Сенчихин Владимир : другие произведения.

Уголовных дел мастер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главный герой романа - следователь прокуратуры Ворсин. На первый взгляд, увалень, которым помыкают и начальство, и жена. Но почему-то все запутанные уголовные дела навешивают именно на него: работает не спеша и дотошно, копает глубоко и вдумчиво. А еще на него свалилось две любви, вот и мечется между прошлым и настоящим.
  Владимир Сенчихин
  
  Уголовных дел мастер
  
  Детективный роман
  
   Глава первая
  
   Тайные врата
  
   На девятый этаж пришлось подниматься пешком: лифт не работал. Явно не по вине коммунальщиков. Утром, выходя на первом этаже из кабинки, Сергей Антонович Ворсин заметил, что оранжевая кнопка вызова горела как обычно. Теперь от нее осталась только оплавленная пластмасса, от которой исходил неприятный запах. "Витек, наверное, постарался", - беззлобно подумал Сергей Антонович о десятилетнем сыне соседей, живущих этажом ниже. Этот хмурый костлявый остроносый парнишка тяготел к хулиганству, да еще и страдал пироманией, однажды едва не спалил собственную квартиру.
   Тяжко вздохнув, Сергей Антонович медленно зашагал по крутым давно немытым ступеням. Каждый метр давался нелегко. Останавливаясь на лестничных площадках и хрипло дыша, он вытирал пот с лица и печально констатировал, что свинина, жареная капуста и пиво явно не идут на пользу. Эта мысль была далеко не нова, посещала его с завидным постоянством. Бывшая жена Антонина, когда он жаловался, что никак не может похудеть, обычно произносила сакраментальную фразу: "Пора на диету". К счастью, его благоверная, собрав вещички, укатила к своей маме. После ее отъезда квартира Сергея Антоновича напоминала номер захолустной гостиницы. Хорошо, что жена не позарилась на компьютер, который он купил, вырвав из семейного бюджета пропасть денег. Она восприняла электронную новинку как личного врага и злилась, когда супруг подолгу торчал в интернете. Сергей Антонович поначалу обижался на благоверную, но через неделю спартанская обстановка и неожиданное одиночество пришлись ему по душе.
   Добравшись до седьмого этажа, Сергей Антонович заметил, что пространство над его головой утопает в ночи.
   - Витек и лампочку кокнул, - вяло подумал он, чувствуя тревожную боль в груди. Ему показалось, что крохотный злобный зверек тайно проник в межреберное пространство, выпустив коготки, исподтишка царапает сердце. На девятом этаже свет тоже не горел. Ворсин зацепился в темноте за ступеньку, едва не бухнулся всеми своими ста тридцатью килограммами на холодный бетон.
   - Подлый мальчишка! - выругался он, твердо решив завтра серьезно поговорить с его родителями.
   В том, что именно Витек периодически колотит лампочки, Сергей Антонович не сомневался. В воскресенье Ворсин любил подольше поваляться в постели, он был "совой" и ежедневный подъем в семь утра давался ему чрезвычайно болезненно. Антонина работала детским терапевтом, без всякого будильника она ни свет ни заря вскакивала с постели. К тому моменту, когда супруг, чертыхаясь, нащупывал рукой кнопку противно пищащего электронного тирана, успевала не только приготовить завтрак, но также принять душ, высушить волосы, накраситься и одеться. Антонина считала, что супруг лентяй и лежебока, а когда он сетовал на то, что против физиологии не попрешь, назидательно изрекала, что главное - это режим.
   - Не пей на ночь крепкий чай, - безапелляционно изрекала она. - Вместо того чтобы часами пялится в дурацкий монитор, лучше почитай перед сном Библию. Ложись в десять часов. Перед сном обязательно подумай о чем-нибудь приятном. Через пару месяцев будешь отлично высыпаться.
   В то воскресенье жена разбудила его в самый неподходящий момент. Сергею Антоновичу снилось, будто ему десять лет, он приехал в гости к бабушке в деревню, сидит вместе с друзьями на берегу мелкой речушки Альмы. Совершив успешный налет на огород бабки Феклы, мальчишки набрали кучу краснобоких помидор и покрытых крохотными пупырышками тугих огурчиков. Вывалив богатство на газету "Правда" с портретом Леонида Ильича, ребята нарезали хлеб, высыпали на довольную физиономию генерального секретаря ЦК КПСС горку белоснежной соли, и, весело смеясь, приступили к трапезе. Сережа выбрал остроносый продолговатый помидор, слегка наслюнявив его аппетитный бочок, присыпал солью и собрался вонзить в ароматный прохладный плод молодые, еще не испорченные кариесом и табаком зубы.
   В этот момент сладостное видение исчезло, пред глазами мелькнуло и погасло рыжее счастливое утро, а из полумрака выплыло недовольное лицо жены.
   - Пока дрыхнешь, у нас лампочки на площадке гробят, - злобно прошипела она
   - Кто? Какие лампочки? - недоуменно уставился на супругу Сергей Антонович. - Который час?
   Вместо ответа Антонина жестом позвала его в коридор, указав пальцем на дверной глазок. Ворсин едва не застонал от злости, проклиная тот день, когда их квартиру едва не обокрали. Случилось это полгода назад. Мазурики проникли в квартиру через балкон, спустившись по веревке с крыши. Аккуратно сложили на индийское покрывало телевизор "Сони", телефон с автоматическим определителем номера, системный блок вместе с монитором и модемом, шубу жены и его меховую шапку. Но домушников, вероятно, кто-то спугнул. Они спешно ретировались, оставив грязные следы на паркете и стойкий запах тройного одеколона.
   С той поры его дражайшая половина стала не в меру подозрительной, тщательно запирала балконную дверь и форточку, а еще настояла на установке дорогущей бронированной входной двери, в которую вмонтировали импортный широкоугольный глазок, обеспечивающий шикарный широкоугольный обзор при любом освещении. С помощью этого чуда немецкой техники можно без труда разглядеть не только стоявших на лестничной площадке людей, но и тех, кто находится чуть ниже на лестнице. Антонина мгновенно реагировала на каждый шорох за дверью и по-хозяйски прилипала к глазку, изучая обстановку. Благодаря такой диспозиции она за пару недель заочно познакомилась со всеми родственниками и друзьями соседей. Сергей Антонович подозревал, что это занятие заменило ей бесконечные мыльные сериалы, до которых раньше она была большой охотницей.
   Припав к глазку, Сергей Антонович вначале ничего не увидел. "Блин, да когда она угомонится", - подумал он и едва не выругал жену за то, что не дала ему выспаться в законный выходной. Неожиданно Ворсин заметил неясную фигуру на площадке между восьмым и девятым этажами. Приглядевшись, опознал Витьку, который, нагло прищурившись, пытался попасть из рогатки в лампочку. Стрелок из мальчишки был неважный, но Витек и не думал сдаваться. После третьего глухого щелчка, извещающего о том, что камешек угодил не в лампочку, а в бетон, Сергей Антонович решительно отворил дверь и, не слушая жену, шипевшую вслед "Ты же в трусах", вышел из квартиры.
   У Витьки отвисла челюсть. Вероятно, его бы меньше удивило, если бы перед ним возник сам Шварценеггер или на худой конец Джеки Чан. Пузатый дядя Сережа грозным бульдозером нависал над ним, толстым, как сваренная сарделька пальцем манил к себе. Витек поднялся по лестнице, поскуливая, как побитая собака. Он бы сбежал, но строптивые ноги сами несли его к скорой и явно жестокой расправе. Витек робко протянул Сергею Антоновичу свое оружие.
   - Я больше не буду, - прошептал он.
   - Еще раз поймаю - залью скипидар в заднее место. Поверь на слово, получишь незабываемые тактильные ощущения, - пообещал Сергей Антонович и важно удалился.
   После этого Витек шкодить перестал, а когда случайно встречался с Ворсиным, испуганно вжимал голову в плечи и норовил воробышком прошмыгнуть мимо.
   Нащупывая в кармане ключи от двери, Сергей Антонович подумал, что Витек явно делает успехи. Отомстил врагу за позор, а чтобы ввести противника в заблуждение, грохнул лампочку и на своем этаже. Если бы ему попался мудрый и толковый воспитатель, из мальчишки вышел бы толк, решил Ворсин, пытаясь вставить ключ в замочную скважину. После нескольких неудачных попыток это ему удалось. Он повернул ключ, услышал негромкий сухой щелчок, а затем все звуки внезапно исчезли. Сергей Антонович, почувствовав, что его засасывает страшная черная воронка, хотел позвать кого-нибудь на помощь, но не успел.
  
