Аннотация: Две главы, предпоследние. Вычитка вновь отложена на будущее.
Глава 22
Беглецы долго шли по лесу, стремясь как можно дальше уйти от места схватки. Вроде все хорошо, а тревога с души так и не уходила. Надо же: отбились, сумели уйти без потерь, отыскали убежавших лошадей, и все же людям было как-то не по себе. Оба безотчетно вслушивались в лесные звуки и шорохи, но пока что ничего необычного не слышали.
Лес поздней осенью - это нечто особенное: почти голые деревья, шуршание пожухлых листьев под ногами, и ни на что не похожая тишина, в которой уже почти нет голосов птиц, но зато хорошо слышны все остальные звуки, которых в опустевшем лесу раздается совсем немного. Конечно, радует, что ты можешь если не услышать, то почувствовать, если кто-то вздумает приблизиться к тебе, но ведь звуки и от твоего передвижения по лесу тоже неплохо слышны. Беглецам хотелось идти как можно тише, только вот когда ты ведешь с собой лошадей, то подобное вряд ли получится. К тому же опытный глаз всегда сумеет отыскать нужные следы на потревоженном ковре из опавших листьев. Да и земля в этом лесу кое-где была совсем ровной, а в иных местах встречались едва ли не сплошные ямы, нагромождения камней и поваленных деревьев. В общем, где была возможность - там беглецы передвигались верхом, но куда чаще им приходилось спускаться на землю и идти пешком, ведя на поводу своих коней.
Решили остановиться лишь тогда, когда оба почувствовали, что здорово вымотались. Что ни говори, но сложно идти по лесу, когда под ногами постоянно пружинит мох или в очередной раз встречаешь завалы из деревьев, или непонятные ямы, которые вынужден обходить, опасаясь споткнуться и повредить ногу.
Присели на поваленный ствол дерева, достали остатки тетерева, в два счета доели его, хотя и без особого желания: непонятно почему, но перед глазами каждого из беглецов невольно вставала картина - олхой, разрывающий своими когтями жесткую кожу седельной сумки. Конечно, по большому счету это ничего не должно значить, но все равно в сердцах людей оставался легкий холодок. Стоило лишь взглянуть на сумку, у которой был такой вид, словно ее рубили топором, как аппетит у беглецов если не пропадал, то здорово уменьшался. Ну, поесть все одно было надо, так что несколько оставшихся кусков глухаря исчезли довольно быстро, а птичьи кости вновь закопали в мох.
- Хочется надеяться, что больше за нами такая вот киска не побежит, а спрятанными костями заинтересуется какая-нибудь лиса... - Олея, помимо своей воли, то и дело оглядывалась назад.
- Неоткуда здесь еще такой же кошке взяться... - Бел проследил за взглядом Олеи. - Был всего один олхой, и того мы отправили на тот свет. Но знаешь, я готов поклясться, что в глазах этой киски, что глядела на меня, светился самый настоящий ум. Поверь - убивать олхоя мне было искренне жаль, и будь на то моя воля - оставил бы жить это существо. Беда в том, что выздоровев, олхой пустился бы по нашим следам, и, не знаю каким образом, но он сумел бы нас отыскать, и вот тогда я не дал бы и ломаной монеты за наши жизни.
- Тут я с тобой согласна...
Какое-то время люди сидели молча, позволяя себе короткий отдых - вскоре им опять предстоит идти по лесу, так что не стоит тратить силы на разговоры. Внезапно Бел предостерегающе поднял руку и Олея испугано завертела головой по сторонам - неужто погоня? Юрл? Однако Бел, догадываясь, о чем хотела спросить его жена, отрицательно качнул головой, и указал в сторону густого осинника - звук шел с той стороны. И верно, в следующую секунду оттуда донесся хруст сухих веток - так бывает, если наступаешь на старый валежник. Пожалуй, это не Юрл - тот бы шел куда осторожней. Может, это какой-то зверь? Что ж, такое вполне возможно, но посмотреть на источник звука явно не помешает.
Пока Олея стояла возле лошадей, Бел неслышно прошел до осинника, но в него не зашел, а повернувшись, махнул рукой Олее - мол, иди сюда. Наскоро привязав лошадей, Олея подошла к Белу, а тот лишь кивнул ей головой вглубь осинника - смотри сама. А чего там смотреть, сплошные деревья, пусть даже почти без листьев! Однако, приглядевшись, Олея заметила женщину. Та, согнувшись, и стоя спиной к беглецам, собирала ягоды в большую корзину, причем была настолько увлечена этим делом, что не замечала ничего вокруг. Правда, что это за ягоды такие - об этом Олея не имела никакого понятия, хотя в этом лесу видела их уже не раз: круглые, с плотной кожицей, внешне чем-то напоминают клюкву, только вот цвет у них был несколько необычный, ярко-желтый, режущий глаза, и ни у одного из беглецов за все время, проведенное в лесу, не возникало желания попробовать хоть одну из этих ягод. Росли они на небольших кустиках, стелющихся по земле, и оттого женщина стояла в наклонку, собирая ягоды и скидывая их в свою корзину, которая уже была наполнена больше, чем наполовину. Ого, как быстро она обирает кустики! Такой навык есть только у тех, кто с раннего детства собирает лесные ягоды.
Понятно, что в лес по ягоды и по грибы ходят те, кто живет неподалеку и хорошо знает здешние места. Впрочем, чужакам в приграничных районах и делать нечего. Выходит, неподалеку отсюда есть селение, а из этого следует очевидное: кроме этой женщины здесь можно встретить еще кого-то из людей. Плохо дело: ты можешь кого из местных и не заметить, они же тебя сумеют увидеть, и враз сообщат стражникам, тем более, что за подобное здесь положена награда.
Бел и Олея переглянулись: сейчас им можно было бы возвратиться к оставленным лошадям, если бы одно "но": пусть даже беглецы сумеют неслышно уйти из осинника, но лошади беззвучно по лесу идти не могут, и, без сомнения, привлекут к себе внимание этой женщины, а встретить чужаков в лесу, да еще находясь в одиночестве... Остается только надеяться на то, это она при виде двух незнакомых людей не побежит отсюда, истошно крича на весь лес. Беглецам и без того в какой-то мере повезло в том, что незнакомка, судя по всему, пришла сюда совсем недавно, когда беглецы уже перекусили и молча сидели, отдыхая перед дорогой. Что же делать?
Ну, думай - не думай, а ждать пока женщина отсюда не уйдет тоже не имело смысла, тем более, что из осинника она могла направиться в ту сторону, где беглецы оставили своих лошадей. Чуть поколебавшись, Бел вновь махнул Олее рукой: пошли, мол, вперед, а там будет видно, как следует поступить... Что ж, Бел прав, все равно у них вряд ли выйдет незаметно покинуть это место.
Женщина почувствовала чье-то присутствие неподалеку от себя лишь тогда, когда беглецы оказали подле нее едва ли не на расстояние вытянутой руки. Она как будто замерла, а потом медленно стала оборачиваться назад, не зная, кто ее находится за ее спиной. Впрочем, когда она увидела, что там стоят двое незнакомых людей, то на ее лице появился настоящий страх: неизвестно, что можно ожидать от чужаков, которые подкрались сзади, и в такой ситуации на хорошее, как правило, не думаешь.
Олея хорошо понимала чувства этой женщины: встретить в лесу незнакомцев неприятно само по себе, а уж если учесть, что чужаки в этих местах появляются крайне редко, да к тому же они тебя еще и напугали, пусть и невольно... Тут от страха можно вообще потерять голову. Олее вспомнилось, как ее поймали в лесу Рыжак и Сандр, и то, какие тогда на нее напали паника и страх. Подобный испуг может понять только тот, кто его испытал хоть однажды. Пожалуй, и у этой женщины сейчас только одно желание: броситься в сторону со всех ног и начать кричать так, чтоб ее услышал хоть кто-то. Конечно, сейчас Бел может заткнуть ей рот, или же припугнуть, но Олея понимала - делать это не стоит ни в коем случае. Вместо этого у нее вырвалось:
- Пожалуйста, не бойтесь нас! Мы случайно забрели сюда - просто сбились с пути... Ой, а вы меня понимаете?
Женщина, все так же испуганно глядя на стоящих перед ней людей, закивала. Кажется, ее растерянность понемногу стала проходить, но она все еще не могла отделаться от недоумения и чувства страха, вызванного внезапным появлением незнакомых людей. Хм, это сейчас у нее от сердца чуть отлегло, но ведь любой жест беглецов, или случайно вырвавшееся у них слово может вновь ввести женщину в состояние паники, и тогда неизвестно, что от нее можно ожидать. Конечно, если она побежит, то ее всегда можно остановить при помощи хлыста - подсечь ноги бегущему человеку Олея сумеет даже здесь, среди деревьев, но ведь женщина может начать кричать, а кто его знает, нет ли неподалеку еще одного сборщика ягод?
Олея понимала, что сейчас нужно как можно быстрее дать понять незнакомке, что они не собираются причинять ей никакого зла, а для этого женщину нужно как-то вывести из того испуга, который она испытала, встретив в лесу чужаков, причем не просто успокоить, а сделать так, чтоб та выслушала их, не пытаясь бежать. Значит, надо ее как-то заболтать, отвлечь, чем-то заинтересовать, только вот каким образом это сделать? К сожалению, Бел молчит, стоит рядом, не вмешивается - как видно, рассчитывает на то, что раз Олея начала этот разговор, то она же его и продолжит.
Что ж, надо попробовать рискнуть в очередной раз, а для этого надо понять, с каким человеком они сейчас столкнулись. Так, женщине немного за тридцать, но сорока еще нет, и судя по одежде, загару и натруженным рукам - она селянка, и, похоже, из числа тех, что живут в глубинке, без отдыха работая с раннего утра до позднего вечера. Если же принять во внимание глубокие морщины и потухшие глаза этой сравнительно молодой женщины, то становится очевидным: она трудится едва ли не на износ, и вряд ли видит много хорошего в своей безрадостной жизни. Олея знала таких женщин, уставших, измученных, но, тем не менее каждой из них в глубине души все еще хотелось услышать что-то необычное, такое, о чем можно вспоминать добром даже спустя многие годы.
Все эти мысли мгновенно пронеслись в голове Олеи и решение пришло само собой. Сейчас ей стало понятно, что надо сказать и каким образом можно разговорить женщину, тем более что она знает язык Руславии... Кстати, до таких отдаленных мест новости обычно доносятся в виде слухов, которые время от времени приносят стражники или же те люди, кто по какой-то надобности заглядывают в здешние глухие поселки, так что хочется надеяться на то, что вести о розыске двух опасных преступников еще не дошли до этих далеких мест.
Олея шагнула вперед и умоляюще сложила руки на груди.
