Я - путник. Меня нет, но я среди вас. Я один и нас множество. Не пытайтесь меня отыскать, я найду вас сам. Я с теми, кто творит добро. Я - путник. Изучаю, наблюдаю, помогаю...
Доброго вам Солнца!
***
Поезд стоял уже несколько часов. Хотелось выйти из душного вагона и вдохнуть морозного воздуха, но покидать спецсостав и даже открывать окна без приказа, было запрещено. Офицеры коротали время как могли, но, когда дверь в купе отворилась, на всякий случай, спрятали игральные карты. Появившийся в проёме солдат коротко произнёс:
- Старший лейтенант Северов, к командиру.
Один из офицеров встал, надел гимнастёрку и, провожаемый завистливыми взглядами товарищей, быстро вышел.
Полковник Лаптев, полноватый, лысеющий, с густыми усами, бегло оглядел темноволосого, спортивного телосложения подчинённого, и кивком пригласил к столу.
- Вот, что, Северов, - сразу перешёл к делу он, склоняясь над картой. - Мы сейчас вот здесь, - он ткнул карандашом в карту. - Дальше состав не пройдёт, пути взорваны. Придётся идти в обход, а это крюк на семь суток. А здесь, на узловой станции Озерково, стоит другой состав со спецвагоном. Твоя задача: доставить заключённого и передать его капитану Еремееву. Задача ясна?
- Так точно.
- Слушай вводные: пойдёте через лес, напрямки, по оккупированной территории. Без знаков различия. Идти скрытно, в бои не вступать, в конфликты не ввязываться. По возможности обходить населённые пункты. Оружие использовать в самом крайнем случае. По мере возможности избегать любых контактов. У местного коменданта получишь два маскхалата и паёк. На всё трое суток. Нас догонишь у посёлка Семёновка. Вопросы?
- Что за фрукт?
- Олег Ракитов, бывший гвардии майор, разведчик. Был в плену у немцев, подозревается в измене Родине.
- Не сбежит?
- Это не в его интересах.
***
Глубоко вдохнув морозной свежести, Аркадий Северов ступил на перрон и направился к зданию вокзала. На привокзальной площади толпился народ. Бегали с вёдрами и бидонами солдаты, медсёстры перевязывали раненых, не спеша, словно прогуливаясь, сновали в ярких жилетах железнодорожные работники, кто-то на гармошке исполнял патриотические мелодии... Пройдя сквозь толпу и свернув к комендатуре, Аркадий замер: что-то изменилось. Ни гомона, ни толпы, словно все разом исчезли. Сковавшую пространство тишину, прорезал почти забытый ласковый свист, нежный и прерывистый. Детство Аркадия прошло на берегу Чёрного моря и в зимние месяцы, когда вода была ледяной и отдыхающих почти не было, он часто приходил на пляж и наслаждался этим свистом - песней малого буревестника. Но откуда он здесь? Аркадий поднял голову, но увидел лишь чистое безоблачное небо. Песня неслась из ниоткуда. Недолго, всего несколько секунд. Потом всё стихло. Осталась необычная тишина и пустота. У стены здания одиноко стояла молодая цыганка. Смоляные волосы, цветастая шаль наброшенная на плечи, яркая юбка - солнце. Одета цыганка была явно не по сезону. Аркадий, глянув на неё, невольно поёжился, хотя холода не чувствовал.
- Доброго вам Солнца, касатик, - завораживающе произнесла она, сверкнув белоснежной улыбкой. - Всю правду скажу: что было, что есть, и что будет.
Аркадий замешкался, но двинулся в её сторону. Он знал, что сотрудники его ведомства часто маскируют агентов под бродяг, священников и цыган. Первая фраза могла служить паролем, но отзыва он не знал.
- Старший лейтенант НКВД Аркадий Северов, - козырнул он, подойдя к ней поближе. - Назовите себя.
- Я путник, - просто ответила она, неморгающе глядя на него большими чёрными глазами. - Изучаю, наблюдаю, помогаю.
