Альм Лара : другие произведения.

Я. Люди. События. История третья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  История третья. 1996 год
  Восьмое чудо света
  
   Десять лет пролетело незаметно. Мне стукнуло тридцать пять, моим сыновьям, Мишке и Федьке, четырнадцать и тринадцать соответственно. Взрослые совсем. Трудностей с ними как не ощущал, так и не ощущаю, несмотря на переходный возраст. Не скажу, что "шелковые" во всем, бывает всякое, создают революционные ситуации, которые угасают сами по себе. С пацанами лучше не спорить - себе же дороже. Выслушал, высказал свое мнение, а там пусть сами делают выводы. Тем самым, я предоставляю им возможность брать ответственность на себя. Мужики воспитываются двумя мужиками.
   О своих родителях они знают всё. Так мы решили с отцом - лучше пусть узнают правду от нас, чем от "добрых" людей. Один раз услышали, в более-менее сознательном возрасте, и стараются больше эту тему не затрагивать.
   Так мы и живем - в любви и согласии.
   Пока я холост, но в ближайшем будущем собираюсь привести в дом жену для себя, мать для своих пацанов, невестку для своего бати. Нашел женщину, которая полюбила не только меня, но и моих сыновей. Полюбила искренне, без всяких неискренних заискиваний, лишь бы выйти замуж за мужчину без вредных привычек, материально обеспеченного, более-менее: не новый русский, но доход у меня стабильный, что немаловажно в наше непростое время...
   На дворе август 1996 года. Год високосный, значит, проблемный. Тем более, начало года пришлось на понедельник - день тяжелый. Кто-то делает соответствующие выводы - находит причины неудач, а кто-то стойко переживает неудачи, борется за лучшую жизнь для себя и своих детей.
   В мире тоже не все гладко: постоянно происходят различные катаклизмы, но все замечают, что количество катаклизмов возрастает именно в високосный год: есть на что пенять.
   А девяносто первый был простым годом? Путч с "Лебединым озером" по всем телевизионным каналам и отсутствие любой информации, распад Советского Союза... Отец сильно переживал, даже в больницу угодил с гипертоническим кризом. От партбилета не отказался, считал и считает себя коммунистом. Недавно, третьего июля, прошел второй тур выборов президента России, отец, что естественно, голосовал за Зюганова. Победил Борис Ельцин. Я голосовал за Ельцина, за что получил прозвище "предатель Родины", в шутку. Но в каждой шутке, есть... сами знаете что. Это раньше я заводил разговор о политике, чтобы отвлечь отца от воспитательного процесса или от переживаний, теперь стараюсь ловко соскочить с жарких обсуждений, ради здоровья отца. Но не найдя во мне внимательного слушателя, отец отправляется во двор, где и происходят политические дебаты между сторонниками и противниками нынешней власти. Не все соседи "перековались", многие остались преданными коммунистами, переживающими за развал Союза, жестко критикующими нынешнего президента, приложившему руку как к развалу Союза, так и к событиям в стране. Конечно, за события, происходящие в стране, тоже достается нынешней власти: президенту, правительству, парламенту - кому же еще?!
   Люди моего поколения больше думают, как выжить в это переходное для страны время, как прокормить детей. Нам некогда дискутировать. Несмотря на сложности, мы поддерживаем власть, пусть не все ее действия.
   Год выдался и впрямь ужасающим. В стране один за одним происходят террористические акты.
   В январе чеченские террористы во главе с Радуевым вошли в дагестанский город Кизляр и захватили здание родильного дома и городской больницы. Одиннадцатого мая - взрыв в троллейбусе Љ12 на Пушкинской площади в Москве, ранено восемь человек. Двенадцатого мая - в троллейбусе Љ48 на проспекте Мира, ранено двадцать шесть человек. Девятнадцатого апреля взорвалось самодельное взрывное устройство в здании железнодорожного вокзала Воронежа. Сработали лишь детонаторы, основной заряд взрывного устройства мощностью приблизительно двадцать килограммов в тротиловом эквиваленте не сдетонировал, по счастью, если можно так выразиться. Ответственность за взрыв взяли на себя чеченские боевики. В том же апреле, двадцать пятого числа, произошел мощный взрыв в Волгограде. Разрушена хвостовая часть пассажирского поезда, прибывшего из Астрахани. Взрывное устройство сработало после того, как пассажиры покинули поезд...
   Первая чеченская война официально называлась "Восстановление конституционного порядка в Чеченской республике". Началась после того, как Дудаев, который, кстати сказать, был уничтожен недавно, двадцать первого апреля, провозгласил восьмого июня девяносто первого года независимость Чеченской республики, переименованной в Ичкерию. Началось двоевластие со всеми вытекающими последствиями. Ельцин ввел Чрезвычайное Положение в республике. Режим ЧП был сорвал сепаратистами. И закрутилось...
   А как хорошо всё начиналось... Молодой генсек Горбачев. Режим застоя канул в лету. Перестройка, гласность. А потом хаос и барбак. ГКЧП. Развал Советского Союза. Перебои с продуктами. Остановка заводов. Работники заводов пошли в "челноки". Вокруг сплошные рынки, одна купля-продажа.
   И еще масса недовольных. Митинги протеста. Бандитские разборки. Война на Северном Кавказе. Террористические акты... Это все девяностые. Не лихие - ужасные.
   В девяносто шестом, как и в прежние годы, не обошлось без авиакатастроф, гибли люди.
   США нанесли ракетный удар по Ираку - операция "Буря в пустыне", о которой часто вспоминают в последнее время - пресловутый Колин Пауэлл с пробиркой с якобы с бактериологическим оружием - "привет из Ирака", от главы Ирака Саддама Хусейна... То ли еще будет... Но в то время мы и подумать не могли о последствиях "борьбы" США против бактериологического оружия, тайно разрабатываемого в других странах...
   В девяносто шестом Россия вступила в Совет Европы.
   Произошла российско-американская встреча на высшем уровне.
   Президенты Белоруссии, Казахстана, Кыргызстана и России подписали в Москве соглашение об углублении интеграции в экономической и гуманитарных областях... Уже неплохо... Будем дружить...
   А в апреле Ельцин и Лукашенко подписали договор о создании сообщества России и Белоруссии...
   Обо всех новостях в стране и в мире мне докладывает отец, человек политически подкованный. Недавно высказал свою мысль, поразившую новизной:
  - Наверное, я переберусь в Белоруссию.
  - С чего вдруг? - заинтересовался я, нисколько не испугавшись - всего лишь одни слова, никуда отец от нас не уедет, не сможет жить вдали от меня и внуков, которых обожает.
  - Там, в Белоруссии, нет вашей демократии! Там все, как было при советской власти! Вот смог же народ избрать себе ТАКОГО президента! Не то, что мы... - Отец махнул рукой и отвернулся от меня - от человека, который не поддержал на выборах коммуниста Зюганова, не исполнил свой правильный конституционный долг перед Родиной, который могла вернуться на прежние, недемократические, рельсы.
  - Пап, ты не прав. Представь себе, что было бы, если бы к власти пришли коммунисты. Думаешь, количество недовольных резко пошло на спад? Любовь, дружба, жвачка? Как бы не так. Народ быстро привык к свободе, никто не захочет сидеть с закрытым ртом, не захочет выслушивать указания сверху... Скажешь, что при коммунистах было всё гладко? Забыл карточную систему, забыл про пустые прилавки? Конечно, никто не голодал, холодильники были забиты продуктами - все доставали продукты, как могли и где могли...
  - Не хлебом единым сыт человек, - вставил батя.
  - Сейчас больше возможностей для...
  - Ромка, тебе лучше помолчать, - предостерег меня отец, тщательно выговорив фразу.
   И впрямь, чего это я завелся?! Держи себя в узде, любящий сын, - мысленно осадил я себя.
   Отец натужно посопел и продолжил без прежнего внутреннего злодейства:
  - Я знаю наперед, что ты мне скажешь. А я тебе скажу одно - был бы Союз, не было бы ни нынешней разрухи, не было бы войны в Чечне.
  - Как сказать, - неуверенно пробормотал я, вновь не сдержавшись - устал от ненужных обсуждений и критики действующей власти. Отца понесло:
  - Развели, понимаешь, демократию! - Он применил излюбленное словечко нынешнего президента - понимаешь - и не заметил.
  - Пап, успокойся, тебе нельзя волноваться.
   Мальчишки делали вид, что заняты едой, а сами внимательно прислушивались к нашему оживленному разговору, приобретающему показатели спора.
   Дед с багровым лицом, от возмущений, высказанных и недосказанных, пронзил меня взглядом и показательно отвернулся. Еще хорошо, что не покинул кухню. Некоторое время я смотрел на него с сожалением и жалостью, потом собрался подключить к разговору детей, тем самым переходя на другую тему. Но детишки сами решили подключиться к разговору, чтобы разрядить обстановку.
  - Дедуль, а вот скажи: то, что Ясир Арафат был избран президентом Палестинской автономии - это хорошо или плохо? - поинтересовался Михаил.
  - Тоже мне, вспомнил - когда это было? - хмыкнул всезнайка Федор.
  - Когда, когда, в январе! - фыркнул его старший брат.
  - В том-то и дело, что в январе, а сейчас уже август. Напоминаю тем, кто забыл.
  - Что ж и спросить нельзя?! Пусть и с запозданием!
  - Раз большинство жителей Палестинской автономии выбрали Ясира Арафата президентом, то так тому и быть. И не нам решать, правильный они сделали выбор или нет, - дипломатично ответил дедуля, обратив внимание на нашу компанию. Лицо по-прежнему оставалось багровым, а глаза метали искры и молнии.
   Буря, скоро грянет буря, - мысленно продекламировал я, вспомнив известную по школе поэму Горького. Что-то слишком часто я вспоминаю революционные стихи - чего-то мне в жизни стало не хватать! Ясно чего - прежнего идейного промывания мозгов, которое делало нас настоящими патриотами, идейно сплачивало перед общим врагом - капитализмом. Теперь у каждого свой враг, и далеко искать врага не надо - ближайший сосед. Сколько в людях злобы, сколько ненависти. Объяснение - жизнь таким сделала - меня лично не устраивает. В Великую Отечественную тоже приходилось не сладко - с сегодняшним временем не сравнить, ни в какие подметки то время не годится этому, но люди оставались Людьми!
   Что-то тоска накатила. Так всегда бывает, когда думаю о прежних годах, о застое, при котором все советские люди были уверены в завтрашнем дне. Сейчас ни в чем не уверены, даже в том - останемся ли живы? Вдруг случайно окажемся в центре бандитских разборок и шальная пуля...
   Надо переключаться, пока грусть-тоска не заела.
  - Как успехи в школе? - спросил я у пацанов чрезмерно громко. Даже сам испугался своего ораторского голоса.
  - Да, как ваши успехи? - поддержал меня отец, пристально взглянув на ребят.
   Было чему удивляться - они без долгих споров и уговоров ели пшенную кашу, которую "терпеть не могли", как сами выражались. Котлеты слопали быстро, а вот с кашей возились уже минут пятнадцать. Долго жевали, будто это была не каша, а резина, но молча глотали.
  - Успехи, - эхом повторил старший Мишка, шмыгнув носом. Он склонился над тарелкой с остатками каши, размазанной по тарелке, усердно разделяя остатки на сектора.
  - Успехи, - уныло вторил ему младший брат.
  - Тааак, - грозно протянул я. - Что произошло на этот раз?
  - Папа, тебя вызывают к директору, - звонким голосом сообщил Мишка, сверкая счастливыми глазами, как будто меня пригласили к директору школы за получением награды за прекрасное воспитание детей, прилежных учеников. Дети и правда учились хорошо, без троек, но дисциплина... прихрамывала. Иногда на одну ногу, иногда на обе ноги.
  - Что вы натворили? - задал я прямой вопрос, рассчитывая получить прямой ответ. Не тут-то было.
  - Деда, я тут кое-что узнал, - на этот раз обратился к моему отцу сообразительный Федька, которого отдали в школу на год раньше, вместе со старшим братом. Если бы не лень-матушка, Федька был бы круглым отличником.
   В отличие от своего брата Мишка отличался усидчивостью, много занимался, заслуженно получал свои пятерки и четверки. Одно время повадился "стучать" на младшего брата и одноклассников, перенял неблаговидную черту от покойной матери, моей одноклассницы, но я быстро отучил его ябедничать. Не сдержался, всыпал как следует. Больше всего не выношу в людях стукачества. Для перевоспитания хватило пару раз. Непедагогично, но доходчиво.
   Поэтому теперь Мишка больше помалкивает, передает инициативу в руки брата - чтобы не сболтнуть лишнего. Вдруг в разговоре проскользнет привычное " а вот Федя... Ваня... Маня, без разницы, сегодня сделал то-то и то-то". Но я не хочу, чтобы мой старший сын рос забитым, чтобы я сидел и гадал, о чем он думает. Потому стараюсь подключать его к разговору, чтобы не отмалчивался, высказывал свое мнение. Сегодняшний вопрос - не исключение: Мишку я не отодвинул на второй план, обратился с вопросом к обоим сыновьям, на обоих же и смотрел с тревожным ожиданием.
  - И что же ты узнал? - с усмешкой спросил дед, не дождавшись продолжения.
   Федька напряженно водил по всем присутствующим глазами, останавливал взгляд на Михаиле - обращался за подсказкой, что наводило на мысль о неопределенности - начать-то начал, а с продолжением вышла промашка, заминка. Лицо Михаила выражало крайнюю степень задумчивости. Паренек погрузился в поиски продолжения, обязанного последовать за Фединым "кое-что узнал".
   Мишка думал, Федька злился. Федьку, как всегда, выручили сообразительность и осведомленность.
  - Представляете, - проговорил Федор с видом величайшего заговорщика, - альпинисты, которые в мае пропали при восхождении на Эверест, так и не вернулись. Погибли, наверное, - искренне опечалился он.
  - Май, вообще, был насыщен событиями, - поддержал брата Михаил, чему я был только рад. - Президент Ельцин подписал указ о комплектовании армии на профессиональной основе с весны двухтысячного года и отмене с этого года призыва на военную службу, - четко отрапортовал он, - к тому времени нам с Федей будет по...
  - По восемнадцать и семнадцать, - подсказал математик-гений Федор Хруцкий.
  - Я могу идти в профессиональную армию, а ты - нет! - восхитился старший брат.
  - А чего это вы, друзья, в августе месяце вспомнили о мае? - заинтересовался Александр Хруцкий.
  - Май - от слова мается, - хмыкнул я. - Друзья маются - не знают, что бы такое сочинить и увести внимание от моего конкретного вопроса. Не удастся, милые мои! Еще занятия не начались, идет только подготовка к учебному процессу, участие по этому поводу в хозработах, а меня уже к директору школы вызывают. Не дали пожить спокойно еще недельку.
  - Живи спокойно, кто тебе мешает, - передернул худенькими плечиками Федька.
  - Вот именно, - вставил Мишка, расправив крепкие плечи.
   Федя был худощав, Миша был мальчиком сдержанно-упитанным, от малой подвижности. Дел гонял внуков все лето, заставлял бегать по школьной спортивной площадке, подтягиваться на турнике, отжиматься. И добился своего, пусть не до конца - Федя физически окреп, Миша сбросил пять килограммов.
  - Так вы и мешаете!
  - А ты никуда не ходи, - быстро нашел выход из создавшегося положения Федор. - А мы с Мишкой скажем, что ты уехал по делам, а деду некогда ходить по всяким так директорам.
  - Спасибо, что не уложили на больничную койку, - поблагодарил с поклоном дед.
  - Выкрутились, - вздохнул я.
  - Не дети, а полный ништяк! - восхитился Миша.
  - Монтана, а не дети! - поддержал брат.
  - Чтоооо?! - взревел старший Хруцкий. - Еще раз услышу подобные словечки в своем доме, сразу... сразу... Не знаю, что с вами сделаю!
  - Как же ты сделаешь что-то с нами, если не знаешь? - задумался Федор.
  - Дедуль, не переживай ты так, наши все так говорят и ничего, - успокоил Миша.
  - И очень плохо, что все. Читаете мало, словарный запас ограничен, вот и заполняете речь всяким мусором.
  - Мы читаем мало?! - возмутился младшенький. - Да мы с Мишкой прочли все книги по списку! А в списке, между прочим, были книги не только по школьной программе, но и по внеклассному чтению. Головы все лето не поднимали, читали, читали и вот тебе - благодарность! - разобиделся он.
  - Зрение потеряли, - подсказал старшенький.
  - Ну вы, незрячие, я долго буду ждать признаний? - твердо высказался я. Ситуация меня больше забавляла, чем расстраивала, но я обязан узнать правду и принять меры.
   Я давно забыл, что Миша и Федя - не родные мне дети, они родные и любимые. Чем старше становятся, тем больше напоминают меня в их годы: имеют выкручиваться, уводить разговор в сторону. Для большего успеха в "деле уведения", стараются быть в курсе событий. Что похвально.
  - Короче... - начал Федя.
  - Без "короче", - вмешался дед.
  - Тогда я вообще не буду ничего говорить.
  - А вот условия нам ставить не надо, - снова высказался глава семьи. - Мы хотим услышать вашу версию, потом послушаем версию директора.
  - Ваш... наш директор ничегошеньки не знает, - сдержанно вспылил Федор.
  - Знает, но со слов Варьки... Варвары Скорлупкиной, - подкорректировал слова брата Михаил.
  - Вы чем-то обидели Варю Скорлупкину, - догадался я. - Пора бы остепениться, не малыши семилетние, чтобы девчонок за косички дергать.
  - В восьмой класс пойдете, - внес свою лепту отец и опростоволосился, о чем сразу заявили пацаны.
  - В девятый! - хором сказали они. - Ты, дед, все время забываешь, что мы четвертый класс "перепрыгнули" - сразу в пятый пошли.
  - Что за новшества в школьном образовании!
  - Батя, мы не будем обсуждать реформу школьного образования, - осадил я отца и обратился к сыновьям, которые поглядывали на меня с возмущением - не удалось "заговорить зубы". - Ничего страшного, что дедушка запамятовал, что вы "перепрыгнули" через четвертый класс. Развивать тему не будем.
  - Почему бы не развить, - под нос проговорил Федор.
  - Хотелось бы напомнить... некоторым умникам, что... - начал я.
  - Что в ваши годы, - перебил меня Федя, подражая моему голосу, я уже ухаживал за своей одноклассницей Ритой Державиной.
  - Откуда такие глубокие познания из моей личной жизни? Дедуля постарался? Что же еще вам поведал дедуля?
  - Что же он мог поведать, если не о твоих детективных способностях. Ты, пап, настоящий Шерлок Холмс! Восьмое чудо света! Не меньше! - восхитился Михаил. - Жаль, что в нашей жизни ничего такого-разэтакого не происходит, а то бы ты проявил себя в очередной раз. А мы бы помогли в расследовании какого-нибудь запутанного дела, - мечтательно протянул он.
  - Слава Богу, что ничего не происходит такого-разэтакого, - выдохнул я и механически плюнул три раза через левое плечо - чтобы не сглазить.
   Отец укоризненно поморщился. Причина - помянул Бога в присутствии атеиста и выказал при детях наклонность к предрассудкам. Я не оставил без внимания его не озвученный укор, набросился в отместку.
   - Спасибо, дорогой папа, за высокую оценку моего скромного труда... Хм... Восьмое чудо света... Эка хватил...
  - А то нет?! - с восхищением высказался Михаил. - Ты у нас покруче, чем вся милиция города.
  - Города, - хмыкнул Федька, - бери выше - всей России.
  - Оставим в покое мою скромную персону, мою одноклассницу Риту Державину, о судьбе которой у вас тотчас появятся вопросы, вернемся в настоящее время. Хочу напомнить - на дворе август девяносто шестого...
  - Температура воздуха двадцать пять градусов, ветер северный, умеренный, до сильного, - брякнул Федор. Пацаны переняли у меня любовь к простым и понятным песням, как упомянутые слова из песни ВИА "Голубые гитары"
  - Споем? - сложив брови домиком, спросил Мишка, обладатель музыкального слуха и хорошего голоса, чего не скажешь о Федоре. Мишка поет в хоре, Федька подтрунивает над ним. Я утверждаю - из зависти, Мишка соглашается, и продолжает петь в хоре. Иногда солирует. Мы с отцом посещаем школьные концерты, в которых всегда участвует школьный хор, и наслаждаемся пением нашего отпрыска.
  - Не до песен! - рявкнул я, дав понять, что шутки закончились. - Значит так, говорим только тогда, когда я спрашиваю, причем отвечаем по существу, без уходов в сторону. Вы оба чем-то обидели Варвару Скорлупкину, она нажаловалась на вас директору школы. Я правильно излагаю? - Пацаны неуверенно дернули головами. - Хотелось бы узнать подробности.
  - Тут и узнавать нечего. Мы пострадали незаслуженно, - доложил Михаил.
  - Ну, скажем честно, вы еще не пострадали. Все еще впереди, - "осчастливил" я их.
  - Пап, Варька... Варвара сама виновата, - вдохновенно сообщил Федор.
  - Потому что корова, - добавил Миша.
  - Вы тоже не образцы показательного веса и размера, - ляпнул я и сразу поправился, - но не сидите сложа руки, работаете над собой, занимаетесь спортом! Молодцы!
   Мальчишки все равно надули губы, нашли причину отодвинуть собственное признание, и последующую за ними показательную "порку".
  - Надеюсь, мое извинение принято, продолжим "разбор полетов", - улыбнулся, чего делать не стоило. Ребята решили, что туча миновала.
  - Пап, а почему ты не стал летчиком? Ведь мечтал о небе с детства? - подобрался Федор.
  - Я же вам говорил, у вашего отца был врожденный порок сердца, - напомнил батя, - и давайте не будет это обсуждать.
  - Меня все в жизни устраивает, - высказался я. - У меня прекрасная семья, хорошая работа. Другие предприятия останавливают производственный процесс, а мы остались на плаву. И зарплату, и премию получаем в срок. Хотелось бы больше, но пока довольствуюсь и этим. Нам хватает. Конечно, немаловажную роль играет пенсия вашего деда, - подкинул я дровишек в костер значимости нашего пенсионера.
  - Что там моя пенсия, - отмахнулся военный пенсионер, - ты, Ромка, молодец, умеешь правильно вести хозяйство. Молоток! Дети сыты, обуты, одеты, это главное. Мне, вообще, мало надо. Тебе бы самому одеться поприличнее...
  - Нормально я одет. Необходимое все есть, а за модой я никогда не гнался. Да и моды нынче... прямо скажем - не для меня.
  - И не для Варьки... Варвары Скорлупкиной, - обронил Мишка.
  - Кое-что начинает проясняться, - возрадовался я и предложил, - пойдем далее.
  - Эта Варя... шокирует всех окружающих! - закатил глаза Федор. - Девчонке четырнадцать лет, пора бы немного соображать, не напяливать на себя всё, что тебе мать покупает на вещевом рынке. Если денег много, то надо скупать все подряд?
  - Завидуете чужому достатку? - уточнил дед.
  - Мы? Завидуем? - хором возмутились дети и принялись наперебой доказывать, что папы Варвары настоящий бандит, рэкетир.
  - А сейчас вы замолчите и послушаете меня! - успокоил я бурноговорящих. - Отцом вашей одноклассницы пусть занимаются правоохранительные органы, если он заслуживает их пристального внимания, меня интересует поведение моих детей, которые что-то натворили и теперь водят меня за нос. Излагайте по существу дела.
  - По существу, - согласился Федор. - Варя пришла в школу, замечу - на хозработы, как ты выразился, а по-нашему - на практику, практику для тех, кто не прошел ее в начале лета, в джинсовой юбке-ламбада, в разноцветных лосинах и стукалках, которые постоянно теряла на ходу.
  - Стукалки - это что? - не понял дед.
  - Стукалки - это такая обувь, летняя, - ответил Миша, - на невысоком каблуке, с перепонкой. Сделала из пластика.
  - Как из пластика? - удивился дед. - Разве такую обувь можно носить?
  - Представь себе - можно. Сейчас все девушки и женщины носят, - сообщил я.
  - Кроме юбки-ламбады и стукалок, Варька удивила всех ужасной кофтой с люрексом, - поморщился Федька. - К кому не прикасалась, всех "била током". Наэлектризованная, ужас!
  - Все понятно, - кивнул я, - вас убило током, вы не отдавали отчета своим последующим действиям.
  - Мы ни в чем не виноваты! - заверили пацаны.
  - По одному!
  - Сначала Варька растянулась на мокром скользком полу, - начал Миша.
  - Воду разлили вы, - догадался я.
  - Потом зацепила кофту с люрексом об гвоздь.
  - Откуда взялся гвоздь?
  - Понятия не имеем, - пожали плечами мальчишки. - Мало ли гвоздей в мире. Кто-то вбил некачественно, кто-то зацепился и одежду порвал.
  - А Варя что говорит?
  - Нас обвиняет. Будто это мы разорвали ей кофту и лосины.
  - И лосины, значит, порвались, причем совершенно случайно. Юбка-ламбада сохранилась?
  - Юбка? - закусили губы пацаны. - С юбкой тоже... не все в порядке. ВарЁнка оказалась некачественной, разорвалась, когда дверью прищемилась.
  - Трагическая история. И что мне прикажете делать? Возмещать материальный ущерб?
  - Ну вы и паршивцы! - всплеснул руками дедушка. - Ваш отец выкручивается как может, а они пакости делают, чужую одежду портят, а отцу теперь возмещать!
  - Мы бы... не портили, если бы ей эта одежда шла, а не сидела бы как на корове седло, - высказался Федор, не пряча глаза. - Мы боремся на красоту! Если... жирная корова... девушка не понимает, что ей можно носить, а что нельзя, мы обязаны ей... подсказать.
  - А насчет материального возмещения вы не переживайте, мы с Федей ей все компенсировали, - заявил Михаил, ошарашив нас с отцом.
  - Это каким же образом? - испуганно вопросил я, рисуя в уме разные картинки, в основном ужасающего характера.
  - Мы сдали стеклотару в пункт приема, - начал перечислять Михаил, - потом вымыли машину новому русскому из первого подъезда. Этот тот хмырь, что ходит в малиновом пиджаке и с толстой золотой цепью на шее.
  - Ой, не врите, борцы за красоту! Заработанных денег вам бы хватило на стукалки, не более того!
  - Не только на стукалки, но и на кофту. Мы интересовались рыночными ценами. За лосины и юбку пришлось поработать грузчиками на... том самом рынке.
  - Когда же вы успели? Когда произошел инцидент с Варей?
  - Несколько дней назад, - пространно ответил Федор. - Мы сразу взялись за дело. Зачем загружать вас с дедом ненужными проблемами?!
  - Если вы решили проблему к удовольствию Вари, то зачем меня вызывают к директору? - задался я вопросом.
   Пацаны переглянулись.
  - А ведь правда, зачем? - шепотом спросил Федя у Миши.
  - А Варька-то здесь ни при чем, - догадался Миша. - Зря мы признались.
  - Вы, друзья, запутались в своих показаниях.
  - Мы... ничего... не сделали... Кроме того, что... разбили светильник в классе. Совершенно случайно... Мы... мы играли в футбол.
  - Мячом? В классе?
  - В классе, но не мячом.
  - Что использовали в качестве мяча?
  - Варькин кроссовок... Она в этот день сменила стукалки на кроссовки... Пап, мы обязательно возместим убыток, купим новый светильник. Мы ходили в хозмаг, узнавали цену, - пробубнил Миша.
  - Пап, мы обязательно возместим, заработаем и возместим, - поддержал брата Федя.
  - Рома, - обратился ко мне отец, - это хорошо, что мальчишки умеют ориентироваться в современных условиях, не то, что мы с тобой, но плохо, что хулиганят.
  - Плохо, - согласились ребята. - Лучше мы будем нести заработанные деньги домой, и от нас будет вклад в семейный бюджет.
   Я не знал, что на это ответить. Предпочел промолчать.
   А на следующий день отправился к директору школы возмещать убытки...
  
