Кострова Евгения Леонидовна : другие произведения.

Stray king. Part 1. Embrace Of Foggy Darkness

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это история о девушке Мии, которая обучается в Академии Св. Павла на территории Северных земель, единственное место, где дети бывших дворян могут посвятить себя защите обычных людей. Их мир отделен от остальных Империй в расплату за грехи их предков, а потому людям самим приходится обороняться от злобных созданий тьмы, которые орудуют на границах страны. Мия мечтает стать одной из "Альфа" - спецподразделения, которое целенаправленно пытается истребить нечисть, обитающих в каждом городе. Вместе со своим лучшим другом она пытается противостоять кровожадным существам, в то время как в самой обители царства ночи поднимается восстание.

Stray king. Part 1:

Embrace of foggy darkness

  

0x01 graphic

  
   Хрустальные кристаллы, покрывавшие все пространство арены, холодили разгоряченные царапины на наших юных лицах, которые с каждой секундой все больше распыляла кровь. Пройдет меньше часа, как прозвенит колокол, и я смогу встретиться лицом к лицу со своим будущим партнером. От одной этой мысли по всему телу начинала растекаться ласковая дрожь, от которой подгибались коленки. Наконец-то появится человек, с которым я проведу остаток своей жизни, сражаясь бок о бок с потомками сумеречных господ, населяющих наш мир.
   В две тысячи сто двадцать четвертом году началась третья мировая война, после которой и появились существа, воспевающие темное начало и яркий свет полной луны. Создания, находившееся в тени в течение многих веков, решили показать свое истинное обличье и стать частью нашего общества. Мир пошатнулся, узнав об их существовании, о проклятых миротворцах, сеющих вокруг хаос и разруху, наслаждающихся похотью и
   развращению наших мыслей. Достоверную хронологическую картину всех событий их официального появления мы все равно не сможем узнать, после пятилетней войны главы мировых держав сожгли всю информацию, касающеюся настоящих причин развязки военных действий, а доверенных лиц приказали расстрелять сразу же после выполнения миссии. Солдаты, поклявшиеся хранить тайну в могиле, смиренно сложили головы, выполняя свой долг перед Российской Империей, одержавшей победу в решающей битве. На пороге наступающего двадцать третьего века, политики отстаивали захватчиские интересы, люди же сражались за свободу, за вознесение нации над нацией. Так и зародилась в человеческих сердцах неутолимая жажда власти и ненависти, разжегшая новый апокалипсис. Жадность и двуличие, предательство и бессердечие, казалось, что весь мир раскинулся в своем самом развращенном и жесточайшем обличии, который только приходилось видеть истории.
   Шпили Академии Св. Павла возвышались в высь поднебесья и ее серебристые наконечники поблескивали в лучах утреннего солнца, словно возвещая присутствующих здесь студентов о их долгожданном совершеннолетие. В шестнадцать лет мы становились полноправными членами группы "Альфа", если смогли пройти проверку наших экзаменаторов, которая проходила в два тура.
   Я глотала холодный зимний воздух, стараясь успокоить бешеный ритм сердца и искрящийся снег, тающий на моих щеках, разгуливал по ветру над ареной, на которой присутствовало свыше тысячи таких же, как я. Такие же запертые в клетку птицы, невидящие ничего кроме каменных стен и широких продольных лесов, раскинувшихся в бесконечную даль. Жизнь, напоминающая пылающий ад. Униженные и оскорбленные, мы с детства готовились принять звание охотника на сумеречных господ - стать существами, схожими с такими же бездушными призраками ночи, только с человеческим лицом. Незнающие любви родной матери, у нас не было места, куда бы мы могли вернуться, не было тех, кто ждал бы нашего возвращения. Измученные и истощенные, но живые, поддерживаемые собственным упорством и желанием постичь саму суть свободы и счастья - вот, что раз за разом позволяло нам вставать на ноги и с уверенностью шагать в завтрашний день.
   По моей щеке медленно стекала алая полоса крови, несколько капель которой, упали на отчищенные до блеска мраморные плиты трибун. Мой полный решимости взгляд ненадолго задержался на их багровом оттенке, после чего вернулся на поле, на которое вывели новую десятку участников первого тура. Ухватившись за металлические перилла, я подступила к самому краю и наклонилась вперед настолько, насколько позволял затуманенный от адреналина разум. Мои остриженные иссиня-черные волосы развивали озорные вихри безжалостного ветра, леденящий поток которого впивался в лицо, словно миллионы крохотных игл, но я была счастлива. Вкус только что одержанной победы и безграничное удовольствие от прожитого - вот что делало меня кем-то.
   - Мия.
   Я вздрогнула, услышав свое имя от одного из наших инструкторов, готовивших нас к этому дню на протяжении долгих десяти лет - дню, когда решится наша судьба. Джеймсу было около двадцати лет, когда он не смог пойти по стопам своих товарищей, и стал обычным стражем, защищающим учеников Академии от проносившегося во мгле ужаса - демонов, свободно разгуливающих по землям страны. Сколько же отважных воинов не стали достойными, не смогли пройти главное испытание. По законам Северных земель - в нынешние времена именно так именуют бывшую великую державу, Российскую Империю - каждому, кто прошел полный курс обучения, предоставляется возможность быть избранным и вместе со своим партнером избавлять отведенный район от нечисти, что нарушают договор, заключенный между людьми и обитателями тьмы. Первый этап проходит в виде сражения двух специально отобранных студентов, равных по силе и умениям, а победитель может встретиться с представителем Омега, который и выберет напарника, что будет сопровождать тебя до конца своей жизни. Я никогда не встречала ни одного представителя с темной стороны, но у нас их в шутку всегда называли "черными котами", мол они квинтэссенция хитрости, коварства. Часть нашего нового мира - царство ночи - были заинтересованы в помощи людям, которые платят им за это цену немыслимую, оплачивают сполна, отдавая в рабство монстрам, трепещущих над вкусом человеческой плоти, детей. Страшный закон был выдвинут много столетий назад, преследующий мою родину горем и слезами и по сей день. Когда мне исполнилось шесть, меня отдали на обучение в Академию, тогда как младшего брата - в услужение этим мерзким созданиям. Такой милости были удостоены немногие, только те, кто принадлежал в прошлом к дворянской фамилии. Я и сейчас отчетливо вижу перед собой забрезживший рассвет, осветивший платформу станции в переливающиеся цвета серебряного и перламутрового, а вдалеке, где лучи солнца коснулись долины горизонтальной золотистой полосой, появился поезд, пороховой дым которого окрашивал белое в черное. Я не помню выражение лица своего младшего братишки, что за день до этого крепко прижимался ко мне во сне, читая как молитву слова о прощении. Просил прощения за то, что я буду тосковать по нему, и к горлу подступал тяжелый комок, не дававшей ни единой возможности продохнуть - лишь горячие слезы скатывались по моим щекам, а сердце в мучительной медленной пытке разбивалось на сотни осколков. Когда солдаты британской армии выхватили его из моих рук - все, что я делала, так это стояла. Стояла и ничего не могла предпринять, зная, что любое правонарушение будет грозить жестокими каторжными работами родителям, а меня могут отдать в публичный дом, что было куда хуже. Я смотрела в его чистые серые глаза, казавшиеся на фоне снега совсем белоснежными, надеясь, что он поймет меня.
   - Я спасу тебя, - шептала я, - спасу, чего бы мне этого не стоило.
   А стоило ли? Стоило ли все эти годы теплить в душе призрачную надежду, что мальчик, бывший когда-то моим горячо любимым братом жив, а если и жив, то где вероятность того, что не обратили его существа тени в их подобие. Сейчас он мог разливать рубиновые напитки в золотые фужеры высшим слоям Омега или готовить девушку к торжественной ночи с одним из этих созданий. Они и людьми не брезговали. Порой наслушаться женских человеческих стонов было приятнее, нежели позабавиться с одной из Графинь полуночного эскорта. Главный плюс заключался в удобстве, ведь для них мы все равно, что скот, который они используют для удовлетворения своих желаний и потребностей, да и кого волнует один человек из нашей бесчисленной массы. Омега свято верили, что людей развелось в мире слишком много и тратить собственные чувства на их жалкое существование всего лишь трата их драгоценного времени.
   Эхо сильного мужского голоса Джеймса разнеслось по широкому коридору, стены которого были расписаны поражающей воображение гравировкой, изображающей цветущие сады, а возвышающиеся колонны, поддерживающие массивный каркас здания, придавали темные оттенки месту, которое мы могли называть своим домом. Угнетающее состояние навеивалось на меня каждый раз, когда я поднималась на высокие открытые этажи стадиона, где проходили бои выпускников. Контраст красоты, выполненной руками знаменитых флорентийских художников, никак не сочетался с угрюмыми скульптурами низших Омега, стоящих по бокам каждой колонны. Ненавидя в глубине своего сердца ту пугающую атмосферу, возникающую лишь здесь, я старалась подавить в себе этот гнусный страх, что коробил мое тщеславие и самолюбие. Я честно признавалась себе во всех появляющихся в голове кошмарах и не могла отделаться от мысли, что безжизненные статуи оказывали на меня такое воздействие. Это создавало брезжь в моей защите, а значит делало меня слабым звеном. Нельзя было позволять себе бояться, тем более образов и картин. Узнай об этом хоть один человек из моей группы, в тот же момент все подняли бы меня на посмешище. С самого первого своего появления на пороге этого заведения, я неустанно молилась и благодарила небеса за высокое происхождение своей семьи - это дало мне шанс не затоптать свою жизнь в подземных шахтах, где люди, падая от бессилия, умирали прямо на подъезжающих караванах, переполненных углем и опасными химическими жидкостями. Я могла помочь страдающим от бесконечного нападения Омега людям, цеплявшихся за жизни друг друга, а еще у меня оставался шанс вернуть брата.
   Обернувшись в сторону высокого юноши, я послала приветствующий поклон и, быстро спустившись с железной перегородки, я постаралась незаметно стереть кровь на лице, чтобы выглядеть достойной в глазах своего преподавателя.
   - Спасибо за Вашу поддержку, я знаю, что сегодня не самое лучшее время для подбадривания на экзамене. Они уже приехали? - спросила я, параллельно наблюдая за выходом новых студентов на арену и веря, что учитель не заметил появившегося на моем лице замешательства.
   Мужчина насмешливо выгнул одну из своих бровей и с легкой иронией в голосе проронил:
   - Если ты имеешь в виду представителей ночного мира, то да, они прибыли и уже проводится заседание первых десятки,- он проследил за моим взглядом и увидел двух студентов, регистрирующихся для участия в первом туре. Озорная усмешка осветила его черты, когда он заметил, за кем я установила слежку.
   - Мия, у тебя всегда был хороший вкус, но если хочешь знать мое мнение...
   - Не хочу, - тут же перебила его я, чувствуя, как щеки наливаются краской смущения.
   - Кристофер не станет твоим партнером, можешь даже не начинать лелеять мечты на этот счет - это я скажу тебе и без представителей.
   Я одарила его взглядом, полным презрения и демонстративно отвернулась. Мне не нравилось, когда люди с легкостью могли читать самое сокровенное, что у меня было на сердце и в мыслях. Иногда я задавалась вопросом: "Неужели все так очевидно?". Кристофер Рэвис был одним из лучших студентов, и никто и не думал, что он не сможет пройти в отбор группы "Альфа". Более того, он участвовал в нескольких операциях против Омега, что редко удается обычным студентом, показав себя отличным командиром и проявив достаточное количество храбрости, чтобы его смогли включить в первую тройку претендентов на победу. До него мне действительно было далеко, сражения на близком расстоянии, управление любыми электронными новшествами не давали ни минуты покоя, тогда как он был лучшим из лучших во всем - такого вроде не бывает? Моя группа специализировалась на бое, тогда как я отдавала всю себя на поддержание самоконтроля и парению в небесах. Небо. Если бы при рождении мы могли выбирать существо, в которое воплотишься в круговороте жизни, то я выбрала бы птицу или бы превратилась в ветер. Стоило об этом задуматься, как на моем лице отчетливо загоралась улыбка - небо - страна свободы и грез. Я всю жизнь провела взаперти и в глубоком забвении, не видя тех опасностей, что грозили каждому, кто находился за пределами стен Академии, и относила себя к числу трусов, хотя это было далеко не так. Я самый настоящий виртуоз в небесах, потому что могла слышать зовущий голос ветра, словно у меня душевная связь с этой стихией, и она в благодарность за эту любовь рассказывает мне о следующем вихре воздуха. Мне нравились скайборды, пожалуй, это единственная техника, созданная в эру первопроходцев, не вызывающая у меня катастрофического ужаса на лице. Белоснежная доска с неоновым отсвечиванием - вот и вся ее замысловатость, а дальше высота, скорость, превращающая риск в неописуемое наслаждение и легкий иней, остающийся на кончиках коротких волос. Я обожала перевороты, как это делали акробаты, и падала прямо в густые и пушистые облака, подрагивая впоследствии до костей и получая значительную дозу насморка. Но меня устраивала и простуда, которую я подавляла горячим чаем по ночам, и бившая дрожь, отражавшаяся в каждом нерве тела, и порхание бабочек в животе. Пока все начинали испытывать этот танец внутри себя от влюбленности, я принимала бесконечную волну напряжения и заразительного счастья от проносящегося в ушах оглушительного звука. Можно было сделать вывод, что я среднестатистический студент с достаточно успешными результатами, но нас было тысячи, и выбиться в тройку лидеров превращалась в поднебесную мечту. Находиться в одном классе с Кристофером было похоже на сон. Он был красив по меркам многих девушек, а я принимала его за греческого бога с идеальным профилем лица курчавыми русыми волосами, янтарными глазами и ровной белоснежной улыбкой, оттеняющая его бронзовую кожу из-за частых тренировок на солнце. Сталкиваясь с ним в спортивных залах или коридорах, плутающих на нескольких этажах и переходящих в широкие холлы, он приветливо улыбался, отчего судорога охватывала мое оцепеневшее тело, а потом я долго ночью, из раза в раз, прижимая подушку к подбородку с покрасневшим лицом, вспоминала его сияющие глаза.
