Неизвестнов Сергей : другие произведения.

Притча про братца Лю и братца Сю

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "...Мы с удивлением открыли, что птица птице - не под стать, стремительные наши крылья в полете могут нам мешать." (А.Дольский)

Притча про братца Лю и братца Сю

  
   В одной далекой-далекой стране, где солнце уходит под горизонт чуточку позже чем у нас, вода в реке журчит чуточку звонче, а вместо травы и цветов под ногами простирается бесконечный желтый ковер из крупного хрустящего песка, жили-были два братца: Лю и Сю. Они не были родственниками, у них были совсем разные отцы и матери, но мы все равно будем называть их братцами, потому что так нужно для нашей истории. Лю и Сю росли в разных местах той далекой страны. В месте, где вырос Сю, народ славился особым искусством выращивания и приготовления чая. Каких только сортов чая не встречал Сю на своем молодом веку! Секреты выращивания и приготовления этого удивительного напитка передавались из поколения в поколения и тщательно охранялись от чужаков. Впрочем, народ в этой местности был очень гостеприимным и при всяком удобном случае жители поселения Сю демонстрировали свое искусство перед гостями в особой чайной церемонии. Место, где родился и вырос братец Лю славилось другим искусством - росписью посуды. Здесь тоже были свои секреты, которые также тщательно скрывались от посторонних. Братец Сю и братец Лю были способными учениками и очень скоро каждый из них достиг высокого мастерства в своем искусстве.
  
   Как-то раз, братцы Сю и Лю отправились на заработки и волей случая оказались на работе у одного хозяина. Хозяин содержал харчевню в крупном городе и приезжий из разных мест люд захаживал в нее перекусить и обменяться последними новостями. Братец Лю попал в харчевню тремя днями раньше братца Сю и потому был уже в курсе дел, когда братец Сю встал на пороге харчевни. Перед этим он проделал немалый путь, но нигде так и не сумел найти применение своим талантам, так как люди постепенно забывали про высокое чайное искусство и довольствовались дешевыми заморскими напитками. Надо сказать, что хозяин харчевни был человек властный и практический и он хорошо знал свое дело. С первого взгляда он определил, что человек, стоящий на пороге проделал долгий путь и ищет работу.
  -- Хорошо, - сказал он. - Я беру тебя мойщиком посуды. Плату будешь получать по две деньги каждый день.
  -- Я вообще-то, владею чайным искусством, - отвечал Сю. - Я могу готовить в Вашей харчевне чай, аромат которого возвышает ум и просветляет память.
  -- Ну, как хочешь, - рассмеялся хозяин. - Я найду другого мойщика.
   И все же они договорились: Сю остался работать на половину дня за одну деньгу. Другую половину дня он занимался совершенствованием своего искусства, так как в тайне надеялся на то, что когда-нибудь он повстречает человека, который сумеет оценить его искусство, а может быть даже станет его учеником. "Важно",- думал Сю, - "чтобы чайное искусство не умерло. Пусть даже люди пока не понимают, насколько оно возвышенно и красиво. Ведь если оно умрет и приготовить ароматный целебный чай будет совсем некому, люди навсегда потеряют что-то очень важное для себя".
   На работе Сю и Лю быстро сошлись и в коротеньких промежутках между часами работы у них всегда находились темы для задушевных бесед. Лю занимался в харчевне росписью посуды. Его роспись была хороша и даже оригинальна. Сначала в качестве испытания ему доверили расписать служебную утварь, которая использовалась поварами на кухне. Лю выполнил работу добросовестно и через несколько дней повара рассматривали его росписи и дивились их красоте. Затем Лю стал расписывать тарелки и кружки. В это время братцы и познакомились. Сю понемногу осваивался в харчевне и через несколько дней не утерпел: в промежутке между мойками посуды он решил приготовить тонизирующий чай и тайком угостить кого-нибудь из посетителей. Он дождался, когда разносчик еды отлучился и, надев его одежду, прошелся с подносом между столами. Ему приглянулся одинокий посетитель, сидящий за столиком у окна.
  -- Не желаете ли чаю? - поинтересовался Сю, склонившись над столиком.
  -- Разве здесь умеют готовить чай? - удивился посетитель. - Здесь дают воду с травой, а не чай.
  -- О, я вижу, что господин - знаток и ценитель чая. То, что Вы говорите - это правда. Но здесь у меня настоящий чай. Если Вы попробуете, Вы сами убедитесь в этом.
