В пять минут седьмого из офиса фирмы "Платан" вышла Таисия Арабова в компании двух девушек. Троица щебетала и посмеивалась. Когда проходили мимо автомобиля, где затаились двое мужчин, водитель приоткрыл окно, ранее закрытое по причине работающего кондиционера.
-... А он и говорит, - продолжала вещать ораторша Арабова, - Тася! Я хочу пригласить вас в ресторан! Я ответила, что я замужем, и что ненавижу, когда меня называют Тасей. Я - Таисия, для друзей - Тая. Но ни в коем случае ни Тася. Тасей зовут мою бабушку. Поэтому это сокращенное имя вызывает в меня ассоциации с деревней и навозом.
- Ты не любишь свою бабушку? - удивилась одна из девушек, глазастая коротко стриженая брюнетка в юбке макси фиолетового цвета. Трикотажная кофточка была телесного цвета, сливалась с ее кожей, и издали казалось, что она забыла одеть верх.
Троица остановилась неподалеку, видимо, их пути в этой точке расходились. Перед расставанием не успели договорить.
- Я ее терплю, - надменным голосом заявила Таисия, не любившая, когда ее называют Тасей.
- А я свою бабулечку очень люблю, - призналась третья девушка в круглых солнцезащитных очках и поджала губы. Возмущение признанием подруги выместила на своем конском хвосте, перетянутым пластиковой заколкой. Хвост взлетел и переместился на спину. - Мне пора, девочки. До завтра.
- Боже ж ты мой, какие мы бабушкины внучки, - просюсюкала ей вслед Арабова и поправила воланы на блузе, с которыми порезвился ветерок.
- Ты видел, ты видел, - зашептал пассажир на ухо водителю.
- Что надо видеть? - уточнил тот, ощупывая взглядом ладную фигуру красотки с мерзким характером.
- На месте шрама у нее татуировка. В виде змейки. Увидел? Вот, смотри, широкий рукав съехал вниз...
- Точно, - упавшим голосом сказал Тимофеев, как будто на груди эксплемянницы появилась упомянутая выше картонка с признанием, которую никто не замечает, кроме них.
- Свеженькая татушка, дней пять не больше. Начала шелушиться. - Заявление Тузикевича было подтверждено самой Таисией.
- Зудить зараза, сил нет, - призналась она подруге в фиолетовой юбке. - По такой жаре приходится ходить с длинными рукавами, чтобы солнечные лучи на тату не попадали.
- Зачем ты ее, вообще, сделала?
- Шрам решила прикрыть.
- Не легче было обратиться к пластическому хирургу.
- Татуировку сделать дешевле. И быстрее. Раз и шрама не видно.
- Столько лет ходила со шрамом, и вдруг решила избавиться. Мне казался он пикантным.
- Я сама к нему давно привыкла, почти не замечала. Но кое-кому он не нравился.
- Кое-кому, это твоему Максу что ли?
- Какая разница, - передернула плечами Арабова, приведя в волнение воланы на груди. - Мне тоже пора. Пока, Муха!
- Не называй меня Мухой!
- А ты не называй меня Тасей!
- Договорились, - сверкая глазами, сказала девушка в юбке макси. Было совсем не похоже, что они пришли к консенсусу, напротив, было внесено предложение о продолжении скрытой войны.
Подруга перешла дорогу и остановилась на автобусной остановке. Таисия неспешной походкой двинулась по тротуару.
- Поедем за ней? - спросил Тимофеев.
- Ее адрес мы узнаем без труда, а желание пообщаться возникло у меня во-о-он с той девушкой, - он качнул головой в сторону любительницы длинных юбок, которая в этот момент садилась в автобус.
- Таисия, конечно, девушка видная, но я возьму на себя смелость утверждать, что она - упрощенная копия своей красавицы матери, - с чувством произнес Тимофеев, вызвав недоумение у Тузикевича, который рассчитывал услышать что угодно, только не рассуждение о внешних качествах Арабовой.
- В подростковом возрасте человек способен идеализировать. С годами его вкусы меняются.
- Мне бы не хотелось иметь такую родственницу, как Таисия Арабова, - монотонно сообщил Евгений. - Сколько в ней презрения, злости, пренебрежения, того и гляди взорвется от переизбытка. Интересно, на что клюнул ее летчик? У меня у самого под боком была та еще гремучая змейка, но Тася ей в подметки не годится, хотя, гораздо моложе моей Надежды - не успел набраться опыта.
- Женька, ты превращаешься в женоненавистника. Тебе это не идет.
- Мне многое, что не идет. Например, эти брюки. И шведка, которую мы с Надеждой покупали... не помню когда. Правильно она говорит, что на мою одежду не покушается даже неразборчивая моль.
- Если женщина любит своего мужчину, она никогда не позволит ему носить обноски.
- Я сам не соглашался обновлять гардероб. Зачем рядиться? Нацепил на себя что-нибудь удобное, привычное и двинул на завод. А Надя всегда на людях, пусть и переодевается в своем банке в униформу... Эдуард Маркович, кажется это она, наша девушка в юбке.
- Да, она. Свернула в переулок. Давай за ней.
Коллега Арабовой, которую язык не поворачивался назвать ее подругой, завернула в салон красоты.
- Это надолго, - опечалился уставший водитель, которому снова захотелось перекусить, но ни в коем случает ни пирожки.
Он ошибся, девушка выпорхнула из салона и зашагала по тротуару слишком поспешно.
- Ей позвонили и сказали, что ее залили соседи, - предположил Тимофеев.
- В любом случае, она идет домой.