Было заметно, что она пытается его загипнотизировать. Аркадий спокойно ухмыльнулся. Гипнозу он не поддавался.
- Дорога вам предстоит, - продолжала цыганка, не отводя взгляда от его глаз.
- Цыгане всегда обращаются на "ты", - напомнил Аркадий. - Пора бы знать.
- Дальняя и опасная, - продолжала она, не обращая внимания на его замечание. - Друзья и враги поменяются местами, но сила за тобой. Сомненья будут и соблазны, только в пути ты познаешь истину...
Щелчок. На мгновенье. Будто на небесах погасили и сразу включили свет. Аркадий вновь окунулся в шум толпы, скрежет повозок и лязганье оружия.
"Что это? - недоумевал он, озираясь в поисках таинственной цыганки. - Виденье, сон на ходу? Не было ещё такого".
Встряхнув головой, он направился к двери комендатуры.
Тот, кого Аркадий должен был конвоировать, спокойно сидел в коридоре и лишь сковывающие запястья наручники, обозначали его статус. Он был точно такой же, как и на фотографии в личном деле: седая короткая стрижка, обветренное лицо, впалые щёки, офицерская гимнастёрка без петлиц и ремня.
- Старший лейтенант Северов, - сухо представился Аркадий, бросив на него презрительный взгляд. - Я буду сопровождать вас до места назначения, хотя предпочёл бы расстрелять.
Ракитов нехотя поднялся со скамьи и кивнул в ответ, ничего не сказав.
***
Шли молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Белоснежный камуфляж помогал им теряться в снежном лесу, линия на карте уверенно вела к конечной точке. Они прятались как от немцев, так и от партизан. Таков приказ. Пройдя восемь километров, Северов решил сделать привал.
- Скоро будет оккупированная территория, - сообщил Аркадий, протянув Ракитову паёк. - Километров двадцать, если напрямик.
- Слышь, старлей, ты бы снял с меня браслеты, - предложил Ракитов, кивнув на запястья. - Быстрей же будет.
- Не положено, - огрызнулся он, открывая ножом тушёнку. - Ешьте, - подвинул он ему банку. - Силы ещё понадобятся.
- А ну как по нужде приспичит? - Спросил Ракитов, принимая предложенное.
- Справитесь. Я в няньки не нанимался.
После трапезы пошли с большей осторожностью. Лес стал редеть и передвигаться приходилось мелкими перебежками.
- Запомните, - предупредил Аркадий во время очередной передышки. - Шаг в сторону - стреляю без предупреждения.
- Не советую. Немцы могут сбежаться на выстрел.
- Откуда здесь немцы?
- А тут повсюду немцы. Забыл?
- Ничего, я успею уйти. А за смерть такого гада, меня не накажут.
Он зло посмотрел на Ракитова.
- И как только земля таких носит , - сквозь зубы процедил он, и продолжил: - Не понимаю, как офицер, имеющий столько наград, мог стать предателем?
- Ты многого не понимаешь, старлей.
- Конечно, я Родине не изменял.
- Ты не поверишь, я тоже.
- Конечно, сейчас вы скажете, что в плен попали в бессознательном состоянии, а служить немцам согласились только для того, чтобы при первом удобном случае, переметнуться к нашим.
- Часто так говорят?
- Да почти всегда. Типичная легенда изменников.
- Ну что, пошли? - кивнул вперёд Ракитов. - Нужно торопиться. Скоро темнеть начнёт.
На ночлег устроились в центре небольшого бурелома. Разжигать костёр было опасно, но плотный настил из еловых веток помог выдержать мороз и несколько часов провести в полудрёме. Путь продолжили рано утром.
- Скажите, с чего это генерал Киселёв за вас хлопочет? - спросил Аркадий, во время очередного привала. - Вы ему не родственник?
- Тебе не говорили, что ты задаёшь много вопросов, старлей? - уклонился от ответа Ракитов, дожёвывая галеты.
- Потрудитесь отвечать, гражданин предатель.