- Пожалуйста, не выдавайте нас, и я вас умоляю - не кричите! Дело в том, что за нами гонятся... - и Олея, сочиняя на ходу, принялась рассказывать невероятно душещипательную историю о том, как ее похитили в Маргале, из дома родственников, у которых она гостила, а потом продали на одном из многочисленных невольничьих рынков, которых так много в южных странах. Родственники всплакнули и махнули на это дело рукой, зато ее муж не смирился с потерей, и стал разыскивать жену везде, где только мог. По счастью, Светлые Боги оказались на их стороне, и муж сумел не только отыскать свою потерянную жену, но помог ей бежать. Все бы ничего, только вот ее бывший хозяин не смирился с побегом дерзкой рабыни, и вслед за беглянкой отправил своего слугу, очень умелого и жестокого человека, который должен принести хозяину ее голову: тут, дескать, дело в принципе - бывшему хозяину надо показать оставшимся рабам отрубленную голову той, что посмела пойти против воли своего господина. Зачем это ему нужно? Да чтоб все знали - такое будет с каждым, кто попытается бежать от своего господина! Тем не менее беглецам почти что удалось пройти всю немыслимо долгую дорогу и пробраться едва ли не до границы с их родной Руславией. Увы, но здесь, в Байсине, они попали в передрягу: оказывается, местная стража вовсю разыскивает двоих преступников, мужчину и женщину, и кто-то решил, будто они, убежавшие из той далекой страны, и есть те самые преступники! Так что беглецы какое-то время были вынуждены мчаться от всех преследователей, куда глаза глядят, и сейчас не имеют ни малейшего представления о том, где же они оказались! Именно оттого оба находятся в полной растерянности, не знают, куда им следует идти и что делать, хотя ведь у них только одно желание - как можно быстрей добраться до своей Руславии, а уж там-то они сумеют за себя постоять!
Олея была так убедительна в своем печальном повествовании, что женщина постепенно успокоилась, а под конец этой истории и вовсе прослезилась. А что, она уже не раз слышала разговоры про то, что в южных странах творятся всяческие безобразия, и вот сейчас эти двое чужаков полностью подтверждают многочисленные слухи о таких ужасах. Ее страх сменился искренним сочувствием к этим людям, но женщина окончательно растрогалась лишь тогда, когда поинтересовалась, есть ли у них дети, и Бел лишь отрицательно покачал головой: у меня был мальчик, но он умер...
Бывает такое, что на долгой дороге случайно встречаются незнакомые люди, которые, тем не менее, в момент внезапного откровения без страха и опасения выворачивают свои души друг перед другом почти что наизнанку. Просто эти невольные попутчики знают, что после расставания они уже никогда не встретятся со своим случайным собеседником, так что от этого человека можно не таить ничего из того, что уже давненько тяжким камнем лежит на сердце. Так произошло и в их случае: селянка, растроганная печальным рассказом незнакомых людей, в ответ уже сама поведала то, что в другое время никому бы не сказала.
Оказывается, здесь неподалеку находится небольшое селение - всего-то два десятка дворов, и нравы тут царят простые, но суровые: каждый сам за себя! Сама-то она не из этих мест, но вышла замуж за местного парня, неплохого человека, и с тех пор уже много лет живет в этих глухих местах. Все бы ничего, но нынешней весной ее муж умер - серьезно поранился на охоте, и с того самого времени на их дом, все имущество и надел земли родня мужа наложила свою руку: мол, у тебя сына нет, а есть три девки, и те еще малолетки, так что толку пока от них немного, и мужняя земля вам не положена - все одно тебе ее не обработать, а нам она будет в самый раз! Ну, а на робкие возражения женщины ей было сказано одно: ежели тебе и твоим девкам что не по нутру, так скатертью дорога, можете идти куда подальше, ты же все одно не из этих мест! Пришлая, одним словом. В свое время, мол, взял наш родственник тебя, бесприданницу, за себя, так что не тебе недовольство проявлять да на чужое добро рот открывать!..
Конечно, родня мужа поступила не по-закону, и вдова с детьми, бесспорно, имела все права на мужнино наследство, только вот кто в этих местах встанет на сторону пришлой бабы? Куда идти и кому жаловаться? Понятно, что местные горой будут стоять за своих, а если вдовушка пойдет к законникам искать правду, то ее мужнина родня вообще со свету сживет.
С тех пор так и живут вдова с детьми в своем же доме чуть ли не приживалками, батрачат на родственников. И хотя все они работают от рассвета до заката, а дня не проходит, чтоб их куском хлеба не попрекнули - дескать, кормим мы вас, бездельников, и уже за одно это вы должны быть нам благодарны чуть ли не по гроб жизни!.. Каждый день с утра на дверь показывают, а любую просьбу слышится только одно: если что не нравится, так пошли прочь! Так и хочется в действительности встать и уйти! Ведь и дочки растут едва ли не забитыми... Жизнь такая беспросветная, что хоть волком вой!
Вот, например, сегодня ее затемно послали собирать эти ягоды, а ведь они довольно ядовитые, и растут только в осинниках. Ни звери, ни птицы эти желтые ягоды не едят, опасаются, а вот ее мужняя родня уж который день за ними гоняет, и знаете, для чего? Просто за эти опасные ягоды городские лекари деньги хорошие платят: сами-то они за такой пакостью не ходят, опасаются, но потом какие-то настойки лечебные из этих ягод изготавливают, а может и еще что, о чем другим знать не положено... Между прочим, собирать эти ягоды совсем небезопасно: раздави такую в пальцах, и вскоре по ладоням раздражение пойдет, вплоть до язв... Естественно, что никто из мужниной родни за такой дрянью пойти в лес и не подумает, а вот ее уж который день гоняют! Она за последние дни и без того чуть ли не все такие ягоды собрала, что растут возле из селения, и теперь вынуждена ходить вглубь леса...
До того ее довели, что ушла бы она с детишками отсюда, не оглядываясь, да без денег в дороге все одно делать нечего, только в пути помирать - ведь никто из родни мужа не даст им с собой даже самой мелкой медной монеты. Ей уже было сказано: мол, все деньги в семье должны оставаться, так что и не мечтай о том, что мы тебя серебром да золотом осыплем. Иди так, с тем барахлом, что на тебе, а больше вам все одно не положено...
Куда она может уйти? Да к своим родителям, которые еще живы, и наверняка будут рады увидеть дочь с внуками, только вот живут они уж очень далеко отсюда, чуть ли не на другом конце страны, и до них так просто не добраться, а идти пешком с тремя детьми... И к тому же разве можно заявляться к свои престарелым родителям с пустым карманом? Конечно, с голода они там не умрут, но родители живут совсем небогато, и появление сразу четверых людей может здорово осложнить им жизнь...
- Послушайте, а если мы вам поможем? - вступил в разговор Бел, протягивая женщине небольшой, но туго набитый кожаный мешочек, в котором тускло блестели золотые монеты. - У нас при себе есть немного денег, и мы с радостью отдалим их вам, только подскажите, как нам побыстрей добраться до границы, и незаметно пересечь ее?
Женщина в полной растерянности уставилась на деньги, и это было понятно: в здешних местах кошелек золота - это самое настоящее богатство, и бедняжке было невозможно представить, что все эти деньги могут достаться ей одной. Правильно поняв взгляд мужа (за нужные сведения денег жалеть не стоит!) Олея вытащила и свой кошелек, с серебром и мелкой медной монетой.
- Вот! - она протянула деньги женщине. - Возьмите. Это все, что у нас осталось. Давайте поможем друг другу...
Они расстались через четверть часа, причем женщины на прощание обнялись, словно были подругами, а затем разошлись, стараясь не оглядываться: по приметам, подобное могло привлечь несчастье на голову того, кого после расставания ищут взглядом. Понятно, что они больше никогда не встретятся, и вряд ли что-то услышат друг о друге, но каждой хотелось, чтоб у случайной подруги все сложилось хорошо.
Забрав лошадей, беглецы двинулись в том направлении, которое им указала их новая знакомая, так рано постаревшая от забот. Сейчас эта женщина, припрятав деньги в своих старых сапогах, пошла к себе в селение: беглецы велели ей сейчас же уйти из леса (для нее куда безопасней оказаться дома, чем продолжать собирать ягоды и встретиться с Юрлом), и никому ничего не говорить об их встрече. Если же родня мужа будет браниться, что, мол, ягод мало принесла, то скажи - ядовитый сок на руки попал, пальцы почти не сгибаются. Вряд ли кто проверять будет...
Если же (не приведи того Светлые Боги) ее в деревне отыщет невысокий мужчина (Юрла ни в коем случае не следовало скидывать со счетов - он может определить по следам, что беглецы с кем-то встречались в лесу), то пусть она всем твердит одно и то же: верно, видела в лесу двоих незнакомых людей, но испугалась и убежала, а о этом никому не сказала оттого, что ей все еще страшно, а те люди, кажется, пошли по направлению к границе... Отмазка, конечно, не очень, но сгодится. А еще та женщина сказала, что вместе с детьми уйдет из поселка уже завтра, и сделать это, не вызывая подозрений, будет проще простого: все равно каждое утро в их доме начинается с того, что родня мужа интересуется - долго ли еще она со своими выпоротками будет их объедать? Так что никого не должно удивить тот факт, что услышав в очередной раз подобное обращение, у женщины кончилось терпение, и она покинула тот негостеприимный дом, из которого ее так давно гнали. И еще беглецам было сказано одно: что бы в дальнейшем со мной не произошло, все одно буду за вас до конца своей жизни молить всех Светлых Богов.
Однако сейчас Белу и Олее в первую очередь надо было думать о себе. Та женщина (Олея лишь позже поняла, что так и не спросила ее имени) сказала им, что вчера вечером через их поселок к границе проехало немало солдат: говорят, кого-то ловят, и, по слухам, это очень опасные государственные преступники. Похоже, что линию границы собираются перекрыть едва ли не полностью, чтоб через нее ни у кого не было возможности пройти незамеченными. Откуда она это знает? Хотя солдаты и спешили, но некоторые из проехавших отрядов ненадолго останавливались в их деревеньке, и кое-что рассказали любопытным селянам.
Конечно, у каждого стороннего человека после таких новостей может сложится впечатление, что все надежно перекрыто, и пути через границу нет, но это не совсем так. Есть одна лазейка, хотя ни один здравомыслящий человек туда по своей воле не полезет.
Речь о том, что неподалеку от границы с Руславией есть место под названием Темный Лог, хотя в действительности это нечто вроде огромной прогалины, поросшей густым кустарником, который кое-где достигает человеческого роста. Что же касается размеров этой прогалины, то в длину она будет верст шесть, да и ширина не менее трех... В общем, размеры немалые. Начинается этот самый Лог еще в Байсине, а вот заканчивается уже в Руславии, то есть располагается на землях сразу двух государств. Так вот, на этих самых трех верстах, по которым идет линия границы, нет ни одного пограничника ни со стороны Байсина, ни со стороны Руславии. Почему? Ответ очевиден: находится там слишком рискованно.
Дело в том, что под тонким слоем земли Темного Лога находится что-то вроде огромных земляных пустот, и оттого ходить по той прогалине смертельно опасно: в любой момент под ногами может провалится земля, и ты, не успев даже ахнуть, рухнешь в глубокие пустоты. Впрочем, на той прогалине земля иногда обваливалась даже во время сильных гроз, сама по себе. Никто не знает, что находится в тех громадных земляных ямах - увы, но ни один из упавших так и не смог выбраться на поверхность и поведать, что же творится в черной глубине тех страшных бездонных отверстий, а желающих добровольно исследовать таинственные подземные пустоты, естественно, не нашлось.
