Корчагина Анна Евгеньевна : другие произведения.

Аркаим

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Будут дном о камни биться
  Ты не дай мне раствориться...
  Ты не дай мне притвориться,
  Не исчезни...
  Ты не дай мне позабыться.
  
  Погода стояла сухая, и во рту было терпко. Куст сирени недавно отцвел, но горьковатый аромат все еще, витал в воздухе. Под кустом чернела жестко утрамбованная земля, выглядящая грязной и неудобной, но только не для пьяницы, который заложив руки под лохматую с проплешинами голову, сладко похрапывал, приводя в возмущение воробьев и прохожих. Дополнить эту картину поспешила черная кошка, удобно устроившись на спине человека и довольно сощурив глаза. Идиллия, блин! Смачно сплюнув и отчаянно завидуя, что не могу себе позволить упасть рядом, я поплелся дальше, и дальше, и дальше... вот, наконец, мой подъезд.
   Воняет так, словно сначала в мусоропроводе передохли все крысы. А потом, полезшие туда избавить подъезд от их трупиков, доброжелатели. Несмотря на отвращение, втянул запах всеми ноздрями (при такой интенсивности, показалось, что ноздрей какое-то огромное количество). Вот он, запах дома!!!! Открыл дверь квартиры (слава Богу, сюда не добрался смрад, и пахло всего лишь неупокоенными трупиками сигарет) и, не раздеваясь, повалился на диван. Размеры квартиры позволяли это сделать практически прямо из коридорчика. Уф... я дома.
   Ненавижу оставаться ночевать в том месте, где пил. Лучше уж, на улице... Хмыкнул, представив себя под кустом сирени с тем пьянчугой в обнимку и кошкой в качестве декора. Подумал, что не далеко от него ушел и уснул. Было плохо. ХОТЕЛОСЬ пить, хотелось к маме, но я убеждал себя не открывать глаза. Пытался обмануть тело, заставить поверить, что я все еще сплю, по опыту зная, что стоит дать команду тушке- проснулся!- и все, конец, накатит за вчерашнее по полной программе. Да что ж этот мир так устроен-то, чтобы общаться с друзьями- надо пить, чтобы пить- надо иметь железное здоровье, чтобы иметь здоровье- надо не пить! Блин...
   Захотелось в туалет.. придется вставать... придется.... Придется... пришлось. ОООООО!!!! Боги!!!! Расплачиваюсь за вчерашнее, это называется ответственностью за свои поступки! Ужас, какой же я ответственный. На всю голову ответственный!!! Мозг начинает лихорадочно работать, отыскивая способы не умереть, но он тоже поврежден и вместо способов отыскиваются только брызги вчерашнего днявечераночи. Вот он выбирает букет цветов, вот он лихорадочно придумывает тост. Хотя крутится только одна фраза- давайте бахнем! Вот он вспоминает аккорды и слова какой-то дрянной песенки, вот он с ужасом следит за телом, самовольно вкачивающим в себя тонны вина, пива, коньяка... вот он машет рукой и окончательно отдает контроль телу. Тело кочевряжится до утра. Попеременно, то извлекая из себя какие-то слова, то какие-то движения. И чернота, пустота. Невооруженным взглядом видно, что никакого удовольствия я вчера не получил. Пустота... В холодильнике, в мыслях, в квартире да и в жизни. Поеду в деревню валяться на траве и растить телят. Или перестану пить... пусть меня научат!!!
  После нескольких часов жалких тыканий по всем углам стало понятно, Что и в этот раз мне чудом удалось выжить. Радостно взбудораженное этим праздником жизни тельце потянулось за баночкой пива, а как же. Отпраздновать- то надо!!!! Все как полагается- звоню вчерашним собутыльникам, они тоже вернулись домой не совсем целыми, но как-то ухитрились выжить и уже готовы опять играть со смертью. Делаю заказ- коньяк, сок ну и пожрать. На ваше усмотрение... Начинаем все сначала.
   Долго-долго смотрю на ее окна. Пытаясь прочувствовать то настроение, которое так любят поэты. Вроде, все есть: и весенний теплый ветер, и синие сумерки, и гордое одиночество под кустом жасмина, и шорох листьев и даже неразделенная любовь. Не получается, в голову лезет только визгливый голосок ее мамы красочно описывающий телефонной трубке муженька- козла и тягучий голос моей последней любви: " мам, дай тысячу, мы с Верой в клуб пойдем". Тьфу ты! Женщины- исключительно не романтичные существа! Сбили, с таким трудом пойманное, настроение. Из- под куста, однако, уходить не хочется, фляжечка с дешевым коньяком приятно согревает сердце, а идти больше некуда... никто меня не ждет, завтра же всем на работу! До сих пор не могу простить своим друзьям, что им всем приспичило работать. Причем работать по настоящему с нормированным рабочим днем. Фактически это означает, что такие дивные весенние ночи пропадают для них зря в подготовке к очередному рабочему будню, и просмотру снов про месячные отчеты. Я же работаю дома и являюсь для них параллельным миром. То есть для того, чтобы мы пересеклись, требуется как минимум парад планет. Женские визги, доносящиеся из форточки, умолкли. Тысяча была найдена и выдана на прогул. Я, впрочем, тоже был найден- хлопнула балконная дверь.
  - Свет, ты что тут делаешь?- глаза у моей возлюбленной неприятно сузились. О, и фляжку заметила.
  - Я любуюсь собой.
  - Было бы чем любоваться, алкаш!
  - Хорошо, тогда я буду любоваться тобой...
  Окошко балкона возмущенно захлопнулось, я ухмыльнулся и понял, что пора уходить. Не знаю куда. Но отсюда точно. Пора искать новую музу... надо же пить под чьим-то балконом.
   Шаги на асфальте после долгого снежного месива отдавались непривычно звонко, воздух пах одуряюще, выхлопы машин пахли одуряюще, пустая фляжка из под коньяка пахла одуряюще, а сам коньяк, не отставая, уже действовал на меня одуряюще. Впрочем, как и эта весна.
   Город потихоньку начинал жужжать, светлая полоса на горизонте расползалась, симпатичная скамейка кокетливо подмигнула. Была куплена еще одна бутылка коньяка и принято решение встретить рассвет именно здесь. Мимо меня, постепенно набирая количество, начали бегать заспанные люди " вот они прелести стабильной зарплаты"- ехидно подумал я, вглядываясь в пустые глаза и с кривой ухмылочкой попивая коньяк на зависть красноглазым мужикам спешащим влезть в пробку. Ладно, повыпендривался, и будет. Коньяк закончился, ухмылка расползлась, лицо ощутило силу притяжения. Пора домой... Тот же куст сирени, тот же мужик, поза другая, кошек уже двое- видимо вчерашняя подружку привела... Подъезд, квартира, есть силы сварить и выпить кофе, диван, сон...
   Зеленое солнце слепит глаза и освещает изумрудную горную речушку. Колосья пшеницы шуршат на ветру, приносящем прохладу и приятный запах свежевыпеченных пирогов. Вдоль реки идет девчонка, в волосах стебель глухой крапивы и репей, на ногах красные полоски от хлеставшей пшеницы. В руке девочка держит полудохлого вороненка, откинувшего голову ей на ладонь и что- то нашептывает ему. Ветер утихает, и я разбираю слова: не уходи, я люблю тебя, не уходи, ты мне нужен...
  ТЫ МНЕ НУЖЕН!!! НЕ УХОДИ!!! Открываю глаза и все еще не могу понять, где я. Отчаянно завидую обреченному вороненку. Ты мне нужен... Я никому не нужен, тем более маленьким девочкам. Впрочем, они мне тоже не нужны, и, наверное, мне никто не нужен. Может в этом и проблема?
  Резкий звонок телефона. Черт, заказчик! Обещал начать рисовать его портрет с любимым сыном и собакой еще неделю назад, взял задаток и пропал. Вполне закономерно, что он не доволен, но как же неохота, придется потратить на это кучу времени. А деньги нужны. Вот оно- современное искусство!!! Для меня. Я не зарываю талант, я прячу трупы.
  Есть заказ. Пора привыкать спать по ночам и бодрствовать днем. В общем, входить в "нормальный " ритм жизни. Но, как же эти дивные ночи без меня... Кто будет наслаждаться гулкостью пустой мостовой, кто будет беззвучно хохотать, глядя на пингвиньи ужимки припозднившихся влюбленных, кто будет жить в этом городе? Н- да...
   Работа кипела, руки были синими от краски. Ночи здоровались со мной только через завешенную сеткой форточку, дни были безжалостно правильными, еда полезной, алкоголь исключен. Кажется, опять получилось, вроде с 10 лет учился рисовать, а до сих пор изумляюсь, когда все хорошо заканчивается. Беря заказ, каждый раз чувствую себя проклятым обманщиком! Но, очередной клиент более-менее счастлив. Деньги есть. Наконец-то долгожданная порция свободы! Ах!!!
   В маршрутке взгляд сразу зацепился за стройную, кареглазую студенточку. Может это связано с тем, что свет закатного солнца так красиво падал на ее плечи и пушистые золотистые волосы, а может с примитивным инстинктом размножения. Трудно определить, но я и не забиваю себе голову. Подошел, представился: - здравствуй, Прекрасная Венера, ( возмущенный хмык )художник, Светослав Воронин ( быстрый взгляд, оценивший все мои " прелести"). Девушка, я просто мечтаю написать с вас портрет!!!! ( ООО!!! Заинтересованность и полуулыбка). Разрешите пригласить вас в свою мастерскую как-нибудь на днях? ( У него и мастерская есть?! Круто!)
  Протягиваю визитку, девушка млеет и расслабляется- не зря в свое время на красивые ничего не значащие кусочки картона потратился.... надо ловить.
  - Да что там ждать? Давайте поедем прямо сейчас! Так и представляю на холсте ваше лицо, освещенное кружевами лунного света ( Какие на хрен кружева? Но, она тает). Дальше еще полчаса беззастенчивой лести и уговоров. Бутылка шампанского, растрепанная роза, ненавязчиво купленный коньяк и вот мы подходим к моему дому. Как бы невзначай, в порыве вдохновения заговариваю ее и веду на лавку. Умоляю пить шампанское из горла, читаю стихи взахлеб. На ее взгляд это символизирует расскрепощенность и свободу мысли, на мой- отличную ночь.
   Все получается, под лунным светом она действительно хороша...
  Утро, морщусь, бутылка коньяка тяжело легла, девушка впрочем тоже- Руки не чувствую. Ох, ну как ее теперь выпроводить??? Чтобы без истерик? Вчера переборщил с лирикой и теперь на меня уставились два глаза полные обожания и надежды. "Вот он мой грустный гений"- легко читается в них. Блин! Дуррра! Маму надо чаще слушать. Скидываю ее с руки и иду в душ. Сижу там больше часа в надежде, что Света ( Катя?) все сама поймет и убежит хлопнув дверью. Медленно открываю щеколду, с надеждой выглядываю... ДА!!!! Она смылась!!!!! Перевожу взгляд на кухонный стол... оооо.... Записка... что-то там: не скучай и пожалуйста не вешайся ( ах да, и на жалость я вчера удачно давил) я скоро вернусь. Черт! Срочно хватаю ключи, накидываю куртку и валю. Ничего постучит поплачет до нее наконец-то все дойдет, да и свалит... Так всегда бывает... Хотя однажды так в мою жизнь пришла Варя... я никак не мог от нее отделаться, он ходила вокруг меня кругами, как голодная лисица вокруг курятника... Она сумела убедить меня, что это любовь... А потом сумела убедить, что любви не бывает. До сих пор верю.
   Так, из дома я вышел, а дальше что? Никаких особых планов, значит... Значит вискарь!!! Надо же приятно разнообразить свою жизнь в промежутках между коньяком! Я заслужил, Свет молодец, Свет хороший, Свет заработал денежки, Свет может позволить себе делать все!!!!!!
   Солнце доконало меня на песчаной насыпи у водохранилища ( городское море! О, да!!!), вискарь ему помог. Бессонная ночь сделала меня податливым, виски поддатым, и я уснул в обнимку с огромной ржавой промышленной трубой.
   Темная избушка. Зеленоватые тени отбрасывает засушенная под потолком трава, кошка деловито вылизывает себе лапу на лавке, рядом с кадушкой воды. Из единственного малюсенького окошка доносится шепот листвы. Около печки гремит утварью древняя старуха в затейливой потрепанной шали. Скрип двери. В проеме стоит девочка, репьев в ее волосах заметно прибавилось, тянет к старухе руки, в них лежит что- то топорщащееся, черное. Вороненок! Старуха оглядывается, роняет кочергу:
  - Ах и батюшки, болезный! Кто ж его так? Сейчас, сейчас, травки заварим, пошепчем... Старуха сгоняет с лавки кошку, осторожно кладет туда вороненка.
  - боюсь, не успеем.. ну- ну, чего реветь-то? Нельзя горевать, раньше времени! Да и ему сейчас сила твоя нужна, а не слезы- сопли!
  Девочка опускается рядом с лавкой на колени, и, глотая слезы, гладит вороненка по перьям. Легко-легко...ЛЕГКО.
  Легко!!! Легко им, подумаешь, птичку жалко, тут вот люди просыпаются не понять где! Темнотища... Брррр. Что-то шуршит. Ощупываюсь. Круглое. Ползу. Блин, да я же в трубе! Шуршит дождь! Видимо во сне спьяну заполз и забыл. Хорошо, что делать- то? В дождь выходить не хочется, в трубе сидеть тоже как-то не особо. Хоть бы выпить что было...
  С другой стороны трубы раздается визг, и хохот в меня с размаху врезаются два подростка.
  - Крысааа!!!!- верещит от неожиданности один. Раздается подозрительный стук лоб об лоб и вопль - придурок!!! Я начинаю ржать. Возня моментально затихает, под носом у меня чиркает зажигалка. После осмотра, убедившись, что я все же не крыса, и со мной можно разговаривать, ребята этим и начинают усиленно заниматься. Всю голову пробили: Машка какая-то, на спор, ночь в трубе, одному все- таки страшновато, настоящий друг, Машка теперь от восторга попадает. - Да уж, лучше под дождь! Но у ребят оказывается бутыль спертого у отца самогона и праздник историй про 9-й "Б" продолжается... Ближе к рассвету удалось задремать - с рассветом удалось проснуться.
   Дождь прошел, оставив за собой мокрый пахучий песок. В сочетании с утренним солнцем мир обманчиво казался чистым- чистым. Так под шваброй уборщицы блестит яркими цветами школьный паркет, а там где уже успело высохнуть остаются разводы равномерно распределенной по полу грязи. Тьфу ты, всю голову своей школой забили - подозрительно осматриваю ребят- вроде дрыхнут, снимаю кеды и прочие части гардероба и в костюме новорожденного иду к ледяной весенней воде. Уф! Как хорошо- то!!! Как хорошо вынуть предусмотрительный палец ноги из этого пыточного мокрого холода! Ни за что туда не полезу!!! Но каждый раз при случае настырно пытаюсь закалиться- вышло только однажды, дружище дал пенделя и я полетел в пугающий холод горного озерка! Я был в шоковом состоянии еще час, глупо ржал и не мог моргнуть от переизбытка эмоций. Наверное, это как при прыжке с парашютом, впрочем, откуда мне знать...
   Вдоволь "накупавшись" и наглядно доказав солнышку и проезжающим мимо маршруткам принадлежность к мужскому полу, я быстро оделся и покинул свой скромный прито... приют. Чувствовал себя просто великолепно! Вот, что значит ночь на свежем воздухе! Вот что ищет каждый вечер мужик под тем злосчастным кустом сирени! Ради такой сокрушительной радости в каждой клеточке тела и спиться не грех!
   Сегодня, кстати, суббота, надо наконец и друзей навестить.- Подумал я, случайно проходя мимо Пашкиного дома. Пашка недавно женился, и, последнее время, был злым и угрюмым, особенно его злили мои приглашения на чашечку крепкого и мои рассказы на тему: " как я провел эту ночь". Надо бы его чем- то задобрить.- Подумалось мне. И была куплена очередная порция коньяка. Я уверенно пошел к подъезду, ну что тут скажешь. Черт меня дернул! Еще не нажав кнопку звонка, я понял, что дело пахнет борщом. Из-за двери подозрительно в лад гундели пылесос и Пашкина жена, кажется Яна. Картина, прямо скажем, не располагает к дружескому утреннему визиту, но, как говорил великий Вини-Пух из великого мультфильма: " кто ходит в гости по утрам, то поступает мудро", и, собрав волю в кулак, я позвонил... Дверь открылась постепенно, как в фильмах ужасов. Стих пылесос и в воздухе повисла звенящая тишина. Запах борща усилился. Из-за двери осторожно показался длинный Пашкин нос, а затем и его расширенные от ужаса глаза:
  - Свет? Ты?- (глаза расширились чуть больше, начала намечаться улыбка) Свет, проходи, молодец, что заше...( из-за его спины раздалось злобное покашливание, Пашкины глаза резко сузились, улыбку смыло штормовой волной)- Уже иду, Яночка! Пять минут.
   ( Пашка ловко вырвался в подъезд, едва успев отдернуть ногу от захлопывающейся двери)
  - Привет, Паш. Неужели ты успел изменить в обеденный перерыв?! - больше никаких объяснений этой сцене я найти не смог.
  - Да нет, просто знаешь, это все семейная жизнь. Сегодня у нас по плану уборка и еды еще надо закупить, сам же понимаешь на неделе времени вообще нет: работа, счета фактур, реквизиты... (он опомнился) Ты-то что тут делаешь? Да еще так рано? (весь его вид говорил о желании побыстрее отвязаться)
  - К другу пришел. Да его что-то нет дома.
  Пашка обидчиво напрягся.
  - Ну что ты придумываешь? Просто полы мокрые, да и Яночка не в духе- вечером теща приезжает, все проверит, выдра! Да тебя тоже все это ждет!!!
  - нет, Паш. Это все ждет тебя!- не без ехидства ответил я, услышав сердитое сопение из-за двери. Пашка надул губы, молча развернулся и ушел. А я остался один в замусоленном подъезде с бутылкой коньяка и мечтами о мудрых женщинах, которые делают своего мужчину из дурачка царем и соответственно становятся царицами, да еще и демиургами, о женщинах которые бывают только в сказках и зовут их всех Василисами да Еленами. Почему я не могу найти такую? Видимо не настолько я дурак. Мне- то вон даже щуки не перепало...
   Спускающиеся ноги солоно отбивали по ступенькам:- кап. Кап. Кап. Кап....
  Денек выдался так себе. Ветер то нагонял тучи, то разгонял. Соответственно этому менялось и мое настроение. К друзьям что- то больше не тянуло и я зашел перекусить в первое попавшееся кафе. Заказал себе кружку темного эля, жареную в каком-то не выговариваемом соусе курицу, омлет и еще пару кружек эля. За окном окончательно разнепогодилось, пришлось заказать еще эля и еще эля и еще немного эля.
   И тут ко мне за столик подсела Она... Черноволосая, голубоглазая с большими губами. И звали ее очень символично: Эля. Накликал. Она сразу завела разговор:
  - Представь: Столик заказала еще позавчера! Прихожу все обгрызками заставлено, да еще и патла крашеная какая-то пьяная сидит, потом смотрю: ты тут один!- Девушка посмотрела на меня как на цитадель мирового зла.- и вообще, тебе что, неинтересно как меня зовут? Это потому что волосы у меня короткие.... ( я поперхнулся, что видимо было принято за припозднившуюся попытку познакомиться)- Эля! Она залпом допила притащенный с собой из-за соседнего столика бокал красного вина, и я заметил, что губы ее уже окрасились вышеупомянутым и стали бардово- черными. О, детка, да ты вдрабодан! Взгляд ее неожиданно затуманился, груди легли на стол:- угостите даму сигареткой... - я угостил, Эля ловко вцепилась в мое плече и провисла между мной и большей частью себя. Я скрипнул зубами, но ночи весной еще прохладноваты, а глаза у Эли бездонно- голубые. С ней даже разговаривать не пришлось, через 15 минут бреда, громким пьяным голосом, она попросила отвезти ее в сказку. Ну я и отвез... не знаю насколько ей понравилось, но, когда я вызвал такси она безропотно уехала в ночь глухую... Мне сказка понравилась и я расслабленно уснул поперек дивана.
   Оранжевым светом лучина освещала старую знахарку, прядущую шерсть и ее кота-мурлыку, уютно развалившегося на лавке. Рядом на огромной подушке гусиного пуха, лежащей прямо на дощатом полу сидела девочка, перебирая русую косу. В печи бурчал о чем-то своем чагунок, котище сладко зевал и тянулся. За окошком свистела вьюга, но в избушке было тепло и спокойно.
  - Бабушка, а расскажи сказку- девочка перевела взгляд своих ясных глаз на темное морщинистое лицо старушки.
  - сказку... ну вот такую слушай. Жила была на свете девица и звали ее Драгомира Лютична и была она как звездочка по весенней заре, ясноокой и златоволосой, да к тому же примудростям всяким была обучена. Отец ее Ратибор, был воеводою в князевой дружине и многих врагов отвадил он от границ Архаима, не единожды в походы ходил и не единожды супостатов бивал, и цел остался. А супротив стрелы затаившейся, пущенной в спину крепкую не устоял воеводушка. Отплакала свое Драгомира Лютична, да и решила по белу свету пойти, счастья своего поискать. Собрала вещи, с мамками-няньками попрощалася, взяла своего кота- мурлыку да и в путь отправилась. Шла она лесом, шла она полем и набрела однажды на землянку странную. Над той землянкой сто огней курилися, сто птиц летали, сто мышей по земле бегали, и была эта землянка крыта куполом небесным и конца-краю не видно. Открыла Драгомира книгу свою тайную потаенную для ведунов заговоренную,да и давай про землянку дивную спрошать- выспрашивать. Не видал ли, кто не слыхал ли кто чуда чудного дива дивного. Тайна- тайная не раскрылася, диво дивное не понять людям. Позвала тогда Драгомира своего кота Котофеюшку, да говорит ему:
  - котик, котик, Котофей, налови мне сто мышей. Ловкой лапой, острым зубом, поработай мышегубом. Принеси мне котик вести, не крутись на ровном месте...
  Старуха замолкла.
  - бабушка, а что дальше-то было?
  - ох... дайте боги памяти... Прибежал тот кот, Котофеевич молвил слово он человечее: Драгомирушка хозяюшка. Здесь ведун сидит, да все веды сторожит ото злых козней Чернобожьих, чтоб не осталися без знания, да без помощи дети Архаимовы, люди людные.
  Слово заговоренное перед ним лежит, слово то только он прочтет, во последний час, когда вздрогнут все, да заплачутся! Встрепенулася Драгомирушка, подхватила юбки белые да спустилася во сыру землю, в ученицы к ведуну напросилася, да осталась с ним до конца времен, не стареючи, прахом не сгинывая... А как кончится время людское, выйдет в мир она к вешню солнышку, правду всем нести вековечную, чтоб спастись могли люди всех родов. Тут она начнет жизнью жить, начнет стариться. Как состариться да уйдет к богам, тут и выбор наш человеческий. Вспомнить все, что нам говорилося, аль забыть, да и сгинути во сырой земле в навьей долюшке...
  Лучина догорая трещала, девочка зачарованно смотрела на колышущийся язычок оранжевого пламени...
  - Бабушка!- встрепенулась вдруг она- Так тебя же Драгомирою зовут!!!
  Старушка хитро улыбнулась и погладила девочку по голове
  - ты себе голову-то, Велика, сказками не забивай, чай уже пятнадцатый годок пошел, скоро невеститься будешь. Пойди лучше Котофею молочка налей, пусть мурлычет слаще!
  Котяра, услышав " Котофей" и "Молоко" мигом вскочил и принял максимально жалкий и голодный вид, спрыгнул к ногам девчонки и начал петлять между них, гнусно мяукая и заглядывая в глаза...
  