  ***
  
   - Подсудимый, встаньте!
   Строгий женский голос принадлежал женщине лет пятидесяти, одетой в черную мантию. Сквозь массивные очки в серебристой металлической оправе на Сергея Антоновича смотрели безжалостные глаза, от которых невозможно спрятаться. Ее взгляд пронизывал насквозь, обжигал лютым холодом. Ворсин, попытавшись отгородиться от него руками, увидел наручники.
   Потрясенный, он опустил глаза долу, испуганно охнул: его аккуратный круглый животик, на который во время еды постоянно сваливались крошки хлеба, бесследно исчез. Поведя плечами, Сергей Антонович почувствовал легкость во всем теле, будто сбросил не меньше двадцати килограммов. Легко и мощно вздулась мускулатура на руках и напряглись икры, когда он безо всяких усилий встал с жесткого табурета.
   - Вы признаете себя виновным?
   Сергей Антонович недоуменно оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Помещение, в котором он находился, напоминало зал заседаний суда, хотя по непонятной причине металлическая клетка для обвиняемых отсутствовала. Ворсин много лет проработал в городской прокуратуре и неплохо разбирался в судоустройстве.
   - Если я в суде, то почему в зале только председательствующий? Где остальные судьи? - лихорадочно соображал Ворсин. - Этот заморыш - прокурор? А что здесь делает нахальная блондинка в сером пиджаке и красной мини-юбке? Неужели она его адвокат?
   Сергей Антонович оглянулся. Витек сидел в последнем ряду. Радостно осклабившись, мальчишка помахал ему рукой. Он зачем-то напялил на себя громадный малиновый пиджак, белую рубашку и желтый галстук.
   - Ну и клоун, - подумал Сергей Антонович и вздрогнул от пронзительного голоса судьи.
   - Отвечайте, подсудимый.
   - А, собственно, в чем я должен признаваться? - разозлился Ворсин. У него появилось смутное подозрение, что ему шьют какую-то тяжкую статью уголовного кодекса.
   - Не юродствуйте, - скривился заморыш.
   - Я протестую! - взвизгнула блондинка. - Это давление на суд!
   - Повторяю вопрос, - в голосе судьи проклюнулись визгливые нотки. - Вы признаетесь, что убили свою бывшую жену Ворсину Антонину Петровну?
   - Что за чушь? - обозлился Сергей Антонович. - Она сама от меня ушла. С какой печали мне ее убивать?
   - Именно поэтому вы и расправились с беззащитной женщиной! - запальчиво воскликнул прокурор. - А тот факт, что вы ее задушили, а затем завернули в три простыни, предварительно намочив их в гипсе, свидетельствует о том, что преступление тщательно спланировано.
   - Что вы несете? - разозлился Ворсин. - Где вы такое видели, чтобы труп загипсовывали?
   - Иными словами, вы признаете факт убийства, - обрадовался прокурор.
   - Мой подзащитный инкриминируемого ему злодеяния не совершал, - разгневанная блондинка с силой ударила кулачком по столу и неожиданно подмигнула Ворсину.
   - Во время досудебного следствия вы утверждали, что вас уже посещала мысль об убийстве жены, - укоризненно посмотрела на Сергея Антоновича судья. - Надеюсь, вы это не отрицаете?
   - Почему же? - обрадовалась мини-юбка. - Непременно станет. Свои предыдущие показания мой подзащитный давал под физическими и моральными пытками.
   - Дура! - обозлился Ворсин.
   Он много лет поддерживал государственное обвинение в судах, за это время мог по пальцам перечислить подсудимых, которые бы не жаловались на избиение в СИЗО. Для ментов отдубасить человека - милое дело, они к этому занятию привычные. Но даже если адвокат добивался медицинского освидетельствования клиента и предъявлял справку судмедэкспертизы, толку мало. Судью тоже можно понять. Нынче каждый второй защитник, дабы доказать, что следствие шито белыми нитками, рвет на себе волосы и вопит, что его клиента на допросах зверски мучили.
   Мысль об абсурдности происходящего Ворсина не посетила: за время работы в прокуратуре он привык к тому, что за приличные деньги упрятать обидчика за решетку труда не составляет. Тоню он не убивал, но откуда эта очкастая змея знает, что он хотел ЭТО сделать? Если велось следствие, кто этим занимался?
  