Те же, кто когда-то вздумал, было, ходить по Темному Логу, твердили одно и то же: в те гиблые места вообще лучше не соваться! Можно пройти чуть ли не половину версты по той огромной прогалине, поросшей кустарником, и ничего не случиться, а потом едва ли не прямо под твоими ногами в бездну рухнет целый пласт земли, унося не только тебя, но и все, что есть вокруг на расстоянии нескольких саженей. Какое-то время на месте провала будет зиять черная дыра, но не пройдет и нескольких месяцев, как корни кустарников постепенно оплетут мрачную яму в земле, через год-другой опавшие листья покроют тонким слоем частую сетку корней, кое-где начнут появляться тоненькие травинки... Еще несколько лет - и уже ничей глаз не сумеет отыскать то место, где когда-то рухнула вниз земля, и, возможно, очередной неосторожный путник вновь ступит сюда, чтоб уже никогда не выйти из Темного Лога. Сколько людей и животных сгинуло в тех местах - никто не считал, но добровольно соваться в это жуткое место мог только самоубийца. Местные - и те старались не ходить в те места без крайней на то нужды, вернее, даже близко там не показывались. Оно и понятно: что там делать нормальному человеку? Недаром Темный Лог считался самым опасным местом на всей границе меж Байсином и Руславией.
Конечно, что люди из пограничной стражи тоже старались держаться подальше от края этой прогалины: а что такого, служба службой, но жить-то всем хочется! Да и кто туда сунется?! По краю этой прогалины и то старались не ходить, а уж бродить меж кустов Темного Лога не станет ни один здравомыслящий человек!
Однако почти никто не знал, что в Темном Логе есть что-то вроде узкого прохода, вернее, тропинки, по которой можно скрытно перебраться из одной страны в другую. О существовании этого перехода знало всего лишь несколько человек, в числе которых был и муж этой женщины, ну, а о том, где он, этот переход, находится, и как по нему пройти - подобное и вовсе было чем-то вроде тщательно охраняемой семейной тайны.
Впрочем, их новая знакомая и сама узнала об этом совершенно случайно: однажды ее муж здорово набрался, и по пьяной лавочке рассказал жене о том, что в Темном Логе есть переход, по которому вполне можно пересечь эту страшную прогалину, только вот надо знать, куда идти, а куда не стоит соваться ни в коем случае. Тогда же он поведал ей и о тех приметных знаках, по которым можно найти дорогу внутри Темного Лога. Правда, наутро, когда жена попыталась, было, поподробнее расспросить мужа о том переходе, то супруг одновременно и испугался, и разозлился. Сказал: забудь о том, что я тебе говорил, и не вздумай упоминать кому-то из моих родных об этом разговоре - мол, неприятностей потом не оберешься! Дескать, ты мою родню знаешь: если им что не понравится - со свету сживут, и при том будут считать себя правыми!.. Ну, а о причине таких опасений женщина и сама догадалась: похоже, что дорогие родственники иногда подрабатывали тем, что проносили нечто тайное или запрещенное через ту опасную прогалину, а может, проводили тайной тропой неких людей из числа тех, кому с пограничной стражей встречаться совсем не с руки.
Правда, извечное женское любопытство и тут взяло верх. Спустя время, когда после очередного праздника муж вновь накушался едва ли не до потери сознания, жена опять приступила к нему со своими расспросами о том таинственном переходе. Ну, муженек, едва ворочая языком, вновь повторил ей то же самое, что уже говорил однажды, и хотя при том супруг едва понимал, что говорит, но все же потребовал с жены клятву, что об услышанном она не расскажет никому на свете - это, мол, тщательно охраняемая семейная тайна, о которой другие знать не должны! Правда, проснувшись поутру с гудящей от боли головой, муженек уже ничего не помнил, а жена и не хотела напоминать ему о ночном разговоре - все же в глубине души каждой женщине хочется быть обладательницей хоть какого-то значимого секрета.
Меньше чем через полгода муж умер, и сейчас женщина уже не считала, что должна по-прежнему хранить семейные секреты от своих случайных знакомых. Эти совсем неизвестные люди были добры к ней, предложили помощь, а родня мужа, те, кто должны были поддержать вдову и обездоленных детей - они не только забрали их дом и землю, но и гнали прочь. Так что тут, как старой поговорке: что посеешь, то и пожнешь.
Больше того: эта женщина указала дорогу, по которой следует идти, чтоб как можно быстрей оказаться у Темного Лога. Это было как нельзя более кстати, потому что с долгими разговорами беглецы потеряли немало времени, и сейчас им нужно было наверстывать упущенное, пробираться к границе самой ближней и наиболее безопасной дорогой.
Олея и Бел, следуя советам женщины, направились не прямо, а несколько левее того места, куда собирались идти первоначально. Спустя какое-то время лиственные деревья закончились, и пошел хвойный лес, где было довольно удобно пробираться верхом. Когда появлялась возможность, то продолжали путь пешком, и лошадей при том не жалели, стремясь уйти как можно дальше от возможной погони.
Если честно, то Олея не очень хорошо запомнила дорогу, которую им довольно подробно описала женщина. Зато Бел, в отличие от своей несколько рассеянной супруги, из рассказа женщины не упустил ничего, и теперь так уверенно пробирался по лесным чащам, будто он уже бывал здесь не единожды. Так что Олее только и оставалось полностью полагаться на умение мужа как ходить по лесу, так и уверенно передвигаться в незнакомой местности. По счастью, в лесу никого из людей они больше не встретили, хотя, возможно, кто-то из местных жителей и мог увидеть их издали, но при том благоразумно решил не подходить к чужакам. Конечно, этот случайный свидетель (если такой, конечно, имеется) вполне мог побежать к пограничной страже (все же за подобное была положена награда), но для беглецов это уже не имело решающей роли - они в любом случае сумеют дойти до границы раньше, чем их догонят стражники.
К Темному Логу подошли вечером, когда солнце уже стало уходить за горизонт. Впрочем, в лесу от густых крон деревьев и без того темнело раньше, так что последнюю часть пути беглецы пробирались едва ли не в начинающемся сумраке. И еще одно удивило Олею: заметно похолодало. Конечно, не жарко было и утром, и днем, но вот сейчас, у границы с Руславией, было уже ощутимо холодно. Неприятный промозглый ветер, выдувающий тепло из их слишком легкой одежды, хмурое серое небо, один раз с неба сыпануло что-то вроде снежной крупы... Все верно, сейчас в Руславии уже поздняя осень, так что следовало радоваться уже тому, что пока еще нет первых морозов - сейчас и без того холодно, скоро зуб на зуб не будет попадать.
Первыми приближение к Темному Логу почувствовали лошади: в какой-то момент они просто встали и не желали двигаться с места, как бы их не понукали всадники. Значит, боятся того, что находится впереди. Что ж, значит с этого места людям опять предстоит путь пешком.
Слезли с лошадей и, оставив их, пошли вперед - все равно у беглецов при себе не было почти что никакого багажа, если, конечно, не считать артефактов, которые по-прежнему были у Бела. Немного пройдя и глянувшись назад, Олея заметила, что лошади чуть отошли в сторону от того места, где их оставили беглецы. Что ж, пусть себе остаются здесь, все одно нет смысла тащить их за собой в Темный Лог: прежде всего, они вряд ли пойдут туда, а если даже каким-то чудом и удастся повести за собой лошадей, то пройти по узкой тропинке они вряд ли сумеют - по словам той женщины, идти по прогалине следует только пешком, кони там никак не пройдут. Скорей всего, с оставленными лошадями ничего страшного не случиться: если не считать олхоя, то хищники в этом лесу пока что не встречались, и эти брошенные лошади позже либо сами выйдут к людям, либо кто-то из местных жителей отыщет их в лесу.
Высокие кусты с наполовину осыпавшимися листьями встретились им уже через пару десятков шагов. Хвойные деревья закончились как-то разом, будто здесь был край какого-то обрыва, и дальше расти они уже не могли, после чего начинались сплошные заросли высокого кустарника. Не знай Олея, что это за место, то решила бы, что в этом месте когда-то был или пожар, или же кто-то вырубил растущие тут деревья под самый корень - ведь именно такие опустевшие лесные просеки обычно и заполоняли собой кусты и мелкая поросль.
Единственное, что казалось здесь необычным - так это запах. Нет, если бы пахло прелой листвой, хвоей, землей или даже гнилью - это были бы нормально, но здесь несло чем-то иным. Не сказать, что легкий, почти неуловимый запах, напоминающий одновременно и гарь и плесень, был уж очень неприятным, но и ничего хорошего в нем тоже не было, и даже более того - он нес в себе какую-то опасность. Впрочем, беглецам сейчас не до того, чтоб отвлекаться на подобные мелочи.
Хм, и куда же здесь идти? Сплошной ряд довольно высоких кустов, можно сказать, стена из веток, сквозь которые надо просто-таки продираться. Где здесь может начинаться та тропинка, по которой можно пройти это опасное место? Олея беспомощно глянула в сторону Бела - тот, в отличие от жены, был куда более собран, и, кажется, неплохо помнил то, что ему говорила женщина, указавшая им эту дорогу.
- Так, идем вправо по опушке или по краю этих деревьев - не знаю, как правильно назвать это место... Ищем деревья с искривленными стволами.
Идти пришлись минут десять, не меньше, и Олея уже начала опасаться, что они или вышли не к тому месту, о котором говорила женщина, или же направились не в ту сторону. Хотя Бел, как обычно, выглядел спокойным, но Олея видела, что и он здорово нервничает - как видно, те же самые мысли невольно приходили и в его голову. По-счастью, через какое-то время беглецы отыскали нужные деревья - три сосны с искривленными стволами. Пройти мимо них было просто невозможно, и Бел, подойдя к крайней из этих сосен, отсчитал от нее восемь шагов вправо, и уже там остановился.
Так, ничем не примечательное место, два высоких раскидистых куста, которые к этому времени уже были почти без листьев... Бел, присев возле одного из них, развел в стороны ветки и Олея увидела, что среди голых прутьев торчит гладко выструганная палка длиной с локоть взрослого человека. Хорошо спрятана, с первого взгляда ее заметить невозможно. Точно такая же палка торчала и в середине второго куста. Значит, проход начинается именно здесь, как раз посредине меж этих двух кустов, которые, казалось, едва ли не сплетались меж собой ветками.
- Есть! - Бел с трудом сдерживал радость. - Значит, так: я иду первым, а ты - следом за мной, едва ли не шаг в шаг! Если верны слова женщины, то здесь, как в болоте: один шаг в сторону - и поминай, как звали!
- Не сомневайся - хвостом пойду!
- Приятно слышать. Да, и постарайся помолчать или хотя бы говори потише.
- Слова не скажу!
- Это ж надо, сколько мне счастья привалило за один раз... - усмехнулся Бел. - Просто не верится, что такое может быть в действительности!.. Ладно, пошли.
Первые шаги по этой тропинке давались беглецам не просто медленно, а очень медленно: Бел едва ли не раздвигал каждый куст, пытаясь по вбитым в них палкам отыскать дорогу, а Олея в непонятной тревоге то и дело оглядывалась назад. Ей отчего-то казалось, что чем дальше они сумеют пройти вглубь этой опасной прогалины, тем для них будет лучше, да и от своих преследователей они сумеют оторваться. Но вот если Белу по-прежнему придется раздвигать едва ли не каждый куст на своем пути и передвигаться с едва ли не черепашьей скоростью, то понятно, что эту прогалину длиной в шесть верст им не преодолеть и за сутки.
