий язык обогнал пустую мысль. Вам предлагают осмотреть улики не на месте преступления, а на месте изготовления. Искать его, видите ли, долго не пришлось. Позвольте сопроводить вас в Зальценбрюнн?
-Поеду, и особенное спасибо за Зальценбрюнн. Если бы нам пришлось переться в Нординг, коллега, вы бы через полдня общения со мной выбросились из купе. Равно поезда или дирижабля. Прошу извинить за избыточную резкость, но я на взводе...
Элид промолчал всю дорогу - всего-то сорокаминутную поездку по роскошной трассе в роскошном экипаже Коллегии. Молчал он и когда экипаж миновал центр городка, и когда проехали окраины. "Местом изготовления" был не грязный цех какого-нибудь мелкого зальценбрюннского заводика, а вообще неизвестно что - дорога поднималась вверх в холмы. За гребнем одного из пологих зеленых холмов открылся вид на хозяйство соляной шахты - здание с подъемником, двор, взбитый в бурый глиняный омлет колесами тяжелой техники, уходящие вдаль подъездные пути с дымящим маневровым локомотивом. Все было на месте, кроме груженых солью вагонов на путях.
Спустя полчаса шагания по тоннелям цензор по достоинству оценил бодрящий, острый вкус насыщенного солью подземного воздуха. Белоснежные тоннели были ярко освещены электрическими лампами, на полу поблескивали рельсы, узкие штреки сменялись огромными залами выработок. Несколько раз сопровождающий Магистр предьявлял документы стоящим у металлических дверей охранникам в форме кригсполицай, но без знаков отличия. Вместо пустующих помещений и заставленных ящиками складов по пути стали попадаться мастерские с рядами станков, отделенные застекленнными перегородками помещения с рядами чертежных досок, потом цеха с громоздящимися металлическими формами - не то инструментами, не то материалом для каких-то причудливых работ.
Элид фон Рэймур не любил исторических музеев - потертых знамен, завиральных табличек, неумело вычищенных экспонатов. Цензор обычно посещал залы закрытых коллекций, а не выставки старого железа, потому и не сразу понял смысла странных изгибов и сочленений громоздящегося вокруг металла.
-Скоро сборочный цех, - с гордостью произнес Магистр.
-Чего сбо... - начал Элид и осекся. Осекся, остановился, сделал шаг назад и внимательно посмотрел направо. Тщательно вымеряя шаги, цензор прошел вдоль собранного на заклепках в руку толщиной латного башмака. Длина башмака на правую ногу составила одиннадцать шагов.
-Я был с самого начала против, - принялся объяснять Магистр, - гигантомания подразумевает гигантомахию, а с кем? Четвертая модель вполне достаточна для любых нужд армии.
-Четвертая модель?
-Панцерголем-IV. Восемнадцати футов роста. Самая подвижная из больших, господин Цензор. Модель девять - Магистр указал на чудовищный башмак - согласно расчетам не сможет ходить по большинству естественных грунтов.
Элид был почти удивлен - пока часть сознания цензора боролась с невероятным зрелищем, другие и более важные части работали. Так, стало понятно, куда делся заказ нордингской верфи Флоум-Боос на серию из пяти легких крейсеров - делся целиком, вместе с финансированием, материалами и кредитом на расширение производства. Также прояснилась судьба нескольких десятков опытных рабочих с верфи, которых вроде бы переманили на новый тирренский завод, только ни сном, ни духом о них на юге никто не слышал.
-Но господина Вайса не остановить. Ему все нужно проверить.
-Томас Вайс? И он здесь... Что ж, Томас всегда увлекался игрушками. Его големы расползались по всему Тлавскому Дому, коллега - бывает, идешь с ночным обходом, а через коридор ковыляет кусок глины. Пнешь и идешь дальше.
-Вайса нет. И после этого на его появление не надеемся. Пойдемте, нам в ту дверь.
-Что, неужели пришли?