   Сю переставил глиняную кружку с подноса на стол и приоткрыл на ней крышку. С первым же вдохом лицо посетителя изменилось: оно просияло как солнце, хотя на улице в это время моросил дождь. Потом они долго сидели и беседовали о забытом искусстве чая и других приятных вещах. Так продолжалось до тех пор, пока хозяин не заметил гору грязной посуды, накопившейся к тому времени на кухне и Сю, беззаботно беседующего с каким-то незнакомцем. Он грозно приблизился к столику с намерением отчитать Сю за его безалаберность, но странный посетитель не дал ему даже начать:
  -- В Вашей харчевне подают замечательный чай, какого я не пил больше нигде. А умные беседы с Вашим работником совсем растрогали меня. Я хочу отблагодарить Вас, - и он высыпал на стол кучу монет. Это был, пожалуй, дневной заработок заведения. Хозяин, смекнув в чем дело, решил не наказывать братца Сю. Более того, с этого дня он разрешил Сю открыто заниматься приготовлением чая. Но вскоре вынужден был разочароваться: посетитель, действительно, оказался странный. Кроме него, долгое время больше никто не интересовался искусством чая. Все довольствовались незамысловатыми дешевыми настойками и заморскими пьянящими напитками. Братец Сю загрустил, но каждые полдня мыл всю грязную посуду за свою одну деньгу. Впрочем, иногда в харчевню все же забредали случайные ценители настоящего чая и тогда у Сю наступал праздник. Он старался изо всех сил и чай в эти дни у него получался необыкновенный. Это была, однако, редкая радость.
   У братца Лю дела в это время шли на подъем. Мастерство его росписей возрастало с каждым днем. Вскоре он расписал всю посуду заведения. На дне тарелок красовались райские сады, на обратной стороне - драконы и птицы. На кружках пенились морские волны, а внутри кружек на дне лежали кусочки льда. Они никогда не таяли, потому что были нарисованными. Но братец Лю рисовал лед так искусно, что посетители неизменно трогали дно кружки рукой, чтобы убедиться в его призрачности. Люди часто даже забывали, зачем пришли, созерцая пейзажи братца Лю. Они весело обсуждали их и восхищались искусством молодого художника. Хозяина не слишком беспокоило то, что посетители его харчевни стали меньше есть, ведь плата взималась уже за вход, а народу в его заведении с приходом братца Лю прибавилось заметно. Братцу Сю было и грустно и радостно: грустно от того, что его искусство так и осталось почти невостребованным, а радостно от того, что искусство братца Лю вызывает такой наплыв народа. Да и за возросшую гору посуды хозяин стал платить братцу Сю не одну, а две деньги.
  
   Как-то раз хозяин харчевни заболел и слег. Он позвал к себе своего старшего сына и сказал:
  -- Теперь тебе вести дела харчевни. Я дело поставил, тебе его продолжать. Смотри, не загуби его.
   Сын пообещал отцу вести дела тщательно и добросовестно. Но все оказалось уже не так просто. Братец Лю завоевал своим искусством такой авторитет, что остальные работники харчевни, да и сам новый хозяин стали какими-то незаметными. На всех предметах и утвари красовалось "Лю", все разговоры велись с Лю и жизнь в харчевне стала постепенно перестраиваться под Лю. Многие посетители харчевни приходили сюда уже совсем не для того, чтобы закусить, а для того, чтобы полюбоваться почти совершенным искусством мастера Лю и иметь счастье поговорить с ним. Наверное, братцу Лю это нравилось. Он пользовался своим новым положением и постепенно стал управлять работниками и новым хозяином. Его слушались, потому что боялись, что мастер Лю рассердится и уйдет. Что будет тогда, никто не знал, потому что без Лю харчевню нельзя было даже себе представить. Лю, тем временем, расписал столы и стулья, и окна, и входную дверь. Люди совсем не обращали внимания на кушанья, которые готовили для них повара и уж тем более на старинный чай, который то и дело предлагал братец Сю. Постепенно в харчевне стало тесно и в особо многолюдные летние дни, братец Лю брал с собой своих друзей и поклонников и они выходили на берег Желтой реки. Там они веселились и пировали, наслаждаясь искусством Лю и общением с ним. В харчевне в эти дни становилось очень тихо и совсем безлюдно. Ведь люди уже привыкли, что харчевня стала выставкой произведений Лю и не заходили просто перекусить, как в старые добрые времена. В такие дни братцу Сю делать было нечего. С некоторых пор он сторонился шумных многолюдных компаний. Братец Сю выходил на двор, садился на плетеную лавочку под тенистым кустом у ограды и думал. Он думал о том, в чем смысл его искусства, ведь оно было совсем не востребовано людьми. "А может мне удалиться в горы и стать отшельником?" - думал он. "В городе слишком много шума и мало смысла. Может быть в горах провидение пошлет мне учеников или я найду другой путь, который приведет меня, в конце концов, к моему смыслу".