  Ух! Будто вынырнул. Глаза, коты, какие-то Драгомымры, что ж за хрень снится-то. И как четко, аж кота глазами искать начал. Звонок в дверь разрушил волшебство, и это в полдень, когда для всех своих друзей я официально считаюсь неприкосновенным до трех. Это может быть либо почтальон Печкин с посылкой для нашего мальчика , что было бы странно, либо... О, Боги!!!! Неттттт!!!! Блин! Сегодня же ко мне двоюродный братик из деревни на постой приехать должен, с институтом определяться. Братика я никогда не видел, но мог представить, его мамаша приезжала к нам в моем детстве регулярно. От нее пахло травой и сушками, которые она так и норовила запихать в меня, нисколько не смущаясь моего хныканья. Она была здоровенная, матерая. В нашей двухкомнатной квартире становилось тесно и душно с ее появлением.
  Один плюс в ней был- дома по волшебству появлялись пирожки и начинал блестеть пол. Моя застенчивая мама пряталась за очками, скрывая, что ей безумно стыдно за сестру моего отца... отца я плохо помнил. Так вот, судя по воспоминаниям, младший братик грозил стать убийцей моего покоя и вором душевного равновесия. Я обреченно поплелся открывать дверь...
   Стоило мне щелкнуть замком как в квартиру влетело что-то огромное, пестрое мягкое и тяжелое , и, сбив меня на пол, накрыло с головой. " Ну вот и влип" пронеслось у меня в голове- братик-то побольше тетки оказался! Тут это тяжелое поднялось и при ближайшем рассмотрении оказалось огромной сшитой из лоскутов периной, из-за которой открывалась чудесная панорама на серо-зеленые насмешливые глаза, темно синий свитерок на щуплом теле и облезлый коричневый чемодан.
  - ты чего, перинами швыряешься?!
  - А ты чего не открываешь долго? Перина-то тяжелая, я ее на дверь и прислонил!
  -Лель. - представился парнишка, по- деловому перешагивая через меня и кинув чемодан угол.
  - так и будешь валяться?- донеслось уже из кухни.
   Пришлось захлопнуть свой рот, изготовившийся послать наглого оккупанта в дали дальние, и идти выполнять свой хозяйский долг.
   Когда я зашел парень брезгливо осматривал мой заставленный и заляпанный стол, коричневую от гари плиту и холодильник в котором стыдливо краснела одинокая крышечка от кока- коллы.
  - н- да, живешь, как поросенок. Так мамка и предсказывала... Небось еще и не обучен ничему. Вряд ли что-то делать умеешь.
  Я аж задохнулся от наглости!
  - эй, полегче, тебя не учили, как в гостях себя вести, деревенщина?! Судить меня приехал из Мухосрани своей?!
  - ладно, ладно.- примирительно сказал он- Не горячись, я ж забыл, что тебя только твоя мать воспитывала, а она-то о нашем роде ничего не знает. Кто бы ей, рассказал... Вот и пьянствует сыночек круглыми сутками.
  - А ну кА, пошел ВОН!!!! -Я, конечно всем обещал принять его, но это несовместимо с моим мировосприятием!- Козлина! Сейчас я уйду, а когда вернусь, чтоб и духу твоего тут не было!- высказался я и выбежал из квартиры, гордо споткнувшись о перину и от этого разозлившись еще больше. Хотелось его конечно по роже приложить, да как-то неудобно и младше меня и все же родственник. Вот ведь дрянь!
   Отдышался за углом дома и уже спокойно пошел прогуливаться по раздолбанному асфальту. Погулять мне удалось аж целый час, на исходе которого я уже окончательно остыл и, пожалуй, даже пожалел о том, что выгнал братца. Горевал я недолго и не по- настоящему. Настроение окончательно выправилось и, пнув по дороге гулкую консервную банку, я насвистывая, пошел домой. Захватил по дороге пол-литра рома, лимон, баклажку колы и десяток яиц.
   В подъезде дурманящее вкусно пахло... -Небось баб Люда опять внука на ужин пригласила, в нем уже килограмм двести, а она все охает:- худенький-то какой, кушай кушай, сил набирайся!- ага, если он еще "сил" наберется его к бабуле на третий этаж через окно краном забрасывать будут, двери на такое не рассчитаны - я завистливо сглотнул слюну и поднялся к своей квартире. Странно. Но запах шел оттуда... ах ты гад! Кипя праведным гневом я торопливо открыл дверь... За час это было нереально, но он как-то сделал. Мои несколько метров жилплощади были отдраены до блеска, окна помыты и в них больше не заглядывал серый пресерый мир... диван сложен ( я уже и забыл, что он это может), бычки изгнаны, люстра больше не была "украшена" тушками скончавшейся в ней за последние три года мошкары... в общем все изменилось! Неожиданный шум заставил меня насторожиться... Работала стиральная машинка!!!!!! ОООО, вот это чудеса!
   Я осторожно бочком протиснулся на кухню, еще не зная точно, как реагировать. То ли продолжить выкидывать братишку, то ли бесстыдно капитулировать под таким натиском. Стоящее в центре стола блюдо с дымящимся гусем в яблоках окончательно разрешило этот вопрос. Однако и бурную благодарность я выражать не собирался. Молча сел рядом с пристально смотрящим на меня Лелем, звучно хлопнул на стол бутылку и прочее с ней ( Лель тут же выудил откуда-то два граненых стакана), налил себе и ему, разбавил колой и мы молча выпили. Его глаза сверкали, пытаясь попасть в мои.
  - извиняться будешь?- вдруг нарочито непринужденно спросил он.
  Я поперхнулся и кашель несколько отвлек меня от связного предложения из пяти слов матом. Он мягко встал и постучал меня по спине.
  - Вижу, что не понимаешь за что. Головы не хватает- сердцем заменяй. Мы же с тобой единственные братья, хоть и не родные. Мало ли, что я там сказал. Я же тебя как-то терплю.
  - Тебя никто не держит- ошарашено ответил я, наливая еще рома.
  - клятва меня держит. Так, стал бы я с тобой тут сидеть. Мы выпили еще и молча, не сговариваясь еще. Ни о чем думать у меня не получалось, я просто застыл от злости... Когда я в очередной раз потянулся за бутылкой Лель сделал какое-то неуловимое для моего глаза движение и она просто вылетела в форточку. За ней последовали оба стакана.
  - Тебе хватит пить, алкота! Посмотри на себя!
  Пару мгновений я просто сидел и хлопал глазами, захлебнувшись его наглостью, да и что там скрывать, правдивостью, потом взял себя в руки и прошипел:
  - Пошел вон отсюда...- старая обида расцвела пышным цветом.
  Лель проворно отскочил от меня и неожиданно открыто посмотрел.
  - Вот это ты даешь!- он резко изменился в лице, как будто что-то вспомнив:
   -За бутылку выгонять брата... как это...мерзко. Я сам не желаю больше оставаться в этом доме ни секунды!- он резко крутанулся на пятках, твердо вышел в прихожую, подхватил облезлый чемодан и перину, обернулся на несколько долгих секунд (я съежился под его взглядом) и, не раздумывая, шагнул за дверь...
   Прошло три дня, я все еще доедал гуся и беспрестанно прокручивал в голове эту сцену. То мои симпатии были на стороне Леля, то на стороне бутылки... в конечном итоге я все же определился и понял, что бутылки для меня несколько подрастеряли свое очарование, а брат... Ну не совсем же я бессовестная скотина! Где он сейчас, мальчишка, никогда не живший в городе? Брат. Я с наслаждением смаковал это непривычное слово. Брат... Лель... вроде и провели с ним времени всего ничего, и хорошего друг другу не сказали, но что-то во мне отозвалось. Как я горько раскаялся, как я метался в полубезумной горячке пытаясь отыскать его из окна такси, встретить в залах ожидания потрепанных вокзалов... как я скулил, когда вспоминал такое неуловимо похожее на меня лицо и представлял его разбитым в кровь городскими бомжами. Блин, дурак я. Окончательный далеко не квадратный дурак!
   В бешенстве на себя я выбежал на улицу в уже почти летнюю ночь. Пустынной улицей... один... Из дыры между гаражами, куда я частенько заходил пометить угол, раздался сдавленный всхлип и похотливый шепот, затем короткий визг, шлепок и все снова затихло. Первым порывом было перейти на другую сторону и пойти дальше, убеждая себя, что там совсем ничего плохого и не происходит. Но какой-то благородный козел внутри меня заставил развернуться и , стараясь не выдать своего присутствия шорохом, нырнуть в мрачную щель.
  Сначала было не видно совершенно ничего, было слышно только два тяжелых дыхания и хлюпанье носом- одна штука.
   Темнота постепенно становилась более осмысленной, и в куче мусора мне удалось рассмотреть мужчину, яростно зажимающего рот, и девушку, чей рот непосредственно зажимали. Буквально передо мной разыгрывалась старая сценка: " кошелек или жизнь", причем жертве явно было одинаково жалко отдавать и то и другое. Впрочем, грабитель не собирался отступать, и был настроен скоротать время в ожидании принятия тяжелого решения девушки в ее же обществе. Что-то во мне было против такого момента мировой истории и я, нашарив в мусоре под ногами скользкую палку, молча попер на него. Мужик почувствовал меня затылком, отпихнул, ставшие не важными, кошелек и девушку, резко вынул откуда-то нож, полоснул мне по животу и смылся, пугая прохожих громким эхом шагов. Я умирал. Жертва несостоявшегося преступления не спешила мне на помощь, а совсем даже наоборот: спешила смыться вслед за неудавшимся грабителем, негромко ойкая и широко открыв полубезумные глаза. Я неуклонно сползал по ржавой стене гаража к куче мусора. От ужаса я не мог даже пискнуть, под моей рукой была вязкая теплая жижа и я не хотел думать о том, что это кровь... Земля приближалась... Десяток бабочек осыпался под фонарным столбом... умерли вдали звуки проехавших автомобилей... смрад протухших отбросов становился ближе и еще ближе... Как глупо! Супермен, блин! Темнооо о о о о оооооооооооооооооо
   Колодец давно зарос ярко зеленым мхом, веревка была с гнильцой, и ведро приходилось поднимать медленно, без резких рывков, иначе старуха могла остаться на день без воды. Пока еще до ближайшей деревеньки дойдешь, да нового ведра допросишься. Русоволосая девушка, раскрасневшись от стараний, медленно и осторожно накручивала веревку, пока щербатое деревянное ведерко не показалось над краем, где было встречено порцией ликования и мягкими отработанными движениями белых ручек. Водица была студеною, зубы свело, но не сделать хорошего глотка после всех усилий было бы кощунством. Девушка убрала прядь волос с лица, и с видом победителя осмотрела окрестности, зажатые между вековыми дубами. На тропинке сквозь стволы деревьев виднелась черная точка. Бабушка!- подумала Велька и цикнув на громадного петуха, нацелившегося хлебнуть из ведерка, побежала навстречу. Увидев Велимиру, старуха истошно закричала и начала махать руками, приказывая не подходить. Девушка застыла. Только сейчас она заметила, что бабушка как-то странно кренится на правый бок и подволакивает ногу. Сердце сжалось от ужаса. Неужели опять?...
   Несколько лет назад погибший сторожевой вороненок стал первой нечаянной жертвой чернобожцев. Велька, побежавшая с любимцем к знахарке, оказалась единственной, кто выжил тогда из целой деревни. Родители, подружки... Осталась только немолодая женщина со своими старинными знаниями да вековой дуб, который сумел защитить их тогда... но сможет ли сейчас???
   Ветер донес откуда-то запах крови и гари- типичный спутник армии прОклятых. Бабушка как-то совсем уж сильно накренилась и вдруг упала. Забыв обо всем, Велька бросилась ей на помощь. Старуха лежала среди разнотравья, неестественно вывернув ногу и запрокинув голову, но ее голос прозвучал удивительно четко и ясно: " Велимира! Слушай внимательно: мой час пришел и теперь ты должна продолжить вместо меня! Не рассчитывай на дуб, повелитель и защитник рода стал бессилен перед этой бедою! Забери книгу, она под половицей, ты знаешь. Беги, ищи помощь! Найдешь- поймешь! И не снимай ладинец, он скроет ото глаз Окаянных. Помоги мне подняться и уходи как можно быстрее и как можно дальше!"
  Велька подняла старуху и, не смея в эту минуту ослушаться ее, побежала в избу. Когда она в последний раз оглянулась, ведунья шептала на свою кровь и вокруг нее нагнеталось красное сияние. Велька знала, бабушка сотворяет заклинание Пурпурное марево, страшное и древнее, мстящее врагам, но непременно убивающее колдуна, решившегося на такое. Старуха давала ей время скрыться и защищала ее в свой последний час... из- за бугра послышалось звяканье железа и черные тени Окаянных нависли над заливным лугом. Велька побежала...
   Я подскочил на кровати, сердце бешено колотилось. Надо пойти заварить себе ромашковый чай. Начал вставать и тут бок дико заболел, не понимая еще, в чем дело провел по нему рукой. Бинт?! ООО! Тут я все вспомнил... Но, я же вроде умирал, маловероятно, что в таком состоянии я смог самостоятельно доползти до квартиры, да еще и сделать себе перевязку. Но тогда как? Спасенная девушка очухалась, поняла какой я самоотверженный дурак, пожалела и решила подкинуть меня до дома? Маловероятно, скорее пролетающий мимо ангел увидел скрюченное тельце, фыркнул что-нибудь типа " блин, годовой отчет мне испортил, герой долбанный!", подхватил на руки и закинул в квартирку через балкон, не переставая жаловаться на бюрократию в небесной канцелярии... Ответ не преминул найтись: ковыляя на кухню, я нос носом столкнулся в дверях с Лелем. Лель от неожиданности подпрыгнул и треснулся макушкой о прибитую в коридорчике полку. Дальнейшая тирада на тему проклятых больных, которым лежать полагается, а они предпочитают пугать по ночам несчастных здоровых дала мне время опомниться и искренне обрадоваться.
  - Лель! Извини, я идиот! Я больше не буду!
  Лель подозрительно посмотрел на меня из подлобья и пробурчал:
  - да ладно уж, ходи...- потом понял о чем я и расхохотался- нет, ну ты тогда поверил?? Вот ты даешь!!!! Я просто вспомнил, что мне срочно к дядьке одному надо заехать- перину отдать, да и тебя на вшивость проверить хотелось, а тут ты такой повод покочевряжиться дал, да и к тому же проучить тебя надо было, очень уж ты явно не рад был своему братику! - теперь уже из- подлобья смотрел я
  - Блин, ну ты и козлина, братик...
  - Да ладно тебе, ведь подействовало! Какие мы оказывается чувствительные! Ну не сердись... Я тебя все-таки спас! Давай быстрее кидайся мне на шею и начинай плакать от умиления!
  Мне абсолютно не хотелось на него дуться, и, после некоторых колебаний, я тоже заулыбался:
  - А как же ты меня там нашел?
  - Кровь подсказала. Кровь- великая вещь... А если честно ждал тебя у подъезда и случайно разговор одной парочки подслушал. Они, видишь ли решили отношения освежить, ну он грабитель, она- жертва. Только устроились, и тут какой-то бледный придурок! Мужик от неожиданности и чиркнул тебя ножичком, а потом они так перепугались, такого про тебя со страху понапридумывали, мол приличный человек ночью за гаражи не поперся бы, ты вдруг получился тааким зверским маньяком! Мужик, естественно, в глазах своей дурищи- поборником справедливости и они решили за тобой не возвращаться. А я как про бледного придурка услышал- сразу понял где тебя искать надо!
   Ох!!! Я мог только растерянно хлопать глазами, чем усиленно и занимался. Так выходит я никакой вовсе не герой... глупо и по детски обидно... А потом мой мудрый мозг махнул на все рукой и я с облегчением рассмеялся, отчего бок не преминул напомнить о моем "подвиге " резкой болью.
  - Ладно, уж, о мой спаситель- проговорил я отсмеявшись- пошли чая попьем!
  Отчего-то мне было легко и хорошо в компании Леля, и это весьма странно, если учесть ничтожное количество времени с момента нашей первой встречи.
   Прошла неделя, мы отлично уживались друг с другом. Лель готовил потрясающие тушки неудачливых цыплят. Как оказалось, это было единственное блюдо в его арсенале. Я терпеливо выздоравливал и разноображивал наше меню заказанными пиццами. Как-то, от вынужденного безделья, ко мне пришло вдохновение, и я принялся рисовать. Лель восторженно дышал за спиной, подогревая мое самолюбие редкими восхищенными ахами! Я рисовал зеленое солнце и поле ржи, на котором лицом к лицу встретились двенадцать седоволосых старцев в домотканых льняных рубашках и огромная черная армия, закованная в броню. Седоволосые бесстрашно смотрели на несметные полчища и под их взглядом железная армия не решалась сделать первый шаг... А когда я закончил, Лель серьезно как-то по новому взглянул на меня и сказал:
  - Я вижу ты не только девок по подворотням собирал! Все-таки родовой дар так просто не прос... не пропь... Да что ж такое?! Не потеряешь! Ты все сам уже чувствуешь. Видимо пора исполнить клятву- я начинаю тебя обучать! Начнем с истории...
  Я немного обалдел. Меня, учить?! Да еще и истории, да еще и этот сопляк:
  - Да зачем мне нужна эта история, кто когда умер, кто когда войну выиграл, эти даты мне абсолютно не впились, а в общих чертах я и так обо всем еще в школе наслышан...
  - нет, ты не понял- мягко сказал Лель- я буду учить тебя НАСТОЯЩЕЙ истории- это совсем другое. Слушай, и он начал подвывать:
   Давным- давно...так давно, что и солнца тогда еще не было, и везде царили только вековечный холод и мрак, в Звездном Храме у первоначального Бога зародилась мысль. И мысль эта полетела, создавая пространство и рассекая его временем..
  - И погоняя бесконечностью и сыпля звездами!- не удержавшись съехидничал я- Лель, а может валерьяночки? Ты вот последнее время спал плохо, меня по ночам у холодильника караулил...
  - Да что там тебя караулить-то, доходяга, тоже мне тать ночной... Ладно. Ты прав, ну ее к лешему, летопись. Своими словами оно попроще и для тебя, бедняжечка, попонятнее. Ты вот знаешь, как умер мой дядя?
  Прошло несколько секунд, прежде чем я додумался до того, что его дядя- это мой отец. Я растерянно посмотрел на Леля... А ведь и правда, как? Я смутился и вяло попытался воссоздать свою версию:
  - ну болел... вроде... чем-то... Я маленький очень был, а потом как-то мама не рассказывала особо ничего...
  - Лопух ты! А спросить??!!! Ладно, не расстраивайся, она и сама ничего толком не знала. Ну вот эта вся "чушь", которую я про дар и про род несу, она совсем даже и не чушь. Слышал про параллельные измерения?- я медленно кивнул- Вот это чушь! Просто те, у кого дара нет, что-то все равно чувствуют и начинают выдумывать. На самом деле существуют вековечная тьма, срединное поселение- это мы, и ноша нашего мира- истотный мир- Архаим. Как две стороны одной монетки, они друг с другом не пересекаются, но если что случится с монеткой, то- же постигнет в равной степени обе ее стороны. И наделенные даром способны свободно перемещаться по обоим мирам. На истотной стороне происходят мгновенные явные перемены и битвы добра со злом ведутся подлиннее и любовь там сильнее, так как она отдаленнее от вековечной тьмы. А на нашей стороне все лживо, размыто и не черненькое, а серенькое. И не добро, а добришко. Пока истотный мир существует, тьма не может присоединить к себе средину, но она хитра и коварна и постоянно Архаим подвергается угрозе. И чем источенней средина ложью и пороками, тем тьме легче добраться до истоков всего- Лель опять сбился на заученное для таких историй подвывание, а я лихорадочно раздумывал тюкнуть его по голове и сдать врачам или попытаться уговорить сдаться самому. Не придя к единому решению я, пока, предпочитал со всем соглашаться. Блин, это ж как же надо было мозги вывернуть-то, и ведь на полном серьезе рассказывает. Я однажды, когда студентом собирал подписи за какого-то очередного кандидата, видел настоящую сумасшедшую, Лель на нее был не очень похож, может оттого, что не ковырялся по локоть в заварочном чайнике, пытаясь найти там мышьяк, якобы незаметно подкинутый мной...
  - Свет! Ты меня не слушаешь!!!
  Я кокетливо покосился на телефонную трубку, вспоминая телефон скорой:
  - слушаю, я очень внимательно тебя слушаю, тааак интересно! Не останавливайся...
  -Свет!!!!- рявкнул братик- Смотри внимательно!- его глаза блестнули пронзительно зеленым и на протянутой ладони медленно появился снегирь!
  Я потрясенно выругался, снегирь, впрочем, тоже чирикнул что-то нелицеприятное в ответ. От неожиданности я плеснул в птицу водой, а потом, выдохнув, осел на стул. От воды снегирь стал еще более возмущенным, мстительно нагадил мне на холодильник, затем сделал воинственный разворот по кухне и вылетел в форточку.
  - Что это было??? Ик!- я с тоской посмотрел на холодильник, вроде там коньяк оставался... Хотя, какой уж мне коньяк, видимо и так допился уже? Я начал пятиться к выходу, нервно тряся всеми частичками тела... Лель мягко взял меня за руку.
  - Светик, ну посмотри на меня. Вот, молодец! Все нормально! Ты тоже так можешь, просто ты ничего не знаешь... ну успокойся. На, вот выпей.
  Вышеупомянутый коньяк произвел самое благотворительное действие, я включился.
  - Ну вот, теперь, мне кажется, я готов не падать без чувств, и незачем было так пугать! Давай, не томи! я правда- преправда успокоился,- поспешил заверить я недоверчиво косящегося на меня брата- и точно готов тебя слушать!- видимо я сошел с ума и сейчас лежу в палате под кучей лекарств, но мне все равно уже не помогут!- Ну, продолжай же! - чего там греха таить, теперь, когда я смирился со своим диагнозом, меня начало распирать любопытство. Ведь в конце концов, о чем все мечтают? о волшебстве! Так вот оно, нате- ешьте. Честно признаться, я всегда был в тайне уверен, что я волшебник! Даже иногда в детстве до одури вперивал взгляд в коробок спичек, надеясь его сдвинуть, а потом, начитавшись Желязны, пробовал испытать чувство власти над Отражениями. Доигрался... Впрочем все мои знакомые тоже были уверены, что волшебники они, детям так хочется верить в чудеса. А сбываться начало только у меня!!!! УУУУ, как я крут! Стану суперменом, буду летать над ржавыми крышами и пугать бандитов... чем? Недопитой бутылкой коньяка, видимо!!!! Я начал неудержимо хохотать!
  Лель долго просто молча смотрел на меня, не спеша присоединиться к моему веселью, хотя я ему сквозь смех и про супермена, и про спички и про коньяк рассказал! Замолчать меня заставила хлесткая пощечина.
  - Так... надо было начинать помягче. Но кто ж знал, что ты такая истеричка, вроде бы кровь одна!- укоризненно сказал Лель.- иди ка ты спать!
  Я почему-то послушался и моментально отрубился, едва успев дойти до дивана. Снились мне снегири, гоняющие незадачливого супермена по обледенелой рябине. Супермен пытался отбиться от них коробкой спичек, но снегири только зловеще ухмылялись и цапали его за пятки.
   Проснувшись, я еще долго заставлял себя не шевелиться, припоминая события вечера и пытаясь оттянуть момент встречи с Лелем. Это не помогло, братик приперся сам:
  - Давай, вставай, невротик! Страшно?! Бу-гага!!!!!
  Этот гад еще и улыбался! Перевернул мою жизнь и улыбается. Я сердито фыркнув отвернулся от протянутой чашки кофе
  - ну перестань, что ты как непорочная девица в стриптиз- баре себя ведешь? У нас на сегодня такие приключения запланированы...
  я заинтересованно развернулся и взял протянутый кофе, всем своим видом выражая охватившее меня после вчерашнего приступа паники любопытство:
  - сегодня дядя колдун вместо птички сотворит своему бедному братишке печально известную белочку?! Признаться предпочитаю дедовский способ- плесни коньяка!- не удержался я от шпильки, протягивая Лелю уже освободившуюся от груза кофе кружку.
  - о, какие мы смешные! Собирайся, у нас мало времени, войти можно только на рассвете!
  - Куда войти?- я обалдело хлопал глазами.
  - Только чур без обмороков!- Лель недоверчиво покосился на меня. Видимо я, каким-то чудом, производил впечатление не самой истеричной барышни в округе и он решил продолжить.- В Истотный мир пойдем, погуляем.- он усмехнулся, глядя на мою оторопевшую гримасу. Подумав я выдавил из себя самую дурацкую фразу из всех возможных:
  - А... Э.... а что мне одеть?
  Лель расхохотался, да я и сам понял, что свалял глупость. Торопливо натянул на себя джинсы, футболку и любимый свитер, обулся. Не удержавшись, и игнорируя смешок Леля, посмотрелся в зеркало и обомлел... зеркала ...НЕ БЫЛО!!!! Вместо него открывался вид на дубовую рощу. Мой организм приготовился начать вчерашнее представление по новой, но Лель благоразумно не стал этого дожидаться и на первом же нервном ике толкнул меня в проем.
   Зеленое свечение обхватило меня водоворотом оттенков, ласковым теплом и тысячами запахов. Я не спешил открывать глаза привыкая к незнакомому ощущению, я любил, ужасно любил этот свет и он очень любил меня... Это как после долгих лет скитаний вернуться домой и проснуться от солнечного луча в своей детской комнате, наслаждаясь до боли родными звуками с кухни, где бабушка готовит завтрак для своего непутевого внука... Уверенность, что здесь с тобой никогда ничего не случится... Теплый душистый ветер ласково погладил меня по волосам... В нос что то заползло! Я возмущенно открыл глаза- Лель сосредоточенно тыкал мне в лицо сорванным колоском, потом увидел мой взгляд и рассмеявшись отскочил из-под заслуженной оплеухи.
  Я огляделся и не смог скрыть своего удивления. Это зеленое солнце я постоянно видел в своих снах.. мы лежали на душистом сене, около тропинки ведущей к домику знахарки. Я даже разглядел отсюда могучий дуб, укрывающий покосившийся домик старухи. Я недоуменно посмотрел на Леля:
  - откуда я все это так хорошо знаю?!
  - ты же сам почувствовал, это твой родной мир! Наши родители отсюда...
  Я замолчал, больше спрашивать ни о чем не хотелось, я не мог глазами, носом ушами вместить этот мир, я не мог надышаться, наглядеться, я хотел утонуть в нем и никогда не всплыть...
   " Всплыл" я уже у себя на кухне, оглушенный новыми и такими яркими впечатлениями. Лель деловито месил в кастрюльке нечто, оказывающее судя по сдавленным проклятьям брата, нешуточное сопротивление. Нечто на деле обернулось манной кашей. Я содрогнулся- такой консистенции этого блюда не могли добиться даже специально обученные повара в детском саду. Поймав мой взгляд Лель окончательно рассвирепел и содержимое кастрюльки сгорело синим пламенем. Правда! Я собрался было опять отыграть напуганную девицу в обществе злого страшного колдуна, но что-то во мне стало немного сильнее, прислушавшись к себе я не уловил ни страха ни удивления.
  - Слушай, а почему отец и тетя покинули ...Архаим- я даже не подозревал, что обычное слово может вызвать такой прилив счастья- я бы остался там навсегда... И, кстати, я так и не знаю от чего умер папа. Лель?
  - Ты понимаешь, Светик...- задумчиво начал рассказывать окну брат- есть такое слово: "НАДО"... Время от времени этому миру чтобы устоять перед тьмой требуется своеобразная подпитка, и из Архаима сюда приходят ведуны. Одно их присутствие делает срединный мир прочнее, да ты и сам вспомни: Гомер, Леонардо Да Винчи, Архимед, Пушкин- они все переселенцы... Твой отец был ведуном, ну а моя мама... Он просто не смог оставить младшую сестру без присмотра. Только в тот раз пробоина из прОклятого была громадной, и твой отец просто выпустил одним разом весь свой свет, чтобы хоть ненадолго сдержать тьму. А так как веды в нашем роду передаются по мужской линии, вышло, что теперь мы с тобой должны продолжить его дело... Сам же видишь, не сладко вокруг, даже обычные люди все чувствуют и ускоряют темп, стремясь за коротенькое время прожить эмоции всей жизни, отсюда и пробки и гражданские браки, и предсказания конца света, да и до Архаима уже волна дошла. Все плохо в общем, сильно мы опоздали с взрослением, а мир за это время без ведуна прогнил окончательно. ..
  В общем спешить нам надо с твоим обучением!- бодро закончил Лель, заваривая душистый чебрец.
   Отвар пили молча, я пытался сродниться с услышанным. Вспоминал лицо отца в моменты его редких визитов домой, но никак не мог добиться четкости, все таки маленьким я тогда был. Да, с его смертью мир потускнел, но может это было только мое ощущение, ощущение ребенка, так и не дождавшегося папу... Детство прошло мимо. Драки в школе, плохие оценки, невнятные скандалы с учителями, художественная школа, первая сигарета выкуренная с одноклассниками, первый глоток водки, первая драка, первая девушка, первый мазок гуаши.... Разноцветный вихрь института, подрамники и акварель, впервые услышал слово аэрограф, впервые получил халтуру, впервые разочаровался в друге, впервые сдал сессию...
  Драки, водка, сигареты, пиво, батон, презервативы и все это под огромным слоем майонеза! Резкая остановка- вручение диплома, сумбурный выпускной, радость от того, что все таки получилось, боль от выпитого вчера алкогольного месива, работа, халтура, работа, халтура, халтура, халтура... драки, водка, прекрасные девушки, водка, страшные девушки, заказчики, ночевки в месиве пьяных тел.... Следующим этапом должны были стать притоны, бомжи, заботливые врачи, отводящие взгляд друзья, щемящее чувство потери себя и ядовитая гордость непризнанного гения. Но, почему-то, появился Лель. И Архаим. А ведь ничто в прежней жизни не предвещало мне место проводника добра и солдата светлых сил ( ну или как там это называется ).
  - просто, любое существо, не имея возможности делать ему предначертанное разлагается живьем- Лель пристально смотрел мне в глаза, видимо считывал все, о чем я думаю - теперь, когда ты ощутил свой путь, у тебя уже физически не получится скатиться в пропасть. Надо идти вперед, никуда не денешься.
  - Ну так пошли!- после его слов я вдруг понял что меня просто разрывает спокойная уверенность и жажда действий- Командуйте, о мой капитан!- я шутливо отсалютовал и подскочил со стула.
  - Ну... мне осталось только научить тебя самостоятельно попадать в истотный мир. В общем ты все видел, в следующий раз, когда захочешь там оказаться подумай о подходящей тебе двери и смело шагай. Кстати, про то, что переход зависит от времени суток- это я преувеличил, просто спешить надо было, не дать тебе время на обдумывание, а то ведь не пошел бы небось никуда. Как захочешь попасть в истотный мир- так сразу и иди.
  - и что, все так просто?!
  - а ты чего хотел? Не выговариваемых заклинаний и жертвоприношение в полночь? Это же твой родной мир- тебе туда легко попасть. Самое трудное выйти оттуда, да ты и сам понял почему- абсолютно не хочется уходить.
  - а что если остаться там?
  - Честно? Я не знаю. Я с тобой там второй раз в жизни был. Мама моя, у нее силы нет, да и не помнит она ничего о том мире. Дядя ее в детстве сюда перевел. Так что все что тебе рассказал, только то сам и знаю.
  - А снегиря как сделать? Ну или там бутылку...минералки?
  - Просто представь хорошо, чего ты хочешь. В срединном мире любое твое слово сбывается, ты же из его сердца пришел.
  Понятненько. Надо попробовать. Тут же представил себе стакан ледяного чая и мгновенно ощутил в руке влажный от патины бокал. Круто!
  - А почему раньше так не получалось?
  - Ну просто путешествие в Архаим это что-то вроде штампа- годен. Как обряд посвящения. Ты оттуда силу свою взял.
  Так, все это надо хорошенько обдумать. А для того, чтобы что-то хорошенько обдумать- надо это хорошенько забыть! Выход есть:
  - Лель, пошли, я тебе мой город покажу...
  Мой город- он совсем ничего общего не имеет с тем, по которому передвигается большинство горожан. Мой город- это замазанная трещинка от моего ботинка на фасаде старого дома- это я впервые безответно влюбился... Мой город это парапет, в богом забытом дворе- сколько любовных историй, трагических размолвок, разговоров по душам, да и просто веселых пьянок происходили около этого парапета. Мой город- это площадка перед цирком, с неизменным пони на котором в детстве была перефотографирована вся местная детвора. Это угол между заборами, где мы тайком курили с друзьями, в том возрасте в котором мамы запросто оборвали бы нам уши, увидев за этим занятием... Ну и так далее, и глубже, и выше. И вот мы сидим на ржавом железе прогретой солнцем крыши пятиэтажки, пьем красное сухое и не пьянеем... Вот мы, таясь от припозднившихся старушек, ломаем во дворе цветущую ветку жасмина и убегаем по палисадникам. Смеясь как в детстве... Вот мы идем под оранжевым светом сиреневых фонарей и дорога плывет к дому...
  Мы дошли до моего двора и очарованные душистой летней ночью, сели на скамейку под раскидистым тополем. Лель как-то очень внимательно посмотрел на меня и сказал:
  - Я чувствую в Архаиме случилась какая- то беда, мне снятся сны. ты же тоже их видишь, я понял это, когда посмотрел на твои картины... Но я не знаю что делать- в его голосе была мука- я же сам ничего толком не понимаю, только то, что помнит мама, да то, что сумел расшифровать из книг, а книги этого мира- в них слишком лживо все, только песчинки истины... Что же делать, Свет?
  Он смотрел на меня, словно ждал какого-то решения, а я думал. Что же я могу? Всего несколько дней назад я и знать не знал ни о каком истотном мире, ни о прОклятых армиях, ни о волшебстве. Что же я могу посоветовать тебе брат? Я - вечно пьяный художник неудачник, тебе - колдуну Архаима, хранителю вед? И не виделось мне никакого выхода... Я смотрел на его руки с тонкими пальцами, на темно-каштановые вихры волос, на кристально ясные, серо- зеленые глаза. И тут я понял: да тебе же никогда не приходилось защищать себя, брат! В детстве, когда я кидался с кулаками на соседских мальчишек за обидно кинутое: "мамин сынок", а потом бежал, размазывая кровь и сопли на вокзал, провожать поезда, ты сидел дома, учил уроки и слушал таинственные мамины сказки про колдовской мир, из которого вышел. В школе тебе не приходилось с кулаками отстаивать свое право провожать домой первую красавицу, в тебя, такого необычного, светлого и уверенного в себе, были влюблены все деревенские девчонки. Вряд ли они были тебе нужны. Твой друг не вправлял тебе поломанный нос, под деревом возле выхода из клуба. Тебе не приходилось никому доказывать, какой ты уникальный, и до ломоты в пальцах рисовать портреты одноклассников, чтобы они перестали замечать, как плохо ты одет, впрочем это все, что могла тогда позволить себе моя мама- библиотекарь. Ты многому научился, брат, но не научился защищать себя. Тебе не пришлось... Решение появилось само собой.
  - Мы пойдем туда!
  Лель встрепенулся, в его глазах появилась неуверенность, он начал было возражать, но взял себя в руки и отрешенно проговорил:
  -только бы успеть...
   На сборы у нас ушел весь следующий день. Мне совершенно не хотелось оказаться в захваченном злыми силами мире не готовым и безоружным. Мы создали Лелю походный рюкзак, спальник и спиртовку, причем Лель недоумевал, зачем нам все это нужно и очень удивлялся, что я не доверяю нашему волшебству и сомневаюсь, что в Архаиме оно будет работать так же. Я только пожимал плечами. Да, возможно создать все здесь- лишняя перестраховка, но ни я ни Лель не пробовали колдовать там, кто его знает, как получится, особенно, если учесть, что у меня и здесь-то не очень с этим делом. В мой старый рюкзак были запиханы палатка, котелок и гитара- мне даже начало казаться, что ничего серьезного не происходит и я просто собираюсь в очередной поход, а без гитары там никак. Последними штрихами легли запасы продуктов (Лель все норовил подпихнуть туда несколько коробок кефира- вот что значит, отсутствие опыта), литр хорошего коньяка, исключительно в лечебных целях, и теплая одежда. Теперь осталось только озаботиться оружием, конечно туристический топорик уютно устроился между вещей, но это было как-то несерьезно. Я растерянно оглядел комнату, что бы такое придумать? Сразу пришедшее в голову огнестрельное оружие показалось кощунством. Меч? Ну и как он выглядит- как большой нож? Лук... хм... ладно. Пусть будет лук. Лель хвастался, как ходил с отцом на охоту и нечаянно попал стрелой зайцу в глаз, значит умеет. А мне? Когда-то в детстве я ходил на карате, мы устраивали показательные бои с катанами, так что я хотя бы представляю, как ими пользоваться. Сосредоточился- Мне на ладонь приятной тяжестью легла изящная смертоносная катана, с черной, перемотанной пластырем ручкой- чтобы не скользила во время выпадов. Ну, и какой же художник выходит на пленер без портативного этюдника, альбома и набора кистей - считайте это моей персональной манией! Мольберт, несмотря на протесты, я засунул в рюкзак Леля. В общем, вещей получилось не так уж и много, помню в походах с друзьями, основным весом тянули изрядные запасы алкоголя, у нас же был практически только необходимый минимум. И мы со спокойной совестью легли спать перед дальней дорогой...
   В полумраке комнаты отдавал свое тепло затухающий огонь камина, выхватывая позолоту стен и огромное резное кресло, в котором сидела молодая девушка. От неверного света огня ее волосы казались золотисто-розовыми, а белоснежное лицо высеченным из мрамора. На полу, у ее ног сидел черноволосый воин и жадно всматривался девушке в глаза, словно что-то выискивая, пытаясь поймать мимолетное движение губ, ненароком брошенный взгляд. Плотным покрывалом их окутала тишина...
  Воин ничего не увидел в лице девушки, она сидела задумчивая и отстраненная. Его рука не нашла руки любимой, и ее колени не приняли его горячую голову, тогда мужчина решился заговорить, разрушая сказочную тишину:
  - светлая моя, посмотри на меня...- он вложил в эту фразу всю свою невостребованную нежность, но сама собой прорвалась и нотка затаенной боли.
  Девушка медленно покачала головой, не отрывая взгляда от пламени. Воин упрямо встряхнул головой и отрешенно продолжил:
  