   Противники выбрали в оружие деревянные палки - с виду не самое смертоносное оружие, но по технике овладеть им в совершенстве удавалось немногим. Требовалась гибкость и выносливость и фантазия - послышался треск дерева, когда Кристофер быстро поставил блок, а затем, опираясь на шест соперника, перепрыгнул его и нанес атакующий удар. Его волосы были похожи на каплю солнца, развиваясь на ветру. Забавно, что когда на землю опускался снег, солнце обжигало жаром, но вот только наступал последний этап, решающий весь исход битвы, как в золотых глазах сверкал холодный огонь. Двое отпрыгнули друг от друга, прокручивая в руках палки, следя за каждым лишним шагом, за каждым внезапным движением - настоящая пьеса смерти. Напротив Кристофера стоял рослый молодой человек лет на пять старше его и вдвое больше. Мускулы и бицепсы очерчивали черную одежду, словно узорчатый орнамент, а от каменного лица по спине проходила пугающая волна, словно нашептывающая приближение опасности.
   - Может быть, ты и прав, - сказала я, стискивая руки в кулаки, чтобы спрятать эмоции, бурлящие в сознании, - но я не перестаю восхищаться его упорством и стойкостью. Посмотри, как он держится, будто рыцарь в доспехах.
   - В Академии есть только одна девушка, заслуживающая себе Кристофера в партеры, ты же знаешь?
   В голове возникло мимолетное воспоминание о длинных светлых волосах, спускающихся белоснежным водопадом до самой поясницы, прекрасная линия припухлых алых губ и нежный оливковый оттенок кожи. Красота, сила, острый ум - да, они были, как две стороны света. Север и юг - поддерживающие, дополняющие друг друга части целого. Разве может быть иначе? Ее звали Лина, но полное имя было дано в честь Магдалины. Мои плечи сникли, и я печально опустила глаза. Несмотря на тот факт, что я никогда не смогу стоять наравне подле него, для меня это ничего не значил. Изгнать и отвергнуть образ храброго юноши, проникающий в мысли, когда я закрываю глаза перед сном, был равносилен смерти. Ревность душила, и порой я думала, что невидимая тяжесть придавит мне грудную клетку навсегда, но все продолжалось. Изо дня в день, из ночи в ночь - только он помог мне добраться до экзамена, помог дойти до такого уровня. Не зная ни о моих чувствах, ни о переживаниях, ни о том, какое влияние оказывают его поступки или взгляды, которые он случайно бросает в мою сторону, я была благодарна, за то, что сердце учащенно билось, а глаза затуманивались от серой дымки при виде его.
   - Да, - ответила я с легким придыханием, с замиранием видя его победоносный рывок вперед - вот он крепко поставил шест, поднявшись на него и выбивая двойным блоком ног соперника из равновесия, вот подбрасывает кончиком пальцев, упавший шест второго участника, разбивая ее вдребезги силой мысли. Я восторженно засмеялась - показать не только мастерство вести бой в свою пользу - заставить двигаться по своей воле, играть в свою интеллектуальную игру, предугадывать атаки противника, призывать божественную силу - высший балл обеспечен Кристоферу, но кто бы мог предугадать, что он закончит настолько быстро, настолько грациозно, настолько величественно.
   - Но знаешь, Джеймс, мне этого вполне достаточно. Я так хочу, чтобы он попал в отбор "Альфа". Он стремился к этому сквозь борьбу с самим собой. Эмоции, которые он накопил за эти годы, сдерживал в себе - пусть их светлая часть падет на его душевного напарника. Кристофер заслужил быть названным великим, а такие, как он, должны и иметь лучшее, что предоставить ему наше закрытое общество.
   Джеймс одобрительно кивнул:
   - Последняя атака была немного шокирующей даже для меня. Он блистательно выполнил прием с магией, но ты тоже здорово постаралась, если пройдешь второй этап, то можешь рассчитывать на прохождение в "Альфа".
   Я натянуто улыбнулась, но во мне взметнулось сомнение, которое я запрятала так далеко, как только могла - и вот оно вновь проникло в мой очищенный разум.
   - Если я не пройду, то буду обычным стражем или в перспективе меня отправят в Сибирь, но в дальние края не смогу попасть.
   - Из-за брата? - Джеймс вздохнул, переминаясь с ноги на ногу. - Мия, обычно человеческих детей Омега не оставляю в живых надолго. Было бы здорово, если бы он остался по истечению стольких лет на службе, но ты должна понимать, он уже не человек и никогда им не станет.
   - Знаю, - отчеканила я, успокаивая сумасшедший стук сердца, - но мне и на это наплевать.
   Джемс скривился, и устало пожал плечами, говоря всем своим видом, что не намерен спорить с моей упертой натурой и дальше, но вместо этого продолжила я.
   - Он мой брат и этого не изменить. В нем все так же течет человеческая кровь, и живут человеческие вспоминания.
   - А теперь в нем кровь Омега. Теперь он знает их мир изнутри, познавая его положительные и отрицательные стороны. Он ест их пищу, притягивается к их вековым привычкам, как к наркотику, а, возможно, и ощущает безграничную власть, которую ему могли бы предложить верхи их королевской иерархии, - он говорил спокойно, а меня перекашивало от каждого произнесенного слова.
   - А у них есть положительные стороны? - с намеком сарказма в голосе спросила я.
   Джеймс посмотрел на меня сверху вниз и ни его темный, томный взгляд, ни непроницаемое выражение лица не могли дать возможности прочитать то, что творилось в его голове.
   - Есть и их много. Когда ты человек, ты постоянно мечешься между правильным решением и перед своими желаниями - ты ведешь постоянную, нескончаемую борьбу. Но в мире Омега все наоборот, будто сказочное зазеркалье. Как они заманивают в свои сети людей? Выполняя потаенные мечты, приводя в действие то, чего мы не можем. Они обещают, пугают и обманывают. В какой-то степени их мир полностью построен на лжи - на сладкой, местами коварной, но прекрасной. И многие в отчаянии тянуться ко тьме. От безвыходности, от бессилия, безволия - множество причин, которые мы не можем пресечь и хоть как-то изменить.
   В его словах была доля правды. Взять в пример меня. Если бы я была сиротой, обычной деревенской девчушкой, то я беспрекословно последовала за любым потомком тьмы. Ведь когда ты не имеешь ровным счетом ничего, а все самое дорогое уже за гранью реальности, что тебе остается делать в этом мире. Зачем голодать и страдать? Зачем вспоминать и горько плакать над могилами тех, кого ты больше никогда не сможешь вернуть и увидеть? А в объятьях тьмы, тебя ждет тепло и ласка, страсть и наслаждение. Почему бы нет? Ну и пусть ты умрешь. Зачем жить, если нет ничего кроме грязи и унижения, встречающихся на пути мертвецов - вот, почему столица Омега обосновалась в Северных землях. Здесь нет поисковых отрядов, вычищающих зло, здесь можно смело разгуливать по городам и пожирать человеческое мясо, прячась от беззакония, можно играть нашими хрупкими сердцами и пускаться в пляс, видя наши страдания. Призраки, безликие оборотни, сумеречные девы - все они заполняли города, как рой назойливых мошек. И только спецотряд "Альфа" мог контролировать их кровопролитные пиры. Я припомнила одну из историй, которую прочитала в библиотеке, роясь в архивах прошлого десятилетия. У меня был реферат о низшем классе Омега, которые и доставляли людям столько неприятностей. В особенности, дети ночи любили полакомиться детскими страданиями. Для нас, тех, кто учился охотиться за этими чудовищами, эта история прозвучит тривиально и бессмысленно, но почему-то на мне эта печальная повесть отразилась иначе, чем типичная притча о том, что не стоит доверять первому встречному. Безликие - это создания, принимающие разную форму, все зависит от того, насколько с вами хотят заиграться. Чаще всего они принимали облик животных. Вот и здесь маленькая девочка, увидев котенка, последовала в самые отдаленные части построек одного из пригородов. Наступала зима, приносившая с собой скорбь и новые смерти. Омега нравится наши зимние ночи и бьющая в окна метель, завывающий ветер и скрежет сучьев деревьев, помогающий им скрываться в тенях и свисающих с крыш домов глыб льда. Зачарованная она следовала в мир хаоса и пустых надежд. На рассвете ее крохотное тельце нашли возле утеса, а золотые кошачьи глаза поблескивали в свете солнечных лучей. Удивительно одно - она улыбалась. На теле не было ни одной царапины, волнистые рыжеватые волосы крупными завитками обволакивали лицо, делая ее похожей на спящую принцессу. Тогда я подумала, что приписать подобный случай Омега было бы глупо, дитя могла замерзнуть от холода, а из-за зимних заморозков такие случаи были не редкостью в эти дни, если учесть, что умирали и при плюсовой температуре. Но как умиротворенно и блаженно было ее лицо. Снимок ее улыбки я сохранила в базе данных своего переносного компьютера. Выполнил ли безликий ее желание, и стоило ли это того?
   Раздался звон колокола и Джеймс бросил на меня встревоженный взгляд - настала очередь моей десятки, в которой будет и Кристофер. Он и я - мы будем стоять в ровной линии вместе в ожидании нового задания. Я повернулась к Джеймсу:
   - Спасибо, что пришел поддержать. Для меня многое значит.
   Он несколько долгих секунд изучал меня, а потом с легкой улыбкой на губах произнес:
   - Знаешь, почему-то я е сомневаюсь, что все у тебя получится и пойдет так, как захочешь только ты одна. Для меня было честью воспитывать такого отважного солдата, и я горжусь этим. Я не хочу ничего загадывать, - он потоптался с одной ноги на другую, держа руки замочком за спиной, - но я был бы счастлив, если бы ты осталась здесь, в Академии - со мной.
   Я скорчила кривую ухмылку, а он продолжил:
   - Но я понимаю, что у такой многообещающей мисс свои планы. Надеюсь, что у тебя будет самый красивый и смелый напарник. Вы же будите вместе до самого конца.
   И тут я задала вопрос, слетевший с губ в одно мгновение, как по волшебному призыву. Почему я спросила подобное? Почему в тот день он возник у меня именно в момент последнего этапа?
   - А может случиться так, что мне не подберут напарника?
   Джеймс немного подумал, но потом, видимо поняв мой страх, с уверенностью произнес:
   - Исключено. Таких катастроф за всю историю Академии еще не проходило, так что ты можешь с бесстрашием в сердце идти вперед.
   Почему меня все это так встревожило? Чего я боялась?
   - Но, - заколебалась я, - это ведь технически возможно. Возможно не найти родственную душу. Она может оказаться в другой точке планеты или мой духовный супруг уже умер.
   - Тебе подбирает человека "представитель". Они еще ни разу не ошибались. Поверь, если сможешь пройти это испытание, то тебе найдут нужного мужчину. Знаешь, сколько потрясающих пар они соединили? И дело не только в полном балансе и гармонии силы и их совместном равновесии. Нет - чувства, понимание мыслей, согласие - две полноценные личности, одна душа.
   Джеймс говорил, как в учебнике, по зазубренной статье, которую студенты заучивали, как молитву. Пробел или ошибка невозможна, нереальна, противоестественна. Разумное объяснение, но в тот миг, мне почему-то было не по себе. Должно быть, уже тогда я была готова к переменам, перевернувшим мою жизнь, изменившим мировоззрение до неузнаваемости.
   - Хорошо, - пробормотала я, крепко прижимаясь к его сильной груди. Я подумала, что если повезет, то через несколько мгновений, смогу обнять своего возлюбленного и, накатившая теплая волна в груди, помогла расслабиться и отпустить неприятные мысли.
   - Спасибо тебе, я буду скучать.
   - Эй, - он несильно толкнул меня в плечо, - еще не объявили результат, а ты прощаешься. Подождем немного, и тогда я скажу тебе целую речь, которую готовил несколько ночей к ряду.