В течение следующего часа Элид лично осмотрел переделанные шнельфы, оценил смелость идеи и качество исполнения, пообщался с собранными на срочное выездное совещание коллегами. Почтенные маги высоко оценили действия нордингского цензора и в умелых недоговорках дали Элиду понять - если Магистр Томас Вайс, некогда преподававший в Тлавской Академии высший артифекс, то есть создание конструктов, никогда и нигде больше не появится, жалеть о нем не будут. Если бы не круговерть дел с принцем, Элид счел бы за честь доверенный ему неформальный смертный приговор Коллегии. Такие дела штатным Цензорам доверяются нечасто.
-Кстати, коллеги, а как с ... этим? - Элид обвел рукой широкий круг, подразумевающий весь проект Вайса.
-Замечательно, этим есть кому заняться. Вы работайте, Элид, ищите Томаса. Памятников он себе уже наделал достаточно.
-Будет исполнено. Разрешите отбыть?
-Само собой, вас проводят и поднимут.
-Мне надо дальше. Отлучиться из Империи, буквально на день-другой.
-Только не в Конфедерацию. Это же целая операция получится - готовить нужно, - укоротил цензора коллега Петерзонн, ответственный за зарубежные связи Коллегии и персона нон грата во всех окружающих Империю государствах.
-Отсюда совсем недалеко. К нашим славным часами, сыром и кретинами гельветическим соседям.
-Было бы о чем говорить - поезжайте, мы проследим.
-А вот этого как раз не надо. Опять хотите с армейской разведкой пересечься, как в прошлом году в Штейглине? Или не с армейской...
-Личные контакты, - усмехнулся Петерзонн - хорошо, Элид, три дня на все. У кого из нас нет личных контактов, пусть тот первый бросит в меня файрбол.
Метрдотели в дорогих генфских ресторанах - народ проницательный, серьезного посетителя чуют нюхом и устроят так, что сомневаться нечего - слежка и подслушивание исключены. Чугунный балкон висел на цепях прямо над гладью озера, будто подвесной мост, единственная дверь на него была под стать крепостным воротам и в обе стороны на сотню ярдов тянулась глухая стена.
-Балкон этот называется "Гнездо ястреба", - рассказывал Йозеф Альгерд, разливая по охлажденным бокалам мозельвейн, - тут много секретов из рук в руки переходит, тут и вообще по всему Генфу. Дражайшие макаронники спешат прыгнуть выше головы, выкроить себе хоть какую-то нишу за пределами своего полуострова, потому и платят за любую полезность. И вашим, и конфедератам. Через дюжину лет в Медилане будет школа на зависть тлавской, попомните мои слова, Цензор.
-Не мое дело.
-И разбираться с этим придется - кстати, кому? Что-то подсказывает старому пройдохе, что вы вхожи к следующему Хохентурму.
-Спасибо за лесть, Йозеф, но вы знаете цену этому ответу? Давайте что-нибудь попроще.
-Кто или что нужно?
-Нужен Вайс. Томас Вайс. Бывший преподаватель высшего артифекса Тлавской Академии. Две недели назад не явился на службу... неважно где. Провернул на прощание одно нехорошее дельце - или дверью хлопнуть, или просто заработать на обустройство на новом месте решил. А податься мог как раз за горы. Возможно, уже давно в Медилане или Риме.
-Уж не в Лондоне, - ответил Альгерд и взялся за еду. После бокала вина и куска телячьей печенки он откинулся на спинку кресла, попытался поймать какую-то последнюю мысль и пожал плечами, - вы простите, но я посредник. Если кто-то имеет возможность работать напрямую, то так и поступает. Я ничего не слышал о Вайсе. Завтра для меня поднимут кое-какие документы, наведут справки - вы же подождете еще день?
День результатов не принес - Элиду пришлось вернуться в Вибону, где у принца его ожидал еще один пустой отчет. Агенты Коллегии в Нординге честно отработали оказанное доверие последить за городом в отсутсвие основного состава, но Вайса не нашли. Равно как и следов его отбытия в Свеоми - тамошние резиденты перетряхнут всех недавно прибывших, но что-то подсказывало Элиду, что впустую. Если не только шнельфы, но и големы в порту Кагули были сделаны Томасом - а отличать одного глиняного болвана от другого даже в Тлаве не научат, - то ехать скрываться на родину покойной королевы Свеннхильд смысла не было. Очень небезопасно получалось - добрые свеомцы на окошках не только своей бывшей Принцессы-Лебедь портреты выставляют, но и деток ее заодно. Исключая невероятную эмиграцию в Конфедерацию, Вайс мог быть или все еще в Империи, или в Иль-де-Франс.