Ракитов молча отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Пройдя ещё несколько километров, Аркадий остановился, чтобы сверить путь по карте, и заметил, что потерял пленника. Рядом его не было. Ладонь механически потянулась к оружию. Аркадий хотел повернуться, но услышал за спиной чёткий приказ:
- Руки вверх.
Речь была русской, но с немецким акцентом. Медленно обернувшись, Аркадий увидел перед собой вооружённого шмайссером немца. Аркадий понял, что растерялся. Он ведь много раз отрабатывал на тренировках захват оружия при развороте. Теперь ему оставалось лишь броситься на врага и уповать на удачу. Ему не хватило секунды. Сугроб позади немца внезапно ожил, и немец, не издав ни звука, мягко повалился в снег. Из его шеи торчала рукоятка ножа.
- Где вы взяли оружие? - спросил Аркадий, немного придя в себя.
- Одолжил у фрица, - коротко ответил Ракитов, вытирая лезвие об одежду солдата. - Нужно спрятать тела. Шмайссеры тоже пригодятся.
Только сейчас Аркадий увидел ещё один труп, лежащий в нескольких метрах.
- Так вы всё время находились здесь? - ошеломлённо спросил Аркадий.
- А ты думал, что я сбежал? - ухмыльнулся Ракитов. - Я их пару минут назад заметил.
- Но почему я вас не видел?
- Работа у меня такая, уметь прятаться. Так ты поможешь?
Лишь когда тела были убраны и засыпаны снегом, Аркадий заметил, что на Ракитове нет наручников.
- Где? - спросил он, указывая на запястья.
- В сохранности, - ответил Ракитов, возвращая ему браслеты.
- Вы ведь могли сразу освободиться. Почему же этого не сделали?
- Повода не было.
Ракитов покорно протянул руки.
- Да ну тебя, - махнул рукой тот, переходя на "ты". - Смысла не вижу.
Позволив Ракитову забрать трофейное оружие, он всё же заметил:
- У меня приказ: в бои не ввязываться, в конфликты не вступать.
Внимательно оглядевшись и убедившись, что других немцев поблизости нет, двинулся вперёд. Его убеждение в официальной версии дало широкую трещину. Если всё так, как записано в личном деле Ракитова, то ничто не мешало тому избавиться от сопровождения и совершить побег. Уж с его-то способностями. И уж тем более, он не стал бы убивать своих, чтобы помочь офицеру НКВД. Однако и признать то, что его ведомство может обвинить невиновного, было тоже непросто.
"Или его грубо подставили, - рассудил он. - Или Ракитов настолько хитёр, что подобным образом задумал заручиться моей поддержкой".
Так или иначе, но Северов решил ни одну версию не исключать.
- Как думаешь, - обратился он к шедшему впереди Ракитову и замялся, поймав себя на том, что, изучив личное дело, помнил всё до мелочей, но так и не запомнил его имени.
- Олег, - сказал Ракитов, обернувшись.
- Так точно, - кивнул Аркадий. - Олег. Это ведь не прочёсывание леса?
- Верно мыслишь, старлей, - похвалил Олег, остановившись. - При прочёсывании цепи плотнее и лай собак за версту слышен. Скорее всего, это обычный обход.
- Случайность?
- Впереди шоссе. Возможно, немцы к чему-то готовятся. Нам лучше поторопиться. Скоро их хватятся.
Дорога была уже видна, когда Аркадий вновь потерял Ракитова.
- Олег, ты где? - шёпотом спросил он, озираясь.
- Тише, старлей, - донеслось из ожившего рядом сугроба. - Накинь сетку и заройся в снегу.
Аркадий старался как мог, но ему казалось, что получается плохо.
- Что случилось? - спросил он, слегка приподняв голову.
- Немцы на подходе. Человек десять.
- Я ничего не слышу.
- Скоро услышишь.
- А тех немцев ты как заметил?
- По запаху.
- А?...
- Молчи, старлей. Постарайся не дышать.
