Коралевских Наталья Михайловна : другие произведения.

Я-Хюррем! Часть 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Третья, и по планам, предпоследняя часть первого тома.

  Часть III. Влюбленная Султанша.
  
  Глава 1.
  
  Дверь в мои покои тихо отворилась. Я бесшумно приподнялась на локтях! Ибрагим... пришел, сумел, вырвался...
  -Я ждала тебя, любимый, - с этими словами я поднялась с постели, распуская тонкие завязочки роскошной ночной рубашки. Она спала с меня, обнажая подготовленное к его приходу тело. Ибрагим окинул меня восхищенным взглядом и крепко прижал к себе.
  Мы слились в неистовом поцелуе, сжигающем и переплавляющем, казалось, каждую клеточку измученного воздержанием тела...
  
  ...Прошло почти два месяца с момента, когда Сулейман планировал казнить Махидевран из-за нашей с Гюль-агой шуточки. Тогда я смогла спасти ее голову от немедленной кровожадной расправы, ублажив султана с ней на пару. Милое маленькое трио. Тошнило меня в этот момент страшно, но не об этом речь. После я пришла к выводу, что теперь мне все трын-трава и хрен по деревне, а потому я имею право начать тайную связь с Ибрагимом-пашой. Если Сулейман не отказывает себе в удовольствиях, то чем я хуже? Главное - делать все по-умному.
  Посему мы с трудом дождались отбытия султана на войну с венграми. Ибрагима, в виду отсутствия взрослых наследников престола, оставили руководить государством. Все сложилось, как нельзя лучше, если бы только не Хатидже Султан.
  
  Они с Ибрагимом стали супругами чуть больше месяца назад, и первые пару недель после этого во дворце я его видела очень редко. Заездила Хати мужа, дорвалась. Что ж, я ее даже понимаю. Меня саму сжигала неутоленная страсть, от которой хотелось бросаться на стены и бессвязно орать. Вот только Хасеки этого делать не полагается.
  
  Сейчас же Хатидже была уже на пятом месяце беременности и, неизвестно какими уговорами и посулами, Ибрагим сумел отослать ее в Эдирне, поправлять здоровье тамошним чистым воздухом. Я была счастлива до безумия, но настороженно отнеслась к ее покорности. Раз так на все послушно согласилась, стало быть - жди ее в любой момент в Топ-Капы.
  
  Махидевран опять была отослана Сулейманом в Старый дворец, но на этот раз по вескому поводу. В те несколько безумных ночей нашего трио она сумела забеременеть и теперь ходила гордая, как гусыня, понимая, что ее уже не казнят. Сулейман согласился, что казнить было бы грешно, но в Топ-Капы оставить свою баш-кадину не пожелал. Что ей оставалось? Только подчиниться.
  
  А я... Можете меня поздравить, я стала законной супругой султана, Хасеки Хюррем Султан. Только вот радости мне это не принесло, уж поверьте. Чуть больше власти, чуть больше поклонения со стороны обитательниц гарема. Не нужно мне все это! Дайте немного денег, сына и Ибрагима - и мы уедем далеко-далеко отсюда, из этого проклятого дворца, стоящего на костях и политого кровью сотен невинных жертв. Вот только это все мечты, и Ибрагим, как и я сама, прекрасно это понимали.
  
  Сегодня была наша первая совместная ночь с ним... До этого мы изредка уединялись где-то в извилистых коридорах Топ-Капы или в его кабинете, но не дольше, чем на десять минут. За это время много ли успеешь? Только жадные поцелуи, да не менее жадные объятия...
  И вот, мы наконец-то дождались!
  
  ...Ибрагим подхватил меня на руки и понес на ложе, по пути покрывая поцелуями каждый участок моего напрягшегося в ожидании тела. Тихие стоны рвались из горла, меня тянуло к нему, будто магнитом, хотелось слиться с ним скорее в единое целое...
  Совсем, Саша, у тебя мозги отказали. Долгое воздержание- благодатная почва для греха, да?
  
  -Моя ... Хюррем... - быстро скинув с себя одежду, Ибрагим лег рядом со мной, продолжая гладить меня всюду, дав волю рукам. Дыхание Великого визиря участилось, зрачки расширились - он тоже изнывал от желания. Но кто-то хорошо его учил - грек не был торопливым и неумелым любовником. - Александра...
  Я вцепилась в него, умоляюще, просяще. Мне срочно нужно было почувствовать в себе твердый мужской член, не было сил ждать.
  Но грек решил, что правила любовной игры устанавливать будет он...
  Губы скользят по груди, чуть захватывая набухшие соски, тонкие усики щекочут покрывшуюся мурашками кожу. Язык нежными, легкими касаниями, чертит на животе и пупке извилистые дорожки...
  Вот нежные губы касаются моей "сокровенной жемчужины", раздается тихий сдавленный стон. Тоже не терпится, да, паша? А что же ты тогда медлишь?!
  
  Легкими дразнящими касаниями языка Ибрагим за несколько минут доводит меня до предобморочного состояния. Но я не хочу кончать с ним так. Мне нужно ощутить его в себе!
  Я отталкиваю опешившего мужчину, так, чтобы он лег на спину. Ибрагим смотрит на меня с недоумением. Сажусь сверху, ногтями провожу по его груди и животу. Он дергается, как от удара током.
  -Хочешь узнать, почему Сулейман сделал меня любимой наложницей и не принимает никого на ложе больше двух лет? -с коварной улыбочкой шепчу я. Ибрагим сглатывает слюну - я трусь об его промежность лобком.
  -Д-да...
  Стекая по его телу, грудью ласкаю кожу возлюбленного. Опускаюсь прямо над пахом. Ого! Да, это тебе не длинный и тонкий у Сулеймана...
  Губами обхватываю покрасневшую, набухшую головку, всасываю ее в рот. Ласкаю языком, проводя его кончиком по набухшим, оплетающим ствол венкам. Великий визирь дергается подо мной, силясь не кончить раньше времени. Ну-ну... Ладонью охватываю напрягшиеся яички, достаточно жестко ласкаю их. Ибрагим не может сдержать стона.
  -Хюррем!!
  Постанывая, начинаю заглатывать напряженный член, не забывая ласкать яички и промежность. Стоны становятся все более частыми и прерывистыми... Он вот-вот кончит...
  В этот момент я отстраняюсь и достаю из-под подушки тонкий шелковый шарфик.
  -Поиграем? - коварно предлагаю измученному мужчине. Он уже на все согласен. Привязываю Ибрагима к столбику кровати, вторым шарфиком завязываю глаза. Грек удивлен. Он с таким явно раньше не сталкивался...
  
  Снова наклоняюсь к его члену, ласкаю его, как любимую игрушку. Такой крепкий, толстый и просто идеальной длины!
  ....Опять Сулейман со своим "хозяйством" вспомнился...
  Посасываю головку, изредка нежно прикусывая зубами тонкую кожицу на стволе. Стоны Ибрагима потихоньку переходят в крики.
  Доведя его почти до исступления, я снова отклоняюсь. Наверное, пора... Иначе я сама сойду с ума, честное слово!
  
  Медленно, о-очень медленно опускаюсь на член, еле сдерживая стон. О, да-а! Он идеален. Он заполняет меня ровно так, как нужно. Я чувствую каждую венку на напрягшемся стволе, его пульсация отзывается внутри меня сладостным, заставляющим стонать от страсти, чувством.
  
  -Хюррем! - он явно не привык отдавать инициативу в руки женщины. Но мне все равно. Уперевшись руками в грудь своего любовника, я начинаю раскачиваться на члене, закрыв глаза и полностью отдавшись восхитительным ощущениям.
  Наши стоны слились в один, мы двигаемся в такт. Ибрагим разорвал шарфик, которым привязаны его руки...
  Пальцы мужчины ласкают мою грудь, я оттягиваю приближение оргазма с трудом, чтобы полнее насладиться происходящим...
  
  Но сил терпеть уже не остается, и мы одновременно кончаем, с криками содрогаясь в объятиях друг друга.
  -Ибрагим... - выдыхаю я в полной прострации спустя пять минут. -Это было фантастически...
  -Ночь еще не закончилась, моя Госпожа, - влюбленно смотрит меня грек. -У нас есть время до рассвета...
  
  Глава 2.
  
  Несколько безумных ночей с Великим Визирем позволили мне сбросить накопившееся за годы неудовлетворенное желание, и привести в порядок мысли. А вместе с ними - и чувства.
  
  На пятый день наших совместных ночных забав я впервые задумалась о будущем. Предохраняться мы можем только календарным методом, то есть наиболее опасным. И хотя я очень строго слежу за своим циклом, после родов он у меня сбился, так что...
  
  До меня стало доходить, во что я ввязалась. И чем мне это грозит в случае, если тайные наши свидания станут достоянием гласности. Сперва казнят меня, потом - Ибрагима. А может быть, нас обоих.
  Вердикт пришел сразу, как только я все детально обдумала. Пора прекращать эти шашни. Ни свою, ни голову Великого Визиря (хотя о нем я все-таки думаю не в первую очередь - что есть, то есть) я под топор подставлять не хочу. И больше всего меня беспокоит судьба моего сына, которого я втайне мечтаю когда-нибудь увидеть на троне.
  
  Я пока еще не примеряла на себя роль будущей валидэ, но была почему-то уверена, что она мне пойдет. Исторические сведения, прочитанные в Википедии, как-то неожиданно выпали из моей памяти, и я не задумывалась о том, что Мехмед не станет султаном. У меня пока еще не родился Селим, и я отказывалась понимать, что будущее невозможно изменить.
  Пока что отказывалась.
  
  Подумав обо всем и так, и эдак, я приняла решение временно уехать подальше из дворца. У меня уже были подаренные султаном имения в Диярбакыре и еще нескольких отдаленных провинциях, но больше всего привлекала мысль посетить Эдирне. Охота, свежий воздух, отсутствие надоевших до смерти гаремных сплетниц - именно то, что нужно уставшей Хасеки.
  
  К тому же, был и еще один отложенный план, который я собиралась претворить в жизнь. Но об этом чуть позже.
  
  Встряхнувшись и приняв все необходимые решения, я отошла от окна, где стояла последний час, бездумно глядя в сад. Позвала служанку, приказала принести мой костюм для занятий танцами.
  Пора было приводить себя в форму, потому что с фигурой после родов была откровенная беда. Вся исхудала, и только живот провис слегка. С одной стороны, это не бросалось в глаза, но с другой раздеваться перед кем-то мужского пола меня коробило.
  
  И, как я не пыталась гнать от себя эти мысли, меня почему-то охватывал страх, что Сулейман больше не позовет меня к себе. Почему мне это так нужно?
  
  Я не хотела о нем думать, но султан настойчиво лез мне в голову. Что бы я ни делала, он как будто незримо присутствовал рядом со мной. И, признаюсь откровенно, мне не хватало его рядом. Да, Ибрагим был хорош в постели...
  
  Но он - не Сулейман!
  
  Открыв в себе столь странные чувства, я опешила, пришла в ужас и запретила себе даже думать о муже, как о мужчине. У нас чисто деловая связь. Я не хочу влюбляться в этого тирана и деспота, который может убить человека, просто пожелав этого! Меня пугает его кровавая власть, его жестокость...
  Но разве можно судить средневекового правителя по меркам современной толерантности, демократии и прочих политических изысков? Разве наши правители так уж чисты, и у них нет крови на руках? Да, они не убивают сами, но они точно так же отдают приказы. И никто из-за этого не мучается.
  
  Одно могу сказать - меня пугает теперь власть, и все, что с ней связано.
  
  Вздохнув, я подошла к кровати, где был разложен мой костюм. Скинула легкое платье и приказала выйти всем служанкам. Остался только музыкант за ширмой, которого я попросила играть что-нибудь не сильно быстрое и навязчивое.
  
  Танец иногда похож на медитацию. Когда я танцую - то погружаюсь в состояние полнейшей отрешенности. Нет никого, кроме ритма, музыки и движений моего тела. В этот момент я полностью сосредоточена на внутренних ощущениях. Я не работаю на публику, я танцую для себя. Это позволяет мне разгрузить мысли и очистить сознание от излишнего мусора. Есть у меня такой грешок - мозги обрабатывают кучу информации за раз, и мне сложно отключиться и просто отдохнуть, ни о чем не думая.
  
  В этот раз мне практически удалось это сделать, но мою медитацию грубым образом прервали. В покои ворвался бледный до синевы Гюль-ага, по одному виду которого я поняла - случилось что-то очень нехорошее.
  -Что? - остановившись и вздохнув, спросила я у евнуха.
  -Госпожа, прибыл султан!
  -Почему никто не доложил?- нахмурила я брови.
  -Потому что он без войска, и он ранен! - лицо евнуха выражало крайнюю степень отчаяния. Ни слова ни говоря, я накинула на себя кафтан, не потрудившись нормально одеться, и рванула в покои мужа.
  
  Там уже суетились лекари и смущенный Ибрагим. При виде меня он слегка вздрогнул, но я сделала вид, что не заметила его ужимок. Все, хватит с меня шашни крутить. Не хочу больше уподобляться местным гаремным красоткам, меня и так от самой себя тошнит. Изголодалась по мужскому телу, дура, а как же верность, которой тебя учили? Которой ты так гордилась?! Не противно от самой себя, Саша?
  