   Не знаю, о чем рассказать сначала - о моей личной жизни или о загадке, которую мне подбросили мои ребятишки? Раз ребятишки у меня всегда на первом месте, в том числе и мой отец, а личная жизнь уступает семье по рейтингу (пока моя избранница не стала полноправным членом семьи, я буду разделять семью и личную жизнь), то начну с загадки, которую подкинули мне мальчишки. И не одни, а в компании...
   Спустя некоторое время после разговора за ужином, пацаны заявились домой, как всегда громко объявив о своем приходе: хлопнули входной дверью и хором воскликнули: "Мы дома!"
   Короткая фраза всегда проливала бальзам на родительскую душу, взволнованную любой задержкой. Я прощал им дверное хлопанье, прощал крики, так нелюбимые мною и моим отцом: мы оба обожаем покой и тишину. Но с моими детьми покой нам только снится. По Блоку.
   Такое счастье, что они у нас есть и будут. С ужасом думаю о том времени, когда они покинут отчий дом. А еще говорят, что за детей больше волнуются матери. Не больше и не меньше, только отцы держат волнения при себе. На то они и мужики, чтобы держать волнения, мысли, проблемы при себе.
   Итак, мальчишки вернулись домой с практики, успокоив сумасшедшего отца, то есть меня. Они "слегка" задержались - на три часа с хвостиком. Я хотел бежать в школу, разыскивать, возвращать, воспитывать, объяснять. Осадил свой родительский пыл, занялся приготовлением ужина, но постоянно поглядывал в окно. Отвлекался-развлекался телевизором, напевал, обжигал пальцы о горячую сковороду, лечил обожженные пальцы. А нечего в окна пялиться! Готовишь себе и готовь, сосредоточься на одном деле.
   Пока лечил обожженные пальцы, проворонил их появление во дворе. Услышал, как ключ проворачивается в замочной скважине, тотчас догадался, что пропажа нашлась, сама явилась, что это не отец вернулся - отец открывает замок иначе, не коряво, а без звука, как будто перед его приходом замок кто-то смазывает, а перед приходом детей смазку старательно удаляют, оттого вскрытие замка сопровождается зубодробильным скрежетом.
   Я успокоился и взвился одновременно: успокоился, что вернулись, взвился, потому что напускное спокойствие резко сменилось желанием всыпать по первое число: нельзя так себя вести, надо предупреждать заранее о задержке. В противном случае по возвращении найдут мой хладный труп. Сумасшедший папаша? Не то слово.
  - Мы пришли! - возвестили нарушители спокойствия.
  - Сейчас прольется чья-то кровь, - крикнул я их кухни, вытирая руки полотенцем.
  - Папа, мы не одни, - предупредил меня Федор.
  - Извини, что задержались, - присоединился к брату Михаил, - но у нас была уважительная причина.
  - У вас всегда уважительная причина, - произнес я, выруливая из кухни.
   Кого угодно я ожидал увидеть в компании моих сыновей, но только не Варю Скорлупкину - ту самую, которой досталось за "некрасоту". У меня возникали мысли, что излишняя придирчивость мальчишек к ее наряду связана не с борьбой за смену имиджа, а с желанием привлечь к себе внимание. Попросту - мальчишки неравнодушны к Варе. Уж не знаю, оба или кто-то один. Вероятнее всего, второе. И неравнодушен к девочке Федор. Старший брат по сравнению с младшим - ребенок, и игры у него детские, в любовь точно пока не играет.
   Я знаю Варвару с первого класса, знаю всех одноклассников моих сыновей, но в данный момент Варю узнал с трудом: так сильно она изменилась за лето, повзрослела, похорошела, вытянулась, похудела. И совсем она не толстая корова, как имели неосторожность выразиться одноклассники, причем с одном целью - скрыть истинные мотивы своего притязания.
   За неполных три летних месяца девочка Варенька превратилась в девушку. На этот раз вместо ярких лосин, юбки-ламбады и кофты с люрексом, так раздражавших любителя прекрасного Федора Хруцкого, мечтающего стать владельцем собственного ателье по пошиву одежды, Варя нарядилась в лосины однотонного цвета, темно-синего, и в модное платье-футболку с изображением Микки-Мауса на груди, на ногах - тряпочные туфли-балетки. Федька поглядывал на нее одобряюще, Мишка - снисходительно. Во взглядах, обращенных на меня, читалось ожидание чего-то невероятного, в том числе и в глазах Скорлупкиной. По всей видимости, я обязан выполнить поставленную, но пока не озвученную ими задачу, поразив своим умом и сообразительностью. Мысленно я "поблагодарил" отца на хвалебные оды в мой адрес... Восьмое чудо света...
   А тем временем малорослые джентльмены не по-джентльменски запихнули девочку в нашу гостиную, и сразу перешли к делу:
  - Папа, Варе очень нужна твоя помощь!
  - Да, - подтвердила Варя, опомнилась и вежливо поздоровалась, - здравствуйте, Роман Александрович.
  - Здравствуй, Варя. Что же привело тебя ко мне?
  - Дед дома? - опередил одноклассницу Федор.
  - Ушел на партсобрание, - сообщил я и уточнил, - присутствие деда при нашем разговоре обязательно?
  - Напротив, - изысканно высказался младший сын, вздернув голову - хотел казаться взрослым и умным.
  - Не понял, - протянул я.
  - Мы бы не хотели вести разговор при дедушке, - откровенно сказал Миша, - Варя... его побаивается.
  - Дед слишком прямолинеен, - вновь заумно высказался Федя.
  - В некоторых вопросах, да, - согласился я, - надеюсь, Варя пришла к нам в гости не обсуждать выборы президента или еще что-нибудь, не менее значимое и затрагивающее интересы преданного коммуниста?
  - Нет, конечно, - прошелестела Варя, зыркая по сторонам красивыми глазками. В глазах читался испуг, как будто дед, которого она побаивается, выскочит сию минуту из стенного шкафа и начнет вступать в дискуссию по интересующим его вопросам, в которых девочка была не сильна.
  - Располагайтесь, а я сейчас, - предложил я и скрылся в кухне, где на плите варилась в кастрюле картошка. Убавив газ, я вернулся к сыновьям и нашей гостье. - Готов внимательно выслушать, - сообщил я, усаживаясь на стул. Трое подростков рядком устроились на диване. Варя сидела между мальчишками.
  - Я начну, - констатировал Федор, я удивленно поднял брови, тогда он пояснил, - я в курсе дела, а Варя пока успокоится и потом продолжит... Варя, если я что-то скажу не так, ты меня поправь.
  - Я тоже могу начать, я тоже в курсе дела, - недовольно проговорил Михаил. Споры у пацанов возникали не часто, Мишка спокойно отдавал пальму первенства более шустрому и говорливому брату, в данный момент я догадался, почему возник спор - дело в симпатии к Варваре Скорлупкиной, они борются за ее внимание. Все-таки увлечены ею оба. И проблема с ее одеждой тоже "выросла не на пустом месте" - опять же хотели привлечь к себе внимание. Что и требовалось доказать.
  - Если ты такой умный, то начинай, я не против, - поджал губы Федор.
  - А ты считаешь себя самый умным-преумным? - взвился Мишка. - Тогда зачем ты привел Варю к папе, сам был раскрыл преступление.
   И я в очередной раз мысленно "поблагодарил" батю за болтливость, и резко осадил спорщиков:
  - Давайте уже кто-нибудь из вас начнет, а то мы до утра не управимся. - Мальчишка переглянулись, а я обратился к гостье, - Варя, лучше это сделать тебе.
  - Хорошо... Роман Александрович, все дело в нашем соседе. Это старенький дядечка...
  - Ему за семьдесят, - подсказал Федор. Я пронзил его взглядом, он притих.
  - Вчера... Нет, все началось позавчера. К соседу переехал его сын. Он любит выпить, и жена его выгнала из дома. Такое часто происходит. Сын отсидится у отца, потом возвращается к жене и живет с женой до следующего запоя. Сын заявился к отцу вечером, они о чем-то громко спорили, потом угомонились. С утра сын хлопнул дверью - пошел за бутылкой, крепко выпил и взялся за старое - ссориться с отцом. Дошло до того, что отец начал кричать: "Ты меня задушишь!" Моих родителей дома не было, а я побоялась идти к соседу. Что я могу сделать?
  - Правильно, что не пошла, а то бы тоже попала под горячую руку алкоголика с белой горячкой, - поддержал девочку Федор.
  - Вскоре всё стихло, я забыла об инциденте. Отправилась в школу отрабатывать практику. Вернулась через три часа. В соседней квартире разговаривали двое мужчин. Один голос принадлежал сыну хозяина, а другой голос я слышала впервые...
   Здесь я немного отступлю.
   Что в наше школьное время, что во времена моих ребят, мальчишки и девчонки старались поразить противоположный пол знаниями, умением, красивой речью. В нынешнее время "блещут" нецензурными словами, коих в предложении гораздо больше, чем литературных слов. Еще и удивляются, когда им делают замечания. Ничего удивительного: люди, с которых они могут брать пример, изъясняются точно так же, на понятном им языке...
   Продолжаю...
  - Потом что-то грохнулось об пол. Через некоторое время кто-то вышел из квартиры, - рассказывала Варя, - я не успела подсмотреть. Когда заглянула в дверной глазок, на лестничной площадке никого не было... Лифт гудел...
  - Ты про дверь забыла сказать, - напомнил Миша.
  - Ага. Соседняя дверь была приоткрыта. Я тихонечко выбралась из своей квартиры, тихонечко подобралась к соседней квартире, заглянула и... никого не увидела.
  - Варя не побоялась и зашла внутрь, - гордо заявил Федор, как будто его одноклассница совершила геройский поступок. - В квартире было пусто. Ни-ко-го. И что самое интересное - пропала шкура!
  - Какая еще шкура? - заинтересовался я.
  - Медвежья, - ответила Варвара. - Соседский сын, алкоголик, когда к отцу приходит, всегда шкуру с собой приносит. Ему шкура дороже всех на свете, не может с ней расстаться. Говорит, сам убил медведя.
  - Убийца, - выдохнул Миша. - Раз медведя - живое существо - мог убить, то и отца своего порешил.
  - Порешил и сбежал, - встрепенулся Федор.
  - Вместе с другом, который помог ему избавиться от тела, - вставила Варя. - А что можно еще предположить, если со вчерашнего дня в квартире так никто не появился: ни хозяин, старик, ни его сын, алкоголик, ни шкура... В смысле, шкура тоже не нашлась.
   Пацаны прыснули, Варя стушевалась.
  - Представляю себе - шкура идет по улице и спрашивает у всех... - затянул со смехом Мишка, его перебил Федька:
  - И спрашивает грозным медвежьим голосом: "Вы не видели моего хозяина, алкоголика?"
   Я невольно хмыкнул, но быстро вернул подростков в нужное русло.
  - Вы в милицию обращались?
  - Когда родители вернулись домой, я им всё рассказала. Папа не хотел вмешиваться в чужие разборки, а мама позвонила в милицию. Милиция приехала, опросила соседей и опечатала дверь соседней квартиры. На этом всё... А потом я не сдержалась, поделилась новостью с Федей и Мишей, они посоветовали обратиться к вам, Роман Александрович, вы поможете найти соседа. Он старенький, больной и одинокий. Конечно, кроме сына у него есть и внучка, дочь непутевого сына, но она редко приходит к деду и то только за деньгами, когда дед пенсию получает. Я волнуюсь, может быть, ему нужна помощь...
  - А может быть, уже и не нужна, - прошептал Миша со вздохом.
  - Данные невестки старика, жены сына, у тебя есть? - спросил я у Вари.
  - Есть, - кивнула она, - я прихватила блокнот с номерами телефонов из квартиры. Блокнот лежал возле телефона, на полке, в прихожей. Не надо было этого делать?
  - Ты всё правильно сделала, - успокоил ее Федор.
   Я позвонил супруге соседского сына-алкоголика с желанием выяснить, дома ли ее супруг. Женщина на повышенных тонах заявила, что не хочет ничего о нем слышать, знать не знает, где он, и чтобы он... и так далее и тому подобное... Видимо, сильно насолил ей супруг...
  - Странное имя у нее - Эра, - промямлил я, чтобы как-то оправдать свою неудачную первую попытку.
  - Они нашли друг друга: она - Эра, он - Паскаль, - напряженно поглядывая на меня, произнесла Варя и уточнила, - она - Эра Борисовна, он - Паскаль Петрович. Гнилорыбовы. А до свадьбы Эра носила фамилию Гнилокостова.
   Мои парни хотели захихикать, но сдержались.
   Мы поужинали на скорую руку, я оставил отцу записку, и мы направились к дому Варвары Скорлупкиной. Я решил побывать на месте преступления и увидеть всё собственными глазами. А потом уже делать выводы.
   Поднялись на нужный этаж на лифте, Варя вышла из лифта первой и сразу ойкнула.
  - Тихо, - зашипел на нее Федор. Варя ничего не ответила, только указала на дверь, на которой болталась оборванная полоска бумаги с печатью, оставленная милицией.
   Мы остановились и вопросительно переглянулись.
  - Там преступник, - сообразил Мишка, проблеяв непривычно тонким голоском. - Преступников всегда тянет на место преступления.
  - Надо звонить в милицию, - шепотом заявил Федор.
  - Никуда мы звонить не будем, - сказал я уверенно, подошел к двери, подергал ручку - заперто. Набрался наглости и позвонил.
   Кто-то, не таясь, зашаркал по квартире в сторону прихожей. Вскоре дверь распахнулась и на пороге возникла долговязая старческая фигура. Седые волосы на голове были всклокочены, синие глаза смотрели на нас ясно и непонимающе.
  - Петр Петрович, - выдохнула Варя, потом повторила, но уже звонко и радостно, - Петр Петрович! Живой!
  - Живой, а что со мной случится, - покряхтев, признался дед. - Варюша, ты мне можешь объяснить, что здесь произошло?
  - Знать бы, - вздохнула девочка.
  - Мы можем зайти и поговорить? - спросил я. Сам не пойму, почему так себя повел. Старик нашелся, Варя успокоилась. Но что-то меня тревожило.
  - Входите, чего уж, раз пришли, - без особой радости проговорил Петр Петрович.
   В квартире царил кавардак.
  - Вот, полюбуйтесь, что творится! - возмутился дедок. - А все этот оболтус, Пашка!
  - Пашка - это кто? - не понял я.
  - Пашка - это мой сын.
  - Паскаль, - подсказала всезнающая Варя, - Петр Петрович его Пашей зовет, так проще.
  - Паскалем его мать назвала, супруга моя, царство ей небесное. Не дожила, слава Богу, не видит, в какого ирода наш сын превратился. А ведь хорошим парнем был, учился хорошо, в армию пошел, отслужил, вернулся, женился.... А потом как с ума сошел. Говорит, все из-за нее, из-за Эры. Будто бы изменила она ему. А он любит его до невозможности... До сих пор любит... И простить не может и бросить ее нет сил... Лет десять прошло, а все мается. Уж я ему твержу, твержу - начни жизнь сначала, возьмись за ум, ведь сорок лет всего-то! Или туда, или сюда, надо что-то решать, водкой делу не поможешь. Еще есть возможность всё исправить. Правильно я говорю... извините не знаю вашего имени-отчества?
  - Роман Александрович. Вы меня тоже извините, что мы... вот так... без приглашения... нагрянули к вам.
  - Это я обратилась к Роману Александровичу за помощью в... ваших поисках, Петр Петрович. Я думала... вас убили. Ваш сын вас убил. Вы кричали: "Ты меня задушишь!", а потом пропали.
  - Я кричал? Может быть, и кричал. Пашка везде с собой медвежью шкуру таскает, а у меня астма. Задыхаюсь я, когда шкура в доме. Вот психанул и ушел к другу, сказал, не вернусь, пока шкуру не выбросишь. Сначала держался, не звонил домой, потом позвонил, никто к телефону не подходит. Решил, Пашка к жене вернулся. Позвонил Эре, она меня "накрыла медным тазом"... Так моя внучка выражается, я у нее перенял. Забеспокоился, примчался... если в мои годы можно так сказать... домой. Дома никого. Медвежьей шкуры в том числе... И ковра в спальне нет. Не иначе Пашка украл, продал, деньги пропил... Но что интересно - на столе нет грязной посуды, ни стаканов, ни бутылок, ни остатков еды. Везде все разбросано, а на столе чистым чисто.
  - А это что такое? - заинтересовался я, присел на корточки и взял в руки фотоальбом, который валялся возле журнального столика.
  - Это? Это наша семейная жизнь в фотографиях, - с ностальгическими нотками ответил Петр Петрович.
   Из альбома выпала фотография. Я присмотрелся, увидел двух молодых людей, патлатых, в рубахах, завязанных узлом на пузе. У обоих в уголках губ дымились папиросы.
  - Это кто? - спросил я.
  - Это мой Пашка, - старик ткнул пальцем в одного из патлатиков-двойников, - а это его приятель Трофим Ганкин. До сей поры дружат... Не так, чтобы тесно общаются, время от времени, но перезваниваются, встречаются. Трофим тоже выпить любит, но не так зашибает, как мой Пашка. И ведь поди ж ты, тоже с женой нелады... Развелись недавно.
   Входная дверь заскрипела, по прихожей застучали женские каблучки. На пороге застыла стройная брюнетка. Волосы были забраны в высокий конский хвост, перетянутый несколькими разноцветными резинками. Челка была высоко поднята благодаря начесу и лаку для волос. Все по-модному. Варька завистливо вздохнула и шепнула мне:
  - Это Ника, дедова внучка.
  - Привет, - с вызовом протянула Ника и спросила, - что здесь происходит?
  - Твой отец пропал, - объяснил дед.
  - Туда ему и дорога, - без грусти заметила девушка.
  - И шкура его тоже куда-то подевалась, - добавил старик.
  - Шкура - это моя работа. Мы с Прохором постарались, избавили тебя от этой гадости.
  - Я позвонил Нике и пожаловался на отца, - обратился ко мне Петр Петрович.
  - Мы с Прохором приехали на квартиру деда. В квартире никого не было, шкура лежала в гостиной возле дивана. Когда отец к деду приезжает, всегда спит на диване, а шкуру под ноги кладет, - объяснила Ника. - Недолго думая, мы забрали шкуру и вывезли ее на помойку. Дыши свободно, дедушка!
  - А ковер? Ковер-то где?
  - Какой еще ковер?
  - Из спальни. Два на три. Мы с твоей бабкой его двадцать пять лет назад купили по блату.
  - Зачем мне ковер? - передернула плечами Ника.
  - Ты точно его не брала?
  - Дед, ну ты чего? Не веришь мне, что ли?
  - Верю. Действительно, зачем тебе ковер. А если был бы нужен, я б тебе его сам отдал.
  - Так папаша точно пропал? Может, запил с дружками? - заинтересовалась девушка, собрав складки между бровями.
  - Он как не напивается, а домой всегда возвращается, - складно ответил старик. - Ноги сами ведут его к дому.
  - Идет на автопилоте, - не сдержался от уточнения мой сын Федя, доселе молчавший. Честно скажу - поразил меня в очередной раз.
   Раз открыл рот один, другой решил последовать его примеру.
  - Ваш отец, уважаемая Ника, вчера исчез из квартиры своего отца. Соседи вызвали милицию, милиция обследовала квартиру... Нашла ли что-то, нам не известно. Варя обратилась за помощью к моему отцу, Роману Александровичу, не теша надежду на удачные поиски милиции, - Мишка указал на меня, а Федька вставил:
  - Нашему отцу.
  - Нашему отцу, - согласился брат, - человеку, который отличается гениальной сообразительностью в вопросах распутывания сложных и запутанных преступлений.
  - Иди ты! - не поверила Ника. - Неужели он сыщик? Как Пуаро?
  - Пуаро, - хмыкнул Федор, - тоже мне, нашла величину! Мой отец...
  - Хватит преувеличивать! - не выдержал я. - Не слушайте их Ника, я обычный экономист, работаю на обычном заводе...
  - А в свободное от основной работы время, - не угомонился мой младший отпрыск, - помогает людям, нуждающимся в помощи. Как в данном случае.
  - Кто-то у меня сегодня получит по заслугам, - тихо сообщил я обоим сыновьям, те в ответ только заулыбались.
  - Это очень хорошо, что Варя обратилась к ТАКОМУ человеку, - возрадовался дедок, даже сгорбленную спину смог выровнять, от обнадеживающей радости. - Роман Александрович, я на вас очень надеюсь. Каким бы ни был Пашка, а сын все ж таки. Один он у меня... И еще вот Ника. Больше нет никого.
  - Дед, ну ты чего, - обратилась к нему внучка, - не переживай, ничего с отцом не случится. Погуляет и вернется, не впервой. - Никак обняла дедушку, по его лицу, по бороздкам морщин побежали слезы. Редкая жалость, участие близкого человека отняла последние силы. В обнимку дед с внучкой подошли к дивану и дружно сели.
   Не ожидая приглашения, мы тоже расселись кто куда. Варя пристроилась рядом с дедом и его внучкой. Все это время я продолжал держать в руках фотоальбом. Фото приятелей - Паскаля Гнилорыбова и Трофима Ганкина - лежало сверху, прижатое к альбому большим пальцем.
  - Чем это вы занимаетесь?! - пошла в атаку Ника. - Ищите преступников среди знакомых и родственников?!
  - Альбом валялся на полу, - опередил меня Федор. - Просто так альбомы на полу не валяются, - нравоучительным тоном изрек он.
   Ника приподнялась и выхватила у меня фотографию приятелей.
  - Я так понимаю, что и дядя Трофим тоже оказался в числе подозреваемых.
  - Фотография выпала, когда я взял альбом в руки, - пояснил я, злясь на себя: почему я должен оправдываться перед этой пигалицей?! - Петр Петрович, мне нужны координаты Трофима Ганкина, - обратился я к хозяину.
   Всё, что я хотел узнать, я узнал...
  