   Но провидение распорядилось иначе. В самый разгар процветания харчевни правитель города решил сэкономить городские площади и соединить все питейные и закусочные места в одно, сократив при этом часть работников. Харчевне Лю еще повезло, так как там никого увольнять не собирались, а хотели лишь сменить работникам вид их работ. Что тут поднялось, когда посетители и работники харчевни Лю узнали, что их любимой харчевни больше не будет! Ведь многие из посетителей даже переселились в этот город только для того, чтобы иметь возможность послушать мастера Лю и посмотреть на его сказочные росписи. Все стали писать письма правителю города с просьбами оставить все как есть. Писал письма и Сю. Но правитель оставался непреклонным и час сноса харчевни все приближался. Тогда работники харчевни пошли на отчаянный шаг: они все пришли к правителю и сказали, что останутся работать в новой большой харчевне, только если будут работать все вместе и каждый будет делать то, что он делал. Правитель города некоторое время пытался вразумить их и для этой цели даже позвал своих опытных в уговорах чиновников. Но работники дружно стояли на своем. Наконец, правитель вздохнул и сказал:
   - Ветер волен дуть в любую сторону, а вы вольны распоряжаться своими талантами, так, как вам заблагорассудится. Страна Желтой реки большая и работы хватит всем.
   Так наши братцы Лю и Сю, а вместе с ними и остальные работники оказались под открытым небом. Горе сплотило их, и если в прошлом у них и были какие-то причины обижаться друг на друга, то сейчас все обиды оказались похороненными под тяжелой плитой общей беды.
   Какое-то время они бродили по разным районам города, пытаясь открыть там и сям новую харчевню, но все было безуспешно. В разговорах Лю, Сю и остальных работников стали появляться отчаянные нотки. Кто-то уже подрабатывал у разных хозяев. Однажды вся компания сидела перед оградой большого постоялого двора, где им только что в очередной раз отказали. Они сидели прямо на песке в грустной задумчивости, как вдруг кто-то радостно окликнул Сю по имени. Из большого каравана купцов, который медленно въезжал на постоялый двор, отделилась фигура в полосатом халате и чалме, расшитыми золотыми нитками. Господин Ву - так звали этого человека все те, кто ехал рядом с ним - оказался земляком Сю. Когда-то у себя на родине они вместе изучали древнее искусство приготовления чая, но потом их пути разошлись: Сю продолжал по чайной линии, а Ву пошел по торговой. Обладая обширными знаниями о чае, его видах и его приготовлении, Ву за относительно короткий срок сумел наладить свои дела и стал главой купеческой чайной гильдии. Он был очень богат, но богатство не было его целью и он, то и дело, помогал бедным или вкладывал деньги в развитие общественных городских служб во всех местах, где он бывал. Ву и Сю сели в сторонке и долго беседовали о тех временах, когда сахар был слаще, а хлеб мягче. Они много говорили и о чае. Ву по роду своей работы больше знал о сортах чая, Сю - о рецептах приготовления. Они многое узнали друг у друга за короткое время. Наконец Ву поинтересовался, чем Сю занимается сейчас. И тот поведал ему свою нехитрую историю с грустным концом. Ву задумался на какое-то время, а затем его лицо просияло:
  -- Мы сохраним традиции настоящего чая. Я поговорю с правителем этого города и мы откроем в этом городе настоящую чайную. Я дам деньги на ее строительство и на все необходимые вещи, а ты организуешь своих друзей для этого дела. Я думаю, что весь ваш опыт совместной работы очень пригодится. Пусть в нашей чайной люди будут не только угощаться настоящим чаем, но и учиться секретам чайного дела, проходя все начальные ступени посвящения, которые проходили мы. Особо одаренных мы будем посылать на нашу родину обучаться вершинам мастерства.