  ***
  
   Сергей Антонович вспомнил девяносто восьмой год. Вспотели ладони, по спине поползли противные мурашки. В то лето ему на халяву достались две путевки в крымский санаторий "Ай-Петри". Тоня как обычно взяла с собой такую прорву вещей, что они еле уместились в два громадных чемодана. Ворсин давно смирился с тем, что жена за двадцать лет совместной жизни кардинально изменилась: изрядно растолстела и подурнела. Но ее страсть к модной и дорогой одежде его удивляла, тем более что все импортные шмотки сидели на ней, как ватник на манекенщице. Совершив очередное приобретение, Тоня часами вертелась в обновке перед зеркалом, кокетливо интересуясь у супруга, нравится ли ему вещица. "Ничего", - выдавливал из себя Ворсин и запирался в ванной, другого места для уединения в квартире не было.
   На юге Тоня расцвела. Она записывалась на все экскурсии подряд, громко разговаривала, без конца переспрашивала экскурсоводов, стремясь продемонстрировать свою эрудицию, игнорировала откровенно насмешливые взгляды, которыми ее одаривали другие дамы. Сергей Антонович молчал, вытирая носовым платком потное лицо, страдал от жары и стыда за жену.
   Когда Тоня записалась на экскурсию на плато Ай-Петри, терпению Ворсина пришел конец. Он категорически отказался участвовать в этой авантюре, потому что отчаянно боялся высоты. Забраться под облака, чтобы посмотреть на Ялту с птичьего полета? На такие подвиги он не способен, уж лучше по набережной погуляет, поест мороженое, заглянет на городской рынок, прикупит свежих фруктов, которые они вечером вдвоем и отведают. Антонину упрямство мужа удивило. Она собиралась обрядиться в умопомрачительное длинное платье с глубоким декольте и взять с собой эффектную голубую шаль: гид Рувим Романович предупредил, что наверху будет прохладно.
   - Мы поднимемся по канатной дороге, это абсолютно безопасно, котик, - уговаривая мужа, Антонина ласково прикоснулась к его руке.
   Сергей Антонович испуганно дернулся, будто его ужалила ядовитая змея, умоляюще произнес:
   - Почему бы тебе самой не отправиться в эти проклятые горы?
   - Не будь ребенком, милый. Неужели ты отпустишь меня одну?
   Ворсин чуть не брякнул "С большим удовольствием", но вовремя прикусил язык. Антонина в таких случаях хваталась за сердце и безудержно рыдала, размазывая тушь по жирным щекам. От жалости к самой себе у нее поднималось давление. Выпив валокордина, Тоня укладывалась в постель и трагическим голосом просила принести минеральной воды или положить на лоб холодный компресс. Ближе к вечеру Сергей Антонович в полной мере проникался раскаянием, просил у жены прощения и супруги мирились. В молодости Ворсин по глупости ругался с Антониной чуть ли не каждую неделю, расплачиваясь безнадежно испорченным настроением и походами по аптекам. С годами он остепенился, охотно соглашался с женой, дабы не утрачивать собственные нервные клетки.
   Тоня все же уговорила его отправиться на Ай-Петри, соблазнив вином и шашлыками. Мол, Рувим Романович заявил, что такого добра там навалом. В Мисхор, где находилась нижняя станция канатной дороги, они добирались на автобусе. По пути Рувим Романович заливался соловьем. Этот хлыщ Ворсину сразу не понравился. Худой, рыжий, с огромными базедовыми глазами, он нервно размахивал руками, брызгая слюной в лицо собеседнику. Судя по всему, гид питал страсть к упитанным женщинам, он плотоядно пялился на Антонину, не обращая внимания на остальных дам. Как заметил Ворсин, в горы отправились леди исключительно бальзаковского возраста. Кроме Сергея Антоновича, в группу затесался древний, но на удивление юркий старичок, который сидел в автобусе позади него и всю дорогу рассказывал соседке, что две культуры - азиатская и европейская - рано или поздно смешаются и в результате получится новое сообщество. Иисус Христос и Аллах воплотятся в одном лице. Ворсина подмывало спросить, куда подевают Будду, но он решил промолчать.
   - Высота Ай-Петри составляет тысячу двести тридцать один метр, - вдохновенно разглагольствовал Рувим Романович. - Вершина горы представляет собой огромный коралловый риф. Зубцы, которые мы сегодня увидим, образовались в результате выветривания.
   Вагончик канатной дороги оказался не таким уж и маленьким, в него вмещалось больше двадцати человек, имелись четыре сидячих места. Сергей Антонович не опростоволосился, ловко растолкав растерявшихся женщин, угнездился на одно из них. Антонина, отгородив его своим массивным телом от остальных женщин, ласково шепнула:
   - Только в окно не смотри.
   Предупреждение излишнее. Как только вагончик, мягко качнувшись, поплыл по воздуху, Ворсин вперил взгляд в пластиковый пол и не поднимал голову до тех пор, пока сопровождающая их "бортпроводница" не попросила выйти. Оказалось, что они прибыли на промежуточную станцию "Сосновый бор", от которой начинался новый подъем на головокружительную высоту к грозным зубцам Ай-Петри. Вагончик, в который они перешли, был точной копией первого, но поскольку Сергей Антонович не предполагал, что его восхождение на Голгофу будет состоять из двух этапов, то припоздал, все сидения оказались заняты.
   Ворсин обречено прижался спиной к железной стене вагона, пытаясь справиться с подступающей дурнотой: острый запах всевозможных женских духов, минуя легкие, проникал прямо в мозг. Он прижался лицом к форточке, жадно вдыхая напоенный ароматами горных трав воздух, отчаянно боролся с животным страхом, переполнявшим все его естество. Он понимал, что стальная коробка прикреплена к тросу надежно и все же никак не мог избавиться от липкого ужаса: ему казалось, что вагончик вот-вот оторвется и ударится о камни. Прислушиваясь к женщинам, которые изумленно вскрикивали, восхищаясь приютившимися на выступах скал соснами, Ворсин проникся отвращением к этим дурам, не понимающим, что они в любую минуту могут разбиться в лепешку. Антонина что-то шептала на ухо наклонившемуся к ней Рувиму Романовичу, а тот самодовольно зажмурился и начал все плотнее прижиматься к собеседнице. Ворсин задохнулся от острой ненависти к супруге. В этот момент в его голове промелькнула какая-то важная мысль, которая, взмахнув крылом, тут же исчезла, оставив в душе недоумение и досаду.
   Вскоре вагончик резко замедлил ход, ударившись о боковое ограждение, остановился. Их путешествие благополучно закончилось. Миновав мрачный коридор станции, Ворсин оказался на залитой пронзительно-ярким солнцем бетонной площадке. На горе дул свежий прохладный ветер, пока женщины натягивали на себя ветровки и кофточки, Рувим Романович вкратце изложил дальнейшую программу.
   - В распоряжении тех, кто проголодался, этот маленький Вавилон, - он указал жестом на торговые ряды, над которыми интенсивно курился голубой дым. В воздухе царил ядреный шашлычный запах. - Желающие также могут покататься на лошадях или совершить экскурсию в пещеру Трехглазку. Тех, кому нравятся горы, приглашаю прогуляться по плато, подняться к зубцам Ай-Петри. Сбор через полтора часа на этой же обзорной площадке.
   Шустрый Рувим Романович хотел увлечь за собой укутавшуюся в бирюзовую шаль Антонину. Та неожиданно заупрямилась, заявив, что останется с мужем. Вдохновленная присутствием одиноких дам, большинство из которых старше ее, Антонина, вероятно, вознамерилась сыграть роль заботливой жены, чем до чрезвычайности озадачила Ворсина. Ему захотелось отослать супругу подальше и разобраться со своими чувствами. Что-то неуловимо изменилось в душе, пока он поднимался на гору, но оценить это событие и правильно истолковать его Ворсин пока не мог. Чрезвычайно интересная мысль, посетившая его в железной утробе вагончика, не давала покоя: будто на мгновение приоткрылись тайные врата, за которыми скрывалось нечто судьбоносное, не поддающееся расшифровке.
   Взглянув на раскрасневшуюся от ветра жену, подле которой растерянно топтался Рувим Романович, не терявший, судя по всему, надежды, Ворсин вспомнил: ошеломившая его мысль родилась в тот момент, когда эти двое весело перешептывались, а, следовательно, она имеет к ним непосредственное отношение. Но какое? О банальной ревности не могло быть и речи. Прилипчивый гид, положивший глаз на Антонину, вызывал омерзение с изрядной долей гадливости. Ворсин жену нисколько не ревновал, потому что давно не испытывал к ней никакого влечения. Антонина, посчитав, что у него проблемы по мужской части, не раз предлагала ему сходить к врачу, даже отыскала какое-то медицинское светило, то ли академика, то ли профессора, но Ворсин отказался, грустно пошутив: "Зато теперь меня за изнасилование точно не посадят".
   - Зря ты отказываешься от восхождения, - проронил Сергей Антонович, обращаясь к жене.
  Антонина молчала, подозрительно поглядывая на Ворсина. Решившись, строго произнесла:
  - Вот тебе пятерка, на сок хватит, - протянула синенькую бумажку. - А вино вместе выпьем, когда с горы вернусь.
   Она заковыляла к поджидавшему ее Рувиму Романовичу, слегка покачивая толстыми ягодицами. Ворсин самодовольно улыбнулся. Когда супруга удалилась на безопасное расстояние, он присел на камень, снял правый кроссовок, приподняв стельку, извлек пятидесятигривенную купюру. Этот нехитрый мужской прием не раз спасал его в критических ситуациях. Точно такие же заначки он закладывал в осенние туфли и зимние ботинки. Растратив неприкосновенный запас, Сергей Антонович старался как можно скорее его возобновить, справедливо полагая, что много денег никогда не бывает.