  Тряхнув головой, я отогнала непрошеные мысли и с ходу взяла быка за рога, обратившись к Ибрагиму:
  -Что произошло с моим супругом, Визирь и-Азам?
  На мой тон он среагировал, как на пощечину. Чуть приподнял бровь, показывая свое недоумение.
   Я сделала вид, что ничего не заметила.
  -Повелителя ранило в плечо при штурме крепости в Буде,- буднично сообщил мне визирь. -Лекари уже занимаются этим.
  -И он от самой Буды сюда с раненым плечом скакал?- оскалилась я в злой усмешке. - Ты мне хочешь сказать, что на месте у Повелителя лекарей не нашлось?!
  -У него были полковые лекари... - неожиданно смутился Ибрагим. -Когда султан придет в себя, мы узнаем, что заставило его прибыть одному и раненому...
  Он очень вовремя это сказал. Султан уже пришел в себя.
  -Выйдите все... Хюррем, останься, - слабо прошипел человек, взявший меня в жены перед Аллахом. Которого я никак не могла привыкнуть считать своим мужем. Который был средневековым извращенцем и тираном... Но при этом ...
  Я присела на край постели, заметив, как убираются из покоев посторонние. Ибрагим уходил последним, бросив на меня обеспокоенный взгляд.
  
  -Хасеки моя... - попытался улыбнуться человек, лежавший в кровати. Я смотрела на него - и не узнавала такого гордого и надменного, привычного Сулеймана. - Хотя бы напоследок я смог увидеть твое милое личико...
  -Сулейман, хватит бредить, - испугавшись, резко ответила я. -Какое еще "напоследок"?! Только не говори, что ты в двадцать восемь лет умирать собрался!
  Он ничего не ответил, только тяжело дышал, закрыв глаза. Я осторожно протянула руку и пощупала его лоб. Он был холодным, и весь в испарине. От Сулеймана тяжело и остро пахло потом.
  
  Воспаление прогрессирует. И как же лекари решили его лечить?
  Откинув одеяло, я ужаснулась. Слева, сразу под плечевой костью, цвела огромная гематома, занимавшая половину грудной клети. Красно-бордовые разводы мне абсолютно не понравились. Как и отвратительный запах с легкой ноткой гниения.
  -Да у тебя сепсис! - охнув, выдавила я. Султан чуть шевельнул ресницами и прошептал:
  -Позаботься о валидэ, любовь моя...
  -ТАК!!! - от моего яростного рыка Сулейман вздрогнул и практически пришел в себя. -Ты мне хватит тут .... Умирать он собрался! А вот нетушки!
  Подбежав к двери, я кликнула лекарей. Пора было устраивать разнос и вспоминать все, что я изучала в медицинском колледже.
  (Да-да, когда-то я училась на медика и собиралась стать врачом, но об этом расскажу, когда к слову придется.)
  Терять своего кровавого тирана мне почему-то ужасно не хотелось.
  
  Глава 3.
  
  Вздохнуть спокойно я смогла только через пару дней. Своевременное вмешательство в процесс лечения Сулеймана позволило спасти ему жизнь, но восстановление, несмотря на достаточно продвинутый уровень арабских лекарей, обещало затянуться надолго. Рану вычистили от гноя и регулярно промывали настоями бактерицидных трав, добавляя лечение эфирными маслами, кои турки производили в огромных количествах. На эфирные масла и травы, как вы догадались, наводку дала именно я.
  
  С медиками же я удивительным образом наладила контакт. Им не хватало знаний касательно тех или иных свойств трав и растений, даже сферы применения многих эфирных масел в лечении для них пока еще оставались темным лесом. И я решила от души помочь несчастным, пообещав составить им трактат о лекарственных растениях и маслах, которые нужно и можно применять.
  
  Чувствую, будет мне чем заняться в Эдирне. А уехать туда я все еще хочу - вот только Сулеймана на ноги поставлю.
  
  В данный момент я сидела в его покоях за письменным столом, и устало зевала в горсть. Передо мной лежали разнообразные послания от правителей соседний, дружественных и не очень, держав - и я делала краткую референцию по этим чрезвычайно важным дипломатическим посланиям. Но одно из них меня заинтересовало особо.
  
  Было оно от шаханшаха Исмаила, владыки Персии и Ирана, происходившего из династии Сефивидов - с которым, как я знала, у Сулика были разногласия на религиозной почве. И самое удивительное заключалось в том, что шах предлагал заключить мир, скрепив его брачным союзом со своей дочерью - одной на выбор. Или Перихан-ханум, или Фирангиз-ханум. Поскрипев мозгами, я вспомнила, что в сериале было что-то о Фирузе, из династии Сефивидов, но дальше момента ее служения Хюррем в качестве няни Джихангира я не успела досмотреть.
  Оказалась на месте самой Хюррем, чтоб его.
  
  -Сулейман! -негромко окликнула я мужа. Он слабо пошевелился и открыл глаза. Воспаленные, лихорадочно блестящие, но вполне ясные. Отдавать концы не собирается, и это хорошо.
  -Ты что-то хотела, Хюррем?
  -Насколько тебе выгоден политический брак с дочерью шаханшаха Исмаила? - в лоб спросила я. Сулейман потерянно взглянул на меня. Скандала опасается? - Я серьезно, мой возлюбленный супруг. Это выгодно династии, или нет?
  Сулейман помолчал пару минут, потом прохрипел:
  -Нет, это не выгодный брак. Я не стану жениться ни на его дочери (она старше меня на десять лет!), ни на внучке, ни на ком бы то ни было еще.
  После этой длинной для его нынешнего состояния тирады, Сулейман закрыл глаза и вскоре мирно уснул. А я осталась сидеть в легком недоумении.
  
  Что ж, если ты мне не желаешь ответить на этот вопрос, супруг любезный - я найду, у кого еще спросить. Хотя бы у того же Ибрагима, для начала. А там и до валидэ доберусь. Она-то мне точно расскажет, нужна ей такая невестка, или ну ее в баню.
  
  Тихо поднявшись со своего места, я рассортировала письма, сложив их в стопки по принципу "Ответить срочно", "Уточнить информацию и ответить", "Можно не отвечать". Посмотрела на спящего Сулика и почему-то грустно вздохнула. Меня томила какая-то странная тоска, непонятная мне самой.
  А еще ужасно хотелось солененького...
  
  Поймав себя на этой мысли, я покрылась холодным потом. Ин ша Аллах, это не то, что я думаю!
  Только беременности от Ибрагима мне сейчас и не хватало для полного счастья!
  
  -Гюльнихаль, - тихо окликнула я молчаливо дремавшую у стены девушку. Она встрепенулась и уставилась на меня заспанными глазами. - Присмотри за Повелителем, и через полчаса смени повязки. Мне нужно уйти ненадолго, да и шехзаде покормить пора.
  -Слушаюсь, Госпожа! - по ее глазам я видела, что девчонка просто умирает от желания произвести впечатление на султана. Что ж, пусть попробует. Я не стану ей этого запрещать.
  
  Слегка потянувшись и размяв затекшие за время сидения мышцы, я еще раз взглянула на спящего мужа и тихо вышла из его покоев. Мне нужно было пройтись и навестить пару особ в этом дворце.
  
  
  Лекарша с трудом выпрямилась и прямо посмотрела мне в глаза.
  -Вы беременны, госпожа, - тихо, без уважения в голосе, уже ставшего для меня привычным, протянула она. Я покрылась холодным потом в который раз за этот день. -Срок очень маленький.
  Отлично. Сама дура!!
  В первый раз в своей жизни я начала думать о том, что нужно сделать аборт. У меня совершенно не было никаких честолюбивых планов родить сына от Ибрагима и посадить его на трон Османов в будущем. Во-первых, если я правильно помню историю, то родится не сын, а дочь. Михримах. А во-вторых...
  Я вздрогнула и закрыла лицо ладонями. Помолчала пару минут, потом глухо спросила лекаршу:
  -Какие шансы на то, что я выношу ребенка?
  Она правильно поняла мой вопрос и пожала плечами.
  -Если госпожа будет хорошо питаться, избегать волнений и не падать с лошади - то высокие.
  Какой оригинальный способ средневековых абортов - упасть с лошади!
  -Наргизшах-хатун... -угрожающе протянула я, отняв ладони от лица и глядя на побелевшую женщину. - Меня не устраивает такой ответ.
  -Госпожа...
  -Отвечай.
  -Вы точно уверены в своем решении? -слишком хорошо поняла меня, старая ведьма. Как же тебе потом рот затыкать? В мешок и в Босфор? Не нравится мне эта идея.
  Но и свою голову под топор я подводить не хочу.
  Я кивнула.
  -Есть травы. Пока у Вас есть возможность пить их, не потеряв потом женского здоровья.
  Аборт медикаментозный на ранних сроках меня более чем устроит. Только сперва узнаем, что там за травы.
  
  Травы оказались вполне нормальными. Я посмотрела на список, вздохнула и попросила сделать мне настойку.
  -Сколько их нужно будет принимать ... до результата?
  -Может быть, пару дней, иногда - неделю, - лекарша все еще корчила из себя оскорбленную невинность. Вот как будто я тут такая единственная!
  
  Из наших задушевных бесед с валидэ я выяснила, что та неоднократно прибегала к услугам лекарш, когда после ее развлечений с пашами возникали непредвиденные последствия. Правда, для меня так и осталось загадкой, почему она не предложила Хатидже сделать аборт, а срочным темпом выдала замуж. Но в принципе, логика тут была. Хати-то не рожавшая, а вдруг бы после вообще не разродилась? А валидэ мечтала нянчить стадо внуков.
  -Принесешь мне напиток сразу, как он будет готов, - положив ей в руки мешочек с золотом, процедила я. - И как только все закончится - уедешь в Диярбакыр.
  -Госпожа? - до тебя еще не дошло, старая дура, что я милостивая госпожа, которая не станет тебя убивать?!
  -У меня там небольшое имение. Будешь отдыхать. Награда за верную службу.
  Она еще сопротивляться пыталась. Может быть, лучше с Ибрагимом посоветоваться? Он ее сам уберет? В конце концов, не я одна в деле создания ребенка участие принимала!
  Остановив поток вопросов от лекарши поднятой ладонью, я вышла из покоев и направилась, куда глаза глядят. Мне определенно нужно было подышать свежим воздухом и подумать.
  На пол-пути меня перехватил Ибрагим.
  -Хюррем Султан, -официальный-то какой, Боги мои! -Вас ждет Повелитель.
  -Подождет немного, -невежливо отозвалась я.- Нам нужно поговорить, Ибрагим. У нас проблемы.
  Великий визирь вздрогнул, побледнел и потащил меня в сад, не говоря ни слова.
  
  
  Глава 4.
  
  В Старом Дворце жизнь текла лениво и неправедно. Женщины без постоянного контроля забывали молиться, и предавались неге, а особо бесстыдные - разврату с евнухами и нанятыми мальчиками из соседних деревень. Те, под видом посыльных, приносили им какую-то ерунду вроде фруктов из собственного сада, а находчивые бывшие наложницы развращали молодых мальчишек, соблазняя их и обучая таинствам любви на свой вкус.
  
  Махидевран же было не до развратных мальчиков. И хотя она не отказалась бы воспользоваться их услугами и сбросить накопившееся в теле напряжение, ее мучил страх, что из-за этого она потеряет ребенка.
  И она, гордо подняв голову, проходила мимо укромных уголков, где прятались развратницы, и делала вид, что не слышит их слабых, но таких сладких стонов. Да, молодые мальчики - это прекрасно, они покорны и услужливы, и за пару мелких монет готовы угодить красивой госпоже. Но ребенок Повелителя - да пусть даже это будет дочка!, - куда важнее сиюминутного плотского удовольствия.
  
  Ночами же Махидевран сгорала от тоски и жажды ласки. Она скучала по Сюмбюлю, но не осмеливалась признаться в этом даже самой себе. Она хотела немного поплакать о судьбе бедного евнуха, казненного из-за любви к ней, но с удивлением не нашла в себе слез и желания это делать.
  Вместо тоски по безвременно усопшему перед ее мысленным взором почему-то раз за разом вставал Великий Визирь.
  
  Вскоре Махидевран Султан с ужасом поняла, что влюбилась в чужого мужа. Но кто виноват, что чар проклятого греческого раба мало кто мог избежать? Знай она, что ее соперница попалась на ту же удочку и пустилась с Визирем во все тяжкие, может быть, ей бы стало немного легче. А может быть - что было более вероятно, - она окончательно возненавидела бы Александру, раз за разом уводившую у нее из-под носа мужчин.
  
  И хотя баш-кадина отказывалась признаться в этом самой себе, Хасеки была каким-то местом ей симпатично. Если бы Гюльбахар немного покопалась в собственных чувствах, то она с изумлением бы поняла, что готова подружиться с соперницей и, более того, с удовольствием бы это сделала.
  
  Однако дни шли за днями, ночи проходили в томной маете по таинственному любовнику, которого так не хватало истосковавшемуся женскому телу, как вдруг...
  
  Приезд этой мерзкой особы был сродни грому средь белого дня. Что она забыла в Старом Дворце?! Позлорадствовать приехала? Или отомстить за то отравление?!
  
  -Привет, Махидевран, - поздоровалась еще с ней, как с равной. -А я Мустафу привезла на недельку. Султан нас отпустил ... подышать свежим воздухом. Впрочем, можем поехать отсюда в Эдирне - я прикажу привезти Мехмеда.
  
  Баш-кадина не знала, что ответить. Во-первых, это "привет" выбило ее из колеи. Спокойное и даже вполне дружелюбное. Во-вторых, сам вид нахалки ее поразил. Бледная, уставшая, с синяками под глазами и воспаленными веками, которые не смогла скрыть даже искусно наложенная сурьма.
  -Вы здоровы, Хасеки? -выдавила она из себя нелепое что-то. Хюррем передернула плечами, но ничего не ответила.
  -Твой сын с няней сейчас подойдут. Покажешь мне свободные покои?
  -Да, госпожа...
  -И прекрати так меня называть. Я Александра. Я госпожа только для рабов - или тех, кто себя ими считает. Ты же не рабыня, Махидевран, ты ведь сестра черкесского князя?
  Махидевран подобралась и расправила плечи. А ведь права русская рабыня!
  И тут до баш-кадины кое-что дошло.
  -Откуда вы...ты... знаешь?
  -Птичка на хвосте принесла, - заливисто рассмеялась Хасеки.
  -Ты говоришь не как рабыня, купленная на Бедестане... -прошептала пораженная Махидевран, до которой только сейчас дошло. -И как я раньше не замечала?! Кто же ты?!
  -Пусть я буду просто славянской ведьмой, мне так даже нравится. Ты ведь знала, что слово "ведьма" произошло от слов "ведающая мать"? То есть ведьма - знающая, имеющая Знание. Так что меня этим не оскорбишь, - хихикнула Александра. -А вот и Мустафа!
  
