Батыршин Борис Cord
Третий меморандум (новая редакция)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попытка вернуться к предыдущему тексту - но с ОЧЕНЬ большими изменениями, корректировками и дополнениями. Приглашаю читателей и коллег к критике, тапкам и фонтанированию идеямb/ Этот файл будет добавляться законченными, готовыми главами; текущая глава будет вывешиваться отдельным файлом. На данный момент полностью готова только первая глава.
  Третий меморандум
  
  Часть первая
  Стройотряд
  
  
  I ГЛАВА.
  
   Предчувствиям не верю и примет
   Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
   Я не бегу. На свете смерти нет.
   Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
   Бояться смерти ни в семнадцать лет,
   Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
   Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
   Мы все уже на берегу морском,
   И я из тех, кто выбирает сети,
   Когда идет бессмертье косяком.
   Арс. Тарковский
  
  
   Из света и тепла, с трудом преодолев размахавшуюся стеклянную дверь станции метро, я вылетел в моросящий сумрак, прошлёпал по лужам, втянув голову в плечи. Ничего хорошего и сегодня не произошло... то есть уже вчера, пятнадцать минут как вчера... а дома ждало только надсадное зуденье родителей. Я бы с радостью не пошел домой, если было бы - куда. Смурно на душе. Ах вы, комплексы мои...
   Вот под этими деревьями, густо обступившими тропинку и скрывшими её от хирургического света фонаря, я в детстве боялся проходить. Сначала мерещились призраки, потом - хулиганы. Всегда боялся хулиганов, будучи сам розовой соплёю... Опять комплексы.
   И тут всё пропало. Темнота, глухота, полная амнезия любого рода чувств - так что не было никакой возможности ни паниковать, ни удивляться. Подержав в таком состоянии с минуту, отпустило... Отпустили?..
   Мокрый и оторопевший, я стоял посредине небольшой комнатки, грязными ботинками прямо на мягком пружинистом ковре. Розоватый свет лился с потолка; в одном углу стояло глубокое мягкое кресло, извечная мечта, в другом - книжный шкаф. Ни окон, ни дверей - довольно странное ощущение. На стене - картина. Как только я ее увидел, сразу понял, что произошло. Это было бы смешно, если бы не было так невероятно, и всё же нервное хихиканье вырвалось - видно, анастезию эмоций сняли. Слишком много раз в своих мечтаниях, убегая от действительности, я представлял себе перенос неким сверх-разумом на иную планету горсти людей.
   Бредовая идея? Но если так - зачем на стене "Сказка королей" Чюрлёниса? Два волшебника в коронах склонились над крошечным сверкающим городом. Один король белый, другой - черный.
   Я подошел, сел в кресло. Молчание затягивалось, меня начал охватывать мандраж. А вдруг эксперимент на этом и заканчивается, и я не потенциальный правитель нового человечества, а подопытный кролик в клетке?
   - Ну и что дальше? - мой голос прозвучал неуместно, но хозяева немедленно отреагировали.
  
  ИНСТРУКТАЖ ЦЕНТРАЛЬНОГО ИЗБРАННИКА
   А дальше вас ждёт жизнь. Вы, Александр Казаков, избраны одной из фигур нашего воздействия. Цели этого воздействия так же должны быть вам безразличны. Наша сущность также должна вам быть безразлична. Средства нашего воздействия - а именно, данный Перенос - во многом адекватны тем, что неоднократно порождались вашим сознанием. Это (в числе прочего) и послужило одной из причин выбора вас в качестве репера одного из полигонов нашего воздействия. Вам предстоит жизнь на землеподобной планете, достаточно отдаленной от Земли, для того, чтобы сделать вопрос возвращения неактуальным как минимум, не несколько сотен лет.
   Вместе с вами на эту планету будет перемещено значительное число индивидуумов. Преимущество при этом отдаётся особям, не достигшим возраста, именуемого у вас зрелым, то есть - около 27-ми лет. Хотя здесь возможны отдельные исключения. Полигонов буден несколько; население каждого из них распределяется по определённой площади в составе групп различной численности.
   Особи, подвергшиеся переносу, делятся на две большие группы: матрицированные и единственно сущие. Матрицированная особь - это идентичная копия особи, оставшейся на Земле. В случае гибели физического тела как матрицированной, как и исходной особи, её ее личность сливается с личностью двойника независимо от места пребывания. Окончательно личность матрицированной особи гибнет лишь при гибели обоих тел.
   Единственно сущая особь не копируется - её гибель полна. Вместе с тем, единственно сущая особь обладает тем, что вы назвали бы биологическим бессмертием. Под этим термином следует понимать остановку биологического старения организма по достижении особью тридцатилетия. Кроме того, единственно сущие особи обладают практически абсолютным иммунитетом к известным болезням и лишены наследственных патологий. Однако, они могут получить ранения или быть физически уничтожены точно так же, как и любая другая особь. Предупреждение - никаких манипуляций с психикой единственно сущих особей не проводилось и не будет проводиться впредь; однако невозможно заранее предсказать, как трансформируется психика особи по мере осознания ею факта своего бессмертия.
   Ни матрицированные, ни единственно сущие особи всех полигонов не имеют представления об этих своих особенностях. Единственным исключением являетесь вы - сущая особь одного из полигонов. Кроме того, Вам будут известны все единственно сущие Вашего полигона, то есть всех групп, расположенных в пределах 300-от километров от реперной точки. Так же, вам дозволяется привлечь с собой определенное количество матрицированных и единственно сущих особей, однако гарантии того, что данные особи с самого начала окажутся в сфере вашей досягаемости, не даётся.
   Предупреждение - ваше избранное положение репера ещё не означает, что вы по умолчанию становитесь лидером вашего полигона. Однако, в вашем распоряжении будут магнитные ключи от хранилищ материальных ценностей, предоставленных вашей группе; эти ключи персонифицированы и будут действовать только в ваших руках. Подобное положение дел сохраняется в течение 72-х часов после Переноса, после чего коды распознавания ключей и хранилищ уничтожаются и они становятся доступны любой особи любого их полигонов.
   Напоминаем, что поскольку ваша группа является для вашего полигона центральной, то и уровень её материального обеспечения несколько выше, нежели у остальных групп. Необходимо предупреждаем о возможности взаимодействия как разных групп полигона, так и самих полигонов между собой.
  Ваш полигон, как и все остальные, будут снабжены необходимым комплектом имущества, оборудования и материалов, которые позволят вам поддерживать своё существование. Кроме того, в вашем распоряжении будет достаточно значительный, хотя и конечный запас продуктов питания и расходных материалов, которого хватит для комфортного существования колонии примерно в течение трёх лет.
  Предупреждение - уровень технологий, которые будут предоставлены как вашему полигону , так и всем остальным, заметно отличается от привычного вам; его можно с известным приближением уподобить уровню достигнутому на вашей планете к 90-м годам 19-го века. Однако сходство это достаточно условно и некоторые образцы технологий могут выбиваться их общей тенденции.
  В ващем распоряжении будет масса научно-технической и естественно-научной информации, большинство их которой не будет вам полезна в ближайшем будущем. Вам следует отнестись к этому факту со всей серьёзностью, учитывая переданную уже вам информацию о единственно сущих.
   С момента перевода наше вмешательство исчерпывается, однако это воздействие не будет прекращено нами никогда. У Вас есть возможность задавать вопросы, но лишь касающиеся затронутых выше тем. Кроме того, у Вас есть возможность взять с собой двадцать пять килограммов личных вещей из числа тех, что находятся в вашем жилище на данный момент.
   Что касается подбора личного состава вашего полигона: вам дозволяется привлечь десять матрицированных и три единственно сущие особи в возрасте от двенадцати до двадцати шести лет. Остальные особи Вашего полигона будут отобраны с учетом Вашего реперства, однако вы не будете поставлены в известность об из составе и лишь в самых общих чертах - о численности. В вашем распоряжении - два часа. Можете задавать вопросы.
  