   Мы в последний раз обменялись товарищеским рукопожатием, и я побежала вниз, слыша колокола, отдававшимся таинственной силой в ушах, будто отсчитываются последние секунды моей прошлой жизни, а только переступлю я порог массивных деревянных ворот, как наступит новая. Потом я долго буду прокручивать этот отрезок своей жизни, глубоко сожалея о том, что не смогла вернуться и обнять его покрепче и вздохнуть мускусный аромат, исходящий от его тела, легкий аромат кофе и запах солнца, что не послушала ту тирада, что он сочинял для меня - многое. Но больше мы не виделись никогда и так он и остался в моей памяти стоять на вершине арены, покрытой снегом и нежным светом солнца, молодой и улыбающийся. И это хорошо, потому что таким и был старый добрый Джеймс.
  
   ***
   Это было странное, ни с чем несравнимое ощущение, но я не чувствовала страха, лучше сказать по-другому, я ничего не чувствовала: ни своих ног, вцепившихся в землю, как щупальца осьминога, ни своего дыхания, которое я прекратила - все мое существование прекратило биться в мирном течении в одну секунду.
   - Сядь, - приказал мне громила, высотой в пять футов, положив свою звериную ладонь мне на плечо. Я покорно подчинялась и неотрывно следила за мальчиком лет семи, что осматривал с тигриным блеском в глазах всех собравшихся экзаменующихся. Теперь я поняла, почему им дали столь насмешливое прозвище - "черные коты". Оно в превосходстве разъясняли их гипнотическую взаимосвязь с нашим миром. В черных волосах он носил золотое колье с бриллиантами, цитринами, опалом, аметистами и розовыми турмалинами - Омега любили роскошь, а драгоценные камни говорили об уровне в иерархии силы и месте, занимаемом возле королевского престола. Виниловый жакет был с золотыми позументами, в центре которого была огромная по размерам овальная брошь из белого золота с цветными сапфирами, даже замшевые туфли, постукивающие по плитке пола, были из тюля и расшиты потрясающей металлизированной кожей. Мое замешательство было скорее в большей мере из-за его внешнего вида. Шерстяная рука, лежавшая на моем плече, спала, и я смущенно вздохнула, веря, что никто не заметил моего состояния.
   Всех десятерых участников выстроили в шеренгу, в ожидании неизвестного. Пока я запыхавшаяся плутала по туннелям смотровой башни, то по дороге встретила девушку своего возраста. Я узнала ее, хотя мы ни разу не общались, и я даже не знала ее имени, но по лицу я поняла, что она не прошла. Она тихо плакала, мужественно смотря на мрачный лес и верхушки деревьев, раскинувшихся по пустой долине, ветер теребил ее волосы, скрывая от остальных, окутавшую ее печаль. Я пронеслась мимо нее, ни разу не обернувшись - так, я хотела настроить себя на победу. Нет, ни за что на свете я не могла позволить себе закончить так. Стоя и ожидая своего череда, я думала, что же произойдет, но представитель в облике ребенка просто останавливался возле каждого и мгновение просто смотрел на человека, приступая к следующему. Я стояла шестой по очереди и старалась не поддаваться панике, упрекая себя за дрожащие руки, которые я спрятала за спиной. Омега принимали форму детей, чтобы мы не воспринимали их как опасных хищников, но мы знали зло, что окружало их невидимыми тенями, обволакивающие их фигуры, неизменно парящие за своими владыками - простейшая биологическая цепочка. Для них мы были просто пищей.
   Высокие каблуки из парчи с бантами из атласа и кожи встали прямо напротив меня, и я закрыла свои глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхание.
   - Габриэль, заставь ее открыть глаза, - пробормотал мальчик чуть охрипшим голосом.
   Я тут же распахнула свои глаза, встретившись с глубоким бирюзовым цветом, напоминающим море, которое я так мечтала увидеть. Тяжелые лапы вновь опустились мне на плечи, и я громко сглотнула, выставив кривую глупую усмешку в ответ на мрачное и серьезное лицо. Наверное, мне стоило гордиться, я заставила этого парня выговорить целое предложение. А может он собирался меня исключить из строя, сказав, что я не подхожу для настоящего воина "Альфа"?
   Он долго хмурился, обиженно причмокивал губами, как ребенок, потом демонстративно отвернулся, приступив к другому, но мальчик был таким злым, что на остальных решил не тратить времени и истерично закричал:
   - Что вы стоите, как столбы, проваливайте!
   Чудовище, стоящее позади меня, схватило моего соседа по правую руку и с размаху впечатало несчастного в стенку. Стражи в комнате уже вытащили оружие, чтобы прекратить жестокие разборки, но тут представитель громогласно произнес, отчего кровь буквально прекратила свой поток по жилам:
   - Габриэль, я самолично прикажу отдать тебя потрошителям, если ты сейчас же не прекратишь глупая тварь! Где мой лисий кафтан?
   Раздраженно плюхнувшись на шелковые подушки с замшевыми переплетами. К нему подскочили красивые китаянки с серебряными блюдами, на которых поблескивали кольца из желтого золота, жемчугами и гранатами. Они подносили хрустальные графины с алой жидкостью с восхитительным ароматом, кружевные черные одежды и порезанные фрукты, устроенные в громоздкие башенки. Один привлекательный чернокожий юноша с лохмой кудрявых завитушек, спрятанных за меховой черной шапочкой, увешанной цветочными заколками из цаворитов, нес тяжелую стеклянную доску, на которой стояли прозрачные шахматные фигуры.
   - Да не нужно мне это все! - заорал он, размахивая руками. У одной девушки поднос выпал из рук, и драгоценный графин разбился на крупные осколки, расплескав красное вино по плитам, впитавшим в себе этот букет в одно мгновенье.
   - Я устал! С какой стати меня посылают в эту глушь к жалким людишкам! - кричал он, тыча в нас своими маленькими пальчиками, на которых сияли изумрудные кольца.
   Вот значит, кто мы для него - жалкие людишки. Гнев вскипел во мне, и как иногда происходит с людьми, они сначала действуют, а потом думают. Меня разрывало на части от негодования и возмущения, да пусть он сам черт! - какое право имеет вести себя подобным образом, будто мы пустое место. Я подняла с плит крупный осколок графина, подлетевшего к моим ногам и, размахнувшись, запустила его в стену. Переполох затих, а стеклянный кусочек графина превратился в мелкую россыпь пыли. Тишина накрывала с головой, все неподвижно стояли на своих местах, не зная, что предпринять и ожидая продолжения перебранки, но ее не наступало. Глаза дымчато-зеленого цвета повернулись в мою сторону, впившись уничтожающим взглядом.
   - Я всегда считала, что представители - это верховные создания тьмы, и они неплохо осведомлены насчет дворцового этикета, но истинный дворянин никогда не показал бы на глазах "жалких людишек" своего недовольства.
   - Убери здесь все, Жаклин, - спокойно обратился мальчик к китаянке, которая тяжело дыша, держала открытый сундук с накидкой из меха лисы. Голубая шерсть с шелковой подкладкой закреплялась при помощи винтажной броши из жемчуга и бирюзы, и, накинув на себя шкуру необычного оттенка с проблесками белого, он откинулся на стул и выглядел, как монгольский хан. Роговицы его глаз сузились в тонкую черную полосу с золотыми прожилками, и он не собирался спускать с меня своих магических глаз. Они заглядывали прямо в душу, впуская яд в разум, пронзая память в быстром калейдоскопе.
   - Так много желаний в одном потоке мыслей. Я разозлился из-за тебя человечиха, от тебя у меня разболелась голова, - его тон был надменным и непринужденным одновременно. Черный кот сделал взмах рукой и все по мановению отошли в тень, будто прислуги в комнате не было и вовсе, и отчего-то воздух наполнился неприятным запахом гари, и стало трудно дышать.
   - Но ты права, я не должен был вести себя так. Твое замечание весьма кстати. От его тигриной усмешки мне стало не по себе. С меня ручьем стекал пот - с груди, с виска, по задней линии шеи - было жарко, и я не могла понять этого феномена - все окна были распахнуты настежь. Что происходит? Это сила высших господ?
   - Мия, - тихо начал представитель, постукивая удлинившимся ногтем, как бритвой по стеклянной шахматной доске, - зачем тебе вступать в группу "Альфа", если ты не умеешь держать в узде свои эмоции?
   Я застыла от усиливающейся демонической ауры, сжимающейся вокруг меня. В этот момент, мне помогли духовные силы и способность видеть смертельные тени Омега, но сделать что-нибудь, чтобы выпутаться из стальных пут, скрепивших мое тело цепью зла, я не могла. Сейчас мной управляли его кошачьи глаза. "Черные коты" - кровожадность и жестокость с примесью хитрости и лукавой улыбки.
   - Ради чего ты так упорствуешь?
   Он встал, фигура его двигалась с особенной угловатой грацией, а колдовские глаза притягивали все разумные мысли, стирая их из головы, в которых я так нуждалась. Кот поднес к губам бокал из слоновой кости и иолита, теперь постукивая черным ногтем по камням.
   - Ну? - настаивал он.
   - Я хочу вернуть себе то, что вы украли, - тихо пробормотала я, еле держась на ногах. Почему здесь так жарко? Кристофер держался за рукоять катаны, висящей на боку, и я была рада, что вызвала у него каплю сочувствию и мнимую угрозу, направленную на моего обольстителя
   - Украли? - ошеломленно вопросил мальчик, но древняя сила, таящаяся в глубине морского цвета его зрачков говорили о другом - он один из высших. Высшие Омега, способные силой мысли растворить человека в месиво. - Мы забрали то, что принадлежит нам по праву. Я хорошо знаю закон, и за твою дерзость ты должна бы поплатиться соответствующим наказанием.
   Шерстяной гигант приставил к горлу когтистую лапу, в любую секунду готовый вырвать мне глотку, а внутренности отдать эскорту, но единственное, что меня волновало так это всевидящие глаза. Не хочу, чтобы он смотрел, не хочу, чтобы прощупывал мою душу, заглядывал в самые отдаленные уголки памяти.
   - Прекрати..., - шептала я, собирая всю свою силу в одно слово.
   - "Не хочу" требует разум, скучая по свободе, а мне нравится играть с людьми - вот такими слабыми и трусливыми.
   - Я тебя не боюсь, - сквозь стиснутые зубы говорила я, стараясь не закричать от надавившей на виски волны.
   - Да неужели? Он расплылся в омерзительной улыбке, выведшей меня из себя окончательно.
   - Я СКАЗАЛА - УБИРАЙСЯ!
   Электрический разряд разнесся громовым ударом в столешницу, уничтожив шахматное поле, и воздух очистился от гнилового запаха, витавшего в комнате, сменив его на терпкий аромат огня и пепла. Представитель не шелохнулся и не изменился в лице, продолжая большими глотками наслаждаться обжигающим напитком, но его влияние сошло с моего сознания, и я поежилась от боли в голове. Я опустилась на пол и прикоснулась к вискам, но тут же отдернула руку, почувствовав, как из носа вытекла тонкая струя крови - слишком много употребила духовной силы.
   - Не важно, - только и сказал мальчик, оборачиваясь к Кристоферу, но обращаясь ко всем. - Здесь присутствует шесть человек, которым я подберу напарника, ах, - вспомнил он, играя черными ногтями по бокалу, - семь. Черный кот повернулся к юноше, что растирал ушибленное плечо из-за болезненного полета в стенку.
   - И, Мия, какое твое любимое число? - спросил мальчик, крутя между пальцами разбившуюся шахматную фигуру коня, у которого не доставало головы.
   - Восемь, - автоматически ответила я. Не знаю почему, но в детстве я обожала рисовать двойную окружность разноцветными карандашами, смешивая цвета, удивляясь их различности и широте палитры, а когда родители решили завести второго ребенка, я посчитала это неким предзнаменованием. Число имело две окружности, и нас тоже было двое - глупые соображения, которые я никак не могла довести до логического конца. Однако когда мне становилось одиноко, я вырисовывала на запястье двойную спираль, образующую бесконечность и думала о доме, о брате, что мог в ту же ночь, смотря на те же звезды, вырисовывать то же число.
   - Как это типично и неинтересно, - прикрыв глаза, произнес представитель. - А я люблю число три. Знаешь, человеческое дитя, когда вам на отборочных этапах задают эти вопросы, мы, таким образом, можем рассказать о вас все, но, - он сделал паузу, протягивая руку к Кристоферу, и тот сделал шаг вперед, - абсолютно все можно узнать по вкусу крови. Кровь - никогда не лжет, она вечна, как поток бесконечности, как память, что оставляет нам вода.
   Черный коготь проделывает неглубокий надрез на ладони Кристофера и тот не произносит ни звуку, и лишь незаметная складка у бровей может сказать о том, что ему больно. Капли крови упали на кольца представителя, которые он по-звериному слизнул, и, не поворачиваясь, протянул руку в противоположную сторону шеренги. Мое сердце перестает биться.
   - Я из вежливости за твою деликатность, человек, исполню три твоих желания, - он улыбается. Этот маленький надменный паршивец улыбается адской усмешкой, которая приснится в кошмарном сне и оставит болезненный шрам на сердце. - Мне нравится это число, это некий магический шифр. Еще в древности, вы, люди почитали это число. Сказания, легенды и, конечно же, сказки, что присутствуют у всех национальностей мира. Ты не поверишь, но и у темных господ есть и свои сказки.