  -Мама, мамочка! -кинулся в объятия к баш-кадине подросший Мустафа. -Почему у тебя такой большой живот?
  -Там твой братик или сестричка, Мустафа, - улыбнулась Махидевран, искренне соскучившаяся по сыну. Даже тоска по Ибрагиму куда-то улетучилась. Хюррем улыбалась, глядя на эту встречу с затаенной тоской. И баш-кадина неожиданно подумала, что она до этого сильно недооценивала славянку.
  
  Через пару минут, когда восторги от долгожданной встречи поутихли, Махидевран огляделась. Хюррем уже нигде не было.
  -Она к конюшне пошла, -заметив взгляд матери, выпалил Мустафа. - А знаешь, мама, Хюррем хорошая!
  От этих слов бедная мать чуть не выпала в осадок. Ей совершенно не нравились позитивные настроения сына по отношению к законной супруге султана. По ее планам, он должен был ее опасаться и тихо ненавидеть. Но сейчас она впервые подумала, что можно пойти и другим путем.
  -Как вы общались в дороге?- неожиданно спросила она у сына. Мустафа помялся, потом серьезно ответил:
  -Хюррем часто плакала, мама. Но не вслух, как все женщины - у нее просто слезы из глаз текли, а сама она делала вид, что все хорошо. И в окно смотрела все время.
  -Может быть, она по Мехмеду скучает...- неловко предположила Махидевран. У нее почему-то возникло ощущение, что она сунула нос в чужое грязное белье.
  -Нет, мама, дело не в Мехмедике. Может быть, из-за папы - он болен, и сильно, - чуть скривившись и явно сдерживая слезы, отозвался Мустафа.
  Махидевран хотела уже кинуться к сыну и расспросить его, как вдруг из конюшни вылетел рыжий смерч.
  Прекрасная арабская кобыла в белых чулочках - а на спине у нее всадник ... или все-таки всадница?
  -О, Аллах! -пораженно застыла баш-кадина, приглядываясь. Юноша в темном костюме и брюках, с заплетенными в косу волосами, показался ей удивительно знакомым.
  Среди ее знакомых мало было таких вот рыжих ... и наглых.
  -Мое почтение!-хихикнула Хасеки, осаживая кобылу почти у самого носа Махидевран. -Не хочешь прокатиться? Там есть чудесные лошадки!
  -Хюррем! Что за непотребство! -прижала ладони к щекам ошалевшая баш-кадина. -Да как ты додумалась одеть мужской наряд!
  -Ты еще не видела, в каких нарядах я дома щеголяла, - неизвестно чему разулыбалась эта сумасшедшая. -А в этом удобнее в седле сидеть. Я по-дамски ездить не могу.
  -Мне нельзя сейчас ездить верхом... - засомневалась Махидевран.
  -Тогда в коляску? - уступчиво согласилась Хюррем, которой явно не терпелось покрасоваться перед кем-нибудь на красавице кобыле. Махидевран увидела молящие глаза сына и покорно вздохнула. Куда ей было деваться от этих двух сорванцов?!
  
  Она и сама забыла, как это приятно - скакать на лошади наперегонки с ветром. Рыжая славянская ведьма вовремя напомнила ей о том, что жизнь состоит не только из постоянных склок и дворцовых интриг. Или она напоминала об этом себе?...
  
  Глава 5.
  
  Свежий воздух навевал странную тоску. Я сидела в саду и размышляла о том, как жить дальше. Стоило Ибрагиму узнать о моей беременности, как в нем проснулось вполне ожидаемое честолюбие. Он очень захотел увидеть своего сына (и почему нельзя предположить, что родится дочь?!) на троне Османов.
  Мне лично после этого с ним стало просто противно общаться. Да, мы покуролесили - моя вина, сорвалась из-за долгого отсутствия нормальных сексуальных отношений.
  
  Но с чего грек решил, что я с радостной рожей кинусь не только рога Сулейману наставлять, но и детишек от Великого визиря сажать на трон?
  Вот это мне было очень интересно. Однако стоит признать - средневековая логика простому русскому человек из 21 века непонятна.
  
  Рядом со мной на подушки опустилась слегка расплывшаяся в талии Махидевран. Судя по цвету лица, новая беременность давалась ей не особо легко.
  
  -Хасеки Султан ...- начала она.
  -Опять за свое?- сдвинула я брови. - Кажется, мы уже договорились, что ты зовешь меня по имени.
  -Хорошо, Хюррем.
  -Я не Хюррем!
  -А я не Махидевран, - слегка рыкнула на меня баш-кадина. -Но в данный момент мы те, кто мы есть. Вы - Великая султанша, которой Повелитель пожаловал титул Хасеки - Любимой Сердцу. Я - мать первого наследника, Мустафы.
  -Тебя это не пугает?- неожиданно задала вопрос я. -Мы в первую очередь - женщины. Каждая со своим характером и личностью. То, что мы попали в этот дворец и достигли такого положения, не делает нас какими-то подобиями Бога на земле.
  Махидевран пожала плечами и отказалась отвечать на этот вопрос. Либо ей нравилось нынешнее ее положение (по ее несчастным потухшим глазам этого не скажешь), либо просто не считала нужным вести философские беседы.
  
  -Ты любишь Сулеймана? - задала я коварный вопрос. Махи чуть вздрогнула и ... отрицательно покачала головой. -Чудно. Везет султану, как утопленнику. Никто его не любит - кроме, может быть, валидэ.
  -И она не любит, -чуть заметно усмехнулась Махи. -Ее любимым сыном была Муса. Ходят слухи, что он родился не от султана Селима...
  Я вытаращила глазки и навострила ушки. Рука автоматически потянулась за лукумом, стоявшим на низком столике.
  -А от кого тогда?
  -Я не все знаю, Хюррем... Вроде бы, это был какой-то евнух.
  Я подавилась лукумом и долго кашляла, пока Махидевран участливо не похлопала меня по спинке. - Она тоже женщина, но она страдала от невнимательности своего Повелителя. Ты наверняка слышала, что султан предпочитал мальчиков...
  -Краем уха, - согласилась я. -Но в подробности не вдавалась.
  -Из-за этого Хафса султан и заводила любовников, пыталась как-то компенсировать себе то, чего не получала от супруга.
  -Вполне логично.
  -Это ее право, -пожала плечами Махидевран. -Не будем осуждать. Но ... есть такая легенда, которую мне как-то рассказала еще в Манисе Дайе хатун...
  Я вопросительно приподняла бровь.
  -В тот день, когда Сулейман появился на свет, родила еще одна наложница...- задумчиво протянула Махидевран. Я насторожилась. - И у нее родилась мертвая девочка. Сразу после этого наложницу - звали ее, кажется, Ясмин-хатун, приказали казнить. Султан тогда был в походе.
  -И?
  -И у валидэ были очень тяжелые роды, и до этого она рожала одних девочек, - лукаво улыбнувшись, баш-кадина свернула разговор, оставив меня в растрепанных чувствах размышлять над сказанным. - Становится свежо, госпожа, пойдемте во дворец.
  
  Я удивилась снова изменившемуся обращению, но через секунду мне стала понятна его причина. К нам направлялся Сулейман.
  Который сейчас, по идее, должен быть в постельке и лечиться. Дома, в Топ-Капы. И что он здесь забыл, позвольте узнать?
  
  -Махидевран, - кивком поприветствовал он старшую жену. -Хюррем, нам нужно поговорить.
  -Да, мой Повелитель, - мне оставалось только изображать покорность и послушание.
  Баш-кадина поклонилась и направилась во дворец, мы же остались наедине.
  Сулейман смотрел на меня то ли сердито, то ли расстроено - сразу и не поймешь.
  -Повелитель?- осмелилась я нарушить повисшее грозовое молчание.
  -Почему ты уехала?
  Откуда в его голосе столько боли?
  -Мне нужно было отдохнуть, собраться с мыслями и подумать. Я устала сидеть в Золотой Клетке.
  -Разве рядом со мной тебе плохо, Хюррем?
  Мне очень не нравится ход султанских мыслей.
  -Нет, мой Повелитель. Но иногда мне нужно побыть одной.
  -Став султаншей, ты уже никогда не будешь одна.
  -Это я уже поняла, -стиснув зубы и борясь с желанием сорваться и заорать, отозвалась я. - Я уже никогда не буду жить так, как привыкла, мой Повелитель.
  -Ты совсем перестала звать меня по имени, Хюррем, -подойдя ко мне вплотную и приподняв мое лицо за подбородок, заявил Сулейман. Он тяжело дышал, на лбу была испарина. Кажется, кому-то пора в постель, а не шляться по Старым дворцам в поисках блудной жены. -Что произошло?
  
  Я отодвинулась и неопределенно пожала плечами.
  -Я стал тебе неприятен?
  Язык чешется сказать, что никогда и не был. Но так ли оно на самом деле? Если бы он не был кровавым средневековым тираном и деспотом, познакомься мы в современности - разве меня не заинтересовал бы этот неисправимый романтик?
  Я не хочу об этом думать. Мы не в современности.
  
  Я крепко зажмурилась и на секунду ужасно захотела оказаться в своем мире, в своем времени...
  Неожиданно мое тело пронизал безумная боль, волной хлынувшая с макушки до пяток. Я ощутила, что меня за рукав держат цепкие пальцы султана и нас обоих стремительно затягивает куда-то...
  
  Глава 6.
  
  Открыв глаза, я обнаружила себя в больничной палате, с капельницей в вене. Наверное, спустись сейчас с небес ангелы и объяви меня новой Девой Марией, я бы и то удивилась меньше.
  Это был сон? Бред больного сознания?
  Почему-то я особо и не удивляюсь.
  
  Но стоило мне повернуть голову вправо и заметить человека, лежавшего на соседней с моей койке, как ощущение ирреальности всего происходящего накатило на меня с новой силой.
  Потому что там лежал Сулейман. Бледный, но живой, и такой же бородато-усатый, как раньше.
  
  -Что за мать твою, на хрен... - тихо выругалась я. И нажала на кнопку вызова медсестры.
  
  Спустя полчаса я уже на своих ногах гуляла по отделению - пыталась прийти в себя, и как-то переварить всю полученную от медицинского персонала информацию. Оказалось, что я врезалась в фонарный столб по пути в офис, и у меня были травмы, практически не совместимые с жизнью. Но каким-то чудом они зажили. Провалялась я здесь около полугода. Была в коме. Меня планировали отключить от аппарата жизнеобеспечения - на этом активно настаивал Антон, который представился моим гражданским мужем.
  Сегодня он должен будет прийти сюда. Вот так сюрпризик его ждет!
  По поводу Сулеймана я узнала, что он был найден там же, на месте происшествия - его сочли водителем второй машины, врезавшейся в зад моей в момент аварии.
  
  В общем, врачи для себя состряпали вполне удобоваримую версию, я же пока морально не готова их в ней разубеждать. И без того сейчас проблем будет уйма. Для начала, Сулика нужно разбудить. Потом - с Гондо... Антоном, пардон, разобраться.
  
  Перекусив в больничной столовой, я вернулась обратно в палату и заметила, что султан уже дожидается меня вполне бодрый и веселый.
  -Хюррем? - несколько озадаченно спросил он, приглядываясь ко мне. Сомнений не осталось - это точно был Сулейман. Но как я ухитрилась и сама вернуться в свое время, и его за собой утащить?!
  Присев на кровать рядом с... а кто он мне теперь, кстати? ... я задумалась. Султан восторженно разглядывал мои светлые волосы. Было бы там на что смотреть - грязные, без укладки, во все стороны дыбом торчат. С моими буйными кудрями никогда особо сладу не было.
  -Сулейман, - улыбнулась я. - Не называй меня Хюррем. Здесь я Александра.
  -Здесь? - только тут султан сообразил оглядеться по сторонам. Вы бы видели его лицо!!! -Куда мы попали?! Это все твое колдовство, Хюррем?! Тебя не просто так называли ведьмой?!!!
  Стоит заметить, разговаривали мы на турецком.
  -В таком тоне дома, в гареме будешь разговаривать!- рыкнула я. Султан заметно опешил. Такой он меня еще точно не видел - еще бы, там-то мне приходилось мнимую покорность изображать. Ну теперь ты узнаешь, что такое самодостаточная женщина, Сулик! -Я здесь оказалась потому, что меня собирались отключить от аппарата жизнеобеспечения! То есть я была на грани смерти в этом временном отрезке.
  Тут я осеклась и задумалась. Если это сыграло свою роль для переноса... То почему ж тогда тут оказался Сулейман? М?
  Рана? До того погано было, что концы отдавал - но все равно поперся за мной в Старый дворец?
  Пока что это единственная версия происходящего.
  
  Вздохнув, я снова села на постель к обиженному донельзя султану и попыталась все объяснить как можно более понятно.
  -Это колдовство, - надул губы он.
  -Понятия не имею, что это, - вздохнула я. -Одно остается принять как данность - теперь ты в будущем, а я в своем времени. Расклад изменился. Зато увидишь много интересного! Можем позже с тобой съездить в Стамбул, посмотришь, как там сейчас все выглядит.
  -Сегодня же поедем! Вели рабам подать повозку, Хюррем, и мое одеяние!
  И только тут я поняла, что султану придется куда как сложнее, чем мне в гареме. Он-то фильмы типа "Пришельцы" не смотрел, про попаданцев не читал! И как ему теперь адаптироваться?
  -А пойдем сперва покушаем?- проблеяла я, пытаясь подобрать правильнее слова и объяснить этому пеньку замшелому, что рабство уже лет сто как отменили. Да и повозки у нас... Ой, и плохо же ему станет при виде наших "повозок"...
  -Хорошо. Хюррем, вели рабам нести еду! -чуть сдвинул бровки Сулейман, и я поняла, что откровенно попала.
  