Аркадий в очередной раз поразился мастерству маскировки Олега. Даже точно зная, где он, видел лишь снежный бугорок у сосны. Вскоре, послышалась немецкая речь. Немцы шли по дороге, о чём-то беседуя и громко смеясь. Похоже, их никак не беспокоила близость линии фронта и чувствовали они себя совершенно спокойно. Боясь обнаружить себя, Аркадий не шевелился, но когда раздались выстрелы, он решил, что их заметили. Приподнав голову, приготовился к бою.
- Спокойно, старлей, - тихо раздалось рядом. - Стреляют по другую сторону дороги.
Послышался групповой хохот, после чего голоса стали медленно удаляться.
- Что их так развеселило? - спросил Аркадий, когда немцы были уже далеко.
- Зверя подстрелили, - предположил Олег. - Лося или медведя. Наверняка подумывают вернуться за трофеем.
- Ждём пять минут и уходим, - скомандовал Аркадий, осторожно поднимаясь.
- Как думаешь, что они затевают?
- В смысле?
- Немцы к чему-то готовятся.
- Нам-то что до того?
- Мы можем им помешать.
- Каким образом?
- Скоро здесь проедет важный чин...
- Меня это мало волнует, - перебил Аркадий, понявший его замысел. - У меня приказ.
- Одно другому не мешает.
- Нас двое. Плана нет, сведений никаких. Сплошные домыслы.
- Интуиция. Она меня ещё никогда не подводила.
Аркадий усмехнулся.
- Я так не думаю.
Перейдя через дорогу, они действительно увидели убитого медведя. Не вовремя он из берлоги вылез.
Отойдя на почтительное расстояние, они услышали шум моторов. Аркадий видел, как Олег с сожалением посмотрел в сторону дороги, но было уже поздно.
К вечеру они добрались до заброшенной старой зимовки, в которой и решили заночевать. Всё это время они молчали. Не о чём было разговаривать.
***
Майор НКВД Василий Кучеренко, грузный, с круглым мясистым лицом и зачёсанными назад пепельными волосами, появился в батальоне в начале сорок второго и сразу возомнил себя хозяином положения. Он считал, что ничто не должно проходить мимо него и он вправе вмешиваться во все процессы. На всех солдат и офицеров у него имелось своё досье. Даже комбат полковник Зверев, не мог позволить себе с ним спорить. Будучи командиром разведгруппы, Олег всё понимал, и до поры до времени старался не перечить Кучеренко. Молча кивал, выслушивая его наставления, но всегда поступал так, как считал нужным. Не обходилось без мелких стычек.
- Почему мне не доложили, что район заминирован?! - кричал Кучеренко, положив пухлые ладони на стол.
- Разведданные получены полчаса назад, - пытался оправдываться Олег.
- Нужно было сразу доложить.
- Он и доложил, - защищал его Зверев. - Мне. Я комбат.
Своей группе Олег доверял всецело и, когда речь заходила о Кучеренко, не стеснялся в выражениях. Он не знал, что все его слова становятся известны майору.
Однажды, когда при разработке операции, Кучеренко слишком далеко зашёл в своих нравоучениях, Олег не выдержал:
- Может и вы с нами, товарищ майор, - предложил он. - Для усиления группы.
Кучеренко побледнел, бросил в сторону Олега суровый взгляд, но ответил с подобающей деловитостью:
- Я бы рад, но у меня и здесь дел хватает.
- В таком случае, не мешайте другим воевать.
Кучеренко этого не забыл.
Группа Ракитова вернулась после выполнения очередного задания. Коротко доложив Звереву о результатах, Олег собрался было покинуть кабинет, но присутствующий Кучеренко остановил его.
- Что же вы не сообщили, что языков было четыре? - с довольной ухмылкой спросил он, почёсывая мясистый подбородок.
Олег был поражён столь быстрой осведомлённостью. Как это ни больно, но он вынужден был признать, что напрасно доверял своей группе, хотя без доверия в разведке нельзя.
- Языки были взяты попутно, - коротко объяснил он. - Заданием это не предусматривалось.