   Горно-закусочный комплекс представлял собой большую площадку, засыпанную мелкой щебенкой. На ней по обе стороны своеобразной улицы располагались легкие одноэтажные деревянные строения, по виду больше смахивающие на американские салуны, которые обычно показывают в фильмах про лихих ковбоев и подлых индейцев. Это был самый настоящий Клондайк, открытый оборотистыми крымскими татарами, который, судя по всему, приносил знатные барыши. Еду готовили на свежем воздухе возле закусочных. На длинных шампурах, источая умопомрачительный аромат, жарилась баранина, в огромных чугунных котлах варился среднеазиатский плов, кипела ароматная шурпа, в раскаленном масле наливались золотом чебуреки и пахлава. Вина навалом, причем самого разного, начиная с фирменного массандровского и заканчивая самодельным. Причем названия некоторых вин поражали воображение: "Царица ночи", "Черная роза", "Кара-бурун", "Эким-кара", "Черный принц", "Черный шайтан". В немудреных кафе и на площадках рядом с ними за пластмассовыми столиками сидели сотни отдыхающих. На окраине комплекса, возле деревянной изгороди стояли десятка два оседланных лошадей, парочка пони и самый настоящий двугорбый верблюд. И хотя среди курортников любителей верховой езды было не так уж много, этот бизнес, судя по всему, также не был убыточным.
   Сергей Антонович купил литровую пластиковую бутылку настоянного на косточках миндаля "Черного доктора", набрал на оставшиеся деньги шашлыков и угнездился внутри накрытой громадным темно-синим тентом кафешки. Он сел так, чтобы видеть уходящую к зубцам Ай-Петри тропу, по которой, как муравьи, сновали отдыхающие. Метров в двухстах от кафе тропа скрывалась в лесу, из которого выныривала значительно выше по склону и круто поднималась в гору. Когда Антонина со своим рыжим Хароном будут возвращаться, он узрит их издалека.
   Сергей Антонович питал могучую слабость к шашлыкам, знал в них толк и мог поглощать жареное на углях мясо в любое время суток и в неограниченном количестве. Он выбрал самый крупный кусочек, погрузил его в красный соус, задержав дыхание, бережно положил в рот. Мясо оказалось слегка жестковатым. Судя по всему, это была замоченная в столовом уксусе говядина. Ворсин такой способ приготовления шашлыков считал варварским. Сам он предпочитал нежирную свинину, замачивал ее в кефире или в майонезе, они, в отличие от уксуса, не сушили исходный материал, а делали его еще нежнее. Проглотив пару горячих кусочков, Сергей Антонович залпом выпил стакан терпкого вина и довольно крякнул. Жизнь тем и хороша, что в ней всегда есть место чревоугодию!
   - У вас не занято? - прозвучал рядом звонкий женский голос.
   Ворсин поднял голову. Подле столика стояла женщина лет сорока, в одной руке держала пластиковую тарелку с пловом, а в другой пластмассовый стаканчик, заполненный пепси-колой. Незнакомка, кажется, отличалась завидным здоровьем: из одежды только легкое белое платье без рукавов. Косметикой, как успел заметить Сергей Антонович, дама не пользовалась. Тонкие губы красноречиво свидетельствовали о жестком характере, а желто-соломенные волосы явно крашеные. Темные очки не позволяли рассмотреть глаза, но Ворсин уверился, что они карие.
   - Садитесь, - не слишком дружелюбно буркнул Ворсин, недовольный тем, что его одиночеству пришел конец. Во время трапезы он собирался по пунктам проанализировать последний этап своего путешествия. Он полагал, что вино поможет ему расслабиться и нащупать путь к тайнам подсознания, а посторонний человек не даст ему сосредоточиться.
   Некоторое время они молчали, поглощали пищу, усиленно делая вид, что не замечают друг друга.
   - Я видела, как вы вынимали деньги из туфли, - внезапно произнесла его соседка и громко расхохоталась.
   Именно в этот момент Ворсин прожевал кусочек мяса и приложился к вину. Он вздрогнул, едва не выплеснул благородный напиток прямо на смеющуюся женщину. Приложив героические усилия, Сергей Антонович со слезами на глазах справился с рвущимся наружу вином и закашлялся.
   Женщина пулей сорвалась с места, оказавшись за его спиной, несколько раз пребольно стукнула по спине твердыми, как галька, кулачками.
   - Прекратите! - взревел Ворсин, проворно развернувшись, схватил ее за руки. Уловил горьковатый запах чабреца.
   - Мне больно, - прошептала женщина. Ворсин, разжав клешнеобразные пальцы, резко отстранился от нее.
   Незнакомка вернулась на свое место. Она с любопытством поглядывала на раздраженного сотрапезника. Улучив момент, когда обе его руки оказались на столе, мягко, но повелительно прижала их к холодному пластику своими крохотными ладошками.
   - Простите. Я в автобусе в конце салона сидела, поэтому вы меня и не запомнили. Когда на гору поднялись, все на Ай-Петри отправились, а я высоты боюсь и вот этих азиатов, - кивнула она в сторону крымских татар. - Увидела знакомое лицо, вот и решила к вам присоединиться. Кстати, фокус с деньгами мне понравился, ни один вор не догадается искать их в таком месте.
   - Почему вы так думаете? - вяло поинтересовался Ворсин. - Настоящий вор всегда знает, где лежат деньги.
   - Я понимаю, у вас такая профессия, - призналась незнакомка. - Пока мы ехали в автобусе, соседка подробно охарактеризовала всех участников экскурсии, в том числе и вас. Ее информированности можно только позавидовать. Кстати, она знакома с вашей женой.
   Ворсин налил полный стакан вина и залпом его осушил. Он давно заметил, что случайные попутчики часто бывают предельно откровенными, поскольку знают, что через несколько часов расстанутся и больше никогда не увидят друг друга. В отличие от Сергея Антоновича, предпочитающего бродить по санаторному парку в одиночестве, Антонина была чрезвычайно общительной и словоохотливой, он не раз замечал ее в обществе женщин, которые, как он предполагал, обожали перемывать косточки обитателей санатория. Безжалостный клин, который настойчиво и методично врезался между ним и Тоней, сделал свое дело. Жена не раз сетовала на то, что ему следует попросить начальство хотя бы прибавить жалованье. Но для него ходить на поклон было сущим наказанием, за двадцать лет работы в прокуратуре он так и не научился выбивать себе блага, полагая, что сослуживцы, отягощенные дочками и сыновьями, имеют на это гораздо больше прав, нежели он - бездетный.
   - Меня, кстати, Анной зовут, - улыбнулась женщина.
   - Сергей Антонович, - слегка наклонив голову, вежливо представился Ворсин.
   Он решительно выплеснул из стаканчика Анны пепси-колу и налил в него вина. Не рассчитал, темно-красная жидкость залила стол. Женщина ловко выхватила из стоящего на столе граненого стакана несколько салфеток, вытерла ими скользкий пластик, подняв стаканчик, весело произнесла:
   - За знакомство!
   Сергей Антонович был стеснительным человеком, с незнакомыми людьми чувствовал себя неловко, но к Анне проникся доверием, хотя, исходя из следственного опыта, предположил, что за его столик подсела она неспроста.
   - Вы любите интернет? - неожиданно спросила Анна.
   - Я в нем не живу, - отрезал Ворсин. Лицо его загорелось, он обрадовался, что южный загар помог скрыть смущение.
   - Если верить моей соседке, ваша жена жаловалась, что вы закрутили виртуальный роман с некоей Quiz. Так и пишете ей: "Дорогая Quiz". Кстати, почему вы решили, что ваш компьютерный друг - женщина?
   - Я не собираюсь обсуждать эту тему, - нахмурился Сергей Антонович, неприятно пораженный тем, что его тайная жизнь в интернете стала достоянием общественности.
   О Quiz он никому не рассказывал, даже лучшему другу Фалалееву. Познакомился Ворсин с нею случайно, прочел на сайте газеты "Киев вечерний" объявление. Удивился. "Мне тридцать пять. Некрасива, умна, по натуре сангвиник и пессимистка. Хочу познакомиться с мужчиной любого возраста, которого бы устроило исключительно электронное общение". Раньше он на подобные объявления внимания не обращал, поскольку считал такие знакомства глупостью. Женщина с ником Quiz отсекала всякие физические контакты, это ему понравилось. Сергею Антоновичу уже давно не хватало здравомыслящего собеседника, с которым можно обсуждать не политические проблемы, от которых его тошнило, а общечеловеческие темы. Привлекало и то обстоятельство, что не нужно выходить из дома, ехать к черту на кулички, покупать цветы, ходить по театрам и ресторанам, тратить кучу денег и времени, а потом оправдываться перед женой. "Не исключаю, что вы ищете мужа, но восхищен способом, который избрали. Полагаю, что от соискателей сердца отбоя не будет. Poor", - написал он без всякой надежды на ответ. Почему Ворсин решил взять себе псевдоним "Poor", что в переводе с английского означало "Худой", он и сам не знал. Встречаться с загадочной Quiz он не собирался: женский ум тем и отличается от мужского, что никогда не угадаешь, когда он включится на полную мощь и на какие цели будет направлен.
  Английский он знал отвратительно и слово "Poor" запомнил только потому, что такую кличку ему дали в старших классах. К его немалому удивлению Quiz ответила.
   "Помните, что Пушкин написал о русских? Они ленивы и нелюбопытны. Поэт имел в виду русских мужчин, к женщинам это не относится. Приятно удивлена, что среди мужеского пола иногда встречаются пытливые особи".
   Ироническое послание слегка задело Ворсина, он не замедлил с ответом. Quiz оказалась умной и язвительной дамой, с готовностью обсуждала любые вопросы. Их переписка становилась все более откровенной, Ворсин сам не заметил, как обрел в лице Quiz надежного друга.
   - Лично я ничего дурного в интернете не вижу, - успокоила его Анна. - Каждый знакомится так, как ему нравится. В конце концов, это неважно. Вот мы с вами в горах встретились, а могли бы увидеть друг друга на пляже.
   - Вы тоже Всемирной паутиной интересуетесь? - спросил Ворсин.
  Не дождавшись ответа, он отвел взгляд от собеседницы, которая так низко наклонилась над столом, что открылась ослепительно белая грудь. Женщина явно не любила носить бюстгальтер.
   - У нас этим муж занимается. Он программист.