По счастью, через какое-то время Белу уже не пришлось царапать свои руки о ветки каждого куста, который попадался на их пути, и даже более того - дорога значительно облегчилась, вернее, идти по ней можно было куда быстрей. Дело в том, что спустя пару десятков шагов на каждой из все тех же выструганных палок, по-прежнему обозначающих дорогу, было нанесено краской ярко-желтое пятно, которое особенно хорошо было видно сквозь облетевшую листву. Правда, теперь эти яркие метки располагались лишь вдоль одного ряда кустов, но и этого было вполне достаточно. Главное - идти строго по ним и быть вдвойне, а то и втройне осторожным.
Стало понятным и то, что говорила им та женщина: по словам ее мужа, главным было найти эту тайную тропу и первое время правильно продвигаться по ней, потому как там никто не стал бы ставить метки, заметно бросающиеся в глаза. Это позже, когда скроешься за кустами, можно уже не опасаться чужого взгляда: ведь никто в здравом рассудке и твердой памяти не сунется в эти опасные места. Кстати, непохоже, что здесь часто ходят: трава не примята, да и ветки на кустах вдоль этой тропы не сломаны, ковер из опавших листьев не потревожен... Как видно, даже те немногие, которым известна эта дорога - даже они предпочитают не рисковать, и ходят здесь лишь в случае самой крайней необходимости.
Первый провал в земле беглецы увидели едва ли не через полсотни шагов от начала прогалины. Неширокая черная яма в земле отнюдь не выглядела уж очень устрашающей, тем более, что сверху у нее уже стала протягиваться узловатая паутина корней тех кустов, что росли вокруг черной ямы. Все одно смотреть на нее было неприятно, да еще и этот черный провал вызывал очень неприятные эмоции. Олея, заглядевшись в пугающую темноту ямы, внезапно почувствовала, как у нее закружилась голоса, к горлу подступила тошнота, и женщина даже не поняла, как она ступила в сторону. Надо же - всего лишь шаг с тропы, но тем не менее Олея поняла, что ее нога едва ли не проваливается в пустоту.
Ее спасло то, что она успела ухватиться за длинные ветки куста, возле которого она оступилась, а еще ее выручило подспудное желание упасть назад, едва ли не прямо в середину того колючего куста. Правда, при том Олея здорово оцарапалась о все ту же покрашенную палку, указывающую путь среди зарослей. Некстати подумалось, что у них на родине подобные приметные палки или шесты называют вешками...
Оглянувшийся на шум осыпающейся земли Бел едва не выругался в голос, когда увидел, что совсем рядом с тем местом, которое он только что прошел, рухнул вниз небольшой пласт земли, и теперь на том месте зияет черная яма, а растерянная Олея лежит среди веток, вцепившись в них мертвой хваткой.
- И... извини... - это все, что смогла сказать женщина после того, как побледневший Бел закончил говорить ей то, что счел необходимым в этот момент высказать женушке-растяпе. Правда, там были, в основном, одни междометия, но Олея и так прекрасно поняла, что муж хотел донести до ее сознания. - Это случайно вышло! Я просто оступилась...
- Догадываюсь, что не специально! - только что не рявкнул Бел, решив пока попридержать те оставшиеся невысказанными слова, что сами просились на его язык. - Мы прошли-то всего ничего, а уже умудрилась едва ли не отправиться прямиком на тот свет! А ведь нам с тобой по этому Темному Логу еще идти и идти!.. Может, мне тебя за собой на веревочке вести?
- Я буду осторожней! Обещаю!
- Хочется надеяться...
Когда беглецы вновь двинулись в путь, Бела все еще немного потряхивало от испуга, да и Олею всерьез проняло от осознания того, насколько здесь опасно. Чтоб лишний раз не отвлекаться и не пугать себя, женщина даже не стала смотреть на ту яму, которая появилась в земле от ее неловкого движения. И вообще, с того времени Олея решила, что она больше не будет глазеть по сторонам, иначе в следующий раз ей может так не повезти. Теперь женщина смотрела только под ноги, да еще туда, куда ступает Бел, стараясь идти за ним едва ли не след в след - все же так много спокойнее. Конечно, несколько раз краем глаза она замечала, что кое-где по сторонам есть еще темные пятна, но предпочитала даже не смотреть в туда, чтоб вновь не вляпаться в очередное несчастье.
А еще Олею беспокоили то, что вряд ли они с Белом сумеют преодолеть всю эту прогалину до темноты. Пусть здесь нет высоких деревьев и несколько светлей, чем в лесу, но ведь тень дают даже кусты, хотя на них уже почти нет листьев. Ну, а о том, каким образом они будут пробираться в темноте по тропке, которую можно рассмотреть только при свете дня - о том Олея вообще старалась не думать. Кстати, хорошо, что они не стали пытаться провести по этому месту своих лошадей - только бы напрасно потратили время на эти бесполезные попытки, а даже если каким-то непонятным образом сумели бы это сделать, то вряд ли бедные животные смогли пройти по этой неширокой дороге. А все-таки интересно, кто именно и когда отметил здесь вешками эту тропу?..
Шаг за шагом беглецы продвигались по зарослям, и обоим казалось, что они идут невероятно долго. Такое впечатление, что люди едва ли не ломятся сквозь кусты, бесконечно царапаясь о ветки, а то и оставляя на наиболее крепких ветвях нитки из своей одежды, а иногда и целые клочки. Ох и какой же ободранный вид будет у беглецов, если они все же сумеют перейти эту прогалину! Наверное, одежда у тех нищих, что стоят с протянутой рукой, выглядит куда лучше и не в пример целей!
То и дело отводя от лица ветки, которые могли хлестнуть по лицу, а заодно и прикрывая от них глаза, Олея, чтоб отвлечься, старалась думать о чем-то постороннем, пусть даже эти мысли были глупыми и совсем не по делу: интересно, если посмотреть на эту прогалину сверху, то что можно увидеть? Сплошной кустарник, внутри которого то там, то тут есть черные проплешины ям, а два крохотных человечка пробираются меж этого моря голых веток...
Уже темнеет, и понятно, что вскоре будет невозможно рассмотреть ни одну из тех вешек с приметными желтыми пятнами, а ведь к этому времени они прошли не так и много. Это по ровной дороге шесть верст можно отмахать часа за полтора, а здесь, когда делаешь осторожный шаг за шагом, времени нужно втрое, а то и вчетверо больше.
Еще через какое-то время Олея услышала, как Бел негромко выругался сквозь зубы. Хм, без достаточной на то причины он вряд ли будет подавать голос.
- Что случилось?
- Ты видишь, что творится справа?
- Нет. Я по сторонам стараюсь не смотреть...
- Похвально. Тогда и не смотри.
Ага, как же, не смотри! Да после таких слов голова сама в ту сторону повернется! Правда, вначале женщина не могла понять, что же такое привлекло внимание мужа: справа все те же кусты, хотя... В следующий момент Олея поняла: там, сразу же за рядом кустов, находится огромный провал в земле, вернее, самая настоящая пропасть. Непонятно, когда там рухнула земля, скорее всего, по времени это произошло совсем недавно, потому что Олея не видела еще ни одного корня, который бы тянулся вдоль края этой широкой ямы.
- Ой...
- Только что кое-кто мне сказал, что по сторонам не смотрит... - чуть съехидничал Бел.
- И рада бы, да только не получается. А ты как считаешь, эта тропа, по которой мы идем - она не повреждена? Ну, мало ли что могло произойти! Все же обвалы земли происходят тут едва ли не на каждом шагу!
- Думаю, что нам надо идти дальше, и не глазеть направо и налево. Вряд ли в свое время кто-то стал бы тратить немалые силы, чтоб поставить эти приметные вешки на неустойчивые точки.
Беглецы вновь двинулись дальше, но Олея то и дело косила взглядом в сторону темного провала. Великие Боги, какой же он длинный, и, судя по всему, весьма широкий! Во всяком случае, в сгущающихся сумерках женщина не сумела рассмотреть, где находится противоположный край того огромного провала. Невольно она начало считать шаги: пусть ширину той бездонной ямы ей не определить, зато отчего-то хочется узнать хотя бы ее длину...
Впрочем, конечный итог женщину не порадовал: она досчитала до ста двадцати шагов и сбилась со счета. Ничего не скажешь, хорошо тут земля оседает, а уж про ту глубину, куда падает эта самая земля, пожалуй, и говорить не стоит! Наверняка похожие провалы имеются не только возле этой дороги, они должны встречаться и по всей прогалине. Светлые Боги, не допустите того, чтоб она и Бел были вынуждены сойти с этой узкой тропы! Конечно, по словам той селянки, здесь были и места с твердой почвой, наглядный пример которому - та дорога, по которой сейчас пробираются люди, только вот выискивать подобные места у беглецов не было ни малейшего желания.
- Бел... - Олея все же не выдержала, и задала мужу давно интересующий ее вопрос. - Бел, ты как считаешь, сколько мы уже прошли? Половину пути?
- Если бы... Думаю, всего лишь треть дороги. Ну, может, немного больше.
- Как, всего треть?! Я рассчитывала...
- Увы, в твои расчеты вкралась серьезная ошибка. Просто мы вынуждены идти слишком медленно, и не скажешь, что шаги у нас очень широкие. Еще продвижение замедляют кусты, сквозь которые нам постоянно приходится продираться, а постоянное напряжение и...
- Но ведь уже почти стемнело, а скоро вообще наступит такая темнота, что хоть глаз коли! Что будем делать?
- А у нас с тобой выбора нет, и потому, моя милая, мы с тобой будем вынуждены каким-то образом пробираться едва ли не на ощупь.
- Но как...
- Подумай сама: для нас с тобой одинаково опасно как ползти в темноте, так и сидеть на одном месте в ожидании рассвета. Лично я предпочту действие бездействию, к тому же продвигаясь даже ползком, мы приближаемся к Руславии. Радует и то, что в здешних местах нет опасного зверья - животные, в отличие от людей, чуют опасные места и обходят их десятой дорогой... Это что еще за звук?
Однако Олея и сама услышала, как где-то позади их хрустнула сухая ветка, и, что самое интересное, женщина даже поняла, откуда именно он может идти: в одном месте, которое они благополучно миновали, и верно, был наполовину высохший куст, и часть тех сухих веток лежала на земле. Конечно, то место они прошли уже давненько, но звуки в ночной тишине разносятся неплохо... Неужели за ними кто-то идет?
- Бел... - испугано прошептала Олея.
- Слышу... - так же тихо произнес Бел. - Давай-ка отойдем чуть подальше отсюда, может, закончится этот провал, а не то он мне что-то всерьез действует на нервы.