   Я отклонил предложение детей "обсудить и подумать", заявив, что еще ничего для себя не решил, и пожелал им спокойной ночи.
   Наутро я будто бы все для себя решил. Решение можно выразить одним вопросом: "А мне это нужно?" Не нужно.
  Скорее всего.
  Решение было нетвердым, к окончанию завтрака в полном одиночестве решение "размякло", привело к следующим доводам в пользу моего участия в расследовании:
   Во-первых, любой авторитет у детей надо постоянно подкреплять делами с успешным завершением. На успешное завершение дела я надеюсь, но не уверен. Буду стараться. Во-вторых, мне самому интересно, что же произошло в квартире Гнилорыбовых и куда подевался сын хозяина, Паскаль Петрович. В-третьих, жаль старика, хочется ему помочь.
   Когда дети появились в кухне, я укрепился в желании провести расследование. Но от их помощи отказался, напомнил о труде на благо школы, и ушел на работу. Никто не освобождал меня от своих обязанностей. Во время обеденного перерыва я собирался наведаться к приятелю Паскаля Гнилорыбова, Трофиму Ганкину, который жил, к счастью, в непосредственной близости от моего места работы.
   Кроме основной работы я имел подработку - оказывал профессиональные услуги двум малым предприятиях: вел бухгалтерию, проще говоря. Деньги платили небольшие, но вкупе получалось уже кое-что. Отец о моих подработках ничего не знал, по отношению к нему я жил по принципу: меньше знает, лучше спит. А то начнет выговаривать: эти кооператорщики все варюги, их место на нарах, а ты им помогаешь обманывать государство, тоже загремишь на нары...
   Жизнь в девяностых в очередной раз доказала мне, что я выбрал правильную профессию: могу заработать своей семье на хлеб с маслом.
   В обеденный перерыв я делал "левую" работу, потому не успел забежать к Ганкину. Успокоил себя тем, что в рабочее время едва ли застал его дома. А вот вечером...
   После работы я отправился к приятелю пропавшего Паскаля Гнилорыбова. По дороге размышлял: почему следствие не заинтересовалось альбомом с фотографиями, который валялся на полу. Милиция халатно отнеслась к своим обязанностям, составила протокол, отпечатала квартиру и уехала...
   Трофим Ганкин только что вернулся с работы. Он успел снять один кроссовок, второй еще был на его ноге, но он пытался его стянуться, когда открыл мне входную дверь.
  - Тебе кого? - спросил хозяин.
  - Если вы - Трофим Ганкин, то вас.
  - Я-то Ганкин, а ты что за ферзь?
  - Я занимаюсь частным сыском, меня нанял Петр Петрович Гнилорыбов для расследования дела об исчезновении его сына Паскаля. Когда вы видели своего друга в последний раз?
   Трофим что-то прикинул в уме и назвал день, когда Паскаль исчез.
  - Мы встретились с ним в магазине. Я продукты покупал для матери, моя мать живет неподалеку от дома Петра Петровича, отца Пашки. Пашка зашел за бутылкой. Он уже был в подпитии. Но не так чтобы очень. Обрадовался, увидев меня, пригласил в гости. Я согласился, но сначала забежал в матери, продукты отдал. Потом - к Пашке. Мы выпили. Вспомнили время молодое, стали смотреть фотографии. Наткнулись на свадебное фото Пашки с Эрой, Пашка начал ревновать: будто бы я к его жене подъезжал. Не было этого! Его Эра не в моем вкусе. Но не скрою, она сама на меня вешалась, а я ее отшил. Шалава она, Эра эта.
  - Вы задрались? Я видел следы красного цвета, похожие на кровь рядом с тем местом, где лежал ковер.
  - Ну, врезал я ему по морде, когда он нелицеприятно отозвался о моей бывшей жене. Она хоть и бывшая, и уже успела выскочить замуж за другого, но я никому не позволю ее оскорблять.
  - Вы врезали приятелю по морде, он упал, ударился головой и умер. Вы испугались, закатали тело в ковер и вывезли. Где тело Паскаля Гнилорыбова? Отвечайте!
  - Слышь, мужик, ты мне дело не шей, я Пашку не убивал. По морде дал, признаю. От удара Пашка своим телом распахнул дверь спальни Петра Петровича и завалился на ковер. Мягко приземлился. Я назвал его... нехорошим словом и ушел.
  - Паскаль был жив?
  - Живее всех живых. Матерился, как сапожник.
  - Что-то вы не очень удивились, когда я сказал, что Гнилорыбов-старший разыскивает Гнилорыбова-младшего?
  - Не удивился и заметь - не испугался, значит, совесть моя чиста! - возрадовался своей догадливости Ганкин.
  - Почему не удивились? - повторил я свой вопрос.
  - А чему удивляться: Пашка запил и пошел вразнос. Кто его знает, где его черти носят. Рано или поздно явится, никуда не денется.
  - Подобное уже случалось?
  - Бывало запивал, по три дня где-то куролесил, потом к отцу возвращался.
  - А когда вы были в гостях у Паскаля Петровича, его любимую медвежью шкуру видели? - на всякий случай спросил я.
  - В том-то все и дело - не было шкуры! Уж как Пашка печалился, слезы лил по ней. Говорит, точно батя забрал, когда он в магазин за бутылкой бегал. Забрал и выбросил, подальше от дома. Пашка собирался идти искать свою шкуру. В смысле, не свою, конечно, медвежью. Наверное, пошел искать и нашел себе подходящую компанию, с которой и гудит по сей день.
  - Одно меня удивляет: если ваш приятель, как вы утверждаете, после падения матерился, как сапожник, то почему вы убрали со стола и перемыли посуду? Чтобы никто не догадался, что в квартире сын хозяина был не один? Отпечатки пальцев могли подсказать, с кем он пил, потом подрался, упал и скончался? Это называется непредумышленное убийство. Вы, Трофим, не хотели убивать Паскаля Гнилорыбова? Всё вышло случайно? Не рассчитали силу дара, к тому же ваш приятель плохо держался на ногах.
  - Что за бред! - взревел Ганкин, - не надо вешать на меня убийство Пашки! Он хоть и... нехороший человек - может словом обидеть, но я его не убивал! В сердцах дал в морду... Да, он отключился... Может быть, просто уснул... Но он дышал, я проверял... А посуду убрал со стола... так, на всякий случай.
  - Надо было вызвать "Скорую". Вдруг вашему приятелю была необходима медицинская помощь.
  - Конечно необходима, но только для того, чтобы закрыть его в палате без возможности опохмеляться. А раз Пашка исчез, но он живее всех живых. Говорю же - пошел искать приключения на одно место. Больше мне добавить нечего, гражданин частный сыщик...
   Мне оставалось распрощаться с Трофимом Ганкиным и отправиться домой не солоно хлебавши.
   По дороге почему-то вспомнился другой Трофим, Трофим Ильич Нестеров, невинно пострадавший двадцать лет назад. Этого человека убийца перепутал с моим отцом...
   С чего вдруг я вспомнил о нем? Мали ли в стране мужчин с именем Трофим.
   Но у меня просто так ничего не бывает. И главным является не то, что Ганкин и Нестеров тезки, а то что Паскаль Гнилорыбов пропал несколько дней назад и до сей поры так и не появился: с ним могло случиться то же самое, что произошло с Нестеровым. Не обязательно, что Паскаля убили из огнестрельного оружия, но его нет в живых.
   Кончики пальцев занемели, в них будто бы воткнули иголки. А это уже свидетельствовало о том, что моя догадка верна.
   Неужели я вспомнил об убийстве Нестерова не случайно: Паскаля тоже могли убить по ошибке?
   Я видел фотографию младшего Гнилорыбова пятилетней давности. Петр Петрович признался, что внешне сын изменился - следы злоупотреблений отразились на внешнем облике. Особая примета Паскаля - ярко-рыжие волосы. Целая копна рыжих волос на голове. Примета? Примета, еще какая. Ярко-рыжих в городе не мало, но с густыми волосами, шаром окружающими голову, прямо, как прическа Анжелы Дэвис, афро-американки, правозащитницы, известной всем детям Советского Союза, единицы.
   Или всего двое... Один из которых Паскаль Петрович Гнилорыбов.
   Надо искать его двойника. Так мне кажется. Хм, "легче-легкого", все равно, что искать иголку в стоге сена.
   Можно, конечно, развесить везде объявления следующего содержания: известный режиссер проводит кастинг на главную мужскую роль в новом фильме. Мужчин с такими-то внешними данными прошу приходить по такому-то адресу в точно назначенное время...
   Рыжеволосые "одуванчики" придут на кастинг, я, великий режиссер, начну выбирать "актера", который похож на пропавшего Паскаля Гнилорыбова. Прибегну в помощи "помощника", Петра Петровича, который лучше знает своего сына, чем я, видевший его только на фото.
   Это шутка, никакой кастинг я проводить не стану, но не буду сидеть сложа руки и ждать у моря погоды.
   Как подступиться к делу? Начну с ковра. Того самого, который странным образом исчез из дома Петра Гнилорыбова. Версия с закатанным в ковер трупом банальна, но имеет место быть. Внучка хозяина, Ника, утверждала, что они с Прохором ковер не забирали - он им не нужен, взяли только медвежью шкуру, от которой у деда-астматика начался приступ. Потому он и сбежал к своему другу. Шкура исчезла, когда Паскаль бегал в магазин за бутылкой. В магазине встретил своего давнего приятеля Трофима Ганкина. Трофим отправился к матери, продукты относил, а Паскаль - домой, где и обнаружил исчезновение шкуры. И решил, что пропажа любимой вещи - проделки отца.
   Допустим, Трофим Ганкин сказал правду. Он дал приятелю по морде и ушел, предварительно уничтожив следы совместного распития. Приятель пришел в себя - выспался и слегка отрезвел, рассвирепел, выместил злость на ковре - любимой вещи отца. Раз отец покусился на самое дорогое, то и он в отместку покусится. Прихватил ковер и двинул на улицу. Возле ближайшей мусорки ковер не выбросил, ушел подальше - чтобы отец не нашел.
   У меня нет выхода - надо идти и искать ковер. Авось поиски ковра наведут меня на след Паскаля. Всякое бывает.
   Так я и поступил.
   Но сначала заглянул к Петру Петровичу, чтобы узнать, есть ли новости о сыне. Новостей не было. В милиции приняли заявление об исчезновении Паскаля Гнилорыбова. На этом общение старика с правоохранительными органами закончилось. Мне тоже нечем было порадовать старика. Но я обещал, что приложу все усилия... Знания, умения и опыт, как любили говорить великие партийцы.
   После недолгого общения с Гнилорыбовым-старшим я решил прогуляться по округе. Я внимательно изучал места сбора мусора на расстоянии, мысленно кляня предприятия, которые отвечают на вызов мусора: работали они, прямо скажем, из рук вон плохо. Особо не перетруждались. Везде громоздились кучи мусора, контейнеры были переполнены. С одной стороны, мне их безответственность была на руку, а с другой... сами понимаете: вонь, грязь.
   Ясное дело, что Паскаль не стал был утрамбовывать ковер в контейнер, бросил бы возле него, подальше от общей кучи, чтобы кто-то их жильцов близлежащих домов позарился на "сокровище". В его же интересах, чтобы ковер "поселился" в чужом доме поскорее, а не вернулся обратно усилиями хозяина.
   В связи с чем я особо не надеялся найти пропавший ковер. Потому и вступал в разговоры с людьми, которые "приклеились" к дворовым скамейкам: вдруг заметили что-то необычное. Пока мои поиски и разговоры оставались безрезультатными.
   Лицезрея очередную мусорную свалку, я услышал женский голос с нотками неудовольствия:
  - И чего бы я здесь столом стояла?! Тоже мне, нашел картинную галерею!
   Молодая женщина обошла меня и издали зафинтилила пакет с мусором в наполненный бак. Каким-то удивительным образом ее пакет приземлился сверху и не слетел вниз.
  - Я ищу старинный ковер, - соврал я, чтобы зацепить внимание женщины. - Ковер не так ценен, как дорог его владельцу. В отсутствие хозяина, его родственник решил избавиться от ковра, а хозяин вернулся, заметил пропажу и теперь занемог. Все старые люди очень привязаны к своим вещам.
  - Ковер, говорите, - задумалась женщина. - Не видела. Но здесь постоянно крутятся двое опустившихся мужчин. Может быть, они что-то видели. Странно, что сейчас их здесь нет. Такое впечатление создается, что они в этом месте прописались.
  - Не знаете, у них есть другая "прописка"?
  - Кажется, в районе гаражей. За нашим домом, - она указала на панельную девятиэтажку, - люди поставили гаражи. А эти два "красавца" соорудили себе шалаш на лето. Я постоянно слышу, как владелец одного гаража, находящегося в непосредственной близости от "самозастройки", каждый вечер ругается с ними. Он боится, что они его гараж подожгут, заодно и автомобиль. Сколько раз милицию вызывал. Милиция приезжает, шалаш ломает, нарушителей забирает в участок, а через короткое время они снова тут как тут.
   Я поблагодарил женщину и направился искать "самозастройку", которая так беспокоит владельца близлежащего гаража. Нашел ее без труда. Старые ящики громоздились друг на друге, составляя три стены шаткого сооружения. Крышей служила истертая клеенка на матерчатой основе, некогда украшавшая обеденный стол. Хозяева выбросили ее за ненадобностью, а строители шалашей подобрали и нашли ей применение. Четвертая сторона шалаша в форме наклонного параллелепипеда - шалаш клонился на одну сторону и обещал в скором времени рухнуть сам собой - прикрывалась линялой тряпицей с живописными дырками. В настоящий момент из-под тряпицы виднелись две пары ног, обутых в сандалии необычайной красоты. Из шалаша доносился богатырский храп.
   У меня не было времени для того, чтобы дожидаться пробуждения хозяев самозастройки, я бесцеремонно попинал поочередно две пары сандалий носком своих летних туфель. Реакции не последовало. Я повторил попытку пробуждения, но с большим усердием. В шалаше зашевелились, вскоре тряпица откинулась и показалась сначала одна взлохмаченная голова, потом другая.
  - Чего надо?
  - Нужна информация... - бодро начал я, но заметив то, на чём эти двое лежали, изрек, - о как! Где взяли? - И указал на вполне приличный ковер два на три, я так предполагаю, изрядно подпачканный.
  - Где взяли, там уже нет, - напряженно высказался один, мой визит явно не сулил им ничего хорошего.
   Его более беспечный приятель заметил:
  - Любая информация стоит денег.
  - Я спрашиваю - где взяли ковер? - тоном, не терпящим возражений, спросил я. - Я задал конкретный вопрос и хочу получить конкретный ответ. Потом разойдемся как в море корабли.
   Мужики выползли из своего лежбища, отряхнулись, словно были одеты с иголочки и им пришлось присесть на краешек сиденья в общественном месте, и переглянулись. Не знаю, какое информацией они мысленно обменялись, но все же один из них, постарше и поавторитетнее, заговорил:
  - Мы ничего не крали. Подобрали ковер на мусорной свалке. Его... кто-то выбросил.
  - Кто-то? Вы не видели человека, который выбросил ковер?
  - Отвяжись, а? - сморщился второй. - Кто ты, вообще, такой, чтобы нам вопросы задавать?!
  - Лучше тебе это не знать, - делая паузы между словами, завуалированно объяснил я, желая напугать своих визави, чтобы у них быстрее развязались языки. - Так что? Будем разговаривать по душам? Или?
  - Видели мы человека, который притащил ковер, - с недовольством признался первый.
  - Он такой, - я создал руками над головой некое подобие взлохмаченности и пояснил, - с лохматой шевелюрой ярко-рыжего цвета. Он?
  - Он, его ни с кем не перепутаешь.
  - Разумное замечание, - хмуро обронил я, не желая расставаться со своей версией. Хотя... Бывает - один на миллион, а бывает двое... на город-миллионник. Иголка в стоге сена.
  - Мы еще у него спросили, - завел второй, - зачем такой хороший ковер выбрасывать? А он - так надо, не ваше дело!
  - Он был выпивши, но на ногах стоял уверенно. Перегаром разило за версту.
  - Ага, даже мы почуяли.
  - Еще у него бланш был под глазом.
  - Ага, - снова поддержал приятеля более молодой и с задорным весельем добавил, - наверное, его морда пошла на сближение с чьим-то кулаком.
  - Это всё?
   Мужики принялись вертеть головами, как будто им срочно понадобилось отыскать некий летающий объект.
  - Я заплачу, - облегчил я им задачу.
  - Так бы сразу и сказал! - воскликнул второй, а первый дернул его за низ вылезшей из штанов футболки.
  - Я жду.
  - Вот привязался, - пробурчал себе под нос старший, а младший проговорил, обращаясь к нему:
  - Давай расскажем, что здесь такого, мы-то тут при чем.
  - Рассказывай, - разрешил старший.
  - Лучше ты! У тебя складно получается.
  - Дело было так, - начал первый, - стоим мы значит, про ковер говорим, а тут к нам подкатывает мужичонка. Лет под пятьдесят. Подкатывает значит и спрашивает: "Хотите деньжат по-быстрому срубить?" Мы отвечаем, кто ж не хочет, и этот, что ковер выбрасывал, тоже присоединился к нашей компании. Заинтересовались, что делать надо. А мужик и говорит: " Дал я взаймы одному приятелю. Деньги дал немалые. Он обещал вернуть в назначенный срок. Я ему поверил, расписку не взял, а он, гад такой, долг не возвращает, вообще, делает вид, что никаких денег в глаза не видел. Избегает меня. Хочу его проучить". - Как? - спрашиваем мы. - Он всегда ездит домой одной и той же дорогой. Хочу, что вы бросились ему под колеса. Дорога здесь плохая, сильно не разгонишься, так что вы не пострадаете. - Зачем нам бросаться ему под колеса? - За наезд на пешехода его могут посадить, и вы ему об этом напомните, в ответ он предложит замять дело за энную сумму.... Он назвал такую сумму, у нас глаза из орбит вылезли.
  - Какую?
   Когда услышал, не обалдел. Я не богач, но и для меня такая сумма вполне подъемная, если необходимо решить серьезную проблему.
  - А потом? - спросил необалдевший я.
  - Потом он нам заплатил бы, никуда не делся - кто ж хочет на нарах париться, - рассудил младший.
  - Конечно, - поддержал его старший, - решили бы проблему на месте, без всякой милиции, после чего разделили бы деньги на четверых, по-честному. Мужик нам обещал... Но я не дурак, меня просто так не купишь. Заподозрил неладное и заявил, что никуда не пойду, бросаться под колеса не буду, мне жизнь дорога. И своему другу запретил идти. А тот, которым вы интересуетесь, согласился. И они ушли.
  - А вам было безразлично, что произошло потом, - не поверил я.
  - Не безразлично. Мы пошли за ними. И всё видели своими глазами, - признался второй. - Эти двое - хозяин ковра и мужик - долго стояли за кустами, уже смеркаться начало. Наверное, ждали должника на автомобиле.
  - Там как раз светофор установлен, - подсказал первый. - Я потом уже догадался, почему он выбрал именно то место. Загорается желтый свет, а машины уже трогаются, получаются - нарушают, а тут, откуда ни возьмись, пешеход. Раз и под колесами. А троих он нас звал, чтобы вероятность была выше, - здраво рассудил он, - вдруг кто-то замешкается. Раз двое отказались, остался одна будущая жертва наезда, то мужик решил подстраховать. Так он и поступил - вытолкнул этого полупьяного придурка прямо под колеса автомобиля. Только им пришлось пропустить одну машину, нужная была второй в веренице автомобилей.
  - Могло случится так, что машина не попала бы на красный свет светофора, - заметил я, - промчалась бы на зеленый и только его и видели.
  - Риск, конечно, был, но все вышло так, как он задумывал, - вставил второй, - не повезло бы на этот раз, повезло бы в другой, мало ли в стране людей, которые готовы по-легкому срубить деньжат. Время-то трудное.
  - Так да не так вышло, - вмешался первый. - Этот, что с ковром, рухнул на проезжую часть и затих. Совсем не подавал признаков жизни. Водитель выскочил, подбежал к нему, что-то там проверил, потом схватил на руки к своей машине потащил. Положил на заднее сиденье, сам сел за руль и уехал.
  - Куда делся подстрекатель?
  - Сначала прятался за кустами, а когда его должник уехал, он тоже ушел, - доложил второй, а первый сказал:
  - Ему нужно было аварию сфотографировать, а он об этом не подумал... Теперь у него нет никаких доказательств... А ты, товарищ-гражданин, ищи своего знакомого по больницам... Или в морге.
  - Ни в больницы, ни в морги он не поступал. Сначала родственники все больницы и морги обзвонили, затем милиция подключилась, заново проверила. В любом случае - жив он, но пока находится без сознания, или мертв - его опознали бы по приметам.
  - Куда же он подевался?
  - Я бы тоже хотел это знать... Номер автомобиля вы не запомнили? Как выглядел водитель?
  - Вообще ничего не запомнили! Темно уже было, а мы далеко стояли. И произошло все в считанные секунды, мы опомниться не успели, - ответил старший. - И машин было мало на дороге, на аварию некому было обратить внимание.
   Я спросил у него совсем не то, что он ожидал от меня услышать:
  - А ведь вы не всегда вели такой образ жизни, признайтесь?
  - Не всегда. Был при хорошей должности... Начальником цеха был на одном заводе... Потом меня "сократили"... Долго думал, переживал, а потом ушел из дома. Без меня жене будет лучше.
  - А детям?
  - Дети уже сами родители, в другом городе живут.
  - А жену не жаль? Любит вас поди. Много лет вместе прожили.
  - Чего ты молчишь, - вмешался его молодой приятель, - расскажи, как твоя жинка постоянно ходит и уговаривает тебя вернуться! А ты ни в какую!
  - Без меня ей будет лучше, - упрямо повторил мужчина, бывший начальник цеха.
  - Почему вы решаете за нее? Не люблю давать советы - время Советов прошло, но все же выскажусь - возвращайтесь-ка вы к жене. Найдете другую работу, будете жить как нормальный человек. Заодно и приятелю своему поможете.
   Молодой приятель смотрел на него с надеждой.
  - Я подумаю, - выдержав паузу, проговорил он.
   Я пожелал ему перемен в лучшую сторону и попрощался...
  