   - Мое солнце, я же все чувствую, ты остываешь... и скоро угаснешь совсем... но, я верю, пройдет время, и мир озарится ослепительной вспышкой сверхновой!- на лице воина отражалась внутренняя борьбой дикой надежды и уставшей обреченности. Девушка наконец-то остановила на нем свой отрешенный взгляд.
  -ты слишком многого ждешь от меня, Ра ...
  -А если ничего не ждать, то ничего и не дождешься. Я подожду...- Мужчина, вздохнул, отвернулся к теплому свету камина и словно через силу произнес:
  - Когда будешь свободна, помни об этом, я всегда буду для тебя там, где ты захочешь меня увидеть, во мне вечность ожидания, я готов ко мраку тоски... Мне тяжело, но я тебя отпускаю. Отпускаю, как когда-то давно ты отпустила меня, помнишь?- белая колдунья почти незаметно кивнула, она помнила мальчишку, который ушел искать судьбу, но потерял себя...
   - Я не знаю, вернешься ли ты, ведь так вышло- я твой враг... Но, мы сможем это изменить, только скажи- я найду в себе силы разорвать путы проклятья! Я буду ждать тебя и надеяться вновь увидеть, в моем распоряжении вся смерть, а это гораздо дольше жизни...Воин встал и протянул девушке руку, помогая подняться - Иди, иди же, тебя пропустят!- Девушка недоверчиво посмотрела ему в глаза:
  - Спасибо Сараш... князь проклятых! - с непонятной грустью произнесла Василиса, коснулась губами черных волос, обернулась голубкой и улетела в лунную тишину летней ночи.
  - Я тебя отпускаю, Василиса, великая колдунья Архаима...- прошептал Сараш огню камина и обессиленный рухнул в кресло, прикрыв глаза холодной ладонью.
   Странный сон. Слишком заезженное клише- светлая девушка и темный воин, слишком красивая сказка, слишком старая история... Впрочем, если верить Лелю- это картинка из реального мира и времени, только вот этот мир совершенно другой, со своими правилами жизни, смерти и любви. То, о чем у нас сочиняют сказки- там единственная реальность. Конечно, такая сцена расставания влюбленных у нас уже давно кажется пошловатой и напыщенной... мы слишком серые, чтобы верить в цвет.
   Я сладко потянулся и отправился на кухню, готовить себе на дорожку свежерастворимый кофе- отличная сладкая бурда для утра в котором неважен вкус, важно лишь сладкое возбуждение от предстоящего путешествия. Проснулся Лель, сразу же собранный и серьезный- ума не приложу, как ему это спросонья удается! Слишком серьезный. Я по внимательнее присмотрелся к брату и увидел... страх. Все правильно, неизвестности надо бояться, на всякий случай. Этот инстинкт мы унаследовали от древних предков, еще с того времени, когда мир был настолько новым, что за каждый шаг к его познанию приходилось расплачиваться жизнями соплеменников.
  Только вот мне не страшно, я знаю, кого нам надо найти в Архаиме, для меня неизвестность уже отступила. Смешно - идем туда, не знаем куда, найти... голубку. Ну да, будем крошить батон и громко кричать " Гуля-гуля-гуля"! Ладно. На месте разберемся:
  - Пошли!- Я подхватил рюкзак и, не оглядываясь на Леля, шагнул в зеркало.
  Солнце зеленит оранжевую пустоту под веками, я иду навстречу легкому пряному ветру с закрытыми глазами. Ветер обнимает меня, солнце рядом со мной, земля держит меня, яркое пламя горит в моем сердце! Вот она и родилась заново- старая молитва Архаима, я откуда-то вдруг знаю это!
  - Человек может уйти из Архаима, Архаим из человека- никогда!- совсем забыл, что я не один, приходится открывать глаза. Лель с восторгом осматривает вековые дубы, окружившие нас подобно могучим богатырям, охраняющим границы леса. Мы стоим на залитой солнечным теплом опушке среди беснующейся бирюзовой метели. Присматриваюсь- это неисчислимое количество бабочек кружит странным ураганом, центром которого стали мы. Несколько взмахов ресниц, и волшебство тает над верхушками деревьев... Лель долго провожает их взглядом, со дна которого поднимается бирюза. Все правильно- при свете настоящего солнца, краски становятся чище. С удивлением наблюдаю за его метаморфозой: из худощавого подростка, с непослушными серо-буро-козявчатыми вихрами и непонятного цвета глазами брат превращается в худощавого, но крепкого юношу, с блестящей каштановой гривой и небесно- зеленым взглядом. Нет, он не изменился внешне, просто все его черты стали выразительнее, словно спала серая пелена. Интересно, а как я сейчас выгляжу? Бегло осмотрел те части своей тушки, которые возможно увидеть без зеркала и никаких изменений не обнаружил, блин, обидно! А может все дело в том, что я старше и мой налет не так просто смыть...
   Лель все еще со щенячьим восторгом крутился вокруг своей оси, видно никак не мог налюбоваться, когда я, в попытке перестать дуться на этот мир за свою неусовершенствованную внешность, решил осмотреться. Самое интересное то, что я в принципе всегда себя устраивал- ну не всем же быть Бекхемами... но, все же обидно. Продравшись сквозь заросли каких-то колючих кустов, я вдруг наткнулся на угли остывшего костра. Почему-то меня удивила возможность присутствия здесь еще каких-то людей, слишком уж все вокруг было девственным, того и гляди единороги начнут из-за каждого дерева выпрыгивать. Видимо придется обходиться без них... Я позвал Леля, настал его черед бороться с противными кустами- прекрасные, емкие речевые обороты! Бедные кустики. Когда он всклокоченный показался на поляне, я не смог сдержать злорадства, все таки его внешность меня немного задевала:
  - Лель, Лель! Как же тебе не стыдно, разве тебя в школе этому учили? И откуда только таких слов нахватался! Вот горе-то: такой красивый мальчик, а матерится, как матрос! Смотри как бы тебя леший не услышал, а то огребешь по полной! Нельзя же так безобидные растения обзывать! Они тебе и ответить-то ничего не могут!
  Лель набрал воздуха и собрался уже было сказать где, по его мнению, должны находиться эти кусты да и я вместе с ними, но тут мы услышали чей-то хрустальный смех.
  - Кто здесь?- от неожиданности мы заговорили хором.
  Смех прекратился, я медленно достал из ножен катану и встал спиной к Лелю.
  - Выходи, подлый трус!- нда, теперь по логике мне должны ответить: ребята, давайте жить дружно. Но только шорох листвы и переливы далеких птиц нарушают тишину. Да еще братишка тяжело дышит над ухом.
  Я делаю замах катаной и предупреждаю:
  - сейчас мы метр за метром порубим все кусты на поляне и найдем тебя. Так что может лучше сам? Или сама... В общем давай!
  Перед нами, разошлись ветки кустов, и появился низенький бородатый мужичок:
  - Так, цыть! Кусты-то портить не надо, рубаки хреновы! Вы что этикету не знаете?- и как только он с таким басом ухитрился так красиво смеяться?
  - Знаем. Здрасте...- насуплено говорит Лель, рукой опуская мою катану.
  Я ошалело смотрю на мужичка, которого явно забавляет эта ситуация.
  - Ох, тудыть- твою- растудыть! Да я не про это! Заладили, блин: выходи, да выходи! А дальше? Ну там: коль ты девица красная- будешь мне сестрою названной... ну и так далее. А то, подлый трус, сейчас твои кусты порубим- как-то невежливо звучит!
  - А вы, собственно, кто?- я уже достаточно оклемался, чтобы начать диалог.
  - Леший, очень приятно!- мужичок картинно поклонился, хитро глядя на нашу парочку из-под кустистых бровей- а вы кто, вояки фиговы, будете?
  Мы с Лелем обмениваемся взглядами, стоит ли ему всю правду рассказывать? По всему выходит, что стоит. Очень нам нужна сейчас информация, и побыстрее.
  - Свет. Лель- указываю на брата- мы из срединного мира...
  Леший тут же стер ухмылку с лица и стал удивительно серьезным.
  - Вы это, тсс- он прикладывает палец к губам и переходит на шепот- идите за мной.
  Все таки ничего нет лучше прогулки по лесу с Лешим. Подлые кусты расступаются перед нами, ветки поднимаются, пропуская нас под собой, даже прошлогодняя листва медленно уползает с нашего пути. Через пол- часа скольжения сквозь зеленое полотно мы оказались на березовой опушке, посреди которой лежит огромный, поверженный грозой дуб. Только тут Леший остановился и посмотрел на нас, жестом приглашая устраиваться на могучих ветвях когда-то зеленого великана:
  - так и быть, добры молодцы, расскажу я вам сказочку.- начинает он без предисловия:- Давно это было. Жил да был на свете воевода, был он силен и красив. Косая сажень в плечах! Лицом бел, мыслями чист, силу имел волшебную, за край мира ходить. Настала охота ему жениться, и поехал он за тридевять земель в тридесятое царство жену себе выбирать. Ехал полем, ехал лесом. Рано ли, поздно ли добрался до хрустальной горы Алатырь. На той горе Звездный замок стоял и сидели в нем сто вещуний, да сто колдунов. Веды древние сторожили. Среди них старшею Василиса была, да старшею по уму, а не по возрасту. Как увидел ее воевода, так сразу и сон потерял. Не мила ему стала жизнь без Василисушки, подкараулил он в саду голубку свою, да уговорил ему женою стать. Стали они думу думать, как сбежать им от колдунов мудрых, да от ведуний всезнающих.
  Леший замолчал и ненадолго задумался: - дальше я не очень знаю,- продолжил он:- тайна все таки. Что-то они там сделали такое, то ли лес из гребня, то ли озеро из зеркальца. Ну как-то сбежали в общем, не моего ума дело- прокашлялся и снова вошел в образ: Укрылися они от гнева хрустального под рукою князя великого, да и стали жить поживать, да добра наживать. Народили они через две весны себе девочку- раскрасавицу. Драгомирою нарекли ее. Но беда стряслась, тучи-темные налетели на землю- матушку, покачнулася гора хрустальная, да обрушилась в пропасть вечную, вместе с знаниями потаенными. Силы все свои Василиса-краса отдала на то, чтобы схоронить от лихих людей, да от вражьих стрел Драгомиру да мужа своего, сокола ясного. Волшебство до капли свое истратила, а как ушло волшебство, так не стало и самой ее...
   Долго воевода по Василисушке убивался, дочь свою растил как сокровище, мамок-нянек созвал, чтобы были с ней, да берегли ее пуще ясных глаз. Передалась ей сила материна. Передалась, да еще и утроилась! Как исполнилось Драгомире осемнадцать лет, так и решился уйти воевода за край света, ближе к полчищам окаянным, чтоб сторожем стоять да во тьму смотреть, а с собой унес он сестру младшую, несмышленыша малолетнего. Да ушел навек защищать от туч грозных- грозовых край родимый свой.
  Леший многозначительно затих и испытующе посмотрел на нас. Не знаю, как Лель, а я лично ничего не понимал.
  - ну, и зачем нам эта дурацкая сказка?
  - Подожди, Свет.- Лель не отрывал глаз от Лешего.- Так как воеводу звали?
  И тут я понял, мне уже не нужен был ответ, но я все таки сам сказал это вслух, еще не веря своей догадке: Ратибор... Боря... Отец... Лельчик, так это про моего папу! У меня сестра была! Ежкин- кот, он же мог и меня тут вырастить! Я молча поднялся и пошел куда глаза глядят. Никто меня не останавливал. Почему-то я чувствовал, что для брата это не стало новостью, а вот я был оглушен. Сам не знаю отчего, казалось бы, ну какая разница? Какое это имеет значение по сравнению с чудесами, окутывающими меня последний месяц. Но что-то дрогнуло. Предатель.... Предатель. Я беззастенчиво молотил кулаками по березе и негромко выл...
  А потом я как-то неожиданно успокоился, словно посмотрел на себя со стороны- глупый взбалмошный мальчишка! Правду ему подавай! Ну вырос в блочной девятиэтажке, ну и что? хорошо, хоть не в скворечнике ! Вот смеху было бы! Тут с миром не пойми что происходит, а он истерики под деревьями устраивает! Да еще и мох топчет, а без него, между прочим холодно! - я с удивлением посмотрел на березу
  - Это ты? Это ведь ты?!- береза качнула ветвями и прошелестела что-то одной ей понятное, в ответ.
  - Спасибо.- я с нежностью прижался к стволу, поправил сбившийся мох и пошел на поляну, уже ничему не удивляясь.
  