Беглецы прошли еще какое-то расстояние до того, как на землю окончательно опустилась темнота, но потом они вынуждены были остановиться. Пожалуй, дальше идти не стоит - все равно вокруг ничего не видно, но провал в земле так и не кончался. Великие Боги, сколько же еще может тянуться эта проклятая пропасть?! Пусть беглецы ее почти не видят, но зато ощущают каким-то непонятным чувством, от которого тяжело на душе. К тому же небо затянуто темными облаками, не видно ни луны, ни звезд... Обычная погода поздней осени, когда еще нет снега, и оттого кажется, что весь мир окутан темнотой.
Конечно, беглецам надо было бы продолжать путь, но в их ушах все еще стоял треск ломающейся ветки. Разумеется, это могла быть случайность, и в любое другое время на подобное можно было бы не обращать внимание, если бы не одно "но": просто так, без ветра и видимых на то причин ветки не ломаются. Бел и Олея не удивились бы, если б какой-то пласт земли вдруг рухнул вниз, но тот звук, что донесся до них, мог означать только одно: именно так хрустит сухая ветка под чьей-то ногой. Как не осторожничай, но беззвучно пробираться в темноте довольно сложно. Понятно, что в их ситуации идти дальше, не зная, кто находится у тебя за спиной - чистое безумие. Ну, а раз так, то и беглецам стоит залечь в кустах - все одно больше прятаться негде, а отдых (пусть даже и вынужденный) уставшим людям был просто необходим.
Однако поведение Бела удивило Олею. Прежде всего, он снял со своей шеи цепочку с артефактами и надел ее на шею жены - дескать, пусть какое-то время эти вещи побудут при тебе. На всякий случай. Затем, жестом приказав Олее залечь в одном из кустов и держать наготове хлыст, Бел немного отошел назад, перед тем шикнул на жену, которая хотела, было, сунуться вслед за ним: мол, я знаю, что делаю, а ты мне мешаешь!.. Хотя Бел и двигался почти бесшумно, но, тем не менее, Олея поняла, что муж миновал пару-тройку кустов, и что-то довольно долго там делал. Затем Бел вернулся, вернее, прополз назад, только вот перед тем он словно проверял на крепость те кусты, что росли вдоль края все того же длинного провала. Когда Олея поняла, каким рискованным делом занимается Бел, то она едва не зашипела от злости - это же смертельно опасно!, но вовремя смолкла: понятно, что ее слова мужа не остановят, и, кроме того, хочется надеяться - Бел знает, что делает.
Медленно текли минуты, а лежать на холодной земле в дырявой одежде, сквозь которые ощутимо тянет прохладой... Скажем так, в этом тоже нет ничего хорошего. Впрочем, надо признать, что здесь земля хоть и холодная, но не до такой степени, как этого можно было ожидать при осенней погоде. Так может, тут, в глубине Темного Лога, находится что-то горячее, вроде медленно тлеющего торфа? Непохоже, в этом случае и запах горелого был бы сильней, и ходить здесь бы вряд ли можно... Блин, она опять думает не о том! Сейчас никак не до того, чтоб отвлекаться или проявлять недовольство - наоборот, следует вести себя тише воды, даже дышать через раз, чтоб тот, кто идет за ними, не услышал ни звука. И в ночную темноту надо всматриваться повнимательней - хочется надеяться, что глаза постепенно привыкнут и начнут что-то различать во тьме. В этом отношении Белу куда легче: не сказать, что он в темноте видит уж очень хорошо, но уж точно лучше Олеи.
О, вот опять какой-то шорох, причем источник этого шороха находится много ближе, едва ли не совсем рядом... Точно, кто-то пробирается вслед за ними, и, скорей всего, это один человек. Интересно, кто такой храбрый?
В этот момент неподалеку от нее что-то зашуршало: Олея не могла с точностью определить, что там произошло, но, судя по звуку, ветки кустарника, до того прижатые к земле, с силой взвились вверх. Зашуршали листья, и кто-то, споткнувшись, чуть слышно прошипел нечто непонятное весьма раздраженным тоном. Впрочем, и этих звуков женщине было достаточно, чтоб стало понятно, кто идет вслед за ними. Юрл... Все-таки он их догнал. Интересно, что там произошло?
Олея растерянно завертела головой. Надо же, Бел вновь куда-то исчез, и ей оставалось только по-прежнему прятаться в кустах, понимая, что сейчас ее хлыст совершенно бесполезен. Конечно, она может бить на звук, но когда вокруг едва ли не стеной торчат ветки, то о точности ударов говорить сложно, а одно неверное движение может выдать ее с головой. Так что тут, как говорится, могут быть варианты, и оттого надо выждать, посмотреть, что будет дальше. К тому же Бел велел ей не вмешиваться, помалкивать, да и в темноте Олея по-прежнему почти ничего не видит, так что ей остается только слушать.
А меж тем воцарилась тишина, в которой не было слышно ни шороха. Значит, Юрл или не двигается, или же успел отпрянуть куда-то в сторону: что ни говори, а раздвигать кусты беззвучно тоже вряд ли получится. Медленно текли минуты, и это ожидание просто выматывало. Недаром Олея вздрогнула, когда неподалеку от нее раздался хорошо знакомый голос:
- Чего-то подобного я и ожидал. Бел, или как там тебя звать на самом деле, ты сделал неплохой капкан из веток. Ерунда, конечно, детские забавы, но в целом неплохо.
Олей, слушая это, чуть растерялась. Такое впечатление, что Юрл не стоит на месте, а словно перемещается взад-вперед, да притом еще и чуть отклоняется в стороны, чтоб было невозможно определить, где он находится в тот или иной момент. Да, тут совершенно непонятно, куда посылать хлыст.
А меж тем Юрл продолжал:
- Эй, вы, сладкая парочка, должен сказать, что вы меня неплохо помотали по свету, везде опережая на шаг. Вы, как оказалось, ребята шустрые, и невольно я узнал о вас обоих немало интересного, но сейчас удача оказалась не на вашей стороне, да вы и сами понимаете - никому не может бесконечно везти. Конечно, я бы мог каждого из вас уже сейчас отправить к праотцам - Бел, хоть обижайся, хоть нет, но в воинском искусстве тебе со мной тягаться бесполезно, однако... Я хочу договориться.
Так, - невольно подумалось Олее, - так, теперь и этот заявляет, будто желает с ними договориться. Причина понятна: ему до зарезу нужны артефакты, а если дело дойдет до схватки, то еще неизвестно, чем все может окончиться. Судя по голосу, Юрл полностью уверен в своих силах, и, похоже, у него для этого есть все основания, только вот до того момента, пока вожделенные артефакты не окажутся в его руках, бывшему командиру следует проявлять особую осторожность. Пусть Юрл и сумеет убить обоих беглецов (а об этом, без сомнения, он мечтает с того самого времени, как Бел и Олея сумели убежать с острова), но не следует упускать из виду и такай возможности, что на поверженных телах может не оказаться ни перстня, ни манускрипта, и где их потом искать - это еще тот вопрос!
- Так вот... - продолжал звучать голос Юрла, - так вот, давайте придем к соглашению: вы отдаете мне артефакты, после чего мы расходимся в разные стороны, причем раз и навсегда. Вы оба оказались достойными противниками, а я таких уважаю. Ребята, ведь жизнь-то всего одна, и если мы сейчас не договоримся, то (как это ни неприятно звучит) со своей жизнью вам придется расстаться. Бел, я тебя понимаю - у тебя есть начальство, но оно есть и у меня, и потому особого выбора у нас нет.
Бел по прежнему не подавал голоса, а вот что касается Юрла - тот, несмотря на свой спокойный голос с умиротворяющими нотками, не стоял на месте, а по-прежнему постоянно чуть перемещался из стороны в сторону, в чем-то повторяя движения маятника. Это Олея поняла по тому, как ровный голос Юрла чуть-чуть менял свои интонации. Конечно, в любое другое время женщина ничего подобного бы не заметила, но когда находишься практически в полной темноте, то твои чувства поневоле обостряются. Так, значит, бывший командир уговаривает их пойти на мировое соглашение, а сам меж тем незаметно подбирается к затаившимся людям, причем идет так тихо, что под его ногами не шелохнется даже травинка. Похоже, что этот человек, как и Бел, довольно неплохо ориентируется в темноте, да и видит в ней неплохо. Весьма неприятное открытие. Стоит считать великой удачей уже то, что Юрл хоть однажды, но ошибся - наступил на сухую ветку. Правда, с той поры он больше не допускал подобных проколов.
Пусть пока что этот опасный человек еще не может определить, где находятся беглецы, но, без сомнения, вскоре сумеет это сделать. Весьма сомнительно, что Юрл, наконец-то найдя Бела и Олею, и в дальнейшем будет вести себя с ними так же вежливо и дипломатично. Не для того он так усиленно искал своих заклятых врагов, чтоб разойтись добром и по-хорошему, да при том еще и пожелать им счастливого пути. Увы, но в том мире, где происходят схватки тайных служб, все вопросы решаются проще, надежней и безжалостней.
- Не хотите отвечать? Понимаю... - меж тем Юрл и не думал смолкать. Ну конечно, он старается каким-то образом хоть немного усыпить бдительность противника, ослабить его внимание. - Но, ребятки мои хорошие, пора взглянуть правде в лицо, и понять, что во всей этой круговерти мы с вами можем быть не только врагами. Есть разные способы придти к общему соглашению, и некоторые из них могут взаимовыгодны для всех нас...
И в этот момент Олея даже не увидела, а, скорей, почувствовала, что Юрл находится буквально в нескольких шагах от нее. Он даже не подошел, а незаметно просочился между кустами, не пошевелив при этом даже веткой, и было понятно, что еще немного - и он заметит спрятавшуюся женщину. Увы, но иного выбора не было, и Олея аккуратно послала хлыст в сторону Юрла, причем делать взмах она не стала, а поступила по-иному, и при том посыле длинный ремень хлыста просто-таки зазмеился по земле, направляясь прямо к ногам мужчины.
По расчетам Олеи ремень должен был обвить ноги Юрла, затем рывок - и инициатива должна была перейти уже к беглецам, но все сразу же пошло не так. В непроглядной тьме мужчина совершенно непонятным образом сумел увидеть стремительно подползающий к нему по земле тонкий ремень, куда больше смахивающий на змею, после чего Юрл прыгнул назад, словно подброшенный тугой пружиной с того места, где он только что стоял, и не просто прыгнул, а пару раз перевернувшись в воздухе, описал настоящий цирковой кульбит, затем приземлился на вытянутые руки, и, мягко перекатившись, скрылся из глаз женщины. Олее не к месту вспомнилось, что подобную ловкость она видела только однажды, у заезжих цирковых акробатов, когда те на какой-то праздник заглянули в ее родной город, и на торговой площади удивляли людей как своим удивительным мастерством, так и до совершенства натренированными телами.
Впрочем, воспоминания как появились, так и исчезли, а Олея, повинуясь непонятному порыву, уже сама перекатилась в сторону, и едва успела это сделать, как в то место, где она находилась еще мгновение назад, вонзились два метательных ножа. Хм, судя по скорости, Юрл швырнул их в Олею сразу же, как только встал на ноги. Похоже, до того момента эти ножи находились у него в рукавах, и если он, не раздумывая, пустил их в дело, то значит, заметил и Олею, и то место, где она пряталась. Чувство растерянности и страха у Олеи было настолько велико, что она еще немного откатилась в сторону, и только там с замершим сердцем поняла, что она совершила - сошла с дороги на расстояние нескольких шагов, вернее, вынуждена была убраться с дороги, иначе сейчас лежала бы в кустах, пришпиленная к земле ножами. Конечно, хорошо, что она осталась жива, только вот в данный момент до безопасной дороги ей каким-то образом надо еще добраться...