-Отсиживаться там неплохо, - принц с довольной улыбкой припомнил какие-то свои предсказуемые похождения в столице графства Парижского, - но достанут и там при желании. Лучше потрясти все связи Фалькенберга, чем-то он его к себе да привязал... или кто из них кого привязал?
-Принц, вы неподражаемы.
-Что, Цензор?
-А то, что вспомнил - Вайс родом из Алистрии. Сейчас свяжусь с архивом коллегии... нет. Не сейчас и не свяжусь, а поеду лично. Лучше персоналу немного не доверить - станется с меня Томаса спугнуть. А свяжусь сейчас с министром, благо телефонная станция у него под колпаком. Пусть поработает тайная полиция.
-А что еще умел Вайс? - поинтересовалась Габриэлла.
Элид призадумался, перебирая в памяти все годы работы в Тлаве, нездоровое пристрастие Томаса к книгам легенд Потерянного Света - к обоим имевшимся в собрании кодексам, что кое-как перевели капелланы кастильских отрядов.
-Делать - ничего, кроме артифекса. Но вот говорить... я порой рад был появлению Его Высочества, лишь бы не слушать его разглагольствований.
Принц сделал умильную рожицу при упоминании юного себя, и кивнул:
-Человек не должен до такой степени зацикливаться на конце света. Не людское это дело.
Лукреция вздохнула:
-Элид и Ваше Высочество! Вас послушаешь - да ваши языки словно в одной формочке выпекли! На бумаге записать - так вас вообше не отличишь, кто что сказал!
-Спасибо за интермедию, бесценнейшая. Но я все же попробую вспомнить, что именно бубнил Вайс. Там были потопы, землетрясения, мор - обычный набор, и исполинские демоны. И дата, когда это все случится.
-16 июля 6236 года *, - вдруг отчеканил принц, - то есть за два дня до Разлома. Хорошие у них были предсказатели. Только не помогло.
-Так вот, один из Магистров, что работал с Томасом, сказал прелюбопытную вещь. Он не мог понять, зачем Томас строил девятую модель, - Элид показал собравшимся раскрытый блокнот со сделанной на память зарисовкой примерного вида Панцерголем-9 с домиком для масштаба. Как он сказал - "Гигантомания подразумевает гигантомахию"? Примечательно...
-Томас Вайс по кличке "Липучка", спаситель человечества от исполинских демонов. М-да. А мы его считали идиотом - насколько может быть идиотом преподаватель Тлавской школы. Это не просто идиот, это опасный идиот.
-Опасный для государственного бюджета, - отрезал принц.
-И не только. Считайте меня суеверным или просто нетвердым в вере, но есть беды, которые можно накликать.
Принц вызвал камердинера, велев накрыть стол для ужина в малой библиотеке и "приготовить все для занятий". В уютной библиотеке под стеклянным куполом обнаружилось два стола - один с холодными закусками, другой с письменными принадлежностями, писчей бумагой и могильной плитой роскошного бискуповского атласа Европы.
-Позвольте, это еще не все, - принц подошел к одной из дубовых панелей и начал водить по ней холеными руками. Элид тихонько усмехнулся - в школе Людвиг постоянно пачкал руки в чернилах и компонентах, обжигал и резал свои королевские длани и жутко страдал по этому поводу. Панель открылась, принц засветил огонек и нырнул в темный проем. Вернулся он в облаке пыли, прижимая к своему фраку цвета кожицы темного винограда охапку книг.
-Они у меня есть. Единственное факсимильное издание обоих кодексов с переводом. Вот еще может пригодиться, хоть и компиляция - "Объясненные культы" Фонцта в трех томах.
