Аннотация: Есть ли в потустороннем мире библиотеки? И если да, то есть ли в них наши рассказы? Осторожно - жестокость зашкаливает.
Лика окончила закреплять тело своей сестры на старом массивном комоде. Обтянутый выцветшим диванным покрывалом тот должен был сыграть роль жертвенника.
- Лика! Не надо! - сестра безуспешно пыталась разорвать верёвки на запястьях и лодыжках.
Не обращая на её вопли ровным счётом никакого внимания, девушка бросила жертве на живот тяжёлую книгу. Обложка томика носила следы огня. Страницы пожелтели, и ухмылки демонов взиравших с оных стали ещё противнее.
Набросив тёмно-синюю мантию, Лика стала над страшным местом проводящегося ритуала. Её глаза были скрыты теперь в тени капюшона. В вытянутой руке сверкал занесённый позаимствованный на кухне нож. Полные губы приоткрылись, и с них сорвался речитатив, повторяя составленное неведомо кем нечеловеческое заклинание.
- Лика! Вспомни, как мы всегда были вместе! Как гуляли во дворе, а ты всегда защищала меня от обидчиков! Опомнись! Что за демон тебя укусил?
Из глаз Алисы брызнули слёзы, её бил неизвестно откуда взявшийся озноб. Мускулы напряглись в тщётной попытке разорвать, не дающие пошевелиться, путы.
Лике чтение так же давалось всё с большим трудом. Голос неожиданно охрип. Похоже, свершаемое не доставляло ей ожидаемого удовольствия. Проглотив комок, заклинательница сосредоточилась на буквах, чётко очерчиваемых светом одинокой лампочки под потолком дачного подвала.
Растянувшиеся в часы для жертвы минуты подошли к концу. Заклятье закончилось. И с последними словами колдунья рванула свободной рукой ворот Алисиной блузы. Пуговицы брызнули во все стороны, озорно запрыгав по земляному полу. Перехватив двумя руками нож, которым совсем недавно на ужин она резала хлеб, Лика выдохнула последнее словосочетание и ударила.
Мягкая нержавейка соскочила по ребру, а затем легко вошла в бок, пробив лёгкое. Густая кровь, брызнувшая из-под лезвия, замарала мантию. Душераздирающий вопль разорвал тишину помещения.
- Пожалуйста... - Алиса пыталась умолять жестокосердную сестру, пока кровь из пробитого лёгкого не заполнила её горло, обдала язык солёным вкусом и потекла из угла рта тёмной струйкой. Жертва закашлялась, пытаясь сделать ещё пару вдохов. Ей это не удалось.
Лика наблюдала, как судорога пробежала от пальцев левой ноги в розовом носке, по крепкой икре и плоскому животу. Поднялась выше к синеющим на глазах губам. Алиса ещё пару раз конвульсивно дёрнулась и враз обмякла, проиграв своё тело холодным объятиям смерти.
Минуту ничего не происходило. Но вот в воздухе, на уровне глаз адептки тьмы, появился и разгорелся огонёк, быстро превращаясь в ярко пылавший, как в цирке круг. В середине обруча стал виден совершенно иной мир. Дождавшись, когда проход станет достаточно просторным, Лика нетерпеливо и, не проявляя видимую осторожность, шагнула в неведомое.
Во все стороны, насколько хватало глаз, протянулись могилы, с установленными на них каменными крестами. Меж могил шли широкие, поросшие низкой травой дорожки. Оград около захоронений не наблюдалось, но у их подножья гордо возвышались кусты роз. Небо было затянуто серыми облаками. Порыв ветра сорвал с тройки зелёных деревьев, росших неподалёку, несколько листов, бросив их к ногам пришелицы. Лика вздрогнула от холода и посильнее запахнула широкий ворот мантии.