Она и впрямь дошла до одноподъездного шестнадцатиэтажного дома, приложила ключ к домофону и скрылась в подъезде. Неподалеку сидели на корточках двое мальчишек и любовались своими велосипедами, приткнутыми к невысокому заборчику вокруг клумбы. Джип подкатил к ним, дверца распахнулась, сидящий рядом с водителем представительный чел спросил:
- Ребята, я забыл, в какой квартире живет Ника. Не подскажите?
- Какая еще Ника? - с недовольством поинтересовался худенький мальчик с тонюсенькими ручками, которые болтало от ветра. Было заметно, что представительный чел отвлекает их от важного дела.
- С короткой стрижкой "под мальчика", предпочитает носить длинные юбки яркой расцветки.
- Так это Валька! - деловито сообщил курносый пацан, значительно упитаннее своего друга.
- Это не Валька, - заспорил писклявым голосом тощий. - Это Аркадия.
- Сам ты Аркадия! - разозлился пузан. - Её Валька зовут! Понял? - И пошел тараном на новоявленного соперника.
- Нет, Аркадия, - не стушевался бесстрашный соперник.
- Не слушайте его, - обратился курносый к Тузикевичу. - Валькина фамилия - Аркадьева, вот Сенька и перепутал. Он сюда недавно переехал, мало кого знает.
- И ни недавно я сюда переехал, а почти год назад. В августе будет год.
- Значит, ее зовут Валентина Аркадьева. А в какой квартире она живет?
- В двадцать второй! - воскликнул худенький.
- Ты что, совсем уже, - скривился курносый и покрутил пальцем у виска. - Она живет в семнадцатой квартире. Рядом со мной!
- Нет, она живет рядом со мной, в двадцать второй квартире! - не сдавался приятель.
- Ну, ты, Сенька, зануда. Пороть тебя некому, - повторил явно чужие слова пузан и закатил глаза от возмущения.
- Меня ни разу в жизни не пороли, не то, что тебя, Валерочка, - язвительно сказал Семен.
- Когда это меня пороли, - снова пошел в атаку Валерий.
- Ребята, давайте вы продолжите дискуссию после нашего ухода, - миролюбиво предложил Эдуард.
- У нас к вам есть еще несколько вопросов, - вставил Тимофеев.
- Бесполезное занятие, у них на все вопросы существуют противоположные мнения. До истины мы не докопаемся, - повернув к нему голову, тихо заметил Эдик, надеясь, что спорщики его не услышат.
- Не очень-то и хотелось, - надменно произнес курносый. - Да, Сеня?
- Да, Валера! - поддержал его друг и положил руку на его плечо. Непримиримые соперники разом стали единомышленниками.
- Выхода нет, надо звонить и в семнадцатую квартиру, и в двадцать вторую, - хлопнув дверью автомобиля, выпалил Эдуард.
- Ага, в двадцать второй я спрошу Аркадию, а в семнадцатой - Вальку Аркадьеву. Почему вы не спросили у них о девушке, которая только что вошла в подъезд?
- Они так увлеченно сравнивали свои велосипеды, что никого вокруг не замечали. А ты иди, Женя. И звонить в обе квартиры не нужно. Выбирай любую на вкус и представляйся слесарем их жилконторы. Не думаю, что понадобятся уточнения, когда ты предстанешь пред их очами.
- Мерси за комплимент в мой адрес, - уставившись вдаль, изрек нареченный слесарь. - А ничего, что Таисия называла девушку Мухой? - с укоризной напомнил он.
- Это ничего не значит. Не обязательно прозвище является производным фамилии. Она может жужжать, в смысле много говорить, занудно и монотонно, или иметь отчество Михайловна. Я знал одну женщину, которую звали Людмила Петровна. Сначала ее называли Петровной, затем, ты не поверишь, она превратилась в Петрушку.
- Надо у мальчишек спросить ее отчество.
- Спроси у них что-нибудь полегче.
- Другого выхода нет, придется мне стать слесарем жилконторы, раз предложений стать доставщиком цветов не поступило. Хотя бы.
- Нет, отбой. Никуда идти не надо. Переносим общение с Мухой на завтра.
- Я, вообще, не понимаю, о чем нам с ней разговаривать?
- Не о чем, а о ком, и не нам, а тебе, - поправил Тузикевич. - О Таисии, конечно. Кто выложит о ней всю правду-матку, как не ближайший враг, он же друг. И общаться с ней будешь ты. Я на роль обольстителя не подхожу.
- А я подхожу? - буркнул Женя, окидывая себя критическим взглядом.
- Сейчас мы тебя приоденем, и вокруг тебя девушки станут водить хороводы.
- Зачем это? Я не хочу хороводы! - перепугался Тимофеев. - И не подхожу я на роль обольстителя. Не имею я обольщать.
- Ой, ли, - повторил его излюбленное словечко Эдик и подмигнул...
На следующее утро прифранченный господин Тимофеев отправился кадрить Муху, а вместо него, в качестве няньки, к Тузикевичу пришел его сын Иннокентий. Они позавтракали и отправились на прогулку раньше времени. Эдик хотел застать в парке старушку с котом Мяучелло. Надеялся, что по аллеям будет прохаживаться одна бабушка с котом на поводке. Едва они выгрузились из подъезда, как подъехала на своей "Тайоте камри" маменька. Столкнуться с сыном на улице в эту раннюю пору она явно не рассчитывала, тем более в обществе незнакомого молодого человека в аляпистых шортах, соединивших все цвета радуги, и клетчатой рубахе на выпуск, оттенок которого не гармонировал ни с одним цветом шорт. Подобное сочетание вызывало удивление и уважение: не каждый способен так "не сочетать". На ногах Кеши красовались ядовито-розовые кеды. Розовый оттенок в шортах присутствовал, но менее насыщенный.