  И в этот момент, будто мало было мне султанских капризов, в палате нарисовался Антон.
  -Саша-а? - ох, вы бы видели его морду. Побледнел до синевы, разве что трупными пятнами не пошел и вонять не начал. Но явно был к этому близок! - Как...я ...
  -Как ты - что? -хищно оскалилась я, подступая к нему вплотную. Султан ревниво наблюдал за нами со своей койки, но пока не вмешивался. - Как ты НЕ рад меня видеть, ублюдок?
  Медсестра, стоявшая на пороге, чуть вздрогнула и озадаченно взглянула на Антона. Тот менял цвета, словно новогодняя гирлянда-мигалка, но молчал. Пока молчал.
  -Я очень рада, что мне рассказали о твоих поползновениях в мой адрес. О том, как ты настаивал на отключении меня от аппарата. Встретимся с тобой в суде, или мой муж тебе сразу морду набьет, дерьмо ты собачье? - на роль мужа я автоматом записала Сулеймана, который, впрочем, и не отмазывался. Перед Богом-то я ему была женой!
  -Муж?! -глаза крысёнка полезли на лоб.
  -Сулейман! -нежно позвала я. Турок вздрогнул и поднялся с кровати. - Можешь слегка (повторю, слегка!) придушить вот этого человека?
  -Что он сделал тебе, моя Роза? - моментально включил инстинкт защитника Сулик.
  -Убить хотел, вообще-то. Обманывал. Деньги выкачивал. И, не удивляюсь, если еще и за время моего коматоза в мой бизнес нос сунул, тварь паршивая.
  Последней фразы султан не понял, но ему и первых двух хватило. Неуловимое перемещение - и горло Антона оказалось зажато в тиски сильных пальцев!
  Медсестра пискнула и попыталась побежать за охраной, но я ее остановила.
  -Не надо никого вызывать. Муж разберется с этим ублюдком, но ничего ему не сделает. Не переживайте. У нас тут свои разборки.
  -Не положено...
  -А мне срать, что у вас положено, а что нет! Положено было сюда пускать человека, который мне никто?! Положено его слушать было, что меня пора того, убирать?! - вызверилась я, как-то моментально превратившись в грозную султаншу, отчитывающую провинившуюся рабыню.
  И девчонка это почувствовала.... Кинувшись извиняться. Я тряхнула головой и на минуту испугалась сама себя. Обернувшись же, я увидела Антона, кучкой валяющегося на полу, и брезгливо разглядывающего его Сулеймана.
  -Он обмочился, - обличающе ткнул пальцем Падишах всего мира в компрометирующую лужицу, расплывающуюся под тушкой моего бывшего. Я хихикнула и, подойдя к Сулейману, от души его поцеловала в щеку. Как он зарделся-я...
  
  И тут в палате появился доктор.
  
  Глава 7.
  
  Из больницы мы выписались с боем через пару дней. Сулейман никак не мог найти себе места - ему постоянно было неуютно в нашем времени. Впрочем, я отлично его понимала - сама через это прошла. Как ни странно, но такой - потерянный и откровенно несчастный, - султан нравился мне все больше и больше.
  О Мехмеде я просто запретила себе думать - сердце начинала рвать непонятная мне самой тоска. Вроде бы я дома, на месте, наконец-то вернулась к привычной мне жизни - что не так?
  Ответа на этот вопрос у меня не было.
  
  -Этот мир странный, Хюррем, - задумчиво глядя в окно автомобиля, сказал Сулейман. Вид Москвы и многочисленных новостроек пугал его. - Где вы молитесь?
  -У нас есть мечети. Если хочешь, завтра сходим туда.
  -А как же намаз?!
  Ох ты ж е. Не видать мне покоя с этим товарищем - Хранителем веры. А я так надеялась хоть чуть-чуть отдохнуть от нудной обязанности вставать на молельный коврик по пять раз на дню. Видимо, не судьба.
  Вспомнив, что коврика-то у меня дома и нет, я содрогнулась. Плакала моя мечта спокойно поваляться дома, после приготовления ужина, в пенной ванне. Придется искать мечеть и закупаться товарами для мусульман. Чтоб его.
  
  -На намаз можно и дома вставать, - сжав зубки, фальшиво заулыбалась я. - Аллаху все равно, ему важно, чтобы ты молился вовремя, ведь так?!
  Скрепя сердце, Сулейман со мной согласился. И снова уставился в окно, жадно впитывая непривычные пейзажи.
  -А где живет ваш король?
  -У нас не король, а Президент. Где именно он живет, я точно не знаю - это секретная информация. Но у нас есть Кремль, вроде там какие-то важные заседания проходят. Когда-то Кремль и был таким дворцом для царей.
  -Куремль...- по слогам выговорил непривычное слово Сулейман. -Занятно.
  -Еще бы. И туда съездим.
  Султан промолчал. Но судя по его грустному виду - было ему совсем не до Кремля и московских достопримечательностей. Он просто отчаянно хотел домой.
  
  Моя квартира располагалась в районе Фили-Давыдково, недалеко от метро "Славянский бульвар". Припарковавшись на свободном пятачке у подъезда, я поманила за собой Сулеймана, недоверчиво рассматривающего обычный московский двор.
  -Это что, сад? - брезгливо ткнув пальцем в детскую площадку и пару облезлых клумб, спросил он. Я пожала плечами и подтвердила его догадку. - Это не сад.
  -Какой есть.
  -Тебе нужно сменить садовника, Хюррем, а лучше - казнить его!
  Меня просто распирало от смеха, но приходилось держать лицо. Хихикать над султаном Османов, пусть даже сейчас он обычный мужик по имени Сулейман, в открытую не стоило. Это было очень неумной идеей.
  -Пойдем в дом.
  -Это твой дворец? - поджав губки и оглядев девятиэтажный дом, процедил муженек. - Богато живешь...
  Ох, как же мне хотелось рассмеяться!
  -А где слуги?
  Уже не хочется.
  -Почему не встречают?
  -Сулейма-ан! - слегка покрывшись румянцем от злости, рыкнула я. Султан тут же прижал ушки и испуганно посмотрел на свою Хасеки. -Все вопросы - когда будем дома, ладно?
  -Но...
  -Никаких "но"! - цапнув этого барана за рукав купленной наспех рубашки, я потащила его в лифт, мысленно представляя себе реакцию этого музейного экспоната на последние чудеса техники.
  
  Описывать, как я заталкивала его в этот самый лифт, я не стану. Эту сцену достойно мог быть описать только автор, специализирующийся на самой низкопробной чернухе, я же себя к таковым не отношусь. Скажу только, что спустя десять минут, чудом миновав встречу с любопытными соседками, я втолкнула Сулеймана в свою квартиру.
  
  В доме был ужасный бардак и повсюду валялись пустые бутылки. Эта тварь, Антоша, явно развлекался на моей площади в мое же отсутствие. Ну погоди, пообщаемся мы с тобой в суде, дружочек! Не дай Аллах, у меня хоть что-то из вещей пропало - за каждую в десять раз заплатишь! Можете считать меня жадной корыстной стервой, но уж какая есть!
  
  -Это твои покои? - оглядываясь, слегка испуганно поинтересовался султан. Я молча показала ему на гостиную. - А мои где?
  -Так, дай-ка я вдохну и выдохну, муж любезный, а потом все тебе объясню. Хорошо? - я уже рычала. Потом увидела глаза Сулеймана, несчастные как у побитой собаки, и мгновенно пришла в себя. Хватит пользоваться тем, что роли поменялись, Саша. Да, раньше ты зависела от него во всем. Теперь он от тебя. И что, это повод отыгрываться на человеке?
  Мой злобный внутренний голосок ехидно заметил, что еще какой повод - он-то на мне срывался, когда только душа желала! Но я быстро подавила в себе эти настроения, решив, что буду добра и всепрощающа.
  Святая Александра, етить ее мать.
  
  Растолковав печальному Сулейману, как мы живем в современном мире, и что вот эти "скромные" пятикомнатные апартаменты считаются престижной площадью, а на дворец я себе пока не заработала, я отправила его отдыхать, а сама пошла к телефону - вызывать домработницу. Смотреть на устроенный Антошенькой срач не было никаких сил. А убрать все это в одиночку просто нереально.
  
  Посмотрев в холодильник, я с грустью поняла, что придется ехать в ближайший "Перекресток". Домработница клятвенно обещала появиться через полчаса, так что после этого я смогу отсюда вырваться. Вот только как с Сулейманом быть?
  
  Сулейман тихо сидел там, куда я его послала - то бишь в гостиной на моем любимом диванчике. Даже руки на коленках как примерный школьник сложил. При виде меня слегка оживился:
  -Хюррем!
  -Я вызвала служанку, скоро она придет, после этого нужно отправиться за покупками, - устало сообщила я, присев рядом. -Поедешь со мной, или поспишь пока?
  -Лучше с тобой. А почему слуги не могут принести еду с базара?
  -Потому что у нас так не принято. В принципе, могут, но я привыкла сама покупать себе продукты. Ужин я тоже буду готовить сама.
  Глаза султана медленно ползли на лоб.
  -Хюррем, ты же Хасеки! Тебе не пристало возиться на кухне, как обычной крестьянке!
  -Мы уже не в 16 веке, - улыбнулась я. -И потом, разве тебе не хочется узнать, как готовит твоя жена?
  Пару минут поразмышляв, Сулейман согласился, что очень даже хочется. На том и порешили.
  
  Дождавшись прихода Раисы, которая сперва попыталась завалить меня вопросами, куда же это я так надолго пропала, но увидевшей мужика и притихшей, мы направились за покупками.
  
  На переднее пассажирское сидение султан садился уже с гордой уверенностью, что это место ему принадлежит по праву. А я втихаря надеялась, что авось привыкнет и освоится. Потом на работу его к себе пристрою, как только русский выучит...
  Но пока это были мечты, а мечтать, как известно, не вредно.
  
  На дворе стояла поздняя, но удивительно теплая осень. Я приоткрыла окно и с наслаждением вдохнула такой привычный и родной... смог. Закашлялась, опешила и поспешила закрыть окно обратно. Да, это тебе не прогулки в Эдирне совершать!
  Перед глазами встали смеющийся Мустафа, мой сынок на руках у Гюльнихаль-хатун и округлившаяся в талии Махидевран.
  И как там валидэ, что с ней?
  Тряхнув головой, я отогнала навязчивые мысли. Я не знаю, как вернуться обратно! Да и не получится это, скорее всего. Поэтому - не думай об этом, Саша, не трави себе душу.
  -Ты печальна, моя Роза, - проницательный ты мой. Помолчать не мог?! - Что тебя гнетет?
  -Я скучаю, Сулейман... - вздохнув, созналась я. По кому - уточнять не требовалось.
  -Я тоже. Но раз волей Аллаха я попал в твое время, значит, для чего-то это нужно, так?
  Мне бы его уверенность.
  Пока мы ехали, я пребывала в задумчивом молчании, все яснее осознавая - там, в Стамбуле 16 века, во дворце Топ-Капы осталась моя семья. Моя новая семья, которую я не воспринимала таковой, пока не очутилась здесь, в Москве 21 века, в своем доме и на привычном мне месте.
  И знаете, что?
  Я хочу вернуться!
  
  Глава 8.
  
  Дни текли за днями, но ничего особого не происходило. Сулейман в основном был дома или ходил в мечеть - благо, что от моего дома до нее можно было добраться за полчаса пешей прогулки. Это мне лениво было топать на такие расстояния своими ножками, а тренированному воину - тьфу и растереть.
  Я же пропадала в офисе, пытаясь спасти то, что осталось от моего бизнеса. Кое-как получалось.
  
  Спали мы в разных комнатах и, на удивление, султан даже не делал поползновений в мою сторону. Было как-то обидно. Поэтому я затаилась и решила устроить на выходных муженьку коварную месть. Это он считал свой гарем рассадником девиц легкого поведения?
  А наши стриптиз-клубы тебе как понравятся, милый?!
  Одна мысль о том, как будет реагировать Сулик на наших девочек-стриптизерш, вызывала гадостную улыбочку на моем осунувшемся от усталости лице. Упускать такую эксклюзивную возможность поиздеваться над Суликом я упускать определенно была не намерена.
  
  Сегодня была суббота и мне наконец-то не нужно было с утра пораньше свистеть в офис с вытаращенными глазами. С удовольствием проспав аж до полудня, я лениво встала и поплелась в ванную - сонная, лохматая и не накрашенная. И наткнулась на кого-то, не удержавшегося легкий испуганный вскрик.
  Ну, конечно. Сулейман, кому тут еще тусоваться.
  -Хюррем?- не признал с испугу. До этого-то он меня только при полном параде лицезреть изволил. Хи-хи.
  -Я, - слегка отпихивая его от входа в ванную, пробурчала я. -Свари кофе, милый, я тебе показывала, как.
  Приняв ошарашенное молчание за знак согласия, я просочилась в санузел и поплотнее прикрыла за собой дверь, еле сдерживаясь, чтобы не захихикать.
  Вот вы представляете, какое для него это унижение?! Бабе кофе варить! Собственными холеными ручками! Упаси Аллах от такого безобразия и султана, и всех мужиков-шовинистов разом...
  
  Когда коса находит на камень - то есть феминистка встречается со средневековым шовинистом, и более того - начинает с ним жить, - это как минимум интересно.
  