   Упоминание о муже огорчило Ворсина. "Какое мне дело до него - обозлился он на себя. - Разъедемся по разным городам и вряд ли когда-нибудь встретимся".
   - Вы в "Ай-Петри" отдыхаете? - поинтересовался Сергей Антонович. Он не рассчитывал на продолжение знакомства, но мысль о том, что в ближайшие несколько дней сможет хотя бы издали понаблюдать за Анной, его обрадовала.
   - Я живу в частом секторе, снимаю комнатку. Так дешевле.
   - За все годы независимости Украины я в первый раз приехал в санаторий, - смутился Ворсин. - До этого отпуск проводил исключительно на даче. При Советах, если помните, больше шести соток не давали. Участок хоть и крохотный, но аккуратный. Яблони, черешня, вишни, маленький огородик. В общем, работы хватает, если не лениться.
   - Завидую.
   - Чему?
   - Я ужасная лентяйка, патологическая. Сколько муж ни пытался привить любовь к огороду, ничего у него не вышло. У нас была дача, но мы ее продали.
   - Насколько понимаю, у вас других хлопот хватает?
   - Вы следователь, вот и докажите, что не зря сутками на работе пропадаете, - лукаво улыбнулась Анна. - А я вам помогу.
   - Физическим трудом вы точно не занимаетесь. Во-первых, сами признались в нелюбви к сельскохозяйственному труду, во-вторых, руки больно ухоженные. Если принять во внимание коротко подстриженные ногти, вы определенно имеете какое-то отношение к музыке, но вряд ли к фортепьяно.
   - Почему же? - в голосе Анны прозвучала некоторая обида.
   - Руки у вас, конечно, сильные, но пальцы короткие. В юности, скорее всего, учились в музыкальной школе, не исключено, что занимались скрипкой или флейтой.
   - Ходила в балетную школу.
   - Но недолго.
   - Угадали, - печально вздохнула Анна. - Хорошая балерина - это изнурительный труд, кошмарная диета и колоссальное честолюбие. А я была обычной девчонкой, обожала сладкое, особенно пирожные, любила книжки читать про любовь. Поэтому окончила музыкальную школу по классу скрипки. Теперь преподаю.
   - А семейная жизнь у вас не сладилась, - продолжил Ворсин, вдохновленный успехом.
   - Намекаете на отсутствие обручального кольца? - иронически улыбнулась Анна. - Не угадали. Муж силком выпроводил на юг, зимой у меня случился острый бронхит, врачи настоятельно советовали хотя бы пару недель отдохнуть у моря.
   - Извините, - смутился Сергей Антонович, жалея, что ввязался в этот странный разговор.
   Он с удвоенным усердием набросился на шашлык, чтобы поскорее покончить с едой. "Шерлок Холмс доморощенный, - с возрастающим раздражением думал он, угрюмо пережевывая мясо, которое не вызывало у него удовольствия. - Распустил хвост, как павлин. Антонина раньше тоже была стройной и легкой, как одуванчик. Эдакая неугомонная и своенравная коза-дереза, способная вскружить голову любому. А что в итоге? "И вот смотрю я пред собой и думаю, куда все делось?". Кто это написал? Кажется, Есенин, неважно. Чего жалеть и плакаться? Было бы замечательно, если бы изобрели способ вернуться в прошлое и его переиначить. Но ведь такого никогда не будет. И какого рожна возвращаться? Чтобы испытать жгучую боль? Садомазохизм в чистом виде.
   Громкая музыка и жующая толпа мешали сосредоточиться. Пожелав Анне приятного аппетита, Ворсин поднялся из-за стола и направился к обзорной площадке. Он надеялся, что, уединившись, сможет разгадать ускользнувшую от него по пути на Ай-Петри тайну. Занятый своими мыслями, он не сразу обратил внимание на стоящую у края пропасти молодую пару. Девушка лет семнадцати, одетая в канареечную ветровку, сердито уговаривала своего спутника отойти от обрыва, а тот, улыбаясь, называл ее трусихой и звал к себе.
   - Это совсем не страшно, Анюта, - убеждал парень.
   Ветер нежно ворошил его русые волосы. Солнце било Ворсину прямо в глаза, силуэт молодого человека на фоне яркого лазурного неба казался почти черным.
   - Тарас, если ты немедленно не перестанешь дурачиться, я уйду! - топнула ногой Анюта. На ее лице отразилась целая гамма чувств: страх, обида, смятение.
   Сергей Антонович где-то читал о племени североамериканских индейцев, которые спокойно работали на строительстве небоскребов и абсолютно не боялись головокружительной высоты. Вероятно, это чувство закладывается в каждого человека на генетическом уровне, как и клаустрофобия. Отец Ворсина тоже не любил выходить на балкон, сердился, когда жена демонстративно усаживалась на перила, чтобы подразнить супруга. Мать Ворсина отличалась веселым нравом и отчаянной храбростью. Летние отпуска она, как правило, проводила в горах, покорила все семитысячники Советского Союза. Варвара Васильевна обожала песню Владимира Высоцкого "Альпинистка моя" и мастерски исполняла ее на гитаре. Маленький Сережа знал, что его мать нравилась другим альпинистам. Во всяком случае, на всех фотографиях, которые она привозила домой, были изображены крепко обнимавшие ее бородатые мужчины, обвешанные специфическим снаряжением.
   Все ее экспедиции заканчивались одинаково. Варвара возвращалась слегка постаревшей, в уголках глаз проступали острокрылые лучики светлых морщинок, а кожа лица напоминала подсушенный пергамент: сказывались высокогорное солнце, ураганные ветра и холодрыга. Приняв ванну, она начинала усердно приводить себя в порядок, чтобы обновить, по ее выражению, "подпорченную морду". У нее на столике теснились всяческие кремы и мази, с помощью которых она умудрялась за несколько дней возвратить прежнюю красоту и привлекательность. Повзрослев, Сергей понял, что его отец, Антон Семенович, отчаянно ревновал жену, но виду не подавал, молча страдал, когда она уходила в горы. Вероятно, предчувствовал беду, потому что втайне от жены крестил ее, когда она с тяжеленным рюкзаком за плечами выходила из квартиры. Однажды Сергей спросил, зачем он это делает. Отец, смутившись, ответил: "Хочу, чтобы мама вернулась домой невредимой. В старину так всегда делали, провожая кого-нибудь в дорогу". Древний обычай не помог: Варвара погибла на Памире при восхождении на пик Ленина в составе женской сборной. Из двенадцати альпинисток в живых осталась только одна, да и та отморозила ноги, которые впоследствии ампутировали.
   Десятый день рождения Сережа встретил наедине с отцом, который, напившись, долго и горько плакал, вспоминая покойную жену и прижимая к мокрой груди испуганного сына. Через два года папа привел в дом тучную румяную Елену, которая была на десять лет моложе его и мигом взяла мужа в оборот. Антон Семенович перестал разбрасывать по всей квартире окурки, каждый день брился, на работу ходил в тщательно отутюженной свежей рубашке. В отличие от Варвары, которая готовить не любила и свободное время посвящала чтению книг, Елена к кухарничанию относилась с неистовой любовью, закармливала супруга и пасынка всяческими яствами. В семнадцать лет Сергей весил девяносто восемь килограммов. Он много раз давал себе зарок сесть на диету, но так и не смог преодолеть страсть к вкусной еде.
   От мрачных воспоминаний Ворсина отвлек отчаянный женский крик. Тарас, оступившись, нелепо взмахнул руками и сгинул за обрывом. Анюта с круглыми от ужаса глазами пыталась что-то выдавить из себя, но у нее ничего не получалось. Преодолевая страх, Ворсин осторожно приблизился к краю обрыва. Тарас, подняв голову, с торжествующей улыбкой преспокойно сидел на корточках. Фокус заключался в том, что сразу за обрывом, на полтора метра ниже, находилась довольно широкая полка. Парень, дабы напугать девушку, сделал шаг назад, ловко спрыгнул на площадку и резко присел, создав полную иллюзию падения.
   - Вставай, недоумок! - скривился Сергей Антонович и отступил на шаг, чтобы не видеть разверзшуюся рядом пропасть.
   Улыбка медленно сползла с лица мистификатора, он открыл рот, чтобы высказать незнакомцу колкость, но его опередила Анюта, которая оказалась рядом с Ворсиным,
   - Он не балбес! - в голосе девушки просквозило презрение. - Ты, Тарас, бездушная тварь!
   Анюта, развернувшись, устремилась прочь. Тарас, пронзив Ворсина злобным взглядом, бросился ее догонять.
   - Что за придурок, а если бы поскользнулся? - подумал Ворсин.
   Он долго смотрел вслед убегающим влюбленным, ловя себя на мысли, что завидует им. Они когда-нибудь поженятся, обзаведутся детьми и наверняка обожгут крылья, погрузившись в ядовитый быт. Но это случится позже. А пока они будут ссориться, сладко и яростно мириться, придумывать друг другу ласковые прозвища вроде заек, солнышек и лапочек. В общем, делать то, что свойственно всем любящим. А у него все это позади. Ворсин едва не вскрикнул. Он вспомнил, о чем подумал, когда вагончик канатки приближался к верхней станции. Об этом несчастном случае Ворсин читал в газете, но забыл о нем. В Индии высоко в горах находится священный храм, к которому подведена подвесная канатная дорога. Однажды в результате обрыва несущего троса три кабины рухнули на землю, погибло семь человек. Остальных тридцать семь паломников, чьи вагончики зависли высоко над землей, спасли с помощью военных вертолетов. Десантники спустились к ним на веревках и переместили в безопасное место. Когда Рувим Романович наклонился к Антонине, Ворсин с необыкновенной ясностью представил разбившуюся кабину, слившись в один окровавленный бесформенный ком, лежали Антонина и Рувим Романович. Себя же он увидел живым и невредимым. Эта картинка с быстротой молнии мелькнула у него перед глазами и исчезла. И вот теперь, на краю пропасти, она снова всплыла в его памяти. Глядя вслед убегающему Тарасу, Ворсин опешил от мысли, что безвременная гибель Антонины его бы не слишком опечалила.
   - Это было бы наиболее приемлемым выходом из ситуации, в которой ты оказался.
   Сергей Антонович вздрогнул и оглянулся: возле него никого не оказалось.
  
