Старичок жил в соседней с нами квартире. Был он один-одинешенек. Имени его не помню, потому что все его звали просто дедок. Постепенно это прозвище превратилось в его имя. Во всяком случае, я думал, что его и вправду зовут Дедок.

   Была у Дедка странная привычка. Утром, ни свет ни заря, звонил к нам в квартиру. Папа, поднятый с постели, чертыхаясь, в трусах шел открывать.

   Впрочем, не только папа, но и мама и я уже просыпались, потому что привыкли к явлению старика к нам спозаранок.

   Дедок приходил к нам за водой. Свои визиты объяснял тем, что сломались, мол, краны на кухне и в ванной, а починить все никак не соберется. Да и денег не хватает на такую дорогую по нынешним временам замену. А ведь еще за работу надо платить слесарям.

   Одним словом, ему было проще разбудить нас и прийти к нам за водой.

   У него было большое эмалированное ведро. Он наполнял его до краев в нашей ванне, и нес к себе в квартиру, расплескивая по дороге на мамины коврики. Коврики от этого вечно были мокрые, и пыль на них превращалась в грязь и разносилась по комнатам. Мама ругалась, приходилось часто мыть пол.

   И так происходило каждый день. Едва забрезжит утро, старик уж тут как тут - звонит в дверь, папа встает, чертыхаясь, идет открывать. Дедок выносит полное ведро, расплескивая воду на пол и мамины коврики.

   После его визита мы медленно засыпали, если это был выходной, и нервно дремали, если был рабочий день, и папе с мамой нужно было вставать и собираться на работу, а мне в садик.

   Дедок не знал ни воскресений, ни праздников и был верен своей привычке, как верен Росинант Дон Кихоту, Ромео - Джульетте. Эти сравнения у меня появлялись из романтического настроения. Я тогда был влюблен в девочку Наташу из нашей детсадовской старшей группы. И мечтал ее увезти на коне в Испанию. Почему в Испанию? Потому что папа читал мне эти произведения. Мама говорила, что ему, то есть мне, еще рано слушать такие вещи. Папа наоборот утверждал, что чем раньше...

   Впрочем, речь не обо мне, а о старичке-соседе.

   Наконец, папе это надоело. Он купил два крана - для кухни и для ванной, - вызвал слесарей, заплатил им за работу, и наша семья с облегчением вздохнула.

   Мы блаженствовали целых два дня! В воскресенье ни свет ни заря старик позвонил снова. Папа сначала даже не поверил, но, открыв дверь, увидел верного Росинанта, тьфу, то есть Дедка с эмалированным ведром в жилистой руке.

   На папин корректный вопрос, "что случилось с НОВЫМИ кранами?", старичок ответил, что с кранами, слава богу, все в порядке, и чтобы они и впредь здравствовали и не ломались, Дедок решил их не трогать. Потому что "ежели они сломаются, то никаких денег не хватит их починить взад".

   Уходя, Дедок расплескал воду на мамины коврики особенно щедро. Когда мама ступила на мокрое босой ногой, она сказала такое, чего никогда не говорят завучи средней школы. А именно завучем и работает моя мама. А папа работает в Конструкторско-технологическом бюро инженером-экономистом. Ну это я так, между прочим, чтобы вы знали, какие у меня культурные родители. Да и я тоже не хамом рос в детском садике.

   Потом я это слово на букву "Б" сказал Наташе, а она - воспитательнице. И тогда воспитательница поставила меня в угол. Вот какое это было нехорошее слово.

  

   Однажды в обычное время - ни свет ни заря - Дедок не позвонил в дверь. Папа удивился, а мама сказала: "Слава Богу", хотя в Бога не верила. Мы встали, хотели умыться, но воды не было. Ни холодной, ни горячей. Краны с шипением выпускали воздух, не выдавая ни капли. Положение оказалось критическое. Мы не запаслись водой и теперь не могли даже чаю попить.

   И вдруг звонок как-то странно звякнул, коротко так, как будто в цепи произошло короткое замыкание некоего блуждающего электрического заряда. Но папа на всякий случай пошел открывать дверь. За дверью никого не было. А у порога стояло эмалированное ведро Дедка, до краев наполненное водой. Самого Дедка нигде не было видно.

   - Это он нам добром отплатил, по-тимуровски, а сам убежал домой, - весело сказал папа. - Хотя в его годы не особо побегаешь.

   Мы с радостью приняли подарок Дедка. Хватило и умыться и завтрак сготовить, и на обед в кастрюли налить на запас. А ведро папа понес Дедку. Отдать и поблагодарить.

   Вернулся отец тихий и опечаленный.

  

   Мама, папа и другие наши соседи побывали в квартире Дедка. И я туда прокрался следом. В комнате пахло лекарствами. Хозяин квартиры лежал на кушетке, укрытый с головой простыней. В кресле, возле журнального столика, сидел участковый и писал протокол со слов мужчины, который, как мы поняли, был каким-то родственником Дедка.

   Оказалось, что старичок помер еще вчера днем. Это установили врачи, которых вызвал родственник. А родственник пришел сюда только два часа назад, застав дверь не запертой и мертвого старика, лежавшего посреди кухни. Родственник пояснил участковому: что пришел к старику, занять денег - подрастающему сыну родственника нужна была квартира. И вот, чтобы внести взнос, собирал родственник с миру по нитке. А у стариков, известное дело, всегда есть заначка...

   Тут пришли двое дяденек из службы эвакуации трупов. Затолкали Дедка в черный полиэтиленовый мешок, как какую-нибудь собаку, и, взявшись каждый со своего конца, подняли мешок и вынесли тело вон из квартиры.

   Один из соседей наших сказал: "В морг повезли..."

   Когда мы уходили, папа и мама были сильно озадачены: кто же тогда принес нам воды сегодня утром, да еще и позвонил в дверь, если Дедок умер еще вчера?

   И что еще было удивительно: обычно вода из-под крана пахла псиной, а чудесным образом доставленная вода от Дедка была кристально чистой и пахла померанцем, как сказал папа, когда мы пили чай.

   - Что такое померанец? - спросил я.

   - Райское деревце, - сказала мама.

   И тут они застыли с чашками в руках.