- Доброе утро! - поприветствовала обоих мужчин Жанна Германовна.
- Привет, маменька! - излишне громко и излишне восторженно произнес Эдуард. - Познакомься, это сын нашего Евгения Борисовича. Он согласился со мной погулять.
- А где Евгений Борисович?
- По моей просьбе он встречается с одним человеком.
- Но почему ты отправил к Андрюшкину Евгения?
- Почему сразу к Андрюшкину.
- Но это имеет отношение к тому делу, о котором мы с тобой говорили?
- Естественно! - успокоил ее сын. - Если хочешь, мы можем вернуться в квартиру, - без особого желания спредложил он.
- Зачем же бегать туда-сюда, я могу прогуляться вместе с вами, до работы еще уйма времени.
На это желание маменьки надо было как-то реагировать.
- В парке полно клещей, не нужно тебе туда ходить.
- Откуда в парке клещи? - удивилась Жанна Германовна, перебирая в памяти фамилии подчиненных, с кого надо потребовать отчета о проведенных мероприятиях по уничтожению всех вредителей без разбора в городских парках.
- Разве ты не слышала? Странно, по телевизору говорили, что количество граждан, пострадавших от укуса клещей, увеличилось в два раза. Цифры поражают: двести десять пострадали, из них у двенадцати выявлен вирусный энцефалит.
- Я разберусь, - успокоила маменька, нажимая на брелок. "Тайота" прощально "ойкнула". - Я все равно пойду с вами, у меня закрытая обувь. - Она оценила обувь сына и Иннокентия и вынесла вердикт, - вам тоже не стоит бояться укуса клещей.
- Хорошо, что ты об обуви заговорила. Вчера в телевизионных новостях показывали сюжет из Италии, с одного обувного предприятия, которое работает в основном на Россию. Странно, но я не увидел никакого разнообразия, только туфли и босоножки бежевого цвета. Корреспондент сказал, что это писк сезона, - доложил любитель новостных передач. - Пока об этом не все знают, - добавил он, с укоризной поглядывая на маменькины туфельки болотисто-зеленого цвета. В руках она держала сумочку такого же цвета, в прорези пиджака виднелись нефритовые бусы.
Видимо, сын поставил перед ней серьезную задачу, которую необходимо было решить в кратчайшие сроки, тем более времени до работы было предостаточно.
- Я вспомнила об одном неотложном деле. Что с моей памятью! Эдуард, я заеду к тебе вечером!
- Буду только рад. Мне нужно с тобой кое-что обсудить.
- Если это срочно, то я останусь.
- Время терпит, - поспешил успокоить сын.
Жанна Германовна вернулась к автомобилю, мужчины покатили в парк.
- Мы кого-то высматриваем? - спросил Иннокентий Тимофеев, непроизвольно повторяя верчение головой, которое проделывал Тузикевич, как только они оказались в сумраке городского парка.
- Мне нужна старушка с котом на поводке. Ты ее не видишь?
- Здесь она вряд ли будет гулять, здесь одни собачники.
По правой стороне от широкого тротуара высились пахучие акции, среди которых образовалась полянка, вытоптанная людскими ногами и собачьими лапами. К поляне вела такая же вытоптанная тропинка. Всё остальное пространство, в зоне видимости, занимал пушистый зеленый ковер с частыми бело-седыми вкраплениями в виде "постаревших" одуванчиков. В настоящее время в центре поляны стояла группа людей, вокруг них резвились псы разных пород.
По левой стороне от пешеходной зоны располагалась детская площадка, пустующая в данный утренний час. Только на пеньке сидел молодой папаша с книгой на коленях. Одна его рука удерживала страницы от преждевременного переворачивания, другая покоилась на ручке коляски. В коляске мирно спал младенец, не требующий дополнительного укачивания. Но отец пребывал в полной боевой готовности.
За площадкой находилась зрелищная часть парка: возвышение в виде сцены, по которой любила бегать ребятня, а в праздничные дни выступали самодеятельные артисты. В это время зрители сидели на скамейках, рядами выстроившихся перед сценой.
Сейчас на одной из скамеек блаженно почивал мужик, устроившись на боку и подложив под щеку обе руки. Бейсболка, приобретенная "на распродаже" в мусорном баке, съехала на бок, козырек прикрыл загорелое или не совсем чистое лицо. Одежда не походила на лохмотья, выдающихся пятен на ней тоже не было заметно, невыдающиеся - не в счет, но "корова" ее изрядно пожевала". Из брючин выглядывали осенние туфли, напяленные на босые ноги.
Впервые Тузикевич не поморщился от вида неухоженного человека, не отвел взгляд. Мысленно посочувствовал, вспомнил пословицу, которую говорила бабушка: "От тюрьмы и от сумы не зарекайся". Или - "сегодня ты пан, а завтра пропал". Эта пословица относится к самому Эдику.
Почему, собственно, я пропал? - осудил он прежние мысли. - Не пропал я, и не пропаду. Люди приспосабливаются к другой жизни, я тоже нашел себя, другого себя. Но никогда не откажусь от обратного обмена: заберите способности, которые пока не могу охарактеризовать, верните здоровые ноги... Вернут, жди! Ты будешь сидеть, в ус не дуть, а тебе, по щучьему велению, по моему хотенью, презентуют способность ходить. Нет, уж, милый, для этого надо что-то делать. Заниматься до седьмого пота, а не сидеть в инвалидном кресле и смотреть в окно, выбирая жертву для очередного сочинительства, которое невероятным образом исполняется на пятьдесят процентов... А вдруг это случайность? Невероятное совпадение! Я тут строю из себя провидца... Но должно быть простое всему объяснение! Надо с маменькой поговорить, расспросить у нее о моих предках. А что? Все возможно. Не только болезни передаются по наследству, но и неординарные способности. Назовем их так, раз других слов не могу подобрать. Не сверхспособности, это точно.