  В ванной я планировала зависнуть на часик, как минимум. Во-первых, досыпать в горячей ароматной воде приятно.
   Во-вторых, масочки всякие поделать, для волос там, для пяточек, шугаринг домашний сварганить, опять же...
  Как и любой водный знак Зодиака, я могу пропадать в ванной или любом другом водоеме вечность. Султан, который в своей обычной жизни был занят кучей государственных и личных дел, как-то обычно забивал болт, не задумываясь, чем я занята все дни. А теперь мой распорядок дня его здорово нервировал. По его мнению, мыться дольше пяти минут было вообще кощунством, когда он там скучал в одиночестве.
  Но когда он впервые попробовал об этом заикнуться...
  
  Наверное, я тогда погорячилась. Не стоило рявкать, что я работаю для того, чтобы прокормить его и себя, и имею право отдыхать так, как считаю нужным, и столько, сколько считаю нужным. Он со мной потом три дня не разговаривал. Потом напросился съездить в офис, посидеть, посмотреть, как я работаю.
  
  Я не отказала. Посмотрел. Пришел в дикий ужас и с тех пор обходит меня по кривой, видимо из страха перед умными женщинами. А может, слова "скоринг" и "андеррайтинг" принял за начало какого-нибудь заклинания, навечно лишающего всяких султанов мужской силы.
  
  С тех пор вопросов, как я провожу свое время, больше не возникало.
  
  Через пару дней я неожиданно поняла, какая я сволочь. Бросаю бедного Сулика одного, ему скучно и некуда себя приткнуть. Притащила ему кучу книг на турецком, включая исторические, и скачала с Turkcinema "Великолепный век" в родном переводе. Султан залип у телевизора надолго и быстро научился щелкать пультом, переключая серии. Я торжествовала.
  
  Экранный султан ему определенно понравился. Хюррем, роль которой исполняла всем известная Узерли, он обозвал сладким, но СТАРЫМ, персиком. Уточнил, сколько внуков у актрисы. Для него ее тридцать лет были уже глубокой старостью, как оказалось.
  Я не нашла, что ответить на его пассаж о том, что будь она реально его наложницей, ей бы уже давно куковать в Шатре стареющих женщин. Правда, не нашла.
  
  Начиная с пятой серии, Сулейман начал грязно ругаться в адрес сценаристов сериала, который внаглую переврали множество исторических событий. Я было попыталась ему объяснить, что значит - "снимать по мотивам", но потом поняла, что не в данном случае. Слишком уж личная для него тема.
  
  Но смотреть сериал он не перестал. Прерывался только на то, чтобы сбегать в мечеть помолиться. Тамошний имам от него был в полном восторге - давненько ему в Москве настолько правоверные не попадались. А Сулейману повезло, что имам знал азербайджанский язык - и его турецкий понимал весьма неплохо. У него наконец-то появился еще один собеседник, кроме меня. Хвала Аллаху, султану пока хватало ума дискутировать со своим новым другом только на тему веры, не затрагивая другие вопросы. Я как-то со скуки смоталась с ним в эту чудо-мечеть, получила полный про...здон за то, что не блюду заветов Пророка, озлилась и высказала этому перцу все, что о нем и его долбанной во все дыры вере думаю. Ну, достали меня. Больше мы туда вдвоем не ездили.
  
  Сегодня после ванной у меня был намечен поход по магазинам с целью глобальной закупки гардероба. И себе, и Сулейману, который так и ходил в двух сменных рубашках, купленных ему мной впопыхах в Ашане. Но не жаловался. Мне же стало стыдно и я решила одеть и обуть муженька с ног до головы, чтобы в люди не стыдно было вывести.
  
  Наконец, я окончательно привела себя в порядок, неспешно уложила волосы, нанесла легкий дневной макияж, опробовав давно желанные "кукольные глазки". Полюбовалась результатом, добавила немного хайлайтера на скулы и блеска на губы. Одела свитер и обтягивающие кожаные штанишки, сбрызнулась любимыми духами и соизволила наконец-то выползти на кухню.
  
  Сулейман пытался откусить кусок от силиконового персика, утащенного из корзины с фруктами, купленными для украшения.
  -Плюнь бяку, отравишься, - мило посоветовала я. Ох, зря я это сказала!
  -Почему в твоем доме есть отрава, Хюррем?!
  Вот опять он на меня голос повышает!
  -Потому что ты, как всегда, неправильно меня понял! -вызверилась я. - Не ссы, Михалыч, я Дубровский! Отрава - не в смысле яд. В том смысле, что это несъедобно, он сделан из силикона!
  Султан слегка покраснел и отложил злосчастный персик с отчетливыми следами зубов в корзиночку. Ишь ты, бобер нашелся- грыз, старался. А я у него кусок изо рта вырываю. Сволочь какая.
  -держи, - достав из холодильника турецкие мандарины, щедро предложила я. -И где мой кофе?
  -Я забыл, как его делать, - без тени вины в голосе отозвался Сулейман. Вот же сцука, а. Забыл он, ждите. -Покажи еще раз.
  Я молча, скрипя зубами от ярости, сняла с крючка турку и засыпала в нее три чайные ложки кофе. Поставила на огонь, чуть прогрела, кинула специи и долила воды. Через две минуты шапка пены начала подниматься над краями турки.
  -Не пора выключать? - наблюдая за ней, вякнул "забывчивый" Сулик.
  
  Боги, подскажите - как мне удержаться и не прибить этого гада?!
  Выключив кофе и наскоро разлив его на две чашки, я молча вышла на балкон с сигаретой. Вот то, чего мне действительно не хватало в 16 веке - моих любимых сигарет с ментолом!
  
  По поводу того, что я курю, Сулик почему-то высказываться не пытался. Даже странно как-то. А как же вопли о запахе табака? О вреде здоровью и желтом налете на зубах?
  
  -Предлагаю поехать вечером в клуб, отдохнуть, - выйдя с балкона и перестав изрыгать пламя, сказала я. Сулейман согласно пожал плечами. - Но сперва мы едем за одеждой. Жду тебя через пять минут у двери полностью одетым.
  Ослушаться он не посмел.
  
  
  Глава 9.
  
  Описывать наш поход по магазинам не вижу особого смысла - скажу только, что я наконец-то добралась до давно желанного магазина с эротическим бельем. Прибарахлившись, я была довольна, как слон. И в тот момент, когда я затаскивала тяжеленные сумки с покупками в лифт (думаете, Сулейман мне помог? Ха-ха!), мне позвонил ... о как.
  
  Мой хороший друг и бывший любовник Тарас, который обычно живет в Питере и изредка наведывается в Москву. И что ему надо?
  -Привет, солнышко, - раздался до отвращения слащавый голосок блондина. - Как поживаешь?
  -Лучше всех, - довольно неприветливо отозвалась я, злясь на весь свет. Сумки реально были тяжелыми, а просить Сулика о помощи у меня язык не повернулся. - Что ты хотел?
  -Приглашаю встретиться вечерком, потусить.
  -Без проблем. Где?
  Договорившись о месте встречи, мы распрощались. Сулейман вопросительно смотрел на меня, ожидая пояснений.
   Давать их ему я совершенно не была намерена - меня все еще колотило от злости. Помочь женщине руки бы оборвались?! Или как?! Или для него это позор - сумки тяжелые носить?! Или снова сейчас начнет мне предлагать купить побольше рабынь?!
  Дебил средневековый!
  
  Моя злость никак не желала угасить и я начала подозревать, что недалек приход ненавистных "красных дней". Обычно именно во время ПМС я превращаюсь в бешеного дракона, способного загрызть за недостаточно ровно положенную салфетку.
  А может быть, дело в том, что я как-то странно чувствую себя дома. Словно бы не на своем месте. Не хочу в этом признаваться, но я страшно скучаю по Топ-Капы и тем дворцовым интригам, красивой одежде и возможности спокойно читать, не задумываясь о необходимости добывать деньги на пропитание. Если там я была Женщиной с большой буквы, то здесь...
  
  Мы вошли в квартиру, а я все еще пребывала в прострации. Ехать куда-то и уж тем более встречаться с Тарасом мне уже совсем не хотелось.
  -Сулейман? - сорвалось у меня с языка, прежде чем я успела его прикусить.
  -Что, моя Роза? -скучающе отозвался султан всего мира.
  -Как нам вернуться?
  Будто только этого и ждал!
  Хотя, вполне возможно, что и ждал.
  -Ты правда хочешь вернуться домой? - стоило бы сказать, что мой дом здесь. Но язык почему-то не поворачивается.
  -Да...
  В ответ Сулейман рысцой сбегал в свою комнату и принес какой-то пузырек.
  -Это что?! - вытаращилась я на него, объятая священным ужасом.
  -Это яд,- спокойно отозвался он. - Медленного действия.
  -Где ты его достал?!
  Султан уклонился от ответа, и я подумала, что с имамом они, видимо, не только о вере беседовали. Но поднимать эту тему не стала.
  -И что ты предлагаешь?
  -Выпив его, мы еще какое-то время не умрем. Будем на грани смерти, как ты в прошлый раз.
  Оказывается, он тут уже все замечательно продумал, а меня даже не соизволил поставить в известно! Чего ждал, спрашивается? Почему не выпил его сам - давно бы уже вернулся домой! Зачем ему я?
  Этот вопрос почему-то волновал больше всего.
  -Почему ты не выпил его один? - тихо спросила я. Сулейман заалел щеками и сделал вид, что не услышал вопроса. - Почему ты хочешь, чтобы мы вернулись вместе? Я не из твоего мира, не из твоего времени. Мне тяжело там почти так же, как и тебе здесь.
  
  -Мне так не показалось, - усмехнулся турок. - Скорее - только там ты на месте. Здесь у тебя нет той власти, о которой ты мечтаешь, Хюррем. Здесь ты не султанша. Ты сама готовишь и ходишь на базар. У тебя нет слуг. Тебе никто не поклоняется. Люди, которые работают на тебя - не рабы, они не боятся и не уважают. У ваших людей только один Бог и Султан - это деньги. Они на них помешались.
  Я молчала, не зная, что ему возразить.
  
  -С твоим разумом, твоими знаниями - ты можешь стать настоящей Властительницей мира. И там остался твой (наш!) сын.
  Вот этим он меня добил. Мехмед снился мне почти каждую ночь, и каждый раз я просыпалась вся в слезах.
  -Убедил... - отставив в сторону покупки, я присела на диван и внимательно посмотрела на своего господина и Повелителя. -И каков твой план?
  
  Договорились мы полюбовно. Через два дня, когда я улажу все дела здесь, мы на пару примем яд и отправимся в Стамбул 16 века. Или просто откинем копытца. Второе пугало, но в Стамбул мне хотелось почему-то больше. И я пошла готовить ужин, предварительно созвонившись с Тарасом и отменив встречу. Ехать мне уже никуда не хотелось, а последние деньки дома нужно было провести с пользой.
  
  В тот момент, когда я, грязно ругаясь, пыталась сладить с упрямой курицей, равномерно подгоравшей вместо того, чтобы прожариваться, сзади меня осторожно обняли.
  -Меня снедает иной голод, Хюррем Султан моя... - тихо прошептал мне на ушко султан, щекотнув ухо усами. Я вздрогнула. Он случайным образом попал на мою самую эрогенную зону.
  
  Курица сгорела к чертовой матери, но нам было все равно. Мы самозабвенно целовались, забыв обо всем на свете. Губы султана накрыли мои, покусывая, лаская, изучая и заставляя подчиниться, раствориться в своем мужчине...
  Мои руки непроизвольно начали стягивать с него одежду, но Сулейман слегка меня оттолкнул.
  -Нет, моя Роза. Сперва мы оба совершим омовение, я сделаю тебе массаж, а затем...
  Мои вытаращенные глаза явно его рассмешили. До каких еще книг он тут успел добраться в мое отсутствие?!
  Глаза султана смеялись. Мое жадное нетерпение ему, видимо, пришлось по нраву. Плюнув на все и напомнив себе, что мы пока еще не в гареме, я сама приникла к нему с жадным поцелуем.
  
  -В спальню... - попытался остановить меня Сулейман минут через пять.
  -И здесь сойдет, - прорычала я, стаскивая с него футболку.
  -Как? - искренне поразился он.
  -Я тебе покажу, как...
  
  До спальни мы добрались часа через полтора, и с энтузиазмом, поразившим меня саму, продолжили там начатое.
  
  Утром следующего дня я проснулась в изумительно прекрасном настроении. Хотелось петь, танцевать и распевать песенки. Вспомнив события вчерашнего вечера и ночи, я слегка покраснела. Да, зажгли мы знатно... Честно говоря, не ожидала такого от Сулика. Он тут отдохнул, накопил сил и с энтузиазмом бросился в бой. Вы не поверите, но вчера он решился даже на куннилингус! Да так разохотился... Впрочем, это уже лишние подробности. Но думаю, теперь проблем с этим у него не будет.
  
  С кухни доносился чудесный аромат свежесваренного кофе.
  В спальню заглянул голый Сулейман.
  -Ты уже проснулась, elmas benim?
  Своим бриллиантом меня давно уже никто не называл и я заалела, как юная девочка, переспавшая с давно обожаемым ей преподавателем.
  -Я сварил тебе кофе, жена моя... - опустившись рядом со мной в кровать и пожирая мою неприкрытую одеялом грудь взглядом, прошептал Сулейман. Через секунду я ощутила на своих губах нежный поцелуй. - Пойдем, дорогая...
  
  Как меняет мужчин факт неоднократного женского оргазма, ты посмотри-ка! И дорогая, и бриллиант... А, ну хватит уже занудствовать, Сашка! Наслаждайся моментом, скоро все может измениться. Дома он снова будет султаном, а не только влюбленным мужчиной.
  
  А в том, что Сулейман влюблен, я уже не сомневалась. Страшно было другое - кажется, я сама начала в него влюбляться...
  
  
  Глава 10.
  