Перкинс пробурчал что-то про снова пропущенную тренировку, быстро набрал из продуктов на столе тарелку ипсвичей с кресс-салатом и ветчиной, предложил Габриэлле, Лукреции, Айвору. Себя Джош тоже не обделил ни едой, ни бутылочным портером с утраченной родины, но вот Элид и принц от ужина пока отказались. Из-под рук дипломированных магов неукротимо лились на ватманские листы столбцы гнатохических знаков с краткими комментариями, арифмометр жужжал и лязгал не переставая.
-Мой принц, не подозревал, что вас интересует нумерология...
-Ничего подобного.
"Вззз-дзынь-клик-клик-клик", - сказала тем временем умная машина.
-А зачем вам тогда "Эдмонд" с календарным конвертером? Хотя сейчас очень даже кстати, позвольте?
-Говори, Элид, я наберу.
-167 циклов Сатурна разделить на циклы Венеры.
-Опять деление. Ненавижу...
-Так все же, - Элид спросил щелкающего кареткой принца, - зачем машина?
-Я ее просто стащил.
-Мой принц, - Цензор изобразил поклон, не вставая, - вы усвоили обычаи Академии куда лучше многих академиков.
Когда от арифмометра запахло разогревшимся машинным маслом, технику оставили в покое. Было уже за полночь, Айвор клевал носом - его выдернули во дворец с продолжительного урока мимики у знаменитого столичного танцмейстера, Лукреция тоже выглядела усталой - их отправили отдыхать в гостевые апартаменты. Потом с подачи Людвига Элид вспомнил зацепку во втором томе Фонцта, нашел полный текст, выжал еще что-то из глубин памяти, записал, перенес схему на новый, не загроможденный десятками записей лист...
-Мне хотелось бы жить ради таких моментов, Элид. Быть магом или может быть, естествоиспытателем, искать истину, сопоставлять факты, строить гипотезы. Спасибо, это было очень интересно и как всегда, закончилось. Пора отдыхать, завтра будем думать. Ты бы хоть ипсвич съел, с вокзала же голодаешь.
-Элид, ты не спишь?
-Вообще-то сплю. То есть спал.
Габриэлла сидела, уткнувшись остреньким подбородком в колени, сидела так, наверное, давно - одеяло сползло напрочь, белая кожа матово светилась каким-то чужим цветом - магический эффект? Нет, так же отсвечивали и простыни - это в окно светила половина гневной багровой луны.
-Извини. Я боюсь.
Элид подумал тяжелой со сна головой, но не ответил - только пожал плечами в знак бессилия что-то изменить.
-Хотелось бы мне иметь твою веру, Элид - веру в Нерис, веру в себя. Они много отняли у меня в конвенте, и начали с веры. И ничего не дали взамен, если ты не врешь. А ты не врешь, ты добрый, большой и правильный. Только мне страшно. Не так, как в погоне, не так, как в драке... спасибо, ты еще и теплый... только я боюсь.
-Увы, милая. Я не боюсь - не так, как не боюсь на деле, а никак. Конец света - дело безличное, от моих сантиментов не зависящее. Впрочем, он маловероятен. Говорю тебе как добрый и правильный. Спи.
-Спасибо, попробую. Элид, а если... что делать с големом? Что-нибудь особенное?
-Нет, как всегда. Дай обычный импульс, примерно половину на жестком режиме в центр туловища. Глина в големах сырая - просто разорвет паром на брызги.
-Спасибо... спасибо, наставник Донати, - сказала Габриэлла куда-то в темноту. Луна светила ей со спины, разглядеть улыбку Элид не сумел, но знал - ничего хорошего в этой улыбке не было.
* В Империи по соображениям астрологического порядка использовался календарь, начинающийся с той же даты, что и современный астрономический юлианский календарь Скалигера - 1 января 4713 года до н.э. Эта дата выбрана, поскольку является ближайшей точкой совпадения трех календарных циклов - 28-летнего солнечного (цикл, когда числа дней принимают те же значения дней недели), 19-летнего лунного (цикл "Золотых чисел", когда фазы луны выпадают на те же даты) и 15-летнего индиктиона, римского цикла, точное обоснование которого известно имперским астрологам, но не здесь.