   Вперед выступает светловолосая девушка. Красивая, под стать Кристоферу, такая же сильная и преданная - его вторая половинка, с которой он проведет остаток своей жизни, и будет любить одну ее до последнего сердечного удара. Пропасть, разделявшая его и меня, стала непреодолимой, но она всегда была такой, я просто грела надежду на чудо, что когда настанет этот день, он посмотрит на меня другими глазами, глазами, которые снились мне по ночам. Такими глазами он смотрел на Лину - они переполнялись счастьем и оба были готовы выдохнуть - наконец-то. Я воображала, как он встанет возле меня и обнимет крепко, пропуская свое тепло мне под кожу, как это происходило в моих мечтах. Но все это так и осталось эфемерной пеленой мечты - несбыточной мечты. Они поравнялись и поклонились представителю, улыбаясь друг другу, и открывшаяся перед ними дверь, позволившая проскользнуть утреннему свету в комнату, подарила им дорогу свободы и борьбы, по которой они будут шагать вместе.
   - Одно желание я исполнил, - благодушно сказал он, фокусируя кошачьи глаза на мне, едва дверь с грохотом закрылась, погружая нас в привычный мрак, разгонявшийся лишь четырьмя факелами. - Ты хотела, чтобы этот юноша был счастлив. Поверь, теперь он - счастливейший. Это моя плата за твою услугу.
   Черная пустота заполнила меня. Он только что стоял здесь, в этой комнате - добрый, храбрый Кристофер, делая меня чем-то значимым в этом мире, а не бесцветной точкой вселенной. Путешествуя непонимающим взглядом по закрытой двери и ее золотым ручкам, я смогла сдержать слезы, которые могли змеиной полосой упасть с моих впалых щек, потому что я понимала - его я больше никогда не увижу. Не увижу карамельные завитки волос и игру теней на его спине, когда он потный и усталый будет тренироваться с другими студентами, оттачивая боевые навыки; не услышу задорный смех, доносящийся по шелесту ветра в отдаленные уголки крепости; никогда не прикоснусь к его плечам и спине, по которым хотела провести, видя его без рубашки, словно в очередной раз доказывая, что лопатки это не ангельские крылья. Он ушел с другой девушкой, так и не удостоив меня своим вниманием - своей заразительной улыбкой, поднимающей до небес.
   - Это дорогой подарок, господин, - произнесла я, и по голосу нельзя было уловить моего горя.
   Представитель продолжал подзывать к себе ребят, рассказывая об опасностях, что хранят Северные Земли на окраинах, торжественно пожимая им руки или хлопая по плечу, одной девушке он подарил одно из своих колец - для всех них, меня уже не существовало, а опасения, грызущие меня со встречи с Джеймсом, превратились в явь. Я была последней и никого кроме меня и прислуги, как и самого председателя больше в комнате не осталось.
   - Какая удачная десятка, - вскакивая на софу, сказал мальчик, попутно сбрасывая туфли и закладывая в рот ванильное пирожное, хранившееся в расписном сундучке из красного дерева. Он видимо собирался съесть его в один укус, но крем немного вытек, попав на золотые запонки в виде змей на воротнике, и кот с переполненным ртом и довольным видом жевал угощение. Облизывая пальцы один за другим, он направил свой взгляд прямо на меня, улыбнулся правильной дозированной улыбкой, похожей на ту, которая появляется у взрослых, когда те хотят обмануть детей или приготовить к худшему и располагающим голосом с легкой хрипотцой произнес:
   - Что же касается тебя, то выбор будет за тобой.
   Я шокировано уставилась на него широко раскрытыми глазами, удивляясь подобному повороту событий, и с сомнением спросила:
   - Что Вы хотите этим сказать?
   - Я хочу сказать, что ни в этой Академии, ни где-либо еще в среде людей нет подходящего юноши на роль - быть твоим духовным супругом, поэтому ты одна.
   - Но ведь..., - я нервничала и не знала, как справиться с поднимающимся страхом, нет смердящим ужасом. - Разве такое бывает?
   - Нет, - жестко отчеканил он, подцепляя черными ногтями слоеный карамельный кекс, - но ты особый случай. Ты сомневаешься.
   - Сомневаюсь, - я уже перешла на истерические нотки, руки грозно подрагивали в нервной головоломке, а дыхание сорвалось, - что значит сомневаюсь? Единственное ради чего я живу, это уничтожать беззаконность низших классов Омега, истребляющих человечество, как вид!
   - Хмм, - протянул черный кот, заливая новую порцию кекса медом, стекающим по рукам, как капли золотой воды. - На самом деле, я заметил эту фразу уже у шестерых. Вы учите ее по учебникам, которые пишут ваши маразматики? Позволь задать тебе бестактный вопрос: почему ты, человеческая женщина, у которой мой народ отнял семью и тепло домашнего очага, не считаешь, меня исчадием зла? Почему стоишь на перепутье истины, не веря архивным данным - кто прав - жестокость климата этой огромной страны и отрицающие спасения люди, держащиеся за самих себя и не протягивающих другим руку помощи - или монстры, живущие с ними в одном мире, проглядывая сквозь человеческий разум и видя их корыстные поступки. Ты мечешься и не поймешь - где правда, а где ложь.
   Тогда, читая эту историю о девочке, заблудившейся в ночном снежном городе, ты думала, что люди не помогли ей, а Омега избавили от страданий ценой жизни.
   Я молчаливо смотрела, как тени сгущаются над его обликом - туманно-серая аура изменяет свой цвет, окунаясь в чистоту тьмы.
   - Я спрошу тебя еще раз, почему ты хочешь быть в группе "Альфа"?
   Я проникаюсь в симфонию звуков, отдающихся в его голосе - дребезжащие струны фортепьяно; внимательные, осторожные изумрудные глаза, изучающие мою суть. Я не знала, что ответить и могла ли оправдываться - все было правдой. Я ненавидела всей душой проклятых созданий, которые бросали окровавленные детские тела на белоснежной скатерти снега и льда, а с наступлением рассвета открывался чудовищный пейзаж красных и белых тонов. Но я винила и людей так же, людей, которых обязана была защищать. На миг, мысли в голове смешались, но мелькнула единственная правда - он пытается меня запутать и запугать. Он знает всю меня - чувства, мечты, грешные мысли, поток крови, биение сердца, строение тела. Да, порой смерть - это успокоение и конец страданиям, путь к вечности и свободе, но это не выход, который должны искать люди. Иначе, зачем нам жить? Я вскинула руку, вырисовывая в воздухе иероглифы, и сконцентрировала всю духовную силу - тени, поглощавшие его образ, питались моими сомнениями. Омега не едят человеческую пищу, они пьют нашу энергию и теплые воспоминания, высасывают все до последней капли.
   - Чтобы избавлять этот мир от Омега - и высших и низших - не имеет значения. Вы все имеете множество лиц, но, ни одного настоящего, вас невозможно перетянуть на противоположную сторону каната - вы зло.
   В глазах жжет от напряжения. Это существо, в безобидном облике ребенка, возможно, был прав. За всю историю, сколько ужасных войн и усобиц было на нашей планете, скольких мы загубили, ради наших эгоистичных целей и тайных, пагубных, эксцентричных желаний, но все-таки...
   Представитель наклонил голову в бок и поднял руку, залитую кровью и тихо пробормотал - шепот ползучего гада - обольстительно, запретно, недосягаемо:
   - Кровь рассказывает всю правду, - он облизывает языком крупные камни колец, и я дотрагиваюсь до своей пораненной на арене щеки.
   - Ты...
   - Да, - шептал он,- у тебя поистине завораживающая кровь. А сейчас я исполню еще два твоих желания за наивкуснейший деликатес. Черный кот поднялся, встав на спинку кресла и начал на одном каблуке играючи раскачиваться, хохоча во весь голос. - Мне по нраву твои стремления, человек, я бы на твоем месте хорошенько подумал о вступлении в группу "Альфа", если ты этого, конечно, хочешь.
   - Я ничего не понимаю - я могу пройти в спецотряд, не имея напарника - это же аномалия. За несколько сотен лет должны были происходить похожие случаи, - меня знобило от висевшего вкуса отчаяния в воздухе. - Почему это происходить именно со мной или Вы мне мстите за кувшин?
   - Мстить, тебе? - он удивился. - Нет никакой надобности, если бы я хотел тебе отмстить, то твои косточки бы уже обглодали демонические псы. Ты слышала когда-нибудь о них? Фантастические собаки, будто пришедшие из столицы ада. Раскаленные шипы по всему телу образуют некую защитную оболочку, но, как и в старые времена, интереснейшее скрывается внутри, - он сделал паузу, обнажив выступающие клыки, - а внутри огонь, сжигающий все дотла на расстоянии пяти метров - все. Ну, за исключением, если ищейка не захочет разорвать тебя, упиваясь горячей свежести крови на клыках.
   Я нахмурилась:
   - Тогда почему? Почему все эти случайности произошли со мной? Где мой напарник? - упорствовала я.
   - Да заткнись ты уже, - устало бормотал мальчик, растирая болевшие виски. Кресло мгновенно упало, и он успешно приземлившись на туфли, прошествовал к одному из своих деревянных сундуков, замки которого воссоздавали каждый пестик и тычинку райских цветов из розовых сапфиров и аквамаринов, разумеется - у господ любая вещь была шедевром искусства. - В этом мире нет случайностей, как и нет твоего напарника. Твоя аура это как..., - черный кот замолчал, перестав рыться в своих вещах, и подбежал ко мне. Меня поражало, как он успевал менять настроение вместе с местоположением, наверное, по этой причине у него и было так много камней - верховный наместник какого-нибудь графа.
   - Нет, - сказал он, - граф это чересчур низкий ранг для меня. Твоя ауру, - мальчик поднял руку, рисуя в пространстве, - здесь и здесь. У людей нет такого количества духовной силы. Тот юноша, к которому ты неровно дышишь сильнее тебя, но духовная связь бы между вами порвалась, и вы оба могли бы умереть, что не скажется на моей карьере.
   Я помрачнела:
   - Я обладаю чем-то сверхъестественным? На самом деле, эта идея пугала меня больше, чем прощание с жизнью в пасти ищеек. Потеряв тело, я не смогу потерять душу, а причастие к темным силам не предсказывало ничего хорошего для моего посмертного путешествия в иной мир. Потустороння энергия всегда была взаимосвязана с Омега, а за получение их мощи, нужно было выплатить равноценную плату. Плата в виде нашего бессмертия после смерти.
   - Нет, просто большое скопление духа, но, если говорить откровенно, то ты не очень сильна для "Альфа", даже наоборот.
   - Но Вы говорили, что я могу пройти в спецотряд, - бормочу я, обеспокоенно бегая глазами по разным углам, но только не поднимаю их на него, иначе он увидит мой страх, а я этого не хотела. Не хотела унижаться и преклонять колени в мольбе о пощаде и прошение прекратить злую игру.
   - Так и есть, - черный кот невольно улыбается. - Но это будет твое решение, о котором никто не должен узнать.
   Мне хотелось спросить, законен ли такой поступок, но я посчитала это грубостью и промолчала. Нет, незаконен и он это знает. Тогда почему?
   - Почему? - спрашиваю я.
   - Почему никто не должен узнать? - переспрашивает он.
   - Нет, почему на таких условиях?
   Он пристально смотрит на меня, покусывая черное лезвие своего когтя, и говорит:
   - Ты как некачественный продукт, который не особо хочется выкидывать, - сузив глаза, признается представитель. Это замечание больно жалит, но я терплю и слушаю дальше. -
   Мне все равно, даже если ты умрешь, так и не выбравшись из этой крепости, но попытаться можно всегда. Требуется лишь желание.
   - Это Вы так выполняете мои мечты?
   Он молчит, а потом начинает говорить, медленно, выдавливая из себя каждое слово:
   - Я уже исполнил твои мечты. Я подарил тебе выбор и свободу.
   - И в чем же мой выбор?
   - Сбежать и пойти той дорогой, которую ты выбрала, провожая брата. Остаться и продолжать жить. Уйти и умереть. Целая плеяда выбора.
   С минуты я глупо разглядываю собственные руки. Мне страшно, страшно как никогда и я даю возможность этому чувству расползтись по фибрам тела, по нервам, открываю поток страшных картинок в голове. Да, я сомневаюсь и неуверенна абсолютно во всех действиях, но я хочу уйти, хочу сбежать, хочу покончить с этим миром. Я всегда считала себя ничтожеством, ни способным к серьезным решениям, а когда вопрос, готовый полностью перевернуть мой образ жизни, материализовался во внешний мир - я не могу и слова вымолвить.
   - Есть поезд, - я вздрогнула от неожиданности, - отходящий сегодня ровно в полночь, следующий на восток. Выбери себе любой район, как это делают другие члены группы "Альфа" и поживи какое-то время в тени, чтобы о тебе забыли, а потом займись тем делом, которое поддерживает твое жалкое существование, человек. Убивай тех, кто нарушает закон.