  
  ДНЕВНИК КАЗАКОВА /Изд. Первоградского Университета,
  2186/199 т.э./год/
   "...Мне неудобно вспоминать себя в последние минуты в том розовом отстойнике. Сидел в кресле, стиснув кулаки, и меня швыряло из крайности в крайность: я то грезил планетарным могуществом, то отчаянно праздновал труса - скинут! убьют! ничего не выйдет и все подохнем с голоду!? Мысли расползались: в армии отделением-то не мог... собрать своих в кулак... может, сразу отстраниться?... Тут еще история, как в анекдоте: Ольгу твою "переведем", а куда - не скажем. Вот и отстраняйся... Короче, тот коктейль из предвкушений, опасений и ольгований мне после стольких лет кажется чем-то нереальным.
   Самое забавное - что моральный аспект предстоящего выбора почему-то затмил тогда всё остальное - вместо того, чтобы лихорадочно обдумывать вопросы к Ним, вместо того, чтобы спокойно, взвешенно оценивать каждого из своих избранников, в голове мелькала какая-то ерунда: а имею ли я право подвергать своих друзей такому испытанию? А чем обернётся для каждого их моих друзей этот выбор - ведь я, конечно, заберу их одних, без родных, близких, руководствуясь лишь тем, что знаю об их привязанностях - здесь и сейчас? Вспоминались сказанные когда-то слова о том, что у Лёни Крапивки, например, есть какая-то давняя подруга - даже не в Москве - старая школьная любовь, которая уже вышла замуж, но он всё... а что мы, по сути, знаем о жизни друг друга - за исключением той, что у нас на виду, в нашей тёплой компании со Стругацкими, словесными играми и гитарой?
   Вот, примерно так. А потом оказалось, что последние четверть часа из выделенных мне двух стремительно катятся к финалу, и я принялся лихорадочно корректировать итоговый список - не опоздать! Успеть! Учесть все! Помню последнюю мысль - никто из наших, кроме меня и ещё пары ребят, даже и в армии не служил, не говоря уже об офицерских погонах... правда, Валериан, вроде, был комиссаром стройотряда прошлым летом. Пригодится? Нет? Да что я, с ума сошёл - ни одного человека с серьёзным опытом командования, не говоря уж о военном - на такую толпу, оказавшуюся в условиях самой что ни на есть натуральной робинзонады? Или это первое моё шкурничество - не решился отобрать сильного и толкового лидера, который непременно отодвинул бы в сторону меня, любимого и стал бы диктатором маленькой колонии? А если...
   ...всё. Время вышло.
   Как это произошло - помню плохо; единственное - мне вдруг сразу расхотелось спать, совершенно - а ведь всё о время в "комнатке выбора" глаза буквально слипались - я очень хорошо помню, потому что это мешало сосредоточиться и всё время отчаянно хотелось кофе. И опять тьма, и - такое же кресло. И тот же Чюрленис. Только во внезапно появившиеся окна бьет яркий солнечный свет, и танцуют пылинки в луче, в углу рюкзак с книгами, тетрадями и разной милой ерундой...
   Окно распахнулось от порыва ветра и в комнату сразу же хлынул шум волн - и запах, литоральный смрад гниющих водорослей, который принято почему-то называть "запахом моря"?... Связка серебристых пластин - магнитные ключи - на столе. На отрывном календаре - 5-е марта 1984-го года, день основания Союза свободной немецкой молодёжи Эриха Хоннекера. Рядом с календарём - весёленькая голубая папка, а поверх неё- револьвер, большой, протёртый до металлического блеска на кромках и выступающих частях. Наган? Нет, у этого вроде, ствол длиннее - такими револьверами размахивают техасские ковбои в фильмах вроде "Всадника без головы" и "Апачей" или В "Апачах" у них не было ещё револьверов? Дома я почти не смотрел телевизора и крайне редко ходил в кино. Это, наверное, плохо - ведь телевизора больше никогда не будет... о чем я думаю, какой на хрен, телевизор???
   Накатил внезапный страх: надо немедленно что-то делать, энергично, уверенно - а сковывает апатия... Где ты, решимость?!.."
  
  
  II ГЛАВА
  
  На волоске судьба твоя
  Враги полны отваги,
  Но, слава богу, есть друзья,
  И, слава богу, у друзей есть шпаги!
  Ю. Ряшенцев
  
  
  Цинковый чехол прорезали во всю длину
  и отогнули в сторону.
  Мало-помалу из ящика извлекли
  целый ряд самых
  разнообразных предметов
  и разложили их на песке...
  Жюль Верн "Таинственный остров"
  
  
  - Валерка! Лена Андрюха! Это вы? Погодите, я сейчас!..
  Они обернулись. Стоявшая на гребне дюны долговязый тип призывно махал какой-то тряпкой; все, столпившиеся на пляже разом замолкли и уставились на него. Видимо, почувствовав себя центром всеобщего внимания, тот умолк и принялся торопливо спускаться вниз. Песок осыпался, съезжал под его ногами маленькими оползнями; пару раз он чуть не упал, но всякий раз ухитрялся сохранить равновесие.
  - Слушайте, - неуверенно произнесла Лена. - Или у меня глюки, или это Саня...
  - Точно! - выдохнул Голубев. - Он-то откуда...?
  - А откуда все мы тут? - отозвался Валерьян. - Ладно, потом разберемся.. привет, старик!
  Набежавший Казаков - а это оказался он! - кинулся обниматься сначала с Валерьяном, потом с Голубевым. Тот, вообще-то не одобрявший подобных проявлений чувств, было отстранился, но необычность ситуации взяла верх. Лена, напротив, кинулась Казакову на шею; при её росте, пожалуй, не сильно уступавшем и росту Александра, который был каланчой в любой компании, это получилось как-то очень логично - не жалобно и не трогательно, отметил Валерьян, а именно что логично. Спасибо, что хоть целоваться не стали...
  Казаков, мягко отстранив Лену, он обратился к парням:
  - Остальных не видели? Маляна, Лёню?..
  - А что, и они здесь? - удивился Голубев. - Саш, что вообще происходит? - Тут взгляд его зацепился за торчащую из-за пояса Казакова рукоять револьвера, и Андрей спросил каким-то сразу севшим, придушенным голосом:
  - Так это что, выходит... ты?
  Ерунду не мели! - Казаков нетерпеливо отмахнулся. - Ну да, конечно, а ещё я принц Корвин. Ребят, я знаю не больше вашего! Просто решил - раз вы все здесь, то, наверное, и остальные...
  - А это тогда откуда? - настаивал Голубев, тыча пальцем в револьвер.
  - Сам не знаю. - отрезал Казаков. - Дали. Как и это. - и он продемонстрировал собеседникам связку серебристых пластинок размером примерно с проездной билет каждая. - И не спрашивайте сейчас кто и зачем, ладно? Давайте так: Лен, ты стой вон на том бугорке, - и он кивнул на дюну, с которой только что спустился, - а мы разбежимся и поищем наскоро, кого сможем. Сбор возле Ленки, скажем... он взглянул на часы, - через десять минут. Идёт?
  - Идёт, - нехотя согласился Голубев. Было видно, что ответ его нисколько не устроил, но он готов отложить объяснение - пока, во всяком случае. Валерьян ограничился кивком.
  - А ты, Лен? Идёшь?
  Валерьян обернулся к девушке и увидел, что та, задрав голову, не мигая, смотрит в небо. Он поднял взгляд вверх и...
  - Парни... - придушенно выдавил из себя Голубев. - Здесь, мать его, две луны!...
  - А вы что, только заметили? - удивился Казаков. Я вот сразу, как вышел, посмотрел.
  - Вышел? Откуда? - Валериан сделал шаг назад и тоже, вслед за Голубевым, уставился на друга с нескрываемым подозрением.
  - Вон тот коттедж, крайний, - Казаков мотнул головой в сторону ряда домиков, весело белевших на фоне кирпичной пятиэтажки. - Я там пришёл в себя. Гляжу - на столе ствол и вот эти магнитные ключи. Ну, я и подумал - наверное, должен найтись и кто-то из своих? И вот - вы...
  - Сань, по моему ты темнишь. - решительно сказал Валериан. - Ну ладно, с этим потом разберемся. А сейчас, и правда, давай так ты сказал. Я пойду в ту сторону, а ты, Андрюх...
  - Андрей Михалыч, это вы! Андрей Михалыч мы здесь, смотрите!
  Голубев обернулся на мальчишеский голос - и расплылся в улыбке. К нему, увязая в песке, рысили трое подростков - два паренька в возрасте лет пятнадцати и девочка, - скорее, даже девушка, - немного постарше.
  - Толик! Клёпа! Машка! - голос его предательски дрогнул. - Ребят, это же мои, отрядовцы! Сань, ты видел Клёпу и Машку - неделю назад, во Дворце, на премьере "Гостьи из будущего"? Ну, мы ещё чай пили потом у нас в "Кассиопее"! Ну всё, теперь живём...
  