- Не уклоняйтесь от ответа, - не унимался Кучеренко.
- Товарищ майор, - вновь встал на защиту Ракитова Зверев. - В приказе действительно этого не было.
- Неважно! - взревел Кучеренко, вставая. - Если взяли четырёх офицеров, то и доставить нужно было четверых!
- Группа попала в засаду, - продолжал Олег. - Немцы были уничтожены своими, при отходе. Одного удалось спасти.
- Вы привели самого никчёмного! - вскричал Кучеренко, от ярости покраснев. - И вы не имели права принимать такие решения.
- Группа сделала всё, что смогла.
- Нет, не всё, - сказал майор, вплотную приблизившись к Олегу. - Ты жопой должен был пленных прикрывать. Никто не знает, какую информацию можно было от них добыть.
- Наши парни для меня дороже, - не моргнув ответил Олег.
Кучеренко на миг отшатнулся, переваривая слова Олега, но затем вновь перешёл в наступление.
- Ваши действия расцениваю как саботаж, - подвёл итог он. - Наказание вынесет военный трибунал. Сдайте оружие, Ракитов.
- Слышь, майор, - вновь вмешался Зверев. - А ты не перегибаешь?
- А с тобой мы после поговорим, - одёрнул комбата майор, не поворачиваясь, вытянув в его сторону руку. - У меня и на тебя папочка имеется.
Зверев ничего не смог сделать. Олега вывели в наручниках и, не дав ни с кем попрощаться, усадили в кузов полуторки. Два вооружённых охранника, расположились по обе стороны.
Его долго везли по ухабистым пыльным дорогам. Олег давно заподозрил, что не просто так его везут окольными путями. Часа через полтора машина остановилась и вышедший из кабины Кучеренко, приказал всем покинуть кузов. Олега грубо вытолкнули, а затем солдаты ударили его прикладами по спине. Олег упал на землю, но, стиснув зубы, не стонал.
- Так значит, говоришь, что воюешь? - напомнил Кучеренко, срывая с него погоны. - Сейчас поглядим, какой ты вояка.
Он с силой ударил Олега ногой в живот, затем ещё и ещё.
- Как ты меня называл? - продолжал он, задыхаясь от злости и усталости. - Штабной козявкой? Надутой жабой? Козлом со стеклянными яйцами? Ты будешь гнить заживо. Это я тебе обещаю.
Олег молча терпел обиды и удары. Но, когда, грязная подошва нацелилась к его лицу, не выдержал: перехватив скованными руками ступню, он резко крутанул её против часовой стрелки. Истошно взвизгнув, как щенок, которому защемили лапу, почти стокилограммовая туша рухнула наземь. Солдаты, охранявшие арестованного, щёлкнули затворами, но Кучеренко знаком остановил их.
- Лёгкой смерти ищешь, разведчик? - прохрипел он, с трудом поднимаясь. - Не выйдет. Не заслужил такой роскоши.
- Чего ты на меня так взъелся, майор? - спросил Олег, усаживаясь на землю.
- Чего? - переспросил он, осторожно опираясь на больную ногу. - Я тебе скажу...
Он не успел договорить. Позади раздались выстрелы и охранники упали замертво. Майор закашлялся и медленно обернулся, наблюдая за приближающейся группой немцев. Олег отреагировал мгновенно. Перекатываясь по земле, он нырнул под грузовик, а затем, вскочив на ноги, юркнул в лес. Пули последовали за ним, и одна из них успела больно ударить его в плечо. Олег упал и прижался к траве. Он успел спрятаться в кустарнике. Густая листва скрывала его от преследователей. Однако немцы, выпустив ещё несколько очередей, потеряли к нему интерес. Возможно, на время. Из укрытия Олег видел, как группа окружила испуганного Кучеренко, стоящего на коленях с поднятыми руками. Олег не стал дожидаться исхода. Превозмогая боль, он поднялся и, как можно бесшумнее, направился вглубь леса. Всегда имея канцелярскую скрепку в нательном белье, Олег легко избавился от браслетов, из рубашки, как смог, сделал себе перевязку, и отправился к нашим.