  Голова в кустах
  
   - Да, однажды мне пришла в голову мысль, что если бы с женой произошел несчастный случай, я бы огорчился, но не воспринял сей прискорбный факт как трагедию, - твердо произнес Ворсин.
   Услышав злобный шепот адвокатши "Идиот", он добавил:
   - Но это вовсе не означает, что я собирался убить жену.
   - Неужели? - иронически осведомился прокурор. - В таком случае я хотел бы предоставить слово свидетелю. Он сделал приглашающий жест, обращаясь к Витьке.
   - Прошу вас, молодой человек.
   Сергей Антонович задохнулся от негодования. Суд явно превращался в фарс: мало того, что свидетелем выступал несовершеннолетний, так он еще и присутствовал в зале суда во время заседания, хотя по закону должен был пребывать за дверьми и ждать, когда его позовут. Ворсин вопросительно посмотрел на шуструю адвокатшу, надеясь, что она отреагирует, но та и бровью не повела.
   Витька, громко сопя и шаркая ногами, направился к трибуне, на которой красовались государственный трезубец и тощая Фемида с традиционными весами в руках. Ворсин с удивлением отметил, что у символа правосудия нет на глазах повязки. Ему даже показалось, что она смотрит на него с некоторым сожалением, будто заранее знает, чем закончится судебное заседание. Когда Витек проходил мимо, Ворсин, сам не понимая почему, неожиданно подставил ему ногу. Не ожидавший такого подвоха мальчишка споткнулся и растянулся на полу во весь рост. Из кармана его малинового пиджака выпала рогатка.
   - Какой же ты неловкий! - воскликнула блондинка, подбежав к мальчику. Она подобрала рогатку и помогла ему подняться.
   - Это он нарочно мне подножку подставил, чтобы я насмерть зашибся! - жалобно произнес Витька. На глазах у него выступили слезы. - Ему ребенка пришить, что два пальца уделать!
   Шмыгнув носом, Витька вырвал из рук адвокатши рогатку и устремился к трибуне, которая превышала его рост. Потоптавшись, мальчишка решительно встал перед нею, загородив своим пиджаком Фемиду. Вытянув руки по швам, громко затараторил:
   - Значится так. Дядю Сережу и тетю Тоню знаю давно. Они оба толстые, но разные. Тетя Тоня добрая и веселая, а дядя Сережа злой и вредный, как Макс.
   - Кто такой Макс? - уточнила судья.
   - Ротвейлер из соседнего подъезда. Он безбашенный. Увидит кошку, бросается на нее и разрывает на куски. Таких бешенных отстреливать надо. Если бы его хозяин дядя Боря не был таким крутым, этого барбоса давно бы замочили.
   - Не отвлекайтесь, свидетель, - с мягким укором произнес прокурор.
   - Сначала просют, а потом рот затыкают, - обиженно скривился мальчик.
   - Ты для нас - образец гражданского мужества, - ласково промолвила судья и впервые за весь процесс улыбнулась. - Если все наши мальчики будут такими же сознательными, как ты, от преступности в Украине и следа не останется.
   - Тоже мне Павлик Морозов выискался, - вполголоса проронил Ворсин, не понимая, какая роль в процессе отведена этому дрянному мальчишке.
   - Прошу оставить комментарии при себе, - строго посмотрела на него судья. - В противном случае лишу вас слова. Продолжайте, свидетель.
   - Дело было так. Когда я после школы домой притопал, маманя погнала за хлебом. Спустился на лифте, подошел к двери, хотел открыть, а тут снаружи какая-то тетка завопила, как недорезанная: "Ты мерзавец и прелюбодей!" Я с переляку едва не уписался, а потом догадался, что эта припадочная меня не видит. На кой ляд мне чужие разборки? Метнулся под лестницу, где вход в подвал. Когда тетка в подъезд ввалилась, я ее признал. Это тетя Тоня была. А за ней дядя Сережа шел. Он начал ее успокаивать. А она, в раж вошедшая, закричала: "Давай кайся, подлюга, пока рожа цела!". Я от них в подвал, они за мной. Нащупал дверь в какую-то кладовку, дернул - она и открылась. Заскочил туда, сердце чуть из горла не выскакивает. Слышу, как дядя Сережа спокойно так отвечает: "Каяться мне не в чем, я тебе не изменял. А вот то, что ты надоела мне хуже горькой редьки, так это факт".
   Повествование чрезвычайно увлекло Витьку: глаза его загорелись, лицо покраснело, как перезревший помидор, руки пришли в неистовое движение. Умело подражая голосам Сергея Антоновича и Антонины, мальчик продолжил рассказ: "Ты из-за своей электронной бабы совсем рехнулся, это она тебе насоветовала меня изничтожить?" - "Что ты несешь?" - "А кто хотел меня на Ай-Петри в пропасть спихнуть? Думаешь, я дура, ничего не поняла? С белым светом попрощалась, когда глаза твои бешеные увидела. Ты, видать, думал, что человека порешить все равно, что котенка в речке ухайдокать? Нет, дорогой, в таком деле твердость и беспощадность требуются. А ты - тряпка, как был слабаком, так им и остался".
   Слушая с обмирающим сердцем подлого мальчика, который, надо отдать ему должное, обладал отменной памятью, Сергей Антонович пришел к выводу, что дела его плохи.
   Случай, о котором столь даровито живописал Витек, произошел в пятницу. Обычно Ворсин возвращался с работы поздно, но этот день был особенным: Quiz в четверг пообещала прислать ему нашумевшую работу Уильяма Пауэлла "Поваренная книга анархиста", в которой автор рассказывал о различных наркотиках и способах их приготовления. В этот момент Ворсин занимался расследованием трагического происшествия, произошедшего с двадцатилетним студентом экономического института Андреем Дерюгиным.
   Парень жил вместе с родителями в двухкомнатной квартире, в их отсутствии надумал на кухне смастерить "адскую машинку". Когда прогремел взрыв, перепуганные соседи вызвали милицию. Как позднее объяснил Ворсину начальник научно-исследовательского экспертно-криминалистического центра Матвей Несгорович, мощность взрыва в тротиловом эквиваленте превысила четыреста граммов. Ударная волна напрочь вышибла окна и двери, а студент лишился головы. Оперативники искали ее полтора часа, нашли в кустах, в пятидесяти метрах от многоэтажки.
   - Представляешь, башка практически не пострадала, - делился своими впечатлениями Несгорович. - Жуткое зрелище. Как только ее увидел, меня вывернуло наизнанку.
   Погибший оказался на редкость любопытным субъектом. С детства увлекался химией, часами возился с различными реактивами. Неизменно побеждал на всех городских олимпиадах, химические формулы щелкал как орехи. Ему прочили большое будущее, но парень неожиданно охладел к химии, увлекся экономикой. Ворсин подозревал, что Андрей так поступил, чтобы скрыть свое новое увлечение, которому, судя по всему, отдавал все свободное время.
   - Мы нашли у парня в шкафу три самодельных взрывных устройства, - рассказывал Несгорович. - Все взрыватели электронные. В первом случае "бомбу" привели бы в действие часы-будильник, во втором - мини-радиоприемник, в третьем - фотоэлемент, реагирующий на свет. Например, мог бы сработать, если бы жертва, войдя в темную комнату, надумала щелкнуть включателем. Но главное не в этом. Когда эти "игрушки" подорвали на полигоне, они рванули с такой силой, будто в каждой по килограмму тротила.
   - Пластид?
   - В том то и дело, что нет. Понимаешь, меня к этому делу подключили уже после того, как все запасы парня уничтожили. Поначалу этот несчастный случай расследовал Федя Подковырин, он работает следаком в Соломенском райотделе. Он мне рассказывал, что взрывчатку завернули в бумагу, обмотали синей изолентой. Федя вскрыл все три пакета, обнаружил белый порошок. Отсыпал граммов по пять из каждого, отправил на экспертизу, но по пути образцы бесследно исчезли. В связи с этим даже проводили служебное расследование, виновного так и не нашли. В общем, уникальная взрывчатка тю-тю, ни грамма не осталось. В комнате Андрея оперативники обнаружили кучу книг по прикладной химии, служебные инструкции для взрывников, больше сотни различных химических веществ в банках и картонных коробках, а также брошюру Пауэлла "Поваренная книга анархиста". Но Пауэлл пишет исключительно о наркотиках, причем здесь взрывчатка ума не приложу. Поверь, этот Андрей - настоящий самородок. Думаю, что он создал совершенно новый тип взрывчатки! Я назначил экспертизы кожных покровов трупа и головы, но спецы так и не смогли определить состав взрывчатого вещества, назвали только пару компонентов. Один из них весьма любопытен. Это перекись ацетона, обладающая свойствами инициирующих взрывных веществ. Она чувствительна к внешним воздействиям - трению, ударам, искре и даже к перепадам температуры, поэтому может взорваться и без вмешательства человека.
   - Как думаешь, зачем ему понадобилось изготавливать четвертую "бомбу"?
   - Трудно сказать. Может, заказ поступил на какое-нибудь новое оригинальное устройство. Не исключено, что парень экспериментировал. Мощность взрывчатки он ведь мог оценить только одним способом - подрывом.
   Этим странным происшествием должна была заниматься милиция, но поскольку труп налицо, дело перебросили в прокуратуру. Факт изобретения двадцатилетним гражданином нового типа взрывчатки в протокол не попал, никто бы не возразил, если бы Ворсин закрыл дело. Другой бы следователь на его месте так и поступил, но Ворсин решил повременить: ему не понравилось, что Андрей экспериментировал не только со взрывчаткой, но и со взрывателями. Зачем ему понадобился фотоэлемент? Уж больно специфическая "бомба" получилась, за такую можно браться только в том случае, если имеется конкретный заказ. Несгорович утверждал, что все три взрывных устройства безоболочные, но это еще ничего не значило: для того, чтобы начинить их гвоздями и болтами, большого ума не надо. И потом, где Андрей брал деньги на дорогостоящее хобби? Судя по показаниям его матери, семья не бедствовала, но и в роскоши не купалась. А между тем, по самым скромным подсчетам, общая стоимость химических веществ, найденных в комнате изобретателя, превышала годовую зарплату родителей. Парня могли бы, конечно, пригреть бойцы из столичной группировки "Варнаки". Именно они специализировались на подрывах, но с другой стороны, проще завалить заказанную жертву из пистолета, чем связываться с неизвестным взрывным устройством. Если Андрей занимался изготовлением одной только взрывчатки, то зачем ему понадобилось пособие по наркотикам? Все свидетели в один голос утверждали, что покойный наркотиками не увлекался, даже травку не курил. Именно поэтому Ворсин решил почитать брошюру Пауэлла, надеясь найти в ней ключ к загадке.
   Сергей Антонович вкратце сообщил Quiz о странном парне, и та пообещала раздобыть записки Пауэлла, а заодно поделиться последними новостями в области взрывчатых веществ. Ворсин уже давно не удивлялся, что Quiz могла вполне профессионально рассуждать на такие специфические темы, как трасология или баллистика. Эта женщина, казалось, только тем и занималась, что читала все подряд, начиная с истории древней Греции и заканчивая учебниками по квантовой физике. Однажды он поинтересовался, чем можно объяснить столь редкую для женщин эрудицию. Quiz ответила, что часами торчит в интернете, где и черпает необходимую информацию.
  В тот злосчастный вечер Ворсин с нетерпением спешил к домашнему компьютеру и неожиданно возле подъезда нос к носу столкнулся с женой. Антонина, видимо, всерьез подготовилась к возвращению мужа. Когда она потащила его в подвал, Ворсин не сопротивлялся, слишком неожиданным и абсурдным показалось ему обвинение в неверности. Но как только жена заговорила об Ай-Петри, он по-настоящему испугался.
  