  *****************************************************
  
  - А почему винтовка? - недоумевал Валери. - Брал бы вон, винчестер... он, вроде как и скорострельнее и удобнее! Да и полегче будет.
  Казаков поморщился.
  - Я такие дуры никогда в руках не держал. В армии, в роте охраны аэродрома, у нас были СКС, а они похожи на этот, - и он, как пса по загривку, погладил шейку приклада карабина. - Так что, уж извини, возьму то, что знакомо.
  - А кольты у вас тоже в роте охраны были? - осведомился Голубев, покосившись на рукоятку револьвера за поясом координатора.
  - Нет, пистолетов нам вообще в руки не давали. А этот оказался у меня на столе - вот и взял. Кто его знает, а вдруг без него двери склада не открылись бы? Хотя вряд ли - об этом наверняка бы предупредили.
  - И вообще, - Казаков покосился на массивный штуцер в руках приятеля. Под двумя стволами убойного десятого калибра красовался еще один, винтовочный. - ты бы оставил эту штуку, что ли... возьми вон карабин или винчестер, как Валерьян советует. А заодно - отбери по револьверу для всех наших - с кобурами и что там ещё к ним полагается. Только поменьше выбирай, там, вроде, по списку "бульдоги" какие-то числятся...... сколько нас - десять, двенадцать?
  - Пятнадцать. - прикинул Голубев. Он с сожалением вернул в пирамиду штуцер и извлёк из ящика зелёную брезентовую сумку через плечо. Выложив из неё кожаную противогазную маску, с массивными медными очками и забавным рожком между глаз, Голубев зачем-то вывернул сумку, потряс, а потом принялся складывать туда револьверы в новеньких, скрипучих кобурах и картонные пачки с патронами. Закончив этот процесс он снова с сожалением покосился на винтовку.
  - Ладно, бери, чего уж там... - вздохнул Казаков. - Будешь олицетворять собой мощь нового порядка. А где Валери?
  Из-а ближайшего стеллажа раздался какой-то шум, что-то с грохотом упало. Показался Валери - щека его была расцарапана, на плече висел агрегат, более всего похожий на акваланг - с такими же ярко-жёлтыми баллонами, украшенными сверху гроздью вентилей. В руках у Валериана была короткая трубка, с пистолетной рукоятью. Трубка заканчивалась широким сплющенным раструбом; Казаков почему-то подумал о садовых распылителях, с помощью которых опрыскивают кусты от всяческого жучка-паучка.
  - Во, глядите! - Валериан гордо предъявил устройство с раструбом и небольшую брошюрку на дешёвой, скверной бумаге. - тут написано, что при вдыхании этой смеси наступает временный паралич.... Короче, двигаться не сможешь и говорить тоже. Действует два часа, потом проходит без вредных последствий - если не считать головной боли. Там их десятка два с половиной. Возьмем?
  - Не надо, - покачал головой Голубев. - Чёрт знает, как эта штуковина действует. Надо бы опробовать сначала. А вот так, с лёту - я бы не рискнул.
  - Ну нет, так нет. - покладисто ответил Валерьян и поволок распылитель назад. - Кстати, там, дальше стоят такие хреновины, с барабаном стволов - я такую как-то в артиллерийском музее, в Питере, видел. Только она, вроде, была поменьше....
  - Картечницы Гарднера - буркнул Казаков, сверившись с папкой. - шесть штук. Интересно,на кой ляд они нам? Не по слонам же из них стрелять...
  - По драконам - хмыкнул Голубев. Со штуцером на плече он выглядел чрезвычайно воинственно. Казаков подумал, что для завершения образа не хватает, пожалуй, патронташа на груди - как в фотографиях к книге Черчилля про англо-бурскую войну. - А ты, Саш, взял бы кобур - а то отстрелишь себе что-нибудь... нужное. Дай-ка я твой кольт в эту приспособлю, авось влезет...
  - Давай - согласился Казаков. Револьвер за поясом и правда ужасно мешал - он то норовил выпасть, то проваливался под ремень, упираясь стволом в пах. Ходить так было очень неудобно, садиться - и вовсе немыслимо. - Кстати, Андрюх, ты уверен, что с этой хреновиной справишься*
  - Ага. - кивнул Голубев. - Считай, та же двустволка, только стволов три. Ну и отдача, надо полагать, посильнее. Как нибудь разберусь... моща, скажу я тебе.
  - Вот и ладно. - кивнул Казаков. - Тогда сегодня к вечеру учтёшь всё наше оружие и прочее. Вот тебе список, - и он завозился с папкой, зажав под мышкой кобуру с револьвером. - Как соберёшься - скажи, пойду с тобой, открою склад. Только подумай, кого в караул поставить, когда будешь работать - а то мало ли кто без спросу влезет?
  - Это я мигом. - засуетился Голубев. - Да хоть ребят своих, старших из отряда, пойдёт? Мы в этом году на республиканской "Зарнице" были, в дивизии Дзержинского, от Дворца - так он там и нормативы по сборке-разборке сдавали, и стреляли даже. Из АКМ и мелкашек, так что с карабинами, думаю, справятся. Ребята надёжные, ручаюсь за них...
  - А стоит? - осведомился Валериан. - Карабины - школьникам... сколько им там годков?
  - По пятнадцать-шестнадцать примерно. - немедленно ответил Голубев. - Я пока только старшим - Толику Майкову, Каурову и ещё кое-кому. Да я за них, как за себя...
  - Ну, смотри. - с сомнением покачал головой Казаков. - Под твою ответственность. А то, знаешь, давать оружие пацанам, да еще и слабо обученным - трупы потом считать замучаемся. Или там самострелы...
  - Сейчас, когда соберем народ на площади - мало ли кто что ляпнет? - согласился с Александром Валериан. - где уверенность, что у твоих ребятишек нервы не сыграют? Оружие, сам понимаешь, чувство власти... нам это надо?
  - Вот именно, что надо - не сдавался Голубев. - Сам сказал - народ надо собрать, мало ли, кто что скажет? А тут ты, весь из себя такой непреклонный, ребятки мои с винтарями, да и я... сразу зауважают!
  - Уважать, значит, за карабины будут? - скептически отозвался Валериан. Ну-ну... хорошо начинаешь, Капитан Бойцовых Котов!
  - Бойцовые коты, говоришь? - сощурился Голубев. - А что, спасибо за идею - сегодня же предложу своим ребятам...
  - Ладно, закончили. - пресёк нарождающуюся склоку Казаков. - Андрей, бери три карабина и пошли. Два, не больше - пока дашь этому.. Майкову и еще одному - а там посмотрим. Да, и мегафон прихватите - вроде, лежал на первом стеллаже. Нет, такой жестяной раструб - а ты думал, что, пластиковый и с батарейками? Ну так извини, друг, они на Земле остались...
  Обрадованный Голубев полез в пирамиду за карабинами. Штуцер на плече мешался, цепляясь за тяжёлую противогазную сумку. Валериан посмотрел на его мытарства и тяжко вздохнул:
  - Ладно, давай помогу... капитан! Вешай на меня эти ваши игрушки, поработаю вьючным ишаком...
  
  
  
  ХРОНИКА ГОЛУБЕВА /Изд."Демиург", РСНР, 2055/68 т.э./г./
  
  "...События первых дней неслись такой стремительной лавиной, что уже сейчас трудно восстанавливать их последовательность. Вон, напоминание - окна интерната до сих пор чернеют дырами; стекла вылетели при "посадке" пятиэтажного корпуса грунт. Если бы не это, те дни совсем уже казались бы сном.
   Помню, как мы лихорадочно вооружались, как носились Казаков с Валери по человеческому муравейнику, разыскивая своих знакомых... Меня сразу удивило, что он твердо знал про каждого нас. Вероятно, Те открыли ему больше, чем всем остальным - раз уж наделили при Переносе ключами. Однако он до сих пор храните молчание на эту тему и не поделился с Советом какой-либо информацией. Вообще говоря, особой энергии он в первые дни не проявил. Говорю это как друг, в мыслях не имея его обидеть - ведь сейчас у нас общее дело и свою роль координатора он играет вполне достойно. Что касается дней Переноса, то он был владельцем ключей; он выделил нас, своих друзей и знакомых, из смятенной толпы и дал нам оружие; в качестве некоего связующего звена, он стал стержнем Совета, хотя каждый из нас практически делал гораздо больше его. Впрочем, эта роль как раз по нему - словно специально придумана. Это, кстати, тоже повод для размышлений - а может, и в самом деле, придумана специально? Ну, так или иначе, Александр всегда был больше теоретиком, мыслителем, нежели практическим деятелем - впоследствии он прекрасно вписался в наш Совет этаким "конституционным монархом".
  Но - пожалуй, ближе к делу. Первые сутки ушли у нас на первичную организацию и "перепись населения" и ресурсов. "Мы" - это дюжина казаковских друзей, десятка два ребят, так или иначе знакомых кому-то из нас, и, конечно - мальчишки из моего отряда. До Переноса я возглавлял разновозрастный коллектив "Кассиопея" при городском Дворце Пионеров, созданный по типу крапивинской "Каравеллы"*, но с уклоном не в парусное дело, а в фантастику. Принципы у нас тоже были крапивинские - если, конечно, вы понимаете о чём речь, - так что мне ни тогда ни сейчас ни разу не пришлось разочароваться ни в одном из этих мальчишек.
  Итак, предстояло по мере сил, учесть около семисот человек постороннего люда, перенесенных на Берег помимо интерната. Это пришлось отложить до вечера... ах да, интернат - это, пожалуй, следует пояснить. Большое кирпичное здание, в котором до Переноса располагался школьный интернат химкинского "Энергомаша". Никаких трудных подростков или сирот - родители этих ребятишек, в основном, работали на каком-то жутко засекреченном комбинате с чрезвычайно хитрым производственным циклом; смены у большинства работников длились сутками, вот детей и приходилось отдавать в интернат на полный государственный кошт. Там, на Земле интернат располагался аж в двух зданиях - одно из них, где были расположены спальни ребят постарше и общежитие пед.состава, и было захвачено неводом Переноса.
  