   - Все должно быть не так.
   - Альфа и Омега - есть начало и конец, - выдохнул черный кот и нас закружил вихрь теней, превращающихся в маленьких фантомных драконов, впивающихся острыми зубцами в своего повелителя и отрывая от него чернильные куски ауры, поглощая ее, как растения солнечный свет.
   - Когда-то давно, верховные владыки прорыли путь в этот мир, и эта земля стала нашим новым обиталищем. Хотим мы того или нет, но мы следуем за королевской четой, подчиняясь и жадно любя их, любя так, что готовы поглотить их - они наши далекие прародители, наши отцы и матери, а мы их кровные дети. Ты должна знать, что Омега всегда держат свое слово, и мы не собираемся относить к числу тех порочных, грязных отпрысков, посчитавших, что они стоят выше нашего общества. Мы ненавидим их за зависть, жадность и обжорство. В то время как высшие слои обходятся эмоциями людей, это низкорослое отродье нарушает закон, - в воздухе завибрировала демоническая сила, а глаза представители налились золотым презрением. - Они выше общества, а значит выше закона, следовательно, выше императорской семьи. Да, для нас люди не более чем рабы, которых мы используем, считая, что этот мир принадлежит нам. Но закон для нас - все, как и честь. А потому я буду рад, если ты сотрешь с лица земли двух или трех недостойных. Этого будет вполне достаточно, женщина.
   - Не хотите растрачивать впустую пушечное мясо? - спросила, усмехаясь уголками губ. Я совсем потеряла страх, раз смею задавать вопрос такого характера, мне могли бы отрубить за это голову.
   Несколько заостренных пастей повернулись в мою сторону и зашипели, соединяя в монотонном отвратительном звучании гамму чувств - от похоти и вожделенного первородного греха убийства. Крохотные тельца потянулись ко мне, расправляя дымовые серые крылья и огненные наконечники хвостов, изменившихся в полете в тонкие кинжалы. Представитель развеял рукой дымку чудовищ, и змееподобные исчезли в слое широко улыбающихся ужасающих гримас, которые будто обещали загрызть меня при повторной встречи. И пусть это было моим воображением, но даже ему я поверила.
   - Ты не отличаешься от других. Обычная человеческая самка, ни больше и ни меньше, но выбор все еще остается за тобой.
   Председатель возвращается на свое место, занимая единственный стул рядом со складным деревянным столом, на который положил ноги и притворно зевнул, беря с шелковых красных скатертей легкую воздушную сладость в виде малинового крема с шоколадной присыпкой, и с блаженной улыбкой отправил себе в рот.
   - Перед тем как уйти, я бы хотела задать вопрос.
   Мальчик кивает головой, его щеки розовеют от последнего угощения и он делает незаметный жест рукой в согласии, громко чавкая пирожком во рту.
   - Альфа - мы есть начало, а Омега - есть конец, но с чего же, все это началось? Нас всегда учили этому, но человек - это тот, кто держит в себе и добро и зло. Я человек.
   Черный кот кивает, но не смотрит на меня своими гипнотическими глазами:
   - Для нас все началось с войны, той самой, которую вы люди называете Эрой Первопроходцев, но противоборство между добром и злом было всегда, с незапамятных времен. Вот ты, дитя, тоже ведешь войну с сомнениями - войну с собой. Когда ты выйдешь за пределы Академии, ты будешь чувствовать свободу и свою значимость, будешь злоупотреблять силой и гордостью, что тебе разрешили выйти из спасительных стен. Не соверши ошибок, которые могут свернуть тебя с благого пути, - его голос кружит, словно выпущенные на волю призрачные змеи. - Люди такие предсказуемые, идете напропалую, добиваясь своих целей, и забываете о том, сколько плохого сделали другим.
   - А возможно ли жить вместе - Альфа и Омега? Вместе - без войн, без новых трагедий? Я съежилась от последних слов, потому что не верила в произнесенное.
   - Ты лишилась рассудка, - издевательски прошептал он, шевеля алыми губами, будто взывая к своим темным слугам. - Попробуй, человек. Его детская фигура задергалась в полумраке комнате, откидывая причудливые тени на стены, и задрожал, скривившись в лице, будто разрываясь изнутри, и растворился во тьме, разлетевшихся в разные углы и открытые окна черных ворон. Взмахи крыльев затихли и пушистые перья, падающие пепельным снегом на мое лицо, обращались в серую пыль. Изящная золотая резьба на спинке высокого кресла, украшенная бриллиантовой цветущей лозой розы поблекла, а на небольшой прямоугольной перечнице, которой была придана форма римской триумфальной арки, возникли ржавые пятна. Лилейно-белое лицо, окутанное тенями, словно излучало сияние, поддерживающее роскошь и богатство убранства комнаты. Серый - смесь белого и черного. Альфа и Омега.
   - Начало и конец, - сказала я, сжимая в кулак упавший на ладони прах, и вышла наружу, припадая к свету как страстная любовница. Я отвела руки в разные стороны и почувствовала силу ветра, его вкус и запах, его немыслимую свободу и простор. - Я не совершу ошибок, - пообещала я, и вихрь унес мою клятву в небо, в место, где встречаются достойные.
  
   ***
   Я еле дождалась наступления комендантского часа, когда второе отделение студентов смогут выйти после своих отборочных туров. Я стояла на смотровой вышки, вглядываясь в черноту зимней ночи, освещенной лишь огненными факелами и бледным лунным светом, отпечатавшийся в памяти как колдовское полотно добра и красота, полная сказочного очарования. Увидев Джонатона возле арки, выходившей в открытое поле для бойцов, я осторожно стала пробираться к нижним этажам, прячась в сумрачных полосках, куда не добирался свет, чтобы меня не заметила охрана. Джонатон и я познакомились на одной из квалификаций, когда нас, еще так много незнающих о новом свете детей, привезли в Академию. Квалификацию проходили все, чтобы после суммирования баллов вас рекомендовали в группу, в которой вы будите обучаться все десять лет. Нас заставляли бегать десятки километров, проверяя на выносливость, упорство и силу. Тому бедняге, что упал во время забега, прибавляли еще половину пройденного пути в качестве наказания за слабую волю. По интересному образцу нас учили плавать - просто закидывали в ледяную скважину, даже не показав элементарных движений тела и тот, кто выплывет, сможет сытно поесть и согреться шерстяным одеялом и горячим настоем молока с медом, а тот, кому помогли - останется на ночном патруле с плошкой риса. Дисциплина и жесткость были важнейшей частью нашего обучения. Джонатон был из тех, кто любил полакомиться сахарными кексами с изюмом и молоком, отдаваясь водной дистанции всего себя. Собственно так мы и встретились. Я упросила его помочь мне выплыть за свою порцию сладкой булочки, и отдавать свои ленчи в дальнейшем и всегда, если он научит меня плавать кролем. Потом, признаться, я корила себя детским обещанием, длившемся и по сей день, но этот паренек, который, как он говорил, был не толстым, а упитанным, просиживал со мной долгие ночи напролет, вызываясь добровольцем быть вместе в патруле и сбалтывая сплетни вперемешку с острыми шуточками в адрес надоедливых стражей и их вечных придирок. С ним было комфортно и ужасно весело, но второе отделение числилось отставшими от программы студентами, поэтому побороться за вход в группу "Альфа" был, словно недостижимая звезда в черном небе.
   Обычно мы оставляли друг другу условные знаки, договариваясь так о встречи - это были либо недоеденные вафельные печенья, либо улыбочка из поджаренных беконов в яичнице. Джонатон был ни то что бы юморист, но до таких подсказок никто бы из охотников за сумеречными господами никогда бы не додумался. Сегодня он тоже выходил на ринг, но как я потом слышала - проиграл и был отстранен от участия во втором туре.
   Мои ноги заплетались, пропуская несколько широких ступенек тихими и осторожными прыжками и, завидев хмурый вид друга детства, я помедлила.
   - Помнишь, мы уже обсуждали с тобой это - бежать от судьбы бессмысленно. Сколько бы я ни старался угнаться за надеждой на дне ящика Пандоры, - незримое присутствие неудачника, которым считал себя Джонатон, не отпускало, но стоило мне выйти из тени, как оно, промелькнув на его лице, покрывшейся легкой щетиной, тут же исчезло, превратившись в улыбку благоговения.
   Мы были ровесниками, но по телосложению отличались и фигурой и гибкостью. Неповоротливый и невысокий, но крепкий и непробиваемый силач, Джо частенько осуждал свои короткие ноги и широкие плечи, хотя по секрету я делилась с ним длинным списком девушек, которые с туманным взором, провожали его по коридорам Академии.
   - Мне жаль, - неловко промямлила я, оттягивая страшный разговор. - У меня тоже все не особо... Кто это был? - спросила я, уходя от главного.
   - Некий Марри, у него еще отец француз из британской кавалерии, та еще шишка - Джо всегда злило, когда они переходили на темы, касающиеся его проигрышах. - Но у меня все равно нет выбора. Я останусь стражем в чертовой Академии, которую проклинал с первого же дня.
   Я раздумывала, бесстрастно таращась в потолок, где блики яркого огня вырисовывали кружевные узоры.
   - Но ты можешь отправиться в сибирские окраины, - осторожно предполагаю я, понимая глупость идеи, которую мы не раз обговаривали - смерть встретишь от холода, а не от хитрых уловок темных жителей.
   - Ну да, а через неделю придет извещение в гильдию охотников, - он демонстративно воздел руки к небу, разводя их в выдуманную афишу, - толстяк Джо помер на подъезде к Сибири, не убив ни одной рогатый крысы.
   - Рогатые крысы водятся и у нас, так что одну всяко убьешь, - на его лице такое страдание, что я не знаю, как это пережить и не разрыдаться, но все же дарю вымученную фальшивую улыбку.
   - Мия, ты прошла? - напрямик и без тени зависти спрашивает он, сердито косясь в мою сторону, но теплые нотки его голоса добивают меня.
   - Нет...
   Он молчит, угрюмо уставившись себе под ноги, и я признаюсь в своей безумной затеи и не могу остановить поток слов, льющийся из горла:
   - Но сегодня я уйду. На двадцать третьей подземной платформе сегодня отходит поезд. Представитель Омега дал мне неофициальное разрешение. Он сказал, что я могу пойти и без напарника, сказал, что у меня есть потенциал и я могу...
   - Стоп-стоп-стоп, - Джонатон останавливает меня, маша перед лицом подрагивающей рукой. - Ты решила сбежать?
   - Да, - кричу я, - я уйду отсюда навсегда. У меня появился шанс отыскать брата и поверь, даже если это простая шутка с "их" стороны, и даже если меня за нарушение границы приговорят к смертной казни, я не упущу этой возможности. Я жила этой надеждой все эти десять лет! Там мой брат, у этих тварей мой брат!
   Я вглядываюсь в его лицо, ощущаю трепет, вздымающийся в нем точно бабочка, взмахивающая крыльями и готовая улететь в открытое небо.
   - Пожалуйста, Джонатон! - я хватаюсь за его сырую от пота рубашку, теребя ее так, что она могла бы разойтись по швам. - Ты должен меня понять!
   - Возьми меня с собой! - перебивает он.
   - Что ты сказал?
   - А что такого? - он наклоняет голову, отворачиваясь от меня. - Мне нечего здесь делать, и если уж умирать, то не здесь. Я хочу хоть немного побыть на настоящем воздухе, а не прогибаться под системой, как добродушный Джеймс. Стражи долго не просиживаются здесь и рано или поздно, их сошлют в Сибирь, - он закрыл глаза, собираясь с мыслями. - Если ты не лжешь, то ты и вправду будешь свободна, выберешь любой район под чужим именем. Пусть и без разрешения и регистрации...
   - За мной отправят разыскивающий отряд. Я не могу брать на себя такую ответственность, - одна мысль пересекала другую и я выдавала все, что приходило мне в голову. Взять Джонатона с собой - сплошное безумие. Он не выживет и при первом поединке. И да, гильдия вышлет ищеек за нашими головами. Для охотников за сумеречными господами нет хуже греха, чем бегства, и кара за это лишь одна - смерть. Мы приносим с собой в этот мир смерть и вместе с нею уходим, таково было наше негласное правило и строжайшее табу. Одна я имею крохотные шансы на бегство, но брать с собой непрошедшего и первого этапа солдата равносильно самоубийству.
   Я нерешительно качаю головой, в моих глазах стоит вина и глубокое сочувствие. Нет, нет, я не могла. Не хотела подвергать чью-то жизнь такому риску. Меня мотает из стороны в сторону, я еле стою на ногах, и придерживаюсь руками на отполированные стены.
   - Прошу, не ставь передо мной такой ужасный выбор - твоя жизнь и твоя дружба. Я не осилю этого! - закрывая лицо руками, я хочу изодрать собственное лицо в кровь, чтобы от дикой, щемящей боли ни осталось и следа, а от тревожного сна очнуться в своей постели. Я не прошла отбор, моего духовного супруга не существует, я совсем одна, мои родители уже давным-давно умерли, а брат вылизывает каменные плиты демоническим псам, по которым проходили их липкие от грязи и сажи лапы - все то, отчего так и хочется умереть. Если я оторву руки от лица, то все вернется на свои места - будет истерзанное лицо дорогого и близкого Джо, будут вопросы, преследующие по пятам и то ощущение одиночество, что оставили отпечаток чернильные тени представителя Омега.