Ой, а это что такое? Похоже, что со стороны дороги то ли земля осыпается вниз, то ли происходит нечто похожее. Кажется, что-то падает в тот провал, что находится по ту сторону дороги. Светлые Боги, только бы с Белом ничего не случилось! А ведь земля с той стороны все это время понемногу сыплется и сыплется...
Что же ей теперь делать? Ждать и чувствовать, как земля проседает и под ее телом, и она летит в пустоту? А может, стоит рискнуть, вскочить и побежать? Но мгновение сменяло мгновение, а женщина все так же лежала на поверхности, и земля со слоем шуршащих листьев под ней была все такой же твердой, как и та, с которой она была вынуждена сойти, вернее, скатиться. Ах, да, ведь говорила же им та селянка, что даже по этой опасной прогалине кое-где можно передвигаться, не проваливаясь, и, кажется, Олея сейчас оказалась именно на таком вот надежном месте. Что тут скажешь - повезло... Все это хорошо, но не стоит искушать судьбу, и надо снова возвращаться на дорогу, только вот проделать это лучше ползком: во-первых, так вероятнее благополучно добраться до спасительного места (примерно так же поступают люди, которые пытаются уползти с потрескивающего льда на реке), а во-вторых, в любой момент ее помощь может оказаться крайне необходимой Белу. Только бы рядом вновь не объявился Юрл!
Однако женщина не успела добраться до тропы, когда услышала впереди себя крик, шум борьбы и вместе с тем безостановочный и беспрестанный звук осыпающейся земли. Так, кажется мужчины сошлись врукопашную, и сейчас еще неизвестно, чем может закончится дело.
Когда Олея вновь оказалась на тропе, то в темноте ночи по-прежнему не видела ничего, зато по-прежнему слышала шум сыплющейся земли, падающих камней, причем все эти звуки раздавались едва ли не под ее ногами. Ох, а как кусты трясутся! Такое впечатление, что снизу их кто-то едва ли не выдирает из земли. Великие Боги, неужто один из мужчин свалился вниз, и сейчас пытается удержаться, хватаясь за корни растений?
Пока растерянная Олея не знала, что ей делать, тот широкий куст, что находился перед ней на самом краю обрыва, едва ли не заходил ходуном. Кажется, что некто выбирается снизу, из все того же темного провала. Ох, только бы это был Бел!
Олея упала на колени возле этого куста, напряженно всматриваясь во тьму. Внезапно перед ее лицом появилась чья-то рука, цепко хватавшаяся за ветви, а вторая рука с растопыренными пальцами едва не ухватила женщину за лицо... Да это же Юрл, и это его руки, обтянутые какой-то темной тканью, крепко хватаются за ветки! Это он пытается выбраться по стене провала, цепляясь за самые мелкие шероховатости почвы, и кажется, подобное у него хорошо получается. А где же Бел? Неужели этот человек его сбросил вниз? Ой, нет, только не это!
В этот момент над краем провала появилось лицо напряженно-сосредоточенное Юрла. Точно, еще мгновение, и он закинет свое тренированное тело на дорогу, но в этот момент Олея сбросила с себя растерянность и оцепенение, которые охватили ее в тот момент, когда она увидела, что Бела здесь нет. Вместо этого на женщину нахлынула даже не злость, а самое настоящее бешенство, и удары хлыста обрушились на Юрла, который в бесполезной попытке спастись попытался, было, одной рукой перехватить летящий на него ремень, только вот сделать это он никак не мог. Несколькими сильнейшими ударами его оглушило, ударило по глазам и ушам, а затем петля обвилась вокруг шеи мужчины, ломая позвонки и разбивая затылок... Можно сказать только одного: под руку рассвирепевшей бабы лучше не попадаться!
Когда безжизненное тело Юрла полетело вниз, Олея без сил опустилась на землю. Светлые Боги, где же Бел? Его, в отличие от Юрла, не видно и не слышно... Да чего там задавать себе вопросы, на которые и сама знаешь ответ? Только все равно, на что-то надеясь, Олея позвала:
- Бел, где ты? Бел...
Все та же неприятная тишина... Нет, снизу раздался какой-то легкий шум, будто камень стукнулся о камень. Конечно, это не Юрл, он был мертв уже тогда, когда падал вниз, а этот человек никак не похож на олхоя, ту кошку, у которой, как в поговорке, не одна жизнь. Так вдруг случилось невероятное, и Бел умудрился каким-то образом остаться в живых?
С радостно забившимся сердцем Олея вслушивалась в звуки ночи. Точно, шум повторился, причем он раздавался неподалеку от того места, где находилась Олея. Женщина внимательно всматривалась по сторонам, пытаясь уловить хоть что-то, звук или шорох... Стоп, ей показалось, или нет, что немного дрогнули ветки на кусте, находящемся неподалеку? Нет, Олея не ошиблась, ветки дрогнули вновь...
Олея метнулась туда и вновь принялась повторять имя мужа. Похоже, что и Бел, как и Юрл, при падении умудрился уцепиться за корни тех кустов, что росли вдоль провала, и сейчас из последних сил пытался на них удержаться.
Все дальнейшее запомнилось Олее лишь урывками: Бел, который каким-то невероятным трудом держался за то и дело обрывающиеся корни, сумел немного проползти наверх, а затем каким-то образом умудрился дотянуться одной рукой до руки Олеи; затем она, едва не срываясь в тот же темный провал, сама тащила мужа наверх, а его рука была скользкой от крови, и как уже Бел из последних сил пытался помочь жене, стараясь вылезти из того темного провала, только вот его рука все время проскальзывает мимо веток...
Олея немного стала приходить в себя лишь с момента, когда к ней пришло понимание того, что Бел уже не болтается над краем провала, а лежит на земле, возле кустов с вешками, а она уткнулась лицом ему в плечо, едва ли не стучит зубами от пережитого. Правда, Бел на какое-то время потерял сознание, но это не страшно. Пусть придет в себя, да и у Олеи перестанут трястись руки, а не то и ее вот-вот начнет бить нервная дрожь...
Правда, чуть позже, осматривая Бела, Олея поняла, что дела обстоят вовсе не так хорошо, как бы ей того хотелось. У мужа на груди была рана, крови он потерял немало, да и руки были порезаны. Рана на груди... Стоило Олее вспомнить то ранение, которое ему нанес мужчина из монастыря Святых Дел, как ей вновь хотелось реветь в три ручья - ведь от того ранения Бел едва не умер! И вот опять... Одна надежда на то, что до Руславии осталось идти всего ничего. Правда, стило радоваться еще и тому, что, по словам Бела, его ноги были в порядке. Что ж, по большому счету, и это уже неплохо.
Сняв с себя рубашку, Олея разорвала ее на полосы и, как могла в темноте, перевязала Бела. На попытавшегося, было, возмутиться мужа, Олея только шикнула - ничего, не замерзну, я же в куртке останусь, как-нибудь дойдем, а там уж видно будет. Лучше ты расскажи, что произошло, а не то я не знаю, на что и подумать...
Конечно, Бел, как всегда, был не очень словоохотлив, но главное жене все же рассказал. Он, и верно, соорудил из ветвей ловушку, причем довольно хитрую, о которой ему когда-то рассказал друг, в свое время побывавший среди охотников дальних стран. Бел рассчитывал, что ловушка сумеет хоть на какое-то время оглушить их преследователя, а если удастся, то хотя бы на какое-то время лишить его зрения, но, увы - Юрл был очень внимательным и знающим человеком, а после того, как он выдал себя, случайно наступив на сухую ветку, стал куда осторожнее. Потом он сумел заметить Олею, вернее, то, что она попыталась его достать хлыстом... Юрл ушел из-под ее удара, но не очень удачно - немного осыпалась земля у края провала, куда он приземлился после прыжка, и Бел в то же самое мгновение решил этим воспользоваться. Парень скользнул к краю обрыва и повис над ним, держась за корни кустов: он рассчитывал скинуть вниз Юрла, когда тот пойдет мимо этого места. Дело, конечно, крайне рискованное, но Бел был уверен в том, что сумеет провисеть на руках несколько минут, а также рассчитывал на то, что эти кусты не обвалятся вниз под его тяжестью: до этого Бел осмотрел их и понял, что у кустарника, растущего на этой прогалине, на редкость мощная корневая система.
Болтаться ему пришлось минуты две, не меньше, и лишь когда Юрл вновь осторожно двинулся до дороге - только тогда Бел одной рукой рванул противника за ноги, пытаясь свалить в провал... Юрл, без сомнения, был очень подготовленным человеком и прекрасно обученным воином, и, скорей всего, при свете дня в схватке с ним один на один у Бела не было бы почти никаких шансов на победу, но даже Юрл не думал, что Бел решится пойти на столь рискованный прием. Конечно, внезапность взяла свое, и Юрл, хотя и полетел вниз, но, тем не менее, сумел ухватиться за корни куста, росшего рядом, и два человека оказались висящими друг против друга, лицом к лицу, если, конечно, можно сказать такое о полной темноте, в которой действовали враги.
Мгновенно просчитывающий обстановку, на редкость умелый боец и при том по-обезьяньи ловкий - такое мнение сложилось у Бела о своем противнике. Юрл ничуть не преувеличивал, когда говорил о себе, как об очень сильном и умелом воине. Он сумел не только удержаться от падения в пропасть, но и сам стал нападать на Бела, и от его умелых действий даже такому человеку, как Бел, стало не по себе. Юрл не только на мгновение оглушил Бела, но при том умудрился одной рукой обшарить его, и убедившись, что при нем нет артефактов, ударил противника ножом. Бела спасло то, что он вовремя качнулся в сторону и сразу же скользнул вниз по крепкому корню. Юрл не стал преследовать противника: не стоить тратить на это лишние силы, если и без того понятно, что раненый вряд ли выберется на поверхность. А если даже случится невозможное, и Бел каким-то чудом сумеет подняться к дороге, то его в любую секунду можно будет добить и тело скинуть вниз. В то время для Юрла куда более важным было отыскать Олею и забрать у нее артефакты: он правильно понял, что в таком месте да еще и в темноте вряд дли кто станет закапывать их в землю. По счастью, Олея встретилась с ним в тот единственный момент, когда он не мог дать ей должный отпор...
- А тебе не кажется, что мы с тобой молодцы? - поинтересовалась Олея после того, как муж закончил свой рассказ, а она перевязав его раны, сидела рядом.
- Да какие там молодцы... - устало ответил Бел. - Я вон опять умудрился напороться на нож. Не везет тебе со мной. Знаешь, пусть пока футляр с артефактами будет при тебе. На всякий случай.
- На какой еще случай?
- Ну, мало ли что может еще произойти...
- Да ничего больше не может произойти. И вообще, знаешь, кого напоминаем мы с тобой? Две клюквинки, вернее, эти две кислые ягоды.
- Чего?