  Итак, до вечера мы успели раздать палатки, запас продовольствия на день, а ближе к ночи собрались в одном из коттеджей, чтобы выработать план действий на ближайшие дни. Назавтра было решено формировать рабочие бригады - и бросать их на возведение периметра вокруг посёлка и на разметку площадей под будущее жильё - за складом, под огромными полотнищами полиэтиленовой плёнки, были сложены комплекты полутора десятков сборных, так называемых "финских" домиков. Работы взялся возглавить Валери - его стройотрядовский опыт тыт пршёлся в самый раз. Надо отдать должное ораторскому искусству Казакова - в бригады записывались охотно, тем более, что было объявлено об установлении трёх норм пайка: для физически работающих, для патрулей и для прочих.
  Патрули? Ну да, разумеется - перед самым Советом Казаков согласился раздать карабины моим старшим, а так же еще нескольким, чья лояльность не вызывала сомнений. Это позволило мне упорядочить меры безопасности - и в первую очередь, выставить патрули, послать наконец разведгруппу в сайву, а так же - наладить охрану складов и контроль за первоочередными работами.
  Лена Простева, только стало темнеть, порывалась распаковать маленький рефлектор и установить его на крыше интерната; но нам пока было не до астрономии. Ни людей, ни времени катастрофически не хватало: я гонял патрули и разведотряды, Колосов - занимался раздачей пайков. Маркелов ходил с мотком шнура и колышками, размечая места под завтрашние земляные работы. Валерьян принялся разбираться с домиками, а Баграт, преодолев волевым усилием неприязнь к интернатскому начальству, принялся по собственной инициативе составлять списки "малолетних талантов" - оказывается, в интернате действовала какая-то особая группа для одарённых детей, и как раз перед Переносом к ним приехали гости аж из самого Новосибирска.
  Значит, пока Баграт возился с будущими гениями (как же интеллектуальный ресурс колонии!), девчонки пытались как-то урегулировать бытовые вопросы - раздавали одеяла и матрацы, возились с пачками полотенец, коробками мыла и зубного порошка (пасты на складах не нашлось); Вика с интернатским фельдшером и парой добровольцев копались в медкабинете. Под вечер девочки и Баграт были брошены Казаковым на составление списков наличного народа, попытавшись наскоро разбить людей по профессиям. Александр поспевал везде и повсюду ораторствовал... впрочем, на Совете, затянувшемся, с перерывами, до утра (потом, увы, это вошло в традицию), он ухитрился выступить аргументированнее всех."
  
  
  
  III ГЛАВА
  
  Твой жребий - Бремя Белых!
  Как в изгнанье, пошли
  Своих сыновей на службу
  Темным сынам земли;
  
  На каторжную работу -
  Нету ее лютей, -
  Править тупой толпою
  То дьяволов, то детей.
  Р. Киплинг.
  
  Снаружи склады выглядели капитально - куда капитальнее здания интерната, нелепо приткнувшегося чуть ли не у самой кромки песчаных дюн, за которыми начиналась узкая полоска пляжа. Казаков ещё подумал, что Хозяева, наверное, перенесли и подвал и всё сопутствующее хозяйство - трубы, подвальную котельную и прочее. В интернат они заглянули лишь мельком - навстречу им хлынула бурлящая толпа подростков и расступилась, увидев увешанных оружием визитёров. Особенно эффектен был, конечно, Голубев со своим слонобоем; оба его воспитанника вышагивали за своим шефом с карабинами и чуть ли не лопались от сознания собственной значимости. Казаков следовал за этой троицей; не то, чтобы он чего-то опасался, просто так было удобнее. Клин из Голубева и "котят" (похоже, словечка теперь прилипнет, вон как Валериан ухмылялся!), рассекал толпу, как шпирон броненосца первый ноябрьский ледок; интернатские замолкали, расступались, очищая крыльцо и монументальную парадную лестницу, как-то даже не подходившее обычному районному интернату.
  - Здравствуйте, молодые люди... кхм, товарищи! Вы не объясните нам, что здесь происходит?
  Их, оказывается, встречали. На верхней площадке ( здание интерната было, наверное, 50-х годов постройки, и холл с лестницей рассекал здание пополам, от него, как и от верхней площадки по обе стороны разбегались коридоры со спальнями и классами. Интернатское начальство скопилось на этой самой верхней площадке, и теперь директор - крупный, рыхлый, лысоватый мужчина с лицом, в мелких капельках пота, - взирал на Казакова и его спутников сверху вниз.
  Александр немедленно завёлся.
  - С вами говорит временный коменд... координатор полигона Александр Казаков! - заявил он, героически выпятив челюсть. - Мы все - и вы в том числе! - невольно стали участниками эксперимента, который проводит некий сверх-разум. Мы находимся на другой планете, на огромном расстоянии от Земли, и главная наша задача сейчас - организоваться и выжить!
  - Произнеся эту эпическую речь Казаков обвёл глазами население интерната, забившее всё свободное пространство холла - только вокруг их пятёрки остался островок свободного пространства. Подростки потрясённо молчали, не понимая толком, как относиться к заявлению странных гостей. С одной стороны - очевидный бред, а с другой - уже почти все успели выглянуть на улицу и полюбоваться окружающими видами - в том числе, и двумя призрачными лунами, нависшими над горизонтом. Это был сильный аргумент в пользу только что услышанного, так что ребята и девчонки помалкивали и ждали, что им скажут еще...
  - Что за ерунду вы говорите, молодой человек - истерически выкрикнула дама лет тридцати, стоящая рядом с толстяком-директором. - Какие там ещё эксперименты! Здесь государственное учреждение! Как вы посмели явиться сюда с ружьями?И вообще - ваши документы! Потребуйте у него, Сан Саныч! - обратилась она к соседу, типу в синем рабочем халате, какие в школах носили учителя труда. Тип был тощий, высокий, голову имел круглую и почти совсем лысую и вообще - походил чем-то на позднего Вицина.
  За спиной Казакова кашлянули. Новоиспечённый "Координатор" обернулся - Валериан делал выразительные гримасы, указывая на лысого трудовика в халате. Александр кивнул.
  - А вы, мнэ-э-э... простите, не имею чести... учитель труда? - спросил Казаков. Валерьян поморщился - и здесь Саня старательно копировал Юрковского из струговских "Стажёров". Вот уж нашёл время для позёрства. Или это он счастлив, что наконец дорвался? А ведь не надо бы так с этими педагогами, не расхлебаем потом...
   Трудовик неуверенно откашлялся, оглядел коллег - те молчали, предоставляя ему выкручиваться по мере сил.
  - Да, видите ли... - голос у него оказался сиплый, но довольно высокий, Валериан сразу подумал, что мужик не дурак выпить. - Я преподаю... гхм... - простите.. трудовое воспитание по совместительству - завхоз интерната...
  - Отлично! - обрадовался Казаков. - Вы-то нам и нужны. Пойдёте с нами - надо составить список всего оборудования и технических средств, имеющихся в здании. И, вот что, - обратился он уже к молча взирающим с площадки педагогам. - Прямо сейчас заприте все помещения, кроме спален и игровых комнат, - так, кажется они у вас называются? - и сдайте ключи Андре... капитану Голубеву. Проследите, капитан. -
  - И вот еще что... Александр Александрович, так? - подал голос Валерьян.
  - Александр Иваныч. - немедленно откликнулся трудовик-завхоз. - это просто привыкли так...
  В толпе школьников захихикали. Казаков немедленно вперил в нарушителей неистово-яростный взгляд - те немедленно заткнулись. В задних рядах что-то обсуждали, но в меру - шуметь пока ещё никто не решался.
  - Хорошо Александр.. Сан Саныч. - продолжал меж тем Валерьян. - Вы вот что... отберите из ваших учеников несколько ребят порукастее - ну, знаете, кто и в ножовкой и с отвёрткой может справиться. Если кто в электрике понимает - совсем хорошо. Наверняка ведь есть такие, кто вам тут по хозяйству помогают, верно?
  - Да что вы всё распоряжаетесь? - директор, похоже, не выдержал и двинулся вниз, со своей площадки. Спускался он с решительным видом, за ним семенила давешняя училка-скандалистка. Остальные педагоги нерешительно переминались на площадке; среди них выделялся высокий, атлетически сложенный мужчина лет тридцати пяти в футболке, оставлявшей открытыми загорелые,м мускулистые руки. "Физрук - мелькнуло у Валерьяна в голове. - Пока молчит... вот и хорошо. А здоровый мужик, таких пацанва любит..."
  - По какому праву? Я, между прочим, директор этого учреждения, так что извольте.... - продолжал разоряться директор - но вдруг умолк на полуслове, увидев как Казаков, недобро улыбаясь, положил руку на револьвер. Крышка кобуры не застёгивалась, - монструозный кольт был для её не по размеру, - и теперь изогнутая рукоять недобро торчала наружу. Уловив этот жест, директор замер, лицо его, густо усеянное капельками, покраснело. По холлу разнёсся острый запах пота.
  - Запах страха? - подумал Валерьян. - Тьфу, что то и меня на позу пробивает, черт бы побрал Сашку, пафос - это, оказывается, заразно...
  Директор и Координатор - что, теперь так его называть? - стояли лицом к лицу. За правым плечом Казакова пристроился Голубев - и добро улыбался интернатскому начальству, что в сочетании со слонобоем на плече производило двойственное впечатление. "А ведь Андрюха терпеть не может таких вот бюрократов от образования - вспомнил вдруг Валерьян. - то-то он осклабился.. а ведь каждый раз, когда собираемся - рассказывает про очередные мытарства с РОНОшными деятелями и всякими там внеклассными методистами. Как бы он сейчас..."
  - А то тому праву, - медленно, с расстановкой произнёс Казаков, - что если вы прямо сейчас вы не будете исполнять моих ПРИКАЗАНИЙ - он с нажимом выговорил это слово, одновременно поправив кольт - директор и этом жесте дернулся, чуть не споткнувшись на задней ступеньки, - так вот, если вы не будете выполнять моих приказаний, я прикажу вас немедленно арестовать - или вы, мне не верите и желаете убедиться в этом лично? У кого-нибудь есть сомнения? - И он обвёл толпу в холле бешеным взглядом. Знаменитая казаковская челюсть, была, как положено, выпячена.
  "Переигрывает Саня, - отметил Валерьян. - Одна надежда, что директора этого ребята, похоже, недолюбливают. А если нет? Не дай бог сейчас ошибиться..."
  Итак! - в голосе Казакова прорезались стальные нотки. - через полчаса жду от вас список учащихся и сотрудников интерната, а так же ключи от вышеуказанных помещений. Капитан Голубев, останьтесь и проследите. Товарищ... кхм... завхоз, отберите учеников и идите с нами. Жду вас на улице. - И, не дожидаясь ответа, Координатор повернулся и зашагал к выходу. Валериан последовал за ним, взглянув напоследок на враз обмякшего и сгорбившегося директора.
  Первый тур, похоже, за ними. Сколько там времени прошло? Мама дорогая, всего-то сорок семь минут... ну, дела...
  