   - Мия, - голос Джо, являющийся из-за неизвестного бытия, - в Северных Землях каждый день умирают люди. У нас ничего нет, слышишь, - он трясет меня за плечи, несильно, но я чувствую эту встряску, возвращаясь к реальности, - у нас все отобрали - дом, семью, будущее. Ты и я - у нас никогда не будет детей, и мы не сможем, как это было в далекие времена, есть и спокойно ложиться в свои кровати, без страха, что в любую секунду не ворвутся они.
   - Я не могу с собой тебя взять, как ты этого не понимаешь! - прошептала я сдавленно. - Кретин! Если ты умрешь, я этого не переживу, - я кричу во весь голос, стряхивая с себя его руки, а он только крепче сжимает меня в свои железные тиски, не воспринимая время и пространство - пусть слышат все мою печаль. Пусть слышит Кристофер и его клятая Лина, пусть слышит Джеймс и те, кто надсмехался надо мной и вытирал об меня ноги, когда я падала лицом в грязь, пусть падет этот мир. И тут, я не выдерживаю - я плачу. Плачу за все изнуряющие тренировки и голод, за безответную любовь и сломанную гордость, за родных, которые с теплым и нежным объятьем встретят после работ на заводе. - У меня никого нет кроме тебя, - я смотрю на него, но не думаю. Мысли затихли в водовороте эмоций. - Я не хочу остаться одна, Джонатон. Я хочу умирать и понимать, что есть кто-то, кто будет вспоминать обо мне.
   -Воспоминания душат, Мия. Мия..., - жестокая улыбка вонзается в сердце, - это даже не русское имя. Здорово провернули эти государственные собак, правда. У нас даже своих имен нет. У нас нет на это никаких собачьих прав!
   - Отпусти, - бездушно шепчу я.
   Джонатон медленно разжал руки, отступил на шаг и отвернулся к пустующей арене, явно не желая смотреть мне в глаза. Он выглядел почти спокойным, хотя кулаки сжаты так, что на бледной коже проглядываются голубые вены, ползущие по его мускулам змеиными кольцами.
   - Я не отпущу тебя одну. Дело не только в моей трусости и ненависти, ты же знаешь это, - сообщил он, будто объясняя что-то совершенно естественное, но подрагивающие скулы и плотно сжатая линия губ говорили за себя. - Я не хочу, чтобы ты умирала. Когда за тобой придут, я не буду обузой и отвлеку охотников, посланных гильдией так, как смогу, давая тебе возможность уйти - на метр или сантиметр, все это не имеет значения, потому что моя жизнь будет стоить этого сантиметра.
   - Безумец!
   - Может быть, - соглашается Джонатон, - но подумай сама. Как ты собираешься проникнуть на подземную платформу без посторонней помощи? Да и потом, что тебе или мне терять? Давай сразу определимся с главной темой - ты боишься смерти?
   - Смерти, - я почти смеюсь, - думаю это меньшее, чего мне следовало бы бояться. И это было правдой, черный кот показал мне обратную сторону окончания бушующей и всепобеждающей жизни. Больше всего я боялась неизвестности, того, что лежит за пределами моего понимания, одиночества, от которого застывает кровь в жилах, будто от всепоглощающего ужаса.
   Ночной воздух дышал свежестью и прохладой. Серебристая дымка, овевала контуры возвышающихся башен Академии в свете луны, которая скрываясь за облаками, приглашала в наш мир темную, почти черную красоту. На землю вот-вот обрушится град снега и дождя, создавая хлюпавшую кашу под ногами, от которой у меня так часто была простуда. Сейчас студенты заканчивали бы ночной осмотр и уходили бы с широкими тетрадями из библиотек, переговариваясь то о заклинаниях, то о последних моделях двуствольного норвежского пистолета, то об эксперименте над рогатой крысой, проведенном в лаборатории сумасшедшего профессора. Стражи закроют главные ворота огромной крепости на металлические замки, входящие в пазы, и широкие деревянные ставни. Двери будут натужно поскрипывать, а железные петли протестующе ныть, будто ожидая, как верный друг, мнимых пленников крепости.
   - Так что ты скажешь? - тихим голосом спросил Джо, сохраняя мину полного безразличия на лице, тогда как, теплые капли пота предательски сбегали по подбородку от напряжения.
   Безутешно покачав головой, я пришла к выводу, что во многом из того, что сказал этот отчаянный паренек, была толика смысла. У нас не было иного выхода, кроме как сбежать, иначе бы все, что мы пережили, ушло в бездну пустоты, а мы оба хотели одного - стать кем-то, оставить след в этом мире, помочь хотя бы одному человеку, если это будет в наших силах.
   - Хорошо, - во рту пересохло.
   Я покорно сдалась, но тревожное ощущение колотило в груди, как раскаленное распятье. Я поплачусь за это решение, горько поплачусь, но в тот момент я ни о чем не догадывалась, ни о чем не думала - не могла, в силу своего ничтожного представления о мироздании. Я не верила в судьбу и случайности, поджидающие людей на каждом повороте. Если бы мне сказали в тот же день, как обернется моя жизнь после того, как я сяду на поезд и целеустремленно, с крупицей счастья в душе поеду навстречу темному будущему, то вряд ли бы осталась в здравом уме. Скорее, посчитала бы глупца, высказавшегося в столь бредовой идее фанатиком, но именно наше недоверие играет с нами роковую, злую шутку. Почему люди бегут по зову таинственной силы, дышащей тебе в спину и указывающей путь по одной дороге? Почему из множества развилок выбирают определенную тропу? Почему? Может потому, что так было предопределенно?
   ***
   Серебряный поезд несся сквозь ночную мглу, и мгла эта проникала в дальние уголки вагонов - в дорогие рестораны, где подтянутые красивые мужчины с галантным наклоном головы разносили в фужерах вина и посыпали мясо восточными пряностями, делали фантастические настои зеленого китайского чая, поднося миниатюрный белые чайники господам высшего общества. Звенел хрусталь на люстрах, канделябры с ароматизированными свечами придавали исключительный блеск арабской отделки на деревянных стенах и игра музыканта, исполнявшего на черном фортепьяно лунную сонату, так подходившую в пару той тьме, что проносилась в заволакивающей темноте глаз пассажиров. Приподнимались золотые крышки чайников в виде двуглавого золотого дракона, смотрящих на гостя глазами рубиновой огранки, ставились стеклянные фужеры с выгравированными письменами по бокам из изумрудов, зажигались свечи, руками юноши с кожей белой, как мелованная бумага, разносившаяся пустыми объявлениями детьми по центральным улицам городов. Круговые столпы дыма вырывались из полуприкрытых губ мужчины, одетого в богатый черный кафтан с узорчатыми украшениями в верхней части наряда, а запонки на манжетах заменяла россыпь металлических лепестков. На пепельных волосах уже прокралась седина и леденисто-голубые глаза уже без присущего жизни блеска следили за утонченными движениями его попутчицы.
   - Какая вдохновляющая атмосфера, - прошептала женщина, смакуя красный напиток в бокале. Ее кристальный кулон-крест, напоминающий орнаменты розенкрейцеров сверкал в полутьме их отдаленного от остальных столика. Красный язычок провел по стекающей с губ багровой капли и змеей вернулся обратно, даря собеседнику невинную, ребяческую улыбку. - Графиня приняла сегодня заказ из Шанхая. Ей привезли около десяти платьев с жемчужными брошами-подвесками - настоящее искусство иллюзий. Только подумайте, камни на одежде, являющимися не просто символами магнетической притягательности, а доказательством, что в нашем мире нет ничего важнее красоты и удовольствия.
   Мужчина поднял бокал в знак согласия, тихо пробормотав - так, чтобы его могли расслышать лишь смертельный тени, прячущиеся в бархатном занавесе:
   - Удовольствие и красота.
   А мгла, гуляла дальше, закрыв двери зала, в котором восседали господа нового света. В вестибюли стояли перемазанные грязью дети, провожающие бледнолицых людей непонимающим взглядом. Скулы одного из мальчиков, который был самым толстым из всех, двигались в разные стороны, из-за того, что тот кусал щеки изнутри и недовольно фыркал при всхлипе соседнего ребенка. Но завидев, как несколько ребят обессилено осели на холодный железный пол от усталости и голода, расхохотался во весь голос. Тело его ходило ходуном, будто по животу и ногам пробегала стая мышей, а от желтых и кривых зубов выворачивало наизнанку, настолько мерзким казалось объединение злорадного смеха и отвратительного запашка изо рта, доносившегося до других.
   - Заткнись ты, булка! - громогласно объявил тоненький голосок и послышался хруст, как деревянный треск, а следом тирада брани и чертыханья. Булка заорал и стал в голос вопить, не переставая с хрюканьем хныкать. Его обезображенное жиром лицо заплыло красным оттенком вина, а из маленьких глаз, которые были едва заметны под слоями твердой кожи, текли слезы.
   - Поганец! Кишки тебе вырву! - кричал толстый мальчик, пытаясь встать, но неповоротливое и грубое от мозолей тело не позволило и шелохнуться, наоборот он повалился на спину, кувыркаясь по ледяному металлу, пока его одежду не приковал золотой кинжал с зазубринами, прорезавший насквозь железные половицы и покачивающийся в миллиметре от его лица. Глаза Булки походили на маленькие черные точки, и он неотрывно смотрел в свое лицо, отражавшееся на драгоценном смертоносном зеркале.
   Длинная красивая рука схватилась за ручку и без малейших усилий вытянула клинок, а серебряные волосы аккуратными прядями накрыли мальчика, но повернуть голову в сторону создания ночи в облике человека он так и не решился. Фигура в черном одеянии выпрямилась в полный рост, и с гримасой полного безразличия и пустоты в недрах темных зрачков смотрел на собравшихся в вагоне детей. Белоснежная кожа призрака оттеняла его серые как небеса волосы. В их царстве снега - небо всегда было серым, будто мир - это огромное полотно художника, на которое ненароком вылили оттенки белого и черного, образовавшего этот фатальный цвет. Высшие Омега могли принимать человеческую форму в образе самых прекрасных людей, соблазняя таким способом свою жертву - вот и этот юноша был искусством гения. Отсутствующим взглядом он обвел путников, заостряя внимания на больных и подмечая особенности каждого.
   - Адольф, - рассеянно произнес голос из-за спины юноши, который отступив и поклонившись перед гостьей, дал ей пройти внутрь.
   - Посмотрим. Толстого мальчика в четвертый сектор. Больных, - она кивнула на трясущегося мальчика и лежащую в бессознании девочку, - высадишь на следующей станции. Остальные пусть поедят.
   Высокая, прекрасно сложенная женщина, которую можно было сравнить с греческой богиней. Ее руки были в длинных лайковых черных перчатках, тонкую талию, обхватывал гранатовый пояс, надетый поверх кружевного черного плаща, и лишь зеленые глаза выдавали ее сентиментальную и живую натуру - тихая угрюмая злоба, поселившаяся в сердце. Она улыбалась странной робкой улыбкой, но на лбу пролегла беспокойная складка, делающая ее лицо старше своих лет, выдававшая настоящий возраст. Женщина обхватила себя руками, пытаясь согреться от холода и с видимым усилием глубоко вздохнула, ожидая увидеть за окном ночную тень, пришедшую поглотить ее вечность. Безмолвная сила распахнула дверь и она, бросив последний взор на детей, удалилась прочь, как и ее спутник, следовавший за ней неуловимым призраком, смешавшимся с чернотой их мира.
   "Он придет!" - думала женщина, необычная женщина. Знаменитая Киевская Графиня, обладающая широкой сетью железнодорожных подземных поездов, перевозивших бесчисленное количество человеческих детей для высоких господ Омега. В сущности говоря, ее репутация была ничем иным, как сплошной фарс, по счастливой случайности она побывала в покоях самого короля - понятно, чем это закончилось. Единственная страстная ночь, превратившаяся в воображаемую будущую славу, которая будет на устах у потомков даже после того, как рассеется ее прах, если бы она могла зачать ребенка или ее ожидало бы другое, более оптимистическое будущее - будущее фаворитки двора и любовницы, вечность с прародителем. Какое бесстыжее окончание ждало это очаровательную демоническую диву, когда ее выкинули, как мусор, но не так она грезила в своих мечтах, и не так представляла теперешнее положение дел, когда наследный крон-принц взбунтовался и пошел против собственного отца. Глупец, возжелавший власти. Или же он вознамерился заполучить нечто большее? Но что? Один за другим были убиты патриархальные верхушки буржуазии, а затем и сам владыка. Поговаривали, что Его Высокое Благородие обезумел от горя, узнав о смерти его невесты. Такое происшествие поразило их мир, как зараза этих червячных людишек - холера, только эта болезнь, просочившись наружу, будет куда губительнее лихорадки и медленной мучительной агонии они не получат. Это будет тотальное уничтожение, расплодившиеся, как животные люди, будут истреблять, как истребляли и продолжают истреблять их дети ночи. Если и была раньше надежда на выживание их расы, то теперь все стояло на кону - чистокровный правитель мертв, а его сын творит грехи, за которые не сможет расплатиться весь род. Будущее будет потеряно для мира Омега навсегда. Но не в их правилах устраивать всеобщий саботаж и панику, нет, об этой трагедии будут знать только отдельные части их общества. Нужно сохранять равновесие, пока информация не прокралась и в Имперские Дома людей. Османская и Британская Империи разорвут все договора и выжгут дотла унизительные законы, но, с другой стороны - гортанный, но едва слышный смех - потомки тьмы заберут вместе с собой столько жизней, сколько понадобится, будут купаться в людской крови, и будут пить ее, пока не угаснет их неутолимая жажда.
