Аннотация:
Третий берег
Третий берег
И был в мире серебристый ветренный вечер. Языки пламени костра трепетали в страхе быть оторванными от материнской огненной гущи, но ветер лишь пугал, лишь поддразнивал пламя, заставляя его делиться огненными искрами с теплым воздухом. Этот костер принадлежал четырем палаткам, расположенным на расстоянии пяти-шести метров от него и друг от друга. А через реку, невдалеке, отражался похожий костер, тоже обогревающий и освещающий четыре вечерние палатки, образующие вокруг него своеобразный хоровод.
Анна давно наблюдала за городком палаток за рекой. Он так отличался от ее собственного лагеря! Какие яркие краски! Таких не бывает в природе. Одна палатка серебряного цвета, как рыбья чешуя, с синими кусками правильной формы. Другая ярко-розовая, такого цвета она даже и не видела никогда, он напоминал ей смесь цветов шиповника и бабочек. Над костром стояло странное сооружение из прямых веток такого же цвета, как рыбья палатка, в этих ветках отражалось солнце и даже резало глаза, если на него смотреть так пристально. На этом сооружении жарили рыбу, мясо, хотя Анна и не видела, чтобы кто-то из жителей того берега ходил на охоту, и еще много интересных штучек - длинных палочек, кусочков округлой формы... Анна вглядывалась в чудесный городок уже давно, наверное, с тех самых пор, как прошел дождь. Тот лагерь появился за одну ночь. Семья Анны жила на берегу все лето и вот однажды утром Анна обратилась к отцу:
- Посмотри, ведь еще вчера там ничего не было!
- Не было чего? - удивился отец, вытачивающий из прутьев стрелы для лука.
- Не было людей! И таких палаток! И ярких колесниц, которые перевозят тех людей!
- Ах, дорогая моя Анна, - улыбался отец. - Тебе ведь уже пятнадцать, а ты все еще продолжаешь видеть вокруг себя то, чего не видит никто.
После этого разговора Анна не обращалась ни к кому с подобными высказываниями. И ничего не спрашивала. Она только смотрела и впитывала в себя такой странный и чужой, и тем самым очень привлекательный мир. Она видела женщин, которые купались почти раздетыми в присутствии своих мужчин, только яркие разноцветные полоски прикрывали их тела. Не у всех женщин были длинные и темные волосы, как у всей семьи Анны. У нескольких волосы были совсем желтыми, да к тому же и короткими. Мужчины, правда, тоже ловили рыбу, как и папа с братьями, но вечерами они сидели вокруг костра, бросали друг другу белые квадратики, пили что-то из одинаковых сосудов, смеялись и вокруг них разливались звуки музыки. Сначала Анне не нравилась их музыка, но потом она стала привыкать и часто, сидя и наблюдая за той жизнью, она поводила в ритм плечами и коленями.
Но самым притягательным зрелищем для нее был юноша, наверное, ему было столько же лет, сколько самому старшему брату Анны, Иосифу, девятнадцать. Он был очень похож на всех ее братьев и на отца тоже. Такой же смуглый, черноволосый, высокий, стройный и подвижный. Только одежда его была совсем иной. Чаще всего он ходил в одних только синих брюках до колена, на некоторых местах они имели голубой оттенок грозового неба. На ногах его были яркие, необычные закрытые туфли, с бело-синими полосками. Иногда он тоже сидел на берегу и смотрел на палаточный городок Анны, такой однообразный в своих коричнево-серых тонах.
Как-то раз после вечерней трапезы Анна не ушла спать в палатку к бабушке и матери, а вышла на берег и стала смотреть по своему обыкновению на чудесную жизнь соседей. И вдруг она увидела, что камыши рассекает нос лодки. Лодка тоже была странных цветов и не деревянная. Она напоминала листья осин осенью или цвет грибов, растущих под ними. Ее хорошо было видно даже в сумерках. В лодке сидел юноша из городка напротив.
- Садись, - позвал он Анну, - покатаю тебя по реке, хочешь?
Анна обернулась на свой лагерь. На нее никто не обращал внимания, братья думали, что она уже ушла спать, а мама с бабушкой, наверное, решили, что она все еще с братьями и отцом. И Анна шагнула в лодку, приняв руку юноши.
Они молча поплыли по реке, догоняя заходящее солнце. Ветер рябил воду, изредка за бортом всплескивалась рыбка.
- Я давно за тобой наблюдаю, - заговорил юноша. - Ты такая красивая. Сидишь одна вечерами и смотришь на нас. Если тебе так интересно, что у нас происходит, почему не придешь в гости?
Она удивилась.
- Как же я могу придти к вам? Ведь вы за рекой!
- Твои друзья ведь плавают на лодке, удят рыбу, попросила бы - они перевезли бы тебя к нам.
- Это мои братья. Они не видят вас. И никогда меня не отпустят так далеко.
- Да это же совсем близко! А почему они нас не видят?
- Я не знаю. А с вашего берега видно нас?
Юноша задумался.