- Все то же. Тебе дома мать клюквенный морс готовила? Я, например, его зимой часто делала. Берешь ягоды и долго давишь их пестиком в миске, ну, и через какое-то время кажется, что раздавлены все ягоды, причем до последней. Только вот стоит залить водой этот красный кисель, как на поверхности все одно всплывет несколько целых ягод, которые каким-то образом сумели остаться невредимыми. К чему я это говорю? Просто мы с тобой тоже умудрялись выбираться из невесть каких передряг, совсем как та клюква из-под пестика...
- Что-что? - и тут Бел расхохотался, причем смеялся весело и от души. Такое впечатление, что слова жены его действительно позабавили. Мужчина едва ли не навзничь упал на сухие листья, уткнувшись в них лицом, и его тело сотрясали все новые и новые приступы смеха. Вообще-то Олея его понимала - такое иногда случается с человеком после того, как миновала какая-то серьезная опасность... Ничего, бывает.
- Ну, знаешь ли... - отсмеявшись, Бел только покачал головой. - Ну, моя дорогая, такого мне бы точно в голову не пришло. Как и любому другому человеку... Ладно, давай собираться в дорогу.
- Но как мы пойдем в такой темноте?
- Почему это в темноте? У меня же есть огниво, так что сделаем что-то вроде факела. Света от него нам вполне хватит для того, чтоб не сбиться с дороги.
- А...
- Да никто не заметит этот огонь, и за нами тоже ни один человек не пойдет... - махнул рукой Бел, срезая ветки и обматывая их вокруг выдернутой из земли вешки. - Это только Юрл рискнул, а остальные, если даже кто и висит у нас на хвосте - те будут ждать до утра.
- Думаешь, кто-то напал на наш след?
- Уверен. На мой взгляд, стража должна была пустить собак еще от дома нашего любителя голубей - между прочим, в Байсине прекрасные псарни... Вот что: я, как и прежде, пойду вперед, а ты следи еще и за тем, что пожара не случилось, ведь искры могут попасть на сухие листья...
Оставшуюся часть пути беглецы преодолевали почти всю ночь, и Олее казалось, что это самая длинная ночь в ее жизни, и что она не закончится никогда. Шли медленно, прекрасно понимая, что один неверный шаг может привести к смерти. Когда прогорал один факел, ему на замену изготавливали другой, только вот это приходилось делать что-то уж очень часто. К тому же через какое-то время Белу тот и дело стал требоваться отдых - давали о себе знать как ранение, так и потеря крови.
Но не меньшую опасность стал представлять и холод. Пусть среди густых зарослей кустарника ледяной ветер почти не чувствовался, но от ночных заморозков все одно было никуда не деться. Если первое время, прошедшее после схватки, беглецы от волнения не чувствовали холода, то постепенно он стал пробирать их едва не до костей. Тонкая куртка Олеи плохо спасала ее от легкого мороза, а Белу приходилось еще хуже: его и так знобило от значительной потери крови, а холод только усиливал это чувство. Пытаясь хоть как-то согреться, Олея насобирала сухих листьев, и насовала ее как под свою одежду, так и под одежду Бела. Конечно, не скажешь, что после этого холод отступил, но все же стало немного теплее.
За эту нескончаемо долгую ночь беглецы смертельно устали. Когда наступило утро и при первом сером рассвете они увидели стену высоких деревьев, стоящую совсем близко от них, то у измученных людей даже не было сил, чтоб обрадоваться, но зато последние шаги по этой дороге дались им с огромным трудом. Хотелось со всех ног броситься под спасительный кров деревьев, но оба понимали, что делать это не стоит ни в коем случае, и, как выяснилось, это было правильным решением: последние три десятка шагов пришлось делать едва ли не по узкой тропинке, находящейся меж провалами в земле. За себя Олея не беспокоилась, но вот Бел, у которого от потери крови кружилась голова, сумел преодолеть это место с великим трудом, и чуть ли не ползком.
Потом они какое-то время неподвижно сидели, прислонившись к старой сосне. Говорить не хотелось, не было сил встать и идти, уставшее тело требовало отдыха, а глаза закрывались сами собой. Однако, невольно глядя на стену кустарника, находящуюся всего в нескольких шагах от них, на губах женщины невольно появлялась улыбка. Какие же они все-таки молодцы, сумели пройти это опасное место! Все, теперь они в Руславии, наконец-то добрались до нее, и хочется надеяться, что все беды и неприятности остались позади.
Глава 23
Олея первой пришла в себя. Конечно, хорошо сидеть здесь, не шевелясь и ничего не делая на подстилке из мха и старых сосновых иголок, но надо идти дальше. К тому же очень холодно, и если они по прежнему не сдвинутся с места, то просто-напросто замерзнут.
- Надо вставать... - Олея тронула Бела за руку.
- Да, конечно... - тот по-прежнему сидел с закрытыми глазами. - Через минутку...
- Не через минутку, а сейчас! - женщина понимала, что если позволить себе задержаться здесь еще немного, то уже совсем не будет ни сил, ни желания двигаться. - Вставай. Все же холодно, а если будем двигаться, то хоть немного согреемся. И потом, нам надо найти людей...
- Ты, наверное, хотела сказать, что нам надо отыскать кого-то из пограничной стражи.
- Да хоть бы и их. Главное, уйти куда подальше отсюда.
- Это верно... Кстати, отдай-ка мой значок.
- Забирай, не жалко.
Олея сняла со своей шеи цепочку с футляром, отцепила от него значок тайной стражи. Дело в том, что Бел прикрепил его к цепочке почти сразу же после того, как сумел раздобыть артефакты, и носил его при себе все то время, пока они блуждали по городам и весям. Что ж, теперь для Бела настало время не прятать значок, а, при случае, предъявить его нужным людям. Еще раз посмотрев на изображение зверя, выгравированное на тыльной стороне значка, Олея сунула пластинку во внутренний карман куртки мужа.
- Пожалуйста, господин Барсук, все для вас.
- Эк, как вы любезны, моя дорогая!.. - чуть усмехнулся муж.
- А то как же, успела нахвататься хороших манер в дальних странах!
Белу удалось подняться с земли только с третьего раза. Олея видела, что повязка на груди мужа вся пропитана кровью, и ей было страшно и тревожно за этого усталого и измученного человека. Светлые Боги, пришлите им на помощь хоть кого-то из местной стражи!
Перекинув руку мужа через свое плечо, Олея вместе с Белом побрела вглубь леса. Ей хотелось как можно дальше уйти от этого места, чтоб полоса кустарника осталась позади.
- Ты куда так торопишься? - Бел, кажется, стал немного приходить в себя. - Едва ли не бежишь, прямо как на свидание к кавалеру опаздываешь!
- Да где их тут найти, хороших-то кавалеров? Хоть бы каких захудалых встретить, так ведь и они не попадаются! И почему бедной девушке так не везет?
- То есть как это не везет? - Бел, кажется, заулыбался. - Ты только глянь на меня, и враз поймешь, какое тебе счастье привалило! Ну, а что касается остальных особей мужского пола... Сказано же было: здесь такое место, что стража почти не показывается. Считается, что перехода на ту сторону нет, а раз так, то пограничникам тут делать нечего. Кстати, ты что все время оглядываешься? Боишься, что кто-то выйдет вслед за нами из тех кустов? Это вряд ли: конечно, стража Байсина рвет и мечет, что нас упустили, но сюда они вряд ли сунутся. Приграничные конфликты никому не нужны. Да и шесть верст по этой мешанине из кустарника быстро не преодолеешь, и уж тем более в темноте, а ведь солнце еще только-только поднимается. Н-да, накрылся тайный переход у местных обитателей, теперь тут незаметно не пройдешь.
- А та селянка, вдова... Ты как считаешь, она осталась вне подозрений?
- Хочется на это надеяться... Значит, так: если в течение ближайшего времени никого не встретим, то начнем кричать.
- Что именно?
- Да что угодно! Хоть "ау", хоть "помогите", выбирай, что больше нравится. Надеюсь, хоть тогда сони - погранцы нас услышит.
Впрочем, кричать стали куда раньше, и едва не сорвали горло в надежде, что хоть кто-то услышит их призыв, но, увы, никто не окликался. Наступало обычное хмурое осеннее утро, под ветром чуть шумели кроны высоких деревьев, несколько раз до людей доносился стук дятла, а людей так и не было видно. Да, судя по всему, не сказать, что границы Руславии на замке.
- Слушай, давай передохнем? - предложил Бел, кивая на несколько поваленных деревьев. - А то у меня уже нет сил драть глотку впустую!
- Да, немного отдохнуть не помешает...
Однако едва беглецы уселись на поросший мхом ствол, как позади них раздался насмешливый голос:
- Ну, и какого лешего вы тут орете? Всю живность в округе распугали своими воплями...
Олея и Бел одновременно оглянулись. За ними стояло трое вооруженных мужчин в военной форме. Конечно, Олея не разбиралась в том, в какой именно одежде и с какими знаками отличия ходили солдаты тех или иных войск, но, кажется, что сейчас перед ними, и верно, были пограничники.
- Ой, наконец-то! - обрадовано выдохнула Олея.
- Ого! - хохотнул один из стражников, молодой парень с жидкими светлыми усиками, с насмешкой глядя на сидящих людей. - Нечасто нарушители границы при виде нас так радуются! Обычно бывает наоборот.
- Так сколько кричать можно?! - возмутилась Олея. - Мы едва голоса не сорвали в надежде, что вы нас услышите!
- А мы не глухие, и услышали вас вовремя, и углядели, когда надо. Только вот одно непонятно: откуда вы тут взялись, такие красивые?
Красивые... Олея невольно представила со стороны и себя, и Бела: драная одежда в многочисленных прорехах, сквозь которые торчат сухие листья, грязные лица, взлохмаченные волосы... Женщина почувствовала, как кровь бросается ей в лицо, а язык просто-таки прилип к нёбу, но тут в разговор вступил Бел:
- Представьтесь.
- Чего? - подобного требования от этих людей, куда больше смахивающих на последних бродяг, стражник никак не ожидал услышать.
- Согласно устава пограничной службы стражники, встретившие неустановленных людей вблизи подконтрольного объекта... - ого, а голос у Бела сейчас такой, что не прислушаться к нему было просто невозможно. Подобным тоном говорят настоящие офицеры, и стражники это хорошо поняли. Вслушиваясь в то, как ее муж холодно перечисляет пограничникам их права и обязанности, женщина поневоле почувствовала гордость: сама бы она так сказать никогда не смогла.
- Восьмой пограничный полк, десятая застава... - неохотно заговорил самый пожилой в этой тройке. - Теперь прошу вас назваться и сообщить, по какой причине и на каком основании вы пересекли границу Руславии.
- Операция тайной стражи... - в руке Бела блеснул значок тайной стражи. - Прошу сейчас же провести нас на заставу, к вашему командиру. И попрошу поторапливаться: дело не терпит отлагательств.
Кажется, подобного заявления не ожидал услышать никто из стражников. Эти нарушители границы, одетые едва ли не в нищенское рванье, никак не походили на тех, кто может иметь хоть какое-то отношение к всемогущей службе, о которой одни говорят с неприязнью, а другие с восхищением. Так может, эта парочка просто-напросто где-то украла значок, или же он просто-напросто поддельный? Пограничники чуть растерянно переглянулись между собой, не зная, как им следует себя вести.