  Князь тьмы, повелитель проклятых, проводник окаянных и властелин смерти сидел за огромным дубовым столом в хрустальном зале Башни Рока. Сквозь прозрачные стены виднелось серое море под пасмурным тяжелым небом острова Пути. Был прилив. Князь долго- долго смотрел на далекую границу воды и неба, беззвучно шевеля губами, потом взял лист бумаги и быстро записал:
  
  Меня влечет к тебе тоска,
  Она как море велика.
  И далеко лежит земля,
  По ней гуляем: ты и я...
  
   Отложил перо в сторону и вновь обратился задумчивым взглядом к морю За его спиной медленно начала сгущаться тень. К тому моменту, как воин вновь взялся за перо, тень приобрела очертания человека, заглядывающего ему через плечо. Князь почувствовал тяжелое присутствие непознанной тьмы и, не оборачиваясь, глухо заговорил:
  -Мне глухо и тесно, я задыхаюсь. Душно мне, мой властелин! Откройте окна, дайте света! Дайте вздохнуть! Мне бы только увидеть ее издали... Горечь вместо слюны, ненависть вместо нежности- и это все чего стоит моя жизнь!? Я хочу видеть только лазурь! Я хочу гладить только золото! Я хочу целовать только жемчуг! И это все только она.... Я проклят! Проклят...- глухо застонал черный воин- Вы обманули меня.
  Сгусток тьмы принял облик светлой ведуньи, по опыту зная, что в таком виде причиняет больше боли своей послушной кукле и по мостику страданий пробирается все ближе и ближе к полному контролю, над поломанным разумом Сараша.
  - Мальчишка, а чего ты ожидал, когда ушел в темноту? Правды?- презрительно поджала губы совершенная копия Василисы- ты сделал свой выбор! Помнишь? Капля твоей крови освещает путь войскам тьмы и слова твоей клятвы до сих пор звучат над алтарем смерти! Или ты забыл все это, или ты не понимаешь, что ты больше не имеешь права на свет в душе? Ты что же? Надеешься бездарными стишками вернуть себе счастье? Выбор сделан! Выбора больше нет.
  Колдунья повела плечиком и продолжила, уже мягким медовым голоском:
  - неужели ты думаешь, что ты ей можешь быть нужен? Ну, перестань, она же светлая. Зачем ты ей, Сараш? А я дам тебе все, чего ты хотел: слава и власть, над несметными полчищами непобедимых, уже в твоих руках, дальше тебя ждет целый мир! И поверь, тогда все коралловые губы, все нежные плечи и золотые локоны лучших прелестниц середины будут только твоими. Это же все о чем ты мог мечтать! Не о чем переживать, все отлично, все хорошо.
  Во время монолога фальшивой колдуньи глаза воина становились все более и более стеклянными
  - Мальчик, повтори!
  - Да, властелин. Все отлично. Я завоюю мир. Все хорошо - ватными руками воин разорвал исписанный лист на мелкие клочки и сжег на ладони.
  - не думай больше ни о чем, князь. Спи... - тьма растворилась, как будто ее никогда и не было. Сараш безвольной куклой осел на стуле и заснул беспокойным тревожным сном. Его губы беззвучно шевелились, повторяя с упорством маньяка одни и те же слова:
  
  Меня влечет к тебе гнетущая тоска,
  Она как море безнадежно велика.
  И далеко лежит цветущая земля,
  По ней гуляем только двое: ты и я...
  