"Расскажу, как есть, - решил он для себя. - А там будь что будет. Хуже уже некуда".
Рана оказалась серьёзней, чем думал Олег. Он шёл пошатываясь, хватаясь за стволы деревьев и ветки. Мир таял перед глазами, а потом стало совсем темно.
***
Олег открыл глаза. Полутьма, мрачные стены в копоти, низкий потолок. Из мебели лишь круглый дубовый столик. Рядом, на стуле, сидел старик в ватной фуфайке и курил самокрутку.
- Ясное дело, где. В моём подвале. В дом, извини, нельзя. Немцы кругом хозяйничают. А об этом подвале никто не знает. Над нами сарай, лаза не видно.
Олег попытался подняться, но почувствовал резкую боль в груди.
- Слаб ты ещё, - предупредил старик. - Рано ещё вставать.
- Как я здесь оказался?
- Нашли мы тебя с Настасьей. Старухой моей, значит. - Старик затянулся, выпустил порцию терпкого дыма, прокашлялся и продолжил: - Километров двадцать отсюда. Сначала, подумали, что ты беглый, дезертир. Форма на тебе офицерская, а петлиц и ремня нету. А когда я пулю извлёк, увидел, не наша пуля, немецкая. Значит, бежал от немцев. Более ничего знать не желаю.
- Спасибо вам, - тихо сказал Олег, откинувшись на подушку. - Вы доктор?
- Можно и так сказать, - хитро сощурился старик. - Ветеринар я. А пуля аккурат рядом с сердцем застряла. Чуть левее - и моя помощь уже бы не потребовалась.
- Как зовут вас?
- Митрофаном кличут. Давно тут живу.
- Олег.
- Про то мне ведомо, - Митрофан кивнул на висевшую на спинке кровати форму. - Документы при тебе были. Военный билет и книжка орденская. Стало быть, не беглый ты. Беглым документы не полагаются.
Олег внутренне усмехнулся. Кучеренко настолько увлёкся, что забыл документы изъять.
- Ну, ты, милок, отдыхай да сил набирайся, - засобирался старик, поднимаясь. - Тут вот, под салфеткой, еды немного и молока. Я загляну позже.
Олег пробыл там полтора месяца. Он был готов уйти раньше, едва рана затянулась, но Митрофан продержал его ещё две недели.
- Немцы лютуют, - пояснял он. - Сейчас нельзя.
Старик ни о чём не спрашивал. Ночью он вывел Олега тайными тропами и, пожимая на прощание руку, коротко напутствовал:
- Ты уж служи, майор, как следует. Сделай так, чтобы я не пожалел о своём поступке.
Олег добрался до ближайшего миномётного полка, но встретили его там не радушно, а полковой капитан НКВД сразу приказал арестовать его. Без объяснения причин.
Его доставили в штаб округа. Сначала просто били, ни о чём не спрашивая, затем привели на допрос к суровому капитану, который положил перед Олегом несколько чистых листов, ручку, и коротко произнёс:
- Пиши.
- По собственному? - съязвил Олег не понимая, что от него хотят.
- Пошути у меня ещё.
- Так чего писать?
- Всё. Состав группы, имена, клички, позывные, пароли. Цель заброски. Всё.
Олег опешил. Какой заброски? Что за бред? У него появилась догадка, что это банальная проверка, какие часто устраивают разведчикам. Проверка на вшивость. Довольно грубая и неумелая, словно выдолбленная тупым топором, но способная сломать человека. Во всяком случае, выглядит всё натурально.
- Решил играть в молчанку, - догадался следователь. - Продолжай. Только доказательств у нас и без твоих показаний хватает. Группу твою взяли. - Он торжественно выложил перед Олегом четыре фотографии. Олег никого не узнал.
- Они мертвы, - заметил Олег.
- Верно, - подтвердил он. - Все погибли при задержании. Но один умер не сразу и показал, что старший у них майор Олег Ракитов. Попал полтора месяца назад и сразу согласился работать. Кличка у него Сахарок. Сладенькое, значит, любишь.