   Сев на бархатный диван в своем купе, она устало посмотрела на черный саквояж, стоящий по центру широкого стеклянного стола с золотыми ножками. Она вспомнила тот момент, когда впервые встретилась лицом к лицу с наследником королевской семьи - тихий, бледный, статный, совершенный и величественный, как и все Омега, но в глазах горел такой огнь, такой душевный жар, от которого мертвая тишина становилась неутихающим морским штормом. Сто лет жизни ничто, совсем еще юнец, но все благоразумные мысли заливал этот взгляд, в которых кипела сероватая мгла, как та, что прячется и окутывает деревья, проносящиеся за окном.
   На сегодня были назначены важные заседания, но пришлось все отменить. Прислали ворона с черным письмом и сундуком, означавшим только одно - следующая жертва Киевская Княжна. Убив Омега высокого происхождения, ты можешь получить взамен их силу, способности, земли и все прилегающее имущества. Но для чего принцу понадобилась смерть родного отца в такое трудное время? Зачем сила сильнейшему из всех? Чего он хочет? В голове звучала какая-то бравада, какой-то странный и незнакомый пафос - это и есть страх смерти? То, чего они, Высшие, никогда не чувствовали? Боль от потери любимого - мы никогда не любим, никогда ни к кому не привязываемся, даже к детям; скука, затмевающая наше эгоистичное существование, длящееся вечность? Высшие живут долго, так долго, что забывают свои имена, придумывая новые. Он хочет, чтобы мы ощутили это на собственной шкуре? Чего?
   Она торопливо скинула с себя плащ, было душно, так душно, что даже открытые окна не придавали ни капли свежести. Она тихо лежала, прислушиваясь к своему размерному дыханию, но услышав стук в дверь, женщина резко села и несколько быстрых ударов сердца привели ее в оцепенение - страх? Это и есть чувство страха?
   - Госпожа? - очередной стук в дверь. Графина выдохнула с облегчением. Это всего лишь Адольф.
   - Заходи, - сказала она, как можно более спокойно.
   Зеркало ее небольшой комнаты отразило высокую фигуру юноши, и он почтенно поклонился. Слуги всегда кланяются при встречи с хозяином - всегда, даже, если это будет сотый раз за день.
   - Они сытые, - невозмутимо произнес Адольф и сел напротив своей госпожи, не удостоив взглядом предмет ее мук.
   - Кто - дети или волки? - проворчала она. Что с ней, почему так открыто показывает свои эмоции? Почему?
   Он ответил выразительным взглядом и ответил с отталкивающей прямотой:
   - И те, и другие.
   - Что известно об Адаме. Где его видели в последний раз? Что тебе известно от гонцов?
   - Гонцов обнаружили мертвыми в вагоне, в котором вы просили их оставить.
   - Самоубийство? - глупый вопрос, но по лицу ее телохранителя было и так все видно. - Понятно, значит это Его Превосходительство.
   - В этом нет ничего предосудительного, я бы так же поступил, если хотел кого-то убить. Забавно, что после всего мы должны обращаться к нему "Его Превосходительство", но менять привычки слишком сложно, - Адольф пододвинул к себе черный сундук, убедившись, что заклинание все еще действует и крышку не поднять. - Единственное, что я узнал, так это то, что он отправил своего представителя к людям.
   Услыхав такое, графиня в изумление раскрыла рот, не отдавая себе отчета в своих действиях:
   - Что? К людям?
   Адольф кивнул:
   - Не просто к людям, в одну из Академий для направления новых охотников в группу Альфа.
   - Что же, пытается убить одним выстрелом двоих - разумное решение. Его ищут войска? Хоть кто-нибудь?
   - Нет, незачем тревожить средний класс, но я слышал, что некоторые из достопочтимых семей хочет переезжать в соседние Империи. Прятаться в облике людей не составляет труда, но за рубежом усердно следят за нарушением границы, и они сразу будут вникать в дела тех, кто захочет покинуть Северные Земли. Почему знатные дома, вдруг покидают родные края, где их окружает уют, покой и полное удовлетворение наших маленьких радостей. Они узнают, что кто-то поднимает восстание среди нас, тем более, если это сам наследник.
   Веки ее невольно опустились, и она глубоко вздохнула, учуяв запах свежей крови. Крови того жирного мальчишки, глумящегося над человеческим отродьем, того, чью плоть едят ее собачки.
   - Это правда, что он решил наказать наш мир просто из-за смерти какой-то девчонки? Не слышала до этих пор, что он был кем-то особенно увлечен. Подумать и представить страшно, но это не великая неожиданность - такой красавец не может оставаться без особого внимания.
   - Все былые короли и королевы тоже были красивы, - сказал Адольф, все еще вертя черный саквояж.
   - Как и все Омега, - поддалась графиня. - Я не могу понять мыслей Его Превосходительства - вот, что меня пугает. Непонимание. Дети ночи и их родители всегда устанавливают между собой неразрывную связь, но эта связь разорвалась после смерти короля и теперь внутри такая пустота. Пугающая пустота. Подойди сюда, Адольф, - подозвала она своего слугу, и тот незамедлительно встал, протянув ей руку и ощутив в своих руках шелк ее кожи, ему стало легче. Графиня склонила голову ему на колени и прикрыла глаза. Высшие тоже устают от интриг.
   - Знаешь,- пробормотала она, - мне жаль людей, какими бы бесполезными они ни были.
   Он усмехнулся:
   - Почему? Они же поддерживают в Вас жизнь, Вашу молодость и красоту, - его рука застыла на ее скуле, другая продолжала трепетно поглаживать роскошные черные волосы, но губы его были стиснуты, а в глазах стояла обида. Адольф понимал, почему она позволила себе эту слабость, понимает и то, что скоро потеряет эту женщину, эту решительную, хрупкую богиню его жизни. Она не сможет убежать от него, не сможет спрятаться, по каким бы путям и тоннелям не шли ее же поезда. Этот мир принадлежит одному.
   Дело было серьезным, и ее довольно крепкие нервы, сейчас сдали. Она открыла глаза - все было по-прежнему: крепкие объятья ее преданного слуги, лунный свет, проникающий сквозь алый занавес шелковых гардин, огромный массивный шкаф из черного дерева, забитый одеждой и привезенными товарами из Шанхая, в которых она ночами напролет могла бы танцевать среди свиты благородных дам и господ и заглядываться в сады, полные ароматом цветущих яблонь, опускающих на вычищенные дорожки мягкую листву, погружающую дворцы в мгновение вечности. Застывшее время безмятежности и покоя. Быть может, теперь все пришло в движение? Все это время, для чего мы появились в этом мире? И кто мы такие? Принадлежит ли этот мир нам одним?
   - Он здесь, - говорит графиня. Темная аура задребезжала в окружение ночи и переполняющая сила, создавала в воздухе еле заметные голубоватые отблески, как электромагнитные волны. Графиня поднялась и взглянула на свой туалетный столик - ей нравилось, когда ее любимые вещи находились на видном месте. Стеклянные баночки с душистыми кремами, краска для ресниц, флаконы с духами, ажурное напольное зеркало - все это было неотъемлемой частью ее образа, порядок и логичность, лаконичность и грация, безмятежность и величие. Свое пробуждение она начинала с причесывания своих длинных волос гребнем из слоновой кости, а ее слуга готовил зеленый чай с жасмином. Демонов привлекал белый цвет, они, как влюбленные тянулись к нему, будто заверяя свои мысли в том, что даже непорочную вещь можно превратить в порочную, если их коснется их чернота. И тихая идиллия обвивала ее многие, бесконечно долгие года.
   - Я знаю, - отвечает Адольф.
   - Возьми с собой сундук, - приказала она, и, выйдя из магического круга его рук, сердце ее учащенно забилось. Но вместе с этой пыткой, появились и новые, неизвестные ей ощущения, которые делали ее свободной. И как это странно, что все это случилось в день ее смерти.
   Они прошли несколько одинаковых вагонов, проходя по пролету все тех же дверей в купе с бриллиантовыми ручками, по тем же зеленым коврам с восточной вышивкой и с каждым шагом, приближаясь к месту, где находился владыка ее мира, сердце пронзала внезапная боль. Все это время она томилась, убегая от него, забывая о заветном желании увидеть чистокровного повелителя, которое было невыносимым. Она кинется к нему на колени и покорно примет смерть от меча, напоследок вдоволь наглядевшись на его милостивую улыбку - да, это и было их болезнью, болезнью всех остальных Омега, жаждой дотянуться до самой ночи.
   Дверца вагона-ресторана была открыта и она неспешно вошла внутрь. Ничего не изменилось, пассажиры ее поезда продолжали вести свои непринужденные беседы, пробуя на вкус вина сорокалетней выдержки и режа сочное розовое мясо, пропитавшееся пряным маслом и специями. Официанты ставили блюда на безупречно белоснежные скатерти или приносили из соседнего зала, заранее проглаженные утюгом, свежие газеты. Кто-то закуривал великолепный табак, кто-то страстно приникал губами к рукам женщин, целуя камни на кольцах, кто-то покрывался румянцем от легкого алкоголя, ударившего в голову. Но вот в самом конце зала сидел человек. Его лицо было спрятано за балдахином черного плаща, и единственная рубиновая сережка мерцала на левом ухе. За его столом сидел ребенок. Совсем маленькая девочка, которая, не зная, что выбрать из представленных пирожных на столе, закладывала в крохотный ротик всего понемногу. Черные пряди закрывали серые глаза принца, и он в ленивой позе - одна нога на другой - сидел напротив своей прелестной гостьей и о чем-то тихо говорил. Возле него стоял один из представителей - черный кот - вечный спутник всех отпрысков королевской семьи. На мальчике было кашемировое пальто с золотыми пуговицами и черный цилиндр на голове, который носили крайне редко, от этой нелепой картины, у графини закружилась голова. Однако выражение быстро поднятых туманных глаз, обращенных на нее, сказали ей о многом, и притаившийся горящий пыл нетерпения, всполохнул с новой силой.
   Она сама не знала, чего хочет - душа ушла в пятки, и разум все твердил "беги", но противоположная сторона утверждала обратное - поддаться этому очарованию, утонуть в этом цвете неба и купаться в его отчужденности от всего мира. Сейчас этот человек был простодушным путником с дороги, но она, одна из потомков тьмы, понимала, что все это не больше, чем иллюстрация, грим, что наносят все хищники, чтобы ближе подобраться к своей жертве.
   Подойдя ближе, она расслышала часть разговора.
   - И что же, - от нежности его голоса у нее затряслись руки, - что случилось потом? - с интересом спрашивал князь.
   - Он ушел, - ответила девочка, облизывая малиновый джем, стекавший по руке.
   - Оставил такую маленькую девочку посреди мороза, негодник, - он щелкнул пальцами и черный кот, умело развязав шелковые ленты, снял со своего господина сырой плащ, и тут же удалился за стеклянными дверьми. - А что же потом?
   - Ничего, - пробормотала девочка, - сказал, чтобы я его немного подождала.
   - Хоть что-то хорошее, уверен, что твой друг скоро вернется, - ободряющее произнес великий лорд. Графиня неотрывно следила за игрой его ауры. Темно-синие, непрозрачные тона, переходящие в страшные багряные тона, будто написанные на холсте изящной рукою художника, сошедшего с ума, или теплые розоватые оттенки зари или яркие, красные, как сама кровь, воскресавшие в сознании смутные видения страсти и чувственности. Белые духи, схожие с птицами, блуждали в его реке образов и ощущений, и вся гармония сладострастного рисунка, завораживала. На вид, ему было не больше двадцати лет, совсем еще ребенок, но осанка была королевская - идеальные скулы и фарфоровая кожа, облегающий его стройную фигуру кафтан был покрыт легкой золотой вышивкой в виде лунных цветов. Ониксовые пуговки на черных кожаных перчатках были единственными драгоценности в его одеянии, но духовная значимость, которая таинственным образом окружала весь облик, вгоняла в панику. Но на этом не закончились его привлекательные черты. Юноша наблюдал за соседним столиком и смотрел на дым, стоявший в неподвижном воздухе от сигары. На губах его играла улыбка, но глаза были серьезные и грозные, как сталь клинка, что покоилась у него за спиной в белых ножнах. Вернулся его слуга и только сейчас графиня заметила, что представитель, находившийся подле принца, полукровка. Человеческий отпрыск, которого наверняка когда-то провозили на одном из ее поездов и он очутился во владениях лордов и их супруг, но как мальчишка вроде него, смог дойти до такого титула, чтобы прислуживать самого наследнику престола? Интересно, что он думает о тех, кого в одном из ее вагонов перевозят для тех же сумеречных господ? Кто-то станет едой для низших особой, вроде оборотней и воронов; кто-то будет оттирать плиты в особняках, пока не отвалятся пальцы и от кислоты по телу не пойдут гнойные волдыри, а кто-то будет испытывать свое тело, чтобы заслужить величайшей награды и стать таким же черным существом, какими являются они. Люди редко доживали до совершеннолетия и приобретали способности Омега, но этот детеныш видимо не из простых смертных, раз смог продержаться так долго, да еще и установить с темной аурой контакт, ведь пользуется ей, принимая детскую форму тела.