  Вдоль хрустальной стены пролетела стая голубей.
  
  на поляне меня ждали уютный костерок, припасенные бутерброды, и два настороженных взгляда. Первым заговорил Лель:
  - ты знаешь, погода чудо как хороша! Давай обойдемся без лишних истерик? Держи бутерброд.
  - Лельчик, солнце мое, какие к чертям истерики? Я вот только что с березой разговаривал...- Леший одобрительно крякнул.
  - ох уж мне эти безумные творцы, безумных сказок!- фыркнул Лель, облизывая пальцы.
  - Я только одного не могу понять, я же видел Драгомиру во сне. Там она старушкой была. Как же так получилось, что моя сестра настолько старше? Что за дыра во времени? Тут стареют быстрее, или как?- не удержался я от вопросов.
  - Да нет, так же тут время течет. Просто твой отец очень сильным был, долго со смертью мог договариваться. Видимо много- много лет он по срединному миру бродил, пока твою маму не встретил.- ответил мне Леший, потягивая самокрутку. Да уж, есть над чем подумать. Похоже мой папаша еще живого Ленина видел!
   Мы с аппетитом подъели все припасы и начали устраиваться на ночлег. Каждый молчал о чем- то своем, потихоньку появлялись первые звезды и ветер баюкал могучие деревья. Совершенно не хотелось нарушать эту волшебную тишину пустой болтовней, и мы улеглись, так и не проронив ни слова. Леший остался сидеть у костра, время от времени вороша палочкой угольки. Сон накрыл меня легким цветным покрывалом, кружением лепестков и сладкими грезами о будущем. Время от времени мне казалось, что я слышу чей-то шепот, но когда я начинал прислушиваться, все смолкало, и сон опять забирал меня в свой нежный плен.
   Впервые в жизни я сам проснулся на рассвете, вылез из палатки и с удовольствием пробежался босиком по мокрой от росы траве. Птицы не просто пели, они орали разноцветными переливами звуков! Солнце, постепенно из оранжевого, превращалось в ярко- зеленое и начинало пригревать озябшие верхушки деревьев. Из соседней палатки кряхтя и охая выползли Леший с Лелем, глаза у них были красными и виноватыми. Вставая Лель задел ногой предательски пустую бутылку коньяка и испуганно замер, глядя на меня. Я беззаботно рассмеялся, да ладно чего уж там- с кем не бывает!
  Лель с Хозяином леса дружно поплелись к ручью и долго жадно пили, припав губами к воде. Когда они вернулись, я уже смастерил нам по огромному бутерброду и заварил крепкий сладкий чай. Леший взял дымящуюся кружку, задумчиво посмотрел на меня, кивнул Лелю и растворился в лесной зелени.
  - Чего это он? Неужели стыдно стало? Так я же не дикий зверь из дикого леса, чтобы из-за банальной пьянки на людей кидаться...
  - ну что ты глупости мелешь? Не в этом дело... Свет, послушай, он мне сказал, что армия проклятых уже в трех днях пути отсюда, тебе к дружине светлого князя идти надо, они здесь рядом стоят- он протянул мне карту.
  - Постой, что значит мне? А ты?!- Лель отвел глаза. Я нервно вскочил и начал нарезать круги по поляне- Лель! Неужели ты струсил? Ты же сам говорил, мол мы последняя надежда, надо спешить! Ты что тут устраиваешь?
  Трус несчастный!
  - Сядь!- голос был таким ледяным, что я оторопело плюхнулся на землю- Мы с Лешим всю ночь проговорили, не хотел я тебя бросать раньше времени, но дороги у нас разные. Может еще и встретимся. Поверь, ты все поймешь, а сейчас- не суди меня, я сделал предначертанное, привел тебя в Архаим- теперь дело за тобой, мне пора возвращаться. Не каждому дано с того света прийти, я и так долго с тобой пробыл... прощай, сынок...
  И Лель улетел ворохом разноцветных пылинок куда- то на запад.
  А я тупо сидел и смотрел на осиротевший отпечаток его ботинка, думая о том, как ловко отец провел меня, заставил поверить, что я сам принял решение идти в истотный мир и бросил, опять бросил! Наверное это продолжалось довольно долго, солнце уже успело перевалить зенит, когда за моей спиной раздалось смущенное покашливание Лешего. Я кивнул, не поворачивая головы, и хозяин леса осторожно присел рядом со мной:
  - Твой отец был очень сильным колдуном... и моим другом...
  Давай мальчик, принимайся за свое дело. И зла не держи- со злом надо прежде всего в своей душе бороться, тогда и вокруг оно силу потеряет. Это запомни. А теперь уходи. Нечего тебе здесь больше рассиживаться!
  Листва, как подброшенная, закружилась вокруг меня, отрезая пути, застилая глаза , потом резко опала и я оказался на границе леса со всеми своими пожитками, равномерно разбросанными по ближайшим кустам. Вот умеют некоторые гостей выставлять- ничего не скажешь. Мне бы это умение да в двадцать лет, когда все кому не лень жили у меня дома! Я завистливо покачал головой и побрел собирать скарб с цепких веток.
  Чего греха таить? Первым порывом было смыться домой и плюнуть на всю эту мистическую лабуду. Я вяло потыкался в стволы деревьев, представляя свою комнату- ничего не получилось, собственно чего- то такого я и ожидал- заманил в ловушку, справился с ребенком! Ну, папа! Пришлось доставать карту и плестись куда-то в сторону нагромождения валунов на юге. Или это на карте так озера нарисованы?
  
  Валуны оказались и не валунами и не озерами, а небольшими соцветиями деревянных домиков, обведенными каменной стеной высотой чуть меньше моего роста. Я был очень обрадован, увидев человеческое жилье. Целый день в пути, с грузом мыслей об отце, без перерыва на обед и отдых. В общем, устал и проголодался, пустите несчастного путника на ночлег...
  Со скрипом отворил тяжелые деревянные ворота и зашел за стену. Домики перестали казаться привлекательными: в неверном освещении летних сумерек стало видно, что здесь давно никто не живет. Входные двери открыты и легонько покачиваются от ветра. Черные дыры окон приютили ночных птиц, чьи глаза настороженно осматривают незваного гостя.
  Но, как говорят детективы в американских сериалах- следов взлома не обнаружено. Значит, жители покинули свои родные пенаты в добровольном порядке. Отряхнувшись от мурашек, решился войти в ближайшую дверь - все таки кушать и спать хочется, а колдовать, как я и предполагал, в этом мире совершенно не получилось. В доме оказалось вполне уютно. Никакого запаха плесени, гнили и запустения. Даже мышей не оказалось - красота! В углу удобная на вид кровать, застеленная домотканым покрывалом. Над печкой висит гроздь таранки, в ушате чистая свежая вода. Странно, но меня совершенно не волнует, куда делись жители этого гостеприимного дома, наверное ,мозг и так перегружен всякими волшебностями. На все мои попытки понять, у него есть только один сакраментальный ответ- жители, а что жители? Ну, ушли куда-то!
   Наевшись на ужин сушеной рыбы, я закономерно проснулся среди ночи попить мокрой водички, подошел в темноте к печи, нащупал рукой ковш и, зачерпывая воду, увидел на дне ушата ярко-красную искру, уголек, звезду- не знаю как описать- пятно алого света, дыру в мир красного. Чем больше я к ней приглядывался, тем чище она светилась, издалека донесся нежный глубокий мотив. По крыше что-то прошелестело, в ушате булькнула вода, и рядом с первой искрой появилась вторая. Мелодия зазвучала громче, стало понятно, что это низкий чарующий женский голос, попадающий в унисон шелесту листьев и стрекоту цикад. Завороженный, я поднял глаза вверх, и увидел, вместо бревенчатой крыши, неописуемую высоту неба. И вихрем мчалась Она, скидывая с кистей быстрых рук грозди пламенеющих ягод. И ночное небо стало закатным, а избушка превратилась в маяк, стоящий посреди голодного леса. Она дышала небом , она двигалась ветром. Покалеченные волосы безжалостно стегали далекие искры звезд и красные ягоды, срываясь на землю, превращались в брызги густого бардового сока.
   Я не мог оторвать глаз от свистящего полета своей смерти, и небо переливалось немыслимыми цветами моего взгляда... Отвернись. Отвернись. Отвернись. Отвернись... Отвернись!- голос на краю моего восприятия, и это ее голос. Она просит- нет сил ослушаться! Я собрал всю волю и, рывком, резко, словно срывая пластырь с раны- отвернулся. Дикая боль потери сбила меня с ног и, со звериным рыком безысходности, я упал прямо лбом о лавку.
  - Ты кто?- ее необыкновенные янтарные глаза смотрели настороженно, прямо на дно моего сердца, в котором долгое время копились расшитые нежностью шелка и изящные драгоценности лунного серебра, для нее... Впрочем на мой гадкий язык это никак не повлияло:
  - Это у вас тут так модно, сначала чуть не убить ни в чем не повинного, между прочим, человека, а только потом имя спрашивать?- голова раскалывалась на тысячи обиженных, хныкающих молекул, и всем им хотелось, чтобы их утешали, гладили и жалели.
  - Кто ты такой, что сумел преодолеть пелену сна и остаться человеком? Ты не проклятый, но и света в тебе немного. Кто ты?
  
  Хороший вопрос. Один из моих любимых: расскажи что-нибудь, как дела и ты кто?- по- моему их все надо отнести к нецензурщине ,и официально с позором изгнать из лексикона.
  - Свет. Из серединного мира.- Бодро отрапортовал я.
  Она задумчиво повторила, смакуя каждое слово:
  - свет из серединного мира... А разве там еще остался свет?
  - больше не осталось!- рассмеялся я- Кстати, Свет- это имя. Светослав меня зовут.
  - а, тогда понятно, а я уже подумала, что ты тот, кого я ищу.- она без интереса потрогала шишку на моей голове и нырнула за печь, шуршать какими-то травками.
  - А может я тот.
  - Что?
  - Ничего. Расскажи мне, что это было?
  - Ты пересек границу, я уловила движение - в тебе много тьмы, ее хорошо видно. Ты должен был раствориться и исчезнуть в небытии, но в тебе есть и свет, я почувствовала его и в последний момент сумела отвести пелену- ее любопытные глаза показались из-за печки.
  - Скажи, неужели одно существо может вмещать обе силы?
  Я немного растерялся:
  - ну да, можем. Я вообще этого не замечал.
  - Как можно не заметить? Тебя же на две половины раздирает!
  -Да я вообще-то постоянно так живу...
   И все мои знакомые. Там.
  -Значит это возможно, а я не верила...- она мечтательно замолчала и продолжила перебирать сухоцветы.
  Что касается меня, то я не понимал что со мной происходит- минуту назад я готов был отдать жизнь за один ее взгляд, а сейчас мне было абсолютно все равно. И, кстати, я узнал ее- это повзрослевшая девчонка из моих снов, как там ее... Васи...
  - Василиса!- я случайно произнес это вслух. Шорох за печью резко оборвался.
  - Откуда ты знаешь это имя?!- на меня уставились два негодующих глаза и острие кухонного ножа.- Он послал тебя? Я так и знала...
  Честное слово, я чуть не расплакался, то тьмы во мне много, то шпионом меня выставляют, то лбом об пол прикладывают. Да что ж за ночь такая? Спасибо, пап.
  - Ты просто мне снилась.
  - Врешь!- но нож, тем не менее, отправился обратно на полку
  - Послушай - я подошел к ней, взял за руку и заглянул в глаза. Безотказный приемчик.- Там была ты, и старушка, и темный воин безумно влюбленный в великую колдунью.
  - Сараш- темный князь...- прошептала она- но как это может быть?
  - он очень любит тебя. И ты его. Почему же вы не вместе?
  Слезы мгновенно просохли, она отняла руку и с негодованием посмотрела на меня:
  - Это не твое дело! Главное сейчас, что я наконец нашла тебя, ты тот кто был предсказан, тот кто поможет. Собирайся, нам надо немедленно отсюда уходить, шпионы окаянных уже наверняка вышли на след.
   Светало. Василиса шла впереди бодрым шагом человека привыкшего к пешим переходам, я тащился сзади с огромным рюкзаком нужных и ненужных вещей, запасом провианта и катаной, которую никак не мог придумать куда впихнуть и поэтому просто привязал веревкой к поясу. Вроде так делается с холодным оружием, я в книжках читал, но как-то неудобно. Время от времени ведунья подгоняла меня рассказами о том, что со мной будет, если проклятые схватят меня раньше, чем мы дойдем до князя. Перспектива удручала и я на некоторое время ускорял шаг. Вообще, как я мог хоть на мгновение подумать , что влюблен в эту бессердечную, холодную дрянь?
  К полудню я окончательно выдохся, живот свело от голода, рюкзак натер плечи- в общем я уже готов был бегать по лесу и искать врагов, чтобы добровольно сдаться этим милым людям, которые повезут меня на лошадках, и даже не беда, что я скорее всего буду связан... Но ни врагов ни друзей из-за деревьев не показывалось, более того, даже веселые толпы каких-то мелких птичек испуганно улетели.
   На нас обрушилась тишина, настолько глухая, что это больше было похоже на невероятно громкий ЗВУК. Василиса обернулась ко мне и приложила палец к губам, приказывая молчать. Деревья застыли под напором урагана, который обтекал нас с колдуньей. Мы продолжали идти, сердце дрожало у меня в виске, как апельсиновое желе в руках алкоголика. Каждый шаг взвинчивал звук тишины. Это продолжалось всю жизнь. И вдруг на грани восприятия я уловил вибрацию которая становилась все мощнее и мощнее, пока не превратилась в звук. Звук оказался песней. Пела Василиса, тишина отпускала нас капля за каплей. И вот накапало пять ведер и я оказался целиком в наполненном шорохами моих шагов лесу. Колдунья посмотрела на меня и улыбнулась:
  - у нас получилось! Даже не ожидала, что ты так легко пройдешь гиблое место! Давай, скидывай свою ношу, страдалец- будем отдыхать.
  Ах, это волшебное слово Отдых! Я даже не стал приставать с расспросами, чтобы ненароком не спугнуть удачу. Без дурацкого рюкзака мое тело стало невесомым, и я готов был воспарить в небеса, но вместо этого плюхнулся плашмя на травку, пробурчав: бросьте меня здесь- рою взметнувшейся мошкары. Василиса тем временем развела огонь и, достав мой котелок, начала варить какую-то невероятную вкуснотень, по крайней мере судя по запаху. Впрочем, я был так голоден, что даже аромат сырой печенки мог показаться мне аппетитным.
  Прошло некоторое время, и миска с чудесным рагу из "не хочу даже знать чего" оказалась в моих жадно протянутых руках. Такая же миска обнаружилась и у колдуньи.
  - Приятного аппетита!- остатки воспитания дали о себе знать. Колдунья поперхнулась от неожиданности.
  - Чего?
  - Ну это такая фраза, которой у нас принято поздравлять друг друга с началом трапезы.
  - Как аппетит может быть приятным? Он просто есть или его нет, что странно. И зачем это вообще нужно?
  - да ни за чем, просто считается что это вежливо...- я уткнулся в свою тарелку и торопливо начал есть.
  - Свет, а расскажи мне о середине?- интонации колдуньи стали просительными, конечно же это меня подкупило- в каждом мужчине живет занудный учитель, мечтающий просветить неразумных женщин на любую тему.
  - О, мой мир прекрасен! Там все на своих местах: люди рождаются в специальных местах, растут в строгой последовательности, влюбляются по многу раз, женятся, потому что так принято. Рожают детей. Воспитывают их так, чтобы те родили им внуков и умирают. Каждый заранее знает где его похоронят, потому что уже купил себе место на кладбище. Есть те, кто разрушает себя, есть те кто бережет себя. Но заканчивается все одинаково.
  - Ой, не скули! "какие мы все несчастненькие"- передразнила меня Лиса. Все умирают. И люди и деревья, и мысли.
   Признаться, я немного опешил. Обычно мои заупокойные монологи проходили на ура среди пьяных друзей, особенно под утро. Все соглашались и кивали, грустно вздыхая. Василиса продолжила:
  - Тебя послушать, так рождение детей- это величайшее горе. А это радость и награда, за умение любить. Ты очень уныло смотришь на жизнь. Тебе ли бояться смерти? Расскажи мне про любовь. Ты любил?
  - Любил?... Нет. Разве что сегодня ночью. Сам не понимаю, что это было, но я готов был руку себе отгрызть, если бы подумал, что она тебе нужна именно отгрызенной... А сейчас и следа не осталось.
  - Ах, это.- колдунья отмахнулась.- это побочный эффект заклятья, не обращай внимания. Оно бьет в тысячу раз слабее, чем настоящая любовь.
  - Слабее?! Приплыли... Пожалуй я не хочу любить.
  - А вот об этом тебя никто не спросит, впрочем, возможно у тебя и не получится. Вряд ли в срединном мире осталась любовь, если даже в Архаиме ее так мало.
  Мы оба замолкли и задумались каждый о своем. Костерок уютно освещал поляну, на которую опускались сумерки. Мой блуждающий взгляд остановился на грифе гитары. И я решил доказать всезнайке, что в нашем мире осталась любовь, такая, которую можно ждать всю жизнь. Струны дрогнули под пальцами, и мой голос слился с их густым пением и шорохом листьев ночного леса.
  
  "Напои меня водой, своей любви"
  
  Когда последние аккорды унеслись к бархатно-черному небу и ветер донес запах дубовых листьев, я поднял глаза на колдунью. Она улыбалась, глядя на огонь и по ее щеке текла слеза.
  - прилети ко мне стрелой...- прошелестела она- Это волшебство твоего мира? Оно заставляет сердце сжиматься от слов, не имеющих силы и предназначения.
  - в моем мире нет волшебства, но есть любовь. Только и всего, Василиса. Ах, да, еще там есть гитары, индейцы, интернет и зубная паста в тюбиках. Давай спать,а?
  Она молча кивнула и осталась неподвижно сидеть, а я, довольный произведенным эффектом, забрался в спальник и нырнул в темноту.
  
