Город вглядывается в меня, будто престарелый клиент - в черноволосую шлюху. Ну-ка, ну-ка, чем ещё она может меня ублажить?
Не надо, город. Смотри - у меня больше нечего взять.
Отвернись. Будь равнодушен. Не люби меня, не старайся увлечь сиянием витрин и сполохами рекламы. Дай спокойно пройти по улицам, на которых ещё не включили фонари. Пусть синие сумерки ложатся на серые дома, а в окнах горит закат. Многоэтажки - тысячеглазые вампиры, чья истинная сущность проявляется лишь на этой тонкой грани дня и ночи...
Скоро зажгутся лампы.
Звёзд не будет.
Мошкара станет виться у фонарей, умирая от обжигающего счастья. Глупые парочки рассядутся по лавкам, в темноте напоминая милующихся ворон: тёмные, встрёпанные и охрипшие от сигарет вперемешку с любовью.
На берёзовых чурбачках возле доминошни - как раз такие воронята. Пацан закончил драть горло, и гитара облегчённо всхлипнула напоследок. Из беседки захлопали. Я пригляделась: девица в балахоне, какие любят носить нынешние подростки. Губы накрашены тёмно-лиловой, чёрной от ночи помадой.
Совсем не идёт малявке.
А я-то почему стою здесь, пожирая взглядом восхищённую невесть чем дурочку? Неужели...
- Олег, ещё, ещё! Вот ту, про звёзды!
Прерывисто вздыхаю. Нехорошо меня так бить. Не этим мелким поганцам бередить мою печаль!
И наплевать, что они меня не видят.
Парень вновь дёрнул струны. Мне почему-то показалось, будто у его гитары есть зубы. И они сейчас очень ноют.
Как у меня.
- "Я подарю тебе звезду, заветную, прекрасную..."
Мальчишка дурашливо улыбнулся и ткнул рукой в тёмное небо:
- Вон ту!
А ведь угадал, угадал, паршивец!
Люди связаны со своими Истинными звёздами. Эта связь чувствуется, её можно проследить. Но некоторые... хм... существа умеют свои звёзды маскировать.
Не от любимых, правда.
Я не вижу этих ярких точек в небе. Никогда не видела. Но я могу их красть. Те самые, Истинные звёзды. И тогда мне становится хорошо. Я пережигаю нить, связывающую звезду и того, кто под ней родился. В этот миг краски обретают настоящие цвета, немыслимые, фантастические оттенки. Жизнь наполняется смыслом. Чужим, краденым - но не всё ли равно?
Тот, кто родился под звездой - часто ли он смотрит в ночное небо? Да знает ли он, какая из мигающих точек - его судьба?
Когда я забираю звезду себе - что происходит с ограбленным? Жив остаётся, это точно. А остальным не интересовалась. Человек просто больше никогда не увидит своей Истинной звезды. Ну и что? У него останутся другие. У него - не у меня! А я... Трое суток. Только трое суток - не больше. И неясное мерцанье на периферии зрения.
Поверни голову - пропадёт.
- "Твоя звезда горит во тьме, лучи тебя касаются..."
Лёгкое жжение в кончиках пальцев.
Всё. Не горит звезда её заветная.
Девчонка вскочила на ноги, выбежала из беседки. Вскинула руки к небу, закричала. Протяжно, громко... Гитара взвизгнула и отлетела в сторону: паренёк рванулся к подруге. Не дал упасть. Девица обвисла у него на руках, и тёрла, тёрла глаза...
А я ушла. Неспешно бродила по городу, и он подмигивал огоньками машин, хихикал вместе со мною дверями дешёвых пабов. Он предлагал праздновать вместе со мною, выпить эту радость до дна, потому что даже в этот тёплый осенний день ему было холодно.
Город-город, кто украл твою звезду?
Не я. Поэтому отвернись. Я тоже мёрзну.
А добыча сегодня богатая. Если бы мальчишка не указал - никогда не смогла бы дотянуться.
Не учуяла бы.
Два дня солнце светило ярко, а ночи трепетали огоньками свечей. Город завидовал молча, и иногда мне даже казалось, что он за меня радуется.
На исходе третьих суток девчонка заявилась.
Впрочем, я не особенно удивилась. Чтобы Звёздная да не тянулась к своей звезде...
Пока она есть.
Выглядела малявка как и в первый раз - неопрятно. Истрёпанные джинсы с пятном от травы на левой коленке. Недавно покрашенные в каштан волосы. И дурацкая помада, от одного взгляда на которую меня воротило.