   Они обнялись и договорились, что через год господин Ву приедет посмотреть как идут дела, после чего Ву удалился. Сю ушам своим не верил, поэтому не смог даже обрадоваться как следует. Он тут же посвятил всех своих друзей в новые планы и все, конечно, были очень рады такому чудесному повороту дел. Больше всех радовался мастер Лю. Некоторые из работников были ошеломлены услышанным и сначала даже не поверили словам Сю. Но их сомнения постепенно развеивались. Спустя несколько дней после разговора Сю и Ву, к постоялому двору стали съезжаться повозки с камнями и глиной. Они быстро разгружались и отъезжали, а друзьям Сю пришлось срочно осваивать строительное дело. Но ведь все препятствия легко преодолимы, когда впереди видна цель. А у наших друзей была цель - снова работать вместе. Через месяц новенькая каменная чайная уже радовала глаз прохожих. Очень скоро сюда стали приходить старые друзья - посетители харчевни Лю. Лю, Сю и остальные работники показывали им новенькую чайную и думали о том, как они снова будут все вместе. Появились и новые друзья, которых заинтересовало симпатичное каменное строеньице, возникшее словно из-под земли за какой-то месяц. Но, наверное, еще больше их интересовала шумная, веселая и дружная компания, которая постоянно роилась внутри чайной и возле нее. Когда все необходимые для приготовления чая и приема посетителей вещи и утварь были куплены и расставлены по местам, от правителя города пришел смотритель. Он внимательно осмотрел помещения, столы и лавки, заглянул на кухню и, немного переговорив с Сю, подписал бумажный свиток, в котором Сю и его работникам разрешалось заниматься чайным делом. В этот день все были в праздничном настроении и вечером был устроен большой стол, за которым Сю и его новые работники торжественно отметили открытие своей чайной. На следующий день нужно было начинать работу, но оставалось еще одно маленькое, но очень важное по мнению Сю, нерешенное дело. Чайная была всем хороша, но у нее не было названия. Сю уже некоторое время назад стал размыщлять о том, как назвать свою чайную, ведь название - это лицо любого дела, а люди сначала смотрят на лицо. В какой-то момент решение пришло в его голову само. И в этот торжественный вечер он собирался огласить название перед своими друзьями. Он был уверен, что они его поймут и их чайная с новым названием обретет свое лицо - красивое, задумчивое и даже немного печальное. Он выждал необходимую паузу и сказал:
  -- Друзья! Наша чайная замечательна, но у нее нет названия. Я предлагаю назвать ее по имени одного цветка, который растет далеко за горами. Цветок называется Лотос. Он - символ пространства, т.е. высоты и глубины жизни. У него приятный для глаза вид и тонкий аромат. Различные части цветка добавляют в чай для придания ему вкусовых и ароматических оттенков. Вместе с названием на вывеску можно поместить изображение этого цветка.
   За столом повисла тишина. Друзья Сю отводили взгляды в сторону. Было видно, что название пришлось им не по душе. Первым заговорил Лю:
  -- Раньше мы все работали в харчевне. Я предлагаю назвать наше заведение так, чтобы оно отражало род наших прежних занятий. В названии обязательно должна присутствовать идея посетителей харчевни. Я предлагаю назвать нашу чайную "Одинокий путник" или еще лучше "Приют для жаждущих".
   Другой работник предложил назвать чайную "Желтый дракон" или "Чайный ворон". За какие-то полчаса за столом прозвучало столько вариантов названий, что их все трудно было бы не только запомнить, но даже и записать. Братец Сю сидел грустный и молчал, потому что он знал, что его чайная называется "Лотос". В этот вечер какое-то определенное название так и не было принято. Очень рано утром Сю вышел к крыльцу своей чайной с ведерком синей и ведерком белой краски, повесил у крыльца фонарь и до наступления рассвета аккуратно вывел над крыльцом слово "Лотос", а потом пририсовал красивый сине-белый цветок. Когда первый луч солнца пробежал по вывеске с еще невысохшей краской, цвета словно ожили и крыльцо стало каким-то просторным и домашним. Проснувшиеся работники, пришедшие на работу, на несколько мгновений застывали перед крыльцом, потом, опомнившись, махали рукой и приступали к своим привычным делам. Лю, проходя через крыльцо, ничего особенного не увидел. Так начался первый рабочий день чайной с названием "Лотос".