  
  День мы провели, нежась в кровати, и прерываясь только на секс. Или наоборот? Занимались сексом, прерываясь только на то, чтобы понежиться и еще сходить в ванную? А, неважно.
  
  Главное - что мало говорили и не раздражали друг друга. Сулейман словно бы вознамерился наверстать упущенное ранее, и теперь щедро возмещал мои старания в плане минета и прочих маленьких гаремных радостей. А я была только "за".
  
  Но и у него наконец-то кончились силы. Теперь лежит рядом, уткнувшись носом мне в плечо, и забавно посапывает. Притомился, бедный. Я со вздохом погладила османского султана, и, по совместительству - своего Аллахом данного мужа, - по макушке. И задумалась. Совсем скоро мы вернемся в империю. А что будет там?
  Он снова изменится, став привычным мне угрюмым и властным султаном, Падишахом с большой буквы? Тенью Аллаха на земле, чьи приказания исполняются незамедлительно, а неповиновение карается смертью?
  Очень вероятно.
  Так не лучше ли мне в таком случае остаться тут?
  
  Сулейман, словно прочитав мои мысли, притянул меня к себе, сонно пробормотав во сне:
  -Хасеки моя...
  Хасеки. А ведь я раньше и не задумывалась особо, что титул "Хасеки" - это не только повод чуть более вольно общаться с валидэ и баш-кадиной. Что это реальная власть - и уважение, и почет османского народа. Для них я вторая после валидэ, а она в свою очередь - вторая после самого султана. Политика такая.
  А к политике у меня на удивление проснулся вкус.
  
  Вот если бы только он дал мне волю! Сидеть в гареме под чадрой (И откуда этот бред про чадры, в гареме все у всех открыто, туда заходить имеют право только Сулейман и евнухи!) мне претит! Просто рожать детей одного за другим и воспитывать их могут и другие наложницу. Я же отупею от такой жизни!
  Или прикажете для развлечения за спиной у Сулеймана продолжить шашни с Ибрагимом крутить? Ни за что. Хватит с меня измен, я себя до сих пор как будто в навозе искупавшейся чувствую.
  
  Не выдержав кипения мыслей, я тихонько поднялась с кровати, прикрыла Сулеймана одеялом и отправилась покурить на балкон. Мои вредные привычки - это неотъемлемая часть меня, что уж тут поделаешь. И бросить пыталась неоднократно, но толку было чуть. Зато почти докатилась до убийства в период ломки. Но это другая история, и о ней как-нибудь в другой раз.
  
  За окном уже занимался рассвет. Я задумчиво сделала первую затяжку, отпила глоток свежесваренного кофе и погрузилась в свои мысли. Похоже, перед планируемым возвращением нам с Сулейманом нужно серьезно поговорить.
  
  Да, таким, какой он сейчас, он мне нравится. Более того, с него слетела вся эта шелуха в виде султанских замашек (ну, почти) и он вполне нормальный адекватный мужчина. Пожил бы здесь с годик - и я бы не раздумывая пошла за него замуж, как за своего современника. Он правда хороший мужчина и хороший муж. От такого хочешь иметь детей, такому хочешь рожать... тьфу, варить!! ... борщи.
  
  Борщи рожать. На последней мысли я глумливо хихикнула.
   Кто ж виноват, что борщи я именно "рожаю", и каждый раз - в муках? Ну не дается мне именно этот супчик, и все тут.
  В общем, Сулик - самый настоящий брутальный самЭц, из серии "Дубиной по голове, и за волосы в пещеру". Чего греха таить, большинству женщин именно такие и нужны. И я - не исключение.
  
  Вот только вот есть проблемка. Брутальный-то он брутальный, да только я расслабляться и целыми днями курить кальян и кушать лукум не хочу. И рожать конвейерным методом - тоже. Мне очень нравится ходить в дорогущих украшениях и красивой одежде, нравится наряжаться (да покажите мне ту женщину, которой не понравилось бы!), но вот свобода воли и возможность куда-то свои умения и мозги применить для меня важнее всего.
  Самореализация. Гребаная самореализация. В детях и подчинении супругу я себя точно не обрету, уже проверено. И не стоит даже пробовать.
  
  Здесь у меня есть свое дело, жилье и доход. Мужика, правда, нет. Но при желании организовать это - не проблема. Было бы время. Тем более, что некоторые свои приоритеты в отношениях я пересмотрела и готова в корне изменить свой подход.
  
  А в гареме что? Кто я там? Мать шехзаде Мехмеда? Законная жена султана? Будущая валидэ? Спасибо, благодаря "Википедии" в курсе, что не доживу. Вместо меня валидэ по факту станет моя дочь (которая еще даже не родилась, и вообще в проекте).
  
  Я отбросила догоревший окурок, и потянулась за новой сигаретой. На плечи мне неожиданно легли теплые и тяжелые ладони.
  -Хюррем, что тебя гнетет, роза моя? - султан потерся о мое плечо щекой, как кот. Я мурлыкнула и неожиданно выложила ему краткую версию последних своих размышлений.
  Взгляд Сулеймана переменился, передо мной снова стоял грозный Падишах всего мира, а не просто влюбленный мужчина.
  -Хасеки - это не должность, это титул, Хюррем. "Милая сердцу". Он показывает твой высокий статус в гареме. Не в жизни, не среди обычных людей. Наши женщины не лезут в политику.
  -Ах, не лезу-ут?!- истерически засмеялась я. -Не лезут?!!
  -Приведи пример!
  -Пример будет из будущего, Сулейман! Следующей после меня знаменитой султаншей станет Нурбану Султан, жена нашего будущего сына Селима, следом после нее - Сафийе, венецианская наложница, затем - Махпейкер Кёсем Султан, четырежды становившаяся валидэ империи!
  Глаза Сулеймана чуть из орбит не выпали.
  -А пойдем-ка, я тебе почитаю, что об этом писали наши историки, пойдем!
  
  Пошел. Сел рядом со мной у компьютера и с вытаращенными глазами слушал, слушал...
  -Это безумство! - под конец не выдержал и взревел султан. - Их делом было детей рожать, а они... перевороты, ставили и снимали визирей и пашей... А эта Кёсем?!! Да где такое видано?!
  -Родоначальницей эпохи "женского султаната" однозначно называют одну-единственную султаншу, - пожала плечами я.
  -Кто эта неверная?!!!!- заревел раненым бизоном Сулик. Я скромно улыбнулась и похлопала ресничками. -Кто?!!
  -Хасеки Хюррем Султан.
  
  От моего ответа он побелел, как свежевыстиранная простыня. А что ты ждал, милый? Что я лгать тебе стану? Не стану. Говорю как есть, честно и открыто. Радуйся еще, что не вру. Могла бы ведь и промолчать, ты же все равно по-русски не читаешь.
  
  Минут через пять Сулейман нарушил повисшее в комнате молчание.
  -Мне нужно побыть одному, Хюррем. И все обдумать.
  -Хорошо, -пожала я плечами. - Я пойду в другую спальню.
  Поднявшись с компьютерного кресла, я вышла из комнаты. Сулейман остался сидеть грустный и опечаленный.
  
  
  Глава 11.
  
  Проснулась я сильно после обеда - за окном уже начинали сгущаться сумерки. В квартире стояла звонкая и какая-то пронзительная тишина. Меня насторожило это, и, поднявшись с постели, я пошла искать Сулеймана. Его нигде не оказалось.
  
  Слегка обеспокоившись, я вспомнила о его любви к походам в мечеть и решила просто немного подождать. Сварила себе кофе, приняла ванную, перекусила на скорую руку и от нечего делать занялась уборкой.
  
  Прошло три часа, но Сулейман все не появлялся. Меня начало потихоньку потряхивать. Ну не может же он столько времени в мечети пропадать?!
  Наскоро одевшись, и схватив ключи от машины, я рванула искать блудного султана.
  
  По закону подлости, в мечети он сегодня даже не появлялся. Подвергнувшись очередному остракизму от иммама, и высказав ему в сердцах все, что я думаю о мусульманах и их религии, я помчалась обратно домой.
  Что же делать?! Куда он мог уйти?! Он никого не знает в городе, у него нет денег!
  
  По пути я чуть было не попала в две аварии, и из машины выползла на трясущихся ногах. В тайной надежде открыла дверь в квартиру... Но надежды не оправдались. Сулеймана все еще не было.
  
  А что, если... Я похолодела. Но ведь тогда должно было остаться его тело? Или нет?!
  Где тот распроклятый яд?!! Я ведь даже не знаю, где он его хранил!
  В ужасе я опустилась прямо на пол и сдавленно застонала.
  -О Аллах... за что ты посылаешь мне эти испытания? - вырвалось из меня автоматически. Почему я обращаюсь к Нему? Я же не верю в Бога!
  Добравшись до кухни, я открыла холодильник и вытащила початую бутылку красного вина. Нажрусь сейчас вдребадан, и плевать мне на бросившего меня тут одну султана!
  
  После двух стаканов полусладкого меня потянуло на пьяную жалость к себе. Значит, вот так, да? Шовинист замшелый! Чтоб ему скончаться в момент оргазма на одной из наложниц! Значит, меня можно угробить, просто посадив в гареме под чадрой - а в политику ты что, ни-ни, как можно?! Значит, его мамочке воротить великие дела - можно! Махидевран гаремные интриги строить - можно! А мне ему помочь в управлении государством - нельзя!!
  
  Сволочь, мерзавец, ненавижу!!! А как клялся в любви, как клялся.... Все они одинаковые, одним миром мазаны - когда припрет потрахаться, так золотые горы и луну с неба пообещают, а как что-то реальное - так ШИШ! И я еще как будто бы виновата в том, что Александра настоящая когда-то почти шесть веков назад полезла во власть!!
  
  А там ведь остался мой сын... Родной сын, которого здесь я никогда не смогу родить. И он никогда меня не узнает, не узнает, что у него была мать, что она очень сильно его любила...
  Уронив голову на руки, я завыла в голос.
  
  Доплакавшись почти до обезвоживания, я отхлебнула еще глоточек вина прямо из бутылки и приняла решение травиться прямо сейчас. Да хотя бы для того, чтобы этой сволочи бороду выдрать - и не постесняюсь это сделать при всех гаремных жителях! Даже при его маме - не постесняюсь!! Будет знать, как русским девушкам в любви клясться, турецкий прохиндей!!
  
  А чем я буду травиться, э?...
  
  Куда лезет человек, чтобы узнать то, чего не знает? Правильно - в Гугл! Гугл знает все. Главное - правильно формулировать вопросы.
  Спустя полчаса у меня в руках оказалось написанное на бумажке название лекарства для сердечников, которое при пятикратном превышении дозы способно гарантированно вызвать кому. С сожалением отставив свою верную бутыль (там и вина-то оставалось на донышке...), я поскакала в круглосуточную аптеку.
  
  С боем, но таблеточки мне продали, предварительно с подозрением принюхавшись. Я как ни в чем не бывало дожевывала мятный "Орбит" и делала вид, что винный перегар и я - две вещи несовместные.
  Заполучив неправедным путем вожделенные таблетки, я рысью вернулась домой. Напечатала смс-ку своему заместителю, сказав, что оставляю дела на него на неопределенный срок, дела требуют срочного отъезда из Москвы. Домработнице велела не появляться неделю, мол, у меня отпуск, ее услуги пока не нужны, мы вылетаем ночным рейсом, деньги за работу я ей сейчас переведу. Перевела обещанные деньги, достала таблетки, отсчитала нужное количество и проглотила их, запив остатками вина.
  -Ну, Сулейманчик, жди... Недолго тебе радоваться жизни осталось... -заплетающимся языком пробормотала я, ощущая, как сердце потихоньку сбивается с ритма.
  Спустя пять минут, пережив целую гамму невообразимых предсмертных ощущений, я погрузилась в темноту и уже не услышала, как кто-то отпер дверь в квартиру ключом...
  
  ***
  
  -Госпожа!!! - стоило мне открыть глаза, как я увидела сияющую Гюльнихаль Хатун. - Вы очнулись!!! Хвала Аллаху!!
  -Хвала, хвала... - вяло пробормотала я, еще толком ничего не соображая. Одно мои полумертвые мозги уяснили - я все-таки попала, куда хотела. Назад теперь дороги нет. Если только еще раз, здесь, отравиться не надумаю. - А где... Повелитель?
  Неожиданно девушка замялась. Что такое?
  -Хатун?! - от моего рыка язык у нее все-таки развязался.
  -Повелитель при смерти, госпожа... Вас отравили одним ядом, но он еще не пришел в себя... лекари надеются только на волю Всевышнего... - на глазах Гюльнихаль блестели слезы. А я резко села и ...
  Как это - не пришел в себя?! А где он тогда?!!! Куда сбежала эта бородатая скотина, из-за которой я сама решилась отравиться, лишь бы попасть во времена османской империи?!!
  Вдохнула, выдохнула и попыталась успокоиться. Ну и леший с ним. Найдется - сам отравится, вот тогда и побалакаем. А я сына видеть хочу!
  -Где мой львенок? - откуда у меня эти противные интонации? Не иначе, от Сулика нахваталась. Гюльнихаль пискнула, что Мехмед у кормилицы и она сейчас же его принесет.
   Я милостиво кивнула и запросила еды.
  -Госпожа, сперва вас должен осмотреть лекарь!
  -Я сказала - есть хочу!!
  Это на меня так клиническая смерть повлияла, не обращайте внимания. Вот сейчас я покушаю, успокоюсь, увижу сыночка - и сразу стану прежней, вежливой до приторности султаншей.
  
  Спустя полчаса я, наевшаяся и довольная, баюкала сына, убеждаясь, что не зря пошла на этот шаг. Ну его к лешему, этот бизнес, и Сулеймана с его властью туда же, здесь - мой ребенок! И это самое главное, что может быть.
  Лекарша осматривала меня вдумчиво, но под конец сообщила, что угрозы здоровью нет. Посоветовала ближайшие пару дней больше отдыхать и усиленно питаться. И как-то так странно мне подмигнула. Я не обратила на это внимания.
  