  
   Прежде чем продолжить рассказать о поисках Паскаля Петровича, я перескочу на рассказ о своей личной жизни. Потому что события, которые произошли позже, имеют не только касательство к семье женщины, которая мне дорога, но и оказались связаны с событиями, случившимися в семье Гнилорыбовых, соседей Вари Скорлупкиной, одноклассницы моих ребят...
  
   Моя личная жизнь началась менее года назад. Краткосрочные отношения с женщинами у меня случались, что естественно, но без всяких обязательств и чувств. До сей поры никто на меня не претендовал: отец-одиночка с двумя детьми, экономист на предприятии, пусть и крупном, продолжающим наращивать темпы в сложное время для страны, интересовал женщин только как сексуальный партнер, не более того. Экономист - это вам не новый русский, ссоривший деньгами. Время экономистов еще не пришло...
   Однажды я снова оказался в здании городского суда - слушалось дело, по которому я проходил свидетелем. В холле меня затронула молодая женщина.
  - Привет! - обратилась она ко мне, крепко схватив за локоть. Хватка у нее была дай Боже - просто так не вырвешься.
  - Привет, - хмуро ответил я, догадываясь, что за этим последует. И догадка оправдалась.
  - Не узнаешь? А я тебя сразу узнала, несмотря на то, что прошло... стОлько лет. Кажется, тринадцать, если я не ошибаюсь. Да-да, я тебя сразу узнала, - повторила молодая женщина, тряся мой локоть. - И знаешь, почему?
   Я сложил брови домиком - спрашивал, почему? Ответ не заставил себя долго ждать.
  - Никогда не встречала мужчин, которые были бы одновременно "ботаниками" и мачо. Несочетаемое сочеталось в тебе. Ты уникум, такой один на всем белом свете, точно тебе говорю.
   Быть неповторимым, восьмым чудом света, конечно, неплохо, было бы еще лучше, если бы понял, кто передо мной. Моя удивленно-ошарашенная физиономия говорила о многом.
  - Я - Наташа! - призналась молодая женщина с таким восторгом, словно была единственной Наташей на всем белом свете. Почти как я. - Хотя, о чем я?! Ты-то не знал моего имени. Мы не успели познакомиться.
  - Я не только не знал вашего имени, но и не помню ничего, - выдавил я из себя, борясь с раздражением.
  - А если я тебе скажу, что мы ехали в одном купе, пили вино, разговаривали, а потом... между нами... кое-что произошло? Я покинула вагон в числе первых, когда он пришел на станцию. Было стыдно. А потом пожалела. Все эти годы мечтала с тобой встретиться, и теперь моя мечта сбылась. Как зовут-то тебя?
  - Роман... Наташа, я вас... я тебя тоже вспоминал все эти годы.
  - Часто? - улыбнулась она.
  - Чаще, чем вы думаете.
  - Ты!
  - Ты думала, - поправился я. - Ты здесь какими судьбами?
   Наташа сразу загрустила. Не только глаза стали, как у бассет-хаунда - опустились уголки глаз, но и затуманились, как будто женщина мгновенно переключилась на события, бередящие душу, но якобы надежно упакованные в сейф, ключ от которого утерян. Не утерян, лежит неподалеку, только руку протяни - напомни всяк любопытный.
  - Если ты не хочешь говорить, я настаивать не стану. Извини, что ранил неосторожным вопросом.
  - Несколько месяцев назад убили мою сестру, - призналась Наталья, пропустив мои слова мимо ушей. - Наконец сегодня убийца понес заслуженное наказание - его приговорили к одиннадцати годам лишения свободы. Жаль, мало дали. Еще лучше, если бы получил высшую меру наказания. Поговаривают, что смертную казнь скоро вообще отменят.
  - Говорят. Будут поэтапно сокращать в стране смертную казнь в связи с вхождением России в Совет Европы.
  - Ты юрист по образованию?
  - Экономист.
  - Тоже неплохо, - без особой радости заключила она.
  - А ты чем занимаешься?
  - Уже ничем. Сократили меня. А до этого была чертежницей на оборонном предприятии. Я не переживаю, как-нибудь устроюсь. А пока поеду отдохнуть. Хочу на море!
  - Море - это хорошо.
  - Ты женат?
  - Нет. И не был никогда. Я воспитываю двух приемных детей. Мальчиков.
  - Уважаю.
   К нам подлетела... еще одна Наталья. Я смотрел и не верил своим глазам.
  - Рома, знакомься, это моя сестра Нелли. Мы тройняшки... Теперь двойняшки, - со слезами в голосе произнесла Наташа. - Нашу третью сестру, Нору, убил человек, за которого она собиралась выйти замуж. Нора была беременна.
   Сестры уцепились друг за друга, как будто боялись, что их разлучат. Мой локоть освободился от железной хватки, но я этого не заметил. Только сейчас я увидел на руке Наташи, чуть выше локтя, родимое пятно. Совсем не такое пятно, как у подруги Дины Чайки, Маруси Рыбкиной-Редкозубовой, хотя, место точно совпало. Родимое пятно Наташи походило на кляксу. Такие кляксы мы ставили в тетрадях в первом классе, когда учились писать ручками с перьевыми перьями, которые макали в чернильницу.
   Теперь у меня не было сомнений, что передо мной девушка из поезда, с которой у меня случился первый сексуальный опыт.
   Я так внимательно смотрел на родимое пятно Наташи, что ее сестра тоже обратила на него свое внимание. После чего заявила:
  - Наташка только пятном от нас с Норой и отличается, а так мы как три капли... - Нелли взяла себя в руки, опомнилась и протянула мне руку, - Нелли Эльцина, - губы тронула жалкая улыбка, - не путать с президентом: наши фамилии отличаются первой буквой.
  - Роман Хруцкий, - назвался я.
  - Нелька, это тот самый парень... Из поезда, - пояснила сестра.
  - Не может быть! - восхитилась Нелли. - Неужели ты его все-таки нашла, - не поверила она, недоверчиво раскачивая головой.
  - Случайно на него натолкнулась на этом самом месте, где мы сейчас стоим! Лицо стерлось из памяти - лет прошло немало, а вот увидела и сразу знала. Мачо и "ботаник" в одном "флаконе", - повторилась она.
   Нелли начала качать головой по-иному, как болванчик: оценивала меня, после чего согласилась с высказыванием сестры утвердительным кивком и брякнула:
  - Теперь я тебя понимаю.
  - Рома, мы с сестрой очень спешим, - опомнилась Наташа, а сестра ее перебила:
  - Я сама справлюсь... как-нибудь.
  - Нет, раз договаривались, то я посижу с мальчишками... У Нелли двое маленьких сыновей. Ей нужно по делам, а я обещала забрать их детского сада и посидеть с ними до возвращения родителей.
  - Ната, я отменю все дела.
  - Неля, все решено. С Ромой мы не последний раз встретились. - Наталья Эльцина вопросительно посмотрела на меня.
  - Не последний, - подтвердил я, оправдав ее ожидания. - Обменяемся номерами телефонов?..
  