   - Саш, ты что творишь? - на ходу выговаривал Казакову Валериан. - Ты что, забыл - всё это взаправду. Мы с тобой, знаешь ли, не в "Робинзонах космоса", нам тут жить. Вот полез бы на тебя этот жирдяй - и что делать? Валить его? Так не факт что рука ещё поднимется...
  Казаков немного подумал.
  - Не полез бы. Я видел, как он на Андрюху косился. А полез бы... что ж, сам дурак. Нам сейчас некогда церемонии разводить. Прострелить ногу - враз заткнулся бы.
  - Что ты несешь а? - обозлился Валериан. - Нет, ну сам подумай - что ты несешь? Да, я понимаю, что сама по себе ситуация дикая - но мы-то с тобой не дикари? И вокруг нас не дикари, а самые обычные подростки.
  - Ты еще скажи "советские люди". - фыркнул Казаков. - Знаем, насмотрелись...
  - Да чего такого ты насмотрелся? Тоже мне жизненный опыт - два года в роте охраны. А понимаю, если бы в Афгане, а то...
  - Ну да, ты мне ещё скажи, что я от Афгана откосил! - немедленно вызверился Казаков. - У нас, между прочим, вообще никого туда не брали - только морпехов, вроде бы...
  - Да бог с Ним с Афганом, не о том речь. - махнул рукой Валериан. - вот Малян успел мне сказать - ты знаешь, что за интернат нам достался?
  - Интернат как интернат. - буркнул Казаков. - Что я, интернатов не видел? Трудные дети и всё такое...
  - Это ты у нас трудный ребёнок. - ласково ответил Валерьян. - потому что умственно отсталый. А интернат этот в прошлой, так сказать, жизни, располагался не где-нибудь, а в Химках, при "Энергомаше" - уловил? Там половина детей - из семей энергомашевских инженеров. Мамы с папой оборону, значит, крепят, а сынок или дочка - в интернате. Так что понял, что тут за народ? Даже техникумная группа - есть и такая, оказывается, - с этого самого "Энергомаша". А ты - за револьвер хвататься! Представь, что тут такие же детишки, как в "Москве-Кассиопее", только из много. Ну, как вы сами были в вашем астрономическом кружке во Дворце? С Ленкой Простевой и Голубевым... или кто у вас там еще?
  - Крайновский. - машинально ответил Казаков. - Он, правда, недолго был, меньше года, а потом ушёл в свой парусный спорт... у него батя при МИФИ, тамошней яхтенной секцией заведует. Кстати, ему тут и карты в руки - вон, море под боком, а, судя по описи, у нас есть кое-какие плавсредства...
  - Ну, я сейчас не о том, - отмахнулся Валерьян. - Важно другое. Эти ребятишки - такие же в точности, как мы с тобой в их возрасте. А кто постарше - мало отличаются от нас самих сейчас... ну, или наших однокурсников. А ты - оружие принялся раздавать! Самому-то не стыдно? Нет чтобы собрать людей, толкнуть речугу, внятно объяснить что и как. мол, мы попали в трудную ситуацию, впереди у нас период мучительного становления колонии землян на чужой планете и только все вместе...
  - Что ты несешь? - разозлился Казаков. - Из мучительного тут будет только агония. Причём - не очень долгая. Ровно такая, сколько продлится судорожная дележка ресурсов над убитым трупом Казакова. И если ты думаешь, что из этих интеллигентных детишек не найдётся того, кто угрохает меня ради того, чтобы завладеть ключами - то ты сильно ошибаешься. Вот сегодня, край - завтра, первый шок пройдёт и кт о-нибудь пошустрее найдёт запасы медицинского спирта - хотя бы в том же медкабинете интерната! И если ты думаешь, что семейное воспитание сможет укоротить желающих вмазать - "то ты так больше не думай". еще как-то переночуют. А дальше будет не "ударная стройка", а банальная свара, дня на три, - "кто в доме главный!"
  - Я, конечно, всегда подозревал, что ты параноик, - медленно выговорил Валерьян. - но чтобы настолько! Откуда такое неверие в людей и в себя самого? Ну да, я понимаю, ситуация аховая. Но давай не будем нагнетать, а? Мы, когда два года назад, в первый раз приехали квартирьерами на Абакан - так положение не лучше здешнего было. Пара вечно пьяных бульдозеристов, хитрый и вороватый прораб-армянин и полсотни студентов, которые пилы в руках не держали. А через месяц должны были прибыть еще четыре сотни, так что - вынь да положь для них и барак, и временные кухни и прочие удобства быта...
  - Сравнил! Там вас, по крайней мере, никто не убивал!
  - так и здесь нас никто не убивает! - отпарировал Валерьян. - Во всяком случае, если эти Голубевские мальки не начнут сдуру палить во все стороны - просто так, без задней мысли, в порядке освоения матчасти.
  - Это ненадолго. Знал бы ты.... - начал, было, Казаков и вдруг поперхнулся.
  - Что - "знал бы я?" - ты уж давай, договаривай... - и тоже замолк. От здания интерната к ним бежал Голубев. Добежав, он встал почти по стойке смирно. "Сейчас козырнет - вдруг подумал Валерьян, - хотя нет, голова же непокрыта, а Андрюха всё же всего два года как с дембеля, службу помнит"), и лихо отрапортовал:
  - Списки получены, трищ координатор! Выставлены два поста - у кабинета директора, где сейф с документацией, и возле продсклада. Ключи у меня. - И он похлопал себя по нагрудному карману. Там забренчало. - Прошу выдать еще пять карабинов - на предмет выставления постов возле склада и остальных объектов...
  - Ну, разошёлся... - шепнул "координатору" Валериан. Всё, через неделю они тут будут строем ходить, вот увидишь.
  Казаков поморщился. Голубев, уловивший последнюю фразу, недовольно покосился на Валерьяна но смолчал - выдержал марку.
  - Это вы... мнэ-э-э... молодцы. Это правильно - насчёт постов у продсклада, я сразу не сообразил. И вот что... вы там перенесите к директору кабинет спирт из медицинского кабинета и заприте, что ли, в сейф... места хватит?
  - Спирт? Недоумённо переспросил Голубев, но тут же сообразил. Ах жа, спирт, конечно! Будет сделано, трищ координатор. Так что там насчёт карабинов? Времени ведь нет, скорее бы надо...
  - Ладно, пошли, что с тобой поделаешь. - вздохнул Казаков, нашаривая в кармане связку магнитных пластин. - так что ты там о стройотрядовской организации говорил? Давай, излагай, может и правда пригодится. Ты же у нас комиссар - вот и покомисаришь, значить... Первая забота - это перепись населения. Давай, бери Крапивку, Крайновского, девчонок - и приступайте. Андрюх, дашь из своих ещё человек с десяток? Только таких, чтобы писать умели и цифры знали.
  - Ты Маляна припаши - посоветовал Голубев. - Бумажки писать - это как раз для его занятие.
  - А что, и припашу. - согласился Координатор. - между прочим, зря иронизируешь - для нас сейчас очень важно точно знать сколько народу сюда занесло. Тут ведь не только посчитать надо, а хотя бы наскоро провести опрос - кто что умеет, кто чему учился, ну и всякое такое - возраст, болезни...
  - Да я и не спорю. - согласно кивнул Голубев. - Надо так надо. Только я бы, на вашем месте, послал бы какую ни то разведку вон в тот лесок - и он ткнул рукой в чернеющую за складами полосу растительности. Во-он видишь - туда уже кто-то направился... А вдруг там змеи какие ни то, или прочие волки? Всё-таки, другая планета...
  - Да. - кивнул Казаков. Это ты опять прав. Знаешь, как посты в интернате расставишь - давай назад и займись этим, лады? А тем, кто в лес пойдёт тоже выдай оружие. И с распылителями разберитесь - на постах, внутри лагеря, пусть лучше с ними стоят, чем с винтовками.
  - Следопытам и охотникам нарезное оружжие тоже, наверное, ни к чему. - возразил Валериан. - Там, на складе вроде, были двустволки. Может, их? Только проинструктируй сначала, чтобы друг друга не поубивали...
  - Следопытам? - переспросил Казаков. - А что, так и назовем. Короче, займись, лады, Андрюх?
  Да хоть горшком назови, - пробурчал Валерьян. Очень тянуло сострить насчёт всего этого фейрверка эффектных названий: "Бойцовые Коты", "Следопыты", "Координатор"... вы ещё поспорьте, как планету назвать...
  - Планету? - Удивленно воззрился на Валерьяна Казаков. - А ведь и правда...
  - Теллур. - раздался звонкий женский голос. Казаков вслед за Валерианом обернулся. Это была Вика - подруга Лены Простевой и неизменная участница сборов их прежней компании любителей фантастики. - Теллур, как у Карсака.
  - По моему, в Робинзонах" был Теллус... - принялся, было, возражать Голубев, но Казаков не дал ему договорить! - А мне нравится! По моему,Теллур куда лучше. Ну ладно, вечером соберемся, обсудим...
  - Ты что, Вик? - спросил Валерьян. Виду неё был сердитый и встрёпанный - Что-то случилось?
  - Пока, слава богу, нет. - тряхнула она головой. - Но если эта малышня и дальше будет лазать купаться - точно случиться. Во первых, вода холодная, а во-вторых - мало ли что за дрянь там водится! Нет, ребят, в самом деле, так нельзя!
  - Еще одна забота. - вздохнул Казаков. - Валерьян, займись, Возьми вон, мегафон и пару голубевских...
  - ...котят - съязвил Валерьян. - Ладно, не бери в голову, Сань, сделаем. И давай так - через полтора часа общий сбор перед интернатам. Надо ведь людям что-то сказать?
  
  хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
  
  - Однако ж неплохую речь Сашка толкнул. - заметил Лёня Крапивко, провожая взглядом координатора. Тот вышагивал в окружении целой толпы - похоже, они направлялись к тому их домиков, который решено было отвести под сегодняшнее заседание Совета. - Я и не ждал, что его будут так слушать. Подростки всё же...
  - Но ведь не идиоты же. - лениво заметил Валерьян. - Должны понимать, что сейчас не время и не место для детского визга на лужайке. Жить-то всем хочется....
  Он лежал на расстеленной на песке куртке и бездумно смотрел в небо. Говорит не хотелось; не хотелось даже думать. По небу ползли две луны; рисунок созвездий, понятное дело, не имел ничего общего со знакомым. Млечный путь, правда, был - ярко-белая полоса, перерезающая небо под каким-то немыслимым углом. Вспомнилось, что Простева, вроде, говорила, что эта планетная система куда ближе к центру Галактики... или он что-то напутал?
  - Жить - жа, хочется. - ответил Леонид. - Только знаешь, Валерка, мне вот до сих пор кажется, что утром я проснусь и примусь припоминать - что за сон такой мне приснился? А потом кинусь звонить тебе и рассказывать...
  - Ни фига. Не кинешься. В на пары ты кинешься, ведь и так всё время опаздываешь...
  Валерьян осторожно переменил позу - кобура впивалась в бок и мешала лежать. Вот, кстати, еще одно доказательтство реальности всего происходящего - до сих пор он не слыхал о снах, в которых что-то впивается в бок. Или слыхал? Да, если простыня собьется комком под боком - то снятся кошмары и утром просыпаешься разбитым. Но во сне ведь нельзя убрать этот комок, верно? Валерьян вытащил из-под бока кобуру с "бульдогом" и положил её под голову. По идее, вот сейчас кошмары и должны прекратиться. Или - мне прсото не хочется, чтобы они прекращались?
  Из-за складов, смутно чернеющих вдалеке, из полосы леса, простирающегося за посёлком, раздался тоскливый, скрипучий вой. Валентин вскочил, как подброшенный - Крапивко уже стоял с револьвером в руке. Капли пота блестели в свете двух лун, рука с оружием крупно дрожала.
  Вой повторился - и еще, и еще... потом неведомому зверю ответил ещё один, совсем с другой стороны - и поехало. Двойная луна катилась с небес, а неизвестные твари сопровождали их неспешное движение всё нарастающим хором. После каждой рулады Валерьяна пробирало - словно миллионом ядовитых мурашей, вдоль всех нервных стволов..
  - Жуть... - прошептал почему-то Леонид. - Слушай, может пошли к координатору, пусть он нам винтовки даст? А то зверькам с т таким громким голосом наши ТТ-шки будут вроде жёваной бумаги из трубочки...
  - Есть такая тварюшка - лягушка бык. - ответил Валерьян. - Здоровая такая, раза в два больше жабы. А звуки издаёт такие громкие, что не отличишь от мычания буйвола. Я сам не слышал, но читал, что когда такие лягушкобыки устраивают хор, то кажется, будто на тебя прёт целое стадо буйволов...
  - Ты и правда думаешь, что это местные лягушки? - осведомился Крапивко. Револьвера он не убрал; руки, правда, больше не дрожали, но Леонид всё равно нервно озирался по сторонам. Народ уже повылезал из палаток - разумеется, те, кто успел их поставить, - и кучковался поближе к интернату. Вот, пробежал Голубев, за ним - то ли трое, то ли четверо Котят с карабинами. Последний из этой группы на бегу ковырялся в какой-то круглой кастрюле. Вдруг ярко ударило по глазам - из кастрюли, оказавшейся переносным прожектором, ударил ослепительный столб света. По скучковавшимся наблюдателям прошёл гул; на секунду ослеплённый котёнок помотал головой и резво взбежал на гребень песчаного холмика. Ярко-белый луч повернулся в сторону леса.
  - Когда сайва спросит - надо успеть ответить... - медленно произнёс Валерьян. - Вот, значит, какие тут визги на лужайке...
  
