Этот очаг, серо его покрывало,
Здесь на полу быть куда больше пристало
Пьющим мед, которым его вечно мало.

Этот очаг, он ныне покрыт крапивой,
Стражи его, когда еще были живы...

Этот очаг кусты Иван-чая скрыли,
Когда Овейн и Эльфин живыми были,
Добычу здесь в котлах через край варили.

Этот очаг лишайник бурый покрыл,
Здесь на пирах намного привычнее был 
В бурной схватке мечей неустрашимый пыл.

Этот очаг скрыт в ветвях ежевики,
Обычай его был преславный, великий:
Щедро Регед умел дарить ясноликий.

Этот очаг, он в терновнике спрятан,
Был он прежде воинам многоприятен
Ради дружбы, которой Овейн был знатен.

Этот очаг, весь он кишит муравьями.
Привычней ему украшаться свечами
И честными в честном застолье мужами.

Этот очаг, щавель - его покрывало.
Здесь на полу быть куда больше пристало
Пьющим мед, которым его вечно мало.

Этот очаг, свиньи в нем роются ныне
Прежде казалось: никогда не покинут
Дом смех мужей, и в роге по кругу вина 

Этот очаг, курицы в нем копошатся.
Вовек с нуждой не довелось ему знаться,
До дня как с Овейном, с Урьеном расстаться.  

И та колонна, а также и та, и эта 
Знали совсем иной обычай на свете:
Воинский смех при дарах несметных