   Наталья сама мне позвонила в тот же вечер, не стала медлить и ждать моего душевного порыва. Доложила, что детей забрала из детского сада, накормила ужином, почитала книжку и уложила спать. Теперь ждет возвращения их родителей, потом пойдет к себе домой.
  - Не боишься идти одна ночью? - спросил я, надеясь получить от нее утвердительный ответ: "Да, боюсь, но проводить некому". - "Как некому!" - возмутился бы я и, не раздумывая, предложил свои услуги в качестве сопровождающего
   Наташа не продолжила затеянную мною игру, призналась, что живет неподалеку, а если что, зять проводит.
  - Хороший зять, - обронил я, не найдя более умных слов для продолжения беседы.
  - Хороший, - согласилась женщина. - Нельке с мужем очень повезло. Илья врач-кардиолог, прекрасный специалист, так о нем отзываются его пациенты. Мне, слава Богу, не пришлось убеждаться в его способностях на собственном опыте. Чего не скажешь о моей сестре. Загремела в больницу в кардиологическое отделение по глупости и непрофессионализму участкового терапевта, который ей заявил, что у нее шумы в сердце. Пока проверяли, есть шумы или нет шумов, между лечащим доктором и пациенткой завязался роман. Илья моложе сестры на пять лет, он вдовец, его жена скончалась сразу после рождения второго ребенка. Ей запрещали рожать детей - серьезные проблемы с почками, а она родила. Сначала одного, все обошлось, замахнулись на второго. Очень красивая была женщина, я видела ее фотографию. Илье с детьми помогала мать покойной супруги, его теща, но не так давно она погибла в автомобильной аварии - сбил на пешеходном переходе пьяный водитель, из новых русских. Илья сам справлялся, иногда помогала соседка, одинокая пожилая женщина, потом встретил Нелли. Ты не подумай, что он женился на ней из корыстных побуждений - нужна была положительная во всех отношениях женщина, которая засиделась в девках, потому готова идти замуж за любого, хоть за вдовца с детьми, хоть за убогого. Нелька не стремилась выйти замуж, а встретила Илью и... вот, пошла не раздумывая.
  - Так бывает.
  - Бывает, что у сестер, одинаковых с лица, жизнь складывается однотипно... Вот и у тебя тоже двое деток, и ты тоже один.
  - Ты тоже хочешь за меня замуж? - без обиды на прямолинейность, без злорадства дать отворот-поворот, совершенно спокойно... вру - с беспокойным ожиданием вопросил я.
  - А если я скажу "да"? Ты сбежишь из города, прихватив детей? Исчезнешь из моей жизнь еще на много лет? Или, вообще, навсегда?
  - Буду ориентироваться по обстановке, когда получу правдивый ответ.
   Наталья Эльцина сказала совсем не то, что я хотел или не хотел услышать.
  - Рома, ты считаешь меня... непорядочной девушкой? Конечно, как иначе, если я в первую нашу встречу прыгнула к тебе в койку. Но до встречи с тобой у меня было так паршиво на душе... И у тебя, кажется, тоже. Ты что-то говорил о девушке, с которой ты долгое время встречался, а потом она вышла замуж за твоего друга.
  - Именно так все и было. Они поженились и живут в любви и согласии. Мы с мальчишками ходим к ним в гости. Дружим семьями.
  - У меня в то время тоже свадьба расстроилась... Из-за сестры, из Норы. Она увела у меня жениха. Мы с ней помирились как раз накануне ее гибели. Я очень жалею, что не общалась с ней столько лет, Нелли металась между двумя огнями, пыталась нас помирить. Нора была согласна помириться - уже давно из моей и ее жизни исчез тот "завидный" жених, который даром никому не нужен, а гляди-ка, стал яблоком раздора между двумя сестрами. После смерти сестры я изменилась, куда исчезла моя бескомпромиссность, непоколебимость. Я поняла - не надо разменивать жизнь по мелочам, в одночасье может произойти непоправимое...
   Наталья взяла передышку, вступил я, решив ответить на ее вопрос.
  - Наташ, я не считаю тебя непорядочной девушкой, в тот день... так звезды сложились. Жаль, ты меня не разбудила и сбежала.
  - Ну, разбудила бы тебя, дала свой номер телефона, и что? Ты бы мне все равно не позвонил. Сердечная рана еще кровоточила, я была всего лишь слабым утешением, обезболивающей таблеткой, снимающей боль на короткое время. И нисколько не сомневаюсь, что в ту пору, юношеского максимализма, ты тоже любил навешать ярлыки на людей.
  - В ту пору я уже не был юношей, был молодым мужчиной.
  - Но все равно с юношеским максимализмом. Ты относишься к той категории мужчин, который долго остаются детьми. Все зависит от родителей, которые постоянно опекают своих детей. Я тебя не обидела?
  - Нисколько. И оспаривать не буду, пусть каждый останется при своем мнении.
  - Главное, что ты не отнес меня к разряду...
  - Наташ, давай оставим эту тему. Ты не передумала ехать к морю?
  - Нет. Сейчас бархатный сезон, людей мало, солнце уже не жжет, море еще теплое. Тебя с собой не приглашаю - у тебя дети, школьная пора, за ними глаз да глаз.
  - Рад, что ты меня понимаешь. Надолго едешь?
  - На недельку. Когда вернусь, пойду на курсы бухгалтеров. Сейчас самая востребованная специальность.
  - Правильное решение. Если что, я помогу. Курсы небось платные. А бы мог...
  - У меня есть деньги. Но за предложение спасибо. Вернусь, позвоню. Передавай привет детям и отцу. Хорошего он вырастил сына!
  - Спасибо, передам. Тебе - хорошего отдыха!..
  
   Через десять дней мы встретились. Сходили в кино, посидели в кафе. Я проводил Наташу до дома, она не позвала меня "на чай"...
   Шло время. Наконец-то, я решился и пригласил Наталью к нам в гости. Заранее подготовил мальчишек. Лекцию о правильном поведении в женском обществе читать не стал, честно признался, что мне эта женщина дорога. Впервые задумался о том, чтобы разбавить наш мужской коллектив. Но делал вид, что у меня нет серьезных намерений, к нам в гости придет моя хорошая знакомая. Просил мальчишек не делать скоропалительных выводов, не принимать мою знакомую в штыки, присмотреться к ней, а затем честно высказать свое мнение. Хочу убедиться в их умении разбираться в людях.
   Я волновался. Не знал, какую реакцию вызовет у детей появление женщины. Как она себя поведет? Сумеет ли она поладить с мальчишками? Они у меня парни прямолинейные - если заметят фальшь, не смолчат, но выразятся так виртуозно-осаживающе, что у объекта нападения исчезнет всякое желание дальнейшего общения. Но если с ними поладить, они за тебя пойдут в огонь и в воду.
   Мне очень хочется, чтобы моя женщина поладила с моими детьми. Надеюсь, Наталья это понимает. Мне кажется, она обладает тонким чутьем, поэтому сможет правильно себя повести, наладить контакт должным путем.
   Если замечу неискренность со стороны Натальи, если мои ребята будут против моего союза с ней, то я прекращу всякие с ней отношения. Даю слово...
   Пацаны осознали всю ответственность. Вели себя по-взрослому, без детских выкаблучиваний и капризов.
   Что мне понравилось: Наташа не сидела букой, не отвечала на вопросы отца односложно и в то же время не трещала, как испуганная сорока, что несколько изменило предвзятое негативное отношение к ней моего отца - это я понял с его первого взгляда на нее. Но все же отец недоумевал, потому во время разговора иногда поворачивался ко мне и кривил рот. Я никак не реагировал, старался окружить вниманием всех - и своих, и чужих, безраздельно. Надеялся, что вскоре все станут своими, родными людьми.
   И еще один плюс: Наташа не заискивала перед мальчишками, общалась с ними на равных. Поначалу они отвечали сдержанно, потом разговорились, затянули ее в свою комнату, начали показывать кто что: Федька свои рисунки и обсуждать моду, в которой Натка хорошо разбиралась, Мишка похвалился, что решил задачу повышенной сложности, которую никто, кроме него, в классе не решил. А потом и вовсе затянул песню, которую они недавно выучили на занятии хора, чем смутил всех, кроме гостьи, которая ему подпела вторым голосом. Их голоса отлично слились в дуэте, по окончании мы дружно им аплодировали.
   Когда я проводил Нату и вернулся к себе, пацаны уже спали, отец сидел на кухне и смотрел телевизор, который я подарил ему на шестидесятилетие. Посуда была вымыта и убрана - желание гостьи помочь он отклонил. Отец налил мне чаю, все проделал молча. Я взял кружку с чаем в руки, потом вернул на стол и спросил напрямую:
  - Она тебе не понравилась?
  - Эта женщина с богатым прошлым. Ты понимаешь, о чем я. Но из таких женщин выходят хорошие жены. Ты ее любишь?
  - Люблю.
  - Мальчишкам она тоже понравилась. Мое мнение ты услышал. Решать тебе...
   Знакомство и этот разговор произошли в начале лета, я долго тянул с представлением Натальи моим родным - целых восемь месяцев. Конечно, они догадывались, что у меня кто-то появился: иногда я задерживался после работы, очень редко не приходил ночевать. Но выходные всегда проводил с мальчишками. А после знакомства с Натальей, все выходные мы проводили вчетвером.
   Мы решили по-тихому расписаться в загсе в конце сентября. Без всяких пышных торжеств. Никакого свадебного путешествия не планировали. Наталья окончила бухгалтерские курсы, устроилась на работу в фирму по производству светильников, никто ей отпуск не предоставит. Я предлагал сделать ей протекцию на своем заводе, но она наотрез отказалась - не захотела работать вместе со мной.
   Наши планы претворились в жизнь - в конце сентября девяносто шестого года мы с Натальей стали мужем и женой. Устроили посиделки по случаю нашего бракосочетания у нас дома. Кроме жениха и невесты присутствовали мой отец, наши дети, родители Натальи, хорошие простые люди из небольшого шахтерского города в области, ее сестра с мужем и детьми. Нелли я видел еще пару раз после нашей первой встречи в холле здания городского суда. С ее мужем, Ильей Михайловым, я познакомился на праздновании нашего бракосочетания, которое мы с Натальей совсем не планировали, но родственники настояли.
   Повеселились мы неплохо. Замкнутая Нелли к концу праздника, наконец-то, перестала быть "проглотившей осиновый кол". Я спрашивал у жены, почему ее сестра так себя странно ведет, на что Наташа ответила, что ее сестра всегда такая - не от мира сего. Но это не значит, что ее что-то не устраивает или она держит обиду на кого-то из присутствующих. Если у человека закрытый характер, кто его за это осудит.
   Под конец Нелли подсела ко мне и спросила:
  - Роман, ты счастлив?
  - Я счастлив, - улыбнулся я.
   Нелли хотела что-то еще спросить или высказаться, но к нам подсела моя жена и приказала своей сестре:
  - Иди спасай мужа, а то он замучил моего свекра лекциями о болезнях сердца.
   Нелли не сказала больше ни слова.
   Я не мог подумать, что вижу ее в последний раз...
  
   Трагедия произошла ровно через месяц, в последних числах октября.
   В воскресный день Илья Михайлов отправился с детьми в цирк на дневное представление. От здания цирка семья жила всего в двух кварталах. Шикарная квартира в центре города досталась Илье Денисовичу в наследство от его отца, профессора медицины, врача-кардиолога. Сын пошел по стопам отца, тоже поступил в медицинский, тоже выбрал кардиологию.
   За прошедший месяц я встречался с Ильей несколько раз, несколько раз разговаривал с ним по телефону. Обсуждали одну тему - здоровье моего отца, который согласился лечь в стационар на обследование. Лечащим доктором был Илья Денисович Михайлов, муж Нелли.
   Чтобы отец согласился лечь на обследование в кардиологию, нам пришлось немало потрудиться. Отец склонялся к госпиталю: будучи нестроевым военным, тяготел к привычному окружению. Как будто в "гражданских" медучреждениях ему может грозить опасность. Причуды немолодого человека. Так я ему и сказал, за что получил благодарность: хорошо, не назвал стариком. И объяснил: не желает использовать родственные, пусть и витиеватые, связи. Наталья нашла убедительные и удивляющие простотой доводы - сыну нужен отец, внукам нужен дед. Коротко и ясно. Дед, он же отец, согласился воспользоваться связями и согласился лечь в стационар нерядовой клиники, где лечились известные и обеспеченные люди города. Я не мог понять, как туда попала Нелли, когда у нее обнаружили "шумы в сердце". Спросил об этом у жены. Она ответила, что в этой клинике работает давняя подруга Нелли...
   Илья отправился с детьми на цирковое представление, Нелли осталась одна. В их доме, наконец-то, включили отопление и горячую воду, и она мечтала понежиться в горячей ванне.
   Когда Илья с детьми вернулись, они обнаружили в квартире следственную группу, а также соседа из квартиры, расположенной под квартирой Михайлова, и двух понятых. Тело Нелли лежало в ванне. Без предварительной медэкспертизы было ясно, что ее смерть насильственная.
   Уже вечером, когда следственные мероприятия были завершены, а тело Нелли отправлено в городской морг, нам позвонил Илья и сообщил трагическую новость. Он попросил Наталью сообщить родителям о смерти их второй дочери...
   А теперь по порядку.
   Тревогу забил сосед снизу. У него с потолка потекла вода. Естественно, он бросился к безответственным соседям, которые решили испортить свежий ремонт в недавно купленной им квартире. Он долго звонил, потом начал тарабанить в дверь, дернул дверную ручку, дверь открылась, он окликнул хозяев, никто не отозвался. Тогда он вошел и сразу направился к ванной комнате.
   Испугался увиденного, но нашел в себе силы перекрыть кран. После чего позвонил в милицию из своей квартиры. Вышел на лестничную клетку и стал ждать приезда следственной группы.
   Сначала подозрение пало на мужа погибшей, так как сосед заявил, что муж и жена часто ссорились, в основном в ванне, в основном поздним вечером, когда дети уже спали. Супруги шипели друг на друга. О чем шел разговор на шипящих тонах, сосед не сообщил, не слышал. Но без труда догадался - ругаются. Илья заявил, что это все домыслы и наговор.
   Во время убийства Илья с детьми смотрели цирковое представление, у Ильи Михайлова было неоспоримое алиби.
   Не знаю, что обо мне наговорила Илье моя жена, но после похорон Нелли, после поминок Илья отвел меня в сторону и попросил приложить максимум усилий и найти убийцу жены. Он готов заплатить мне любую сумму. От денег я отказался, но обещал заняться расследованием. Все-таки перед врачом-кардиологом, который поднял на ноги моего отца за такой короткий промежуток времени, я был в долгу...
  