Она была тут не одна. Чуть впереди на надгробной плите сидела девушка в длинном красном платье, подметающим подолом землю. На груди была треугольная вставка белого кружевного материала, гармонировавшая с высоким стоячим воротником. Рукава заканчивались треугольниками, удерживаемыми надетыми на средние пальцы петлями. Волосы уложены в аккуратную причёску, покрытую серебряной сеткой, вместе с огромными изумрудными серьгами выгодно подчёркивавшую острые выгнутые и развёрнутые у концов вперёд рога.
Демонесса приподняла в ухмылке левый уголок рта. Её внимание всецело было приковано к тонкой раскрытой книге в правой руке. Наконец, кивнув своим мыслям, виновница торжества отвлеклась от занятного чтива и обратила внимание на свою заскучавшую гостью:
- Привет, Анжелика! Или можно называть тебя сокращённо Ликой?
- Как тебе будет угодно.
Демонесса никак не отреагировала на панибратское обращение. Немного откинувшись, и оперевшись на левую руку, она заболтала в воздухе изящным кожаным башмачком. Лика заметила на нём серебряную пряжку и острый, загнутый вверх и увенчанный металлом носок.
- Тогда называй меня Даниэллой. Все твои повествования замечательны. Это, - продолжала она взмахивая книгой, - все твои рассказы.
Лика взяла протянутый журнал в твёрдом переплёте. Страницы были исписаны слишком знакомым почерком. Её рукой.
Раскрыв книгу на последней странице, писательница увидела свой последний недописанный рассказ. Текст обрывался в том месте, где она бросила его часом ранее.
- Все когда-либо написанные произведения хранятся в моей библиотеке. Книги сами увеличиваются по мере того, как строки ложатся на пергамент под рукой автора. Даже если сказание никогда не увидит свет, а владелец сожжёт его или сотрёт с компьютера, оно всё равно остаётся на этих листах.
Писатели фантастики редко бывают моими гостями. Их фантазия создаёт нужный им мир, и не один. И они вполне этим счастливы. Что же привело тебя ко мне?
- Покажи мне абсолютное зло и добро.
Даниэлла аристократично выгнула бровь, продемонстрировав свои эмоции.
- Как я была права. Ей не нужна вся эта мишура вроде власти и богатства. Но может быть ей нужна слава? - произнесла она, обращаясь, как будто к себе, но на самом деле продолжая в такой манере разговор с Ликой. - Зачем тебе это?
- Я участвую в интернет-конкурсе "Рваная грелка" четвёртый раз. Три раза подряд я его выигрывала. Я поклялась себе, что выиграю и в четвёртый, чего бы это мне ни стоило. Но на этот раз - тема конкурса про добро и зло. А я считаю, что добро и зло - относительно. Любое действие кому-то причиняет зло, а кому-то - наоборот. Мои рассказы получаются такими живыми, благодаря тому, что я описываю в них то, во что верю. Раз я не верю в добро и зло, то не смогу и выиграть конкурс!
- Так ты - Тузик! - рассмеялась демонесса, показав удивительно острые клыки.
Заметив непонимание на лице собеседницы, она перестала улыбаться и пояснила:
- Есть пословица: "Как Тузик грелку".
Лика никак не прокомментировала данное высказывание и тогда Даниэлла взмахнула рукой, и реальность вокруг девушек смазалась. Через мгновение они стояли в Петербурге на углу Невского и Садовой. У подземного перехода просил милостыню нищий без ног. Он сидел на возике и слёзно вымаливал подаяния, вызывая в прохожих сочувствие сочетанием своего увечья и морской тельняшки.
Молодой парень подал нищему сторублёвую купюру. Мир опять смазался и искательницы абсолютного добра и зла оказались в подземном вокзале метрополитена, где скрывшись от зорких камер, за квадратной колонной этот же нищий передавал дневную выручку упитанному представителю мафии. Вновь смена декораций. Парень, подавший сотку, у себя в квартире с любящей женой. Переход. Недавний мафиози с дружками покупает водку. В его руке, когда он расплачивается, вспыхивает та самая сотка. Ещё один переход - знакомая квартира, но другое время. Ворвавшиеся пьяные громилы, во главе с недавним собирателем денег насилуют и убивают родную половинку парня.