Олег сладкое не любил, хотя и не брезговал. Но он отлично знал того, кто сахар грыз постоянно. Откуда только брал. Выходит, он подставной, провокатор. Но если это театр, то почему пули боевые? Случайность? Возможно. Теперь они станут давить на то, чтобы он сдал провокатора. Хотя эту гниду рафинадную, он лично задавил бы с огромным удовольствием.
- Получается, что ты единственный из группы, кто остался в живых, - продолжал следователь, убрав фотографии в папку. - Нет смысла отпираться.
Олег молчал.
- Не хочешь говорить, тебе же хуже, - усмехнулся следователь, убрав листы со стола. - Я сам тебе расскажу, как всё было. - Устроившись напротив, он продолжил: - Майор Кучеренко повёз тебя в штаб. По дороге ты сбежал. Охрана выстрелила тебе вдогонку десятки раз и одна пуля в цель попала. Два солдата, охранявшие тебя, и водитель отправились за тобой, но никто не вернулся. Ты успел всех уничтожить. А может, это сделали немцы. Мы знаем, что они там были. Кучеренко вступил с ними в бой, был ранен, но смог уйти. А тебя они подобрали. Хирург осмотрел твой шрам. Такую операцию мог провести только опытный врач. Наверное, в благодарность за спасение ты согласился работать на немцев. А дальше всё просто: подготовка, заброска... Единственное, чего мы не знаем, так это цель задания, но, впрочем, это не так важно. Ведь группа нейтрализована.
Он победным взглядом уставился на Олега.
Олега поразил масштаб. Разведчиков, подобных ему, много. И если для каждого устраивать представление с переодеванием и боевыми патронами, никаких ресурсов не хватит.
О нём забыли на два дня, потом снова вызвали на допрос. И там произошло то, отчего у Олега отлегло на сердце. Процесс прервал полковник Лаптев. Этого человека он знал в лицо, а значит, всё должно закончиться. Следователь вытянулся в струну и терпеливо ждал, пока полковник, сняв фуражку, медленно протирал лысину белоснежным платком.
- Как, молчит? - спросил он, кивнув в сторону Олега.
- Так точно, - отчеканил капитан. - Пока молчит, но скоро заговорит.
- Не сомневаюсь.
Вновь надев фуражку, он посмотрел на следователя.
- Свободен, капитан. Я тебя вызову.
Ни слова не говоря, следователь повернулся кругом и вышел. Олег ждал, что сейчас полковник раскроет все карты и сообщит, что он свободен, но тот, не спеша, перелистнув несколько страниц в его деле, тихо и вслух перечислил:
- Два ордена Красного знамени, два ордена Красной звезды, медаль за отвагу. Семнадцать вылазок за линию фронта. Увлекательно.
- Не будь наивным, - серьёзно сказал он. - Проверки проходят иначе. Скажи, насколько близко тебе знаком генерал Киселёв?
Семён Васильевич Киселёв был профессионалом своего дела. Он подготовил и воспитал несколько поколений разведчиков, в их число входил и Олег. Не знать это полковник не мог.
- Твоя идея отправить депешу генералу или это личная инициатива кого-то из твоего отряда? - спросил Лаптев, исподлобья глянув в глаза Олегу. Словно найдя в них ответ, со вздохом констатировал: - Дошла депеша. Генерал приказал доставить тебя к нему. Так вот.
***
Аркадий посмотрел на карту. Впереди деревня Осиновка. Слева небольшой военный аэродром, справа железнодорожная станция. Обходить далеко, через дома опасно. Идти лучше через местную достопримечательность - осиновую рощу, возможно, послужившую основанием для названия деревни.
Границы рощи примыкали к центральной площади, которая в этот момент была полна народу. Находясь в укрытии, двое в камуфляже могли видеть около полусотни немецких солдат, окруживших жителей деревни. В центре, на подножке грузовика, человек в штатском громким голосом переводил слова офицера стоящего рядом.