- Вы его знаете? - спросил Кеша у задумчивого инвалида, уловил его пристальное внимание к человеку на скамье.
- Кого? - не сразу сообразил Тузикевич.
- Мужика на скамейке.
- Нет, не знаю. Хотя, все может быть. В любом случае, хотелось бы с ним поговорить. Но позже, если повезет, и он не покинет насиженное место. Сейчас меня интересует бабка с котом.
Они покатили дальше. На скамейке у края тротуара сидели двое хитрых мальчишек. Рядом пристроились объемистые рюкзаки. Тузикевич подумал, что они прогуливают занятия в школе, потом вспомнил, что сейчас летние каникулы. Пацаны уплетали бутерброды с колбасой, порезанной криво и толстыми ломтями, что дало возможность сделать следующие выводы: бутерброды делали спешно и самостоятельно. Подкрепляются перед дальней дорогой. Ясно - решили совершить путешествие. Проще - удрать из дома. С этим что-то надо делать, а то до беды недалеко.
- Доброе утро, молодые люди, - нахмурившись, произнес Эдуард Маркович. Мальчишки перестали жевать и замерли с набитыми ртами, испуганно поглядывая на мужчину в инвалидной коляске. - И что мне с вами делать?! Родители вас обыскались, заявили в полицию, а вы тут прохлаждаетесь. - Пошел он ва-банк.
- Что ж теперь будет? - поддержал его сообразительный Кешка, видимо, имевший опыт в делах путешествий.
- А то и будет, что родителей посадят в тюрьму за неправильное воспитание сыновей.
- Это им лет десять грозит. Но с другой стороны посмотреть, для пацанов это лучший выход. Родители сядут в тюрьму, а им, напротив, представится полная свобода. Куда хочешь, туда и езжай! - мечтательно протянул Тимофеев-младший.
- Э-э-э, нет, - покачал головой Тузикевич. - Они же несовершеннолетние. Если останутся без родителей, то их спровадят в детский дом.
- Точно, как я сразу об этом не подумал! - Иннокентий хлопнул ладонью себе по лбу, будто убил кровососа, коих было несчетное количество в парковой прохладе.
Мальчишки начали спешно запихивать недоеденные бутерброды в рюкзаки, но убегать не торопились, наверное, хотели дослушать историю о своем несчастном будущем до конца. Если один сидел, ссутулившись, обнимая свой родной рюкзак, то другой, более сведущий в делах побега или более недоверчивый, вальяжно откинулся на спинку скамейки, еще и ногу за ногу перекинул, но бутерброд не вернул.
- У меня был один знакомый, - "вспомнил" Эдуард Маркович, - он воспитывался в детском доме. Такое порассказывал! Врагу не пожелаешь туда попасть.
- Что ни говори: в гостях хорошо, а дома лучше, - не к месту заметил Иннокентий. Запоздало опомнился, - это я о разных странах говорю.
- Кому как, - парировал Тузикевич. - Почему бы не посмотреть мир, если деньги есть.
- Согласен. Причем деньги немалые. У кого нет минимально установленного для данной страны тарифа, того поселяют в заведения, похожие на колонию.
- Знаю, КДЛОС называется.
- КДЛОС? - удивился Кеша и почесал затылок.
- Колония для людей с ограниченными средствами. Там они пашут, как негры на плантации. Платят им копейки, поэтому чтобы заработать нужную сумму на возвращение на Родину, пройдут годы. Если не десятилетия.
- Мы еще маленькие, - сдерживая испуг, пропищал малец, который пытался быть храбрецом. Скорее всего, он и был инициатором побега.
- Дети работают наравне со взрослыми, но платят им гораздо меньше, как в дореволюционной России. Поэтому пробудут в колонии гораздо дольше. Простая арифметика.
То ли арифметику мальчишки не уважали, то ли картина колониального рабства была описана, пусть и редкими мазками, но вполне понятно, но обниматель рюкзака пустил слезу и захныкал:
- Ты как хочешь, а я возвращаюсь домой.
- Предатель, - процедил сквозь зубы храбрец, но рюкзак к себе подтянул. - Я не могу ехать один... У тебя... остались все сухари, - нашел он веский довод.
- Я тебе их сейчас верну, - шмыгнув носом, сказал приятель. На такой исход храбрец был явно не готов, думал, что его начнут уговаривать, жалобить, а тут - забирай сухари и беги сам.
- Потом вернешь, я тебя провожу до дома. А то ты без меня пропадешь...
Две низкорослые фигуры, одетые в теплые зимние куртки, быстро зашагали по аллее парка к выходу.
- Вы правильный выбрали ход, Эдуард Маркович, - похвалил Тимофеев-младший. - Если бы начали их уговаривать, убеждать вернуться к родителям, они бы попросту сбежали и от нас. И продолжили свое путешествие. Интересно, какой маршрут они выбрали?
- Теперь мы об этом не узнаем. Бабку с котом мы, скорее всего, уже проворонили, но я нисколько об этом не жалею. Сделали доброе дело, и то ладно.
- Почему это мы ее проворонили, смотрите, она нам навстречу чешет.
Более глазастый Иннокентий заметил старушку с котом издали. Эдик пока видел расплывчатую фигуру, кота не видел, вообще.