   Я злился от того, что не могу вспомнить какую-то деталь. Я что-то упустил, это меня мучает. Когда именно? Что именно?
   Я не стал звонить Илье и напрашиваться в гости. Был уверен, что он дома, занимается детьми. Сам не знал, зачем к нему еду. Никаких новостей у меня нет - обнадеживать неутешного вдовца нечем...
   Опять вдовец. Опять дети остались без матери.
   Что-то щелкнуло в голове - надо ехать! Я и поехал.
   Пока добирался до квартиры Михайловых на автобусе, вспоминал разговор с Наташей. Тема, естественно, была одна - смерть Нелли.
   Наташа опять вспомнила о нежелании сестры выходить замуж, о нежелании иметь детей. Я не бросил, как в прошлый раз, "так бывает", а спросил, почему. Все-таки не девочка, тридцать с хвостом.
   В то время это был запредельный возраст для брака.
   Наташа призналась:
   - Когда Нелли было шестнадцать, ее изнасиловал парень, ее сверстник, с которым она дружила. Пригласил к себе в гости, когда не было родителей, и изнасиловал.
   Нелли рассказала сестрам, Норе и Наташе. Наташа требовала пойти в милицию и написать заявление на подонка. У Норы было другое мнение: начнут полоскать имя сестры на всех углах - город небольшой, все друг друга знают.
  - Можно уехать в другой город, где никто ничего не знает, - предложила тогда Наташа.
   Но в этом случае надо найти вескую причину для родителей. Веская причина не нашлась, сестры-тройняшки сошлись во мнении, что Норе надо остаться и жить как жила - делать вид, что ничего не произошло.
  - Как повел себя по отношению к Норе малолетний насильник? - спросил я у жены.
  - Он вскоре погиб. Несчастный случай. Выпал из окна собственной квартиры. В состоянии алкогольного опьянения.
  - Сам выпал? Без чужой помощи?
  - Тебе нужна правда? - напряглась жена. Я спросил просто так, без всякой задней мысли, но вызвал странную реакцию.
  - Нужна, - не менее напряженно ответил я.
  - Тогда слушай. Нора помогла. Пришла к нему под видом Нелли, прихватила с собой бутылку вина. Кавалер обомлел, увидев ее на пороге, стал белый, как мел. А она прильнула губами к его губам, сказала, что зла не держит. Предложила распить мировую и... попробовать второй раз, теперь по обоюдному согласию. Он пил вино, Нора делала вид, что пьет, а потом... Опомнилась, когда увидела на тротуаре тело в позе цыпленка табака.
  - Это точно была Нора? Не ты?
  - У меня есть опознавательный знак, - напомнила жена и показала родимое пятно чуть выше локтя. - Да, мы вместе обдумали план мести. Мы должны были покарать преступника, и мы его покарали... без ведома Нелли. Она еще и слезы лила по этому подонку, жалела его... Он ей всю жизнь искалечил... Если бы не Илья, так и не познала женское счастье... Жаль, недолго. - Наташа всхлипнула.
   Я подождал, когда она успокоиться, и спросил:
  - Вы мирно жили с сестрой?
  - Ты... намекаешь, что это я... ее? Ты с ума сошел. Как ты мог подумать? - возмущенно прошептала она, чтобы не разбудить детей, спящих в соседней комнате. Ее возмущенный шепот походил на шипение. Я невольно вспомнил слова соседа Михайловых, который сообщил о ругани в ванне, походившей на змеиное шипение.
  - Я ни на что не намекаю, я веду частное расследование убийства твоей родной сестры. Я не могу тебя подозревать: в тот день ты постоянно была в поле моего зрения, потому у тебя есть алиби.
  - У меня алиби, у Ильи алиби, у всех алиби, а Нельку кто-то убил! - в сердцах воскликнула Наташа.
  - Не у всех алиби, у преступника алиби точно нет. Надо искать того, кто был заинтересовал в ее смерти. Мертвая Нелька его устраивала больше, чем живая. Она могла что-то знать, он боялся огласки, - без уверенности высказался я и пояснил, - чем преступнику могла угрожать приемщица из химчистки?!
  - Бывшая приемщица из химчистки, - поправила меня жена. - Вот я все время думала и никак не могла понять, почему эти два человека, Илья и Нелька - люди из совершенно разных слоев общества, сошлись? Почему он обратил на нее внимания? Неужели у него никого не было? Никогда не поверю. Чем Нелька лучше других? Чем она его взяла? Чем он ее взял, понятно - умен, красив, образован, уважаемый в клинике человек, врач золотые руки.
  - Неля тоже красивая женщина, не глупая, как я понял по твоим рассказам. Опять же тихоня. Кого-то это устраивает, кого-то нет. Но то, что она ненавязчивая, его точно устраивало: мужчины не любят чрезмерно инициативных. Потому-то Илья и женился на ней, силком в загс никто никого не тянул. А то, что у Нелли не было высшего образования, что с этого, у нас таких миллионы. Десятилетку окончила, потом техникум легкой промышленности. Сама говорила, что зрение ухудшилось, оставила работу швеи в ателье и перешла в химчистку. Всё в одном здании - в доме быта. И работать легче, и люди разные приходят - можно найти выгодную партию.
  - Ага, генерала, - хмыкнула Наташка, вспомнив фильм "Москва слезам не верит".
  - До Ильи у Нелли были мужчины? Только честно. Ты должна знать.
  - Не было.
  - Уверена?
  - На сто процентов. Жила монашкой.
  - А когда появился Илья?
  - И что? Его появление превратило монашку в развратницу? Глупости говоришь.
  - Ты могла заметить в ней изменения и не придать значения.
  - А ведь ты прав, - через некоторое время призналась Наташа, - Нелька светилась от счастья. И когда разговаривала со мной, витала в облаках, отвечала невпопад. Я подумала, что она беременна, скрывает свою беременность - сглазить боится... Но Нелли не была беременна.
  - Ты не ошибаешься?
   Ната отрицательно покачала головой.
  - Может, все-таки влюбилась, - рассудила она.
  - Интересно знать, в кого? Если всё так и было.
  - Да в этого, в любителя запонок.
  - Ты о ком?
  - О соседе, который шум поднял. Он постоянно носит сорочки с запонками на манжетах. Мне Нелька сама говорила.
  - У тебя есть доказательства твоих догадок?
  - Доказательств нет. Но где бы она могла влюбиться в мужчину, если не в собственном доме? Еще летом Нелька оставила работу, сидела дома, возилась с детьми. А чем ей заниматься, когда дети в детском саду?
  - Мало ли чем занимаются домохозяйки.
  - Это ты так думаешь... И я так думаю, - поспешно добавила жена, - а у женщины, которая была слепа с пятнадцати до тридцати четырех лет - почти двадцать лет! - и, наконец, прозрела, могут появиться... другие интересы в свободное от семьи время. Хватило года, чтобы прозреть и кое-что понять.
  - Что именно?
  - Что Илью она не любит.
  - Это я виноват, что сподвиг тебя на нехорошие мысли о твоей покойной сестре.
  - Ты, Ромочка, начал копать в правильном направлении. Глядишь, подкоп приведет тебя к цели...
   Я не случайно вспомнил об этом разговоре с женой.
   Дело в запонках! Это та самая упущенная мною деталь!
   Когда я обследовал ванную комнату с завидной тщательностью, особо не надеясь что-то отыскать после действий милиции, я нащупал за полой ножкой ванны некий предмет, который поначалу показался мне детской игрушкой. Это был маленький самолет на цепочке. Да, я принял Су-27 (поверьте, не ошибся с модификацией) за детскую игрушку. Оказалось, вовсе не игрушка - поломанная запонка, принадлежавшая соседу - любителю экзотических запонок.
   Я отдал "игрушку" детям Ильи, чем их сильно порадовал. Тогда подумал, что пропажа нашлась, оказалось - для них "игрушка" была в новинку.
   Подкоп я веду в правильном направлении. Спасибо жене за подсказку, показавшуюся на первый взгляд обычной трескотней...
  
   Мне открыл дверь сам хозяин, причем пришлось ждать некоторое время. Даже показалось, что меня не хотят пускать. Сначала долго изучали в дверной глазок - я это чувствовал, потом шаги удалились, а потом человек вернулся и сразу распахнул дверь.
   Илья выглядел зашуганным, как выражаются мои дети. Мы поздоровались и застыли в прихожей. Я вопросительно смотрел на хозяина, ожидая приглашения пройти куда-угодно, хотя бы на кухню, не в прихожей же разговаривать, в самом деле. Хозяин приглашать не собирался, поинтересовался новостями. Мне показалось, что он меня не слушает. Ему очень хочется повернуть голову в сторону кухни, но он борется со своим желанием, успешно борется, пребывая мыслями точно не в прихожей, не рядом со мной.
   Я повременил заводить разговор о запонке в виде самолета СУ-27, рассказал о предпринятых шагах, ни на йоту не приблизившись меня к раскрытию тайны. После чего задал тот же вопрос, который задавал своей жене: изменилась ли за последнее время Нелли?
   Вопрос пролетел мимо ушей хозяина, я остался без ответа. Пришлось повысить голос, обратившись к нему по имени. Илья очнулся и сказал:
  - Рома, не переживай, у меня все под контролем. Медикаментозное лечение, которое я назначил твоему отцу, дает положительный результат.
  - Спасибо. - Мне ничего не оставалось, как поблагодарить.
   Разговор по профессиональной тематике вернул Илью в реальность.
  - Еще рано меня благодарить. Но я обязан тебя предупредить. Может так случиться, что Александру Федоровичу понадобиться серьезная операция.
  - Какая?
  - Пересадка донорского сердца. Я делал подобные операции, и все они прошли успешно. Очень надеюсь, что до операции дело не дойдет, но я обязан тебя предупредить.
   Новость сбила меня с мысли. Не отдавая себе отчета, я запросил воды. Илья вздрогнул, как будто я попросил у него чего-то невозможного.
  - Воды, - повторил я.
   Илья двинул в сторону кухни, я пошел за ним. Двигался, как зверь на охоте: ступал неслышно и почти не дышал - не уверен, что во время охоты зверь дышит через раз.
   За кухонным столом сидел мужчина с наголо бритой черепушкой. С левой стороны черепушки была отчетливо видна затянувшаяся рана. Волосы начали отрастать и походили на стриженный газон. С той разницей, что цвет был не зеленым, а рыжим.
   Мужчина повернул голову на звук открываемой двери, сначала увидел хозяина, потом и меня.
  - Добрый вечер, - поздоровался он.
  - Добрый вечер, - вторил ему я и назвал себя, - Роман Хруцкий.
  - Э-э-э, Павел, - после протяжного "э", означавшего раздумья, произнес мужик со "стриженным газоном" на голове. Среди "газона" отчетливо виднелась зажившая рана.
  - А фамилия? - уточнил я.
   Павел переглянулся с Ильей Михайловым.
  - Рома, это мой дальний родственник, - поспешно объяснил Илья. - Приехал к нам погостить. Он не знал о нашем горе... Павел, ты пей чай... Рома, ты будешь чай?
  - Буду, - присаживаясь к столу, кивнул я. - И давно родственник приехал?
  - Вчера, - доложил Илья и положил ладонь на плечо гостя.
  - Вчера, - подтвердил гость.
  - И откуда прибыли, позвольте узнать? - прицепился я.
  - Из Саратова, - ответил за гостя хозяин и обратился к нему, - Павел, тебе нужно отдохнуть с дороги.
  - Пусть посидит с нами, у меня есть для Павла хорошие новости.
  - Вы... знакомы? - с трудом произнес Михайлов, будто это была не короткая фраза, а сложно выговариваемая скороговорка.
  - Илья, я думал, ты мне доверяешь, - скривился я. - Если наши отношения строятся на недоверии к друг другу, то ничего хорошего из этого не выйдет.
  - Рома, я оказался в сложной ситуации.
  - А давай я начну, а ты продолжишь... Этого человека, - я указал на гостя, - зовут Паскаль Петрович Гнилорыбов.
   После такого заявления гость подпрыгнул на стуле, сморщился, заулыбался, вновь сморщился, вновь "расцвел, как майская роза".
  - А ведь правда, - наконец, объявил он, - меня зовут Паскаль, отчество - Петрович, фамилия - Гнилорыбов.
  - Ты память потерял, что ли? - не поверил я.
  - Потерял, когда башкой об асфальт шмякнулся. Я вспомнил! Меня один мужик заставил броситься под колеса какой-то тачки. Я хотел его перехитрить, но он толкнул меня прямо под колеса. Больше я ничего не помню. Очнулся уже в больничной палате.
  - Павла... Паскаля...- начал Илья.
  - Называй меня Павлом, меня все так называют, - разрешил Гнилорыбов. - Вот что удивительно, имя-то я свое вспомнил.
  - Павел оказался под колесами моего автомобиля. Мне ничего не оставалось делать, как отвезти его к нам в клинику. У меня приятель работает в "травме". Сказал, что это мой родственник. От Павла спиртным за версту разило, вот я и сочинил, что он упал и сильно ударился головой. Наверное, я был не прав, скрыв правду. Конечно, был не прав, но не хотел оказаться в следственном изоляторе. У меня двое детей, кроме меня у них никого нет.
  - В то время была еще жива Нелли, - напомнил я.
  - Нелли... Нелли... - повторил Илья. - Как ни крути, а она мачеха.
  - Она плохо относилась к ребятишкам?
  - Хорошо. Но где вероятность, что у нее не забрали бы детей, не передали их в детский дом в случае... если бы я...
  - Ребята! Вы потом поговорите о своем, - обнаглел гость. - Давайте сначала поговорим обо мне. Что за мужик толкнул меня под колеса? Ты у него денег занял и не отдаешь? Так он нам объяснил. Со мной были еще двое мужиков, но они отказались бросаться под колесами. Мурые, не то что я.
  - Пить надо меньше, - посоветовал я.
  - Я больше в рот не беру. И не тянет. Есть преимущества в черепно-мозговой травме. Вот так надо лечить нашего брата!
  - О договоренности Павла с неким мужчиной я слышу впервые. Но не удивлен. И догадываюсь, о ком идет речь. С этим человеком я был знаком лично. Ни о какой долге, как ты понимаешь, речь не идет.
  - Почему он не заявил о наезде? - спросил я.
  - Этот человек, который хотел подкупить Павла, недавно скончался в нашем кардиологическом отделении. Поступил к нам в крайне тяжелом состоянии. Но наотрез отказался, чтобы им занимался я. И скажу почему. Приблизительно год назад у меня на операционном столе скончалась пациентка. Сам виноват - операция была бессмысленной, женщина была обречена. Но муж так меня умолял спасти свою жену, что я пошел на риск. Естественно, обвинил меня в смерти супруги. Сначала написал заявление в прокуратуру, когда дело не выгорело - уголовное дело против меня не завели, он начал делать всякие гадости. Авария на дороге - одна из его гадостей. Повезло, что обошлось без смертельного исхода.
  - Паскаль все это время находился в клинике? - спросил я.
  - Из клиники его выписали три недели назад. Я поселил его на своей даче. А куда мне его девать?! Фамилию свою он не помнит. Выяснять в милиции о людях, объявленных в розыск, я не решился: надо ответить, почему я интересуюсь. Рассчитывал, что память к нему вернется, и мы расстанемся без претензий.
  - Что ты, Айболит, я не тебя зла не держу! - обнадежил заявлением Паскаль Гнилорыбов. - А как тебе мои родные будут благодарны! - закатил он глаза, - словами не передать: я все-таки "завязал"!.. Пойду я, наверное, а вы тут сами разбирайтесь.
  - Ну уж нет, никуда ты не пойдешь, - вернул я Павла на свое место, - сейчас я позвоню твоему отцу, Петру Петровичу. Он уже отчаялся увидеть тебя живым. Обрадую старика. Передам тебя из рук в руки почти в целости и сохранности...
   Через полчаса Петр Петрович вместе с внучкой и ее кавалером Прохором приехали за Паскалем. Сцена встречи едва не заставила нас с Ильей пустить слезу.
   Родным Паскаля была предложена версия с черепно-мозговой травмой на улице, где его и подобрал сердобольный доктор Михайлов.
   Гнилорыбовы долго прощались со своим благодетелем, обнимали, трясли руки, Паскаль заверил, что "завязал навсегда", на этой обнадеживающей ноте они покинули квартиру.
   Тотчас открылась дверь детской и показались две заспанные детские физиономии.
  - Дласти, дядя Лома, - поприветствовали меня Борис.
  - Здрасте, дядя Рррома, - вторил ему старший брат Денис.
  - Здрасте, мои хорошие.
  - А вы почему не спите? - строго спросил у них отец.
  - А вы не сумите, - огрызнулся младший, трехлетний Боря.
  - Извини, что слегка пошумели, - вставил я.
  - РРРаз ррразбудили, то читайте книжжжку, - сообразил пятилетний Денис, недавно научившийся выговаривать букву "р" и букву "ж". Теперь он рычал и жужжал.
   Пришлось читать.
   Мальчишки уснули быстро, а мы продолжили разговор с их отцом. На этот раз мы поговорили откровенно...
   Илья рассказал, что Нелли очень изменилась за последнее время. Я уточнил: неделю, две, месяц - за какой период времени?
   Оказалось, что весьма странно, сразу после нашей с Натальей свадьбы.
   Кому-то радостное событие, медовый месяц, а кому-то - испытания на прочность.
  - Наталья и раньше была сдержанной на чувства, была неразговорчивой, вся в себе, а тут и вовсе ушла в себя, - с большой неохотой признался мне вдовец. - Но она как бы светилась изнутри, надо быть полным дураком, чтобы не понять - женщина счастлива. А Наташа тебе ничего не рассказывала? Может, она была в курсе?
  - Ничего, - солгал я, хотя, доля правды была - тоже заметила изменения в сестре, но причины не знала. - Илья, возможно, чувство к тебе как-то видоизменилось... что ли, но будучи человеком закрытым, она не решалась заговорить о любви.
  - Получается, вышла замуж без любви, потом полюбила и раздумывала, признаться или погодить? Рома, думай, что говоришь!
  - А почему, нет? Со временем полюбила тебя по-настоящему, но боялась обидеть запоздалым признанием.
  - Если честно, то мы не обменивались признаниями. И без слов было все понятно. Но месяц назад с Нелли что-то случилось, как будто свет внутри включился. И уверен в одном - эти изменения ни коем образом не касались меня, ее законного супруга. Меня она как будто не замечала. Но любое напоминание о моем присутствии, любое мое прикосновение, она воспринимала в штыки.
  - Ты пытался поговорить с ней по душам?
  - Конечно. Но у нее был один ответ: "Не придумывай!"
  - Ты не ошибался?
  - Нелли была по-настоящему счастлива. Причем свое счастье она старательно скрывала, как скрывает архисуеверная невеста свое будущее бракосочетание: даже самым близким и родным людям не открывается, даже не намекает, а на все вопросы отвечает уверенно: "Я? Замуж? Что вы, что вы! Ни за что и никогда!" А через... неделю хвастает обручальным колечком на безымянном пальчике...
   Время шло, никаких заявления Нелли не делала, но все больше погружалась в себя.
   Если бы ее глаза не светились плохо притушенным счастьем, супруг бы предположил самое наихудшее - болезнь самой Натальи, болезнь ребятишек. Но раз глаза светились, Илья, как здравомыслящий мужчина, без труда догадался - у Нелли кто-то появился. Интрижка завязалась на свадьбе ее родной сестры или сразу после нее. Если бы свадьба была многочисленной, пришлось бы поломать голову в поисках потенциального любовника. Но на свадебном торжестве присутствовал узкий круг людей, проверенных людей. Следовательно, надо восстановить в памяти события, следующие за свадьбой.
   Сколько не ворошил недавнее прошлое Илья Михайлов, никак не мог вспомнить, с какой точки начался отсчет их семейного несчастья. Жили в любви и согласии, пусть жизнь и не была наполнена постоянными признаниями, бешеным сексом, но жили хорошо, тихо-мирно, а затем как будто кто-то отключил рубильник, отвечающий за любовь и взаимопонимание, муж и жена продолжали жить по инерции вместе, кажется, всё было по-прежнему - со стороны, на самом деле, муж остался на месте, а жена перебралась в параллельный мир.
   Наталья всегда была закрытым человеком - отсиживалась за деревянным щелевым заборчиком, а тут и вовсе отгородилась бетонной стеной, через которую к ней не достучишься. Приходилось "взрывать" - возвращать на короткое время какой-то новостью, которая может ее заинтересовать. Но интерес быстро пропадал, Нелли ускользала за... бетонную стену...
   Перед уходом Илья вынес мне из детской поломанную запонку в виде военного СУ-27. Я вернул запонку на место: милиция сама должна обнаружить запонку. Или кто-то другой, не Илья...
   На следующий день Илья решил поменять ванну, напоминавшую ему о трагедии. Кто его за это осудит? В этой ванне утопили его жену, в этом все дело.
  