  Армия проклятых сверкающим массивом двигалась прочь от восходящего солнца. Черной змеей тянулась за ней вереница выжженных судеб и умерших городов. И вот, наконец, они дошли до цели, вековечная пропасть лежала под их ногами и в этой пропасти были спрятаны от застывших взглядов древние веды, держащие равновесие мира. На краю одиноко застыл седоволосый старик, уперев посох в землю. И казалось, должна смести огромная армия дерзкого человечка в мгновение ока, но никто не решался сделать первый шаг без приказа Повелителя, а тот мешкал. Словно ждал чего-то. И солдаты молча стояли, не смея шелохнуться, даже полы их плащей не шевелились на ветру.
  
  Первым проснулся я. Совершенно непривычная для меня ситуация. Я умылся, заварил чая, попил чая, походил вокруг деревьев, попинал носком какую-то палку, посидел, посмотрел на ангельское лицо сладко спящей колдуньи, еще немного походил и уже собрался опять попить чая, когда наконец-то проснулась Лиса. Она подскочила как ужаленная и даже не посмотрела на протянутую ей кружку.
  - Нам надо спешить! Что-то ужасное случилось сегодня ночью. Да быстрее же распихивай все по местам, или бросай здесь. Догоняй!
  Вот стерва! Я даже не подумал ускориться, когда она убежала в лес. Нарочито медленно сложил вещи. Аккуратно причесался, тщательно протер котелок пучком травы. Нет, я совсем не вредничаю, просто мне вдруг надоело, что все вокруг общаются со мной как со щенком сенбернара, отпуская отрывистые приказы и ни капельки не считаясь с моим мнением. А ведь я, вроде как, сюда мир спасать пришел.
   Расчет оказался верным, через пару минут из-за деревьев послышалось сердитое сопение, а затем показалась и его хозяйка.
  - Свет, ну извини.- нерешительно начала она, глядя на мои надутые губы.- просто правда спешить надо.
  - Надо? Хм...- я для важности задумчиво нахмурил брови, тяжело вздохнул и взвалил на себя поклажу- ну пошли, чего стоим-то?
  Неожиданно Лиса заливисто рассмеялась:
  - позер! Выпендрежник! Не отставай.
  Я не отставал, как мог. Мы практически бежали через лес мелкой рысью. Ситуация осложнялась путающимися под ногами корнями деревьев, и норовящими хлестнуть по лбу ветками. Наконец деревья начали редеть и исчезли, уступив место огромному полю, засеянному пшеницей и васильками. Вдалеке виднелась каменная кладка и за ней белоснежные башни городской крепости, которые сурово смотрели на нас, как бывалые вояки на дерущихся девчонок. Нам понадобилось еще около часа, чтобы дойти до стен города. На мгновение мы застыли перед, обитыми каленым железом, высоченными, воротами, украшенными затейливой резьбой. Затем Колдунья решительно положила руки на створку и запела. Ее пение очаровало и меня и ворота, они величественно открылись, молчаливо приглашая нас внутрь, как хороший дворецкий.
   Странная картина открылась нашим глазам, все свободное пространство между домами занимало кладбище, свежевскопанная земля была на каждой могиле. На земле, прижавшись животом к поверхности и обхватив восковыми руками надгробные камни, аккуратными рядами лежали покойники. Не было среди них следов тления, только пыль и паутина покрывала их отметинами прошедших дней. Особенно меня потрясли их лица- отмеченные приметами смерти, но в то же время завораживающе живые, обернутые в нашу сторону. Закрытые их глаза словно следили за каждым нашим поворотом, а мы шли и шли среди бесконечных рядов покойников, не находя в себе сил остановится и заговорить друг с другом, нарушив чуткую тишину погоста. Когда силы уже совсем почти покинули меня, Василиса опустилась на свободный кусок земли и громко, надрывно зарыдала, разбудив безутешное эхо. Я сел рядом и принялся, ее успокаивать: неуклюже гладил по голове и пытался заслонить плечом от верениц мертвецов.
  - Вы чего раскричались? Случилось чего?
  Раздался над моим ухом чей-то голос. От неожиданности Велика подавилась своими рыданиями и замолчала (наконец-то! Я уже приготовился надавать ей пощечин). Я медленно повернулся и озадаченно уставился на мальчишку лет одиннадцати, с темными кудрявыми вихрами, грязным пятном на носу и полным ведром воды.
  - Да нет мальчик, все нормально. Ты шутишь что ли? Посмотри вокруг!!!
  Я красноречивым жестом указал на пугающие, распростертые на земле фигуры.
  Мальчик задумчиво почесал пыльный затылок и смачно сплюнул и уже собирался что-то сказать, но тут неожиданно заговорила колдунья:
  - Предсказания начинают сбываться. Мертвые поднялись из могил по всему свету и застыли в ожидании своего часа. Сегодня ночью была прочитана первая веда и земля дрогнула, изблевывая из себя прах и тлен. Проклятые добрались до хранилища.- колдунья осмотрела стеклянным взглядом пространство вокруг себя и выбросила на тропинку горсть ярко- красных ягод, которые легли в дорожной пыли причудливым узором- у нас совсем не осталось времени... Где князь, мальчик? Отведи нас к нему.
  Пацан недоверчиво осмотрел нас:
  - А вы сами-то кто будете? Часом не шпионы проклятых?
  Лиса выпрямилась и достала из-под складок рубахи медный медальон в виде солнечного диска:
  - Василиса. Последняя колдунья Архаима. Странница путей света.
  Взгляд мальчишки стал отчаянно восторженным, так среагировал бы ребенок нашего мира, увидев перед собой настоящего человека- паука. Впрочем он смог справиться с приступом обожания и подозрительно посмотрел на меня:
  - За него поручаешься, светлая?
  Колдунья коротко кивнула.
  И вдруг на мальчишку охватил столб медового тягучего света, в котором таяли его непослушные вихры и превращались в шелковые локоны. Фигура раздалась в плечах и устремилась в высоту. Свет стек как вода и впитался в землю, а перед нами оказалась синеглазая девушка в мешковатых штанах, потрепанных сапогах и кольчуге, явно с мужского плеча.
  Она радостно улыбнулась и шагнула на встречу колдунье:
  - Неужели? Василиса!
  -Ну да, а ты-то кто, ведьма?
  Девушка молча достала из-за пазухи такой же, как у Василисы диск и серьезно представилась:
  - Велика. Точнее Велимира, хранительница последней веды.
  Колдунья остолбенела.
  -Но как? Мне же сказали, что ты...
  -Умерла? Да. Долгое время проклятые верили в это, а теперь они знают, что это не так.
  Ну ничего, время у меня еще есть. Все хорошо. Ну? - Велика с интересом покосилась на меня- а кто этот мне этот недотепа, который уже минут пять не мигает и не закрывает рта. - я потупился и кокетливо клацнул челюстью.
  - Это тот самый, о котором сложили предсказание. Он из середины, сын Ратибора.
  Василиса прожгла меня янтарем своих глаз.
  - Похож на него, кстати, очень похож.
  Я к этому времени опять открыл рот, что оказалось весьма кстати, обе девушки явно ждали от меня ответной речи:
  - Здравствуйте.- выдавил я.
  - Светослав.- услужливо представила меня Лиса. Я решился поднять глаза и увидел на лице Велимиры такую искреннюю улыбку, что все мое стеснение как рукой сняло, и я так же тепло и радостно улыбнулся ей в ответ:
  - А я вас узнал.
  - Он видит вещие сны. Правда непонятно, как это может нам пригодиться.
  Василиса помрачнела.
  - Главная битва сейчас идет в душе предводителя окаянных и не в наших силах предсказать ее исход. Когда-то в нем было так много света, что темнота решилась во что бы то не стало завладеть его источником. Но что об этом говорить... Давайте лучше придумаем, что поесть, с нас сухари!
  Велика встрепенулась:
  - Конечно вы голодные. Пойдемте ко мне, я тут недалеко обосновалась, тут хорошо.- Велика хмыкнула, обводя взглядом погост.- Не для слабонервных, конечно, но тихо. Птички поют.
  - Да уж, райское местечко!- не удержался я.- а князь-то все таки где?
  - Там, где ему и полагается быть- движется навстречу своей судьбе к вековечной пропасти.- ответила Велимира. Потом посмотрела на мое озадаченное лицо и пояснила:- собрал дружину и драться с армией окаянных пошел. Упрямый, как корова! Впрочем, это даст нам небольшую передышку. Ну пойдем те же!
  Ну и мы, конечно же пошли- есть уж очень хотелось. В присутствии Велимиры было что-то успокаивающее, я перестал обращать внимание на окружающее безумие уже через несколько шагов. Мы словно шли внутри сверкающей призмы, сквозь которую проходят концентрированные лучи спокойствия.
  Василиса шла впереди, как-то само собой так получилось, что Велика оказалась рядом со мной. Я решил воспользоваться случаем и удовлетворить свое кошачье любопытство:
  - Слушай, все это прекрасно: колдуны и колдуньи оживают на каждом шагу, лешие бегают, волшебство под каждым пеньком, гиблые места и все такое. Но объясни мне, что же здесь в целом происходит?
   Девушка на удивление охотно пустилась в объяснения:
  - Все как обычно, добро борется со Злом, но зло в этот раз удивительно подготовленное, они уже нашли первую веду и ищут остальные четыре. Первая веда созывает покойников, Вторая Веда оживляет , третья веда заставляет их повиноваться, четвертая веда стирает грани между мирами, а последняя- пятая- это Любовь. А смысл в этом такой: мертвые духом, обретшие себя, имеющие цель и имеющие все пути перед собою открытыми понесут любовь над собой, под собой, впереди себя и позади себя и воскреснут, воскрешая. Естественно вековечная тьма желает заполучить бесчисленную послушную только своей воле армию, уничтожить любовь и безраздельно воцариться во всех плоскостях миров. Никто никогда еще не прочитывал веды, не приходило время, а сейчас, когда первые слова произнесены- назад пути нет. И все живущее зависит только от того, сумеем ли мы сохранить последнюю веду, и сумеем ли мы ее прочитать, когда пробьет час. Я так думаю, что ты и есть тот, кто сможет произнести последние слова, но не уверена- предсказание очень короткое. Там тебя просто называют: тот, кто сумеет помочь.
  - Да уж, сильные у вас предсказатели.
  - Да уж получше, чем у вас!- ответила девушка. Я сдавленно хихикнул, а ведь забавная девчонка, и чубчик такой кокетливый.
  Велика красноречиво пожала плечами и остановилась перед входом в маленький белый домик, с вышитыми занавесками. Мы как-то незаметно дошли до пристанища хранительницы последней веды, ну или как ее там.
   На столе появились пирожки с капустой, окрошка, запеченная свиная рулька и душистый компот. Все это отчаянно не вязалось ни с двумя жутко крутыми ведуньями, ни с окружающей мрачностью разбуженного волшебства. Но было вкусно, я объелся до самозабвения и как-то даже не сразу заметил, что Василиса с Великой смылись под шумок моего довольного чавканья. Не зная, чем себя занять я вышел на крыльцо. На улице пахло грозой, непостоянный ветер трепал верхушки деревьев. Синие тучи, с подсвеченными невидимым солнцем, краями, неуклонно надвигались на город мертвых. Раскат грома заставил мое сердце тоскливо заворочаться в груди в предчувствии чего-то ужасного и одновременно сногсшибательно красивого. Во время летней грозы мне всегда хочется метаться из угла в угол, проклиная судьбу за закон всемирного тяготения, не дающий мне взмыть в небеса и стать громом и молнией. И сейчас это знакомое чувство, намешанное из восхищения и отчаяния, пронзило меня тысячью вольт. Не помня себя, я начал обводить открытой ладонью ослепительные линии рассекающие небо, гнущиеся под тяжестью воздуха деревья, мрачные очертания туч. Чтобы всем телом почувствовать узор танца бури, а потом, чем черт не шутит, попробовать повторить его на бумаге. В какой-то момент я так увлекся, что начал проводить несуществующие молнии, и мне даже начало казаться, что они обретали жизнь под моими руками. Молния, еще молния! Здесь багровый раскат грома! В туче должна появиться рваная дыра, сквозь которую мелькнет пугливое солнце! Струи дождя взмывают вверх и несутся вниз, прибивая к земле жалких тварей, вроде меня! Я хохочу, и шквал ветра подбрасывает меня над верхушками деревьев, согнувшимися в поклоне! Я- это гроза! Я изливаю свою боль и свою радость на этот мир! Я калечу деревья и оплакиваю каждый листик, я сбиваю спесь с вездесущей пыли, я разношу в щепки жалкое человеческое жилище и успокаиваюсь, успокаиваюсь...
   Темнота под моими веками стала темно-оранжевой, я лежу на чем-то мягком и не могу пошевелить ни единой клеточкой тела. Где-то совсем недалеко существуют женские голоса. Я прислушиваюсь и понимаю, что это ведуньи. Значит, волноваться не о чем, можно снова нырнуть в темноту.
  - он очнулся?
  - нет, пока нет. После такого, будет чудом, если он сегодня очнется.
  Василиса продолжала сосредоточенно помешивать какой-то отвар, время от времени подкидывая в него причудливые коренья. Велька замерла рядом, следя за каждым движением колдуньи.
  -все готово. Иди напои его, больше мы пока ничем не можем помочь. Он сам должен обуздать свою силу.
  Через некоторое время Велимира вернулась бледная, с пустой чашкой, осторожно опустилась на лавку и заговорила:
  - Я прочитала его. Он отвратительный, он пустой и бессмысленный, как осеннее утро, он несет печать темноты, и он ничем не сможет помочь даже себе... почему же я так хочу чтобы он жил?.. Ты знаешь, он все же очнулся. - Велимира опустила ресницы и нараспев произнесла:- у меня глаза серые, как голубая мышь.- задумчиво посмотрела на Василису: - как ты думаешь, что это значит?
  
   Оранжевая темнота под моими веками стала фиолетовой, и запахло тимьяном. Мой безвольный рот наполнился обжигающе горькой гадостью, которая сама нашла путь через пищевод к желудку. Пришлось очнуться. Надо мной стояла Велька, беззастенчиво держа пустую кружку, и смотрела мне прямо в глаза. Да что же она там хочет увидеть? Может Цвет?
  - мои глаза серые, как голубая мышь.- пробормотал я и кокетливо отвернулся носом к стенке. Вот вам всем, дурацкие колдуньи! Я был полон решимости уснуть, назло двум любопытным ведьмам, но зверски захотелось есть и я, кряхтя и охая, поплелся на кухню.
   Кухня встретила меня настороженным молчанием и жареной картошкой. Пришлось нарушать тишину:
  - А самогон в вашей деревне не варят? Ну это такая штука... огненная вода. Непонятно? Виски...ммм... ну, алкоголь? Нет? Эх вы, серость!
   Василиса была настроена решительно:
  - ты понимаешь, что с тобой случилось?
  Я смутно помнил, поэтому с надеждой спросил:
  - молнией шандарахнуло?
  - ты обрел свою силу, бестолочь!- и, обращаясь к Вельке добавила- слушай, сходи-ка воды набери.- ткнув пальцем в заполненную до краев бадью. Когда дверь за девушкой укоризненно хлопнула, Василиса вплотную приблизилась ко мне:
  - Помнишь, как это у тебя получилось?
  - Эээ... ну я рисовал, вроде.
  - Нет, вы посмотрите на него- фыркнула ведунья- рисовал, вроде! Да колдуны всего мира добровольно уходят за границу смерти, чтобы обрести хотя бы подобие такого могущества! Ты понимаешь, ЧТО ты способен сделать?! И при этом ты испачкан проклятьем и в любой момент можешь уйти в темноту. Я вот подумываю, не убить ли тебя, пока не поздно?
   Мне это совершенно не понравилось. И я решил ударить по больному:
  - Ну ЕГО ты же не убила.- сказал я, твердо посмотрев в медовые глаза.- Но и не спасла.
  Ведунья дернулась, как от пощечины, сверкнула глазами и вышла, всем видом давая понять, какого она обо мне мнения.
  Я продолжил невозмутимо поедать картошку, на лицо сама собой наползла гаденькая ухмылочка- еще бы, я только что "сделал" такую сверкающую невозмутимостью древнюю ведьму. Сделал щелчком пальцев- как ребенка. Дверь за моей спиной тихонько скрипнула, я оглянулся и обомлел: на пороге стояла абсолютно нагая Велимира, с раскиданными по плечам русыми волосами и призывно приоткрытым ртом. Я выронил ложку и уставился на нее, как... впрочем какая разница как? Вы и сами знаете, как может уставиться молодой мужчина на обнаженную красавицу. Видя мою реакцию Велимира улыбнулась, повела прелестным плечиком и поманила меня в душистую темноту ночи, как я мог отказаться?
   Она обернулась, проверить иду ли я за ней. Провела губами по моей щеке, обдав запахом лесной земляники, хрустально рассмеялась и побежала в густую темноту деревьев. Я совершенно одурел и даже не попытался подумать о том, что же было причиной такой резкой перемены в девушке. Тем более, кто его знает, может обычай какой... В общем, я бросился за ней, ошалевший и дикий, рыча, как зверь. Луна переливалась всеми оттенками бирюзы, и старательно укутывала землю кружевной тенью листвы. Велика стояла предо мной манящая и покорная. И тут меня как обухом по голове ударило! Впрочем, почему как? Меня и ударило по голове, обухом или нет, не знаю, сразу ведь и не скажешь. В носу запахло подпаленной шерстью, и я рухнул на землю оглушенный и разочарованный. Вокруг завозились тени, я почувствовал, что меня куда-то тащат, по лицу с бешеной скоростью хлестали ветки деревьев. Одна, особенно крупная ветка, положила конец моему недоумению, познакомившись со лбом. "Черт!"- только и успел подумать я, теряя сознание.
   Темный князь стоял в задумчивости около огромного окна, выходящего на восток, и рисовал на потном стекле капли дождя. Массивные двери, позади него с шумом открылись, заставив вздрогнуть. Оборачиваться он не стал, Сараш и без этого почувствовал, кто сейчас стоит за спиной, и чьи янтарные глаза буравят его затылок.
  -Садись. Я ждал этого, глупая колдунья. - князь повел рукой в сторону кресла.- Ты же понимаешь, что я больше не смогу отпустить тебя?
  Мужчина обернулся, сумев, наконец, обуздать всю гамму чувств и нарисовать на лице равнодушную улыбку.
  - Я велел принести вина под цвет твоих глаз. Сейчас посмотрим, насколько послушны мои слуги своему повелителю.
   Сараш откупорил покрытую благородной пылью бутылку, разлил пьянящую жидкость по бокалам и преподнес Василисе.
  - Ты видишь- указал он взглядом на переливающееся в бокале, медового цвета вино- меня слушаются беспрекословно. И тебя я заставлю повиноваться. Так будет.
  Хранившая гробовое молчание колдунья, приняла бокал и выпила залпом, тут же протянув его для второй порции. Князь хрипло рассмеялся.
  - Набираешься храбрости? Боишься? Это так приятно, особенно, если вспомнить, как долго ты мной помыкала,ведьма. Пей же, пусть мы будем оба пьяны, ты от вина, а я от тебя! Ты теперь моя, как и этот остров, и этот замок, и, даже, это кресло. И мне, в общем-то, плевать, насколько я тебе противен, и чем ты будешь притуплять свои чувства, главное, что засыпать и просыпаться ты теперь будешь со мной.
  Сараш грубо схватил девушку и прижал к себе. Колдунья упрямо посмотрела в глаза Сарашу.
  - Ра, неужели ты хочешь этого именно так? Помнишь, когда мы были учениками в Звездном замке, ты уходил искать свой путь, а я провожала тебя, тайком от ведающих? Вспомни, что ты сказал мне тогда:- Я всегда буду нести в своем сердце тебя и свет. Где же твой свет, Сараш?
   Он отшатнулся, как от покойника.
  - Я донес бы его до тебя, но ты предпочла ожиданию этого тупого вояку!- не сдержался темный воин. И продолжил чуть глуше:-Ты не дождалась меня, "светлая". Нарушила свое слово. Ты не представляешь, сколько раз твое пустое обещание заставляло меня проваливаться в пропасть мрака. Я верил, что ты меня ждешь. Я выкарабкался. На твою беду, колдунья.
  Василиса бессильно опустила руки:
  -Я ждала любимого, а вернулось чудовище, марионетка тьмы. И в этом виноват только ты сам.
  -Странно, я тоже когда-то считал, что тьма это проклятье. А теперь, как будто покрывало спало с глаз. И я, наконец, увидел, какая же ты лживая тварь. И мне наплевать на твои мысли, ты не нужна мне. Но знаешь, есть один пустячок- Сараш наклонился к колдунье и прошептал:- твое тело. Вот ведь проклятье, не могу уничтожить его, не попробовав.- темный князь рассмеялся- Смешная ситуация! Но это исправимо, молодец, что пришла!- воин отвесил шутовской поклон и замер около Василисы.-
  И знаешь, сейчас я вижу, что наша любовь всегда была обманом...
  - Сараш,- колдунья взяла в руки уставшее лицо воина и заглянула в его, пугающие бездной глаза- это не правда. Наша любовь и сейчас не обман. Давай же, Ра, перебори тьму и вспомни, какими мы были тогда, когда ты уходил, а я оставалась ждать. Давай же, Ра... И колдунья, не отпуская рук начала тихонечко напевать, наплевав, что тьма может услышать ее и тогда спасения точно не будет.
   Несколько долгих минут в безумных глазах темного воина отражалась отчаянная борьба. Его тело билось в жестокой агонии, от края губ потянулась тонкая алая лента. Сараш обессиленно рухнул на каменные плиты, разметав по полу черные волосы. Пора было узнать цену любви.
   Три удара сердца. Мужчина очнулся. Посмотрел в окно, перевел недоверчивый взгляд на колдунью и попытался встать:
   -Прости...- выплюнул Сараш вместе со сгустком почти черной крови и закашлялся.- Мне больно, мне так больно... Я уже не спасусь...Беги!- простонал он и потерял сознание на руках Василисы.
  Колдунья нежно взъерошила его черные волосы, поцеловала уставшие глаза и прошептала:
  - я люблю тебя. И ты уже спасся, дурачок.
  По комнате пронеслась волна жара, обугливая ножки кресел, вспыхнул яркий свет и силуэты воина и колдуньи растворились в раме окна.
  Мгновением позже пришла темнота, но она опоздала. Поняв это, тьма взвыла голосами тысяч голодных младенцев, уходя из хрустального зала. На полу в янтарном пятне остались лежать осколки разбитых бокалов.
   Я открыл глаза и очнулся. Меня окутывала непроницаемым коконом тьма, не имеющая ничего общего с темнотой комнаты. Холод сковывал и завораживал. Густые переливы черного цвета извивались в волнующем танце перед моими глазами. Мои зрачки пили эту тьму и не могли утолить жажду. Как же красиво!
  - Я нравлюсь тебе.- мягкий баритон мурлыкнул у меня в голове- Я знал, знала, знало...Ты родился со мной и умирать будешь со мной. Наконец ты нашелся! Иди же рядом, дитя, бери мою силу. Дай мне обнять тебя целиком.
  Не было смысла даже задавать вопрос: "Кто ты?". Я и так все понял. Моя рука доверчиво потянулась к таким манящим клубам вековечного мрака. К моему хозяину и моему слуге. Я знал, что мы одно целое, и никто не сможет теперь разлучить нас, и только моя душа является быстро устранимой помехой. Я, не задумываясь, выбросил ее и растворился в баюкающей темноте. Кажется я, даже, улыбался...
  