  В мои покои за следующие два часа набился весь царственный состав гарема: Хати, валидэ в траурной одежке, Шах-и-Хубан, которая приехала навестить маму, Гюльфем и даже пузатая, как пузырь, Махи. Все искренне радовались моему исцелению и по обычаю завалили меня подарками. Против подарков я не возражала. Вдоволь натетешкавшись с сыном, я отдала его няне и попросила отвести меня к Сулейману.
  Может, я слегка и успокоилась, но бороду ему тишком повыдирать, пока никто не видит - моя святая обязанность!
  Или я - не Хасеки Хюррем Султан!
  
  
  Глава 12.
  
  За пару дней до пробуждения Роксоланы...
  
  Топ-Капы пребывал в состоянии траура, что вполне естественно. Махидевран ходила, скрестив пальцы и втайне молясь Аллаху о том, чтобы ее шехзаде стал следующим султаном. Кто бы ее стал за это винить? Слишком долго гордая черкешенка прожила, унижаясь и склоняя голову перед каждой особой султанской крови. И теперь ее сердце жаждало справедливости.
  
  Единственной преградой на пути к счастью могла стать только Хасеки. Втайне Махидевран молила Всевышнего, чтобы рыжая девчонка просто не очнулась, и тогда у нее не было бы проблем в будущем. Она не увидела бы, как удавят ее сына, не стала бы мучиться. Ее бы не сослали в Старый дворец.
  
  Положа руку на сердце, Махидевран не желала избавляться от рыжеволосой соперницы, но закон есть закон, и порядки не стоит нарушать. Она бы оставила ее в гареме и даже приблизила к себе - уж больно ее привлекал ум Хасеки. Но....
  
  Печально вздохнув, Махидевран откинулась на подушки и с любовью воззрилась на махавшего деревянным мечом Мустафу. Кто виноват, что все сложилось так, как сложилось? Рыжая невольница, ставшая султаншей за какой-то год, была ей уже симпатична. Но в глубине души колыхалось еще что-то такое, колыхалось... Ревность, обида. Обида на то, что с ее появлением Повелитель и думать забыл о своей любимой наложнице. Приблизил к себе некрасивую, но смешливую и очень гордую девчонку. И, судя по всему, был вполне с ней счастлив.
  
  Этого Махидевран ему почему-то простить не могла. Хоть и не любила, как мужчину, хоть и страдала, когда приходилось ложиться в одну кровать с Повелителем, чувствуя себя грязной игрушкой из плоти и крови, просто постельной рабыней.... А все равно обижалась на такое презрение и невнимание.
  
  
  -Мама, мама! - запыхавшийся Мустафа подбежал к матери, доверчиво заглядывая ей в глаза. - А когда мы пойдем повидать Мехмедика?
  -Скоро, Мустафа, скоро... Сейчас пообедаем и пойдем, - погладила сына по встопорщенным кудряшкам Гюльбахар. - Ты что будешь кушать?
  -Я хочу лукум и шербет!- капризно надул губки шестилетний малыш.
  -А суп будешь кушать?
  -Не буду, Повелитель не кушает суп! Повелитель кушает лукум и то, что захочет! - смеясь, ответил шехзаде. Махидевран ласково обняла сына... И застыла, когда в ее покои без стука вошла мрачная, как грозовая туча, валидэ.
  -Нам нужно поговорить. Наедине.
  -Госпожа... - живот мешал быстро двигаться, но баш-кадина все равно постаралась максимально быстро приветствовать царственную свекровь поклоном. Султанство - султанством, и хотя оно в ближайшей перспективе, а забывать о субординации все-таки пока не стоило.
  -Пошли Мустафу умыться. Где его няни? - брови Айше Хафсы все сильнее сдвигались на переносице. Чувствовалось, что царственная султанша в гневе. И что было причиной ее гнева - оставалось только гадать.
  
  Спустя пять минут перед женщинами поставили блюда с всевозможными лакомствами, а маленького шехзаде увели переодеваться и приводить себя в порядок. Валидэ небрежно забросила в рот кусочек пахлавы и внимательно посмотрела на Махидевран.
  -Думаешь, мой сын не очнется? - вопрос повис в воздухе, как топор над головой приговоренного к казни.
  -Валидэ...
  -Что? Скажешь мне, что каждую минуту возносишь молитвы за жизнь и здоровье моего сына, Махидевран? Не ври, я вижу в твоих глазах радость от того, что скоро именно твой сын станет султаном.
  Проклятая Хафса слишком хорошо читала в людских душах.
  -Валидэ, я...
  -Молчи, я не договорила. Так вот, баш-кадина, запомни - мой внук еще слишком мал, чтобы управлять государством. Сейчас очень нестабильная обстановка, в любой момент, узнав, что скончался Сулейман, сюда войной пойдут очень и очень многие. Страна не может сейчас остаться без правителя, - валидэ была серьезна, как никогда.
   Махидевран внимательно слушала, стараясь больше не перебивать свекровь.
  -Аги янычар в беспокойстве, Гюльбахар, один из них - Вириз-ага, - уже приходил ко мне справиться о здоровье Повелителя. Они в любой момент могут поднять бунт. Это янычары - наше самое страшное оружие, которое в любой момент может обернуться против нас самих. Ибрагим предложил выдать им бакшиш, но я сомневаюсь в правильности такого решения. Они не глупы, и сразу поймут, что мы пытаемся их умаслить. Так вот - Мустафа пока что еще слишком мал, чтобы янычары были готовы признать его новым султаном. Скорее всего, твоего сына и нашего внука убьют почти сразу после того, как он возьмет в руки меч Аюба.
  -Валидэ!! - в глазах баш-кадины заплескался неприкрытый ужас. -Что же нам делать?!
  -Молиться, Махидевран, молиться, - с не менее неприкрытой усмешкой отозвалась Айше Хафса. - Я написала своему брату, хану Менгли Гирею. Он вышлет сюда тайно моего младшего брата Юсупа.
  -Зачем, валидэ?
  -Он будет назначен регентом при маленьком Мустафе, пока тот не повзрослеет. Он силен и опасен, как и любой татарский хан. К тому же, его учили управлять страной. Не можем же мы доверить империю бывшему рабу-греку?!
  Несмотря на то, что Ибрагим стал ее зятем, да и неплохо проявлял себя в государственных делах, любви к нему у Царственной колыбели не прибавилось.
  -Вместе с Юсупом прибудут войска моего брата, вся военная поддержка, которую он готов оказать. Десять тысяч лучших воинов, Махидевран! Это капля в море против наших же полков, но...
  -Я поняла Вас, валидэ, - лицо Махидевран было белым, как простыня. Мечтая о власти, баш-кадина как-то не задумалась о проблемах, сопутствующих этой самой власти. О тех, кто мечтает попасть на османский престол. О янычарах, которых усмирить можно только грубой, очень грубой силой. О постоянном риске и ожидании удара в спину. Как не ненавистна была валидэ гордой черкешенке, в этот раз она была абсолютно и полностью права. Стоит умереть Сулейману, как Мустафа отправится следом за ним.
  В этот момент, впервые за долго время, баш-кадина искренне взмолилась Всевышнему о здоровье Повелителя. Она может и подождать, рано или поздно ее сын все равно придет к власти.
  А сейчас стране нужны мир и порядок, под железной рукой ее прежнего Правителя. И его рыжей Хасеки, про которую уже давно ходят слухи, что ее власть над султаном - не только в постели. Ум славянской наложницы успел завоевать славу не только в пределах стен гарема...
  -Хоть бы, что ли, очнулась Хюррем... - тоскливо прошептала Махидевран, машинально откусывая кусочек лукума.
  -И не говори... - не менее тоскливо отозвалась Айше Хафса.
  
  
  Глава 13.
  
  
  Султан сидел на лавочке в парке, недалеко от дома Александры, и размышлял. Недавний разговор с женой поверг его в полное отчаяние, да такое, что жить бедному Повелителю мира уже как-то и не хотелось. Какой смысл жить, если сразу после твоего правления начнется упадок династии? И ты ничего не можешь для этого сделать, и хотя бы как-то предотвратить.
  Лучше бы она просто ничего ему не рассказывала. Иногда многие знания - это многие печали.
  
  Вздохнув, Сулейман достал из кармана сигареты и закурил. Это, конечно, не привычный кальян, но тоже неплохо. Хотя Хасеки пыталась предупредить супруга о вреде никотина и возникновении зависимости, слушать Сулейман ничего не стал. В некоторых вопросах он предпочитал сам принимать решения.
  
  Перед глазами Повелителя стояла прекрасная сильная женщина, в которую его угораздило влюбиться. Молодая, умная.... Вредная, правда, и с отвратительным характером. Размышляя сейчас, Сулейман откровенно не мог понять, за что же он ее полюбил. Там, в его привычном мире и времени, была маленькая хрупкая девушку. Беззащитная, как птичка, но с недетским умом и рассудительностью. Страстная умелая любовница и верный друг. Она выгодно отличалась от привычных ему женщин.
  
  Здесь он увидел ее истинное лицо. Сильный волевой характер, жажду власти, ум, превосходящий ум его Великого визиря и многих пашей. Привычку приказывать и повелевать. Она даже им помыкала. И, несмотря на свою страстность... Не чувствовалось в ней любви к султану, и почему-то он понял это только сейчас. Александра его не любила, а просто смирилась со своей участью. Там. Здесь же... Все встало на свои места.
  И от этого Сулейману было как-то по особенному тошно.
  
  А еще в ней была злость. Она была переполнена этой тщательно скрываемой злостью просто до краев, и та регулярно выплескивалась. Здесь, в этом мире, Саша была не на месте. Ей бы на войне, впереди войска скакать, вести на смерть и убивать сотнями, давать выход своей испепеляющей душу злости. Ее место не здесь... А там, в 16 веке, во дворце Топ-Капы. Вот только не в привычной роли султанши. Ей нужен простор и воля, возможность для маневра. Пусть у него будет непривычно сильная женщина, но ведь если ей дать возможность - она перевернет мир!
  
  Сулейман долго еще сидел на лавочке, размышляя. Потом пошел просто прогуляться, не переставая думать. В голове у него начал рождаться план использования Хасеки в мирных и не очень целях. Пускай она его не любит, со временем это изменится. Да и так ли уж нужна султану ее любовь? Ему нужна верность, может быть -дружба, - и преданность. А главное - ее ум и характер.
  
  Окончательно определившись с будущим своей необычной жены, султан решил вернуться в дом. Выбросив окурок последней сигареты на газон, он повернул в сторону дома и неспешным шагом направился обратно.
  
  Войдя в квартиру, Сулейман удивился странной тишине. По его расчетам, Александра давно должна была проснуться. Слегка обеспокоившись, султан всего мира отправился на поиски жены.
  Обнаружил он ее в спальне. Саша лежала на кровати ничком, бледная и холодная, еле дышащая.
  
  -Хюррем... - слегка потряс ее за плечо Сулейман. - Хюррем, очнись!
  Девушка не отзывалась. Перевернув ее на спину, султан поразился мертвенной бледности супруги.
  -Хюррем, что с тобой?!
  Он еще не успел догадаться, что жена его опередила и отправилась обратно одна. Заметив возле кровати коробочку из-под лекарства, Сулейман начал осознавать произошедшее.
  -Хюррем, что же ты наделала... - схватившись руками за голову, прошептал он. - Как же я буду тут, один?!
  
  Бледная полумертвая девушка, естественно, ничего не ответила.
  
  
  
  ***
  
  Вставать с кровати, несмотря на гневные вопли лекарей, я начала почти сразу, как прошло головокружение. И сразу же направилась в покои к "отравленному Повелителю". За мной потрусила валидэ, так что план по выдиранию бороды муженьку пришлось с сожалением отложить.
  
  -Хюррем, не беги так, - не поспевая за мной, просипела сзади Айше Хайса. Я послушно сбавила темп. Привычка быстро ходить вернулась со мной из моего времени. -Стража, пропустите Хасеки в покои Повелителя!
  
  В покоях царило поистине траурное настроение. Везде были зажжены свечи, воняло травами и примочками, а в углу била в бубен какая-то откровенно дикая баба. При виде нее мои брови непроизвольно поползли на лоб.
  -Валидэ Султан? - обернувшись к свекрови, я взглядом указала на бабу с бубном.
  -Это колдунья, - слегка виновато призналась Хафса. Мои глаза стали очень большими и круглыми. - Она считает, что Повелителя кто-то проклял. И теперь пытается снять заклятие с моего сына.
  -Давно пытается? - не удержалась от сарказма я.
  Валидэ как-то виновато пожала плечами. Суеверные вы мои.
  -Хатун, - подошла я к "колдунье". - Как успехи? Ты вылечишь моего супруга?
  -На нем о-очень, о-о-о-очень сильное заклятие, его кровь отравлена, султанша-а! - начала завывать припадочная баба. Но при виде моей довольно скептичной рожи быстро перешла на относительно нормальный язык. - Я пытаюсь вызвать дух Повелителя из астрала, чтобы узнать имя его врагов!
  -Зачем? - давясь хохотом, проявила я участие к такому нелегкому делу. Валидэ стояла тихая и скромная, рядом с кроватью Сулеймана, нежно гладя его по волосам. - Что тебе даст знание имени его врагов?
  -Я верну им проклятие, и султан очнется! - затряслась ведьма, закатывая глаза так, что стали видны белки. - Помогите мне, султанша, вы самый близкий ему человек! На ваш зов Падишах откликнется быстрее!
  Мое лицо выражало крайнюю степень охренения, видимо. Вот что-что, а духа еще живого султана из астрала в компании припадочной дуры в перьях мне еще вызывать не доводилось!
  Что ж, все в жизни когда-то бывает в первый раз...
  Валидэ от кровати смотрела на меня взглядом, исполненным безумной надежды.
  -И что я должна делать? - смирившись со своей участью, спросила я у колдуньи.
  