   Рабочие обнаружили поломанную запонку и предъявили ее хозяину. Тот выказал крайнее "удивление" и позвонил следователю, который вел дело об убийстве его жены. Следователь вместе с криминалистом прибыли на место недавнего убийства, где их поджидал участковый инспектор, озлобленно глядевший на хозяина и рабочих, слегка заважничавших по причине своей значимости. Убедились в своей значимости после первого же вопроса, и подтвердили, что находка была обнаружена в полости ножки ванны, куда попала невероятным образом - скорее всего, предположили они же, уже знавшие о недавних трагических событиях, запонку поднесло туда потоком воды, там она и застряла. В качестве понятых была приглашена ближайшая соседка, Ольга Павловна Кулемина, и еще одна, с первого этажа, бойкая старушка с бегающими глазами, Авдотья Никаноровна Пичушкина. Пичушкина постоянно что-то нашептывала Кулеминой, Кулемина в ответ хмурилась и отворачивалась от Пичушкиной, которая привлекала к себе внимание визави хватанием за локоть двумя руками. Кулемина ловко уворачивалась, освобождалась, но ненадолго - Пичушкина требовала постоянного внимания к своим словам. Но вскоре переключилась на следователя, который вовсе не просил ее переключаться на него, а хотел быстро составить протокол и вернуться в свой тихий кабинетик два на два, сбросить с ног новые туфли, купленные женой на вещевом рынке без его участия и желания. Туфли оказались зверски малы, но продавец отказался совершать обмен, пришлось разнашивать обувь, чтобы жена угомонилась. Использовать в личных целях свое служебное положение следователь не привык.
   Однако разглагольствования бойкой старушки измученный следователь не пресек: говорила она по существу вопроса.
   Оказалось, что подобные запонки есть у соседа снизу, который забил тревогу по случаю потопления и порчи ремонта в своей квартире и примчался в квартиру сверху, где и обнаружил труп в ванной.
   Сосед снизу, ювелир-самоучка, весьма кстати оказался дома. Появлению невысокого милицейского чина не удивился. Все обвинения в свой адрес сразу отверг и вызывающе отвернулся от чина, свернул руки калачиком на груди. Правую ногу он вызывающе выставил вперед. У чина появилось острое желание наступить ему на ногу, болезненно, чтобы тот познал все прелести сдавленных пальцев ноги. Но удержался - при исполнении и, вообще, воспитанный человек. Но сдавленные пальцы обеих ног сделали свое гнусное дело: чин повысил голос. Ювелир-самоучка, носивший простую фамилию Нечипорук и простые же имя и фамилию - Иван Федорович, перестал быть памятником, выступающим против дискриминации угнетенных народных масс, встал по стойке смирно и, задыхаясь, то ли от волнения, то ли от испуга, то ли от несправедливости, проговорил:
  - Вы меня подозреваете, товарищ?
  - Тамбовский волк тебе товарищ, - вставила Пичушкина, нагло просовывая свое морщинистое лицо с бегающими глазами в чужую прихожую.
   Хозяин хотел сделать резкое движение в сторону входной двери, чтобы прищемить ненавистное лицо той, которая завидовала всем и вся, особенно зажиточным людям, заработавшим золотую копейку тяжелым непосильным трудом и невиданными способностями, но его действия опередило слово милицейского чина, заоравшего на всю округу:
  - Закройте дверь!
   Заорал, но не сказал, с какой стороны надо закрыть дверь. Авдотья Никаноровна поняла приказ по-своему и просочилась в прихожую ювелира-самоучки, отделанную в буржуазном стиле - с пафосом и вычурностью.
   За Авдотьей проследовала и интеллигентная Кулемина, которая никогда бы не позволила себе входить без приглашения, но нарушила свои интеллигентные принципы - хотела быть в курсе событий, чтобы передать новости, слово в слово, своему соседу Илье Михайлову, которого любила, как родного сына, уважала за приятные манеры, профессионализм и фанатичную преданность своему делу.
   Следователь решил, что на сегодня ора хватит, смирился с появлением двух особ и продолжил допрос Нечипорука, который вежливо пригласил в гостиную, но следователь отказался, потому как хозяин придвинул к нему домашние тапки, в которые следовало переобуться - дал понять, что не следует шаркать ногами в уличной обуви по его новехоньким паркетным полам. Если следователь скинул бы с ног свои новые туфли и пошевелил пальцами, почувствовав небывалое наслаждение, но впоследствии не смог бы вместить опухшие пальцы в эти стальные обувные оковы. В связи с чем пришлось стоять, держать папку навесу, еще и писать показания Нечипорука.
   Появление двух особ повлияло на хозяина: доселе ополовинившаяся спесь резко пошла на убыль. Он даже предложил милицейскому чину "проследовать на кухню (не в гостиную!) прямо в обуви, но чин никак не отреагировал на приглашение.
  - В каких отношениях вы были с покойной Нелли Эльциной?
  - С кем? - слегка отупел от беспокойства и спрятанного раздражения Нечипорук.
  - С Эльциной, которую вы обнаружили в ванной без признаков жизни?
  - Разве она не Михайлова? По мужу?
  - Это имеет какое-то значение? - зловеще поинтересовался следователь, убив остатки хозяйской спеси. - И не надо тянуть время. Отвечайте на вопрос.
   Если бы следователь повысил голос, Нечипорук потребовал бы адвоката, но следователь говорил спокойным голосом, но не сулившим ничего хорошего. С таким лучше не спорить.
  - Ни в каких я не был с ней отношениях, - проблеял он. - Так, по-соседски общались: здрасте, до свидания... Про погоду говорили, - обнадеживающе добавил он, как будто разговор о погоде что-то менял при этих сложно-запутанных обстоятельствах.
   Пичушкина едва ли не подпрыгивала на месте, Кулемина сверлила завравшегося хозяина непримиримым взглядом. Дамы преклонных лет переглянулись, и интеллигентная дама легким кивком головы дала добро своей соратнице по борьбе с новыми русскими.
  - Врет он все! - с наслаждением брякнула Авдотья Никаноровна и топнула ногой в истоптанном тапке.
   Прежде чем дать отпор наглому заявлению, хозяин пристально изучил паркетный пол, даже хотел отодвинуть непрошенную гостью с места, но не сдвинул и промолчал, но скорчил презрительную мину: дескать, сама врет, из зависти к чужому богатству.
   Противоречия двух классов, двух разных слоев населения жили, живут и будут жить.
  - Говорите, - разрешил Авдотье следователь, страдающий от скукоженности пальцев ног.
  - К нему она бегала! - заверещала Авдотья, указав пальцем на Нечипорука.
  - Кто - она? - уточнил следователь. У него тоже произошло снижение скорости сообразительности. Всё из-за обуви, меньшей на пару размеров.
  - Как кто?! Нелли... эта... Михайлова! Или Ельцина... Прям, президентская родственница.
  - Эльцина она, - поправил ее Нечипорук, чтобы хоть как-то уколоть.
  - А мне без разницы! - хмыкнула Авдотья Никаноровна. - Ты лучше скажи: не стыдно тебе путаться с чужими женами? Мы Илюшу знаем с вот таких, - она показала, с каких лет знает Илью Михайлова, выходило с двадцати пяти сантиметров от паркетного пола. - А ты - пришлый. Только появился, сразу давай стучать, мозг выносить жильцам! Пока свою квартиру отремонтировал, мы чуть с ума не сошли. А потом принялся чужих жен охмурять. Ворюга! Разве на честно заработанные такие хоромы отремонтируешь?! - обратилась Авдотья к Кулеминой за поддержкой, та передернула плечами, бойкая старушка продолжила,- и я говорю, что не отремонтируешь. - Опомнилась и заверещала с новой силой, - а где, спрашивается, взял деньги на покупку новой квартиры?! Надо с ним разобраться, товарищ следователь!
  - Это не по нашей части, - пробубнил себе под нос следователь, продолжая страдать. Ноги сами по себе становились на внешнее ребро, обманчиво облегчая участь скукоженным пальцам. - У вас есть доказательства, что у покойной Эльциной и Нечипорука была любовная связь?
  - Ольга Павловна кое-что видела, - доложила Авдотья, с насмешливым высокомерием взглянув на почти поверженного врага.
  - Слушаю вас, Ольга Павловна, - разрешил ей высказаться следователь.
   Ольга Павловна так долго молчала, что в горле пересохло, первые слова вырвались с хрепотцой, а затем и вовсе задушил кашель. Хозяин смотался на кухню, принес стакан воды.
  - Цианистого яду не забыл добавить? - развеселилась от скорой победы Авдотья, а сделавшая первый глоток Ольга Павловна поперхнулась вторым глотком и выплеснула воду изо рта на хозяина, который тревожился за стакан из богемского стекла и контролировал ее каждой движение.
   Хозяин, недолго думая, утерся футболкой, выказав выступающий живот и волосатую грудь.
  - Абрамгутанг, - выдала Авдотья, соединив имя, присущее представителям известной национальности, и того, от которого произошел род человеческий согласно Дарвину. - Видели, видели?
  - Что? - устало вопросил следователь.
  - Какой он заросший, видели?
  - И что?
  - Если заросший, как обезьяна, то у него... то он...
  - Да говорите же, в конце-то концов!
  - Он сексуально озабоченный, - с облегчением определилась Пичушкина.
  - Это доказательство того, что он расправился с Эльциной? - хмыкнул чин.
  - Конечно! Сначала ее совратил, она к нему душой прикипела, хотела с мужем развестись... Но ему-то она наскучила. Не нужна она ему стала. Наигрался и выбросил. А Нелька-то не отстает! Пригрозила рассказать кое-кому о его... о том, как он деньги зарабатывает...
  - Что вы несете? - скривился Нечипорук. - Если бы я... Если бы - подчеркиваю - я хотел с ней расправиться, но не стал бы заливать свою квартиру.
  - На что не пойдешь, только бы от суда отмазаться, - со знанием дела заключила Авдотья.
  - Оставим голословные обвинения, - осадил спорщиков следователь. - Ольга Павловна, я хочу вас послушать.
  - Я несколько раз видела, как Нелли покидала квартиру, но из подъезда не выходила.
  - Вы не могли ее пропустить?
  - Не могла. Я уверена... Я отчетливо слышала, как Нелли спускалась этажом ниже. Ей сразу открывали дверь, она молча входила, дверь тихо закрывалась. Возвращалась в свою квартиру Нелли через час-полтора. И всегда это был четверг, и всегда в обеденное время.
  - С чего вы взяли, что Ольга приходила ко мне?! Она могла входить в любую из четырех квартир на нашем этаже!
  - Если быть справедливой, то такой уверенности у меня нет, - промямлила Ольга Павловна.
  - Вот тебе на! - всплеснула руками Авдотья. - Ты же мне сама...
   Нечипорук не дал ей договорить:
  - Вы бы лучше помолчали! Не известно, каким образом вы оказались хозяйкой такой роскошной квартиры в престижном доме в центре города.
  - А мне скрывать нечего! И все знают, что я была в услужении у Великолукской - знаменитой оперной певицы. Она была одиноким человеком, никого у нее не было, кроме меня. Потому квартира отошла мне после ее смерти. Согласно завещанию, последней воле моей хозяйки. Бедняжка умирала в страшных муках. Рак у нее был.
  - Это правда, - подтвердила Кулемина. - Авдотья была очень привязана с Великолукской. Благодаря ее заботе она протянула так долго. Рак у нее обнаружили за десять лет до смерти.
  - Понял?! Хотя куда тебе, - махнула рукой на хозяина Авдотья. - Разе ты способен понять бескорыстные чувства.
  - И все же я продолжаю настаивать - Нелли не приходила ко МНЕ! - выделил последнее слово Нечипорук.
  - Конечно, на этом этаже живет еще один... любитель острых ощущений, - согласилась Авдотья, но он молод для Нелли.
  - Ему столько же лет, сколько нашему Илюше, - обронила Ольга Павловна.
  - Ну, что ты говоришь! Тебя кто-нибудь просил?! - взвилась Авдотья. Победа, которая была так близка, вильнула хвостом и уплыла в глубину чужих радостей.
   - Но знаете... Мне кажется, что Андрюша, который живет по соседству с Иваном Федоровичем, отсутствовал в то время. Он уезжал на этюды. Андрюша художник, - поспешно доложила Ольга Павловна.
  - Он такой художник, как я солистка Большого театра, - хмыкнула Авдотья. - Но что-то там малюет, еще и в выставках участвует, - добавила она. Согласиться что Андрюша - художник, было для ее же пользы: он уезжал на этюды, а Нелли бегала именно к Нечипоруку.
  - Кто проживает в двух оставшихся квартирах? - спросил следователь.
  - Никого подходящего для любовного адюльтера, - призналась Ольга Павловна, Авдотья уверенно подтвердила:
  - Две семейные пары преклонных лет. Обоим мужикам не до баб, еле-еле ногами передвигают. К тому же не расстаются со своими женами, вместе и на прогулку, и в магазин, и по разным делам.
  - Я хочу побеседовать с художником Андреем...
  - Алякринский его фамилия, - подсказала Авдотья. - Но только зря время потеряете.
  - Это почему же?
  - У Андрюши есть зазноба, Нельке ни чета. Не станет он затевать шуры-муры с женой Ильи. Обязан он ему. Илья его мать с того света вытащил. С тех пор мать Андрея живет за городом, там воздух чистый, а в квартире сын обитает. Иногда один, иногда с барышней. Она тоже художница. Так что надо брать в оборот этот прохвоста! - Авдотья указала на прохвоста, замершего с открытым ртом и со стаканом богемского стекла в руке. От избытка возмущения и из желания не наговорить лишнего, прохвост приложил стакан с остатками воды ко лбу. Слегка наклонил и вода потекла тонкой струйкой по лицу.
  - Сам себя выдал, - удовлетворенно заметила Авдотья Пичушкина.
  - Товарищ следователь, что происходит? - возмутился Нечипорук, привычно обтерев футболкой мокрое лицо. - Почему эта особа продолжает клеветать на честного человека?!
  - Честный! - выкатила из орбит глаза Авдотья. - Если он честный, то тогда я представитель... этой... неземной цивилизации!
  - А ты меня за руку поймала?! - перешел на визг и панибратство ювелир-самоучка. - Да я вот этими руками... не покладая рук... я... честно заработал... - со слезами на глазах, сбивчиво, принялся рассказывать о своих трудовых доходах хозяин квартиры, в которой происходили нешуточные разборки.
   Следователь продолжал мечтал о кабинете два на два, поэтому предложил Нечипоруку одеться и проследовать за ним для дачи показаний по всей форме. Нечипорук не успел запротестовать или смиренно проследовать, как них недр большой квартиры, как черт из табакерки, выпрыгнула дама в неглиже. Весьма соблазнительная и вызывающе красивая.
  - Может быть, уже хватит издеваться над человеком? - безапеляционно обратилась она к представителю законности. - Мой... Иван ни в чем не виноват. Зачем ему нужна какая-то Нелли, если у него есть я?! - резонно рассудила она.
  - И давно у него есть вы? - так же резонно заинтересовался следователь.
  - Два месяца, - неуверенно ответила роскошная дама лет сорока пяти, нисколько не стыдясь своей условной прикрытости. - Но знакомы мы с Иваном очень давно. Чувства проснулись недавно.
  - Ни стыда, ни совести, - заключила Авдотья и сплюнула.
  - Два месяца или больше? - обратилась с вопросом к своему возлюбленному дама и пояснила для всех присутствующих, - счастливые часов не наблюдают. - При этом положила белую пухлую руку на плечо коротышки ювелира и смачно чмокнула его в щетинистую щеку.
   Авдотья уверенно сплюнула и отвернулась. Нечипорук победно поцеловал свою возлюбленную в губы скользящим поцелуем.
  - А почему вы так тщательно скрываете свою связь? - задал вопрос следователь.
  - Все просто - я замужем! - объяснила незатейливо дама. - И я очень рассчитываю на порядочность всех присутствующих. Не хочу, чтобы мой муж узнал о моей связи с Ваней. Разводиться с мужем не входит в мои ближайшие планы. Нас Ваней все устраивает. А к кому бегала та женщина, которую позже Ваня обнаружил в ванне убитой, нас не интересует.
  - Каким образом запонка могла оказаться на месте преступления? - спросил неугомонный следователь, при этом он поставил на пятку сначала одну ногу, пытаясь вдавить ее в паркетный пол, затем тоже самое проделал с другой ногой.
  - Туфли жмут? - догадалась дама в неглиже.
  - Меня интересует запонка.
  - Это я виновата, - призналась дама. - Как-то в пылу страсти сломала ценную вещь. Ваня приобрел запонку на выставке, к нам в город приезжал один известный человек, дизайнер милых мужских безделушек. Ваня приобрел на выставке несколько дизайнерских запонок. Он ими очень дорожил, а я сломала...
  - Какие пустяки, - вставил Ваня с миной неудовольствия - даму сердца он все-таки мысленно корил за необузданные чувства. - Я попытался спаять запонку, и мне это удалось. Но паянный шов получился непрочным, в самый неподходящий момент запонка развалилась. Сначала я не заметил пропажу, обнаружил позже, но не мог подумать, что потерял запонку в ванне Михайловых.
  - В тот злополучный день я была у Вани. Мы только собирались... в общем, вы меня поняли... и вдруг послышался непонятный шум. Ваня заинтересовался, он не любит непорядок. И что мы увидели? Что вода сначала капала с потолка в ванной, а потом на наших глазах потекла струей. Ваня, естественно, побежал к соседям, устраивать скандал. Вернулся весь белый, говорит: там труп. Он позвонил в милицию и в "Скорую". Хотя, "Скорая" уже была не нужна. Так что, дорогой товарищ следователь, у моего любовника есть алиби. Его алиби - это я!..
  
