Аннотация: театр одного человека
Магнит
Ах, здравствуйте, здравствуйте! Сейчас... Проходите же! Здесь, пожалуй, не убрано, м-да... но если бы вы только знали, чего мне стоило от них избавиться; эти немцы - чудовищная, пречудовищная скукотища!! Я просто в восторге от нашей встречи... Под конец дошло до того, что, не поверите, сам же все и перевернул вверх дном... но боже, что была за инквизиция - то, что он накропал выкушать! Ну, располагайтесь. Будем знакомы: Макс Венин, Максим... люблю все новое, настоящее... Это, знаете, отдельный, может быть, разговор: иногда сидишь, воображаешь... отключаешься, вроде, а на деле - раз - и сносит, как в море, будто в накрывающую стихию иного мира.
Это, ведь, кажется вам странным? Непременно, кажется. Вы даже, небось, уверены, что на самом деле все не так, что где-то существует оно, настояще-действительное... К-хм, Надежда Алексеевна, в чем дело? Это все вовсе не вам, нет, исчезнете, пожалуйста. Так... Так вот, дорогие мои, ангелы,.. вы, вообще-то не против такого обращения?..
Эх, вспоминаю тот черничный водяной день; дождь по-весеннему неожиданно упал за окно, по-октябрьски угрюмо развалился на земле, медленно вытекая к нам, в среднеусвояемый мир перед глазами. С предчувствием или без, я направлялся во флору из суеверно расхаянных лохов и иже с ними. Кстати, вы никогда не пробовали лох. Это скверно. Перестав с того дня интересоваться флорой, скажу только, что говоря что-то... ах, говоря что-то!.. ну, неважно. Ведь теперь вы - мои новые любимчики!! Что-то портит мне настроение. Или может испортить. Может быть, все что у нас с вами есть общего, это настроение. Не что-то сущее-настоящее, а всего настроение. Не будем его портить. Кроме того, это непременно мое настроение.
М-мм, на чем я споткнулся?.. Трудно излагать без живого ответа. Куда-то все время указываете, чем-то машите - пустота, панцирная протухшая человечина. Знаете, я был почти против, когда вы разбили мне ухо, угодили в глаз; перекраивали ангелонеподобное тело на приличный судьбе лад. Помните тот черничный водяной день? "Сбрей усы, Шикльгрюбер". Я насчитал еще одиннадцать - теперь я на верном пути, ангелы?!
С тех пор ли на особом счету музыка для головы, бег для извилин, удары в пах? Вы очень похожи на ангелов. Особенно теперь, когда все - лишь мое настроение. Можете вы возражать? Да, но не на этом я споткнусь, гребаные мои любимчики! Вы похожи на ангелов, потому что мне плохо. Потому что мне замечательно, гениально плохо! Как и каждому, в самые разные минуты. Может быть вам интересно, сколько всего прошло здесь до этих немцев? До этих, доставших меня до самых кончиков мыслей, немцев?! Какого черта, вам не интересно. Вам нужна жизнь и ограниченная степень свободы... чтобы было куда пойти, чтобы было, кого достать.
Так достаньте меня! Это будет, это должно стать... брррр!
Нет, начнем сначала.
Я эгоист. Сижу и думаю, скажем, о контрабасе... Вам не нравится контрабас? Хорошо, заменим на бубен. Почему бы не подумать о нем - в моей голове он звучит весьма трогательно: трень-тр-ррр-трень-трень-тр-ррр... Вас это не убеждает? Ну, вспомните, как ботинок шаркает по асфальту; на моем шаркающем ботинке, впрочем, какие-то шелестящие железяки. Это трудно исправить. Возможно, вы ожидали какой-то совершенно другой бубен, ничего не поделаешь, это мой бубен. Я эгоист.