  
  
   Работы было много, но все взялись за дело с большим подъемом. Братец Сю понимал, что для приготовления настоящего чая важно соблюдения всех мелочей. Поэтому он сразу попытался поставить и организовать дело так, как его учили на его далекой родине. Но и здесь не обошлось без трудностей. Братец Лю начав расписывать утварь и посуду чайной, сразу привлек в чайную множество народа. Те из них, которые уже были знакомы с искусством мастера Лю, приходили и привычно обступали его, задавая вопросы, смеясь и шутя. Новички очень быстро втягивались в компанию Лю и становились его ближайшими друзьями и поклонниками. Но и те, и другие почти не интересовались чаем и чайными уроками. Едва дослушав объяснения Сю и недопив и чашки приготовленного чая, они спешили в шумную компанию братца Лю, который уже приступил расписывать стены заведения. Его росписи понравились бы братцу Сю, увидь он их где-нибудь на выставке ремесел. В его чайной они были не очень уместны, так как уводили мысль и внимание далеко от чайной темы. Кроме всего прочего, постоянный шум и смех, стоявшие в чайной совсем не соответствовали обстановке, необходимой для приготовления и употребления чая. Так учили братца Сю учителя на его родине. Сю старался изо всех сил, но его чайные уроки были интересны лишь немногим и редкий ценитель чая захаживал в "Лотос" с момента его открытия. Лю прямо не перечил Сю, когда тот давал ему разные поручения, но все делал так, как считал нужным. Может быть Сю был не очень хорошим управителем, а может сказывался старый авторитет Лю в харчевне, но поручения Лю, связанные с его работой, выполнялись даже быстрее, чем поручения Сю.
   Так прошло несколько времени. На родину Сю было отправлено лишь несколько учеников. Остальные, прослушав все лекции Сю, становились кто торговцем посудой, кто дворником, кто мясником. Сю не считал эти профессии ущербными, просто он думал, что его чайная должна служить людям по другому: она должна приобщать их к высокому искусству чая. Об этом просил его Ву, так хотел поставить дела и сам братец Сю. К этому времени мастером Лю уже была расписана вся чайная, за исключением маленькой комнатки, где братец Сю готовил свой чай. Сю категорически запретил мастеру Лю расписывать ее и они даже поссорились из-за этого. Между тем слава о чайной "Лотос" разрослась и люди со всех концов города приходили в нее полюбоваться на диковинные росписи мастера Лю и пообщаться с ним. Чай традиционно стоял на столах в полном забвении. Он только мешал рассматривать посетителям чудесных птиц и исполинов, которые были изображены на столах острым пером мастера Лю.
   Однажды братец Сю не выдержал и завел с ним такой разговор:
  -- Мастер Лю, наша чайная совсем не выполняет своей задачи. Смотри как мало мы готовим учеников чайного дела для их обучения у меня на родине.
  -- Разве я плохо делаю свое дело? - искренне удивился мастер Лю, - Смотри как я стараюсь для нашего заведения - я расписал всю посуду для твоего чая, стены, столы и лавки, потолок и дверь. В каждый свой рисунок я вкладываю свою душу. Разве ко мне могут быть какие-нибудь претензии?
   Братец Сю отошел от него грустный, так как, по видимому, мастер Лю был прав. Он работал на совесть и упрекнуть его было не в чем.
   В другой раз братец Сю подошел к мастеру Лю:
  -- Братец Лю, твои росписи хороши, но они сильно отвлекают наших посетителей от чая.
  -- Ну, нельзя же всю жизнь заниматься одним чаем, - отвечал мастер Лю, расписывая новую кружку, - Жизнь богаче и ярче, чем любая чайная церемония. Ты ведь не хочешь, чтобы вся жизнь наших посетителей превратилась в сплошную чайную церемонию? У наших гостей есть много разных проблем и я своими росписями помогаю им решать эти проблемы. И вообще, если я уйду, твоя чайная опустеет и ты вообще здесь не увидишь никого.
   Братец Сю снова отошел опечаленный, поскольку понимал, что мастер Лю и теперь, конечно же, был прав.