  
  IV ГЛАВА
  
  Мы вышли из зоны циклона,
  Из зоны ветров и дождей.
  У нас появилась законно
  Одна из бессмертных идей:
  Гранёных стаканов касанье,
  Как славно, друзья, уцелеть!
  Оставил циклон на прощанье
  Лишь вмятину в правой скуле.
  Ю. Визбор
  
   - В-общем так, ребят... - Вика разложила листки на столе большим веером. Листки были замызганы, кое-где прорваны; графы в кривых, нарисованных от руки, даже без линейки, таблицах, были заполнены где карандашом, где шариковой ручкой, а где и вовсе фломастером. - По посёлку... простите, мы пока так условно называем - "посёлок" и "интернат".
  Собравшиеся закивали и Вика продолжила:
  - Значит, в посёлке у нас всего 815 человек, из них - 432 - мужского пола. 224 , обоего пола - в возрасте от 12 до 16 лет, большая часть - от 14 до 16; 379 - от 16 до 20; 197 - от 20 до 27. Остальные 15 человек - в возрасте до 52-х лет, из них 7 женщин.
  - А раскладка по профессиям есть? - поинтересовался Маркелов. - Хотя бы по тем, кто старше 20-ти?
  - Очень приблизительная. - ответила за Вику Лена Простева. - Времени сами понимаете, не было совсем, а потому многих писали просто как "студентов" или "учащихся техникума". Тут ещё предстоит уточнить. Но кое-что имеется....
  Она откашлялась, покопалась в разложенных Викой листках, приведя их в совершеннейший беспорядок.
  - Я тут наскоро сгруппировала по профессиям, хотя и получились некоторые пересечения... Сначала - строительство. Здесь в-основном, студенты со стройотрядовским опытом - это те, кто сочли нужным уточнить особо, может и другие есть. Специалисты - два крановщика, один из них - дядечка 43-х лет, последние два года заведовал какой-то базой "КлинСтрой СпецТехники" - там эти краны, вроде бы, хранятся.
  - Полезный человек. - немедленно влез Маркелов. - Инженер?
  - Сказал - курсы повышения квалификации пять лет назад. - справилась со списком Лена. - Я, вообще-то, про образование уточняла только у тех, кто постарше, или если должности руководящие...
  - Тоже неплохо. Беру. - одобрил Маркелов, делая пометку. - Сань, ты говорил, на складах есть краны и лебёдки?
  - Ты погоди, не того. - ответствовал Координатор. - Берёт он... складом, строительной техники, говоришь, заведовал? Вот мы его и пристроим на наш склад тяжёлого оборудования. Пусть разбирается, а там видно будет. А тебе вон, второй крановщик...
  Маркелов хотел, было заспорить, но на него зашикали со всех сторон. Лена снова кашлянула и продолжила:
  - Штукатуры, маляры, стекольщики и отделочники - ещё тринадцать. Да, есть паркетчик. Вот список.
  - Давай, - потянулся Маркелов. - Стекольщики, говоришь? Надо их к Сан Санычу послать, а то интернатские без стёкол ночами помёрзнут... Сань, в списках вроде, было листовое стекло?
  - Лёш, достал, а? - взбунтовался Крайновский. - Ты, вообще-то тут не один! И хорош Ленку перебивать, дай дослушать!
  - Да я что, я - ничего, - примирительно буркнул Маркелов, но список прибрал и принялся внимательно изучать.
  -...пять плотников и столяров. - продолжила Простева. - Я их отдельной графой...
  Макркелов снова поднял голову, но, встретившись с тяжёлым взглядом координатора смолчал, пожал плечами и черкнул что-то себе в блокнотик.
  - Сварщики - шестеро, два как их... табельщика, не знаю, что это такое... обе женщины, кстати, и обе - старше 27-ми.
  - Это учёт рабочего времени - пояснил Валерьян. - Наряды на работы, то-сё... если с приличным опытом - очень пригодятся. Поверьте моему стройотрядовскому опыту: без хорошего табельщика - как без рук. Лен, черкни мне фамилии...
  - Да что ж это такое? - хором возмутились Крапивко и Крайновский. - Так мы никогда не закончим! Сань, скажи чтобы Валерка с Лёхой губёнки-то подзакатали!
  - Верно, Валерьян, - поморщился Казаков. - Давай так - Лена хм... огласит весь список, а потом будем решать, кто куда. Что там у тебя по строителям осталось? - обратился он к Простевой? - Давай, зачитывай в общем, только без подробностей...
  - Один преподаватель строительного техникума, два кровельщика, распиловщик дисковой пилы, остальные - бетонщики и эти... как их... арматурщики. Всего - 29 человек. Как я и говорила, почти все - стройотрядовцы. Среди них, кстати, Валерка, один твой коллега - был комиссаром стройотряда. Жуков Сергей, МИСИ, третий курс...
  - И ты такого человека в штукатурщики записала? - возмутился Валерьян. Да еще из МИСИ? - Готовый же прораб! А ну, давай сюда, и без возражений. Сань, это особый случай, ты же понимаешь...
  - Комиссары в пыльных шлемах? - подал голос Баргат. - До сих пор он молчал, нахохлившись в глубоком кресле, в углу. - Рыбак рыбака...
  - Водителей - семнадцать. Тут полнейший разброд - от трамвая до карьерного самосвала. Два бухгалтера... бухгалтерши, медиков пятеро, повар - именно повар, на Земле заведовал заводской столовой, - двенадцать техников-механиков, один из них - техник-смотритель ЖЭК, тоже не понимаю, что это, записала с техниками...
  - Молчать, господа гусары! - гаркнул Казаков, прежде, чем Валерьян и Маркелов успели издать хоть звук. - Дальше, Лен...
  - Рабочие разных промышленных специальностей - токаря, слесаря, эти, как их... шлифовальшики - еще 24 человека. 9 инженеров, вот список, по профессиям. Кстати, двое из них - по связи, вы просили отдельно выделить...
  - Ага, - подтвердил кто-то из за спиной Крайновского. - Маловато, ну да ладно...
  Металлургов - трое, с пятого курса "Стали и сплавов", один - аспирант. Один биолог, доцент университета, 42 года - забавный такой дядечка, в свитере, как у Хэмингуэя, турист, КСП-шник. Работает.. работал на биостанции МГУ, на Белом море. Ещё пятеро человек - разного рода управленцы, но по мелочи, вроде завтодела овощебазы.
  - Военных нет? - осведомился Голубев. - или кто в милиции служил?
  - Двое написали - стрелки вооружённой охраны. - ответила на этот раз Вика. - Один - мужик лет сорока, по моему, сильно пьющий. И парень, около 25-ти. Но это ведь не то, Андрюш?
  - Не то. - вздохнул Голубев. Нет, ВОХРов мне не надо, обойдусь.
  - Всё? - нетерпеливо спросил Казаков, с неудовольствием поглядывая на Голубева.
  - Нет ещё. - отозвалась Простева. - Вот, отдельный список, ты простил - геологи или те, кто имеет к этому какое-то отношение. Тут народ и от 16-ти. Семеро студентов, в-основном, МГРИ, - из нихх только трое старше 20-ти. Трое рабочих геологических партий и - внимание! - два самых настоящих геолога. Один - мастер-буровик с Самотлора, 37 лет, попал сюда с женой и двумя детьми, 12 и 14. Второй - классический персонаж из Визбора - борода, очки, гитара, близнец доцента-биолога. Занимался разведкой... Лена близоруко всмотрелась в листок, - "редкоземельных полезных ископаемых". Зам. начальника партии. Кстати, служил в армии, механик-водитель... какой-то "мотолыги", не поняла... - старательно выговорила Лена.
  - Многоцелевой транспортёр, лёгкий, бронированный. - пояснил Крайновский. - МТ-ЛБ. Полезно.
  - Дальше - по сельскому хозяйству... - продолжила Простева.
  - Так-так... - заинтересованно протянул Казаков. - С этого места, пожалуйста, подробнее...
  Лёня Крапивко посмотрел на координатора с некоторой ревностью - он заканчивал 4-й курс Тимирязевского и полагал себя главным спецом по сельскому хозяйству в Совете. Казаков уловил этот взгляд и слегка развёл в ответ руками - мол, извини.
  - всего - 48 человек. Животноводы, растениеводы; двое - так вообще пчеловоды. Агрономы со стажем - трое, 24,26 и 39 лет, все женщины. Один агрохимик, один... так... сотрудник "Сельхозавиации".
  - Лётчик? - вскинулся Крайновский. - так что ж ты его в пахари-то...
  - Нет - охладила Стася Лена. - тут написано - механик распылительного оборудования. Я внесла в этот список, потому что не поняла...
  Крайновский разочарованно кивнул и сел.
  - Железнодорожники - ещё двадцать человек. - монотонно продолжала Простева. - Трое путейских рабочих, мастер -шпалоукладчик, пятеро машинистов и помощников машинистов ну и разные специальности, вот список. Моряков нет, зато трое речников - держи, Стась, дождался...
  Крайновский, уже вечером облазавший пришвартованный в полукилометре по пляжу паровой катерок, жадно схватил список.
  - Опять? - ленниво осведомился Казаков. - хоть ты, Лен... договорились же!
  - Прости, Саш.- кивнула Простева. - Собственно, это всё. Две воспитательницы детсада, учительница истории, библиотекарша. Остальные - просто студенты. Из тех, кого я назвала, половина тоже студенты - кто до ВУЗа успел поработать, кто в техникуме, кто подрабатывает...
  
