Аннотация: Американцы кажется окончательно сбрендили после терактов 11-го сентября
"Журналист не должен быть патриотом"
Ведущий Си-би-эс Дан Разер
В прошлый четверг, 15 ноября, я, в числе других русскоязычных израильских журналистов, был приглашен на видеоконференцию (помпезно названную телемостом) на тему "Терроризм, политика и СМИ" с участием нескольких спецов-"тяжеловесов" американской журналистики. Встреча проходила в помещении американского консульства в Тель-Авиве под патронажем консульского Бюро по общественным связям.
Несколько вечеров подряд, чтобы "не ударить лицом в грязь", я готовился к встрече: листал пыльные конспекты времен учебы в университете, вспоминал политологическую терминологию. Чтобы восстановить утерянный в рабочей рутине тематический английский словарный запас, перечитывал последние речи и билли Джорджа Буша. Ибо ежедневно смотреть Си-эн-эн - дело, безусловно, хорошее, но использовать в качестве разговорного практикума - абсолютно безнадежное. Пробежался и по "вражьим" изданиям в Сети, чтобы набрать побольше каверзных вопросов, освежил в памяти афганскую тему.
Вооружившись до зубов всем вышеперечисленным, я прибыл на конференцию. После глобальной проверки на входе на предмет "проноса" сыпучих белых веществ (шутка), я занял свое место среди 15 других израильтян (среди которых действующих журналистов можно было пересчитать по пальцам), приглашенных на диалог. По ту сторону телеэкрана сидели два профессора медии, международных отношений и общественных связей Университета им. Джорджа Вашингтона - Стивен Ливингстон (ведущий встречу) и Карин Дессауер (бывшая высокопоставленная "си-эн-энщица"), а также глава отдела по общественным связям Американского института нефти Майкл Шанахан. Журналистского опыта у всей троицы, как вы понимаете, немеряно. И мы это сразу почувствовали.
После краткого представления сторон американцы взяли инициативу в свои руки. Начали по-хозяйски вежливо. Учитывая то, что мы, израильтяне, на протяжении практически всей истории государства живем на военном положении, в постоянной борьбе с террором, они попросили совета. Я уже, было, приготовился поучаствовать в беседе на тему исламистов, суннитов, шиитов, джихадов, шахидов, танзимов, талибов и муджахедов, но тут же обломался. Намекая на наше тоталитарное прошлое на доисторической родине, американцы хотели знать, как мы решаем... "общежурналистскую моральную проблему, выражающуюся в конфликте гражданского долга и журналистской объективности в рамках освещения экстремальных событий на территории государства". Дальнейшее обсуждение живо напомнило мне лекции на уроках "Этика и мораль семейной жизни", еще во времена советской школы, которые проводили либо старые девы, либо пожилые военруки. То есть тот, кто еще не пробовал, пытался понять что-то из разъяснений тех, кто уже не попробует никогда, или тех, кто уже забыл, как, но продолжает "держать марку".
Основными, наиболее запомнившимися мне, моментами дебатов были рассуждения о моральном праве американского, скажем, журналиста, передающего информацию по ТВ, носить на лацкане значок с американским флагом и вопрос, стоит ли брать эксклюзивное интервью у бин-Ладена (хотя тема, на мой взгляд, уже нерелевантна, ибо Осама недавно послал всех американских журналистов куда подальше). Мероприятие постепенно превращалось в бесконечную серию заумных сентенций по темам общечеловеческой ценности общественно полезного и познавательно-общеобразовательного характера журналистской деятельности в смеси с ежедневным "стремлением профессионала достичь пределов объективности".
Надо отдать должное и израильской стороне, т. к. после серии "йесменских" высказываний в духе - "если бы вы только знали, как нам тяжело дается это... ну это, то, что вы только что сказали", - народ, по эту сторону экрана, вдруг вспомнил важнейший олимпийский принцип: "главное - участие", и начал пространно высказываться на различные, пусть и не связанные с обсуждением, темы. Дискуссия плавно плыла в никуда.