- Будем двигаться медленно, чтобы она ничего не заподозрила, - с трудом совладав с эмоциями, предупредил он. - Судя по рассказу твоего отца, бабуся прошла курсы молодого бойца невидимого фронта.
Желание поговорить с бабусей пришло утром, но он совсем не подумал, как привлечь ее к разговору. Похвала в адрес домашнего питомца - не повод для содержательной беседы. Она привыкла к этому, скажет что-нибудь в ответ и пошаркает дальше.
Когда голова работает в ускоренно-петляющем режиме, на ум постоянно приходит всякая белиберда типа: "Вы не знаете, есть ли жизнь на Марсе?" Или "как пройти в Ленинскую библиотеку". Последняя фраза-предложение, нагло влезшая в голову, - "Давайте с вами познакомимся!" - добила его окончательно. И понизила рейтинг среди сообразительных собеседников до нулевой отметки.
Еще добавь о пылкой любви с первого взгляда, - мысленно осудил он свое ограниченное мышление.
Между тем бабка с котом приближалась. Теперь Эдик видел ее почти отчетливо, но на лице не концентрировался. Зачем ему ее лицо?! Свататься к ней он не собирается. В этом он был уверен, как ни в чем. Все его внимание сосредоточилось на здоровенном котяре на поводке, который важно держал хвост трубой и презрительно поглядывал по сторонам. Кот уверенно шел по прямой, сворачивать не собирался. На него катила инвалидная коляска, в которой сидел симпатичный мужчина, ухоженный, прилично экипированный. Но напряженный и неуверенный в себе...
В это же время еще один мужчина, но в отличие от первого сиявший лысиной, одетый во все новое, неудобное, мнущееся, светлое, и вызывающе дорогое, поджидал Вальку-Аркадию, она же Муха, возле автобусной остановки. Он приехал заранее, несмотря на то, что знал - рабочий день у нее начинается с девяти часов. Ехать до улицы Баумана ей не более пятнадцати минут, где-то в районе половины девятого она должна появиться на остановке.
Сегодня девушка была в юбке канареечного цвета, но прежнего фасона, и в трикотажной маечке черного цвета, лямки которой были туго стянуты на шее. Открытая спина предполагала поход на пляж, но никак не пребывание в офисе. Евгению удалось рассмотреть светло-бежевые босоножки на плоской подошве, которые, так же как и вчерашняя кофточка, создавали эффект голый-босый.
В самый напряженный момент принятия значимого решения у него зазвонил мобильный телефон. Не выпуская из вида объект, он изучил высветившийся незнакомый номер, отметив про себя, что лучше старомодный мобильник не показывать, чтобы не спугнуть. Как это случилось в поселке Благодатный, когда подростки заметили несоответствие автомобиля и всего остального.
- Здравствуйте, Евгений, - прозвучал в трубке незнакомый женский голос, слегка кокетливый, слегка жеманный, слегка удивленный. Если бы она не назвала его по имени, он благополучно решил, что абонент ошибся номером. Но Евгениев в стране, что бычков в Азовском море, поэтому сомнения в ошибке не испарились.
Мужчине некогда было разводить дипломатию, он грозно рявкнул:
- Кто это?
- Это Марья, - опешила от напора и неузнавания продавщица из сельпо, расположенного в недавно упомянутом поселке Благодатный. Куда делось кокетство с жеманством. Но удивление не исчезло - никак не ожидала, что о ней могли забыть. Должны были не спать ночи напролет, а однажды на рассвете сорваться с места, прыгнуть в машину и понестись по направлению к тому месту, где они впервые встретились. Жаль, романтика поселилась только в ее душе.
- Марья, я очень рад, что вы позвонили, но сейчас у меня нет ни минуты свободного времени. Я вам перезвоню.
Неожиданный звонок придал Тимофееву уверенности, джип фыркнул и поехал к остановке общественного транспорта, загруженной потенциальными пассажирами.
Девушка стояла поодаль от всех. Евгений предположил, что она поджидает своего приятеля на автомобиле, который ее подхватит и доставит до офиса. В этом случае она не согласится сесть к нему в машину. О том, что она ответит резким отказом на его предложение, он не допускал, потому что всезнающий Тузикевич не обсуждал этот момент. Просто приказать познакомиться, пригласить в машину, по дороге "перемыть кое-кому кости".
Муха напряженно вглядывалась вдаль, упустила из вида притормозивший джип, не доехавший до нее нескольких метров: впереди выстроилась цепочка из двух автобусов и одного маршрутного такси. Весь транспорт был загружен под завязку, оставалось загадкой, как внутри утрамбуются желающие уехать. У Жени был шанс зазвать к себе пассажирку, отчаявшуюся добраться до работы в срок. Кричать в таком шуме было бессмысленно, пришлось прижаться к обочине, выйти из машины и подойти к девушке.
- Вы не скажите, как мне добраться до улицы Баумана? - спросил он, сожалея, что авто остался позади и больше не является главным козырем.
- Местный житель, и не знаете географии города, - фыркнула девица, прихватила двумя пальчиками юбку и потискала из стороны в сторону ткань канареечного цвета, словно собиралась исполнить народный танец с выходом. Взгляд вдаль был обманчивым и выборочным - кого нужно, она замечала. Заметила и представительный автомобиль. И его номер успела сфотографировать.
- Каюсь, плохо знаю свой родной город, - с легкостью признался Тимофеев, приладив на уста улыбку, способную очаровать любую женщину. Так он считал.
- Рада бы вам помочь, но, увы. - Она оставила в покое подол юбки и развела руками, колыхнув по ходу сумку, висевшую на плече.
- Ой, ли, - раззадорился начинающий, но не юный, обольститель, потому страдал ограниченным лексиконом.