  -По ВУЗовским специальностям раскладки, как я понимаю, нет? - осведомился из своего угла Баграт.
  - Нет. - подтвердила Вика.- Сам понимаешь, времени впритык.. это-то еле-еле успели...
  - Ладно. - Казаков встал. - Давайте, что ли, прервёмся минут на сорок. Голову надо проветрить, а то надымили тут...
  По комнате прошло шевеление. Малян выбрался из кресла и первым направился к двери. За ним направился Крапивко, минутой спустя на улицу ушла Простева с Крайновским. Казаков проводил их залумчивым взглядом и уселся в освободившееся кресло Баграта.
  - Может, кто чаю заварит? - поинтересовался, устраиваясь, Координатор. - И печенья там, принесите... и сырки плавленные, что ли, я на кухне видел. Жрать хочется прямо-таки нечеловечески....
  *****************************************************
  Ночь была угольно-тёмной - и тем резче выделялся на небе непривычно яркий Млечный Путь. На небо вообще не хотелось смотреть - чужой рисунок созвездий и, главное, две луны, неспешно катившиеся к горизонту, навязчиво напоминали о том, где они собственно, находятся.
  
  Лена поёжилась и покрепче закуталась в штормовку Стаса. " Да, здесь тоже март, - подумалось девушка. - Как и у нас. Только не в Москве, а, скажем, в Сочи или в Феодосии. Но всё равно холодновато. То-то народ к кострам жмётся... впрочем, нет. У костров их собирает что-то совсем другое - с одной стороны новизна походной жизни, столь привлекательная для этой городской ребятни и студиозусов, а с другой - древний инстинкт, повелевающий искать места у огня - когда трудно, мутно на душе, когда не знаешь, что будет дальше...
  
  Стась шёл за ней - молча. За спиной его раздавался бубнёж - там Баграт сцепился о чём-то с Маркеловым. Лена не слушала - устала. Хотелось сейчас уйти в тень, пропустить друзей-приятелей мимо и подсесть к одному из костров, с подростками. Да вон хоть к тому, от которого вроде раздаётся знакомая мелодия под гитару...
  - Голубевские котята. - будто уловил её мысли Стась. - Вроде как - "Бодрствующая смена. Андрюха носится, проверяет караулы, а эти - в резерве.
  Они подошли поближе - Баграт с собеседниками, не умолкая, прошли мимо, - и пристроились за спинами ребят, сидящих напротив гитариста. По обе стороны от огня в песок были воткнуты узловатые, корявые, чёрные ветки местного кустарника - густые заросли его начинались сразу за складами, - над костром висел чайник и круглый, закопченный котелок. Крышка его, неожиданно белая, чистая, валялась на песке рядом.
  "Уже успели закоптить. - подумалось Стасю. - А ведь наверняка только сегодня со склада получили..."
  Правый "котёнок" (вот ведь, прилипло словечко, спасибо Валерьяну!) глядя на огонь, нянчил на коленях карабин. Перед ним, на песке, на аккуратно разложенной тряпице лежали маслёнка и какой-то ёршик; там же, их высокой, круглой коробки из-под засахаренных лимонных долек, высовывался винтовочный затвор. Оранжевые отблески костра играли на полированной стали. Видно было, что пацан начал чистить оружие да отвлёкся, заслушавшись гитариста.
  
  - Хорошо им. - шепнул Стась Лене. - Почистил винтовочку - и никаких проблем с переносом - знай, слушай да чаёк прихлёбывай. Только мы, грешные...
  - Ну да, - тоже шёпотом отозвалась Лена. - "каждый раз, как только тебя скрутит, садись и чисти автомат." Так, что ли?
  - Так. - кивнул Стась. - Вообще, полезно когда есть чем руки занять... и мозги. Проще жить, знаешь ли.
  - Не так. - покачала головой Простева. - Они просто ещё не поняли, что всё это - навсегда. Для них это пока что прост о поход, забавное приключение.. А назавтра взрослые наверняка что-нибудь придумают и вернут их к папам и мамам. И никто ещё не понял, что взрослые ничего не придумают и это - навсегда....
  Крайновский подумал и кивнул. Спорить с Леной не хотелось.
  - Голубевским всё-таки, проще всех. - продолжала Лена. Они уже второй год вместе ездят, и вообще - привыкли друг за друга держаться. Книги Владислава Петровича, знаешь ли, к этому располагают...
  Стась пожал плечами. В отличие от многих Казаковских друзей, он не был поклонником творчества Крапивина. Но тут с Леной сложно было не согласиться - в их ситуации вечное каравелловское противопоставление "мира детей" "миру взрослых" могло, пожалуй, сыграть на руку.
  Сидящий по другую сторону костра гитарист остановился, подкрутил колки а потом взял новый аккорд. Остальные оживились и с первых слов принялись подпевать. Стас припомнил - эту песню как-то пел Голубев, и Малян тогда ещё едко отзывался...
   Андрей, помнится, здорово бесился, он никогда не ладил с Багратом. Но здесь она прозвучала ...уместно, что ли?
  
  Надежда, я вернусь тогда,
  когда трубач отбой сыграет,
  Когда трубу к губам приблизит
  и острый локоть отведет.
  Надежда, я останусь цел:
  не для меня земля сырая,
  А для меня - твои тревоги
  и добрый мир твоих забот.
  
   "Не заигрались бы только. - подумал про себя Стась. - А то ведь у этих мальчиков карабины уже настоящие..."
   А собравшиеся у костра пели всё громче. Из темноты к ним подходили и другие - с виду, не относящиеся к этой компании, - вставали за спинами поющих. Кое-кто тоже пытался подхватывать песню, угадывая незнакомые слова:
  
  Но если целый век пройдет,
  и ты надеяться устанешь,
  Надежда, если надо мною
  смерть распахнет свои крыла,
  Ты прикажи, пускай тогда
  трубач израненный привстанет,
  Чтобы последняя граната
  меня прикончить не смогла.
  
  "Удивительно. - думал Стась. - Ведь слова-то ровно те же, что каждый из нас каких-то лет пять-семь лет назад пел на школьных линейках. Только там это было тоскливой повинностью, надоедливой формальностью, и все мы ждали, когда это кончится и можно будет заняться чем-то действительно важным - скажем, списать задачку на урок математики, поиграть в школьном вестибюле в "конный бой", а то и вовсе сорваться с уроков в кино... А потом, уже в институте, мы хихикали, когда несчастные со сцены выводили рулады официозных песен о БАМе или Малой Земле...
  Что же здесь - иначе? Что произошло в мозгах этих вполне циничных, как это принято в 84-м, не самом романтическом году, студентов и подростков? Или же всё дело в особом таланте Окуджавы, который заставляет порой верить самым истёртым словам?
  А стоящие за спинами котят ребята и девчонки теснее сомкнули круг. Стась и сам не заметил, как на плечи ему легли чьи-то руки - весь круг сомкнулся, сплёлся руками; вон и Лена, всегда резко пресекавшая попытки притронуться к ней, пусть в шутку, случайно - тоже положила руки на плечи соседям - щуплому, долговязому студенту и девицы лет двадцати, - и, кажется, тоже подпевает...
  
  Но если вдруг когда-нибудь
  мне уберечься не удастся,
  Какое новое сраженье
  ни покачнуло б шар земной,
  Я все равно паду на той,
  на той далекой, на гражданской,
  И комиссары в пыльных шлемах
  склонятся молча надо мной.
  
  " Споём "Флага древко - боевое копье..." - вспомнилась Стасю любимая книга. А потом - "Нас было семеро друзей". Что бы там ни было - с песней легче..."
   Да. С песней легче.
  Что будет завтра - думать категорически не хотелось. Хотелось стоять вот так, сомкнув руки и плечи в неразрывный круг и слегка покачиваться - вместе, все, одни против всего мира и вообще всех миров, сколько их есть на свете...
  Гитара замолкла. Круг постоял ещё несколько секунд, потом люди зашуршали, завозились, освобождая руки, плечи... Видно было, что некоторые удивлены и даже смущены своим внезапным порывом; другие же наоборот, присаживаются к костру, радуясь новым соседям, как обретённым друзьям. Давешний котёнок вогнал на место затвор, хозяйственно прибрал принадлежности и потеснился, впуская на обрубок бревна симпатичную девчонку лет пятнадцати в крайне экономной юбочке. Котёнок пристроил карабин между коленями; ему явно было неудобно, но он не переставал коситься на круглые коленки неожиданной соседки.
  Вот ещё им занятие - усмехнулся своим мыслям Стась. - Да, теперь они точно до утра не вспомнят ни о Переносе, ни о других наших заботах. Вон, и крики из леса замолкли. И хорошо, и ладно...
  - Стась! Простева! - громкий голос Крапивки бесцеремонно вторгся в идиллическую картину. - Вы где там? Давайте к дому совета, там буча намечается...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"