   ***
  
   Спустившаяся с зубцов Ай-Петри Антонина пребывала в превосходном настроении. Она потащила мужа к татарам, хотела заказать вина, но Ворсин запротестовал и потребовал пива. После пары бутылок "Оболони" неприятно закружилась голова, но Сергей Антонович не придал этому должного значения. Он некоторое время беспокойно оглядывался по сторонам, опасаясь встречи с Анной, но, убедившись, что в таком людском водовороте найти нужного человека нелегко, успокоился.
   - А когда ты успела английский выучить? - поинтересовался Ворсин у жены, хотя заранее знал, что она ему ответит.
   - Последняя бутылка пива - явно лишняя, - с улыбкой констатировала Антонина. - С чего ты взял, что я знаю английский? Я же в школе немецкий изучала.
   - Ты хочешь сказать, что и в мой компьютер не заглядывала?
   - По моему, тебе надо отдохнуть. Ты был прав, лучше бы мы сюда не приезжали, - вздохнула Антонина. - Высота и алкоголь вредно на тебя действуют.
   - Извини, мне что-то нехорошо.
   Тошнота накатывала волнами, он побледнел и жадно хватал воздух ртом.
   - Что с тобой? - испугалась Антонина, заметив, как помутнели глаза мужа. - Сердце болит?
   - Да нет, желудок забастовал, ничего страшного, - успокоил ее Ворсин. - Пойду, прогуляюсь, здесь дымно.
   Он с трудом поднялся, пошатываясь, направился к обзорной площадке, слева от которой зеленели сосны. Антонина догнала его, взяв под локоть, пошла рядом. Метрах в десяти от обрыва они нашли тропку, спустились в небольшое ущелье, заросшее кривыми сосенками и кустами боярышника. Сюда не долетали человеческие голоса, а воздух был напоен ароматом горных цветов. Ворсин лег на траву, уставился в бездонное бледно-голубое небо. Голова у него все еще кружилась, но тошнота отступила. Антонина, подстелив шаль, села подле него, положила ему на лоб свою пухлую прохладную ладонь.
   - Это на тебя так пиво подействовало, срок хранения у него два месяца назад закончился, - мягко произнесла она. - Я посмотрела на этикетку.
   Ворсин тяжело вздохнул. Он, конечно, свалял дурака, усугубив вино отвратительным пивом. На душе муторно и паршиво: еще никогда его так легко и элегантно не разводили. А в том, что Анна - та самая Quiz, с которой он общался по интернету, сомнений не было. Сергей Антонович пришел к такому выводу, сопоставив несколько фактов, на которые не сразу обратил внимание.
   Тоня не могла рассказать своим санаторским подружкам, где он работает. Она, конечно, любит поболтать, но далеко не дура, да и страшный девяносто пятый год научил ее многому. В то время на улицах украинских городов почти ежедневно громыхали автоматные очереди и взрывались гранаты, бандиты с исключительным энтузиазмом мочили друг друга и методически отправляли на тот свет строптивых коммерсантов. Ворсины тогда жили на третьем этаже в старой хрущевке. Жарким воскресным днем, истекая потом, Ворсин в одних трусах лежал на диване, смотрел по телевизору очередное латиноамериканское "мыло". Чуть слышно урчащий вентилятор вгонял в сон. Ворсин не обратил внимания на прозвучавшие этажом выше негромкие хлопки.
   Находившаяся в это время на кухне Антонина позднее утверждала, что выстрелы насторожили ее, но она решила, что муж смотрит боевик. Часа через полтора проснулся дверной звонок. Зевая и почесывая волосатую грудь, Ворсин открыл дверь и опешил: на лестничной площадке теснились вооруженные автоматами бойцы спецподразделения милиции и люди в штатском, среди которых он узнал Колю Фалалеева и следователя из районной прокуратуры Юру Борцева.
   - Вы двое заступаете на круглосуточное дежурство, - приказал один из штатских, обращаясь к автоматчикам. - А ты, Фалалеев, ознакомь с ситуацией следователя Ворсина. Только не усердствуй, а то я тебя знаю.
   Ничего не понимая, Ворсин попятился, пропуская в квартиру Фалалеева и двоих бойцов в бронежилетах. Автоматчики, громко топая коваными ботинками и не обращая никакого внимания на хозяев, дотошно осмотрели квартиру и ничего подозрительного не нашли.
   - Располагайтесь на балконе, - посоветовал им Фалалеев. - Там и покурить можно, если хотите. А мы покалякаем о делах наших скорбных.
   - Что все это значит? - наконец-то обрел дар речи Ворсин.
   Фалалеев, ни слова не говоря, увлек Сергея Антоновича на кухню.
   - Водка есть? - спросил он Антонину, которая вошла вслед за ними и смотрела на гостя, как на марсианина.
   Женщина кивнула, проворно извлекла из холодильника бутылку "Пшеничной".
   - Вот и хорошо, - обрадовался Николай. - А то на сухую говорить как-то не с руки. Найди-ка три рюмки.
   Фалалеев ловко открутил пробку пол-литровки, аккуратно разлил водку.
   - Вы знаете фамилию соседа, который живет над вами? - спросил он.
   - Не помню, - пожал плечами Сергей Антонович. - Они въехали года полтора назад и сразу нас залили. Мы с ними не общаемся.
   - Его фамилия Фосин. Предлагаю выпить за упокой души этого человека.
   Антонина вскрикнула, выронила рюмку, которая разбилась вдребезги. Фалалеев проворно достал из шкафчика еще одну, наполнив до краев, поставил перед хозяйкой. Ворсин и Антонина, как загипнотизированные, выпили водку и вопросительно уставились на Николая.
   - Живущую на первом этаже Изольду Леонидовну знаете? - снова поинтересовался Фалалеев.
   - Ты, Коля, пришел шарады загадывать? Объясни по-человечески, что случилось? - обозлился Ворсин, заметив, что у жены дрожат руки, она вот-вот расплачется.
   - Сначала выпьем за здоровье почтенной старушки, а потом я все расскажу по порядку, - ответил Фалалеев, разливая водку.
   После второго тоста Николай неожиданно предложил третий.
   - Хочу выпить за то, чтобы мой друг и отличный следователь Сережа Ворсин жил сто лет и умер на бабе, исполняя мужской долг.
   - У тебя, Николай, только одно на уме, - вышла из оцепенения Антонина. - Не тяни кота за хвост.
   - Хорошо, - махнул рукой Фалалеев. - За здоровье твоего дорогого муженька мы все равно выпьем, но позже. А теперь слушайте. Сегодня примерно в четырнадцать часов пятьдесят минут к вашему подъезду подошел низкорослый молодой человек, одетый в джинсы и футболку с надписью "Адидас". В руке - черный полиэтиленовый пакет. Он спросил у сидевшей на скамейке возле подъезда Изольды Леонидовны, в какой квартире живет Ворсин. Старушка оказалась туговата на ухо, отправила его в квартиру номер сорок, где жил бедняга Фосин. Молодой человек поднялся на нужный этаж и позвонил. Дверь открыла Елена Константиновна, жена Фосина. "Кто вам нужен? - спросила она, хотела сказать, что незваный гость, вероятно, ошибся адресом, но не успела - из зала в прихожую вышел ее муж. "Что случилось?" - спросил он. Это были его последние слова. "Адидас" ловко извлек из пакета "Беретту" и открыл огонь. Фосин скончался на месте, одна из пуль угодила ему в сердце. А вот Елене Константиновне повезло, она получила два касательных ранения - в руку и в плечо. Обе раны оказались пустяковые, а сознание женщина потеряла от испуга. Придя в себя, позвонила в милицию. По факту убийства гражданина Фосина и покушения на убийство его жены прокуратура Киева намерена возбудить уголовное дело. Завтра, Сережа, ты будешь давать официальные показания Борцеву. Не исключено, что убийца приходил по твою душу. А пока что в твоей квартире подежурят бойцы. Между прочим, нет худа без добра, теперь на работу тебя будет доставлять служебная "Волга".
   За столом установилось гнетущее молчание. Антонина с искаженным от страха лицом, на котором медленно проступали красные пятна, смотрела на мужа, как на покойника, трясущиеся руки она скрестила на груди.
   Ворсин сходил в зал, нашел успокоительное, заставил жену выпить таблетки. После того, как Антонина легла в постель, Сергей Антонович с Фалалеевым живо приговорили "Пшеничную" и послали одного из охранников за второй бутылкой. До глубокой ночи они перебирали в памяти всех подследственных, которые могли отомстить Ворсину, но к единому мнению так и не пришли. По большому счету, зуб на следователя мог иметь любой преступник, но вероятность того, что кто-то из зэков решил поквитаться с Ворсиным, была практически ничтожной. Любой бандит хорошо понимает, что следователь - всего лишь маленькая шестеренка, вращающаяся в чреве громадины, именуемой правоохранительными органами. Если убрать одного следака, на его место придет другой, и еще не факт, что последующий окажется лучше предыдущего.
   Убийцу Фосина так и не нашли, дело безнадежно зависло, а через пару недель сняли и охрану. Ворсину, как и раньше, пришлось добираться на работу на троллейбусе, что позволило ему лишний раз убедиться, что люди к хорошему привыкают куда быстрее, нежели к плохому. Изольда Леонидовна, направившая в квартиру Фосиных убийцу, через месяц скоропостижно скончалась. Люди во дворе шептались, что старушку замучила совесть. Елена Константиновна, похоронив мужа, свою двухкомнатную квартиру продала. По настоянию Антонины Ворсин записался на прием к прокурору Киева, попросил походатайствовать о перемене места жительства. Как ни странно, через неделю его просьбу удовлетворили. Когда они переехали в девятиэтажку, Антонина первой предложила не говорить соседям, где и кем он работает.