   И все же он чувствовал, что в его чайной творилось что-то неладное. Он подошел к братцу Лю и в третий раз:
  -- Мастер Лю, мой старый друг, господин Ву, дал нам денег на открытие чайной, а не художественной мастерской. И его законная воля была в том, чтобы мы приобщали наших посетителей к высокому чайному искусству. Я очень ценю твое мастерство, но здесь в чайной "Лотос" оно не может занимать такое место, как сейчас. Ты, кажется, забыл про нашу главную задачу.
  -- Братец Сю, - отвечал ему мастер Лю, в окружении других согласных с ним работников, - мы начинали наше дело в харчевне все вместе. Если бы не мы все - он обвел рукой помещение, в котором собрались все работники, - тебе не о чем было бы говорить с твоим другом. В харчевне мы делали одно общее дело, а ты кстати, всегда сторонился нас. Теперь ты хочешь все радикально изменить. Но извини, мы не согласны. Мы хотим работать так же, как мы работали в харчевне. Там у нас было всегда много народу и харчевня процветала. Пусть в чайной будет конечно и чай, но есть и другие важные виды работ, про которые нельзя забывать. И потом, - мастер Лю недовольно поморщился, - это название "чайная" и "Лотос". Это неправильно. Господин Ву далек от простого народа. Народу все-таки лучше подойдет харчевня с каким-нибудь веселым названием. Пусть в ней будет и чайное направление для избранных - ты будешь заниматься с ними в своей угрюмой комнатке. А мы будем поддерживать средний уровень посетителей доступным для них искусством и обеспечим известность нашей харчевне. А странное название "Лотос" я вообще никогда не понимал.
   Все согласно кивали мастеру Лю и братец Сю понял, что и на этот раз братец Лю оказался мудрее и дальновиднее его. Смертная тоска напала на него. Вдруг враз немилыми стали ему стены его чайной и он стал реже появляться там: только когда его вызывали по каким-нибудь неотложным делам. В остальное время он бродил по пыльным улочкам города и искал утешения, наблюдая за простой и незатейливой жизнью его обитателей. Он понял, что никогда не сможет управлять тем заведением, которое обрисовал ему братец Лю в их последнем разговоре. Братец Сю твердо решил, что напишет своему другу Ву о своем отказе: пусть Ву сам решает - быть чайной или харчевне.
   Как-то раз в своих размышлениях он забрел на берег озера. Прямо перед собой он увидел двухэтажный дом с двориком, садом, колодцем и невысокими воротами. Ворота были приоткрыты, а братец Сю вдруг ощутил сильную жажду и подумал, что не сделает ничего предосудительного, если войдет и попросит у хозяев кружку холодной воды. Он вошел в приоткрытые ворота и увидел седого доброго старика, который поливал цветы из лейки в виде сказочного дракона. Это был мудрый и знаменитый в тех краях судья Ди. Его славные дела остались в прошлом, а сейчас он был на покое, но люди все равно приходили к нему: кто намеренно за советом по старой памяти, а кто и случайно, как братец Сю сейчас. Судья Ди заметил гостя, выпрямился, затем поставил свою лейку на землю рядом с клумбой и поздоровался с гостем по старинному обычаю - с поклоном и традиционными жестами. Братец Сю ответил тем же. Затем судья Ди пригласил своего гостя в дом. Он усадил Сю на подушку, а на скатерти с вытканными узорами очень быстро появилось нехитрое угощение. Среди всего прочего там стоял кувшин с холодной ключевой водой. Судья жестом предложил гостю угощаться и сам налил ему воды в кружку, предварительно ополоснув ее. До сих пор они не сказали друг другу ни слова. Когда Сю почувствовал, что голод и жажда оставили его, он осмотрелся по сторонам и вопросительно посмотрел на судью. Тот молчал и смотрел куда-то впереди себя не моргая. Вокруг него разливались покой и умиротворение. Вдруг он неожиданно заговорил:
  -- Прошло уже семь лет, как я оставил дела и живу здесь в уединении. Но люди все равно приходят ко мне. Значит я им еще нужен. И ни один человек из числа тех, кто бывали здесь за эти семь лет, не приходил сюда просто так. Итак, я готов выслушать твое дело.
   Братец Сю понял, что его размышления неспроста привели его сюда. И он, собравшись с духом, рассказал всю свою историю мудрому судье Ди. Тот выслушал его не шелохнувшись и ни разу не перебив. Он, казалось, все время думал о чем-то своем. Когда братец Сю закончил, некоторое время они молчали. Братец Сю немного устал от своего рассказа, так как пришлось заново переживать события, которые вызывали у него в последнее время несварение мыслей. Наконец судья Ди пошевелился и сказал следующее:
  -- Я не вижу никаких препятствий. Иди и делай то, что сказал тебе господин Ву!