А ещё - упрямые, отчаянные глаза.
- Верни, - то ли приказ, то ли мольба.
- Для начала - здравствуй, Звёздная. Пива хочешь?
- Меня зовут Лариса. Верни, незвездь проклятая, верни!
Я перехватила стиснутые кулачки в нескольких сантиметрах от собственной физиономии.
Город ехидно скалился разбитыми стёклами обшарпанной будки часовщика.
- Ой-ой-ой, Звёздная, да что за истерика? Любимица судьбы потеряла игрушку? Так выбери новую и сделай её своей. Ты же можешь.
Да. Может. Как же я ненавижу Звёздных, порхающих от одной судьбы к другой, меняющих жизни, как перчатки... Только они и могут.
Не люди. У тех - одна звезда от рождения до смерти.
Не я. У меня нет звезды.
Я не вижу этих воспетых кучей сладкоголосых поэтиков точек в небе!
Не вижу.
Я их пью.
Лариса попыталась вырваться. Не вышло. Тогда она просто застыла передо мной, понуро глядя в землю.
- Отдай, пожалуйста. Верни. Мне очень нужно. Мне нужна... именно эта.
- Эта судьба? Да что в ней такого?
- Ты не поймёшь! - девчонка вспыхнула, но осеклась, напоровшись на мою усмешку. Люди обычно ёжатся, когда я улыбаюсь. Зачем пугать городских жителей?
Им и так хватает стрессов.
Поэтому я смеюсь редко.
- Олег, - прошептала Звёздная. И вновь посмотрела на меня - умоляюще. От бравады не осталось и следа.
А я вдыхала городской ветер, который пах горелой листвой, и лениво гадала, о чём это бормочет девчонка.
Ах да, тот парнишка с гитарой. "Я подарю тебе звезду..."
И ярость - с чего бы? Ведь он...
- Тебе нравятся неудачники?
Ах как мы умеем обжигать взглядом! Положительно, девочка вызывает у меня желание улыбаться почаще.
Поняла. Сникла.
- Он мне нужен... Хочу быть только с ним... Верни! Пожалуйста, пожалуйста!
Я отпустила руки Звёздной. Отошла на пару шагов - на всякий случай. И спокойно произнесла:
- Не верну.
Странно, но малявка на меня не бросилась. Стояла, ковыряла носком синего кеда трещину в асфальте. Думала.
- Что ты хочешь за неё?
Иронически хмыкаю.
- А что ты можешь мне дать?
- Могу зажечь для тебя звезду. Твою. Ничью больше.
Город, город, теперь смеёшься ты? Твой издевательский хохот падает на меня с рекламных щитов, выплёскивается шелестом шин, играет ветвями старых каштанов... Глупый, мудрый, циничный город. Думаешь, у меня появилось, что взять?
Ты прав.
Эта дурочка может зажечь для меня звезду.
Эта ненормальная может...
Может.
Зажечь. Звезду. Мне.
- Тебя накажут. Твои, - мой голос звучит растерянно, да и пёс с ним. Я утратила контроль над ситуацией. Мы обе это знаем.
- Пусть. Ты хочешь звезду?
- На пять минут?
- Дольше не продержится, - девчонка кусает губку. На зубах остаётся след идиотской помады. - Ты же сама знаешь...
Конечно, ещё бы мне не знать! Звезда для незвезди - оксюморон. Так не бывает.
Так не бывает долго.
Пять минут сияния. И годы мучительных воспоминаний.
Пять минут моей собственной судьбы.
Я молча протягиваю ладонь. Щёлкаю пальцами. Где-то там, на небе, на тёмном-тёмном небе, подсвеченном для меня лишь прожекторами с площади возле казино, загорается звезда.
Одна из миллиона.
Получай свою судьбу, маленькая дрянь.
Счастливой ты всё равно не будешь. Слишком много выпито, разбито, разлито в воздухе... И ты не можешь этого не понимать.
Мучительное счастье за ослепительно красивую боль.
Равноценный обмен.
- Я должна набраться сил, - девчонка почти шепчет. - Завтра всё сделаю. До завтра, незвездь.
- До завтра, - как же я опустошена!
Выбор сделан.
Город затаился. Он слышал всё, но сейчас ему, похоже, действительно нечего взять.
Город безразлично отвернулся - разве не этого я хотела?