- Сегодня ночью партизаны взорвали прибывший состав. Погибли двадцать четыре немецких солдата. Это большая потеря. Кто-то должен за это ответить. Я обещал, что за каждого погибшего немца мы будем расстреливать десять русских. Мы закроем вас всех вон в том сарае, где когда-то хранилось зерно и подожжём его. - голос переводчика дрогнул. - Однако те, кто выдаст нам партизан или укажут их местонахождение, сохранят свои жизни. Но если партизаны сдадутся сами, то мы казним только их, остальные смогут вернуться в свои дома. Даю тридцать минут.
Он смолк, наблюдая, как офицер пристальным взглядом оглядывает толпу. Послышался детский плач и женские причитания. Толпа гудела, но никто не выходил. Демонстративно поглядывая на наручные часы, офицер терпеливо ждал.
Аркадий не сразу заметил, как Олег, сбросив маскхалат, осторожно закапывает его в снег.
- Ты что? - прошептал Аркадий, ещё не совсем понимая его замысел. - Там же люди.
- Извини, старлей, - вздохнул Олег. - Дальше без меня. Расскажи, всё как было. Тебя не тронут.
- Отставить, гражданин последственный.
- Тише, старлей. - остудил его пыл Олег. - Даже не пытайся меня остановить. Лучше тихо уходи, пока я буду заговаривать им зубы.
Он отполз в сторону, затем встал и не спеша направился к машине. Толпа раздвигалась, пропуская его вперёд. Уже подходя к цели, он заметил, что Аркадий молча следует за ним. Олег недоверчиво покачал головой.
Оглядев подошедших, офицер быстро сделал вывод, заговорив по русски:
- Вы не партизаны.
- Нет, конечно, - согласился Олег. - Мы солдаты.
- Но я просил выйти партизан.
- Вам нужны те, кто взорвал ваш состав?
- Вы это сделали?
Олег с Аркадием молча кивнули.
- Разве солдаты подрывают поезда? - удивился офицер.
- Мы вырвались из окружения, - спокойно объяснил Олег. - Прорывались к своим. Увидели состав с техникой и уничтожили его.
Офицер недоверчиво посмотрел на него. Похоже, речь его не убедила.
- Чем вы взорвали состав?
- Позаимствовали ваши телермины Т-42.
Офицер широко раскрыл глаза.
- Это новейшая разработка!
- Нам нетрудно разобраться в противотанковых минах.
Офицер некоторое время раздумывал.
- Вы храбрые солдаты, - сказал он. - Мы ценим храбрость. Я поверю вам и сдержу слово. Жители будут отпущены, а вас мы не повесим. Утром вас расстреляют, как воинов.
Он дал знак переводчику, и тот громко сказал, чтобы все расходились по домам. Пленных отвели в небольшой сарай без окон и заперли тяжёлую дверь.
- Глупо, - сказал Олег, заняв место на лавке у стены. - Мог бы служить ещё и много пользы принести.
- А ты? - спросил Аркадий, усаживаясь на ворох соломы.
Олег хмыкнул.
- Пойми, - сказал он, укладываясь на спину. - Для меня это редкая возможность умереть достойно. Выбор ведь небольшой. А тебя кто потащил?
- Я поступил так, как подсказывает совесть и долг.
- Глупо, - повторил Олег и закрыл глаза.
Рано утром их вывели во двор и поставили у стены. Десяток немецких солдат стоящих напротив, по команде того же офицера, вскинули винтовки и одновременно выстрелили. Аркадий почувствовал сильную боль, жжение и погрузился в темноту.
***
В глаза ударил свет. Яркий и нежный, словно просачивающийся сквозь прозрачные занавески. Круглые стены, плавно переходящие в овальный потолок, были словно сделаны из белоснежного бархата. Ни окон, ни дверей. Некоторое время Аркадий просто лежал, смотрел в потолок и не о чём не думал. Затем вспыхнули воспоминания последних секунд и тело вздрогнуло от резкой боли.