Девушка показательно посмотрела на наручные часы.
- Вы опаздываете? Хотите, я вас подвезу?
- Хочу! - капризным голосом сказала она и без приглашения направилась к автомобилю. Джентльмен прибавил скорость, опередил ее, усадил на пассажирское место, сел на руль и покатил, впервые радуясь загруженности городских дорог.
- Меня зовут Евгений. А вас?
- А по отчеству? - задала встречный вопрос девушка, указав на разницу в возрасте.
- Евгений Борисович, - ответил он, вновь спрашивать ее имя не решился. - Ищу своего приятеля. Давно с ним не виделись. В ссоре были. А вчера узнал, что он неизлечимо болен. Сразу помчался по старому адресу, а там мне сказали, что квартиру он давно продал, будто бы после развода с женой живет у матери.
- Поэтому вы ищете улицу Баумана?
- Да, добрые люди подсказали, где его найти.
- Почему перестали с ним общаться?
- Жену у меня увел. И нет бы от большой любви, я бы попытался как-то понять. А то так, из спортивного интереса. Сто лет бы она ему была нужна. Через месяц выставил ее из дома. Она хотела ко мне вернуться, но я не принял.
- Не простили?
- Она не только мне изменила, но и оставила без копейки. Я сам виноват. Не хочу вдаваться в подробности. В общем, все мои денежки оказались на банковском счете бывшего друга. После успешно проведенной аферы она ему стала не нужна. Потом он удачно женился, бизнес пошел в гору... Кажется, живи и радуйся. Но у прошлых грехов длинные тени, не надо об этом забывать. За все приходится платить. Я не злорадствую, мне его жаль... Все-таки никого не убил, - на всякий случай добавил Тимофеев.
- С вами они поступили жестоко, почти убили. Хорошо, что нашлись силы подняться.
- А может, мне его надо за это поблагодарить, - усмехнулся Евгений Борисович. - В то время, до расставания с женой, я не бедствовал, но и не имел того, что имею сейчас. Жаль, семью так и не создал, но надежды не теряю.
- Вы еще не старый.
- Спасибо.
- Да, в жизни всякое бывает, - философски заметила девушка, прервав затянувшееся молчание. - Недруг протягивает руку помощи, друг ударяет ножом в спину. У меня есть одна знакомая, сущая ведьма. В глаза поет дифирамбы, за глаза клянет почем зря. Тоже увела мужа у своей подруги, пусть не близкой, но общались они тесно. Не знаю, чем она его привлекла, но мужик совсем с катушек съехал. Бросил семью - жену и малолетнего сынишку, и женился на этой ведьме. Околдовала она его, что ли. Она старше его, не баба Яга, но и не первая красавица. Фигура хорошая, но это не аргумент. Забудешь обо всех достоинствах, когда с ней пообщаешься поближе. С таким характером надо в клетке держать, чтобы людей не грызла.
- Может, она всех грызет, а перед мужем стелется, - вставил свое слово мужчина, надеясь, что речь идет о Таисии Арабовой.
- Он за ней ходит, как бычок на веревочке.
- Значит, любит.
- Ага, любит. Вы бы его глаза видели!
- А что у него с глазами?
- Он всех баб глазами раздевает.
- Раздевать глазами и изменять жене - разные вещи. Уйти из семьи к другой женщине не всякий способен, только сильное чувство заставит всё изменить.
- Сильное чувство, ха-ха! - возмутилась девушка и с укоризной взглянула на водителя, посмевшего такое предположить. - Ему пришлось уйти из семьи, потому что она сказала, что ждет от него ребенка! И если он на ней не женится, то она выбросится с крыши многоэтажного дома, чтобы не было вероятности выжить. А он пусть живет и мучается, зная, что по его вине погибли два человека.
- Обманула, значит, - пригорюнился водитель, в очередной раз убедившись в коварстве женщин вообще, и в коварстве несостоявшейся племянницы в частности.
- Насчет самоубийства не знаю, хотя, от нее чего угодно можно ждать. В пылу гнева она готова на все...
- И на убийство?
- Даже не сомневаюсь! - горячо заверила девушка. - Жаль ребенка. Мамаша у него злюка страшная. Сейчас ему достается, потом достанется его жене, ее невестке. - Девица смотрела далеко вдаль.
- Был чужой, стал свой. Поначалу они жили в гражданском браке, оформили отношения незадолго до родов.
- Странно, что я не слышал о ребенке, - обмолвился он.
- Вы с ней знакомы? - пришел черед удивляться пассажирке. - Но как вы догадались, о ком идет речь, я ее имени не называла?
- Извините, я о своем. Поговаривали, что моя бывшая жена вышла замуж за иностранца, уехала к нему на Родину и родила там ребенка. Я не верил, думал, что в ее-то годы... Услышал вашу историю и подумал, почему нет... Ваша знакомая тоже немолода, - выкрутился Женька.
- Ей тридцать лет... И вот теперь ее супруг тайно ходит налево, она делает вид, что у них идеальная семья. А ему надо принять решение - или уйти и не доводить жену до греха, или остаться и быть верным мужем. Он не уходит, постоянно ей изменяет. Она терпит, но всему есть предел. Когда терпение лопнет, она что-то сотворит.
- С ребенком? Или с мужем?
- Что вы! - замахала руками девушка. - Умом она не двинулась, какой бы злыдней не была, но все же мать. И муженька своего пальцем не тронет.
- Отыграется на любовнице?
- Еще как! Притом не станет принародно выцарапывать ей глаза. Или прыскать в лицо кислотой. Она не дура. Найдет изощренный способ мести, поверьте... Куда это мы едем? - опомнилась она.
