Я родился и вырос в г. Казатин - небольшом провинциальном городке на Винничине. Прожил там же почти всю свою сознательную жизнь и никогда об этом не пожалел. Помнил всегда слова своего мудрого отца: "Если ты в Балте гроссер пурец, то в Одессе ком-ком (еле-еле) а поц". Кто такой пурец я не знал, но слово гроссер придавало этому пурецу некий шарм. Поц - ну с этим словом я сталкивался достаточно часто, и это не придавало мне излишнего оптимизма, быть им даже в Одессе решительно не хотелось.
Но ближе к сути. Абсолютное большинство мужчин-евреев в Казатине - это выжившие фронтовики. Других, собствено, и не было. К ним относился и Александр Бойм, в дальнейшем именуемый просто Саша. На фронте он был тяжело контужен и очень плохо слышал. Как мы потом узнаем - не такое уж отрицательное качество для жителя бывшего СССР. Ко дню 30-летия победы Партия и Правительство (П унд П) сделали ветерану роскошный подарок - слуховой аппарат. Бедняга не знал, что с подаками от П унд П обращаться надо с большой осторожностью, ему об этом никто не сказал. Саша стал слышать. Работал он в Бердичеве, на заводе "Прогресс" и каждое утро тёплой компанией с 8-10-ю коллегами ездили в этот экзотический город. Как сказал один знакомый: "За Бердичевым для нас земли нет".
За 20 минут поездки эти парни играли по 25 - 30 партий в дурака и обменивались новостями о международной жизни. Саша молчал. Но вот подарок от П унд П сыграл с ним злую шутку. Один из игравших задал ему провокационный вопрос и Саша его расслышал. К сожалению. Визави спросил: "Саша, а ты куда пойдёшь на выборы в Верховный Совет?". На что получил адекватный ответ: "А не пошёл бы ты на хуй со своими выборами, и без меня за нерушимый блок проголосуют 99,98 процента".
Вечером усталые, но довольные пролетарии возвратились домой. Но не все. На вокзале три молодых, прилично одетых человека предложили Саше пройтись в ближайшее отделение КГБ, благо, располагалось оно в 100 метрах от вокзала. В кабинете начальник тихо, но твёрдо спросил: "Так что, жидовская морда, выборы - этот всенародный праздник, высшая точка социалистической демократии, пройдут без тебя?". Ну, и прочее и прочее.
Небольшое отступление: мы-то, провинциальные местечковые, не знали, что скоро появится ещё одна демократия - управляемая, наивно полагая: демократия - она и есть демократия, и эпитеты, вроде "соц" и "управляемая" к ней ничего не добавляют, скорее наоборот.
Дальше события развивались по спирали (бедный-бедный Гегель). Каждую субботу и воскресенье, а также в пролетарские праздники Сашу приглашали в отдел, давали в руки "Правду" и заставляли читать передовицу и пересказывать. На этот цирк собирались практически все сотрудники, а была их добрая дюжина, и заливались диким хохотом.
Но всё хорошее когда-либо заканчивается. В один прекрасный день Саша на глазах у изумлённой публики шарахнул слуховым прибором об пол (кажется, при этом кислотой от аккумулятора был повреждён костюм особо секретного сотрудника) и перестал не только слышать, но и говорить. И так до самого отъезда в Израиль. Мне он при прощании сказал: "Я и там не буду ходить на выборы. Как ты думаешь, что мне за это будет?".
P.S. Со слов старшего лейтенанта КГБ Владимира Огирчука записано верно Валерием Комиссаренко.