Меня стал слегка побирать черт, о чем я тут же сообщил Хелен Шнитцер (русскоязычной сотруднице американского консульства - одного из активных организаторов встречи), сидевшей рядом. Сжалившись, Хелен оказала мне посильную помощь в попытке вернуть конференцию к заранее указанной теме, пролоббировав у видеооператора эффектный поворот камеры в мою сторону. А уцепился я за фразу Дессауер, атаковавшей Кондолизу Райс за высказывание, что "в войне с террором СМИ будут играть роль оружия". Профессорша медии посчитала это чуть ли не ударом по устоям Демократии, и Свободе Слова в частности. Воспользовавшись старым политологическим понятием террора, я напомнил собравшимся тему дискуссии, отметив, что "выбор оружия" сделан не нами, и если СМИ являются неотъемлемой частью террора, они же и неотъемлемая часть орудия борьбы с ним. Ну и в запале, свойственном молодым, продолжил, что, на мой взгляд, засилье политкорректности в американских СМИ - находка для террориста, и в связи со сменой реальности не мешало бы сменить и эту пластинку. Судя по взгляду моей оппонентки, список личных врагов Америки пополнился еще одним именем - моим. Она довольно едко поинтересовалась конкретными примерами ущерба, наносимого Свободой Слова во время ведения военных действий.
Примеров, как говорили в Одессе, у меня было. Простейший - понятный любому израильскому школьнику, - почему нельзя по радио сообщать, где точно упал минометный снаряд или "катюша", - чтоб террористы не могли пристреляться. Следующим я привел пример возможной публикации информации о перемещении, скажем, войск США в Афгане, буде они туда войдут, которая заменит талибам разведку; или, например, последствия публикации даже информации о падении вертолета (что, кстати, уже имело место). Это просто дает возможность талибам сообщить о катастрофе как о своем "боевом успехе". Исламский мир, не смотрящий всякие "си-эн-эны" и Би-би-си, узнав о подобной "победе" от талибов (стремящихся не к "максимальной объективности", а к максимальной эффективности пропаганды), просто будет с еще большим рвением их поддерживать - со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Думая воспользоваться некоторым замешательством в рядах оппонентов, я уже собирался выдать им фразу В. В. Путина по поводу СМИ, сказанную российским президентом за три часа до начала конференции. Путин отметил, что поражение в двух первых чеченских войнах явилось следствием враждебного, прочеченского, настроя российских и зарубежных средств массовой информации. Я надеялся, что таким образом дискуссия вернется к своей, оглашенной ранее, теме. Но не тут то было. Плавно обойдя эту препону, американцы устремили беседу дальше в нужном им русле. Теперь их интересовали ограничения израильской военной цензуры в комплекте с вышеуказанной софистикой...
В общем, беседа пошла, мягко говоря, насмарку. Конечно, в качестве светского раута она смотрелась неплохо, но я не за этим туда шел.
Будучи еще в школьном прошлом одним из первых "молодежных послов мира" СССР в США, я неплохо узнал простых американцев. Добросовестные, Простые люди (именно с большой буквы), несколько догматичные в вопросах демократии, но абсолютно безвредные.
Наши же оппоненты на конференции меня испугали. В их глазах и речах не сквозили, нет, царствовали пламенность комсомольских работников тридцатых годов и непреклонная вера в правоту в последней инстанции.
Непередаваемая легкость, с которой ими отметались факты, не вписывающиеся в их картину мироздания, ошеломляла. Попытка одного из израильтян выяснить, почему компании зарубежных СМИ, репортеры которых засняли торжества палестинцев после терактов 11 сентября, поддались на шантаж властей автономии и ограничили показ этих записей, была отклонена американцами как не относящаяся к теме обсуждения и "не совсем точная с точки зрения фактов". Интересно, до чего бы они дошли, если бы поднялся, скажем, вопрос о целесообразности атаки на Афганистан или о причинах набора антитеррористической коалиции из рядов стран, поддерживающих террор? Надеюсь, что обошлось бы без кровопролития...
По окончании конференции я побеседовал с Хелен Шнитцер на тему созыва конференции подобного плана, участниками которой, со стороны США, станут не "корифеи пера", а молодые журналисты, те, кто лишь начинает подъем вверх по лестнице американских СМИ. Я очень надеюсь, что они еще не успели "вступить в комсомол"...
На благо всего Простого американского народа. Как, впрочем, и афганского, и русского, и еврейского...