   - Так будет лучше и для них, и для нас, - резонно заметила она. - А будут спрашивать, говори, что трудишься юрисконсультом в коммерческой фирме.
   С той поры в присутствии посторонних Антонина предпочитала не говорить о профессии мужа. Правда, через несколько лет выяснилось, что киллер все-таки не ошибся, отправил на тот свет того, кого ему заказали, а Изольда Леонидовна, судя по всему, прекрасно расслышала вопрос и направила гостя по нужному адресу.
   Расследуя дело об убийстве столичного авторитета по кличке Рэмбо, милиция арестовала некоего Ристальщикова. Этот ничем не примечательный двадцатипятилетний паренек, хилый и узкоплечий, оказался настоящим профи. Признался в убийствах по заказу пяти человек, в том числе и Фосина. Как установило следствие, Фосин занимал должность гендиректора небольшой кондитерской фирмы, занял сто тысяч долларов у некоего Авербаха и отказался возвращать долг. Такая наглость стоила ему жизни, заимодавец заплатил Ристальщикову за ликвидацию должника пять тысяч долларов.
   Унаследовав сладкий бизнес, Елена Константиновна оказалась благоразумнее покойного мужа. Когда Авербах потребовал от нее, учитывая нанесенный моральный ущерб, не сто, а двести тысяч долларов, безропотно подчинилась, хотя ей пришлось продать злосчастную квартиру и почти достроенный загородный дом. Авербах по достоинству оценил благоразумие вдовы и вскоре на ней женился. Объединив капиталы, парочка создала ОАО "Карма", за пять лет супруги подгребли под себя четверть конфетного рынка Украины. Фирма все еще раскручивалась, когда разразилась гроза - Авербаха задержали по подозрению в организации заказного убийства гражданина Фосина. Через семьдесят два часа ему удалось выйти на свободу. Понимая, что гулять на воле осталось недолго, он оформил дарственную на супругу, завещав ей все движимое и недвижимое имущество.
   Когда прокурор подписал постановление на арест Авербаха, тот уже был таким же нищим, как и большинство граждан Украины. Став единственной хозяйкой "Кармы", Елена Константиновна после второго ареста мужа незамедлительно с ним развелась, за несколько дней ликвидировала бизнес, продав фирму за полцены. Авербах, вероятно, надеялся, что супруга сделает все возможное, дабы поскорее вызволить его на свободу или хотя бы скостить срок до минимума, но жестоко ошибся. Елена Константиновна еще до начала суда укатила на ПМЖ в Германию, забыв попрощаться с бывшим мужем. Авербаху дали двенадцать лет, а Ристальщикова приговорили к пожизненному заключению. Когда Ворсину поведали эту историю, он долго раздумывал, рассказывать ли об этом Антонине, потом решил, что будет лучше, если она так и останется в неведении.
   Подозревать Антонину в том, что она копалась в его файлах, глупо, жена панически боялась компьютера и принципиально не хотела его осваивать. Сколько ни пытался Ворсин втолковать ей, что между компьютером и телевизором принципиальной разницы нет, Антонина только иронически улыбалась и презрительно поджимала губы. Она считала, что вреда от компьютера гораздо больше, чем пользы.
   - Во-первых, зрение со страшной силой портится, - утверждала она. - Посмотри на себя: за два последних года ты полдиоптрии потерял. Во-вторых, компьютер до такой степени развращает человека, что он без этого электронного костыля и шагу ступить не может. Я уж не говорю о компьютерных играх - это погибель для молодежи. Психиатр, с которым я часто общаюсь по службе, прямо таки места себе не находил, когда мы беседовали. К нему мамаша примерно нашего с тобой возраста привела своего балбеса. Осмотрел он парня, никаких аномалий, только щитовидка слегка увеличена, но после Чернобыля такое наблюдается практически у всех киевских детей. Единственная странность - больно неразговорчив, слова не вытащишь. Видит - женщина едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. Стал утешать, дескать, повода для беспокойства нет, здоровье у парня по нынешним временам отменное. Она и рассказала кошмарную историю.
   Богдан учился в институте, а по вечерам составлял компьютерные программы для фирмы. Иногда звонил и предупреждал родителей, что переночует на работе. Утром, как правило, приезжал домой, завтракал и отправлялся в институт. Примерно полгода назад пропал на два дня. Вернувшись, сделал вид, будто ничего не произошло. После этого случая Богдан все чаще являлся домой под утро, а на вопрос, где был, обычно отвечал: "На работе". Но, позвонив директору фирмы, его отец, Олег Константинович, узнал, что сына уволили за прогулы.
   Когда парень в очередной раз не явился домой, Олег Константинович позвонил в институт, где ему сказали, что студент неделю не посещает занятия. Спустя трое суток после исчезновения сына родители написали заявление в милицию. Олег Константинович обзвонил все морги и больницы, но безрезультатно. И тут ему на глаза попалась заметка в газете, где речь шла о пареньке, который, "присев" на компьютерные игры, украл дома сто гривен и двое суток путешествовал по компьютерным клубам. Он вспомнил, что Богдан в последнее время по выходным дневал и ночевал у компьютера, играя в какую-то стрелялку. В Киеве сотни компьютерных клубов и интернет-кафе. Поиски Богдана могли затянуться надолго, если бы не помог случай. Поздно вечером позвонил парень, приняв Олега Константиновича за Богдана, спросил: "Ты все еще в "Бухте" торчишь?".
   Олег Константинович нашел в блокноте сына несколько телефонных номеров и наудачу стал названивать. Один из знакомых Богдана сказал, что "Бухта" - это круглосуточный компьютерный клуб, назвал его адрес. Через полчаса он с женой прибыл туда. Богдан сидел за компьютером. Посмотрел на родителей, как на пустое место, но, похоже, узнал. Взяв за руку, отец повел его за собой, как бычка на привязи. Он превратился в покорное и безвольное существо. Олегу Константиновичу удалось выяснить, что Богдан около года назад всерьез увлекся компьютерными играми, даже в составе команды участвовал в нескольких международных турнирах. Богдан просидел целый месяц под домашним арестом, а затем отец определил его в строительную бригаду. Он копает траншеи и потихоньку приходит в себя.
  Сергей Антонович не удивился.
  - История развивается по спирали: если раньше дети много читали, теперь их трудно оторвать от монитора, - убеждал жену Ворсин. - И ничего страшного в этом нет, во всем нужно руководствоваться здравым смыслом. Яд в малых дозах - эффективное лекарство, ты это знаешь не хуже меня. Я как-то на одном из сайтов прочел интервью с бывшим старшим оперуполномоченным питерского уголовного розыска. Сегодня он считается одним из лучших в России журналистов, пишущих о компьютерных играх. Когда этот мент сутками пропадал на работе и с риском для жизни искоренял преступность, то получал гроши. Однажды он купил популярную компьютерную игру, пару раз прогнал ее на компьютере, написал статью для московского журнала. Гонорар, который получил опер, превысил его месячную зарплату. После этого он уволился со службы, подался в обозреватели компьютерных игр. И в гробу теперь видал всю организованную и неорганизованную преступность!
   - А кто тебе мешает заняться тем же самым?
   - Если все сотрудники правоохранительных органов статьи кропать начнут, кто же бандитов ловить будет? - пожал плечами Ворсин.
   - А ты не задумывался, что за служение злу всегда много платят?
   - Что ты имеешь в виду?
   - Вот я медик, получаю копейки, хотя более благородной профессии, на мой взгляд, в мире не существует. Учителя тоже с хлеба на воду перебиваются, а ведь от них будущее страны зависит. Ты работаешь следователем, избавляешь общество от всякой нечисти, а зарплата у тебя такая же никудышная, как и у меня.
   - Можно подумать, что среди врачей коновалов мало, - заметил Ворсин, сообразив, куда гнет жена: с тех пор, как она ударилась в религию, везде подозревала происки дьявола.
   - Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, - обиделась Антонина. - Не надо передергивать. Речь идет о профессии, а не об отдельных ее представителях. Если бы все медики были, как ты выражаешься, коновалами, тебя бы давно на этом свете не было. Вспомни хотя бы Крым, где тебе череп проломили.
   Сергей Антонович плюнул от досады и вышел из спальни. В тот вечер Антонина, вдоволь наплакавшись, исчерпала запасы скорби и заснула так крепко, что даже на работу проспала, хотя раньше за нею такое не водилось. А Сергей Антонович так и не сомкнул глаз, вспоминая горькое и счастливое прошлое.
  
  Конец ознакомительного фрагмента.
  
  Полностью роман можно прочитать на следующих ресурсах:
  
  Litres
  https://www.litres.ru/vladimir-v-kolychev/ugolovnyh-del-master/
  
  Оzоn.ru
  https://www.ozon.ru/context/detail/id/141383370/
  
  Amazon
  https://www.amazon.com/Уголовных-мастер-Russian-Сенчихин-Владимир-ebook/dp/B073QQWNGD/ref=sr_1_2?ie=UTF8&qid=1537532023&sr=8-2&keywords=Владимир+Сенчихин
  
  Bookmate
  https://ru.bookmate.com/books/okUYBqc6?dscvr=top_result
  
  Ridero
  https://ridero.ru/books/ugolovnykh_del_master/
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"