- Ну и что? Я всегда знала, что все нищие работают на мафию, и им не подаю. Знали бы остальные люди - не содержали бы, таким образом, преступность, которая в итоге всё одно пустит им кровь.
В ответ на реплику Лики - круговерть цветных пятен. Угол проспекта Энгельса и Елецкой. Лежит снег. На город опустилась ночь. Укутанная в старый рваный платок отчаявшаяся пенсионерка просит подаяние у пробегающего по своим делам мужчины в дорогом твидовом пальто. Мужчина делает вид, что не видит и не слышит попавшую в беду женщину. Та с сожалением смотрит на выставленные в ярко освещённой витрине ларька хорошо запечённые с золотой корочкой пирожки. На негнущихся ногах бедная женщина доходит до стены дома, тяжело садиться и через несколько минут, не в состоянии уже встать, замерзает.
На непонимающий взгляд спутницы Даниэлла пояснила:
- Нет абсолютно правильных действий для группы ситуаций. В каждом конкретном случае нужно знать, как поступить. Как видишь, не все нищие работают на мафию. Знай, к чему приведут их поступки, молодой человек и мужчина поступили бы по другому - правильно, и совершили бы добро. Люди редко совершают зло со зла. Они пытаются совершить добро, но из-за непонимания ситуации получается как в пословице: "Благими намерениями вымощена дорога в Ад". Следовательно, абсолютное добро - знание. А абсолютное зло - незнание.
Кстати, раз у христиан почитается слепая вера... - демонесса не договорила, оставляя слушательнице додумать откровение самой.
- А как же мой вызов демона? То есть - тебя? Я убила сестру, хотя прекрасно знала, что она уже не оживёт, а, скорее всего, будет являться мне всю оставшуюся жизнь в кошмарах.
- Ты не знала ответ на свой вопрос, иначе не пришлось бы практиковать демонологию, или добывать информацию как-то по-иному. Вот смотри, - окружающее пространство вновь расплылось. На этот раз демон и человек оказались в подвале, из которого началось путешествие, в тот момент, когда фигура в синей мантии схватила нож обеими руками, собираясь вонзить его в обнажённую грудь Алисы.
Даниэлла вдохнула побольше воздуха, готовясь давать пояснения и, заодно, заставить пережить Лику свой поступок ещё раз. Но в этот момент девушка рванула из-за пояса флягу и облила демонессу какой-то бесцветной жидкостью. Монстр успела прикрыть рукой лицо, но попавшие на кожу капли зашипели, разъедая её, как азотная кислота. Густой чёрный дым немедленно повалил от них, закрывая исполнительницу чужих желаний плотной пеленой.
Не тратя ни секунды, Лика рванулась к себе, в недалёком прошлом, и сестре. Дорогу ей преградила прозрачная пелена, по видимому, прикрывавшее путешественниц во времени и пространстве от чужих взоров заклятье. Оно прогибалось под напором целеустремлённой девушки, сколько могло, а затем лопнуло.
Лика успела перехватить орудие жестокого ритуала, одновременно в нескольких словах пересказывая, что она узнала. За её спиной показалась оправившаяся от членовредительства с горящими глазами жительница потустороннего мира. Её ожоги затягивались на глазах. Прожжённая до кости плоть вновь нарастала розовым мясом и покрывалась нежной кожей. Вслед за кожными покровами поползла материя платья, восстанавливаясь прямо на глазах.
Мир вновь изменился. Знакомое кладбище приветствовало старых посетителей порывом сильного ветра. Даниэлла уняла свечение глаз. Некоторое время она рассматривала Лику, чуть склонив на бок голову. Объект её пристального внимания так же молчала.