   Велика никак не могла успокоиться, ее била крупная дрожь и в голове обрывками скакали ужас и радость. Радость от того, что Василиса все- таки нашла путь к Сарашу, по которому он смог уйти за ней, отринув мрак, окутывающий проклятых, и армия врагов лишилась своего предводителя. Когда они вернулись, ярким солнечным днем, такие уставшие, Велимира сразу все поняла. Печать тьмы ушла из глаз темного воина, осталась только легкая грусть- верный спутник души. Однако радоваться долго не пришлось. Пропал Свет и не к чему было гадать- куда. Вся дорожка перед домом покрылась рунами мертвых листьев, а в светлой березовой рощице повис зловещий запах тьмы. ПрОклятые! И ведь если бы это случилось всего несколькими днями раньше, было бы просто досадно, и только. А теперь враг получил поцеловавшегося со своей силой колдуна, хорошо осведомленного о планах колдуний. В том, что художник останется с тьмой Велика не сомневалась. Уж очень много было в его серо-голубых глазах горечи, слишком много непокорства во взъерошенных волосах, и так мало любви. Ему не устоять. Он и так был ближе к проклятым, чем к ведающим. Что же теперь делать? Велика попыталась найти помощи у Лисы с Сарашем, но когда она приоткрыла дверь комнаты и увидела измученного мужчину, спящего тяжелым сном на коленях у удивительно тихой и наполненной светом, колдуньи - не решилась их тревожить. Они заслужили покой. Даже если он продлится только несколько дней до погибели мира, они еще успеют стать счастливыми.
   Велимира сидела на ступеньках крыльца и тысячу раз умирала от отчаянья. Солнце уже обернулось румяным яблочком и приготовилось нырнуть за синий лес, когда на ее плечо легла чья-то горячая рука. Это была Василиса.
  - Знаешь,а ведь это именно Свет подтолкнул меня освободить Сараша. Он так разозлил меня и разбередил душу, что я подумала: Неужели я опущу руки и откажусь от самого дорогого и самого ценного, только из-за того, что боюсь испачкаться? Темноты в нем много, но есть и Свет. Он должен суметь устоять. А мы можем только верить в него и делать свое дело. В любом случае наши дороги пересекутся.
  Колдунья улыбнулась одними глазами и подставила лицо теплому ветру, вглядываясь куда-то сквозь расстояния и время, внутрь себя. А на глаза Велики набежала непрошенная слеза, за которой пришла стальная решимость.
  
   Я стоял у огромного хрустального окна, ломающего солнечный свет, превращая его в маленькие радуги. Так же точно я поломаю этот мир и разобью его на тысячу цветов и оттенков. Глупые люди, они так боятся темноты, а ведь из нее мы все вышли. С ней мы живем каждый день, и после смерти она укутывает нас нежным щитом. Перед моими глазами простиралась бесконечная бездна, и в ней последним лучиком слепила вторая веда. Ее необходимо прочесть, моя армия должна стать непобедимой. Я очертил перед собой круг и нарисовал в нем себя- могущественного повелителя, читающим вторую веду. Мир под моей рукой стремительно изменился и перевернулся, позволяя осуществиться нарисованному. Гул тысяч песчинок и миллионов колоколов слился с пьянящей чернотой, оживляя умерших и созывая их на остров Пути. Получилось.
   Я обессиленно рухнул на огромное кресло, не скоро у меня получится повторить, а действовать надо быстро. За мной, приятно холодя сердце, сгустилась тьма.
  - Мальчик, Сараш тебе и в подметки не годится, ты совершенен! Ни любви, ни жалости, ни сомнений. Я горжусь тобой! Я вовремя тебя нашла- сегодня темная сила решила принять облик белокурой девочки- еще немного, и эти жалкие ведуньи сумели бы отравить твой дар своим убогим добром.
  - Ну почему же убогим?- мне все же хотелось заступиться за желтоглазую колдунью и девушку, которая могла бы стать моим миром, но не успела.
  - Сам посуди- нежный ангелочек пожал розовым плечиком- они ничего не могут, веды проморгали, князя своего не удержали. То, что Сараша спасли, так кому он нужен, не человек уже- так, сношенная шкурка человека. Они даже не пытаются спасти тебя, золотко. Замараться не хотят, еще бы, ведь они же почувствовали в тебе так много тьмы! А на самом деле, тебя просто бросили. А потом еще про преданность и дружбу на каждом углу кричат. Убого.
  - Ты права.- мне почему-то стало так обидно, что даже мое обретенное могущество перестало согревать, но я знал, как вернуть себе холодное равновесие.
  - Мне надо прочитать третью веду! Сейчас же! Немедленно! Тогда посмотрим, на что сгодятся эти лицемерки со своим проклятым светом! Найдешь ее? Я слишком устал.
  Темнота сыто мурлыкнула и рассеялась по всем четырем сторонам.
   Скоро, очень скоро вы все мне ответите за снисходительные взгляды и унизительную правду. И ты, папа, будешь первым! Уж поверь, я найду способ тебя отыскать, ведь теперь сама смерть в моих холопах. Впрочем, без тебя я не получил бы такой власти, но это будет неважно, когда ты станешь передо мной удивленный и испуганный! Как стоял перед тобой я, несколько дней назад.
  Какая- то мысль из прошлой жизни промелькнула на грани сознания и оставила ноющую тупую боль. Мне просто необходимо выпить.
  
  
  ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ОБРАТНАЯ СТОРОНА.
  
   Ра заново осваивал позабытую давным-давно науку улыбаться. Пытаясь наверстать упущенное, он начал свое новое утро с того, что, не открывая глаз, улыбнулся самому себе, впервые за долгое время, не ощущая давящей горечи. Проклятье отпустило его удивительно легко, не потребовав взамен никакой расплаты. Так ли никакой? Ночью, сквозь сон, он слышал, что пришедшего художника утащила пропасть. Ну что ж, надо будет все выяснить, и если потребуется бросить свою вновь обретенную жизнь, защищая покой янтарных глаз.
  Сараш недоверчиво открыл глаза. Василиса сидела спиной к нему на низкой скамейке и задумчиво смотрела в окно.
  - Ты такая красивая.
  Колдунья вздрогнула и обернулась.
  - Ра. Очнулся... Как же нам дальше быть?
  -Не знаю. Может просто, быть вместе?
  При этих словах Василиса вскочила и принялась нервно ходить по маленькой комнатушке.
  - Мне бы так этого хотелось! Но, ты же помнишь? Предсказание.
  - Предсказание? Скорее проклятье, родная...
  Мужчина упрямо закусил губу и после недолгих раздумий произнес:
  -Мне же не привиделось. Ты сказала, что любишь меня, забирая из объятий тьмы. Любишь?
  Василиса побледнела и закусила руку.
  -Отвечай же, умоляю, отвечай! - Сараш попытался встать и, застонав, упал на подушку.- Если хочешь- солги, я поверю... Только не молчи, любимая.
  Колдунья упрямо вскинула подбородок.
  -Да! Проклятый тебя забери, с твоими вопросами. Да! Да, люблю! Все равно люблю! - и девушка разрыдалась, опустившись на грудь воина.
  Сараш нежно погладил ее по шелковым волосам и прошептал:
  - Не о чем.
   Через некоторое время рыдания стихли, уступив место приглушенным вздохам и жаркому шепоту. Потом замолкли и они. В тишине спальни растрепанная колдунья, неожиданно серьезно посмотрела на своего любимого:
  - Я больше ничего не боюсь. Спасибо.- Василиса нежно поцеловала глаза своего князя и заснула на его горячем плече. А он еще долго лежал и перебирал ее душистые волосы, вглядываясь в темноту, которая, наконец, была в комнате, а не в нем самом. На рассвете он тихонько погладил Василису по щеке и, дождавшись, когда удивительные глаза открылись, со вздохом сказал:
  -Нам правда пора заняться нашим миром.
   Итак, Тьма украла вашего попутчика. Это серьезно?
  - Этот странный художник, он из предсказания.
   -тот, кто сможет помочь? Неужели?
  Василиса кивнула и как-то странно произнесла:
  - Только теперь уже я начала сомневаться в том, кому конкретно он поможет. Может быть, что и тьме. Слишком расплывчатое предсказание...
  - Ну, ведь с пророчествами так и бывает. Мне было предсказано, что обрести тебя, я смогу только потеряв свою жизнь- как по мне, небольшая плата. Я жив, кстати - и, в подтверждение своих слов, потянул, успевшую было встать, колдунью под одеяло.
  - Василиса приподнялась на локте и рассмеялась.
  - Я рада! Но надо вставать. Тебе чай с медом или с вареньем?
  - с вареньем. Хотя нет, лучше с мясом!
  Ра со смехом подхватил Василису и неожиданно серьезно посмотрел в ее глаза:
   -Соскучился, не поверишь. Дыхание перехватывает, как соскучился.
  - я ведь так и не знаю, что с тобой произошло. Расскажешь?
  - о, это долго. Сначала чай. И еще, давай договоримся, что больше никогда не вспомним об этом. Давай забудем Сараша- князя тьмы, а?
  - Будем скреплять нерушимой печатью или тебя устроит мое честное слово?
  - Вась, зная, какая ты лиса... поверю на слово.
  - чая нет, мяса тоже. Держи смородиновый морс- он вкусный. - Василиса устроилась с ногами на лавке и заплела волосы. - рассказывай.
  - Ну что ж, вышел я тогда из заколдованного леса, как сейчас помню, на рассвете. Оглянулся в последний раз- никто за мной не гонится. Подождал немного, опять никого. Ну, думаю, старые колдуны, вы даете! Лучший ученик пропал, а вы не почесались даже! Так обидно мне стало, сейчас даже странно вспоминать.
  Василиса рассмеялась:
  - они очень тебя искали, Ра, Но только ведь ты же меня попросил твой отход прикрыть, вот я и наложила на всю равнину заклятие невидимости. Ты бы видел их лица!
  - вот, значит как. Честно говоря, не думал, что у тебя уже тогда столько сил было.
  - а их и не было.- Колдунья странно посмотрела и гулко сказала:-Я амулет использовала, тот который веды укрывал. Не представляла, что натворить могу.
  - Так вот, что за вину тебе искупить надо.
  Не буду тебя спрашивать, почему раньше не рассказала. Скажу только одно, мы с тобой два сапога пара, видимо плохо нас наставники учили, что мы оба открыли проход вековечной тьме. Нам его и закрывать.
  Сараш протянул руку Василисе:
  Иди ко мне, девочка.- воин нежно погладил теплую ладошку, поцеловал упрямые губы.- Не надо больше плакать- нос распухнет, кому ты тогда нужна будешь? Ну, ну, ну...
  - Ра... Спасибо тебе. И знаешь. Не рассказывай ничего, я же вижу, тебе тяжело. Просто забудь.
  - Вась, ты умница. Но я уже пообещал, так что слушай.
  
  Вчерашний ученик ведающих, воин и колдун остановился на берегу сиреневого озера, пахнущего осенними астрами. Развел костер, снял сапоги из толстой кожи и принялся за нехитрый ужин. Он уже доедал лапку неудачливой утки, когда по земле прошла крупная дрожь и остановилась в темноте деревьев. Воин настороженно вслушался в и услышал равномерную поступь тысячи тысяч. Через минуту армия окаянных уже показалась из-за деревьев. Воина схватили, после жестокой сечи и, окровавленного, принесли к алтарю мрака. Река крови утекла с того момента, как его оставили наедине с вражьим идолом. Много светлой крови попало на алтарь. Воин отчаянно сражался за жизнь, ведь его ждала девушка с глазами цвета горького меда, но стремительно проигрывал. И вот тогда из темноты раздался шелестящий голос. Голос звал, голос обещал жизнь, голос умолял, голос приказывал. В конце концов, голос поклялся навсегда соединить Василису и Сараша. И воин дрогнул. Тьма подарила ему бессмертие и бросила к ногам армии проклятых. Тьма подарила ему власть над умершими. Тьма подарила ему неограниченную силу. Но отняла память, подло, как и положено тьме. Многие годы Ра просыпался в холодном поту, с прикушенными до крови губами, не помня, что ему снилось. Пока однажды не заснул на дубовом кресле. И князь увидел, князь нашел силы вспомнить. Но возлюбленная не приняла его, и он остался с тьмой и дикой безумной надеждой...
  - Вот и все, Васька.- Сараш сладко потянулся и одним резким движением встал из постели, с удовольствием потянувшись.
  
   Тем же временем, и в том же месте, и в том же мире, по нехоженому лесу пробиралась, сквозь колючие кусты, девчонка с пшеничными волосами. Белая рубаха, превращалась в рваное кружево. Невидящие глаза смотрели в небо, по лицу, из многочисленных царапин, сочилась кровь. Тонкая красная стрела появилась неизвестно откуда и рубиновой иглой, прошила сердце неприкаянной. Девочка пошатнулась, но устояла. Ведь мертвые не умирают. А Велимира с дрожью опустила березовый лук, уже понимая, что произошло, но еще не веря в это. Вторая веда прочитана! Ведунья легко соскочила с ветки дерева и помчалась к лесной избушке. Все равно они все безнадежно опоздали, но, когда бежишь, появляется надежда.
  Она вихрем поднялась по ступеням и влетела на кухню, где ее уже ждали Сараш с Василисой, в походной одежде и с дорожными сумками. По их мрачным взглядам Велика поняла, что говорить не придется, они и сами обо всем знают. С лица Сараша стерлось расслабленно- счастливое выражение и он вновь стал тем, кем был всегда- темным воином, сумевшим подчинить армии окаянных, готовым защищать свою любимую даже от самого себя. Ра протянул юной ведунье ее собранные заранее вещи, заглянул в мысли и резко сказал:
  - Выходим. Все разговоры потом, если доберемся до места. С этого мгновения вы обе должны молчать, что бы не случилось, иначе я не смогу спрятать вас.- потом взял Василису за руку и немного мягче добавил:- Я приказываю тебе, потому что люблю. И значит, я в своем праве. Идем на восход!
   Странно они шли. В гробовой тишине, среди бесконечной вереницы поднятых покойников, сами похожие на этих же покойников. Впереди прокладывал путь темноволосый колдун, стараясь не пересекать свою тропу с тропами мертвых. В его сосредоточенном взгляде не отражались ни страх, ни удивление. Слишком много всего он успел увидеть и испытать на себе. Позади него, не поднимая головы, шли две девушки, одна из которых судорожно сжимала в побелевшем кулачке медальон в виде солнца, готовясь защищать его до конца.
  В этом походе три живых человека скоро утратили чувство времени и реальности. Где-то они останавливались на привал, по очереди спали и в каком-то отупении шли дальше. И молчали, все время молчали- это и было самым тяжелым. Если бы им позволялось перекинуться хоть словечком, ничего не значащей фразой- они смогли бы почувствовать в себе жизнь. А так, в наполненной шуршанием неприкаянных тел тишине, они и сами сомневались в том, что живы. Казалось, что их сопровождают бесконечные вязкие сумерки. Солнце не решается, как сгинуть окончательно, так и осветить картину гибели своего любимого мира. И висит багровое блюдце на границе ночи и дня, не принимая ничью сторону.
   Однажды, вымотанная дорогой и бескрайней тишиной, Велика решилась. В конце концов, колдунья она или нет? Надо только подобрать правильные слова, и взять единственно верные ноты, иначе пропадет их небольшой отрядик в небытии. Велика, сосредоточенно хмуря брови начала тихонько напевать. Сначала робко и неуверенно, а потом все громче, чувствуя, что ее слова услышаны.
  