- Не знаю. Мы о вас не говорим. Может, они и не замечают. Подумаешь, палаточный городок напротив, мало ли таких вокруг!
- А я такого как ваш еще не видела. У вас палатки таких странных цветов! И так много нового, совсем непривычного! И музыка, и еда, и игры, и даже женщины - все совсем другое!
- А откуда вы приехали?
- Мы? Из Испании. Мы очень долго шли, за это время произошло столько событий, нам угрожали, за нами гнались, у нас отобрали все ценные вещи, но все-таки мы спаслись и вот, оказались тут, на берегу.
- А ты и родилась в Испании? Ты похожа на итальянку.
- Да, мы все там родились, хотя родители наши из Италии.
- Надо же, как интересно! Поэтому в вашем палаточном городке совсем не так, как у нас. Я никогда еще не был в других странах. Мы приехали из Киева.
- А где это?
- Да тут недалеко, километров триста.
- А сколько это?
- Ну, триста.
- Сколько дней пути?
- Пять часов на машине, если повезет.
- На чем? Ах, на этих разноцветных блестящих колесницах!
Юноша покосился на нее недоверчиво, хотел было что-то сказать, но передумал.
- Хочешь конфету? - спросил он.
- А что это?
- Это еда. Очень вкусная. - он достал из рюкзака яркую конфету.
- О. Да, хочу! Эту кожуру прибивало к нашему берегу, я видела, как вы такое едите!
- Это обычный "Сникерс".
Анна взяла конфету, разорвала обертку и откусила кусочек.
- Такого я еще никогда не ела. Как мед, только совсем другой! А что в ней?
- Меда там, кажется, нет. Сахар, шоколад, наверное, молоко...
- Молоко! - Анна отбросила конфету.
- Что такое? - удивился юноша. - У тебя аллергия на молоко?
- Я только что ела мясо!
- Ну и что?
- Как? Разве вам можно есть молоко сразу после мяса?
- Конечно можно. Да это же и не молоко вовсе, там его всего чуть-чуть.
Юноша внимательно посмотрел на Анну. Он молча разглядывал ее лицо, улыбался, немного прищурившись.
- Ты знаешь, а ты похожа на мою прапрабабушку. Когда ты сказала про молоко, я вспомнил, что она тоже соблюдала такие правила. У нас сохранилась ее фотография, хотя она на ней старше, чем ты сейчас.
- Портрет?
- Да, портрет. Ты, наверное, не очень хорошо знаешь мой язык, - догадался он наконец. - Ты иногда задаешь такие смешные вопросы, хотя акцента у тебя вовсе нет.
- Разве я говорю на твоем языке? Ведь это ты говоришь на моем!
Юноша опять замолчал. Потом он причалил к берегу.
- Хочешь, мы выйдем на землю, погуляем немного?
- Да, только на моей стороне реки.
- Скажи, как тебя зовут?
- Анна.
- Мою прапрабабушку тоже звали Анной! А меня Борис. Погуляем?
Анна кивнула, и юноша помог ей выбраться из лодки.
- Мне так нравится твое платье, - сказал он, привязывая лодку к ветке, спускающейся к самой воде. - Сейчас все девушки ходят в джинсах и кроссовках, а ты такая жественная...
Анна шла чуть впереди и юноша с интересом осматривал ее фигуру. Вдруг он обратил внимания на кожаный мешок, привязанный к ее поясу.
- А что у тебя в мешке? - спросил он.
Анна обернулась и засмеялась:
- Это же мой бубен! Я никогда с ним не расстаюсь. Я получила его от прабабушки Сарры, он охраняет меня!
- Бубен охраняет тебя? Какие глупые предрассудки! - засмеялася юноша. - Покажи!
Она с готовностью развязала мешок и вынула бубен. Ничего примечательного, подумал юноша, старая вещь, даже не звенит, а только гремит разными косточками, нанизанными по бокам.
- Разве это бубен? - рассмеялся он. - У меня тоже есть дома один, так на нем железные колокольчики, знаешь, как он звенит?
- Колокольчики? - удивилась Анна, - Это очень дорогой бубен, тот, который у тебя.
- Если бы я знал, я привез бы тебе мой. Он мне не нужен.
- Мне тоже. На свете есть много красивых вещей, но это не просто вещь. Если я сейчас потеряю дорогу, я постучу в этот бубен, и меня сразу побегут искать и найдут. А если меня кто-то обидит, я опять постучу в него и меня тотчас же спасут.
- Кто?
- Отец и братья.
- А что значит - кто-то обидит?
Анна улыбнулась. Она присела под деревом, завела руки за спину, запрокинула голову и посмотрела на листву, шуршащую под напором ветра.
- Вот например, если бы ветер принялся летать вокруг меня, обнимать, играть волосами, платьем - я не стала бы бить в бубен. Но если бы это сделал ты - я бы обязательно ударила в него и меня бы сразу спасли.
- Спасли? Даже если бы я не был ветром, я не убил бы тебя тем, что поиграл с твоими волосами.