Когда переглядывание закончилось, могущественная демонесса нехотя произнесла:
- Ты выиграла свою бессмертную душу. Я так надеялась поиграть с тобой, Лика, как только ты перейдёшь грань бытия и очутишься в моей полной власти. Но факт остаётся фактом: ты изменила прошлое. Сейчас новая реальность, переписывающая старую, дойдёт сюда, и ты воссоединишься с собой не окончившей ритуал. Как раз в тот момент, как мы ищезли. Я завидую тебе, мне недозволено менять прошлое, и вряд ли я смогу когда-нибудь это попробовать.
В следующий миг Лика вновь оказалась в подвале. Только воспоминания двоились, описывая происшедшее.
На комоде всхлипывала Алиса. Девушка развязала сестру. Убедительно сообщила, что просто пошутила, а две Лики и монстр той просто привиделись из-за переживаний.
Почти принесённая жертва выдернула из цепких пальцев несостоявшейся убийцы руку и, ничего не говоря, ушла наверх. Вскоре послышалось журчание душа.
"Ничего - успокоится, придёт в себя, и решит, что ей это просто померещилось. Алиса не любит думать - в её голове только музыка, да побрякушки", - рассудила игрок с демонами и направилась к себе в комнату. Там её ждал мерцающий монитор, клавиатура на прочном столе советских времён и чашка давно остывшего кофе.
Было далеко за полночь. Лика добивала рассказ, весело щёлкая по клавишам. Поставив последнюю точку, она облизнула пересохшие губы и пробежалась пэйджапом к началу текста, дабы перечитать очередной свой шедевр. Но тут, дверь за её спиной отворилась, и послышались быстро приближающиеся шлепки босых ног по дощатому полу. Писательница уже заготавливала речь к вошедшей сестре, когда её схватили за затылок, а к носу и рту прижался платок с хлороформом.
Сознание входило постепенно. Глаза различили яркий свет, затем его источник удалился, проступило какое-то пятно, приобретшее вскорости черты Алисы в мантии-свидетельнице прошлого ритуала.
- Вот мы и поменялись местами! - гневно воскликнула сестра, занося над Ликой нож, который, если бы мог, тяжко вздохнул и попросился отправить его обратно к кухонным принадлежностям.
Лика молчала.
- Что ж ты не умоляешь меня остановиться, как это делала недавно я? Зачем ты вообще это сделала?! Последнее время ты невзлюбила меня, потому что я оставила науку и занимаюсь собой. Я не представляю, на что будет похож график двойного интеграла. Но, скажи, какой высоты каблук моден в этом сезоне? Или совсем простой вопрос: какого цвета бельё больше привлекает мужчин? Не знаешь? Так вот: знания могут быть разные! У меня уже есть парень. Он подаёт большие надежды - сейчас он владелец фирмы и вскорости войдёт в число совета директоров крупного нефтехолдинга. Благодаря своим знаниям мужской психологии, секретам красоты и обольщения, я смогла вскружить ему голову. Непостоянство, постоянная смена имиджа, экзотические танцы, массаж и камасутра помогут мне быть идеальной женой и удержать моего возлюбленного. Я проживу счастливую, полную путешествий и роскоши жизнь, а ты - просидишь её синим чулком в затхлой лаборатории с белыми крысами!
Алиса отбросила полоску металла и упала лицом на живот сестры, судорожно всхлипывая.
Когда эмоции вышли вместе со слезами, и сестра успокоилась, Лика задала единственный мучающий её вопрос:
- Сколько времени?
- Одна минута третьего ночи, - сверившись со встроенным в изящный браслет хронометром, ответила Алиса.
И тогда Лика закричала.
...
Даниэлла дочитала последнюю строку. За ней стояла сделанная лапкой гремлина красным чернилом приписка: "текст уничтожен из-за переживаний автора, связанных со сроками литературного конкурса". Смех демонессы разнёсся по безлюдному кладбищу, испугав, облюбовавших соседний крест, парочку ворон.