  Тишина накрывает нас пологом тайны,
  Колкий луч опустился и бьет по глазам.
  Миллиарды осколков собрав воедино,
  Сотни тысяч секунд я из жизни отдам.
  А в обмен звонкий свет и покой у ручья.
  И ромашками сон наш усыпан ночной,
  И горячего чая стоит душный запах.
  Если рай невозможен, то хотя бы покой...
  
  Едва заметными пятнышками акварели новое заклинание ложилось на одряхлевший мир. И то тут, то там зеленой искоркой загорались листья. Послышалось хрустальное журчание родника, блеснула робкой сеточкой паутина. Сосновая роща отгородила путников от кошмара реальности. И вот они уже на затянутой изумрудным бархатом разнотравья поляне. Пахнет костром и мятой. И, наконец-то , можно заговорить, песня-заклинание не в счет, она поется душой. Первым заговорил Сараш, с наслаждением пробуя каждую буквицу:
  - Велика, ты молодец. Ну что, нам надо найти хозяина этого чудеснейшего из костров!- и крикнул зычным голосом:- Добрый человек, выйди-покажись, да путников приголубь! И мы тебя обижать не станем, за гостеприимство твое.
  Из кустов, кряхтя и сплевывая, показался всклокоченный мужичек. Окинув хмурым взглядом незваных гостей, прищурился и пробасил:
  - Ну, здравствуйте, что ли. Вы кто будете? Не мертвяки, случаем? А то я живо вас прутом осиновым приголублю.- для верности мужичек помахал какой-то трухлявой палкой и сплюнул за плечо.
  Сараш расхохотался.- Знатное оружие. Здравствовать тебе, хранитель леса!- и поклонился до земли.- Разрешишь отдохнуть у твоего костра бывшему повелителю половины мира?
  Леший тяжело посмотрел из- под кустистых бровей.
  - темной половины.
  - Узнал, старый плут. Если меня не пустишь, хотя бы девушек приюти, отдохнуть им надо, не на праздник идут.
  - Без тебя вижу, прОклятый. А то, что бывший, вилами писано... Эх, семи смертям не бывать! Оставайся и ты.
  Леший поставил на огонь котелок с ключевой водицей и принялся делать бодрящий отвар, насупленно молча и не обращая внимания на притихших гостей. Когда отвар был готов и перекочевал в долбленые из дерева чашки, хозяин леса нараспев заговорил.
  - Знаю, куда путь держите, девоньки, только туда сейчас и стоит идти защитникам земли нашей. С вами бы пойти, да не могу лес оставить, а совет дам: страшное вас впереди ждет, а вы не бойтесь. И друг за дружку держитесь. А расстаться придется- без сожаления расставайтесь, не пускайте в сердце отчаяние, иначе то что вы затеяли и затевать не стоило. Слушаешь ли меня, Сараш?
  Воин отрывисто кивнул в наступающих сумерках.
  -Слушай внимательно, бывший князь. Не жалей себя, не твое время сейчас. Как хочешь делай, только убереги ведуний, живота своего не щади, а с их головы ни волоска чтоб не упало. Вижу, что и так пуще глаза беречь будешь, а надо еще сильнее. Не для себя бережешь. Благословление вам мое в дорожку, не знаю, пригодится ли... А теперь спите спокойно, дети Аркаима, пускай родная земля вам силы даст.
  Леший еще не успел договорить, а трое уже спали, прямо на густом травяном ковре. Лес убаюкал.
   Когда открыли глаза, был пронзительно чистый рассвет, и глубокое небо и свежий ветер. Только Лешия не было, и рощицу как корова языком слизала. Да переполняла внутри сила, подаренная за ночь матушкой-землей, и дорога стелилась впереди, чистая от скверны мертвых тел, дескать: "идите спокойно, люди добрые". И три силуэта: высокий широкоплечий мужчина и две гибкие, простоволосые девушки, зашагали в сторону бескрайнего горизонта.
   Вот тут-то и прозвучала набатом третья веда, снося взрывной волной необратимых изменений, все на своем пути. Вспахивая тысячелетние леса, как железный плуг пшеничное поле. Трое встали плечом к плечу, в отчаянном порыве, если не уцелеть самим, то хотя бы суметь защитить стоящего рядом. Волна накрыла их с головой, бросая в круговорот помертвевших деревьев, осколков камней и поднятой в бешеной пляске земли. Буря рвала и кромсала одежду, скручивала тела, бросала в глаза раскаленные листья, и как ни старались колдуньи, их волшба не могла дать защиту. Огромной клокочущей стеной к ним приближалась их судьба. За волосок от гибели, когда трое защитников уже были обречены, Василиса уловила потемневший, отчаянный взгляд Сараша и увидела в его руке черный от крови кинжал, которым он резал раз за разом все глубже свою белую грудь, выкрикивая охрипшим голосом до боли понятные слова на древнем языке ведающих. Каким-то образом, сумев заглушить вой урагана.
  - Именем Света, именем Рода, именем силы его! Булат режь ретивое сердце, а ты, кровь, отворяй пути дверцу! Буй- Тур Арий! Дуну на тот путь! Кровь моя дай защиту Василисе и Велимире! Живота своего кладу во славу Рода! Во славу Света! Горе-беда с ветра пришла- на ветер пойди! С воды пришла- на воду пойди! С лесу пришла- на лес пойди! Защити Сварог- бог чад твоих! Жизнью, Родом и Кровью благодарю! Ныне и присно, и от круга до круга! Тако бысть, такое еси, тако буди!
  С последним звуком, с последней алой каплей, буря вокруг Василисы и Велики успокоилась, обтекая мертвенно бледную колдунью, склонившуюся
  над лежащим мужчиной и задумчивую девушку с порезами на щеках.
  Темный воин еще нашел силы открыть свои льдисто- голубые глаза, чтобы последним взглядом проститься. Больше ни на что не хватило даже его железной воли и отчаянной любви. Голова Сараша бессильно откинулась на протянутые руки Василисы и взгляд улетел в стремительно светлеющее небо. Предсказание все же сбылось. С той стороны смерти возврата не было никому, даже бывшему когда-то темным князем. Василиса отчаянно, по- звериному, глухо завыла, не отпуская неподвижное тело Сараша.
   Велика окаменев и как будто, став ниже, молча стояла позади. Ураган унес к месту призыва всех восставших покойников, очистив поля. Солнце решилось начать новый день и сейчас гладило своим чистым ярким светом блестящие волосы девушек, пытаясь вернуть им надежду. Но, иногда, даже солнцу это не под силу. Только сам человек внутри себя может разбить беспросветный кокон. Василиса никак не могла заставить себя поверить в то, что она все таки потеряла Ра, теперь уже навсегда. Но надо было найти в себе силы, чтобы принять эту жертву и пойти дальше, надо до боли в онемевшем горле. И Василиса поднялась.
   Могилой Сарашу стал ослепительный огонь, сорвавшийся с ладони последней колдуньи. Только после этого та взглянула уже сухими глазами на Велимиру. На девушке не было лица.
  - Ну что ты? Мы обе привыкли терять, все как всегда...
  Нам надо продолжить путь. Обещаю, я буду с тобой до тех пор, пока это не станет невозможным, Хранительница Последней Веды.
  Василиса нагнулась за своими вещами, каким-то нарочито медленным жестом провела по сумке Сараша, встряхнула головой, резко поднялась и пошла вперед, не оглядываясь. Велика, через силу очнувшись, двинулась за ней. Дорога среди усыпанных росой лугов тянулась рыжей царапиной и такт шагов складывался в голове у Велимиры новой песней- заклинанием слез, которое поможет Василисе освободить себя от горькой воды несчастья, прогоняя его хрустальными каплями из янтарных глаз, оставляя взамен всего лишь печаль и память. Светлую. Только бы удалось сохранить последнюю, обреченную всегда веду, имя которой Любовь. Девушка выпустила в дыхание свою силу и запела:
  
  В болью проеденном платье
  За столом венчальным.
  Против кровавой рати
  Только с кольцом обручальным.
  Двое не будут вместе,
  Сколько бы ни кричали
  Горько! Горько на свете
  Пусто, уныло, печально.
  Но не сломает плетью
  Смерть поцелуй влюбленных,
  Под цветущей сетью
  Повенчанных и разлученных.
  Сколько б ни лилось крови
  Черной и ярко-алой,
  Двое уж тем довольны,
  Что их вдвоем не стало.
  
  Слеза Василисы, падая, превращались в прозрачно- голубые топазы, в память о бездонных глазах темного бога светлой колдуньи. О глазах Сараша.
  
  
  Князь светлой дружины Легодар не был ни слишком умным, ни слишком красивым, он был просто ответственным человеком, защищающим своих людей и свои земли. Немолодой грузный мужчина с прямым честным взглядом бывалого вояки стоял на широком пологом холме и вглядывался в пустоту горизонта. Хризолитовое солнце золотило его усы, и разрисовывало лицо узором мелких морщинок. На границе неба и земли появилась темная полоса. Легодар нахмурился и непроизвольно накрыл узловатой рукой серебряный медальон, причудливой звездою свисающий с его бурой от ветра и солнца шеи. Рядом с ним тревожно фыркнул пегий конь- старый товарищ на полях брани. Где-то надрывно закричал часовой:
  - ПрОклятые!
  И дружина князя беспокойно заворочалась, зарычала, как разбуженный зверь. Черная лента, разрезающая небо и землю наплывала причудливой тенью, заставив потемнеть от гнева светло- зеленые глаза Легодара.
  Князь Легодар, слуга Аркаима, хранитель четвертой веды, кликнул свою дружину, желая дать им последнее напутствие перед смертным боем. Но что тут скажешь, когда и так все ясно: целое море окаянных и горстка храбрецов в выстиранной перед боем одежде.
  - Не подведите, ребята. Не опозорьте наш род и нашу землю, чтобы на острове Пути смело смотреть в глаза предков! Победа это не самое главное, самое главное чистая совесть и верная рука. И повеселее! Когда встречаешься лицом к лицу с судьбой, ей надо улыбаться! Ну, с Богом!
  
  КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
  
  - Послушай, ты, конечно устрашающая тьма, вековечный мрак и вообще ужас, какая крутая штука, но. Почему тебе взбрело в голову, будто ты можешь решать за меня? Давай- ка действовать на партнерских началах, а то я забрыкаюсь и натворю чего-нибудь плохое, или наоборот... хорошее.
  - О, алкоголь выветрился, говорить можем? Ну, и что же ты хочешь?!- зловеще прошипел воздух скрытой в полумраке комнаты.
  - Что я хочу!? Почему армия отправилась в бой без приказа своего как бы предводителя, то есть меня? Я, конечно, не самое всесильное существо во вселенной, но ведь и ты не вдовствующая королева-мать! Вот плюну на все и брошу тебя. Чем тогда будешь заниматься, мастер иллюзий?
  - Я просто освободил тебя от лишних хлопот, золото мое.- пошла на попятную тьма.
  - Может быть у меня были другие планы...- я немного подрастерял пыл и перестал топать ножкой.- мне просто непонятно, почему я просто не могу спокойно дорисовать четвертую руну и оживить ее прямо здесь, как это произошло со второй?
  - Мне тоже непонятно, почему не можешь, может для этого нужно протрезветь?
  Я с тоской покосился на кипу испачканного краской пергамента и груду залапанных бокалов на столе. Да, действительно, упрек справедливый. Тьма почувствовала мою неуверенность и злорадно продолжила.
  - Может быть, ты просто не хочешь?
  - Да нет же! Нет! Еще как хочу! Все таки, не так давно я узнал, что вообще умею колдовать, да и сил ушло много. Мне просто нужно еще немного времени.
  - Вот и я об этом же. Послав войска я выигрываю для тебя время, повелитель проклятых. - С издевкой произнес сгусток сиреневой тени.- Впрочем, если тебя это задевает, ты смело можешь отправиться к своей армии и занять свое место. Стоит только пожелать.
  - Отлично, тогда я отправлюсь сразу после заката. А сейчас меня ждет гость, так ведь?
  - Твой отец в синей комнате. Не задерживайся с местью, он пришел из света, надолго удержать его здесь не получится.
  - Спасибо.- я рассеянно кивнул и поспешил выйти.
  Уже стоя на пороге обитой синим бархатом залы, я понял, как же я волнуюсь. Дыхание давалось с трудом и колени мелко дрожали. Слишком трудно постоянно контролировать свои мысли. Я перестал быть ангелоподобным спасителем и легким пером , плавно вальсируя, опустился в темный колодец, на самое- самое дно. Я занял место Сараша, а фиолетовое марево заняло место моей души. Когти воспоминаний рвут меня изнутри, но не причиняют вреда. Такие далекие и невесомые Велика и Василиса ненавидят меня сейчас. Что до этого мне? Ни кого нет рядом со мной, и я могу перестать притворяться- я так устал, алкоголь больше не помогает... Но, похоже получилось. Тьма поверила. Впрочем, я все равно отдал свою душу, и она уже превратилась в легкий пар, над красной лужицей. Меня все чаще тошнит обрезками прошлого и их остается все меньше и меньше. Я по кусочку теряю себя. Черт с ним, со мной! Сейчас важно не потерять цель. Не забыть... Не поддаться... И я чертовски стараюсь. Мне нет никакого дела, до вашей любви, и тем более до вашего доверия. Только бы получилось...
  Я решительно толкнул дверь.
  - Привет, па!
  
  Отец, а вернее его слепок, сидел, опустив глаза в пол. Он был точно таким, как в моих размытых и неосязаемых детских воспоминаниях. А именно размытым и неосязаемым. И я прекрасно понимал- отец не настоящий, не получилось бы у тьмы слепить душу. Это обман, мираж. Провокация. И тут главное не ударить в грязь лицом, показать себя во всей красе! Повелителем без капли жалости и ненужной любви. Я и показал. Я начал кричать, топать ногами, эффектно брызгать слюной и через каждое предложение вставлять слово "ненавижу"! Копия отца устало закатывала глаза к небу, призывала меня к всепрощению и смиренно хлюпала носом, надеясь выдавить из меня жалость. Я вспомнил всех киношных злодеев и, для полноты картины, начал отхлебывать коньяк, прямо из хрустального графина и мерзко раскатисто хохотать. Под конец своего фееричного выступления я набрался смелости и коньяка и отвесил липовой тени родителя звонкую оплеуху. Мираж дернулся, укоризненно посмотрел мне в глаза и растворился в холодном воздухе залы. Я последний раз попытался захохотать и подавился слюной, из зеркала, напротив камина, на меня смотрел отец. Настоящий, такое чувствуется. Он приложил палец к губам, прося тишины, и поманил меня к себе.
   Я чувствовал, что пьян и мне почему-то было стыдно смотреть на него. На негнущихся ногах я подошел к зеркалу и услышал тихий шепот:
  -Ветер обнимает тебя, солнце рядом с тобой, земля держит тебя, яркое пламя горит в твоем сердце...
  Невесомой паутинкой отец растворился в отраженной комнате. А я так и остался стоять дурак- дураком. И это все?! Тоже мне гениальная речь. Хоть бы спокойной ночи пожелал, и то приятней было бы, и ближе к делу. Надо же, из-за такой откровенной хрени, так рисковать! Тьма обитает в каждом углу залы, и откуда мне знать в каком из них она настоящая? Ладно, будем считать, что это было такое специфическое пожелание удачи. Ох уж эта вечная проблема отцов и детей! И все-то они, отцы, норовят не так, как хотелось бы сделать! Я тяжело вздохнул и побрел возглавлять свою великую армию, а-то как же они там без меня? Еще пришибут кого-нибудь ненароком, а мне потом по башке получать! От своей совести, больше не от кого.
   Странные, надо сказать, ощущения- жить без души. Как будто передвигаешься по многослойной картине: это дерево, зеленое. Это человек, он идет налево. Это я. Я ем. Еда вкусная. В общем, информация в мозг какая-никакая поступает, а объема нет. Не получается. И грустно как-то , и не нужен никто. Вот так вот бросить бы все, стряхнуть с плеч тяжелый бархатный плащ, выбежать на улицу и в толпе кукольных мордашек найти родное лицо! Друга, мамы, любимой... Неважно. Просто родное. Подбежать, захлебываясь от радости, обнять всеми руками и мыслями, и стоять, уткнувшись в плечо. И чтобы гладили по спине и утешали, и шептали в ухо. И любили, просто так. Но нет, не хочется. Равнодушие- вот самый страшный дар в обмен на душу. Равно- Душие... Смешно. Это когда на душе все ровно, а если ее нет? Значит неправильное слово для меня, значит надо придумать другое. Хм. Например: Равнобездушие. Это уже лучше!
  К моменту окончания высокотворческого процесса придумывания дурацких слов, закончилась и моя настенная роспись. Передо мной лежали мшистые холмы, на которых в свою очередь лежали черные точки моих воинов. Я решил, что в момент появления великого и ужасного меня они непременно должны отдыхать. Очень люблю, когда люди отдыхают, даже когда это уже не люди, даже когда на любовь уже не осталось сил.
   Естественно мое появление не сопровождалось ни грандиозными взрывами, ни клубами едкого дыма ни, даже, порывом леденящего ветра. Просто шаг вперед, на подозрительно квакающую кочку.
  - Ну вот и я, ваш Бог небытия! Встречайте улыбками и фанфарами!- радостно выпалил я в безразлично поднятый миллиард черных глаз. Мои верные псы не понимают ни веселья, ни печали. В этом и состоит их неоспоримое преимущество над своим жалким предводителем. Ко мне подошел угрюмый громила , поклонился и пробасил:
  - Твой шатер разбит немного южнее. Позволь проводить тебя.
  Я с радостью позволил, потому что, честно говоря, растерялся, глядя на океан приветствовавший меня чуткой неподвижностью широкоплечих тел.
  Шатер- очень слабо сказано. Я смотрел на исключительно капитальное строение из мореного дуба, напоминающее шатер только формой. Над ним развевалось мое знамя- пустой черный фон. Чистая руна неопределенности. Тьма. Может Малевич попадал в сходную ситуацию и загадочный черный квадрат будоражит воображение потому что... Нет, не стоит даже задумываться над этим, иначе мироздание пойдет кругом и голова изменится до основания!
   В шатре было прохладно, чисто и сиренево-сине. Все как я люблю.
  - Пусть явится ко мне предводитель первого миллиона.- царственно бросил я через, плечо, даже не удосужившись посмотреть: а есть ли кому исполнять мои приказы?
  Приказал и забыл, поэтому неожиданно высоко подпрыгнул на походном троне, когда над ухом громко рявкнуло:
  -Я здесь, мой властитель!
  Властитель взял себя в руки, развернулся к высоченному мужчине, неопределенной внешности, привстав на цыпочках, снисходительно хлопнул его по плечу и пробасил.
  - Молодец. Орел! Докладывай диспозицию.
  Великан непонимающе помотал головой.
  - Рассказывай, какие новости.- устало прояснил я.
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"