  
   После неудачи с ювелиром-самоучкой я предложил Илье разобрать на "микрочастицы" каждый день, начиная с воскресенья - дня, следующего за днем нашего с Наташей бракосочетания.
  - Воскресенье... - задумчиво пробормотал Илья Михайлов. - Дети ночевали у соседки, мы попросили ее посидеть с ними, так как мы были приглашены на свадебное торжество. Соседка сама предложила, чтобы дети переночевали у нее, зачем их тревожить. Мы проспали почти до полудня. Неспешно позавтракали. Я не волновался за детей, знал, что они будут окружены заботой и вниманием, на Ольгу Павловну можно положиться. Потом Нелли занялась приготовлением обеда, а я отправился к соседке. Мальчишки еще не проснулись - они привыкли спать днем пару часов. Хотел уйти, но соседка уговорила остаться. Мне нравится у нее бывать. Обстановка хорошо на меня влияет, я отдыхаю душой.
  - Может быть, дело в самой хозяйке?
  - В хозяйке - в большей степени. Ольга Павловна человек эрудированный, с ней приятно поболтать. И немаловажно, что она хорошо меня знает, чувствует не хуже, чем родная мать, ориентируется по моему настроению. В тот день у меня было "говорливый" настрой, потому мы не только пили крепкий кофе, но и оживленно обсуждали всё, что приходило на ум, начали с Пушкина, великого нашего поэта - Ольга Павловна читала детям перед сном "Сказку о царе Салтане", продолжили рассуждениями о современной медицине и квалификации медиков, закончили, что естественно, уровнем жизни россиян, в частности - пенсионеров, которые влачат тяжелое существование. Я стараюсь ненавязчиво помочь Ольге Павловне материально. Она отказывается, но я умею убеждать.
  - О Нелли речь никогда не заходила?
  - А зачем мне обсуждать свою жену с кем бы то ни было, даже с человеком, с которым я давно знаком, с которым ощущаю родственную связь. Не пристало мужчине обсуждать свою жену с другими людьми, тем самым ты показываешь, что не удовлетворен своей семейной жизнью, что в чем-то подозреваешь жену, а завел разговор с одной законспирированной целью - выудить о ней информацию. Не по-мужски это. Согласен?
  - Полностью. Зайду с другой стороны. Тебе никогда не казалось, что Ольга Павловна порывается тебе что-то сказать, но в последний момент оставляет затею и мучается от своей нерешительности, которая связана лишь с одним - боится тебя ранить?
  - Напоминаю - Нелли изменилась ПОСЛЕ вашей свадьбы. В то воскресенье Ольге Павловне не было смысла молчать и терзаться.
  - Забыл прописную истину - об измене жены муж узнает последним, впрочем, как и жена об измене мужа.
  - Ты уже всё для себя решил?
  - А ты для себя?
  - Думаешь, я рогоносец?
  - Извини за прямоту, но... ты сам догадываешься, что в жизни Нелли появился другой мужчина, отсюда и изменения.
  - Я постоянно думаю, и... тоже прихожу к выводу - появился другой... Неужели это... сосед, чью поломанную запонку мы нашли под ванной? Он мог жить на два фронта: иметь двух любовниц одновременно, двух противоположностей: одна, застенчивая тихоня, компенсировала другую, женщину-вамп. Но это всего лишь предположение. Неужели моя жена могла променять меня на этого волосатого коротышку? Хотя кто этих женщин поймет. Некоторым, чем хуже, тем лучше.
  - Давай про волосатого коротышку. Вспоминай, может, он к вам приходил в гости, как-то смотрел на Нелли по-особому. Иной... невыразительный мужчина берет женщину взглядом, валящим с ног, одной фразой, тонким комплиментом - таким образом компенсирует внешнюю непривлекательность. И чем он непривлекательнее, тем виртуознее ловит на крючок женщин, которым не хватает внимания своего мужчины: пусть он богат, умен, красив, но деньги просто так на дороге не валяются - он трудится круглосуточно, забывая о жене.
  - Или дело не в деньгах, а в фанатизме, - высказался о себе Илья, кардиохирург от Бога, фанат своей профессии.
  - Женщина думает, что с ее стороны это всего лишь легкий флирт, вежливый ответ на мужское внимание, а потом незаметно попадает в любовный круговорот, причем так отчаянно, что пугает любовника, который не собирался что-то резко менять в своей жизни. Сам несерьезен, не верит в серьезность чувств и его начинает пугать решительность новой партнерши, которая, как оказалось впоследствии, доверчива до глупости и привыкла быть честной во всем. Ее не волнует, что происходит в его жизни, какие у него планы на будущее, если ли ей место в его будущем. Она уверена - есть! Они должны быть вместе! Он сам об этом ни раз ей говорил. Огорошив своего партнера заявлением о грядущем объяснении с мужем, она пишет себе смертный приговор, - нес я напропалую.
  - Рома, ну ты хватил! Если бы каждый... запуганный любовник убивал обманутую им женщину, со всей серьезностью подошедшую к их отношениям, но трупов в городе было бы как бездомных собак на улицах. Или ты нарочно меня запутываешь?
   Я молча воспринял нападки и проигнорировал вопрос. Не знаю, чего я добивался. Возможно, пытался вывести из себя вдовца. И опять же - для чего? Чтобы пробудился, оживился и начал вспоминать?
   И Илья, действительно, как будто оживился, сосредоточился и в то же время перестал вести себя как перевербованный агент, который запутался и не мог сообразить, где свои, где чужие.
  - Рома, я тебя уверяю - наш сосед, ювелир Нечипорук, не может быть убийцей моей жены. Какие два фронта! О чем ты? С такой дамочкой, как Эмма Хоружина, не забалуешь. С ней надо держать ухо востро.
  - Возможно, именно, опасность его и вдохновила на новое приключение.
  - Ничего-то ты в женщинах не понимаешь! Поверь мне - Эмма была одной единственной любовницей у Нечипорука. Она сказала, что они знакомы давно, но любовницей она стала недавно. Вполне вероятно, что Нечипорук ее долго добивался. И она им дорожит, раз открыла свое инкогнито, чтобы подтвердить его алиби, хотя до этого так искусно маскировалась, что никто из наших любопытных кумушек ее ни разу не заприметил, не проследил, к кому она приходит.
  - Мы не знаем, кто ее муж, какие у них отношения.
  - К чему это ты? Намекаешь на то, что он скор на расправу, отсюда и перевоплощение для визита к любовнику?
  - Фиг его знает. Может быть, это все лишь ее личные игры - дамочка заскучала.
  - А может быть... - начал Илья и замолчал, ожидая от меня продолжения.
  - Илья, а ты забыл, какое проблемное сейчас время?
   Михайлов озабоченно на меня взглянул, как будто я молниеносно превратился из разумного человека в человека "со сдвигом по фазе". Как ни в чем ни бывало я продолжил:
  - Так сложно чего-то добиться, способы достижения цели не важны, а добившись, совсем не хочется расставаться со ставшими привычными благами. Это было короткое вступление. А теперь по теме. Мужчина мог жениться на богатенькой бабенке, вместе с нею получил в приданое хороший капитал, который за нею же и числится - дамы нынче более прозорливые и расчетливые, чем раньше. Развод с женой поставит крест на его "счастливом" будущем. А развод может быть неизбежным, если отношения его супруги с любовником зайдут слишком далеко. Что надо предпринять мужу, причем срочно? Убрать с дороги любовника! Но! Но в этом случае следствие сразу выйдет на него, на обманутого мужа...
  - Что еще? - поторопил меня Илья.
  - Есть и другой способ оставить все как есть и сделать даже лучше - чтобы все имущество принадлежало ему безраздельно. Как этого добиться?
  - Убить жену? И тем самым подгрести под себя все то, что принадлежало ей? - высказался Михайлов и сразу добавил, - но рискованно.
   - Убивать жену не надо... Надо убить любовницу, которая надоела хуже горькой редьки, а "подвести под монастырь" именно жену. Один удар, и ты в дамках... Но это я так, размышляю вслух.
  - Предполагаешь, что рано или поздно следствие придет к выводу, что Нелли убила любовница Ивана Нечипорука, потому что у ее мужа была связь с Нелли? А на самом деле... убил супруг любовницы Нечипорука, который ловко всё обставил?
  - Да-да, дамочку могли элементарное подставить. Через Нечипорука. Запонка не случайно оказалась в твоей ванной комнате. Ее подбросили, чтобы сначала выйти на Нечипорука, потом на его любовницу...
  - Погоди! - не дал мне договорить Илья. - Ты забыл, что запонка была сломана, и ее владелец, который пришел, чтобы выяснить, почему у него с потолка льется вода, засуетился и потерял свою ценную вещицу.
  - Допускаю, что Нечипорук сказал правду - запонка доломалась, упала и невероятным образом попала в ножку ванны. И это сыграло на руку убийце. Против него сыграло другое обстоятельство - что Эмма пришла в тот день к Нечипоруку. Зачем ей так подставляться? Сначала убила, потом между делом завернула к любовнику? А ведь Эмма была в тот день у Нечипорука, без всяких сомнений. Вспомни, что рассказывала твоя Ольга Павловна. Когда дамочка предстала перед вашими кумушками в том виде, в которым прибегала к любовнику - в парике, очках на поллица и бесформенном пальто до пят, Авдотья Никаноровна, которая сидит у окна и любопытствует, ее уверенно опознала. Она видела, как буквально за пять-десять минут до суматохи, возникшей с заливом и обнаружением тела Нелли в ванне, эта особа входила в подъезд. За пять-десять минут она не успела бы... Ничего бы не успела.
  - И кто же все-таки настоящий убийца?
  - Это сделал мужчина, - уверенно заявил я.
  - Тоже мне, секрет Полишинеля!
  - И опять, и снова повторю: этот мужчина, теперь речь не идет о Нечипоруке, легко поймал Нелли на амурный крючок комплиментом, учтивостью, вниманием - нужное подчеркнуть. Был ли у него заранее заготовлен коварный план? Об этом знает только он.
  - Откуда у него ключ от нашей квартиры? Как он проник внутрь в день убийства? Я не думаю, что Нелли сама дала ему ключи или сама открыла ему дверь. Открыть-то могла, но если бы открыла дверь, то не вернулась бы в ванну, - рассудил Илья.
  - У кого еще были ключи от твоей квартиры?
  - У Ольги Павловны, -без особого желания ответил Михайлов. - Но ты же не думаешь, что Ольга Павловна убила Нелли?
  - В данную минуту меня интересуют ключи, которым некий человек...
  - Мужчина! - подчеркнул Илья, дабы увести подозрение от своей соседки, почти родственницы.
  - Милиция интересовалась ключами Нелли?
  - Да. Ключи нашлись в ее сумочке. Криминалист с ними работал, - задумчиво протянул Илья, - а потом... Рома, а ведь я забыл совсем, он сообщил следователю, что на ключах есть следы вещества, похожего на обычный пластилин. Их совсем мало, но они есть. И это значит...
  - И это значит, что с ключей сделали слепок, по слепку сделали ключ, с помощью которого открыли замок.
  - Я находился в таком подвешенном состоянии, что не сразу сообразил, о чем они говорят, а затем и вовсе забыл и разговоре. Получается, убийца заранее все спланировал, как ты и говорил. И убийца... из ближайшего окружения Нелли, раз смог взять ключи и сделать слепок.
  - И теперь остается самая малость - вычислить убийцу.
  - Кто же это? Любовник моей жены? Или это супруг Эммы Хоружиной, который решил ее подставить и заграбастать капитал, принадлежавший ей?
   Я хотел высказать свои соображения: любовник Нелли и муж Эммы - это одно и тоже лицо. Но пока сомневался. Потребуется помощь Ильи. Он должен знать, кто подцепил Нелли на амурный крючок. Но Илья не только не догадывался, мысли не мог допустить, что у его жены, тихони, "пуганой вороны", есть любовник.
   - Илья, сейчас все зависит от тебя. Давай, вспоминай!
  - Легко сказать, - вздохнул Илья. - Мне на ум ничего путного не приходит. И с чего ты взял, что Нелли могла пересечься с этим мужчиной в моем присутствии? Можно подумать, я держал ее на коротком поводке! Я ее не контролировал и не ограничивал в перемещениях.
  - С тобой! Обязательно с тобой! Нелли всегда сторонилась мужчин. Если бы ей кто-то отвесил комплимент, когда она шла по улице, она бы не стала, как другие женщины, останавливаться, искриться счастьем, кокетничать - это не про нее. Нелли ускорилась бы и постаралась забыть, приняв чужое мужское внимание за оскорбление ее женского достоинства. Я не прав?
  - Прав, - подумав, согласился со мной Илья. - Я пытался дознаться, почему так происходит? Возможно, ее кто-то напугал, и она закрылась? Наташа тебе ничего не рассказывала?
  - Нет, - уверенно ответил я, нисколько не смутившись. Посчитал, что прошлое лучше не ворошить.
   А если корни преступления уходят в прошлое? - подумал я. - Это месть Нелли на убийство парня, который ее изнасиловал... Вряд ли, - запротиворечил я себе, - столько лет прошло. Хотели бы отомстить, отомстили бы тогда, по горячим следам. И кто знал, что с парнем произошел ни несчастный случай?
   Пока я раздумывал, Илья вернулся к воспоминаниям о воскресенье. Я сам не знал, почему именно ухватился за воскресенье.
  - Мы поговорили с Ольгой Павловной Кулеминой, потом проснулись дети, мы вернулись домой, и Ольгу Павловну забрали с собой. Все вместе пообедали... или поужинали. Вечерело уже. Ольга Павловна ушла к себе, а мы отправились в парк на прогулку. Погуляли до семи, уже смеркалось...
   Илья замолчал и уставился на меня, как на странное существо, неведомым образом появившееся в его квартире.
  - Что не так? - поинтересовался я.
  - А ведь мы встретили в подъезде нашего соседа. Нечипорука.
  - Уже интересно.
  - Нечипорук был не один, в компании с приятелем. Они стояли у дверей, прощались и все никак не могли расстаться. Оба были навеселе. Сосед сообщил, что закончил делать ремонт в своих хоромах, так и сказал, и представил нам своего приятеля, с которым "обмывали ремонт", и зазвал нас с Нелли и детьми в гости. Мы отказывались, но сосед был настойчив. Его приятель передумал покидать гостеприимный дом и тоже присоединился к нам. Мы посидели в гостях недолго, потом ушли. У мальчишек уже глаза слипались, а у меня на понедельник была назначена плановая операция. Вот и всё.
  - Все время вы были вместе? Ты никуда не отлучался?
  - Отлучались вместе с хозяином в соседнюю комнату, в его кабинет. Нечипорук похвастал, что приобрел по случаю редкое издание "Слова о полку Игореве". Я загорелся посмотреть. Я отсутствовал недолго. От болтовни хозяина слишком устал. Сложно трезвому человеку общаться с подвыпившим. Полюбовался книгой и вернулся в гостиную
  - Когда вернулся, не заметил никаких перемен в Нелли?
  - Она громко хохотала над шутками приятеля Нечипорука.
  - Как его звали?
  - Феликс.
  - А фамилия?
  - Фамилию... я... не помню....
  - Не беда, я все выясню...
  
   Я без труда узнал фамилию приятеля Ивана Нечипорука - Колдуров. И что самое интересное, Феликс Колдуров оказался супругом Эммы Хоружиной, той самой женщины-вамп, любовницы Нечипорука.
   Феликс Колдуров руководил большой фирмой по ремонту электробытовой техники. По бумагам фирма принадлежала его супруге Эмме, получившей от отца, бывшего партийного функционера, кругленькую сумму на развитие бизнеса. Отец Эммы недавно покинул этот мир, зять решил освободить себя от непредсказуемой супруги.
   О ее постоянных романах он знал, но ничего поделать не мог. Эмма романы не афишировала, но не отрицала, лишь отсмеивалась и не реагировала на угрозы мужа.
   Связь с его другом детства стала последней каплей в чаше терпения Феликса.
   Хотя Феликс был сильно навеселе в день знакомства с Михайловыми, план в голове созрел быстро.
   Нелли оказалась легкой добычей. Но навязчивой. Он не просто ее не любил, а тихо ненавидел. Но она нужна ему была для выполнения плана. Встречалась пара на квартире Нечипорука. По четвергам, в обеденное время.
   Феликс сообщил Нелли по телефону, что встреча в четверг переносится на понедельник. У него есть для Нелли сюрприз. Нелли была заинтригована, подгоняла время. И когда Илья засобирался с детьми в цирк, то отказалась идти с ним, позвонила любовнику и пригласила к себе. При этом заявила, что в понедельник муж будет дома - соврала, чтобы любовник согласился на перенос свидания.
   Пришлось все менять на ходу.
   Он якобы "вспомнил", что на понедельник ему необходимо явиться на заседание суда, где будет рассматриваться жалоба клиента, недовольного ремонтом его бытовой техники. Клиент оказался склочным. Фирма отказалась вернуть деньги за ремонт, посчитав свою работу выполненной качественно и в срок. Поэтому Феликсу необходимо в срочном порядке встретиться с адвокатом, который представляет в суде интересы фирмы, чтобы обсудить кое-какие детали предстоящего судебного заседания. Эмма не стала уговаривать мужа остаться с ней и провести вместе воскресный день. Напротив, повеселела - может нанести визит своему любовнику...
  
   Обо всем этом я узнал гораздо позже. Рассказал сам Феликс Колдуров.
   Но прежде, собрав о нем всю информацию, мы с Ильей Михайловым отправились в милицию. Я поделился информацией со следователем, высказал свои догадки.
   Не будучи честолюбивым человеком, следователь не подумал, что я расшатываю трон, на котором он сидит, или хочу как-то унизить. Принял к сведению мой рассказ и начал действовать.
   Феликса задержали в его собственном кабинете, провели обыск и обнаружили ключи, приклеенные скотчем под днищем одного из выдвижных ящиков. Это был дубликат ключей от дверного замка квартиры Михайловых.
   Неподалеку от здания, где находилась фирма, принадлежавшая Эмме Хоружиной, находилось шаткое строение с вывеской "Заточка ножей. Изготовление ключей". В строении сидел пожилой худой мужчина. Он подтвердил, что Феликс Колдуров, которого он хорошо знал, обращался к нему с просьбой изготовить ключи по слепку. Он изготовил. Феликс хорошо заплатил.
   Феликс все отрицал. Он признался в любовной связи с Нелли Эльциной, но никаких дубликатов с ключей не делал. Зачем ему ключи от ее квартиры, если они встречались на квартире его приятеля Нечипорука. Тот случай был единственным. Нелли позвонила и сказала, что муж ушел с детьми в цирк. У них есть более двух часов... Феликс Колдуров утверждал, что, когда пришел к Нелли, она уже была мертва. Он испугался и сбежал. А что ему еще оставалось делать? Женщине помощь уже не требовалась, а милиция свалила бы на него убийство...
   Эмма обещала Феликсу нанять хорошего адвоката, несмотря на его измену. Но быстро забыла об обещании: нашлись хорошие люди, рассказали о планах "любящего" мужа касательно нее.
   Через месяц Эмма Хоружина официально развелась с Феликсом Колдуровым, и вскоре вышла замуж за Ивана Нечипорука.
   Иван Нечипорук после свадьбы продал свою квартиру с шикарным ремонтом, Эмма рассталась со всем своим движимым и недвижимым имуществом, и они перебрались на ПМЖ в Израиль...
   Феликс Колдуров не дожил до суда. Повесился в камере предварительного заключения...
   Моему отцу не понадобилась пересадка донорского сердца. Терапевтическое лечение дало положительный результат, за что я всю жизнь буду благодарен Илье Денисовичу Михайлову...
  
   Не скажу, что я был удовлетворен итогами расследования. Что-то меня беспокоило... Неужели я ошибся? Время покажет, был ли я прав. Как говорит мой отец: поживем - увидем...
  
   Вам показалось, что итоги расследования несколько скомканы? Это так. Я сделал это намерено: чтобы не раскрыть все карты раньше времени, случайно не обронить неосторожное слово. Все тайны станут явными в заключении.
   А пока вас ждут еще две истории из жизни молодого(?) - немолодого(?) человека - меня, Романа Александровича Хруцкого...
   В общем, продолжение следует...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"