- Я... не спросил, еду себе и еду, - нашелся Евгений. Но не понял, чем раздосадована пассажирка. Автомобиль проезжал мимо рынка, где он вчера покупал пирожки. До улицы Баумана, где находился офис фирмы "Платан", надо было проехать всего два квартала.
- И я с вами заболталась, и не заметила, что с некоторых пор мы двигаемся в противоположном направлении. Мне лучше выйти, я быстрее пешком доберусь. Здесь дворами недалеко.
- Вы не сказали, как вас зовут.
- У меня редкое имя - Аркадия.
- И живете вы в квартире двадцать два, - опустошенно протянул он.
- Откуда вы... Кажется, я все поняла, - развеселилась Аркадия. - Вам была нужна Валентина из семнадцатой квартиры, а историю о друге с улицы Баумана вы сочинили, чтобы расположить к себе понравившуюся девушку. Только вы нас перепутали. Не расстраивайтесь, нас часто с ней путают. Мы не только очень похожи внешне, но и вкусы в одежде у нас совпадают.
- То-то я смотрю, что у вас стрижка немного другая. Решил, что удалось вчера попасть к мастеру и укоротить волосы.
- Зная имя и адрес, обладая таким обаянием, вы своего добьетесь. Желаю вам успеха!
- И вам всего хорошего.
Оплошал, так оплошал, - подумал раздосадованный Тимофеев. - Надо было вчера не юбки рассматривать, а лица! Вот насмешу Эдуарда Марковича...
Самому было совсем не весело. Затею со сбором информации о Таисии через Валентину из семнадцатой квартиры пришлось отложить. Валентину по прозвищу Муха, он, скорее всего, проворонил. Или она вышла из дома позже Аркадии. И теперь направляется на работу, если уже не заняла свое рабочее место, пока медлительный водитель тянулся в нужном направлении. Сторожить ее у офиса нет никакого смысла. Поэтому можно и нужно заняться делом, которое требует завершения. Как бы он не соглашался с пророческими высказываниями Тузикевича, необходимо получить конкретный ответ на конкретный вопрос у женщины, которая тридцать лет назад родила девочку, получившую имя Таисия в честь бабушки. Желание накрепко вбилось в голову.
Жаль, старомодный мобильник не имеет доступа в Интернет. Придется заехать домой, засесть на компьютер сына и узнать адрес Анны Ивановны Лепешкиной, в девичестве Овчаренко, по имеющемуся у него номеру домашнего телефона...
Кот подобрался и приготовился к прыжку, желая наказать человека, не уступившего ему дорогу. Бабка натянула поводок, чтобы ограничить перемещение своего питомца. Инвалидная коляска остановилась, мужчины не сводили глаз с милого котика, у которого шерсть стала дыбом, а глаза горели бешеным огнем. На хозяйку зверя никто из них внимания не обращал, будто ее и не было. Поэтому ее голос, тем более то, что она сказала, повергли обоих в шок. В голосе не проскользнул вопрос, но радости было, хоть отбавляй, как говорила бабушка Эдика.
- Эдуард Тузикевич, неужели это ты!
Мужчина в инвалидной коляске с трудом оторвал взгляд от котяры, приготовившегося к прыжку, бессмысленно посмотрел на его хозяйку и резонно ответил:
- Это я.
Иннокентий зачем-то сдал назад, утягивая за собой коляску, не спросив желание инвалида. Не приветствующий резких движений котик порядком струхнул, и вместо того, чтобы сигануть на неучтивого незнакомца, извернулся и оказался на руках у своей благодетельницы, которая к подобным прыжкам была привычна и успела подставить руки. Под тяжестью откормленного питомца не согнулась, кажется, вообще, не заметила своей ноши, но автоматически погладила питомца по мягкой шерстке.
- Эдуард, как я рада тебя видеть! - продолжала старушка осыпать положительными эмоциями Тузикевича. Естественно, она двинулась к человеку, встреча с которым ее так всколыхнула. Недоверчивый Кешка начал пятиться назад, не реагируя на обращение хозяйки кота, являющейся давней знакомой его временного подопечного.
Дама с грозным котом наступала, обескураженные мужчины отступали под натиском ласковых слов, кажущихся им подозрительно-обманчивыми. Тимофеев-младший не решился развернуть коляску, дабы не терять драгоценных минут для побега. Но главное - не подставляться самому: его спина будет находиться под угрозой острых звериных когтей. О том, что Тузикевич, принимавший огонь на себя, искал встречи с бабкой, он успел забыть.
А Тузикевич силился вспомнить, где встречался с этой изрядно пожилой женщиной. Лицо казалось ему знакомым. Наверное, они когда-то пересекались. Еще бы вспомнить, как ее зовут... Голос! Вот за что надо уцепиться! Гнусавый голос, как у человека с насморком... Черт, как он мог забыть!..
- Изольда Карловна! - не менее радостно, чем она, воскликнул Эдуард. - Кеша! Прекрати меня тащить! - Обратился он к помощнику, не заметившему, что коляска отказывается двигаться: Эдик решил тормозить самостоятельно.
Изольда Карловна Бронштейн была классным руководителем у прилежного во всех отношениях Эдуарда Тузикевича. Она преподавала английский язык. За глаза ученики называли ее Совой за гнусавый голос, как у Совы в мультфильме "Винни-пух и день забот". При первой встрече они решили, что их учительница, уже в то время кажущаяся им соратницей Троцкого, подхватила простуду. И чего греха таить - надеялись, что она просидит на больничном долго, а их счастье не будет иметь границ. Потом поняли, что "болезнь" выздоровлению не подлежит, потому как говорить в нос это манера речи.