  -- Но, почтенный судья! - воскликнул удивленный братец Сю, - Как же я буду делать это, если моя чайная стала харчевней Лю. И мне действительно не в чем упрекнуть его - он добросовестно и мастерски делает свою работу.
  -- Это верно, - отвечал ему судья, - Нельзя упрекать птицу за ее высокий и красивый полет, равно как и виртуозное искусство музыканта не подсудно. Но птица, отбившаяся от стаи, скорее всего, погибнет, а виртуозный музыкант, который играет одну и туже партию, не зависимо от того, что играют другие музыканты в оркестре порождает вместо гармонии хаос. Посмотри вокруг, равновесие - во всем. Также и в совместных делах людей - личное благо должно уравновешиваться общим.
  -- А может ли человек всю жизнь посвятить изучению высокого искусства чая? - вопрошал изумленный братец Сю. Он совсем не ожидал такого оборота их разговора.
  -- Совершенство не знает границ. И потом, любой настоящий мастер всегда открыт. Он похож на сосуд, размер которого неизменно растет и в какой-то момент становится неограниченным. Тогда наступает время подлинного мастерства и такой мастер способен отразить в мельчайшей детали своего творчества все бытие. Этого нельзя достичь, но, тем не менее, это возможно! - загадочно закончил свой ответ судья Ди и улыбнулся братцу Сю.
  -- Но если мастер Лю уйдет, то вместе с ним разбегутся и посетители, и часть моих работников, - продолжал спрашивать братец Сю. Его действительно волновали слова, сказанные ему братцем Лю и он пытался в них разобраться.
  -- Лучше иметь одну золотую монету, чем десять медных. Золото - благородно само по себе, даже если оно попадет в навозную кучу. А медь бывает красива лишь по видимости, когда начищена и блестит. Зато она полезна для изготовления орудий. У каждого свой путь и достойных высокого искусства чая должно быть немного, иначе искусство превратится в ремесло, а затем в прах. Если за мастером Лю вслед уйдут его ученики, то так будет лучше и для него, и для тебя, и для ваших учеников - его ученики будут учиться его искусству росписей, твои - искусству чая.
  -- Но мастер Лю говорит, что для простого народа больше подходит харчевня, нежели чайная, - не унимался братец Сю.
  -- Если маленький кустик посадить в плодородную почву, а затем поливать его, ухаживать всячески каждый день и оберегать от сильных ветров, то из него вырастет огромное дерево, которому не будут страшны ни ветер, ни ливень, ни длительная засуха. Если же маленький кустик посадить, а потом дергать в разные стороны, и не хранить от ветров и непогоды, то он либо погибнет, либо вырастет чахлым. Каждого человека, который приходит в твою чайную можно сравнить с таким кустиком. Что из него вырастет - мощное дерево или чахлый кустарник, зависит от условий, которые ты ему создашь. Сейчас в твоей чайной стоит непогода и гуляет ветер. Но, повторяю, ты должен идти и делать то, что сказал тебе господин Ву.
  -- А если у меня не получится?
  -- Есть одна действительно серьезная проблема, которая мешает тебе делать свое дело. - Судья Ди положил руку на плечо братца Сю. - Проблема эта - ты сам. Ты сильно ошибаешься, если думаешь, что кто-то, в точности, знает, как управлять твое чайной и как возродить искусство чая. Твой путь заключается в твоем выборе и твоей воле. Помни об этом и ступай.
   Они поднялись и вышли во двор. Слова судьи Ди задели братца Сю до глубины души. Впервые за долгое время он ощутил внутри какую-то твердую почву.
  -- А если мастер Лю действительно надумает уйти? - спросил напоследок братец Сю, уже стоя по ту сторону невысоких ворот.
  -- Сначала твоя чайная опустеет, но через некоторое время, когда чайное искусство станет ее главным делом, посетители и ученики не замедлят оказаться в ней. Ты только не отчаивайся и продолжай дело, которое наметил господин Ву. А если мастер Лю вернется через некоторое время - возьми его, но не давай ему сразу расписывать утварь и вещи. Пусть он сначала познает благо чайного искусства и благо совместного труда. Ведь человек не может делать благие вещи вслепую!