  Глава 14.
  
  
  Великий визирь Османской империи, Ибрагим-паша Хазрет Лери, в задумчивости смотрел на спящую супругу. Мысли, роившиеся в его голове, были очень далеки от размышлений о тихом семейном счастье и будущем рождении наследника. В данный момент Визирь -и-Азам вынашивал коварный план по поднятию восстания корпусом янычар. Момент для этого был самый что ни на есть подходящий.
  
  Вы спросите, а какова была цель Ибрагима, бывшего сына рыбака из Парги, ныне ставшим третьим в государстве Османов по влиятельности человеком? Ответ банален и прост до безобразия. Месть и жажда еще большей власти. Ему было мало того, что он уже имел.
  
  Нужна была серьезная власть и полная свобода действий. После трех ночей бессонных размышлений, Ибрагим пришел к выводу, что ему необходимо добиться восшествия на престол не шехзаде Мустафы, а маленького Мехмеда, сына русской рабыни Хюррем и его бывшей любовницы. А самому добиться статуса регента при малолетнем султане.
  
  Идея снова сделать Роксолану не бывшей, а настоящей любовницей, Ибрагима тоже в покое не оставляла. Он скучал по этой проклятой ведьме, решившей вновь хранить верность своему султану. Он чувствовал себя так, будто им просто попользовались и пошли дальше. Ненависть к жене и ее постоянные разнузданные желания еще больше усугубляли ситуацию. Ибрагима уже тошнило от Хатидже и ее постоянных капризов.
  
  Логика подсказывала визирю, что возвести на престол сына Махидевран было бы и проще, и легче. Управлять страной при маленьком Мустафе будет несложно - черкешенка более податлива, чем русская султанша.
  
  Но вот беда - Махидевран в своей постели визирь видеть совершенно не желал. Он просто бредил рыжими волосами законной супруги падишаха, ее тугой полной грудью, которую так берег Сулейман, и страстностью в постели. Несмотря на то, что собственная жена была еще более горячей, чем фаворитка Падишаха, Ибрагим больше никого, кроме зеленоглазой заразы, не хотел.
  
  Околдовала, заворожила? Может быть. Ему было плевать. Он хотел править этой страной вместе с Хюррем, жить с ней, как с женой, и растить ИХ детей.
  То, что Сулейман пока еще не умер, а просто был в коме, Ибрагима уже мало волновало. Он строил планы на будущее и уже начал их воплощать.
  
  Недавно взятая на роль новой няньки Мустафы наложница последнюю неделю исправно подливала ему в пищу купленный Ибрагимом у проверенного человека яд. Вскоре маленький шехзаде должен будет отправиться следом за своим отцом в райские сады Аллаха. А пока же необходимо было создать прецедент, поднять восстание среди янычар и самому же его подавить, дабы показать, что без его мудрого руководства страна не выживет.
  
  Затем останется только довести Хатидже до идеи о разводе. Для этих целей Ибрагим припас давно раздражавшую его Нигяр-калфу, с которой начал демонстративно заигрывать. Дальше флирта дело пока не заходило, но влюбленная женщина уже готова была на все. Ее нимало не смущало то, что у "любимого" есть законная супруга-султанша.
  
  Ибрагим усмехнулся. Совсем скоро он возьмет Нигяр в свой рай, чтобы затем свергнуть ее в самые пучины ада. А кто виноват? Нужно уметь уважать узы чужого брака, а не класть глаз на женатого мужчину. Тогда и проблем не будет.
  
  Ибрагим утомленно улыбнулся и закрыл глаза. Рядом сонно сопела ненавистная жена, перед глазами стояла прекрасная рыжая султанша. Царственности в ней было поболее, чем в султанше крови. Представив Роксолану рядом с собой на золотом троне османов, Ибрагим мечтательно улыбнулся. Вместе они перевернут мир!
  
  
  ***
  
  Цирковое представление началось. Меня со всем почетом усадили рядом с султаном, баба в перьях, чьего имени я так и не узнала, выдернула у меня из косы два волоска и бросила их на воняющие чем-то угли. Благовоний-то, благовоний намешала...Ох, мать моя, что за цирк уродов...
  
  Валидэ чинно сидела на другом краешке постели и с надеждой наблюдала за "колдовскими" манипуляциями.
  -Возьмите господина за руку, султанша! - приказала мне тетка, настраивая любимый бубен. Я послушно взяла вялую холодную ладонь Сулеймана в свою. - Мне нужен его волос!
  -Из бороды подойдет? - коварно поинтересовалась я. Обещала же бороду выдрать!
  Посмотрев на меня с укоризной, тетка выдрала у Сулика волос с виска. Я понуро вздохнула. Не удалось .... А так хотелось!
  -Закройте глаза, султанша!! - волоски полетели в жаровню, откуда завоняло еще гаже. - Повторяйте за мной!
  -Повторяю, - послушно согласилась я, закрыв глаза.
  -Приди, Кассиэль!!!
  -Не буду я это повторять.
  -Почему?!!
  -Это из религии иудеев. И потом, мы же там Сулеймана зовем, или нет?!
  Тетка заскрипела зубами, валидэ сидела молча, как каменный истукан, и ни во что не вмешивалась.
  -Приди, Анаэль!!!
  -Еще один ... - пробормотала я себе под нос еле слышно. Тетка начинала меня доставать не по-детски. - Зачем тут эта толпа?!
  -Это имена ангелов, султанша!!
  -Ты еще Мункара и Накира позови! - выплюнула я. Тетка подавилась возмущенным бульканьем. - А можем и просто взяться за ручки и вместе запеть "Шма, Исраэль, адонай элохейну, адонай эхад!"
  Колдунья оторопела, валидэ наконец-то подала признаки жизни:
  -Что это значит, Хюррем? Ты читала какое-то заклинание?
  Я устало вздохнула:
  -Это просто молитва на древнееврейском. "Слушай меня, народ Израиля, Господь наш - един, Бог наш - един!"... не суть важно.
  -Ясно, - нахмурилась валидэ, явно не поверив мне не на йоту. И меня прорвало:
  -Слушайте! Мне надоел этот балаган!
  Хватит фарс разводить! Не знаю, зачем сюда позвали колдунью, но одно могу сказать точно... Сулейман скоро придет в себя! День, максимум два - и наш Повелитель снова будет с нами... А колдовство...
  Договорить я не успела. Ладонь Сулеймана дернулась в моей руке и крепко сжала пальцы.
  -Он приходит в себя! - еле дыша от счастья, прошептала валидэ.
  -Работает мое колдовство!! - не к месту влезла Зейнеб-хатун. Я посмотрела на нее очень злыми глазами, но бабе было плевать.
  -Хюррем? - донесся слабый голос с постели.
  
  Глава 15.
  
  
  Пока с Сулейманом возились лекари, я отправилась в сад, подышать свежим воздухом. Мутные глазки супруга и его блаженная улыбка идиота, которая возникла на лице сразу, как он осмотрелся, выбесили меня до крайности. Тяжело, однако, делать вид, что ты безумно рада видеть очнувшегося султана, когда саму трясет от ярости и желания придушить его своей же косой!
  
  Дойти до сада я не успела. В коридоре у меня неожиданно и резко закружилась голова, и я с коротким вскриком рухнула на руки своим верным служанкам, всюду следующим за мной по пятам.
  
  -Госпожа, очнитесь, - меня настырно кто-то тряс. -Очнитесь, госпожа! Откройте глаза!
  Но я никак не могла вынырнуть из вязкой темноты, в который было так уютно и спокойно.
  -Что с ней, Ясмин Хатун? - раздался рядом обеспокоенный голос валидэ султан.
  -Госпожа беременна!
  -Ин ша Аллах! - в голосе валидэ послышалась неподдельная радость. - Хасеки подарит еще одного шехзаде моему сыну! Благодарю тебя за благую весть, Ясмин Хатун!
  Я беременна?! Но как?! Я же принимала отвар, у меня начались месячные! Откуда?! Как этот ребенок смог удержаться?!
  
  Кажется, мысль о сроках наконец-то дошла и до моей царственной свекрови. Видимо, посчитала, когда я в последний раз ходила на хальвет к Повелителю, и теперь задумалась. Ой, что будет... Может, мне пока не приходить в себя? Страшно что-то.
  -А когда родится новый наследник? - этак окольно решила уточнить интересующие ее цифры Валидэ-Мама.
  -Спустя полгода или чуть меньше, госпожа! - ответ лекарши удивил нас обеих. - Хасеки носит ребенка уже больше трех лун!
  Она мне зад прикрывает сейчас так хитро, или...?
  
  Я пришла в легкий ужас. Если я правда на третьем-четвертом месяце, забеременела сразу после того, как отняла сына от груди, то получается... Я чуть было не вытравила свою дочь из-за ошибки тупой лекарши, отправленной в Диярбакыр, и толком не сумевшей установить срок?! Да лучше бы я ее отправила на корм рыбам, в Босфор!!! И это было бы вполне заслуженно!!
  
  Лучше бы я себя отправила на корм рыбам, все-таки. Потому что не фиг было в кровать к Ибрагиму лезть! И поводов бы для такой "ошибки" бы не появилось! Бедная моя доченька...
  Я мысленно поприветствовала будущую султаншу, уютно и прочно обосновавшуюся у меня в животе. Упорная девочка будет, живучая. Вся в маму.
  Меня начала потихоньку наполнять любовь к нерожденной еще дочери. Еще один ребенок, зачатый не в любви, а по расчету, но такой желанный. Вторая из шести, вторая из пяти выживших. Михр-И-Мах Султан, Госпожа Солнца и Луны! Настоящая принцесса крови!
  И это все мой ребенок?!
  К любви примешалась и гордость за свое царственно потомство. На этой оптимистичной ноте я решила, что пора открывать глаза.
  
  -Хасеки, султанша, вы очнулись! - лекарша оказалась молодой девушкой с ярким румянцем и добрыми глазами. - Как Вы себя чувствуете, госпожа?
  -Голова кружится и во рту пересохло, -честно попыталась я улыбнуться. - Валидэ?
  -Тебе стало плохо, Хюррем, - сияла теплой улыбкой Айше Хафса. - И благодаря этому мы узнали благую весть!
  -Какую? - решила я разыграть неведение.
  -Ты беременна, Хюррем! Ты вскоре подаришь Повелителю еще одного шехзаде!
  -Или луноликую султаншу, - лукаво усмехнулась я. Против султанши валидэ точно ничего не имела, так как внучек у нее еще не было. - Повелителю сообщили?
  -Пока нет, пусть он придет в себя, и затем ты сама его обрадуешь, - а вот этот вариант мне не очень нравится. Почему-то.
  Я утомленно прикрыла глаза и сама не заметила, как вскоре уснула.
  
  
  С Сулейманом мне позволили увидеться только через пару дней, когда он пришел в себя. Повелитель сам приказал мне явиться в его покои, чего я ждала с затаенным трепетом. Боялась, что весть о моей беременности уже дошла до его ушей, боялась, что будут лишние вопросы. Но того, что он мне сказал, я точно не ожидала и не могла себе представить даже в самых смелых мечтах...
  
  Войдя в покои, я увидела, как Сулейман дал знак удалиться всем, кроме меня. Слуги спешно покинули спальню Повелителя, оставив нас наедине.
  Повисло неловкое молчание.
  -Подойди, Хюррем.
  Я покорно подошла.
  -Сядь рядом.
  Он меня задушить хочет? Почему мне так страшно?!
  -Почему ты это сделала?
  И думай теперь, в чем мне каяться, какую оплошность он раскопал.
  -О чем ты, Сулейман? - решила я изобразить непонимание.
  -Почему ты бросила меня там? Одного? Почему ушла раньше?
  -О, Аллах!- я едва удержалась от того, чтобы облегченно не рассмеяться. - Я просто не нашла тебя, долго искала, ездила в мечеть.
  -Да? - голос султана наконец-то потеплел. - И ты решила, что я уже вернулся?
  -Именно так, мой Повелитель. Ну и заставил же ты меня поволноваться!
  -Не удивлюсь, что ты отправилась сюда, пылая желанием мести, -слабо хихикнул Сулик, окончательно оттаяв. - Можешь приступать. Что ты хотела со мной сделать, о коварная ведьма?
  -Бороду вырвать, - созналась я. Сулейман побурел.
  -Бороду не дам!
  -Уже не надо, - с этими словами я нагнулась и легко поцеловала его в губы. - Где же ты был, милый?
  -Думал, Хюррем, принимал важные решения... И хочу, чтобы ты о них узнала.
  Я слегка вздрогнула. А если он решил выслать меня из дворца? Или утопить? Чтобы в политику не лезла? Кто его знает, чего от него ждать....
  Но ТАКОГО...
  -Я хочу, чтобы ты стала моим визирем, Саша, -тихо сказал султан. -Присутствовала на Совете Дивана. Помогала управлять империей. Я хочу, чтобы ты реализовала себя, свой ум и свои амбиции, направив их на пользу государству.
  Моя челюсть тихо отвалилась.
  -Ты шутишь, Сулейман?!
  -Нет. Если ты переоденешься, я смогу выдать тебя за мужчину, и ты войдешь в Совет как Ахмед-паша, второй визирь. После, получив опыт, ты попадешь на место Ибрагима. Тебе я верю больше, чем ему.
  -Если я сплю.... Знаешь, я не хочу просыпаться! - не веря своим ушам, прошептала я. - Только Ахмедом я не буду!
  -Тогда выбери себе имя сама, моя Роза.
  Так на свет появилось мое альтер- эго - Явуз-паша, вошедший в Совет Дивана, доверенный визирь самого Падишаха. Через три дня он (то есть я!) присутствовал на своем первом в жизни заседании.
  
  КОНЕЦ III ЧАСТИ.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"