- Узнал, наконец, - выдохнула Изольда и кокетливо спросила, - неужели я так сильно постарела за такой, хм, короткий промежуток времени?
- Ни капельки! - заверил ее бывший ученик, тряся за свободную руку. Другая женская рука прижимала к туловищу зловредное чудовище, с неприятием взирающего на ученика. Но пока чудовище вело себя смирно. - Это у меня проблемы со зрением. Да-да, старею, чего не скажешь о вас! - Благожелательно забросил он камень-комплимент в ее огород доверчивости и подкупаемости. - Удивительно, что мы свами ни разу не встретились в парке. Я постоянно здесь гуляю.
- И правда, удивительно, Я тоже здесь всегда гуляю в это время. Второй раз выхожу на прогулку в четыре часа. У нас все по расписанию, - промурлыкала Изольда и потрепала своего котика.
- И у вас с котом все по расписанию, и у меня тоже свой план, поэтому графики прогулок не совпадают, - сообразил Эдик. - Это сегодня я нарушил свой распорядок, вышел из дома раньше обычного. А вечером не всегда гуляю, если и выхожу, то после шести.
- Забыл, где я живу?
- Забыл. То работой был загружен, а сейчас... пытаюсь решить кое-какие проблемы. Может, присядете на скамейку, поговорим...
- Эдик, я спешу домой. Мне сегодня должны пенсию принести.
- Пенсия это святое, - загрустил Тузикевич.
- А ты приходи ко мне в гости. Прямо сегодня и приходи. Я вареников с картошкой и луком налеплю. К обеду управлюсь. И вы, молодой человек, приходите, - пригласила она Тимофеева.
- Это Иннокентий, - представил его Эдуард.
- Я живу на первом этаже, так что проблем с подъемом у тебя не возникнет, - заверила Изольда без сочувствующих интонаций. Так разговаривают с человеком, у которого возникли временные трудности со здоровьем. Каких-нибудь пару месяцев и всё наладится. Не стоит на них зацикливать внимание, мусолить ненужную тему.
И Эдуард испытал невероятную признательность ей за то, что не лезла с ненужными вопросами, что не успокаивала, не советовала, не сетовала на судьбу-злодейку, подбросившей ему испытание. Так бы она с ним разговаривала, если бы он шел по аллее парка своими ногами. Но разве он бы шел? Он передвигался на своем автомобиле, и их пути никогда бы не пересеклись. Эдик давно забыл о ее существовании. Не подумал, как живет эта одинокая глубоко пожилая женщина. От глухого одиночества завела себе кота-варвара. И вовсе не варвар он для нее, а самый близкий друг и защитник. Предчувствовал, что незнакомцу что-то от нее надо, что от незнакомца может исходить опасность и пошел в лобовую атаку. Вот и утверждай после этого, что коты - глупые существа...
- Так, придешь? - спросила Сова привычным гнусавым голосом.
- Сколько ж мы с вами не виделись? - некстати обронил Эдик. Он мог легко посчитать, сколько лет прошло со дня выпускного вечера, но не посчитал, разволновался от неожиданной встречи, не мог сообразить, как себя вести с бывшей учительницей, надо ли засыпать ее заранее подготовленными отстраненными вопросами, пробивающими путь к основной теме разговора. Или взять и слету признаться в истинных целях своего любопытства, и задать вопросы прямолинейно, без блуканий вокруг да около.
Сова не обиделась на вопрос.
- Если ты хочешь узнать мой возраст, то сразу тебе скажу: это конфиденциальная информация. Могу ответить закамуфлировано - это было... килограммов десять назад. Надеюсь, не более того. По крайней мере, мне этого очень бы не хотелось.
- Изольда Карловна, я вас обожаю! Обожаю ваш тонкий юмор! Помню, как вы утверждали, что всякие штучки-дрючки никогда не сделают вас Софи Лорен, поэтому не стоит тратиться на косметику и модные тряпки.
- Эдик, ты не поверишь, но я превратилась в нудную старуху со склочным характером.
- Никогда не поверю!
- Рядом с тобой я вернулась в прошлое, когда была еще относительно молода и хороша собой. - Она опустила кота на землю, и взбила пальчиками седые волосы, остриженные рукой ученика парикмахера. - Что-то я разболталась не по делу. Я тебя буду ждать! И не хочу слушать никаких отговорок!
- Я приду, - пообещал Тузикевич. Проводил глазами ее удаляющуюся фигуру. Она старалась идти с ровной спиной, но надолго ее не хватало. Она чуть прихрамывала, постоянно одергивала на себе старенькое платье-халат. Эдик заметил, как она вынула из кармана носовой платок и приложила его к глазам. У него в груди защемило. Чтобы не выдать своих непрошеных чувств, накинулся на Иннокентия.
- И чего мы стоим, как застрявшая на мелководье баржа?!
- А что надо делать? - прикинулся простачком парень, и тяжело вздохнул, будто ему предстояло перенести на руках ультра тяжелую ношу.
- Он еще и вздыхает, поглядите на него!
- Тяжела жизнь призывника, - посетовал будущий новобранец.
- То ли еще будет, - не сдержался от устрашающих полунамеков Тузикевич.
Поднятая тема Кешке не импонировала. Тем более, было на кого перевести рельсы.
- Смотрите, Эдуард Маркович, наш бомж проснулся! - чрезвычайно обрадовался он, будто сотворил с данным субъектом нечто преступного характера и не надеялся увидеть его живым. Не ожидая дальнейших возмущений со стороны инвалида, покатил коляску к зоне театрально-самодеятельных представлений, приговаривая на ходу, - только не нужно приближаться к нему на критическое расстояние.