В любом случае одного бубна кажется мало. Желательно бы к нему еще человека. Не думаете же вы, что инструмент сам способен извлекать из себя звуки! Да и изображение бубна - ни что иное, как дело рук человеческих. Да, пусть психи воображают, что какие-то занудливые чихи пространства могли породить мой бубен, да еще и сыграть на нем. Психи, ангелы, кто угодно - нет ничего глупее, чем ветер и бубен, снег и отвертка, море и черт-те что на постном масле! Половины этих вещей просто не существует... Не буду повторяться, где именно.
Уфф, я, кажется, упустил что-то. Так или иначе... в общем, я тихо сажусь в кресло. Преодолеваю, конечно, какое-то время пространство, но главное, пожалуй, что сажусь... я. А потом, наверное, кто-то еще сидит там, это неординарно. Этот кто-то, очевидно, одна из скучнейших вещей в моем мире. Я эгоист, вы помните. Я начинаю отбрасывать все скучное и неинтересное, и каждый раз выходит по-новому. Это важно. Этому есть одно полуобъяснение... оно вам понравиться!
Поступки - такая же твердая вещь, как и люди, если помните. Мысли мягче, но, очевидно, с успехом заменяют обоих. Перекатывая по извилинам такую вот твердую вещицу, легко нафантазировать тысячи измерений! Это дает стимул вставать утром. Вечером непременно нащупаешь что-нибудь, хотя бы не-с-той-ноги-вставание. Давно подозреваю, что здесь-то и кроется ваша загадочная болезнь.
Моя же болезнь такая - совершенно невероятная: что-то вталкивается сюда, в этот простой как салфетка мирок ИЗНУТРИ! Что то же самое, что снаружи. В общем, я не знаю, почему это происходит, но после избития досканальнейшего изложения флоры среднего Поволжья началась музыка. Смутные призраки Шуберта, Брамса и Моцарта просто-таки поселились в моей голове. Кто из них так отчаянно пилил мою барабанную перепонку?.. Только пару минут без них, а все уже смешалось: контрабасы, скрипки, голоса... В последнее время кто-то умер. Крики, вопли... пара людей наделали столько шуму, что проняло бы и Квазимодо!
Обрадовались бы вы такому? А? Или Б? (два варианта). Вы либо угадаете, либо нет. Я был счастлив! Голова, конечно, весьма выдуманный объект - все это происходило именно со мной, пусть и каким-то дурацко отфильтрованным мной... но ему только такого зрелища и не хватало! Только такого!! Просто бессовестно забывал я о всяческих повсеместных частностях: пойти поесть, кому-либо выдать что-то членораздельное, ради приличия; ощущать вас. Лишь бы послушать неслышное, увидеть невидимое!..
Вы не поверите, милые ангелы, как такое общение с вещами открывает настоящий смысл фраз, вроде "чрезмерно", "ни в какие рамки не лезет" и, наконец, "ужасно, скверно, невероятно". И я верю, кстати говоря, что лишь сконцентрировавшись на чем-то вот так, без остатка, начинаешь чувствовать в себе это иное; только тогда начинаешь как-то к нему относиться. Хоть КАК-ТО!! Я ненавижу (...) просто потому, что (...) лучше. Не помню, к сожалению, как их зовут... ну один-то совершенно известный, с такой... с... черт подери!! Вы его знаете! Ну да ладно, это не имеет никакого отношения к вам, мои ангелы. Это факт.
А ради истины ли я обратился к вам, ради пустой ли ороговелой дефиниции?! Всего страшнее мне, что этот пустой взгляд, да, то, как вы смотрите сейчас, вдруг оживет и исчезнет. Ведь вторая странность моей болезни уже общая с чудом всего проходящего. Какой-то неведомый магнит тянет мир из любви к ненависти, отрывает от жизни, но очень скоро отталкивает назад... и я снова сомневаюсь: "был ли ты где-то, видел ли?"
Но какое жуткое счастье, что ни одна душа не влезет в меня для того только, чтобы сообщить, что будет дальше.
Пойте же, ангелы, пока это счастье!
Пойте.
|