- Послушайте... - вновь заговорил пожилой. - Мы не обязаны...
- Перестаньте! - оборвал его Бел. - Вашего командира должны были поставить в известность о том, что на каком-то участке границы с Байсином ожидается переход одного или нескольких человек, при появлении которых необходимо безотлагательно сообщить командованию или же представителю тайной стражи. У меня нет никаких сомнений в том, что подробный приказ вашим командиром был доведен и до каждого из подчиненных. Так что я попрошу вас вспомнить о своих служебных обязанностях и проводить нас на заставу.
- Ну, пошли... - неохотно кивнул головой пожилой. - На заставе командир разберется, кто есть кто.
- Мне сложно идти... - Бел чуть поморщился от боли. - Вы не могли бы подать мне какую-нибудь крепкую палку? Вон там, кажется, лежит подходящая...
Пограничники вновь переглянулись, но ни один из них не двинулся с места, неприязненно глядя на сидящих людей, а на их лицах было написано что-то вроде того: пусть этот обтрепанный мужик представляется хоть посланником самого Правителя - это его дело, но бегать для него за палкой... Еще чего! Если ему что-то надо, то пусть берет сам. Или свою бабу посылает за этой деревяшкой...
Тут даже Олея поняла, что надо немедленно дать понять пограничникам, что не всегда оболочка соответствует содержанию, или, проще говоря, мужики должны воочию узреть: донельзя ободранный вид нарушителей границы вовсе не означает, будто они не те, за кого себя выдают. Повернувшись к мужу, Олея спокойно спросила:
- Которая палка тебе нужна? Вон та? Сейчас... - и женщина послала хлыст в сторону лежащей в отдалении палки. Рывок - и на глазах растерянных пограничников узловатая палка, пролетев по воздуху, точно упала у ног Бела. Тот поднял ее, повертел в руках и покачал головой - не подходит...
- Пожалуй, она слишком тяжелая... - хотя Бел и сохраняет серьезный вид, но Олея видела, что муж едва сдерживается, чтоб не улыбнуться. Он прекрасно понял, что сейчас происходит нечто вроде показательного урока для пограничников, который не помещает повторить. - Мне бы что полегче. Пожалуй, больше подойдет... Точно, возле вон того пня лежит... Видишь ее?
- Ага... - новый посыл хлыста, и у Бела чуть ли не прямо в руках оказалась ровная крепкая ветка. Легко сломав на ней пару небольших сучков, мужчина поднялся со своего места. - Ну, служивые, ведите нас к командиру.
В этот раз притихшие пограничники ничего не стали говорить, да и ехидных улыбок на их лицах больше не было. Похоже, что необычное умение этой молодой женщины произвело на служивых должное впечатление. Переглянувшись, мужчины будто пришли к какому-то решению, и один из них достал из своего кармана нечто похожее на свисток, и, не сводя глаз с Бела и Олеи, стал в него яростно дуть. Ого, какой оглушительный свист, просто уши закладывает! Ясно, подмогу зовет...
- Где вы границу перешли? - вновь заговорил парень с жидкими усиками.
- Пересекли Темный Лог.
- Вранье... - покачал головой пожилой. - Уж не хотите ли вы сказать, что перли прямиком через Темный Лог? Ох, что-то мне в эту сказку не верится!
- Ну зачем уж сразу так-то... - вздохнул Бел, вновь усаживаясь на поваленный ствол. - Есть там одна тайная тропинка, вернее, была тайной. Теперь, думаю, о ней будет хорошо известно по обе стороны границы. Правда, прямо она идет по той прогалине, или куда отклоняется - не знаю, темно было, мы там кое-где почти что ползли на четвереньках. Сумеете по нашим следам проследить, откуда мы пришли? Я имею в виду, проследить от этого места, где мы сейчас стоим, и до Темного Лога?
- А то! У нас что не парень - то следопыт!
- Так вот, если по нашим следам пойдете, то и окажетесь у того самого места, где мы вышли из той паршивой прогалины. Только у кустов будьте поосторожней - мало ли что может быть! Вдруг за нами кто из кустов полезет...
- Погоня, что-ли? - деловито спросил пожилой.
- Все может быть... Кстати, там стоят вешки, показывающие путь через Темный Лог, только вы сами туда не лезьте, хотя мы там и натопали, как стадо оленей, да и веток наломали немало. И учтите: если кто вздумает идти по той дороге, то через какое-то время будет выглядеть примерно так же, как мы.
- Не учите ученых... - буркнул усатый. - Знаем, что к чему. Чтоб выглядеть так, как вы сейчас - для этого надо весь Темный Лог переползти на карачках. А вы что, думаете, найдутся горячие головы с той стороны, пойдут через это гиблое место следом за вами?
- Скорей, безрассудные головы... Парни, все же мне плохо верится в то, что вам местные не говорили о том, будто через Черный Лог тайный путь имеется. Так?
- Слышали мы какие-то разговоры... - неохотно отозвался пожилой. - Только вот все доносилось на уровне слухов, никаких точных сведений, а болтать можно о чем угодно. Но если ваши слова соответствуют действительности, то мне становится ясно, откуда у кое-кого из местных прощелыг деньга не переводится. Контрабанда, чтоб ее!..
- Это не из-за вас, случайно, вдоль всей границы шебаршение идет? - вступил в разговор третий пограничник.
- А что, заметно? - повернулся к нему Бел.
- Заметно, не заметно... Скажем так: что-то вроде того бросается в глаза. Там у них, в Байсине, едва ли не прямо на линии границы сейчас один человек от другого стоит на расстоянии полутора десятков шагов, цепочкой, да и лошадиное ржание то и дело доносится. Вот мы и прикидываем: ловят, что-ли, кого?
- Неужели в открытую стоят? - Бел удивленно приподнял брови.
- Ну зачем же в открытую! Просто у нас глаз наметан, видим...
- Потому я вам и говорю, парни: будьте поосторожней, а не то у кое-кого с той стороны может ретивое взыграть...
На заставу беглецы добирались верхом. Оказывается, на условный свист пограничников прибыли двое верховых. Переговорив со стражниками, они помогли беглецам забраться на одну из лошадей, и всю дорогу до заставы, сидя позади мужа, Олея придерживала его: как бы сознание не потерял и с лошади не упал: что ни говори, но Бел потерял немало крови, да и оба они опять провели на ногах всю очередную бессонную ночь.
А еще перед тем, как забраться на коня, женщина под насмешливо-сочувствующими взглядами мужчин вытряхнула из своей одежды и из одежды Бела все те листья, которые она туда насовала ночью. Правда, после этого беглецам стало куда холодней, но появляться перед людьми на заставе в таком виде, как ее увидели эти трое - нет, только не это! И хотя сейчас сквозь прорехи в одежде каждого их беглецов было видно голое тело, но Олею это не очень беспокоило - это, конечно, неприятно, но пусть лучше так, чем иначе. К сожалению, холод все-таки взял свое, и судя по тому, как беглецов била дрожь, было понятно, что оба промерзли едва ли не до костей. То, что они простужены и в самое ближайшее время заболеют - это было ясно обоим Хоть бы без воспаления легких обошлось...
Дорога заняла немало времени, и на заставу, стоящую среди леса, беглецы добрались очень уставшими и окончательно замерзшими, во всяком случае оба едва сумели удержаться на ногах, когда сошли с лошади. Надо признать, солдат на заставе хватало и появление незнакомцев в драной одежде произвело на них нужное впечатление: вновь насмешливые ухмылки, едва ли не смешки, а кое-кто, глядя на вновь прибывших, едва ли не презрительно кривил рот - это, мол, что еще за нищета подзаборная тут появилась? Все же здесь находится застава, военный объект, а не приют для какой-то рвани!..
Пока один из сопровождающих их стражников ходил за командиром, Олея осмотрелась: крепкий дом из бревен, причем дом весьма немалых размеров, к нему вплотную примыкает конюшня, коновязь, колодец, сарай, кухня... Серьезная застава, и чувствуется, что люди здесь устроены основательно.
Прошло не менее пяти минут, пока их, наконец, не повели к командиру. Сидя за тяжелым дубовым столом мужчина лет тридцати оценивающе смотрел на весьма подозрительную парочку, да и несколько солдат, находящихся в той же комнате, сверлили прибывших весьма нелюбезным взглядом. Понятно, что о задержанных офицеру уже кое-что рассказал тот стражник, что доставил их сюда (Олея помнила, как один из тех троих пограничников что-то долго втолковывал ему перед отъездом), и сейчас офицеру предстояло разобраться, что это за люди появились на его заставе. Что же касается солдат, то, похоже, эта парочка нарушителей границы им совсем не понравилась.
- Кто такие? - холодно поинтересовался офицер, одним взглядом оценив усталый вид и рваную одежду незнакомцев.
- Вы не могли бы представиться? - не менее холодным тоном поинтересовался у него Бел.
Офицер чуть приподнял бровь: он враз понял, что имеет дело с таким же военным, как и он сам, а потрепанный вид этих незнакомцев... Ну, через границу ходят разные люди.
- Лейтенант Антар, командир десятой заставы... - отчеканил он. - Теперь попрошу ваши имена.
- Они вам ничего не скажут... - Бел, опустившись на скамью, показал офицеру значок тайной стражи. - Вот, смотрите: значок тайной стражи, особая операция. Мы возвращаемся после задания, и вас должны были предупредить о нашем появлении... - и Бел тут произнес непонятную фразу, услышав которую, офицер не смог скрыть своего удивления. Как видно, он меньше всего ожидал услышать хоть что-то подобное от этих людей, куда больше смахивающих на последних бродяг.
- Лейтенант, я понимаю ваше недоумение... - устало продолжал Бел. - Но, сами понимаете, специфика нашей службы такова, что частенько не стоит полностью доверять тому, что видишь.
- Слушаю вас! - Олея отметила про себя, что этот офицер быстро справился со своей растерянностью.
- Вам, наверное, было приказано в случае нашего появления или сообщить в штаб, или же доставить нас туда?
- Так точно, было приказано сообщить, причем незамедлительно.
- А где находится штаб?
- В Дворечье. Это сравнительно небольшой город, и до него отсюда порядка двадцати верст.
- Ну, я бы не назвал Дворечье малым городом. Если память мне не изменяет, то там находится довольно крупное войсковое соединение?
- Совершенно верно.
- Тогда не смею вас задерживать с исполнением приказа... - Бел покосился в сторону окна. - Кстати, лейтенант, скажите, а отсюда в штаб ведет одна дорога?
- Есть еще объездная, только вот ее дорогой назвать сложно. Так, тропинка в лесу. И если направляться по ней в Дворечье, то придется дать крюк в несколько верст.
- Понятно. Скажите, а сколько человек вы намерены послать в Дворечье, чтоб сообщить о нашем прибытии?
- Одного... - кажется, лейтенанту не понравился этот вопрос.
- Лейтенант, у меня к вам просьба. Да-да, не приказ, а именно просьба. Вы не могли бы в порядке личного одолжения отправить в Дворечье не одного, а двух человек? Пусть один сообщит о нашем прибытии в штаб пограничной службы, а второй о том же в тайную стражу.