- Так все говорят. Наши преследователи играли моими волосами. Это очень плохо. Хуже нет.
- Но я не твой преследователь. Ты сама заговорила о ветре и волосах. Смотри, ведь твой бубен у меня!
Анна перестала улыбаться.
- Отдай его мне скорей! - испугалась она.
- Не бойся, он мне не нужен. Вот - он протянул ей бубен и она схватила его, прижала к себе. - Смотри, ветер становится все сильнее и сильнее. Хочешь, чтобы он поиграл твоими волосами? Тогда встань и выйди к берегу. Расставь руки, ветер будет знать, с чем ему играть. Может быть, он захочет поиграть с бубном?
Анна так и сделала. Она встала на берегу и подняла бубен над собой. И тут на нее налетел ветер. Он бушевал в ее волосах, рвал платье, лез в глаза, в нос, так, что было тяжело дышать, пытался вырвать из рук заветный бубен... Но Анна не сдавалась. Она смеялась весело и звонко, и в тон ей позвякивал ее амулет... Юноши больше не было рядом. Лодки тоже. Она просто наслаждалась ветром, рыщущим по ее телу, свободой, закатом, приятной температурой воды, мыльной пеной, и сладкой музыкой, выливающейся из стоящего рядом с ванной магнитофона. В ванную уже стучали:
- Аня, ты там не утонула?
- Нет, папа, все в порядке. Я еще полежу...
- Добавь горячей воды, замерзнешь!
Аня открыла кран с горячей водой и хотела было опять погрузиться в свою полудрему, но в дверь опять постучали.
- Тебя к телефону.
- Ну кто еще? - недовольно спросила она.
- Боря.
- Скажи, меня нет.
- Он говорит, что придумал продолжение своей повести.
- Тогда давай! - Аня потянулась и отодвинула замочек на двери. Папа вошел в ванную спиной, чтобы не смотреть на бесстыдно развалившуюся в воде дочь, и протянул ей трубку.
- Алло, - загадочным тоном сказала Аня в телефон.
- Слушай, что было дальше, - произнес голос в трубке.
Юноша оставил Анну, ему надо было спешить в свою палатку. Мама уже наверняка волнуется, куда он делся, а от девушки явно ничего не добьешься. Она странная, хоть и красивая, а юродивых обижать все же нельзя. Когда он подплыл к своей стоянке, мама уже стояла на берегу.
- Ну что, - протянула она. - Еще одна победа?
- Мама, ну что ты сразу...
- А то я тебя не знаю. Что за девушка?
- Да так, с соседней стоянки.
- Это с какой? Тут на десять километров ни одной стоянки.
- Они стоят за рекой. Вот там, - показал он рукой на ту сторону реки и... не увидел ничего. Коричневые палатки семьи странной девушки исчезли, костра не было, лодок тоже.
Мама усмехнулась.
- Ну что ж. Смотри, не попади опять в переплет. Ты хоть ее не обидел?
- Да конечно, теперешних девчонок обидишь. Сама на меня бросилась. Опытная.
- Ну-ну, - протянула мама и медленно побрела к костру.
Борис привязал лодку и посмотрел еще раз на тот берег. На берегу по-прежнему никого не было. Только из-за ивы, спускавшей свои ветви к воде, раздавался чуть слышный перезвон колокольцев, да ветер развевал забытый кем-то серый платок с кистями. Борис присмотрелся и увидел, что еле слышный перезвон исходит от слегка покачивающегося на ветке бубна. Откуда там бубен? Кто-то оставил, наверное дети. Он еще раз подумал об Анне. Ведь она там одна, никто не найдет ее и не спасет. С ней остались только ветер и бубен. А на них мало надежды. Это все предрассудки.
- Мама - крикнул Борис маме вдогонку, - эта твоя прапрабабка, которая из Испании, как ее звали? Ведь Анна, правда?
Мама удивленно оглянулась на сына.
- Из Испании не прапрабабка, а какие-то очень дальние наши предки, это семейная легенда. Она только говорила, что слышала от деда рассказ о том, как его дед был вынужден бежать из Испании со всей семьей. Но это предание, я не думаю, что у нее действительно были достоверные сведения.
- А все равно, так интересно... Жаль, у нас нет родословной нашей семьи.
Аня шмыгнула носом.
- Все что ли? - удивилась она.
- Все, - ответил голос из трубки.
- Какая-то галиматья с бабками у тебя. Если ты про историю Колумба, то у тебя не получится посредством перечисления прапрапрабабок с их воспоминаниями про прапрапрадедок дойти до пятнадцатого века. Подумай еще. Это не финал. Напиши лучше так: "А на том берегу реки по-прежнему покачивались ветер и бубен. Они дружили и вместе пели песенку, и один не мог петь ее без другого." - Аня отложила трубку и закрыла глаза. Ветер целовал ее плечи и волосы, он больше не был штормовым и холодным, не обижал, а ласкал, не сбивал с ног, а легонько подгонял вперед.
Вперед, в воду, на третий берег, туда, где жил ее возлюбленный.
|