   - Лорд Адам, - сказала графиня бывалым светским тоном, но голос все равно был встревоженный. В это время она готова была провалиться сквозь землю, нежели терпеливо выжидать, пока он соблаговолит ее своими хмурыми серыми глазами и пригласит сесть рядом с ним, но он только подал жест официантам, чтобы те принесли вина и скупо произнес:
   - Пусть Ваш слуга Графиня, отведет эту девочку в лучшую из комнат. Она очень важна для меня, - глаза ребенка выцвели, будто из всего ее тела выпили все энергию, и она туту же провалилась в глубокий сладкий сон и невольной куклой откинулась назад, запрокинув головку, а рыжеватые локоны рассыпались по плечам. Адольф подхватил малышку в тот самый момент, когда она с грохотом чуть не плюхнулась прямо на половицы перед всеми ее гостями.
   - Делай так, как приказал Великий Князь, - процедила она сквозь стиснутые зубы, не сводя со своего посетителя глаз.
   - Но, моя Госпожа..., - начал протестовать Адольф, стараясь не выдавать на публике страха за хозяйку. Будь его волю, схватил бы ее в охапку и спрятал в самом центре земли, куда не сможет добраться этот всемогущий властелин.
   - Ты ослушиваешься моего приказа, шавка, - прокричала она и на долю секунды все замерло. Они неотрывно вглядывались друг друга в глаза, и молчаливые упреки, брошенные в его сторону, сделали свое дело. Гнев полыхал во всем теле, лицо залил румянец унижения, но он проглотила это раздирающее чувство и прямо посмотрела в лицо своему врагу, который безучастно прикрыл глаза. Адольф поклонился, в глубине надеясь, что это не последний раз, когда он встречается со своей покровительницей и вышел наружу, неся девчушку на руках в лучшие апартаменты - комнату его хозяйки. Князь сумеречного мира выглядел, как обычный человек, но такой изнуренный, отчаявшийся, изгнанный и безумно одинокий. Под глазами образовались болезненные черные круги, а для него эта встреча ничего и не значила - в ней он надеялся украсть у времени крупицу сна, но реальность призывала своей настойчивостью и пылом вечного пути, вечного стремления, поэтому он устало потер переносицу и властно промолвил:
   - Александр, возьми черный ящик, что оставил ее слуга, - черный кот нагнулся и с тяжелым вдохом поднял сундук, от величины которого тело его пугающе наклонилось в сторону, но быстро скоординировавшись в пространстве и перенеся большую часть веса в противоположность, он выпрямился и, пыхтя проволок его к ногам темного владыки.
   - Итак, - он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой, - я так долго ждал этой встречи, графиня, но дела немного усугубили мое положение, которое и до этого было весьма шатким.
   - Вижу, - сухо ответила она. Пестрота его ауры ослепляла, но про себя она думала, что этот человек не станется с ней церемониться. Если позволил ей до сего момента продолжать жить, значит ему что-то нужно.
   Ему принесли вино, и представитель налил в роскошные бокалы, на ножках которых ползла серебряная ящерица, ровное количество алой жидкости. Она перевела на лорда многозначительный взгляд, но тот уже забыв обо всем, сделал два больших глотка - в фужере было не вино, а кровь - свежая и горячая, заставляющая ожить каждую клеточку. Она ощутила знакомый запах и задрожала - кровь того мальчишки, которого она приказала отдать демоническим псам.
   - Что-то не так? - поинтересовался Адам.
   - Нет, что Вы..., - пальцы крепко обхватили бокал, но кровь образовывала на своей поверхности полукруги, руки ужасающе саднили, и на запястьях, там, где виднелись вены, проступила ее собственная голубая кровь, отметившая на белых скатертях свое поражение. Она представила себя на месте одной из пешек в его шахматной игре, только там была настоящая сдача партии, а здесь ее верная погибель. - Лорд Адам, прошу, - взмолилась она.
   - Необычно, правда, - задумчиво произнес он. - А говорили, что страшится - это противоестественно нашей природе. Что же, получается, я разрушил один из глупых столетних мифов, написанных моим отцом.
   - Что нужно новому владыке сумеречных господ от моего фамильного дома? - не глядя на него спросила графиня, еле сдерживая себя приступ ярости. Ей хотелось разделить с этим мужчиной и удовольствие, и боль и эти несопоставимые друг с другом чувства уничтожали изнутри.
   - Ничего, - только и ответил он, сделав новый глоток, словно это была не кровь, а самая обычная вода. - Сегодня я познакомился с милым ребенком. Представляете, затерялась в снежной долине совсем одна, а вот на шее у нее занятное клеймо раба, правда не законченное, что к лучшему. Так будет гораздо веселее.
   - Что Вы хотите этим сказать? Что это за ребенок?
   Его голос изменился, а глаза, как и царившая в воздухе атмосфера, до этого, потемнели. Время застыло, и ее званые гости прекратили поток своих бурных жизней. Она обернулась, чтобы убедиться в наступающем конце света. Белые цвета, вырвавшиеся из его ауры, заполонили все, смешавшись с совершенным черным, образуя новый серый цвет.
   - У меня свои планы на этот счет, - протянул владыка и с трудом сдержал смешок, наблюдая ее реакцию. Полы его черного плаща искривились в пространстве и тянулись к демону, как к солнечным лучам, будто без него не могли существовать и дальше. И действительно, одежда была частью его самого. Графиня из всех сил старалась совладать с мыслями и привести их в порядок. Она заставила себя выпрямиться, и не обращать внимания на кровь, теплые струи которой дошли до локтя. - Не окрашивайте свои фантазии, я не пришел для того, чтобы Вас убить. Достопочтимая Графиня, не ожидал, что Вы будите обо мне такого мнения, - голос, нет, не голос, чистые отголоски блаженства - золотой мед и горький шоколад. - И, тем не менее, я рад, что оказался здесь, но, увы, ненадолго. Меня ждут дела.
   - Вот как, - она нервно облизала пересохшие губы.
   - Единственная просьба, позаботиться об этом ребенке, и поверьте, что за это я Вас щедро отблагодарю. На Ваше имя уже оформили документ о приобретении владений в Южной части Османской Империи. И эти земли не будут принадлежать никому, кроме Вас, - заверил он, крутя в руках опустевший бокал. - Но я искал встречи, чтобы поговорить о весьма интимной взаимосвязи моего отца и Вас графиня.
   Она осеклась:
   - Что Вы хотите узнать?
   - Мой мир - это мир полный теней и распутства, - сказал он, - все гниет и исчезает в руках, а вот люди не такие. Они проживают такую маленькую жизнь, что и жизнью это назвать сложно, но одно меня в них притягивает. Это жажда жить. Они бояться, чувствуют голод, страх - все то, чего лишены мы. Дети ночи.
   - Так значит это правда, что Вашей невестой была человек, - сказала графиня, слегка разочаровавшись.
   Князь равнодушно пожал плечами:
   - И чего только не наплетут духи и русалки, - а потом неожиданно расхохотался, да так, что женщина перестала дышать. В его глазах отражались красные отблески огня. - У меня никогда не было невесты, она мне ни к чему. Для чего мне заводить подобные связи? Король может править и один, не так ли? А если мне понадобится наследник, то я не думаю, что мне составит больших трудов найти компаньонку, - он усмехнулся уголком рта.
   - Позвольте спросить, - вежливо начала она, - для чего Вы убили короля? Подняв на него свои глаза, графиня забыла о его гипнотическом взгляде, выискивавших в ее подсознании запретные мысли и уловки, и тут же перевела их на свои побагровевшие от ран руки.
   - Для чего? - спросил он, завороженно смотря на наполнявшийся бокал вином. - Скажем так, мне хотелось перемен и немного поэкспериментировать, - красный букет вышел из границ хрустального полукруга, заливая скатерти, но не оставив на них следа. Жидкость поднялась в воздух и стала образовывать вокруг себя твердые ледяные грани, формируя цветок - лилия. Он осторожно коснулся пальцем лепестка и смахнул языком алые капли на черных перчатках. - Я подумал, а могу ли почувствовать боль потери, но было так скучно. Я надеялся хоть на какое-то сопротивление, а моему старку попросту надоело находиться в этом месте, вот я и избавил его от страданий. Правда потом, выяснилось, что напоследок я не спросил его о самом главном, поэтому и решил спросить тот же вопрос у Вас.
   - Что же это за вопрос? - поинтересовалась графиня.
   Черный кот, до этого стоявший чуть поодаль от них, скрестив руки на груди, поймал ползущую к его господину тень рукой, и та просочилась ему под кожу. Золотые глаза сузились, и мальчик мягко произнес:
   - Банши.
   Улыбка сползла с лица великого князя, и он угрожающе добавил:
   - Так иди и разберись с этим.
   Представитель незамедлительно встал на одно колено, отчего плащ его немного задрожал и тихо промолвил:
   - Как пожелает, Владыка, - и растворился в тумане, лишь золотой отблеск хитрых глаз померк в гуще темных призраков последним.
   - Возвращаясь к нашему разговору, - принц не мог совладать с собой, и голос прозвучал довольно резко, его беспечность вмиг улетучилась, и лицо приобрело выражение какой-то беспомощности. - Отец оставил меня с проклятием.
   - Какого рода? - осведомилась графиня, и тут же отдернула себя за такую несдержанность, потому что в глазах его сверкнул холод, но лукавая и опасная улыбка не сошла.
   - Часть моей силы была запечатана, и теперь я не могу использовать ее во всей своей мощи, - красивый мужчина вытянул перед ней свою ладонь и крепко сжал руку в кулак, отчего сдавленная кожа перчаток пошла по швам. - Поэтому мне нужно что-то, что помогла бы мне избавиться от этого гнета.
   - Единственное, что я могла бы предложить, так это отправиться в храм, к священному озеру.
   Он невесело улыбнулся в ответ:
   - В том-то и проблема, я не могу ступить на освященную землю.
   - И что же я должна на это ответить? - застонала она, уже не сдерживая себя. - Я не смогу снять заклятие такого уровня, а если Вы рассчитываете, что покойный владыка оставил мне какие-то рукописи или древние записи молитвенных заклятий, то должна рассеять Ваши мечты, у меня ничего нет.
   - Есть, - от мрачного баса его голоса, холодный пот струями скатился у нее меж позвоночника. - У вас есть ларец, что я прислал Вам и будите охранять его до моего возвращения.
   - Могу я поинтересоваться, что Вы задумали? - настороженно спросила она.
   - Конечно, - он вновь широко улыбнулся, - собираюсь снять злобные чары, чтобы править вечно и стереть с лица земли выродков, которые решили поставить себя на место богов. Толчки исходили под половицами, трещали ставни окон, гремела посуда - вибрация захватила все их окружение, но теперь все вернулось в прежнее состояние. Вино заполняло пустые графины, табакерки зажигались и их владельцы прикуривали великолепный табак, а женщины продолжали вести неторопливую беседу. Время вернулось на круги своя. Она облегченно выдохнула и вновь посмотрела на князя.
   - Если с сундуком что-то случится, Вы, отдаете себе отчет в том, что даже без прежней власти, мне ничего не стоит лишить Вас и вашего покорного слуги вечности, - в серых глазах появилась дымка, и молодой демон встал, снимая с кресла, в черной бархатной обшивке, свой клинок.
   - Вы отдаете часть своей энергии, чтобы было легче ступать на святые земли? Но даже если и так, Вам не пробраться в храм, - надменно произнесла графиня. - Его защищают духи и стражи света, и там не действуют законы тьмы, там порядок ангелов.
   Он рассмеялся. Надо же - кто бы мог подумать, что великий лорд такой шутник?
   - Значит, все делает ситуацию гораздо легче. Я просто уничтожу всех своих врагов, - он натянул на себя черную шаль, пряча лицо от посторонних глаз, хотя в зале никто на них не оглядывался, не смотрел и на то, что за одним из столов восседает Киевская графиня, а напротив нее расположился новый властелин тьмы. Новый Король. - И девочка, присмотрите за ней,- прошептал он, прильнув своей рукой к ее лбу, и тут же исчез.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"