   "Человек не может делать благие вещи вслепую!" - отдалось эхом в голове братца Сю. "А что делает человека зрячим?" - подумал он. Он шагал и не замечал дороги перед собой. Слова мудрого судьи что-то очень сильно изменили в его сердце и теперь он как-будто знал, что ему делать.
   Он решил прийти в чайную попозже, когда все друзья и поклонники мастера Лю разойдутся по домам.
   На следующее утро, когда мастер Лю и другие работники вошли в помещение чайной, они застыли в изумлении. Все росписи были соскоблены со стен, вещей и посуды. Все было примерно так, как в самый первый день их работы. Управляющий Сю стоял серьезный и смотрел на них. Наконец он произнес:
  -- Начиная с сегодняшнего дня мы будем работать по-другому. Все будут заниматься приготовлением чая, но каждый будет выполнять свою часть работы, которую я ему укажу. А мастер Лю будет моим первым помощником.
   Слова братца Сю прозвучали как гром среди ясного неба. Мастер Лю был возмущен до глубины души.
  -- Что это за новости? Мне нужен постоянный контакт с нашими посетителями иначе я не смогу правильно делать свои росписи? И где вся моя прошлая работа? Это ты уничтожил ее, братец Сю?
  -- Мастер Лю, - братец Сю смотрел ему прямо в глаза, - твои росписи для приготовления чая пока не нужны. Мы вернемся к ним когда-нибудь позже, когда возродим искусство чая здесь в "Лотосе". Сейчас же мне нужен помощник.
  -- Как это не нужны? - с негодованием воскликнул мастер Лю, - А давай спросим у наших посетителей, что им здесь нужно - твой чай или мои росписи?
  -- Мастер Лю, - отвечал ему Сю, - это не наши посетители, а твои. И потому спрашивать у них что-либо бесполезно. У них просто не было возможности познакомиться с искусством чая поближе. Ты сам своим искусством не оставил им выбора. Просто твое и мое искусство действуют по-разному. Твое ложится на глаз сразу и потому действует быстро, а моему нужно еще долгое время учиться. А для этого нужны подходящие условия. Нельзя человеку идти сразу двумя путями. Если хочешь, открывай свою школу художественной росписи и приглашай там своих учеников. Здесь же я должен исполнять волю моего друга Ву. Что я покажу ему, когда он приедет сюда посмотреть на свое предприятие? Или он дал нам деньги под твои росписи?
   Почти все были возмущены и шумно обсуждали сказанное управителем Сю. Но Сю решил идти до конца и продолжал:
  -- С этого дня я запрещаю собираться здесь для дружеских встреч в рабочие часы. В это время мы должны работать, т.е. заниматься приготовлением чая и обучением чайному искусству. Ведь чайная "Лотос" - это наше рабочее место и мы все получаем плату за свою работу здесь.
   Возмущение среди работников усилилось, наконец, мастер Лю бросил:
  -- Ну, хватит, я ухожу. Работать твоим помощником я не буду, потому что мне это не интересно. Я умею и хочу делать росписи и общаться с нашими посетителями. Приготовление чая мне не интересно, братец Сю. Готовь его сам, я надеюсь, что у тебя все получится.
   И он ушел с высоко поднятой головой, хлопнув дверью. Некоторые работники потянулись было за ним, но остановились в задумчивости. Управляющий Сю решил никого не удерживать. Вслед за мастером Лю все же ушел еще один работник - ближайший друг и помощник Лю, но все остальные остались.
  -- А что мы должны будем делать теперь в чайной "Лотос"? - спросил один из них.
  -- Искусство приготовления чая требует серьезной концентрации внимания и сил, - начал объяснять управляющий Сю, - поэтому начнем все с самого начала...
   Так неожиданно начался настоящий первый день чайной "Лотоса".
   Через некоторое время до управляющего Сю дошли слухи, что мастер Лю красит большие кувшины для воды, крыши и заборы за хорошие деньги. Управляющий Сю помнил слова мудрого судьи Ди о благе и слепоте. И он, кажется, понял, что делает человека зрячим... Он даже сочинил по этому поводу четверостишие и повесил его над своим столом в своей маленькой чайной комнатке:
  

Нельзя познать того, что не любил,

Нельзя любить того, что не терял,

Нельзя терять того, что не простил,

Нельзя прощать того, что не познал.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"